Не спалось. Минувший день выдался до предела суматошным. Что-то, в самый последний момент, как всегда забыли. Мама, к примеру, дневной и ночной кремы, Ирка – фен для Сонечки, а я – набоковскую Аду, которую таскаю с собой в последние несколько поездок. Наш рейс на Вену, от которой до Бадена тридцать с небольшим километров, задержался. На три с половиной часа. Москву завалило снегом. Короче, пока мы долетели, а потом добрались до нашего Schloss Weikersdorf Residenz & Spa, четырехзвездочного отеля, округа стала западать в сумеречную вечернюю мглу. Еще студенткой я на сутки оказалась здесь с родителями и их друзьями. Набродившись по городку, компактно разбросанному среди зеленых холмов Венского леса, мы присели в какой-то кафешке. Папин приятель курил и разглядывал прохожих, а потом заговорил сам с собой:

– ...человеком правит образ самого себя. В каждом из нас живет чужой образ нас самих. И мы должны с ним ладить. Быть с ним в мире. А он, зараза, такой неудобный. И – самовольный. Поэтому чаще всего человек вынужден лгать самому себе, и этими актами лжи мы сохраняем баланс-равновесие в этой вот... – он показал глазами на курортную публику, – подвижной реальности.

Мама негромко посапывала рядом. И мне было хорошо рядом с ней.

Не спалось – не мучительно. Нет. Это было состояние покоя, яви, без какой-либо примеси обеспокоенности. Думалось как-то рвано, компьютерным стилем. Разглядел. Прочитал – и сменил картинку. Впереди еще были какие-то новые, несколько новых дней. Несколько дней. Несколько...