На следующий день решил начать поиски нужного человека. Но для начала зашел в американское консульство и как законопослушный подданный дяди Сэма получил в паспорт казенный штамп и размашистую подпись консульского чиновника. Еще неизвестно, как дальше будут разворачиваться события, но пока стоит придерживаться первоначальной легенды. В банке поменял деньги, помылся, почистился, приоделся, но и подивился на здешние цены. Этак аккредитива не надолго хватит.

Но самой встречи не вышло. Оказалось, что присланный начальством адрес, — вечно дома хотят, не выходя из канцелярии, все происходящее за тысячу верст распланировать до тонкости, — точно указывает на шикарную гостиницу, стоящую на Церковной площади в центре Претории. Рядом еще и ориентир указан — гранитная глыба, основание для будущего памятника президенту Крюгеру.

Вот только, когда спросил у бойкого дежурного, у себя ли в восьмом номере господин Ставракос, ответ хватил как обухом по голове:

— В этом номере проживает русский князь с совершенно непроизносимой фамилией. Сейчас он выехал по делам и вернется через неделю-другую. Что прикажете ему передать?

Слышавший все это гостиничный люд, что толпился у конторки дежурного, с большим вниманием уставился на Николая. Пришлось изобразить удивление.

— Столько времени путешествую по Африке, видел львов и слонов, но вот русского князя встречать не доводилось!

Любопытный дежурный не отставал:

— Всегда будем рады видеть вас в нашей гостинице. Здесь лучшие в столице кухня и бар. Как прикажете доложить русскому князю о вашем визите? У него бывает так много гостей.

— Благодарю, но я ищу другого человека. К вам непременно зайду отобедать!

Раскланялся с достоинством, без суеты, а про себя подумал: что-то здесь не так. Связник живет совсем открыто и под своим именем. Однако и без встречи с ним не обойтись. Чтобы во всем этом разобраться, нужно время. Но в столице воюющего государства шатающийся без дела иностранец быстро вызовет подозрения и попадет под наблюдение властей. Нужно иметь прикрытие. Сейчас, пожалуй, только работа у Якоба может его обеспечить.

Выбор места работы оказался небогатым. Арсенал и несколько небольших мастерских, называвшихся здесь «заводами». На городской окраине была еще и фабрика взрывчатых веществ, до войны снабжавшая шахтеров и строителей динамитом. Ее приземистые строения и даже отдельные цеха окружали высокие земляные валы, предназначавшиеся для защиты соседних зданий от взрывной волны. На таком опасном производстве всякое могло случиться.

Николай предложил было свои услуги в качестве артиллерийского специалиста, но Якоб пояснил, что орудиями, их ремонтом, производством снарядов и других боеприпасов в Трансваале занимаются французские инженеры. Они же и форты вокруг Претории строили. Президент и военные этим специалистам доверяют и высоко их ценят. Ему же, Питеру Крейну, немцу с американским паспортом, лучше заняться чем-нибудь другим. Французы и раньше давали понять, что им трудно сработаться с представителями, как они выражались, «германской расы». Если нет возражений, то работа найдется в оружейной мастерской при арсенале.

Возражений не последовало.

Работы оказалось много. Снимали смазку и приводили в порядок винтовки, хранившиеся на складах, а затем передавали их для вооружения формируемых частей волонтеров, которые приезжали в Трансвааль из многих стран. Как считали в Доме правительства, в месяц прибывало до четырех сотен человек и все они были готовы с оружием в руках сражаться против англичан. Полным ходом создавались французский легион, дивизион американских следопытов, отряд русских разведчиков, германский отряд и некоторые другие. Приходили буры из соседних британских владений и тоже вступали в ряды коммандо Трансвааля и Оранжевой Республики.

Война для буров началась удачно.

Их конные коммандо перешли в наступление разом и легко смели цепь английских застав вдоль всех границ. Избранные накануне войны командующие соединениями коммандо, получившие звания генералов, отлично знали местные условия и районы своих боевых действий. Их тактика была эффективной и простой, понятной каждому мужчине, хотя бы раз побывавшему на облавной охоте. Охват флангов противника, заход в его тыл, внезапные удары, там, где тебя никто не ждет. В первых же боях выявилось превосходство буров как стрелков. Их меткий огонь наносил противнику значительный урон. В ожидании подхода подкреплений англичане поспешили укрыться в нескольких приграничных городах за линиями окопов и проволочных заграждений, под прикрытием плотного огня пулеметов и пушек.

Первые успехи окрыляли людей, и в столицах обоих республик царило ликование. Жители восторженно приветствовали фронтовиков, охотно делившихся впечатлениями после первых боев, передававших приветы от родных и знакомых. Запыленные вооруженные всадники теперь все чаще появлялись на улицах и дорогах — кто домой раненого товарища провожал, кто по семейным делам отпросился. По здешнему обычаю командир мог отпустить на побывку из коммандо одного из десяти бойцов, но на короткое время можно было отлучиться и без особого разрешения. Товарищи, все земляки и близкие, всегда были готовы войти в положение и подменить отсутствующего.

В арсенале работы прибавилось, появились первые трофеи. Вместе с другими мастерами Николай с интересом изучал новые английские винтовки и карабины Ли-Метфорда. Разобрали до последнего винтика, проверяли при разных темпах стрельбы, на разные дистанции. Сравнивали с немецкой винтовкой Маузер, наиболее распространенным оружием в войсках буров.

Больше всего старался на этих испытаниях один из оружейников по имени Генрих. Высокий белобрысый детина, который при первом же знакомстве признался Николаю, что не любит однообразной жизни. Как земляку поведал, что родился и вырос в маленьком городке на берегу Рейна, а в славном 35-м Бранденбургском пехотном полку дослужился до звания ефрейтора. Потом поработал на заводе и решил податься в Южную Африку. Но и здесь устал от монотонной работы на золотом прииске и сейчас просто рад немного повоевать.

На полигоне Генрих оказался расторопным помощником и аккуратным стрелком. В свою очередь Николай вспомнил кое-что из баллистики. Вместе довольно точно определили, что уже на дистанции свыше 400 метров меткость английской винтовки заметно падает и на большем расстоянии становится совсем ничтожной. Нашли у нее и другие недостатки. Пока делали расчеты, Николай наметанным глазом определил, что Генрих довольно ловко снял с бумаг копию, а затем в обеденный перерыв сунул листок какому-то прохожему.

— Ты что же, английскими секретами торгуешь? — спросил напарника.

— Да. Ну и что? Это секретарь германского консульства, — откровенно признался Генрих. — Почему не сделать, если просят? Или ты против того, чтобы помочь фатер- ланду?

— Ладно. Тебя попросили, ты и сделал. — Ввязываться в спор не имело смысла. Примирительно добавил: — Я ничего не видел.

Доклад Николая о свойствах английской винтовки Якоб выслушал с большим вниманием. Поблагодарил и обещал немедленно известить командование о результатах проделанной работы. Сказал, вздохнув:

— Вообще-то изучать сильные и слабые стороны оружия противника следует еще до начала войны. Опоздали мы.

За всеми этими делами Николай не терял из вида гостиницу на Церковной площади. Даже пару раз зашел и отобедал, хотя готовили невкусно, а брали дорого. С бойким дежурным завел приятельские отношения. Стоило только, как бы случайно, упомянуть о своей работе в арсенале и бесплатно починить ему револьвер. Так что о возвращении «русского князя» узнал в тот же день.

Оказалось, однако, что встретиться с ним желают и другие. В коридоре у дверей восьмого номера толпился добрый десяток русских, во весь голос обсуждавших возможности поступления на службу в войска буров. Звучали названия гвардейских полков и славных походов, имена весьма высокопоставленных особ в Питере и Москве. Случайный человек мог решить, что здесь собрался весь цвет российского воинства, тщательно отобранный в Генеральном штабе и утвержденный в Зимнем дворце. Николай скромно прошел мимо шумных земляков.

С князем встретился как бы случайно поздним вечером. Услышав пароль, тот быстро оглянулся и сделал знак следовать за собой. Через боковой ход, никем не замеченные, выскользнули в ночную тьму. Идя следом, Николай мучительно пытался вспомнить, где он раньше видел этого смуглого худощавого человека? Сам был готов ко всем неожиданностям — такая уж работа, без риска не обойтись. Шли молча.

На соседней улице, убедившись, что слежки нет, вошли в небольшое заведение. Посредине открытого дворика росло перевитое лианами корявое дерево, по бокам столики, на стенах головы антилоп и носорогов. В этот час заведение закрывалось, но хозяин приветливо кивнул спутнику Николая, молча провел в дальний конец двора.

— Вас ожидал давно, — начал князь.

— Поскольку конспирация нарушена, должен объяснить ситуацию и представиться…

Фамилия и в самом деле известная. Это же младший брат начальника Учебно-артиллерийского отряда Балтийского флота. Отчество совпадает, да и фамильное сходство есть. Но почему против всех инструкций он здесь оказался под своим настоящим именем?

Словно отвечая на вопрос, князь продолжал:

— По заданию известного вам ведомства направлялся в Сингапур с документами греческого торговца лесом, но успел доехать только до Адена. В связи с обострением обстановки в ваших краях меня срочно сняли с рейса и направили сюда. В Петербурге вышла путаница с бумагами, какой-то чиновник так спешил исполнить приказ начальства, что деньги в банк Претории перевел на мое настоящее имя. Слава Богу, что еще воинское звание и название ведомства не указал! Вот и пришлось импровизировать, изображать человека, укрывающегося в Африке от великосветского скандала, в котором замешана дама. Поэтому лишних вопросов никто не задавал. К счастью, пока в Питере исправляли ошибку, в Йоханнесбурге нашлись российские коммерсанты, предоставили кредит.

— Казна-то деньги выслала? — недоверчиво спросил Николай.

— Так точно. Расплатился со всеми. А вот это начальство просило передать «Козерогу».

Собеседник протянул тоненькую полосу папиросной бумаги с колонками цифр. Подождал, пока Николай ознакомится с содержанием, раскурит от нее папиросу, не спеша разотрет в пепельнице.

— Рад, что встретились, поможете мне, а то ведь эти именитые земляки совсем замучали. Все требуют, чтобы им предоставили командные или штабные должности, возмущаются, что буры предлагают идти на фронт рядовыми.

— Сколько всего здесь наших российских?

— Тех, кто пожелал примкнуть к бурам, наберется побольше двух сотен. Большинство их уже служат в коммандо, свое дело делают честно. Думаю, надо ожидать приезда новых людей. В российских городах и губерниях сейчас собрания проходят, на имя государя императора тысячами поступают петиции и обращения с просьбами заступиться за буров и наказать коварных британцев. Народ у нас добросердечный, собирают средства на госпиталя и лекарства, скоро наши врачи и сестры милосердия прибудут сюда. Самые отчаянные из сограждан требуют от правительства сформировать отряды добровольцев и послать их для защиты буров.

— Ну и что же правительство? — с интересом спросил Николай.

— У него и других забот хватает, а пока дипломаты ноты составляют, газетчики репортажи пишут, публика возмущается. На казенный счет в Южную Африку прибыли только двое российских наблюдателей — в Трансвааль подполковник Ромейко-Гурко, а в британские войска подполковник Стахович. Я, конечно, не считаю ни вас, ни самого себя, ни еще некоторых господ.

— Мне инструкция предписывает оказать вам содействие. В гостинице слышал разговор, что именно вы формируете отряд русских разведчиков. Мне тоже следует принять в этом участие?

— Ни в коем случае! — живо возразил князь. — Я к этому формированию не имею прямого отношения. Просто даю советы как частное лицо.

— Что тогда мне предстоит делать? У англичан на мой счет возникли некоторые подозрения.

Николай кратко рассказал о том, что произошло в Кейптауне.

— Вы поступили совершенно правильно и исчезли вовремя. Подозрения останутся подозрениями. Доказательств против вас нет, и сейчас английским службам не до выяснения всех сомнительных обстоятельств. Война им прибавила хлопот. Вы работаете у буров? Вот и отлично. Будем просто время от времени встречаться, и вы поможете мне уточнить некоторые вопросы, связанные с местными событиями. Как- никак, живете в этих краях не первый год, имеете опыт и полезные знакомства. Судя по всему, каша здесь заварилась надолго и дома хотят получать достоверную информацию о том, что на самом деле происходит.

— Если случится так, что мне придется принять участие в военных действиях?

— В добрый час! Как мне известно, в Африке вам уже довелось немного повоевать. Бог даст, обойдется и на этот раз. Но не увлекайтесь, как только здесь все закончится, подадимся в северные края. Домой.

— Как птицы перелетные?

— Именно так! Доберемся до берега океана и курс — норд!