Наиболее богатыми в плане выводов для моих исследований во всех областях мимики стали мои наблюдения в яслях. И в особенности это относится к форме рта. Младенцы не обращают внимания на сецирующий взгляд физиогномиста, тогда как уже двух— трехлетние дети от этого смущаются и на их лице появляются искусственные гримасы.

Общим для рта младенца в первые месяцы жизни является то, что ткань губ очень мягкая и пальпирующий палец практически не встречает никакого сопротивления. Также почти у всех детей в этом возрасте можно констатировать, что рот крайне мал и расстояние между его уголками не больше, чем расстояние между внутренними углами глазниц.

 

Унаследованная форма губ

Различие в форме губ обнаруживается очень рано. Однажды в своей клинике я наблюдал узкие, тонко очерченные губы, элегантно сужающиеся к уголкам рта и очаровательную дугу Амура на верхней губе. Пример приводится на рис. 196. Эту форму рта я хотел бы определить как «тонкий детский рот».

У второй группы младенцев я обнаружил толстые массивные губы, причем ограничительные линии губ были размыты (рис. 197). По своей красоте эти рты значительно уступают «тонкому рту». Рот этой группы я определил как «грубый детский рот». Разумеется, можно констатировать большое число разных переходных форм. Различие этих двух форм рта, которое обнаруживается уже в очень раннем возрасте, основывается, вне всякого сомнения, на наследственности. Поэтому задача далее прояснить это различие форм рта является задачей исследователей рас.

Расовые различия еще очевиднее, если проводить исследования в детской клинике, например, в Нью-Йорке, где представлены самые различные расы: американцы, китайцы, негры, славяне, итальянцы, ирландцы и т. д.; здесь различий в форме рта значительно больше, чем в мюнхенской клинике. Однако влияние наследственности не ограничивается той формой рта, которую демонстрирует ребенок вскоре после рождения. Возникающие позднее изменения формы рта могут быть также обусловлены наследственными причинами, точно так же, как чуть вздернутый носик младенца может в течение жизни независимо от окружения превратиться в динарический благородный нос. Поэтому с толкованием изменений формы рта, которые происходят в течение жизни, нужно соблюдать большую осторожность.

Но, насколько неопровержимо воздействие на форму рта наследственности, настолько же неопровержимо и воздействие окружения.

Это можно безошибочно установить уже в течение первого года жизни. Факторами окружения, в наибольшей мере влияющими на форму рта, являются в это время бутылочка с молоком и соска. Когда ребенок сосет бутылочку, рот широко открывается, а губы округляются. Нижняя губа под весом бутылочки прижимается к подбородку. Эта не очень красивая форма рта показана на рис. 198. Многие дети после еды закрывают рот, другие же после приема пищи держат его некоторое время открытым. И чем дольше рот остается в положении как при сосании бутылочки, тем сильнее воздействие на его форму. Но, тем не менее, прием пищи у младенца занимает лишь 1 час из 24-х часов в сутки.

Намного дольше длится действие соски. Многие дети держат соску во рту днем и ночью, делая лишь небольшие перерывы. Губы при этом выпячиваются еще сильнее, чем при акте сосания. Благодаря этому может сформироваться некрасивый рот с толстыми вывернутыми губами, если только не удается своевременно отучить ребенка от соски. Старшие сестры нашего детского отделения рассказывали мне, что поступали дети, использующие соску не только на втором и третьем годах жизни, но также на четвертом, пятом и даже шестом годах. Сестры в клинике отучают детей от соски, не только в интересах гигиены, но и ради красивой формы рта. Поскольку они еще задолго до моих физиогномических исследований определили, что соска формирует толстые некрасивые губы. Кроме того, было замечено, что довод о красоте формы рта в гораздо большей степени влияет на матерей детей, чем все доводы о гигиене. После отнятия соски губы постепенно становились красивее и более узкими (рис. 198).

Хёфльмейр недавно показал, что бутылочка с молоком и соска представляют большую опасность и для развития челюстей («Как я предохраняю своего ребенка от неправильного развития челюстей», J. F. Lehmann, Munchen, 1935). Сосание груди представляет собой, по Хёфльмейру, напряженную гимнастику для челюстей и является поэтому мощным раздражителем, способствующим росту, в то время как при сосании бутылочки напряжение невелико. Если насыщение с помощью груди невозможно, Хёфльмейр рекомендует «естественное сосание», которое побуждает младенца к интенсивному напряжению челюстных мышц. Благодаря же сосанию пальца или соски, согласно Хёфльмейру, ряд зубов нижней челюсти отжимается назад, ряд же зубов верхней смещается вовне или вовне и вверх. Таким образом ряды зубов на верхней и нижней челюстях как бы расходятся. Эти наблюдения еще раз убеждают в отрицательном воздействии соски.

Одновременно эти наблюдения показывают, насколько пластичен рот младенца и насколько он готов отвечать на внешние воздействия. Этим попытка оценить, в какой мере форма рта зависит от наследственности, а в какой — от воздействия окружения, еще более осложняется. Отделить один фактор от другого в отдельных случаях оказывается, как правило, невозможно. Даже сходство однояйцевых близнецов, если они воспитываются в одинаковых условиях, трудно доказать. И только если один близнец растет в благоприятных, а другой — в неблагоприятных условиях, и, несмотря на это, оба они демонстрируют одну и ту же форму рта, можно предполагать, что это сходство основано на влиянии наследственных факторов.

Рис. 196. Тонко очерченный рот младенца.

Рис. 197. Грубый рот младенца (2 месяца).

Рис. 198. Рот, сформированный соской.

Рис. 199. Всегда удовлетворенный младенец.

Рис. 200. Больной, одинокий младенец.

Рис. 201. Тот же ребенок, когда его жизнь стала более радостной.

Рис. 202. Вытянутые вниз уголки рта показывают, что положение серьезное.

Рис. 203. Плач начинается открыванием рта.

Рис. 204. Плач прогрессирует.

Рис. 196–204. Серьезные и веселые младенцы.

Рис. 205. Ревущий младенец.

Рис. 206. Трагический плач ребенка, более старшего возраста.

Рис. 207. Смех заявляет о себе.

Рис. 208. Смех становится отчетливее.

Рис. 209. Светлый смех маленького ребенка.

Рис. 210. Хорошо сохранившийся красивый детский рот в 8 лет.

Рис. 211. Маленький ротсуголками, вытянутыми вниз.

Рис. 212. Грубый роту десятилетней девочки.

Рис. 213.12-летняя девочка, у которой уголки рта вытянуты подобно остриям кинжала.

Рис. 205–213. Плач и смех.

Насколько трудно разграничение этих факторов в отдельном случае, я хочу показать на одном примере. Я уже говорил, что дети в яслях ортопедической клиники, хотя все они обладают какими-то физическими недугами (косолапость, вывих тазобедренного сустава, параличи и т. и.) очень веселы. Большинство из них дружелюбно улыбается посетителю, подходящему к их кровати, и чем больше вы беспокоитесь и заботитесь о ребенке, тем чаще у него уголки рта складываются в улыбку, смещаясь вовне и вверх, как показано на рис. 199. Само собой разумеется, что при такой смеховой гимнастике особенно развиваются risorius и zygomaticus (мышцы смеха), чем и объясняется, что у некоторой части младенцев и в покое уголки рта легко вытягиваются вверх. Наряду с ребенком, показанным на рис. 199, в наших яслях лежал еще один ребенок, который постоянно демонстрировал прямо противоположное выражение (рис. 200). Он страдал косолапием. Раньше лечение косолапия было очень мучительным. Лорд Байрон даже за несколько лет перед смертью проклинал своих врачей, которые в детстве хотели вылечить его от косолапия. Эти мучительные попытки были, как известно, безуспешны. Сегодня успешное лечение этого недуга сопряжено лишь с незначительными болями. Поэтому свидетельствующее о дурном настроении опускание уголков рта, раздосадовано прижатые друг к другу губы и выпяченная нижняя губа не могут быть следствием собственно болезни. Я заподозрил здесь влияние на ребенка отношений в семье. Они были печальны. Отец и мать ежедневно уходили на работу, братьев и сестер у ребенка не было, и он почти целый день был предоставлен сам себе. За исключением тети, которая периодически смотрела за ним, о ребенке никто не заботился. Всего этого вполне достаточно, чтобы понять ту печаль и боль, которые выражаются у ребенка в форме рта и в серьезном выражении глаз.

Дальнейшие изыскания показали, что мать ребенка — тихая, серьезная женщина. Поэтому может оказаться, что при формировании выражения лица ребенка определенную роль сыграли и наследственные факторы. Ясность внесли дальнейшие наблюдения. Я заметил, что в клинике с интервалом в 5–6 недель ребенку накладывали новую повязку, тогда как дома этого не происходило. В течение последующего года я неизменно мог констатировать у ребенка печальное выражение лица при каждом посещении клиники. Когда вдруг — я не видел этого ребенка в течение нескольких недель — произошли поразительные изменения (рис. 201). Уголки рта больше не были вытянуты вниз, выпяченная нижняя губа почти исчезла, и ребенок впервые засмеялся при встрече со мной.

Даже медсестра никогда не видела этого ребенка смеющимся — первый смех за целый год! Я спросил старшую сестру, как она объясняет изменение выражения лица ребенка. И тут выяснилось, что одна молодая девушка, студентка, которая проходила лечение в клинике, стала ежедневно навещать его и часами играть с ним. Отсюда стало ясным, что то печальное окружение, которое составляло до этого мир ребенка и было существенной причиной его болезненного выражения лица.

Но во многих других случаях невозможно точно установить, почему у ребенка формируется то или иное выражение лица. Только если отец или мать демонстрируют точно такой же тип рта, отличающийся от обычного типа, можно с уверенностью говорить о влиянии наследственности. Такой случай имел место с одной очень своеобразным формой рта, показанной на рис. 73. Конечно, физиогномист всегда должен знать, что в лице испытуемого обусловлено влиянием наследственных факторов, но так далеко семейные исследования сегодня, к сожалению, не заходят.

В первые недели мышцы младенца включаются, кроме акта сосания и зевания, преимущественно во время крика. Наиболее значительные изменения в это время вызывают плач и рев.

 

Мимика плача

Мимика плача требует несколько более подробного обсуждения. Обычно этот акт сопровождается уже описанным выпячиванием нижней губы (рис. 202), затем, если губы еще покоятся друг на друге, следует вытягивание вниз и наружу углов рта. Иногда это изменение уголков рта бывает не слишком заметно. Гораздо отчетливее настроение выражает тянущаяся вниз и наружу от уголков рта морщина — уже описанная выше морщина в уголках рта. Морщина эта формируется у младенцев очень рано и может приобретать устойчивые формы уже в первые годы жизни. Поэтому она играет большую роль при анализе детских настроений. Очень хорошо эта морщина показана на рис. 202. Если ребенок и далее отдается своей боли, то рот открывается, и возникает в большинстве случаев вторая морщина, назолабиальная или носогубная складка. Она протягивается от крыла носа по дугообразной линии до точки, удаленной примерно на ширину пальца латерально от угла рта. Форму и значение этой морщины я уже обсуждал (рис. 203 и 204). Если же боль усиливается, нижняя челюсть опускается так низко, как это только возможно, и рот буквально распахивается, что сопровождается мощным громким ревом. Рот на этой высшей стадии плача приближается по форме к прямоугольнику. Благодаря этому широкому открытию рта вся поверхность верхней и нижней губы приводится в пассивное напряжение (рис. 205) и мышцы, находящиеся около углов рта, уже не могут оказывать влияние на направление уголков рта. Благодаря этому рот теряет выражение, характерное для плача и может принимать почти ту же самую форму, что и при интенсивном смехе (рис. 66). Об этом я расскажу подробнее при обсуждении мимики смеха.

Одновременно с изменением формы рта у плачущих детей регулярно включаются мускулы глазницы. При легком плаче (рис. 203 и 204) глазница наполовину закрыта, мощный же крик приводит к полному закрытию глазницы. При этом брови опускаются вниз (orbicularis). Очень часто при этом вступают в действие мышцы, сморщивающие бровь, которые еще сильнее опускают вниз внутренние окончания бровей и приближают их к средней линии (рис. 205). Нередко можно видеть, что внутренние окончания бровей смещаются вверх. Тогда возникает трагическое выражение бровей Лаокоона, которое можно констатировать на рис. 206. Другое похожее выражение — кажущаяся бровь Лаокоона (рис. 204). Но устойчивых форм плач в первые годы жизни, как правило, не формирует. Поскольку нормальный ребенок компенсирует периодическое опущение уголков рта при плаче их подъемом при смехе. Но если ребенок смеется редко, то на его лице может появиться относительно устойчивое выражение разочарования, отказа и недовольства. Раньше всего может сформироваться выпяченная нижняя губа. Затем к этому могут добавиться опущенные уголки рта с морщинами в уголках. Ребенку на рис. 172, который обнаруживает эти изменения, всего лишь полтора года. Поэтому внимательные и заботливые матери должны как можно раньше принять все меры, чтобы предотвратить появление у ребенка подобных выражений, а если есть серьезные причины для изменения настроения, то воспитательные меры имеют мало успеха.

 

Смех

С пятой или шестой недели жизни большинство детей начинает смеяться.

При негромком смехе, когда губы еще покоятся друг на друге, уголки рта незначительно смещаются наружу и вверх (risorius и zygomaticus, рис. 207). Если же смех усиливается, рот чуть приоткрывается и улы рта вытягиваются наружу и вовне сильнее (risorius, zygomaticus и buccinator, рис. 208). Обе эти формы рта вполне однозначны; они свойственны только радостному, смеющемуся человеку. Если же веселость еще усиливается, то рот широко открывается. Ротовая щель, которая до этого вытягивалась только в ширину, теперь открывается также вверх и вниз. Ткань верхней и нижней губы, как и при сильном плаче, пассивно напрягается, и risorius и zygomaticus уже не могут более смещать углы рта вверх. Теперь уже рот теряет радостное выражение. При сильном плаче рот принимает примерно ту же форму, что и при интенсивном смехе (рис. 209). Мы можем различить радостное и печальное настроение лишь по тому, вытянуты ли уголки рта наружу вверх или наружу вниз, т. е. до тех пор, пока рот еще широко не открыт. Несмотря на это, мы редко сомневаемся в том, плачет человек или смеется. Если мы не можем сделать определенное заключение по форме рта, нам приходят на помощь глаза. При плаче появление истинной или ложной брови Лаокоона не оставляет сомнений о характере настроения, кроме того, при плаче глазница сужается значительно сильнее, чем при смехе. Возможно, основание для закрытия глазницы при сильном смехе то же, что и при сильном плаче. Путем сокращения мышцы, закрывающей глаз, orbicul. palpebr., дети бессознательно оказывают давление на всю область глаза, чтобы предотвратить слезотечение. Это настолько привычно при плаче и при смехе, что даже при легком смехе или слезливом настроении глазница наполовину закрывается.

Впервые это установил уже Дюшен. Когда он раздражал электрическим импульсом только zygomaticus (мышца смеха), то возникало выражение «rire faux». Когда же он одновременно раздражал и orbicularis palpebr. и глазница наполовину закрывалась, формировалось выражение «rire naturel vrai». Однако Дюшен в этом вопросе впал в заблуждение, предположив, что в акте закрытия глазницы участвует только orbicularis нижнего века. Я не раз убеждался в том, что orbicularis нижнего века можно произвольно сокращать независимо от orbicularis верхнего века. Обычно же обе мышцы работают одновременно, почти как кольцевая мышца. То же самое показывает и изображение Дюшена (рис. 173Ь).

У художников и скульпторов преобладает воззрение, согласно которому при смехе и плаче нижняя половина лица совершенно идентична, а различие выражается только в положении бровей. Это воззрение восходит к Леонардо да Винчи («Трактат о живописи», Eugen Diederichs, Jena 1909). Леонардо пишет: «В глазах, положении рта и щек между тем, кто плачет, и тем, кто смеется, нет никакого различия, кроме положения бровей, которые у плачущего стягиваются друг к другу, а у того, кто смеется, поднимаются вверх». Однако в следующем абзаце Леонардо ограничивает это сходство. Он пишет: «Плачущий стягивает брови и поднимает их в этом месте вверх; лоб над ними и между ними покрывается морщинами; уголки рта у него опускаются. Смеющийся же поднимает уголки рта, а брови у него широко расставлены». Леонардо допускает ошибку, что он не различает слабое и сильное возбуждение. То, что он говорит о положении рта в первом абзаце, относится к сильному смеху и плачу. Более же подробные его разъяснения относятся к начинающемуся смеху и плачу.

Не вполне точны и его разъяснения относительно глаз и бровей. Глазница сужается одинаково как при смехе, так и при плаче. И чем сильнее возбуждение, тем сильнее закрывается глазница. Это отчетливо видно на рис. 182, 204 и 205.

 

Болезни

Кроме смеха и плача, существенное влияние на выражение лица в детстве оказывают болезни. Я уже приводил пример формы рта мальчика, страдающего косолапием. Когда годовалый ребенок, изображенный на рис. 200, оказался в веселой и радостной обстановке, его рот существенно изменился в лучшую сторону. Однако если ребенок на долгие годы вернется в тяжелые и безрадостные условия жизни, форма рта может принять устойчивый характер и судьба физиономии мальчика будет решена.

Неутешительны прогнозы относительно изменения выражения лица у другого ребенка, изображение которого идентично изображению на рис. 200. Отношения в доме благоприятные, ребенок окружен любовью родителей, братьев и сестер, но из-за тяжелого паралича (spina bifida) он не может ходить. В то время как другие дети заняты играми, он сидит в углу и с тяжелым тоскливым сердцем смотрит на своих братьев и сестер. Удастся ли когда-нибудь вызвать проявления радости на этом лице, не известно. В первую очередь это зависит от успеха лечения. У этого ребенка, как я уже говорил, такой же рот, как и у ребенка на рис. 200. Я дал поручение регулярно фотографировать его. Между тем ребенок с помощью аппаратов учился ходить. Ходьба давалась ему с трудом, иначе и не могло быть при полном параличе обеих ног. Однако он настолько радовался своим успехам, что день ото дня меланхолия постепенно исчезала из его лица и, в конце концов, найти на фотографических пластинках выражение печали стало невозможно.

Станет ли выражение радости на его лице устойчивым, неизвестно. Потому что позднее он, скорее всего, осознает, насколько недостаточны его возможности, и насколько он обделен по сравнению со своими сверстниками, и тогда, вероятно, черты разочарования или ожесточения снова появятся на его лице.

Существуют и другие болезни не столь тяжелого характера, как паралич ног, которые могут навсегда испортить форму рта. Закупорка носового дыхания вследствие глоточной миндалины заставляет детей постоянно держать рот открытым и, благодаря этому, формируется рот, с опущенными чуть вниз толстыми губами, как показано на рис. 58. Скрофулёзная конституция приводит к толстым вздутым губам, как у девочки на рис. 214.

Еще одним заболеванием, которое нередко навсегда искажает красоту рта, является спондилит. Если ребенок на втором году жизни заболевает этой болезнью, у него, в большинстве случаев, развиваются сильные боли, усиливающиеся ночью. Днем, когда дети бодрствуют, они напрягают мышцы спины, удерживая, таким образом, свой больной позвоночник в неподвижном состоянии и избегая болей. Когда же во сне фиксация позвоночного столба за счет работы мышц прекращается, наступают страшные боли, которые заставляют детей так громко кричать, что просыпаются не только обитатели дома, но и соседи. Родители, из-за нарушения ночного покоя, призывают их сдерживаться, из-за чего дети стискивают зубы и прижимают губы друг к другу, так что боль выражается только в вытянутых наружу и вниз уголках рта. Это выражение характерно для рта многих спондилитиков (рис. 215).

Такие рты могут сформироваться уже на втором или третьем году жизни, а затем сохраняться на протяжении всей жизни. Многие спондилиты протекают без таких сильных болей, и поэтому вначале у этих детей рот такой же, как и у их здоровых сверстников. Однако, когда они становятся старше и из-за их недуга ровесники начинают высмеивать их и издеваться над ними, душевная боль действует так же, как и телесная. Она приводит к появлению плотно сжатых узких губ и вытягивает углы рта наружу и вниз. Это типичное лицо спондилитика. Лишь немногие особенно высокоразвитые духовно индивиды могут преодолеть это телесное искажение. У таких людей красота души настолько ярко выражена, что заставляет забывать об их телесном недуге (горбе). Примером может послужить бюст Эзопа на Вилла Альбани в Риме (рис. 260).

В конце первого года жизни у большинства детей важнейшие мимические возможности выражения уже полностью развиты. Веселое и печальное настроение, довольство и недовольство отпечатываются на детских лицах совершенно несомненным образом. Но и черты духовной деятельности можно наблюдать у детей уже в первые месяцы их жизни. Так, ребенок на рис. 64 демонстрирует критические испытующие черты в глазах и в форме рта, которые кажутся невозможными для двухмесячного ребенка. Ребенок на рис. 155, которому тоже всего 2 месяца, показывает широким открытием своей глазницы, какой живейший интерес он проявляет к своему окружению. А годовалый ребенок на рис. 217 оказывается способен к тихому ироничному смеху, как это видно по правому вытянутому вниз уголку рта, в то время как левый угол рта обнаруживает характерное для нормального смеха смещение вверх. То есть, мимические проявления у годовалого ребенка почти столь же богаты, как и у взрослого. Однако они, за некоторыми исключениями, не приводят к формированию на лице устойчивых морщин и складок.

Рис. 214. Рот ребенка со скрофулезной конституцией.

Рис. 215. Рот спондилитика.

Первое сохраняющееся изменение, которое можно констатировать почти у всех детей по окончании первого года жизни, это превращение расплывчатых и «студенистых» губ младенца в твердые, жесткие и по большей части четко ограниченные формы. При этом большую роль играет работа мышц рта, а именно, мышц у уголков рта и мышц, закрывающих рот. Чем сильнее и чаще эти мышцы растягивают губы и давят на них, тем грубее и жестче по своей консистенции становятся губы и тем определеннее по своей форме. Большое значение имеет также и речь, которая часто значительно моделирует форму губ, чем прием пищи или преходящие радостные или печальные настроения.

Рис. 216. Принц Уэльский. Г. Гольбейн (музей, Ганновер).

Рис. 217. Иронический смеху годовалого ребенка; правый уголок рта вытянут вниз.

Второе изменение формы рта заключается в том, что ротовая щель постепенно все больше вытягивается в длину. Ротовая щель у младенца, как правило, той же длины, что и расстояние между внутренними углами глазниц. Однако мышцы у уголков рта, которые становятся все более активными на втором, третьем и четвертом годах жизни, все более вытягивают рот в ширину, так что расстояние между уголками рта становится значительно больше, чем расстояние между внутренними углами глазниц. Но здесь возможны определенные различия, и можно выделить две группы детских ртов. Маленькие рты, которые все еще близки к ротовой щели младенца, и широкие рты, у которых уголки значительно удалены друг от друга.

Один очень маленький рот я нашел на картине Гольбейна, который изображает сына Генриха VIII, Эдуарда, принца Уэльского (рис. 216). Возможно, в этом случае размер рта является фамильной особенностью. Известно, что Генрих VIII, рыцарь «Синяя борода», имевший 6 жен, также обладал очень маленьким ртом. Маленький рот принято считать красивым среди молодых девушек. Благородные матери пытаются поэтому укрепить у своих дочерей мышцы, закрывающие рот. Для этого в течение дня они заставляют их говорить определенные слова, при произнесении ко торых активны эти мышцы, и, наоборот, блокируются мышцы у уголков рта. Это не слишком духовно, но это можно признать вполне целесообразным упражнением для противодействия работе мышц у уголков рта, растягивающих его в длину. У большинства детей маленький рот представляет собой сохранение младенческого рта на основе наследственных факторов. При этом определенную роль играет отсутствие темперамента. Чем в меньшей степени мышцы радости и страдания раздвигают ротовую щель в ширину, тем больше вероятность того, что он останется маленьким, как и у младенца. Чем старше становится ребенок, тем более заметно моделирующее воздействие ротовых мышц. Я показал, как эти мышцы воздействуют на форму рта в результате переживаний и иных воздействий окружающего мира. Но и наследственность может играть здесь определенную роль. Особенности расы и семьи, конституции и характера и темперамента воздействуют на подрастающего ребенка все сильнее и создают в большинстве случаев выраженные индивидуальные формы ртов.

Я хотел бы пояснить это с помощью некоторых примеров. Рот с рисунка 210 по своей форме особенно красив. Вероятно, речь идет о наследственности. Но этот рот говорит нам очень мало о душевной жизни ребенка. Ни боль, ни радость не оставили на нем каких-то выраженных знаков (рис. 210). Вероятно, жизнь этого ребенка до сих пор протекала без больших душевных движений. Впрочем, для 8-летнего здорового ребенка из счастливой семьи можно легко предположить такое.

Немного больше говорит о своем обладателе рот с рис. 211. Уголки рта отчетливо вытянуты вниз и нижняя губа, как при кривом рте, несколько выпячена. Этот рот вызывает поэтому более живое впечатление, чем рот с рис. 210. Но еще сильнее уголки рта вытянуты вниз на рис. 218. Губы несколько угрожающе выдвинуты вперед. Лицо приобретает поэтому недружелюбное выражение. По этому лицу можно прочитать достаточно много. В пользу постоянной привычки выпячивать нижнюю губу говорит толстая нижняя губа на рис. 219. Тем не менее вполне возможно, что в той или иной семье толстая нижняя губа является наследственным признаком, как у Габсбургов. Но сделать такое заключение можно только на основании точных знаний о других членах семьи. При любых обстоятельствах, красота рта при толстой нижней губе нарушается. И еще в большей степени это справедливо, если толстыми являются обе губы. Рот приобретает от этого грубоватые черты (рис. 212).

Реже, чем толстые губы, у детей встречаются очень узкие. Они также могут испортить красоту рта. Это показывает рис. 213. Как и толстые губы, узкие могут быть следствием врожденных качеств. В приведенном примере, скорее всего, переживания и характер не оказывают никакого влияния на форму губ. Речь идет о 12-летней девочке. Поскольку уголки рта здесь вытянуты вниз и наружу и присутствует морщина у уголков рта, можно предположить, что часто вступают в действие buccinator и triangularis, и ребенок часто плотно сжимает губы, прижимая их к зубам. Вследствие этого изначально тонко очерченный рот сильно теряет свою привлекательность.

Рис. 218. Triangularis вытягивает углы рта вниз еще сильнее, чем на рис. 211.

Рис. 219. Толстая нижняя губа.

Рис. 220. Испытующие черты рта у 7-летнего ребенка.

Противоположность к ожесточенному рту с плотно прижатыми к зубам губами представляет собой рот 7-летней девочки на рис. 220. Она оценивающе выдвигает губы вперед путем сокращения orbicularis’a. Губы поэтому полные; нижняя губа вблизи уголков рта слишком полная, поскольку, по всей видимости, уголки рта редко вытягиваются наружу. Ребенок, по-видимому, чувствует себя выше своих сверстников. С течением лет эта девочка может, если воспитание этому не воспрепятствует, стать высокомерной. Из моего опыта следует, что наследственность и окружение формируют лицо — и иногда, на всю жизнь — уже в школьные годы, когда отдельные мышцы лица в своей активности преобладают над всеми остальными.

 

Форма рта в юношеском возрасте

С возраста 14–16 лет для человека начинается новый жизненный отрезок. Просыпается осознание пола и влечение, открывается мистерия чувственной любви. Я уже показывал на примере глаз, что это новое переживание — даже если оно разыгрывается только в мыслях — может повлиять на выражение глаз вследствие исчезновения жира в области внутренних углов глазниц. В отношении рта это переживание в юношеском возрасте выражается редко; у юношей еще реже, чем у девушек.

Гораздо большую роль играет овладение профессией, которое также приходится на это время. На примере глаз я уже показывал, что те профессии, которые связаны с работой на открытых пространствах, как, например, у крестьян или у моряков, вынуждают, для защиты глаз от света и от ветра, часто прищуривать глаза, что приводит к привычке держать глазницы полуприкрытыми. И наоборот, такие профессии, при которых работа проходит в полумраке комнаты, как, например, у служащих, купцов, священников, учителей, врачей и т. и., вынуждают широко открывать глаза. Эта привычка часто приводит к устойчивому широкому раскрытию глазницы. У этих двух больших профессиональных групп, работающих на открытом воздухе и в комнате, чаще всего различается и форма рта. Люди, которые зарабатывают свой кусок хлеба руками, как правило, обладают более грубыми и жесткими ртами, чем работники умственного труда. Конечно, толстые губы могут встречаться как выражение наследственных факторов и у представителей духовного труда, но тогда губы в большинстве случаев более четко очерчены, вследствие акцентированной и быстрой речи, которая оказывает моделирующее влияние на форму губ.

Другим моментом, который после наступления юности оказывает формирующее влияние на выражение лица, является способность владеть собой, которое в возрасте 20-ти— 30-ти лет требуется от большинства людей, находящихся в зависимом положении. Это относится преимущественно к работникам умственного труда, и в меньшей мере к представителям физического труда, крестьянам, фабричным и строительным рабочим, за исключением времени их службы в армии. Но от молодых торговцев, служащих, ассистентов, актеров требуется, чтобы они во время выполнения профессионального долга вполне владели выражением своего лица, или, по меньшей мере, их лицо не должно быть недружелюбным. Сдерживание эмоций ослабляет мимическое моделирование рта и уголков рта. У двадцатилетних молодых людей я не нашел так много характерных форм рта, как у 10– или 15-летних детей.

В то время как в первое десятилетие жизни рты у мальчиков и девочек не обнаруживают значительных различий, во втором десятилетии — а именно, после пубертата — ситуация меняется. Поэтому форму рта у юношей и у девушек следует обсуждать отдельно.

 

Юношеский рот у мужчин

Сначала приведу несколько примеров одной формы рта, которая часто встречается у крестьян баварских Альп. Общим для этих изображений являются очень развитые, толстые губы, не прижимающиеся к зубам, но, наоборот, несколько выдвинутые вперед.

Эти грубые, жесткие губы в большинстве характерны для молодых крестьян между 15-ю и 30-ю годами (рис. 221–226). Выражения боли, разочарования и даже радости, как правило, для них не особенно значимы. Носогубная складка лишь легко намечена. Только у старших из них (около 30, рис. 226) носогубная складка несколько глубже, углы рта вытянуты несколько более в результате действия buccinator а и одновременно несколько смещены вверх. Этот мужчина часто и интенсивно смеется, и можно предположить, что, чем грубее шутка, тем больший отклик она у него находит.

Рис. 221.

Рис. 222.

Рис. 223.

Рис. 224.

Рис. 225.

Рис. 226.

Рис. 221–226. Жесткие рты у крестьян (Верхняя Бавария).

Если у вас есть возможность, понаблюдать за крестьянами (Верхняя Бавария) во время их работы, дома или в трактире, то вы легко поймете возникновение такой формы рта. Во время пахоты, сенокоса, распилки и колки дров они говорят немного, больше всего — с лошадьми. Они приступают к работе с не слишком дружелюбным «ну» или «но», причем губы при этом выкрике мощно выдвинуты вперед. Когда молодой крестьянин возвращается домой, он сразу приступает к еде; ест он часто с животным удовольствием и громким чавканьем, но говорит при этом мало. Только в воскресенье в местном трактире в нем по настоящему пробуждается радость жизни. Тогда он громко говорит, часто мощно ревет, и почти всегда губы у него выпячены вперед, словно он все время готов к нападению. Достаточно часто за словесным боем следует веселая потасовка. Во всяком случае, тот, кто знает ежедневную жизнь крестьянина из Верхней Баварии, может понять, почему у него такая форма рта. Конечно, возникновению этой грубой формы губ способствует и наследственность. Баварские губы и у горожан в большинстве случаев не такие узкие, но другие речевые привычки приводят к формированию более тонких и более очерченных форм губ. Я часто наблюдал в баварских семьях, что дети, которые живут в городе, занимаясь, например, торговлей, имеют более тонко очерченные губы, чем их братья и сестры, которые остались жить в деревне. Это наблюдение доказывает влияние окружения.

Мои высказывания относятся только к крестьянам из Верхней Баварии. Справедливо ли то же самое к крестьянам других немецких округов, я сказать не могу, поскольку у меня в настоящее время не было возможности провести исследования в других областях. Но мне бросилось в глаза, что на изображениях рейнских виноградарей губы не такие грубые, как у крестьян из Верхней Баварии. Конечно, это может быть проявлением наследственных факторов, но более живая и более акцентированная речь может также играть здесь определенную роль. Также и на изображениях фризских и голштейнских крестьян я часто находил узкие и четко очерченные губы. Окончательный ответ на этот вопрос должны дать другие исследования.

После того, как я описал образ жизни крестьян Верхней Баварии, я хотел бы рассмотреть образ жизни человека, который работает в закрытом помещении. Я выбрал в качестве примера торговца табачной лавки. На протяжении всего дня в угоду своим клиентам он вынужден придавать своему лицу дружелюбное выражение; он должен быть быстр в своих движениях, и его ротовые мышцы также должны работать намного быстрее, чем у наших крестьян из Верхней Баварии (рис. 227–232). Губы по большей части прижаты к зубам, отчего они становятся узкими, углы рта вытянуты вовне и, при дружелюбном смехе, вверх (см. рис. 193).

То, что рот, даже если он от природы и отличается толстыми губами, при описанном способе поведения и речи будет испытывать их определенное влияние, совершенно очевидно. Поэтому в этой группе работающих в магазинах торговцев мы часто встречаем узкие, прижатые к губам, четко очерченные и изящно вытянутые в области углов рта губы. Аналогичную форму рта мы часто находим у молодых актеров. Но также и у представителей других профессий, при которых работа протекает в закрытом помещении, как, например, у врачей, адвокатов, которые к тому же часто используют в общении со своими клиентами обязательные фигуры вежливости, мы можем констатировать быструю и четко акцентированную речь. Некоторые примеры форм таких ртов мы приводим на наших рисунках.

Рис. 227.

Рис. 228.

Рис. 229.

Рис. 230.

Рис. 231.

Рис. 232.

Рис. 227–232. Обязательно вежливо улыбающиеся рты работников умственного труда. Часто на этих изображениях задействован buccinator, что видно по изящно вытянутым уголкам рта — сравните с этим приведенными выше изображения ртов у крестьян.

У всех этих ртов мышцы у уголков рта (прежде всего buccinator) видимым образом растягивают ротовую щель в длину. Эта черта является общей для всех этих ртов. Но при этом каждый рот обладает и своими особыми чертами. На рис. 228 уголки рта имеют следы постоянного вытягивания вверх, отчего рот приобретает дружественное выражение. Но особенно поучительно изучение рта на рис. 227. Правый угол рта, как на рис. 228, дружелюбно поднят вверх, в то время как левый вытянут наружу по прямой. Если закрыть листом бумаги левую половину лица — выражение будет дружелюбным. Но если закрыть правую половину лица — то выражение будет серьезным. На рис. 229 активен в основном buccinator, и немного сокращается triangularis. Это часто можно видеть у людей, настроенных саркастически. Эти немногие примеры показывают, насколько незначительны те изменения формы рта, которые определяют выражение лица.

Разумеется, и среди мужчин, работающих в закрытом помещении, есть такие, кто не надевает на себя вежливую мину на протяжении всего рабочего дня, но склонны резко и, может быть, даже бесцеремонно выражать свое мнение. Я привожу некоторые такие примеры: французский парламентарий, который дискутирует со своим противником, рис. 233–234, актер, лицо которого искажено гримасой, чтобы вызвать смех у своих зрителей, рис. 235, и английский парламентарий, рис. 236.

Рис. 233. Французский парламентарий.

Рис. 234а и b. Он же, страстно доказывающий что-то.

Рис. 235. Немецкий актер.

Рис. 236. Английский парламентарий.

Рис. 233–236. Влияние речевой техники на форму рта.

При артикулированной таким образом речи, конечно, узкие четко очерченные губы невозможны. Для меня совершенно ясно, что и сам язык оказывает формирующее влияние на форму рта. Типичный англичанин имеет другую форму рта, чем типичный француз, и если расовые особенности, естественно, оказывают влияние на изначальную форму рта у ребенка, то, еще более несомненно, что характер языка и связанной с ним речи во взрослой жизни принимает существенное участие в формировании окончательной формы рта у человека. То же справедливо и для различных диалектов одного и того же языка. В своих железнодорожных путешествиях, которые я всегда старался скрасить физиогномическими исследованиями, я часто замечал, что еще до того, как моим попутчиком были сказаны какие-то слова, можно было интуитивно определить, имеешь ли ты дело с саксонцем, берлинцем, жителем Вены или Ганновера, или швабом. Но, конечно, на сегодняшний день я не в состоянии дать физиогномическую характеристику отдельным немецким диалектам.

 

Юношеский рот у женщин

У молодых девушек, как и у детей, встречаются грубые и тонко очерченные рты. В первую очередь эти различия основаны, конечно, на наследственных факторах. Но влияние профессии также значимо. Гораздо чаще грубые черты лица и рта встречаются у женщин, занимающихся тяжелым физическим трудом, чем у представительниц умственного труда. Однако различия между этими двумя группами не так велики, как у молодых мужчин. Это происходит потому, что большинство представительниц как физического, так и умственного труда озабочены одним и тем же желанием — быть красивыми. И поэтому они в значительно большей мере, чем мужчины, стараются овладеть мимикой своего рта, и этим же объясняется то, что сходство между ртом фабричных работниц и секретарш, и студенток значительно больше, чем между молодыми мужчинами-крестьянами и торговцами. И хотя среди представительниц физического труда встречаются очень грубые формы рта, но среди них же очень часто можно найти и тонко очерченные, красивые губы. Имеется еще одно различие между молодыми мужчинами и женщинами. У мужчин благодаря работе мышц у уголков рта ротовая щель постепенно все более вытягивается в длину. Такое изменение формы рта наступает у женщин, как правило, позже.

Многие женщины и после двадцати лет сохраняют маленький детский рот. Художники 15-го и 16-го веков часто изображали маленькие рты своим мадоннам. Очень характерна в этом отношении Мадонна Дюрера в Уффици (рис. 237). Ротовая щель не длиннее расстояния между внутренними углами глазниц. Губы полные и пухлые. Очерчены не очень четко; мягкие и неопределенные. Дуга Амура на верхней губе очень выражена; в целом же сохраняются все особенности детской формы рта. Похожий рот можно обнаружить у многих Мадонн. Поэтому я хочу определить эту форму рта как рот Мадонны.

Художники хотели этой детской формой передать невинность и девственность святой. Этому, по видимости, противоречит то, что аналогичный рот можно встретить и у Венеры, например, на картине Джулио Романо (рис. 80) в галерее Боргезе. Но в действительности принципиального различия нет. По видимому, Джулио Романо изобразил Венеру в тот момент, когда она только родилась из пены и выходит из моря, еще до того, как она получила какой-то опыт в любви.

Рис. 237. Мадонна Дюрера (галерея Уффици, Флоренция.)

Рис. 238. Хелена Седлмайер. Й. Штилер.

Подобный рот нередко можно наблюдать и в жизни у молодых девушек, у которых чувственность еще не пробудилась. Как правило, губы у маленького рта полные и пухлые, и не очерчены четко. Подобный рот мы находим у Хелены Седлмайер в Галерее красоты (рис. 238). При ее взгляде на Гретхен в голову приходит следующее: «Она совершенно невинна, ей нечего делать на исповеди».

Аугуста фон Эртцен рассказывает, что в 14 лет Хелена направилась в Мюнхен, чтобы найти там работу служанки. Находившееся при ней рекомендации говорили, что она «верна, честна и порядочна и предана своим господам». Позднее она стала рассыльной в магазине игрушек Аурахера. Когда однажды королева Тереза покупала игрушки у Аурахера, Хелене поручили доставить их в замок, где она при выполнении этого поручения встретила короля. Поэт Фридрих фон Левальд говорит так о форме ее рта: «Если какие-то губы заслужили сравнение с парой пурпурных вишен, или, еще лучите, с парой розовых почек, то эти!»

Предпосылкой для сохранения детского «розового» рта является недостаточная работа мышц у уголков рта. А это бывает у женщин, не обладающих темпераментом. Тогда и на третьем десятке и еще позже возможен детский рот с полными губами, у которого вертикальная линия, проходящая через уголки рта, совпадает с линией, проходящей через внутренние углы глазниц. Однако я встречал немного таких ртов у женщин после тридцати и поэтому я думаю, что большинство девушек с годами все чаще напрягают мышцы у уголков рта. У молодой девушки, живущей в счастливой семье, основное воздействие на форму рта оказывают мышцы смеха, risorius и zygomaticus.

Форма рта Ульрики фон Леветцо (рис. 239) подтверждает предшествующие высказывания. Губы такие же полные и «розоподобные», как у Хелены Седлмайер, но углы рта уже несколько вытянуты наружу и при тихом смехе поднимаются вверх. Поэтому вертикальные линии, проходящие через уголки рта, располагаются латеральнее, чем линии, проходящие через внутренние углы глазниц. Первым, хотя с виду и вполне незначительным указанием на знающую женщину являются уголки рта. Если у рта отсутствует подобное выражение, то он, несмотря на полные и красиво очерченные губы, теряет нечто соблазнительное. Это показывает сравнение изображений Ульрики фон Леветцо и одной молодой девушки, которое находится в берлинском Кайзер-Фридрих-музее и приписывается Андрео дель Вероккио (рис. 240).

Форма губ на обоих лицах одинакова, только на изображении из Берлина несколько полнее. Но уголки рта на изображении из Берлина вытянуты по прямой наружу, в то время как у Ульрики в ее тихой улыбке они подняты вверх. Губы у Ульрики не прижаты плотно к губам и несколько расходятся друг с другом, в то время как на берлинском изображении они плотно сжаты и несколько выдвинуты вперед. У рта Ульрики тоже несколько выступает вперед верхняя губа. Но это положение верхней губы связано не с мышечной работой, но с некоторым выпячиванием костей верхней челюсти. Это можно сказать с определенностью, потому что на ее более поздних изображениях эти особенности верхней челюсти еще более заметны. И этих вроде бы незначительных мелочей достаточно, чтобы выражения лиц кардинально различались. Глядя на ее очаровательный рот, понимаешь, почему 72-х-летний Гёте еще мог загореться огнем любви. Девушка же, изображенная на берлинской картине, не несет в себе ничего соблазнительного. Ее рот говорит о холоде отказа. Выражение ее лица может быть и врожденным, но оно могло развиться и позднее в результате жизненного опыта. Независимо от того, верно ли первое или второе предположение, несомненно то, что эта дама несет в себе нечто неприступное. Художник, по видимому, тоже чувствовал это, поскольку он снабдил картину соответствующей по содержанию подписью: «Noli me tangere!» («Не трогай меня!»). Этот пример показывает, что одной только красоты формы губ недостаточно, чтобы сделать женский рот красивым. Он становится красивым только благодаря душевному выражению, которое он демонстрирует.

Рис. 239. Ульрика фон Леветцо (Национальный музей Гёте, Веймар).

Рис. 240. Noli me tangere («Не трогай меня», Кайзер-Фридрих-музей, Берлин).

Рис. 241. Флора фон Тициан (галерея Уффици, Флоренция).

Рис. 242а. Мона Лиза. Оригинал. Леонардо да Винчи (Лувр, Париж).

Рис. 242b. Мона Лиза. 1 мм от уголков рта отретуширован.

Рис. 242с. Мона Лиза. 2 мм от уголков рта отретушировано.

Форма рта Ульрики фон Леветцо образует переход от «рта Мадонны» к развитому идеалу формы женского рта, как он воплощен на женских изображениях Тициана, в особенности же — его Флоры. Поэтому я хочу определить эту форму рта как рот Флоры. Характерными для «рта Флоры» являются уголки рта, которые — сильнее, чем у Ульрики — вытянуты наружу и частично немного вверх. Характерна также совершенная дуга Амура на верхней губе и, медиальнее уголков рта, омолаживающая форма губ (рис. 241).

Рот Флоры демонстрирует утонченное очертание и красивейшую модель губ. Поэтому его можно встретить не только у женщин Тициана, но и Рафаэля, Дюрера, Рубенса, ван Дейка, Каульбаха и т. д. Также и женские лица Штилера в галерее красоты в большинстве своем обнаруживают эту форму рта. Можно констатировать ее у Корнелии Феттерляйн, Шарлотты фон Хаген, Амалии фон Шинтлинг, леди Элленборо, Ирен фон Паллавичини, леди Эрскин, леди Спенс, Луизы фон Нойбек, Розалии фон Бонар и др. Что объединяет всех этих женщин, так это то, что они осознавали свою красоту. В случае «рта Мадонны» в большинстве случаев это не так.

При форме «рта Мадонны» красота основана на средней части рта, на полных, пухлых губах. Очарование рта Флоры связано с боковыми частями рта, узкими вытянутыми губами и направлением углов рта. Незначительное искривление уголков рта вверх и наружу благодаря работе смеховых мышц (risorius и zygomaticus) приводит к возникновению на лице обольстительной улыбки. Если эти мышцы не напрягаются и уголки рта остаются нетронутыми, то появляется серьезное выражение. Можно показать это экспериментальным путем на форме рта Моны Лизы (рис. 242). Рис. 242а изображает оригинал. На рис. 242Ь по миллиметру от каждого угла рта удалено. На рис. 242с от каждого уголка рта отретушировано по 2 миллиметра, что приводит к возникновению «серьезного рта», связанного с умением владеть собой. Лицо совершенно теряет выражение смеющегося очарования, на нем появляется выражение трезвости.

Красота рта может искажаться посредством работы мышц разочарования (buccinator) и страдания (triangularis). Так действует даже незначительное сокращение этих мышц. Это демонстрирует нам форма рта Александры, принцессы Баварской (рис. 243), портрет которой я обнаружил в Галерее красоты. Она старается быть дружелюбной, и Штилер, конечно, приложил все усилия, чтобы передать на своей картине всю ее красоту. Но он был настолько честен, что не смог замолчать формирующуюся морщину у уголков рта, хотя и постарался ослабить ее, насколько это возможно. Морщина у уголков рта появляется в результате действия triangularis’a. То есть 19-летняя принцесса уже очень часто была вынуждена напрягать мышцу страдания. Когда я установил это, меня заинтересовало, какой же была ее личность.

Аугуста фон Эртцен сообщает, что она была единственной дочерью Людвига I, которая так и не вышла замуж. Она страдала от монотонной жизни двора, в которой ее духовные богатства не могли реализоваться. Характерно одно ее высказывание: «Для меня не существует мужчины; все принцы или слишком молоды для меня, или слишком стары». Закончила она душевным помешательством. И на эту невеселую жизнь есть указание, что проявляется в форме рта 19-летней красавицы.

Второй рот, который содержит указание на морщину у уголков рта, принадлежит Лоле Монтез (рис. 244). Тот, кто знаком с ее жизнью, знает, что, еще перед тем, как она приехала в Мюнхен, у нее имелся повод, для того чтобы напрягать свою мышцу страдания (triangularis).

В уголках рта содержится центр тяжести выражения. Однако и средняя часть рта не лишена определенного выражения. Прежде всего имеет значение толщина губ. Тонкие губы, особенно в сочетании с несколько вытянутыми книзу уголками, придают лицу недружелюбное выражение. Соответствующий пример приводится на рис. 219. Полные губы часто встречаются у чувственных женщин, например, у большинства женщин Рубенса. Поэтому в большинстве случаев полные губы связывают с чувственностью. Тем не менее на самом деле полные, пухлые губы нельзя без дополнительных выводов считать признаком чувственности; часто такую форму губ можно обнаружить у лишенных темперамента женщин, у которых отсутствует сужающая губы работа мышц у уголков рта. Как правило, толстые губы связаны с наследственностью.

Рис. 243. Александра Баварская (Штилер).

Рис. 244. Лола Монтез.

Формирующаяся морщина своенравия у уголков рта (buccinator).

Рис. 245. Форнарина. Себастьян дель Пьомбо.

Рис. 246. Богиня. 4 векдо н. э. (музей, Берлин).

Рис. 247. Соня Гени (Шерл).

В третью очередь выражение рта определяет то, выдвинуты ли губы оценивающе или угрожающе, или же они в выражении разочарования прижаты к зубам. Красота изначальной формы «рта Флоры» может быть нарушена и таким образом.

Однако «рот Флоры» не является единственным идеалом красоты формы женского рта, хотя на портретах красивых женщин он встречается чаще всего. Другую, меньшую группу представляют собой женщины, у которых дуга Амура выражена менее отчетливо. Ограничительные линии красной ткани губ мягкие и неопределенные, и губы не так резко вытянуты в направлении уголков рта, как у Флоры. Это можно наблюдать у большинства женских лиц, которые ранее приписывали Рафаэлю, а впоследствии Себастьяно Дель Пьомбо, как, например, у Форнарины. Это не аристократический рот, но все-таки очень привлекательный. У прекрасной булочницы можно предположить наличие крестьянских генов, об этом говорит весь ее грубо-свежий облик. И изображение убеждает в том, что ее красота в первую очередь связана с душевным выражением, и только во вторую — с очертаниями губ (рис. 245).

Я должен подробнее остановиться на понятии красоты формы женского рта, потому что возникает чувство, что мы можем что-то потерять в этом понятии. В этом виновато кино — или, точнее говоря, создание масок в кино. Это «искусство» грима, что подготавливает лица актеров для съемки и делает их пригодным для кино. То, что мы называем это «созданием масок», говорит само за себя. Для «прекрасного» кинорта характерны толстые, и даже чрезмерно толстые губы, примерно такие, какие рисуют клоунам. От красной ткани губ вообще ничего не остается, губы на экране производят такое впечатление, что они нарисованы чернилами. Сама ткань губ жестко и четко отделена от кожи щеки. Уголки рта, в которых обычно выражается вся прелесть женского рта, покрыты как будто черным гримом (рис. 248а-е). В действительности речь идет о красной краске. Но красное выглядит на фотографических пластинках, как это давно известно врачам, темнее, чем черное. Если постараться избежать этой ужасной чернильной окраски, не остается ничего иного, чем использовать светлую, индифферентную краску, например, зеленую. Но, возможно, от этого пострадало бы восприятие партнера, любовника, а вместе с тем и достоверность изображения.

На человека, воспитанного на традиционных идеалах красоты женского рта, черные кинорты действуют отталкивающе, и возникает вопрос: почему киноактрисы, которые хотят быть красивыми, искусственно уродуют себя? Первые киноактрисы, которые рисовали себе такие толстые губы, придерживались ложного убеждения, что толстые губы являются признаком чувственности, и если они хотят произвести впечатление «женщин-вамп», которые наделены чувственностью, то они должны рисовать себе толстые губы (рис. 248а, b,с.). Это все та же псевдосексуальная чепуха, которую мы уже обсуждали относительно опущенного верхнего века на глазах у актрис. Даже если актрисы не готовятся к съемкам, они подражают тому же идеалу «женщины-вамп» в своей общественной жизни, и соответствующим образом гримируются (рис. 248d,e).

а.

b.

с.

Рис. 248 а, b, с. Формы рта киноактрис, которые посредством толстых черных губ хотят подчеркнуть силу своей чувственности.

d.

е.

f.

Рис. 248 d, е. Загримированные рты дам из общества. Рисунок f показывает, как выглядит красивый женский рот в действительности.

Наконец, тому же идеалу следуют дамы света и полусвета. Эта мода действует как проклятие, вновь и вновь порождающее уродство. Однако немецкие женщины постепенно приходят к пониманию того, что такие нарисованные губы не красивы и не эстетичны. За границей дело так далеко не заходит. Многие киноактрисы рано приходят к пониманию того, что нарисованные киногубы не красивы. В последние годы я наблюдал у четырех известных киноактрис, как они в своих первых фильмах были очень скупы и экономичны в нанесении краски на губы, так что изначальная форма губ не искажалась, и очаровательная игра уголков рта и самой ткани губ полностью сохранялась. Своей натуральной игрой и своим женским шармом они одним ударом завоевывали сердца зрителей. При этом наверняка их неиспорченные гримом губы играли в этом успехе большую роль. Когда же они становились знаменитыми, то подпадали под влияние известной атмосферы кино и вынуждены были рисовать себе киногубы. Благодаря этому природное очарование лица тотчас исчезало, и, соответственно, успех был гораздо меньше, чем в их первых фильмах. Поскольку многие люди больше не знают, как выглядит красивый ненарисованный женский рот, я привожу такое изображение на рис. 248f.

Кино обладает большой суггестивной и воспитательной силой. Это выражается в том, что даже заблуждения и абсолютная безвкусица, как клоунский рот, «занавешенные» глаза и совершенно невозможные брови находят своих подражателей. Однако кино может пробудить интерес и к правдивости, естественности и простоте. Тогда его влияние на женщин было бы благоприятным. Поэтому я и сосредоточил внимание на заблуждениях и «злоупотреблениях» киноиндустрии. Мне могут возразить, что освещение, особенно в сценах, берущихся крупным планом, требует такого грима. Однако успех у актрис, избегающих нарисованных губ, свидетельствует об обратном. Против этого говорит и то, что мужчины прекрасно обходятся без нарисованных губ.

 

Греческий женский рот

Особого обсуждения требует женский рот в греческой пластике. Он значительно отклоняется от идеала красоты Тициана. Полные губы лишены четких очертаний, дуга Амура выражена менее отчетливо, а сужение губ к уголкам рта только намечено. Из уже обсуждавшихся картин на греческий рот походит в наибольшей степени рот Форнарины. Разве только средняя часть нижней губы у греческих богинь часто развита сильнее (рис. 246). Из этого нельзя делать вывод, что греческий рот был другим, чем форма рта людей Возрождения или нашего времени. Потому что есть изображения, на которых форма рта вполне соответствует современным.

Почему греческие скульпторы изображали рот своих богинь именно таким? Если представить этот божественный рот у современной женщины, то он не производит впечатления прекрасного. Нельзя сомневаться в том, что среди гречанок, которые были так хорошо сложены, часто встречались такие же очаровательные и соблазнительные формы рта, как у женщин Тициана или Рафаэля. Если греческие скульпторы, несмотря на это, не захотели увековечить эти формы в мраморе, то это объясняется, скорее всего, тем, что тонко очерченные губы трудно адекватно передать в пластике. А именно, если голова статуи располагается выше, чем глаза зрителя, нижняя губа должна быть полнее и мощнее, чтобы производить соответствующее впечатление. И кажется вероятным, что именно по этой причине скульпторы делали среднюю треть нижней губы своих богинь чрезмерно мощной. Может быть, благодаря подчеркиванию средней части рта он должен был казаться меньше.

Было ли это преимуществом искусства того времени, должны оценить профессионалы. У меня складывается впечатление, что греческий женский рот благодаря этому отличается известным единообразием. Так что мы напрасно стали бы искать среди античных бюстов очарование Флоры или таинственную улыбку Моны Лизы.