Первым увидел Джона Гора Текс Миллиган. Он заметил его, когда тот был в нескольких милях, и не спускал глаз с одинокого всадника, подумав вначале, что это возвращается Кэссиди или Коротышка Монтана. Когда Текс разобрал, кто это, он чуть не сломал ногу, сбегая сломя голову вниз по склону холма к Френчи и Малышу Ньютону, которые слонялись возле барака.

Боб Ронсон вышел из дома, едва обратил внимание на рискованный спуск Текса, вместе с ним вышли доктор Марш и сестры Ронсон.

Прежде чем Миллиган успел выпалить новость, подоспел Ронсон.

— Кто это, Текс? Что случилось?

— Гор! — выдохнул Текс, едва переводя дыхание. — Сюда едет Джон Гор! Через пару минут будет здесь. Под ним загнанная лошадка, а выглядит он злющим, как ощипанный петух!

— Может быть, он хочет поговорить о мире, — сказал Ронсон. — Хорошо, если так. — Он обвел глазами тесный круг своих ковбоев, и тихо добавил: Разговаривать буду я.

— Босс, — возразил Ньютон, — может, ему нужны неприятности. Может, ему нужен я. Давайте я с ним потолкую.

— Или я, — спокойно сказал Рютерс. — Малыш уже получил свою долю Горов. Я тоже хочу.

— Нет, — голос Боба Ронсона звучал твердо и властно. — Я сам с ним разберусь и разберусь так, как считаю нужным.

Бешенство Джона Гора к этому моменту превратилось в холодный огонь, пожирающий каждый его нерв. Он не имел понятия, что случилось в его отсутствие, и, что странно, ему было все равно. Позже, когда будет время успокоиться и подумать, в нем, возможно, проснутся какие-то чувства, но сейчас его сжигало одно неодолимое стремление: излить свою ярость на кого-нибудь, на что-нибудь. Джон считал себя страшно обманутым, но не людьми, а обстоятельствами. Поездка в Корн Пэтч изолировала его от основных событий, когда в нем нуждались больше всего. Его оставили без коня, в ловушке, в брошенном всеми горном поселке, где компанию ему составляли два трупа.

Джон Гор не представлял, что случилось с его людьми. Покинутое ранчо без продовольствия, оружия и лошадей предвещало самое худшее. Судя по всему, на ранчо побывали люди с «Наклонного Р». Где его люди, живы ли они, он не знал. Если бы Гор увидел их сейчас, он, скорее всего, от ярости сошел бы с ума: ковбои «3 Джи» устало плелись на стертых в кровь ногах, в сапогах, совсем не предназначенных для ходьбы, плелись по нескончаемой сухой и пыльной равнине. Сейчас они были так же пригодны для драки и пастбищной войны, как только что народившийся теленок.

Глаза Джона Гора покраснели от палящего солнца, покрытое слоем пыли лицо было сосредоточенным и угрюмым, губы крепко сжаты от гнева, когда он въехал во двор «Наклонного Р».

Он ожидал встретить безжизненное ранчо — только лошадей в корралях, да, возможно, Ронсонов. К Бобу Ронсону он испытывал лишь презрение, к женщинам относился раздраженно и надеялся, что они не будут путаться под ногами. Вместо этого Джон увидел тесный полукруг ожидающих его людей. Френчи, Текс, Малыш Ньютон… а в дверях барака появился Джо Хартли. Чуть дальше замерла еще одна группа — две девушки и Док Марш. Прямо перед ним стоял Боб Ронсон, он сделал шаг вперед.

— Как поживаешь, Джон? — ровным, спокойным голосом произнес Ронсон. Слезай с коня. Я полагаю, ты пришел говорить о мире?

Это слово было для Джона, как красная тряпка для быка.

— О мире! — От ярости он охрип. — Я тебе покажу мир, идиот!

У Ронсона не дрогнул ни один мускул. Он стоял спокойно, побледневший, но собранный. Френчи, самый старший по возрасту, облизал губы. Боб Ронсон никогда раньше не попадал в подобную ситуацию. Втайне Френчи всегда побаивался, что у Боба не хватит мужества. Больше всего ему сейчас хотелось выйти вперед и избавить босса от поединка, взяв инициативу в свои руки, однако он знал неистовую гордость молодого хозяина, знал, как тот будет возмущен. Понимая, что остальные чувствуют то же самое, он прошептал: — Не вмешивайтесь, это его драка.

Ронсон невозмутимо сказал: — Гор, не будь дураком. Как мы уже говорили, пастбищ здесь хватит для нас обоих. Все, что от тебя требуется, это оставаться по свою сторону хребта и не думать, что раз отец умер, ты можешь распоряжаться по всей округе. Кроме примирения, у тебя нет выхода. Сейчас твои люди идут пешком по пустыне, полумертвые от голода и жажды. У тебя нет лошадей ни на ранчо, ни там, где ты их расставил. Кэссиди позаботился об этом. Харрис, с которым ты, очевидно, пытался договориться, мертв. Через несколько часов мы сравняем Корн Пэтч с землей.

— Это ультиматум, — продолжал он. — Мы можем мирно договориться, и ты подпишешь соглашение, по которому будешь держать свой скот на своей стороне гор, либо мы совершим налет на «3 Джи» и сожжем его дотла. Потом выкинем твоих ковбоев вон с этой земли и тебя вместе с ними!

Френчи едва сдерживал радостное возбуждение. Даже Старый Бык Ронсон в свои лучшие дни не смог бы выложить все так просто и толково. Несмотря на царящее напряжение, рот Френчи сам собой растягивался в ухмылке.

Джон соскочил с коня так поспешно, что на секунду потерял равновесие. Затем он повернулся.

— Вначале я увижу всех вас в аду! — проревел он.

— Жаль, Джон, — все еще спокойно сказал Ронсон, — что так считаешь.

Джон потерял голову. Он всегда, всю жизнь, только побеждал, и ничто в его характере не могло смириться с поражением. Сейчас им владели лишь ярость и стремление убивать. Джон зарычал, и его рука метнулась к револьверу.

Все дальнейшее Френчи воспринимал в замедленном течении времени. Он видел, как Джон Гор быстро выхватил револьвер — не так быстро, как могли бы сделать это другие, но намного стремительнее Ронсона. Увидел, как поднимается револьвер хозяина, услышал сухой, резкий грохот выстрела, но невероятно! — Боб Ронсон остался стоять!

Ронсон, повернувшись к противнику боком, как на стрельбище, поднимал револьвер на уровень плеча. Гор выстрелил снова и снова. А затем Боб Ронсон нажал на спуск.

Колени Джона Гора подогнулись, он медленно осел на землю, потом с колен, вытянувшись, упал лицом в пыль, и ни у кого не осталось сомнений, что он мертв. Ронсон, сам бледный, как смерть, медленно опустил револьвер.

— Френчи, — сказал он тихо, — возьми ребят и положи пока тело в сарай. Если сегодня его не заберут люди с «3 Джи», утром мы его похороним. — Затем он обернулся к Маршу. — Док, лучше бы вам достать свои инструменты. Кажется, я ранен.

Когда Попрыгунчик Кэссиди с Коротышкой Монтаной въехали на главную улицу Семи Сосен, дождь лил, как из ведра. Оба хотели есть и страшно устали после многочасовой скачки. Поставив лошадей в городскую конюшню, они в низко надвинутых шляпах побрели вдоль домов, спрятав лица в воротники дождевиков. Позади них, чуть поотстав, ехал Бен Локк, лицо его было суровым.

— Вот проклятые места! — с чувством произнес Монтана. — Если тут не полыхает от жары, значит, все затоплено дождем.

— Ну и пусть себе идет дождь, — сказал Попрыгунчик. — Лично меня сейчас интересует только койка с одеялами. Еще несколько миль такой езды, и Топпер протер бы меня своим хребтом по самое горло.

— Что будем делать с Харпером? — спросил Коротышка, поскольку Кэссиди ознакомил его с содержимым бумажника Такера.

— Это подождет. Сначала надо разделаться с проблемами «Наклонного Р».

Они сбросили шляпы и дождевики на крыльце отеля. Войдя в залитый тусклым светом вестибюль, минуту подождали. Из конторы высунул голову заспанный клерк и сердито уставился на них.

— Номер десять. Возьмите ключ на стойке и не беспокойте меня.

Он закрыл дверь, но в постель не вернулся. Немного подумав, клерк натянул штаны и поспешил по коридору в комнату Пони Харпера.

Харпер уже целый час лежал без сна. Слишком многое случилось того, чего он не знал, слишком мало было новостей. Он услышал легкий стук в дверь и приподнялся в кровати. Затем нащупал под подушкой револьвер и прислушался. Снова раздался стук.

— Кто там? — Он говорил тихо, чтобы его слышали только за дверью.

— Это я, Джерри. У меня для вас новости!

Харпер выкатился из постели и как был в ночной фланелевой рубашке бросился открывать дверь. Джерри вошел и быстро прикрыл ее за собой.

— Я подумал, что вам будет интересно. В городе Попрыгунчик Кэссиди! Он и Коротышка Монтана! Приперлись минут пять назад, я дал им десятый номер.

— Кэссиди? Он что-нибудь сказал? Есть какие-нибудь новости?

— Ничего. Оба здорово потрепаны, но, похоже, целы.

— Ладно, иди спать. Утром постарайся что-нибудь выведать, и если узнаешь, что происходит, дашь мне знать.

К утру слухи таинственным образом, как это и бывает со слухами, достигли города. Джона Гора убили, и кто — Боб Ронсон! Ковбоев «3 Джи» заманили в ловушку, угнали лошадей, и они брели пешком где-то в пыльной низине между Уиллоу Спрингз и ранчо. А потом, почти через час, в город въехали два всадника.

Хэнкинс с Дреннаном отбились от остальных, решили идти своей дорогой, и им тут же улыбнулась удача. Они наткнулись на лошадей, оставленных пастись в боковом каньоне. Поскольку эти двое расстались с основной группой при наихудших условиях, им и в голову не пришло возвращаться к ковбоям «3 Джи» лошадьми. Они без седел забрались на коней и направились в Семь Сосен.

Лица их были обожжены солнцем, ноги — в ужасном состоянии. Оба были покрыты коркой щелочной пыли, и ими владело лишь одно желание: убраться вон и больше не появляться.

Попрыгунчик Кэссиди допивал вторую чашку кофе, когда Хэнкинс и Дреннан, шатаясь от усталости, ввалились к Кейти. Он взглянул на ковбоев холодными, оценивающими глазами.

— Кофе сегодня вкусный, ребята. Что будем делать? Завтракать или ссориться?

Хэнкинс угрюмо молчал, заговорил Дреннан.

— Мне нужны завтрак и ванна. А потом возможность уехать отсюда. Как насчет этого, Попрыгунчик?

Руки Коротышки Монтаны нависли над рукоятками револьверов. Он ждал.

— Это и твое желание, Хэнкинс? — спросил Попрыгунчик.

Бандит хмуро кивнул. Затем его губы растянулись в иронической усмешке.

— Ну и заварили же вы кашу, ребята, — сказал он. — И какую кашу! Если та шайка доплетется до «3 Джи» без единого трупа, для меня это будет большим сюрпризом. Кона Гора впору было связывать, а Трой! — Он покачал головой. — Вот уж крыса! Подлее хромого койота, можете мне поверить!

Кейти подала им кофе и завтрак. Пока Хэнкинс с Дреннаном ели, Коротышка, усевшись спиной к стене, рассказал последние новости. Харрис и Дьюсарк мертвы. Джон Гор недавно убит Бобом Ронсоном, который ранен, но жив, а напоследок сообщил самую большую новость: Бен Локк застрелил Ларами, а Попрыгунчик Кэссиди — Кларри Джекса.

В этот же день Дреннан с Хэнкинсом уехали из города. К концу недели страсти улеглись, Корн Пэтч сожгли дотла, Джона Гора похоронили рядом с братом в Семи Соснах, а Боб Ронсон постепенно поправлялся.

Неугомонный Кэссиди работал вместе с ковбоями, собирая стадо для отправки на продажу, очищая родники, укрепляя берега сухих русел, ставя изгородь для скота. Пора было ехать дальше, Гибсон с «3 ТЛ» все еще ждал его. Тем не менее, он тянул с отъездом, сам не зная, почему. Пастбищная война началась внезапно и почти так же внезапно закончилась. Кона Гора никто не видел. Прошел слух, что он перегнал свой скот к востоку от Блю Маунтинз и пасет его там.

Рохайд вернулся в город и редко отходил от Пони Харпера. Шериф Хэдли, наконец-то решившийся остановить кровопролитие, выехал с ультиматумом Боба Ронсона на ранчо «3 Джи». Кон Гор молча выслушал его, затем повернулся к шерифу спиной и вошел в дом. Баучер продолжал работать на ранчо, Трой тоже нанялся туда. О Даде Лимене прошел только один слух: его видели в Юнионвилле, оттуда он уехал вместе с Даком Бейлом; никто даже не подозревал, куда и зачем.

Одним из последних узнал эту новость Попрыгунчик Кэссиди, вернувшийся от Мандалей Спрингз. Выслушав ее, он уселся на крыльцо и задумался.

Дад Лиме считался напарником Кларри Джекса, их почти всегда видели вместе. Дак Бейл постоянно находился в убежище бандитов, и когда Попрыгунчик уезжал оттуда, Бейл был жив. Насчет Ларами у него не оставалось сомнений. Попрыгунчик сам видел, как тот упал с пулей в груди. Правда, Джекс тоже упал, но Попрыгунчик не мог с уверенностью утверждать, что Кларри Джекс мертв.

Странное чувство, которое беспокоило его последние десять дней, начинало обретать форму. Возможно, все дело в подсознательном ощущении, что Джекс выжил и поэтому представляет опасность. Теперь Попрыгунчик твердо знал, что надо ехать в убежище и самому во всем убедиться. Пока жив Кларри Джекс, миру здесь не бывать. Он и раньше был опасен, а сейчас опаснее во сто крат.

Подобные подозрения беспокоили и его людей.

— Ты или Попрыгунчик видели Джекса после того, как он упал? спрашивал Рютерс. — Может, он еще здесь?

— Я точно говорю, что он мертв, — голос Коротышки звучал слишком уверенно. — Он грохнулся на землю с окровавленной головой.

— Я видел, как люди остаются в живых после ужасных ран. Вспомни, как Каул Янгер ушел после Норфилдского набега, буквально изрешеченный пулями.

— Кстати, — Малыш Ньютон сдвинул свою узкополую шляпу на затылок. Лицо его с едва заметным юношеским пушком выглядело совсем по-мальчишечьи, но глаза были взрослыми. — Я видел следы в том тупиковом каньоне, что рядом с горой Сотус. Одинокий всадник ездил без дела, вроде как что-то искал или разведывал окрестности.

— А я видел такие же по эту сторону лавовых полей, — вставил Хартли. Кто-то на гнедой лошади останавливался на ночлег возле ручья.

Попрыгунчик добрался до Семи Сосен ближе к вечеру и сразу направился к Кейти. Она встретила его улыбкой.

— Вы видели Бена Локка? — спросил он.

— Да, он часто бывает здесь, но большую часть времени проводит в «Высокой пробе». Он не рассказывает зачем, даже мне, но по-моему, он за кем-то наблюдает. Может быть, за Пони Харпером.

Попрыгунчик кивнул. Что замыслил Локк? Вероятно, он и сам не знал. Однако, через некоторое время, когда Попрыгунчик пересек улицу и вошел в салун, он уже не был уверен, что Локк не знает, что делает. Харпер выглядел ужасно и похудел фунтов на пятнадцать.

— Бен много ездит, — отважилась сообщить Кейти. — Кажется, он не верит, что Джекс мертв. А вы?

Попрыгунчик пожал плечами.

— Ему досталась одна пуля, возможно две. Однако случалось, люди оставались жить после гораздо худших ранений. Есть только один способ выяснить: съездить туда и посмотреть. И это, — добавил он, — именно то, что я собираюсь сделать.

Дверь распахнулась, и в ресторан вошли Коротышка Монтана с Тексом Миллиганом.

— Как насчет кофе, Кейти? — весело потребовал Монтана. — У нас на «Наклонном Р» хороший повар, но кофе ты готовишь гораздо лучше.

— Послушай, Кейти, — прервал Миллиган. — Я хотел его увести, но это невозможно. Он прет сюда, и все тут. Понимаю, что когда тут появляются всякие разные койоты, — он с победным видом оглянулся, — престиж твоего заведения вроде как страдает, но я не могу его удержать.

— Меня удержать? — Коротышка свирепо посмотрел на Текса. — Ах ты, сморщенный пустоголовый стручок! Не родился еще человек, который смог бы меня от чего-нибудь удержать! А ты и вовсе не сможешь. Во-первых, тебя слишком мало, чтобы получился нормальный человек. Таких тонких, как ты, надо ставить по двое в ряд, чтобы от них падала хоть какая-то тень!

— Ха! — проворчал Миллиган. — Не обращай на него внимания, Кейти. Монтана злится, потому что он такой маленький, что даже в седло забирается по лесенке.

Попрыгунчик знал, что оба говорили только ради того, чтобы услышать собственный голос, и что оба постоянно посматривали в его сторону. Попрыгунчик подозревал, что Коротышка с Тексом решили его охранять. Мысль показалась ему одновременно и забавной, и приятной: на сердце стало теплее от того, что о нем беспокоятся. Все знали, что вокруг было полно врагов «Наклонного Р» и Попрыгунчика Кэссиди. Некоторые скотокрады и бандиты были убиты, однако многие еще бродили где-то рядом, а владельцы ранчо, надеявшиеся поживиться за счет «Наклонного Р», вряд ли забыли горечь поражения.

Кон Гор ни с кем в городе не виделся, ни с кем не говорил. Что он задумал, было неизвестно. Ясно, что Трой затаил обиду, а Рохайд, всегда появлявшийся с Пони Харпером, без особой радости думал о своих ногах, стертых до кровавых мозолей. Тем более, что не проходило и дня, чтобы кто-нибудь не намекнул на его пристрастие к пешим прогулкам. Это постоянно раздражало его, ущемляло его самолюбие, и в один прекрасный день Рохайд мог от ярости потерять над собой контроль.

На следующее утро солнце едва поднялось над горизонтом, когда Попрыгунчик, оседлав Топпера, отправился на восток, в убежище бандитов, чтобы раз и навсегда разрешить свои сомнения. Как и в прошлый его визит небо обложило тучами, собирался дождь. Твердой рукой он направлял белого жеребца к разлому и по дороге внимательно оглядывал местность. Если Джекс был жив и если с ним были Дад Лимен и Дак Бейл, Попрыгунчик мог попасть в ловушку, и серьезную. Теперь бандиты знают, что он входил в каньон по каменной осыпи, и если они в убежище, то наверняка приготовились к встрече с той стороны.

Низкие облака сжимали самые высокие пики, а в некоторых местах уже поглотили зубчатые вершины хребтов, опускаясь ватной лавиной по горным склонам, проплывая призрачными хлопьями меж раскиданного тут и там можжевельника. Один раз Попрыгунчик увидел вдалеке одинокого койота, торопливо скрывавшегося в кустарнике. В другой раз перед ним испуганно выскочил длинноухий заяц и стремительными прыжками удрал в заросли шалфея. Все остальное застыло в молчании, в воздухе не чувствовалось даже легкого дуновения ветра. Топпер ходко шел по низкой поросли.

Хотя Попрыгунчик внимательно разглядывал землю, никаких следов он не обнаружил. Несколько раз он останавливался и, прищурившись, всматривался изучая местность. Пустыня на всем своем протяжении выглядела безжизненной, ничто не нарушало ее тревожного покоя. Вскоре начали попадаться отдельные скалы, не разрозненные, одинокие валуны, а заостренные скальные выбросы, вытесненные страшным подземным давлением на поверхность. Попрыгунчик с тревогой думал о том, что ему предстоит. Попасть в каньон, образованный разломом земной коры, подверженный частым землетрясениям, — задача серьезная, и он вынужден был признаться, что всегда приближался к этому месту с трепетным страхом.

Здесь таилось нечто большее, чем самое величайшее творение человека. Эти скалы были расколоты мощью самой природы, мощью, перед которой человек был бессилен. Чудовищный катаклизм, раздробивший глубоко под землей и вытолкнувший на поверхность острые зубья гор, не уснул, а лишь дремал, дожидаясь своего часа.

Земля замерла. Над ней царила тишина, более глубокая, чем обычно знала пустыня. Не слышалось ни звона цикад в траве, ни щебетания птиц в кустарнике. Все притихло, и вместе с безмолвием к Попрыгунчику пришло чувство надвигающейся опасности.

Топпер, навострив уши, замедлил шаг. Иногда он останавливался по собственной воле и чутко вглядывался вперед и по сторонам. Кэссиди попытался стряхнуть гнетущее ощущение близкой беды. Он никогда не тревожился понапрасну, и в то же время привык доверять интуиции. Нужно только правильно и вовремя в ней разобраться.

Хоть Попрыгунчик и был опытным и практичным человеком, он с уважением относился к дикой, нетронутой людьми природе. Там всегда возникали странные ощущения, знакомые всем, кто жил в великих, уединенных просторах Арктики, пустынь, океанов или в горах, за много миль от человеческого пристанища.

Большую часть жизни он провел в таких краях, как эти. Он знал, что такое шестое чувство, часто предупреждающее об опасности, и никогда не недооценивал противника. Если Кларри Джекс жив, он смертельно опасен. Он хладнокровен и в то же время преисполнен жаждой мести, он способен на все.

Каменная осыпь с виду казалась нетронутой, однако иззубренный гребень хребта изменил свои очертания, а высившаяся над ним огромная гранитная скала рухнула в каньон. Попрыгунчик снова спустился вниз.

Он не заметил признаков жизни ни во внешней, ни во внутренней части каньона и увидел, что дом в амфитеатре скал развалился. Остались стоять лишь две покрытые трещинами стены. Лошадей в корралях не было. Попрыгунчик был уверен, что если Кларри Джекс жив, то здесь, в убежище, его нет.

Дно каньона превратилось в груду осыпавшихся камней, а земля у стен растрескалась и бугрилась, словно вытолкнутая изнутри. Над ущельем повисла жуткая тишина, и ощущение мрачного одиночества заставило Попрыгунчика поежиться. В развалинах дома он никого не нашел, хотя на полу темнели пятна засохшей крови. Затем возле корраля он обнаружил могилу.

ЛАРАМИ

1881

Он умер не в постели

Только одна могила! Кларри Джекс жив! Попрыгунчик бросился к хижине, где он разговаривал с Даком Бейлом. Здесь все говорило о том, что ее покинули в спешке. Посмотрев на жеребца, Попрыгунчик увидел, что тот беспокойно озирается с настороженно поставленными ушами. Кэссиди тревожно оглянулся, и вдруг все вокруг задрожало перед его глазами.

В стремительном прыжке Попрыгунчик кинулся к Топперу и вскочил в седло в тот самый момент, когда перепуганный жеребец бешеным галопом понесся по устью каньона. Земля под копытами Топпера стонала, а с юга все выше и выше к небу поднимался ужасающий грохот трущихся друг о друга скал. Узкий вход в каньон казался еще уже, но Попрыгунчик бросил коня вперед. Вокруг трескалась земля, распространяя отвратительный запах серы, смешанный с чем-то давным-давно мертвым, и наконец жеребец выскочил из расщелины на открытое пространство. Даже здесь были заметны результаты землетрясения: всюду, насколько хватало глаз, в земле пролегали длинные трещины. Свернув под прямым углом к каньону, Попрыгунчик вскоре выехал из зоны разлома и перевел Топпера на легкий галоп, затем на шаг.

Кларри Джекс жив. Так где же он? Корн Пэтч сожгли до основания, а на ранчо «3 Джи» он едва ли поедет. Джекс привык командовать, а не подчиняться. С самого начала с ним был Дак Бейл, а теперь к ним присоединился Дад Лимен.

Искать следы преступников в пустыне бесполезно. Выслеживать их надо с помощью логики, а не колесить по округе, высматривая на земле отпечатки копыт. Дада и Кларри знали в Юнионвилле, именно поэтому там они не появятся. Попрыгунчик полагал, что Кларри Джексу выгодно, чтобы его считали мертвым.

Наступала ночь. Рощица тополей, расположенная во впадине, обещала близкое присутствие воды, и Попрыгунчик направил белого жеребца в ту сторону. Он внезапно понял, что устал, а по тому, как шагал Топпер, было видно, что его силы тоже на исходе. Тополя не обманули: между ними раскинулся маленький пруд, подпитываемый грунтовой водой. В одном конце рощицы густо разрослись кусты дикой яблони, и Попрыгунчик разбил лагерь там, расположившись рядом с огромным стволом поваленного дерева. Никто, крупнее койота, не продерется через кустарник, не подняв шум и треск, который разбудит и мертвого, а с другой стороны его надежно прикрывало бревно. Попрыгунчик собрал немного сухой коры, веток и остатков полусгнившего дерева и разжег костер — маленький костер, который будет давать очень мало света.

Он наливал кофе, когда услышал, как стукнула о камень подкова, и тут же с винтовкой в руке откатился в кусты у толстого конца бревна. Долгое время не было слышно ни звука, и он с нетерпением пожирал глазами оставленную на земле кружку. И надо же кому-то на него наткнуться в тот самый момент, когда он собирался попить кофе!

Попрыгунчику пришла неожиданная идея. Он с величайшей осторожностью вытянул руку с винтовкой, прицелом зацепил ручку кружки и медленно подтащил ее к себе. К счастью, пролилось очень мало, и Попрыгунчик с наслаждением глотнул горячего кофе. Теперь пусть идут. Он готов к встрече.

Снова стукнуло копыто, на этот раз ближе. Кто бы это ни был, он приближался очень осторожно. Послышался тихий звук голосов, и Кэссиди напряг слух, пытаясь уловить интонацию. Когда до него дошло, кто это, он усмехнулся и, обогнув бревно, пополз по густой траве. Попрыгунчик увидел на фоне звездного неба силуэты широкополых шляп и громко сказал: — Вы, ребята, лучше кричите, когда подъезжаете к лагерю, иначе вас когда-нибудь подстрелят.

Коротышка с Тексом смущенно обернулись, услышав, как он выходит из кустарника.

— Мы думали, тебе одному скучно, — нерешительно произнес Текс.

— И поскольку мы уже оказались здесь, мы решили сообщить тебе новость.

— Какую новость? — подозрительно справился Попрыгунчик.

— Ну, скоро Док с мисс Айрин собираются впрячься в одну упряжку.

— Знаю.

— А на «3 Джи» вроде как случилась заварушка. Хэнк Баучер сцепился с Коном Гором, а этот койот Трой взял и выстрелил Баучеру в спину. Док считает, что тот может выкарабкаться, но это еще вопрос.

— В этой команде люди не могут даже поладить друг с другом, — сказал Попрыгунчик. — Пошли к костру — кофе еще горячий.

Когда они направились к лагерю, он, повернув голову, спросил: Землетрясение почувствовали?

— Почувствовали? — сказал Текс. — Я испугался чуть ли не до смерти. Мы были посреди пустыни, но видели, как осыпаются гребни холмов. У того плато, что стоит к югу, обвалился целый угол.

За кофе Попрыгунчик рассказал о событиях дня, о том, что нашел могилу Ларами. Он также поделился подозрениями, что Джекс жив и скрывается вместе с Бейлом и Лименом.

— Мы слыхали, что он жив. Бен Локк отыскал след той пятнистой лошадки, которую ты заметил во время ограбления. Всего в той группе было три всадника. Он некоторое время шел по следу, потом потерял его. Позавчера в городе один парень рассказал, что эти трое его ограбили, отобрали всю еду. Он так перепугался, что боялся признаться.

— Как думаешь, куда направился Джекс? — спросил Миллиган.

— Трудно сказать. Может, на свой участок возле Стар Пик?

— Едва ли, — возразил Монтана. — Теперь о нем знают слишком многие. Хотя там полно старых штреков, оставшихся от Стар Сити, можно укрыться от посторонних глаз. Может, оно и так.

— На его месте, — сказал Текс, — я бы махнул на северо-запад, к пустыне Блэк Сэндс, и потерялся бы в тех холмах.

— Ну, — пожал плечами Попрыгунчик, — если бы он сбежал из здешних мест, я бы за ним не погнался. Все равно мне пора двигаться дальше.

Текс подбросил в огонь веток и завел длинную историю о том, как пасут скот в районе Брасос, и через пару минут они с Коротышкой горячо спорили о том, как лучше набрасывать лассо и затягивать петлю.

Кэссиди прислонился спиной к бревну и рассеянно слушал. Он думал, что хорошо бы сейчас увидеться с Рыжим Коннорсом. Последний раз он встречался с Джонни и Меските в районе Джайлы. В тот раз они вовремя подоспели, ввязались в драку и выручили его из беды. Это было в традициях старой доброй команды с «Тире 20» — они всегда стояли горой друг за друга.

Он усмехнулся, вспомнив заварушки, в которых они с Меските попадали в Додже и Огаллале, но даже эти города были уже не теми, что раньше. Да и перегоны скота на север стали уже не те. Сейчас самые «веселые» города это Тумстоун и Дэдвуд. Но для очень крутых ребят оставалось с полдюжины шахтерских поселков в Юте и Неваде, которые вполне могли потягаться со старыми городишками, располагавшимися на пути перегона скота из Техаса на север. Бизонов вытеснили лонгхорны, которые, в свою очередь, уступали место беломордой породе. Пройдет немного времени, и на пастбищах появится плуг. Старый Запад менял свой облик, и не оставалось ничего, кроме как смириться с этим.

— Что теперь? — вдруг спросил Коротышка. — Ты собираешься охотиться за Джексом?

— Возможно. — Кэссиди скатал сигарету и вытянул онемевшие ноги. — Но он мог удрать. А что касается «3 Джи», я надеюсь, они больше не будут зариться на чужое. Ронсону не нужны неприятности, которых можно избежать. Его глаза блеснули. — И мне, вроде бы, тоже.

Миллиган выглядел разочарованным.

— И это в то время, когда драка только-только началась!

В 1863 году Юнионвилль процветал. В то время там было 10 магазинов, 6 отелей, 9 салунов, 2 почтово-дилижансные конторы, 2 аптеки, 4 конюшни и пивоварня. У каждого жителя был свой золотоносный участок — потенциально самый богатый. Люди без цента в кармане заключали сделки на тысячи долларов, они меняли, покупали и продавали участки и богатые золотоносные разработки футами. У старателей оптимизм в крови, и только оптимист может жить в землянке или шалаше, выкапывая дыры в горе в поисках призрачного счастья; однако, в краях, где нашли серебряный самородок весом почти в тонну, а золотые кварцевые жилы приносили миллионы, оптимизм был в порядке вещей.

В радиусе двадцати миль от Юнионвилля возникло несколько деревушек. Некоторые просуществовали несколько месяцев, некоторые — несколько лет, а некоторые даже сменили место. Одна из них называлась Стар Сити беспорядочное скопище лачуг, сгрудившихся на склоне горы и охраняемых от постороннего взгляда соседней вершиной.

Здесь в свое время находилось богатое месторождение золота. Его хватило почти на два года, затем оно истощилось. Старатели разбрелись кто куда — в Юнионвилль или по другим местам. Лачуги остались. В них обитали оптимисты и несколько обыкновенных скваттеров. Оптимисты жили постоянно, а скваттеры менялись от недели к неделе. Наконец, разбежались даже самые настойчивые, и в деревушке поселились пустынные совы, пара крыс и несколько летучих мышей.

Когда Дак Бейл приволок Кларри Джекса в поселок, тот едва дышал, в лице у него не было ни кровинки. Они нашли прибежище в одной из брошенных, но более или менее сохранившихся хижин, и Бейл, чье знакомство с огнестрельными ранениями было достаточно близким, оказал ему первую помощь. На голове пуля рассекла кожу и обнажила череп, в результате Джекс получил сотрясение мозга, но гораздо тяжелее была рана на теле. Через несколько дней, когда Джексу стало немного лучше, и Бейл смог на время оставить его одного, он связался с Дадом, потом опять вернулся в хижину.

В течение недели Джекс находился между жизнью и смертью, за ним ухаживал сам Бейл и Док Бентон, которого Дад Лимен с завязанными глазами тайком привез в поселок. Бентон, бывший армейский хирург, слишком пристрастившийся к алкоголю, тем не менее сохранил способность врачевать и использовал ее. Когда он в конце концов возвратился в салуны Юнионвилля, Джекс находился на пути к выздоровлению. Но чем сильнее физически становился Джекс, тем хуже и раздражительнее делался его характер, наконец, он стал совсем невыносимым.

Покинув Стар Сити, бандиты нашли убежище в одной из полудюжины хибар, расположенных в глубокой горной расщелине. Поселок представлял собой остатки «Горной Компании Хай Корд». Похудевший, бледный и озлобленный Кларри Джекс расхаживал по комнате, кипя от еле сдерживаемой ярости. Дак Бейл наблюдал за боссом, и на сердце у него было неспокойно. Даже флегматичный Дад Лимен смотрел на него с опаской. То ли причиной было жестокое поражение, нанесенное Попрыгунчиком, то ли сотрясение, сказать было трудно. Факт оставался фактом: характер этого человека уже не скрывала завеса улыбчивости. Обнажилась натура убийцы без единой положительной черты.

Дад Лимен молча жевал табак и размышлял над тем, что он знал о своем напарнике. Можно сказать, что они с Кларри Джексом были друзьями, однако Джекс в затруднительной для него ситуации хладнокровно застрелил Дакоту Джека. Лимен давно знал, что Кларри Джекс и Васко Грэхем — один и тот же человек. Это Бейл, приятель Джекса по добрым старым временам в Болд Ноб, рассказал Лимену правду. И она не прибавила Даду уверенности в своем будущем.

— По-моему, — как-то раз отважился предложить он, — надо сматываться. Пока Кэссиди здесь, нам тут делать нечего. А с Пони разберемся позднее.

— Забудь и думать об этом! — резко повернулся к нему Джекс со зло прищуренными глазами. — Мы никуда не уедем, пока не умрут и Кэссиди, и Харпер! Мне нужно золото, но это не так важно, как покончить с Кэссиди!

— Босс, — спокойно возразил Лимен, — против нас теперь вся округа. Если останемся, то можем не выбраться отсюда живыми. Я говорю дело. Сейчас у нас есть возможность сбежать. Они не знают, жив ты или мертв, но поверь, скоро они начнут подозревать неладное.

— Кэссиди, — продолжил он, — объезжает местность. Бен Локк тоже, а насколько я знаю, Ларами убил именно Локк. Вчера я с вершины хребта два часа наблюдал за Локком в бинокль. Он искал след, может быть, твой — я не знаю. Он потерял его в долине, но все время поднимал голову и глядел на эти горы, словно собирался разведать их. Я тебе точно говорю, Кларри: Локк не успокоился!

Глаза Джекса потемнели от ненависти.

— В чем дело, Дад? — презрительно усмехнулся он. — Струсил? Я не удивился бы, если бы запаниковал Бейл, но ты?

Он развернулся и вышел, однако в дверях оглянулся и тихим, искаженным от злобы голосом сказал: — Никто от меня не уедет! Поняли? Никто!

Джекс гордо шагнул за порог, и они услышали звук удаляющихся шагов. Бейл с побледневшим лицом посмотрел на Дада.

— Он точно изменился.

Лимен тревожно кивнул.

— Нет смысла оставаться, Дак! Никакого! Я тебе говорю, Бен Локк хуже гончей. Он не бросит взятый след! Этот парень меня беспокоит. Он похудел, он почти не спит и все равно выслеживает нас. Он не из тех, кто бросает начатое. А что касается Попрыгунчика, то я лучше сцеплюсь с пумой в ее логове, чем с этим hombre. От смерти Кларри спасло только землетрясение.

— Что ты собираешься делать? — осторожно справился Бейл.

Дад Лимен не ответил. Он быстро и бесшумно встал, выглянул наружу, потом опять сел.

— Что делать? — громко сказал он. — Я от босса никуда не уйду. А что еще остается делать? Весь вопрос в том, как достать Кэссиди!

Бейл быстро взглянул на него, затем на окно и кивнул.

— Ну да, — сказал он. — Первым делом надо достать его, а потом это золото у Харпера.

Неожиданно в комнату вошел Кларри Джекс и свирепо уставился сначала на одного, потом на другого. Бейл с Лименом поняли, что он, отойдя от дома, подкрался обратно, чтобы подслушать их разговор. Джекс закурил сигарету, нетерпеливо затянулся и опять прошел к двери, что-то бормоча себе под нос.

Дад Лимен посмотрел на его широкую спину и тут же бросил взгляд на Дака. Не в его характере было стрелять исподтишка, но в этот момент выстрел в спину Джексу показался ему лучшим выходом. Похоже, это был единственный шанс остаться в живых, а не быть убитым.

Кларри Джекс повернулся и пристально посмотрел на них злобным, угрожающим взглядом, и в его глазах было что-то еще, что Дад Лимен распознал, и от чего почувствовал холодок. Кларри Джекс потерял рассудок.