Мы вернулись в салун. Старик все еще сидел за столом, попивая кофе. Он метнул на нас суровый взгляд, но мы не обратили на это внимания — проследовали дальше в бар.

Бармен плеснул нам в стаканы, а затем указал на столик.

— Мы могли сесть. Вряд ли еще кто-нибудь заглянет сегодня вечером. В ногях, как говорится, правды нет.

— Весьма приятная дама, — сказал он, когда мы расположились за столом. Жаль было бы, если б с ней что-то случилось. Вокруг много разговоров и в центре их Костелло и она. Кажется, там действительно что-то не в порядке. Раньше сюда Костелло часто заходил. Но теперь… Последний раз он был тут год назад. Я наведался к нему, но он не впустил меня. Приказал мне убираться.

Бармен снова сделал паузу и продолжил:

— Несколько дней назад сюда прискакали люди и расспрашивали, как найти Костелло.

— Как и мы, — сказал я.

— Да, я сообщил им. Не было никаких причин скрывать это. Хотя, по правде говоря, их вид мне не очень понравился. Единственное, что я мог сделать, это предупредить, что их там не ждут. Тогда один из них сказал, что их там примут, как родных. Костелло просто жаждет их видеть.

— Флеган, они нас обошли, — сказал Гелловей, — наверняка они уже там.

Бармен глянул на Гелловея, потом на меня.

— Так вы знаете этих людей?

— И даже очень хорошо. Если кто-нибудь из них покажется здесь снова, будьте осторожны. Они убьют вас, как только заметят… а, может быть, еще раньше.

— Что же вы собираетесь делать?

— Скакать туда. Мы дали честное слово, что доставим девушку к отцу, и сдержим его.

— А эти люди? Гелловей ухмыльнулся.

— Лучше бы им убраться в Техас, пока мы не привязали консервные банки к хвостам их лошадей.

— Эти парни — спросил я, — привели с собой какой-нибудь скот?

— Да. Они сказали, что за ними следует стадо, — он сделал паузу. — Могу ли я вам чем-нибудь помочь? В этих краях живут хорошие люди, А Костелло тоже был хорошим соседом, хотя и замкнутым. Найдется немало людей, которые согласны ему помочь.

— Оставьте это нам. Мы, Сакеты, предпочитаем свежевать свой скот сами.

Старик, все время молча сидевший за соседним столом, вдруг заговорил.

— Я так и знал. Ну, конечно же, — Сакеты. Я — Кеп Раунтри, был с Тайрелом и остальными в Моголлане, когда там все это случилось.

— Слышал о вас, — сказал Гелловей. — Присядьте с нами.

— Если вы, ребята, попали в передрягу, — заметил Раунтри, — буду рад быть рядом с вами. Я делил беды с Сакетами не один год, и теперь мне их как-то недостает.

— О'кэй, ребята, увидимся на рассвете, — сказал Раунтри, — Если понадоблюсь, я ночую в конюшне.

Кеп вышел, немного постоял на улице и исчез в темноте.

— Мне нравится этот старик, — сказал Гелловей. — Похоже, Тайрел очень ценил его.

— Один из самых старых его друзей. Приехал с ним на запад из восточного Канзаса, где они арканили скот.

— Он нам понадобится, — добавил Гелловей. — Будет много работы, Флеган.

— Поспи немного, — посоветовал я. — Я тоже прилягу.

Небо уже светлело. Свернув свою постель, я вывел лошадей, напоил их, и еще до того, как Гелловей вышел из гостиницы, оседлал всех трех.

Кеп Раунтри привязал своего коня рядом с нашими.

— Вы, ребята, в этих краях впервые? Я могу провести вас прямо к ранчо Костелло, минуя дорогу.

Ждавшая нас Юдит выглядела прекрасно, словно гнедая пони с тремя белыми чулками. Мы сели за столик, и бармен или владелец гостиницы, или кто он там был, принес яйца с беконом. Мы уничтожили по шесть яиц каждый и большую часть бекона. По крайней мере я и Гелловей съели не меньше шести. Юдит и Кеп довольствовались шестью на двоих.

Спустя час мы уже были среди сосен, слушая, как меж ними шумит ветер, будто морской прибой. Кеп Раунтри указывал путь, следуя по тропе, которую никто, кроме него, не замечал, но он ехал уверенно.

Через некоторое время Кеп вдруг обернулся к нам и спросил:

— Вы сказали, что Фетчены угнали стадо Хоукса а вы не слышали, что они собирались искать золото? Люди говорят, здесь много заброшенных шахт и тайников с золотом.

Он показал на запад и на юг.

— Там лежат Испанские Пики, о которых ходит много легенд, будто их оберегают боги солнца и дождя, и будто там спрятано золото. На север отсюда есть пещера в Мраморной Горе — ее называют Золотая Пещера. Считается, что там есть золото. Правда, я никогда не слышал, чтобы золото находили в естественной пещере, если, конечно, его там кто-нибудь не спрятал, что совсем не исключено. Ведь древние испанцы передвигались по всей стране.

Вон в том месте живет человек по имени Шарп, — продолжал он. Его ранчо называется «Спальня канюков». Он подружился с ютами и наверняка знает об этих старых шахтах больше чем кто-либо. Немало времени. он потратил на поиски сокровищ.

Через полмили Кеп остановился, чтобы дать лошадям передохнуть.

— Я вот что думаю, может быть, люди Фет-чена знают что-то такое, о чем вы и не подозреваете? — спросил он. Кеп пристально взглянул на Юдит.

— Ты никогда не слышала, чтобы твой дед упоминал о золотых шахтах?

— Нет, не припоминаю ничего такого.

— А теперь немного пораскинь мозгами. Ваша семья — торговцы лошадьми всегда держалась вместе. Я неплохо знаю ирландских торговцев, много лет провел в тех краях, где они торговали. Очень странно, что один из них оторвался от остальных и поселился отдельно. Я имею в виду твоего отца. Ты не считаешь, что на то были какие-то особые причины? Может быть, параллельно с торговлей он занялся еще чем-то?

Чем больше я размышлял над словами Кепа, тем больше убеждался в правильности его догадки. Действительно, Фетчены были бандой убийц, но зачем им надо было уничтожать Костелло?

Возможно, занимаясь торговлей, один из Костелло напал на карту или подслушал рассказ о сокровищах. А может, с ним кто-то поделился сведениями, в которые сам не верил?

На востоке было очень немало людей, которые поехали на Запад, а затем вернулись в Штаты. Кое-кто, чтобы жениться, другие в поисках спокойной жизни или потому, что боялись оставить свой скальп у команчей. Возможно, один из таких людей что-то знал, или, умирая, послал карту кому-нибудь из своих родственников.

Мы следовали за Раунтри по старой индейской тропе, идущей через горы.

Этой ночью мы разбили лагерь в лесу, вдыхая аромат сосен и питаясь мясом оленя, которого подстрелили. Это была прекрасная ночь, и мы допоздна засиделись у костра, разговаривая о том, о сем.

Но на душе было неспокойно. Я слишком много думал о Юдит, и это волновало меня. Когда мужчина попал в переделку с выстрелами, ему лучше подумать о себе, а не предаваться мечтам о прекрасном личике.