В банке Тинкерсвилла Нобл Уилер передвинул свое грузное тело во вращающемся кресле так, чтобы удобнее было смотреть на гостя. Джад Девитт был вне себя, и это было ясно с первого взгляда.

Девитт упал в кресло напротив Уилера и положил на стол свою белую шляпу. Его прилизанные волосы были расчесаны на ровный пробор. У него было квадратное лицо и голова, будто выточенная из куска гранита. В это утро глаза его были жесткими и раздраженными. Джаду Девитту всегда нравилась хорошая драка, но в этой было что-то такое, что его совсем не привлекало.

Для Девитта победа стала обычной вещью, он не проявлял никакой жалости к тем, кто оспаривал его решения или стоял на пути его успеха. Теперь все зависело от скорости выполнения, и ему совеем не хотелось оказаться в проигрыше. Особенно, когда за ним наблюдала Коллин Райли.

Клэй Белл не испугался. Он не только открыто вызвал Девитта на драку, но и на людях задал хорошую взбучку одному из его самых крепких лесорубов. То, что Коллин явно заинтересовалась скотоводом, лишь сильнее раздражало Девитта.

— Насчет этого Белла, — резко начал Джад. — У вас его закладные, он препятствует вырубке леса, отказавшись перегнать коров, и если вы не сможете на него подействовать, нам самим придется заняться его скотом.

Уилер поерзал в массивном кресле и сплюнул в плевательницу. Он задумчиво пожевал кончики своих желтых усов.

— Нет, — сказал он наконец. — Я не могу войти в игру. Я вас информировал, но в открытую мне действовать рано. Если Белл уберет коров с этого пастбища, он разорится, и все это знают. Вы срубите лес и уедете, а мне здесь жить. Мне придется действовать только втихую.

— Допустим, он захочет продлить заем?

— Вот тут я могу отказать. Я скажу, что поскольку в игру вступили вы, риск потерять деньги стал слишком велик для меня.

Девитт кивнул.

— Это подойдет! Для этой драки ему понадобятся деньги.

Он начал было подниматься, но Уилер предупреждающе поднял руку.

— Вам что-нибудь известно об этом самом Белле?

— А что мне должно быть известно? — нетерпеливо спросил Девитт. — Он мне мешает, вот и все, что мне должно быть известно.

— Садитесь, Джад. Садитесь и выслушайте меня. У меня в этом деле тоже есть свой интерес. — Уилер положил свои толстые руки на подлокотники кресла и наклонился вперед. — Вы умный человек, Девитт, вы заставляете людей работать, и мне это нравится. Вы не особенно церемонитесь в выборе средств, и мне это тоже нравится. Но смотрите — не сделайте ошибки с этим Беллом. Он боец.

— Боец, да неужели? — рассмеялся Девитт, и в голосе его не было мягкости. — Я дам ему возможность полностью проявить свои бойцовские качества!

— Послушайте меня! Белл воевал с команчами, когда ему было четырнадцать лет! Потом он некоторое время жил в Новом Орлеане, не знаю уж, чем он там занимался. Затем он два года был техасским рейнджером, а во время Гражданской войны служил в кавалерии. Дослужился до майора. После войны перегонял стада, охотился на бизонов и добывал золото в Бэнноке и Олдер-Галче. Этот человек знает, как и когда драться.

Теперь Джад Девитт был весь внимание, напряженно слушая Уилера и впитывая каждое его слово. Он разозлился. Почему ему все это не сказали прежде? Этот человек может быть опасен… То, что он дослужился до майора, говорило само за себя — это или способность командовать, или друзья в нужных местах. В обоих случаях Белл может быть опасен.

— Те, кто хорошо знает Белла, говорят, что он ганфайтер. Он никогда не поднимал револьвер на тех, кто живет у нас, но это еще ни о чем не говорит. И не думайте, что он один — с ним Хэнк Руни — старый степной волк. Раш Джексон был рейнджером вместе с Беллом, а Монтана Браун служил сержантом под командованием Белла во время войны.

— На нашей стороне закон, — уверял его Девитт, — к тому же у меня есть люди и деньги. Этот контракт на шпалы для «Мексикен Сентрал» слишком выгоден, а экономия на транспортных расходах покроет сумму, которую нам придется затратить, чтобы выкорчевать Белла из его лесов.

Джат Девитт вышел на залитую солнцем улицу. Он откусил кончик сигары и зажег ее, прищурясь на солнце. Он чувствовал себя хорошо: близкая драка всегда поднимала ему настроение. Белл гораздо опаснее, чем он предполагал, и с ним — его друзья. На Западе это было хуже всего. Никогда не знаешь, что тебя ждет. И тем более не угадаешь жизненный путь человека. Небритый мужчина, сидящий рядом с тобой на скамейке салуна, мог оказаться выпускником Оксфорда. Много молодых иностранцев приехало на Запад в поисках приключений и впечатлений, и многие из них были бойцами, сражавшимися на равных с самыми закаленными местными драчунами.

Девитт взглянул на тропу, ведущую в горы. Она выдержит тяжелые механизмы, это точно. Завтра он загрузит вспомогательные двигатели и пилу на фургоны и тронется в путь по старой тропе через Эмигрант-Гэп, и тогда поглядим, кто из них блефует. Он задумчиво жевал сигару, оглядывая улицу. Если работа пойдет так, как задумано, это его последнее предприятие в этих краях. Добившись своего, он отсюда уедет. Не надо будет ни в чем себя ограничивать. В таких краях, как эти, человека, у которого голова хорошо работает, ждет большое будущее, но ему надо двигаться на Восток, проникать в солидные финансовые круги.

Белл? Всего лишь жалкий скотовод. Наверное, крутой. Джад Девитт засмеялся. Крутой? Он ему покажет два-три фокуса. Он научит его быть по-настоящему крутым. А за оружие браться пока еще рано… Этот Белл грозил кулаками, но когда наступит срок…

Он нахмурился, вспомнив Нобла Уилера. Банкир постарался выяснить всю подноготную Белла. Он знал много и наверняка. Почему? Это надо иметь в виду.

Джад Девитт тщательно изучил предоставленные Ноблом Уилером карты Дип-Крик. Он недооценил Белла, но нельзя недооценивать и старика в банке — это обойдется слишком дорого. У Нобла Уилера, наверное, было еще кое-что в запасе, кроме контрактов на поставку шпал. Девитт предложил ему слишком маленький процент от прибыли, а Уилер слишком быстро откликнулся на его предложение.

Девитт не знал, как Уилер пронюхал о поставке шпал на железную дорогу «Мексикен Сентрал». Банкир приехал в Санта-Фе и связался с ним, объяснив, что неподалеку есть превосходный лес — намного ближе, чем предполагал Девитт.

Банкир показал ему искусно нарисованные карты, указал источники воды и старую караванную дорогу через перевал Эмигрант-Гэп. Девитт послал Триппа с Уильямсом обследовать эти места, не привлекая ничьего внимания. Пробравшись в долину через Зарубку, когда на земле еще лежал снег и скота в горах не было, им удалось провести разведку и уйти незамеченными. Их рапорт был более чем удовлетворительным. Близость леса к границе почти удвоит прибыль от контракта.

Девитт действовал быстро. Он немедленно связался с Чейзом в Вашингтоне, Чейз принялся обговаривать условия лицензии на вырубку леса для Девитта, но Джад не собирался ждать, пока в столице должным образом решат пустячный вопрос— Он привез в Дип-Крик оборудование и теперь собирался начать вырубку, а если он и не получит лицензии — что ему могут сделать?

Перекатывая сигару во рту, он снова взвесил ситуацию. Что он упустил? Чейз работает в Вашингтоне. Железная дорога откажет выделить Беллу вагоны для перевозки скота, а Уилер не продлит ему кредит. Для войны нужны деньги, а через Уилера Девитт досконально знал финансовое положение Белла.

Клэй Белл, едущий на своем черно-белом пятнистом коне к горе Пайети, пришел к тому же выводу, что и Девитт. Ему срочно нужны деньги.

Он осмотрел лес более внимательно. Здесь росли пихты и желтые сосны, и Белл понимал интерес Девитта. Эти горы без леса станут совсем некрасивыми. Тонкий плодоносный слой почвы смоет дождями, холмы станут голыми, и леса исчезнут навсегда.

Повернув коня, он спустился между деревьями в луга. Здесь скот с равнин уже начал разбредаться, пощипывая сочную, густую траву хорошо орошаемого плато.

Ветер шевелил высокую траву, и вдалеке, над угрюмыми откосами горы Пайети парил орел. Было очень тихо. Конь опустил голову и с хрустом сорвал пучок травы. На высоком склоне выстроились стройные ряды деревьев — все как на подбор, словно одетые в форму.

Плохо, что он так мало знает об этой части пастбищ, находящихся за ручьем, к западу от Зарубки. Когда выращиваешь скот и строишь ранчо, остается слишком мало времени для поездок по окрестностям. Насколько ему известно, это нехоженая, покрытая лесом местность, доступа в которую не было, кроме прохода с его пастбищ.

Взобравшись на холм, Белл натянул поводья. Отсюда он мог оглядеть вершины деревьев и многое, что находилось вокруг гор. Слева и сразу впереди высилась огромная гора Пайети, — самая высокая вершина на несколько миль вокруг. Далеко на западе лежал хребет, который служил дальней стеной котловины, единственный проход через него — Зарубка. Белл долго изучал горы и вершины деревьев за ручьем, пытаясь угадать, что находится за ними.

В расщелинах и укромных местах сохранилось немного снега, и ветер, спускавшийся с гор, доносил оттуда холод. Это были прекрасные, девственные края, и при мысли о том, что они могут превратиться в пустыню, Белл почувствовал почти физическую боль в груди.

С тех пор, как он начал пасти стадо на Дип-Крик, Белл на горе Пайети установил пожарный наблюдательный пункт и раз десять за последние несколько лет все ковбои выходили на борьбу с огнем. Обычно им удавалось потушить пожар быстрой, напористой работой, но однажды они боролись с пожаром много дней, и ему даже пришлось нанимать людей из города.

Он ехал по длинной тропе, которая то петляла по вершине горы, то скрывалась под деревьями, то неожиданно появлялась на открытом склоне. Один раз он повстречался с пумой и заметил следы оленя.

Когда Белл подъехал к месту дежурства на Пайети, там уютно устроился Билл Коффин.

— Едет всадник, — сказал Коффин. — Скорее всего, женщина.

Билл — худощавый молодой человек с белокурыми волосами и задумчивым лицом. Спокойный парень, крепкий и способный. Он передал Беллу бинокль, и тот с интересом стал изучать всадника или всадницу. Утренний воздух был чист, солнце — ярким, но деревья на ведущей из города тропе иногда скрывали проезжавшего по ней, и когда всадница наконец появилась из-за песчаного холма, Белл узнал Коллин Райли.

Неподалеку с горы спускалась узкая тропинка, ведущая к городской тропе и пригодная Только для искусного наездника на хорошей горной лошади. Белл отдал бинокль Коффину.

— Я спущусь к ней.

Он направил коня к тропе, затем остановился и повернулся в седле.

— Девитт, наверное, начнет сегодня.

Солнце припекало, и он надвинул шляпу поглубже. Белл быстро спустился по опасной тропе, последние несколько ярдов буквально проскользив, затем направил коня легким галопом через заросли меските. Он выехал на городскую тропу как раз в тот момент, когда на ней не более чем в двадцати ярдах от него появилась Коллин.

— Привет, ковбой, — весело воскликнула она. — Куда направляетесь?

— Встретить вас. — Он махнул рукой в сторону Пайети. — Видел, как вы ехали.

Она посмотрела на вершину, потом снова на него, и глаза у нее стали серьезными. Этим утром Белл выглядел веселым. Он был худощавым, но было заметно, как под шерстяной рубашкой перекатывались мышцы.

— Мы ждем гостей, — добавил он, — и не хотим, чтобы нас обвинили в негостеприимстве.

— Клэй, — она, не думая, назвала его по имени, — не стоит тебе связываться с Джадом. Он жестокий… временами слишком жестокий. Почему бы тебе не продать гору?

— Он меня не просил. А если бы попросил, я бы не продал. Это мой дом, и мне здесь нравится. Я не собираюсь, поджав хвост, бежать от первой передряги. А их у меня было предостаточно.

Ее глаза нашли постройки ранчо внизу перевала Эмигрант-Гэп.

— У вас здесь прекрасный вид.

Он повел коня по тропе, и они поехали рядом.

— Вид мне нравится не меньше, чем пастбища, — признался он. — Люблю, когда вокруг простор.

Коллин внезапно натянула поводья.

— Но тропа идет прямо через ваши ворота!

Клэй Белл молча вынул кисет, бумагу и начал сворачивать сигарету.

Она повернулась к нему.

— Джаду понадобится много времени и сил, чтобы протащить механизмы через эти ворота, так ведь?

Белл взглянул на нее, иронически усмехаясь.

— Да, мэм, похоже, так оно и есть.

— Вы не позволите ему?

— Нет.

— Но ведь лес не ваш.

— И не Джада. У меня право первого пользования. Я очищал его от кустарника и спасал от пожара. Он хочет уничтожить все, что мы создали.

Она повернулась в седле.

— Но вы не понимаете! Шпалы предназначены для железной дороги, а дорога важна для развития страны.

— Говядина тоже.

Впервые она увидела ситуацию полностью. Она знала Джада Девитта три года и привыкла к тому, как он преодолевает препятствия, расправляется с теми, кто ему мешает. Взглянув по-иному на Клэя Белла, она вдруг поняла, что это достойный противник. Его не так-то легко будет убрать.

— Будет беда, — сказала она серьезно. — Большая беда.

— Коллин, — Белл указал рукой на ранчо, затем на равнину вокруг, — все это не легко было построить. Мы не смогли бы выращивать скот без травы и воды с гор. Я бы разорился. Когда я впервые приехал сюда, мне пришлось воевать с индейцами и скотокрадами. Двое из моей первой команды ковбоев похоронены здесь. Думаете, я собираюсь сдаться только потому, что Джаду Девитту приспичило срубить лес на моей земле?

Они подъехали к ранчо, и Хэнк Руни открыл им ворота, бросив короткий взгляд на Коллин.

— Добро пожаловать, — сказал Клэй. Он повернулся, не ожидая ответа. — Хэнк, скажи повару, чтобы приготовил кофе. Мы будем на веранде.

Когда они уселись, Коллин с большим интересом осмотрелась. От поездки и свежего воздуха щеки у нее раскраснелись. Клэй с любопытством разглядывал девушку, ему нравились глубина и быстрота ее мысли. Хотя Коллин была совсем молода, ее нельзя назвать ребенком. Она была женщиной, со всеми присущими ей женскими повадками. Он почувствовал некоторое замешательство. Она была первой женщиной, которая когда-либо сидела на этой веранде и глядела на долину.

— Я странно себя чувствую, находясь здесь, на Западе, — вдруг сказала она. — Дядя все время рассказывал нам истории о знаменитых ганфайтерах — Билле Лонгли и Джоне Вэсли Хардине. Неужели они были такими, как о них говорят?

— Они еще живы.

— Вы знаете Стэга Харви и Джека Килберна? Они и вправду опасные люди?

Он посмотрел на нее.

— Где вы их видели?

— О, они вчера вечером разговаривали с Бобом. Он бригадир лесорубов у Джада. Портье в гостинице рассказал мне, кто они.

Повар принес кофе и приготовился уже выразить недовольство. Затем увидел Коллин и слегка сглотнул. Он тщательно вытер и без того чистый стол и с показным изяществом опустил на него поднос.

Трипп разговаривал с Харви и Килберном? Он нанял их? Нет, подумал Белл, для этого слишком рано. Девитт еще не знал, в какую драку ввязался. Тем не менее это стоит запомнить. Оба ганфайтера воевали только за деньги и только за наличные. Крутые и беспощадные, но как наемники, они стоили ровно столько, сколько им платили.

Он поднял глаза на девушку, сидящую напротив него за столом. Дело было не только в том, что впервые женщина сидела на этой веранде, но и в том, что впервые за много месяцев перед ним вообще сидела женщина. Она как-то очень подходила к окружающему ее месту, будто провела здесь всю жизнь. Сейчас она смотрела на долину, лицо ее было спокойно.

Коллин обернулась, вдруг почувствовав, что он за ней наблюдает. Впервые они посмотрели друг другу в глаза, и у каждого сердце замерло. Она слегка покраснела.

— Вы здесь как у себя дома, — сказал Белл неожиданно, — вам надо тут жить.

Коллин внимательно и с удивлением посмотрела на него, потом обвела взглядом залитый солнцем двор ранчо, твердо утрамбованную землю, мягкие тени по стенам, ее поразила прохлада этого места после жаркой равнинной тропы. А долина с ее пастельными зелеными и коричневыми красками добавляла очарования ранчо. Ей нравился простор, нравились далекие расстояния.

Его слова звучали у нее в голове, и она почувствовала нечто вроде страха, и тем не менее в его голосе звучала такая искренность и дружелюбие, что ей тут же захотелось с этим согласиться.

Неужели это были ее места? Неужели она была своей здесь, под откосом Эмигрант-Гэп? В воздухе чувствовался тонкий запах шалфея, смешанный с ароматом кофе и запахом старой кожи.

Но как только эта мысль явилась Коллин, в ней тут же все восстало. О чем она думает? Она ведь выходит замуж за Джада Девитта.

— Вы ошибаетесь, — серьезно сказала она. — Я городская девушка. Это для меня что-то вроде отдыха.

В его глазах читалась насмешка.

— Неужели?

— Джадом Девиттом девушка может гордиться, — сказала она. — Он делает великие вещи. Его уважают за способности.

— Эти великие вещи… Разве не простые люди делают их для Джада Девитта? И все, что вы знаете о нем, — его победы. Вы никогда не узнаете человека до конца, пока не увидите, как он проигрывает.

Она снова посмотрела на него, и что-то в его глазах заставило ее сердце дрогнуть.

— А вы? Вы проигрывали?

— И не однажды.

Белл посмотрел вверх из-под крыши веранды. В небо тянулся тонкий столбик дыма. Пока он вглядывался, дым стал гуще.

— Идет Джад Девитт. — Белл поднялся на ноги. — Жаль, что он не сможет привести всех своих людей разом. Чем раньше они узнают, что их ждет, тем лучше.

Он придержал ей дверь, и они вышли из дома. На кухне повар грохотал кастрюлями, больше никого не было видно.

— Вам так хочется неприятностей?

— Нет… но если уж до них дошло, к чему откладывать?

Он уже Видел их — четырех человек, едущих к перевалу. Белл глянул на гору Пайети и увидел еще два облачка дыма. Белл спокойно обдумал положение. Вряд ли сейчас Девитт попробует пробиться силой. Вначале он попытается взять нахрапом, если получится, а потом прибегнет к разным уловкам. Но человек с оружием здесь может выстоять очень долго. Он подошел к седлу и вынул из чехла винтовку.

— Вы ведь не собираетесь стрелять?

— Если меня не вынудят. — В его глазах блеснула веселая искорка. — Если ваш жених не попытается прорваться силой.

Белл стоя ждал четырех всадников. Джад Девитт ехал впереди. Чуть справа за ним следовал Боб Трипп, а двое других — позади. Клэй ждал. По щекам стекал пот, он глубоко затянулся сигаретой и бросил ее на землю. Они приближались. Белл был готов, он вышел за ворота и ждал там — высокий, одинокий человек, справа и слева от него возвышались каменные стены зданий.