Накануне вечером на Площади Дзержинского в Москве (на Лубянке) состоялся интересный разговор. Моя «разработка» (слежка за мной), видимо, шла полным ходом. Кагэбэшники продолжали изучать меня, называя между собой меня Англичанином. Молодой офицер снова зашел к старшему офицеру.

30 мая 1964 года, суббота, вечер.

Москва, здание КГБ СССР

– Товарищ полковник! Разрешите доложить…

– А вы уже наложили и еще доложить хотите? Ладно. Что там у вас? – пошутил полковник.

– У нас крайне важная новость. Сотрудники службы наружного наблюдения доложили о встрече Англичанина в ресторане с неким человеком в Крыму. За ужином они пили коньяк. Вроде бы обычный отдыхающий – любитель отдохнуть в лучших «русских традициях». Его личность устанавливается. По предварительной информации, Англичанин встречался с неким Алексеем Рубининым – гражданином СССР, вроде бы обычным лаборантом одного института. Но тут любопытно, что за ужином они обсуждали возможный государственный переворот! Говорили о смещении самого Никиты Сергеевича Хрущева, если их правильно поняли наши сотрудники!

– Вот как? Вы полагаете, они серьезно? Не допускаете, что это просто фантазии под рюмку? Вы же говорите, что встреча была в ресторане, – уточнил седой полковник.

– Наши сотрудники активизируют сегодня работу по двум объектам для выяснения более подробной информации о перевороте. Служба наружного наблюдения будет вести сегодня и Англичанина, и Алексея Рубинина. Специальный агент Орлова займется выяснением информации о заговоре и постарается проверить серьезность данной информации в принципе.

– У вас на Алексея Рубинина что-то есть?

– Пока вроде бы нет. Но сейчас эту информацию перепроверяем. Просто не успели поднять всю информацию о нем.

– Ах пока ничего нет… Пусть Орлова займется, конечно, но думаю, что этот гражданин Алексей Рубинин, лаборант, вероятнее всего, не может обладать никакой серьезной информацией, и это не более чем «застольные разговоры». Англичанин – обычный турист или журналист, вероятнее всего. Но проверить информацию, конечно, необходимо. Проверьте у него документы, наконец. Кто он такой, пора хотя бы примерно выяснить. Жду от вас более подробной информации завтра. Вы свободны, – сказал седой полковник молодому офицеру.

А вот какой разговор в том же Комитете госбезопасности СССР произошел уже утром следующего дня…

Уточню, что утром 31 мая, в то время, когда я направился с Натальей и Алексеем на экскурсию в Долину Привидений, встретив там Генадича, на Лубянке состоялся очередной разговор кагэбэшников, занимавшихся моей «разработкой». Все тот же молодой офицер рассказывал все тому же полковнику обо мне и Алексее уже новую информацию с учетом вновь открывшихся обстоятельств…

Памятник Феликсу Дзержинскому, основателю ВЧК (Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем при Совете народных комиссаров РСФСР) напротив здания КГБ СССР в Москве. ВЧК была создана 7 (20) декабря 1917 года. Упразднена 6 февраля 1922 года с передачей полномочий ГПУ при НКВД РСФСР.

31 мая 1964 года, воскресенье, утро.

Москва, здание КГБ СССР

– Разрешите доложить, товарищ полковник. Агент Орлова не смогла полноценно провести вчера работу с объектами!

– Как это «не смогла»?! О чем она там думает вообще? – резко возмутился полковник.

– К Англичанину и Алексею Рубинину прибыл человек от самого Семичастного, как она сообщила! Это некий Кудинов Юрий Геннадьевич. Он предъявил удостоверение старшего офицера нашего ведомства (КГБ) и побеседовал и с Англичанином, и с Алексеем-лаборантом. Зачем человек Семичастного вообще с ними решил встречаться – пока неизвестно. О содержании их беседы пока ничего не известно. С Алексеем Рубининым вчера поговорить не удалось. Он перепил и даже упал в обморок после беседы.

– Так к ним от Семичастного уже кто-то приезжал?! А почему нас не предупредили? А сегодня где они все? – спросил полковник молодого офицера.

– Сейчас Англичанин с Алексеем Рубининым поехали на экскурсию в Долину Привидений. Их сопровождает агент Орлова. Она обещает все узнать уже в ближайшие часы или к вечеру. Но на встречу к ним снова прибыл человек Семичастного. На «Чайке» и с охраной. Надеемся, что к вечеру ситуация прояснится. Хотелось бы осторожно уточнить у самого Семичастного, почему его человек вдруг стал работать с Англичанином и Алексеем-лаборантом, – докладывал молодой офицер.

– Вот ты сам к Семичастному и иди! – пошутил мрачно полковник. – Да уж. Дело непонятное. Возможно, оно серьезнее, чем нам кажется. Выходит, что Англичанина знает человек самого Семичастного?! Тут надо дров не наломать. Работайте осторожнее и деликатнее. Я попробую узнать, в чем там дело, у помощника Семичастного. Сам шеф КГБ сегодня на охоте с кем-то из политбюро ЦК. Боюсь, что лично переговорить с ним не смогу сегодня. Вечером мне доложите обстановку. Ну, если что узнает там ваша Орлова. Вы свободны.

– Есть работать аккуратнее и не наломать дров, товарищ полковник!