Глава 18

Старый Каннингфокс был тверд в своем желании перевоспитать сына. Это была не первая попытка, но он не отчаивался. Он был убежден, что из любой ситуации может быть найден выход и к любой проблеме подобрано решение. Каннингфокс был чрезвычайно умным человеком и решил, что если предыдущие попытки были безуспешными, значит, средства и методы были выбраны неверно. Он взвесил все факты и заключил, что в ситуации постоянного тесного общения с отцом, при котором он, Каннингфокс, будет не давить на сына силой, а наоборот — терпеливо помогать ему, Джо сможет, наконец, добиться успеха. В этот раз Каннингфокс верил в успех своего решения и поэтому свой новый рабочий день начал воодушевлено. Он разбудил сына в пять часов утра, сделал с ним утреннюю пробежку, принял холодный душ и, позавтракав, повез сына на работу.

К этому времени в его рабочем кабинете уже были проведены преобразования, — напротив его стола был установлен стол специально для Джо. Каннингфокс решил, что параллельно с тем, что Джо будет наблюдать и принимать участие в естественном течении дел, для него будет полезно также ознакомиться с уже имеющейся документацией, для чего Каннингфокс пригласил своего ассистента, Синтию Уильямс.

Однако предположение Питера вскоре подтвердилось, — Джо вникал в дела с трудом и через некоторое время Каннингфокс понял, что и этот метод, сам по себе, вряд ли даст нужный результат. Джо, действительно, был сильно запущенным.

Каннингфокс решил ещё раз серьёзно и спокойно обдумать все возможные способы выхода из сложившегося положения.

Отправив сына домой, он решил позвонить Питеру и спросить его более подробно о том, как он представляет себе приглашение специалистов для Джо и каких именно специалистов он имеет в виду.

В это же самое время Питер раздумывал, сидя в своем кабинете, звонить или не звонить отцу по поводу открытия Кевина. Питер не был уверен в таком способе решения проблемы Джо, зная, что Кевин, будучи импульсивным человеком, мог быть легко одержим любой безумной идеей. При этом он мог очень скоро остыть и через несколько дней даже не вспомнить о том, что когда-то горячо отстаивал ее. Питер был другим человеком — выдержанным и серьезным. Возможно, он не обладал таким живым и острым умом, как Кевин, из-за чего никогда скоропалительно не принимал никаких решений, но у него всегда хватало ума и терпения, чтобы разобраться в любой ситуации детально и основательно и затем сделать абсолютно правильный, наиболее эффективный вывод. Именно поэтому, приехав на работу, он сразу сделал запрос в центр исследования психических процессов человека и вскоре получил подробное описание научного открытия доктора Джонсона и объяснение его перспектив. Питер несколько раз перечитал полученные материалы и глубоко задумался. В серьезности проекта он теперь не сомневался, но и понимал риск, который несет в себе любое неотработанное открытие. Более всего его на данный момент волновало то, как отец отреагирует на это предложение. Когда зазвонил телефон, Питер вздрогнул. Взяв трубку, он немного удивился тому, что отец ему звонит.

— Питер, нам необходимо поговорить относительно специалистов, которых ты хотел пригласить для Джо, — неожиданно для Питера сказал отец. — Ты больше об этом не думал?

— Да… — смутившись, ответил Питер. — Я, действительно, думал об этом. Но, произошло нечто новое и невероятное, в чем я еще и сам не могу разобраться. Кевин обнаружил это, а я сделал запрос…

— Это как-то связано с Джо? — нетерпеливо спросил Каннингфокс.

— Да, речь идет об одном эксперименте… И у меня есть его описание. Думаю, тебе необходимо ознакомиться с этими материалами лично. Получи факс и прочти. Интересно, что ты об этом скажешь…

— Что это? — удивленно спросил Каннингфокс, бегло просмотрев бумаги. — Очередная шутка прессы?

— Нет, это реальность. Боюсь, мы немного отстали от жизни. Этим научным открытием доктора Джонсона, серьезного ученого, не бросающего слов на ветер, сейчас заняты умы многих людей. Эти бумаги я получил непосредственно из центра исследования психических процессов человека.

Каннингфокс нервно просмотрел документы вновь. Всю свою жизнь он с трудом привыкал ко всему новому и необычному.

— Ты предлагаешь нам воспользоваться этим открытием в отношении Джо?

— Все необходимо взвесить. Я думаю, тебе стоит просмотреть все это спокойнее.

— Может быть… — задумчиво ответил Каннингфокс. — Я еще раз просмотрю материалы и перезвоню тебе позже.

Положив трубку, Питер спокойно вздохнул — теперь ответственность за окончательное решение отец возьмет на себя. Все теперь будет так, как он скажет.

Каннингфокс же, в свою очередь, задумался. Он хорошо знал своих сыновей. Если от Кевина можно было ждать безрассудных поступков, то Питер обычно думал, прежде чем что-либо предложить, значит, идея, которую Питер предложил ему, была, с его точки зрения, серьезной. Документы, полученные им, также свидетельствовали об этом.

Каннингфокс оказался в крайне сложном положении. Просматривая бумаги, полученные от Питера вновь и вновь, он ловил себя на мысли о том, что понимал, что данное открытие, вероятно, даёт ему возможность в одночасье решить проблему, развивавшуюся годами. Он даже позволил себе допустить возможность определённого риска, но, как ему казалось, оправданного риска, решившись на который, он мог получить сверхожидаемые результаты…

Просидев над бумагами около двух часов, он решил лично связаться с доктором Джонсоном, для чего стал искать в справочнике информацию о центре, в котором проводились исследования. Он был чрезвычайно удивлен, обнаружив, что директором центра оказался Адам Кинг, его бывший одноклассник.

Через несколько секунд Кинг уже ответил на телефонный звонок Морриса Каннингфокса.

— Здравствуй, Адам, тебя беспокоит один твой старый знакомый Моррис Каннингфокс. Ты ещё помнишь Морриса Каннингфокса?

— Старого хитрого лиса, Морриса Каннингфокса?* — радостно воскликнул Кинг. — Конечно же, помню! Как твои дела?

— Спасибо, хорошо, — ответил Каннингфокс. — Надеюсь, что и у тебя всё отлично. Мне бы хотелось получить у тебя что-то вроде консультации.

— Да, я слушаю!

— Речь идёт об одном странном научном эксперименте, который, якобы, проводится в вашем институте. Что-то связанное с переносом интеллекта.

— Да, Джонсон ведет эту работу. А почему ты спрашиваешь? Разве ты испытываешь дефицит мозгов?

— Нет, — засмеялся Каннингфокс. — Интеллект нужен не мне. У нас возникли некоторые семейные проблемы. В общем, я * Каннингфокс — в пер. с англ. — "хитрый лис". хотел бы знать, действительно ли это серьёзный проект и не способен ли он повредить физическому или умственному состоянию человека?

— Лично я могу судить об этом постольку, поскольку сам был непосредственным участником эксперимента. Мне перенесли определённую информацию прямо из мозга доктора Джонсона.

— Неужели? — удивленно спросил Каннингфокс.

— Да, представь себе, это произошло со мной.

— И ты при этом не чувствовал ничего неприятного, неестественного?

— Абсолютно ничего, Моррис, — засмеялся Кинг. — И сейчас не чувствую. Знаешь, я всё ещё помню это стихотворение, что мне перенесли. Так что здесь, действительно, всё серьёзно… Но, ты ведь знаешь, риск остаётся в любом случае…

— Да, уж…

— У тебя случилось что-то серьёзное? — участливо спросил Кинг. — Быть может, я смогу тебе ещё как-то помочь?

— Нет-нет, Адам, спасибо! Не смею тебя больше отвлекать от дел. Спасибо за помощь!

— Не за что, Моррис, — ответил Кинг несколько растерянно. — Звони, если понадобится ещё что-нибудь! И заходи…

— Конечно! И ты звони!

После разговора с Кингом, Каннингфокс растерялся. Если сам Кинг принимал участие в эксперименте, значит, нельзя было сомневаться в нём. В изученных документах вся информация была логична и правдоподобна. Получив подтверждение от столь уважаемого им человека, он решил, что ему стоит воспользоваться этой возможностью. Подумав об этом, он набрал номер телефона Питера.

— Питер! — сказал он. — Мне удалось получить более убедительное доказательство серьёзности этого эксперимента.

— Что будем делать теперь?

— Сегодня уже поздно. Но завтра вы с Кевином поедёте к доктору Джонсону и скажете, что готовы воспользоваться его научным открытием. Все детали обсудим дома сегодня вечером.

 

Глава 19

В гостиной Уитни всё, казалось, было как обычно. Поужинав, все собрались вместе. Лиз читала журнал, а Уитни просто сидел в кресле и с довольным видом наблюдал за игрой своих детей, разложивших на тёплом пушистом коврике игрушки.

— Куда ты спрятал моих коров, негодный мальчишка? — строго спросил бог Аполлон голосом Алисы.

— Я не брал, — тихо отозвался голосом Николаса из колыбели малыш Гермес.

— Я отведу тебя к отцу, — сурово крикнула Алиса. — Пусть он решает, кто из нас двоих прав!

Тут она неожиданно обернулась к отцу и спросила:

— А кто был умнее, — Афина, Гермес или Аполлон?

— Нельзя ответить однозначно… Признав кого-то из них самым умным, ты рискуешь оскорбить других богов, Алиса.

— Да, — тихо сказала она, — если бы они жили в наше время, каждый из них мог бы поделиться своими знаниями с другими людьми, как ты, папочка. Но ведь ты не отдашь всё, правда?

Уитни косо посмотрел на Лиз, но она никак не отреагировала.

— Конечно же, нет, дорогая, — ласково ответил он. — То, чем я делюсь — это такая маленькая часть, что ни я, ни ты ничего не заметим. Но тому, кто её получит, я надеюсь, она пригодится.

— А на полученные деньги мы купим новый дом, да, папа? — восторженно воскликнул Николас.

— Откуда ты об этом знаешь? — удивленно спросил Уитни, стараясь даже не смотреть на жену.

— Мы слышали, как вы вчера разговаривали, — смущенно ответил Николас.

— А это правда? — спросила Алиса.

— Думаю, что, да… — рассеянно ответил Уитни.

— Ура! — закричал Николас. — У нас будет новый дом. Он — огромный, в нём много цветов и деревьев. Там я буду прятаться от Алисы.

— Никто не умеет прятаться лучше, чем я, — ответила Алиса. — И лучше бегать. Попробуй, догони меня!

Она подскочила и стремительно понеслась наверх по лестнице. Николас, визжа, погнался за ней.

— Дети! — строго сказала Лиз. — Мне кажется, вам уже пора ложиться спать.

— Я уже наверху! — крикнула Алиса.

Она на минуту исчезла, но затем появилась вновь, молниеносно спустилась вниз, подбежала к отцу, спряталась за спинкой кресла и, выглядывая оттуда, как шаловливый котёнок, спросила его:

— Ты расскажешь нам сегодня сказку, папочка?

— А что я рассказывал вам в последний раз? — спросил Уитни, изгибаясь, чтобы увидеть хитрое лицо своей малышки.

— Про критского быка! — ответила Алиса, прячась ещё дальше.

— Хорошо! — сказал Уитни. — Идите умывайтесь, я сейчас приду и расскажу вам про коней Диомеда.

Алиса дважды оббежала гостиную, размахивая руками, словно птичка, и побежала наверх. Уитни ещё раз взглянул на Лиз, молча поднялся и пошёл к детям.

Всё это время его одолевала тяжесть. Весь день он думал, что должен объясниться с Лиз, но она вела себя так, будто ничего не произошло и её поведение ещё больше давило на него.

Но Лиз не была так спокойна, как казалось. Она также понимала, что объяснение — неизбежно, и чем быстрее оно произойдёт, тем легче им будет принять общее решение и обсудить детали. Она признавала это, но никак не могла заставить себя заговорить первой.

Когда Уитни вышел из детской, она всё ещё сидела в гостиной, продолжая читать журнал. Увидев мужа, она отложила его и серьёзно спросила его:

— Я понимаю, что ты принял решение, Джери, но ты уверен, что поступаешь правильно?

— Вряд ли можно найти человека, который всегда уверен во всём, что делает. По крайней мере, это решение позволит мне избавиться от внутренних противоречий.

— Значит, ты окончательно решил купить новый дом?

— Да. Я уже переговорил с хозяевами. Как только появится покупатель, состоится подписание договора, и на мой счёт будет переведена соответствующая сумма, я оформлю все необходимые документы и мы сможем в него переехать.

— Мне жаль этот дом…, — рассеяно сказала Лиз.

— Но твои родители могут поселиться в нём. Им ведь не понравился Лос-Анджелес. И теперь они могут вернуться сюда…К тому же, они говорили, что если вернутся, то хотели бы жить поближе к нам. А в этом доме они будут рядом.

Лиз молчала. Уитни чувствовал, что она была напряжена. Он вспомнил события вчерашнего вечера, её гнев и ему хотелось избавиться от этой проблемы поскорее.

— Мне кажется, — сказал он, — что ты всё усложняешь, Лиз. Нет ничего безнравственного в том, что я решил заработать деньги ради благополучия семьи. К тому же, теперь мы сможем спокойно поехать в Европу, зная, что свою часть расходов мы оплатим сами.

— Какая разница, нравственно или безнравственно, — вспылила Лиз. — Проблема совсем в другом. Просто мне не нравится эта идея. Конечно, Пэмела и Кейт полностью поддержали тебя и я уверенна, многие вокруг думают также, но они — внешние наблюдатели. Они обо всём судят со своей позиции. А я вижу всё изнутри. Меня серьёзно беспокоит именно твоё участие в операции. Когда впервые по твоей просьбе я рассказывала тебе о сути нашего эксперимента, когда объясняла его при помощи папок и файлов, мне и самой всё казалось таким простым, но теперь, когда это коснулось моей семьи, я уже ни в чём не уверенна.

— На презентации всё прошло безупречно…

— Между тем, что ты видел на презентации, и тем, что ждёт тебя на операции — огромная разница. Информацию, объёмом в один листок перенесли без всяких проблем. Но один процент твоего интеллекта — это такой огромный объём, что никак нельзя сравнить с презентацией. Сейчас мне кажется безумием расставаться со своим собственным интеллектом, даже если тебе обещают, что девяносто девять процентов из ста твоих знаний остаются при тебе.

— Теперь поздно что-либо менять, — разведя руками, отозвался Уитни.

— Как учёный, внёсший свой вклад в этот эксперимент, и как твоя жена, я поставлена в двусмысленное положение. Сегодня утром я объявила доктору Джонсону о своем желании прекратить участие в работе над экспериментом.

— Это означает, что ты уже не будешь следить за развитием событий лично?

— Именно… Говоря об этом с доктором Джонсоном, я и имела в виду, что не хочу больше и слышать об операции, так как моя личная позиция в этом отношении крайне негативна теперь и может помешать успешному развитию дел. Доктор Джонсон со мной согласился.

— Но ведь ты сказала, что тебя беспокоит моё участие в операции. Мне казалось, что это означает, что ты будешь следить за всем с ещё большим вниманием.

— У людей с крепкими нервами всё шло бы именно так, но я — твоя жена и действительно переживаю за тебя. И мой страх может ещё больше навредить, чем чьё-либо безразличие. Пусть участие в эксперименте продолжат нейтральные люди. Я с одной стороны, безусловно, не довольна твоим участием в эксперименте, но с другой стороны, если события уже развиваются по определённому намеченному плану, и, если авторитетные специалисты говорят, что серьёзно переживать в этом деле не за что, я уверенна, что ты сейчас попал в надёжные руки. Но теперь у меня есть личная заинтересованность в том, чтобы операция прошла успешно. И я позаботилась о том, чтобы в эксперименте приняли участие крайне компетентные специалисты. Я уже договорилась с Уолтером Вайсманом. Он продолжит работу вместо меня.

— Уолтер Вайсман… — недовольно поморщившись, проговорил Уитни. — Но ведь он не работает в этой области уже очень давно.

— Ты ошибаешься, дорогой, он очень активно занимается тем же, чем и мы.

— Откуда ты об этом знаешь? Доктор Джонсон поделился с тобой этой информацией?

— Нет, об этом я узнала от Уолтера лично…

— Ты с ним встречалась?

— Да, сегодня утром.

— Понимаю, у тебя возникла очередная проблема, и решать её ты предпочла на стороне.

— Выбирай выражения, Уитни. Нет никакой необходимости примешивать в дело личные эмоции. Ты никогда не любил Уолтера, но в данном деле лучше специалиста нам не найти. Если ты не отказываешься от своих прежних планов и собираешься идти до конца, то придётся смириться с тем, что твоё здоровье и успех операции в целом будут зависеть и от Уолтера.

— Ладно, хорошо. Не будем вмешивать в дело личные эмоции. Но зачем тебе вообще понадобилось встречаться с ним.

— Просто, кроме личного психологического несогласия с тем, что ты участвуешь в операции, у меня есть серьёзные причины для беспокойства… Теоретическая часть проекта завершена не полностью, несмотря на заверения доктора Джонсона. Участие в эксперименте является очень опасным на данной стадии абсолютно для любого и единственное, на что я сейчас надеюсь, так это на то, что прежде чем приступить непосредственно к операции, доктор Джонсон и наша группа всё ещё раз перепроверят. На этом этапе и нужен опытный специалист со стороны, который на всё посмотрит своим свежим взглядом. Вряд ли ты согласишься с тем, что готов так просто лишиться своего интеллекта…

— Доктор Джонсон говорил что-то о «систематизированной» или «скопированной» информации, позволяющих сохранить при себе все свои знания, — сказал Уитни.

— Да, мы вели исследования, связанные с переносом так называемых «копий» интеллекта, вместо действительного интеллекта. Но это направление до конца не изучено и не проверено, — ответила Лиз, задумчиво. — А направление, связанное с переносом действительного интеллекта, в котором мы работаем сейчас, ближе к безопасному.

— Но, всё же мне бы не хотелось, чтобы ты полностью и окончательно отказывалась от участия в эксперименте. Ладно, будь, по-твоему, пусть Уолтер примет участие, я не буду против. Однако мне будет спокойнее, если ты будешь находиться в курсе всех дел.

— Может быть ты и прав. Уолтер сказал мне то же самое. Я подумаю ещё об этом. Возможно, я останусь в проекте пока, на период исследований вашей совместимости. Но только до операции.

 

Глава 20

После короткого обсуждения с сыновьями разговора с Адамом Кингом, Моррис Каннингфокс отправил их в центр исследования психологических процессов человека.

— Проходите, господа! — доктор Джонсон вежливо поприветствовал вошедших Питера и Кевина и, указав на кресла, предложил им присесть.

— Мы звонили сегодня утром и предупредили о нашем приходе, — сказал Питер, сев.

— Да, меня поставили в известность.

— Нас заинтересовало ваше последнее открытие. Можно, также, считать, что нами уже принято окончательное положительное решение. Мы пришли к вам за разъяснением некоторые интересующих нас вопросов, собственно, деталей.

— Вы получите любой ответ, который я буду в силах вам дать.

— Это и есть прибор, обеспечивающий передачу интеллекта от одного человека другому? — спросил Кевин, указывая на экспериментальный столик, стоявший в углу кабинета.

— Да, это — он. Если хотите, вы можете подойти ближе и лучше рассмотреть его.

Кевин, словно ждавший именно этого предложения, подошёл к прибору.

— Как много уже появилось желающих воспользоваться вашим предложением? — спросил он.

— Люди, безусловно, заинтересованы в этом открытии. К нам уже поступило довольно много запросов. Но, необходимо учесть, что это удовольствие не из дешёвых. Потому мало, кто может позволить себе дорогой, слишком дорогой интеллект.

— Что касается нашего случая, — сказал Питер, — вопрос денег волнует нас менее всего. Важно лишь то, можете ли вы гарантировать успешность вашей операции?

— Никто не может дать стопроцентной гарантии успеха, — спокойно ответил доктор Джонсон.

— Браво! — сказал Кевин. — Это — ответ истинного профессионала!

— Однако, какова вероятность успеха? — спросил Питер.

— Довольно высокая. При условии, конечно, если вся предварительная работа будет проведена тщательно.

— Допустим, — продолжал Питер, — что у нас есть человек, и он у нас действительно, есть. Это наш родной брат, Джозеф, упустивший возможность получить образование, остро нуждающийся в ваших услугах. И мы согласны ими воспользоваться. Какие действия должны быть предприняты вами и нами теперь?

— Сама операция не требует много времени. А предварительное обследование займёт неделю или две. Мы уже начали проводить исследования в отношении профессора Уитни. Те же самые пункты исследований должны быть выполнены и в отношении вашего брата.

— Какие, именно, исследования? — поинтересовался Питер.

— Исследования на предмет свободного объёма памяти, уровня интеллекта…

— Уровня интеллекта? — задумчиво спросил Кевин. — Может быть, не стоит?

Доктор Джонсон удивлённо посмотрел на него, а Питер, в свою очередь, поторопился сказать:

— Нет-нет, доктор Джонсон, мы, разумеется, сделаем всё, что вы скажете!

— В этом документе, — сказал доктор Джонсон, подавая папку, — вы найдёте описание всех пунктов исследований, которые необходимо провести по отношению к вашему брату, а здесь, на этом диске — подробную информацию об интеллекте профессора Джеральда Уитни. Ваша задача — выбрать нужные вам знания в указанном объёме. К какому числу вы будете готовы встретится с профессором Уитни для обсуждения деталей и подписания контракта?

— Нас устроит любая дата, которую вы назовёте, доктор Джонсон, — покорно ответил Питер.

— Не забывайте, господа, вам необходимо ещё просмотреть этот диск и выбрать необходимую информацию, — напомнил доктор Джонсон.

— Думаю, просмотр и выбор займёт у нас не более двух дней, — ответил Питер. — Соответственно, мы были бы готовы встретиться с профессором Уитни в пятницу. Если это будет удобно ему.

— Необходимо связаться с ним и согласовать дату и время. Я перезвоню вам сегодня вечером и сообщу конечный результат.

Питер и Кевин поднялись.

— Ждём вашего звонка, — сказал Питер, прощаясь.

 

Глава 21

Питер и Кевин ехали домой, везя с собой ценную информацию, полученную от доктора Джонсона.

Питер, как обычно, вёл машину и, как обычно, был полон сомнений. Теперь, его беспокоило то, как Джо и мать воспримут столь необычную новость. Ему вдруг подумалось, что раньше он даже не принимал в расчёт реакцию Джо. Но, в самом деле, не тащить ведь его на операцию, как безмозглое животное. Питер подумал, что подобное предложение может шокировать, обидеть, оскорбить Джо, и в этом случае, объясняя ему своё мнение, Питер должен проявить максимум корректности и уважения к брату. С одной стороны, он почувствовал облегчение после того, что эта мысль всё же пришла к нему в голову. Было бы нелепо прийти домой и с порога заявить: "Джо, мы решили поместить тебе в голову настоящие мозги!". Но с другой стороны, она окончательно поставила его в тупик. Ему вдруг подумалось, что выстроенный им и многими другими, воздушный замок, тает у него на глазах. "Думай, Питер, думай, — твердил он про себя. — Если затеял что-либо, найди возможность сделать это правильно. Вот так задача!"

— Конечно, не прилично рыться в чужих делах, особенно, в чужом интеллекте, — усмехнулся Кевин, — но интересно, что у нас здесь, у профессора Джеральда Уитни. Ты только посмотри Питер!

Кевин, не привыкший брать на себя чересчур много ответственности за чтобы то ни было, не мучился никакими сомнениями — а даже наоборот, — взяв ноутбук, просматривал диск со знаниями профессора Уитни.

— Так-так-так! — бормотал он радостно. — Хочешь взглянуть?

— Кевин! — прервал его возгласы Питер. — Как мы сообщим об этом Джо и нашей матери?

— Что? — удивлённо спросил Кевин, отвлёкшись от столь увлекательного для него занятия. — Вот это да! Об этом я и не думал!

— Теперь придётся подумать. Но к счастью, у меня появилась определённая идея. Надеюсь, что пока мы доедем до дома, я всё основательно обдумаю.

— Они не поймут… — задумчиво ответил Кевин. — Что бы ты ни сказал, будет трудно убедить нашу мать.

Войдя в дом, они сразу направились в комнату Джо. Увидев их, мать решила пройти за ними.

Джо сидел за компьютером. В этот день отец уехал один на важную встречу и отвёз сына домой пораньше. У Джо было хорошее настроение. Несмотря на то, что он мало, что понимал в делах отца, ему было приятно находиться с ним в одном кабинете и ощущать себя частью происходившего рабочего процесса. Он понимал, что теперь, наконец, он попал именно в то течение жизни, которого неосознанно внутренне ждал уже долго. Он глубоко переживал, когда отец начинал терять терпение, объясняя ему какие-то не совсем понятные ему вещи. И чем больше Джо напрягал своё сознание, пытаясь что-либо понять, тем больше путался. Но, несмотря на эти неприятные моменты, Джо был доволен тем, как теперь всё складывалось для него. Особенно ему приятно было оттого, что он больше не ездил в «своё» собственное казино, в котором «работал» вместе с Гамблером. Ему было страшно вспомнить о том также, какой образ жизни он вёл, находясь рядом с этим человеком, как лгал братьям, и старался не сталкиваться с отцом. Он понимал теперь, что тогда, когда думал, что, следуя советам Гамблера, утверждал себя в качестве взрослого самостоятельного человека, он жестоко ошибался, и старался скорее об этом забыть. Джо подумал, что ему было бы даже стыдно теперь прийти в казино, в котором каждый за спиной звал его "диким Джо".

Ему вдруг захотелось проснуться однажды утром абсолютно другим человеком. Он не понимал того, каким конкретно образом эти изменения могли бы произойти, но непременно он хотел стать умным, воспитанным и рассудительным человеком, таким, как его отец, его братья, особенно, Питер. Стать таким, каким его мать хотела видеть его. Естественно, он понимал, что это было невозможно, но столь приятная мысль, как розовая мечта грела его и, находясь в хорошем настроении, он занимался своим самым любимым занятием, которое было его любимым занятием ещё с детства — конструированием на компьютере детских игровых городков.

Джо немного смутился, когда Питер и Кевин пришли к нему. Нельзя сказать, что Джо не любил своих братьев или испытывал к ним чувство, близкое к обиде, ему просто было неприятно, что его чудесные внутренние рассуждения были резко прерваны.

— Занимаешься своим любимым делом, братец Джо? — спросил Кевин и, пройдя в угол комнаты, уселся на стул.

Питер не стал садиться. Он немного нервничал. Подойдя к Джо, он осторожно начал, слегка косясь на вошедшую мать, по-видимому, понявшую интуитивно, что речь пойдёт о не совсем обычных вещах:

— Скажи мне, Джо, что бы ты сделал, если бы у тебя в компьютере не было твоей любимой программы?

— Наверное, я бы перенёс себе в компьютер эту программу с диска, — ответил Джо, не понимая, что Питер от него хочет.

— Молодец, Джо! — ехидно отозвался из угла Кевин, уже успев начать читать какой-то журнал.

— Представляешь, Джо, современные учёные разработали такую уникальную программу, которая может считывать и систематизировать знания любого человека, заглянув к нему прямо в мозг? — сказал Питер.

Джо ничего не ответил, но отвлёкся от своего занятия. Увидев заинтересованность Джо, Питер продолжил:

— Больше того, они придумали такой прибор, который может перенести знания одного человека другому, из мозга в мозг.

— К чему ты клонишь? — нетерпеливо спросила мать.

— Скажи мне, Джо, — аккуратно продолжил Питер, — когда отец объяснял тебе суть своих документов, у тебя возникали вопросы, или тебе абсолютно всё было понятно?

— Кое-что мне было непонятно, — смущённо ответил Джо.

— Честный мальчик, — сказал Кевин.

Мать была напряжена и злобно посмотрела на Кевина, но Питер, уже привыкший не обращать на него внимания, продолжил:

— Понимаешь, Джо, если человек не занимается развитием своих знаний, памяти, ему становится трудно понимать сложные вещи. Чтобы их было легче понимать, человек должен постоянно развивать свой интеллект, расширять свой кругозор — читать книги, учиться и так далее.

— Ты предлагаешь мне пойти учиться? — спросил Джо.

— Это было бы великолепно! — ответил Питер. — Но у нас не так много времени. Если бы это был единственный выход, именно так мы и поступили бы. Ты бы занимался с учителями, другими специалистами. Но это не единственный выход. Есть более эффективная возможность. Все необходимые тебе знания ты можешь получить очень быстро и без особых усилий. В нашем городе живёт человек, очень умный и известный учёный, профессор Джеральд Уитни, который согласился продать часть своего мощного интеллекта. Если ты захочешь, то сможешь стать человеком, который получит эти бесценные знания. Они и помогут тебе побыстрее понять наше семейное дело и стать настоящим управляющим своего казино, в котором все будут уважать и ценить тебя, так как ты будешь ещё и культурным, воспитанным человеком.

— Ты, наверное, сошёл с ума, Питер! — возмущённо сказала мать. — Как ты мог до этого додуматься?

— Я же говорил тебе, что они не поймут! — сказал Кевин, выглядывая из-за журнала.

— Я согласен пойти на эту операцию! — ответил Джо и вернулся к своему занятию.

Питер облегченно вздохнул.

— Вы что, не видите, что он не понимает, что говорит! — возмутилась мать. — Прежде чем идти сюда, вы должны были поговорить со мной или с отцом!

— Мы уже говорили с отцом, — ответил Кевин. — Он сам всё проверил и поддержал эту идею.

— Вы все сошли с ума! — сказала мать.

— Так-так-так, вижу, обсуждения в разгаре! — неожиданно появился Каннингфокс.

— А я вижу, — сказала мать, — на старости лет ты выжил из ума!

— Нет, я не выжил из ума, — ответил Каннингфокс. — Как сказал Питер, мы опять отстали от жизни. Мы с тобой уже не молодые люди и, конечно, с недоверием относимся ко всему новому, но что поделаешь, жизнь идёт слишком быстро, надо за ней успевать.

— Я не совсем понимаю, о чём ты? — спросила Джулия, — Не забывай, что среди нового много опасного.

— Если я не ошибаюсь, именно ты говорила, что микроволновая печь — опасна для здоровья, — ответил Каннингфокс. — Но, не смотря на это, вот уже который год, ты начинаешь утро с подогрева завтрака в микроволновой печи.

— При чём тут — печь? Не забывай, что в данном случае речь идёт о голове.

— Посмотри на свой нос — он тоже на голове!

— А нос здесь при чём?

— Ты ведь не побоялась подставить под нож хирурга голову, когда решила изменить форму носа.

— Я смотрю, эта безумная идея окончательно овладела вашим сознанием, — сказала Джулия. — У меня нет никакого желания спорить с вами. Завтра я сама поговорю с Джозефом и попробую его разубедить.

— Не волнуйся, мама, — ответил Джо. — Я хочу попробовать. Я тебе всё объясню.

— Если эта операция пройдет хорошо, — сказал из своего угла Кевин, откладывая журнал, — я предложу профессору Джонсону продать и мой интеллект.

— Лучше бы я не соглашалась на пластическую операцию, — ответила Джулия, выходя из комнаты. — Но я не позволю вам калечить своего сына. Завтра мы ещё поговорим с тобой, Джо.

— Ты права, мама, — сказал Кевин. — Тебе не стоило соглашаться на операцию, и тебе не пришлось бы сейчас смириться с этим. Но я, всё же уверен, если ты спокойно всё обдумаешь, то согласишься и на этот раз.

 

Глава 22

Стояло спокойное, ясное летнее утро…

И если для Уитни было привычным посвящать своей семье выходные дни, в которые они вместе со своими близкими друзьями собирались для совместного времяпровождения, приезжали друг к другу, или выезжали на природу, то для Питера Каннингфокса те выходные дни, когда бы он оставался со своей семьёй были редкими.

Это было связано с его фанатичной преданностью работе, и его семья привыкла к этому положению дел. Объясняя это всем своим знакомым, он говорил, что в той области, в которой он работает, всегда находится очень много дел.

Но в это воскресенье Питер остался дома. И простой причиной тому было то, что у него сломалась машина. Точнее, это было лишь внешней, видимой причиной. Но внутри он осознавал, что сам был этому рад, так как чувствовал себя чрезвычайно уставшим. Его жена, Луиза, была права, говоря, что он очень долго отходил после каждого семейного совета, но в этот раз все было гораздо тяжелее.

Прошло две недели с того дня, когда перед семьей Каннингфоксов возникла та самая проблема, которая грозила своим неожиданным обострением уже очень долго. И за эти две недели уже произошло многое для её решения: и неожиданным образом появившееся объявление о переносе интеллекта, и бурные обсуждения этого способа решения проблемы внутри семьи, и разговор с доктором Джонсоном, и встреча с самим Уитни для обсуждения основных вопросов. Самым тяжёлым для Питера оказалось противостояние с матерью, которая, естественно, воспринимала данный способ решения проблемы крайне негативно. К разговору об операции с ней пришлось возвращаться несколько раз. Но вряд ли убеждения даже столь дипломатичного Питера могли бы стать для неё основными в данном вопросе, если бы не желание Джо использовать эту возможность, как последний, по его словам, шанс. Ей было не понятно это непоколебимое желание. И сколько бы она ни возвращалась к обсуждению этого вопроса с самим Джо, она так и не смогла убедить его в обратном даже на несколько секунд. В конечном итоге ей пришлось смириться.

Произошло, действительно, очень многое, и Питер чувствовал себя совершенно непригодным для того, чтобы в воскресенье ехать на работу. Кроме всего прочего, доктор Джонсон начал проводить необходимые обследования Джо, связанные с предстоящей операцией, и Питер вот уже неделю каждый день возил брата в центр, стараясь самостоятельно вникать по возможности во всё, и тем самым, хоть немного держать ситуацию под контролем.

Таким образом, Питер Каннингфокс остался дома и с удовольствием возился со своей машиной во дворе дома, в окружении своих веселых малышей.

Необходимо также отметить, что Питер водил машину уже около двадцати лет, но так и не научился грамотно разбираться в ней, так как у него для этого не было достаточно времени.

Поэтому, занимаясь в это утро своей машиной, он сам мало рассчитывал на то, что сможет её отремонтировать. Но его малышам было весело. Их забавляло то, что их папа, всегда такой серьёзный и опрятный, теперь был весь испачкан маслом, мазутом и выглядел смешно.

Весело смеясь, они бегали вокруг машины, и всякий раз, когда Питер пытался залезть под неё, он обнаруживал, что там, под машиной уже лежало двое-трое сорванцов во главе с его самой активной дочкой Элен. Именно в эти минуты он вдруг ловил себя на том, что начинал осознавать, какое счастье ему дал господь в виде такой настоящей семьи. Ему так хотелось дать себе обещание проводить с семьей больше времени, но он боялся, что его уже сформированное отношение к работе не даст ему исполнить данное себе обещание…

Вдруг он услышал бурные восклицания своих детей, и прямо перед его носом появилась счастливая физиономия его брата Кевина, который нагнулся и заглядывал под машину, где лежал Питер.

— Я уже побывал в твоем казино, — весело начал Кевин, — и удивился, не застав тебя там. Но ты, как я посмотрю, делаешь успехи. Как глава большой семьи ты выглядишь впечатляюще…

— Без издевательств ты никогда не обходишься, — ответил Питер, вылезая из-под машины. — Что же ты вдруг решил меня искать? И почему ты с чемоданом?

В это время из дома вышла Луиза и направилась к ним.

— Хочу пожить у вас какое-то время, вы не против?.

— А что у тебя случилось? — спросила Луиза. — Ты, что, так увлёкся игрой в рулетку, что проиграл свою квартиру и теперь тебе негде жить?

— Питер мне говорил, что я всегда над ним издеваюсь. Но ты, дорогая Луиза, меня перещеголяла. Я не настолько глуп, чтобы проиграть квартиру. Но жить мне, действительно, негде. Сегодня ночью меня затопили соседи сверху. О ремонте я уже договорился. Но мне сказали, что все восстановительные работы займут около недели…

— Когда ты уже наконец-то женишься, Кевин, — ответила Луиза. — И купишь себе нормальный дом, в котором ты не будешь зависеть от соседей.

— Женюсь? Ну, это вряд ли… Так я не понял, ты не против?

— Что за вопрос, конечно живи. Тем более что со мной это теперь не связано. Послезавтра я улетаю в Италию. Так что живите, следите за домом…

— Сначала я думал пожить первое время у отца пока Луиза в отъезде, — пояснил Питер. — Но мы с ней подумали и решили, что лучше я останусь дома. Здесь за многим необходимо следить.

— Отнеси вещи в дом, Кевин, — сказала Луиза. — Не стой!

— Сегодня мама приезжает к нам на обед, — сказал Питер Кевину, когда тот вернулся. — Решила обсудить что-то с Луизой по поводу её поездки.

— Она уже разговаривает с тобой? На тебя она больше всех была зла…

— Не смотря на то, что всю эту кашу заварил ты.

— Вот это и называется — быть Кевином Каннингфоксом. А со стороны всё выглядит так, как будто ты — инициатор!

— Смейся, смейся, дорогой Кевин. Но у меня такое чувство, как будто это именно я во всём виноват… Иногда я даже жалею о том, что рассказал отцу обо всём этом. Не смотря на то, что внешне он выглядит спокойно, видно, что внутри он переживает.

— Что сделано, то сделано… И потом, наша мать почти успокоилась, раз приезжает к тебе по субботам.

— Не забывай, что она приедет к Луизе.

— Перестань, она всегда тебе верила.

— Это меня и беспокоит. Мне страшно подумать о том, что что-то может быть не так, как мы ожидаем. Ты сам хоть раз думал о том, как это опасно?

— Ну, я не думаю, что Джо может стать ещё глупее. Куда дальше…

— Мало того, что ты с острым языком, ты ещё и жестокий.

— Ладно, не думай об этом. Всё-таки делом занимаются серьёзные люди. Будем им доверять.

В этот момент прибежали маленькие шалуны Питера, сообщая о том, что бабушка приехала.

— И дядя Джо приехал, — радостно воскликнула Елен.

Малыши собрались вокруг бабушки и Джо и, взяв их за руки, тащили прямо к машине Питера.

Луиза уже спешила на встречу свекрови, понимая, что Питеру будет неловко общаться с ней после того, что произошло.

— И Кевин здесь? — удивленно спросила её Джулия.

— У меня в квартире потоп, буду жить с Питером.

— Что это вдруг ты занялся машиной? — удивленно спросила она у Питера.

— Да вот, — смущенно ответил он, — думал, что смогу хоть что-то сделать. Но, похоже, придётся пока её бросить.

— Ладно, вызовем завтра кого-нибудь. А на работу поедем на моей машине, — сказал Кевин.

— Что с машиной? — спросил Джо.

— Ехал вчера домой, и за несколько километров до дома заглох мотор, представляешь? Завожу, а она не заводится. Завожу, не заводится. Хорошо, что сосед проезжал мимо. Он меня и дотянул до дома. Ладно, пойдемте в дом… Луиза, наверняка, сейчас нас позовёт.

— Пойдем, Джо, — сказала Джулия сыну, когда остальные уже ушли.

— Да-да, — ответил он. — Я сейчас подойду.

Через пятнадцать минут он присоединился ко всем.

— Дядя Джо починил машину! — радостно объявил Джордж.

— И всего за пять минут, — добавила Елен.

— Да? А я провозился с ней целое утро! — удивился Питер. — И что там было не в порядке?

— Объяснять долго, — смущенно ответил Джо, — я тебе потом, после обеда покажу прямо на машине. Тем более что такая поломка у тебя может случаться часто. Тебе надо будет поставить машину на профилактику.

— Не думал я, что ты разбираешься в машинах, братец Джо, — сказал Кевин. — Где и когда ты этому научился?

— После школы помогал отцу Билла в его мастерской.

— Так кому из вас нужен чужой интеллект? — иронично заметила Луиза. — Вам нужно больше общаться. Будучи родными братьями, вы, на самом деле, мало, что знаете друг о друге.

— У нас ещё есть время, — заметил Кевин.

— Вот и начните прямо сейчас восполнять этот дефицит общения! Почему бы Джо не пожить вместе с вами, в этом доме? Меня здесь не будет. Так вы будете рядом и чисто по-братски узнаете друг друга.

— По-моему, неплохая идея, — ответила Джулия.

— Мне тоже нравится, — сказал Питер.

— Ну что, Джо, как ты сам к этому относишься? — спросил Кевин. — Поживёшь вместе со своими братьями?

— Я не против, — вновь смущённо ответил Джо.

— Значит, решено, — заключила Джулия.

 

Глава 23

Настал день заключения договора между Каннингфоксом и Уитни. Все обследования остались позади, и доктор Джонсон уверенно констатировал абсолютную совместимость Джеральда Уитни и Джозефа Каннингфокса. С момента презентации прошёл месяц.

Уитни приехал на подписание договора вместе со своим другом Чарльзом Смитом.

Джо отказался присутствовать при подписании и остался в доме Питера.

У сторон не возникло никаких разногласий, и дело было решено довольно скоро, после чего Джеральд Уитни вместе с Чарльзом отправились урегулировать не менее важный для Уитни вопрос — переговоры по приобретению имения Хонестов.

Моррис Каннингфокс и его сыновья отправились на работу.

В конце дня Питер и Кевин поехали домой. Несмотря на необычность подписанного договора, они были довольны достигнутым соглашением, согласно которому у Джо появлялся реальный шанс приобрести общие знания в различных областях, обеспечивающие ему благоприятный фундамент для дальнейшего интеллектуального развития.

Войдя в дом, они позвали его, но ответа не услышали. Они обошли весь дом, но Джо так и не нашли.

От неприятного ощущения надвигавшейся тревоги у Питера больно кольнуло в сердце. Неужели Джо на самом деле не относился к операции столь положительно, как хотел, чтобы думали окружающие? Неужели, в глубине души он был обижен на своих братьев и отца и, воспользовавшись тем, что находился в доме один, он решился на что-либо страшное, непоправимое…

Крайне взволнованный он выскочил во двор и начал искать Джо там. Кевин, возможно, в первый раз в жизни обеспокоенный не меньше брата, думающий, вероятно, то же самое, что и Питер, выбежал за ним.

— Вы не видели моего брата Джозефа? — нетерпеливо спросил Питер у выходящего из-за дома садовника Майка.

— Он там, за домом… — спокойно ответил тот.

— Что он там делает? — спросил Питер и, не дождавшись ответа, быстро забежал за дом. Кевин бежал за ним.

Там они и увидели брата за необычным занятием.

Увиденное глубоко потрясло их обоих.

В лучах заходящего солнца перед ними предстал весь сияющий от свежего лака тонкой работы деревянный детский домик с изящной маленькой лесенкой. Джозеф, мирно склонясь над ней, аккуратно покрывал лаком оставшиеся незакрашенными полоски дерева. Крыша, окна и дверца домика были украшены тонкой резьбой.

Вся представшая перед братьями картина производила впечатление высокой духовной умиротворённости. Им обоим стало неловко за их резкое вторжение в этот недостойный их обыденных мыслей мир.

Раскрыв рот от изумления, они стояли, словно вкопанные, дивясь выражению уникального таланта их брата, о котором, как они тогда поняли, они мало, что знали…

Услышав шорохи за спиной, Джозеф обернулся.

— С утра я не знал, чем заняться, — смущенно начал он. — И вот, решил…

— Джо! — восхищенно сказал Питер, перебив его. — Ты сам всё это сделал.

— В одной из программ я увидел изображение этого домика и описание его построения и решил попробовать его построить сам. Но Майк помогал мне.

— Это просто поразительно! — воскликнул Кевин.

— Тебе, действительно нравиться? Я подумал, что когда малыши вернуться из Италии, они обрадуются. Но это ещё не всё. Этот домик — лишь часть целого ансамбля, в который входят ещё и одна маленькая башенка и мостик, соединяющий домик с маленьким бассейном.

— Ты и бассейн собираешься строить?

— Да, расположение сада и водопровода позволяет постройку бассейна с фонтаном.

— Ты сам справишься?

— Конечно, на это уйдет дней десять, но если Майк поможет мне, закончим быстрее.

— Это просто невероятно! — не переставал удивляться Кевин.

— Сегодня мы подписали договор, — как бы невзначай сказал Питер. — Операция состоится через две недели.

— Значит, с городком можно не торопиться, — спокойно ответил Джо.

— Ты не передумал? — спросил Питер и посмотрел на Джо, взглядом полным собственных сомнений на этот счёт. Ему вдруг подумалось, что в операции нет никакого смысла, что им бы удалось помочь брату более естественным способом.

— Нет, я не передумал, — уверенно ответил Джо, даже не отвлекаясь от своей работы.

— Тогда пойдёмте ужинать… — рассеянно заключил Питер.

 

Глава 24

Уитни был крайне одержим идеей приобретения имения Хонестов. Трудно определить, какие эмоции были доминирующими в основе этого желания — амбиции, сохранившиеся со времен обеспеченного детства, или необходимость освобождения от некой материальной зависимости, но ради этого желания, Уитни был готов на всё.

Именно поэтому, сразу после подписания контракта с Моррисом Каннингфоксом он отправился к Вильяму Хонесту и подписал с ним уже подготовленные Чарльзом бумаги на приобретение имения.

Несмотря на то, что Лиз высказалась против скорого приобретения дома, Уитни твёрдо решил переехать в новый дом до операции, и сделал всё возможное для достижения своей цели.

На переезд семье Уитни потребовалось полторы недели.

За три дня до операции семьи двух наиближайших друзей Уитни Стивена и Чарльза приехали к Уитни на празднование новоселья.

Уитни сиял от счастья. Это был первый случай за последние несколько месяцев, когда друзья Уитни могли видеть проявление неподдельного счастья на его лице.

— Следующее главное событие — это поездка в Европу! — весело говорил он своим друзьям. — И немаловажным фактором для меня является то, что теперь я могу позволить себе эту поездку, не смотря на то, что я не являюсь адвокатом, как Чарли, или банкиром, как Стив!

Друзья Джери искренне радовались за него. Их радовало то, что они видели перед собой прежнего, весёлого и беззаботного Джери. Джери, не только поражавшего всех постоянством хорошего настроения, но и способного передавать это настроение окружающим.

Для празднования он подготовил специальную программу, в которую включил всевозможные веселые конкурсы, викторины. Победителям он вручал специальные призы.

Дети тоже чувствовали себя свободно и весело. Алиса, обладавшая столь же зажигательным характером и организационными способностями, как и её отец, смогла увлечь своих маленьких друзей на активное и шумное время провождение.

Единственным человеком, чувствовавшим себя не достаточно комфортно и весело на этом празднике, была Лиз. В отличие от всех её друзей она терзалась сомнениями по поводу принятого её мужем решения и ни на минуту не переставала думать о предстоявшей операции, от которой не ждала ничего хорошего.

 

Глава 25

…Эти два человека впервые увидели друг друга. Они были абсолютно разными людьми, но одна общая идея овладела их сознанием и привела в одно и то же время и место, тем самым, приравняв их друг другу.

Одним из них был известный историк, талантливый учёный, профессор Джеральд Уитни. Другим же — никому не знакомый человек, Джозеф Каннингфокс.

Каждый из них пришёл сюда за исполнением желания, и каждый из них вложил в него такой огромный смысл, что не было в мире ни одного человека, способного заставить кого-либо из них отказаться от него.

Исполнив своё желание, Джеральд Уитни надеялся доказать, что, будучи обычным учителем, имевшим за спиной лишь опыт работы в сугубо научной, интеллектуальной сфере, не проводившем в жизни ни одной коммерческой операции, не будучи владельцем преуспевающего банка, человек может добиться многого, в том числе, и в материальном смысле, положившись лишь на свой собственный интеллект.

Джозеф Каннингфокс, в свою очередь, мечтал о том, что, воспользовавшись шансом, предоставленным ему в самом разгаре его проблем, он сумеет, став другим, более совершенным человеком, изучив дело семьи, быть достойным своего отца и братьев, добиться уважения окружавших его людей и заслужить гордость своей матери.

До операции оставалось полчаса. Каждый из них был погружён в свои собственные мысли. Им обоим вспомнились события последних нескольких дней, когда мысли всех окружавших их людей — родных и друзей были заняты лишь темой предстоявшей операции.

Уитни вспомнил, как накануне, его друзья Пэмела, Чарльз, Кейт и Стивен пришли к нему домой, и они все дружно и весело обсудили их предстоящие планы. Чарльз сказал ему, что образ жизни, который они с Джеральдом вели до поступления в университет, в котором было много приключений, подсказывал ему, что главное приключение — ещё впереди и он, Чарльз, нисколько не удивлялся решению Джеральда. Стивен же выразил опасение, что Джери может остаться совсем без мозгов, если будет продавать их всякий раз, как ему захочется купить что-нибудь дорогое, например, яхту. И шутя, добавил, что предлагает ему воспользоваться одним из самых выгодных депозитов своего банка для сохранения и приумножения средств, оставшихся у Уитни после покупки дома, чтобы у него не было соблазна пойти на очередную операцию. Кейт предложила Уитни не обращать внимание на то, что говорят окружающие, а лишь придерживаться позиции, которую диктует ему его разум. Пэмела же была уже вся в мыслях о предстоящей поездке в Европу и мало, что могла добавить по поводу операции.

Джозеф вспомнил лишь сложный разговор со своей матерью и то, с каким трудом ему удалось убедить её в правильности своего решения. Он искренне надеялся на то, что результаты предстоящего эксперимента позволят ему приблизиться к тому, к чему он так стремился.

В назначенное время их пригласили в кабинет. Там уже находились все участники команды доктора Джонсона, и было подготовлено всё необходимое оборудование. Каннингфокс находился в кабинете, так как ему было разрешено присутствовать во время операции. Лиз также была там, но не как непосредственный участник-разработчик проекта, а как сторонний наблюдатель, так как побоялась влиять на течение процесса. По её просьбе на операции присутствовал Уолтер Вайсман.

— Ну, что же, дамы и господа! Все в сборе, я думаю, мы можем начать операцию, — сказал доктор Джонсон и включил диктофон. — Я, доктор Джейкобс Джонсон объявляю начало операции по переносу одного процента интеллекта профессора Джеральда Уитни господину Джозефу Каннингфоксу, согласно тематике, выбранной им и его родственниками. Время начала операции — двадцать четвёртое июня, одна тысяча девятьсот девяносто восьмого года, девять часов утра. Вместе со мной, лицом, ответственным за проведение операции, присутствуют следующие сотрудники: профессор Гримсби Райдер, профессор Кристина Бинн, мои ассистенты, Роберт Браун и Джефферсон Смит, ответственный за программное обеспечение операции, профессор Том Крофт. Я прошу всех участников операции занять свои места. Прошу ответственных специалистов ответить на мои вопросы. Готовы ли к операции приборы Джеральда Уитни и Джозефа Каннингфокса?

— Приборы готовы, — ответили Роберт Браун и Джеффорсон Смит.

— Каково физическое состояние Джеральда Уитни?

— Все показатели в норме, — ответила Кристина Бинн.

— Каково физическое состояние Джозефа Каннингфокса?

— Все показатели в норме, — ответил Гримсби Райдер.

— Готова ли программа к работе?

— Программа к работе готова, — ответил Том Крофт.

— Прошу вас запустить программу, — сказал доктор Джонсон.

— Программа запущена, — ответил Крофт.

— Как вы себя чувствуете, профессор Уитни?

— Спасибо, хорошо, — ответил Уитни.

— Как вы себя чувствуете, господин Каннингфокс? — продолжал доктор Джонсон.

— Спасибо, хорошо, — ответил Джозеф.

— Прошу вас, профессор Крофт, выделить необходимые разделы для передачи и ввести необходимые параметры.

— Необходимые разделы выделены, параметры введены, — ответил Крофт.

— Включить программу переноса интеллекта, — сказал доктор Джонсон.

— Программа включена, — ответил Крофт.

Лиз и Каннингфокс были чрезвычайно напряжены. Каждый из них старался внимательно следить за происходящим и вслушиваться в каждое произносимое слово.

— Прошу вас, профессор Крофт, комментируйте процесс, — сказал доктор Джонсон.

— Одна десятая процента интеллекта перенесена, две десятых процента интеллекта перенесены…, — размеренно комментировал профессор Крофт.

— …Восемь десятых процента интеллекта перенесены, — продолжал комментировать Крофт.

— Подготовиться к отключению программы, — сказал Джонсон.

— Один процент интеллекта перенесён, — сказал Крофт. — Отключаю программу.

— Подготовиться к завершению операции, — заключил доктор Джонсон.

— Программа не отключается! — взволнованно сказал Крофт. — Процесс переноса интеллекта продолжается! Выбор разделов производится произвольно!

— Включить аварийное прекращение работы! — крикнул доктор Джонсон. — Каково физическое состояние пациентов?

— Показатели резко ухудшаются! — ответила доктор Бинн.

— Систематизирование внутренней информации нарушено! — в один голос воскликнули Роберт Браун и Джефферсон Смит.

— Аварийное прекращение не включается! — воскликнул профессор Крофт. — Процесс переноса интеллекта ускорился в десять раз! Пятнадцать процентов интеллекта перенесено!

— Необходимо отсоединить оборудование! — воскликнула Кристина Бинн. — Пациенты теряют сознание!

— Отключить питание и отсоединить оборудование! — крикнул доктор Джонсон. — Подготовить реанимацию!

Каннингфокс окаменел от ужаса. Лиз подскочила и, поддавшись необъяснимому импульсу, выбежала из кабинета…