31 МАРТА 1685 — 28 ИЮЛЯ 1750

АСТРОЛОГИЧЕСКИЙ ЗНАК: ОВЕН

НАЦИОНАЛЬНОСТЬ: НЕМЕЦ

МУЗЫКАЛЬНЫЙ СТИЛЬ: БАРОККО

ЗНАКОВОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ: «ВАРИАЦИИ ГОЛЬДБЕРГА» (1741)

ГДЕ ВЫ СЛЫШАЛИ ЭТУ МУЗЫКУ: В ФИЛЬМЕ «МОЛЧАНИЕ ЯГНЯТ». КОГДА ДОКТОР ГАННИБАЛ ЛЕКТОР СОВЕРШАЕТ ДВА КРОВАВЫХ УБИЙСТВА.

МУДРЫЕ СЛОВА: «В ЭТОМ НЕТ НИЧЕГО СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННОГО. ПРОСТО НАДО ПОПАДАТЬ В НУЖНУЮ КЛАВИШУ В НУЖНЫЙ МОМЕНТ. И ИНСТРУМЕНТ ВСЕ САМ СЫГРАЕТ».

Наверное, не удивительно, что отец Иоганна Себастьяна Баха был музыкантом — в маленьких немецких селениях сыновья часто шли по стопам отцов в профессиональном смысле. Однако знаменательно то, что дед Баха, прадед, многочисленные дяди, племянники, двоюродные и троюродные братья тоже были музыкантами. Семья столь крепко держала в руках местный музыкальный бизнес, что когда в 1693 году в дворцовом оркестре образовалась вакансия, оттуда потребовали не скрипача или органиста, но «кого-нибудь из Бахов».

В свою очередь Бах определил по музыкальной части четырех сыновей, зятя и внука. Он также оставил будущим поколениям совершенно невероятное музыкальное наследие. Многие годы Бах писал по кантате в неделю — кроме концертов, канонов, сонат, симфоний, прелюдий и партит, которые он писал в свободные минуты. Этот человек мог сочинить цикл «Искусство фуги» из 15 фуг и четырех канонов исключительно ради интеллектуального упражнения.

Жизнь Баха не отличалась драматизмом и блеском, он никогда не путешествовал, не выступал перед толпами слушателей, он даже никогда не покидал своей малой родины в Южной Германии. Верно, у него нашлось время, чтобы дважды жениться и завести двадцать детей, но в остальном его жизнь была до отказа заполнена преподаванием, дирижированием и сочинением музыки.

ОТЛИЧНАЯ ИДЕЯ: ДАВАЙТЕ НАЗОВЕМ ЕГО ИОГАННОМ!

Для Иоганна Себастьяна, родившегося в 1685 году в немецком городке Эйзенахе, имя Иоганн было такой же неизбежностью, как и музыкальная карьера. Его отец, прадед, семеро дядей и четверо из пяти братьев носили это имя; не забудем и сестру Иоганну и еще одного брата, нареченного, как ни странно, Иоганнесом.

Тихое, благополучное детство Баха закончилось в 1694 году, когда его мать, Елизавета, скоропостижно скончалась; отец последовал за ней в могилу менее чем через год. Себастьяна взял к себе старший брат Иоганн (само собой разумеется) Кристоф, обитавший в городке Ордруф. Иоганн Кристоф был уважаемым органистом, учившимся вместе с Иоганном Пахельбелем (автором знаменитого «Канона ре мажор»).

Отношения между братьями нельзя назвать безоблачными. Себастьян мечтал добраться до собрания музыкальных опусов, подаренных Кристофу Пахельбелем, но старший брат держал эти чрезвычайно ценные нотные рукописи запертыми в шкафу. Впрочем, Себастьян сообразил, как добраться до вожделенной музыки: просунув руку сквозь решетчатую дверцу шкафа, он вытаскивал ноты. Каждую ночь он подворовывал нотные листы у старшего брата, а затем тайком, при лунном свете, их переписывал. Так продолжалось около полугода, пока Кристоф не догадался, что происходит, и не запер рукописи понадежнее. Заодно он отобрал у Баха копии.

НЕУЖИВЧИВЫЙ МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК

Трудовую деятельность Бах начал в 1702 году, получив место органиста в городе Арнштадте. В его обязанности входило дирижировать хором и оркестром, причем многие исполнители были старше него — ситуация, которая порой сильно осложняла дело. Некий двадцатитрехлетний оркестрант затеял потасовку с Бахом на рыночной площади в отместку за то, что Бах обозвал его «козлиным фаготистом».

Из Арнштадта Бах отправился в Мюльхаузен, затем в Веймар и везде служил органистом и дирижером. По пути он женился на троюродной сестре Марии Барбаре Бах, с которой прижил семерых детей. А кроме того, он заработал репутацию вздорной примадонны. К примеру, он выкидывал такие номера: испрашивал четырехнедельный отпуск и не появлялся на работе четыре месяца, а однажды Бах, сдернув с головы парик, запустил им в органиста с воплем: «Ты бы лучше сапоги тачал!» Когда в 1717 году ему предложили престижное место при дворе князей Ангальт-Кётенских, он закатил такой скандал в Веймаре, требуя немедленного увольнения, что обиженные городские чиновники засадили его в тюрьму почти на месяц. Никогда не унывающий Бах воспользовался свободным временем, чтобы написать первую часть «Хорошо темперированного клавира».

КОНТРАПУНКТОМ ПО УШАМ

В Кётене Бах наконец состоялся как композитор. Его излюбленным приемом стал контрапункт — композиционная форма, доминировавшая в эпоху барокко. В контрапункте берется не один мелодический голос, а два или более, и звучат они, то наслаиваясь друг на друга, то контрастируя один другому. (Если вы видели мюзикл «Музыкальный человек», вы слышали контрапункт. У двух песен — «Лида Роуз» и «Сказать тебе?» — совершенно разные мелодии, но поют их одновременно.) Контрапункт породил свод сложных композиционных правил, а также строго определенные музыкальные формы. Бах все это усовершенствовал, сочетая математическую точность с поразительной изобретательностью.

В Кётене Баха постиг тяжкий удар: возвратившись из кратковременной поездки, он обнаружил, что в его отсутствие жена внезапно умерла. И опять он не поддался унынию; не прошло и года, как он был по уши влюблен в сопрано по имени Анна Магдалина Вильке. Пристроив ее в придворный хор и добившись для нее жалованья, в три раза превышавшего заработок оркестранта, Бах женился на Анне Магдалене. Она была младше него на семнадцать лет. Когда в княжестве Анхальт-Кётенском разразился бюджетный кризис, чета Бахов решила, что им пора двигаться дальше.

ФЕНОБАРБИТАЛ? ДИМЕДРОЛ? НЕТ, «ВАРИАЦИИ»!

Они осели в Лейпциге, где Бах получил место кантора в церкви Св. Фомы. Так начался наиболее плодотворный период его жизни. Он выдавал по кантате в неделю — на каждое воскресенье своя особая музыка с вокалом, — создав таким образом пять полных циклов церковной музыки. Кроме того, он написал «Страсти по Матфею», «Страсти по Иоанну» и «Рождественскую ораторию».

ПЕРВУЮ ЧАСТЬ «ХОРОШО ТЕМПЕРИРОВАННОГО КЛАВИРА» БАХ СОЧИНИЛ ЗА РЕШЕТКОЙ.

Иного рода заказ поступил ему от графа Германа фон Кейзерлинга, страдавшего хронической бессонницей. Кейзерлинг пожелал, чтобы его пианист по имени Иоганн Готтлиб Гольдберг, учившийся у Баха, играл хозяину на ночь что-нибудь такое, чтобы тот сумел заснуть, и Бах снабдил бывшего ученика «Вариациями Гольдберга».

Очаровательная история — и, скорее всего, совершенно недостоверная. «Вариации» были написаны, когда Гольдбергу было всего четырнадцать лет, и вдобавок эту музыку трудно назвать расслабляющей. По всей вероятности, Бах предполагал, что это произведение будет использоваться как упражнение в контрапункте, и Гольдберг был одним из первых, кто его исполнил. По мнению знатоков, «Вариации Гольдберга» — величайший шедевр Баха для клавишных.

СМЕРТЬ ВООБРАЖАЕМАЯ И РЕАЛЬНАЯ

В Лейпциге Бах оставался до конца жизни, хотя в поздние годы его феноменальная производительность несколько замедлилась. Он не мог удержаться от ссор с начальством — вражда по поводу того, кто должен выбирать гимны для воскресных служб, длилась три года. В 1749 году городской совет Лейпцига начал подбирать ему замену, хотя Бах был жив и вполне здоров — и весьма недоволен тем, с каким нетерпением ждут его кончины.

К тому времени Бах казался анахронизмом, а контрапункт с его точностью и строгостью считали безнадежно устаревшим. Но композитор упрямо гнул свою линию. В «Искусстве фуги» он исследовал возможности одной- единственной мелодии и даже вплел в эту музыку себя самого, сочинив тему, основанную на нотах, которые обозначаются буквами, составляющими его фамилию, — ВАСН (в немецкой нотной записи «В» означало си-бемоль, «А» — ля, «С» — до, «Н» — си мажор).

Фуга «ВАСН» резко обрывается. Согласно легенде, Бах рухнул замертво, сочиняя ее. Истина несколько сложнее. В конце 1740-х у композитора начало портиться зрение. Весной 1750 года он обратился к «достославному окулисту» (а точнее, патентованному шарлатану) доктору Джону Тейлору, проводившему операции на глазах. С Бахом Тейлор достиг того же результата, что с Генделем: кратковременное возвращение стопроцентного зрения, а затем полная слепота. После операции Бах, лишившись всяких сил, прожил еще несколько месяцев, пока его не поразил инсульт. 28 июля он умер.

НОТЫ С МАСЛОМ

Казалось, музыка Баха обречена на гибель вместе с ее автором. При жизни композитора мало что было напечатано, а остальное глубоко закопано в церковных библиотеках. От забвения Баха спас подарок, преподнесенный Феликсу Мендельсону на его четырнадцатый день рождения, — рукописная копия «Страстей по Матфею». Бабушка Мендельсона выкупила эти ноты у композитора Карла Фридриха Цельтера, преподававшего юному Феликсу игру на фортепиано. Цельтер говорил, что нашел эту партитуру несколькими годами ранее в сырной лавке, где в нее заворачивали масло. Многие музыковеды полагают, что Цельтер приврал ради красного словца, а на самом деле ноты «Страстей» достались ему по наследству от одного из учеников Баха.

Как бы то ни было, юный Мендельсон немедленно проникся сочинением Баха и в 1829 году, в возрасте двадцати лет, сумел организовать исполнение «Страстей» в Берлине. Мендельсон не мог удержаться от искушения подправить музыку Баха: он сократил длительность произведения с трех часов до двух, заменил клавишные органом и в целом смягчил барочность партитуры. Бах был бы огорчен теми буйно-романтическими «Страстями», которые представил на сцене Мендельсон, но берлинская публика была в упоении. Тут же началась охота за другими припрятанными сокровищами Баха, и с той поры его музыка — обязательное блюдо в концертных залах всего мира. Неплохо для человека, никогда не выезжавшего из своей южно-немецкой провинции.

БАХОВ МНОГО НЕ БЫВАЕТ

От двух жен у Баха было общим счетом двадцать детей; правда, лишь половина из них дожила до взрослого возраста. Из шестерых сыновей только один, Готфрид Генрих, не стал профессиональным музыкантом — по-видимому, из-за отставания в умственном развитии.

Еще один сын, Готфрид Бернхард, подавал большие надежды. Бах использовал свои связи, чтобы добыть Готфриду место органиста в Мюльхаузене, однако спустя несколько месяцев он снова приехал в Мюльхаузен с постыдной миссией заплатить долги сына. Пребывание на втором месте работы, в Зангерхаузене, закончилось еще хуже — Готфрид попросту исчез, оставив после себя кучу долгов. Целый год родные не получали от него никаких известий, а затем им сообщили, что он умер в Йене, куда явился поступать на юридический факультет университета.

К счастью, четверо других сыновей Баха не проявляли склонности к эксцессам. Вильгельм Фридеман, Карл Филипп Эммануил, Иоганн Кристоф Фридрих и Иоганн Кристиан — все сочиняли музыку. Произведения В.Ф. и И.К.Ф. сегодня редко можно услышать, однако И.К. и К.Ф.Э. при жизни были широко известны и считались куда более значительными композиторами, чем их отец. С тех пор ситуация резко поменялась.

ПАРШИВАЯ ОВЦА В СТАДЕ БАХОВ?

И последний Бах, о котором стоит упомянуть: якобы двадцать первый отпрыск великого композитора с инициалами П.Д.К. На самом деле П.Д.К. - выдумка музыкального сатирика Петера Шикеле; этот розыгрыш Шикеле длит не один год, периодически «обнаруживая» неведомые доселе сочинения П.Д.К. и представляя их на суд публики. Исполнение, как правило, сопровождается изрядной дозой музыковедческой абракадабры.

Шикеле делит творчество П.Д.К. на три периода: «первый всплеск», «погружение» и «покаяние». Поскольку у П.Д.К. куда ловчее получается воровать музыку у других, нежели сочинять свою собственную, его произведения представляют собой попурри из самых разных стилей и жанров — барочного контрапункта, романтических мелодий, ренессансных мадригалов, музыки кантри и даже рэпа. Среди наиболее популярных — «Увертюра 1712 года», «Тварь Эдип», «Темпераментный клавир» и «Серенада для целой прорвы духовых и ударных».

ГОЛЬДБЕРГ ПО ГУЛЬДУ

Одним из самых знаменитых интерпретаторов Баха в двадцатом веке был канадский пианист Гленн Гульд. Родившийся в 1932 году в Торонто, Гульд еще в раннем детстве обнаружил выдающийся музыкальный талант, а в пятнадцать лет он уже выступал с концертами. За два десятилетия концертной деятельности Гульд объехал всю Северную Америку и Европу, поражая публику как невероятной техникой игры, так и своей эксцентричностью. На сцену он выходил, закутанный в сто одежек, — Гульд боялся сквозняков. Публику он предпочитал не замечать, за роялем раскачивался и подпрыгивал, а также напевал себе под нос, немилосердно фальшивя.

Гульд жаловался, что не может спать в незнакомом месте, и в 1964 году он прекратил давать концерты. Многие оркестры вздохнули с облегчением. Гульд изводил дирижеров, настаивая на иной, не общепринятой, трактовке музыкального произведения; ему было крайне трудно угодить с роялем, и он тратил кучу времени, приспосабливая к инструменту свой табурет особой конструкции. Он также мог отменить выступление чуть ли не в день концерта. Целиком переключившись на работу в студии, Гульд принялся записывать клавишные сочинения Баха, в том числе «Вариации Гольдберга» — в двух вариантах. На большинстве записей слышны «напевы» пианиста, несмотря на героические усилия звукоинженеров убрать этот «довесок». Но какая разница, если Гульд играл Баха как никто другой, а его поклонники во всем мире провозгласили эти записи канонической интерпретацией шедевра Баха.

Гульд был отъявленным ипохондриком. Однажды он засудил фирму «Стейнвей и сыновья» за то, что их коммерческий директор похлопал пианиста по плечу немного более размашисто, чем следовало. Гульд назвал это нападением и заявил, что с тех пор его мучают непрерывные боли в плече и позвоночнике. Однако свое пятидесятилетие пианист встретил в поразительно добром здравии. Тем сильнее был шок в обществе, когда всего несколько дней спустя у Гульда случился обширный инсульт. Из комы он не вышел и умер 4 октября 1982 года. Его записи, в частности обе версии «Вариаций Гольдберга», остаются невероятно популярными.