Добравшись до Растлер-Спрингс, Лорри поняла, что заблудилась.

Стив рассказывал ей, как нужно ехать кратчайшим путем через горы на почтовую станцию Драй-Крик, и советовал ехать именно так, если с ним что-нибудь случится. Но он предупреждал, что не следует держаться слишком близко к Джуниперу и нельзя останавливаться у Растлер-Спрингс.

Вернувшись назад, она смогла бы найти поворот, который пропустила, но времени терять нельзя, двигаться нужно немедленно — если сейчас задержаться, то до почтовой станции она доберется только глубокой ночью.

Проще всего было бы вернуться на ранчо и снова отправиться в путь на рассвете, как только Стив уйдет из дома. Однако, если она возвратится, у нее больше никогда не хватит духа снова от него уйти. Она уже и так доставила Стиву слишком много хлопот.

Гнедой стал пить свежую воду из родника, а Лорри тем временем соскользнула с седла на землю и тоже попыталась напиться, черпая воду пригоршнями из ручья. Это у нее плохо получалось, напиться ей не удалось, она только намочила все лицо и забрызгала блузку. Типичная неудача, как и все остальное, что с ней случалось, с тех пор как она приехала на Запад.

Поднявшись на ноги, она увидела, что на опушке леса стоит человек с ружьем в руках. Лорри не имела понятия, сколько времени он там простоял, только вдруг осознала, как далеко от всего и от всех находится это место. К тому же никто, даже Стив, не знает, что она здесь. А револьвер у нее в седельной сумке.

Человек был худ и стар, а его глаза — никогда в жизни, ни у кого она не видела таких холодных глаз. Тонкая сеть морщин покрывала его узкое, иссушенное солнцем лицо с высокими скулами, напоминавшее бы соколиную голову, если бы не короткий, слегка приплюснутый нос. Синюю линялую рубашку и сильно поношенные джинсы венчала совершенно новая шляпа с узкими полями.

Он ничего не говорил, просто смотрел на нее, выжидая.

— Я прозевала поворот. — Лорри сама удивлялась тому, как спокойно с ним разговаривает. — Я ехала в Драй-Крик.

Его глаза скользнули с ее лица на седельную сумку, в которой находились все пожитки, которые она привезла к Стиву Боннету на ранчо «Ред-Тэнкс».

— Ты — женщина Боннета, — констатировал он сухим и резким голосом.

Она вызывающе вздернула подбородок.

— Да, жена.

— Уходишь от него?

— Не ваше дело, — огрызнулась она, вдруг рассердившись.

— Не могу осуждать, если ты струсила.

— Да не в этом дело! — чуть не закричала она. — Совсем не в этом!

Его старые глаза привыкли разбираться в следах, а также в мотивах поступков мужчин, да и женщин тоже.

Но она говорила правду. Ею двигал не страх, а что-то другое. Он почувствовал, что в ее голосе звучит горечь, сознание своего поражения и обиды.

Он кивнул в сторону юга.

— Там моя лачуга, — указал он. — И горячий кофе.

Позднее Лорри никак не могла понять, почему она согласилась пойти с этим человеком. Возможно, ей хотелось показать, что она ничуть его не боится, или она все еще не решалась сделать последний шаг, который увел бы ее из этого края, от всех связанных с ним надежд.

Лачуга оказалась старой, но чистенькой и аккуратной. Чисто вымытые кастрюли и сковородки висели на стене, ни грязной посуды, ни разбросанных вещей. В комнате стояли койки для нескольких человек, но застланной оказалась только одна.

Налив кофе в две эмалированные кружки, хозяин поставил одну из них перед Лорри. Отпив глоток, она впервые почувствовала зависть. Дело в том, что именно с кофе она потерпела самую серьезную неудачу. Во всяком случае, это огорчало ее больше всего. Она не умела варить кофе; тот, что она готовила, не нравился даже ей самой. Да и вообще выяснилось, что она ничего не умеет и совсем не годится на роль жены человека с Запада. Ей не потребовалось много времени, чтобы понять это, но как исправить совершенную ошибку — она не знала.

Лорри снова испытала угрызения совести, вспомнив, какое выражение появилось на лице Стива, когда он увидел потертую спину ее мерина. Все оттого, что она плохо расправила потник и на нем остались складки. А потом у нее нечаянно спустился курок запасного револьвера, и он выстрелил, едва не поранив ей ногу. Стив страшно на нее рассердился, и она проплакала полночи, после того как он заснул.

— Не могу взять в толк, с чего это ты сбежала от своего муженька, — произнес старик. — Не думаю, что испугалась, я слыхал про то, как ты шуганула Большого Лью, имея в руках один старый дробовик.

Она посмотрела на него, удивляясь, откуда ему это известно.

— А зачем он решил меня напугать? Между прочим, — добавила она, — дробовик-то был не заряжен.

Холодные глаза блеснули, в них мелькнуло что-то похожее на усмешку.

— Он-то этого не знал. Ну и нагнала ты на него страху! — Старик снова поставил кофейник на огонь. — А его не так просто напугать, этого Лью. Он ведь не какой-нибудь мирный поселенец. Настоящий убийца. На его совести не один человек.

— Неужели взаправду убивал людей?

— По крайней мере троих, а то и четверых. — Он набил трубку, искоса поглядывая на ее маленькое личико с огромными темными глазами, по форме напоминавшее сердечко; да и фигурка, несмотря на приятные округлости, как у взрослой женщины, казалась слишком детской, слабенькой и непригодной для здешних мест. Но его мать тоже была маленького роста, а ведь родила десятерых детей в суровых условиях приграничного поселения.

— Если ты такая смелая, то чего же бежишь отсюда? — Тут он хитро прищурился и усмехнулся. — Да, я и забыл… Это же не мое дело.

— Я для него не подхожу, — заявила она, глядя на старика широко раскрытыми глазами. — Ему нужна помощница, а от меня только одни неприятности.

Старик внимательно рассматривал свою трубку. То, что она оказалась на месте со своим дробовиком, помешало Большому Лью и Миллерам спалить ранчо. Именно для этого они и явились на «Ред-Тэнкс».

Мало-помалу она выложила ему свою историю. Ее отец долго болел, и его болезнь поглотила все их сбережения. После его смерти она поехала на Запад, согласившись выйти замуж по объявлению. Объявление прислал по почте Стив Боннет. Увидев высокого молодого парня с бронзовым от загара лицом, Лорри почувствовала волнение. Стиву нужна была жена, а ей — дом. Все очень просто. Ни тот, ни другая ни слова не сказали о любви.

— А как сейчас? Любишь, наверное, его?

Вопрос старика сильно ее озадачил, поскольку она никогда об этом не задумывалась. И вдруг, словно прозрев, поняла, что он прав.

— Да, — призналась она. — Да, люблю.

Старик никак не отозвался, а она стала смотреть на землю, наблюдая за тенью, которую отбрасывали соседние деревья. Она вспомнила лицо Стива, когда он пришел домой накануне ночью. Какое выражение мелькнуло тогда в его глазах? Радость, оттого что не оправдались его страхи? Или что-то другое?

Он налил ей еще кофе.

— Что тебе это даст, если ты убежишь? Неужели тебе станет спокойнее? А Стив? Интересно, что он почувствует, когда вернется вечером домой?

— Ему без меня будет лучше, — едва выговорила она, пытаясь заглушить угрызения совести.

— Что хорошего, когда человек возвращается домой, а в доме пусто? Ты говорила ему, что любишь его?

— Нет.

— А он тебе?

— Тоже нет.

— Очень глупо с его стороны. Я-то повидал женщин на своем веку. Скажи ей, что ты ее любишь, приласкай чуток, сделай иногда что-то приятное, и она уже готова для тебя в огонь и в воду,

В жарком воздухе наступающего вечера тихо шелестели тополя, их зеленые ладони трепетали, порой смыкаясь друг с другом.

— Я хотела бы научиться заваривать такой кофе.

— Сегодня он не так хорош, как обычно.

Она обратила внимание на то, как он положил ружье: на краешек стола, так что дуло оказалось направлено в сторону двери.

— Приятно, когда человек приходит домой и его встречают горячим кофе.

Старик откинулся на спинку стула и снова раскурил свою трубку.

— А он знает, что ты ушла?

— Нет.

— Если снова заявятся Миллеры, они сожгут ранчо. А он на тебя рассчитывает.

— Они не вернутся.

Он только презрительно хмыкнул, дивясь ее наивности.

— Здесь идет постоянная война, мэм. Борьба за место… У твоего мужа только один союзник, это ты… а ты его бросила.

— От меня нет никакого толка. Я ничего не умею — ничего, что должна делать жена в этих краях.

— Ты можешь быть дома, когда он возвращается с работы. Человек не любит одиночества. Ему приятно сознавать, что он борется ради чего-то или кого-то. — Не услышав от нее никакого ответа, он спокойно продолжал: — Они собираются его убить, эти Миллеры.

— Убить? — возмущенно воскликнула она. — Как же так, ведь закон…

Он смерил ее холодным взглядом.

— В этой стране каждый носит закон с собой, в своей кобуре. Миллеры и не подумают расправляться со Стивом Боннетом самолично. Они кого-нибудь наймут. Твоего муженька, — старик поднялся на ноги, — считай, что уже заказали.

Он вдруг рассердился:

— Ты ведь не просто жена. Ты партнер, а тебе вдруг понадобилось сбежать, когда он больше всего в тебе нуждается.

Он двинулся к двери.

— Тебе незачем возвращаться в ущелье. Позади моей лачуги есть тропа, ее проложил старик Соткано. Держись подальше от Джунипера и не сбивайся с тропы. Она приведет тебя прямо к почтовой станции. Это возле Литтл-Драй.

Она не двинулась с места.

— Научите меня варить такой кофе? Такой же, как у вас?

Когда ее лошадь ступила на двор ранчо «Ред-Тэнкс», уже запели перепела. Стив еще не вернулся, и она быстро расседлала мерина. Вспомнив, что делал в таких случаях муж, обтерла ему спину.

Час спустя, когда кофейник вскипел во второй раз, она увидела, как Стив въехал во двор. С болью и страхом подумала о том, что чуть было не сбежала и уже не встречала бы мужа, а находилась сейчас неизвестно где. Стоя в дверях своего дома, она вдруг увидела его другими глазами.

Она же его любит! Любит этого высокого стройного мужчину со спокойным лицом и глазами, в которых порой сверкают веселые искорки. Его волосы, отливающие бронзой, блестели в свете лампы, но вот в глазах никакого веселья, только одна тревога.

— Стив… что случилось?

Он быстро взглянул на нее, словно уловив в ее голосе новые, непривычные нотки. И в первый раз в жизни поделился с ней своими опасениями. Прежде он всегда отмахивался от ее расспросов, уверяя, что все будет в порядке.

— Узнал сегодня кое-что. Старик Миллер нанял человека. Киллера.

Она схватила его за руку.

— Кого он должен убить? Тебя?

Стив кивнул; закрыв за собою дверь, он снял шляпу ц направился к тазу с водой, приготовленному для умывания. Потом потянул носом, почувствовав запах кофе, и увидел только что налитую чашку.

— Это мне? — спросил он, посмотрев на нее.

Она кивнула, со страхом ожидая, чтобы он попробовал. Мелочь, конечно, но тем не менее это очко, которое будет либо за, либо против нее.

Он опустился на стул, и она увидела, какое усталое у него лицо. Стив пригубил кофе, а потом начал пить.

— Этого парня зовут Бад Шоу. Он уже здесь.

— Ты его видел?

— Здесь еще нет. — Стив продолжал пить кофе. — Я однажды встретился с ним в Эль-Пасо, когда только что приехал на Запад.

— Он убивает за деньги? Неужели действительно можно нанять человека, чтобы он кого-нибудь убил?

— Это суровая страна, Лорри, здесь идет постоянная война за землю, на которой можно разводить скот. Вот человек и нанимается, чтобы убивать. Так же, как в других странах нанимаются в солдаты. Я даже не уверен, что их можно за это обвинять.

— Но убивать за деньги! — с негодованием воскликнула Лорри. — Это же настоящее преступление!

— Да, конечно. Если это делается из-за угла, — ответил Стив, бросив быстрый взгляд на жену. — Только Бад Шоу не из таких. Он постарается встретить меня где-нибудь как бы случайно, и я буду иметь свой шанс. — Он встал из-за стола. — Мне бы не следовало тебе это говорить. Трудно приходится женщине в этих краях. — Он посмотрел на свою пустую чашку. — А не выпить ли мне еще чашечку кофе?

Лорри долго лежала без сна. Как он похож на мальчишку!

При слабом свете луны она видела его лицо на подушке, его растрепанные волосы, слышала его ровное дыхание. Вдруг, повинуясь какому-то внутреннему побуждению, она коснулась его щеки. Потом испуганно отдернула руку, крепче закуталась в свое грубое одеяло и лежала с открытыми глазами и сильно бьющимся сердцем.

Когда на следующее утро они кончили завтракать и он взял ружье, чтобы идти, она его остановила:

— Стив… научи меня заряжать дробовик.

Он обернулся к ней, и на секунду их взгляды встретились.

Взяв дробовик, он подробно объяснил ей, как нужно с ним обращаться, стараясь при этом не смотреть ей в глаза. Уже стоя в дверях, он протянул руку в сторону гор:

— Видишь эту скалу? Если они явятся, останови их в этом месте. А если подойдут ближе… стреляй.

Она согласно кивнула, он снова взглянул на нее и вдруг крепко обнял за плечи.

— Ты справишься, — негромко сказал он внезапно дрогнувшим голосом. — Справишься.

Лорри сидела так, чтобы из двери наблюдать за тропой, когда услышала топот. Она быстро вскочила, отложив свое шитье. С бьющимся сердцем подошла к порогу.

Появился знакомый всадник, сидевший на лошади мышастой масти, бедно одетый, но в хорошей шляпе с узкими полями.

Он остановился на опушке леса и, положив руку на ружье, смотрел на дверь. Взгляд его медленно скользил по всей усадьбе, однако у нее возникло странное чувство, что он в то же время наблюдает за ней.

Потом он пустил лошадь вперед и, притормозив ее перед Лорри, глянул прямо на нее.

— Как поживаете, мэм? Не возражаете, если я спешусь?

— Пожалуйста.

Единым махом он соскочил на землю и, не привязав мышастого, направился к двери.

— Проезжал мимо, — объяснил он, — вот и решил: зайду-ка и попробую, какой тут пьют кофе.

Когда он сел за стол, она налила в чашку кофе и с беспокойством ждала реакции, не спуская глаз с его лица.

Он пригубил, потом сделал еще глоток и кивнул.

— Кладите чуток побольше кофе, мэм, и все будет в порядке.

Он внимательно изучил чисто прибранную комнату, потом выглянул во двор. Загоны для скота были новые, отлично сделанные, сама хижина построена надежно и прочно, а рядом с ней — стойла для лошадей, крепкие и основательные, тоже рассчитанные не на один год.

— Видели Большого Лью Миллера?

— Нет. — Она бросила на него быстрый взгляд. — Скажите, вам приходилось слышать об одном человеке? Его зовут Бад Шоу. Он киллер, ему платят деньги за то, чтобы он убивал людей.

Старик задумчиво погладил свои усы.

— Бад Шоу! Похоже, я слыхал где-то это имя. — Он кинул на нее быстрый взгляд. Его холодные глаза словно затянуло пеленой. — Киллер, говорите? Откуда вы это узнали?

— Стив мне сегодня сообщил. Он еще сказал, что этот Бад Шоу не такой, как другие, что он, прежде чем убить, дает человеку шанс. Я-то совсем не понимаю, какое это имеет значение. — Она наклонилась к нему. — Послушайте, вы ведь знаете бандитов. Если бы не знали, не жили бы возле Растлер-Спрингс. Стив мне как-то говорил, что там у них где-то база; Вот если бы мне встретиться с этим Бадом Шоу и побеседовать с ним! Помогите, сделайте такую милость.

Он допил кофе и свернул себе самокрутку. Она следила за его пальцами, темными и тонкими, почти как у женщины. Ни одна крупинка табака не упала на пол. Лизнув краешек бумаги, он поднял на нее глаза.

— Зачем вы хотите с ним встретиться?

Она считала, что ему надо все объяснить. Не может же человек быть таким жестоким, чтобы… Ну, в общем, убивать дурно, а Стив хороший парень, ему ничего не нужно, он только пытается построить себе дом, и все. И хочет обосноваться тут, иметь детей. И… она пыталась втолковать все это старику, но он ее перебил:

— Как я понимаю, вы передумали и уже не собираетесь отсюда бежать?

Она покраснела.

— Я… Я тогда, наверное, помешалась, нашло что-то. Я ведь нужна ему. Вы тоже так думаете, ведь правда? Вы действительно считаете, что я ему нужна?

Она словно молила его подтвердить эти слова.

— Каждому мужчине нужна своя женщина. Поверьте, человек без жены — это не человек. А Стиву требуется не просто женщина, а настоящая жена. Уж такой он человек.

— Но вы ведь говорили, что не знаете его.

— Это верно, не знаю. Лично мы с ним не знакомы. Но только люди говорят, а я слушаю. — Голос его вдруг зазвучал сурово и решительно: — Милая моя, Стива Боннета не так-то легко убить. В том числе и Баду Шоу. Почему, как ты думаешь? Миллеры пытались. Только тогда их было пятеро. Твой муж убил одного из них, а другого отправили в больницу.

Стив убил человека! Сейчас это не казалось ей таким ужасным, как два-три дня тому назад. Возможно, поэтому он и не решился осуждать наемного убийцу.

Старик поднялся.

— Ну, я пошел, мэм. Как-нибудь еще увидимся.

— Постойте! — Она подошла к плите и поспешно достала из духовки лист с только что испеченным печеньем. — Это я, по крайней мере, умею делать. — Она гордо вздернула подбородок. — Единственное, что я по-настоящему умею делать, — это печь хлеб.

Старик задумчиво посмотрел на нее.

— Спасибо, мэм. Я это очень ценю. Давненько мне никто ничего не давал. Это в первый раз за очень долгое время.

— И не забудьте, что вы обещали как-нибудь приехать и научить меня варить суп.

Тут он улыбнулся от души.

— Я и не забыл. Я ведь действительно обещал.

После того как он ушел, она опять посмотрела на тропу, а потом, вернувшись на свое место, снова взялась за работу.

Уже наступили сумерки, когда Лорри увидела всадника. В первую минуту ей показалось, что это Стив, но потом всадник вдруг скрылся за деревьями. Тогда она вскочила, закрыла ставни и схватила дробовик. Затем погасила свет и стала ждать. Еще не совсем стемнело, и она все отлично видела.

Прошло довольно много времени, прежде чем за окном послышался легкий шум, и Лорри вскинула ружье. Обойдя дом, незнакомец направился к двери. Она крепко сжала ружье. Палец на курке напрягся, но в этот момент она увидела Стива.

Лорри испуганно вскрикнула:

— О, Стив! Я ведь могла тебя убить.

Он посмотрел на нее настороженным взглядом.

— Ты одна?

— Конечно одна. Кто еще здесь может быть?

Он подошел к спальне и поднял одеяло, которым они занавешивали дверной проем. Вернувшись на кухню, постоял, осматриваясь вокруг.

— Кто-то рыскал сегодня вокруг дома. Верхом. На мелкой лошади.

Она хотела все объяснить, но потом спохватилась. Если рассказывать об этом славном старике, пришлось бы сообщить, каким образом они познакомились, а значит, и то, что она собиралась уйти из дому. А этого она сделать не могла, по крайней мере сейчас.

Он внимательно смотрел на нее, на лице у него появилось какое-то странное выражение. То, что она запнулась, отвечая на его вопрос, возбудило в нем неясные подозрения.

— Должно быть, это ошибка, — проговорила она виновато. — Я никого не видела.

Голос ее дрогнул, она знала, что не умеет лгать. Стив опустился на стул и молчал, слегка нахмурившись. Чтобы избежать его взгляда, она поспешно стала накрывать на стол, а потом отчаянно пыталась завести разговор. Однако слова почему-то не шли.

Когда наступило утро, она встала и собрала завтрак, но чувствовала себя неспокойно, сердце словно сжимала холодная рука. Стив ничего не говорил, только один раз, когда он кончил причесываться и отвернулся от зеркала, их взгляды встретились. Он выглядел усталым и одиноким. Лорри хотелось броситься к нему в объятия и…

— Будь осторожна, — предупредил он, садясь за стол. — И никого сюда не пускай. Миллеры способны на все.

— Ты видел того, другого, человека?

— Шоу? — Он покачал головой, наблюдая за тем, как она наполняет его чашку. — Он-то меня и беспокоит. Следы, которые я нашел, оставила не Миллерова лошадь. А Шоу вполне способен что-нибудь выкинуть. Про него говорят, что он всегда оказывается там, где его меньше всего ожидают.

Он долго стоял в дверях, не выходя из дома, прежде чем отправиться на конюшню. Просто стоял, внимательно оглядывая усадьбу, деревья и холмы. Потом неохотно шагнул за порог и, прижимаясь к стене, двинулся по направлению к конюшне.

Затаив дыхание, она ожидала, когда он появится. Выйдя во двор, Стив бросил быстрый взгляд в сторону дома.

Он ей не доверяет. Лорри теперь знала это точно. Он думает… Но что он может думать?

И вдруг она бросилась к нему.

— Стив! — крикнула она. — Стив, не уезжай!

Он колебался.

— Меня ждет работа. Положим, сегодня я спрячусь, никуда не поеду. А завтра? А послезавтра? Не могу же я прятаться до бесконечности. Нужно делать дело.

Старик пришел в дом перед самым закатом, пришел пешком, неся за плечом свое неизменное ружье. Он подошел к двери и ждал, когда она его заметит.

— Мэм, мне нужно с тобой поговорить.

— Уходите отсюда, пожалуйста! — На маленьком личике Лорри застыло выражение тревоги. — Стив видел ваши следы. Он… он мне не верит.

— Ты рассказала ему обо мне? Говорила, как я выгляжу? — быстро спросил он.

— Нет. Я сказала, что никого не видела. Он мне не поверил.

— Я должен войти в дом. И как можно скорее. Чтобы меня никто не видел.

Она заметила, как напряглось его выжженное солнцем пергаментное лицо. Секунду поколебавшись, отступила от двери.

— Вы поможете нам?

— Я вам помогу.

— Защитите нас от Бада Шоу?

— Да, — ответил он с кривой улыбкой. — Даже от него.

В этот момент они услышали звук копыт. Скакала одна лошадь, и скакала во весь опор. Откуда-то прозвучал выстрел, потом целый залп. И еще один одиночный выстрел.

Старик грязно выругался. Он дернулся вперед, потом отскочил назад.

Это был мерин Стива, а сам Стив судорожно цеплялся за луку седла. Он с трудом спешился, чуть не упав на землю, и Лорри с ужасом увидела кровь у него на лице и на рукаве рубашки. Он бросился к дому, споткнувшись на пороге и, прежде чем она успела ему помочь, ввалился внутрь.

— Лорри! — хрипло выкрикнул он. — Дробовик! Они идут!

Он схватился за притолоку, полуобернулся и тут заметил старика, который стоял у стола.

Лорри видела, как застыло его лицо и приобрело странное выражение. Стив словно бы успокоился. Здоровой рукой — это оказалась левая — он схватился за рукоятку револьвера, засунутого за пояс. Рукоятка была повернута вправо, в расчете на правую руку… Да, не повезло.

— Привет, Бад, — спокойно сказал он.

Лорри отчаянно закричала, словно получив смертельный удар.

— Привет, Стив.

Старик ожидал, глядя на Стива.

— Ну что же, начнем, — с горечью проговорил Стив, — я готов.

Бад Шоу посмотрел на него и медленно, серьезно кивнул:

— Конечно готов, Стив. Я это знал, ты всегда готов.

Он замолчал на минуту, и Лорри стало слышно, как тикают часы и как почти бесшумно и осторожно кто-то подкрадывается к дому.

— Ты счастливый человек, Стив, — спокойно произнес Бад. — У тебя смелая жена, просто отличная жена.

А потом очень медленно, точно рассчитанным движением повернулся и пошел прочь, захлопнув дверь.

Они слышали, как всадники подъехали ближе, а потом остановились. Широко раскрыв глаза, Стив смотрел на Лорри, одновременно прислушиваясь. Потом, схватив дробовик, поднял его. Она видела, как через правый рукав сочится кровь.

— Ну ладно, Лью, — прозвучал голос Бада. — Дальше тебе ехать не стоит.

— Вот уж не знал, Бад, что ты способен оказаться предателем, переметнуться на другую сторону, — произнес Лью, и в голосе его прозвучали нотки неуверенности.

— Я же тебя предупредил, что выхожу из игры, — рассудительно заметил Бад Шоу. — Сказал вам об этом ясно и понятно.

— Но ты не говорил, что собираешься переметнуться.

— Ну хорошо, объясню сейчас, а вы послушайте. Да, я перешел на другую сторону. Хочешь знать почему? Пожалуйста. У меня две причины. Четыре труса не могут справиться с одним хорошим парнем и нанимают убийцу, чтобы он сделал это грязное дело вместо них. А потом исподтишка выслеживают этого человека, когда он едет один, и нападают на него. Это только первая причина.

На мгновение Лорри представила, как стоит он там, щуплый старик в синей линялой рубашке, обтягивающей худые плечи. Он даже ружье оставил в доме… Однако, когда Бад вышел к ним навстречу, за поясом у него торчали два шестизарядника.

— А вторая причина — вот эта маленькая женщина, которой нужно только одно: научиться варить хороший кофе для своего мужа. Я так полагаю, человек, которого могла полюбить такая женщина, слишком хорош, чтобы отдать его стае шакалов.

— Мы не потерпим таких слов, — зарычал Большой Лью, — даже от тебя.

— Ничего, стерпите. — Голос старика звучал сухо и спокойно, однако сквозь сдержанность все равно проступало отвращение. — Стерпите, хотя мне было бы даже интересно посмотреть, что будет, если вы решите возражать. — Так он и стоял в сгущавшихся сумерках, глядя на то, как они уезжают прочь.

Лорри не помнила, как она подошла к Стиву и прижалась к нему, но, когда старик вошел в дом, она стояла рядом, крепко обнимая мужа.

— Зажги свет, Лорри, — мягко сказал он. — Нужно посмотреть, что у него с плечом.