Грант Кимброу принял решение. Защитники обречены, а он не намерен делить с ними эту участь. Несколько ночей он посвятил изучению будущего маршрута и выбрал самый надежный путь, скрытый от пытливых глаз и чуткого слуха индейцев громадой скал и толщей песка. Уэбб заранее оседлает лошадей и, когда Кимброу отправится на дежурство, они ускользнут. Пусть попробуют краснокожие на своих жалких пони состязаться с его гнедым. Сначала поскачут на север, затем возьмут западнее и доберутся до Юма. Дальнейший путь не составит труда, благо Юма стоит на речушке, впадающей в Колорадо.

А Логан Кейтс пусть держит оборону и не сдается. Кто хочет, пусть подыхает не от голода, так от индейской стрелы или пули. Кому придет в голову их искать в этой дыре? Кимброу уже отбросил все сомнения относительно Циммермана – здоровяк первым привлечет внимание, если беглецы нарвутся на засаду. Но этого не случится.

Он подошел к костру, где Дженнифер поджаривала на угольях куски мяса. Ее лицо осветилось мягкой улыбкой, волосы по-новому убраны на затылке. Гранту почему-то не понравилась вдруг проснувшаяся в ней зрелость и уверенность в себе.

– Это занятие не для тебя, – объявил он.

– Кто-то должен готовить. Джуни не может делать все одна.

– Скоро мы выберемся.

Ее взгляд потеплел.

– Как я рада это слышать! Мне уже начинало казаться, что ты не веришь в наше спасение, как и остальные.

– К ним это не относится.

– Что ты имеешь в виду? – Она пытливо смотрела ему в глаза.

– Я забочусь о тебе, Джен. Я увезу тебя отсюда.

Она нежно дотронулась до его рукава.

– Конечно, Грант. Я никогда в тебе не сомневалась.

– Тебе надо отдохнуть.

Кимброу пошел к своей лошади. Последние два дня он тайком подкармливал гнедого, принося ему бобы меските, спрятанные в шляпе.

Дженнифер сварила кофе, и мужчины, один за другим, потянулись к костру. Грант впервые со времени их приезда сюда был в хорошем настроении, и она обрадовалась. Но Кейтс вызывал у нее неясную тревогу.

Неслышно подкрадывалась ночь, и вот уже первые длинные тени, поползли от скал, сгущаясь в расщелинах, сосны и кактусы опустили свои длинные искривленные пальцы к потемневшей земле. Спускался колдовской вечер. Всех охватило тревожное чувство, казалось, что индейцы подошли совсем близко и сторожат за каждым кустом. Полусгоревший загон пробил брешь в их воображаемой крепости, они лишились трети водных запасов и остались беззащитными перед опасностями, таящимися в ночи.

Все молчали, никому не спалось. Среди защитников незримо присутствовал страх, в лицах читались настороженность и готовность к бою. Дрожащей рукой Уэбб отер с лица пот. Тейлор притих и занервничал, от его былой самоуверенности не осталось и следа. Даже Джим Бопре остро переживал свою беззащитность. Он нервозно ходил взад-вперед, вглядываясь в темноту. Лишь Тони Луго выглядел как обычно, только расширенные зрачки выдавали напряжение.

Люди избегали смотреть друг другу в глаза. Смерть блуждала так близко, что, возможно, не все встретят завтрашний рассвет. Пожар резко изменил соотношение сил в пользу апачей. Самым спокойным казался Грант Кимброу. Принятое решение вселило в него силы, он не сомневался в успехе и не боялся риска. У них будет шанс на спасение, они сбегут и поженятся в Юма.

Внезапно его осенило, что сразу покидать Аризону – было бы ошибкой. Если Джим Файр устроил за ними погоню, он, вероятнее всего, уже мертв – скалы так и кишат апачами. Стало быть, Дженнифер – владелица сотен акров земли и бесчисленных стад. Да, самое правильное – немедленно жениться на ней.

План побега был очень прост. Из солдатского опыта Кимброу знал, что сложность и обилие деталей – далеко не гарантия успеха. Лошади теперь близко. Они с Уэббом и Циммерманом подведут их к условленному месту в валунах и тихо смоются под покровом ночи. Все произойдет во время их дежурства, так что раньше двух-трех часов никто никого не хватится. Гранта не смущала перспектива оставить лагерь на полночи без дозора; он считал, что в этом мире каждый сам за себя.

Прикуривая самокрутку от уголька, Логан Кейтс обдумывал сложившуюся ситуацию. Сузившиеся позиции намного удобнее для обороны, но корм и вода для животных утрачены безвозвратно. У них восемь лошадей, а седоков – двенадцать, да еще одна лошадь должна везти запасы воды, иначе – смерть. И вновь возникла идея контратаки. Каждый раз он отгонял ее, но с тех пор, как сгорел загон, мысль об этом преследовала его неотступно. Сейчас самое время. Если сначала апачи проявляли сверхбдительность и сверхосторожность, то после дневных успехов они наверняка расслабились и не ожидают выпада со стороны бледнолицых. Идти большой группой – только наделаешь шуму, в одиночку – малоэффективно. Итак, не более трех-четырех человек. Без сомнения, Луго, самый ловкий и опытный в подобных делах, и Лонни, жаждавший пойти в бой. Кто же четвертый? Кандидатуру Кимброу Кейтс отклонил – он отличный наездник и храбр, но для многочасового ползания по песку и лежания в кустах непригоден. Шихан останется в лагере за главного. К Циммерману и Уэббу доверия нет. Значит, Бопре или Тейлор.

С заходом солнца, вечер превратил пустыню в сказочное место. Легкий ветерок унес остатки жары и охладил песок. Не поднимая пыли и не раскачивая ветви, он лишь нежно перебирал листву. Прозвучал вскрик перепела, потемнели скалы на западе, на восточном гребне еще лежали последние лучи солнца.

Тейлор подбросил в костер хворосту, и тот запылал. Кейтс подсел к наблюдавшему за пустыней Луго.

– Часа через три-четыре попытаемся напасть на апачей.

– Хорошо. Я пойду, – отозвался Луго.

Кейтс посвятил его в свой план, наблюдая за реакцией индейца. Пима хорошо знал повадки апачей и мог внести дельные предложения. Воин в целом одобрил выбранный маршрут, добавив свои соображения о вероятном расположении апачей.

Лонни развлекал хлопотавшую у огня Джуни. Как только девушка отлучилась, Кейтс посвятил его в свои намерения, прикуривая от горящего прутика.

– Луго да мы с тобой. Может, еще один.

– Нападем на их лагерь?

– И, если повезет, уведем пару лошадок. А то и тройку.

– Трудновато.

– Главное – устроить им хорошую встряску, напугать. Чтобы не думали, что мы скисли.

– Когда выступаем?

– Часов в одиннадцать.

Когда посеревший дневной свет уступил место сумеркам, лагерь потряс огневой залп. Одна пуля попала в старый котелок, другая расшвыряла угли. Лонни бросился ничком и тут же выпалил по кустарнику, все ринулись по местам, и в течение нескольких минут велась беспрерывная перестрелка. Одна из лошадей заржала и встала на дыбы – к счастью, ей лишь слегка обожгло шею. Бопре скукожился за валуном, и только собирался открыть прицельный огонь, как вдруг все стихло. Все уцелели – лишь Лонни оцарапало ухо и обожгло лошадь, да навсегда пропал котелок. Апачи были совсем близко, но не нанесли серьезного урона.

– Живыми, что ли, хотят нас заполучить? – предположил Бопре.

Тейлор тупо уставился на него.

– Что за глупость? Зачем?

– Из-за женщин, – мрачно пояснил погонщик. – Они вообще любят позабавиться с живыми пленниками.

Тейлор помрачнел, выражение лица утратило уверенность, и он недоумевающе перевел взгляд с Бопре на Кейтса:

– Чудовищно! Нет, они не посмеют.

В глубине души он знал, что посмеют. По всему юго-западу ходили леденящие душу истории о пытках, которым подвергали апачи пленников. Тейлор раньше не задумывался об этом. Опустив глаза, он принялся просеивать песок сквозь дрожащие пальцы. Повисло молчание. Джуни смазывала Лонни ухо, Бопре занялся чисткой винтовки. Костер потихоньку угасал. Луго втирал сало в ожог на лошадиной шее.

Только Кимброу отрешенно думал о своем. Он мечтал о Сан-Франциско. Ноги его больше здесь не будет. Мысленно он уже похоронил Файра, продал имение Дженнифер и обосновался на Востоке. Нет, Аризона не для белого человека.

Зажглись звезды, утих ветер, вдали прокричал койот. Гаснущий костер на минуту осветил морщины Бопре и ствол его винтовки. Засопела какая-то лошадь. Звучным ирландским тенором Шихан затянул «На древней сумрачной земле они разбили свой ночлег». Грустные, рыдающие звуки взмыли над сиротливой горсткой людей. Дженнифер подкинула в костер прутьев, и взметнулось небольшое пламя. Отблеск огня заиграл на лицах, оживив их на минуту, затем песня смолкла и вновь опустилась тишина.