1

Одним из главных отличий Зоны от Большой земли является то, что какое бы время года там не было — ничего не менялось. Будь то тёплый май или морозный февраль. В здешних местах словно царил вечный октябрь со своими холодными осенними дождями и пронизывающим до костей ветром, а определить настоящее время года можно только по календарю и то только в том случае, если он верно настроен.

Полгода пролетели как мгновение, пронося с собой дела и заботы, давая время, как на собственное восстановление, так и на восстановление того, что было разрушено последними, по местным меркам, масштабными событиями.

Каждый выживший член «Чистого неба» свыкся с гибелью своего первого лидера достаточно легко: вся тоска была утрачена ещё тогда, когда Лебедев со своей группой не вернулся с ЧАЭС, но тогда не было уверенности в его кончине, которой сейчас владел каждый. Гораздо сложнее было привыкнуть к новому лидеру, но и самому лидеру было не просто вжиться в свою новую роль. Роза никогда не думала, что управлять кем-то может быть настолько сложно, особенно если эти кто-то — своенравные люди, едва ли не в два раза старше своего лидера и частенько пытавшиеся учить ту. Девушку это откровенно раздражало и заставляло лишний раз задуматься о правильности своего решения взять управление группировкой в свои руки. Но о чём-то жалеть было поздно и приходилось находить подход к каждому теперь уже своему подопечному, налаживая с ними отношения и при этом, стараясь никого не выделять слишком добрым или, наоборот, слишком негативным отношением.

Боевая обстановка оставалась динамичной, то снижая свои обороты, то увеличивая, что в последние месяцы оставалось её приоритетным состоянием. Этому способствовало появление в районе Болот небольших групп «Наёмников», которые с каждым днём встречались всё чаще и чаще, превращая обычные исследовательские вылазки в боевые. Как с потерями со стороны противника, так и со стороны «Чистого неба». Данный факт волновал каждого бойца группировки, ведь ранее если наёмники и заходили на Болота, то достаточно редко и исключительно по заказу, а исполняя его — исчезали, словно их здесь и не было. Поэтому, людям оставалось только гадать и выдавать свои идеи по поводу такой возросшей активности наёмных убийц в данном районе ЧЗО.

— Они ищут. — Тихо проговорила учёная, стоя напротив небольшой могилы с самодельным деревянным крестом и легко усмехнулась: девушка знала, что здесь забыли наёмники — они искали её. Роза поняла это тогда, когда после первой встречи с ними у одного из трупов нашла пропуск в Зону, оформленный научной печатью, по всем правилам. Такие подписывал и выдавал сам Герман, если сталкеры работали на благо науки или исполняли поручения ученых, не входившие в план работ, такие, как, например, поиски и ликвидация неугодных людей. При проверке следующих встречающихся наёмников так же находились подобные документы, что только подтверждало догадки девушки о том, что Герман не оставил в покое сбежавшего подопытного по неволе. Так же, со временем Роза осознала, чего именно так боятся ученые, но, несмотря на возможности, девушка не спешила возвращаться на Большую землю и докладывать высокому научному начальству о том, чем занимаются их подопечные в Зоне, вместо того, чтобы изучать ту. Теперь у неё была ответственность за людей, которые, по истечению времени, стали для ученой новой семьёй. — Ох, и не везет им.

Витая в своих мыслях, девушка услышала тихие неуверенные шаги за своей спиной, что заставило ту насторожиться и обернуться назад. Не смотря на то, что небольшое кладбище группировки находилось относительно не далеко от самой базы, оно было потенциально опасным местом, так как его никогда никто не охранял и на его территорию мог забраться кто угодно. Но в этот раз опасения были лишними: обернувшись, Роза увидела подходящего профессора, тем самым удостоверившись, что опасность ей не грозит, и отвернулась обратно, уставившись взглядом на крест скромной могилы создателя и первого лидера «Чистого неба» — Николая Лебедева.

Каланча осторожно подошёл к девушке и тихо проговорил, словно боясь нарушить сложившуюся тишину:

— Не стоит зацикливаться на прошлом.

— Я и не зацикливаюсь. — Ученая нахмурила брови и недовольно посмотрела на профессора. Тот, поняв, что ошибся, спросил:

— Тогда о чём ты так серьёзно думаешь? Если о том барабане, что ребята из деревни принесли, то я сам не знаю, зачем он им.

Роза весело рассмеялась, вспомнив, с каким восторгом после последней вылазки, Листов вместе со своими товарищами притащили к ней в кабинет большой пионерский барабан, изрядно пошарпанный временем, но не потерявший своих музыкальных свойств и как на следующее утро вся группировка просыпалась уже под стук барабана. На протяжении последних двух дней барабан практически не стихал, так как сталкеры увидели в нем неплохой аккомпанемент гитаре, и успел изрядно надоесть отдельным бойцам, больше любившим тишину.

— Нет, не о нём. — Девушка отрицательно покачала головой и медленным шагом направилась с кладбища, что следом сделал и Каланча. — Я думаю о тех «Наёмниках».

— Я думаю, что для уважаемого профессора Германа охота на тебя превратилась в некий спорт. — Профессор шаг в шаг следовал за своим нынешним лидером и немного отошёл вперед, не заметив, когда Роза остановилась.

— Спорт? — Отрицательно покачав головой, ученая возобновила шаг. — Что за бред, Егор Федорович?

— В данной ситуации, даже идиот бы давно понял, что ты не собираешься никому ничего докладывать и, поэтому, ничего другого, как охоту ради спорта, я не могу предположить. — Пожав плечами, ответил девушке Каланча, на что та усмехнулась и согласилась с догадками профессора.

Подходя к базе, сталкерам всё громче слышалась музыка, создаваемая по средствам старой гитары и найденного барабана, разбавляемая громким голосом одного из бойцов «Чистого неба», что с большим желанием исполнял одну из заурядных песен, звучащих по всей Зоне. Сталкеры, что восседали под музыку у костра, на отрываясь от прослушивания, поприветствовали лидера и профессора, вошедших на территорию базы и проходящих в штабное здание.

Войдя в свой кабинет, Роза присела за стол, некогда принадлежавший её отцу, и обвела взглядом помещение, заполняемое пасмурным светом. Здесь ничего практически не изменилось с её первого прихода, разве что, только камин стал согревать комнату своим теплом. Немного подумав, девушка достала из ящика стола папку с документами и внимательно стала изучать последние переданные ей данные о показаниях приборов, а убедившись в том, что в ближайшее время выбросов не намечается, убрала папку обратно в стол и принялась собирать рюкзак.

На этой неделе девушка планировала навестить Доктора, по настоянию которого та проходила у него ежемесячное обследование. Препарат, который врачеватель Зоны нашел в крови ученой, вызвал у мужчины интерес, как и то, какие побочные эффекты, кроме потери памяти, тот имел и, хотя состав полностью испарился из организма Розы, Доктор настаивал на продлении наблюдений хотя бы на пару месяцев.

Укладывая в портфель очередную банку консерв, девушка вздрогнула, сбитая с мысли о сборах в путь звонким стуком в дверь, что в тихой комнате прозвучал, словно гром среди ясного неба.

— Да, войдите. — Выкрикнула ученая и взяла с полки свой ВАЛ, тут же перекинув ремень оружия через плечо и устремив взгляд на дверь. Через несколько секунд в комнате показался бармен группировки Холод, держащий в руках небольшой черный непроницаемый пакет. Поприветствовав лидера, мужчина пояснил, что в пакете находится пара яблок, принесенных из деревни теми же сталкерами, что принесли и барабан. Так же напомнил о том, что Доктор просил принести ему несколько штук, дабы проверить те на пригодность к употреблению, чем местный профессор заниматься отказался, ссылаясь на то, что подобные ерундовые занятия не в его компетенции. Спрятав яблоки в рюкзак, Роза направилась на выход, но была остановлена вновь окликнувшим её местным барменом:

— Василиса Николаевна, — обратился к девушке сталкер и весело усмехнулся, увидев, как ученая недовольно поморщилась, — вы бы взяли с собой кого-нибудь. Слишком много «Наёмников» развелось тут и если вы столкнётесь с ними в пути, извините, но я не уверен, что вы справитесь.

— Нет, не столкнусь, но за заботу спасибо. — Роза рассмеялась и, пожав руку Холоду, быстрым шагом направилась с базы.

Во время своих небольших путешествий к Дому на болоте, девушка совершенно не волновалась о том, что ей на пути могут повстречаться враги: та тропа, которой ученая некогда пришла сюда вместе со «Спартанцами», так и считалась наиболее безопасной от встреч с противником.

Осторожно шагая по болотистой земле, Роза ускорила шаг, когда почувствовала, как небольшая капля дождевой влаги упала ей на макушку, натянув при этом на голову капюшон и спрятав лицо в шарфе синего цвета, что обнаружила в вещах бывшего лидера «Чистого неба». Начавшийся дождь с каждой секундой набирал силу, заставляя девушку буквально бежать, лавируя между редкими деревьями и камышами, каждый раз немного присаживаясь к земле, когда по небу пускалась в путь очередная змейка ослепительно яркой молнии, но когда среди пелены дождя показался дом Болотного Доктора, ученая сбавила шаг.

Стучаться в дверь не пришлось: заметивший в окно приближающуюся к дому девушку, Доктор уже ждал у распахнутой двери, а когда ученая оказалась в помещении — вновь запер её и тут же удалился на кухню, собираясь приготовить промокшей под дождем гостье горячий чай. Роза же устроилась в гостиной и, распаковав свой рюкзак, подала Бенито баночки с консервами, которые тот с удовольствием принялся покручивать в руках, что-то бормоча себе под нос, а через некоторое время, выпив приготовленный Доктором чай и побеседовав с мужчиной, они приступили к обследованию.

— Ну вот, — по-своему радостно проговорил Доктор, осматривая руки нового лидера «Чистого неба», — сосуды уже не видно. Как часто идет кровь носом?

— Никак. Она вообще не идёт. — Роза пожала плечами и тихо усмехнулась. — Я совсем в порядке, причем давно.

Доктор отрицательно покачал головой.

— Нельзя быть так в этом уверенной. Зона не любит слишком самоуверенных людей.

— Я не самоуверенная. — Девушка капризно ответила мужчине: Розе не нравилось, когда Доктор заводил тему о приметах в Зоне — ученая не слишком верила в те и считала всё это простыми выдумками, благодаря которым, сталкеры могли объяснить те или иные события. — И, мне кажется, что пора уже прекратить все эти обследования, спасибо.

Роза встала с кушетки и спешно стала собираться, отчего-то стыдливо пряча взгляд от обитателя дома и чувствуя спиной, как тот напряженно наблюдает за ней.

— Уже пошла? — С нотками грусти в монотонном голосе спросил появившийся в комнате Бенито и встал в дверях, внимательно наблюдая не столько за движущейся по комнате ученой, сколько за её рюкзаком в надежде на то, что там ещё осталось лакомство для него. Услышав вопрос зомби, девушка остановилась и, посмотрев через окно на погоду снаружи, неуверенно улыбнулась:

— Да, я, пожалуй, пойду, а то поздно уже.

— Оставайся. В такой дождь не грех и простуду поймать, если молнию не словишь. — Дружелюбно проговорил Доктор и кивнул в сторону окна. Заметив на лице гостьи отобразившуюся неуверенность, мужчина снисходительно продолжил. — Не обязательно оставаться на ночь — можно просто подождать, когда дождь закончится.

Благодарно улыбнувшись, Роза присела на стул, сложив свои вещи рядом и уставившись в окно. Девушка не боялась грозы и, поэтому, могла без особого страха наблюдать за тем, как между густыми ветвями деревьев сверкали молнии, делая ночь едва ли не такой же светлой как день. Внезапно, вместе с очередным раскатом грома, внутри ученой словно натянулась струна, напрягая девушку, а следом за напряжением пришли и мысли, которые в своей голове ученая не планировала прокручивать. Роза на секунду задумалась о том, что с группировкой может что-нибудь произойти в её отсутствие, и эта мысль не отпускала лидера, а только наращивала появившееся внутри беспокойство. «Опытные люди, ничего с ними не случится. Это всё из-за грозы» — успокаивала себя ученая, продолжая смотреть в окно и устало уложив голову на стол: организму требовался отдых и сил для сопротивления — не было, поэтому, девушка не заметила, как закончился дождь, давно находясь в объятиях крепкого сна.

Неизвестно, как долго могла проспать ученая, если бы не почувствовала, как рядом с её ногой что-то активно шевелиться. Резко открыв глаза, Роза обнаружила, кто был нарушителем её сна: возле ног девушки сидел Бенито и старался как можно осторожнее, что получалось у того, откровенно говоря, плохо, проверить стоящий на полу рюкзак ученой на наличие лишней баночки консерв. Заметив, что его действия больше не скрыты от хозяйки рюкзака, зомби, кажется, немного стушевался, и, поднявшись на ноги, медленно отошел в сторону, виновато опустив свою голову.

— Извини, — весело проговорила Роза, рассмеявшись, — в другой раз принесу.

— Хорошо. — Как-то вяло ответил зомби и покачал головой. Ученая ободряюще потрепала Бенито по плечу и направилась к выходу, где встретила уже бодрствовавшего Доктора, что входил в дом. Попрощавшись с ним и поблагодарив за ночлег, Роза не спеша направилась по знакомой тропе, в сторону своей базы, отмечая для себя, что уже довольно сухо и осознавая, что проспала она достаточно долго.

Приближаясь к пункту своего назначения, девушка лишний раз убеждалась в том, что её внутреннее чутьё — не верно, и что та зря волновалась: из-за камышей виднелась ближайшая наблюдательная башня и просматривались очертания построек. «Всё цело, всё спокойно» — подумала про себя Роза и, ускорив шаг, направилась к крайнему входу, а дойдя — очень удивилась как гробовой тишине, так и тому, что у ворот никого не было.

— Почему здесь никто не дежурит? — Крикнула девушка, уже заходя на территорию базы и остановившись, едва ступив за периметр: взгляд ученой сразу выцепил из всеобщего хаоса, творящегося на территории, ближайший к лидеру труп «Наёмника». Проследовав взглядом далее, Роза увидела на площадке ещё около десятка трупов и те, в основном, были ей знакомы. На ватных ногах, девушка осторожно прошла по территории, узнавая среди мертвецов своих товарищей, которых ещё вчера наблюдала в полном порядке.

Пытаясь сдержать в себе находящую на ученую панику, та бегом отправилась в штабное здание и, едва переступив порог, упала, споткнувшись об очередной труп. Обернувшись, увидела, что споткнулась она о труп профессора Каланчи, распластавшегося возле входной двери. Прикрыв ладонью рот, Роза выбежала обратно на улицу и подбежала к одному из мертвых «Наемников», опустившись возле того на корточки. Дрожащей рукой девушка извлекла из нагрудного кармана убитого пропуск в Зону и тихо всхлипнула, увидев на том научную печать, а в следующую секунду — зарыдала, больше не сдерживая в себе никаких эмоций.

Ученая поняла, что вся её группировка — мертва, а дурное предчувствие, больно кольнувшее её вчера вечером, оказалось не ложным, отчего та чувствовала ужасную вину за всё произошедшее здесь в её отсутствие. Поднявшись на ноги, Роза стянула с плеча ВАЛ и выбежала с базы, громко, насколько было возможно, сквозь слёзы закричав:

— Зачем тебе это нужно?! — Поняв, что ответить ей уже некому, девушка, похватав из кабинета некоторые вещи и деньги, побежала в сторону от базы, громко плача и спотыкаясь иногда, не в силах сдержать в себе слез.

В тот момент Роза не понимала, почему Герман поступал так, почему не пытался нападать на базу тогда, когда сама ученая была на месте, но одно она всё же знала точно — знала, что пора прекращать эту игру, решив никого больше не ввязывать в неё и завершить это дело самой, дабы избежать больших жертв.

* * *

— О! А чего это к нам «Чистое небо» пожаловало? — Воскликнул Волк, когда ближе к закату Роза ступила на территорию Деревни новичков. Из-за шарфа, скрывающего её лицо, комендант деревни не смог узнать в пришедшем бойце ученую, которая чуть более полугода назад вместе с Ужем приходила сюда, но уловив серьезный взгляд гостьи, сталкер понял, что балагурить не стоит. — Что тебе нужно?

— Мне нужен проводник. — Тихо ответила девушка и повернулась к сталкерам, сидевшим возле костра и громко смеющимся над рассказанной кем-то из них шуткой. Кивнув, Волк обратился к компании и на его вопрос о том, кто хочет подработать, с земли поднялся мужчина и неохотно подошел к коменданту.

— Куда топаем? — Устало спросил подошедший сталкер и изучающе пробежался взглядом по пришедшей гостье, надеясь распознать в ней кого-нибудь знакомого. Уловив на себе столь любопытные взгляды, Роза опасливо отошла немного в сторону и ответила на вопрос:

— До базы «Долга».

Услышав ответ гостьи, проводник рассмеялся, совершенно не скрывая того, что счел просьбу очень смешной. На недоумевающий взгляд Розы, мужчина ответил:

— Зачем туда проводник? Здесь идти всего ничего… — Договорить сталкеру не дал Волк, толкнув того в плечо и отправив мужчину проводить гостью до пункта назначения: «комендант» чувствовал, что что-то серьезное случилось у пришедшего бойца, раз он, мало того, что покинул пределы своего места обитания, так ещё и направился так далеко от Болот.

После недолгих договоров об оплате, сталкер-проводник и уже бывший лидер «Чистого неба» направились в сторону Свалки.

 

2

Проводник оказался на редкость молчаливым, поэтому не долгая дорога до заставы «Долга», казалось, длилась целую вечность. У ученой итак не было никакого желания беседовать с кем-либо, тем более незнакомым. Оказавшись непосредственно на базе группировки, девушка расплатилась со сталкером и тот отправился назад, внимательно, в который раз, пересчитывая денежные купюры, перевязанные тонкой резинкой.

Роза чувствовала себя здесь в одиночку неуютно, но всё же не сильно жалела, что направилась прямиком на Кордон, оставив глубоко в голове мысль прогуляться там, на Болотах, до старой церкви, где, насколько помнила девушка, обитали «Спартанцы» и попросить у тех помощи. «Лишняя гора трупов» — подумала про себя ученая и фыркнула, когда увидела удивленный взгляд охранника бара. Вместо привычного «Проходи, не задерживайся!» она услышала колкую шутку в свой адрес, по поводу того, что осталась одна из своей группировки: куртка, раскрашенная в соответствующих для «Чистого неба» цветах выдавала её принадлежность со всеми потрохами.

А слухи по Зоне разносятся быстро и, поэтому, было не удивительно, что даже охранник в баре знал о том, что произошло совсем недавно на Болотах.

Спустившись в помещение бара, Роза недовольно поморщилась, обнаружив, что сегодня здесь было достаточно многолюдно, но, всё-таки высмотрев в углу свободный столик, ученая быстро проследовала туда и присела на деревянный ящик, служивший здесь стулом. Девушка поместила руки на стол и устало опустила на них заболевшую голову: следовало решать, как лучше действовать дальше, но мысли упрямо отказывались собираться в идеи, летая по голове в полном хаосе. Ученая пыталась понять мотивы профессора Германа и, в то же время, раздумывала как быстрее и безопаснее добраться до Янова, чтобы встретиться с этим человеком лицом к лицу и всадить тому пулю в широкий лоб, одним выстрелом отомстив за всех тех, кто погиб либо по его приказу, либо — от его собственной руки. После десяти минут смысловой отборки в голове, девушка решила, что для начала нужно просмотреть маршрут и, поэтому, выложила на стол старый отцовский ПДА, открыв старую, не скорректированную карту ЧЗО и принявшись внимательно изучать ту.

Роза чувствовала на себе чей-то цепкий взгляд, но, каждый раз оглядываясь на присутствующих, никого смотрящего в свою сторону не обнаруживала. Каждый был занят своим делом: кто-то просто разговаривал, кто-то — трапезничал местными деликатесами.

— О! — Ученая резко выпрямилась, схватив со стола свою машинку и вжавшись в угол между стенами, где стоял выбранный столик, когда на столешницу с грохотом облокотился мужчина, по запаху от которого можно было сразу понять, что тот изрядно пьян и в данном состоянии находится не первые сутки. Роза посмотрела на подошедшего и на секунду той показалось, что на лицо пьяный сталкер выглядит довольно знакомым, но где ученая могла его раньше видеть — не могла вспомнить. По крайней мере — вот так сразу. В свою очередь, мужчина громко похлопал по столешнице и щелкнул пальцами перед лицом девушки. — Я тебя знаю, ага. Теперь ты своего сталкера потеряла?

— Вы кто такой и чего вам надо? — Роза недовольно поморщилась и отвернулась: запах перегара раздражал девушку и отчего-то вызывал едва ли не приступы тошноты, поэтому разговаривать с пьяным, хотя видимо и знакомым, человеком желание отпадало само собой. — Отстаньте от меня, никого я не теряла.

— Да ну чё ты, а? — Сталкер слегка подтолкнул ученую в плечо, заставив ту вновь вжаться в стену, и добродушно рассмеялся, а просмеявшись, протер ладонью лицо и немного серьезнее продолжил. — Комбат я, не помнишь? На свалке в ангаре сидели, там наемников нагибали потом… — Сделав паузу, мужчина побил ладонью о сложенный кулак, решив жестом показать итак ясную суть своих слов, а Роза, услышав имя, вспомнила человека и очень удивилась тому, что такой серьезный сталкер может настолько расплыться от алкоголя. — А я его видел, сталкера твоего. Он тут шатался, где-то, час назад — я ещё помню. А может и не час, хрен его знает. — Комбат неловко пожал плечами и громко рассмеялся, тут же грохнув на стол на половину опустошенную бутылку местной водки и с грохотом присел на свободный ящик рядом со столиком. — Давай выпьем.

— Нет, спасибо. — Девушка резко поднялась со своего места и быстрым шагом направилась к выходу из бара, ведь если Комбат ничего не напутал, то это значит, что где-то здесь может быть Морфей, а теперь, будучи в группировке, он вряд ли станет ходить по Зоне в одиночку.

Ученой не нужны были постоянные попутчики: ещё чьей-то смерти на своей совести она вынести не смогла бы и очередной убитый знакомый мог стать тем камнем, что потянул бы девушку в ту самую безвыходную пропасть, на грани которой та балансировала последние несколько суток, а срываться в неё не отомстив казалось Розе слишком обидным обстоятельством. Да и задуманное дело, с точки зрения девушки, не предусматривало никакого постороннего вмешательства: ученая считала, что если уж такая напряженная ситуация возникла между ней и профессором, то и разрешать её следовало только им двоим.

Ровно как считал и сам Герман.

* * *

Профессор Озерский внимательно всматривался в чашку с чаем, любезно сделанную и предложенную ему его старшим товарищем — профессором Германом. Хотя ученый привык к подобным жестам, но всё равно считал это немного странным, ведь это нарушение субординации, которую он, Озерский, пытался соблюдать всегда и, поэтому, никогда не отказывался от предложенного напитка, дабы не обидеть старшего коллегу.

Выпив чай, мужчина отпустил из головы подобные мысли о странностях и его взаимоотношениях с окружающими, почувствовав, как его сознание становится ясным и самочувствие, хромавшее в последние дни, поправляется, вновь призывая к активной работе.

Герман в этот раз решил лично проконтролировать введение очередной порции «чудо-препарата» своему коллеге и как только тот вновь с энтузиазмом принялся за работу, мужчина вышел из бункера и медленно, прогулочной походкой направился в сторону от своего места обитания. Отойдя достаточно далеко, ученый извлек из кармана средство связи и нажал кнопку вызова, а спустя несколько секунд из динамика раздался грубый мужской голос:

— Да, профессор?

— Где доклад? — Раздраженно спросил мужчину на том конце провода Герман. — Почему никто не докладывает о результатах операции?

Враждебно настроенный тон начальника не устраивал наёмника, но тот решил промолчать об этом, не решаясь противиться старшему и лишь злобно скрипнув зубами, доложил Герману:

— Всё сделано как нужно, тихо, лишнее внимание мы не привлекли, но в моей группе потери…

— Мне плевать, что в твоей группе. — Рявкнул в ответ ученый и остановился, сжав добела свободную ладонь в кулак. — Мне важно знать результаты.

— Группировка уничтожена, объект, как и предполагалось, направился к вам. В данный момент находится на территории завода «Росток». — Отчеканил в ответ наёмник и Герман растянул губы в самодовольной улыбке: он достаточно хорошо знал Розу и мог с высокой точностью предсказать ход действий той, что сейчас играло ему на руку. Бездумные и резкие действия бывшего стажера гораздо упрощали дело, позволяя не носиться за девушкой едва ли не по всей Зоне, используя и без того редкие блага с Большой земли, но, всё же, гарантии на то, что ученая дойдет до него в целости — не было.

— Следуйте за ней и приведите сюда. — Мягко приказал Герман и отключил средство связи, быстрым шагом направившись обратно в бункер. Профессор был доволен собой: всё шло по плану и скоро ему не нужно будет скрывать своё изобретение.

Сыворотку Герман считал именно своей заслугой.

Доработав вакцину, мужчина не боялся представить её своему начальству вместе с подопытным, в доказательство того, что после прекращения использования препарата человек способен нормально функционировать. Но было то, что мешало профессору сделать всё по задуманному: во-первых — подопытный не хотел ловиться, а во-вторых — был человек, который, на самом деле, не меньше чем сам профессор причастен к созданию препарата и который просто так не даст Герману выставить общую идею как свою, с учетом того, что идея довольно хороша и, возможно, принесет ученым признание в мировых научных кругах. Отправив на решение первой проблемы наемных солдат, Герман думал, как бы заставить упертого коллегу отстраниться от изобретения, но, по соображениям профессора, выход был только один: подойдя к бункеру, мужчина поднялся на крышу, на наблюдательный пост, и подозвал к себе старшего из охранявших бункер наемников.

— Мне нужны люди. — Герман немного наклонился к мужчине и тихо проговорил свою просьбу, на что наемник усмехнулся.

— Куда вы столько народа деваете, Павел Натанович?

— Это вас не касается, молодой человек. — Рыкнул в ответ профессор и спустился вниз, быстро скрывшись в помещении бункера. На приветливое восклицание Озерского о новых показаниях с датчиков, установленных в аномалиях, Герман лишь махнул рукой и скрылся в комнате, отведенной под отдых.

Мужчина повалился на односпальную металлическую кровать, которая издала под резко свалившейся тяжестью его тела громкий скрип, и устало распустил рукой галстук, стягивающий его шею. Ученый прикрыл глаза и ещё раз проработал в голове идею, по нейтрализации своего коллеги: мужчина сомневался, не смотря на то, что на кону стояла его научная слава. Он боялся признаться себе в том, что жизнь товарища сейчас была для него важнее признания мировых ученых, но разум безустанно нашептывал ему об этом, заставляя с каждой секундой сомневаться в своей идее всё сильнее, не давая покоя мыслям.

Из раздумий Германа вывел негромкий стук о металлический косяк двери: открыв глаза, мужчина увидел двух крупных мужчин, которые своим внешним видом без слов давали понять то, что они принадлежат к касте «Наёмников». Один из них, а именно тот, что стучался, не дожидаясь приглашения для начала разговора, спросил лежавшего на койке ученого:

— Что от нас требуется?

— Отправляйтесь в научный комплекс на Янтаре и убейте профессора Сахарова. — Сухо ответил Герман и отвернулся лицом к стенке, только на слух определив, что наемники отправились исполнять его приказ.

Сам же сильнее прежнего сожмурил глаза и постарался уснуть, дабы не дать противоречивым мыслям одолеть его.

* * *

Роза прекрасно знала, что бегать по Зоне нельзя и последствия нарушения этого незамысловатого правила ей приходилось уже наблюдать, но по другому девушка поступить не могла: на протяжении всего пути от базы «Долга» её преследовало ощущение стороннего наблюдателя рядом, пугающее и напрягающее одновременно.

Уверенно начав свой пусть в сторону Радара, ученой пришлось резко изменить курс и забежать в небольшой участок гнилой растительности, который состоял преимущественно из деревьев и пролегал вперед на несколько километров, пытаясь там скрыться от невидимого преследователя. Но ощущение наблюдения никак не пропадало и тогда, Роза решила встретиться со своим преследователем. Резко остановившись, она обернулась назад, воинственно направив в пространство перед собой дуло оружия, но, снова никого позади не увидев, осторожно, стараясь не показать голосом своего внутреннего беспокойства, позвала навязавшегося попутчика:

— Кем бы ты не был, выходи! Чего тебе нужно?

Ответа не последовало и показываться на глаза преследователь, явно, не желал, поэтому ученая уже решила продолжить свой путь, списав ощущение преследования на своё стрессовое состояние, когда слева от себя в кустах заметила быстро движущуюся к ней за спину фигуру. Быстро обернувшись назад, девушка тяжело выдохнула, решив, что это может быть какой-нибудь мутант, решивший перед тем, как отведать свою жертву, поиграть с ней, но из кустов в нескольких метрах впереди неё выбежал человек. Тот громко прошуршал полами черного плаща, надетого поверх черного камуфляжного комбинезона со вставками, по толстому слою опавших листьев, и остановился, молча взирая на Розу через матово-черное забрало сферы.

Ученая, немного растерявшись, не сразу приподняла дуло оружия обратно на изготовку, но когда сделала это, то же самое проделал и объявившийся преследователь, направив в сторону девушки черное око «Винтореза». Роза не решалась сделать даже малейшего движения в сторону, потому что понимала, что если шевельнется — её просто пристрелят и она, со своей реакцией, сделать ответный выстрел вряд ли успеет, а погибать просто так не хотелось.

— Чего тебе нужно от меня? — Повторила свой заданный ранее вопрос девушка, на что вместо ответа человек только расслабленно склонил голову в сфере на бок, словно внимательнее вглядываясь в объект своего преследования и чувствуя себя сейчас хозяином ситуации, которым, по сути, он итак являлся. Поняв, что ответа на этот вопрос ученая не получит, она собиралась задать ряд дежурных, дабы хоть немного заговорить своего преследователя. Как только Роза раскрыла рот, человек вновь напрягся, крепко держа в руках направленное в её сторону оружие, а в следующую секунду справа от девушки из кустов выкатилась дымовая граната, выпуская из своего небольшого сосуда светло-зеленый едкий дым.

Завидев появившейся объект, преследователь махнул своим оружием в сторону и Роза восприняла это как посланный ей сигнал, чтобы та убралась, поэтому девушка, не раздумывая, быстро отбежала в указанную сторону, а через секунду услышала за собой глухой звук выстрела и, следом, звук падения на землю тела. Ничего не разбирая в густой завесе газа и начав закашливаться от попадания того в дыхательные пути, ученая двинулась вперед, отчетливо слыша за собой звуки стрельбы различной тональности и понимая, что её преследователь завязал перестрелку с кем-то, кто кинул к ним гранату.

Пробираясь вперед, Роза с силой во что-то врезалась, а подняв глаза разобрала, что преградой на её пути стал очередной наёмник, который, не долго думая, руками оттолкнул девушку от себя, повалив ту на землю. За секунду то того, как пуля из оружия «преграды» ударила в место падения ученой, та успела откатиться в сторону и своими ногами с силой ударить по ногам наёмника. Тот резко осел на землю, выронив из крепких рук оружие, но это не дало девушке возможности атаковать натасканного для боя мужчину, так как тот, нащупав одной ладонью край шарфа Розы, крепко схватил его и потянул на себя, подтаскивая девушку к себе и сам с ней сближаясь. Ученая схватилась ладонями за шарф у горла, намереваясь его сдернуть, но противник уже завладел вторым концом части одежды и от всей души принялся натягивать тот, сжимая вязаные тиски вокруг шеи, ослабшей от усыпляющего действия газа, девушки.

Внезапно, после очередного услышанного глухого хлопка оружия преследователя, тиски на горле ослабли и Роза почувствовала, как сзади на неё повалилось тяжелое тело наемника, придавливая следом и её к земле, а в следующую секунду из почти полностью рассеявшегося облака газа показался преследовавший её от бара мужчина. Приблизившись, тот рывком скинул наёмника с ученой и поднял ту на ноги, стараясь быстро вывести девушку из радиуса действия усыпляющего газа.

Оказавшись на свободном пространстве, мужчина усадил Розу обратно на землю и приподнял забрало сферы, вызвав у ученой немного глуповатую расслабленную улыбку. Девушка осторожно ладонью похлопала своего преследователя по щеке, тихо при этом хихикая.

— Какой мохнатый стал. — Протяжно проговорила ученая и, ещё раз хихикнув, тяжело повалилась на асфальт, крепко усыпленная действием газа, пущенного наемниками. В свою очередь преследователь, весело фыркнув, отвернулся от засопевшей ученой и пальцем нажал на кнопку вызова на гарнитуре, расположенной на правом ухе мужчины. Спустя мгновение из динамика наушника раздался хриплый мужской голос:

— Ну что?

— Поймал. — Преследователь самодовольно усмехнулся. — Возле «Ростка».

— Далеко она убежала. — Хмыкнул голос в наушнике и замолчал на несколько мгновений, словно обдумывая что-то, а после продолжил. — Раз поймал, то давай бери её и тащи на базу. Тут разбираться будем.

— Есть тащить на базу. — Громко ответил Морфей, а это был именно он, и отключил связь, следом опустив забрало сферы и повернувшись к усыпленной ученой. — Мохнатый, мохнатый. — Сталкер весело передразнил подругу и поднялся на ноги, следом подхватив на руки и Розу, перекинув ту через плечо, для удобства, и бегом направился в сторону блокпоста «Долга».

* * *

Роза резко открыла глаза, просыпаясь, когда почувствовала, как ей в лицо ударила сильная волна ледяной воды.

Сфокусировав зрение, девушка обнаружила себя лежащей на кушетке в довольно светлой небольшой комнатке, освещаемой за счет бьющего в большое окно солнечного света. Следующим её взгляд выцепил Корда, сидящего за столом рядом с кроватью, на что мужчина приветливо помахал ладонью ученой.

— Зачем же так? — Хриплым голосом проговорила Роза и хотела вытереть мокрое лицо рукавами куртки, но те оказались такими же сырыми, как и вся верхняя часть её одежды. Долго ждать ответа на вопрос не пришлось: рассмеявшись, глава «Спарты» пододвинул к краю стола, что был ближе к кровати, кружку с водой.

— А ты никак не хотела просыпаться, вот мы тебе и помогли. — Просмеявшись мужчина, обратился ко второму человеку, находящемуся в комнате и которого Роза заметить не успела. — Спасибо, можешь быть пока свободна.

Стоящая у края кровати девушка с пустым ведром в руках, понятливо кивнув, быстро удалилась из комнаты, закрыв за собой дверь, а следом из-за стола поднялся и сам Корд, уложив на него рядом с кружкой сложенный черный комбинезон, подобный тому, что был одет на вышедшей из комнаты девушке.

— Переодевайся и выходи. Побеседуем. — Корд скрылся за дверью, закрыв ту, не дав возможности пойманной девушке что-либо спросить или возразить.

Роза присела на кровати и разочарованно спрятала лицо в ладонях: она не хотела, чтобы кто-то находил её, чтобы ввязывался в её дело или находился рядом, ставя тем самым свою жизнь под угрозу. Девушка поднялась с кровати и подошла к окну, надеясь на то, что даже если комната находится не на первом этаже, то высота не будет слишком большой, но надежды не оправдались. Если прыжок из окна не привел бы к смерти, то гарантированно одарил бы её каким-нибудь переломом и тогда вся её задумка о беседе с Германом отодвинулась бы ещё на неопределенный срок. Поэтому ученая, смиренно вздохнув и отодвинув мысль о побеге на более дальнее время, принялась переодеваться в выделенные ей вещи.

Как бы сильно не хотелось той находиться сейчас здесь — другого выбора не было.

 

3

— Вы же на Болотах были, насколько мне это известно. — Роза внимательно осматривала помещение, кое являлось одной из комнат главного здания бывшего НИИ «Агропром». Пошарпанные полы и стены, большие оконные проемы, перетянутые мелкой сеткой Раббица, скудная мебелировка, включающая в себя несколько столов, составленных в один, на манер большого офисного стола совещания, пустые металлические ящики, видимо, использованные ещё в те времена, когда Зона и Зоной то не являлась. Так же, в помещении царил сильный запах сырости, не выветриваемый лишенными стекол окнами, но хозяин комнаты, казалось, настолько привык к нему, что спокойно сидел на своем месте и не замечал его, с интересом «сверля» взглядом ученую.

На реплику девушки, Корд пожал плечами и усмехнулся:

— Нас выгнали аномалии. Заполонили базу даже под землей, мы не могли оставаться там дальше, а местные бандиты благородно уступили нам это замечательно место.

— Так уж и уступили? — Роза скептически приподняла левую бровь, чем вновь вызвала усмешку командира «Спарты», который, казалось, усмехался над всем, что попадало в радиус его взгляда или слуха.

— Когда ты мёртв, возразить что-то против не можешь.

Понятливо кивнув, девушка не нашлась, что ответить на реплику мужчины и диалог прервался, повлекши за собой тяжелую тишину: каждый ждал новой реплики от другого и молчал, смакуя в головах каждый свою мысль.

Корд поднялся с места и прошел к одному из окон, закурив мятую сигарету и всматриваясь в клубы дыма, им самим выпускаемым, словно надеясь увидеть в них какую-то суть, ясную только ему одному. Роза плохо знала сталкера, но видеть того задумчивым впервые за последние пятнадцать минут разговора, было уже не привычно, а вот знать, о чем рассуждал мужчина, ученой не хотелось — в голове витали собственные мысли, кружащиеся вокруг идеи побега из места своего настоящего пребывания, сколь спокойным оно не являлось. «Принесло же тебя, черт» — ученая мысленно выругалась, осознавая, как и кем была сюда доставлена: ей не хотелось вмешивать в свои дела никого, и Морф сейчас казался девушке скорее недругом, бессовестно сломавшим её не хитрые планы, чем наоборот. Роза напряженно нахмурила брови и тяжело вздохнула, что не осталось без внимания Корда. Тот же, докурив сигарету и выбросив окурок на улицу, быстро вернулся на своё место, звонко ударив по столу ладонями, тем самым заставив девушку вздрогнуть и посмотреть на того.

— Почему ты не пыталась найти нас? — Тихо, в отличие от удара, задал вопрос мужчина и склонился над столом, пронзительно глядя на Розу, словно стараясь заглянуть в самую душу. Та, в свою очередь, поднялась из-за стола и отошла к другому концу, проделав аналогичные действия, словно передразнивая, но более раздраженно.

— Потому что это моё дело и вмешиваться туда не надо.

— Тебя бы убили, если бы за тобой не присматривали. — Корд привычно усмехнулся. — Причем давно.

— А не надо за мной присматривать. И контролировать тоже не надо, без вас справимся. — Девушка выпрямилась, недовольно смотря на мирно настроенного сталкера в ожидании очередного аргумента в счет удачного знакомства со «Спартой», но Корд, вопреки ожиданиям, ничего подобного не сказал. Мужчина, вздохнув и покачав головой, опустился на стул, а после очередного интервала молчания, доброжелательно улыбнулся.

— А знаешь, если хочешь — иди. — Мягко произнес тот, заставив внутри ученой пошевелиться легкому чувству вины за своё слишком резкое поведение. — Несомненно, ты сможешь справиться со своими проблемами сама. Только уходи ночью — не расстраивай знакомых.

— Спасибо. — Потупив взгляд, Роза направилась на выход из помещения, отведенного под кабинет командира. Девушка получила то, чего и добивалась — свободы и, поэтому, она плохо понимала то легкое расстройство, посилившееся в ней вместе с разрешением покинуть территорию института, разбавляющее себя сомнениями о верности желания и решения.

Командир «Спарты» проводив взглядом «пленницу», откинулся на спинку стула и приготовился ждать: Корд от чего-то был уверен, что своенравная ученая не то, что вернется, а, более того, никуда и не уйдет.

Мужчина прекрасно знал, как можно было заставить девушку отказаться от идеи работать в одиночку и покидать территорию группировки, но решил повременить, желая, чтобы Роза, откинув разгоряченные в мести мысли, сама осознала ошибку своих поспешных и необдуманных действий. Корд знал как никто другой, к чему могут привести необдуманные действия и не хотел, чтобы кто-то тоже испытал на себе подобный неприятный опыт.

Сталкер прикрыл глаза и неторопливо потер шрамированную переносицу: он до сих пор помнил, как получил этот шрам, и был благодарен судьбе за то, что смог отделаться только раной и не потерял возможность далее следовать по дороге приключений, которая однажды привела его в Зону.

Избалованный подарками жизни, которую сам Корд считал бестолковой и скучной, мужчина не мог найти себе «места под солнцем» в обычном мире: сложный характер не давал завести ни настоящих друзей, ни семьи, которые могли бы его выносить, не опираясь на деньги, коими мужчина располагал более чем в достатке. Поэтому, в один прекрасный день, Корд сложил в рюкзак вещички и отправился в ЧЗО, которая только-только, благодаря слухам, разносившимся повсюду, стала обретать свою славу как Зона, существующая по сей момент. Человеку, располагающему широкими финансовыми ресурсами, попасть в Зону достаточно просто: выверни кошелек и тебя не только на территорию пропустят, но и до четвертого энергоблока доведут по красной ковровой дорожке. Однако Корд, вместо сопровождающих, взял себе комплект оружия и в одиночку отправился топтать, ещё тогда мало кому известные дороги, на которых встречались не менее неизвестные аномалии и монстры, сразу атакующие каждого встречного бродягу, считая того своим главным врагом.

Спустя некоторое время, мужчина нашел первое из списка желаемого: друга, обычного и не тщеславного, готового всегда прикрыть спину и помочь в трудную минуту. Они прошли многие километры по открытым пространствам Зоны, изучая ту и всё глубже погружаясь в таинственный и опасный мир здешних мест, победили с десяток мутантов одними из первых. Многие попросту боялись переступать линию Кордона, держась за, хоть и не большую, но привычную территорию тогдашней Деревни новичков, которая и названия своего тогда ещё не получила.

Скупщики артефактов появились примерно в то же время, но тогда, когда ещё не был полностью раскрыт опасный потенциал Зоны, они заявлялись на закрытую территорию и открыто контактировали с местными сталкерами, предлагая «дела на кругленькую сумму» и, в редких случаях, отправлялись на эти самые дела вместе с исполнителями заказов, дополнительно доплачивая тем за проведенную экскурсию. Кто-то после этих самых экскурсий спокойно возвращался назад, на Большую землю, с редкой вещицей в своем инвентаре, кто-то умирал, а кто-то, кто проникся здешней атмосферой, оставался.

Возможно, и сейчас бывшие скупщики топчут Зону как простые рядовые сталкеры, вполне довольные своим настоящим положением.

Раньше отказывать скупщикам было чем-то вроде дурного тона и никто этого не понимал, ведь что может быть проще — принести самый простой артефакт с обочины и заработать этим самым хорошую сумму. Богатеи в те времена не загонялись с тем, какие именно дары Зоны им нужны и радовались даже самому распространенному артефакту, считая его чуть ли не редчайшим подарком судьбы. И факт того, что один из заказчиков попросил достать ему определенный артефакт, не позволил Корду отказаться из вежливости. Сталкера не интересовало откуда человек знал название и место расположение, ему было странно, что он вообще знает, что артефакты различаются, в отличие от обычных «денежных мешков», заглядывающих сюда, поэтому уже на следующий день Корд со своим другом направились туда, где по слухам этот артефакт можно было найти, а именно — на Янтарь.

На тогда ещё пустующей территории высохшего озера, среди болотистых земель и растительности, заметить яркий артефакт было достаточно просто, да и в округе особо никого не водилось. Люди не сильно стремились заходить сюда, считая эту территорию относительно опасной для вылазок и не зря — концентрация не уничтожаемых мутантов в здешних краях была высокой.

Когда нужный артефакт уже был найден и лежал в рюкзаке, никто из двоих не заметил, как из-за возвышавшегося здесь здания выбежала небольшая стая слепых собак, подкрадываясь к добыче тихо, словно умелый охотник, и молниеносно атакуя. Одна из собак успела повалить сидевшего на земле друга Корда и вцепиться тому в шею своими острыми мутированными зубами, практически мгновенно прекращая его жизнь, не дав даже шанса попытаться спастись, отстреляться, на что боезапаса могло вполне хватить. Корд заметил, когда услышал глухое хрипение чуть поодаль от себя и то, что он заметил нападающих, помогло ему отбиться от стаи, но, израсходовав весь свой запас патронов: молодой мужчина не мог сконцентрироваться на бое, пораженный тем, что произошло с его товарищем.

Убедившись, что прибежавшие мутанты мертвы, Корд, не обращая внимания на то, что ресурсов для дальнего боя не было, направился в единственное здесь место расположения логова мутантов, которое он знал, забрав у своего мертвого друга его нож и перехватив во вторую руку свой. Он, одержимый жаждой мести за смерть своего единственного друга, не боялся, что численность противника может быть слишком большой, что, возможно, он не выживет — ненависть ослепила сталкера, попутно отключив чувство самосохранения.

Быстро взобравшись на холм, мужчина направился к местному логову собак, некоторые из которых самозабвенно бегали вокруг него, довольно лая и игриво покусывая друг друга, совершенно не обращая внимания на приближающегося к ним человека. Корд был доволен этим обстоятельством, ведь невнимательность мутантов давала ему ряд преимуществ, но напасть на врагов мужчина не успел: внутри него словно что-то вздрогнуло, заставив того замереть на месте и осознать, что он поступает немного глупо, собираясь в бой против мутантов имея при себе такой скудный арсенал. Сталкер попятился было назад, но тогда, как на зло, его заметили бегающие собаки и с громким лаем направились к нему.

Корд с легкостью отбился от одного пса, бежавшего впереди остальных и первым кинувшемся к нему. С остальными справиться оказалось не так-то просто: оставшиеся четыре пса нападали практически одновременно, хватаясь зубами за берцы, стараясь прокусить те, нападали сзади и спереди. Отбившись от троих псов, местами израненный, уставший от боя сталкер упустил тот момент, когда последний выжавший мутант с разбега запрыгнул ему на грудь и повалил на землю, когтистой лапой резко махнув у лица мужчины за секунду до того, как Корд разделался и с ним.

Поднявшись с земли, сталкер спешно направился в сторону совсем недавно организованного бара «100 рентген», спотыкаясь и идя практически на ощупь из-за слипнувшихся от крови, идущей из рассеченной переносицы, глаз.

* * *

Оказавшись в коридоре, Роза неспешно подошла к одному из больших окон и посмотрела через него вниз, на институтский двор: новая база «Спарты» снаружи напоминала полупустой муравейник, причем все замеченные девушкой «муравьи» не были ей знакомы, что немного огорчало. «Спартанцы» спокойно перемещались по территории, мирно сложив оружия и беседуя между собой, непринужденно, словно находились не на опасной закрытой территории, а в каком-нибудь городском сквере в тени цветущих и благоухающих лип. Но эта более чем дружелюбная атмосфера, привычная и необходимая для кого-то, ученой сейчас казалась чуждой и та отторгала её, не давая запасть в сердце безопасным островком и заставить всё таки остаться. Ведь если остаться, значило бы в дальнейшем подвергнуть всех этих смеющихся «муравьев» обидной гибели, чего девушка и хотела избежать. Роза ладонями ухватилась за края полуразрушенного подоконника и выглянула из окна на улицу, в тот же момент немного вздрогнув от режущего прикосновения к себе холодного осеннего ветра. На удивление девушки, в здании, было гораздо теплее, чем на улице, не смотря на то, что по заброшенным комнатам, едва ли не со свистом, прогуливался ветер, попавший сюда через пустые проемы окон.

— Выкину! — Раздался сзади громкий крик и ученая почувствовала, как кто-то с силой схватил её за талию и стал подтягивать вперед в окно, желая выбросить, на что та резко развернулась и оттолкнула руками обидчика, которым оказался Морфей. Парень, смеясь, отошел назад и приготовился защищаться от возможных ударов, но тех не последовало: Роза растерянно взирала на друга, что заставляло сталкера смеяться ещё громче.

— Нельзя так делать. — Ученая отошла подальше от окна на случай, если знакомый шутник решит проделать подобный фокус вновь, но Морф лишь усмехнулся.

— А так можно? — Спросил тот и быстро, не дожидаясь ответа, сковал подругу крепкими объятиями, к чему Роза отнеслась довольно лояльно и обняла в ответ. В этот момент пропала вся обида на сталкера и за то, что он приволок её на базу группировки, частью которой теперь являлся, и за нелепую шутку с окном, которая могла закончиться далеко не самым приятным образом. На замену обиде появились теплота и ощущения полной безопасности, которых девушка не испытывала довольно долгое время и от которых, как казалось ученой, она отвыкла.

На секунду в голове мелькнула фраза Корда о том, что своим уходом не стоит расстраивать знакомых, и если тогда в кабинете Роза не поняла её значения, то сейчас она совершенно точно знала, что тот имел в виду.

— Привет. — Приглушенно проговорила ученая, уткнувшись лицом в грудь друга.

— Привет, привет. — Весело ответил Морф и осторожно рукой отодвинул от себя голову девушки, открывая лицо. Он внимательно всмотрелся в светлые глаза подруги и мысленно удивился пустоте в обычно горящем взгляде: сейчас сталкер понял насколько тяжело девушке дались произошедшие события, заставив ту саму по себе осунуться и утерять какой-либо интерес к дальнейшему существованию. Парень осторожно провел ладонями по бледным впалым щекам ученой, а скользнувшая по лицу той легкая улыбка заставила заполниться его душу ощущением теплоты. Если бы он сказал, что всё это время не думал о ней и не скучал — нагло соврал, но понимал, что момент для обмена любезностями, мягко говоря, не лучший. — О чём он там тебя допрашивал?

— Да так, ерунда. — Роза неловко пожала плечами, как ни в чем не бывало: девушка решила не говорить о своих планах на ближайшую ночь, тем более что это планы, от чего-то, оказались под сомнением. — Рассказал, как вы тут оказались. Про дела спрашивал.

— Дела у тебя конечно… — Морфей запнулся, словно собирался сказать что-то обидное или запретное. Былое веселье с лица словно смахнуло невидимым пером, оставив неприятный отпечаток. — Я знаю о том, что произошло на Болотах. Сочувствую.

Роза хотела начать большую лекцию о том, как сталкер не дал ей пойти и поговорить с самим Германом и выплеснуть все негативные чувства по этому поводу, совершенно позабыв, что если бы Морф не сунулся за ней — её бы просто удушили собственным шарфом.

Или пристрелили.

В любом случае ни один из финалов той истории девушку не устраивал, каждый был по-своему плох.

Но увидеть свет этой самой лекции не дал громкий женский возглас, заставивший сталкера быстро расцепить дружественные встречные объятия. Слишком быстро, что показалось ученой, как минимум, странным.

— Вы чего тут шумите? — К молодым людям подошла хозяйка голоса и в ней Роза сразу узнала ту девушку, что окатила её водой из ведра для пробуждения: довольно высокая, как казалось ученой, с немного смугловатой кожей и длинными масляно-черными волосами, которые в распущенном виде, что довольно необычно для военизированной группировки, прятали под собой худые плечи. Подошедшая, как показалось Розе, резанула молодых людей недовольным взглядом, но тут же сменила его на более дружелюбный и обратилась к ученой, усмехнувшись. — Этот Будулай тебя обижает?

На реплику подошедшей девушки, Морфей обиженно фыркнул, но уходить не спешил, с недовольством и опаской наблюдая за разговором.

— Нет, мы просто разговаривали. Всё в порядке. — Роза отрицательно покачала головой и краем глаза заметила взволнованный вид своего друга, но причины его волнения уловить не могла. Подошедшая же вновь усмехнулась и протянула к ученой руку, растянув губы в приветливой улыбке. Почему-то, эта улыбка показалась ученой насквозь пропитанной фальшивой радостью, однако, Роза осторожно пожала руку девушке, стараясь улыбаться не менее приветливо.

— Я Карма — местный медик. — Девушка отпустила руку ученой и легко пожала плечами, спрятав ладони в карманах сероватого медицинского халата, по которому и без слов можно было определить род деятельности «спартанки». — Как тебя зовут — я знаю. Извини, что окатила водой: газ тебя крепко усыпил, ты никак не хотела к нам возвращаться.

— Да всё в порядке, спасибо. Главное не заболеть — вода то ледяная. — Ученая немного нелепо рассмеялась, пытаясь пошутить, а следом за ней рассмеялась и Карма, более менее рассеяв отчего-то напряженную атмосферу в небольшой компании.

— Заболеешь — вылечим. — Улыбаясь ответила та и подошла к уставившемуся в окно Морфею, с сильно наигранной претензией в голосе у того спросив. — Зачем пугаешь маленьких девочек?

Сталкер, видимо, задетый шутливыми словами девушки, раздраженно проговорил, понизив тон голоса:

— Я никого не пугал.

— Больше так не делай, а то сбежит от нас твоя подруга. — Карма, усмехнувшись, как-то наигранно по-хозяйски ухватила своими ладонями ладонь Морфа, едва не добела сжав ту, и чмокнула сталкера в бородатый уголок губ, от чего тот, казалось, побледнел ещё больше. Заметив ошарашенный взгляд Розы, Карма мило улыбнулась и с победным видом опустила голову на плечо парня, совершенно проигнорировав момент, когда тот дернул плечом, дабы убрать ту. — Он больше не будет.

Ученая, сообразив, для чего был устроен этот спектакль, старательно натянула на лицо самую радостную улыбку, которую могла выдать в этот момент и только хотела задать вопрос, которого по мыслям Розы, медик так добивалась услышать, как та опередила её, слишком радостно выпалив:

— Да, мы вместе, как бы странно в Зоне это не выглядело. А разве Андрей тебе не сказал? — Получив в ответ от ученой слишком бодрый, для данной ситуации, отрицательный кивок, Карма обиженно подтолкнула сталкера в плечо. — А почему? Скажи хоть сколько уже, не всё же мне рассказывать.

— Понятия не имею. — Буркнул Морфей и, как показалось ученой, немного виновато посмотрел на неё, но увидев не сходящую с лица подруги до предела счастливую улыбку, отвел взгляд на окно, совсем не разделяя энтузиазма своей дамы, что, в отличие от него, светилась от счастья так, что, казалось, могла бы обеспечить светом всю территорию института.

— Почти четыре месяца. — Поправила сталкера Карма и выдала очередную порцию фальшиво-радостной улыбки, последним пинком добив весь безоружный настрой Розы. Девушка была довольна произведенным эффектом и старалась не обращать внимания на молчавшего сбоку Морфа, добела сжимавшего плененной ладонью ладонь медика. Ученая, наблюдая сию картину, улыбалась так, что от улыбки уже болели скулы, но убрать её и показать новой знакомой всё своё негативное отношение к происходящему, она не могла: не позволяла гордость.

— Поздравляю. — С энтузиазмом сказала Роза и быстро пожала свободные руки «спартанцев» вспотевшими ладонями, что не осталось без внимания молодых людей, но никто не произнес и слова, просто молча наблюдая. — Рада была повидаться. Всего хорошего.

Ещё раз улыбнувшись, ученая слишком быстро направилась к ближайшей лестнице, дабы скорее покинуть место встречи, а скрывшись из вида спартанцев, бегом кинулась вниз на третий этаж, не в силах убрать с лица улыбку, что уже приобретала глуповатый вид, нежели вид успешной счастливой маски. Добравшись до комнаты, в которой та очнулась, девушка осторожно прикрыла за собой дверь и подперла ту стулом.

Роза не хотела ни с кем говорить и причину своего поведения старалась усердно игнорировать: спустя столько времени ей могло, разве что, показаться то тепло и не безразличие в словах и объятиях бывшего товарища. Присев на кровать и прикрыв рот ладонью, девушка неприятно удивилась, когда в глазах защипало, говоря о приближении непрошенных слёз, которые, казалось, кончились ещё тогда, когда ученая оплакивала свою уничтоженную группировку. Сколь Зона не была серьезной и безразличной, но сентиментальности у некоторых людей было столько, что могло бы хватить на всех с избытком.

Ученая поднялась с кровати и стала медленно расхаживать по комнате, крепко сжав холодные ладони в кулаки, стараясь сдержать в себе вспыхнувшую с новой силой обиду на друга. Как мозг не пытался подать девушке мысль, объясняющую сильную боль внутри груди, та с уверенностью продолжала её отвергать, но одно решение было принято точно: она уйдет. Ночью, как советовал Корд, но не ради того, чтобы не обидеть кого-то, а просто, чтобы скорее скрыться от этого места, затеряться в ночной тьме Зоны и больше никогда сюда не возвращаться.

* * *

Ночная территория института значительно отличалась от той, которую ученая видела днём из окна: ни единой живой души. Казалось, что даже на наблюдательных пунктах никого не было, а если и были, Роза не волновалась насчет того, что кто-то из часовых выстрелит ей в спину, приняв за бегущего прочь «спартанца»: они, наверняка, были предупреждены своим командиром. Быстро преодолев небольшой участок до ворот, Роза не оглядываясь двинулась вперед, то и дело встряхивая головой и стараясь привыкнуть ко тьме.

Недалеко отойдя, девушка услышала за своей спиной знакомый голос командира «Спарты»:

— А ты не думала, что Герман добивается того, чтобы ты осталась одна?

Услышанная фраза заставила ученую остановиться и обернуться назад. Корд стоял на линии ворот и, видимо, наблюдал за ней, но сделать шаг к нему девушка не спешила, равно как и отвечать на реплику. В темноте Розе показалось, что мужчина привычно усмехнулся:

— Может быть, он хочет, чтобы ты чувствовала себя одинокой?

На этот раз девушка уже задумалась: Герман действительно знал её слишком хорошо, чтобы так, наугад, делать ей больно и заставлять отправляться к себе по своей собственной воле. Роза осторожно шагнула вперед и остановилась.

— С чего ты так решил?

— В одиночку тебя легче сломать. — Мужчина развел руками в стороны и повысил голос, чего ранее не делал. — Посмотри! Он добился своего, ты идешь в ловушку своими ногами, даже не пытаясь сражаться.

— И что? Это только моё решение. — Ученая не спешила возвращаться, хотя здравый смысл подсказывал ей, что Корд прав: она позволила Герману загнать себя в угол и отречься от любой предлагаемой помощи.

— Докажи ему, что он ещё не победил. Сделай то, чего он от тебя не ожидает: переиграй, спутай ему карты, дай понять, что всё не так просто. — Договорив, мужчина отошел в сторону, словно освобождая дорогу девушке. Та, постояв ещё несколько секунд в раздумьях, направилась обратно на базу.

Как больно бы не было там находиться, как сильно этого не хотелось, но Корд был прав: Герман не будет ждать от неё подобного шага и это даст время подумать о многом, в том числе как лучше будет наказать ученого за всё то, что он сделал.

 

4

Таких сильных выбросов в Зоне не было уже на протяжении пары месяцев, а сегодня природа словно взбесилась. Если сейчас поискать человека, самочувствие которого было бы в норме — поиски увенчались бы неудачей, ведь даже те, кто привык свою физическую боль скрывать ото всех, обнадеживающе улыбаясь, не смогли бы с полной невозмутимостью сказать, мол, всё в порядке. В основном местных сталкеров в подобные дни одолевала сильная головная боль и те, подлечившись кто препаратом, а кто горячительными напитками, предпочитали не просто переждать выброс в компании знакомых, а проспать его, укрыв беспокойную голову чем-нибудь и, тем самым, оградив себя от любых внешних раздражителей.

В подобные дни и без того людный бункер ученых был едва ли не самым посещаемым местом, наполненный отделениями охраны и сталкерами, не успевшими во время добраться до станции «Янов», и вся эта суматоха раздражала Германа, попавшего в число страдающих от местных природных катаклизмов.

Профессор восседал в углу лабораторной комнаты, приложив ко лбу холодную резиновую «таблетку», надеясь так убрать, не проходящую после приема специального препарата, головную боль. Шумы, создаваемые пришедшими гостями, больно били по «чугунной» голове, заставляя морщиться от каждого слова, сказанного чуть громче, чем требовалось, но избавиться от толпы Герман не мог. Оказав им помощь сейчас, позволив укрыться под своей крышей, мужчина заключал незримый контракт со сталкерами, целиком и полностью обязывающий их помогать ему в его нуждах, а нужд было достаточно.

После убийства Сахарова поддерживать связь с той частью Зоны стало гораздо сложнее: «Наемники» отказывались отправляться на его небольшие задания, сраженные слухами о том, что из этих заданий возвращались единицы, не соглашаясь трудиться даже за крупную сумму денег, а одиночки могли вполне согласиться, что превращало их в доступную рабочую силу. Но Герман знал, что не всегда обычный сталкер может оказаться в неизбежных вооруженных столкновениях надежнее подготовленного «Наёмника», и старался придумать новые способы принятия на работу нужного вида населения.

Ученый буквально разрывался между двух тяготящих его ум проблем, одна из которых затрагивала вопрос найма людей, а другая — пропажи Розы. Вот уже которую неделю девушка словно в воду канула и найти ту не получалось, хотя Герман расходовал на это все доступные ресурсы. Небольшие беседы с лидерами местных «бандформирований» — как любил называть здешние общества мужчина — результатов не приносили и, когда стало известно о ранее закрытой ото всех группировке «Спарта», Герман был более чем уверен, что одна из его проблем вскоре будет решена. Внутреннее чутье не давало покоя ни на секунду, но предводитель объявившейся группировки отчаянно утверждал, что никаких ученых не прячет на своей территории, предлагая прогулку по той, лишь бы отделаться от надоедливого представителя науки. Ученый на подобное предложение согласился не думая, но, даже обыскав территорию института и не найдя там ничего интересного, Герман не мог заглушить внутри себя чувство уверенности в своей правоте, мысленно стараясь отречься от навязчивых чувств.

Ученый отчетливо ощущал, что Корд лжет, уверенно глядя ему в глаза, но ничего не мог предъявить против того, что было им же увидено.

Тогда мужчина стал отправлять патрули «Наёмников» в район обитания группировки, но те стали возвращаться всё реже и реже, отдавая свои жизни Зоне и зля своей навязчивостью Корда, готового уже лично отправиться на Янов и «вышибить из очкастого дупла гнилые опилки». Но тот, отчего-то, до сих пор этого не сделал.

Со временем лидер «Наемников» стал всё чаще отказывать ученому в просьбах о помощи, тем более если те касались выполнения его личных поручений и это впервые заставило Германа задуматься о том, чтобы начать применять сыворотку на членах отказывающей группировки, но, за имением у тех информации о его небольших экспериментах, мужчина не мог действовать на прямую, да и сами «Наёмники» не спешили с ним обронить лишнего слова и выпить чаю. Полностью поглощенный решением своих проблем, ученый упустил тот момент, когда Озерский, пообщавшись с одним из охранников перед его уходом, перестал принимать выдаваемую ему, незримую дозу препарата. Мужчина с каждым днем чувствовал себя всё хуже и старался как можно реже показываться на глаза своему начальнику, систематично через три дня получая переданную ему чашку чая, но выливая ту, перестав употреблять любую жидкость в бункере, которая была бы доступна кому-то ещё, кроме него.

Через неделю, после прекращения своего «спаивания», Озерский довольно быстро вернулся в здоровую форму, но обремененная непонятными местами воспоминаниями, голова не давала мужчине как следует мыслить. Ученый не мог как следует решить как поступить теперь, ведь и уйти он не мог, но и оставаться было весьма опасно, ведь Герман держать лишних свидетелей, которые так горели желанием его сдать верховному начальству, не станет. Озерский день за днем продумывал, как вернее всего поступить и в тот день, когда Герман лично отправился на ближайшую базу «Наемников», мужчина связался с начальством и сообщил тем о неком важном открытии, надеясь заставить экспертов в скором времени навестить их научную экспедицию.

Когда среди голосов людей Озерский услышал трель устройства связи с внешним миром, ученый не думая ответил и, убедившись, что вызывающий абонент верен, немедленно определил трубку болеющему сегодня Герману. Тот, смерив недовольным взглядом коллегу, аппарат всё же принял.

— Герман. Кто беспокоит? — Устало проговорил он в микрофон аппарата.

— Павел Натанович, добрый день. — Раздавшийся из динамика мужской голос, слегка коверкающий слова иностранным акцентом, заставил Германа забыть о головной боли в считанные секунды и напрячься. Мужчина ожидал услышать кого угодно, но только не кого-то из центрального управления.

— Здравствуйте, Айзек. — Нервно сглотнув, ответил ученый и почувствовал, как в висках напряженно застучала кровь. Просто так из центра никогда не звонили, и возможную причину звонка Герман уже определил: они знают о его экспериментах. Узнать из воздуха в Москве не могли, значит кто-то слил всю информацию, а так, как сливать её никто не стал был, ученый сделал решающий для себя вывод: разыскиваемая жертва эксперимента успела выбраться на Большую землю и добраться до головного центра в то время, пока он выворачивал Зону наизнанку, ища её. Оставалось проверить сходятся ли его мысли с реальными причинами. — Что-то случилось?

— Нам стало известно о неком открытии, который вы произвели, и стало интересно, почему вы до сих пор ничего не сообщили? — Ответил вопросом на вопрос звонивший.

Герман немного облегчено выдохнул.

Начальство знало, но в общих деталях, ничего уточненного. Голос мистера Уокера, консультанта, приглашенного из Вашингтона в Москву для прослеживания хода изучения ЧЗО, был спокоен, что означало — выговор ему предъявлять никто не собирался и если чем и были не довольны в управлении, то только его относительной таинственностью.

— Я собирался отправить отчет после того, как всё будет завершено. Испытание на финишном этапе и, думаю, совсем скоро я предоставлю вам полностью сформированную картину моего исследования. — Ученый поднялся со своего места и направился в пустеющий коридор, надеясь, что от постоянного открывания бункерной двери на этом отрезке комплекса будет более прохладно и приятно для больной головы. Выслушав от начальства наставления по дальнейшему обеспечению тех информацией, мужчина попрощался с собеседником и отключил связь.

— Откуда они могли узнать? — Герман повернулся на пятках и раздраженно взглянул на Озерского, следовавшего за ним. Александр, видя недовольство своего руководителя, глубоко радовался в душе, но внешне всеми силами старался не показывать этой радости. Узнай ученый, кто именно сообщил в центр о его местных фокусах, он, наверняка сделал бы так, чтобы этого человека больше не было, как сделал это с профессором Сахаровым. Было подозрительно, что высокое начальство ничего не знает о смерти своего подчиненного. Если только эта смерть на самом деле была, ведь «Наемники» могли и ослушаться приказа своего работодателя, достаточно поднадоевшего им. — Если только покойный Дмитрий Михайлович успел что-то сообщить.

— А может кто-то из наших работников? Слишком много посторонних лиц, обладающих не положенной им информацией. — Предположил Александр. Герман внимательно посмотрел на мужчину и, едва заметно, сощурил глаза. Озерский знал, что может означать подобный жест и быстро нацепил на лицо вдохновленную маску, с которой проходил здесь достаточно долгое время.

— Вы сегодня пили чай?

— Да, Павел Натанович, большое спасибо.

Герман устало сгорбившись скрылся обратно в лабораторию, но тут же вернулся и подозвал Озерского к себе. Ученый почувствовал что-то не ладное и приготовился получить что угодно, от крепкого удара по лицу до удара ножом, но ничего опасного для него не произошло. Александр подошел к руководителю и тот, вручив ему пачку зеленых иностранных купюр, попросил:

— Мне нужны люди, желательно наших коллег уговорить. Есть работа.

Озерский принял деньги и направился на улицу. Как сильно не хотелось мужчине узнать, что именно за работу Герман собирается предложить, спрашивать он не стал. За долгое время действия на него препарата, ученый исполнял просьбы руководителя никогда не задавая лишних вопросов и начав задавать их сейчас, он мог бы рассекретить своё настоящее состояние.

— Скоро доиграешься. — Прошептал себе под нос ученый и посмотрел на слегка розоватое, после выброса, небо. Мужчина знал, что представители главного управления не могут вот так просто спустить факт сокрытия от них деятельности и что те в скором времени должны прибыть сюда. Оставалось только дождаться и надеяться, что вышестоящие эксперты не станут одобрять деятельность профессора.

* * *

Тренировки в «Спарте» проходили систематично каждые два дня и пропускались только в том случае, если были важные дела, требующие вмешательства большей части группировки. Сегодня никаких дел запланировано не было и большую часть дня «спартанцы» уделили совершенствованию своих боевых навыков. По требованию Корда, присутствовать на тренировках должен был каждый боец, вплоть до бармена, который, казалось, никакого отношения к боевым вылазкам не имел, а занимался, в основном, пищевыми проблемами и проблемами выпивки. Бармен то и уходил с самой большей суммой синяков, но его и держать дольше положенного никто не собирался: после тренировки все были голодны и спешили заморить этот самый голод на местной кухне, где бармен и главенствовал.

Когда на улице уже начинало порядочно темнеть, в помещении, отведенном под зал для тренировок рукопашного боя, ни осталось никого кроме Седого и Розы, которую сталкеру было велено тренировать, за неимением у девушки достаточных навыков в этом направлении. В очередной раз завалив ученую подсечкой на драные советские маты, мужчина отошел в сторону и стал стягивать с ладоней эластичные бинты.

— Хватит с тебя, итак как коматозничек. — Громко проговорил тот и уселся на лавку, решив перевести немного дыхание.

— Давай ещё раз. — Ученая медленно поднялась с матов и устало выдохнула: сказывалась многочасовая тренировка, к которой девушка за месяц пребывания в группировке не смогла привыкнуть. В такие моменты в её голове появлялась мысль о том, что руководить кем-то гораздо проще, нежели подчиняться, но, вспоминая, какой груз ответственности за жизни подчиненных ложиться на плечи лидера — меняла свою точку зрения в иную сторону. Отказываться от тренировок и увиливать Роза не собиралась: ученая всё ещё была одержима идеей добраться до профессора, с чьего легкого указания погибла вся её группировка. Одержимость в любом виде ни есть хорошо, она отталкивает людей, заставляя с опасением относиться к когда-то близкому человеку. Но не смотря на всю навязчивость идеи, девушка стала больше слушать Корда, оказавшегося одним из немногих, кто не боялся с ней заговорить, ведь его предложение остаться действительно спутало карты ученому, заставив того метаться по Зоне и, в панике, не заметить нужного на расстоянии вытянутой руки. Роза считала, что это ей на руку, если Герман не будет знать наверняка, откуда ждать удара.

А чтобы нанести этот удар удачно, нужно быть готовой ко всему.

— Нет, нет, хватит. Я тоже не робот. — Седой поднялся со скамейки и спешным шагом направился на улицу, не давая ученой возможности ему вновь возразить.

Девушке ничего не оставалось, как послушаться. Самостоятельно тренироваться та не могла, так что без наставника делать здесь было совершенно нечего.

Выйдя на воздух, который после тренировки казался в разы прохладнее, чем обычно, Роза посмотрела на экран своего ПДА, желая узнать время, а узнав — направилась в ангар, который, еще при прежних хозяевах данной базы, был оборудован под небольшую столовую.

Ученая без удивления ещё на входе встретила на себе взгляды тех, кто пришел сюда отужинать. Такие взгляды она ловила на себе практически постоянно, когда круг людей, находившихся рядом, резко превышал круг её приближения, чего Розе в последнее время совершенно не хотелось. Иногда ученой казалось, что ей вообще ничего не хотелось: ни мыслить, ни делать, а иной раз в разум закрадывалась мысль о том, что бы было, если бы неведомая сила тогда не вытащила её из болота и не заставила вновь жить. И перспектива эта казалась девушке достаточно привлекательной. Однако, Роза, откидывая эти мысли в сторону и списывая их на постоянную усталость, полностью погружалась в работу, которой здесь было с избытком, и одновременно продумывала план своей дальнейшей мести.

Забрав с импровизированной стойки тарелку с, неведомо откуда взявшимся здесь рисом и куском консервированной рыбы, ученая быстро прошла между столами и присела за пустой, самый дальний, повернувшись к товарищам по группировке спиной, словно щит выставляя её под напряженные взгляды. В помещении слышались звуки тихо льющейся какой-то рок баллады из девяностых и эти звуки заставляли вновь уйти глубоко в себя, целиком закрывшись от внешнего мира.

Так бы Роза и поступила, если бы к ней за стол не подсел командир «Спарты».

Смерив того безразличным взглядом, ученая принялась неторопливо употреблять порцию, всем своим молчаливым видом давая знать, что хотела бы остаться одна, но Корд уходить не спешил, как, в принципе и всегда. Разделавшись с ужином на половину, Роза вновь посмотрела на командира.

— Что?

Корд усмехнулся тому, что смог таки выудить из подчиненной желание заговорить и, не став развивать беседу банальными вопросами о делах, сразу перешел к делу.

— Как доешь, поднимись ко мне. Нужно поговорить. — Получив в ответ утвердительный кивок, мужчина направился в главный корпус базы, напоследок что-то шепнув компании «Спартанцев», восседавших за барной стойкой.

Роза раздраженно опустила в полупустую тарелку ложку и быстро направилась следом за Кордом. «И приспичело же его беседовать» — Раздраженно думала девушка, поднимаясь по лестнице на последний этаж и одновременно радуясь тому, что в корпусе не было больше людей, ибо если бы ей кто-то сейчас встретился, то был бы грубо отправлен куда подальше, как и большая часть «Спартанцев», пытавшихся узнать как у неё дела.

Дверь кабинета командира была широко распахнута и из самого кабинета не доносилось никаких посторонних звуков, кроме звучного попискивания ПДА, разрезающего тишину помещений, словно остро наточенная бритва. Заметив в дверях ученую, Корд улыбнулся и жестом указал на, один из стоявших рядом с его столом стульев. Роза присела на свободный и внимательно посмотрела на мужчину, на что тот положил перед ней свой ПДА и пальцем указал на мерцающую зеленую точку, изображенную посередине какой-то карты. На вопрос о том, что это, сталкер пояснил:

— Источник мощной аномальной энергии. Появился пару часов назад и до сих пор не пропал. Я думаю, может быть это какая-то новая аномалия, потому что эта энергия не похожа ни на одну, что замечалась у других аномалий.

— А я тут при чём? — Девушка уже догадывалась, зачем Корд всё это ей рассказывал, но лезть в какие-то подземелья, что вырисовывались на карте, совершенно не хотелось. Ведь кто знает, что может быть там внизу, а в группировке полно бойцов более приспособленных к разному роду критическим ситуациям, нежели она, просиживающая всё время в своей небольшой лаборатории, под которую был отведено здание, стоящее рядом с тыловым блокпостом.

— Кто у нас учёный? Ты. Ты и пойдешь. — Мужчина присел на своё место, оставив ПДА рядом с Розой, чтобы та изучила карту. — Подземелья не далеко: наши, что под «Агропромом», поэтому эта аномалия меня и волнует. Кто знает какой эффект она оказывает. Может у нас у всех тут завтра мозги в кисель от неё превратятся.

— Мои мозги, значит, тебе не жаль? — Усмехнулась девушка и откинулась на спинку стула, почувствовав себя более-менее комфортно. — А, может, я боюсь?

— А ты не бойся. Не одна пойдешь. Я тебя знаю — уйдешь и не вернешься. — Корд забрал ПДА и начал настраивать передачу карты на устройство ученой, продолжая приводить всё новые подозрения, как от двери послышался громкий стук, а за ним и шаги людей, прошедших в комнату. Роза по привычке не стала поднимать взгляда, потому что знала, что новые лица она точно не увидит, а смотреть в глаза знакомым не хотелось.

Командир «Спарты» растянул губы в довольной улыбке и указал рукой на пришедших Зелона и Морфея.

— Вот вам, барышня, сопровождающие. Будут за тобой присматривать.

Почувствовав необходимость посмотреть, что за сопровождающих ей выделил Корд, Роза подняла взгляд и тут же недовольно воскликнула, так как пришедшие, с недавнего времени, в её узкий круг общения перестали входить, а один из них более того — стал едва ли не объектом ненависти:

— Нет!

— Да. — Расплылся в улыбке Зелон и немного отошел в сторону, когда раздраженная девушка подошла к нему и ткнула того указательным пальцем в грудь.

— Ты вообще молчи, я с Кордом ругаюсь.

На этот раз хихикнули оба выбранных сопровождающих: то ли от недовольного вида ученой, то ли от наигранно сурового выражения лица командира, который, по своему виду, из последних сил старался сдержать смех внутри себя и это, с каждой секундой, у него получалось всё хуже.

— Нет! — Передразнил возглас ученой развеселенный ситуацией Морфей.

— Да! — Только успела возмутиться Роза, как Корд резко поднялся с места и громко хлопнул в ладони, довольно заголосив:

— Да? Отлично. Утром отправляетесь.

— Эй, — ученая ошарашено смотрела на командира, приложившего ладони к своим ушам и старательно изображающего не слышащего её человека, — нет!

— Всё, всё, всё, мне пора спать. Все свободны. — Смеющийся Корд первым покинул собственный кабинет, едва не бегом выйдя из него и оставив ученую наедите с сопровождающими. В отличие от Розы, сталкеры были весьма довольны сложившимся обстоятельством и радости своей не скрывали.

Девушка же смерила товарищей недовольным взглядом:

— Сволочи.

— Какая серьёзная. — Весело усмехнулся Зелон и рассмеялся, когда после его слов, Морфей попытался потрепать ученую за щеки, заставив ту, раздраженно насупившись, выбежать из кабинета по направлению в свою лабораторию.

— Ничего, оклемается скоро. — Уверенно проговорил парень и направился следом за выходящим Зелоном.

Завтра предстояло, наверняка, не простое задание и следовало хорошенько выспаться, чтобы быть в тонусе и без проблем достичь поставленной цели. Обе цели.

 

5

Кто бы что не говорил, а моральное истощение утомляет ни чуть не хуже физического, полностью отключая желание находиться в реальном, таком утомляющем, мире и заставляя отправиться в мир снов. В тот самый мир, в котором возможно исполнить и получить всё на свете, чего бы ты только не осмелился пожелать: от власти над миром до серебряного единорога — возможно всё. Иногда сны приносят далеко не самые желаемые видения — кошмарные и отвратительные картины прошлого, настоящего или просто плоды разыгравшейся фантазии человека, увидев которые, хочется скорее проснуться и почувствовать себя вдали от этого.

Сегодня Розе приснился отец. Он выглядел гораздо моложе, чем был тогда, на Болотах, и, что немало важно, был человеком.

Ученая помнила тот день, когда Лебедев, пообещав вскоре вернуться, уехал в какую-то научную командировку, коих у того всегда было много. Но эта была необычной хотя бы по тому, что бабушка, обычно спокойно относящаяся к разъездам сына, в этот раз подгоняла его на выход громкой руганью, а после, когда мужчина ушел — долго проплакала на кухне, убеждая ещё маленькую для понимания некоторых вещей Розу в том, что всё хорошо.

Время шло с огромной скоростью, но Николай всё не возвращался. Бабушка с каждым разом отвечая на вопрос девочки о папе становилась всё злее, но та до сих пор не могла понять из-за чего мать может так сильно злиться на сына, словно тот был не родным ей человеком, а чужаком с улицы, неверным словом или действием обидевший её. В один прекрасный день, женщина, уставшая от постоянных расспросов внучки, заявила той, что её отец никогда не придёт.

— Почему не придёт? — Девочка едва сдерживала слезы, сжимая маленький ручки в кулачки и отчетливо не понимая, зачем бабушка говорит такую ерунду и когда, наконец, та скажет ей правду.

— Потому что он умер! — Услышав совсем не то, чего добивалась, девочка словно испытала сильный удар мешком по голове, разом перестав воспринимать и реальность, и тот маленький внутренний мир, в котором их семья вновь была вместе и все были счастливы, как раньше. Всё потеряло своё значение и детскую душу стали заполнять эмоции, до сего момента невиданные ранее, но причиняющие сильную боль внутри груди, заставляя следом заплакать со всей детской силой. Женщина прекрасно знала, что делает ребенку больно, но не хотела, чтобы эти постоянные расспросы продолжались дальше и имя, ушедшего против её воли, сына звучало в их жизни. И оно стало звучать реже, вспоминаясь только в придуманный женщиной день смерти мужчины.

По иронии судьбы этот самый день оказался конечным для неё самой, только с разницей во много лет.

Вместе с документами на небольшое наследство, Роза получила письмо, которое, судя по почерку, было написано её бабушкой при жизни. Из послания, девушка узнала, что на самом деле случилось с её отцом, что женщина из обиды вычеркнула того из жизни семьи и что совсем не Дед Мороз и далекие родственники присылали её подарки на новый год и другие праздники. А та врала. Врала, не зная как исправить придуманную ею грубую легенду.

Тогда Роза впервые познала вкус предательства и серьезного обмана, который, с тех пор, сопровождал её практически повсюду.

Проснувшись в холодном поту, ученая присела на старом диванчике, который играл роль и спального, и места отдыха. Почему она вспомнила это именно сейчас — понять не могла, но считала это нехорошим знаком, из-за которого, как ей казалось, немедленно следовало отменить запланированный на сегодня поход в подземелья. Но не обоснованно отменять что-то Корд ни за что не станет, а сон — это не причина.

Быстро собравшись в выходную форму, проверив оружие и сложив в рюкзак вещи первой необходимости, девушка вышла на улицу.

Двор оказался на удивление пустынным, если не брать во внимание четверых патрульных «Спартанцев», которые, словно сонные мухи, передвигались из одной крайней точки базы в другую и мысленно были на койках. Не торопясь прогуливаясь по непривычно тихой территории, Роза осмысливала всплывшие в памяти моменты, пытаясь сопоставить те со своей настоящей жизнью, но сделать это не получалось. Решив не забивать голову лишними вещами, ученая присела на одну из стоящих у парадного входа в главный корпус бочек и внимательно в очередной раз принялась изучать карту местных подземелий. Об их существовании в Зоне не знал разве что ленивый, но лезть туда решались только самые отчаянные, так как в простых сталкерских кругах это место получило ярлык одного из самых опасных мест Зоны. Так же переданные показания приборов от появившейся аномалии были девушке не известны: энергия на самом деле была совершенно иной, нежели у других аномалий, и содержала в себе некоторые аспекты, по сути, не присущие местным образованиям.

В размышлениях время пролетело быстро и, когда из здания показались заспанные проводники, компания неспешно отправилась на тыльную территорию комплекса, где, судя по карте, находился проход в подземелья. Второй находился непосредственно на территории базы, но командир «Спарты» строго настрого запретил распечатывать люк до выяснения свойств неизвестной аномалии. До её появления этот самый люк не интересовал никого: многие думали, что там не на что смотреть и ничего, кроме старых канализационных путей, там не найти.

— Зачем нужно было запечатывать эти подземелья? Я не понимаю. — Выдохнув, произнес Зелон, на пару с Морфеем распечатывая металлическую крышку от люка, скрывающую вход за территорией базы. Стащив ту и грохнув её подальше от прохода, дабы никто не решил ради шутки запечатать проход обратно, пока сталкеры находятся там, мужчины посмотрели в открытый люк.

— Может это тут Стрелок хозяйничал, чтобы в его тайник больше никто не шастал. — Усмехнулся Морф.

— Ну конечно, в тайник, который уже разворовали. — Протянул механик и носком берца скинул вниз валяющийся рядом камень. Тот быстро достиг пола и с глухим звуком упал, словно приземлившись в основательный слой пыли. — Темень, ё маё.

Ученая, вздохнув, прикрыла нижнюю половину лица респиратором и включила фонарь. Разговор затягивался, а девушке хотелось как можно скорее покончить с этим делом и обратно закрыться в своем внутреннем мирке, поэтому та уверенно двинулась вперед к люку. Увидев чрезмерную активность Розы, Морф поймал ту за шиворот плаща и придержал на месте, получив в ответ испепеляющий взгляд.

— Чего рванула?

— А вас фиг дождешься, пока наболтаетесь. — Девушка вырвалась из легкого плена и отошла чуть подальше в сторону. На всякий случай.

— Стой на месте, гордая женщина, не лезь вперед. — Наиграно властно сказал сталкер и, закрыв лицо темным забралом сферы, быстро спустился вниз. Через несколько мгновений темный люк немного посветлел от фонаря Морфея. — Давайте спускайтесь.

Оказавшись внизу, троица некоторое время простояла в темном проходе, привыкая к новой атмосфере и температуре. Казалось, что подземелья, в которых после аварии работали сотни людей, должны были освещаться хотя бы обычными, не успевшими износиться за годы, лампами, но в тех царила непроглядная тьма. Единственными постоянными источниками освещения здесь были электры, от чего-то так возлюбившие это место, если судить по их количеству.

Продвигаясь всё дальше, сталкеры стали понимать, что с каждым шагом становиться холоднее, но понять, от чего это происходит, не могли. Когда троица, на пути к цели, проходила очередной большой машинный зал, их фонари в одну секунду потухли, оставив людей стоять в густой непроглядной тьме.

— Где свет? — Спросил Зелон, в голосе которого отчетливо слышались панические нотки. — Включите свет, а то в грызло дам!

Словно по просьбе сталкера свет снова вернулся, но с бонусами: не работавшие до этого момента лампы помещений загорелись, словно были совершенно новыми, достаточно хорошо освещая помещения и позволяя убрать фонари за их ненадобностью. Облегченно выдохнув, механик «Спарты» посмотрел на товарищей и поймал на себе не понимающие и удивленные взгляды, от которых несколько смутился.

— Ты чего, Зелон? — Первой задала вопрос ученая и тут же получила на него ответ.

— Темноты боюсь.

— Что? — Морфей был поражен словами товарища, ведь раньше, во время совместных вылазок, он не замечал за ним ничего, что давало бы хоть какой-то намек на эту, как сталкер считал, детскую глупую фобию. Но и рассмешен был не меньше, только смех культурно сдерживал.

— Что? — В тон ему отозвался механик и, лучезарно улыбнувшись, чуть ли не бегом скрылся в дверном проеме, который отделял очередную ветку коридоров от зала.

Оставшиеся сталкеры всё такими же удивленными взглядами проводили мужчину и, придя в себя, направились следом за ним. Розе показалось довольно забавным поведение товарища, но, как бы сильно той не хотелось смеяться, она сдерживала смех в себе, ибо рассмеявшись, девушка привлекла бы к себе лишнее внимание и частично разрушила бы ту напряженную атмосферу, которую так долго вырабатывала.

Троица блуждала по подземельям уже час с небольшим, постоянно путаясь в тех коридорах, которые они уже проходили, словно какая-то неведомая сила желала, чтобы они окончательно заблудились. На общую радость в этих коридорах-лабиринтах за всё время блуждания не встретилось ни одного мутанта. Это и радовало и, одновременно напрягало. Поэтому, когда из-под частично свалившейся с потолка трубы, послышался крысиный писк, а следом из тени показалась голова тушкана, сталкеры почувствовали неуместное в данной ситуации облегчение.

Зверек полностью высунулся наружу и, пища, поводил носом по воздуху, разнюхивая близкую добычу. На писк сородича из тени стали потихоньку выбираться остальные его товарищи, но те оказались более агрессивными и, вместо изучения гостей на расстоянии, с решительным писком кинулись на них. Инстинкт сработал молниеносно и уже через несколько мгновений пятерка самых смелых тушканов, отстрелянная с двух стволов, валялась на пыльном полу. Первый же показавшийся мутант успел скрыться обратно в своем маленьком убежище и остаться в живых.

— Так, — сделал умозаключение Морфей и поежился от холода, отодвинув с лица запотевшее забрало сферы, — мутанты появились впервые, значит, мы идём верно.

— И, судя по карте, мы находимся совсем рядом с объектом. — Поддакнула «Спартанцу» девушка. — Так что да, идем верно.

— К черту эту карту, мы и с ней тут блудились. Никакого толку. — Сталкер пренебрежительно махнул рукой и медленно направился в последний коридор, в конце которого должна была располагаться новая аномалия. Морфей отметил для себя одно: аномалия как-то связана с холодом и, возможно, просто является новой версией какой-то бывалой аномалии. Такое в Зоне случается довольно часто, когда старая аномалия по своему умирая создает на своем месте новую, более мощную, с совершенно иной энергетикой и, иногда, измененными свойствами.

Едва переступив порог назначенного коридора, сталкер отпрыгнул назад. На вопросительные взгляды коллег ответил:

— Да там как в морозильной камере.

Переглянувшись, Роза и Зелон прошли в коридор, сразу же закутываясь в одежду, чтобы не пустить колкий холод к своему телу.

— Где эта аномалия? — Проговорил в ворот боевой куртки вернувшийся в коридор Морф и посмотрел на экран ПДА, который, крепко сжимая в руках, держала ученая. Та протерла ладонью немного запотевший экран устройства и внимательно посмотрела вперед, в темный отрезок коридора, освещаемый тревожной лампой на потолке.

— Прямо по курсу.

Из конечного отрезка коридора не выходило никакого дополнительного света, кроме постоянно мигающей, словно при тревоге, лампы. Медленно сближаясь с предполагаемым местом нахождения объекта, Зелон включил фонарь и посветил туда. В неколебимом свете фонаря сталкера, троица заметила человека, сидящего в дальнем углу этого отрезка коридора. Человек был одет в черный пыльный плащ, из-за чего плохо высматривался в темноте, и сидел к сталкерам спиной, видимо низко уронив голову. Троица, переглянувшись между собой, медленно двинулись к человеку, держа того «на мушке», но тот, не смотря на довольно громкие в местной тишине шаги, поворачиваться не собирался, словно игнорируя.

— Эй, мужик. — Морфей отделился от остальных сталкеров и подошел к человеку немного ближе. Парень сразу отметил, что пара от его дыхания видно не было и, поэтому, оружия убирать не собирался. На его слова, неизвестный медленно поднял голову и посмотрел на сталкера через плечо — не враждебно, а, скорее, с интересом. — Ты тут живой?

— Живой. — Спокойно ответил тот и поднялся на ноги. Неизвестный оказался довольно высокого роста и своей головой частично закрыл прикрепленную на стене мигающую лампу. На нем был потрепанный комбинезон «Заря», скрывающийся под длинным черным легким плащом, совсем старого образца, которого Морфей застать не успел и был удивлен увиденным раритетом, упустив тот момент, что такая экипировка совершенно не могла защитить от низкой температуры. Мужчина, в свою очередь, повернулся к оставшимся стоять в стороне сталкерам. Улыбнулся, пытаясь поменять привычную хищную улыбку на более дружелюбную, но от этой улыбки у «спартанцев» побежали вдоль позвоночника мурашки. Что-то такое жуткое было в этом человеке, что заставляло сердце заходиться бешеным ритмом и находиться в состоянии сильной тревоги. — Мне нужно идти.

Когда неизвестный спешно направился в сторону Зелона и Розы, те, словно по команде, разошлись в стороны, пропуская мужчину между собой, а когда тот вдобавок растворился в воздухе, сталкеры вновь едва не синхронно раскрыли от удивления и непонимания рты. После исчезновения неизвестного температура в помещении начала быстро повышаться, а датчик аномальной активности перестал противно пищать, словно замерев.

— Даже знать не хочу, что он тут делал. — Тихо проговорил Зелон и посмотрел на стоявшего в стороне Морфея, по чьему выражению лица можно было понять, что о личности «аномалии» тот так же догадался. Обычно сталкеры скрывают, если верят в Черного сталкера, то ли из страха призвать на себя его гнев, то ли боясь стать объектом насмешек, но механик «Спарты» этого делать не привык. Ещё будучи в «Свободе», Зелон любил потравить байки на эту тему, пошугать молодых, а найдя уже в «Спарте» единомышленника, стал заниматься своим любимым делом и здесь.

— Думаю, будет лучше, если это останется между нами. — Ответил сталкер на взгляд товарища и утвердительно покачал головой, словно сам себя убеждая в чём-то только ему ясном, затем мужчина перевел взгляд на застопорившуюся ученую и, поймав взгляд той, тихо сказал:

— Идёмте отсюда.

После недолгой работы над люком, тот оказался открыт и троица быстро выбралась наружу, закрыв люк обратно и запечатав тот, оставив там своё видение в тайне от остальных членов группировки.

Вопреки ожиданиям, возле люка во внутреннем дворе никто не поджидал сталкеров, либо занимаясь своими обыденными делами, либо ожидая их появления из «входа». По крайней мере, Корд точно поджидал их там — сталкеры поняли это по его громкой ругани, и отправляться туда никто из троицы не спешил.

Зелон по хозяйски присел на холодный асфальт и, достав из своего рюкзака небольшую фляжку, залпом выпил из неё пару глотков, немного поморщившись и шумно выдохнув, следом предложив Морфею, но тот отказался. Стянув с согревшейся головы сферу, сталкер внимательно посмотрел на Розу, стоявшую в стороне от них: та, немного сжавшись от проходящего холода, потирала друг о друга покрасневшие ладони.

— Ты без перчаток то ли? — Спросил сталкер и, не дожидаясь ответа на вопрос, стянул со своих рук часть гардероба. Подойдя к ученой, капитан упрямо натянул перчатки той на руки, преодолев сопротивление со стороны. Как бы девушка не злилась и не пыталась оттолкнуть, в отличие от других, Морф всё это время упорно пытался наладить с ней контакт. — Хорош уже агриться, я всё понял.

Он сжимал ладони Розы в своих, сверля ту уставшим взглядом.

— Разве? — Спросила та, как-то печально усмехнувшись.

— Разве. — Серьезно ответил сталкер и тут же улыбнулся, погладив ладонью девушку по румяной холодной щеке. Та от этого, казалось, разрумянилась ещё больше и по ответной улыбке, Морфей понял, что подруга ход его мысли уловила. — Придумаешь что-нибудь для Корда?

— Конечно. — Утвердительно покачав головой, девушка отметила для себя, что улыбнулась впервые за долгое время, чему была отчасти рада, ровно как и тому, что скрывать эту улыбку совершенно не хотелось.

Распрощавшись с товарищами, ученая направилась к командиру «Спарты», чтобы сообщить тому ложные результаты, придуманные прямиком на ходу. Вряд ли бы кто-нибудь поверил во встречу с Черным сталкером, ведь для многих «Спартанцев» он оставался жуткой сказкой, которой пугали новичков, дабы те не лезли лишний раз в дела, которые их внимания никак не касались. «Умирающая термическая аномалия» — прокрутила Роза ответ в голове и, глубоко вздохнув, вышла из-за заграждения к небольшой компании сталкеров во главе со своим лидером, что уже готовились к спуску в подземелья для поисков товарищей.

Те, со слов Корда, отсутствовали около пяти часов.

Вплетя в историю с аномалией и долгие блуждания по подземельям, и борьбу с мутантами, девушка усыпила бдительность командира и, уже через несколько минут, все направились обратно на базу, где их ждали, натянувшие на лица расслабленную улыбку, Зелон и Морфей.

 

6

Какую бы отрицательную репутацию среди сталкеров в Зоне военные не заработали своим характером, подчинённые им территории они охраняли и патрулировали совестно: никто не мог проскользнуть мимо блокпоста без их внимания, равно как и всё происходящие в ближайшем радиусе события — удостаивались самого пристального внимания.

Прячась от холодного дождя в сторожевой комнате и попивая из термоса кислый дешевый кофе, один из военнослужащих отдыхал после своего дежурства. Его товарищ и, по совместительству, командир наблюдал в лишенное стекол окно за игрой двух слепых псов, что с громким лаем бегали друг за другом с одной обочины асфальтированной дороги, на другую и, откровенно недоумевал, почему никто не стреляет. От мыслей его отвлек громкий нарастающий гул голосов на улице. Мужчина поспешил спуститься вниз и узнать о происходящем, как тут же, замеченный командиром блокпоста, был направлен к тыловым воротам, отделяющим опасную территорию Зоны от её более похожих на обычный мир земель. Когда на горизонте показался небольшой микроавтобус, боец понял причину шума: на базу прибывали важные гости. Важность он определил по массовому сбору своих товарищей для встречи, хотя никакого сопровождения, по сути, не требовалось — проехать несколько метров до ворот можно было вполне спокойно.

Проехав через ворота, микроавтобус приблизился к штабу и остановился. Из него вышло пятеро мужчин, четверо из которых были в полной боевой экипировке. Пятый же был облачен в простую камуфлированную форму и имел относительно не славянскую внешность. Приехавший, заметив в открытых входных дверях штабного помещения знакомых ему командиров, широко улыбнулся и направился к ним.

— Что-то он слишком радостный. — Тихо проговорил капитан Ерофеев и внимательнее осмотрел гостя: ничего особенного он не заметил, но вот что-то в его лице выдавало его принадлежность к какой-то иной народности, нежели Украинской или Русской, что были наиболее распространены в Зоне.

— Американец, вот и радуется. — Ответил своему заместителю майор Ильин — нынешний командир южного блокпоста и протянул руку вошедшему в помещение, приветствуя. — Мистер Уокер, здравствуйте.

— Добрый день, мистер Ильин. — Ответил ученый, наконец-то убрав с лица улыбку, что за последние несколько секунд успела вызвать недовольство капитана, ведь мужчина привык, что люди в Зоне, в том числе и его сослуживцы, угрюмы. Ерофеев и сам считал, что Зона — не место для каких либо иных проявлений эмоций, кроме постоянной настороженности, за что здешние солдаты регулярно получали от капитана нагоняй.

— Какой же он добрый? Дождь льёт как из ведра, противно на улице. — Ильин был гораздо сговорчивее своего заместителя и, поэтому, вызывал больше положительных эмоций у своих подчинённых. Вот и сейчас он в очередной раз подтвердил свое умение сговариваться с людьми, заведя беседу с приехавшим ученым. Пожаловавшись на погодные условия, мужчина поспешил проводить Айзека в казармы, в одном из помещений которых расположилась небольшая учебная аудитория, в которой проходили краткий курс знакомства с Зоной впервые прибывшие сюда бойцы.

— Каждый день, что ты проживаешь — счастливый, ведь живем мы один раз. А всякие мелочи, вроде плохой или хорошей погоды, имеют место достаточно часто повторяться. — Словно наставляя, проговорил ученый и присел за ближайший к доске стол. Родом из маленького городка, Айзек в тесном светлом помещении узнал кабинет, в котором провел свои школьные годы. Вот только вместо старой, страдающей полнотой, но доброй учительницы перед ним стоял сурового вида майор ВСУ. Услышав рассуждения гостя, тот усмехнулся.

— А вы точно не философский факультет, или что там у вас в Америке, закончили?

— Нет. — Вопрос Ильина заставил ученого рассмеяться, да так заразительно, что майор и сам не стал скупиться на эмоции но, так как слишком много времени на задушевные беседы не было, смех пришлось прервать. Принявшись было объяснять гостю самые азы того, что военный сам знал о Зоне, Ильин тут же осёкся, вспомнив, что перед ним сидит не солдат-новобранец, а ученый, который наверняка о ЧЗО знает больше, чем он.

— Вы к нам какими судьбами, товарищ ученый? — Спросил у Айзека майор. Тот открыл на планшете карту Зоны и подозвал к себе командира блокпоста. Ильин внимательно посмотрел на карту, и потер, покрытый легкой щетиной, подбородок. — А она не верная.

— За этим мы к вам и заехали. — Ответил Уокер. — У вас должна быть актуальная карта.

— Я не буду спрашивать, почему вы не на вертолете, это ваше дело на каком транспорте добираться до коллег, а вот карту выдам. Там все известные нам аномалии обозначены — точно не пропустите. — Ильин быстро передал со своего КПК карту на планшет ученого и, посмотрев на часы, направился к выходу, но был остановлен гостем.

— Мистер, Ильин, можно вас попросить об одном деле?

Майор остановился и положительно кивнул. Ученый озвучил вопрос:

— Время уже позднее, не найдется ли у вас места, чтобы мы с коллегами могли переспать ночь?

Майор хотел рассмеяться над сказанным, но сдержался, напомнив себе, что приехавший ученый — американец и русский язык в совершенстве знать — не обязан.

— Вы имели в виду «переночевать»? — Спросил тот и Айзек громко щелкнул пальцами:

— Да, всё верно. Забыл слово.

— Найдется. Идёмте, я покажу вам ваши места. — Командир блокпоста проводил ученого в общую казарменную комнату и ушел. Вскоре в помещении появились сопровождающие Айзека бойцы, по громкому поведению которых становилось ясно, что солдаты успели отметить своё прибытие сюда и найти общий язык с местными военнослужащими. Среди них выделялся только водитель группы, молча проследовавший на свободную койку рядом с ученым. Когда шум утих, американец тихо спросил у солдата:

— А ты чего не выпил, Вадим?

Водитель группы ответил неохотно, не повернувшись в сторону Уокера:

— Я же за рулем.

— Некому ведь штрафовать. — После слов Айзека в комнате вновь воцарилось молчание, а спустя несколько секунд, которые, наверное, предназначались для переваривания полученной информации бойцом и осознания глупости, со стороны водителя по комнате разнеслось громкое протяжное: «Вот я баран!», сопровождающееся возмущенными голосами остальных солдат, как из группы, так и местных служащих, но вскоре перепалка утихла и люди отошли ко сну.

Утром, когда Айзек проснулся, бойцы его группы, по лицам которых нельзя было однозначно сказать насколько сильно подпортила им здоровье вчерашняя пьянка, уже были на ногах и встречали его во дворе, готовые к отправлению. Не смотря на протесты бойцов, было решено, что группа и далее будет следовать на автомобиле, нежели пешком — как предлагали сделать местные военные: Уокер ссылался на очень важное оборудование, которое не подлежит переносу на руках, в частности из-за своего веса. На самом деле ученому было гораздо спокойнее передвигаться по Зоне в металлической коробке: Айзек боялся, но скрывал это достаточно умело. Не смотря на свой внушительный боевой и научный опыт, мужчина не мог спокойно перенести свою командировку сюда — где местность не достаточно хорошо изучена, где люди боролись не столько между собой, сколько с самой Зоной и её порождениями. Мутантов американец видел только в мертвом состоянии, в лабораториях, и встречаться с ними вживую желанием не горел.

Проводить ученого вышел Ильин, предложивший ему взять для поддержки пару своих бойцов, но, получив отказ, попрощался с гостями. Проводив взглядом уезжающий вглубь Кордона автомобиль, майор исчез в штабном здании, вернувшись к своим повседневным делам.

* * *

— Да как так-то вообще?! — Вадим первым выскочил из микроавтобуса и присел на корточки напротив переднего бампера. На подъезде к элеватору под колеса выбежал слепой пес и не успел среагировать, впрочем, как и водитель, как был сбит «летящим» на большой скорости автомобилем. Сейчас на месте правой фары красовалось кровавое месиво из остатков местного животного и водителю группы оставалось только злиться. — Псина-суицидница.

Следом за водителем микроавтобус покинули и остальные члены группы: бойцы с опаской озирались по сторонам, полностью сконцентрировавшись на защите своего небольшого отряда, его лидера и средства их передвижения от всякого рода порождений Зоны. Айзек, скептически осмотрев место столкновения, вернулся обратно в автомобиль: остановка здесь и была намечена планом, а попавшийся мутант лишь не дал об этом забыть.

Ученый разложил на переднем водительском сидении небольшой кейс со средством связи и торопливо набрал на аппарате один из номеров, что были написаны на листе обычной офисной бумаги и приклеены на внутренней крышке кейса тонким скотчем. Вызываемый абонент на протяжении десяти минут отсрочивал настойчивые вызовы мужчины, но злиться Уокер не спешил: он понимал, что вызвавший его в Зону Озерский обладал некой информацией, о существовании которой не должен был знать Герман, а посему вырисовывалась очень интересная картина — донос на своего руководителя. С какой именно целью ученый так поступал, американец старался не думать — всё равно ошибётся. В чём в чём, а в человеческих чувствах разбираться он не умел, да и не сильно стремился научиться, считая это, отчасти, бесполезным знанием.

Спустя некоторое время аппарат Айзека издал сигнал входящего вызова. Мужчина незамедлительно ответил:

— Уокер.

— Мистер Айзек, — из динамика послышался тихий голос Озерского, — здравствуйте. Я так понимаю вас можно поздравить с прибытием?

— Командировка сюда далеко не праздник и поздравлять — не с чем. — Немного коверкая слова, отчеканил американец, не намеренный разводить обыденных бесед на этот раз. — Надеюсь, у вас что-то действительно важное.

— Послушайте, — Озерский стал говорить довольно быстро, явно не желая кому-то попасться, что позволило Айзеку убедиться в правоте своих догадок насчет скрытности вызова, — в Тёмной Долине обосновался один из наших сотрудников. Он вам всё и объяснит, записывайте координаты…

Продиктовав последовательность цифр, ученый быстро попрощался и отключил связь. Благодаря этому звонку Уокер понял — дело серьезное и откладывать его не стоит. Мужчина, убрав средство связи обратно в кейс и запечатав тот, вышел на улицу и глубоко вдохнул в легкие отравленный воздух, но ощутимых отличий от воздуха на Большой Земле — не ощутил. Разве что в этом было меньше выхлопных газов, а тот процент радиации, что был здесь после аварии, спустя долгие годы, значительно ослаб, по крайней мере на Кордоне, и это подтверждало многие научные теории, предвещавшие восстановление этой части Украины как жилой Зоны. Но, не смотря на слабеющий уровень радиации, местные порождения не собирались уступать это место обычным людям и продолжали активно размножаться и расселяться по всей территории Зоны Отчуждения.

— Эй, профессор, чего смурной? — Айзек посмотрел на двоих бойцов, устроившихся на колесах проржавевшего ЗИЛа, что лежали возле него. Те, видимо, были приспособлены местными сталкерами под места для сидения.

— Нам нужно ехать. — Ответил ученый и проследовал в машину на переднее место пассажира. Бойцы молча последовали примеру своего начальника, не произнеся ни слова против, и, спустя несколько минут, ушедших на рассмотрение карты и выбор маршрута, микроавтобус двинулся по направлению к Темной Долине.

* * *

Сегодня Морфей проснулся раньше чем обычно — за пару часов до подъема: сказывалось то, что сталкер завалился спать после вылазки в подземелья сразу, как только добрался до своей кровати. Объяснить сбивающую с ног усталость не мог ни он, ни Зелон, ни Роза, что аналогично Морфу отправились спать не задерживаясь.

Парень прошел до умывальника и сполоснул лицо ледяной водой, прогоняя дымку ещё не отошедшего сна. Сталкер вдумчиво рассматривал своё отражение в зеркале, словно стараясь разглядеть там что-то новое, ему не присущее, но ничего, кроме обычного не выспавшегося выражения лица, там не увидел.

— Мда. — Морф ещё раз взглянул на своё отражение, самокритично нахмурился и не спеша направился вниз, в помещение местного бара, дабы запить свой недосып крепким кофе, что для сталкера некоторое время назад стал едва ли не наркотиком, поддерживающим его работоспособность, словно батарейка заводную игрушку. Выходя из главного здания, мужчина прибавил шаг по направлению к бару, так как оттуда, как ему показалось, раздавалось громкое пение и, судя по тому, что среди слов узнавалась одна из песен Цоя, тишину там разгонял Зелон. Как только сталкер переступил порог бара, сразу обратил на себя внимание.

— Доброе утро, последний герой! — Истошно завопил замолчавший на секунду пьяный Зелон, с силой пройдясь по струнам старенькой гитары. Его пению вторил снайпер группировки, в лице которого, видимо, механик нашел себе компанию, чтобы выпить. — Доброе утро тебе и таким как ты.*

— Вы когда успели так накидаться? — Морфей, усмехнувшись, проследовал за стойку и закинул в металлическую кружку пару ложек кофе, залив те кипятком. На его вопрос механик группировки недовольно покачал головой, обняв руками гитару.

— Когда, когда… нашли время.

— А ты то как к нему припился? — Этот вопрос сталкер задал уже собутыльнику своего голосистого товарища, на что тот, слегка покачиваясь, дотянулся до механика группировки и, обхватив крепкой ладонью шею Зелона, впечатался своим лбом в лоб певца. Гораздо сильнее, чем требовалось, но захмельневшие мужчины не заметили удара.

— Брат за брата, — проговорил тот заплетающимся языком, — так за основу взято.

— Да, братан. — Механик неуклюже похлопал по плечу своего собутыльника, свободной рукой еле удерживая гитару, сползающую с колен.

— Шли бы вы отсюда, братаны, пока не пришел Корд и не поотстреливал вам ваши основы к чертям собачьим. — Морф допил быстро остывший в прохладе кофе и прикурил сигарету, пустую пачку откинув во внутренний стеллаж импровизированной стойки. На слова сталкера, Зелон усмехнулся и поднялся на ноги, теперь стараясь удержать свою гитару под подмышкой.

— А он уже заходил — посмотрел на нас, плюнул и ушёл. — «Спартанец» взял со стойки полупустую бутылку водки и направился к выходу, явно не желавший дальше продолжать беседу. Его товарищ остался сидеть на месте, внимательно рассматривая носки своих берц. Морфей вышел из-за стойки и окликнул сталкера.

— Эй, Малой, друг ушёл.

Снайпер поднял голову, усталым взглядом смерил ободрившегося капитана и нахмурился.

— Да ну в жопу, я спать. — Малой бодро поднялся с ящика и так же бодро скрылся на улице. Морфей, усмехнувшись, хотел было пройти назад в казармы, но не успел покинуть даже помещение бара, как его рация издала сигнал вызова. Сталкер ответил. Из динамика до мужчины донесся непривычно строгий голос Корда:

— Поднимись ко мне, есть дело.

— Иду. — Докурив сигарету в несколько затяжек, Морф выкинул бычок и бегом поднялся на этаж, где расположился кабинет командира группировки. Спустя несколько минут сталкер восседал за большим столом в кабинете лидера, который вместо обычного приветствия, одарил пришедшего коротким кивком и попросил присесть.

— Такое дело. — Корд вышел из-за стола и медленно прошелся по комнате. Дойдя до окна, тот посмотрел на светлеющее утреннее небо и глубоко вдохнул проходящий в комнату с улицы воздух. — Хороший день для прогулки намечается.

— Ну, — Морфей плохо понимал командира, ведь тот, если появлялась работа, всегда вызывал и говорил напрямую что нужно сделать и в какие сроки, а сейчас мужчина, от чего то, не спешил быть более информативным, — наверное.

— Ты бывал в Лиманске? — Корд выдвинул из-за стола стул и присел напротив Морфа, вопросительно глядя на того.

— Мимо проходил, раз или два. — Ответил капитан, уже немного смекая к чему такие вопросы.

— Опасные места? — Мужчина достал из нагрудного кармана пачку сигарет и протянул ту подчиненному, сам достав из неё один табачный сверток. Получив отказ, Корд пожал плечами и прикурил.

— А где в Зоне безопасные места? — Морфей усмехнулся и облокотился локтями о стол. — Хочешь отправить меня туда?

Корд отрицательно покачал головой.

— Мы туда вместе пойдем.

— Зачем? — Без удивления спросил парень.

— На, читай. — Командир «Спарты» пододвинул сталкеру свой ПДА с открытым сообщением, в котором говорилось о сходке лидеров группировок. Прочитав, Морфей удивленно присвистнул: в живую на таких сходках он никогда не бывал и знал о них только с чужих слов, и то — самую малость.

— Кто собирает? — Спросил тот у Корда. Мужчина выпустил губами кольцо из сигаретного дыма и усмехнулся.

— Профессор Герман П. Н., якобы для представления какого-то нового своего изобретения.

— Чё за бред? — Морф недобро нахмурился и перечитал сообщение ещё раз: всё было написано так, как и сказал Корд, но один пункт всё же был сталкеру не понятен. — Почему явка обязательная?

Командир «Спарты» на секунду замер, держа в зубах сигарету и немного нелепо глядя на своего подчиненного, а после извлек сигарету изо рта и широко взмахнул руками, саркастично важно воскликнув:

— Ну, это очень важное изобретение.

— А почему опять должен идти я? — Перед тем как получить ответ на свой вопрос, Морф был удостоен недовольного взгляда своего руководителя и одного вопроса в ответ.

— Ты машину нашу водить умеешь?

— Нет. — Сталкер отрицательно покачал головой.

— Вот и я нет. — Корд развернулся на стуле и выкинул окурок в окно, после развернувшись обратно лицом к собеседнику. — Хотел взять с собой Зелона и доехать до Лиманска, но тот нажрался, а я своей жизнью — дорожу, поэтому беру с собой тебя и мы пешочком до вечера дотопаем до нужного места. Я ответил на ваш вопрос, капитан?

— Вполне. — Усмехнулся тот. — Идти собираться?

— Да. — Вернув Корду его средство связи, Морфей молча поднялся из-за стола и отправился собираться в очередную вылазку, тихо проклиная как само собрание, так и тех, кто его организует. Сегодня в планы сталкера не входили какие-либо дальние походы, но, как человек военный, парень привык исполнять приказы начальства по мере их поступления.

Пройдя в оружейную, Морф снял с полки свой АКС-74 и, только хотел взять запасные магазины, как почувствовал на себе чей-то цепкий взгляд. Обернувшись, сталкер увидел стоящую в дверях медика группировки, по виду которой можно было сразу сказать, что та только что проснулась.

— Крадешься тут, привет. — Поприветствовав девушку, парень дальше принялся укомплектовывать нужные вещи. Карма, войдя в комнату и присев на один из запечатанных ящиков с оружием, глухо отозвалась в ответ:

— Привет.

— Давно ты тут стоишь? — Спросил Морфей, не отвлекаясь от сборов.

— Нет. — Ответила ему девушка. — Увидела, как ты зашел сюда, когда вниз спускалась. Решила пойти, поздороваться.

Сталкер повернулся к собеседнику и рукавом стал протирать забрало своего шлема-сферы, усмехнувшись:

— Не спиться тебе, до подъема ещё час.

— Уходишь? — После недолгого молчания спросила медик, внимательно и, как показалось Морфею, с какой-то грустью наблюдая за действиями капитана.

— Уходим. — Согласно кивнул сталкер. — Идем с Кордом в Лиманск, встречаться с чокнутым профессором.

Карма отрицательно покачала головой:

— Понятно, но я не об этом.

— А о чём? — Морфей вопросительно посмотрел на девушку, что продолжала наблюдать за ним, не сводя взгляда и медленно теребя длинными пальцами нижнюю пуговицу медицинского халата, накинутого поверх формы. Из опыта общения с ней сталкер понял, что намечается серьезный разговор, ведь всегда, когда Карма отчего-то нервничала, она что-то теребила в руках.

Привычка, присущая, на самом деле, многим из окружения парня.

— Я о нас. — Коротко произнесла та. Морф осторожно поставил сферу на полку и облокотился спиной о холодную стену, сцепив руки на груди и опустив взгляд. Сейчас, перед выходом, он не горел желанием выяснять отношения, но, однако, был доволен, что девушка сама решила начать этот разговор, освободив его от этого неприятного бремени.

Говорить он ничего не стал, дав шанс высказать медику свою позицию. Карма поднялась с ящика и стала медленно ходить по комнате, продолжая теребить пуговицу.

— Я ведь далеко не дура, Андрей, и понимаю многие вещи. — Девушка говорила тихо и, казалось, спокойно, но сталкер всё же слышал то напряжение, которое отдавалось в каждом её слове. — Но одного понять не получается: почему ты держишь возле себя человека, который тебе не нужен?

— Я не… — Морфей хотел возразить словам медика, но та прервала его.

— Нет, не нужно ничего говорить. — Карма остановилась и тяжело посмотрела на парня. — Твоё отношение к нашей ученой слишком очевидно. Когда от неё все шарахались, ты продолжал вертеться неподалеку, непонятно чего добиваясь. Вчера я видела, как вы разговаривали — на меня ты никогда так не смотрел, как на неё. А раньше, когда она только объявилась тут? — Продолжала девушка, словно разжигая себя от обиды ещё больше. — Чем ты занимался у неё в лаборатории, что только под утро оттуда вывалился? Ты спал с ней, да?

— Какие предъявы начались, развела Санту Барбару. — Ядовито усмехнулся капитан и раздраженно посмотрел Карме в глаза, явно не испытывая перед той какой-то вины. — А вот это тебя не касается.

Услышав «между строк» ответ на свой вопрос и проглотив вставший в горле ком, та продолжила:

— Можешь быть свободен, я себя мучить больше не хочу.

Быстро договорив, медик развернулась на пятках и вышла из оружейной. Морфей, спустя несколько мгновений, следом вышел из комнаты и окликнул не успевшую покинуть коридор девушку.

— Соф!

Карма обернулась, словно с готовностью, и посмотрела на сталкера то ли с вопросом, то с какой-то искоркой надежды на то, что он остановил её для извинений.

— Спасибо, что поняла. — Тихо произнёс тот, на что девушка печально улыбнулась.

— Давись на здоровье, ублюдок.

— Не удивила. — Морфей вернулся в комнату и быстро распечатал новую пачку сигарет. Закурил, стараясь расслабиться после неприятного разговора и, глядя на своё отражение в вычищенном забрале сферы, криво усмехнулся. — Да вы, батенька, оказывается, мудак.

* * *

— Я тоже иду!

Первое, что Морф услышал, выйдя на улицу, был возмущенный вопль ученой. Повернувшись в сторону источника звука, сталкер усмехнулся: у главных ворот стояли Корд и Роза. Командир «Спарты» возмущенно что-то доказывал девушке, но повторяемая одна и та же фраза перекрывала любые попытки мужчины, донести свои слова до упрямой ученой.

— Чё орете, товарищи? — Своим появлением капитан заставил людей перестать кричать друг на друга и обратить внимание на себя.

— Вот это, — Корд раздраженно ладонью указал на стоящую напротив него Розу, — собралось идти с нами в Лиманск.

— Собралась — это во-первых. — Поправила командира девушка и замолчала, обдумывая как бы заставить упертого мужчину разрешить ей идти с ними, ведь пропустить возможность добраться до Германа она не могла. Мысли не шли и та, в поисках поддержки, посмотрела на подошедшего друга, но, вопреки её ожиданиям, сталкер поддерживать рвение ученой — не стал, приняв позицию Корда.

— Никуда ты не пойдешь. — Твердо сказал тот и посмотрел на Корда, доброжелательно кивнувшего ему.

— Козлы. — Роза, обиженно смерив взглядом мужчин, скрестила на груди руки и пошла обратно вглубь комплекса. Корд усмехнулся и легко подтолкнул капитана в плечо:

— Иди, объясни ей как следует, почему она остается. Похоже, обиделась.

Сталкер, кивнув, бегом догнал далеко отошедшую девушку и остановил.

— Мы его не бить идём. — Начал объяснять Морф, пересказывая ученой сообщение о собрании и о его официальных причинах, прописанных в том же сообщении. — Посмотрим, что он скажет, а если ты пойдешь с нами — считай, что все твои планы провалились.

— Не нравиться мне эта идея. — Роза отрицательно покачала головой, но дуться перестала, осознав правоту решения мужчин. Было бы глупо попасться к профессору сейчас, когда прошло столько времени и в голове уже был практически идеальный план по проучке ученого. Посмотрев на уговаривавшего её сталкера, девушка немного смущенно спросила:

— У Кармы всё в порядке? Я собиралась, она зашла в лабораторию, посмотрела на меня как на червяка, усмехнулась и ушла.

— Да так, не обращай внимания. — Морф пожал плечами и про себя подумал: просто так она заглянула к девушке или что-то хотела сделать? Сталкер надеялся, что в голове медика не было на идее второго пункта, иначе пришлось бы с ней серьезно разбираться.

— Опять поссорились? — Спросила Роза, сожалеюще глядя на того. Девушка хотя и держалась отстраненно от большинства «спартанцев», но некоторые вещи из обзора не упускала, тем более что те, зачастую, были объектами горячих обсуждений среди людей. Сколь обидно и неприятно было ученой наблюдать за медиком и капитаном, банальное женское любопытство брало верх, вынуждая иногда исподтишка посматривать на молодых людей, поэтому она в числе многих была в курсе происходящего в их не сложившейся ячейке сталкерского общества. Сталкер на её взгляд усмехнулся.

— Разошлись, как в море корабли. — Увидев растерянность на лице девушки, Морф быстро договорил. — Это всё равно бы произошло, когда мы с Кордом вернулись, а так — Софья просто ускорила процесс, за что ей спасибо.

— Ну, ты не переживай, бывает. — Как себя вести в подобной ситуации Роза не знала: с одной стороны, девушка по-своему радовалась, а с другой — ей было искренне жаль обоих. Однако, на лице товарища печаль не читалась, а, скорее, наоборот: Морф привычно самодовольно улыбался, словно удачно провернул очередное дельце. Он осторожно, словно боясь быть отвергнутым, одной рукой приобнял ученую за талию и мягко прижал к себе.

— Хочешь угадать, с какого хрена она психанула? — Совсем тихо проговорил сталкер, наклонившись к лицу ученой и обдав горячим дыханием щеку, от чего та почувствовала, как горит лицо, краснея от смущения, но выбираться из объятий — не спешила, равно, как и врать самой себе, что ей такая близость — не приятна. Девушка приподняла взгляд на явно довольного сложившейся ситуацией, Морфа и тихо проговорила в ответ:

— Тебе нужно идти — Корд ждёт.

— Ещё подождёт. — Шепнул тихо парень и, прикрыв глаза, осторожно накрыл своими губами мягкие губы подруги, прижимая к себе хрупкое девичье тело в долгом поцелуе. Этим действием он как бы дал гарантию и себе, и ученой, в том, что больше не допустит каких-либо разладок между ними.

Спустя мгновения, Морф отпустил девушку и, облегченно улыбнувшись, побежал в сторону выхода с территории базы, где его ждал Корд.

Капитан обратил внимание на то, что командир был весьма озадачен.

— Что случилось? — Спросил тот, подбежав. В ответ мужчина передал сталкеру ПДА, на дисплее которого высвечивалось только два слова: «Будь внимателен!». Морфей вопросительно посмотрел на командира. Тот на его немой вопрос просто пожал плечами:

— Я не знаю, кто это, но лучше прислушаться.

 

7

— Высокое начальство в Зоне — я, наверное, сплю. — С усмешкой проговорил Новиков, всматриваясь в американского гостя, вместе с первой рассветной зарей вошедшего в его небольшое обиталище, расположившееся в одном из потрепанных временем и людьми зданий старых конюшен. В отличие от него самого, путники выглядели довольно бодрыми и уверенно настроенными, о чем говорило наставленное на ученого дуло оружия. Новиков понял зачем здесь эти люди после того, как старший из приехавших представился. Он не собирался сопротивляться и уходить от разговора, но столь наглое и резкое обращение к себе техника не радовало. — Пока пушку не уберете, хрен, что я скажу.

— Опусти, Алексей. — Приказал бойцу Айзек и по-хозяйски прошел к рабочему столу бывшего техника «Чистого неба». Солдат послушно опустил своё оружие дулом вниз, но сверлить недоверчивым взглядом Новикова не перестал, от чего у того желание разговаривать с пришедшими людьми пропадало всё быстрее. Уокер опустился на стул и выложил на поверхность столешницы маленький черный гаджет, напоминающий стандартный диктофон. Поймав на себе вопросительный взгляд техника, мужчина пояснил:

— Это необходимая мера. В мои рассказы просто так не поверят.

— А разве происходить что-то необычное? — Новиков покосился на диктофон и остановил руку ученого, потянувшегося к тому, дабы включить режим записи.

Айзек усмехнулся:

— Рассказать правду в ваших же интересах и не притворяйтесь, что не понимаете о чём я.

— Ну что ж, — Новиков откинулся на спинку сиденья и пренебрежительно махнул рукой, указывая на диктофон. — Включай и слушай.

Уокер медлить не стал, одним нажатием кнопки запустив запись. Слушая о событиях, происходящих среди их небольшого здешнего научного круга, ученый не знал, то ли смеяться ему, то ли воспринимать затею Германа всерьез, ведь подобного вида инъекции уже существуют и довольно успешно используются в узких военных кругах. Не смотря на то, что техник, с его слов, покинул бункер ученых задолго до того, как ученые потеряли один из объектов испытания, рассказанной информации вполне хватало для того, чтобы можно было составить не полную, но достаточно ясную картину происходящего здесь. Сейчас американец понял, почему Озерский так боялся быть услышанным своим руководителем — если тот вызвал комиссию в Зону, значит, смог выйти из-под контроля и автоматически стал ненужным свидетелем. А практика обращения с такого рода свидетелями не хитра и имеет только один исход.

Профессор этого исхода не хотел.

— Почему вы ушли? — Спросил Айзек у Новикова, напряженно пытавшегося вспомнить чего-нибудь ещё важного, что могло произойти за время его пребывания в комплексе Германа.

— Я не поддерживал этих испытаний. Цель ученых здесь — изучение местного мира, а не игра в солдатики. — Ответил техник и заговорчески улыбнулся. — Спрашивайте ещё про кого, если нужно — у меня все как на ладони.

— В смысле? — Ученый не понимал, к чему клонит мужчина, но когда тот как бы невзначай перевел взгляд на соседний стол, богато уставленный различными приборами, среди которых по виду можно было разглядеть некоторые виды станций связи, Уокер понял. — Вы прослушиваете местные группировки.

Новиков удовлетворенно кивнул, вызвав на себя новую волну вопросов от американца:

— А про тот объект, что сбежал, ведутся разговоры?

— Естественно. — Техник развел руками, будто объясняя маленькому мальчику самые объективные вещи. Увидев во взгляде Айзека вспыхнувший ярче интерес, мужчина продолжил. — Это основная цель профессора — добраться до той девки. Если раньше он, как я понял, боялся, что та разглашать начнет о его экспериментах, когда окажется на Большой земле, то сейчас — понятия не имею, чего он так прилипился, ведь никто ничего докладывать не собирается, равно, как и уходить отсюда. Опять же, насколько я слышал.

— То есть вы знаете, где этот объект? — Получив в ответ на свой вопрос удовлетворительный кивок, ученый продолжил расспросы, прикидывая, как грамотнее можно использовать возможности техника-ученого. — Не пытались связаться?

— Зачем? — Усмехнулся Новиков. — Это не моё дело, я не буду вмешиваться.

— А я вмешаюсь. — Айзек изобразил на лице самую, что ни на есть дружелюбную улыбку. — Включите свою станцию, мистер Новиков.

— Если требуется. — Мужчина пожал плечами и повернулся к столику с аппаратурой. После недолгого манипулирования с кнопками, он выложил на стол перед ученым небольшую пластину с двумя небольшими пластиковыми колесиками, что были распространены на старых радиоприемниках. Новиков указал пальцем на один, что был немного больших размеров. — Этот предназначен для настройки частоты. Другой — для регулирования громкости.

Понятливо кивнув, американец осторожно повернул указанный регулятор, на что станция, щелкнув, среагировала мгновенно и заполнила пространство негромким шипением. Спустя несколько мгновений из динамиков среди шипения стал прослушиваться суровый мужской голос, приказным тоном велевший солдатам «забрать у зеленых ящик и постараться не убить никого». Айзек вопросительно посмотрел на Новикова, на что тот махнул рукой, мол «крути дальше».

— Это Воронин, «Долговец». — Пояснил он.

— Окей. — Произнёс ученый и принялся медленно крутить колесико дальше, внимательно вслушиваясь в каждый, издаваемый из динамиков, звук. Прокрутив практически до конца, мужчина уже было расстроился и счел созданную техником станцию бесполезной, как среди помех расслышал голос профессора. С кем переговаривался Герман — услышать не получилось, но тот интересовался о готовности помещения к встрече гостей. Это заинтересовало Уокера и показалось тому подозрительным, ведь из рассказов о здешних обитателях мужчина знал — просто так в гости на чай в Зоне не ходят. Американец торопливо извлек из нагрудного кармана небольшой блокнот с ручкой и сделал в том запись, а именно — записал, на какой частоте производились переговоры ученого. Сделав запись, Айзек посмотрел на Новикова:

— Станция по радиусу может достать и до окрестностей бывшего завода «Юпитер»?

— Может. — Ответил Александр. — Но разговор был не там.

— А где? — Вновь задал вопрос ученый, обдумывая как поступить лучше: действовать сейчас или дождаться, когда Герман проявит себя.

— Где-то в районе Лиманска.

— Что за встреча? — Задумчиво проговорил Айзек, задавая этот вопрос скорее себе, нежели собеседнику и быстро прокручивая колесико в обратном направлении. Достигнув конечной точки, мужчина вновь принялся улавливать сигналы, но на этот раз не пропуская ни единого слова. Докрутив до середины, американец остановился, так как услышал то, что желал: из динамиков доносился ряд приказаний по сборам в Лиманск. Голос, отдающий команды, ясно пояснял своему собеседнику, что «яйцеголовые за каким-то хреном созвали сходку лидеров» и тот, поддакивая негодованию и недовольству командира, собирался.

— Общая сходка лидеров? Что это? — Уокер, в который раз, вопросительно посмотрел на Новикова, чувствуя себя совершенно глупым перед сидящим напротив человеком, знающим о местных законах больше него.

— Собрание, где сидят старшие дяди и стараются не переубивать друг друга к чертям собачим. — Ответил Новиков, усмехнувшись. — Созывается редко, якобы для решения вопросов общественной важности. Редко, потому что отдельным лицам неприятно находиться в компании друг друга да и бесполезное это занятие. Они там толком ничего не решают, только, как я и сказал ранее, сидят с надутыми рожами и пытаются…Чего не сделать?

— Понял, понял. — Айзек задумчиво постучал по столешнице обратной стороной ручки. — У Германа есть какие-нибудь подозрения, где может прятаться объект?

— Думаю, да. — Александр немного убавил громкость звука, исходившего из динамиков, который из более-менее внятной речи превратился в простое надоедливое шипение. — На «Агропроме» обосновалась одна группировка, сравнительно недавно, в отличие от других — некая «Спарта». Раньше про них никто ни сном, ни духом не знал, а тут объявились и Герман, пройдя все здешние группировки в поисках стажера, остановился на «Спарте». И ведь не промазал с выбором.

— Что ещё за «Спарта»? — Айзек по документам знал о многих группировках, что обитали в Зоне и был немало удивлен тому, что остались ещё такие формирования, которые не известны. Больше он удивился тому, что о «Спарте» не знали и сами сталкеры, бок о бок проживающие в ЧЗО и знающие едва ли не каждый квадратный метр местных земель. — Чем они занимаются?

— Шут их знает, но, обычно, если кто-то на кого-то собирается наехать — они оказываются там, как по волшебству, и разруливают ситуацию. Жестко, но всё же… — Новиков пожал плечами и быстро прокрутил колесико регулятора на несколько позиций назад, установив в комнате непривычную после звука помех тишину. — Как они узнают о стычках — не спрашивай: не знаю. Но их частоту тоже можно поймать.

— Очень кстати. — Ученый выложил на стол свой планшет и через несколько мгновений тот, издав громкий писк, включился, открыв область для набора сообщений. Быстро пробежавшись пальцами по сенсерной клавиатуре, Айзек набрал сообщение и отправил то по открывшемуся каналу командиру группировки, с интересом потерев друг о друга ладони. — Если нужный профессору объект находится у этой «Спарты», им стоит быть осторожнее на будущем собрании.

* * *

Корд сидел на холодной траве, прижавшись спиной к стволу дерева и смотря вверх, стараясь рассмотреть среди ржавого цвета плотной листвы вечернее небо Зоны. Дорога сталкеров сопровождалась на редкость хорошей солнечной погодой, от чего сейчас во время заката и без того огненного цвета лес, казалось, горел ещё ярче.

Напротив него с противоположной стороны костерка так же прижавшись к стволу дерева сидел Морфей, но тот, разглядыванию местной флоры предпочел увлечься ужином в виде стандартных консерв. За всё время их небольшого путешествия привал в Рыжем лесу был первым и простые человеческие инстинкты типа жажды отдыха и пищи незамедлительно дали о себе знать, поэтому «Спартанцы», выбрав более-менее безопасное место, остановились на перерыв. Казалось, что в бывшем заповеднике кроме них двоих не было никого, но сталкеры знали, что это не так и старались слишком сильно не расслабляться.

В отличие от своего подчиненного, командир «Спарты» к провизии даже не притронулся — банально не было аппетита, да все мысли сейчас были заняты думами о предстоящей встрече. Естественно, если они доберутся до обозначенного места. Ведь не смотря на приличный опыт работы в Зоне, два бывалых сталкера сумели-таки заблудиться в лесу. Управившись со своим ужином, Морф откинул в костер пустую жестянку и глубоко вздохнул. Он никогда не заходил так далеко вглубь Зоны, да и не планировал, отчего давно забытое чувство неуверенности в том, что путь будет завершен, напоминало парню о себе противным внутренним голоском, отдающимся в мозгу.

Среди повисшей между мужчинами тишины, далеко раздающийся звук автоматной очереди прозвучал словно взрыв, заставив сталкеров подняться со своих мест, ухватившись за оружие. Морфей вопросительно посмотрел на своего командира, на что тот, кивнув в сторону звуков выстрелов, спешно направился туда. Кареглазый сталкер, не заставляя себя долго ждать, затушил небольшой костер и пошел следом за главным «Спартанцем».

Перестрелка была не так далека, как казалось — чуть поодаль от места стоянки сталкеров, поэтому те добрались до источника звука достаточно быстро. Укрывшись за деревьями, мужчины увидели, что было источником звука: на краю просевшей немного вниз поляны, на большом валуне ютились двое сталкеров, по одежде которых можно было понять, к какой группировке те принадлежат.

В таком положении «Свободу» Корд видел впервые и для него казалось странным, что двое мужчин, принадлежавших к одной из самых сильных и распространенных группировок Зоны, не могли отбиться от кучки снорков.

Посмотрев в бинокль, мужчина узнал среди отбивающихся лидера «Свободы» и усмехнулся:

— Да, господин Лукаш, это вам не сталкеров гонять.

— Что делать, командир? — Спросил капитан.

— Действовать. — Корд выскочил на поляну и с первых выстрелов сумел навсегда усыпить одного из снорков, подпрыгивающих к валуну. Морфей же присоединился к расправе с теми, что скакали вокруг места обороны сталкеров из «Свободы». Совместными усилиями вскоре были остановлены и окружающие «свободовцев» снорки и те, что прибывали к ним на подмогу, и, казалось, что небольшая битва окончена, но «зеленые» сталкеры считали иначе. Второй мужчина, отстреливающийся от мутантов на валуне — видимо, охранник лидера «Свободы» — перезарядив своё оружие, тут же направил его в сторону стоявшего поблизости Морфа:

— Стоять, черть, оружие в траву! — Завопил тот. — Подстрелю!

— Не успеешь, гнида, — зло зашипел «Спартанец», направив на агрессивно настроенного сталкера дуло своего АК, — быстрее я прострелю тебе череп.

В разгорающийся конфликт вмешался Лукаш, спрыгнув с валуна и закинув за спину свою ГП37:

— Тим, угомонился! — Мужчина, перешагнув через убитого, лежащего в позе гимнаста-акробата, перекинувшего через голову окровавленные ноги, снорка, развязной походкой подошел к стоящему в стороне Корду и протянул тому ладонь в тактической черной перчатке. — Спасибо.

— Пожалуйста. — Корд пожал протянутую ладонь и не успел моргнуть, как мужчина проворно стащил с его ладони перчатку и немного удивленно уставился на открытую теперь часть руки. Командир «Спарты» недовольно поморщился, чего из-за сферы разглядеть было не возможно, а Лукаш — усмехнулся, отдав перчатку сталкеру обратно.

— Надо же — человек. — Мужчина потер пальцами подбородок, не спеша убирать с лица ухмылку. — Отвечаю, думал что вы — роботы.

— Конечно, роботы. — Фыркнул Корд и стащил с головы сферу, указательным пальцем показав на своё лицо. Заявление лидера «Свободы» с одной стороны его рассмешило, но с другой — в незначительной степени обидело. Мужчина ожидал услышать в адрес своей группировки всё, что угодно, но вариант с роботами — не рассматривал. — А это моя резиновая кожа.

— На совесть сделано — не отличить от настоящей. — Вновь усмехнулся Лукаш и взмахом руки подозвал к себе своего напарника. Вместе с тем, но без зова, к Корду подошел и Морфей, продолжая недовольным взглядом сверлить наехавшего на него «Свободовца» и вызывая в свою сторону аналогичный, далеко не самый дружелюбный, взгляд. Но лидеры группировок внимания на настроения своих подчиненных не обратили, продолжив переговоры. — Вы тут специально нас выручать или так — мимокрокодил?

— Мимокрокодил. К крокодилу. — Ответил на вопрос главного «Свободовца» Морф и усмехнулся: сказать, что он ненавидел Германа, всё равно, что ничего не сказать, и подобные шуточки со сравнениями в его разговорах стали достаточно частым явлением.

Лукаш, как оказалось, выцепил из шутки сталкера ответ на свой вопрос и понятливо кивнул:

— Значит тоже к Герману на огонёк.

Корд хотел было подтвердить догадку мужчины, как в кустах за спиной раздался громкий шорох. Все четверо, как по команде, обернулись к источнику звука, направив на тот взведенное в боевую готовность оружие, ожидая увидеть какого-нибудь очередного мутанта, коих здесь хватало с избытком.

На приказ командира «Спарты» показаться, что в случае с мутантом был бы бестолковым, из кустов, подняв над головой автомат, вышел сталкер в форме бойца «Долга», а следом за ним укрытие покинул генерал Воронин — лидер вышеуказанной группировки. Мужчина, в отличие от своего подчиненного, не спешил опускать оружие, но и стрелять «Долговец» также не собирался. На появление своего противника Лукаш ядовито оскалился и вышел немного вперед, продолжая держать генерала на мушке.

— Могучий «Долг» ныкается по кустам? — Спросил тот.

Воронин, напротив, не проявляя никакой видимой агрессии по отношению к лидеру «Свободы», спокойно ответил мужчине:

— Не ныкается, а подбирается к неустановленным лицам, чтобы узнать враждебные они или нет.

— Не никаеся, а подбиляеся… — Передразнил лидера «Долга» Лукаш и сплюнул в траву, вновь напряженно нахмурившись. — Не лечи.

Поняв, что дальнейшая перепалка лидеров двух вечно враждующих группировок ни к чему хорошему не приведет, Корд собрал всё свое терпение и максимально нейтрально призвал мужчин прекратить ссору. Те, на всеобщее удивление, подчинились, перекинувшись с расспросами на него самого: Воронину было интересно, кто такие эти двое неустановленных лица, которых его ПДА отметил как нейтральных сталкеров, а Лукаш, в свою очередь, был не прочь узнать дополнительно о группировке, про которую известно было до сего момента только по рассказам третьих лиц. Утолив любопытство, мужчины решили продолжить путь вместе, ибо Лиманск, в который они направлялись, являлся территорией мало того что закрытой аномалиями, но ещё и подчиненной в открытых районах бойцам группировки «Монолит» — группировки, вражда с которой была одной из тех редких частей, что была аналогична и у «Долга», и у «Свободы».

* * *

Для сопровождения по дикому городу организатор собрания не поленился выделить несколько отрядов как наемных свободных сталкеров-одиночек, так и обычных «Наемников», что стояли на охране переулков, в которые проход гостям был запрещен, поэтому, когда группа переступила территорию Лиманска, к ним присоединились ещё трое мужчин с целью проводить до места проведения сходки. Отказов провожатые не принимали и на угрозы со стороны приходящих, внимания не обращали, совестно выполняя свою работу.

Морфей плелся практически в хвосте образовавшейся колонны, вдыхая через ноздри сильный запах сырости, что исходил от большинства местных построек. На косые взгляды в свою сторону он старался не реагировать, но неудобство от отсутствия головного убора ощущал. Сталкер мысленно злился и на себя, за то, что во время не посмотрел под ноги, и на тот кусок арматуры, что пробил забрало его сферы при падении, едва не надев на себя его голову как кусок мяса на шампур. Но больше всего Морф злился на сопровождающего Лукаша Тима, который, как он считал, накаркал всю приключившуюся дурную ситуацию с его падением своими воплями про «смотри под ноги, чё как с книгой на башке».

Обидно, но правоту «Свободовца» признавать приходилось.

Выйдя на небольшую площадь возле здания бывшего НИИ «Радиоволна», сталкеры тут же разбрелись кто куда, оставив Корда и Морфея стоять истуканами посреди площади: «Долговцы» тут же ринулись к провожатым, выяснять причину такой осторожности к их персонам, Лукаш завел беседу с Ханом — очередным лидером бандитского слоя населения, который был выходцем из его группировки. «Спартанцы» же нашли себе место возле колокольни местной пожарной части, устроившись поодаль от представителей других группировок, временами бросающих на них любопытные оценивающие взгляды.

— Зона, мать её. — Морф присел на корточки и закурил, стараясь не поворачиваться в сторону присутствующих. — Как идешь куда — тишина, пустота, нет людей почти — одни монстры. А тут глянь: столько группировок и где прячутся?

— А мы где прячемся, раз про нас одни слухи? — Усмехнулся Корд на слова подчиненного и нахмурился, заметив, как в их сторону, отделившись от общей толпы, направился мужчина. Командира «Спарты» не столько напрягло то, что человек шел к ним, сколько то, как выглядела его форма: в свете фонаря мужчина заметил, что подходящий сталкер был облачен в цвета «Монолита».

Когда Корд увидел, что шеврон на рукаве подошедшего отсутствовал — успокоился.

— Здравствуйте, уважаемые. — Произнес подошедший и усмехнулся сам себе, не привыкшему общаться с местными подобным образом, но иначе — не мог: по его соображениям новые люди могли либо стать хорошими союзниками, если правильно обратиться, либо — противниками, если всё сделать с точностью, да наоборот. Корд аналогично поприветствовал мужчину и подошел к тому чуть ближе, отстранившись от холодной кирпичной стены колокольни. Его подчиненный желанием разговаривать не горел, поэтому, буркнув дежурное «привет», поднялся на ноги и отошел в сторону, продолжив задумчиво мусолить сигарету. Подошедший, не почувствовав, по крайней мере от сталкера в «сфере», никакой угрозы, протянул тому руку, представляясь. — Бродяга — можно сказать местный житель.

— Корд, — мужчина пожал руку новому знакомому, — и мы тут все по-своему местные жители.

— Тогда чегой-то я вас в Лиманске первый раз вижу? — Протянул Бродяга на манеру какого-то старичка, хитро прищурив один глаз и усмехнувшись.

— Мы что-то нарушили, товарищ местный житель? — Спросил «Спартанец», обратив внимание на то, как за их разговором наблюдают остальные сталкеры. — Как на прокаженных смотрят.

— Собственно, я, поэтому, и подошел. — Бродяга прохрипел, прочищая горло, и продолжил. — Все друг друга знают, а вот вы — вы кто такие?

— «Спарта». — Ответил Корд и вздохнул, приготовившись к очередной за сегодня волне вопросов, касающихся как группировки в целом, так и его самого, но тех, на удивление мужчины, не последовало. Бродяга понятливо кивнув и объявив их знакомство приятным, развернулся и вернулся к компании сталкеров, от которой отошел, а спустя несколько мгновений из толпы стали доноситься удивленные возгласы и взгляды в сторону «Спартанцев» стали ещё более любопытными. Корд укоризненно покачал головой и отошел к переставшему курить Морфею, недовольно произнеся: — Я себя Мадонной чувствую.

— Ты Мадонна, а я — кто? Бритни Спирс? — Усмехнулся кареглазый, на что его командир рассмеялся, нелепо покачав ладонью свободную от «сферы» голову сталкера.

— Да, да — даже выделился.

— Угу, манал я так выделяться. — Морф отдернул голову в сторону и обратил внимание на появившегося в дверях института наемника. Тот позвал гостей внутрь, попросив пройти тех в зал заседаний.

Зал заседаний находился на этаж ниже первого — под землей, что сразу наводило на мысль, что и здесь есть свои километры подземных лабораторий, только почему-то в них сталкеров ученые не посылают и почему именно — думать никто из присутствующих не собирался: итак атмосфера напряженная и без других важных дум. Когда сталкеры стали заполнять комнату, организатор сие собрания уже находился там, заняв место во главе стола радом со входом и приветствуя каждого входящего с таким радушием, что казалось ещё немного и профессор начнет обнимать прибывших, но на подобное поведение Германа внимание обратил разве что Корд, которому приходилось встречаться с профессором ещё до того, как тот начал доставать мужчину допросами.

Остальные же ученого знали только косвенно.

Когда лидеры группировок и их провожатые заняли свои места, Герман поднялся со стула и поприветствовал собравшихся, после чего внимательно пробежался взглядом по мужчинам и, словно не найдя чего-то, спросил:

— Лидер «Чистого неба», я так понимаю, к нам не присоединится?

На его вопрос ответил Борода, прибывший сюда под натиском уговоров вольных сталкеров, как их непосредственный лидер:

— Дак группировки уже давно не существует, профессор.

— Конечно, что ж. — Проговорил ученый и понимающе кивнул, словно впервые принимая к сведению этот факт. Корд краем уха услышал, как по левую руку от него тихо скрипнул зубами его подчиненный. Тогда мужчина легко подтолкнул Морфа локтем в бок и шикнул на того, чтобы сталкер успокоился. Кареглазый тихо выругнувшись, быстро прикурил сигарету и сквозь выпущенное им облачко табачного дыма стал смотреть на молча стоявшего Германа, откровенно не понимая, как и все присутствующие, почему профессор ничего не говорит.

Тот в свою очередь просверлив дымящего сталкера взглядом на предмет того, встречал ли он его где либо, как ему показалось, или нет, попросил:

— Молодой человек, не могли бы вы потушить сигарету? Замкнутое пространство всё-таки.

— Да на здоровье. — Усмехнулся Морфей и, сделав последнюю затяжку, показательно потушил сигарету о столешницу, в ответ сверля ученого убийственным взглядом, от чего у того вновь шевельнулось сомнение, что сталкер совершенно не незнакомый. Если знакомый, то, скорее всего, ничего хорошего ему он, Герман, не сделал. Корд вновь подтолкнул подчиненного локтем, призвав успокоиться, что Морф и сделал, недовольно упулившись взглядом в то место, где потушил сигарету. Убедившись, что неурядица рассеялась, ученый потер ладони друг о друга и присел на место:

— Итак, начнем. — Проговорил мужчина, приняв довольно важный вид, что у некоторых представителей группировок вызвало усмешку. — Я понимаю, что здесь сегодня собрались все и некоторым из вас неприятно находиться в одной комнате со своим противником, но это вынужденная мера. Для комфортного сосуществования в условиях Зоны, мы должны помогать друг другу, верно?

— Помогать с чем? — Ядовито усмехнулся Хан. — Копыта откинуть раньше срока?

На высказанную реплику своего командира, сопровождающий его бандит Тарот громко рассмеялся, покраснев, и присутствующим было не понятно: действительно ли ему так смешно или он просто желает угодить своему лидеру. Когда сталкер успокоился, ученый продолжил, мысленно осознавая, что собрать здесь всех этих людей было бестолковой идеей. Но нельзя было не попробовать.

— Может быть и с этим тоже. — Положительно кивнул Герман. — Я клоню к тому, что нашему научному кругу нужна ваша помощь, и вы мне не откажете.

Мужчины переглянулись между собой, в надежде выцепить из присутствующих кого-то ещё, помимо самого Германа, кто бы мог знать о его идеях.

— И в чём заключается помощь? — Спросил за всех майор Ильин, удивленный отсутствием здесь иностранного коллеги созвавшего их ученого. С ответом профессор медлить не стал.

— Насколько вы знаете, в ходе недавних испытаний одной из разработок, от нас сумел сбежать один испытуемый… — Герман не успел договорить, как уже уставшие от его постоянных визитов и расспросов об этом самом испытуемом лидеры группировок, словно по команде, возмущенно загудели.

Сидевший ближе всех к нему Лукаш пнул профессора в ногу, от чего тот отскочил назад и недовольно посмотрел на «Свободовца».

— Слышь, умное яйцо, ты задрал уже со своей девкой! — Зло закричал сталкер, волну которого подхватили остальные присутствующие, начав вторить словам лидера «Свободы» и требуя, чтобы привязчивый ученый оставил их в покое. Герман на сложившуюся ситуацию отреагировал спокойно, словно ожидал чего-то подобного. Мужчина молча направился к входной двери, остановившись возле неё и на вопросительные взгляды сталкеров спокойно ответил:

— Я же говорил: вы не откажите мне. Всего доброго. — Попрощавшись, ученый быстро вышел из комнаты и в следующую секунду из-за двери послышался громкий щелчок. Лидеры группировок переглянулись между собой, не поняв жеста профессора, но ясно поняв, что их заперли. Сталкеры собрались было решать, как выбираться, как вдруг Морф поднял руки вверх и громко приказал всем замолчать.

— В чём дело? — Спросил Корд у подчиненного. Тот опустил обратно руки и, пару раз принюхавшись, сказал:

— Какой-то странный воздух.

Последовав его примеру, принюхались и остальные сталкеры, не имевшие или не одевшие на себя средства защиты дыхания. Почувствовав неладное в воздухе комнаты, мужчины быстро закрыли свои дыхательные пути имеющимися средствами и ринулись к выходу, едва не сорвав с петель тяжелую металлическую дверь. Морф хотел было набрать в легкие ещё пока, как он считал, чистого воздуха, чтобы задержать дыхание, как при вдохе почувствовал что-то лишнее, приникшее в легкие вместе с воздухом, и закашлялся, от этого продолжая вдыхать отравленного воздуха всё больше. Последним, что увидел мужчина перед тем, как потерять сознание, был подходящий к нему «Свободовец» Тим.

Мужчина взвалил сталкера на спину и посмотрел на Корда, согласно кивнувшему «Свободовцу» в ответ.

— Пошли отсюда! — Крикнул Воронин, первый выбравшийся из комнаты заседаний. Мужчина предполагал, что уйти просто так, не оставив им препятствий, Герман не мог, поэтому, сразу по открытию двери, «Долговец» несколькими очередями срезал двух наемников, отиравшихся в боевой готовности с обратной стороны двери. В освобожденный проход первым выскочил Корд и метким выстрелом остановил приближающегося к ним по лестнице очередного «Наемника», тем самым освободив проход на улицу. Пробежавшие мимо «Спартанца» майор Ильин и Лукаш в сопровождении двух военнослужащих, были готовы к горячей встрече во дворе, но оказавшись на улице, застыли в проходе, удивленные тем, что территория была полностью очищена от враждебно настроенных «диких гусей», сохранив на потрескавшемся асфальте их трупы.

— Не понял. — Лукаш тряхнул головой и осторожно двинулся вперед, на середину площади, просматривая каждое возможное место укрытия. Внезапно с колокольни пожарной станции послышалось несколько коротких автоматных очередей, направленных куда-то в сторону подъезда к зданию НИИ. Ильин мгновенно перевел свой взгляд в сторону выстрелов и успел заметить, как от них замертво упал в кустах ещё один «Наемник». Выскочивший на улицу Корд вопросительно посмотрел на колокольню и приказал показаться стрелявшему человеку; на его приказ с колокольни сначала в видимость попало дуло автомата, а следом за ним показался Бродяга, махнувший своим оружием и крикнувший:

— Уходите, проход очищен!

— Спасибо! — Крикнул ему в ответ лидер «Спарты» и махнул рукой, призывая остальных собравшихся здесь представителей группировок проследовать за ним по известному маршруту, но, вопреки ожиданиям мужчины, за ним последовали лишь представители от «Долга» и «Свободы», спиной к спине готовые сражаться, что было большой редкостью, за выход из Лиманска.

Остальные направились другими путями, которыми, видимо, прибыли сюда.

* * *

Очнулся Морфей от жуткой головной боли, долбящей черепную коробку изнутри маленькими острыми молоточками, заставляя парня то и дело морщиться, не давая шанса получше разглядеть то место, где он находился. По первым размытым взглядам сталкер начал догадываться, что находиться он точно не на базе своей группировки, а когда рука, облаченная в знакомые зеленые цвета, протянула сталкеру кружку с шипящей в воде таблеткой, Морф понял, что, скорее всего, находиться на базе «Свободы». Но если он здесь, то где Корд? Залпом выпив предложенную жидкость, мужчина ладонью протер глаза и посмотрел на человека, принесшего ему лекарство.

— Ох, какая медсестричка нарисовалась. — С усмешкой прохрипел Морфей, разглядев в человеке Тима, который ещё недавно обещал расстрелять его, а сейчас — подчевал лекарствами.

«Свободовец», забрав из рук сталкера кружку, нарочно громко ответил на реплику:

— Ты если сейчас не заткешься, медсестричка тебе шприц в глазное яблоко воткнет!

«Спартанец», зашипев от ещё не прошедшей боли, прикрыл ладонями уши:

— Спасибо, буйный.

— На здоровье. — Усмехнулся Тим и потрепал сталкера за плечо, стараясь быстрее того привести в пригодное для функционирования состояние. — Давай, просыпайся. Я понимаю, что тебе хочется ещё поваляться на этой офигенно неудобной металлической кушетке, но тебя там остальные черти заждались.

Договорив, «Свободовец» быстрым шагом покинул помещение, отведенное на «Армейских складах» под медицинский отсек, оставив за собой открытую дверь. Морфей осторожно подошел к ней и прислушался: среди привычного гула звуков он расслышал голос Корда и двинулся на улицу, дабы поговорить с командиром, но сделав шаг наружу, тут же повалился в траву, откровенно не понимая, отчего обычный, по идее, усыпляющий газ так ломал его, не давая возможности ни адекватно воспринимать окружающий его мир, ни нормально передвигаться.

— Эй, Гагарин! — Знакомый голос товарища звучал словно из колодца, заставляя Морфа лишний раз задуматься над чудо-газом и его интересными эффектами, но углубиться в мысли сталкеру не дал Седой, подбежавший к нему и помогший ему подняться на ноги. Кареглазый посмотрел на товарища и отметил, что расплывчатость из зрения стала спадать, позволяя вновь четко рассматривать окружающие его вещи и, поэтому, следующим, что он заметил было то, что на месте выхода отсутствовал приступок, из-за чего, видимо, сталкер и повалился вниз. Но не успел Морфей сориентироваться в пространстве, как его крепко схватили и рывком прижали к бетонной стене ограждения, мало того, также уперев к горлу дуло пистолета.

— Отвечай, кто я. — Прошипел Корд, одной рукой прижимающий сталкера к ограде, другой вжимая в шею того оружие. Чтобы понять, что происходит, Морфу понадобилось около трети минуты, а когда тот врубился в ситуацию, то недовольно посмотрел на своего лидера.

— Корд, ты чё творишь?! — Взъерепенился мужчина и оттолкнул от себя командира, на что тот облегченно вздохнул и убрал пистолет на место.

— Как самочувствие, капитан? — Спросил лидер «Спарты», незамедлительно получив в ответ тяжелый отрицательный кивок головой. На вопрос о лекарстве кареглазый ответил, уже словами, что принял его и ему становиться гораздо легче, нежели было некоторое время назад после пробуждения.

Ещё раз осмотрев бойца, Корд спросил:

— Сам идти сможешь?

— А куда надо топать? — Спросил Морфей, голова которого к концу разговора практически перестала болеть, оставив после себя лишь легкий шум.

— Иди за мной. — Кивнул Корд и направился в стоящее по соседству одноэтажное здание. Сталкер пошел следом за командиром.

Войдя в здание, Морфей сразу обратил внимание на то, какими взволнованными взглядами на него смотрят и его командир, и ученая, и очередной «Свободовец», видимо являющийся так же ученым группировки, но в чём причина волнения — он не понимал.

— Чего кислые? — Усмехнулся тот и ободряюще подмигнул стоящей у столика с оборудованием Розе, на что та, посмотрев на Корда и получив одобрение, первая ответила сталкеру, только вопросом на вопрос.

— Как ты себя чувствуешь?

Морф раздраженно закатил глаза и тут же пожалел об этом: головная боль, прошедшая не до конца, тут же вновь дала о себе знать.

— Что все такие заботливые стали? Аж противно.

— Понимаешь, — девушка отошла от стола и осторожно, как показалось сталкеру, обошла того вокруг, не спеша приближаться слишком близко, что делало для Морфа ситуацию непонятной вдвойне, — ты не простым усыпляющим газом надышался.

Морф вопросительно посмотрел на Розу, зная, что та поймет смысл его взгляда без объяснения и, поэтому, девушка сразу продолжила:

— В газ было вмешено то вещество, которым Герман травил меня и остальных.

— Тогда почему я ещё не сошел с ума? — Усмехнулся тот, найдя, наконец, ответ на свой вопрос, касающейся газа. Его усмешку не поддержал никто из присутствующих в комнате, только Корд указательным пальцем потирал шрам на своей переносице, что обычно делал, если нервничал.

— Потому что количество радиации, поглощенное твоим организмом за время пребывания в Зоне, позволяет ему бороться с этим веществом. — Ответил сталкеру ученый «Свободы» и пожал плечами. — Было глупо думать, что это может сработать на местных лидерах. Если он хотел так подчинить их себе.

— То есть, оно на меня не действует? — Морф скептически поднял кверху одну бровь и усмехнулся. «Свободовец» отрицательно покачал головой.

— Я не сказал, что не действует. Я сказал, что с ним борется организм.

— В любой момент, — вновь вступила в объяснение Роза, неловко опустив взгляд в пол, — это вещество может начать действовать, если подчинит себе организм.

— То есть… — Морфей двинулся в сторону девушки, на что та шарахнулась в обратную сторону от сталкера, заставив того замереть на месте, внимательно смотря на подругу. — Подожди, — произнес тот, — ты чего, боишься меня?

Роза отрицательно покачала головой, стараясь слишком долго не смотреть на товарища: было неловко, ведь капитал прекрасно догадался, в чём дело.

— Перестань. — Морф протянул руки в сторону девушки и помахал ей, приглашая ученую в объятия, куда та отправляться не спешила, что рассмешило сталкера. — Не нужно меня бояться, я ещё не германулся.

Подумав несколько мгновений и оценив ситуацию, Роза с опаской сделала несколько шагов к парню, заставив того улыбнуться и двинуться на встречу, а когда ученая наконец оказалась плененная объятиями друга, то облегченно улыбнулась: теплые эмоции, исходящие от сталкера никуда не пропали, а значит тот действительно в порядке.

Морфей, крепко обхватив девушку руками, легко покачался на месте и тихо проговорил той на ухо, усмехнувшись:

— Смотри, я даже не пытаюсь тебя убить.

Корд криво усмехаясь наблюдал за сложившейся картиной когда его ПДА издал сигнал вызова, а на экране отразилось оповещение о сообщении, полученном вновь от того неизвестного отправителя.

— Капитан. — Позвал Морфа командир «Спарты», не дав тем самым сталкеру поцеловать ученую. Когда тот поднял на него недовольный взгляд, сам подошел и показал молодым людям новое сообщение с координатами следующего пункта назначения их путешествия. На вопросительные взгляды капитана и Розы, мужчина сухо ответил:

— Пора выдвигаться.

Спустя полчаса, «Тигр», на котором прибыли «Спартанцы» на базу «Свободы» направился в сторону Припяти.

 

8

Герман бежал так быстро, как только мог.

Он знал, что если лидеры местных группировок выберутся наружу быстрее, чем на них подействует газ с сывороткой, то достаточно скоро догонят его и устроят самосуд, который прерывать никто не станет. На удачу профессора, звуки стрельбы с площади у НИИ стали раздаваться уже тогда, когда мужчина достиг места посадки МИ-24, выделенного научным экспедициям для перемещения по Зоне.

У вертолета мужчину ждал экипаж.

— Быстро! — Закричал Герман на полпути к вертолету. — Улетаем!

Команда сопровождения поднялась на борт средства передвижения, но подниматься в воздух вертолет не спешил. Герман злился задержке и требовал объяснений, тогда к нему подошел связист группы и передал трубку средства связи. На вопрос ученого о личности вызывавшего, связист тихо проговорил ответ, заставив Германа немного побледнеть от услышанного. Мужчина поднес трубку к голове.

— Профессор Уокер, добрый день. — Приторно дружелюбно произнес ученый. — Боюсь, вы немного не во время.

— Это вы немного не вовремя заняты, мистер Герман! — Вырвалось из динамика, заставляя самого Германа немного отодвинуть от головы трубку и недовольно нахмуриться. Мужчина считал не допустимым такое резкое отношение к своей персоне, но в данный момент поделать ничего не мог — высшее начальство, поэтому, ученый, скрипнув зубами, ответил Айзеку:

— Что-то произошло, профессор?

На том конце провода послышался непродолжительный кашель собеседника, после чего вновь раздался и сам голос, начавший говорить более мягко:

— Мы пересекли границу с Зоной и направляемся непосредственно на саму станцию, чтобы провести ряд измеров…

— Замеров. — Уверенно поправил ученого Герман и тут же пожалел об этом, вновь получив в свою сторону очередную порцию нежелательной ругани.

— Не надо меня поправлять! — Рыкнул в трубку Айзек, а местному ученому оставалось только радоваться, что иностранный товарищ, за время работы в Москве, не успел изучить от коллег лишний пяток матерных слов. Через мгновение, видимо успокоившийся, ученый продолжил. — Так как нам велено с вами встретиться, предлагаю вам взять все свои наработки и отправиться туда же. На станции дождетесь нашего прибытия, там и поговорим.

Возражать Герман не стал, да и зачем? Если начальство хочет влезть в самое сердце здешнего ада — пусть лезет, тем более что ученый был бы только рад, если бы высокомерного американца слопал какой-нибудь случайный кровосос или, невзначай, пуля «Монолитовца» нашла своё пристанище в его черепной коробке.

— Хорошо, мистер Уокер, выдвигаемся на место. До связи. — Быстро договорив, мужчина отключил станцию и велел немедленно лететь в сторону АЭС, надеясь, что все его отрицательные мысли не развернуться против него и этот полет не окажется последним.

— Да, до связи, профессор. — Усмехнувшись, проговорил американец, провожая взглядом взлетающий вертолет, из своего убежища в маленькой постройке на окраине Лиманска.

Айзек понял, что Герман совершенно не подозревает, что они находятся совсем близко и, поэтому, не сильно нервничает. Но и привычного спокойствия американец в коллеге не заметил, а это значит, что всё рассказанное одним из местных сталкеров, — не иначе, как правда. Уокер вышел на опустевшую поляну и, глядя в сторону улетевшего вертолета, спросил:

— Как далеко отсюда до станции?

— Если идти напрямую, то не больше полу дня пути. Но, так как эти пути закрыты аномалиями, я бы посоветовал идти через Припять. — Ответил ученому вышедший из укрытия, вместе с остальными бойцами, Бродяга. К его мнению Айзек решил прислушиваться с того самого момента, как сталкер провел их через аномалии к месту, где проходила сходка лидеров. После ученый попросил бывшего «Монолитовца» сопровождать их и далее, обещая заплатить, но Бродяга отказался, опираясь на то, что в этом городе он и его люди единственные, кто может помочь проходящим сталкерам. Но вывести ученого и его группу их города пообещал и обещание выполнил, по пути рассказывая подробности прошедшего собрания. Узнав, о чем Герман просил местных лидеров, Айзек не удивился: полностью отдавшись охоте на сбежавшую ученую, сам профессор с каждым разом становился всё более предсказуемым.

— А в Припяти аномалиями не закрыто? — Вновь задал вопрос американец, отдав стакеру свой планшет с просьбой обозначить проходимый путь через город. Разобравшись с картой, Бродяга усмехнулся:

— Местами, но в основном город открыт. Хоть на самокате катайся и экскурсии обзорные себе устраивай.

— Значит, идем через Припять. — Вздохнул ученый, поняв, что весь предстоящий путь придется пройти пешком, так как выделенный запас топлива в автомобиле кончился. Начальство не рассчитывало, что придется так много разъезжать, да и ни о каких замерах на ЧАЭС — речи не было. Айзек решил, что находясь в отдалении от своего места постоянного обитания, Герман будет чувствовать себя менее уверенно, а вот о том, что отправил ученого именно на станцию — мужчина уже жалел. В этот момент ему на ум пришла, узнанная от одного русского коллеги, поговорка: язык мой — враг мой и та, как посчитал Уокер, была сейчас совершенно уместна. Пробежавшись взглядом по карте на своём планшете, изучая отметки наиболее безопасных путей, поставленные Бродягой, ученый закрыл ту и принялся набирать сообщение.

— Кому строчите? — Как бы невзначай спросил стоящий рядом бывший «Монолитовец», который беззастенчиво смотрел на экран планшета ученого. Заметив, кому предназначается данное послание, содержащее название пункта назначения группы американца и его координаты, Бродяга усмехнулся и отошел в сторону. Во время собрания, в толпе ходили небольшие слухи касательно «Спарты» и один из них заключался в том, что всех тех, кто пытался влезть в дела группировки — никто больше не видел. Слух или нет, но рисковать единственной жизнью сталкер не хотел, поэтому не только передумал задавать вопросы далее, но и от ответа на уже заданный отказался.

Айзек же, отправив сообщение, попрощался с Бродягой, поблагодарив того небольшой суммой из имеющихся денег, и, следуя карте направился к городу-призраку.

Сколько ученый не читал про Припять и не считал её едва ли не самым интереснейшим местом для посещения, он боялся идти туда, но вида не подавал, гордо шагая впереди группы.

* * *

Припять встретила сталкеров мертвой тишиной, которая, в прочем, продлилась не долго: город хоть и не был заселен сталкерами и разными монстрами под завязку, как остальная часть Зоны, но живых существ в ней, всё же, хватало для того, чтобы создать проблемы проходящим мимо спутникам. И одной из основных заселяющих город единиц была группировка «Монолит», абсолютно заслуженно по-хозяйски контролирующая многие открытые места Припяти.

Первые потери «Спарты» не заставили себя долго ждать и, оставленный в одном из проемов между домами автомобиль группировки, в скором времени, взлетел на воздух, отправленный туда мощным взрывом. Сталкеры знали, что местные обитатели не любят гостей, но не думали, что те решат это сначала показать, нежели сразу уничтожить нежелательные лица.

Больше всех потеря автомобиля сказалась на Зелоне, что теперь с остервенением рвался в бой, смачно выругиваясь матом при каждом возможном случае.

— Говорил идти пешком! — Взвыл в очередной раз механик, прижавшись спиной к холодной бетонной стене подземной парковки, внутри которой «Спартанцы» решили укрыться и отдохнуть перед финальным рывком к месту назначения. — Полтора года работ снорку в зад!

— Радуйся, что вещи с собой. — Подтолкнул в плечо товарища Седой, возясь со своим оружием, начавшим вдруг клинить. Остальная часть группировки молча сидела возле разведенного кем-то костерка: каждый боец находился глубоко в своих мыслях, не желая делиться ни с кем своим маленьким мирком.

Каждый боец, но не командир.

Корд внимательно всматривался в лица своих подчиненных, обдумывая, что может происходить сейчас в их душах, если даже он, непоколебимый лидер, испытывал странное для него чувство беспокойства. Чувство беспокойства не столько за себя, сколько за людей, подчинявшихся ему, и по собственной воле решивших идти в вылазку, которая, возможно, может стать последней для каждого из них. На секунду подняв голову, мужчина уловил на себе взгляд Луны, непонятно зачем, в очередной раз, увязавшейся за ним. Как только селекционер и лидер группировки столкнулись взглядами, девушка спешно отвела глаза, словно наблюдала за чем-то запретным. Он старался не думать о причинах тех или иных действий селекционера и всегда воспринимал работу девушки как должное. Почему он задумался об этом именно сейчас, Корд не знал, но от нахлынувших мыслей невольно поморщился: сталкер сам старался ни к кому слишком сильно не привязываться и мелькнувшее внутри осознание того, что кто-то мог так привязаться к нему, неприятно задело лидера «Спарты».

— Пора. — Корд, вздохнув и улыбнувшись, поднялся на ноги. Его примеру последовали и остальные, не сказав ни слова, и уже через минуту «Спарта» выдвинулась в сторону гостиницы «Полесье», определив планом проход к станции через неё.

Оказавшись на свежем воздухе, мужчина отметил, что стало гораздо прохладнее, нежели чем в тот момент, когда группировка спустилась внутрь подземной парковки.

Как только сталкеры переступили порог здания гостиницы, перед ними пристала глухая бетонная стена, в секунду скрыв за собой и выход, и оконные проемы, и врагов, обитавших по ту сторону постройки.

— Разделимся, — предложил Корд, удивленный внезапным появлением преграды не меньше остальных, — должен быть выход.

— Может, просто обойдём гостиницу? — Предложил Морфей, в наступившей прохладе уловив уже ощущавшиеся однажды нотки. На его предложение командир отрицательно покачал головой:

— На улице «Монолит» кишит, а у нас не так много боезапаса постоянно отстреливаться. Так что… — протянул мужчина и быстро, словно уже просматривая шаг разделения группы, обозначил, кто с кем и в какую сторону идёт. — Всем оставаться на связи. Если кто обнаружит выход, пожарную лестницу или какой-либо другой способ выбраться — доклад немедленно.

— Удачи нам. — Потер ладони друг о друга Седой, которому вместе с Зелоном выпала миссия обследования первых двух этажей. В распоряжении Морфея и определенной к нему Розы оказались шестой и пятый этажи, в распоряжении Корда и Луны — третий и четвертый этажи соответственно.

Положительно кивнув Седому, командир «Спарты» в сопровождении селекционера первым скрылся в направлении своего участка поисков. Следом за ним разбежались и остальные.

* * *

Пошедший в левое крыло гостиницы Седой в недоумении шагал вдоль абсолютно глухой бетонной стены, временами останавливаясь и щупая поверхность той ладонью, дабы убедиться, что преграда не плод их воображения и не вызванное каким-нибудь затаившимся контролером видение. Но вдруг, когда мужчина в очередной раз захотел прижаться рукой к стене, та исчезла, причем так же быстро, как и появилась, а из открывшегося пространства сталкера обдало ледяным воздухом. Седой, пораженно усмехнувшись, проговорил в закрепленный у головы микрофон:

— Давайте вниз, эта штука пропала.

Ответа не последовало, что заставило «Спартанца» вновь напрячь свою бдительность, в то время как мозг навязчиво предлагал идею с хитрым контролером, поджидающим его за углом. Ещё несколько раз попытавшись связаться с остальной группой, Седой оставил это занятие, сосчитав его бесполезным, и бегом направился в правое крыло, где должен был находиться Зелон.

На радость сталкера, товарищ на месте оказался, причем состояние механика было такое же растерянное, как и у него самого.

— Пытался связаться с нашими? — Первым делом задал вопрос товарищу Седой, на что тот отрицательно покачал головой, с опаской осматриваясь по сторонам, что не осталось без внимания мужчины.

— Зеленый, ты чё? — Спросил тот.

— Вся эта хрень, что сейчас происходит, — начал свой ответ Зелон, отойдя за ближайшую арку и прижавшись к той, словно прячась, — сопровождается холодиной.

— Замерз что ли? — Усмехнулся Седой, но нарвавшись на серьезное выражение лица механика, убрал ухмылку с лица. — Что это, по-твоему?

— Под «Агропромом» было точно так же. — Ответил Зелон, но вспомнив, что товарищ не был там в составе команды и рассказано Седому ничего так же не было, немедленно продолжил. — Было жутко холодно, мы блуждали в этих подземельях кучу времени, постоянно возвращаясь в одно и то же место, словно кто-то заставлял нас путаться. Думали, что, возможно, это какая-то навороченная аномалия, но когда дошли до обозначенной точки, то обнаружили сидевшего там грёбаного Черного сталкера.

Выслушав рассказ механика, Седой переварил полученную информацию, после чего рассмеялся:

— Никакого Черного сталкера не существует, чудила.

Теперь идея о хитром контроллере не казалась ему такой уж нелепой, если сравнивать её с рассказом товарища, ведь сталкер не верил в существование эдаких легенд Зоны, типа Черного сталкера или Картографа. Мужчина мог ещё долго смеяться, если бы его внимание не привлек появившийся в конце левого крыла человек. Зелон, увидевший, как с лица его товарища резко сошла улыбка, посмотрел туда же, куда смотрел и Седой. Узнав в черной расплывчатой высокой фигуре призрака Зоны, механик, довольный собой, ядовито усмехнулся и пихнул мужчину навстречу фигуре:

— Иди ему в лицо скажи, что он не существует. Вместе поржете.

— Лёха, валим. — Пораженно пробормотал Седой и, крепко ухватив механика за рукав, потащил того в сторону открывшегося выхода на задний двор гостиницы. Сталкеры медленно отступали в сторону, готовые в любой момент выстрелить в человека, провожавшего их с другого конца коридора медленным поворотом головы. Но призрак Зоны нападать, судя по всему, не собирался и продолжал просто стоять, наблюдая за ошарашенными «Спартанцами».

Почувствовав под ногами асфальтированную дорогу, Седой, наконец, отвернулся на секунду от гостиницы, чтобы получше рассмотреть открывшееся пространство и вновь попытаться связаться с коллегами, и замер: перед ним предстало шестнадцатиэтажное здание с огромным советским гербом на крыше, которое они видели, проезжая главный проспект Припяти.

— Чё за? — Выругался вставший рядом с Седым Зелон. Сложившаяся ситуация казалась нереальной, но теперь сталкеры знали наверняка что им дурят голову и кто именно этим занимается тоже знали. Не радовало только то, что с этим порождением Зоны ничего поделать они не могли и «Спартанцам» оставалось только стоять на месте и всматриваться в пустые глазницы окон многоэтажки, возле которой они якобы оказались.

Из ступора мужчин вывел громкий лай, что раздавался за их спинами. Развернувшись, «Спартанцы» не увидели ничего кроме неестественно пустой улицы, но оружие в боеготовность привели. Лай продолжал раздаваться со стороны улицы, становясь с каждой секундой всё напористее и напористее, при этом, не желая выдавать в видимость хозяина, тогда стакеры решили идти на этот самый лай, вперед, в пустынную улицу. Но пройдя несколько метров, «Спартанцы» тяжело повалились на асфальт, который в следующую секунду превратился обратно в знакомые плиты, складывающие из себя полы первого этажа гостиницы.

Теперь лай стал совершенно отчетливым, поэтому, когда мужчины подняли головы, то увидели на парадной площади с десяток слепых псов, которые стояли мордами к ним и грозно лаяли, готовые в любой момент наброситься.

* * *

— В юном месяце апреле в старом парке тает снег…

Корд вздрогнул и замер на месте, медленно развернувшись лицом в ту часть коридора, из которой шёл. Мужчина ожидал увидеть на этаже «Монолитовцев», мутантов — что угодно, да и услышать был готов, что угодно, но только не детское пение. Каждый сталкер знает, что увидеть в Зоне ребенка — не к добру, и чем дальше от Кордона ты его встретил, тем хуже твои дела. Корд, как и основная масса сталкеров, про детей в Зоне слышал только по рассказам, подтвердить которые не всегда могли, и считал такие встречи ничем иным как плодами слишком сильно разыгравшегося воображения людей. Считал то считал, но всё же внимательно осматривался по сторонам, забираясь в очередное чьё-то бывшее место жительства, и брошенные детские вещи обходил стороной, побаиваясь своим неверием в подобное явление навлечь его на себя. В Зоне считалось за правило, что если ты не веришь в какие-либо её чудеса, она непременно направит тебя на встречу с ними и не факт, что эта встреча закончиться удачно и ты сам сможешь поведать историю своим знакомым, а не превратишь её в одну из сталкерских баек, что люди рассказывают у костра дабы пощекотать друг другу нервишки.

Помявшись несколько секунд, сталкер неуверенно двинулся в сторону источника звука, а именно — в комнату, мимо которой он прошёл некоторое время назад. Дойти до неё не успел, остановившись на полушаге: из нужной комнаты, что находилась в шагах десяти от Корда, послышался шорох легких шагов, а ещё через мгновение из-за дверного проема неуверенно показалось напуганное детское девичье лицо, густо запачканное пылью. Лидер «Спарты», не растерявшись, нацелил дуло оружия на выглядывающего ребенка, на что девочка испугалась ещё больше, крепко сжав розовые губки и захныкав.

— Дяденька, не стреляйте в меня, пожалуйста. — Плача попросила девочка, всё ещё боясь высовываться из своего укрытия.

Внутреннее чутьё мужчины кричало ему о том, что этот ребенок опасен, но тело и разум затыкали наработанное чутьё и руки сами опустили автомат, сняв девочку с прицела. Корд понимал, что делать этого не следует, но делал, словно повинуясь чьему-то чужому желанию. Девочка же, увидев, что мужчина опустил оружие, робко вышла на середину коридора, потирая пыльными ладошками грязное заплаканное лицо:

— Спасибо. — Тихо произнесла она.

— Пожалуйста. — На автомате ответил ребенку сталкер, но с места не сдвинулся, осматривая попорченную грязью и, в некоторых местах, рваную одежду девочки лет семи, отмечая, что та выглядела довольно современно, а это значит, что исключать возможность случайного попадания ребенка сюда — нельзя. Мужчина сильно качнул головой и на секунду ему показалось, что он услышал голос Луны, звавшей его, но тут же позабыл об этом, отвлеченный снова заговорившей девочкой.

— Меня Юля зовут. — Сказала местная находка, смело улыбнувшись, словно почувствовав от лидера «Спарты» уверенность в том, что тот не тронет её. Да и сам Корд был уверен, что не станет стрелять в ребенка, полностью отвлеченный от интуиции, которая внутри буквально вопила об опасности. — Я заблудилась, отведите меня домой, пожалуйста.

Девочка протянула вперед грязные ручки, вновь тихо захныкав и ещё несколько раз произнеся свою просьбу.

— А где твой дом, Юля? — Успокаивающе спросил Корд, медленно, но уверенно, зашагав к совсем расплакавшейся девочке. Мужчина был убежден, что ребенок не плод его воображения и только немного начинал злиться из-за постоянно слышащегося ему крика селекционера группировки, что не переставая звала его, но ответить на зов или хотя бы посмотреть в сторону голоса — он, от чего-то, не мог.

— Новошепеличи, зеленый деревянный дом. — Объясняла девочка подходящему к ней Корду. — На воротах голубки нарисованы…

Корд утвердительно покачал головой, мол, понял пункт назначения, собираясь быстро найти тот и доставить ребенка, но, услышав за своей спиной громкое «Корд, тварина!», остановился и резко обернулся через спину, зло закричав:

— Заткнись!

Луна шарахнулась от мужчины, испуганно смотря на того, но Корд внимания на эмоции девушки не обратил.

— Не влезай в разговор, она итак напугана! — Лидер «Спарты» обернулся назад и посмотрел туда, где секунду назад стояла Юля. Обнаружив на месте ребенка раскинутую практически на всю ширину коридора Электрическую паутину, которую мужчина проходил несколько минут назад, он невольно ахнул и только сейчас почувствовал, как от опасной близости с аномалией волосы на его голове под сферой напряженно зашевелились. — Какого чёрта?

— Я увидела, как ты шёл в неё. — Тот момент, что селекционер, как обычно, больше была увлечена присмотром за своим командиром, нежели обследованием внезапно появившейся стены, которая, к слову, успела исчезнуть, она умолчала. — Позвала тебя, но ты не откликнулся и я побежала к тебе, чтобы остановить.

— А чего не остановила? — Пораженно проговорил Корд, непонимающе наблюдая за взволнованной подчиненной.

— Не успела: ты на голос отвлекся. — Проговорила Луна и немного улыбнулась. — Извини, что обозвала.

Мужчина махнул рукой, словно прося забыть об этом, и немного всмотрелся за спину девушки. Сталкеру показалось, будто воздух немного подернулся и замер рядом с селекционером, а в следующую секунду сзади Луны возник высокий человек и, обхватив ту руками, быстро, словно летя, потащил ту в конец коридора к разбитому окну здания. Быстро сориентировавшись, Корд выхватил из кобуры на бедре пистолет и выстрелил в человека, а значимая разница в росте селекционера и цели позволила мужчине попасть возникшему в голову. На пулю в свою сторону человек отреагировал молниеносно: откинув к стене девушку, он мгновенно сблизился с лидером «Спарты» и, вцепившись пальцами в грудь того, поднял мужчину и резко прижал его к стене. Корд поморщился от боли, что доставляла ему сильная хватка противника, и на секунду всмотрелся в его лицо. Узнав в мужчине старого знакомого, «Спартанец» тихо зашипел:

— Шухов, исчезни!

Явно расслышав слова сталкера, дух Зоны утробно зарычал и впился пальцами в грудь того, прорывая ткань формы и раня чернеющую от его прикосновений кожу. Параллельно с этим, лицо Черного сталкера стало быстро деформироваться, убирая все знакомые Корду черты и превращая его прозвище в буквальное описание: на месте глаз образовались темные провалы, из которых на сталкера смотрели маленькие багровые зрачки, челюсть неестественно сильно отошла вниз, раскрывая рот и оттягивая кожу лица, принявшую вид когда-то разлагающейся, но засохшей, плоти. В следующее мгновение, существо издало утробный крик и отпустило Корда, вновь устремив своё внимание на селекционера, что бросила в него метательный нож и попала в бок, заставив холодное оружие застрять между ребер. Луна, явно не жалея о сделанном, вытерла рукавом текущую из носа кровь и мужественно посмотрела на Черного сталкера, приготовившись к скорой смерти, но тот, вместо того, чтобы расправиться с девушкой, тягучей черной массой поднялся под потолок коридора и впитался в тот, оставив от себя лишь со звоном упавший на пол нож «Спартанки».

* * *

Роза заметила черное вязкое пятно на полу когда возвращалась к лестнице, закончив проверку отведенного ей левого крыла этажа.

Оно сразу привлекло внимание девушки, так как его, если память не изменяла ученой, не было здесь, когда они с Морфеем разделилась для обследования этажа. Роза только собралась позвать друга и спросить, не знает ли он, что это такое, как пятно резко вытянулось в высоту и приняло форму человека, причём совершенно конкретного и знакомого ученой. Узнав в высокой сформировавшейся фигуре человека, встретившегося им в подземельях, Роза медленно попятилась назад, благо пространства для отхода было достаточно, да и что делать с духами Зоны девушка понятия не имела.

— Морф! — Ученая громко позвала товарища, который обследовал противоположную часть коридора, на всякий случай крепко сжав в руках ВАЛ и направив его дуло в сторону Черного сталкера. На голос тот не среагировал, продолжая стоять с низко опущенной головой и, лишь изредка, вздрагивая телом, словно в легких конвульсиях.

Не получив ответного оклика от сталкера, Роза направилась вперед, собираясь как можно осторожнее обойти вставшего в проходе человека, но, когда та практически подошла к нему, Черный сталкер резко вскинул в стороны свои руки. В следующую секунду ученая, словно сбитая невидимой воздушной волной, отлетела в конец коридора, выбив спиной стекло в окне и вылетев на улицу. Девушка крепко зажмурила глаза, стараясь не кричать и вести себя достойно бойца хотя бы сейчас, в ожидании больного удара о землю и, возможно, смерти. Но удара не последовало: жестко приземлившись, Роза открыла глаза и поднялась на ноги, отряхиваясь от пыли.

На первый взгляд место, в котором приземлилась девушка, показалось ей знакомым, а выйдя в коридор и выглянув в пустой оконный проём, та узнала из знакомых пейзажей место, в котором они с Морфеем оказались в первый раз. Только природа за окном казалась словно искусственной, плохо сделанной копией с оригинала, что заставляло насторожиться ещё больше. Ученая тряхнула головой, приводя свои мысли в порядок, и отправилась на поиски своего товарища, который, по её соображениям, точно так же как и она оказался где-то здесь.

Пройдя несколько коридоров и осмотрев доступные комнаты, девушка вышла в большой коридор, соединяющий несколько небольших корпусов сего здания и направилась по тому, стараясь вспомнить, а был ли этот коридор здесь в день их первого визита сюда. Домыслить Розе не дал появившийся с противоположной стороны коридора Морфей. Увидев подругу, тот как-то облегченно выдохнул и направился к ней. Ученая последовала его примеру.

— Что произошло? — Спросил сталкер, остановившись в паре шагов напротив девушки и немного растерянно смотря по сторонам.

— Я тебя звала, там Черный сталкер был. — Роза немного возмущенно посмотрела на друга. Морф на возмущение ученой лишь пожал плечами.

— Я не слышал, а потом меня вытолкнуло в окно.

— Он нас вытолкнул. — Девушка как-то испуганно вздохнула, подбирая мысли, чем их компания могла разгневать духа Зоны, но не найдя решения, продолжила. — Нужно выбираться.

— Да, пошли. — Кивнул Морфей и направился к Розе, но когда тот сделал несколько шагов вперед, то исчез, будто его тут и не было. Девушка испуганно позвала парня и подбежала на то место, где секунду назад стоял сталкер. Услышанное за спиной собственное имя заставило девушку обернуться: на месте её прежней остановки стоял Морф, непонимающе смотря на ученую и, видимо, злясь от этого непонимания.

— Какого хрена? — Произнес тот и двинулся в сторону Розы, на секунду снова исчезнув, но появившись обратно, как только отошел назад. Объяснить, что это могло быть, растерянная ученая не могла, поэтому продолжала непонимающе смотреть за тем, как друг то появлялся, то исчезал, шагая то вперёд, то назад. В отличие от девушки, сталкер был сосредоточен и пытался додуматься, последствием чего могло стать подобное, шагая вперед, к подруге, но не обнаруживая ту при приближении. После нескольких минут метаний по коридору, Морфей отошел на пару метров назад и остановился, окликнув Розу.

— Говоришь, Черный сталкер был? — Спросил тот. Получив от девушки положительный кивок, продолжил свою мысль. — Может нам это всё просто кажется?

— Может. — Подтвердила догадку друга ученая.

— У меня есть идея. Отойди назад. — Попросил Морф, а когда Роза отошла на требуемое расстояние, более громко объяснил свою идею. — Можно попробовать вырубиться, чтобы иллюзия отпустила, я в фильме такое видел.

На уговоры и сомнения времени не было, да и идея сталкера показалась ученой довольно логичной, поэтому «Спартанцы» немедленно приступили к реализации плана: хорошенько разбежавшись, парень и девушка побежали навстречу друг другу, в конечном итоге смачно столкнувшись и повалившись на пол. От удара и о бегущее тело, и о пол, «Спартанцы» потеряли нить той иллюзии, что их держала, оказавшись вновь на пятом этаже припятьской гостиницы, лежавшими друг перед другом. Роза болезненно ладонью потирала ушибленный лоб, стараясь усмирить троение в глазах окружающего мира. Морфей, присев, сильно потряс головой и рассмеялся, довольный тем, что его план сработал.

— Твердолобый. — Буркнула девушка растерянно, всё никак не установив фокус зрения и смотря куда-то за сталкера.

— Сама сиганула вверх, а я виноват, что она мне в лоб впечаталась. — Тот, усмехнувшись, присел напротив ученой и поводил перед её глазами указательным и средним пальцем. — Сколько зайцев? Всё нормально?

— Один, нормально. — Ответила Роза и немного улыбнулась посмотрев на сталкера, а переведя взгляд в конец коридора, убрала улыбку. Заметив это, Морф обернулся и посмотрел туда же: к этому моменту, утробно рыча, быстро приближающийся Черный сталкер был уже в метре от них. Схватить лежащее в стороне оружие и выстрелить ещё не до конца отошедший от удара сталкер не успевал и сделал первое, что пришло в голову: обхватив руками ученую, тот вместе с ней повалился на пол, зажмурив свои глаза и закрыв ладонью глаза подруге.

Дух Зоны пролетел в сантиметре над ними, обдав спину Морфа едким холодом и исчезнув. Услышав отчетливые звуки стрельбы на улице, сталкер отпустил Розу и поднялся на ноги, следом помогши встать и девушке. «Спартанцы» подобрав своё оружие бегом направились вниз, надеясь больше столкнуться с Черным сталкером, а когда выбежали на улицу, поняли, что торопились зря: стрельба утихла довольно быстро, а на площади в окружении трупов слепых псов стояла остальная часть группировки.

Корд, недовольно поморщился, увидев молодых людей:

— Этот чёрт и до вас добрался?

— Угу. — Буркнул Морфей и, осматривая явно потрепанного лидера, остановил взгляд на испорченной верхней части формы и усмехнулся. — А у вас с ним, походу, горячие обнимашки были.

— Розка — единорог. — Хихикнул Зелон, тыча пальцем на ученую. Та, услышав сравнение, ладонью коснулась лба и расстроено пнула ногой лежащий рядом труп слепыша: действительно, на лбу девушки, по ощущениям, красовалась неплохая шишка, которая, к тому же, ещё и побаливала.

Поделившись случившимся и обдумав всё, группировка, хоть и побитая местами, но в целом составе, быстро направилась через гостиницу, опасаясь, что все чудеса, произошедшие с ними, вновь начнут повторяться. Но ничего не произошло и «Спарта» спокойно продолжила путь, как и раньше отбиваясь лишь от мутантов и попадавшихся на дороге «Монолитовцев».

* * *

Отправляясь в Зону, каждый солдат уверен, что сможет справиться со всем, что может принести вред. Но именно эта чрезмерная самоуверенность часто и играет важную роль в смерти человека.

Айзек был растерян: терять бойцов сопровождения не хотелось — мужчина боялся остаться один, поэтому смерть одного из них воспринял особенно тяжело. Связист сопровождающей его группы во время очередной перестрелки ошибся всего на несколько сантиметров, не до конца скрывшись за укрытием, чему следствием стало ранение, а минутами позже — смерть.

Сейчас, когда сражение осталось позади, группа ученого во главе с ним восседала на территории старого городского кладбища, что так символично оказалась рядом с местом последнего сражения.

— А это нормально? — Спросил Вадим, посмотрев на руководителя группы, сидевшего на остатках металлической лавочки и уверенно связывающего между собой две найденные толстые палки. Американец укоряющее посмотрел на бойца, что закончив засыпать землей труп товарища решил завести с ним беседу. Соорудив небольшой крест, Айзек отдал его Вадиму.

— По-твоему, было бы лучше, чтобы его съели мутанты?

Отрицательно покачав головой, боец принял крест и крепко воткнул тот в изголовье небольшой могилы. Группа ещё несколько минут простояла возле места упокоения связиста. Бойцы пропустили за погибшего товарища по сто грамм имеющейся в запасе водки, пока американец записывал в свой планшет некролог для отправки руководителям экспедиции. Когда, наконец, всё было завершено, группа с нескрываемым удовольствием покинула местное кладбище, о месте положения которого говорили разве что металлические резные ворота — единственная деталь, что ещё не смогла полностью затеряться в зарослях.

Никто не решался проронить ни слова, чувствуя то напряжение, что возникло между товарищами, да и не сильно хотел этого делать. Каждый из них, наверное, впервые задумался о том, что здесь нужно быть осторожнее во много раз, чем обычно, если хочется сохранить собственную жизнь и дойти до цели, которая уже просматривалась на горизонте, как маяк, направляющий отважившихся дойти до ЧАЭС.

 

9

О том, с какой целью Озёрского доставили сюда — ученый догадывался смутно: понимать ход мыслей коллеги, по чьей просьбе доставили, Александр больше не мог. Полностью отойдя от ослепляющего эффекта препарата, мужчина стал замечать многие вещи, в том числе и довольно сильные изменения в мышлении руководителя научной экспедиции на Янтаре. Озерский с некоторой опаской наблюдал за Германом, что спрятав нижнюю часть своего лица за респиратором, молча сидел на полуразрушенных ступенях большого здания, некогда служившего главным административным корпусом для всех работников ЧАЭС. Не смотря на то, что корпус находился не на самой территории станции, воздух всё же здесь был гораздо тяжелее, нежели чем на обычной территории, заставляя ученого, не наделенного какими-либо средствами защиты, систематично закашливаться. Александр заметил для себя, что в последнее время несдержанный Герман сейчас был слишком спокоен, словно знал, что его ждет и знал, что следует делать в таком случае. «Неужели как зверушку на показ приволок?» — Озерский медленно прошёл вдоль здания, завернул за угол, прижался спиной к кирпичной стене и осмотрелся по сторонам. Александр не мог предположить ничего иного, кроме как то, что его по экстренному вызову доставили сюда, дабы представить как доказательство безопасного действия сыворотки. Мол, смотрите — живой, здоровый, работоспособный и лишнее вещество в организме не мешает. Только вещества уже и в помине в организме не было, как не было и побочного эффекта после его применения.

Убедившись, что за ним никто не наблюдает, ученый достал из внутреннего кармана куртки ПДА и быстрым движением вызвал уже знакомого абонента. Ответ не заставил себя долго ждать.

— Уокер. — Раздался из динамика голос профессора.

— Профессор, как далеко вы находитесь от назначенного места? — Тихо спросил Озёрский, краем глаза смотря на возвышающуюся невдалеке станцию и вылавливая на территории той любое движение, отличное от ветра или аномалий. — Долго удерживать под контролем участок не получиться, всё же территория «Монолита».

— Вы вместе с Германом? — Спросил американец у ученого и, получив утвердительный ответ, продолжил. — Считаю не безопасным продолжать разговор, информацию вышлю сообщением.

— Спасибо за понимание. — Облегченно и немного удивленно проговорил мужчина, явно не ожидавший, что приехавший ученый быстро войдёт в его положение. Александр меньше бы удивился, если бы американский профессор не обратил должного внимания на его сообщение и счел это обычной попыткой сдвинуть с места кого-то повыше должностью.

Озёрский не успел убрать свой гаджет обратно в карман, как тот отозвался негромким сигналом, оповещающим о полученном сообщении. Ученый открыл то и внимательно прочитал написанное, после чего облегченно выдохнул: гости были близко и, это значило, что ему осталось совсем недолго изображать на всё готового вдохновленного дурачка. Когда к мыслям о свободе прибавилась мысль о том, что его руководитель совсем скоро получит по голове за свои эксперименты, мужчина улыбнулся, явно довольный приближающимся концом этой неприятной истории.

Александр, собравшийся возвращаться к группе, успел только обернуться, как тут же нарвался на наблюдавшего за ним Германа. По взгляду профессора, Озёрский понял, что тот присутствовал здесь уже достаточно давно, был свидетелем его разговора и, более того, понял, кто вызвал в Зону представителя начальства.

Отпираться и оправдываться мужчина не стал: понимая безвыходность своего положения, ученый поспешил скрыться от своего коллеги, но, когда после громкого выстрела почувствовал острую боль где-то в области левой лопатки, понял, что уйти ему не дадут. После следующего выстрела Озёрский замертво рухнул на асфальт, роняя в образовавшуюся лужу крови ПДА, не успев понять, куда именно угодила смертоносная пуля.

Герман, опустив разгоряченный выстрелами пистолет, не спеша подошёл к трупу бывшего коллеги и присел на корточки. С одной стороны ему было жаль, что человек, которого мужчина считал одним из способнейших ученых, закончил свою жизнь именно так, но с другой он радовался, в частности тому, что, наконец, избавился от болтливого товарища, с которого, в принципе, всё и началось.

Поразмыслив над произошедшим ещё с минуту, ученый аккуратно вытащил из лужи ПДА Озёрского и, протерев тот рукавом, направился назад к главному входу административного корпуса, по пути изучая сообщения в гаджете покойного. Добравшись до последнего сообщения и прочитав его, Герман немного ядовито усмехнулся: всё складывалось как можно лучше и появлялась прекрасная возможность убить сразу «двух зайцев» — и прибывшего из главного центра профессора, и беглую ученую, что, согласно сообщению, так же направлялась к месту встречи в составе небезызвестной ему «Спарты». Дочитав, мужчина спрятал ПДА Озёрского в карман и отправил двух «Наемников» из сопровождающей его группы спрятать труп: Герман решил, что раз уж дело шло вне его ведения, то и показывать свою осведомленность не стоит.

— Подпустить гостей поближе. — Проговорил себе под нос ученый и поправил спадающие с переносицы очки, в следующую секунду велев сопровождающим рассредоточиться по ближайшей территории и ожидать его команды, сам же скрывшись внутри здания.

* * *

— Что-то пропал этот клоун. — Роза приникла глазами к биноклю и внимательно рассматривала территорию административного здания, которую около получаса назад ещё можно было назвать обитаемой из-за большого скопления нанятых Германом бойцов, нежели сейчас, когда снаружи лишь изредка возникала пара фигур в формах «диких гусей» и исчезала обратно в здании. Вдохновлённую близкой минутой расправы над ученым девушку напрягало как бездействие со стороны противника, так и бездействие с их стороны, вызванное строгим запретом Корда, который чего-то ждал. Чего именно — командир «Спарты» делиться не спешил и на все вопросы сухо отвечал, что так надо.

Добравшись до указанного неизвестным отправителем места, «Спартанцы», по приказу своего лидера, обустроились в небольших зарослях, что находились в начале аллеи, ведущей к административному корпусу, и стали ждать.

Ждать чего-то, о чём знал только Корд.

— Усядься, — протянул Морфей, немного громче, чем требовалось, из-за чего тут же словил звонкую оплеуху от своего командира, сидевшего на данном участке вместе с ним и ученой. На недовольный взгляд парня, Корд укоризненно зашипел, приставив к губам указательный палец, и отвернулся в сторону соседней полосы зарослей, в которой пряталась остальная часть группы. Сталкер пододвинулся ближе к девушке и тихо шепотом продолжил: — От того, что ты мечешься, время быстрее не пойдёт.

— Ну и что. — Фыркнула Роза и опустила бинокль, поправив на место ветки с сухой листвой. Ученая итак не особо любила, когда её начинали поучать, а сейчас ей это не нравилось вдвойне. Не до поучений, когда в непосредственной близости находиться объект вожделенной мести, которую девушка выносила в себе на протяжении такого долгого времени.

На секунду ученая замерла. «А что будет потом?» — задалась она себе вопросом, ведь последние месяцы девушка жила буквально только мыслями о мести за своих товарищей и совершенно не задумывалась о том, что будет после возмездия. Роза недовольно нахмурилась, мысленно поругав себя за то, что мыслить приспичило именно сейчас, когда нельзя впадать в какое-либо другое состояние кроме решительности, тем более что мысли грозились завершиться далеко не самыми боевыми нотами. Однако, не смотря на внутренние возмущения, поток мыслей останавливаться не собирался, разгоняясь всё с большей скоростью и, в свойственной всем женщинам манере, накручивая ученую.

«В «Спарте» не могу остаться» — Продолжала про себя Роза, как бусинки на четках перебирая все возможные варианты своего будущего. Оставаться в группировке девушке не хотелось — слишком тяжелую атмосферу она успела создать вокруг себя, ещё больше раскалив ту, когда выяснилось, из-за чего «Спарту» покинула медик, да до такого состояния, что теперь кроме ярлыка выкормыша командира к ней прилипло ещё несколько далеко не самых приятных народных наименований. И хотя большая часть группировки была настроена к ученой дружелюбно, отношение остальной части сильно давило на психику.

— Что, обдумываешь, как лучше наказать профэссора? — Усмехнулся Морф, наблюдая за напряженным мыслительным процессом подруги. Роза отрицательно покачала головой.

— Нет.

— А что тогда? — Спросил тот?

— Не важно. — Девушка поспешила вернуться к наблюдению, сделав максимально занятый вид, но, достаточно долго знавшему её сталкеру, было просто понять, что ученая притворяется. Поэтому «Спартанец» сдавать позиции не поторопился.

— Самое время поныть — возможно, это последний раз в жизни. — Сказал тот и тихо рассмеялся, но, вновь услышав знакомое шипение, замолк.

— Да уж, спасибо. — Роза, обернулась к товарищу и показательно отвесила тому небольшой поклон, тут же раздраженно отодвинувшись немного в сторону. — Мотивировал.

— Чё орать то сразу? — Морфей упрямо пододвинулся к ученой, за любопытством похоронив возникшую обиду. Сталкер на секунду посмотрел на лидера, что всё так же продолжал сидеть к нему спиной, только теперь, видимо, всматриваясь в сторону, откуда они пришли. Корд, слыша разговор молодых людей, не спешил его останавливать — мужчина понимал, что сейчас подчиненным нужна была разрядка, в особенности Розе, для которой этот поход значил немного больше, чем для всех остальных.

К тому же, сидеть в ожидании неизвестно чего — скучно и эта самая скука вызвала в мужчине некоторую тревогу, предчувствие чего-то плохого, которую Корд старался утихомирить и отвлечься, бессовестно подслушивая разговор ученой и капитана.

— Я не ору. — Уже спокойнее ответила девушка и, поняв, что отвязаться от беседы не получиться, повернулась к товарищу, приготовившись защищать свои мысли всеми позволительными способами. Но защитить крепость от того, кто знает все тайные проходы, ведущие внутрь — трудно, поэтому, не выдержав под вопросительным взглядом сталкера, ученая объяснила содержимое своих мыслей. Морфей, дослушав подругу, тяжело посмотрел на ту, и с какой-то обидой спросил:

— Что значит: не знаешь, куда деться?

— А как? — Роза почувствовала внутри нарастающее отчаянье, ведь вместо того, чтобы получить дельного совета от единственного человека, ставшего ей довольно близким, девушка получила в ответ целую гору непонимания. Но разговор прерывать не стала, мол, сам всё начал — теперь будь добр терпеть. — Остаться я не могу, а возвращаться мне не к кому и некуда: ба умерла, имущество я продала, чтобы добыть деньги на поход в эту долбанную Зону для поисков отца, который, кстати, тоже окочурился, понимаешь?

— А мать? — Сталкер на время проглотил фразу, вертевшуюся на языке, решив для начала, расспросить о более важных вещах, тем более что отсутствие этой части в списке подруги его заинтересовало.

— Мертва. — Ученая проглотила ком, вставший в горле, но ответ продолжила. Девушка говорила быстро: было понятно, что данная тема для неё не приятна. — Я поздний ребенок, она роды не перенесла, так что воспитывали меня бабушка с отцом, а их судьба тебе уже известна.

— Прости, я не знал. — Морф немного с опаской посмотрел на лидера и, убедившись, что тот не наблюдает за ними, осторожно приобнял Розу за печи, следом, как бы извиняясь, мягко чмокнув подругу в светлую макушку. Та неловко пожала плечами, пальцами приоткрыв ветки кустарника и устремив взгляд на площадь у здания.

— Всё в порядке, ты и не мог знать об этом.

— Кстати, да: а я? — Выдал сталкер свою мысль, голосом стараясь всячески показать, словно только что об этом вспомнил, но, от чего-то дрогнувшая нотка в вопросе раскрывала его со всеми вытекающими. Ученая на секунду немного непонятливо посмотрела на товарища и по-своему грустно усмехнулась.

— А толку? Мы либо сегодня умрём, либо потом ты исчезнешь, как в прошлый раз…

— Нет, — «Спартанец» не дал договорить девушке, грубо прервав ту. Суждения подруги сейчас ему не нравились и, более того, они казались ему обидными и больно били по самолюбию. Однако заканчивать разговор сталкеру не хотелось: с одной стороны, сказывалось напряжение, которое требовало хоть какой-то разрядки, а с другой — парень понимал, как сейчас тяжело его подруге и старался поддержать ту. Как умел.

— Давай так, — продолжил Морф после недолгой паузы, — если выживем — уйдём из Зоны, вместе.

— В смысле? — Спросила Роза, наверное, впервые за всё время разговора окончательно переключив внимание на товарища. Тот смотрел на ученую уверенно, словно знал, что отказать та ему не сможет, но каких-то посторонних вопросов сейчас слышать не хотелось и определенное непонимание его подбешивало.

— На коромысле. — Фыркнул тот и сильнее, чем требовалось, сжал пальцами ладонь девушки, от чего та тихонько ойкнула, но руку освободить не попыталась. — Уйдём, заведем семью, будем жить обычной жизнью: без смертей, монстров и двинутых ученых. Годиться такое «дальше»?

Роза удивленно смотрела на парня, откровенно не понимая шутит тот, пытается её утешить или всерьез предлагает подобное. Девушка знала, что Зона для Морфея стала вторым домом и покидать его будет тяжело, что впоследствии грозит бесконечным унынием, недовольством жизнью и невыполнимым желанием вернуться назад. Отобрать у сталкера Зону всё равно, что оторвать от его души огромный кусок и заставить жить с этим, постоянно жалея о потере.

Сколь заманчиво и мотивирующее не звучало предложение парня, ученая не могла лишить того «дома» и от осознания, что сделать желаемое без ущерба для обоих не получиться, на душе становилось хуже.

— Ты ведь этого не хочешь. — Тихо проговорила девушка и с недовольством заметила, что, держащиеся внутри на протяжении разговора, слезы таки вырвались наружу и сейчас проделывали тонкие соленые дорожки по её лицу.

— Дура. — Морфей раздраженно выпустил руку ученой из хватки и отвернулся, дрожащей рукой достав из кармана початую пачку сигарет, но тут же убрал ту обратно, вспомнив, что командир строго настрого запретил курить, пока они находятся в засаде. Вместо этого он взял в рот кончик спички и стал тот пожевывать, стараясь унять накрывшую его волну злости. Парень не любил, когда кто-то решал за него какие-то важные вещи. «Откуда тебе знать, чего я хочу?» — прокрутил он в голове фразу, собираясь сказать ту, но остановился, почувствовав, как его обхватили женские руки, а через секунду — как девушка уткнулась в его спину лицом. Оборачиваться прямо сейчас Морф не хотел, зная наверняка, что плаксивая подруга и теперь льёт слезы ему в костюм, но, понимая, что времени у них на самом деле не много, всё же сделал это.

Обернувшись, «Спартанец» не успел ничего сказать, как в его адрес посыпались извинения и оправдания.

— Так, хорош реветь. — Сталкер обнял Розу и прижал к себе, стараясь успокоить, но девушка довольно быстро успокоилась сама, сумев взять себя в руки. Подняв голову, ученая протерла ладонью лицо и благодарно посмотрела на товарища: он один мог спокойно реагировать на частое слезокапство с её стороны, скалой выдерживая разного вида срывы, но не оставляя ту наедине с собственными мыслями в таких случаях.

— Можно попробовать. — Девушка немного улыбнулась, своими словами сдвинув с души сталкера булыжник и заставив того облегченно улыбнуться.

— Другое дело.

— Закончили, любовнички? — Спросил Корд, всё это время делающий вид, что не слушает молодых людей. На самом же деле, слыша, о чем именно разговаривают его подчиненные, мужчина сам не минул задуматься о том, что в свои далеко не молодые годы он не имел семьи и продолжать его род — не кому.

Раньше, когда Александр жил на Большой Земле, он не задумывался о создании собственной ячейки общества, потому что в его руках был буквально весь мир, зовущий мужчину для изучения его тайн. Возможности заставляли отодвигать банальные житейские проблемы на задний план, ведь когда ты молод, кажется, что ещё так много времени.

Попав в Зону, Корд добрых пять лет занимался воспитанием себя как бойца и наработкой своей репутации среди остальных сталкеров, а собрав «Спарту» — занялся воспитанием своих подчиненных, передавая им все знания, которые у него успели накопиться на протяжении боевого опыта. Да и не место в Зоне думать о подобных вещах. Но сейчас он сидел и прокручивал в голове всю свою жизнь, словно перед высшим судом, откровенно начиная жалеть, что после себя не успел оставить ничего кровного.

Подобнее мысли начинали пугать командира группировки и тот с нетерпением ожидал появления таинственного человека, непонятно почему писавшего и помогавшего им.

Ответ на свой вопрос Корд получил мгновенно, но внимания на него не обратил, устремив свой взор на вход здания, к которому во время разговора успела подойти небольшая группа хорошо вооруженных людей. По тому, как один из них осматривался по сторонам, словно ожидая кого-то, Корд понял — это прибыли их «тайные помощники».

* * *

Первое на что Айзек обратил внимание, приближаясь к месту встречи, было большое скопление людей в обозначенном месте.

Ученый помнил, что Герман покинул Лиманск в небольшой компании своих охранников, и его несколько насторожило столь сильное прибавление в потенциальных силах противника. Ведь если спокойно поговорить с профессором не удастся и придётся действовать агрессивно, то их небольшую компанию, состоящую из четырех человек, просто сметут с этого света. Если только к ним не присоединиться группа местных обитателей, которых, к своему неудовольствию, американец не замечал.

До парадного входа в административное здание мужчины дошли совершенно спокойно: ни один из наёмных сталкеров не попытался их остановить и Айзек сделал для себя вывод, что они были заблаговременно предупреждены своим командиром о визитерах. Но пройти в здание им не дали: один из наёмников, стоящих у входа, смело преградил дорогу профессору, желая узнать личность пришедшего. Получив ответ, охранник отправил своего товарища внутрь и через минуту тот вернулся в сопровождении профессора Германа, торопливо закидывающего через спину автомат.

— Мистер Уокер, доброго дня. — Радушно улыбнулся ученый и поспешил пожать гостю руку, чему воспрепятствовать американец не стал, сочтя подобный жест небольшим знаком, показывающим, что на контакт местный профессор идти готов.

Но что-то в радостном взгляде профессора было не так и что именно — Айзек уловить не мог.

— Здравствуйте, профессор. — Ответил американец и вновь посмотрел по сторонам: он отчетливо чувствовал на себе чей-то пристальный взгляд, но чей именно — не понимал и свято надеялся, что это наблюдали приглашенные им сюда сталкеры.

По инициативе профессора Германа, сопровождающие Айзека были спроважены внутрь здания, дабы немного отдохнуть после долгой дороги, а сами ученые медленной походной направились от входа. Уокера так же заинтересовало отсутствие рядом с ними вызвавшего его сюда Озёрского, но спрашивать о нём у Германа мужчина не стал, сразу же задав наводящий вопрос:

— Мистер Герман, так что вы хотели показать?

— К сожалению, мы не можем пока что начать. — Профессор на вопрос старшего коллеги кротко улыбнулся и пропустил мужчину немного вперед, сам опустившись на одно колено и принявшись зачем-то сильнее зашнуровывать итак закрепленные берцы. Для Айзека это казалось отличным плюсом и он, немного отойдя вперед, остановился, после чего достал из кармана диктофон и включил режим записи.

— Почему же? — Спросил американец, не оборачиваясь, так как его внимание привлекла быстро скользнувшая за небольшое соседнее здание темная фигура.

— Понимаете, уважаемый мистер Уокер, мы ещё не дождались ваших друзей-сталкеров. — Медленно говоря, Герман бесшумно поднялся с колена, но догонять коллегу не поспешил: вместо этого, он осторожно спустил с плеча автомат и направил дуло того в спину стоявшего впереди мужчины. Услышав звук затвора, Айзек обернулся назад, с готовностью направив на профессора пистолет, этим самым заставив ученого с Янтаря как-то хищно улыбнуться. — Вы умрете быстрее, чем нажмете на курок.

— Неужели? — Усмехнулся Уокер, надеясь разговорами протянуть время. Герман же, вновь улыбнувшись, ответил в тон профессору и тут же вскрикнул, мгновенно выронив из рук автомат. За секунду до того, как началась стрельба со стороны охраны Германа, Айзек успел заметить, что именно заставило ученого лишиться оружия: правая ладонь мужчины была полностью залита кровью от образовавшегося пулевого ранения в ту, равно как и предплечье.

Когда очередь пробила асфальт в нескольких сантиметрах от американца, тот бегом рванул в сторону того места, где совсем недавно он заметил человека и теперь ученый совсем не сомневался, что это был именно один из представителей «Спарты», а не кто-то иной. Забежав за угол здания, ученый встретился лицом с мужчиной примерно его возраста, но вместо приветствия, тот грубо схватил американца за грудки и прижал к стене.

— Ты писал нам? — Прямо спросил Корд у мужчины и, получив положительный кивок, отпустил того, тут же сообщив остальным «Спартанцам», что беглец жив и рядом с ним. Айзек же совсем не был ошарашен происходящим: сказывалось наличие боевого опыта, которого ученый успел набраться, работая на военных своей страны в Ираке. Мужчина предельно спокойно и быстро стащил с плеча автомат и привел тот в боевую готовность, в следующую секунду выглянув из-за угла здания и начав вести довольно интенсивную стрельбу.

Корд выглянул из-за противоположного угла здания, стараясь выцепить взглядом хоть кого-то из своих подчиненных, но вместо этого увидел, как за дверь небольшой постройки, по виду напоминающей вход в подвал, скользнула фигура раненного ученого, а через мгновение в эту же дверь бегом влетела и Роза.

* * *

Для раненного человека бежал Герман очень активно и это не мудрено, когда тебя подгоняют выстрелами.

Он знал эти полуразрушенные коридоры местных лабораторий. По картам, но знал, и мог спокойно ориентироваться, даже не смотря на слабое освещение.

— Стой, гад! — К тому моменту как Роза забежала внутрь, Герман успел скрыться и в какой именно комнате — девушка не знала. Бродить в одиночестве по темным подземельям не хотелось, но жажда близкой «добычи» на автомате повела ученую вперед. — Да будь ты мужиком, крыса, не прячься!

Девушка медленно шла вперед, заглядывая в темные открытые дверные проходы, но ничего, кроме крыс, прогнившего оборудования и старых человеческих останков — не находила, и Бог знает сколько ещё бы длилась эта игра в прятки, если бы профессор, по-видимому задетый словами ученой, не решил себя выдать.

— Сколько агрессии к старшим. — Громко сказал тот и Роза побежала на голос, стараясь добраться до ученого как можно скорее и не дать тому вновь скрыться.

Миновав несколько поворотов, девушка оказалась в большом зале, где среди различного мусора, вдоль стен стояли пустые разбитые колбы, видимо предназначавшиеся для содержания существ, во времена, когда сейчас заброшенные лаборатории ещё функционировали. Через мгновение взгляд ученой выцепил среди царящего здесь хаоса стоявшую фигуру профессора. Раненный Герман держал в здоровой левой руке пистолет и направлял его на Розу. Девушка в свою очередь направила дуло ВАЛа на мужчину, но стрелять не спешила, словно наслаждаясь собственной победой, игнорируя то, что сама находиться под прицелом.

— Неловкая ситуация, да? — Ученый усмехнулся, сам не торопясь выстрелить. Увидев какое оружие использует девушка, Герман сопоставил его с количеством сделанных в его сторону выстрелов и сделал вывод, что, по идее, магазин оружия должен был опустеть, а по уверенному лицу Розы он понял, что та об этом не думает. От этого, мужчина чувствовал, что ситуация для него складывается как нельзя лучше. — Одни проблемы от тебя.

— Заткнись! — Выкрикнула ученая и нажала на курок. Услышав вместо выстрела щелчок затвора, Роза замерла: у той не было при себе запасного магазина, да и менять его было некогда. Герман рассмеялся от растерянного вида девушки, всего на секунду расслабившись и опустив оружие, совершенно не ожидая, что эта секунда для него окажется роковой: смех профессора прервал звук автоматной очереди, что не прекращаясь била тело ученого, буквально превращая его в решето. Когда стрельба закончилась, в помещение, матерясь, ввалился Морфей и направился к телу мужчины, а достигнув его — смачно пнул, от чего труп перевернулся со спины на живот.

— Ты чё стояла, а?! — Сталкер накинулся на онемевшую ученую с криками, с силой тормаша ту за плечи. Придя в себя, Роза отпихнула парня и присела на пол, посмотрев на злющего друга снизу вверх.

От осознания того, что Герман поражен и цель достигнута, мозг и тело резко расслабились и продолжать стоять на ногах девушка не могла.

— Патроны кончились. — Тихо проговорила та и покачала головой. — Спасибо тебе.

Сталкер садиться отдыхать не собирался: зная, что снаружи перестрелка ещё не закончена, он направился назад на поверхность. За ним последовала и Роза.

Оказавшись снаружи, молодые люди обнаружили, что бой уже окончен и направились к сидящим на ступенях главного входа «Спартанцам»; рядом с ними сидели оставшиеся «Наемники», видимо вышедшие из-под действия препарата убитого профессора. Представители обеих группировок о чём-то беседовали и только Корд с Луной оставались в стороне: девушка что-то говорила, стоя рядом с мужчиной, а тот медленно курил, устало опустив вниз голову. Сталкер с ученой подошли к ним.

То, что рассказывала о смерти Германа Корду Роза, Морфей слышал лишь украдкой: голова парня звенела, будто в ней одновременно бьют десятки колоколов и с каждой секундой этот звон становился сильнее. По мере усиления звона, парень чувствовал, как сознание покидает его тело и он перед тем, как целиком кануть во тьму, надеясь удержаться, вцепился рукой в плечо стоявшей рядом ученой.

— Эй, ты чего? — Девушка быстро подставила плечо, чтобы удержать падающего «Спартанца», но тот только сильно покачнулся и встал на место.

— Морф, всё в порядке? — Спросил Корд, выбросив сигарету и вопросительно посмотрев на подчиненного. Отвечать тот не стал, да и не собирался, по-видимому, только рассматривая стоящих перед ним людей ошалелым взглядом.

Пробежавшись взглядом по «Спартанцам», парень осторожно, не переставая смотреть на них, достал из набедренной кобуры пистолет и передернул затворную раму. Далее последовал выстрел, после которого первой, с простреленной головой, на землю повалилась Роза, а следом за ней и Луна с Кордом, не ожидавшие подобного от товарища.

Первым среагировал на выстрелы Зелон: парень перехватил в руки автомат и двинулся на сталкера, коротким выстрелом простреливая тому правое плечо, желая остановить. Морфей быстро перехватил пистолет в левую руку, собираясь прикончить ещё одного «Спартанца», но не успел: притащивший из подземелья труп Германа Айзек, поняв, что происходит со сталкером, подбежал к тому со спины и с размаху ударил прикладом автомата по голове.

«Спартанец», дернувшись, повалился на асфальт, выронив из руки пистолет и на этот раз точно потеряв сознание.

Седой подбежал к телам своих товарищей и присел возле них на корточки. Следом за ним к трупам подошёл и Зелон, на всякий случай связавший ремнем от автомата руки бессознательному Морфу, осторожно прикрыв им остекленевшие глаза и нервно закурив.

— Эта дрянь подействовала, похоже. — Сплюнул в сторону Седой и посмотрел на американца: тот сожалеющее смотрел на выживших «Спартанцев», понимая, какого им сейчас — он сам потерял здесь свою группу, позволив тем зайти в здание, которое в результате оказалось для мужчин смертельным капканом.

 

10

Приходить в себя в сопровождении головной боли, казалось, стало входить у Морфея в привычку, так как этот раз исключением не стал. Единственное отличие было в том, что сейчас помимо боли, сталкера охватывало ощущение, будто он ненадолго выпал из собственной жизни и вновь вернулся, принеся за собой поток воспоминаний.

Капитан вспомнил что сделал, перед тем, как оказался здесь, в сыром подвале своей же группировки, где, обычно, «Спартанцы» содержали пленных и беседовали с ними, иногда применяя грубую силу. Вспомнил, но как он решился это сделать — не понимал.

Парень дернулся вперед, желая подняться на ноги, но, тут же, болезненно зашипел, не сменив своего местоположения: помимо того, что он был прикован к ржавой трубе, так ещё и от резкого движения, в скованных сзади руках болью о себе отозвалась рана в плече, оставленная, как вспомнил сталкер, его товарищем. «Косой баран» — выругался мысленно Морф, коря Зелона за то, что тот стрелял в руку, видимо, не собираясь его убивать.

Освобождаться сам он и не собирался даже пытаться. Не спешил так же и звать кого-то. Последнее, чего сейчас парень хотел — говорить, а позови он людей, немедленно начались бы расспросы, если только быстрее его не убьют. Убивать было за что: нападение на членов группировки и на её лидера согласно уставу «Спарты», что каждому, кто приходил в группировку, приходилось отучивать, едва ли не как «Отче наш», вело к казни без суда и следствия. Морфей сейчас был бы рад этой казни, как бы страшно ему не было принимать этот факт, но смерть казалась ему единственной панацеей от режущей внутри душевной боли, так ярко затмевающей физическую. Сталкер крепко зажмурил глаза, стараясь унять эту самую боль, но вместо облегчения перед ним вставали воспоминания прошедших событий, прокручиваясь в уме, как кадры специально замедленного фильма, и от этого становилось ещё более тошно.

Когда дверь подвала отварилась, парень даже не пошевелился: он знал, кто зашел и зачем. Среди навалившихся воспоминаний, он выловил момент, что к нему каждый день приходили. Разговаривали, кололи чем-то непонятным, пару раз даже били, но, не получив нужного результата, уходили ни с чем.

— В себе? — Прозвучавший вопрос был постоянным последний месяц, разве что произносился разными голосами с определенной периодичностью. Но сегодня, в отличие от прошедших дней, Морф утвердительно покачал головой, подав знак зашедшему к нему Зелону, на что тот, всё же с осторожностью, подошёл к сталкеру и присел напротив на корточки.

С минуту рассматривая плененного товарища, пришедший «Спартанец» спросил:

— Кто я?

Морфей мысленно усмехнулся. Он слышал этот вопрос каждый день, но ответа на него не знал. Сейчас же, зная, сталкер не хотел ничего говорить: парню казалось, что сидевший перед ним механик сам понимает, что всё кончилось и что все эти допросы бестолковы, но, всё же, продолжал вопросничать, по видимому, не до конца доверяя своему чутью.

— Зелёный. — Помолчав немного, тихо отозвался пленник и изобразил на лице усмешку, стараясь по привычке, показать, что он в порядке. Сам Зелон, словно только и ожидая этого ответа, как ужаленный подскочил на ноги и поспешил освободить товарища от металлических пут.

— С возвращением, красавица. — Механик протянул руку сталкеру, желая помочь подняться. Тот от помощи отказался и самостоятельно поднялся на ноги, покачнувшись при этом и уцепившись за стену, дабы сдержать равновесие. Зелон же не приняв отказа, закинул одну руку Морфа себе на плечо и, игнорируя его пока слабые попытки вырваться, повел парня к выходу.

Оказавшись на улице, Морфей поморщился от пасмурного дневного света, отвыкший за последнее время от него, за этим не заметив, как успела опустеть база от людей. Редкие, теперь, сталкеры искоса посматривали на идущих к главному корпусу «Спартанцев», старательно делая вид, что заняты своими делами и удерживая желание наброситься на человека, убившего их лидера.

К моменту, когда Морф и Зелон добрались до бывшего кабинета Корда, бывший пленник более-менее вошел в норму и старательно держался на ногах, редкими фразами отвечая на вопросы механика. Тот, в свою очередь, поведал ему о том, как поредели их ряды после произошедшего. Как сталкеры из числа кандидатов, прознав об убийстве лидера, спешно стали покидать группировку ещё до их прибытия; как они с Малым уговаривали оставшихся не «наказать его к чертям», что, в конечном итоге, им удалось. Слушать всё это Морфей хоть и хотел, но получаемая информация слабо усваивалась, донося до понимания только обрывки общего смысла сказанного. Люди уходили, потому что погиб их лидер, который объединял их, помогая тем самым найти приют, и Морф понимал их как никто другой. Но, сталкер считал, что было бы лучше, если бы сталкеры искоренили проблему, нежели бежать от неё. Сейчас бы он с готовностью согласился бы даже помочь им, прекрасно зная, что финалом сложившейся ситуации стала бы его смерть — именно то, чего так желало сейчас большинство «Спартанцев».

— Почему именно тогда? — Спросил бывший пленник, прервав бурный рассказ товарища. Зелон замолчал на секунду, формулируя в голове более ясную формулировку ответа.

— Помнишь того профессора-американца, который Корду писал? — Спросил механик и, получив положительный кивок в ответ, продолжил. — Он объяснил. Сказал, типа из-за того, что место находилось рядом с очагом всего здешнего ада, там высоко повышен уровень радиации, которая неожиданный эффект может дать на человека. Вот она и дала эффект на людей: выхватила аудиторию, в чьем организме содержалась та дрянь, и торкнула. У кого-то внутри она убила эту часть, они в сознание вернулись, а у кого-то наоборот усилила, как у тебя, например. Вот ты и полетел с катушек. — Парень задумчиво потёр подбородок, соображая, всё ли объяснил и правильно ли, но додумать ему не дал Морфей, с силой ударивший кулаком по столу, заставив механика вздрогнуть.

— Я обещал увести её отсюда. — Прошипел сталкер и выставил перед собой открытые ладони. Он смотрел на те с ненавистью, осознавая каждой клеточкой своего мутного сознания, что этими самыми руками убил не только своих друзей, но и девушку, вытащившую его когда-то из рутинной единоличной жизни и ставшей для него буквально ли не самым важным и близким человеком. Зелон, выйдя из ступора, оперативно достал из тумбы початую бутылку местной водки и всучил ту в трясущиеся руки товарища.

— Пей. — Сказал тот и с некоторым облегчением встретил момент, когда прозрачная жидкость отправилась по сказанному им маршруту. Морф, не поморщившись, сделал несколько глотков и отставил стеклянную тару на пол рядом с собой. Напиток знакомо обжег свой путь, проникая внутрь, но легче не стало, по крайней мере — сейчас. Парень принял от механика дымящуюся сигарету и закурил, с удовольствием отметив, что с получением никотина, привыкший к нему организм словно начинал немного лучше функционировать и мутное, до сих пор, сознание стало проясняться.

— Я понимаю, что тебе сейчас хреново, но это жизнь. Все когда-нибудь умирают, Морф, с этим надо просто свыкнуться… — Завел успокоительную речь механик, но капитан вновь прервал его.

— Иди кого другого лечи, а я сам за себя знаю, что делать. — Буркнул сталкер и посмотрел на товарища, взглядом ясно давая тому понять, что сейчас его следует оставить одного. Зелон всё понял, так как и требовалось, поэтому, поднявшись со своего места и повелев Морфу подождать его здесь, «Спартанец» спешно удалился из помещения.

Следовало обсудить дальнейшие действия касательно товарища с остальными членами группировки и попытаться убедить тех, оставить его в живых.

Морфей так и остался сидеть на стуле, держа в руках почти докуренную сигарету и смотря теперь в пол, анализируя своё состояние, не удосужившись даже поднять голову, чтобы убедиться в отсутствии товарища в помещении. Сталкер не поднял голову и в тот момент, как по его телу скользнул резкий и слишком неестественный для этого помещения холод, уловив только краем уха звук передвижения по комнате.

Думать кто или что движется к нему парень не планировал — он знал ответ на этот вопрос и, поэтому, когда перед ним возникла темная человеческая фигура, «Спартанец» не удивился.

Игнорирование никакого результата не приносило: незваный гость исчезать явно не собирался, ровно как и говорить до того момента, когда внимание сталкера полностью не станет принадлежать ему. Это заставило Морфея поднять голову и взглянуть на гостя, что, к его удивлению, выглядел вполне по человечески: никакой прогнившей плоти и провалов на месте глаз, ровно как и мерзкого трупного запаха, что парень ощутил во время последней встречи с Шуховым. Дух Зоны присел на корточки перед сталкером и склонил на бок голову, словно пытаясь прочесть мысли парня, на что получил только наглого вида взгляд и прилетевший ему в плечо бычок от докуренной сигареты.

Сколько они просидели вот так, молча глядя друг на друга, Морф не знал, но долгое отсутствие обещавшего быстро вернуться Зелона напрягало его, равно как и наступившая тишина, неестественная для оживленной базы группировки.

— Они в порядке. — Выдал гость и его ответу сталкер так же не удивился: от Черного Сталкера следовало ожидать подобного фокуса. Однако эта игра в гляделки парню порядком поднадоела, и он решил прекратить её.

— Чего тебе надо? — Раздраженно спросил он, что, казалось, Шухова никак не задело, и тот вполне спокойно ответил на заданный вопрос.

— Ты можешь всё исправить.

Морфей усмехнулся.

— И в чём подвох, блэк мэн?

— Зона кое-что заберет у тебя взамен. — Дух Зоны изобразил на лице усмешку, словно стараясь скопировать ту с лица сталкера, который в этот момент улыбнулся ещё шире. Догадаться о плате не составило труда, но именно этого он и желал лишиться, поэтому в раздумьях над предложением маяться не стал, быстро согласившись. Шухов, одобрительно кивнул и поднялся на ноги, что следом проделал и Морф. Сталкер, не раздумывая, пожал протянутую ему руку Черного Сталкера и ощутил, как в очередной раз сознание покидает его тело, бросаясь в глубокую темную пропасть.

Момент возвращения Зелона Морфей уже не застал, но мог бы поклясться, что где-то в отдалении слышал нецензурную брань друга, раздавшуюся в его уходящем сознании как в пустой банке.

* * *

После пробуждения сталкер с удивлением обнаружил, что жив.

Он неловко присел на влажной траве и осмотрелся по сторонам: если он и был здесь, то не помнил, что именно это за место, но раздающиеся вдалеке предупреждения об опасности Зоны, что безостановочно крутились на одном из блокпостов военных, дали понять парню, что находиться он где-то в районе Кордона. Привыкнув к тусклому солнечному свету, Морфей выловил взглядом сидящего у соседнего дерева Шухова и вопросительно посмотрел на того. Мужчина, спокойно ответил на вопросительный взгляд:

— Ещё не исправил ничего. Успеешь помереть.

— И что дальше? — Морфей поднялся на ноги, с удивлением обнаружив, что тошнота, вызванная смешением введенных в его организм препаратов с алкоголем, пропала, равно как и наступающая туманность в сознании. Осталась лишь внутренняя боль, откровенно не желающая пропадать куда-то, и физическая, появившаяся с пробуждением, но сталкер старался не обращать внимания ни на один из этих факторов.

— Идём. — Шухов неспешной походкой, словно не по Зоне шёл, а прогуливался по какому-нибудь бульвару, направился в сторону дороги, совершенно не оглядываясь по сторонам. Морф пошёл за ним, по пути только удивляясь тому, что ни один встретившийся мутант не обратил на них внимания, словно и не было их вовсе. Вскоре показались знакомые территории, густо заселенные сталкерами, а после — сама Деревня новичков. Приближаться к поселению Черный Сталкер не спешил, остановившись в нескольких десятках метров от него. Морфей невольно улыбнулся, слыша тихие звуки игры на гитаре, доносящиеся до его слуха, и чувствуя эту необыкновенную для Зоны в общем атмосферу безопасности.

— Ты не знаешь этот момент, но в какой-то степени он ключевой. — Дух Зоны говорил тихо и Морф прислушивался к каждому его слову, стараясь понять смысл происходящего. — Отведи её домой. Ты знаешь, где база «Чистого неба».

Сталкер замер на месте. Он понимал, что это верный ход — не дать Розе попасть к ученым, но это так же значило, что и с ним девушка никогда не встретиться. От этого становилось ещё более неприятно, но что-то выбирать и думать уже не было смысла: парень знал, что умрет, когда всё завершиться и, поэтому, уверенно двинулся к поселению сталкеров.

— Лицо прикрой. — Услышав за спиной наставление Шухова, Морфей подумал, как это сделать и натянул на голову капюшон боевой куртки, оттенив своё лицо.

В лагере, как и услышал парень, действительно играла музыка, разбавляемая хриплым пением самого музыканта; по территории передвигались часовые, делая вид, что усердно наблюдают за подходами к своему «дому».

Однако проскользнувшего во двор через небольшую постройку Морфея никто не заметил, что было ему на руку. Сталкер остановился, всматриваясь в обитавших здесь людей, стараясь выловить знакомую фигуру. Долго искать не пришлось: девушка стояла рядом с местным комендантом и о чём-то оживленно беседовала. О чём именно — Морф догадывался, поэтому поспешил вмешаться в разговор.

Быстро подойдя, он без лишних разговоров предложил:

— Я могу отвести.

— Пять тысяч будет достаточно? — Спросила Роза, посмотрев на Морфея, от чего у того противно сжалось в груди: вновь слышать этот голос и видеть эти глаза было невыносимо больно, а осознание того, что это последняя встреча добивало.

Как бы сильно не хотелось ему бросить эту затею, он не мог.

— Достаточно. — Хрипло ответил сталкер и через минуту они выдвинулись в путь по знакомому Морфу маршруту. На возмущенные возгласы девушки о том, что идти им нужно совершенно в другом направлении, парень только отмахивался, избегая любого визуального контакта с идущей позади Розой. Та, поняв, что переубедить проводника не получиться, вскоре замолчала, оставив попытки сменить маршрут.

Через какое-то время перед ними возникла ещё целая, какой её видел Морфей до уничтожения мутированного Лебедева, база «Чистого неба».

— Тебе сюда. — Негромко проговорил сталкер, разглядывая прошедшую вперед девушку. Он отметил, что к моменту, когда они познакомились, она успела стать совершенно другой и от той неуверенности, с которой сейчас Роза разглядывала всё вокруг себя, ничего не осталось. Радовало только то, что девушка не попадёт в руки к ученым и не станет невольным подопытным, поэтому эту свою миссию Морфей считал выполненной.

— Держи. — Роза протянула назад приготовленную заранее денежную купюру, а когда никто не взял ту — обернулась, с удивлением увидев, что проводник исчез.

* * *

— Вы что себе позволяете, молодой человек?! — Герман задыхался от возмущения, когда вбежавший в бункер парень стал бессовестно громить его лабораторию. На вызовы охрана не реагировала, так и не придя в бункер, дабы угомонить беспокойного гостя. А бросаться с кулаками на взбешенного сталкера не хотелось во имя собственной безопасности. К слову, и Озёрский, и Новиков, словно не замечая начавшегося в лаборатории хаоса, продолжали преспокойно находиться за закрытой изнутри комнаты тяжелой дверью.

Когда парень, прекратив крушить оборудование, достал из кармана коробок спичек и принялся поджигать находящиеся в комнате документы с результатами исследований, у профессора нервно задергался глаз. Он впервые видел этого сталкера и чем так мог разозлить его — не знал, но в отличие от оборудования, которое можно было бы восстановить, документы Герман считал бесценными, а их уничтожение — варварством.

Мужчина выхватил из тумбы пистолет и, зарядив тот, не раздумывая, пару раз выстрелил в сталкера, не промахнувшись при этом. Морфей замер, почувствовав, как раскаленный металл проник в его тело, но вопреки, ожиданиям и своим, и ученого, замертво не упал, а только больше разозлился. Герман не успел ничего подумать, как оказался с треском прижат сталкером к металлической стене лаборатории и пропустил удар кулака гостя по своему лицу.

— Людей сывороткой пичкал? — Крикнул ему в лицо Морфей, сильнее прижав ученого к стене, треснув его головой о поверхность, от чего тот тихо взвыл, не собираясь отвечать. Герман пытался подумать заболевшей от ударов головой, как кто-то мог узнать о том фокусе над Озерским, если знали всего двое? Винить Сахарова было глупо: он так же ответственен за это испытание, как и он, поэтому не рискнул бы сам себя подставлять.

После очередного полученного удара, ученый положительно покачал головой, крепче сжимая в руке пистолет. Морф, получив желаемый ответ, рывком усадил мужчину на пол и навис над ним, придерживая ученого за отвороты научного халата. — Первый и последний раз такое, гнида, ты делаешь. Узнаю — вернусь и оторву тебе твою лысеющую башку. Поняла меня, Павлуша?

Возмущаться Герман не стал, просто покачав положительно головой и протерев рукавом халата разбитую губу, однако когда сталкер отпустил его и направился на выход, поднял руку с пистолетом в сторону буйного гостя и ещё раз выстрелил, чтобы удостовериться в увиденном. Ученому не приходилось раньше видеть, чтобы человек мог спокойно выдерживать огнестрельные ранения, как сейчас это делал его гость. Морфей получив в спину очередную пулю, развернулся к сидящему полу мужчине лицом и грозно крикнул, заставив того откинуть пистолет в сторону:

— Отхерачу руку!

После этого сталкер растворился в воздухе не оставив после себя ничего, кроме разрушенной лаборатории и догорающих документов, в то время как Герман, ошарашенный увиденным, остался сидеть у стены, от чего-то почувствовав себя не безопасно в стенах собственного научного комплекса.

Ворвавшиеся в лабораторию охранники в сопровождении профессора Озёрского застыли в изумлении от увиденного, не сразу заметив сидевшего у стены руководителя комплекса. На вопрос Озерского о том, что произошло, Герман потребовал немедленно связать его с профессором Сахаровым.

— Зачем, Павел Натанович? — Не прекращал спрашивать Озерский, принявшись собирать уцелевшие образцы и документы.

— Надо согласовать прекращение одного из исследований. — Ответил мужчина и поднялся, на ноги, отряхнувшись и приняв из рук одного из охранников трубку аппарата связи.

* * *

Морфей сидел на сырой земле, низко опустив голову. В последние часы он стал чувствовать себя хуже и каждое новое перемещение в пространстве отдавалось нарастающей болью в каждом участке тела. Он не понимал, от чего именно это происходит, но и прервать эту боль не мог: повсюду следовавший с ним проводником Шухов ни убивать его не спешил, ни объяснять причин его состояния. Он лишь доставлял его в нужное место и наблюдал со стороны за тем, что парень будет делать.

— Немного осталось, соберись. — Дух Зоны по-прежнему был невозмутим. Он знал, что именно следует сделать в следующий момент и Морфей готов был поклясться, что, наверняка, Черный сталкер и о нём знал больше, чем он сам знал о себе.

— Как долго? — Устало проговорил сталкер, стараясь лишний раз не производить никаких движений. Сколько недовольства не доставляла парню боль физическая, он был счастлив, что она есть: эта боль заглушала внутреннюю, которая, всё не хотела отступать, чем злила сталкера ещё больше, и тот боялся в конечном итоге просто сойти с ума от злости, которая постепенно перерастала в ярость.

Ответа на свой вопрос бывший «Спартанец» привычно не получил и хотел было вновь углубиться в собственные мысли, как услышал где-то не вдалеке звуки шагов, медленно движущихся по воде с противным чавканьем. Ещё через несколько мгновений из зарослей показался Лебедев.

Мужчина передвигался медленно, то и дело смотря по сторонам, а присмотрев стоящий в стороне здоровый дуб, направился прямиком к нему, по видимому, собираясь передохнуть. Заметив мужчину, Морфей посмотрел на Шухова и, получив утвердительный кивок, сжав зубы поднялся на ноги, как можно быстрее стараясь добраться до Лебедева.

Мужчина практически добрался до манившего его места, когда сзади его резко схватили за плечо и заставили обернуться. Сочтя подобный жесть за попытку нападения, Лебедев с разворота ударил сталкера рукоятью обреза по лицу, от чего тот развернулся и повалился на землю, оперевшись на руки. Недолго думая лидер «Чистого неба» направил своё оружие в спину неизвестного и собирался уже выстрелить, когда тот поднял к нему примирительно раскрытую ладонь.

— Стой! — Морфей осторожно перевернулся лицом к мужчине и выставил в мирном жесте уже обе ладони, как бы демонстрируя, что ничего опасного делать не собирался. Прожженного стакера одними мирными жестами доверять незнакомому человеку заставить вряд ли получиться, поэтому, ученый продолжал держать парня на мушке.

— Кто такой и чего надо? — Спросил Лебедев, разозленный тем, что долгожданный привал сорвался.

— Не надо там отдыхать. — Сказал сталкер, проигнорировав вопрос мужчины. Тот в свою очередь скептически изогнул сухие губы в улыбке.

— И почему это?

— А ты где в Зоне видел такие сочные деревья, стоящие практически на пустыре, а? — Теперь усмехаться пришла очередь Морфа. Своим вопросом, парень заставил лидера «Чистого неба» присмотреться и задуматься, ведь и в самом деле слишком уж привлекательно выглядела та растительность для местного пейзажа. Лебедев пару раз мотнул головой, словно сгоняя сонную дымку, и посмотрел на сидящего перед ним неизвестно откуда взявшегося человека. Парень поднялся на ноги и указал грязной ладонью себе за спину. — Тут идти то недалеко осталось.

— Откуда ты знаешь, куда мне нужно? — Уставший и замученный мужчина в принципе был не сильно заинтересован в долгих беседах со встречными сталкерами, но этот человек говорил так, будто действительно знал, куда ему нужно и местоположение пункта назначения тоже знал.

— Знаю и всё. — Нетерпеливо рыкнул в ответ Морф. — Могу довести, а то грохнешься и загнёшься в какой-нибудь канаве.

— Обойдусь без костылей. — Фыркнул ученый и спешно направился в нужную ему сторону. Если в чём-то встречный и был прав, то в том, что идти действительно не далеко и если он поторопиться, то до темноты окажется на своей родной базе.

Лебедев шёл, постоянно оглядываясь назад: он никого не видел, но ощущение, что за ним наблюдают не пропадало и это мужчину как минимум настораживало. Однако вскоре показались знакомые заболоченные территории и это придало ему ещё немного сил на то, чтобы продолжить своё путь.

Добрался мужчина до базы когда с неба сходили последние сумерки и едва не сел от удивления на месте, не успев даже ступить на территорию, когда среди вышедших к нему на встречу членов «Чистого неба» он заметил свою повзрослевшую, с их последней встречи, дочь. Девушка, негромко пискнув, бросилась к отцу, заключив того в объятия, что из возможных сил сделал и сам Лебедев, изрядно удивленный появлением в Зоне этой персоны, но по-отцовски обрадованный встречей со своим ребенком. Среди момента неожиданной, но приятной встречи, мужчина не заметил, как между зарослей камыша мелькнула, исчезая, человеческая тень, забирая следом за собой и ощущение постороннего наблюдения.

* * *

Темная долина считается самой капризной в плане погоды частью Зоны. От чего именно там редко проглядывало солнце — никто не знал, но всегда, если отправлялись туда, то готовились к тому, что большая часть их пути будет пройдена под холодным отправленным дождем. Дождь и сейчас колотил каплями по земле, безжалостно пряча под своим полотном всё вокруг, в том числе и Шухова с Морфеем, оказавшимися на этот раз здесь.

— Радуйся, сталкер — конечная станция. — Словно с усмешкой проговорил Дух Зоны, явно наслаждаясь ливневым дождем и расслабляясь, чего нельзя было сказать о Морфе. Парень едва держался на ногах, иногда, сквозь стиснутые зубы, рыча от невероятной боли, что по ощущениям напоминала серьезные переломы. Только в данном случае захватывая не какую-то определенную часть, а всё тело полностью. Однако словам Шухова бывший «Спартанец» искренне обрадовался, чувствуя уже приближение итоговой цели.

Черный сталкер, убрав ладонью с лица капли воды, указал на стоящую в нескольких метрах от них территорию заброшенной свинофермы:

— Внутри человек, чьей смерти ты фанатично желаешь.

Морфей задумался, перебирая в голове всех некогда встречавшихся ему в Зоне людей, но выделить среди них этого особенного, кого он так должен был жаждать убить — не смог. Это подожгло в сталкере интерес.

— После этого всё? — Тихо спросил парень.

— Да. — Ответил Шухов и подтолкнул сталкера вперед, оскалившись в непонятной улыбке, но Морфей этого уже не видел, уверенно топая в обозначенную сторону.

Войдя в одно из помещений бывшей свинофермы, Морфей на секунду поймал себя на мысли, что это уже было: и холодный ливень, и эта пустая свиноферма — именно в таком сочетании, словно дежавю, мелькнуло в его сознании. Парень медленно прошёлся по одному корпусу и, никого не найдя, направился в другой. Уже на входе он понял, что нужный ему человек находиться именно здесь: его выдавал тихий треск свежеразведенного костра, что первым делом бросился в поле зрения. Следом сталкер выловил сидящего рядом с источником тепла того самого человека.

Цель сидела к нему спиной, расслабленно опустив плечи и явно не чувствуя здесь ещё чьего-то присутствия, что было по своему удивительно, но на руку Морфею. Возможное наличие оружия у человека Морфа не сильно волновало, в частности из-за того, что есть прекрасная возможность покончить с целью по-тихому. Сталкер опустился на корточки и стал подбираться всё ближе, решив свернуть невнимательному товарищу шею, но когда под ноги ему попался приличных размеров осколок какой-то бутылки — передумал, пожелав проявить креативность.

Морфей сжал в руке осколок и свершил последний рывок до цели, до сих пор ничего не подозревающей, молниеносно ухватив зеваку за голову и задрав ту, в следующее мгновенье с силой пройдясь грязным осколком по шее человека. Вместе с тем, как осколок разрывал плоть его цели, Морф чувствовал, будто так же разрывается и его кожа, заливая горячей кровью грудь. Он отпустил из своих объятий дергающийся в предсмертных конвульсиях труп и повалился вместе с ним на грязный пол одного из корпусов свинофермы. Взгляд сталкера зацепился за лицо убитого им парня, от чего по телу Морфа бурной волной скользнули мурашки, повлекшие за собой неприятную дрожь: он узнал в этом человеке самого себя.

Мгновенно всё встало на свои места: сталкер понял смысл слов Шухова о том, что этому человеку Морфей желал смерти больше всего на свете и значение своих ощущений о знакомости момента. Он вспомнил, что скрылся на свиноферме, дабы переждать дождь и передохнуть, возвращаясь после очередной вылазки; одной из последних, что он проводил год назад перед тем, как отправиться на Янтарь и связаться с тамошней ученой.

Сталкер пролежал довольно долго, глядя в свои собственные остекленевшие глаза и ожидая смерти, но та всё не наступала. Вместо этого боль в теле, так долго сопровождающая его, отступила, уступив место легкости, которая, как правило, наступает после долгого напряжения. Вскоре, над Морфеем нависла крупная тень и тот поднял глаза дабы посмотреть что это: вместо старухи с косой, которую парень ожидал увидеть, над ним возникла уже знакомая фигура Черного сталкера, что широко скалился в улыбке, глядя на него.

— И чё я не дохну? — Хрипло спросил Морф, с неудовольствием отметив, что прорезанная шея пришла в свой изначальный вид, этим самым немало удивив его.

— Не так всё просто. — Ответил Шухов и опустился на корточки перед продолжавшим валяться на полу Морфеем. — То, что ты изменил, помогло сохранить не одну жизнь, а твоей единственной жизни не хватит, чтобы заместить тот пробел в смертях, что создался у Зоны…

— Заткнись, упырь. — Зло прошипел сталкер, начав подниматься на ноги. Он стал догадываться, к чему клонит мужчина, но слышать этого не хотел. Не такой расплаты он ожидал.

— Ты будешь ещё долго заполнять этот промежуток, хочешь этого или нет. — Договорил Шухов, проигнорировав просьбу о молчании в свою сторону, за что в следующий момент повалился на пол, сбитый туда ударом разъяренного Морфея, но речь свою далее продолжив. — Я вижу, когда кто должен умирать и когда кто-то срывается из графика — возвращаю его на место, как в случае с твоей подругой.

Злиться Морф не перестал но попытки избить Духа Зоны оставил, решив выслушать объяснение того, не понятно от чего решившего выдать ему все свои карты.

— А потом в Припяти: твои друзья не должны были погибнуть у станции, но разве вас остановишь. — Мужчина усмехнулся и так же поднялся с пола в следующее мгновение запустив руку в тело парня и прижав того тем самым к стене, озлобленно зарычав. — Не ты первый такой, не ты последний. Таких как ты дохрена ходят по Зоне и спокойно уживаются с обычными сталкерами. Так что заткнись, прими то, что теперь имеешь и постарайся не превратиться в бешеного зверя, лишившись рассудка.

Злобно зарычав, Морфей откинул от себя руку Черного сталкера и, послав того по известному маршруту, состоявшему из не хитрых трех букв, изо всех сил побежал прочь. Парень не хотел принимать того, что случилось: он не желал служить Зоне, проклиная ту за посланного ему духа, но и куда теперь деться — также не знал.

Бывший «Спартанец» много пробежал никем так и не замеченный по пути, но, всё же, остановившийся, чтобы сориентировать в сознании свою новую призрачную природу и свыкнуться с ней.

А место в Зоне найдется каждому: и человеку, и зверю, некогда бывшим обычным человеком.