Лика успела добежать до туалета, где ее вырвало. Сплевывая в унитаз серо-желтую слизь, она всхлипывала от страха. До этого момента девушка и не подозревала, что смерть может быть так… ужасна.

Впрочем, ужасна — не то выражение. Омерзительна, отвратительна. Впервые в жизни Лике пришлось видеть смерть так близко и, более того, помогать отправить кого-то по черным водам реки Стикс.

Совесть не то чтобы мучила, задавленная страхом и злостью на старого козла, не пожелавшего сидеть тихо, но легче от этого не становилось. Сухой хруст сломанной шеи до сих пор стоял у нее в ушах. Придумывая план, она не думала, что все может кончиться именно так. И кто в этом виноват? Сама, сама, глупая курица, не удержавшаяся от комментариев. Конечно, Коростылев ее узнал, а после этого у Сергея не было иного выхода, кроме как убить его. Неожиданная решимость Сергея напугала Лику даже больше самого убийства, и сейчас, в уборной салона, она впервые подумала: а получится ли у нее в дальнейшем крутить Сергеем так, как хочется? Нет ли у него своих планов на нее и бриллиант? Без Лики найти покупателя на драгоценность будет проблематично, но кто знает, что там творится, в этой голове?

Смыв рвоту, Лика встала с пола, открыла кран умывальника и, уставившись на свое покрасневшее лицо, плеснула в него холодной водой. Прополоскав рот, она закрыла кран и вновь уставилась в зеркало, откуда на нее смотрела рано постаревшая баба с красными носом и глазами, трясущимся перекошенным набок ртом и всклокоченными волосами.

«Докатилась, — подумала Лика. — Еще вчера была простым человеком, а сегодня — организатор налета и соучастница убийства. Кажется, у ментов это называется так.»

Выходя из уборной, Лика злилась: на Сергея, на его безмозглых подельников Антона и Вовку, устроивших в салоне тарарам, а больше всего — на покойного антиквара, которому, видите ли, не спалось у себя в постельке. Ведь она все продумала, организовала, отключила сигнализацию. Нужно было всего-то войти, распотрошить маленький сейф и, только если Коростылев не расстался со вторым ключом, напасть на старика в его квартире. Даже нападение должно было пройти без сучка и задоринки. Сергей раздобыл у знакомой бутылочку хлороформа. Якова Семеновича ждал всего лишь крепкий сон. Вместо этого он сейчас лежит на полу салона с высунутым языком и выпученными глазами. А еще Лике было жалко себя, идиотку, связавшуюся с отморозками. Ведь можно было продумать все, как следует, завладеть камнем и ни с кем не делиться. А что сейчас? Всего радости — твердый комочек, спрятанный в лифчик.

«Вернемся домой — напьюсь, — подумала она. — В холодильнике еще полбутылки водки. Залезу в кровать и буду пить без закуски, чтобы скорее вырубиться.»

При мысли о спиртном в животе заворочался горячий комок, а губы моментально пересохли. Снедаемая жалостью к себе, Лика вышла в салон, натолкнувшись на троих подельников, столпившихся вокруг тела Коростылева. Полумрак не давал разглядеть их лиц, но Лика была почему-то уверена, что все они имеют бледный вид.

— Блин, Серый, ты что наделал? На фига ты его завалил? — наконец, протянул Антон. Его голос был перепуганным.

— Он Лику узнал, — сухо ответил Сергей. — Через нее бы на нас всех вышли. А даже если бы и не вышли, думаешь, я позволю свою телку на нары отправить?

Лика почувствовала, как в сердце шевельнулось что-то теплое. Она медленно подошла к Сергею и встала за его спиной, стараясь не глядеть на жуткое лицо покойника.

— Блин, вот ты отмороженный! — буркнул Вова. — Что теперь делать-то будем?

Сергей помолчал, а потом неохотно протянул:

— План «Б», пацаны.

— Можно подумать, у нас был план «Б», — фыркнул Антон.

— Не ной, — отрезал Сергей. — Не был, так появился. Собираем манатки и валим из города. Салон закроем, труп еще не скоро найдут. Повесим на дверь табличку «Учет» или что-нибудь такое, а сами свинтим. Когда его хватятся, будет уже слишком поздно.

— Сережа, но меня будут искать? — возразила Лика плаксивым тоном. — Может, лучше я останусь? Приду завтра на работу, как ни в чем не бывало, найду покойника, подниму визг?

— Не будут. Напиши заявление по собственному желанию, мы его в бумагах оставим, будто ты пару дней как уволилась. Даже если найдут, скажешь, мол, не в курсе, я на него не работаю.

— Думаешь, поверят? — сомнением протянула она. — Там же не дураки работают.

— Брось, — хохотнул Сергей, но смешок вышел нервным. — Кто от большого ума в ментуру пойдет? Самое главное — мы богаты. А с такими деньгами можно делать все, что хочешь!

— Я лучше останусь, — твердо сказала Лика. — Глупо бежать сейчас. Это все равно, что признаться. И потом, я тут работала, так что кругом мои следы остались.

— Нам-то как быть? — взвыл Антон. — Я на мокруху не подписывался. И Вова тоже. Вы сказали, все будет тихо, а что получилось?

— Хватит орать, — прошипел Сергей. — Лика права. Делаем так: расходимся по-тихому, не отсвечиваем. Деньги поделим, золотишко тоже. Только не вздумайте его продавать по ломбардам! Лика завтра выйдет на работу, найдет тело, позвонит ментам, а дальше по обстоятельствам. По телефону дело не обсуждать. Все поняли?

Антон и Вова молча кивнули, покосились на тело и, подхватив набитые сумки, двинулись к выходу. Лика направилась было за ними, но Сергей придержал ее за локоть. Притянув к себе, он тихо осведомился:

— Лик, а… камень у тебя?

Она помолчала, а потом закивала, растягивая трясущиеся губы в фальшивой улыбке.