Когда Адексиос пришёл в себя, обнаружил, что лежит лицом на песке. По крайней мере, такое создалось впечатление. Песчаный, тёплый, со специфическим запахом, который бывает только на пляже. Открыв глаза, он мог добавить, что это действительно песок, только из разновидности обсидиана, который блестит на солнце.

Борясь с собственным телом, он пытался повернуть голову на бок. Справившись с миссией, ему даже удалось охнуть от удивления. Всего в нескольких футах лежала Валаска и смотрела на него. Адексиос с удовольствием сказал бы что-нибудь типа: «Как ты?». Однако его остановило не только высшее образование и логика, но и факт, что парализующее вещество ещё не вышло из организма — язык отказывался двигаться во рту. Поэтому он попытался сказать взглядом.

«Ты в порядке?»

Она закатила глаза.

«Разумеется. Я жива».

Адексиос моргнул несколько раз.

«Есть идеи, где мы?»

Она пристально посмотрела.

«Разве это важно?»

Его задницу стало припекать солнечными лучами.

Солнце?

В Аду нет солнца. По крайней мере, настоящего. С огромным усилием он перевернулся на спину и уставился вверх. Голубое небо. Клочковатые облака. Яркое, ослепительное солнце. Белая чайка пикирует вниз. Раздаётся всплеск. Горячая жидкость потекла по груди, и ему удалось произнести:

— Меня жарят на костре.

Его слова были встречены хриплым смешком, когда Валаска сумела ответить.

— Звучит аппетитно.

Когда действие яда закончилось, к Адексиосу вернулась подвижность. Ему удалось сесть, затем с трудом подняться на колени. Валаска пришла в себя ещё быстрее, вскочила на ноги и сделала несколько упражнений. Подняла руки высоко над головой, её обнажённые груди восхитительно колыхнулись. Она наклонилась, чтобы дотронуться до пальцев ног, а он откинулся назад, чтобы посмотреть на упругую задницу. Выпрямившись, Валаска поймала его взгляд и улыбнулась. Улыбкой полной порока. Приподняв одну ногу, она обхватила её и высоко задрала, очень высоко, выставив всё напоказ. Поскольку Валаска стояла довольно близко, ему открылся прекрасный вид. Он не отвёл взгляда от её розового естества и не скрыл реакцию.

— Вижу, все твои части тела снова нормально работают, — сказала она со смехом, прежде чем поставить ногу и потянуть вторую.

— Кто-нибудь из Ада вообще нормален? — ответил он, его обычный ответ, родившийся впервые, когда он разочаровал девушку в спальне тем фактом, что у него не мутантные причиндалы.

— Нормальность — редкость во многих случаях. Но говоря о нормальном, мне кажется, или мы в смертном мире?

Оглядевшись, Адексиос прищурился, чтобы лучше рассмотреть их месторасположение. Чёрный песчаный пляж тянулся вдаль и скрывался из виду. Ярко-синие волны накатывали на песок, а за их спинами маячили пышные зелёные джунгли, но не слишком густые, потому что над всем этим возвышалась гора. Такие вещи технически могли появиться в Аду.

Но самым красноречивым было настоящее солнце, ярко светящее на небе. Когда он бросился на помощь Валаске, разделся, а значит, сейчас лучи жгли его девственно-бледную кожу. Палящая жара высушила дерьмо чайки на груди. Фу. Спустившись к волнам, он забрался по колено в тёплую воду и ополоснулся.

Валаска последовала за ним.

— Есть идеи, что нам теперь делать?

— Ты меня спрашиваешь? — Он перестал купаться, посмотрел на Валаску и не смог оторвать взгляд от её выбритого холмика.

Раз уж она спросила его мнения, возможно, следует предложить сшить какую-нибудь одежду из листьев или что-нибудь в этом роде, чтобы не бороться с желанием наброситься на неё и изнасиловать?

— Мои навыки больше связаны с убийствами и выслеживанием. Что делать, когда оказываешься на острове в мире смертных? Такое не включено в руководство амазонок.

— Есть такое руководство? — Опять же чему он удивляется? У паромщика есть, но и там не упоминается такой сценарий.

— Мы не просто кучка дикарок, которые кайфуют от убийств. — Она улыбнулась. — Мы кучка диких женщин, которые бегают повсюду с целью убивать.

Он хмыкнул.

— Принято к сведению. Что нам делать? Хороший вопрос. Хотел бы я хотя бы видеть. — Или, по крайней мере, защитить обнажённые мужские части от смертоносных лучей солнца. — Мне не следует надеяться, что мои очки или рюкзак выкинет на берег? — Хотя Адексиос видел мир расплывчато, предпочтительнее резкий фокус. Раздался всплеск. Что-то покачивалось на вонах у его ног. — Мои очки! — воскликнул он. — Откуда они взялись?　

Адексиос быстро нацепил их на нос, и мир обрёл чёткость, затем встал для лучшего обзора, когда Валаска крикнула:

— Ложись!

— Серьёзно? Лечь прямо в воду? Может, лучше на суше… Ух.

Рюкзак врезался ему прямо в только что вымытую грудь. Адексиос пошатнулся, но сумку не уронил, в основном потому, что чертовски ей обрадовался. С припасами, спрятанными внутри, у них, по крайней мере, появился шанс. И все благодаря одному морскому чудовищу. Длинный пурпурный стебель со знакомым глазом покачивался на волнах в нескольких ярдах.

Адексиос махнул.

— Спасибо!

— Думаю, это чудовище спасло нас после битвы с Кракеном, — сказала Валаска.

— Я же говорил, что хорошее поведение вознаграждается.

— Тебе, возможно. — Валаска огляделась. — Где мои вещи?

Он посмотрела на глаз, покачивающийся на волнах.

— Не стоит думать, что ты спас и её вещи? — спросил Адексиос, взглянув на чудовище самым милым взглядом.

— О, прошу. Это не срабо… — Шлёп. Меч вынырнул из воды и устремился к ней. Не моргнув глазом, Валаска рассчитала траекторию и закричала: — Моя прелесть, — когда сомкнула руку на рукояти клинка. Затем из воды полетели другие предметы. Валаска поймала каждый в воздухе, кроме трусиков. Их схватил Адексиос. И засунул в карман шорт, которые достал из сумки и надел. Увидев выгнутую бровь Валаски, он ухмыльнулся.

— Оставлю себе наудачу.

— Нам она понадобится, чтобы выбраться с этого острова.

— С чего ты решила, что это остров?

— Логическое умозаключение. Но мне бы хотелось, чтобы ты доказал мою неправоту.

Увы, он боялся, что её предположение верно. Им потребовалось всего несколько часов, чтобы обойти половину острова и отметить гладкий чёрный песок, чистую голубую воду и солнце, безжалостно опаляющее кожу, в небе. Они обогнули остров лишь наполовину, потому что большая гора в центре протянулась горным хребтом, достаточно высоким и отвесным, чтобы преградить им путь.

— Может быть, на той стороне нам повезёт больше? — сказала Валаска, задумчиво глядя на гору из чёрного камня.

Адексиос в этом сомневался, поэтому со стоном сел на землю.

— А я считал, что в Аду жарко.

— Кажется, ты слишком чувствителен к настоящему дневному свету, — дипломатично ответила она.

— Если так ты говоришь, что я напоминаю огненного демона, тогда спасибо.

— Прекрати жаловаться. Нам нужно придумать план.

— Ты имеешь в виду, что нам стоит отдохнуть на этом прекрасном пляже и надеяться, что приплывёт лодка? — Лодка с кондиционером и ледяными напитками с маленькими зонтиками.

— Наш босс ненавидит оптимизм, — заметила она.

— Нет, если это ложная надежда.

Валаска фыркнула.

— Умник.

— Знаю.

— Учитывая, что пляжный маршрут никуда не привёл, возможно, нам следует исследовать остров. По крайней мере, там ты будешь в тени, и есть вероятность, что мы найдём еду и воду.

Вода пригодилась бы, учитывая, что фляга из рюкзака уже пуста. Пора наполнить её.

— У меня есть еда, и я могу достать ещё. — Адексиос замолчал, когда его охватил ужас. Он сунул руку в карман, в котором находилась межпространственная дыра, ведущая к маминому холодильнику, но нащупал ткань, а не холодную стеклянную полку с контейнерами и пластиковыми бутылками с водой.

— Мой холодильник! Он пропал.

— Думаю, магия перестала действовать, когда мы оказались в мире смертных.

Глупый мир с его наукой.

— Это обман. Я обращусь в отдел жалоб после возвращения.

— И вот к тебе снова вернулся оптимизм. — Она ухмыльнулась. — Но в данном случае мне это нравится. Можно я пойду с тобой, когда ты устроишь им разнос?

Неужели она предложила продолжить их общение после завершения миссии? Эта мысль доставила ему огромное удовольствие. Хотя он не стал выражать радость. Просто мужественно ответил:

— Да, конечно, если захочешь.

А сам хотел найти тенистое местечко, сорвать с Валаски одежду и закончить начатое. Забавно, что его влечение к ней только усилилось, хотя она была покрыта потом, а волосы выбились из туго заплетённой косы. Валаска нравилась ему не только внешностью, но и поведением. Она выглядела чертовски привлекательно, и Адексиос с удовольствием показал бы, как сильно она ему нравится. К сожалению, она полна решимости рубить листву мечом, жалуясь на отсутствие опасных тварей, и оставаться одетой, неважно как сильно он пытался раздеть её силой мысли.

Подождите. Возможно, он всё же обладал силой ментального внушения, потому что секунду назад она прорубала им путь сквозь джунгли, а сейчас раздевается.　

«Подумать только! Сработало».

Он был ментальной мощью, с которой следует считаться. Или она просто нашла освежающее озеро с водой. Посреди дикой зелени показался настоящий оазис диаметром примерно в тридцать футов, окружённый тёмным песком. Вода сверкала такой кристальной чистотой, что можно было разглядеть разноцветную стаю рыб, мечущуюся на мелководье.

Валаска без колебаний нырнула обнажённой и испустила порочный вздох. Она легла на спину, и пики её груди подрагивали.

— Ты скоро кончишь тусовать на берегу?

«Дай мне минутку, и я просто кончу».　

Только её вопрос был без сексуального подтекста. Неважно. Он хотел того же, что и она.

Он шустро скинул потную одежду, бросил сверху очки и нырнул. Прохладная вода немного смягчила боль и освежила кожу. Он вынырнул и присоединился к Валаске, плывя на спине.

— Чертовски хорошо, — сказал он с закрытыми глазами, наслаждаясь моментом отдыха.

По крайней мере, он так хотел. Кое-кто с гладкой кожей утопил его, набросившись и обхватив сильными ногами. Он вырвался из её объятий и обнаружил, что их лица в нескольких дюймах друг от друга.

Глаза Валаски блестели от веселья.

— Привет, Декс.

— Привет, — осторожно ответил он.

— Мне пришло в голову, что мы чуть не умерли в битве.

— Но не умерли.

— И чуть не утонули.

— Но выжили.

— Ты прав. Мы победили, значит, нужно праздновать.

— Я точно знаю, что у меня нет торта.

Она рассмеялась.

— Нам не нужны угощения для празднования. У меня есть намного лучше мысль.

Хорошо, что он встал на дно, когда она обняла ногами его талию, а руками шею, и поцеловала.　

«Она меня поцеловала!»

И в поцелуе участвовали не только губы, но и язык. Какое бы удивление, он не испытывал от её бесстыдной чувственной атаки, оно моментально испарилось после прикосновения языка к его губам. И он приоткрыл рот, позволил ей контролировать поцелуй. Но только в этот раз.

Адексиос столько всего хотел сделать с этой женщиной. Столько порочного. И в этом он добьётся своего. Он ладонями обхватил и сжал её ягодицы. Его возбуждённый член оказался в ловушке между их телами прямо напротив её горячей сердцевины, которая дразнила.

Хотя Адексиосу нравились объятия Валаски, они не располагали к исследованиям. А он так хотел всё изучить. Прелесть водоёма в джунглях заключалась в песчаном пляже и благоухающих растениях на берегу… без зубов и шипов растений.

Он отнёс Валаску в тень большого дерева. Амазонка рассмеялась, когда Адексиос осторожно положил её на тёплый песок.

— Всегда такой контролирующий, Декс.

— Не совсем, — ответил он и впился в её губы страстным поцелуем. С Валаской невозможно сдерживать чувства. Никаких спокойных или взвешенных действий. Он пожирал её рот, терзал губы и сосал язык. Но этого недостаточно. Кого волнует, что он уже осмотрел её тело? Ему нужно заново всё узнать. Эти соски, конечно, не были такими великолепными, как он помнил. Он накрыл губами её бутон, и Валаска ахнула.

О боже, они оказались ещё восхитительнее. Адексиос потратил несколько минут, дразня отзывчивые верхушки, пытая их ртом и зубами, пока они не стали твёрдыми и напряжёнными.

Валаска застонала в протест, когда он отстранился и двинулся вниз, к обнажённому средоточию страсти. Он поцеловал её там, и волна удовольствия от трепета Валаски заставила Адексиоса зарычать. Так близко к сердцевине, аромат возбуждения невозможно не узнать. Благоухание.

Очаровательно…

Он не просто хотел его попробовать. Он в этом нуждался. Она широко раздвинула ноги, и Адексиос принял это предложение, проведя языком по бархатистым складкам, пробуя сладость.

А затем эту сладость у него забрали!

— Верни назад! — потребовал он.

— Конечно, — ответила она. — Как только ляжешь на спину.

Чтобы доказать всю серьёзность желания, она перевернула его и оседлала. Не нужно быть гением, чтобы понять её задумку. Когда её губы коснулись головки его набухшего члена, она опустилась своим клитором на его лицо. Есть ли что-то более впечатляющее, чем женщина, любящая позу 69? Единственная проблема заключалась в том, что её очевидное наслаждение его членом мешало сосредоточиться. Он облизнул её сладкий клитор. Обвёл его языком. Ахнув, она склонилась ближе к его члену и со стоном начала сосать.

Адексиос провёл языком по её шелковистым складкам, попробовал сливки, почувствовал, как сжимаются мышцы, поискал что-нибудь что обнять. Выгнул бедра, когда Валаска прикусила кончик члена, затем впился пальцами в её ягодицы и прижался губами к клитору, когда она медленно лизнула член по всей длине.

Несколько раз Адексиос был близок к оргазму, и она это понимала. Поэтому останавливалась и просто дула на влажную кожу. Он делал то же самое с ней. Когда её тело напряглось, Адексиос остановился, наблюдая за дрожью Валаски и, послав всё к чёрту, опять начал лизать. Он хотел заставить её кончить. И не раз, если мог. Поэтому, ощутив возрастающее напряжение в её теле, не остановился, хотя она перестала ритмично сосать его член. Он не сдался, даже когда Валаска застонала и замерла. Он продолжал, пока она выкрикивала его имя в одном протяжном стоне.

Волны удовольствия вызывали вибрацию его языка, который он погрузил в лоно. Но Адексиос недолго этим наслаждался. Валаска не позволяла мужчине брать инициативу в свои руки, когда хотела большего. Она оторвала губы от его пульсирующего члена и одним плавным движением насадила себя на него. Адексиос вскрикнул. Затем дёрнулся, но она твёрдо заняла позицию сверху. Он положил руки ей на талию, хотя Валаска и не нуждалась в помощи или руководстве. Она прекрасно скакала на его члене самостоятельно, с каждым толчком вбирая всё глубже и глубже.

— Чёрт. Чёрт. Чёрт. — Он не мог сдержать крики, поскольку удовольствие становилось интенсивнее. Адексиос не сможет продержаться долго. Валаска двигалась всё быстрее, её ягодицы шлёпали об его пах, а член был глубоко в лоне. Когда она кончила, внутренние стенки сжали его длину особенно крепко. Так крепко. Чёрт. Адексиос не мог сопротивляться и кончил, а её влагалище получило каждую каплю тёплого семени.

Прошла целая вечность, прежде чем он стал приходить в себя, или так ему показалось, когда сердце забилось быстрее, а глаза отказались открываться. Но его руки функционировали достаточно, чтобы притянуть Валаску к себе, поцеловать в лоб и с тоской подумать: «Как бы я хотел остаться так навсегда».

Видимо, он сказал это вслух, и, когда Валаска ответила:　

— Это мило. — Но кто-то ещё присоединился к их беседе, судя по раздавшимся возгласам:

— Глег. Блег. Хаг.