The Rolling Stones понадобилось больше года, чтобы наконец выпустить первый после ухода Мика Тейлора альбом. Он получил название «Black And Blue» — та самая пластинка, которая должна была выйти одновременно со стартом американского турне летом 1975 года, но увидела свет лишь весной 1976-го.
За две недели до официального релиза Мик и новичок Ронни Вуд приехали в Париж. Я встретился с ними в отеле, чтобы взглянуть на тестовый образец обложки. На ней была фотография, где Мик, Кит и Билл красовались на лицевой стороне, а Чарли и Вуди — на оборотной. Я был рад тому, что группа вернулась к традиции ставить на обложку свои фото. В последний раз они так делали в 1967 году, выпуская альбом «Their Satanic Majesties Request», а потом ударились в визуальные образы с претензией на художественность, что приводило к самым разным реакциям публики. В целом выбранная на сей раз фотография удалась и отлично подчеркивала голубые глаза Мика.
А еще она выделяла нос Вуди. Он позировал в профиль, и фотограф воспользовался этим по максимуму. Мик, которого это очень веселило, все время подкалывал своего гитариста. По-доброму, конечно… Хотя Ронни Вуда смутить было практически невозможно. Он смеялся всегда над всем и в любой ситуации. Кит про него даже как-то сказал: «Он бы ржал, даже если бы в него стреляли». Так что приколы над его носом Ронни точно не задевали.
Другое дело, что музыка была не так хороша, как обложка. Во многом это объяснялось уходом Мика Тейлора и заменой работы по записи альбома на многочисленные собеседования. Концентрироваться на двух вещах одновременно всегда непросто. К тому же из-за растущего влияния Билли Престона в звучании группы появилось, на мой взгляд, слишком много фанка. The Rolling Stones всегда умели разнообразить свое творчество и исследовать новые направления — это был их конек, но в данном случае они слишком уж далеко отошли от истоков. И это было очевидно: из восьми треков альбома лишь два можно назвать роковыми — «Hand Of Fate» и «Crazy Mama». Среди остальных шести композиций были образцы посредственного регги, например «Cherry Oh Baby», фанка — «Hot Stuff», а также приторно-миленькие песни «Melody» и «Fool To Cry» — первого сингла с альбома. Рокеру, который дремал в каждом фанате The Rolling Stones, тут поживиться было практически нечем. А малая продолжительность альбома в сочетании с большим отрезком времени, ушедшим на его подготовку, говорили о том, что в тот период группа не находилась на пике своего вдохновения.
Однако «роллинги» уже доказывали, и еще не раз это сделают, что, когда дело не ладится в студии, они наверстывают на сцене. Старт европейского турне был намечен на конец месяца, и поэтому к нам присоединились Кристоф и Альбер, в лице которых компания «ККП» занималась рекламой французских концертов группы. Для них это был большой проект, впоследствии позволивший им выйти на новые горизонты.
Несколько дней спустя Альбер ездил со мной в Лондон, чтобы обсудить все детали с Филом Карсоном и Питером Раджом. Тогда же Питер вручил мне традиционный ламинированный пропуск на все концерты тура. Дело набирало обороты!
В преддверии концертов The Rolling Stones я поехал на Лазурный Берег, потому что группа репетировала в городе Грасс, и заодно заскочил на выступление Вероник Сансон в Каннах. Выбор Грасса как места репетиций мог показаться странным, учитывая, что турне начиналось через несколько дней в Германии, но никто не будет спорить, что апрель в Грассе гораздо приятнее, чем во Франкфурте. Думаю, что причина была именно в этом.
Видеть, как The Rolling Stones выступают для ограниченной аудитории счастливчиков, всегда было для меня ни с чем не сравнимым удовольствием. Более того, Кит даже поработал над сетлистом. Рядом с «Angie» он написал: «Важная песня во Франции». В свое время я многое сделал для того, чтобы выпустить этот сингл у нас в стране, и теперь был очень рад видеть, что мои усилия не пропали даром и сделали песню такой популярной. Но были и не столь приятные откровения. Например, я заметил, что сетлист по большей части состоит не из ставших классикой хитов группы, а из песен альбома «Black And Blue». Видимо, на сей раз не стоило надеяться на традиционную атмосферу всеобщего сумасшествия.
Я быстро убедился в этом, приехав 28 апреля во Франкфурт на первый концерт европейского тура и заселившись в «Парк Отель», где остановились музыканты. Начиналось все отлично: моя фамилия и мой гостиничный номер отыскались в списке окружения группы, так что я мог чувствовать себя частью семьи. В веселом расположении духа я решил зайти к проживавшему здесь же Клоду Нобсу. Зайдя в его номер, я увидел явно напряженного Клода, разговаривавшего по телефону. Он поднял на меня глаза и сказал в трубку: «Да, он как раз зашел. Передаю…» И все это с не самым радостным выражением лица, да еще и так стремительно протянув мне трубку, словно она жгла ему руки. На другом конце провода нервную эстафету подхватил Несухи Эртегюн: «Dominic, I have never been so mad in the last twenty years and it’s all because of you!» Многообещающее начало… Кто не видел Несухи в гневе, тот не знает, что такое гнев. По сравнению с ним любой другой человек покажется слегка раздраженным шутником. Несухи не отличался внушительными габаритами, но, когда он выходил из себя, земля под ногами содрогалась, а слова вылетали из его рта словно пули, всегда попадая прямо в цель. Короче говоря, мне устроили дичайшую взбучку.
Афиша европейского турне 1976 года.
© Архивы Доминика Ламблена
Причиной его гнева были ничтожные продажи билетов на парижский концерт группы Manhattan Transfer. Кто-то должен был за это ответить, и моя кандидатура подходила лучше всего. Я клялся всеми богами, что мы сделали все возможное, хотя это было наглейшей ложью. На самом деле нам было начхать на этот концерт. А теперь он вдруг стал приоритетом для всей компании.
Впервые в жизни я не нашел утешения на концерте The Rolling Stones. Их выступление в точности повторяло прошлогодний концерт в США, но выглядело более бледно. На этот раз сцена не была выполнена в форме цветка лотоса, и мои опасения в отношении сетлиста подтвердились: в нем было много песен с альбома «Black And Blue», что также не добавляло положительных эмоций от концерта. Конечно, такое количество этих песен объяснялось необходимостью рекламировать новый альбом, но композиции были откровенно слабыми.
К этому надо добавить, что оркестр весь проржавел, и это вполне логично, когда возобновляешь концертную деятельность после долгих месяцев бездействия. Нескольких репетиций недостаточно для того, чтобы войти в ритм. Несмотря на все это, я с радостью услышал «Brown Sugar», «Jumpin’ Jack Flash» и завершавшую концерт «Street Fighting Man». Даже в неудачные дни The Rolling Stones могли вывести тяжелую артиллерию и сразить публику наповал.
Такие же смешанные впечатления остались у меня и неделей позже от концерта в Брюсселе. Я пришел на него с подругой Кристофа Дианой и еще одной девушкой из нашей компании — Лоррен. Концерт меня не удовлетворил, так что недополученные эмоции я компенсировал, забив до отказа ноздри в отеле «Хилтон» в компании дам. Хотя, если честно, я бы поступил точно так же, даже если бы концерт выдался шедевральным. Просто я перешел из категории «нюхаю по праздникам» в категорию «каждый день по три раза». Этим пагубным маршрутом следовали очень многие представители музыкальной индустрии, сферы, не терпящей промедлений. Работы здесь всегда полно, а сна очень мало, и в таких условиях поднимающий настроение белый порошочек становится костылем, помогающим держаться на ногах в столь бешеном ритме. Подумаешь, очередная рок-н-ролльная дрянь, последствия приема которой не особо себе представляешь. Конечно, от рок-н-ролла следовало бы оставить все самое лучшее, а остальное уничтожить, но в жизни все обстоит иначе. Такова природа человека, существа падкого до соблазнов.
Хвала богам, соблазны бывают и более здоровыми: мы с Нану разводились, и я снова был им открыт. Приехав в Лондон на английскую часть тура The Rolling Stones, я заодно повидался с Филом Карсоном в его офисе лейбла «Атлантик». Я уже давно заметил, что его секретарша строит мне глазки. Это было настолько очевидно, что как только Фил на пару минут вышел, мы с ней набросились друг на друга и немного поворковали прямо в офисе! Фил вернулся через десять минут и ничего не заподозрил. К тому моменту свобода нравов уже была обычным делом, и в их упадке скрывалось немало прелестей.
Возможно, дело было в моем хорошем настроении после недавних объятий с секретаршей Фила, но в тот вечер The Rolling Stones, выступавшие в центре «Эрлс Корт», понравились мне гораздо больше, чем на первых концертах турне. Мне было очевидно, что музыкальный механизм наконец-то начинал приходить в гармонию. И потом, Лондон — это город The Rolling Stones, и парни всегда считали делом чести отыграть там на пределе возможностей.
После концерта было решено должным образом запить успех. Мы начали в пабе «Кокни Прайд» на Джермин-стрит. Там группа организовала вечеринку, на которую был приглашен и я. Затем праздник переместился в «Трэмпс» — местечко, аналогичное парижскому бару у Кастеля в том смысле, что туда светские люди заглядывали, чтобы дойти до кондиции, рухнуть на пол и таким образом завершить свой вечер. Во всем этом не было ничего хорошего для здоровья, и на следующий день нас ожидало продолжение банкета. Вот она, беспощадная жизнь работника музыкальной индустрии 70-х годов!
В конце июня я вышел из статуса простого зрителя. Эта роль меня и так уже порядком утомила, но теперь на первый план вышла работа: The Rolling Stones приехали в Париж на четыре концерта на территории бывшей бойни в Ла-Виллет. Учитывая историю площадки будущих концертов, очень уж хотелось прорекламировать их как мясорубку на бойне. Очевидно было одно: выспаться я смогу еще не скоро.
Что касается места ночлега, то The Rolling Stones в тот приезд решили обойтись без роскошеств и заселились в отель «Пон Руаяль» на улице дю Бак. Вместе с командой сопровождения группа заняла практически все номера. Мик больше не собирался бросать деньги на ветер и был абсолютно прав. Вне всяких сомнений, и в этом отеле им было очень комфортно, и расположение у него было удобное, а номер стоил в два раза дешевле, чем в том же «Жорже V». А раз так, то зачем пускать пыль в глаза? Для самоутверждения группе это точно не было нужно.
А вот мы, наоборот, устроили группе такой пышный прием, на какой только были способны. Фредди Оссер, снимавший концерты для канала «Антенн 2», навешал декораций за кулисами Бойни. Он дошел до того, что установил в главном зале, ведущем к сцене, фонтан. Даже The Rolling Stones были впечатлены увиденным.
Надо полагать, атмосфера помогла им выложиться на все сто, потому что первый концерт получился феноменальным, как, впрочем, и следующие три. Во время турне группа все время возила с собой переносную студию, планируя позже выпустить live-альбом. В итоге практически все песни, отобранные для альбома, оказались с парижских концертов. Лишнее подтверждение тому, что в нашей столице музыканты отдали выступлению всех себя.
Мой вечер после первого концерта проходил в компании Билла и Астрид, с которой басист The Rolling Stones находился в отношениях уже около десяти лет и делил все прелести жизни, включая толпы куртизанок — девушек, чаще всего недавно достигших половой зрелости, к каким питал особую симпатию неутомимый кавалер Билл. Впрочем, в компании Астрид он вел себя благоразумно и этим вечером старался пялиться на глубокие декольте как можно незаметнее. Мы поужинали в «Хэйнс» и отправились в бар «Лола». Билл уже пребывал не в том состоянии, чтобы с кем-то флиртовать, а других грешков за ним не водилось, так что вечер прошел спокойно. Оазис столь желанного умиротворения в бескрайней пустыне разврата, коей являлась жизнь в окружении The Rolling Stones. Многие считают Билла старым любителем порочных увлечений, но на самом деле в его компании без проблем можно провести несколько часов и при этом не сократить ожидаемую продолжительность жизни на десяток лет.
Пагубные привычки снова вступили в свои права парой часов позже, уже в отеле. За время пребывания группы в Париже был разработан целый ритуал. Фредди устанавливал в гостиной видеоаппаратуру, и к двум часам ночи мы собирались на просмотр снятого вечером концерта. Чтобы всем было веселее смотреть, из рук в руки передавали поднос с белым порошком, словно корзинку для милостыни на сборе пожертвований. За тем лишь исключением, что мы туда ничего не клали и каждый обслуживал себя сам, не заботясь о том, чей это был порошок. Фредди всегда делал свою работу хорошо, и группе нравился результат, а некоторые излишества все-таки не мешали нам серьезно работать.
С Несухи Эртегюном на его вилле в Биоте, 1976 г.
© Архивы Доминика Ламблена
По завершении последнего концерта на Бойне мы запланировали большой прием в павильоне «Арменонвиль». Тут, признаюсь, память подвела меня, ведь именно в этом павильоне в 1970 году я организовал в честь The Rolling Stones вечеринку, которая полностью провалилась. Тогда я работал в «Декка», а группа подписала контракт с лейблом «Атлантик»… Надо было мне вспомнить, что у этого места плохая аура, даже несмотря на то, что все мои проблемы с тем контрактом были пустым местом по сравнению с тем несчастьем, которое обрушилось на группу в этот трагический июньский вечер.
Подарок от Несухи — большая банка фуа-гра, 1976 г.
© Архивы Доминика Ламблена
Начиналось все вполне хорошо. К полуночи большинство гостей уже были на месте, и казалось, что праздник удался. Но через какое-то время мы заметили, что двоих человек с нами все еще не было — Мика и Кита. Как и их спутниц Бьянки и Аниты. Конечно, Кит никогда не отличался пунктуальностью, но позволял себе опаздывать в разумной мере. Что касается Мика, то он всегда был дисциплинированным мужчиной, а не капризным ребенком. Не в их характере было заставлять нас ждать два часа, и мы начали подозревать неладное.
С Китом на вилле Несухи Эртегюна в Биоте. Восстанавливаемся после великого теннисного матча, 1976 г.
© Архивы Доминика Ламблена
Когда они все-таки приехали, мы сразу заметили, что Кит и Анита разбиты горем. Бьянка пыталась их поддержать, но у обоих глаза были на мокром месте. Никто не сомневался, что произошло что-то серьезное.
О случившемся мы узнали только в общих чертах. В Швейцарии погиб сын Кита и Аниты, которому было всего десять недель. Было известно только, что малыш внезапно умер. Детали происшедшего так и остались невыясненными, хотя сложно удержаться от мысли, что смерть была связана с образом жизни матери ребенка. Но мы ничего об этом не знаем, и никакие разговоры не изменят ситуацию. Смерть настойчиво продолжала уносить жизни людей из окружения Кита и теперь перешла к самым близким из них. Несмотря на трагедию, Кит все же приехал. Этот поступок внушал уважение. Если после такого кому-нибудь взбредет в голову подвергнуть сомнению его профессионализм, пусть запасутся самыми серьезными аргументами.
На этой горестной ноте и завершился парижский этап европейского турне группы. Однако The Rolling Stones еще не прощались с Францией, ведь их ждали концерты в Лионе и Ницце. Очевидно, Кит даже не задавался вопросом, продолжать выступать или нет. Даже убитый горем, он был не из тех, кто в слезах отступится от своего дела. Верный традициям людей сцены, он заглушил в себе боль и вернулся. «The show must go on» — так у них говорят.
Караван The Rolling Stones продолжил свой путь в Лион, а я последовал за ним на машине вместе с Бенуа и тремя девушками из нашей компании. Там я встретил Кристофа Кошуа и Альбера Коски, чья компания «ККП» была промоутером двух оставшихся концертов во Франции.
После концерта в местном Дворце спорта я приехал на встречу с Кристофом, Миком, Чарли и Питером Раджом. Речь шла об организации безопасности на грядущем концерте в Ницце — тема важная, потому что за Китом до сих пор числились какие-то долги в отношении братков с Лазурного Берега. Он всегда прекрасно умел вляпываться в темные истории, и на сей раз вляпался настолько глубоко, что Мик и Питер задавали Кристофу вполне конкретные вопросы на этот счет. Им вовсе не хотелось, чтобы какой-нибудь бандит пришел на концерт и убил Кита! Тот и без бандитов очень даже старался себя угробить.
Проблема была в том, что Кристоф не давал четких ответов на задаваемые вопросы. Точнее, он вообще не мог на них ответить. Мика такая ситуация не удовлетворяла, и он не постеснялся открыто об этом заявить, что стало для Кристофа неожиданностью и совсем сбило его с толку. Он не понимал одной простой вещи: сейчас Мик разговаривал с ним не на правах приятеля, а как коллега и профессионал. Они могли сколько угодно вместе отдыхать в Рио — для Мика это не имело никакого значения. Он неукоснительно следовал своим принципам, одним из которых было четкое разграничение личной и профессиональной жизни. Всему свое время. Иногда можно и повеселиться в компании друзей, а иногда надо говорить о работе, и смешивать эти два мира Мик не собирался.
Так что разговор не принес сторонам удовлетворения. Полчаса спустя Кристоф позвонил мне в номер и, заливаясь слезами, рассказал о том, как его обескураживает то, что он подвел Мика. Кристоф боготворил певца и мечтал на него походить, поэтому неодобрение со стороны Мика его просто морально уничтожило. Он уже хотел все бросить и вернуться в Париж, но я зашел к нему в номер и сумел привести его в чувство. Он был подавлен, тем более что потребление кокаина делало его параноиком и никак не помогало утрясти конфликтные ситуации. Чтобы быть Миком Джаггером, надо обладать невероятным хладнокровием. Если это не ваш случай, то лучше даже не пытаться. Впрочем, мы снова возвращаемся к вреду подражательства для людей, не имеющих собственной головы на плечах.
The Rolling Stones отыграли концерт в Барселоне, а затем все-таки приехали на юг Франции. Мы с ними встретились в Вилльфранше, где Фредди брал у них интервью в садах Эден-Рок для канала «Антенн 2», после чего мы поехали в Ниццу.
Атмосфера вокруг стадиона «Стад де л’Уэст» царила напряженная. Все опасались десанта марсельских наркодилеров, которые были в обиде на Кита. Да и публика вела себя гораздо агрессивнее, чем в Париже и Лионе. Мероприятие транслировала телекомпания «РТЛ», журналисты которой также очевидно нервничали. Они опасались, что в такой неспокойной обстановке произойдет какой-нибудь инцидент, который навредит репутации компании, и не зря. На следующий день первую полосу утренней газеты «Нис-Матэн» будет украшать фотография мужчины из службы безопасности в красивой футболке «РТЛ», избивающего окровавленного фаната.
Однако такие происшествия не могли вывести из равновесия The Rolling Stones. Бывалые солдаты музыкального фронта, они всякое повидали, и впечатлить их парой капель крови было решительно невозможно. Один только наряд Мика, представшего перед публикой в образе танцовщика мамбо, уже демонстрировал всем, что группа ничего не боится. Выступление удалось, и вечером мы залили успех заслуженными реками виски.
На следующий день Несухи Эртегюн организовал в честь группы прием у себя на вилле в Биоте. Приглашены были только сами музыканты и их ближайшее окружение, в том числе и я. Для меня это было доказательством того, что Несухи больше не держал на меня зла за инцидент с билетами на Manhattan Transfer. Босс, конечно, был холериком, но не злопамятным.
Первое, что меня удивило на приеме, — Кит и Анита пришли раньше всех. Второе — Кит изъявил желание сыграть в теннис. Такого я от него точно не ожидал. Может, его инстинктивно привлекали напоминавшие дорожки белые линии корта? Как бы то ни было, ему нужен был соперник, и я вызвался составить компанию.
Любители благородного спорта тенниса точно ничего не потеряли, пропустив наше с Китом противостояние. Нескольких чрезвычайно утомительных розыгрышей нам с лихвой хватило, чтобы осознать взаимное отсутствие таланта и физических кондиций. Так что очень скоро мы зачехлили ракетки и отправились вкушать фуа-гра с вином. Уж в этой дисциплине мы были настоящими профи.
В тот прекрасный день я надел солнцезащитные очки, на каждом стекле которых было выгравировано слово «Love». Именно о них ко мне подошла поговорить Анита. Очки приглянулись Киту, но он не осмеливался попросить меня подарить их ему. Вот так большой и злобный волк мира рок-музыки оказался слишком застенчивым, чтобы попросить очки у Доминика Ламблена… Этот парень был совершенно непредсказуем. Конечно же, я был рад сделать ему приятно, вот только позже пожалел о том, что не догадался предложить обмен. Тем хуже для меня и моей коллекции! Обойдемся без солнечных очков Кита Ричардса.
На той же чудесной вечеринке я получил сообщение от разгневанного Мишеля Берже. Ему вовсе не нравилось, что я развлекаюсь игрой в теннис с английскими рок-звездами. За несколько лет до этого в одну из своих песен он включил строчку: «Мой сын будет смеяться над рок-н-роллом». Но я не мог быть одновременно и в Биоте, и в Мужене, где находился Мишель.
В любом случае на этом закончился визит The Rolling Stones во Францию 1976 года. А я смог вернуться к моим горячо любимым соотечественникам. Впрочем, уже в августе я снова от них отвернулся.
Европейское турне The Rolling Stones закончилось только в июне, а группа уже планировала выступить хэдлайнером на музыкальном фестивале в Небуорте. Накануне их концерта я приехал в Лондон и заселился в отель «Инн Он Парк». Помня о теплом приеме, некогда оказанном мне секретаршей Фила Карсона, я пригласил ее составить мне компанию. Она согласилась, я устроил ей теплую встречу, а затем мы отправились ужинать в ресторан «Мортон’c». Хорошо быть холостяком…
На следующий день она поехала на фестиваль вместе со мной. Нашим глазам предстала безмятежная картина: сцена посреди поля, недалеко от Небуорт-хаус, великолепного поместья эпохи Тюдоров.
За кулисами, если можно так выразиться, расположились трейлеры и кемпинг-кары. Я устроился в трейлере Кита и, когда он наконец пришел, отметил, что он находится в своем обычном состоянии: немного под кайфом, движения грациозные, плавные. Когда этот человек вообще был не под наркотиками? Любопытно осознавать, что за все годы знакомства я ни разу не видел Кита не под влиянием токсичных веществ. И все же он не испытывал практически никаких проблем с тем, чтобы стоять и вообще более-менее функционировать. Просто чудо ходячее. Но сколько это чудо могло продолжаться? Едва войдя в трейлер, Кит вынул из кармана стеклышко от очков, насыпал на него кокаина и предложил всем собравшимся. Он ничего никому не навязывал, ему это было не свойственно. Просто Кит понимал, с кем имеет дело, и вел себя соответствующе — как щедрый хозяин ведет себя с гостями.
Ожидая выхода The Rolling Stones, я ходил за кулисами, где также бродило великое множество знаменитостей. Был среди них, например, Джек Николсон — большой любитель рока. Весь концерт он провел сбоку от сцены и вел себя так эмоционально, словно пришел на баскетбольный матч своих «Лос-Анджелес Лейкерс». Это было воистину шоу внутри шоу.
И его вполне можно понять, потому что группа отыграла один из самых длинных своих концертов. Несмотря на недавно взятую привычку пренебрегать репертуаром, написанным еще при Брайане, The Rolling Stones исполнили на том фестивале «Around and Around» и «Let’s Spend The Night Together». Я не знаю, был ли это порыв ностальгии или необходимость заполнить сетлист, но концерт надолго всем запомнился. Как и наряд Кита, который по случаю концерта напялил на себя длинную красную блузку в белый горошек, наверняка позаимствовав ее у Аниты. Кто еще мог дополнить таким одеянием пышную шевелюру и серьгу в ухе, и при этом излучать такую мужественность? Еще одна загадка этого человека…
В следующий раз мы с ним встретились 18 декабря в Лондоне, в день его рождения. Мы с Фредди Оссером приехали показать группе фильм, который был отснят на концерте на Бойне. Фильм выходил в свет через два дня, и не могло и речи быть о том, чтобы группа его перед этим не одобрила. Дело было ответственное. На просмотр группа собралась не в полном составе, делегировав Мика, Кита и Чарли.
С самого начала у нас возникли некоторые проблемы. Фредди посчитал, что будет уместно писать имя каждого из членов группы, по мере того как они появлялись на экране. Более того, он сделал выбор в пользу уродливого желтого шрифта, ужасно смотревшегося на экране, и на третьем имени Мик не выдержал: «Это действительно так необходимо?» Конечно, это не было необходимо, и мы успели убрать эти надписи из фильма до его выхода на экраны.
Далее атмосфера наладилась. Фильм получился отличным, и нашим трем «роллингам» он тоже понравился. Я впопыхах составил разрешение на использование фильма от имени господина Джаггера, Мик поставил свою подпись — и дело в шляпе. Благодаря Фредди, который проделал большую работу и выполнил ее на отлично.
Так как мы были в Лондоне, Кит пригласил нас на празднование своего тридцать третьего дня рождения вечером того же дня у него дома. Думаю, не нужно уточнять, что от таких предложений не отказываются. Для любого поклонника рок-н-ролла день рождения Кита Ричардса — это воистину священный праздник.
На вечер у нас с Фредди были запланированы кое-какие дела, так что к Киту мы пришли примерно в половине второго ночи. С самого порога мы поняли, что вечеринка ни капли не походила на триумф исступленного гедонизма, который мы ожидали увидеть… Откровенно говоря, атмосфера тут была какая-то угрюмая. На день рождения были приглашены лишь несколько приятелей и приятельниц виновника торжества. Мик тоже приехал, но не задержался надолго, а сам праздник походил скорее на съезд наркоманов, нежели на римскую оргию. Всех присутствовавших словно кто-то выключил, и они обмякли в оцепенении. Люди в состоянии овоща, одичавшие, статичные, практически мертвые. Да уж, жизнерадостные у Кита были друзья! Стоило завоевывать почет всего мира, чтобы праздновать день рождения в компании этих трупов. Хотя сам он в тот вечер не слишком от них отличался. Хорошо хоть, что на сцене Кит вел себя активнее.
Апогеем праздника для меня стал сюрприз, обнаруженный в туалете. Пошел я туда по зову природы, разумеется, ибо в гостях у Кита Ричардса ни к чему было прятаться у унитаза, чтобы снюхать дорожку-другую. Один из его приятелей зашел в туалет вовсе не отлить. В руке у него был шприц, которым он только что кололся. Не сказать, чтобы я поразился, но знать — это одно, а видеть своими глазами — совсем другое.
Я вовсе не строю из себя моралиста, у самого грешков немало. Но все-таки это было мерзко. От всей этой компании веяло трупным разложением, их апатия, похожая на смерть, была мне неприятна, и я чувствовал себя не в своей тарелке. Мы с Фредди все же остались до пяти часов утра, хотя душа к этому совершенно не лежала.
Сменив Брайана на позиции второго лидера группы и спутника Аниты, Кит как будто стремился заменить его и в остальном. На этот раз на менее завидной позиции. И все же с днем рождения, Кит.