Сергей-фарцовщик рассказывал эти истории и другие анекдоты и подливал пиво. Настроение было хорошее. У меня оно было хорошим в большей степени не из-за анекдотов и пива, а потому, что теперь у меня наконец были деньги. Вырученные 750 рублей за валюту и часы были неплохим пополнением бюджета. Долгосрочное сотрудничество по реализации валюты Роману сулило хорошие перспективы…
Неожиданно на улице раздался рев мотора и визг тормозов. Мы выглянули в окно. У подъезда резко остановилась черная машина. Мне показалось, что машина была 40-х годов выпуска. Из машины быстро выбежали трое военных в кожанках и фуражках, хлопнув дверью. Быстрым шагом, почти бегом, они забежали в подъезд. Через несколько секунд раздался звонок. Мы оторопели от удивления. В дверь стали сильно стучать. Было почти 12 ночи…
– Сейчас, иду. Не ломайте дверь, – громко сказал Сергей. Он с удивлением подошел к двери и открыл ее. В прихожую вломились трое военных.
– Сергей Воронин?
– Да, – с удивлением ответил им Серж.
– Вы арестованы, – сказали они Сергею, показав какую-то бумагу. Возможно, ордер на арест.
– За что?! – с удивлением спросил Сергей. Он моментально протрезвел после пива.
– За антисоветскую деятельность, – коротко ответил старший оперативной группы.
– Какую еще антисоветскую деятельность?! – удивленно спросил Сергей.
– Анекдоты про Сталина не вы ли рассказывали сегодня?
– А кто вам вообще сказал про анекдоты?! – удивленно спросил Серж.
– Ваша соседка нам позвонила. Кажется, Эльвира. Собирайтесь. Вам надо проехать с нами.
– Не знаю я никакой соседки с таким именем. Но даже если и рассказывал. Ну и что? Преступления Сталина развенчаны Никитой Сергеевичем Хрущевым еще на XX съезде. Да и умер Сталин давно.
Короткий удар типа оплеухи старший опергруппы отвесил Сергею. Да так сильно, что тут упал.
– Кто тебе позволил говорить, что товарищ Сталин умер?!
Сергей медленно поднялся. С недоумением он посмотрел на старшего и на меня. На военных, кажется, была форма сотрудников НКВД.
– Ну как же? На дворе 1964 год, а не 1937-й! – с удивлением сказал Серж энкавэдэшникам.
– Да он пьян, – сказал другой энкавэдэшник старшему. – Твои газеты на тумбе? – спросил он Сергея.
– Да, – с удивлением сказал Сергей. – Сегодня почтальон принес.
– Так открой глаза шире, – сказал военный и ткнул газетой в лицо Сержу.
Серж внимательно посмотрел на газету. Потом на энкавэдэшников и на меня.
– На газете дата – май 1952 года. Ничего не понимаю, – вслух сказал с удивлением Сергей. Он подошел к тумбе и перебрал несколько других газет. Все датировались 1952 годом!
Я стоял с удивлением. Потом зашел в туалет у кухни. Быстро достал все доллары из кармана и бросил их в унитаз. Через мгновение я смыл все несколько тысяч долларов в канализацию. Оторопев, я вышел из туалета.
– Вам, видимо, тоже придется с нами проехать, – сказал энкавэдэшник мне.
Я аж вспотел… Вот это номер… Серж стоял, растерянно глядя на меня и на энкавэдэшников.
– Ты так поедешь прямо так или соберешься все же? Или тебе помочь? – старший энкавэдэшник на него прикрикнул.
Я понял, что мы, похоже, попали оба из 1964 года в 1952 год. Услышав имя «соседки Эльвиры», я в этом уже не сомневался.
– Да хватит меня разыгрывать. На дворе 60-е годы, и никакого Сталина нет давно, – снова бросился с криком на энкавэдэшников Серж и получил солидный удар от одного из энкавэдэшников в плечо. Удар был такой силы, что Серж отлетел по коридору.
– Под дурака не коси. Не прокатит. Собирайся, а доктору мы тебя потом покажем, – коротко оборвал его один из энкавэдэшников.
– Но мой друг Гарри… Он английский турист. Он никакие анекдоты не рассказывал про Сталина…
– Так, замечательно! У тебя тут еще и английский шпион, – довольно ухмыльнулся старший. – Собирайтесь оба. Берите документы, сменную одежку и сухари, если насушили.
На фото Иосиф Сталин на трибуне Мавзолея во время праздничной демонстрации трудящихся. Конец 40-х годов.
Сергей опустил голову и пошел в комнату за паспортом и вещами. Я присел на табурет и прикрыл голову руками. Вот, блин, удружил дружок. Теперь придется доказывать, что я не английский шпион… Я сидел так чуть меньше минуты, наверное. Сергей вышел из комнаты с паспортом и небольшой сумкой, в которую положил вещи. За окном громыхнул гром и полил проливной дождь. Капли сильно застучали по стеклу и жестяному карнизу за окном.
– А где энкавэдэшники? – вдруг спросил меня Сергей.
Я убрал руки от головы, которую закрывал, и посмотрел на дверь прихожей. Она была закрыта. На пороге никого не было. Мы оба быстро подскочили к окну. Во дворе старого дома у подъезда стоял новенький «Москвич» (кажется, модель 407) и новенькая «Волга» (ГАЗ-21). Никакого энкавэдэшного воронка и людей в форме у подъезда не было. Дождь отчаянно барабанил в стекло и по крышам домов. Сергей подошел к входной двери и осторожно приоткрыл ее. За дверью никого не было, и только был слышен звонкий женский смех. Какая-то женщина ночью бежала по ступенькам вниз и смеялась. Сергей вышел на площадку у двери и внимательно посмотрел вниз. Потом быстро зашел в квартиру, захлопнув дверь, и подбежал к окну. Открыв окно, он выглянул из него. Я тоже посмотрел в окно. Внизу девушка в темном плаще выскочила прямо под дождь и побежала по улице прочь от дома. Она громко смеялась… Сергей подошел к стопке газет в прихожей, еще раз всмотревшись в даты газет.
– Ну, все верно. На всех газетах май 1964 года! – с удивлением сказал он мне. Я немного оторопел и удивленно смотрел на него.
– Ты мне можешь объяснить, что это было? – спросил меня Серж. Я секунду подумал и решил ему не рассказывать об Эльвире и своем путешествии во времени. Он сегодня выпил пивка. Тем более уже не одну бутылку за вечер. Зачем ему знать лишнее? Вероятно, это была шутка моей дьявольской Эльвиры. Наверное, она хотела показать, что она может преподнести еще не один сюрприз мне и всем тем, кто меня окружает, если понадобится…
– Что объяснить? – спросил я Сержа, делая вид, что ничего не понимаю.
– Ну, где энкавэдэшники? Где газеты 1952 года, лежавшие только что у меня в прихожей? Черный воронок, только что стоявший у подъезда, где? – не унимался Серж.
Комикс сделан на основе кадра из сериала «Жуков»
@ Первый канал РФ, 2012 г.
– Ничего не понимаю, – сказал я Сержу с напускным удивлением. – А оно тебе надо? Энкавэдэшники, черные воронки у подъезда и старые газеты? Ты просто устал сегодня, наверное. Лишнего махнул пива…
Серж в недоумении походил по кухне. Потом зашел к бабульке в комнату. Она спокойно спала. Потом вернулся снова в кухню. На лице его было удивление, граничащее с шоком. Он пару минут молчал. Махнул остаток пива и потер плечо.
– А плечо-то болит… – сказал с удивлением Серж.
– Может, продуло где? – парировал я.
– Пора завязывать с этим пивом. Бадяжить его, по-моему, начали не пойми чем. Я, если не возражаешь, пойду спать. Если в душ пойдешь, найдешь там полотенце в ванной. Лечь можешь в гостиной на диване. Он просторный. Белье в тумбочке.
Я поблагодарил Сержа и пошел принять холодный душ. Шутка Эльвиры была снова зловещей. Из-за нее я смыл доллары в унитаз. Хотя, похоже, тут вообще главное – просто выжить. Хорошо все-таки, что я попал в 60-е годы, а не в сталинские времена. Я лег спать и на удивление быстро уснул.