Реми поймал Изабель выходящей из кабинета Люцифера. Она не выглядела довольной. На самом деле, она стала еще более угрюмой, когда заметила его. Ой-ой.
- О чем ты думал, вот так забрав мое проклятье? - заорала она.
- Я не мог стоять и смотреть, как ты страдаешь, - признался он. Большинство женщин бы визжали от такого комментария. А что его ведьма? Она ударила его в живот.
- Ты не имел права. Это мое бремя. Не твое.
- Да что такого. Мы схватим две оставшиеся души и это прекратиться. Легче, чем съесть твой пирог. - Только не так весело.
Он испытал ее проклятие на себе всего пару минут, но уже был полон решимости не проходить через это снова, но, как бы то ни было, он готов испытывать его вечно, если это убережет ее от страданий.
- Это не смешно, - прорычала она. - А что если мы не найдем пропавшие души? Сожжение будет становиться длиннее на минуту каждый день.
- Ты переживаешь? Я знал, что нравлюсь тебе.
- Нет, не нравишься.
- Знаешь, это звучало бы куда более правдоподобно, если бы на моих плечах все еще не красовались отметины от твоих ногтей.
Румянец был ему наградой, но это не стерло волнение с ее глаз.
- Реми, перестань шутить хоть на минуту. Ты не понимаешь, насколько это серьезно? Боль сведет тебя с ума, если мы не сможем остановить это.
Сумасшествие? Ой как страшно, он имел с ним дело каждый день. Он пожал плечами.
- Я слышал, ты встретилась с моей мамой. Я все знаю о безумстве. Это становится не так страшно, как только изобьешь каждого, кто дразнит тебя этим.
- Ты когда-нибудь говоришь о чем-нибудь серьезно?
- Да - ответил он, мгновенно став серьезным. Он притянул ее в свои объятия, расслабившись, когда она не стала сопротивляться. - Я тебя воспринимаю очень серьезно. И я не шутил, когда сказал, что не могу стоять и смотреть, как ты страдаешь. Я с радостью принял твое проклятье. Я бы сделал больше, чтобы защитить тебя он боли.
- Но почему? Я не понимаю.
Ее голос дрожал, когда она задала вопрос хриплым шепотом. Забавно, как время, проведенное с ней и знание ее истории, заставило его лучше ее понимать. Теперь он знал, что фасад, который она представляла миру был прикрытием, чтобы скрыть боль и одиночество. Добровольным изгнанием, потому что она боялась доверять. Однако, он видел достаточно ее счастья прошлой ночью, когда они шалили, чтобы увидеть, как она желает его. Нуждается в нем.И я отдам его ей.Он обхватил ее лицо руками и притянул так, чтобы она могла видеть его, когда он говорит. Он поймал ее взгляд и надеялся, что она прочтет в его глазах то, что он чувствует. Увидит его искренность.
- Ты мне не безразлична, Изабель.
Она затрясла головой, ну или попыталась это сделать. Он не позволил ей сдвинуться с места. Влюбиться, стать уязвимой перед кем- то снова, это напугало ее. Слезы скатились по ее щекам, слабость, которую она, конечно, возненавидела.
- Нет, это не так. У нас был великолепный секс. Это все. Когда все это закончится, другая хорошенькая девица привлечет твое внимание, и ты загуляешь.
- Нет.
- Не ври мне, - заплакала она отталкиваясь. - Так и будет. Ты такой же, как он. Трахаешь все, что двигается. Говоришь мне сладкую ложь, чтобы забраться между ног. Ты не сможешь остановиться. Я в это не верю. Я тебе не верю.
- Изабель. Нет, все не так. Послушай, меня.
Но, его ведьма убежала, только звук ее рыданий доносился до него. Раздавив его. Все, чего он хотел - это забрать ее боль и показать ей счастье. Но вместо того, чтобы заботиться о ней, он доставил ей еще больше страданий. Должна быть возможность все исправить. Заставить ее поверить ему. Заставить ее полюбить его.
Несмотря на все ее суждения, дни его порочного образа жизни подошли к концу. Он сделал самую сумасшедшую вещь, которую только можно представить. Он влюбился в ведьму.
* * *
Изабель бежала в свой люкс расстроенная, злая и блять влюбленная. Так много сил было потрачено на то, чтобы убедить себя, в том, что она испытывала к Реми была похоть. Это была любовь. Глупая, прогнившая, вонючая любовь.Да еще к тому же в мужика-шлюху. Что может быть хуже? Пятьсот лет она провела, ненавидя мужчин и клянясь, больше никогда не позволить одному из них причинить ей боль.И что она сделала? Влюбилась в демона, который продолжал делать вещи, чтобы смягчить ее. Который даже не сильно старался влюбить ее в себя.
Придурок. Придурок, которого она не понимала.
Он получил, что хотел. Они ушли в это с головой, как суккуб после поедания устриц, часами предаваясь чувственным удовольствиям, смеясь и даже разговаривая. Кто бы мог подумать, что за симпатичной мордашкой он прятал мозг? Забава продолжалась все время. Он сумел заполучить ее, несмотря на все ее заявления об обратном, заняться с ней сексом, так зачем продолжать фарс? Зачем ему мое проклятие? Зачем он обрек себя на эту агонию? Потому, что она ни на минуту не поверила в то, что он заботится о ней. Позволить себе поверить было бы ошибкой, потому что, когда это обернется фальшью, будет очень больно. И я этого не позволю.
Добежав до своего люкса, Изабель захлопнула дверь и активировала укрепляющее заклинание. Она не хотела, чтобы ее потревожили. В особенности сексуальный демон, который сносит те барьеры, что она выстроила ради своей защиты.
"Мне нужно избавиться от него, прежде чем паду ниже".
Будучи в ответе за все это, она должна найти Франциско и его мать. Необходимо отправить их в Ад, снять проклятье и вычеркнуть Реми из своей жизни, так будет лучше. Дверь разлетелась в щепки, когда что-то ударило по ней, и вошел Реми, два метра мужского высокомерия и возбуждения. Только не снова. Неужели во всем Аду не было двери, которая выстояла бы под его напором?
- Какого черта ты, по-твоему, делаешь?
Она встала перед ним. Руки в боки.
- Я решил, что если вести себя как тряпка и говорить о своих чувствах бесполезно, я собираюсь вырвать страницу из книги моего отчима.
Изабель отступила на шаг, когда он направился к ней, его мужественность возбуждала. Нет. Это нужно остановить. Не важно насколько возбуждающим он выглядел, она не может позволить себе отвлечься.
- Я натравлю на тебя Филиппе, если ты тронешь меня.
- Удачи тебе. Я видел его в окно, бегающим за грызуном в саду.
- Я превращу тебя в жабу? Она угрожающе подняла руку вверх.
Он усмехнулся.
- Давай, только имей в виду, что когда я сброшу чары, буду полон еще большей решимости.
- Зачем ты делаешь это? Я не хочу тебя. Это проблема? Или твое эго настолько велико, что оно не может смириться с тем, что женщина отказывает тебе?
- О, ты хочешь меня достаточно, моя сексуальная ведьма. Ты хочешь меня так сильно, что это пугает тебя. Ну, так у меня для тебя новость. Это тоже пугает меня до чертиков. Но мне все равно.
- Когда выбор стоит между тем, чтобы остепениться с тобой и смотреть, как появляются маленькие демонята или тем, чтобы смотреть как ты уходишь, я знаю, что выберу.
На мгновение она потеряла дар речи, смогла только открыть рот, пока до нее доходил смысл слов. Конечно, она не правильно поняла.
- Что ты сказал?
- Я хочу, чтобы ты стала моей парой.
В этот раз никакого недопонимания. Она умерила свой восторг, сбив его холодной, тяжелой правдой.
- Ты причинишь мне боль.
- Доверься мне.
Он просил слишком многого.
- Я не та женщина.
- Ты - все, что мне нужно.
Она покачала головой, чтобы его слова не окутали ее заклинанием и не убедили ее. Но, даже не несмотря на все предупреждения в ее голове, надежда расцветала, и любовь согревала ее. Как хорошо, было бы позволить себе любить его. Доверять ему.
Ее отказ, сделал печальным его выражение лица.
- Я знаю, это сложно для тебя, моя маленькая ведьма, но я клянусь, тебе нечего опасаться. Если только не мысль о многочисленных оргазмах пугает тебя. - А потом, быстро из задумчивого мужчины он превратился в того, которого она полюбила, с ехидной ухмылкой.
Он сделал выпад. Она завизжала, как маленькая девочка и побежала. Хотя, не далеко. С такими длинными ногами, стоило ему сделать лишь шаг, как она оказалась в его объятьях. Реми перекинул ее через плечо и рассмеялся, когда она начала дубасить кулачками по его спине.
- Сохрани немного энергии для спальни, потому что ты не уйдешь, пока не признаешь, что я тебе не безразличен.
- Сначала я убью тебя.
- Я в восторге от эксцентричных женщин.
- Ты не возможен.
- Нет, честен.
- Как мы можем поймать души, если дурачимся здесь?
- Некоторые вещи гораздо важнее.
- Как может секс со мной быть более важен, чем принятие мер, чтобы завтра ты не воспламенялся?
- Если ты признаешься, что я тебе нравлюсь, то даже позволю отшлепать себя плёткой.
- Я ненавижу тебя.
- Близко. Я вижу, над этим нам придется поработать.
Кинув Изабель на кровать, Реми быстро разделся и накрыл ее тело своим, вжимая Изабель в матрас. Но и это не остановило ее, она продолжала пинаться и толкать его. Он не сдвинулся с места, но сжал ее запястья и завел руки ей за голову.
- Ты признаешь, что я нравлюсь тебе?
Она не сводила с него взгляда, крепко сжимая губы, чтобы случайно не выболтать, что любит его.
- Какая упрямая ведьма. Думаю, что мы добьемся признания забавным методом.
О, нет. Изабель не могла допустить этот чувственный метод Реми. Она таяла под его решительными прикосновениями и могла признаться во взаимности, а в итоге оказаться в пролете."Я не могу дать ему орудие, чтобы ранить меня".Но что она могла противопоставить ему? навести на него порчу? Позвать кота, чтобы он съел Реми? В голове появились сотни вариантов, но она не прибегла ни к одному. Не сейчас, когда ее сердце бьется быстрее, лоно пульсирует, и часть ее тоскливо надеется, что он имел в виду именно то, что сказал. Похоже, их семейное безумие заразно, потому что она не сопротивлялась вообще, когда он приступил к соблазнению ее.
Он целовал ее, в то время, как одной рукой нащупал подол ее рубашки. Его рубашки. Она даже не заехала переодеться, когда выскочила из его дома и направились прямиком в офис Люцифера. Волнение за него пересилило всю ее скромность.
Задирая ткань, сантиметр за сантиметром, обнажая его взгляду ее плоть. Он остановился чуть ниже ее груди, когда ткань застряла у нее под спиной. Ожидание заставило затаить дыхание. Он не стал кромсать рубашку, как она предполагала, в этом была загвоздка, о нет, вместо этого он опустил голову и прижался ртом к ее груди поверх ткани. Изысканная ласка заставила ее выгнуть спину, и он воспользовался преимуществом, стянув рубашку с ее груди, медленно поднимая, что казалось невыносимым. И что еще хуже, он не стянул рубашку до конца, а обвязал ею ее руки и подсунул ей под голову, и когда он начал прокладывать поцелуями путь вниз вдоль ее туловища, она не могла даже дотянуться до него, чтобы дотронуться. Притянуть его ближе. Не тогда, когда рука, все еще захватывающая ее запястья, освободила ее.
Он держал ее крепко, испытывал своим пламенным взглядом, от которого ее соски затвердели, а лоно стало горячим. Неожиданно, она раздвинула ноги, чтобы принять его тело. Но, он не занимал место на ней как, она хотела. Не прижался к ее ядру и не терся, о то, что у нее изнывало от желания...
В расстройстве и нетерпении Изабель выгнулась, пытаясь прижаться к его телу бедрами, грудью, какой угодно частью тела. Он оставался вне досягаемости, что заставило ее раздраженно рыкнуть. На что Реми усмехнулся.
- Скажи мне, маленькая ведьма.
- Трахни меня, или отпусти, - приказала она, не готовая признаться ни в чем, но слишком возбужденная, чтобы не просить о большем.
- Ух, какие выражения. Мне нравится, - проворковал он с огоньком в глазах. Реми опустил ее руки и прижал их к ее груди, пока скользил вниз по телу. - Я никогда не отпущу тебя, моя нетерпеливая хищница. И займусь с тобой любовью, как только ты скажешь то, что я хочу услышать, - пробормотал он внизу живота Изабель.
Задевая слабой щетиной кожу, Реми оставил дорожку поцелуев к бедру Изабель, его дыхание щекотало плоть, заставляя выгибать бедра навстречу его губам. Реми подул на возбужденное естество Изабель, отчего она вскрикнула, отчаянно нуждаясь в нем. Но у него были другие идеи на этот счет.
- Скажи мне, что я нравлюсь тебе, - он выдохнул этот вопрос в ее лоно, и у Изабель поджались пальчики ног.
- Никогда.
Легким прикосновением языка к ее клитору, Реми возбудил ее сильнее.
- Скажи.
- Нет. - Но, как же она хотела, признаться. Пришлось прикусить язык, чтобы не произнести эти слова.
Несколько минут длилась их перепалка, он дразнил, она отрицала. Реми стал смелее в чувственной пытке, и как только Изабель начинала задыхаться, находясь в миллиметре от оргазма, Реми вновь начинал требовать признания чувств. Она пыталась сдержаться. Прикусывала язык, думала о всяких мерзостях. Даже пыталась призвать магию, которая тут же ускользнула, стоило Реми вернуться к дразнящим ласкам. В объятии удовольствия и потеряв весь разум от похоти, Изабель, наконец, выпалила то, что так жаждал услышать Реми.
- Я люблю тебя, проклятье. Теперь ты доволен? Я не хочу этого. О, как бы я хотела не любить, но люблю.
- О, моя сладкая Изабель. - Он прорычал ее имя, когда приподнялся над ней. - Моя собственная ведьма.
Реми мгновенно прижал головку члена к ее входу и проник в ее ножны. Толчок, другой, третий. Ее ноющая плоть сжалась вокруг его длины. Как только Реми отпустил руки Изабель, она впилась ногтями ему в плечи. Держалась за него, пока взбиралась на вершину удовольствия. И прокричала его имя, когда волны блаженства накатывали на нее, опуская на землю
- Моя прекрасная ведьма, как же я тебя люблю, - прошептал Реми, в последний раз толкаясь в ее тело, наполняя его семенем. Несколько минут, Изабель позволила себе обдумать решение и поверить, чтобы согреться в любви Реми.
Он все еще не вышел из нее, оба задыхались, тела блестели от пота. И этот момент, Изабель запомнит навсегда, как самый прекрасный и наполненный удовольствием. Момент, который предопределил судьбу.
"Потому что после признания, у него есть рычаг, чтобы ранить меня".
От этой мысли Изабель испугалась до чертиков.
* * *
Капли слез на ее щеках напугали Реми. Изабель призналась, что любит его и теперь плачет. Хоть и молча. Не так он представлял последствия признания в своей привязанности.
- Что ты делаешь, ведьма? Пожалуйста, скажи, что это слезы удовольствия.
Оттолкнув его, она откатилась в сторону. Затем села на кровать, натянувшись всем телом. Такая поза явно кричала "не прикасайся".
- Мне нужно побыть одной.
- Поговори со мной, Изабель. Что не так?
- Ты получил, что хотел. Заставил признаться в своих чувствах. А теперь уходи.
- Я немного запутался. Всегда считал, что влюбиться это хорошо. - Он встал с кровати, подошел к ней и повернул к себе лицом.
- Хорошо? - Изабель горько рассмеялась.
- Что хорошего в том, чтобы влюбиться в демона-ловеласа? Когда ты изменишь мне и разобьешь сердце? Через день? Два? Может мне повезет и тебе удастся несколько недель скрываться?
- Для меня есть только ты, Изабель. Пока один из нас не умрет. Больше я ни к кому не притронусь.
- Как убедительно, - задумчиво произнесла она. - Но не забывай, я все знаю о лживых обещаниях. Я и прежде их слышала. Только не могу понять почему? Я довольно ясно дала понять, что мы можем развлечься, а потом ты можешь быть свободен. Зачем тебе превращать это в нечто большее? Нечто, что ты знаешь, не будет вечным?
- Но я сказал правду. - Его слова окрасил гнев, но и на это она печально покачала головой. Изабель не понимала, что значит пара для демона? Что, даже несмотря на всю репутацию Реми, если он связывал себя с одной женщиной, это на всю жизнь?
- Я бы хотела верить. А сейчас, прошу уйди. - Она отодвинулась и прежде, чем Реми успел схватить ее и встряхнуть, чтобы привести в чувства, между ними оказался грозный комок шерсти.
Скалившийся и рычащий, чертов Фелипе подпустил Реми ближе для укуса.
- Изабель, отзови своего кота.
Отвернувшись, его ведьма направилась в ванну, а кот, все еще рыча, подошел ближе к Реми.
- А ну, на хрен отвалил. Мне нужно с ней поговорить. Заставить понять, что подразумевал именно то, что сказал.
Казалось, адский кот не позволит Реми поговорить. Учитывая, что выбирать пришлось между потерей конечности и ранением любимца Изабель, Реми сделал единственное что мог. Развернулся и ушел. Шагая по коридору замка, Реми пытался выяснить, что сделал не так. Она сказала, что любит его, и он, впервые, признался в своих чувствах. Произнес важное слово на букву "Л" и не пал замертво. И как огромная кармическая шутка, из-за своей любви он потерял ведьму. Как? Как, черт возьми, такое возможно? И как это исправить?
Пора поговорить с мамой. Наверняка у нее завалялся какой-нибудь план, как Реми вернуть единственную возлюбленную. Реми лишь пришлось понадеяться, что он не включал очередное купание в нечистотах из Грязных Трясин. В прошлый раз ушло недели, чтобы смыть смрад из волос. Хотя и рога у него не выросли, как предполагала мама. Спасибо, Люцифер.