АРИКС не собиралась подслушивать разговор своего дяди.

Она просто проходила мимо его кабинета и услышала его голос, приглушенный дубовой дверью, он говорил с кем-то по комм-линку. Арикс уже почти прошла мимо, когда услышала имя, заставившее ее остановиться.

– … Гюнтер Сорисон…

Она подкралась к двери, прижавшись к ней щекой. Сначала Арикс не могла ничего расслышать потому, что ее сердце стучало слишком громко.

– … не можете нас игнорировать, – говорил дядя Хенрик. – На этот раз это нечто большее, чем несколько кусков мрамора. Этот артефакт, эта колонна…

Ему отвечал неразборчивый шум из комм-линка, после чего губернатор заговорил еще громче, и Арикс было его лучше слышно.

– Я говорю о безопасности моего народа, моего мира. Пока не будет произведено тщательное расследование, я не хочу рисковать…

Комм-линк снова прожужжал что-то, и Хенрик ответил:

– Как я уже сказал вам, свидетелем этого последнего инцидента был управляющий рудником того сектора. У меня его отчет.

«Значит, дядя Хенрик все-таки произнес имя Гюнтера? С ним что-то случилось?»

– Я уже отдал приказ, – сказал Хенрик. – Каждый рудник в радиусе ста километров от Иеронимус-сити должен быть эвакуирован и закрыт. Работа в шахтах не возобновится, пока я не буду убежден, что это безопасно…

Из комм-линка снова раздалось гудение. Хенрик, на этот раз тише, так, что Арикс опять пришлось напрягать слух, сказал:

– Возможно, на этот раз Администратум поймет, насколько серьезно… полковник летит сюда… что он скажет об этом…

Арикс услышала шаркающие шаги: сервитор поднимался по лестнице из кухни. Она отскочила от двери и пошла дальше по коридору, едва удержавшись от того, чтобы побежать.

Что-то произошло, что-то важное. Что-то, что может сделать более интересной скучную жизнь племянницы губернатора. Обычно дядя Хенрик никогда не посвящал ее в такие дела – но на этот раз у Арикс был союзник…

ОБЕД был подан ранним вечером.

Арикс сидела за изысканным столом напротив дяди Хенрика и без особого энтузиазма ковырялась в тарелке, хотя на обед был подан свежий лоброс, пойманный сегодня утром. Она спросила дядю о том, как прошел день, но он, как обычно, дал уклончивый, неопределенный ответ, покачав головой, так, что его двойной подбородок затрясся. Она хотела спросить его о Гюнтере. Она пыталась связаться с ним в его офисе, но его там не было.

– Я… слышала разговоры, – сказала она. – Возникли какие-то проблемы… в рудниках.

Хенрик нахмурился и проворчал, что ей об этом нечего беспокоиться.

– Однако, – сказал он, – нам нужно поговорить. Следующую неделю или две я буду очень занят. Сегодня ночью у меня важная встреча, и я… ты уже давно не посещала свою тетю.

Арикс запротестовала:

– Нет!

– Пожалуйста, Арикс, не спорь со мной. Думаю, было бы лучше для тебя провести некоторое время с тетей в Имперском Убежище.

Он всегда обращался с ней так, словно она была еще ребенком. А ей был уже двадцать один год, более чем достаточно, чтобы принимать собственные решения. Хотя она говорила ему об этом с тех пор, как ей исполнилось четырнадцать, и до сих пор он не слушал ее. Если твой дядя правит планетой, это может быть проблемой.

У Хенрика были и свои дети – трое сыновей. Они вступили в Имперскую Гвардию, и, как и брат Хенрика – отец Арикс – погибли где-то на далеких полях сражений. Иногда, в моменты понимания, Арикс осознавала, почему дядя так оберегает ее. Но сейчас был не такой момент.

Арикс отодвинула тарелку, встала и ушла из зала.

Снаружи она уткнулась головой в стену, содрогаясь от отчаяния. Она знала, что будет дальше. Она знала, что завтра, если не сегодня же ночью раздастся стук в ее двери, и она увидит охранников, ожидающих ее в коридоре. Дядя Хенрик не терпел возражений.

Иногда она ощущала себя здесь, в Верхнем Шпиле, как в тюрьме. Иногда Арикс думала, что давно могла бы уйти, возможно, приняв предложение одного из многочисленных женихов, которых дядя искал для нее. Проблема была в том, что никто из них ей не нравился.

Арикс не знала, что привлекало ее к Гюнтеру Сорисону. Когда они впервые встретились, он от смущения даже не мог связать два слова. Возможно, именно это смущение, эта природная скромность, так приятно отличали его от знатных хвастунов, которых дядя выбирал для нее. Проблема была в том, что она просто не видела будущего, в котором она и Гюнтер могли бы быть вместе.

Хотя сейчас это не имело значения.

Она должна найти его. Она придет к нему домой. Если он еще не вернулся, она подождет его. Она скажет Гюнтеру то, что должна была сказать прошлой ночью: что она любит его.

Тогда, прежде чем ее заберут в Имперское Убежище, Арикс, по крайней мере, будет знать, от чего дядя Хенрик пытается уберечь ее на этот раз.

АРИКС спустилась по ступенькам, потому что так ей легче было успокоиться, и она не хотела быть запертой в лифте. Она сказала охранникам, что прогуляется в саду и хочет побыть одна. Как только Арикс скрылась из их вида, она перелезла через стену и оказалась на открытом скайвэе.

В полутора кварталах была остановка, где ждали два автотакси. Арикс села в первое, провела идентификационным жетоном по считывающему устройству, и на гололитической карте города выбрала адрес Гюнтера. Двигатель включился с легким шумом и запахом озона, и автотакси поехало.

Почти сразу оно заехало на платформу лифта и снова остановилось. Сквозь широкое ветровое стекло Арикс видела плоские вершины более низких башен за секунду до того, как лифт начал опускаться.

Услышав резкий вой, она подняла глаза и увидела яркую полосу в темнеющем небе. Войсковой транспорт заходил на посадку в Порт Иеронимус. Несомненно, это и были гости ее дяди. В другой раз Арикс осталась бы дома, надеясь подслушать хоть какую-нибудь информацию. Но сегодня у нее было более важное дело.

Арикс никогда раньше не была у Гюнтера дома, поэтому ей пришлось следовать по карте. Красная линия показывала предполагаемый маршрут автотакси по городу; оно спустилось немного ниже уровня дома Гюнтера, в поисках ближайшего скайвэя. На его уровне автотакси сильно снизило скорость, пробираясь сквозь медленно двигавшиеся толпы людей, здесь их было слишком много, чтобы ехать точно по маршруту.

Вдруг гололитическая карта выключилась, и автотакси плавно остановилось.

Сначала Арикс подумала, что машина сломалась. Она выругалась сквозь зубы, проклиная технопровидцев, которые должны были поддерживать автотакси в рабочем состоянии.

Потом она заметила, что снаружи стало гораздо темнее.

Было еще рано включать фонари на улицах, но секунду назад снаружи еще светились окна и вывески. Сейчас же не светилось ничего, никакого искусственного источника света, и Арикс начала понимать, насколько раньше наступают сумерки на нижних уровнях, чем в Верхнем Шпиле.

Она нажала руну на двери один раз, два, три – никакого результата. Изогнувшись в кресле, она начала ногой бить в дверь, вкладывая в каждый удар всю силу, пока замок не поддался.

Воздух снаружи машины был гораздо холоднее, чем наверху.

Секунду назад люди на скайвэе двигались вполне целенаправленно. Сейчас они как-то неуверенно суетились, глядя друг на друга, словно у кого-то мог быть ответ, которого они ожидали. Арикс пригнула голову, охваченная иррациональным страхом, что ее здесь может кто-то узнать.

Ее слуха достиг ропот толпы, повторявшиеся слова, подтверждавшие то, что она уже сама начала подозревать.

– … отключение электроэнергии… весь район, может и дальше…не видно света на верхних уровнях…

Внезапно Арикс почувствовала себя очень далеко от дома.

Автотакси заряжались энергией от самих скайвэев. Если в этом секторе не было электроэнергии, значит, автотакси не работали… и лифты тоже. Сколько времени ей придется подниматься пешком по всем уровням – в том случае, если она сможет найти лестницу, не закрытую сверху? Конечно, она может обратиться к полицейскому. У их машин независимые источники энергии… разве нет? Но тогда ей придется объяснять дяде Хенрику, что она делала тут внизу, и что бы она ему ни сказала, это вызовет в нем достаточно подозрений, чтобы он начал докапываться до правды.

Она приказала себе успокоиться. Насколько она знала, электричество могли включить в любой момент. Если отключение затронуло и верхние уровни, техножрецы наверняка уже работают над этим. А пока стоит вспомнить расположение окружающих домов по карте автотакси. По крайней мере, она может попытаться найти путь к дому Гюнтера.

Она плотнее застегнула пальто и пошла. Она знала, что, говоря статистически, эти уровни относительно безопасны, гораздо безопаснее, чем тот, на который она водила Гюнтера прошлой ночью. И все же, темнота пугала ее. Она скрывала лица людей вокруг, от чего казалось, что все, мимо кого Арикс проходила, скрывают некие недобрые намерения. Темнота рисовала зловещие силуэты на углах, в окнах, в переулках, что неизменно напоминало Арикс того мутанта с розовыми глазами.

Она сняла ожерелье матери, как и прошлой ночью, спрятав его в карман. Впереди она уже видела дом Гюнтера. Она ускорила шаги, думая, что через несколько минут она будет уже в безопасности, в его объятиях, и все ее необоснованные страхи просто рассеются.

Но вдруг впереди нависла новая тень – большая и более зловещая.

В вечернем небе появилась черная туча, но не похожая на тучи, которые до того видела Арикс. Она была слишком плотной, слишком низкой – она висела прямо между верхними уровнями башен – и продолжала расти, расширяясь все больше.

И тогда Арикс поняла, что это за туча.

Это был рой. Рой насекомых.

В УЖАСЕ Арикс смотрела, как рой продолжает расти.

Должно быть, это были тысячи, сотни тысяч тел, слившихся в огромную пульсирующую массу, и густые черные потоки поднимались с нижних уровней, делая эту массу все больше. Арикс подумала, что могло заставить обычно пассивных насекомых ее мира вести себя так, и вдруг поняла, что не слышит жужжания насекомых. Она удивилась, почему насекомые не жужжат.

Возможно, именно это отсутствие звука не позволило Арикс заметить опасность, которой она подвергалась. И еще невозможность правильно оценить размер роя и расстояние до него в полутьме. Только когда люди вокруг увидели это, начали кричать и разбегаться, пытаясь укрыться в ближайших домах, только тогда Арикс поняла страшную правду: рой не просто висел в воздухе, теперь он двигался.

Он направлялся прямо к ней.

Она попятилась, но ее взгляд был все еще прикован к чудовищному зрелищу, ее мозг все еще пытался понять, что она видит. Ей понадобилась еще секунда, чтобы преодолеть этот ужасный полу-паралич, прийти в себя и начать искать путь к спасению, и она боялась, что может быть уже слишком поздно.

Арикс побежала к ближайшему дому, но увидела, что путь блокирован застывшими от ужаса наблюдателями и теми, кто пытался бежать, но выбрал случайное направление. Она протолкалась сквозь толпу и добралась до основания широкой каменной лестницы, но ее оттолкнули, прежде чем она успела подняться по ступеням. На верху лестницы началась драка, те, кто успел вскочить в двери дома, пытались закрыть их, не пустив тех, кто пытался пробраться за ними. Здесь она не смогла бы найти убежище.

Арикс оглянулась через плечо, и ее сердце подскочило к горлу. Рой был уже почти над ней, достаточно близко, чтобы она могла разглядеть составлявших его насекомых, отделявшихся от его краев. Эти существа не были похожи на насекомых ее мира. Они были серебристого цвета и слишком большие. Они были размером с большую крысу. Нет, даже больше. Они летали, но Арикс не видела крыльев.

Потом насекомые набросились на своих жертв, и раздались дикие вопли.

Арикс оказалась в центре бури. Насекомые были повсюду, над ней, вокруг нее. Одно из них, пролетая мимо, разорвало ее одежду и оцарапало кожу. Она думала, что рой не издает звуков, но теперь в ее ушах звучало шуршание панцирей о панцири. Она замахала руками в тщетных попытках отогнать этих существ. Она почувствовала, как ее кулак врезался в маленькое твердое тело, отбросив насекомое, но на его месте появились еще десять.

Женщина рядом с ней завопила в агонии, когда насекомое содрало кожу с ее лица. Арикс почувствовала что-то в волосах, насекомое запуталось в них, она в панике закричала, вцепившись в существо, и смогла оторвать его, отделавшись лишь несколькими царапинами.

Арикс старалась все время быть в движении, как будто каким-то чудом, ниспосланным Императором, она могла обойти рой, прежде чем стать его целью, но люди вокруг умирали, падая, преграждая ей путь, и она не знала куда бежать – и, внезапно, она заметила кое-что еще. Град обломков посыпался сверху, половина кирпича задела ее щеку, оставив синяк.

Рой атаковал и здания. Значительная часть его просто врезалась в дом, в котором Арикс пыталась найти убежище. Насекомые пробили глубокую трещину в кирпичной кладке, заставляя кирпич крошиться, разбивали окна, и Арикс в ужасе увидела, что эта секция здания обрушивается.

Она снова побежала, но теперь к насекомым добавилась еще и туча кирпичной пыли. Арикс не успела пробежать и десяти шагов, как ее легкие не выдержали усилий, и она хрипло закашлялась. Из глаз текли слезы, щеки были мокрыми, и она не знала, слезы это или кровь.

Все эти люди, сотни людей, которые укрылись в том доме… не говоря уже об этажах выше, которых ей не было видно отсюда, и участке скайвэя, почти наверняка прикрепленном к зданию… Это было слишком, слишком чудовищное бедствие, чтобы Арикс могла осознать его сейчас. Сейчас она могла думать только о себе, о своем спасении, хотя и это ей казалось безнадежным.

Она последовала за потоком людей к краю скайвэя, глядя, как десятки их перепрыгивают через ветхое ограждение. И только когда она дошла до самого края, то поняла, что прыгать некуда, внизу нет другого скайвэя, на который, как она думала, можно спрыгнуть. Люди, охваченные ужасом, решили, что лучше превратиться в кровавое пятно на земле в тысячах метров внизу, чем стать жертвой кровожадных насекомых.

Все, что Арикс могла сделать – вернуться назад, чтобы не быть сброшенной со скайвэя давлением толпы. Она наполовину ослепла, ее голова кружилась, и она не знала, сколько крови потеряла из многочисленных царапин, но она еще не собиралась умирать. Она столкнулась с большим металлическим объектом, высотой ей по грудь, и, ощупав его руками, она поняла, что это было. Казалось, Император все-таки решил спасти ее.

Автотакси. Скорее всего, то самое автотакси, которое Арикс оставила здесь несколько минут назад. Да, это было оно. Замок на двери был сломан. Она открыла дверь и забралась в машину. После этого Арикс захлопнула дверь, и, хотя это не заглушило полностью звуки бойни снаружи, по крайней мере, стало достаточно тихо, чтобы Арикс могла собраться с мыслями. Когда она протерла глаза рукавом и открыла их, то увидела, что она в машине не одна.

Насекомое висело на ее руке. Арикс вцепилась в него, и оно оторвалось вместе с куском ее кожи. Она ударила насекомое о приборную доску и с удовлетворением почувствовала, как его панцирь треснул, но оно все еще корчилось в ее руках, и в этот момент новая волна этих существ врезалась в переднюю часть автотакси. Арикс закричала и выронила насекомое.

Ветровое стекло потрескалось, но, к облегчению Арикс, выдержало. Насекомое упало на ее колени, его единственный зеленый глаз злобно уставился на Арикс. В первый раз она могла подробно рассмотреть одну из этих тварей. Оно было похоже на обычного жука – но этот жук был бронированным, с панцирем из серебристых пластин. Арикс решила бы, что оно полностью механическое, если бы не тошнотворный зеленый ихор, вытекавший из трещин в панцире и испачкавший приборную доску и пол автотакси.

С содроганием она швырнула насекомое на пол, оно упало на спину, два ряда его крошечных конечностей дергались, пытаясь вернуться в нормальное положение. Арикс топтала его, пока оно не перестало двигаться.

Вдруг что-то огромное и тяжелое рухнуло на крышу автотакси, и Арикс на секунду испугалась, что машину может раздавить. Трещины на ветровом стекле начали распространяться, как паутинки. Арикс знала, что если стекло разобьется, она окажется здесь в ловушке, станет легкой добычей.

Потом внезапно все закончилось. Рой исчез, и Арикс осталась, тяжело дыша и плача, одна в изуродованных остатках автотакси. Ее пальто было изорвано в клочья, руки были изрезаны ранами, которые она даже не помнила как получила, и стук ее сердца казался единственным звуком во всем мире…

АРИКС думала, что останется здесь навсегда, потому что не могла встретиться с тем, что ожидало ее снаружи. Когда она собрала достаточно силы воли, чтобы потянуться к двери машины, дверь оказалась заклинена, и пришлось снова выбивать ее ногами, что на этот раз было гораздо труднее.

Вытащив свое избитое тело из машины, она оказалась посреди картины разрушения, задыхаясь от пыльного воздуха. Большинство зданий, к счастью, уцелели, но несколько рухнуло, и скайвэй был усыпан их обломками. То, что едва не раздавило автотакси, оказалось куском скайвэя, рухнувшего с высоты двадцати уровней.

Хуже всего были изуродованные, разорванные тела, лежавшие повсюду, большинство их было частично засыпано обломками. Некоторые из них были еще живы, корчились, двигались, пытались освободиться. Арикс слышала плач и жалобные крики о помощи. Она чувствовала, что должна что-то сделать, но не знала кому помочь первому; кроме того, ее голова кружилась, и ноги уже не держали ее.

Она сползла на землю, как старый мешок, сначала упала на колени, потом опустилась на кучу обломков. Глаза Арикс закрывались, она не могла мыслить ясно, не могла осознать все, что ей только что пришлось испытать, не могла думать о причинах и последствиях всего этого. Забвение окутало ее, и она была рада ему, рада возможности погрузиться в сон без сновидений – и, возможно, когда она проснется, кто-нибудь объяснит ей все это. Дядя Хенрик, может быть, или офицеры СПО, или Гюнтер…

Гюнтер. Случайная мысль о нем вызвала волну адреналина в крови Арикс, заставила ее проснуться, ее сердце снова забилось чаще.

Гюнтер. Он жил здесь, на одном из этих уровней, в одном из этих зданий, которые атаковали насекомые. Что если они разрушили его дом? Может быть, он даже не видел, как они приближаются, может быть, у него даже не было шанса спастись.

Арикс не могла представить будущее, в котором она и Гюнтер могут быть вместе.

Но сейчас она не могла представить свое будущее без него.

Она с трудом поднялась на ноги, вглядываясь в завесу пыли вокруг, пытаясь вспомнить, каким был этот скайвэй до разрушения, восстановить в памяти свое местоположение. Она должна вспомнить, какой из этих домов – дом Гюнтера. Она должна найти его, убедиться, что с ним все в порядке. Она должна держаться и идти – ради него.