I

Правящий класс Америки пользуется особыми правами и привилегиями, которых, само собою разумеется, лишены низшие классы.

Правда, для того чтобы защитить и усилить свое привилегированное положение, хозяева Америки должны считаться с остатками демократической системы, действовавшей в XVIII в.; иногда они оказываются не в состоянии добиться своих классовых целей непосредственно при помощи законодательного или юридического обскурантизма; тогда им приходится действовать исподтишка, интригами и окольными путями.

Сенатор Джордж У. Норрис попал не в бровь, а в глаз, когда, после вынесения оправдательного приговора Э. Л. Дохини, которому были предъявлены серьезные обвинения по делу "Типот доум", сказал: "Мы должны были бы провести закон, запрещающий привлекать к суду за преступление тех, кто имеет в кармане 100 млн. долл.> Такая законодательная мера лишь юридически оформила бы существующее положение и, по крайней мере, привела бы теорию в соответствие с практикой.

Скандалы с военными прибылями расследовались специальной комиссией и подкомиссией палаты представителей, которые под председательством члена палаты Уильяма Дж. Грэхэма от штата Иллинойс выслушивали показания в течение трех с лишним лет. Показания и отчеты составляют двадцать один массивный том, на страницах которого развертывается невиданная доселе картина взяточничества, подкупа, вымогательства, мошенничества и невежества, если не прямой измены.

В защиту замешанных, лиц обычно говорилось, что в обстановке внезапно разразившейся войны они не могли бы сделать ничего лучшего. Однако комиссия Грэхэма установила, что в определенных областях компетентные лица были умышленно устранены, чтобы освободилось место для лиц некомпентентных; устраняли также людей, не стремившихся к наживе, и их посты переходили к людям, заинтересованным в принимаемых решениях с точки зрения личных материальных выгод; экспертов увольняли, чтобы протащить на их место невежд; честные работники военного ведомства протестовавшие против грабежа и расхищения, понижались в ранге, переводились на другие должности, причем нередко серьезно страдала их репутация; их заменяли работниками с весьма подозрительными наклонностями; контракты заключались с теми, кто предлагал поставки по более высоким ценам, а не с теми, чьи цены были ниже; вместо доброкачественных, испытанных материалов брались материалы более низкого качества; при этом под предлогом настоятельных нужд военного времени расходовались огромные суммы; все это делалось Исключительно для обогащения частных предпринимателей, обладавших политическим влиянием. Доходы от деловых сделок распределялись не поровну; проводилась дискриминация в пользу политически господствовавшей группы финансового капитала Уолл-стрит.

Военные закупки производились под гениальным руководством Бернарда М. Баруха, биржевого маклера из гуггенхеймовского лагеря, которого комиссия Грэхэма считала в значительной степени ответственным за многие из совершенных в то время беззаконий. Баруха поддерживали "Нэйшнл сити бэнк" п круги, связанные с медеплавильной промышленностью, которые имели доступ к президенту Вильсону через Кливленда X. Доджа.

Относительно медеплавильной промышленности отчет N° 1400 палаты представителей шестьдесят шестого созыва, третьей сессии, указывал:

"...первоначальный план, полностью осуществленный в ходе дальнейших мероприятий, заключался в централизации медеплавильной промышленности и ряда других отраслей промышленности в такой степени, чтобы управлять ею и контролировать ее мог один человек или несколько; целью такого контроля, установленного над этими отраслями промышленности на все время воины, должно было быть достижение господствующего влияния на установление и регулирование цен. Именно этот план и является одной из причин высоких цен на предметы потребления в тот период. План правительства заключался в централизации всех отраслей промышленности, независимо от последствий".

С этой целью правительство игнорировало антитрестовские законы. Комиссия Грэхэма установила, что: "Военное министерство и различные агентства совета национальной обороны не только разрешали нарушение постановлений, но и поощряли его, отдавая в некоторых случаях приказы о создании производственных объединений.

Все отрасли торговли и промышленности были объединены под руководством совета национальной обороны и его вспомогательных органов; обычно правительственные агентства отказывались вступать в деловые отношения с определенной фирмой до тех пор, пока она не вступала в такое объединение... Вероятно, не будет ошибкой сказать, что никогда еще в истории страны незаконные тресты и объединения, имевшие целью ограничение торговли, не поощрялись в таком масштабе, как в этот период".

Комиссия Грэхэма обнаружила, что за две недели до того, как президент Вильсон направил конгрессу свое послание о войне от 2 апреля 1917 г., Барух и Джон Д. Райан, президент "Анаконда коппер майнинг компани" ("Амальгамейтед коппер"), организовали объединение медепромышленников | для продажи правительству 45 млн. фунтов меди по 162/з цента за фунт. Агентом, через которого действовало объединение, была компания "Юнайтед металз селлинг компани"; президентом ее был Райан, а ведущим администратором — Уильям К. Поттер, долгое время подвизавшийся в качестве руководителя многих гуггенхеймовских компаний, а потом занявший пост председателя "Гаранта траст компани" (Морган). Акционерный капитал компании "Юнайтед металз" принадлежал "Анаконда коппер майнинг компании, все еще управлявшейся стиллменовско- рокфеллеровской кликой из "Чейз нэйшнл бэнк".

Двадцать шесть других компаний, большая часть которых находилась под господством Моргана или Гуггенхейма, участвовали вместе с "Анаконда коппер майнинг компани" в компании "Юнайтед металз". За годы войны правительство купило у этой компании 523 338 735 фунтов меди из общего количества 592 258 674 фунта всей закупленной меди; 66 846 тыс. фунтов было куплено у "Америкен смелтинг энд рефайнинг компани" (Гуггенхейм).

Барух назначил специальную правительственную комиссию по закупке меди, в состав которой вошли Райан, У. А. Кларк из "Юнайтед Верде майнинг компани" и "Магма коппер компани", Мэри Гуггенхейм, Джеймс Мак-Лин, вице-президент "Фелпс Додж корпорейшн", Чарлз Мак-Нилл из "Юта коппер компани" (Морган — Гуггенхейм), "Невада консолидейтед коппер компани", "Чино коппер компани" и "Рэй консолидейтед коппер компани" и Стивен Бэрч из "Кеннекотт коппер корпорейшн" (Гуггенхейм). Когда раздались протесты против того, что закупка меди для правительства была поручена лицам, владеющим предприятиями, торгующими медью или контролирующими их, комиссия была распущена. Ее заменили другой, которая официально действовала в качестве представителя медных компаний, но на самом деле имела те же функции, что и предыдущая. Новая комиссия была составлена Юджином Г. Мейером младшим, биржевым дельцом и помощником Баруха.

Деятельность Мейера, возглавившего позднее корпорацию военных финансов, а затем, при Гувере, возглавлявшего федеральную резервную систему, была в 1925 г. расследована комиссией палаты представителей; комиссия установила, что будучи казначеем корпорации военных финансов, Мейер покупал и продавал через свою контору на Уолл-стрит облигации государственного займа, получая при этом комиссионные. Мейер заявил, что он передавал комиссионные другим маклерам; но по мере того как продвигалось расследование, "комиссия установила, что в отчеты, относившиеся к этим сделкам, были внесены изменения и поправки; когда на это обратили внимание казначея корпорации военных финансов, он подтвердил, что изменения действительно были внесены. В какой степени были искажены отчеты, комиссии установить не удалось... Между прочим, оказались неправильными те даты покупки, которые были указаны министром финансов; если бы приведенные им даты были правильны, можно было бы точно установить, что правительство переплатило за облигации около 24 млн. долл, по сравнению даже с самой высокой ценой на бирже. Было также обнаружено, что даты, указанные корпорацией военных финансов и банком "Фэдэрэл резерв бэнк оф Нью-Йорк сити", не сходятся и что даты покупки, указанные корпорацией, также не совпадают с другими показаниями... Только полная ревизия сможет установить, насколько правильна цифра потерь в 24 млн. долл., которую можно установить на основании дат, указанных министром финансов".

15 октября 1917 г. состоялась вторая покупка правительством 11 595 346 фунтов меди по 23’/г цента за фунт; 15 июня 1918 г. цена была повышена до 26 центов за фунт. Комиссия Грэхэма установила, что средняя себестоимость меди колебалась от 8 до 12 центов; таким образом, прибыль колебалась от тридцати трех до двухсот с лишним процентов. Компания "Калюмет энд Хекла майнинг компани" получила 800% дохода в 1917 г. и 300% в 1918 г.

Но не следует упускать из виду следующее указание комиссии Грэхэма:

"Не все медепромышленники участвовали равным образом в распределении доходов. Во время первой закупки правительством меди у "Юнайтед металз селлинг компани" Джон Д. Райан определил количество меди, которое должна была поставить каждая из компаний, участвовавших в этом объединении. Это процентное соотношение сохранилось на все время войны.

Во время первой продажи меди по 162/з цента за фунт в прессе появились многочисленные заявления, восхвалявшие сделку как замечательный акт патриотизма. Делались попытки доказать, что, поскольку эта цена была значительно ниже средней рыночной цены, правительство сберегло колоссальное количество денег и компании, производящие медь, в патриотическом порыве предоставили народу продукцию своих рудников для использования ее в военных целях" [1 Барух, выступая перед различными правительственными комиссиями, подчеркивал, что во время войны он не владел акциями компаний, получавших прибыль на военных заказах, и что он не вел самостоятельно никаких биржевых операций. Это верно. Задачей Баруха было обеспечить получение львиной доли военных поставок тем компаниям, которые создали ему выдающееся положение в финансовом мире до войны и с которыми он был связан, к величайшей для себя выгоде, после войны.].

Ввиду большого количества сделок цены на правительственные поставки должны были бы быть значительно ниже, как показывают непомерные доходы медепромышленных компаний, особенно тех, которые группировались вокруг "Анаконда компани". "Вследствие нужд и потребностей правительства в военное время, — говорилось . в докладе комиссии Грэхэма, — владельцы этих медеплавильных предприятий имели возможность получить небывалые доходы и действительно получали их.

Факты, приводившиеся в показаниях и занесенные в отчеты, говорят сами за себя; большая часть их никем не отрицалась и не оспаривалась, если не считать различных словоизлияний, целью которых было обелить применявшуюся военным министерством систему заключения деловых сделок".

Трудно решить, в какой области военных поставок государственные интересы предавались в наиболее законченной форме. Отчет № 637 палаты представителей шестьдесят шестого созыва конгресса, второй сессии, указывает, что, хотя более 1 млрд. долл, было потрачено на военные самолеты, ни один из них так никогда и не попал в руки правительства.

Скандал с самолетами достиг в 1918 г. таких размеров, что президент Вильсон поручил Чарлзу Эвансу Юзу произвести расследование. После того как было установлено наличие чрезвычайной небрежности, неспособности, невежества, расточительства, незаконных действий и преследования личных выгод, Юз предложил судить Эдуарда А. Дидса военным трибуналом, согласно отатьям 95 и 96 военного устава. Это предложение было поддержано генеральным прокурором и военным министром Бейкером; но затем Бейкер приказал пересмотреть дело с тем, чтобы выслушать новые показания двух компаньонов Лидса. После этого специальный военный суд оправдал Лидса.

Как указывалось в докладе Юза, "в силу большого, чтобы не сказать абсолютного, влияния полковника Лидса, его бывшие компаньоны, заключившие контракты с правительством, сразу смогли обеспечить себе получение чрезвычайно крупных прибылей при сравнительно малых вложениях собственных средств; кроме того, они могли выплачивать своим служащим громадные жалованья, которые они ставили в счет правительству как часть издержек производства". Лидс, который был до войны вице-президентом кампании "Нэйшнл кэш реджистер компани" и принадлежал к клике банка "Нэйшнл сити", происходил из города Дэйтон (штат Огайо). В августе 1917 г. военный министр Бейкер, тоже уроженец штата Огайо, по рекомендации Хауорда Э. Коффина, вице-президента "Хадсон мотор кар компани" и председателя управления по самолетостроению, назначил Лидса начальником отдела оборудования воздушных сил. В докладе комиссии Грэхэма говорилось:

"Ни одно расследование не могло установить, почему был назначен именно Лидс. Из отчета судьи Юза следует, что Лидс начал свою деятельность с того, что сосредоточил производство самолетов в городе Дейтон (Огайо) и отдал крупные контракты своим компаньонам, хотя у последних не было никакого опыта в таких делах; что Лидс был заинтересован главным обраром в корпорациях, контролирующих производство зажигательных приборов системы "Дэлко", употреблявшихся на запроектированных моторах типа "Либерти", в то время как до этого во всех авиационных моторах употреблялась система магнето".

В отчете комиссии Грэхэма указывалось, что прошлое Лидса весьма сомнительно. В 1912 г. он был судим федеральным судом за взяточничество и приемы уголовного характера, к которым он прибегал для устранения конкурентов по производству кассовых аппаратов, и был присужден к году тюремного заключения. После подачи кассации решение суда было отменено, но пересмотру не подвергалось. "Уже одного факта привлечения к судебной ответственности, обвинения и осуждения, — говорилось в отчете комиссии Грэхэма, — было бы достаточно, чтобы заставить всякое ответственное должностное лицо навести справки, прежде чем предоставить Дидсу место первостепенной важности в руководстве такими делами, в которых он ничего не понимает".

В январе 1918 г. Дидс якобы передал дела Роберту Л. Монтгомери, маклеру по распространению облигаций; но, как указывалось в докладе Юза, подлинным руководителем остался Дидс. С февраля по май 1918 г. отдел оборудования воздушных сил возглавлял Уильям К. Поттер. Затем Джон Д. Райан, став директором управления по самолетостроению, назначил Поттера своим заместителем. Как было установлено, ни тот ни другой ничего не понимали в авиации.

В отчете комиссии Грэхэма приводится специальный доклад, направленный информационному отделу военной разведки 23 ноября 1918 г.; в докладе говорится, что благодаря Райану, занимавшему тогда пост директора железной дороги Чикаго — Мильвоки — Сен-Поль (в которой преобладали интересы стиллменовско-рокфеллеровской группы из банка "Нэйшнл сити"), лесопромышленные компании, эксплоатировавшие эту дорогу и использовавшие для самолетостроения ресурсы лесных участков, принадлежащих дороге и ее филиалам, заключили контракты, по которым оплата поставок включала и издержки производства и гарантированную прибыль; что Райан одолжил этим компаниям 6 млн. долл, государственных денег и 12 млн. долл, на постройку железнодорожной ветки к лесным владениям дороги. Комиссия Грэхэма установила, что строительство этой ветки обошлось вдвое дороже, чем следовало. Специальные работники военного министерства, докладывая об этом деле, писали: "Обнаружены факты беспримерного взяточничества; но мы считаем, что пока еще по данному делу нельзя начать судебного преследования". Эти работники получили выговор и были переведены на другую работу; советы экспертов по лесному делу были отвергнуты, им были предпочтены советы людей, ничего не понимавших в лесе и интересовавшихся лишь выгодными контрактами. Вместо дешевых доброкачественных лесоматериалов были куплены по высокой цене материалы худшего качества.

Комиссия Грэхэма установила, что из 1051 млн. долл., затраченных на самолеты, которые так и не были получены правительством, 48 762 826 долл, пошло на оплату еловых досок, поставленных компаниями, связанными с железнодорожной компанией "Чикаго — Мильвоки — Сен-Поль" либо с другими компаниями группы банка "Нэйшнл сити". Райан отдавал предпочтение американским еловым материалам, хотя Канада могла поставить по более низкой цене материалы лучшего качества, что она и делала, снабжая строительство отличных британских самолетов типа "Бристоль".

Хотя пионеры авиации и не участвовали в дележе отпущенного правительством на авиацию куша в 1 млн. долл., многие компании купили право пользоваться именем Райтов. В их числе были Дидс и Чарлз Хейден — имя Райтов, совершивших первый в Америке полет на аэроплане, обладало магической силой. В 1916 г. Дидс совместно с К. Ф. Кеттерингом, который с 1918 г. стал вице-президентом корпорации "Дженерал моторе", создал компанию, известную под названием "Дэйтон метал продактс компани". Эта компания, существовавшая лишь на бумаге, в свою очередь образовала "Дэйтон — Райт эйрплэйн компани", предприятие, также существовавшее на бумаге; последняя держала тысячу акций "Линкольн мотор компани", созданной специально для производства моторов "Либерти" для американских самолетов и инкорпорированной позднее компанией "Фоод мотор компани". Комиссия Грэхэма установила, что "Дэйтон — Райт эйрплэйн компани" не имела ни цента оплаченного капитала, когда получила через Дидса правительственный заказ на производство 3 940 самолетов стоимостью в 30 млн. долл. Государственные деньги явились первым большим капиталом, вложенным в авиационную промышленность.

Дидс был также вице-президентом "Юнайтед моторе компании", участвовавшей в сделках по строительству самолетов; став во главе авиационной службы, он перевел свой капитал на имя жены. Совместное Кеттерингом он создал в 1908 г. компанию "Дэйтон инжиниринг лэбораториз" для сбыта приборов системы "Дэлко", предназначенных для моторов "Либерти"; в 1918 г. он продал эту компанию корпорации "Дженерал моторе", отделением которой она является до сих пор.

В настоящее время Дидс стал директором "Нэйшнл сити бэнк", президентом которого состоит Гордон С. Рентшлер, также выходец из штата Огайо. Рентшлер— также директор компании "Нэйшнл кэш реджистер", где председателем является Дидс. Кеттеринг — директор "Юнайтед эйркрафт энд транспорт компани", созданной "Нэйшнл сити бэнк" для того, чтобы объединить многочисленные авиационные компании на основе контрактов с правительством на перевозку авиапочты; Ф. Б. Рентшлер, брат президента банка,—председатель акционерного общества "Юнайтед эйр лайнз", директор компаний "Пан-америкен эйруэйс" и "Пратт и Уитни". Короче говоря, все эти люди — короли современной авиации.

В то время как медные и моторостроительные династии наживали свои капиталы, далеко не бездействовала и сталелитейная промышленность. В 1916 г. сенатская комиссия по военно-морским делам установила, что производство бронированных плит обходилось сталелитейным компаниям в 262 долл, за тонну, тогда как правительство платило за эту же тонну от 411 до 604 долл. Юджин Р. Грэйс, президент "Бетлехем стал" и правая рука Чарлза М. Шваба, признал, что стоимость этих плит не превышала 315 долл, за тонну. Продавая бронированные плиты своей собственной стране по самой высокой цене, "Юнайтед Стейтс стал корпорейшн" брала за тонну совершенно одинаковых бронированных плит с России — 349 долл., с Италии —395 долл, и с Японии — 406 долл. 35 центов.

Следовательно, сталелитейные компании получали грандиозные прибыли. Сенатская комиссия установила (документ сената № 259 — "Прибыли корпораций и государственные доходы"), что за время войны прибыли "Юнайтед Стейтс стал корпорейшн" составили 888 931 тыс. долл., что превышает номинальную стоимость ее акционерного капитала. В том же отчете указывалось, что военные прибыли по всей этой отрасли промышленности составляли от 25 до 7 856%. В отчете № 998 палаты представителей конгресса шестьдесят шестого созыва второй сессии говорится:

"Комиссия установила, что к настоящему времени на строительство, ведшееся в соответствии с правительственной программой по нитратам, было затрачено 11 694 974 долл. 37 цент.; однако эти расходы не привели к поставке каких-либо нитратов вплоть до самого перемирия и не способствовали одержанию победы. Программа по нитратам была составлена комитетом по делам военной промышленности при совете национальной обороны и исходила непосредственно от г-на Бернарда М. Баруха, председателя комитета, который признает, что он был вдохновителем планов правительства... Ни одной минуты страна не испытывала необходимости в осуществлении через военное министерство такой обширной строительной программы для производста нитратов на военные нужды... Различные контракты на постройку в Соединенных Штатах заводов для производства нитратов, заключенные во время войны артиллерийским управлением, были контрактами обычного типа, т. е. тщательно охраняли интересы подрядчиков-строителей, причем все спорные вопросы решались в конечном счете не в пользу государства".

Хотя в заводах для производства нитратов не было надобности, так как США в огромном количестве получали чилийские нитраты, заводы эти все же строились, что вело к размещению обширных заказов на сталь, лесоматериалы, медь, цемент, динамомашины и т. д. Дюпоны получили 90 млн. долл, на постройку завода по производству нитратов в Олд Хикори, в штате Теннесси, на условиях гарантированной прибыли; после войны этот завод был продан "Нэшвил индастриэл корпорейшн" за 3 500 млн. долл.

"Таким образом, заводы, построенные Дюпонами,— говорилось в отчете комиссии Грэхэма, — были оплачены из прибылей, полученных от контрактов с союзными державами до того, как мы вступили в войну". Порох, поставлявшийся Соединенным Штатам частными промышленниками, обходился им в 36 цент, за фунт, а продавался по 49 цент, за фунт, что приносило около 13 цент., т. е. свыше 33%, прибыли.

Барух заявил, что грандиозная программа по нитратам была принята из опасения, что развитие подводной войны сделает невозможной поставку нитратов из Чили, но комиссия Грэхэма нашла эти опасения необоснованными. Она установила также, что не было необходимости в постройке заводов в Олд Хикори и "Нитро" и что постройка этих заводов повлекла "огромные неоправданные потери и непомерное расходование государственных средств; непосредственные виновники всего этого справедливо заслуживают неодобрения и осуждения со стороны народа па все времена".

Комиссия Грэхэма обнаружила целый клубок частных интересов, отстаивавших осуществление программы производства нитратов. "Америкен сианамид компапи" была заинтересована в том, чтобы правительство построило эти химические заводы. "Алабама пауэр компани" п ряд западных промышленников настаивали на постройке гидроэлектростанции Маек л Шоулс с тем, чтобы, как это стало очевидно после войны, она была за гроши передана частным владельцам.

При Барухе за выполнением программы по нитратам и взрывчатым веществам непосредственно наблюдал Д. К. Джеклинг, глава "Юта коппер компани" (Морган— Гуггенхайм) и "Невада консолидейтсд кегщер компани". Комиссия Грэхэма установила, что Джеклинг не имел никакого опыта в производстве взрывчатых веществ и химикалий.

Кожевенные и прочие материалы закупались Джюлиусом Розенуолдом, президентом "Сирс, Робак и К°". Хотя, как выяснила комиссия Грэхэма, большую часть этих материалов, лучшего качества и по более низким ценам, можно было приобрести в Европе, закупки производились у американских промышленников и коммерсантов, с которыми Розенуолд был тесно связан в качестве главы крупной фирмы, рассылавшей товары по полученным по почте заказам. Кстати, как "Сирс, Робак и К ", так и "Монтгомери, Уорд и К°" возникли по инициативе правительства, которое под нажимом заинтересованных лиц ввело за два десятилетии до этого бесплатную доставку почтовых отправлений в сельские районы, без чего эти фирмы не могли бы существовать. Этот убыточный для государства вид обслуживания сохранился поныне.

В отчете № 1400 палаты представителей конгресса шестьдесят шестого созыва третьей сессии говорится об огромных суммах, израсходованных на производство артиллерийских снарядов корпорацией "Бетлехем стал корпорейшн" и ее филиалом "Мидвэйл компани", для чего у ведущих корпораций было закуплено грандиозное количество сырья. Заказы на снаряды были размещены консультативной комиссией совета национальной обороны под председательством Баруха. Ниже приводится резюме комиссии Грэхэма по этому вопросу:

"Мы имели 53 контракта на снаряды калибра 37 мм, на которые мы израсходовали 9 134 592 долл. Ни один из этих снарядов не попал на линию огня. Мы имели 689 контрактов на снаряды калибра 75 мм, на которые мы израсходовали 301941 459 долл. Из них было использовано иа фронте 6 тыс. штук. Мы имели 142 контракта на снаряды 3-дюймового калибра, на которые мы израсходовали 44 811 844 долл. Ни один из этих снарядов нс попал на линию огня. Мы имели 439 контрактов на снаряды калибра 4,7 дюйма, на которые мы израсходовали 41 716 051 долл. Наши войска получили 14 тыс. таких снарядов. Мы имели 305 контрактов на снаряды 6-дюймового калибра, на которые мы израсходовали 24 189 075 долл. Ни один из этих снарядов не попал на линию огня. Мы имели 617 контрактов на снаряды калибра 155 мм, на которые мы израсходовали 264 955 387 долл. Ни один из этих снарядов не попал на линию огня. Мы имели 301 контракт на снаряды 8-дюймового калибра, на которые мы израсходовали 51 371 207 долл. Ни один из этих снарядов не попал на линию огня. Мы имели 152 контракта на снаряды калибра 240 мм, иа которые мы израсходовали 24 136 867 долл. Ни один из этих снарядов не. попал на линию огня.

Мы имели 239 контрактов на снаряды калибра 9,2 дюйма, и а которые мы израсходовали 54 389 377 долл. Ни один из них нс попал на линию огня. Мы имели 71 контракт на снаряды 12-дюймового калибра, на которые мы израсходовали 9 507 878 долл. Ни один из них не попал на линию огня. Мы имели 6 контрактов па снаряды 14-дюймового калибра, на которые мы израсходовали I 266 477 долл. Ни один tn них не попал на линию огня. Мы заключили 111 контрактов на сумму 478 828 345 долл, на поставку артиллерийских орудий всех калибров, пушек, гаубиц, орудийных повозок, передков и накатников. Из этого грандиозного количества наши войска получили и использовали в военных операциях 39 грузовиков для установки зенитных орудий 75-миллиметрового калибра, 48 орудий калибра 4,7 дюйма, образца 1906 г., 48 лафетов для этих орудий того же образца, 24 8-дюймовых гаубицы и 24 лафета для 8-дюймовых орудий".

Поставки так и не были произведены, хотя они были оплачены вперед. Правительство любезно разрешило завершить незаконченные поставки после войны, так как часть их производилась французскими и английскими компаниями, не желавшими закрыть свои заводы. До перемирия было сдано 17 689 406 снарядов, а после окончания войны — 10 211 389 снарядов, или 37% заказа.

Как установила комиссия Грэхэма, для контрактов, заключенных управлением с Барухом во главе, было характерно, что весьма немногие из них содержали обычный пункт об условиях расторжения контракта.

Как установила комиссия Грэхэма, Рокфеллеры тоже участвовали в этом расхищении государственных средств:

"Деятельность некоторых грабительских корпораций, возникших во время войны, хорошо иллюстрируется примером "Доместик кок компани"... Акционерный капитал ее составлял 2 млн. долл.; насколько удалось установить подкомиссии, он не был оплачен. Некоторые кливлендские акционеры и лица, связанные со "Стандард ойл компани", имели, невидимому, еще вначале дела с этой корпорацией. Если учесть последующие события, представляется вполне вероятным, что аферы "Доместик кок корпорейшн" с самого начала были делом рук "Стандард ойл"... Компания предложила военному министерству построить в Кливленде и ввести в эксплоатацию 60 коксовых печей с улавливанием побочных продуктов коксования, каждая стоимостью около 50 тыс. долл. Когда этот проект был представлен руководителям артиллерийского управления, те выразили сомнение относительно финансовых возможностей компании. Тогда "Стандард ойл" гарантировала выполнение контракта "Доместик кок корпорейшн", и с этого момента "Стандард ойл" оплачивала по ходу работ все счета, а затем военное министерство снопа выплачивало эти деньги "Стандард ойл". "Доместик кок корпорейшн" была лишь подставной организацией и не вложила в это предприятие ни одного цента..."

Как мы уже видели, различные предприятия "Стандард ойл" нажили на войне колоссальные барыши благодаря грандиозному объему производства и резкому повышению цен на нефть *.

Ведущие компании использовали военные заказы в качестве рычага для расширения производственной мощи своих заводов и проведения дорогих усовершенствований за счет правительства, что, разумеется, привело к размещению многих заказов, которые отнюдь не были необходимы для достижения победы в войне.

Сто пятьдесят коксовых установок, обошедшихся в 250 тыс. долл, каждая с надбавкой за издержки производства плюс гарантированная прибыль, были построены "Джонс энд Лофлин стил" (семейство Лофлин), "Доместик кок корпорейшн" (Рокфеллеры), "Питтсбург крушибл стил компани" (Меллон — Фрик), "Бирмингам бай-продактс компани" (Морган), "Донпор юнион кок корпорейшн", "Рэйни-Вуд кок компани", "Ситизенс гэз компани", "Юнайтед Стейтс cm.i корпорейшн" (Морган), "Слосс — Шеффилд стил компани", "Сиборд бай-продактс компани" и "Интернэйшил харвестер компани" (Маккормик). Устаревшие ульевые печи были заметим новыми коксовыми печами, улавливавшими побочные масла и химические вещества.

Комиссия Грэхэма заявила:

"Некоторые компании получили большие авансы на строительство... Факты, обнаруженные при расследовании, свидетельствуют, что принятый военным министерством план строительства коксовых печей с улавливанием побочных продуктов коксования был рассчитан на 28 641923 долл. 18 цент., требовавшихся па строительство, ссуды и оплату претензий, из которых 16 737 932 долл. 18 цент, было израсходовано безвозвратно. Военное .министерство не получило от этих заводов никаких побочных продуктов ни для военных целей, ни в качестве полезных отходов. Весьма сомнительно, чтобы вся эта программа строительства коксовых печей с улавливанием побочных продуктов диктовалась требованиями войны".

Одним словом, война представляла богатейшим семействам небывалую возможность наживы за счет народа, и все они без исключения по мере сил использовали эту возможность. На 1 сентября 1919 г. военное министерство израсходовало 18 501 117 999 долл.; судя по материалам комиссии Грэхэма, по меньшей мере одна треть этой суммы была растрачена на цели, не имевшие никакого отношения к успешному ведению войны. Можно с уверенностью сказать, что богатые семейства желали победы США в войне; но они позаботились о том, чтобы победа обошлась рядовым налогоплательщикам как можно дороже. Поскольку государственное казначейство находилось в их распоряжении, они не поднимали крика об экономии государственных средств; это они делали позже. Экономия стала желательной лишь тогда, когда государственные средства потребовались на помощь ветеранам воины и безработным.

В то время как происходил этот разбои под руководством жуликов, лицемерно выступавших в роли должностных лиц, "патриотически" довольствующихся "жалованьем в один доллар в год", молодежь страны рисковала своей жизнью в рядах армии, получая 30 долл, в месяц.

Комиссия Грэхэма собрала материал для возбуждения множества судебных дел, на основании которых был вынесен ряд обвинительных заключений против второстепенных служащих. Но ни одного осуждения не последовало, и к ноябрю 1925 г. последние обвинительные заключения были аннулированы.

Между тем по окончании войны между правительством и крупными корпорациями остался целый клубок исков и контрисков, которые почти неизменно разрешались в пользу миллионеров. Были даже заключены соглашения о таком сбыте излишков сырья, который бы не приносил никаких затруднений частным предпринимателям. Например, правительство все еще располагало ШО млн. фунтов меди п договорилось с медепромышленниками, что будет продавать их постепенно. Поскольку цены упали, правительство ликвидировало свои остатки с убытком, в то время как медные компании сбыли свои излишки в 750 млн. фунтов по цене, значительно превышавшей себестоимость.

В 1919 г. сенатор Джон У. Уикс от штата Массачусетс (республиканец) добродетельно порицал жульнические аферы в авиационной промышленности. При Гардинге он стал военным министром и вскоре после вступления на этот пост получил от своего старого коллеги по бирже и друга Чарлза Хейдена, связанного с Морганом, письмо с просьбой оказать особое внимание компании но постройке самолетов "Ранг — Мартин эйркрафт компани", директором которой он являлся. Эту компанию обвиняли в том, что она получила во время войны на 5 267 467 долл, больше, чем ей следовало; правительство утверждало, что она нажила барыши в 270%. Как показал опрос сенатом Догерти, министерство юстиции по требованию Уикса долго откладывало это дело и в конце концов замяло его. Налоговая ведомость Догерти показывает, что он был владельцем двух тысяч акций "Райт — Мартин".

Целый ряд других дел о жульничестве с военными заказами ожидал судебного разбирательства, которое так и не последовало ни в период, когда министерство юстиции возглавлял Догерти, ни при его преемниках. Если принять во внимание огромное количество обвинений и ссылок на документальные улики, обнаруженные правительственными расследованиями с 1918 по 1924 г., кажется поразительным, что по ним не было возбуждено судебных процессов. Это может быть объяснено двумя причинами: либо безответственные законодатели и правительственные чиновники по злому умыслу или по глупости фабриковали в массовом масштабе ложные обвинения, либо при послевоенном режиме республиканцев закон и правосудие саботировались так, как никогда ранее. Согласно свидетельским показаниям, полученным специальной сенатской комиссией, секретариат генерального прокурора превратился в расчетную палату для нарушителей сухого закона, действовавших в крупных масштабах, и через посредничество лиц, близких к Догерти, был вовлечем во всевозможные авантюры и сделки, начиная от незаконной продажи разрешений на получение алкоголя и кончая сомнительным участием в биржевых объединениях. Хотя сенатская комиссия слушала показания на протяжении многих месяцев, имеется достаточно данных за то, что она коснулась лишь поверхностного слоя, прикрывавшего многообразную деятельность министерства юстиции в 1921—1924 гг.

Как показало расследование сенатом деятельности Догерти, богачи превратили министерство юстиции в свой отдел по закупкам. Были замяты не только судебные дела о надувательстве в военных заказах, но также и следствия по другим делам. Так, было снято обвинение по уголовному делу, возбужденному против "Юнайтед гэз импрувмент компани оф Филадельфиа" (Мор ган). Догерти оставил без внимания требование федеральной торговой комиссии привлечь к судебной ответственности за незаконную монополистическую деятельность ряд табачных и лесных компаний и "Интернэйшнл харвебтер компани". Федеральная торговая комиссия установила, что лесопромышленники-монополисты финансировали общенациональную кампанию под лозунгом "живите в вашем собственном доме", пригласили учителей, священников и писателей для распространения своей пропаганды и, когда она оказалась эффективной, подняли цены на лес.

Догерти удалось отменить вынесенное перед войной решение суда, согласно которому железные дороги "Бостон энд Мэн рейлрод" и "Нью-Йорк, Нью-Хэйвн энд Хартфорд рейлрод" (Морган) должны были быть разделены. Акционеры "Бостон энд Мэн" были против того, чтобы в правление вошли директора дороги "Нью-Хэйвн"; но Догерти самовольно возобновил разбор этого дела, вопреки мнению комиссии штата Массачусетс по общественному обслуживанию, и после конфиденциального совещания с федеральным судьей Джюлиусом Мейером от штата Нью-Йорк добился решения, согласно которому дорога "Нью-Хэйвн" могла вновь соединиться с дорогой "Бостон энд Мэн".

В сентябре 1922 г. Догерти лично обратился к федеральному судье Джеймсу X. Уилкерсону в Чикаго за предписанием, запрещающим забастовки рабочих железнодорожных мастерских. Выслушав доводы Догерти, суд утвердил этот отказ предоставить рабочим их законные права.

Так как Догерти не собирался начать судебное преследование лиц, обманувших правительство на военных заказах, член палаты представителей Вудрафф 11 апреля 1922 г. заявил, что если Догерти не возбудит дела против "Линкольн мотор кар компани" (Форд) он, Вудрафф, потребует привлечения Догерти к суду за должностное преступление. Но даже эта угроза не могла заставить Догерти действовать.

Вашингтонский дом Догерти служил штаб-квартирой по распределению особых услуг во всех ведомствах правительства Гардинга. Частный сыщик Уильям Дж- Бэрнс, имевший долголетнюю практику в шпионаже за революционными рабочими, нанес туда визит непосредственно перед своим назначением на должность начальника Бюро сыска. Частым посетителем этого дома был Дж. Огден Армор, у которого Догерти некогда служил адвокатом; сообщали, что вашингтонское отделение "Армор и К°" снабжало дом Догерти окороками, бэконом, яйцами, маслом и другими продуктами. Джон Ринглинг, цирковой магнат, явился туда за разрешением поместить свой цирк на принадлежавшем Эндрью У. Меллону земельном участке в Питтсбурге. Частыми посетителями дома Догерти были президент Гардинг, Уилл X. Хэйс, министр Фолл, Гарри Ф. Синклер и Александер П. Мур, питтсбургскнй издатель, который стал затем послом в Испании и в Перу. Постоянный посетитель этого дома Т. Кольман Дюпон находился в наилучших отношениях с кликой Догерти. Он был особенно близок с хранителем имущества иностранных подданных Томасом Б. Мил.лером, закончившим свою карьеру в исправительной тюрьме в Атланте.

Крупнейшее из послевоенных скандальных дел, в которых был замешан Догерти, касалось "Америкен метал компани", германского меднорудного концерна, который был передан хранителем имущества иностранных подданных Фрэнсисом П. Гарваном в руки американского директората, в соствав которого входили Эндрью У. Меллоп и Генри Моргентау. Директора продали эту компанию с аукциона за 7 млн. долл, синдикату, состоявшему из Генри Клея Фрика, Джея Кука, Уильяма Рэндольфа Херста и некоторых немецких чиновников, первоначально служивших в этой компании. Деньги в 1921 г. были переданы правительством Ричарду Мертону, представителю немецкого семейства, ранее владевшего этим предприятием. Незадолго до этого Мертон, по его собственному признанию на суде, дал Джону Т. Кингу из штата Коннектикут сумму, которая, по утверждению правительства, была распределена следующим образом: 224 тыс. долл, были даны генеральному прокурору Гарри М. Догерти и Джесси Смиту, 112 тыс. долл. — Кингу и 50 тыс. долл.— назначенному Гардингом хранителю имущества иностранных подданных Миллеру. Всем им было предъявлено обвинение, но Кинг, и Смит умерли до суда, причем смерть Смита последовала при весьма подозрительных обстоятельствах. Имущество Кинга было оценено в 1 200 тыс. долл., включая акции "Америкен метал компани" па 50 тыс. долл. По вопросу о вине Догерти суд присяжных дважды не смог притти к соглашению; Миллер был приговорен к заключению в исправительной тюрьме в Атланте.

Основные контуры дела "Типот доум" хорошо известны. Но далеко не все представляют себе, как сильно были замешаны в нем некоторые семейства, господствующие в финансовом и политическом мире. Вкратце, дело заключалось в отчуждении за сравнительно незначительную сумму огромных нефтеносных участков военно-морского флота. Этот конспиративный замысел, возникший в нефтяных компаниях Синклера и Дохини, был осуществлен с помощью продажных правительственных чиновников.

Теодор Рузвельт младший, бывший директор "Синклер рефайнинг компани", стал при Гардинге помощником морского министра. В 1919 г. его брат Арчибалд Рузвельт после персонального обращения Теодора Рузвельта к Гарри Ф. Синклеру был назначен вице-президентом синклеровской компании. Теодор Рузвельт младший передал министру внутренних дел Фоллу сформулированную адмиралом Гриффином статью, содержавшую разрешение морского министерства на аренду нефтеносных участков. Фолл искусно видоизменил статью, так что министерство внутренних дел получило право распоряжаться нефтяными участками военно-морского флота по собственному усмотрению. Морской министр Дэнби и его помощник Рузвельт молчаливо допустили это неслыханное соглашение.

Затем Рузвельт отправился с составленным Фоллом проектом распоряжения правительства в Белый Дом, где Гардинг подписал его, тем самым превратив в закон, 31 мая 1921 г. — спустя три месяца после сформировавания "черного кабинета".

Афера стала широко известной лишь тогда, когда с нападками на эту арендную сделку выступила денверская газета "Пост", принадлежавшая грязным дельцам п шулерам Бонфлису и Таммену. Нападки "Пост" прекратились, когда Гарри Ф. Синклер вручил Бонфлису и его компаньону 250 тыс. долл. Но газета "Сент Луис пост дислэтч", почуяв сенсационное событие, начала комментировать это дело в своих передовых, и сенаторы Бэртон К. Уилер и Томас Дж. Уолш настояли на расследовании сделки сенатом.

Число влиятельных лиц, игравших главную или второстепенную, прямую или косвенную роль в деле "Типот доум" поразительно велико. Первым шагом в этой запутанной истории было назначение в 1918 г. Уильяма Бойса Томпсона, директора синклеровской нефтяной компании и "Чейз бэик", председателем республиканской комиссии по ассигнованиям, ответственной за сборы на проведение кампаний. Следующим шагом было назначение Уилла X. Хэйса, адвоката Гарри Синклера и протеже компаньона Перкинса, на пост председателя национального комитета республиканской партии. В конце 1919 и в начале 1920 г. Томпсон руководил крупными биржевыми операциями с обыкновенными акциями компании Синклера. Очевидно, в предвкушении предстоящих доходов компании Синклера при республиканском правительстве, этот пул финансировал "Чейз нэйшпл бэнк", под управлением Олберта X. Уиггина. В конце 1922 г. Джесси Ливермор, биржевой делец, вел операции с синклеровскими акциями от имени компании "Гарри Синклер, Блэйр и К°" (которую возглавлял тогда Элиша Уокел, теперь входящий в "Кун, Лэб и К°") и "Чейз секьюоитпс корпорейшн", дочернего общества "Чейз нэйшпл бэнк". Различные соглашения о совместных действиях между синклеровской компанией "Дохини пап-америкен петролеум энд трэиспорт компани" и "Маммот ойл компани" (ов* ладевшей имуществом, арендованным кликой "Типотдоум") дали широким кругам Уолл-стрит возможность принять участие в наживе; но расследование так и не установило личности биржевых дельцов, занимавшихся этими операциями.

Э. Л. Дохини вручил министру внутренних дел Фоллу за его услуги 100 тыс. долл.; Синклер дал Фоллу 230 тыс. долл, в облигациях займа свободы, 71 тыс. долл, наличными и, после того как Фолл ушел в отставку, 35' тыс. долл, на поездку в Россию для переговоров о получении нефтяных концессий. Всего Фолл, как было документально установлено, получил около 500 тыс. долл., за что был в 1931 г. привлечен к суду и приговорен к тюремному заключению; это был первый член кабинета, признанный виновным в преступных действиях.

Когда Фолл вследствие разоблачений был вынужден подать в отставку, министр торговли Герберт Гувер послал ему 12 марта 1923 г. письмо следующего содержания: "Единственная цель этой записки — выразить Вам мою признательность за многие услуги, которые Вы любезно оказывали мне в течение двух последних лет Вашего пребывания в кабинете. Я знаю, что огромное большинство людей нашего круга испытывает глубокое сожаление по случаю Вашего ухода из министерства внутренних дел. Насколько я помню, это министерство никогда не имело столь делового и честного руководства, как при Вас. Я верю, что наступит время, когда Ваши личные дела позволят Вам вернуться к общественной жизни, ибо людей, которые способны выдержать удары и нападки общества, очень мало". Президент Гардинг говорил, что он предложил назначить Фолла в Верховный суд, но Фолл — бывший член верховного суда штата Нью-Мексико — отказался от этого поста.

Синклеру н Дохини пришлось вместе с Фоллом понести ответственность за этот сговор, хотя в нем было замешано, если не так же глубоко, то во всяком случае так же действенно, большое число финансистов. В особенности тесно связаны были с этим делом предприятия "Стандард ойл". Прежде чем Синклер и Дохини заключили договор с правительством об аренде нефтяных участков, на них предъявила спорные претензии "Мидвест ойл компани", филиал "Стандард ойл комлани оф Индиана". Компания пригласила денверского адвоката Дж. Лео Стака со специальной целью — получить в аренду эти участки. Но когда они достались Дохини и Синклеру, "Мидвест ойл" отказалась от своих притязаний, охотно приняв от Синклера в возмещение этих притязаний 1 млн. долл.

Это привело в ярость Отака, который по первоначальному условию должен был получить 1 500 тыс. долл, вместо 50 тыс. долл., которые предложила ему теперь "Мидвест ойл". Стак показал, что "Стандард ойл оф Индиана" согласилась отказаться огг своих претензий на участки "Типот доум" потому, что собиралась извлечь выгоду из нефтепровода, который Синклер намерен был провести к этим участкам. Сенатор Уолш выразил мнение, что Синклер таким способом откупился от "Стандард ойл", отделавшись от могущественного политического конкурента на получение участков "Типот доум". "Стандард ойл" и "Синклер ойл" имели совместные вклады в нефтепроводах и других владениях в различных западных штатах.

Расширение круга участников этого сговора было осуществлено посредством "Континентал трединг компами", тайной подставной компании, учрежденной на основе канадского закона Гарри Ф. Синклером, Джеймсом О’Нилом, президентом "Прэри ойл энд гэз компани" (Рокфеллер), и полковником Робертом У. Стюартом, председателем "Стандард ойл компани оф Индиана". "Континентал трединг компани" была организована в 1921 г. для покупки 33 333 333!/з баррелей нефти на нефтяных промыслах полковника А. Э. Хэмфри в Мексип (штат Техас). "Континентал трединг компани" перепродала эту нефть по 1 долл. 75 цент, за баррель компаниям, возглавляемым дельцами из "Континентал компани"; но доход был передан этим компаниям только тогда, когда начались разоблачения. Полагают, что организаторы "Континентал трединг компани" намеревались сохранить эги деньги для себя.

Синклер совершил большую ошибку, распространяя легко прослеживаемые облигации "займа свободы", зарегистрированные на имя "Континентал трединг компани"; на имя этой компании были зарегистрированы облигации на сумму 230 тыс. долл., которые он дал Фоллу. Когда начали распространяться слухи об афере "Типот доум", он дал на 185 тыс. долл, облигаций Уиллу Хэнсу для покрытия дефицита республиканской кампании. Кстати, Хинкл Хэйс, брат республиканского министра почт и телеграфа, все еще служил адвокатом у Синклера. Как можно заключить из поступков Уилла Хэйса, он боялся открыто пустить в ход эти облигации и тайком реализовал их у главарей республиканской партии. Джон Т. Пратт, брат Герберта Пратта, крупного должностного лица "Стандард ойл", взял облигаций на сумму 50 тыс. долл. На такую же сумму взял облигаций и Джеймс Паттен, который дал показание, что впоследствии он признал сделку "непорядочной". Он пожертвовал 50 тыс. долл, чикагскому госпиталю, но не позаботился предать эту "непорядочную" сделку гласности. Хэйс предложил Меллону облигаций на 50 тыс. долл., но тот, продержав эти облигации в своем сейфе, вернул их Хэйсу и взамен выдал ему чек на 50 тыс. долл. Министр Уикс взял облигаций -на 50 тыс. долл, и пытался передать их Уильяму М. Батлеру, председателю национального комитета республиканской партии на 1924 г.; но Батлер был слишком хитер, чтобы дотрагиваться до них.

Деятельность бесчестной "Континентал грединг компани" оставалась неизвестной до 1928 г., когда сенатские расследования обнаружили истинное положение вещей. Но в меллоновсюом министерстве финансов еще в 1925 г., когда производилось специальное расследование в помощь правительственным обвинителям по делу Фолла и Синклера, узнали о купленных "Континентал трединг компани" облигациях "займа свободы"; однако хитрый Меллон сохранил это открытие в тайне и не предпринял никаких попыток удержать налоги с колоссальных барышей "Континентал трединг компани".

Джон Д. Рокфеллер младший, давая показания во время первого расследования по делу "Типот доум", заявил, что "безгранично доверял" полковнику Стюарту, который гневно отказался дать сведения сенатской комиссии. Только когда выяснилось, что Стюарт утаил or акционеров "Стандард ойл", включая Рокфеллера, своп барыши в "Континентал трединг компани" и с прибылью продавал "Стандард ойл" керосин, вырабатывавшийся компанией, которая принадлежала ему лично, Рокфеллер переменил мнение и сместил Стюарта. Стюарт получал 125 тыс. долл, жалованья в год; ему была назначена пен. сия в 75 тыс. долл. Его сын Роберт Г. Стюарт был президентом принадлежавшей Дохини "Пан-америкен петролеум энд транспорт компани", впоследствии приобретенной компанией "Стандард ойл оф Индиана". Другой сын. Джеймс Стюарт, был вице-президентом "Пан-америкен". В настоящее время оба они являются администраторами "Стандард ойл".

Суд оправдал Дохини и Синклера. Во время судебного разбирательства по этому делу выяснилось, что одному из присяжных было дано понять, что он получит деньги от синклеровских агентов. Синклер просидел в тюрьме 6 месяцев, но лишь за отказ отвечать на вопросы сенатора.

Синклер и Дохини пригласили в качестве своих ад вокатов Уильяма Г. Мак-Аду и Франклина К. Лэйна, бывших членов кабинета Вильсона. А. Митчел Палмер был адвокатом Эдуарда Б. Мак-Лина, владельца вашингтонской "Пост", который пытался помочь Фоллу, дав фальшивые показания, что именно он вручил Фоллу деньги, которые, как полагали сенаторы, исходили от Дохини и Синклера. Эти адвокаты были приглашены с целью охладить пыл демократов, которые по соображениям междоусобной борьбы могли воспользоваться затруднениями республиканцев. Э. Л. Дохини был членом демократической партии.

Между прочим, в показаниях, данных во время расследования 1928 г., указывалось, что во время беседы, состоявшейся в 1922 г. между Джеймсом О’Нилом, Гарри Синклером и двумя неизвестными лицами в клубе "Бэнкерс клаб", в Нью-Йорке, один из собеседников сказал:

— Предположим, что впоследствии возникнут неприятности; кто займется их улаживанием?

— "Синклер ойл компани" достаточно сильна, чтобы позаботиться об этом, — сказал Синклер.

— Если "Синклер ойл компани" недостаточно сильна, чтобы позаботиться об этом, то "Стандард ойл" достаточно сильна для этого, — сказал О’Нил.

Притворная искренность Джона Д. Рокфеллера млад-. шего и его готовность оказать содействие расследованию произвели благоприятное впечатление, подкрепленное смещением Стюарта. Со времени избиения рокфеллеровских рабочих в Лэдлоу (Колорадо) Рокфеллер младший задался целью всегда производить благоприятное впечатление на широкую публику.

Хотя постановлением Верховного суда первоначальное объединение "Стандард ойл" было распущено, добродетельные Рокфеллеры не подчинились этому распоряжению. В конце двадцатых годов, при правительствах Кулиджа и Гувера, они начали собирать воедино составные части прежней империи "Стандард ойл". "Колониалбикон ойл компани", сама являющаяся объединением, была слита со "Стандард ойл компани оф Нью-Джерси". "Стандард ойл компани оф Нью-Йорк" была слита с "Вакуум ойл компани", в результате чего возникла "Сокони вакуум ойл компани". Затем должно было последовать слияние "Стандард ойл компани оф Калифорниа" со "Стандард ойл компани оф Нью-Джерси" под именем "Дженерал петролеум компани", но эта операция осталась неосуществленной, так как депрессия нарушила соотношение между биржевыми ценами и стоимостью нефти. "Стандард ойл компани оф Индиана" приобрела принадлежавшую Дохини "Пан-америкен петролеум энд транспорт компани"; подобным же образом другие компании "Стандард ойл" овладели многими предприятиями, которые были совершенно независимыми после 1911 г. Большое количество таких компаний поглотила "Стандард ойл оф Нью-Джерси".

В результате, несмотря на постановление Верховного суда, в настоящее время "Стандард ойл компани оф Нью-Джерси", "Сокони вакуум ойл компани", "Стандард ойл компани оф Индиана" и "Стандард ойл компани оф Калифорнии", каждая в отдельности, являются более крупными компаниями, чем был весь трест "Стандард ойл" к моменту постановления о его роспуске, а вся империя "Стандард ойл" теперь в 6 — 7 раз превышает размеры первоначального объединения. Другими словами, цель и смысл постановления Верховного суда были явно и безнаказанно нарушены. Доля Рокфеллера в первоначальной "Стандард ойл компани" составляла 25%; такова же была его доля в каждой из компаний, созданных в результате постановления о роспуске.

Комиссия по морскому транспорту, возглавлявшаяся после войны Олбертом Д. Ласкером, чикагским дельцом в области рекламы, обладавшим могущественными связями, среди которых особенно большое значение имела дружба с Р. Р. Маккормиком из чикагской газеты "Трибюн", предоставила немногим избранным богатые возможности добавочной наживы. Пароход "Сити оф Лос- Анжелос", бывшее германское |судно "Эолус", был продан за 100 тыс. долл. Гарри Чандлеру, издателю лос-анжелосской газеты "Таймс" и основному акционеру "Лос-Анжелос стимшип компани". Предварительно Ласкер и Чандлер договорились, что предлагавшиеся к торгам цены будут публиковаться лишь в течение десяти дней, пока пароход будет находиться вне гавани и тем самым недоступен посторонним лицам для осмотра. Это было установлено при расследовании сенатом деятельности комиссии по морскому транспорту Соединенных Штатов. За год до этого Чандлер предлагал за судно 250 тыс. долл., а после войны "Интернэйшнл меркантайл марин" давала за него 660 тыс. долл.; оба предложения были отвергнуты. После того как поступило предложение "Интернэйшнл марин", правительство затратило 2 816 тыс. долл, на приведение судна в исправное состояние. По мнению экспертов, к моменту продажи одни только металлические части судна стоили той цены, которую Чандлер уплатил за все судно.

По столь же низкой цене комиссия по морскому транспорту продала семнадцать судов семейству Доллар из Калифорнии для пароходной компании "Доллар лайн". Доллары сами построили в Китае четыре грузовых судна, которые обошлись правительству по 2 250 тыс. долл, каждое; позднее они приобрели у правительства право на владение этими судами, заплатив по 300 тыс. долл, за судно. Другое судно, "Кальяо", которое обошлось правительству в 1619 502 долл. 27 цент., было продано Долларам за 375 тыс. долл., хотя сделанное раньше компанией "Интернэйшнл меркантайл марин" предложение купить судно за 825 тыс. долл, было отвергнуто. В октябре 1923 г. пароходная компания "Доллар лайн" купила 7 судов типа "Президент" по 550 тыс. долл, каждое; постройка их обошлась правительству по 4 128 тыс. долл, за судно.

Р. Стэнли Доллару, влиятельному республиканскому деятелю тихоокеанского побережья, были предоставлены исключительно • благоприятные условия расплаты. Постройка семи судов типа "Президент" стоила правительству 29 млн. долл., но Доллару было разрешено сделать первоначальный взнос в счет всей суммы покупки, составившей 3 850 тыс. долл., в виде векселя на 2 года, покрывавшего 25% суммы. Остальные 75% должны были быть выплачены до 1936 г. с начислением 5% в год.

В 1933 г. сенатская комиссия, расследовавшая контракты на перевозку трансокеанской почты, обнаружила, что акционеры Доллара предоставили ему грандиозные премии и комиссионные. За покупку у правительства семнадцати судов за 13 975 тыс. долл. Доллар получил 635 493 долл. 75 цент, комиссионных и 73 014 долл.

69 цент., дивиденда. С 1924 г. по 1929 г. пароходная линия Долларов получила на эксплоатации судов типа "Президент" 6 746 759 долл. 33 цент, чистой прибыли; не выполнив в 1933 г. своих обязательств по платежам правительству, линия продолжала выплачивать комиссионные Доллару. Хотя правительство имело право наложить на суда арест за неуплату долга, оно этого не сделало.

Будучи главой комиссии по морскому транспорту, Ласкер представил проект закона о торговом флоте, по которому, как установила сенатская комиссия, пароходства таких компаний, как "Стандард ойл компани" и "Юнайтед Стейтс стил корпорейшн", должны были получить субсидии на перевозку их собственной продукции. "Стандард ойл" получала бы ежегодно 1 500 тыс. долл, и "Юнайтед Стейтс стил" — 500 тыс. долл. Предприятия вроде "Кудахи пэкинг компани" и "Интернэйшнл харвестер компани" даже утверждали, что после предоставления субсидий торговому флоту расценки океанских грузовых перевозок повысились.

Когда Гувер стал президентом, авиационная промышленность, переживавшая начальную фазу своего развития, была еще независимой. Крупные предприниматели занялись военными барышами и временно охладели к авиации. Однако после того как Дуайт У. Морроу закончил разработку правительственной программы по авиации, клика богачей начала исследовать возможности наживы в авиапромышленности.

Надо было вытеснить из этой области независимых промышленников и захватить их права, чтобы развязать руки капиталистическим хищникам; в качестве орудия для выполнения этой задачи был использован Уолтер Ф. Браун, министр почт в кабинете Гувера. Как выяснила сенатская комиссия, Браун пригрозил отменить или задержать заключение контрактов на перевозку авиапочты, для того чтобы заставить независимых предпринимателей объединиться со специально организованными для этой цели компаниями, тесно связанными с республиканскими 'И уоллстритовскими кругами.

Майор Уильям Б. Робертсон и его компаньоны, владельцы "Робертсон эйркрафт корпорейшн оф Сент-Луис", обслуживавшей авиалинию Чикаго — Сент-Луис, финансировали полет Линдберга в Париж и попытались нажить на нем капитал. Они обратились к У. У. Аттербэри, президенту "Пенсильваниа рейлрод", с предложением организовать трансконтинентальную авиалинию. Аттербэри сообщил им, что он занят разработкой подобного же проекта совместно с Полем Гендерсоном из компании "Нэйшнл эйр транспорт". Тогда Робертсон и Линдберг направились к нью-йоркскому биржевому маклеру К. М. Кейсу. Позднее Кейс организовал "Трансконтннентал эйр трэнспорт", связанную с "Пенсильваниа рейлрод", но Робертсон остался при этой комбинации за бортом. Права! Линдберга, пользовавшегося широкой популярностью, были сохранены; Линдберг получил 25 тысяч акций стоимостью по 10 долл., которые ему посоветовали немедленно продать. Среди директоров и лиц, финансировавших "Трансконтинентал эйр трэнспорт", были Уильям X. Вандербильт, Чарлз Хейден, Ричард Хойт Д. М. Шиффер, возглавлявший отдел пассажирских перевозок "Пенсильваниа рейлрод", и полковник Генри Брекенридж, личный советник Линдберга. Компания получила прозвище "Линия Линдберга".

Примерно в то же время Уильям X. Вандербильт, Корнелиус Вандербильт Уитни, С. Слоун Кол из "Бэнкерс траст компани" (Морган), Роберт Лимен из банкирского дома "Братья Лимен", Д. К. Э. Брюс, зять министра финансов Меллона, Ричард К. Меллон, брат министра, Ричард Хойт и Джордж Микстер* из бостонской банкирской фирмы "Стоун и Вебстер" организовали "Ави- ..эйшн корпорейшн".

Согласно заявлению члена палаты представителей Балвинкла, эти авиакомпании поручили Леру Фессу, сыну сенатора Фесса от штата Огайо и близкому другу министра почт Брауна, добиться путем закулисных интриг проведения закона Мак-Нэри — Уэтреса о субсидиях на перевозку авиапочты; закон этот был принят. Согласно показаниям Поля Гендерсона, Фесс получил за комиссию 3 тыс. долл. Гендерсон показал также, что он одолжил 10 тыс. долл. Чейзу Гову, помощнику У. Ирвинга Гловера, который в свою очередь был помощником Брауна, ответственным за отдел авиапочты. Сам Гендерсон был с. 1922 по 1925 г. вторым помощником министра почт. Согласно показаниям, он устроил Гловера на работу в "Трансконтинентал эйр транспорт" и пытался устроить сына сенатора Смута, Гарольда, в "Юнайтед эйркрафт".

19 мая 1930 г. министр почт Браун созвал тайное совещание владельцев крупных авиакомпаний и сказал им, что хотел бы избежать открытых торгов. После короткого обсуждения он покинул совещание, оставив владельцев компаний распределять между собой почтовые авиалинии под председательством помощника министра Уильяма П. Мак-Крекена младшего. Гендерсон заявил протест против этого незаконного совещания; но, согласно материалам сената, МакчКрекен, будущий вашингтонский адвокат ведущих авиакомпаний, назвал его помешанным. Гендерсон был столь обеспокоен, что посоветовался с другими лицами и, как он сказал сенаторам, расследовавшим это дело, еще более убедился в том, что совещание было незаконным и могло привести к серьезным осложнениям, что и случилось в действительности.

Крупные авиалинии поглотили меньшие, действуя путем принуждения, угроз и нажима, классическими методами девятнадцатого столетия, которые применял Джон Д. Рокфеллер, организуя первоначальную "Сгандард ойл компани". Одним из примеров этого является история с Клиффордом Боллом, энтузиастом авиации, владевшим авиалинией между Кливлендом и Питтсбургом. Болл дал показания, что учрежденная в 1930 г. Меллонами на бумаге компания "Питтсбург авиэйшн индастрис" неоднократно пыталась выкупить у него эту линию. Однажды Ричард К. Меллон лично позвонил ему по телефону, стараясь убедить его продать линию, но получил отказ. В то время как Меллоны пробовали захватить компанию Болла, министр почт Браун приостановил возобновление с ним контракта на перевозку авиапочты. За два дня до истечения срока контракта Браун вынудил Болла продать свою компанию, но достал ему место у Меллона с жалованьем в 1 тыс. долл, в месяц. Как только Болл согласился на продажу, Браун возобновил контракт на авиапочту до 6 мая 1936 г. Боллу было уплачено 137 тыс. долл., а до ухода из компании Меллона он получил 30 гыс. долл, жалованья.

На вопрос сенатора, содержавший намек на выгодность этой сделки для Болла, последний ответил:

— Нет, сенатор, я считаю, что это была невыгодная сделка. Поймите, что я открыл эту линию фактически без всякого капитала и потратил три-четыре года на ее постройку, не получая никакого жалованья. Я завоевал себе значительный престиж, я гордился этим предприятием — и его у меня отняли.

Болл рассказал о применявшихся к нему различных методах принуждения. Представитель компании "Питтсбург авиэйшн" явился к нему в контору и в присутствии нескольких служащих Болла спросил, намерен ли он продать свое предприятие. Когда Болл ответил отрицательно, меллоновский агент заявил: "Мы собираемся донести в министерство почт, что вы противозаконно пересылаете по своей линии телефонные книги, и мы намерены вынудить вас совершить продажу".

— Пересылали ли вы телефонные книги? — спросил сенатор.

— Никогда, — ответил Болл.

— Могу я спросить, — сказал сенатор, — правда ли, что ваша линия попала в руки компании, которая никогда не отправляла по ней самолетов?

— Правда.

— И вы один проложили эту линию?

— Да, один.

— И вы возражали против продажи?

— Да, сэр, я возражал.

Другим пионером авиации был Эрл Г1. Халлибертон, владелец линии "Саузвест эйр фэст экспресс", обслуживавшей линию между Канзас-сити, Сент-Луисом, Далласом и фортом Уорт. В то время как министерство почт оплачивало перевозку почты на линии. Атланта — Лос- Анжелос из расчета 3 долл, за фунт, Халлибертон предложил перевозить почту по 70 цент, за фунт с первой тысячи миль и по 7 цент, за фунт с каждой добавочной мили. Его предложение было отвергнуто. Халлибертона, владевшего быстрыми, построенными по последнему слову техники самолетами, предупредили, что ему придется продать свою линию компании "Америкен эйруэйс", которая, подобно компании "Питтсбург авиэйшн индастрис", являлась дочерней компанией меллоновской "Авиэйшн корпорейшн оф Делавер".

Когда Халлибертон отказался продать свою линию, ему пригрозили расторжением контрактов на перевозку авиапочты. При расследовании он показал, что помощник Брауна Гловер сказал ему: "Я разорю вас, если бы это даже было последним делом моей жизни; вы все время пытались затормозить эту сделку, но из вашей затеи ничего не выйдет".

Когда Халлибертон увидел, что министерство почт намерено уничтожить его, он продал свое предприятие "Авиэйшн корпорейшн" за 1 400 тыс. долл., т. е. за сумму, немногим превышавшую стоимость оборудования.

То же самое произошло и с Робертсоном, финансировавшим полет Линдберга. Хотя Браун лично обещал заключить с ним договор на перевозку авиапочты, договор заключен не был, и в 1931 г. Уильям Сакс, член республиканского комитета штата Миссури, посоветовал Робертсону сделать пожертвование в фонд республиканской партии, обещав свое содействие, если Робертсон согласится предоставить ему 5-проц. пай в деле. Робертсон отказался иметь дело с Саксом, и Браун при встрече с Робертсоном заметил, что последний оказал Саксу "холодный прием". Договор на перевозку почты был заключен с меллоновским филиалом "Америкен эйруэйс"; эта компания вступила в конкуренцию с линией Робертсона, опираясь на правительственный контракт, и быстро вынудила Робертсона, закрыть дело. Робертсон показал, что "Америкен эйруэйс" получала 345 тыс. долл, в год за перевозку почты, в то время как он предлагал перевозить почту за 175 тыс. долл, в год. Робертсон не смог даже найти покупателей на свои самолеты и был вынужден продать их на слом.

Браун заставил слиться даже некоторые крупные компании. "Трансконтинентал эйр трэнспорт", часть акций которой находилась в руках группы Меллона — Вандербильта, была объединена по распоряжению Брауна с "Вестерн эйр экспресс", хотя заправилы последней находили, что "Трансконтинентал" была плохо организована. Браун точно так же приказал компании "Вестерн эйр" продать свою линию Лос-Анжелос — Даллас компании "Америкен эйруэйс" с убытком в 600 тыс. долл.

Новая компания, получившая имя "Трансконтинентал энд вестерн эйр", согласилась затем приобрести за 25 тысяч своих акций меллоновскую долю в питтсбургском аэропорте "Батлер", хотя ценность его была сомнительна. Герберт Гувер младший был одним из администраторов "Вестерн эйр экспресс" и продолжал работу в "Т рансконтинентал".

— Кто первый предложил вам объединиться с "Питтсбург авиэйшн индастрис"? — спросил сенатор Блэк одного из руководителей "Вестерн эйр экспресс".

— Министр почт, конечно, — последовал ответ.

В августе 1930 г. министерство почт объявило о торгах на заключение контрактов на перевозку почты по двум трансконтинентальным авиалиниям, причем к участию в торгах допускались только компании с обязательной шестимесячной практикой ночных полетов на трассе не менее двухсот пятидесяти миль. Это условие, которого не было в законе Мак-Нэри — Уэтреса, автоматически исключало владельцев авиалиний меньшего масштаба, большая часть которых не практиковала ночных полетов.

Для того чтобы удовлетворять условиям торгов, многие небольшие компании объединились и образовали "Юнайтед авиэйшн компани", которая предложила перевозить почту за 64% номинальной почтовой оплаты, в то время как "Трансконтинентал вестерн эйр" запросила 97%. Тем не менее контракт был предоставлен последней компании, и правительство в течение десяти лет (срок контракта) терпело ежегодный убыток не менее 833 215 долл. Этот убыток вычислен из расчета одного рейса в день, но так как "Трансконтинентал" делала три рейса в день, действительный убыток был гораздо больше.

"Юнайтед авиэйшн" предъявила иск. Он был представлен на рассмотрение генеральному контролеру Мак- Карлу, которому помогал в разборе дела Эрнст Смут, сын сенатора Смута от штата Юта, специально приглашенный для этого компанией "Трансконтинентал". Пока Мак-Карл еще не вынес решения, сенатор Смут под давлением одного из должностных лиц "Вестерн эйр экспресс" письменна попросил его ускорить решение по делу "Трансконтинентал вестерн". 10 января 1931 г. Мак- Карл вынес решение в пользу "Трансконтинентал", запросившей более высокую цену. В 1937 г. Мак-Карл ушел с поста генерального контролера и в своей прощальной речи обвинял "новый курс" в чрезмерной расточительности.

Со времени созванного Брауном в 1930 г. незаконного совещания по авиапочте и до конца правления Гувера Правительство израсходовало на авиапочту 78 084 897 долл. 09 цент. — вдвое больше, чем следовало за перевезенное в действительности количество грузов, причем подразумевалось, что переплаченная сумма представляла собой субсидию. Если бы не имеющиеся в их распоряжении государственные средства, все эти "непреклонные индивидуалисты", стоявшие за новыми авиалиниями, не смогли бы, конечно, покрывать свои расходы и тем более — получать прибыль.

К счастью, 9 февраля 1934 г. все контракты на перевозку авиапочты, заключенные во время правления Гувера, были отменены правительством Рузвельта как надувательские и полученные по тайному сговору. По новым контрактам стоимость перевозки авиапочты составила 7 700 238 долл, в год против 19 400 264 долл, в 1933 г. Но несмотря на эту отмену и последующие маневры, слияния и реорганизацию, авиационная промышленность, подобно нефтяной, стальной, железнодорожной, электроэнергетической, алюминиевой, радио, автомобильной и химической промышленности, осталась в руках Меллонов, Морганов, Уитни, Вандербильтов и пр.

Сдача контрактов на перевозку авиапочты в аренду группам крупного капитала сопровождалась искусственным повышением цен на бирже, принесшим им небывалые барыши.

Фредерик Б. Рентшлер, брат Гордона Рентшлера, президента "Нэйшнл сити бэнк", занял в интересах банка и связанных с ним семейств ведущую роль в организации "Юнайтед эйркрафт энд транспорт компани". "Юнайтед эйркрафт", где одним из директоров был Поль Гендерсон, имела выгодный контракт на перевозку почты и представляла собой объединение различных компаний, в числе которых была "Пратт энд Уитни эйркрафт компании Сначала Фредерик Б. Рентшлер купил 1 265 акций "Пратт энд Уитни" по 20 цент, каждая, т. е. всего на 253 долл. После того как компания объявила дивиденд в 7900%, Рентшлер оказался владельцем 101 200 акций, в обмен на которые он получил 219 604 акции "Юнайтед эйркрафт". В мае 1929 г. акции, за которые Рентшлер первоначально заплатил 253 долл., стоили 35 575 848 долл. Он продал акций на 9 514 869 долл., а остальное сохранил для себя.

"Нэйшнл сити компани", филиал "Нэйшнл сити бэнк", пустила в продажу акции "Боинг эйрплэйн энд трэнспорт компани", и директора и административные работники "Юнайтед эйркрафт" получили разрешение приобрести их по 25 долл, за акцию, в то время как они распродавались по 97 долл. Разница представляла собой подарок; в частности, "подарок" Рентшлеру составил 92 176 долл. 50 цент. Избавляясь от акций "Юнайтед эйркрафт", "Нэйшнл сити компани" получила 5 895 311 долл. прибыли.

Когда Рентшлер приобрел свои акции "Пратт и Уитни" на 253 долл., то 200 акций по 20 цент, каждая, всего на сумму 40 долл., были куплены Чарлзом У. Лидсом, сыном того Лидса, которого судья Юз предлагал судить военным судом. Молодой Лидс был назначен казначеем "Юнайтед эйркрафт". Акции, за которые он заплатил 40 долл., стоили в мае 1929 г. 5 624 долл. Ко времени проводившегося в 1934 г. сенатского расследования контрактов на перевозку авиапочты молодому Лидсу был 31 год; подобно своему отцу, руководившему отделом воздушных сил во время войны, он не имел никаких технических познаний в области авиации. Но технические познания необязательны в высших финансовых сферах, особенно когда представляется возможность успешно доить государство.

Из доходов от контрактов на перевозку почты руководители и директора ведущих авиакомпаний выплачивали себе непомерное жалованье и премии с согласия находившихся за кулисами богатых семейств, на службе у которых они состояли.

II

Гибельный спекулятивный бум, закончившийся крахом в 1929 г., был с начала до конца организован богатыми семействами в их собственных интересах. На всех этапах этой игры именно самые богатые, влиятельные и популярные лица были инициаторами распространения в обманутой публике искусственно вздутых ценных бумаг. Ни один из крупных миллионеров не пострадал во время краха, хотя некоторым их агентам, вроде Сэмюэля Инсалла, Чарлза Э. Митчела, Ван Сверингенов и Ивара Крейгера, досталась роль козлов отпущения.

До сих пор не уделялось должного внимания тому факту, что названные лица были лишь уполномоченными блоков богатых семейств, и участие их в авантюрах этих семейств ограничивалось обычно ролью агентов. Молчаливо подразумевалось, что в случае неудачи уполномоченные должны были сами, без излишнего шума, постоять за себя, не пытаясь запутать в дело своих патронов. Все они вели себя, как хорошие солдаты.

Основания для послевоенной спекулятивной оргии, принесшей тысячам людей потери, оцениваемые в 25 млрд, долл., были заложены еще при Гардинге, за которым, как мы уже видели, стояли Морган, Рокфеллер, Дюпон, Меллон, Вандербильт и Уитни. Для того чтобы спекулятивный бум мог принять грандиозные размеры, необходимо было коренным образом изменить политику федеральной резервной системы, так как финансовая система начала двадцатых годов не допустила бы инфляции, дошедшей до катастрофического кульминационного пункта в 1929 г.

Президент Гардинг устранил первое препятствие к этому в 1923 г., отказавшись оставить в качестве начальника федеральной резервной системы У. П. Г. Гардинга, прослужившего на этом посту почти десять лет. Гардинг (не родственник президента) был опытным банкиром, державшимся в стороне от уоллстритовских влияний.

Президент заменил Гардинга финансовым контролером Д. Р. Криссингером, своим закадычным другом из Мэриона (штат Огайо). Криссингер, мелкий делец, ничего не понимал в государственных финансовых операциях крупного масштаба и обладал легко поддающимся внушению характером; он принадлежал как раз к тому типу, который требовался богатым покровителям президента Гардинга. В 1927 г. Криссингер покинул пост начальника федеральной резервной системы, и Кулидж назначил на его место Роя А. Юнга, мелкого дельца из штата Луизиана. Юнг оставил основной курс без изменений и был сменен в 1930 г. Юджином Г. Мейером, биржевым дельцом, который с 1917 г. занимал высокие должности равно при республиканских и демократических правительствах.

Криссингер подпал под влияние уполномоченного Моргана Бенджемина Стронга, который начал "обрабатывать" "Нью-Йорк резерв бэнк", настаивая, чтобы федеральная резервная система покупала в большом количестве государственные ценные бумаги, наводняя тем самым банки ликвидными фондами, требовавшими ' выгодного размещения в кредитных каналах. Закон о федеральной резервной системе разрешал это лишь в случае крайней необходимости. В 1923 г., когда федеральная резервная система начала скупать государственные бумаги, никакой неотложной необходимости в этом не было; поэтому было ясно, что весь замысел был продиктован какими-то особыми соображениями. Резервная система проводила эту новую политику в течение трех лет. Спекулятивный бум получил хорошее начало. В период 1924—1929 гг. ссуды, приносившие крупным банкам колоссальные прибыли, возросли на 10 млрд, долл., и вся эта сумма была вложена в биржевые бумаги; между ссудами, предоставленными предприятиям промышленным и торговым, не было большой разницы. Так, например, займы маклерам составляли в конце 1922 г. 1 926 800 тыс. долл.; в конце 1929 г. они дошли до 8 549 338 979 долл.

С 1922 по 1929 г. средняя цена акций поднялась, по данным Общего статистического управления, с 60 до 212 долл, за акцию, и были организованы сотни акционерных компаний, инвестиционных трестов и тому подобных сомнительных предприятий.

Тревога, вызванная феноменальным увеличением ссуд маклерам, время от времени ослаблялась успокойтельными заявлениями Президента Кулиджа и министра Меллона. Но весной 1928 г. управление резервов с целью обезоружить критиков утвердило повышение процента учета векселей с 4 до 5%. Однако для ликвидации спекулятивного ажиотажа требовалась гораздо более высокая расценка. С весны 1928 г. до весны 1929 г. общая сумма ссуд маклерам удвоилась. В начале 1929 г. предостережение, сделанное управлением резервной системы, повело к увеличению количества денег на онкольном счету на 20%, в то время как ведущие коммерческие банки отступили в нерешительности; выход из тупика был найден Чарлзом Э. Митчелом, председателем "Нэйшнл сити банк", который бросил на денежный рынок 25 млн. долл, и воинственно объявил, что нуждающиеся в ссуде получат, сколько захотят. Нью-Йорк открыто управлял Вашингтоном.

Расследование деятельности Уолл-стрит, произведенное в 1933 г. сенатской комиссией по делам банков и валюты, изложено в 8 томах убористого шрифта, содержащих свыше 10 тыс. страниц. Этому расследованию предшествовало следствие 1932 г., отчет о котором занимает 3 толстых тома. Факты, установленные в ходе этих двух расследований, были дополнены исчерпывающим обследованием компаний по использованию электроэнергии и "Америкен телеграф энд телефон Компани", предпринятым федеральной торговой комиссией, расследованием сенатской комиссии по торговле между штатами обстоятельств ограбления банками железных дорог и специальным расследованием, произведенным комиссией по ценным бумагам и биржевым операциям. Повсюду было обнаружено одно и то же, а именно — сплошное преступление; преступления были настолько всепроникающими и получили такое широкое распространение, что в них невозможно найти ни начала, ни конца, и человеческой жизни мало, чтобы разобраться в этом лабиринте. Поэтому совершенно невозможно дать здесь полный отчет о них. Выборки из материалов расследования сделаны нами с целью показать, что, во- первых, беззакония и интриги богачей б-ыли полностью санкционированы свыше, а во-вторых, что во всем этом были замешаны лично и почти исключительно богачи, использовавшие свое политическое могущество для. приобретения безнаказанности.

Сенатский отчет № 1455 о практике биржевых операций (комиссия по банкам и валюте, конгресс семьдесят третьего созыва, вторая сессия) сообщает, что именно крупнейшие банки и крупнейшие корпорации выбросили на денежный рынок тот искусственно созданный избыток наличных, который сыграл роль горючего в спекулятивном пожаре. Лица, контролировавшие эти банки и корпорации — директора, администраторы и акционеры,— внесли больше всего пожертвований в фонды избирательных кампаний обеих ведущих политических партий. Продолжение этой политики гарантировалось контролем господствующей верхушки крупного капитала над федеральной резервной системой.

Согласно сенатскому отчету, в 1929 г. 33 ведущих коммерческих банка, начиная с "Чейз нэйшнл" и "Нэйшнл сити" и кончая целым рядом нью-йоркских, филадельфийских, бостонских и чикагских банков, выдали биржевым объединениям 34 ссуды на сумму 76 459 550 долл, и в 1930 г.— 45 таких ссуд на 34 922 750 долл. На свой страх и риск эти банки через свои филиалы, оперировавшие ценными бумагами, сами принимали участие в 454 таких биржевых объединениях, цель которых состояла в том, чтобы по искусственно вздутым ценам сбывать акции широкой публике, обманутой газетами и политическими лидерами. Согласно сенатскому отчету, в 1929 г. было произведено не менее 105 отдельных биржевых выпусков ценных бумаг, которые стали предметом манипуляций биржевых объединений.

Следует вспомнить, что происхождение дочерних банковских предприятий, оперировавших ценными бумагами, носило политический характер. "Нэйшнл сити бэнк" получил от президента Тафта разрешение организовать "Нэйшнл сити компани". Как мы видели, заместитель генерального прокурора в правительстве Тафта нашел эти дочерние банковские предприятия незаконными, но его решение было отменено, и доклад его утаивался, пока не был обнаружен комиссией по банкам и валюте.

Банковский кредит, питавший биржевой бум, дополнялся кредитом, предоставлявшимся крупными корпорациями. В 1929 г. некоторые крупнейшие корпорации выдали маклерам ссуды на онкольные счета в следующих размерах:

Еще никогда ведущие промышленные корпорации не принимали такого большого участия в деле снабжения денежного рынка.

Наряду с корпорациями и банками подобные ссуды до востребования предоставляли и отдельные лица. Например, Пьер Дюпон имел на своем личном онкольном счету 32 млн. долл, наличными. "Дж. П. Морган и К°" располагали почти 110 млн. долл, на онкольных счетах.

Для того чтобы получить прибыль с этих средств, нужно было убедить широкую публику играть на бирже; это было достигнуто с помощью специальных лживых газетных статей, оплачиваемых маклерами, руководившими биржевыми объединениями. Выдача ссуд не была сопряжена с потерями, убытки были невозможны, ибо как только стоимость имущества спекулировавшего падала, оно распродавалось, и ссуда, выданная маклеру, подлежала возврату.

Банки и корпорации, стоявшие за спекулятивным ажиотажем, были далеко не абстрактными учреждениями. За ними скрывались, как в засаде, определенные лица, и лица эти принадлежали — и доныне принадлежат— к самым богатым династиям, какие когда-либо существовали в мировой истории.

Так, например, в правлении "Нэйшнл сити бэнк" сидели: Кливленд Эрл Додж, сын покойного Кливленда X. Доджа, вице-президента "Фелпс Додж корпорейшн", и главный представитель состояния, возникшего еще ©о время гражданской войны; Сайрус Холл Маккормик, председатель "Интернэйшил харвестер компани" и представитель капитала, восходящего также к периоду гражданской войны; Перси Р. Пайн, представитель капитала, нажитого ещё до гражданской войны; Фред Дж. Фишер, представитель капитала, нажитого в двадцатом столетии в автомобильной промышленности ("Дженерал моторе энд Фишер бодис"); Джеймс А. Стиллмен, возглавляющий в настоящее время капитал, сколоченный в восьмидесятых годах финансовыми операциями; Перси А.. Рокфеллер, племянник Джона Д. Рокфеллера;. Бикман Уинтроп, потомок аристократов-землевладельцев периода, предшествовавшего гражданской войне, и Николас Ф. Брэди, сын Энтони Брэди.

Менее выдающимися фигурами в этом правлении были Состенес Бен, президент "Интернэйшил телефон энд телеграф компани" (Морган), Уильям Купер Проктер ("Проктер энд Гэмбл"), Гордон С. Рентшлер, Эдуард А. Дидс, Джон Д. Райан ("Анаконда коппер"), Роберт У. Стюарт ("Стандард ойл оф Индиана"), П. А. С. Франклин ("Интернэйшил меркантайл марин") и Джозеф П. Грэйс ("Грэйс лайнс").

В правлении "Чейз нэйшнл бэнк" сидели представители богатых семейств с солидной репутацией: Дж. Н. Хилл, сын "покойного Джеймса Дж. Хилла, дельца, занимавшегося в девятнадцатом столетии строительством железных дорог; Генри О. Хэвмейер ("Америкен шугар рефайнинг компани"), Джеремия Миллбэнк (юридическая фирма), Теодор Пратт ("Стандард ойл") и Ф. У. Рэблинг. Наряду с ними в правлении находились такие агенты династического богатства, как Д. К. Джеклинг из "Юта коппер компани" (Гуггенхеймы), Чарлз М. Шваб из "Бетлехем стил", Альфред П. Слоун младший из "Дж^не- - рал моторе" и Ф. X. Броунел из "Америкен смелтинг энд рефайнинг компани" (Гуггенхейм).

В правлении "Гаранта траст компани" сидели представители огромных состояний, руководившие участием компаний в таких дутых предприятиях, как предприятие Ван Сверингена; в их числе были: Э. Дж. Бервинд, глава большого состояния, нажитого в XX в. в угольной промышленности; Маршалл Филд, представитель большого состояния, нажитого в прошлом веке в торговле и операциях с недвижимым имуществом; Р. У. Гойлет, глава большого капитала, нажитого в прошлом веке в банковском деле и операциях с недвижимым имуществом; У. А. Гарриман, наследник большого капитала, нажитого в XIX в. на эксплоатации железных дорог; Клэренс X. Маккей, наследник большого капитала, нажитого в XIX в. в горной промышленности и на эксплоатации средств сообщения; Корнелиус Вандербильт Уитни, наследник двух больших капиталов, нажитых в XIX в. в эксплоатации железных дорог и в нефтяной промышленности, и Гарри Пэйн Уитни, наследник двух больших капиталов в "Стандард ойл". В правление этой компании входили также компаньоны Моргана Т. У. Ламонт и Джордж Уитни, Корнелиус Ф. Келли из "Анаконда коппер" и Грэйсон М. П. Мэрфи, личность, важную роль которой на трех стадиях новейшей американской истории мы уже отмечали.

Джордж Ф. Бейкер и его сын заседали в правлении "Ферст нэйшнл бэнк" о качестве представителей самых крупных капиталов XIX в. Среди директоров этого банка находились Майрон К. Тэйлор ("Юиайтед Стойте стил") и Уолтер С. Джиффорд ("Америкен телефон энд телеграф"). В правлении "Ферст секьюритис компани", филиала банка, состояли Артур Кэртис Джеймс ("Фелпс Додж корпорейшн" и различные железные дороги), Л. У. Хилл, сын "покойного Джеймса Дж. Хилла, Дж. П. Морган и Томас У. Ламонт.

Ведущие династии крупного капитала были представлены .в правлении "Нью-Йорк траст компани" Робертом У. де Форестоном (юридическая фирма), Уолтером Дженнингсом ("Стандард ойл") и Вандербильтом Вэббом, потомком Корнелиуса Вандербильта I. В числе директоров были также Чаруй Хейден и Грэйсон М. П. Мэрфи из моргановского лагеря.

В правлении "Бэнкерс траст компании крупнейшие капиталы были представлены Пьером С. Дюпоном, Хорэйсом Хэвмейером, Гербертом Л. Праттом ("Стандард ойл"), Уинтропом У. Олдричем (Рокфеллер) и Артуром Вудсом, одним из руководящих работников рокфеллеровских предприятий, женатым на дочери Моргана. Второстепенный капитал Альтмана был представлен Майклом Фридсэмом. В числе других членов правления находились Джон Д. Рэскоб (Дюпон и "Дженерал моторе"), Сэмюэль Мэдер (сталь), Стефеи Бэрч ("Кеннекотт коппер", Морган — Гуггенхейм и Джемс Г. Харборд ("Рэдио корпорейшн").

Богатое семейство, занимающее менее выдающееся положение, было представлено в правлении "Ирвинг траст компани" Уильямом Скиннером (текстиль): В правлении "Бэнк оф Нью-Йорк энд траст компании сидели Кливленд Эрл Додж, Р. К. Хилл, У. Эмлин Рузвельт из семейства Теодора Рузвельта и Аллен Уордуэл из юридической фирмы Дж. П. Моргана. В правление "Икуитэбл траст компани" входили Отто Кап, X. Р. Уинтроп, Бертрам Катлер (Рокфеллер) и Т. М. Дибивойз (Рокфеллер). В состав правления "Корн эксчейидж бэнк" входили Роберт Л имен, Филипп Л имен, Ф. Д. Бартоу (Морган), У. X. Николс и К. X. Николс, оба из "Николс коппер компани" и "Эллайд кемикл энд дай корпорейшн". В правлении "Кемикл нэйшнл бэнк" состояли Роберт Гойлет и Филипп Рузвельт, двоюродный брат покойного Теодора Рузвельта, в правлении "Бэнк оф Манхэттен" — Стивен Бейкер, Поль М. Уорберг, Маршалл Филд, Уолтер Дженнингс и Майкл Фридсэм.

Этими и другими представителями богатейших семейств были укомплектованы также правления ведущих промышленных корпораций. Так, например, в 1929 г. компаньоны Моргана входили в состав директоров восьмидесяти девяти корпораций, контролировавших капиталовложения на 18 млрд, долл., равнявшиеся одно время всей сумме национального долга. Кроме того, директорские посты, занятые моргановскими ставленниками, переплелись с директорскими постами, занятыми представителями других дельцов, что обеспечило "Дж. П. Моргану и К°" всепроникающее влияние в американской промышленности. Одним словом, богатейшие семейства единым фронтом поддерживали гибельный политический курс двадцатых годов, защищавший интересы корпораций.

Из всех этих богатых директоров банков и корпораций лишь один Поль М. Уорберг открыто выступил, и то с большим опозданием — в начале 1929 г.— против скандальных политико-финансовых спекуляций. Уорберг, конечно, отмечал при этом, что он озабочен не мыслью об общественном благе, а катастрофой, угрожавшей уоллстритовским кругам. Газеты обычно высмеивали его предостережения или помещали их на невыигрышном месте, в то время как провокационные оптимистические высказывания председателя "Нэйшнл сити" Чарлза Э. Митчела и других печатались на первых страницах.

III

Послевоенные операции отдельных семейств крупных финансистов носили благодаря абсолютному контролю этих семейств над правительством ярко выраженный антиобщественный характер. Различные правительственные комиссии по расследованию слышали от административных представителей династий мультимиллионеров многословные признания в "недоразумениях" и "ошибках". По в действительности не было ни недоразумений, ни ’ошибок. За исключением завершающего краха 1929-1933 гг., все происходило строго по плану; все было заранее обдумано, рассчитано, организовано.

Характерно, что рано или поздно главам и представителям большей части богатых семейств Америки предъявлялись обвинения в тяжких преступлениях и правонарушениях, приводившие их на скамью подсудимых. Ни в одной социальной группе,, кроме самых подонков общества, нельзя найти ничего подобного. Между эпохой гражданской войны и 1910 г. фактически всем преуспевавшим дельцам предъявлялись судебные обвинения; все они предстали перед судом, но ни один не был осужден. Галерею мошенников финансового мира Америки украшают имена Дж. П. Моргана, Джона Д. Рокфеллера, Э. X. Гарримана, Филиппа Д. и Дж. Огдена Арморов, Джея Гульда, Джорджа У. Перкинса, Э. Т. Стогебэри, Томаса Форчюна Райана, Энтони Брэди, Гарри Ф. Синклера, Э. Л. Дохини, Джеймса Дж. Хилла и других. Порой обвинение бывало подстроено политическими, т. е. финансовыми, соперниками, но очень часто оно выдвигалось по требованию прокуроров, которым приходилось, подчас против собственного желания, действовать в соответствии с демократическими чаяниями.

В наши дни Меллоны и Дюпоны, как и многие другие, обвинялись в уклонении от уплаты подоходного налога, в ограничении торговли и других незаконных действиях, направленных против блага общества. В двадцатых годах текущего столетия подобные действия получили широчайшее распространение и стали как бы характерной чертой американской жизни.

Однако такие факты, как оправдание Чарлза Э. Митчела, обвинявшегося в уклонении от уплаты подоходного налога, или Сэмюэля Инсалла, обвинявшегося в использовании почты с жульническими целями, указывают на то, что при устаревшей американской судебной системе пути правосудия остались такими, какими были всегда: бедные попадают в тюрьму, богатые остаются на свободе.

В свете показаний, данных в сенатской комиссии, выяснилось, что "Нэйшнл сити бэнк", второй по величине коммерческий банк в стране, был антиобщественным орудием господствующих над ним семейных групп. По- окончании войны, так же как до нее и во время военных действий, этот банк использовал "Анаконда коппер компани", свое главное орудие в промышленности, чтобы нанести серьезный ущерб общественным интересам. Двум крупным биржевым объединениям, в которых персонально участвовали Перси А. Рокфеллер и Джон Д. Райан, удалось путем ловких манипуляций навязать широкой публике 1 750 тыс. акций "Анаконда коппер", причинивших ей убыток в 150 млн. долл.

Столь же незаконно оперировал банк и своими собственными акциями через посоедство "Нэйшнл сити компани", своего дочернего общества по операциям с ценными бумагами.

В сентябре 1929 г. рыночная цена на акции "Нэйшнл сити бэнк" была вздута до 579 долл, за акцию, что подняло стоимость фонда до 3 200 млн. долл., в то время как номинальная стоимость их равнялась 70 долл, за акцию, т. е. всего 385 млн. долл. Ловкие маклеры продали эти акции и множество других сомнительных бумаг доверчивой публике, обчищавшейся справа и слева в интересах ведущих акционеров банка.

Мелким держателям бумаг было неизвестно, что и банк и его дочернее общество имели особый директорский фонд, распределявшийся среди высших должностных лиц; после того как был объявлен 8-проц. дивиденд, этот фонд поглощал 20% всего дохода. С 1921 по 1929 г. фонд дирекции дочернего общества составлял 10 511 670 долл., фонд самого банка — 8 490 634 долл. Митчел получил около трети этих сумм в дополнение к жалованью и доходам от участия в биржевых объединениях. Ведущим акционерам и руководителям банка тайно предоставлялись особо выгодные акции, например в "Боинг эйркрафт энд трэнспорт компани" и "Юнайтед эйркрафт энд трэнспорт корпореншн".

Так, директорам банка и крупным акционерам было разрешено приобретать акции "Боинг компани", реорганизованной в "Юнайтед эйркрафт", по 590 долл, за акцию, в то время как на рынке они котировались по 771 долл. Разница в 181 долл, на акцию представляла собой подарок. Перси Рокфеллер получил 400 таких акций. Джеймс Стиллмен —150. Фрэнсис Бартоу, компаньон Моргана, — 645 и Эдуард А. Дидс — 200. Для облегчения сбыта ценных бумаг газетные слухи и внезапные резкие повышения цен усиленно разжигали в публике спекулятивный энтузиазм.

Не считая достаточными подарки в виде акций и дивидендов авиационных компаний, группа руководителей "Нэйшнл сити" присваивала себе грандиозные жалованья и премии. Например, Ф. Б. Рентшлер получил в 1929 г. 429 999 долл, под видом жалованья и премии от "Юнайтед эйркрафт", в 1930 г. — 242 150 долл. 61 цент. С 1927 по 1933 г. он получил свыше 1 250 тыс. долл! наличными от "Юнайтед эйркрафт компани" в добавление к фантастически огромной прибыли с вклада, составлявшего менее 300 долл.

С 1926 по 1932 г. правительство выдало этой компании 40 174 412 долл., причем ежегодный доход компании на каждое капиталовложение в 750 долл, составлял I млн. долл. В то же время, как было выяснено сенатской комиссией при расследовании-дел о контрактах на перевозку воздушной почты, летчики, ежедневно рисковавшие жизнью, получали очень низкую заработную плату.

После всего, что говорилось о косвенной ценности, которую представляют собой для общества крупные капиталы, необходимо еще раз подчеркнуть, что на ранних этапах авиационная промышленность финансировалась правительством и пионерами-предпринимателями, которые были затем из нее вытеснены владельцами крупных состояний. Братья Райт фактически не получили ничего; урожай собрали вторгшиеся в авиационную промышленность темные дельцы, вроде Рентшлера и Дидса, а также частнокапиталистические объединения, в интересах которых они действовали. Но то же самое имело место и в торговом пароходстве, эксплоатации железных дорог, радио, в автомобильной и других отраслях промышленности. Недаром Эндрью Карнеги сказал: "Невыгодно быть пионером".

"Нэйшнл сити бэнк" принимал участие в сбыте перуанских облигаций на сумму свыше 1 млрд, долл., хотя агенты банка в Перу предостерегали, что экономическое положение этой страны неблагополучно. В скором времени оказалось, что платежи по этим облигациям производиться не будут. Агентам, которые убедили перуанские власти выпустить эти облигации, были уплачены громадные комиссионные. Чтобы добиться выпуска займа, "Дж. и У. Зелигман и К°", участники синдиката-поручителя, заплатили Хуану Легия, сыну президента Перу, 415 млн. долл.

Во время войны и после нее банк одалживал деньги владельцам сахарных плантаций Кубы из расчета цен военного времени. Когда цены на сахар резко понизились, плантаторы оказались не в состоянии выплатить 30 млн. долга банку. Ревизоры федерального банка осудили эти займы, возможность погашения которых была весьма невелика. Поэтому банк образовал в 1927 г.

"Дженерал шугар корпорейшн", принявшую на себя обязательства по уплате долга, и в первый же день после образования корпорации банк путем дополнительной продажи акций увеличил свой капитал с 50 млн. до 75 млн. долл. Увеличенный капитал был передан "Нэйшнл сити компани", которая закупила на эти деньги фонды "Дженерал шугар корпорейшн". Затем "Шугар корпорейшн" дала "Нэйшнл сити бэнк" 23 млн. долл, из тех же самых денег плюс векселей на 11 млн. долл., на покрытие 34 млн. долл, своих обязательств. Все это было весьма темной бухгалтерской операцией, имевшей целью вычеркнуть сомнительный долг из банковских книг, и держалось в секрете, пока сенат не обнаружил этого в 1933 г.

После биржевого краха банк создал фонд в 2 400 тыс. долл, для помощи своим ответственным работникам, потерпевшим убытки на бирже. Им были выданы ссуды, которые оставались непогашенными до 1933 г. Однако мелким служащим помощи оказано не было, хотя банк поощрял покупку ими акций по вздутым ценам, сбыв им бумаг на сумму 12 млн. долл. В 1933 г. служащие все еще платили от 200 до 220 долл, за акции, которые тогда гфодавались по 40 долл.

В числе других подозрительных операций банка следует упомянуть выдачу ссуды в 10 020 долл. Джону Рэмси, главному директору управления нью-йоркского порта, после того как 9 мая 1931 г. "Нэйшнл сити компани" приобрела для распространения облигации управления порта на сумму 66 млн. долл. Ссуда была выдана наличными, чтобы не оставалось следов в виде банковского чека, и не была проведена обычным порядком через банк, а отнесена на счет издержек синдиката по выпуску облигаций. Хотя она была выдана якобы всего на три недели, два года спустя ни самая ссуда, ни проценты с нее выплачены не были.

Чарлз Митчел несмотря на то, что его чистый доход превышал 4 млн. долл., уклонился от уплаты подоходного налога за 1929 г., создав себе искусственным путем убыток при продаже своей жене акций, которые позднее были им выкуплены. Митчел был обвинен и судим федеральным судом, но оправдан. Однако ввиду того, что дело Митчела оказалось в фокусе общественного внимания, другие, более крупные аферисты получили возможность остаться в тени, хотя, например, Перси Рокфеллер был фактически замешан во всех грабительских деяниях "Нэйшнл сити" в 20-х годах, включая аферы Крейгера и Толла.

Подобным же образом действовал "Чейз нэйшнл бэнк", крупнейшее финансовое учреждение за пределами Лондона, соперничавшее с "Нэйшнл сити бэнк" в темных делах. Он тоже имел незаконное дочернее предприятие, оперировавшее ценными бумагами, с помощью которого он организовывал пулы [1 Пул — соглашение между предпринимателями для устранения конкуренции. (Прим, ред.)] с собственными акциями и финансировал пулы с акциями других корпораций. "Свои люди" среди директоров и руководящих работников банка также пользовались привилегиями при покупке акций и облигаций.

Олберт X. Уиггин, председатель правления банка, использовал свои персональные семейные корпорации для участия во многих крупных уоллстритовских пулах, финансировавшихся банком; другие руководящие работники банка также принимали участие в этих пулах. Один из таких пулов продавал в 1928 г. акции "Синклер ойл" и получил свыше 12 млн. долл, прибыли, из которых 877 654 долл. 25 цент, пошло Уигuну. О необычайных разветвлениях некоторых пулов можно судить на примере операций с акциями Синклера, когда из полученного дохода было выдано 300 052 долл. Уильяму С. Фиц патрику, президенту "Прери ойл энд гэз компани" (Рокфеллер), хотя Фицпатрик не был участником пула. Гарри Ф. Синклер Fie смог объяснить проводившим расследование сенаторам, на каком основании Фицпатрик получил такую крупную сумму, но сам Фицпатрик при опросе показал, что Рокфеллеры приказали участвовавшей в этом пуле фирме "Блэр и К°" уплатить ему деньги в знак уважения и что о получении этих денег он известил агента Рокфеллеров Бертрама Катлера по адресу Бродвей, 26.

Уиггин занимался различными биржевыми операциями, принесшими большую прибыль ему самому и большие потери мелким банковским держателям акций. Ок продал почти все акции банка и с помощью различных семейных корпораций, одна из которых была зарегистрирована в Канаде, уклонялся от уплаты федерального подоходного налога.

Под его руководством "Чейз нэйшнл бэнк" сыграл пагубную роль на Кубе. Несмотря на то, что представитель банка на Кубе сообщил, что положение на острове было "плачевным", банк пожелал выпустить для острова заем в 1 млрд, долл., на котором можно было бы сорвать комиссионные. Этот заем был предназначен на финансирование строительства дороги, которая по оценке независимых подрядчиков могла обойтись всего з 30 млн. долл. Поправка Платта к закону запретила кубинский заем, и банку пришлось обойти этот закон для достижения своей цели, заключавшейся попросту в том, чтобы при помощи налогового аппарата Кубы забраться в карманы кубинского народа.

Были сделаны приготовления к строительству дороги и различных общественных учреждений, из которых главную статью расхода составлял ненужный роскошный дом правительства, стоивший 60 млн. долл. Подрядчики- строители получили векселя, выданные продажным кубинским правительством, и учли их в "Чейз нэйшнл бэнк", тем самым обойдя поправку Платта. В начале 1930 г. банк получил возможность продать на 40 млн. долл, облигаций кубинского займа, оплатив находившиеся в его распоряжении векселя строительства на сумму 30 млн. долл, и предоставив самому себе комиссионные в размере 1 404 867 долл. 35 цент. В проспектах о выпуске облигаций не упоминалось ни о том, что в 1929 г. внутренние доходы Кубы были ниже ее расходов па 7 440 тыс. долл., т. е. на 10%, ни о .том, что сертификаты общественных работ на 20 млн. долл, до сих пор оставались непогашенными. На самом деле проспекты были фальсифицированы с целью указать на избыток средств у правительства. "Чейз бэнк" дал Кубе заем всего на 80 млн. долл, и уплатил Хосе Эмилио Обрегону и Бланко, зятю президента Херардо Мачадо, "комиссионные" в 500 тыс. долл. Обязательства по кубинским облигациям так и не были выполнены.

"Чейз бэнк" был весьма близок к президенту Мачадо; действительно, этот банк наряду с "Нэйшнл сити" составлял основную политическую опору Мачадо. В 1925 г., когда Мачадо успешно баллотировался на пост президента, моргановский агент Генри Катлин выдал ему на расходы 500 тыс. долл.; такая же сумма была уплачена ему другими американскими капиталистами, включая группировку "Чейз нэйшнл бэнк" и Гуггенхеймов. Шурин Мачадо был назначен нотариальным адвокатом "Чейз бэнк" в Гаванне с солидным окладом. "Чейз бэнк" за своей собственный счет одолжил Мачадо 130 млн. долл.

Мачадо правил, уничтожая всех своих политических противников, в том числе членов парламента. Все это время "Чейз бэнк" получал информацию о событиях через своих кубинских агентов, как явствует из самых этих донесений, представленных сенатской комиссии по банкам и валюте. Одно время, в бытность Мачадо президентом, американским послом в Гаванне был Гарри Гуггенхейм; интересно отметить, что начиная с 1900 г. все американские послы на Кубе представляли интересы "Чейз бэнк" или "Нэйшнл сити". Мачадо был в конце концов свергнут народом и бежал, причем за выдачу его было назначено вознаграждение.

Одним из многочисленных грязных дел, где ведущую роль играл "Чейз бэнк", была история с "Фокс филм корпорейшн". Первым шагом в этой запутанной истории явилась организация "Дженерал тиэтрс икуипмент компани"', чей первоначальный капитал в сумме 2 млн. долл, был вздут до 38 млн. долл., после чего "Чейз бэнк" продал широкой публике ценных бумаг на 30 млн. долл. Затем Уильям Фокс начал переговоры о том, чтобы продать за 55 млн. долл, корпорацию "Фокс филм" компании "Дженерал тиэтрс", но переговоры эти не увенчались успехом.

Добиваясь намеченных целей, Фокс заключил тем временем сделку на покупку за 50 млн. долл, контрольного пакета акций компании "Леве, инкорпорейтед". Он нашел много желающих ссудить его деньгами; "Вестерн электрик компани", филиал "Америкен телефон энд телеграф компани", держащая контрольные патенты звукового кино, предоставила ему 15 млн. долл., а "Хэлси, Стюарт и К°", банкиры, занимавшиеся операциями по выпуску ценных бумаг, обслуживавшие также Сэмюэля Инсалла, добавили остальную сумму, продав ценные бумаги "Фокс филм" и наложив руку на фонды этой корпорации. Так как приобретенные Фоксом акции "Леве, инкорпорейтед" не создавали возможности непосредственно контролировать эту компанию, "Хэлси, Стюарт и К°" убедили Фокса, как он впоследствии показал, взять на себя обязательство дополнительно купить акции "Леве" на 23 млн. долл.

Банкиры Фокса советовали ему также приобрести за 20 млн. долл, контрольный пакет акций "Гомонт компани оф Ингленд", убедив его взять на себя, до биржевого краха, обязательства на сумму 93 млн. долл. Примерно в это время министерство юстиции президента Гувера, явно нерасположенное преследовать крупных нарушителей антитрестовских законов, привело Фокса в замешательство, поставив под сомнение законность его сделки с "Леве, инкорпорейтед". Фокс, которому угрожала загадочная бдительность министерства юстиции и просроченные векселя в различных банках, был вынужден продать все акции компании "Дженерал тиэтрс икуипмент" за 15 млн. долл* и премиальные, плюс аннулирование его долгов. "Дженерал тиэтрс" и "Фокс филм" находились отныне под эгидой "Чейз бэнк", причем, однако, было оговорено обособленное владение акциями "Леве, инкорпорейтед"; но затем компания "Дженерал тиэтрс" обанкротилась, принеся "Чейз бэнк" убыток в 69 млн. долл., как результат операций с акциями этой компании.

Несмотря на эти и ряд других гибельных операций, Олберт X. Уиггии, уходя из банка в 1932 г., получил пенсию в 100 тыс. долл, в год. Это вознаграждение было одобрено Рокфеллерами, которые господствовали в "Чейз бэнк" с 1929 г. До сенатского расследования в 1933 г. об этой пенсии ничего не было известно, и когда это дело обнаружилось, Уиггин, возглавлявший в течение своей карьеры почти все виды финансовых беззаконий, решил "добровольно" отказаться от нее. Как было и с Митчелом, обвинения за действия банка были предъявлены одному лишь Уиггину; но, подобно Митчелу, Уиггин всегда действовал по поручению правления, богатых членов которого мы уже перечисляли выше.

Столь же сомнительными операциями занималась и "Гарант траст компани" (Морган), третий по величине коммерческий банк Соединенных Штатов. Вместе с "Нэйшнл сити компани" она включилась в 1927 г. в распродажу перуанских облигаций на 50 млн. долл, и участвовала в получении огромного дохода, доставшегося синдикату-поручителю от повышения акций на 5 пунктов. Вместе с "Кун, Лэб и К°", которая также воспользовалась случаем урвать кусок в общей драке за добытые нечистоплотным способом барыши, она продала между 1925 и 1929 гг. на 90 млн. долл, чилийских облигаций, обязательства по которым затем не были выполнены, и не упоминала в своих проспектах, что Чили зажато в тисках военной диктатуры, которую народ ненавидит. Председателем "Гаранта траст" был Уильям К. Поттер, первоначально агент Гуггенхеймов.

Хотя "Гаранта траст компани" была замешана во многих операциях, наиболее знаменита ее тесная связь с мошеннической аферой железнодорожного акционерного общества Ван Сверингенов, где она действовала в прямом сотрудничестве с "Дж. П. Морганом и К°". Вплоть до смерти братьев Ван Сверинген, Орриса П. и Мантиса Дж., ежедневная печать основное внимание уделяла только им; но они были лишь представителями "Дж. П. Моргана и К°" и не имели никакой собственной финансовой базы. "Дж. П. Морган и К°" втянули 'этих неизвестных кливлендских дельцов по продаже недвижимого имущества в мир крупных финансовых операций, разрешив им любыми средствами способствовать созданию грандиозного акционерного общества, выпустившего на 3 млн. долл, акций, которые принесли миллионные потери публике и миллионные барыши банкирам.

Манипуляции Ван Сверингенов, как и история с железной дорогой Нью-Хэйвн, были сплошным надувательством. Так, например, в 1929 и 1930 гг. вновь образованная вансверингенская "Аллегени корпорейшн" сбыла через "Дж. П. Моргана и К°", "Гаранта траст компани" и их филиалы на 160 млн. долл, акций и облигаций. С помощью "Дж. П, Моргана и К°" братья почти даром получили контроль над 23 тыс с лишним миль железнодо: рожных путей, включая "Чесапик рейлрод", "Охайо рейлрод", "Никел плейт рейлрод" и другие. Публичная продажа акций и облигаций обеспечивала средства, с помощью которых братья предпринимали свои сложные финансовые ходы.

Не оповещая никого о своих намерениях, братья истратили 100 млн. долл, из средств "Аллегени корпорейшн" на покупку для этой корпорации контроля над "Миссури Пасифик рейлрод", что фактически дало Ван Сверингенам, послушным агентам "Моргана и К°", транспортную линию от одного океана до другого. Когда наступила депрессия, "Миссури Пасифик" оказалась невыгодным приобретением.

Уже в октябре 1930 г. "Аллегени корпорейшн" попала в весьма затруднительное положение, так как ей нужно было уплатить 10 500 тыс. долл, за станционное имущество,- которое она согласилась приобрести от имени "Миссури Пасифик". Компания истратила уже все свои наличные и не имела возможности сделать заем, потому что условия выпуска ее акций воспрещали займы, превышающие 60% ее активов.

Тогда "Дж. П. Морган и К°" "купили" у "Аллегени корпорейшн" 5 1/2-проц. бумаги "Миссури Пасифик" на 10 500 тыс. долл, по цене 105 1/2 долл, за акцию и предоставили "Аллегени корпорейшн" право выкупить их обратно. "Аллегени" за отсутствием средств оказалась впоследствии не в состоянии использовать это право, но деньги, полученные за облигации, дали ей возможность уплатить за станционное имущество. Таким ловким способом был, по существу, сделан заем, противоречащий условиям, на которых были выпущены акции "Аллегени".

"Миссури Пасифик" получила непосредственно из моргановских банков ссуду в 23 млн. долл., и срок этого долга истек. Так как железная дорога была не в состоянии погасить его, она обратилась за займом к "Реконстракшн файнэнс корпорейшн". Докладная записка меньшинства комиссии по торговле между штатами, поданная. Джозефом .Б. Истменом, рекомендовала не предоставлять такого займа, поскольку он привел бы лишь к освобождению "Дж. П. Моргана и К°" и их банков от непогашенного долга. Но тут:то и пригодилось влияние Моргана на президента Гувера; "Реконстракшн файнэнс корпорейшн" предоставила этот заем вопреки мнению экспертов. Впоследствии было установлено, что "Миссури Пасифик", перед тем как запросить ссуду, подделала свои бухгалтерские книги, показав, что она располагает наличными, которых в действительности не было. Вскоре после того как моргановские банки были спасены с помощью государственных средств "Реконстракшн файнэнс корпорейшн", "Миссури Пасифик" разрешили обанкротиться.

Из меморандума, найденного в 1936 г. сенатской комиссией по торговле между штатами в делах "Дж. П. Моргана и К°", явствует, что эта фирма уже в январе 1933 г., если не раньше, знала, что заявление, сделанное железной дорогой "Реконстракшн файнэнс корпорейшн", было лживым. Но банкирский дом не уведомил об этом ни правительство, ни держателей бумаг.

"Гаранта траст компани" гарантировала выпуск в 1930 г. бумаг "Ван Сверинген, корпорейшн" на 30 млн. долл. Часть дохода с этого выпуска, на котором публика потеряла 15 759 тыс. долл., была предназначена на покупку недвижимого имущества в Кливленде. К моменту выпуска бумаг большая часть этого имущества приносила убыток; более того, сумма активов филиала "Кливленд терминале билдинг комйани" была перед выпуском бумаг завышена на 16 млн. долл., так что "Ван Сверинген корпорейшн" казалась более состоятельной, чем она была в действительности.

Относительно ван-сверингенской "Чесапик энд Охайо рейлрод" сенатская комиссия по торговле между штатами сообщила, что в нарушение приказа комиссии по торговле между штатами от 1926 г., воспрещающего слияние предприятий, была образована "Вирджиниа транспортейшн корпорейшн" с целью объединения вансверингенских железных дорог в восточной части США; что в 1930 г. "Чесапик энд Охайо" стала обладательницей фиктивного права покупки по определенной цене — через подставного посредника — "Чикаго энд Истерн Иллинойс рейлрод", "игнорируя юрисдикцию комиссии по торговле между штатами, вопреки закону конгресса"; что в 1930—1931 гг. и позднее "Чесапик энд Охайо" и "Бирджиниа транспортейшн корпорейшн" подделали свои приходо-расходные книги с целью показать наличные, которыми они в действительности не располагали, что в 1930 г. "Чесапик энд Охайо" выпустила акций на 38 млн. долл., якобы с целью ввести усовершенствования, и использовала эти средства на покупку акций других компаний, "грубо нарушив закон конгресса и пренебрегая юрисдикцией комиссии по торговле между штатами"; что в 1930—1931 гг. "Чесапик энд Охайо" одалживала миллионы долларов биржевому синдикату, оперировавшему с "Чикаго энд Грейт Вестерн рейлуэй" и установившему "неуместные связи между представителями грузоотправителей и управлением железной дороги"; что через этот синдикат "Чесапик энд Охайо" получила дивиденды, вынудив "Чикаго энд Грейт Вестерн" опрометчиво объявить эти дивиденды и вызвав необходимость обращения последней за правительственной ссудой в "Реконстракши файнэнс корпорейшн"; что в 1931 г. "Чесапик энд Охайо" использовала подставного посредника для предоставления тайного займа "Чикаго энд Истерн Иллинойс"; что в 1932 г. "Чесапик энд Охайо". вынудила "Чикаго энд Истерн Иллинойс" получить заем от "Реконстракшн файнэнс корпорейшн" для возмещения займа "Чесапик энд Охайо"; что в 1932 г. "Чесапик энд Охайо" вошла в мошенническое соглашение с "Аллегени корпорейшн", чтобы добиться контроля над "Никел плейт энд ири" вопреки закону конгресса и в нарушение юрисдикции комиссии по торговле между штатами; что для сокрытия этой сделки "Чесапик" прибегла к подделке бухгалтерских книг; что "Чесапик" скрыла 50 млн. долл., которые были употреблены на покупку акций других компаний и т. д. и т. п.

Заслуживают внимания некоторые отдельные моменты скандальной аферы Ван Сверингенов. Выпуск бумаг "Ван Сверинген корпорейшн", произведенный "Гаранти компани", был охарактеризован в 1937 г. сенатором Бэртоном К. Уилером, председателем сенатской комиссии по расследованию, как грязная, сумасбродная авантюра. В предвидении выпуска бумаг "Ван Сверинген корпорейшн" "повысила" валовую ценность принадлежавших ей земель до 25 535 тыс. долл. Пятнадцати членам совета директоров нью-йоркской биржи было разрешено участвовать в поручительстве за акции и облигации "Аллегени корпорейшн", причем они получили ценные бумаги по цене ниже рыночной, до того как те были объявлены к продаже.

Что касается вопроса, была ли "Аллегени корпорейшн" достаточно платежеспособна для выпуска в продажу ее акций, то Дж. М. Хокси, биржевой эксперт по продаже акций, писал в меморандуме, найденном сенатскими расследованиями в делах биржи: "Высказываясь по поводу подобных компаний, я до сих пор рекомендовал обратить внимание на 'некоторые слабые места, которые могут быть присущи их финансовой структуре, а также на возможность отношения к подобным корпорациям как к антиобщественным организациям, что может навлекать на них политические нападки".

Было установлено, что девять директоров и руководящих работников коммерческих банков, принимавших участие в выдаче Ван Сверингенам в 1930 г. спасительной суммы в 39 500 тыс. долл., получили персональные займы от "Дж. П. Моргана и К°". Сенатская комиссия представила также доказательства завистливого отношения "Чейз бэнк" к вансверингенской "игрушке" Моргана. В 1922 г. Э. Р. Тинкер, вице-президент "Чейз бэнк", писал Уиггину: "Я все более убеждаюсь, что нам надо плюнуть на все и заняться финансированием этой железной дороги таким же способом, каким мы добивались участия в иностранных предприятиях; другими словами — не считаясь ни с кем... Доля, которую мы получаем в этом железнодорожном деле от "Дж. П. Моргана и К°" и "Кун Лэб и К°" просто смехотворна..."

Датированное 1920 г. письмо к Тинкеру одного кливлендского банкира, советовавшего ему, как вести переговоры с О. П. Ван Сверингеном о ценных бумагах, подтверждает подозрение, что Ван Сверингены были не очень удачными пешками "Дж. П. Моргана и К°"; автор письма указал, что О. П. Ван Сверинген не всегда "свободно и ясно" представлял себе, как добиться того, чего он хочет.

На всех стадиях вансверингенской аферы "Дж. П. Морган и К°" играли в ней весьма сомнительную роль. В феврале 1929 г. фирма поручилась за 3 500 тыс. обыкновенных акций "Аллегени корпорейшн". В то время как биржевые цены поддерживались в пределах 31—35 долл, за акцию, "своим людям" было тайно предоставлено 1 250 тыс. акций по 20 долл, за каждую; тем самым был образован скрытый пул, между членами которого была распределена прямая биржевая прибыль в 13 750 тыс. долл. Большая часть акций в этом пуле была разобрана самими моргановскими компаньонами; но акции широко распределялись также между клиентами, руководителями корпораций, должностными лицами биржи, президентами банков и страховых компаний и политическими деятелями. Как установила комиссия по банкам и валюте, это распределение служило усилению влияния фирмы, так как предоставление акций было равноценно денежному подарку.

Каждая доля в 1 тыс. акций по цене 20 долл. за акцию, в то вр?мя как рыночная цена равнялась 31 долл., представляла розничную ценность в 11 тыс. долл. Среди политических деятелей, получивших эти акции, были военно-морской министр Чарлз Фрэнсис Адамс (1 тыс. акций), бывший военный министр Ньютон Д. Бейкер (2 тыс. акций), бывший министр финансов Уильям Гиббс Мак-Аду, ныне сенатор от штата Калифорния (500 акций), Джон Дж. Рэскоб, в то время председатель национального комитета демократической партии (2 тыс. акций), и Уильям X. Вудин, бывший в 1933 г. министром финансов (1 тыс. акций). Г-жа Паркер Джилберт, жена генерального агента по уплате репараций, который стал моргановским компаньоном и, будучи помощником министра финансов, в начале двадцатых годов разработал технику меллоновской программы снижения налогов, получила 500 акций. В выгодном распределсиии акций приняли участие члены богатейших семейств: Джордж Ф. Бейкер (10 500 акций), Николас Ф. Брэди (2 тыс. акций), Хорэйс Хэвмейер (1 тыс. акций), Артур Кэртис Джеймс (1 тыс. акций), Клэренс X. Маккей (1 тыс. акций), Ричард Э. Меллон (6 тыс. акций) и Олберт Г. Милбэнк (600 акций); Чарлзу Э. Митчелу и Олберту X. Уиггину было выдано по 10 тыс. акций, т. ©. но 110 тыс. долл. Уолтер К. Тигл, "президент "Стандард ойл компани оф Нью-Джерси", получил 1500 акций, Майрон К- Тейлор ("Юнайтед Стейтс стил") и Альфред П. Слоун младший ("Джеиерал моторе") получили по 10 тыс. акций.

"Дж. П. Морган и К°" имели такие "льготные списки" для своих людей также и при выпуске других акций. Когда в июле 1929 г. были пущены в продажу акции "Стандард брэнде, инкорпорейтед", фирма распределила по цене на 10 долл, ниже рыночной 722 600 акций, т. е. выдала получившим их лицам премию в 7 226 000 долл. При продаже акций "Юнайтед корпорейшн" 600 тыс. акций было передано немногим избранным по цене на 24 пункта ниже рыночной, т. е. было роздано 14 400 тыс. долл, до того, как акции стала покупать широкая публика. Когда в 1927 г. поступили в продажу бумаги "Джонс Мэнвиль" по цене 79 долл, за акцию, фирма выпустила 343 450 акций по 47 ! /г долл, и 56 550 акций по 577г долл, с общей разницей в стоимости по сравнению с рыночной ценой в 13 млн. долларов с лишним.

Распределение акций "Стандард брЭндс" между избранными с самого начала представляло прибыль в 10 тыс. долл, на каждую тысячу акций. Оно было произведено между влиятельными в политическом отношении лицами. Среди. получивших акции были: Кальвин Кулидж, действовавший в бытность президентом по советам моргановского компаньона (3 тыс. акций, или 30 тыс. долл.); Бернард М. Барух,, получивший благодарность за свои заслуги во время войны и в другие периоды, а также за свое влиятельное положение в демократической партии (4 тыс. акций); Чарлз Д. Хиллс, член республиканского национального комитета Нью-Йорка (2тыс. акций); Норман X. Дэвис, которому позднее был присвоен ранг посла Соединенных Штатов, участник дипломатических переговоров, представлявших огромный интерес для Дж. П. Моргана (500 акций); г-жа С. Паркер Джилберт (500 акций); Уильям Г. Мак-Аду (1 тыс. акций); Джон Дж. Рэскоб (500 акций); X. Эдмунд Мак-Олд, бывший председатель республиканского комитета штата Нью-Йорк (2 тыс. акций); Уильям X. Вудин (1 тыс. акций) и Уильям Бойс Томпсон (2500 акций). По льготным ценам получили акции члены богатейших семейств — Ричард Б. Меллон (5 тыс. акций), Хорэйс Хэвмейер (1 тыс. акций), братья Гуггенхеймы

(5 тыс. акций), Маршалл Филд (2 тыс. акций), Николас Ф. Брэди (5 тыс. акций) и Олберт Г. Милбэнк (500 акцяй). Остальными участниками были компаньоны Моргана и руководители важнейших корпораций, банков и страховых компаний.

Когда в январе 1929 г. публике были предложены акции "Юнайтед корпорейшн" по 99 долл, за акцию, "свои люди" получили их по 75 долл., т. е. с премией в 24 тыс. долл, на каждую тысячу акций. Среди политических деятелей, включенных в список, были Уильям Г. Мак-Аду (250 акций), Джон Дж. Рэскоб (2500 акций), Эдгар Рикард, личный финансовый советник Герберта Гувера (400 акций), и Дж. Генри Рорэбэк, республиканский босс штата Коннектикут (1 тыс. акций). Руководители таких корпораций, как "Дженерал моторе", "Юнайтед Стейтс стил", "Сандард ойл оф Нью-Джерси" и "Алюминум компани", получили каждый по основательному пакету акций. Уиггин получил 4 тыс. акций, т. е. 96 тыс. долл., и Митчел — 7 тыс. акций, т. е. 168. тыс. долл.

Среди членов богатейших семейств, участвовавших в этом дележе, были Николас Ф. Брэди (3 тыс. акций), Лоуренс П. Фишер (2 тыс. акций), Макс К- Флейшман (1 тыс. акций), Артур Кэртис Джеймс (2 тыс. акций), Э. X. Мэивиль (1 тыс. акций), Клэренс X. Маккей (1 тыс. акций) и Ричард Б. Меллон (5 тыс. акций). В списке "избранных" по "Юнайтед корпорейшн", составленном филадельфийским отделением фирмы "Дж. П. Морган и К°", были Дрексели, Биддлы и Бервииды, а также двое судей штата Пенсильвания и бывший сенатор Джордж Уортон Пеппер.

В финансовом мире не было ни одного сколько-нибудь влиятельного лица, которое действовало бы без санкции самых богатых и влиятельных семейств; это относится и к шведскому авантюристу Ивару Крейгеру, так же как и к Сэмюэлю Инсаллу, английскому эмигранту, начавшему свою карьеру в качестве секретаря5 Томаса А. Эдисона. Например, среди директоров дутых крейгеровских предприятий, принесших американцам почти на 200 млн. долл, убытков, был Перси А. Рокфеллер. Крейгер проник в финансовый мир США через "Ли, Хиггинсон и К°", ультрареспектабельную бостонскую и нью-йоркскую фирму, в течение долгого времени поддерживавшую тесную связь с "Дж. П. Морганом и К°".

После того как в 1932 г. Крейгер покончил самоубийством, вся вина за крах его грандиозных предприятий была возложена на него одного; утверждали, что он "обманул" тех, кто с ним сотрудничал. Официального следствия по этому делу проведено не было; материалы о нем были собраны во время предпринятого кредиторами частного расследования. Все органы по надзору за соблюдением законности, как местные, так и федеральные, отказались заняться этим делом, хотя при расследовании, проведенном кредиторами, выявилось много специфических моментов, указывавших на участие в нем лиц, выдающихся по своему богатству и положению. Было, разумеется, показано, что Крейгер без труда получал ссуды от. банков, как моргановских, так и "Чейз нэйшнл"; никто, повидимому, не давал себе труда выяснить, что он делал с этими деньгами, а когда банки встревожились, они просто потребовали назад свои ссуды, предоставив публике расхлебывать эту кашу.

Отчет сенатской комиссии по банкам и валюте (1933 г.) прямо указывает, что "банкиры, занимающиеся операциями по выпуску .ценных бумаг, несут ответственность за условия выпуска бумаг Крейгера и Толла, причинившего колоссальные потери американским вкладчикам. В 1929 г. под руководством "Ли, Хиггинсон и К°" синдикат, состоявший* из этой фирмы и фирм "Кларк Додж", "Братья Браун и К°", "Гаранта компани оф Нью-Йорк", "Нэйшнл сити компани оф Нью-Йорк", "Юнион траст компани оф Питтсбург" (Меллон) и "Диллон, Рид и К°", закупил на 26 500 тыс. долл, обеспеченных золотом 5-проц. облигаций акционерного общества "Крейгер энд Толл компани", выпущенных всего на сумму 50 млн. долл. Синдикат приобрел эти акции со скидкой в 3,5% против рыночной цены 96 долл. В соглашении о выпуске на 50 млн. долл. 5-проц. обеспеченных золотом облигаций "Крейгер энд Толл компани", дотированном 1 марта 1929 г., предусматривалось оставление у опекунов или специального доверенного лица депозита определенных ценных бумаг, специально предназначенных для обеспечения облигаций... По этому соглашению "Крейгер энд Толл компани" имела право в любое время изъять любое количество оставленных в депозите ценных бумаг, имеющих право на хождение, и заменить любую часть их другими, специальными ценными бумагами..., которые могут служить обеспечением".

Двусмысленность этого условия заключалась в том. что в финансовой практике ценными бумагами, могущими служить обеспечением, называются бумаги, выпущенные любой группой, состоящей из 300 тысяч лиц или больше. Согласно этому условию, солидные бумаги, вроде французских государственных облигаций, были заменены сомнительными бумагами балканских и центральноевропейских стран и городов.

Газеты изображали Сэмюэля Инсалла авантюристом, вкравшимся в доверие вкладчиков без посторонней помощи. Но это было не так. В Чикаго Инсалла выдвигали ведущие семейства города; наиболее выдающимся покровителем его в лагере крупного капитала было семейство Маршалл Филд, владеющее фирмой "Маршалл Филд и К°" и обладающее крупнейшим недвижимым имуществом в Чикаго. Со времени Маршалла Филда I это семейство было особенно заинтересовано в предприятиях общественного пользования, деятельность которых может серьезно отражаться на ценности недвижимого имущества. Члены семейства Филд и ведущие работники "Маршалл Филд и К°" были тесно связаны предприятиями Инсалла. Племянник Маршалла Филда Стэнли Филд был обвинен вместе с Инсаллом и другими сотрудничавшими с ним в том, что они якобы использовали почту в жульнических целях. После, устранения Инсалла, получившего пенсию, его имущество попало в руки группы, в которой господствовали заправилы "Маршалл Филд и К°" и тех банков, где владело паями семейство Филд. Подобно Крейгеру, Инсалл без труда получал займы от ведущих банков как моргановского, так и рокфеллеровского лагеря и пользовался помощью дочерних обществ этих банков по сбыту среди публики ценных бумаг своих акционерных обществ. Подобно Крейгеру и Ван Сверингенам, Инсалл был заурядным агентом, которому просто не повезло. Образец типичного преуспевающего агента богатого семейства представляет собой Джон Дж. Джейкоб из дюпоновского лагеря, сыгравший ведущую роль в развитии компании "Дженерал моторе", после того как моргано- дюпоновский блок вырвал эту компанию у У. К. Дюранта. Бернард М. Барух и покойный Уильям Бойс Томпсон (умер в 1932 г.) также представляли собой типичные примеры удачливых финансовых агентов.

История противозаконной деятельности богатых семейств не имеет, к сожалению, ни начала, ни конца. В какую бы область мы ни заглянули, к какому бы из господствующих семейств ни обратились — мы везде встречаем одно и то же. "Электрик бонд энд шэр компани", находящаяся под господством Моргана, в 1927 г. объединила ряд своих предприятий и увеличила свой акционерный капитал в 3 раза. "Инвестиции, составлявшие в старой "Электрик бонд энд шэр компани" 148 501 290 долл. 79 цент., — заявила федеральная торговая комиссия, — были "доведены" до 547 703 118 долл. 18 цент.; прирост представлял собой "приписку" в 399 201 827 долл. 39 цент. — сумма, которая может поразить самое смелое воображение".

Отто X. Кан признал, что он занимался фиктивными сделками по продаже акций членам своей семьи, для того чтобы, показав убытки, снизить обложение подоходным налогом. Пьер Дюпон и Джон Дж. Рэскоб обменялись ценными бумагами на 27 млн. долл, с целью показать в 1929 г. "убытки", после чего они вернули друг другу эти бумаги. Из семнадцати компаньонов Моргана только пятеро уплатили подоходный налог в 1930 г., и ни один из них не уплатил его в 1931и 1932 гг. Томас С. Ламонт, компаньон Моргана и сын главного компаньона фирмы, создал в 1930 г. подлежавший вычету из обложения подоходным налогом убыток в 114 807 долл, путем продажи своей жене ценных бумаг, которые он позднее выкупил обратно. Другой компаньон организовал семейные тресты для того, чтобы иметь возможность показать официально подлежавшие вычету из налога "убытки", в то время как в действительности он получил прибыль.

Но в конце весны 1937 г. сам Дж. П. Морган, вернувшись из Европы, проявил беспечное презрение своего клана к установленным государственным порядкам, заявив во всеуслышание, что, по его мнению, только дурак может не воспользоваться всеми лазейками в налоговых законах. Он возложил вину за уклонение от уплаты налога на конгресс, который должен был, по его словам, составлять законы таким образом, чтобы они представляли непреодолимые трудности для изобретательности самых острых, специализировавшихся на этом деле юридических умов. Заявление Моргана, сделанное накануне правительственного расследования широко практикуемого богачами уклонения от уплаты налогов, носило характер предварительный защиты противозаконной деятельности его фирмы. И в самом деле, вскоре после этого выяснилось, что Томас У. Ламонт в течение долгого времени уклонялся от уплаты налогов при помощи персонального акционерного общества "Бич корпорейшн".

Однако обрисованные здесь хищнические деяния нс ограничиваются периодом 1929 г. В 1933 г. был организован биржевой пул для продажи акций "Либби — Оуэнс Форд гласе компани". В нем принимали участие "Хайва корпорейшн" (семейная компания Гарри Ф. Синклера), Уолтер П. Крайслер, "Кун, Лэб и К°", "Братья Лимен" и Джозеф П. Кеннеди, который затем стал председателем комиссии по ценным бумагам и валюте. Хотя ни один из членов этого объединения не вложил в него наличных денег и попросту торговал акциями, предоставленными компанией на особых условиях всем членам, они нажили 395 238 долл. 12 цент., оперируя миллионом акций в течение пяти месяцев.

В декабре 1936 г. федеральная комиссия по ценным бумагам и валюте установила, что нью-йоркский юрист Дэвид М. Милтон, зять Джона Д. Рокфеллера младшего, занимался делами, которые привели бы в восторг Флэглера, Роджерса и Арчболда и за которые его мог бы одобрительно похлопать по плечу Дж. П. Моргай старший. Комиссия по ценным бумагам и валюте обнаружила, что Милтон, затратив 13 тыс. долл, и использовав акции одной бездействующей страховой компании, получил контроль над инвестиционными трестами, активы которых составляли 218 млн. долл. Юрисконсульт комиссии Дэвид Шенкер охарактеризовал Милтона как "Ван Сверингена инвестиционных трестов". Хотя, казалось бы, Джон Д. Рокфеллер младший не имел ничего общего с этими операциями, неизвестный юрист Милтон получил доступ в высшие финансовые круги благодаря тому, что он был женат на дочери Рокфеллера и его тесть помогал ему ранее в операциях с недвижимым имуществом в Нью- йорке. Он был вынужден признать неправильность действий одного инвестиционного треста.

Обратившись наугад к делам 1925 г., мы встречаем банкротство железной дороги "Чикаго, Мильвоки энд Сент Поль". Ведущими акционерами ее были семейства Уильяма и Перси Рокфеллеров, а также семейства Огден Армор и Харкнесс. За исключением Харкнессов. остальные семейства тайно продали свои акции до краха. Однако ответственность за политику дороги, причинившую миллионные убытки держателям акций и облигаций, падает на крупнейших акционеров, так как затруднения дороги начались еще с момента затраты 180 млн. долл, на электрификацию западных линий. Работы по электрификации вызвали большие поставки меди от "Анаконда коппер майнинг компани" и энергии из "Монтана пауэр компани", в то время являвшейся филиалом "Анаконда коппер". Электрификация была выгодна только компании "Анаконда", в правление которой входил Уильям Рокфеллер вместе с Джоном Райаном, одним из директоров "Мильвоки род". В 1928 г. контракты на снабжение электроэнергией, заключенные дорогой с "Монтана пауэр компани", были осуждены комиссией по торговле между штатами, потому что они обязывали дорогу платить за энергию, которой она не пользовалась. Расходы по ликвидации имущества дороги, которой занимались юристы контролирующих групп, составили 6 500 тыс. долл, и были отнесены за счет до* роги. Комиссия по торговле между штатами начала расследовать вопрос о полученных при этом огромных комиссионных, но была остановлена предписанием Верховного суда Соединенных Штатов. В этой тяжбе интересы Рокфеллера представлял Чарлз Эванс Юз. а адвокатом "Дж. П. Моргана и К°" был Джон У. Дэвис. Следует заметить, что богатые семейства с негодованием относятся к каким бы то ни было расследованиям.

Впоследствии манипуляции с вансверингенскими предприятиями продолжались даже тогда, когда расследованием деятельности железных дорог занимался сенат. Две группы темных дельцов, быстро сменяя одна другую, захватили контроль над вансверингенской железнодорожной империей (Морган). В 1935 г. Джордж А. Болл, фабрикант стеклянной посуды из Мэнси (Индиана), купил у "Дж. П. Моргана и К°" за 275 тыс. долл, контроль над 3-миллиардными активами. Как писал Чарлз А. Бирд в "Нью рипаблик", по таким расценкам рядовой человек мог купить за 92 долл, контроль над миллионом долларов чужих денег. "Рабочий, — продолжал д-р Бирд, — который в состоянии сделать вклад лишь в 9 долл. 20 цент., мог приобрести контроль над ста тысячами долларов чужих' денег; школьник, располагавший лишь 10 центами, мог приобрести контроль над тысячей долларов чужих денег и, пользуясь своим решающим голосом, получить достаточно дохо дов, чтобы ежедневно иметь с этой тысячи долларов десять центов на конфеты... Общая сумма богатства Соединенных Штатов оценивается в 350 млрд. долл. Если исходить из соотношения, примененного фирмой Моргана при сделке с г-ном Боллом из Мэнси, то за какие-нибудь 32 млн. долл, можно купить контроль над всем богатством Соединенных Штатов".

Болл поместил контролирующие капиталовложения в специально им созданный "филантропический и религиозный фонд", гем самым избежав обложения налогом значительной части доходов со своего имущества. Вполне вероятно, что налоги могли поглотить все наличные средства небольшого состояния Болла.

В апреле 1937 г. Болл продал контроль над этими 3 миллиардами активов двум неизвестным нью-йоркским биржевым маклерам. Один из них, Роберт Р. Юнг, в течение долгого времени был связан с Дюпонами и "Дженерал моторе" и тем самым был не чужд "Дж. П. Моргану и К°". Юнг потратил 225 тыс. долл., а его компаньон Фрэнк Ф. Колб добавил остальную сумму, обеспечив религиозно-филантропическому предприятию Болла, в вознаграждение за хлопоты по временному заведыванию 3 миллиардами, доход в 1300%. Согласно материалам "Нью рипаблик" от 16 июня 1937 г., с момента, когда Болл получил контроль над системой железных дорог, до тех пор, как он продал его, бухгалтерская прибыль от контролируемых акций составила 70 000%. Готовность Болла отказаться от акций, давших ему 70 000% дохода, и получить взамен доход всего лишь в 1300% свидетельствует о темном характере этой сделки.

Как установила сенатская комиссия, перед тем как Юнг и Колб купили контрольный пакет акций, Колб обсуждал вопрос о контроле с братьями Ван Сверинген, "Дж. П. Морганом и К°", "Ферст нэйшнл бэнк оф Нью- Йорк и зятем Дюпона Доналдсоном Брауном из "Дженерал моторе корпорейшн". Оба маклера, однако, отрицали свою заинтересованность в контроле, хотя и высказались против любого специального законодательного мероприятия, которое могло бы лишить контролирующего значения акции, переданные Боллу "Дж. П. Морганом и К°".

В этой главе приведен весьма неполный перечень беззаконий, совершенных богачами в период 1917 — 1937 гг. Протоколы федеральной торговой комиссии, комиссии по торговле между штатами, комиссии по ценным бумагам и валюте и различных других расследовательских комиссий сената, не приведенные в этом отчете, содержат огромное количество дополнительного материала в таком же духе. Короче говоря, изложенное здесь не является ни преувеличением, ни односторонним подбором фактов с целью доказать предвзятые тезисы.

За всеми этими деяниями стоят люди, самые богатые в стране и, казалось бы, в первую очередь несущие ответственность перед обществом. Их богатство позволяет им безнаказанно наживаться незаконным путем, по которому простые смертные, не располагающие подобным богатством и могуществом, не могли бы пойти, если бы они даже хотели. Само беззаконие стало монополией.