Жизнь — это не только праздники. После развеселых вечеринок по случаю подписания контракта с «Атлантик» и свадьбы Мика The Rolling Stones вернулись к работе, чтобы подарить своему новому лейблу достойного преемника альбома «Sticky Fingers».

Ни одна французская студия не показалась им достойной, так что группа решила привезти свою английскую студию во Францию. Это передвижное изобретение было детищем Иэна Стюарта. Он руководил разработкой студии и теперь был за нее ответственным. Студия представляла собой комплекс прекрасного оборудования, на котором ранее в английском особняке Мика были записаны несколько песен с альбома «Sticky Fingers». И хотя ее создание влетело группе в копеечку, благодаря ее мобильности музыканты имели возможность сэкономить на аренде другой. Более того, студия приносила им немалый доход, так как ей пользовались многие другие коллективы, в частности Ten Years After, Deep Purple и Led Zeppelin.

Но сейчас она была нужна им самим. The Rolling Stones расположились в подвале виллы Неллькот, снятой Китом в городке Вильфранш-сюр-Мер. Помимо приемлемой акустики, запись у Кита давала еще одно значительное преимущество: можно было не сомневаться, что он ее не пропустит. Кит все чаще прогуливал репетиции, так что всем было важно знать, что он на месте. Группе уже пришлось записать без него пару песен прошлого альбома, и никто не хотел, чтобы это вошло в привычку. Однако, даже записывая у Кита, группа не уберегла себя от его отсутствия. Иногда он под разными предлогами подолгу пропадал в своей спальне… Но скажем, что присутствовал он все же чаще, чем обычно.

Помимо прочих достоинств, вилла являлась прекрасным памятником архитектуры с шестнадцатью комнатами. Она была построена в XIX веке банкиром Эженом Тома. Поговаривали даже, что во времена оккупации она служила штаб-квартирой Гестапо. Кит увлекался историей и, очевидно, особенно глубоко проникся аурой этого беспокойного в прошлом места. Конечно, он не испытывал к нацистам никакой симпатии: его нравы и жизненная философия были далеки от гитлеровских принципов. Однако его забавляли свастики, до сих пор сохранившиеся на стенах и даже в вентиляции. Возможно, Кита, чей лондонский дом в детстве разрушил снаряд VI дядюшки Адольфа, все это смутно привлекало. Как демоны привлекают экзорцистов. Несколькими годами ранее Брайан спровоцировал скандал, нарядившись в униформу офицера СС и приняв всем известную позу. А еще через несколько лет The Sex Pistols, Джимми Пейдж и Лемми Кильмистер из Motörhead снова ввели в моду свастики и немецкие железные кресты. Похоже, в английском роке так и не определились, как следует относиться к атрибутам Третьего рейха.

Однако воздержимся от поспешных выводов об этом отвратительном увлечении нацистской символикой! Когда в конце августа я приехал на виллу Неллькот в компании Джо Бергман и Тревора Черчилля, ощущения, что меня привезли на съезд немецкой национал-социалистической партии, не возникло. Музыканты были в полном сборе, но отнюдь не одни. Виллу заполонили различного свойства паразиты: подхалимы, наркодилеры, томные девицы. И весь этот бомонд убивал время, опустошая различные бутылки, нюхая всевозможные порошки и предаваясь плотским утехам в многочисленных комнатах. Столь удушливую атмосферу декаданса покойный фюрер точно бы не оценил…

Впрочем, и в этом бардаке попадались адекватные люди. Перво-наперво это был Стю, охранявший свою любимую передвижную студию. Также здесь присутствовал звукорежиссер Энди Джонс и несколько музыкантов, которых в тот успешный для группы период почти можно было назвать ее участниками: бессменный саксофонист Бобби Кейс, трубач Джим Прайс и пианист Ники Хопкинс. На ближайшие два года эта троица станет неотъемлемой составляющей звучания The Rolling Stones.

В некоторой степени я имел полное право интересоваться ходом работы над альбомом, а потому направился прямо в подвал, где группа творила музыку, пока всякие прихлебатели наверху прожигали ее авторские гонорары. «Роллинги» записывали композицию «Rocks Off», которая будет открывать грядущий альбом, хотя пока что мы этого не знали. Кит работал над вступлением, и звучало оно очень многообещающе. Качественный стоуновский рок, все как мы любим. На данном этапе работы над какой-либо песней у Мика редко когда был готов финальный вариант текста. Обычно он довольствовался парой строк, смутным лейтмотивом, а остальное преподносил в виде усердно пережевываемой каши, обозначая сам факт пения. Писать финальный вариант он начинал только после того, как музыка была полностью готова и проструктурирована.

Наблюдать за работой The Rolling Stones всегда было для меня одним из величайших земных наслаждений, и каждой предоставленной возможностью я пользовался по полной. В то время мы еще не знали, что работа группы в этом подвале войдет в историю, но всем было очевидно, что атмосфера здесь особенная. Она одновременно располагала как к сосредоточению, так и к расслабленности. Последнее было неудивительно, ведь за окном светило летнее солнце, а мы находились в шикарном особняке на Лазурном Берегу. В свою очередь, тяжелые наркотики, которые дружно поглощали и хозяева дома, и их команда, добавляли и без того парадоксальной атмосфере привкус одержимости работой. Да, тут все постоянно пребывали в экстазе. Не только в наркотическом, но и в рабочем.

Несмотря на такую обстановку, группа методично отшлифовывала результаты своей работы, мало-помалу облекая в форму идею, обрамленную двумя ритмическими столпами Билла и Чарли. Я наблюдал за чудом творения до тех пор, пока последние силы не покинули меня, и к четырем часам утра все же вернулся в Канны.

На следующий день у меня в запасе оставалось некоторое время перед вылетом из Ниццы, и я решил еще раз заехать в Неллькот, прогуляться по большому саду виллы, позагорать на частном пляже. Группа записывала всю ночь, так что я не рассчитывал вновь насладиться процессом их работы.

Однако, приехав, я обнаружил, что один из участников коллектива все еще трудится в полном одиночестве. Все ушли спать, а он остался. Не думаю, что он вообще ложился, так как на нем была та же одежда, что и накануне, и даже сидел он на том же месте, наигрывая все тот же риф. Это был Кит. Уже, наверное, часов двадцать он стирал пальцы о струны, перебирая одну и ту же последовательность аккордов в поисках идеального темпа. Кит отвлекался только на сигарету, банку пива, гамбургер или менее легальный стимулятор. Понятие времени для него уже давно потеряло всякое значение.

А вот для меня, напротив, оно было очень важно, и, пару часов послушав игру мастера, я отправился в аэропорт. Из поездки я возвращался скорее с хорошими новостями для начальства, которое опасалось, что группа сильно затянет с выходом нового альбома. Некоторые даже были уверены в том, что, попав в подобный рай на земле, «роллинги» предпочтут унюхаться в хлам, а не музыкой заниматься. Они, конечно, так и сделали, но работать им это не мешало, в чем я убедился лично.

Более того, наработанного группой материала хватило на двойной альбом. Обычно лейблы с неохотой брались за подобные проекты, потому что такие альбомы было сложнее выпустить и продать. Но The Rolling Stones относятся к той категории исполнителей, чьи желания не обсуждаются.

Вместе с Бернаром де Боссономесте раскладываем почтовые открытки по конвертам альбома «Exile on Main Street». Склад лейбла «УЭА», Париж, 1972 г.

Финальная обработка песен, запись голоса и сведение нового альбома, получившего название «Exile On Main Street», осуществлялись уже не в Неллькоте, а в «Сансет Сутдиос» в Лос-Анджелесе: на этом этапе группе требовалось нечто более современное, нежели передвижная студия. К тому же Кит с товарищами уже не пользовались на Лазурном Берегу репутацией святых… Полиция прознала, на какой диете сидели обитатели виллы. Постоянные визиты наркодилеров привлекали все больше внимания, и в конце концов жандармы сорвались с цепи, «конфисковав» дюжину гитар и любимый саксофон Бобби Кейса. Список конфискованных инструментов прислали мне в надежде, что я смогу их вернуть, но, к сожалению, связями в интерполовских кругах я похвастаться не мог, и об исчезнувшем добре пришлось забыть.

Киту также вменяли в вину драку с моряками. Инцидент мог остаться без внимания, если бы не появилось подозрений в хранении огнестрельного оружия… По слухам, Кит наставил пушку на итальянских туристов, а потом оправдывался, что это всего лишь игрушка его сына. Ребячество, ничего более.

Жирную точку в чудесном пребывании группы на Лазурном Берегу поставил не менее Жирный Джо — повар, которого нанял Кит. Сей господин заявил, что Анита накачала его четырнадцатилетнюю дочь героином, что вполне могло быть правдой, несмотря на отрицания Аниты. Через несколько лет один подросток случайно пустил себе пулю в лоб, играя в русскую рулетку в ее постели, пока Кита не было дома. Анита — классная девчонка, но нянька она никудышная, это факт.

Подобные случаи привлекали все больше внимания французских властей, и буйная группа вполне резонно посчитала, что лучше будет смыться до того, как полиция нагрянет к ним с давно назревавшим обыском. После их отъезда обыск все-таки случился, и, разумеется, полиция обнаружила великое множество причин на несколько лет запретить Киту въезд на территорию Франции. Достойное продолжение богатой «истории любви» Кита и правосудия разных стран мира.

Несмотря на все эти неприятности, в 1971 году The Rolling Stones выпустили свой двойной альбом. Мик, испытывавший отвращение к борделю, в который превратилась вилла Неллькот, часто прогуливал репетиции, предпочитая проводить время в Париже в компании более цивилизованных людей и беременной Бьянки. Упущенное он успешно наверстал на студии в Лос-Анджелесе, и во многом именно благодаря ему альбом был записан в срок.

Основная работа была закончена, оставалось разобраться с упаковкой и обложкой. Обложка предыдущего альбома «Sticky Fingers», придуманная Энди Уорхолом, вызвала широчайший резонанс, и Мик хотел снова пригласить к сотрудничеству какого-нибудь известного художника. Его выбор пал на Мана Рэя, художника, фотографа и кинорежиссера, придерживавшегося идей дадаизма и сюрреализма. В период между Первой и Второй мировыми войнами он был вхож в те же круги, что и Арагон, Пикассо и Дали. Иными словами, этот человек обладал идеальным резюме для того, чтобы обратить на себя внимание той части Мика, которая интересовалась высоким искусством. После расставания с Марианной Мику было словно тесно в его строгих рок-н-ролльных костюмах.

Чарли, известный глубокими познаниями в графическом искусстве, обычно участвовал в любых делах, касавшихся визуального оформления, так что связаться с Маном Рэем было поручено именно ему. Их первая встреча должна была состояться в Париже, поэтому я решил составить ему компанию.

Я заехал за Чарли в отель «Плаза Атене» и отвез его к дому художника, который вместе с супругой жил недалеко от Люксембургского сада. После вежливого обмена формальностями мы перешли к делу. Ман Рэй отнесся к предложению со всей серьезностью и, как мы потом узнали, трудился дни и ночи напролет.

Сначала он объяснил нам свою идею. Так как «роллингов» было пятеро, Ман Рэй подумал стилизовать альбомный конверт под игральную кость. Звучало уже гениально, но, чтобы мы точно понимали, как это будет выглядеть, он приготовил для нас макет. Это был кусок белого картона с закругленными углами, размером с маленький конверт для пластинки. На картоне красовались пять черных кругов, в каждый из которых была вставлена фотография одного из членов группы. Как на игральной кости.

Мы с Чарли застыли как вкопанные. Что тут скажешь… Что тут скажешь, кроме «Это еще что за дерьмо?». Но мы были мальчиками воспитанными и вслух эту мысль не высказали. Впрочем, Чарли, еле шевеля губами, все же объяснил, что мы рассчитывали на нечто более замысловатое.

Как бы не так! Старик Ман Рэй был убежден, что его задумка восхитительна, а мы с Чарли ничего не смыслим в искусстве и попросту не способны уловить блеска находки мастера. Отчаявшись переубедить Мана, Чарли сказал, что по возвращении воспроизведет увиденное Мику, не преминув уточнить, что на это у него уйдет от силы минут пять… «Да пожалуйста!» — было ему ответом.

Затем художник перешел к финансовой стороне дела. Хотя было очевидно, что он в точности не знал, кто такие The Rolling Stones, и более того, он убедительно нам продемонстрировал, что ему это было до лампочки, Ман, видимо, знал, что они богаты. И, несмотря на свои восемьдесят долгих лет жизни, этот старый хрыч еще помнил, как считать деньги! Условия были таковы: 10 000 долларов за право воспроизвести его бредовую идею либо 25 000 долларов, если Чарли хочет увезти этот чертов кусок картона с собой.

Даже не знаю, почему The Rolling Stones решили на этом завершить сотрудничество. Ман Рэй остался со своими драгоценными игральными костями из картона, а работу над обложкой доверили Роберту Франку, фотографу и режиссеру из США, близко знакомому с писателем Джеком Керуаком. Результат превзошел все ожидания, цена работы оказалась в разы меньше, а Мик был доволен настолько, что доверил Роберту съемку фильма о грядущем турне группы. Фильм, получивший милое название «Блюз членососа», символизировал стремление Мика создать группе имидж утонченных эстетов-развратников. И у него это в определенной степени получалось.

А вот обложка у Роберта Франка получилась, на мой взгляд, не очень. Его идея точно была менее бредовой, чем просветление старика Рэя, но для этого не надо быть гением. На обложку Роберт поместил фотографию коллажа из старых черно-белых американских почтовых открыток, на которых красным было написано название группы. Не сказать, что идея плоха, но цепляла она явно меньше, чем ширинка альбома «Sticky Fingers».

К тому же Роберт Франк, а может, и какой другой не обделенный фантазией вредитель от щедрот засунул в конверт пластинки двенадцать крупноформатных почтовых открыток, сложенных гармошкой. Видимо, чтобы фанаты точно не зря потратили свои деньги! Только вот за несколько дней до выхода пластинки нам сообщили из типографии, что не успевают скомпоновать фотографии так, как было оговорено. Мы очень торопились и поэтому попросили прислать их нам по отдельности, собираясь сделать оставшуюся работу самостоятельно. Первый тираж альбома во Франции составлял 25 000 пластинок, а это значило, что из двенадцати пакетов по 25 000 открыток нам предстояло всего за две ночи сделать 25 000 пакетов по двенадцать открыток!

Съемки в Монтре, общая импровизация, 1972 г.

Никаких проблем! Мы привлекли к работе практически каждого сотрудника всех наших офисов на Елисейских Полях и работали две ночи подряд. Дело было нудное, как нескончаемый осенний дождь, мы не блистали продуктивностью, но все-таки выполнили задачу, и «Exile On Main Street» появился на прилавках в назначенный день. Остальное не имело значения.

Если спросите мое мнение, то я не считаю этот альбом лучшим в творчестве группы. Я согласен с Миком, который позже сказал, что в нем слишком мало хитов. У этого альбома определенно есть свое настроение, он очень душевный, тут не поспоришь, но далеко не все песни с него сразу западут вам в душу, кроме, возможно, точечных попаданий вроде знаменитых «Rocks Off», «Rip This Joint», «Happy» и «All Down The Line». В альбоме также есть несколько красивых баллад в стиле кантри, например «Sweet Black Angel», «Torn And Frayed» и в особенности «Sweet Virginia». Но в нем явно не хватает своего «Brown Sugar» или «Jumpin’ Jack Flash». Для меня он сравним с поездом из красивых вагонов без локомотива. И кстати, ни один из синглов с этого альбома не достиг первых позиций хит-парадов.

Зато сам альбом стал безусловным лидером продаж, что можно считать большим достижением, учитывая, в каком хаосе он готовился к выпуску. Пока что вредные пристрастия Кита еще не влияли на его творческие способности.

Съемки в Монтре, Мик и его «Оптимист» (прозвище гитары «Фендер Телекастер»), 1972 г.

В рамках очередной рабочей поездки я отправился в Монтре на запись телепрограммы про The Rolling Stones для немецкого телевидения, благодаря которой группа могла рассчитывать на рекламные клипы за меньшие деньги. Съемки проходили в переделанном под студию зале кинотеатра «Риалто» на берегу Женевского озера. Настроение у всех было прекрасное. Пожалуй, даже слишком, потому что никто не был настроен на рабочий лад. Всем скорее хотелось пойти позагорать и поплавать, и это сказывалось на музыке. Группа играла вяло, да и выбор песен показался мне странным. Они сыграли свой первый сингл «Tumbling Dice», но в остальном играли сплошь вещи, которые было сложно продать и которые никогда бы не стали синглами, в частности «Shake Your Hips» и «Loving Cup». В общем, мне казалось, что группа теряет время впустую.

Съемки в Монтре, Мик и Кит, 1972 г.

Но я не собирался им уподобляться и, вооружившись фотоаппаратом, весь день щелкал затвором. Пусть с точки зрения творчества день был не самым удачным в истории группы, это не мешало музыкантам быть чрезвычайно фотогеничными. Вне всякого сомнения, период эстетической зрелости группы наступил, и я не отказывал себе в удовольствии запечатлевать ее на фото. Помимо бутылок «Джека Дэниэлса» и чиллумов, съемки сопровождались всем, что присуще рок-н-роллу. Я сделал несколько очень удачных, выразительных фотографий, и хотя нашему лейблу не суждено было получить достойный клип, у меня остались прекрасные воспоминания об этом дне.

Съемки в Монтре. Настройка инструмента, 1972 г.

Съемки в Монтре, Билл, Мик, Анита Палленберг, 1972 г.

Съемки в Монтре, всегда и элегантный Чарли Уоттс, 1972 г.

Съемки в Монтре, Мик и Кит, ловящий кайф, 1972 г.

Съемки в Монтре, очередь Мика ловить кайф, 1972 г.

Съемки в Монтре, Кит проявляет нетерпение, 1972 г.

Съемки в Монтре, Мик со своей гитарой «Гибсон ле Пол», 1972 г.

Съемки в Монтре, улыбка в тусклом свете, 1972 г.

Съемки в Монтре, задумчивый Мик, 1972 г.

Съемки в Монтре, Кит и красные ботинки, 1972 г.

Съемки в Монтре, Кит за барабаеами, Мик на гитаре, 1972 г.

Съемки в Монтре, Мик и Стю, 1972 г.

© Архивы Доминика Ламблена

Следующими событиями, послужившими богатым источником воспоминаний, стали последние концерты американского турне The Rolling Stones в нью-йоркском «Мэдисон-сквер-гарден» в конце июля. Турне, которое имело оглушительный успех и вошло в историю как одно из самых успешных в музыке. С точки зрения освещения в СМИ, они полностью затмили проходившее в то же время турне группы Led Zeppelin, но не потому, что на «роллингов» шло больше людей, нет. «Дирижабль» тоже собирал полные залы, но аура The Rolling Stones была гораздо притягательнее. Сливки общества того времени шли именно за ними, будь то Энди Уорхол или Ли Радзивилл, младшая сестра Жаклин Кеннеди. Именно на их турне журнал Rolling Stone отправил Трумана Капоте. После распада The Beatles только «роллинги» обладали престижем, не ограниченным доходами от продаж пластинок или билетов, оставаясь единственным музыкальным коллективом с имиджем ярких и культурных исполнителей. Усилия Мика в этом отношении не пропали даром… The Rolling Stones уже не воспринимались как простая рок-н-ролльная группа.

Сумасшедший американский тур был увековечен Робертом Франком в фильме, который шокировал даже Мика. Однако его все равно тайно показывали в разных местах, и любой желающий мог открыть для себя довольно грязную изнанку американского турне: фанаток, коловшихся всякой дрянью в гостиничных номерах группы, нагих девушек, которых музыканты заносили в самолет на руках, прочих личностей, занимавшихся в разных местах еще более оригинальными делами… Для самих музыкантов подобные подвиги не были событием. Кит и Бобби Кейс спокойно могли выкинуть из окна номера телевизор только для того, чтобы соответствовать своему скандальному имиджу. По той же причине делалось и все остальное. Сильнее всего в память зрителей врезались деяния менеджеров тура и технической команды на «Передвижной вечеринке Stones». И, несмотря на то что все показанное было правдой, фильм «Блюз членососа» все же можно критиковать за чересчур большое внимание к изнанке жизни группы, и решение Мика было вполне обоснованным.

Статья в газете «Минют», обличающая образ жизни группы во время пребывания на Лазурном берегу. На фото — Кит и Анита на свадьбе Мика, 1972 г.

В конце концов, во всей этой истории, кроме удручающего буйства наркотиков и не контролирующих себя девиц, были и другие, более достойные внимания моменты. Мне, например, хорошо запомнилось выражение лица одного парнишки у входа в «Мэдисон-сквер-гарден». Перед концертом у меня обнаружился лишний билет, и, так как черный рынок трещал по швам от толпы фанатов, жаждавших попасть на концерт, я решил поразвлечься. Заломив за свой билет очень высокую цену, я наткнулся на серьезно настроенного парня лет двадцати. Он готов был дать сто долларов за билет, который стоил пять. Я поинтересовался у него, действительно ли он готов отдать такую сумму, в ответ на это он просто вытащил из кармана стодолларовую купюру с портретом Франклина. Мне понравилась его решимость, и потому я просто отдал билет, не взяв с парня ни гроша. Надо было видеть его физиономию. Она точно стоила гораздо больше ста долларов. И если выбирать между таким проявлением страсти к року и несчастной девушкой со шприцем в руке, то я за первый вариант.

Особенность «Мэдисон-сквер-гарден» заключается в том, что зал расположен в самом центре Нью-Йорка. И как только группа начала концерт песней «Brown Sugar», появилось ощущение, что все здание ходит ходуном. Это ощущение наверняка всех бы напугало, если бы музыка не унесла зрителей в другую реальность. Увидеть The Rolling Stones на последнем концерте американского турне в Нью-Йорке — мечта любого фаната. У группы за спиной порядка пятидесяти концертов, за которые они успели стать единым, идеально настроенным механизмом. А так как концерт проходил в Нью-Йорке, музыканты не могли себе позволить поддаться усталости и выдавали все лучшее, на что были способны, достигая все новых вершин мастерства и мощи.

Ближе к концу выступления, когда публика уже валилась с ног, The Rolling Stones решили всех добить и пригласили на сцену Стиви Уандера и его группу, которые принимали участие в первой половине концерта. Вместе они сыграли потрясающий микс песен «Satisfaction» и «Uptight». Музыкальный апофеоз длился не меньше десяти минут, а затем на сцену выкатили огромный торт в честь дня рождения Мика. В зале царило полное сумасшествие. Под влиянием всеобщей эйфории Джим Прайс бросил в толпу свою трубу, о чем наверняка пожалел в следующий же миг.

Но вечер только начинался. Я приехал в шикарный отель «Сейнт Реджис» на вечеринку по случаю двадцать девятого дня рождения Мика. Ахмет, заботясь о своей звезде, устроил ему прекрасную развлекательную программу, пригласив выступать самих Каунта Бэйси и Мадди Уотерса! Весь свет «Большого яблока» был здесь: Уорхол, Капоте, Вуди Аллен, Лу Рид, Боб Дилан… В общем, компания подобралась отличная.

Нью-Йорк, отель «Сейнт-Реджис», с Жаком Хольцманом и Несухи Эртегюном.

Однако гвоздем вечерней программы стала Джерри Миллер. Конечно, она не была самой известной из приглашенных гостей, но то, что она вытворяла, приводило всех в изумление. Джерри — стриптизерша, а номер ее заключался в том, чтобы вращать во все стороны ниточки с блестками, закрепленные на ее сосках. Зрелище завораживало, и мы еще долго как загипнотизированные следили за ее ловкостью.

В итоге мне все же удалось сбросить с себя чары, наложенные буферами Джерри, и пообщаться с Несухи и Жаком Хольцманом. Какое-то время мы увлеченно обсуждали музыку, в чем я и нахожу единственную прелесть подобных светских вечеров. Без таких разговоров все эти мероприятия были бы совершенно пустыми. Без них и без грудей Джерри Миллер, конечно же…

Итак, Мику исполнилось двадцать девять лет. Серьезная дата для рокера по стандартам того времени. Первые представители этого направления 50-х годов с большим трудом преодолевали тридцатилетний рубеж. Элвис закостенел, Джерри Ли Льюис прогорел, Эдди Кокран погиб… Билл Хейли, Чак Берри и Литл Ричард уже несколько лет не выпускали новых альбомов. Теперь творческая молодость Мика и его группы подошла к концу, и им предстояло выжить в музыкальном смысле этого слова. Выжить в прямом смысле этого слова предстояло лично Мику, но это уже другая история…