Утром каждой из нас в номер принесли какие-то конверты, которые оказались приглашениями на свадьбу Анечки в Ritz Carlton, который заменил надоевшую и безликую стекляху на Тверской. Для нас всех, знавших Анечкину «одиссею» с олигархом, это стало событием радостным и шумно обсуждаемым за завтраком на «ферме».
Анечка выходила замуж за Толю Храмова, средней руки бизнесмена, без взаимности любившего ее еще со школы. Я видела Толю всего пару раз, и он мне запомнился своим не очень сильным заиканием. Он был хозяином, по-моему, трех небольших магазинчиков, торгующих дорогими велосипедами, скутерами и запчастями к ним.
Чем уж он добил-таки «с-с-свою н-не-н-наглядную Анечку» – я не знала. Но в самую последнюю встречу с ней – до этих приглашений в Ritz Carlton – она мне сказала, немного смущаясь:
– Толя сделал мне предложение. Он на руках нес меня от машины до самой квартиры. Он живет на третьем этаже, на Новослободской.
– Это в который раз? – со смехом спросила я.
– Нес на руках – первый.
– А предложение?
– Ты нехорошая, – махнула на меня рукой Аня. – Такое, всерьез, первое. Мне с ним хорошо.
– Как же я за нее рада, – вздохнула Машка. – Как хорошо, когда кому-то хорошо. Если бы меня кто-нибудь, вот так, со школы...
– То че бы было? – подначила ее Ирка.
– Мать-героиня, – за Машку ответила Танька.
– Ой-ой-ой! – заойкала Машка. – Глаза у вас завидущие.
– А-ага, – развела руками Ирка. – Теперь у нее лисапедов, хоть на Tour de France поставляй.
– А ты-то, – в свою очередь подкусила Ирку я, – сама на велике можешь?
– Нет, – сказала Ирка. – Как в детстве в мусорный бак вмазалась, с тех пор не хочу.
– Теперь вот что, – сказала я, – есть два зарезервированных места в Бадене. Желающие могут присоединиться.
Девчонки переглянулись.
– Я еду с мамой. Кто еще?
– А меня после «Ланцета» Леша позвал на недельку в Австрию. На лыжи, – как-то смущенно сказала Маша. – Я не умею. Только на заднице с горки каталась.
– Ну ты и темнилка! – обрадовалась Танька. – Че раньше не кололась?
– Да как-то так...
– А если я с Сонечкой? – неуверенно поинтересовалась Ирка.
– Здорово, – сказала я. – Значит, договорились. А ты? – спросила я Таньку. – Что у тебя с Артуром?
– Все. Доступ к телу прекращается. Я ему сказала, что второго пришествия Сати не выдержу. Отвали.
– А он?
– А с него как с гуся вода. Пропел мне «прощайте, скалистые горы» и уехал. Хоть бы какой-нибудь импортный хирург объявился. Одна я совсем, одинешенька... – Танька понарошку завсхлипывала.
– А Новый год, – сказала я, – встретим здесь, на «ферме». Я организую так, чтобы мы были одни.
– Клево, – сказала Танька, – я подыщу кого-нибудь за это время.
– Я – за, – сказала Машка.
– Я – тоже, – завершила референдум Ирка.
– Супер! Значит, надо за подарками валить, а то все раскупят! А пробки числа с двадцатого будут просто нереальные! Подарки!!! – От радости я захлопала в ладоши, предвкушая бешеные траты.