Следующий день я провела дома, получив два дня официального отгула — что ж, можно воспользоваться своим положением невесты босса. Отдыхала, пила кофе и смотрела телевизор.
Кратенькое сообщение об убийстве Иннокентия Баранина все-таки проскочило в сводке криминальных новостей — между репортажами о поимке банды лохотронщиков, промышлявших близ Московского вокзала, и ограблении какой-то бедной старушки-пенсионерки. О результатах расследования ничего сказано не было. Хотя чему удивляться? Заказные убийства редко раскрываются, это даже младенец знает.
Вечером выбралась погулять с Максом и попала в небольшую переделку. Парочка молодых подростков, сначала они просто шли за мной, негромко переговариваясь. Интуитивно я почувствовала опасность. Это еще не было причиной для тревоги, но я на всякий случай решила подозвать пса. Как назло, Макс куда-то запропастился.
До наших ворот оставалось всего ничего. Вот уже дверь виднеется, а там консьерж дежурит. Я ускорила шаг, но тут крепкая рука схватила меня за плечо и резко рванула назад. Развернувшись, я оказалась лицом к лицу с плюгавым парнем в кепке. На секунду ощутила дрожь в коленках, и мысли смешались от страха.
— Молчи, сука! — потребовал плюгавый, положив сразу конец возможной дискуссии и ясно дав понять, чего мне ждать дальше.
Он толкнул меня в узкий переулок, что тянулся между нашим домом и соседним. Здесь кругом были голые стены с парочкой слуховых окон наверху. В конце — тупик с мусорными баками. Идеальное место для преступления! Парень, по всей видимости, тоже так считал. Заведя меня сюда, он кивнул своему напарнику, и тот остался на улице — караулить.
— Пикнешь — убьем, — повернулся он ко мне. — Снимай давай!
— Что? — спросила я, уже приходя в себя от первоначального шока.
— Все, — он радостно засмеялся, обнажая гниловатые зубы. — И сережки, и колечки!
Я потупила взгляд, что малолетний преступник расценил как окончательную капитуляцию. Тем временем я прицеливалась. Стоило ему сделать шаг ко мне — и носок моего сапожка мягко врезался в причинное место. Там, кажется, даже что-то хрустнуло. Как и следовало ожидать, парень тут же согнулся пополам.
— Сука… — прошептал он, задыхаясь от боли.
Я толкнула его, он не удержался на ногах и повалился прямо в грязную лужу — самое для него место. Путь был свободен. Его дружок был так поглощен наблюдением за окрестностями, что не заметил, что произошло, и очень удивился, увидев меня идущей бодрой походкой.
— Э… Ты куда? — потянулся он ко мне нерешительно — видно, был потрусливее приятеля.
— Найду ведь, гадина, — простонал первый, вываливаясь вслед за мной из переулка.
Второй оторопел. А тут и Максик подоспел. Я поймала его за ошейник и решительно сорвала намордник. Он сразу понял, что к чему, и яростно оскалился. Настоящий артист! Подонки смекнули, что дело плохо, и стали отступать, глядя на меня с бессильной ненавистью.
Мы с Максом подождали, пока они отползут на порядочное расстояние, а потом не спеша пошли домой.
Навстречу из дверей вышел сосед-моряк с догиней на поводке и по моему раскрасневшемуся лицу сразу понял, что что-то случилось.
— Вот сволочи! — возмутился он, выслушав краткое изложение инцидента. — А я-то задержался, как назло, иначе им не так бы еще досталось!
Он оглядывался в поисках преступников, но тех уже и след простыл. Макс оживленно обнюхивал новую знакомую.
— Вам нужно что-нибудь для самообороны, — сказал он. — Баллончик или электрошок. Я вам подарю!
— Спасибо, — покачала я головой. — Но, как видите, справляюсь пока сама!
— Вам сейчас повезло, — заметил он. — А в следующий раз все может обернуться по-другому…
— Нет-нет, спасибо! — отказалась я категорически.
Не хочу, чтобы меня саму потом этим же самым электрошоком и шокировали. Подобными вещицами следует обзаводиться, только когда ты уверена, что именно ты сможешь ими воспользоваться, а не твой противник. Да и неудобно было принимать такой подарок от почти постороннего.
Когда Игорь вернулся, я поведала ему о своем приключении.
— Я ведь говорил, — сказал он. — Тебе лучше перебраться пока обратно к твоей тетке!
— Я от тебя никуда не уеду, — возразила я. — Делай со мной что хочешь!
— Это не шутки, — Игорь посмотрел мне в глаза. — Я беспокоюсь о тебе, понимаешь?
Но в его глазах я прочла благодарность и гордость за меня. Он притянул меня к себе и нежно поцеловал. Какой он все-таки милый!
Я уже почти проваливалась в сон, когда в глубине квартиры раздался звонок в дверь — трень-трень! Я сделала вид, что сплю. Игорь тихонько выскользнул из постели и, натянув халат, пошлепал к двери. Я настороженно прислушивалась. По доносившимся звукам догадалась: вот Игорь подошел и, заглянув сначала в глазок, стал отпирать многочисленные замки. Кто это, интересно, к нам явился в такое время?
— Привет, давненько я у тебя не была… Собаку завел?
Нина! Сон как рукой сняло. Интуиция, которая частенько меня по жизни выручала, на этот раз подсказывала, что сейчас лучше продолжать спать — то есть продолжать делать вид, что сплю. Жаль только, не увижу, что Нина надела в таких печальных обстоятельствах.
— Это Надино животное, — пояснил Игорь, видимо, Макс вместо меня решил узнать, во что одета посетительница. — На нее, кстати, сегодня напали!
— Да ты что?
— Я думаю, — сказал он, — это может быть связано…
— Со смертью Иннокентия? Брось, — заявила она как-то чересчур уверенно. — Просто совпадение!
— Я, знаешь ли, в такие совпадения не очень-то верю, — заметил Игорь.
Они прошли в кухню, а я перебралась из кровати на тахту у стены и, вытащив из розетки вилку от телевизора, приникла ухом к дырочкам. Слышно было просто отлично. Надя Шарп не спит и снова в деле.
— Ты не думаешь, что за тобой могут следить? — спросил Игорь, открывая дверцы буфета.
Зазвенели чашки с блюдцами.
— Лучше достань рюмки — помянем, — предложила Нина. — А что касается слежки — то чего за мной-то следить? Им был нужен Иннокентий — он мертв. У милиции тоже вроде нет причин меня выслеживать… Так что не беспокойся — никто сюда с автоматами не ворвется!
— Как продвигается следствие? Что-нибудь выяснили?
— Нет, и думаю, не выяснят никогда! — беспечно ответила Нина. — Истоптали мне весь дом, я только и смотрела, чтобы ничего не поломали. Потом пришлось таскаться на их долбаные допросы. Я прямо так их и спросила: что, думаете, это я его пришила? Нет, говорят, но мы должны собрать как можно больше информации о личности покойного! У них там Фредди Крюгер мог бы сидеть под носом, и они ни хрена бы не догадались!
— И что ты собираешься делать?
— Как что? — удивилась она. — Жить дальше! Мне никто не звонил и никаких требований не выдвигал. Если позвонят — вот тогда и буду беспокоиться. Ты меня легкомысленной считаешь?
Голос у нее был на удивление спокойный. Совсем не похоже, что смерть супруга ее огорчает…
Мне приходилось видеть разных женщин в такой ситуации. И свою тетю Женю, что по деревенской привычке месяцами голосила на могиле мужа, отравившегося дешевым суррогатом. И одну даму, чей муж лежал у нас в городской. Он еще не умер, и шансы выкарабкаться были неплохие, но супруга его уже заранее договаривалась о месте на кладбище, а заодно подыскивала себе нового спутника. Подстраховаться хотела — на всякий случай. Очень практичная дамочка! Когда я про нее рассказываю — никто не верит, но я-то сама слышала, как она договаривалась по телефону и с похоронным бюро, и с газетой брачных объявлений.
И вот еще один пример «рационального» мышления — Нина. Ничто в ее интонациях не напоминало о той нервной, обиженной и спивающейся особе, с которой я когда-то встречалась в загородном замке. Можно было подумать, что смерть Иннокентия решила какие-то ее проблемы. Это не ускользнуло и от Меркулова.
— Ты вроде как и не опечалена? — мимоходом спросил он.
Нина помолчала, прежде чем ответить:
— Ты ведь знаешь, я женщина сильная. А жизнь продолжается. И, кстати, жизнь довольно жестокая. Так что если будем сидеть и оплакивать его — кончится тем, что завтра придется оплакивать нас! Ты не выпьешь?
— Нет.
— Вообще надо. По-русски-то!
Вместо ответа что-то заскрежетало и грохнуло. Это Игорь пнул тяжелый кухонный стул, и тот упал, догадалась я.
— А чего ты так нервничаешь?
— А ты не догадываешься? — взорвался Меркулов. — Моего старого друга и делового партнера убивают в собственном доме. На мою девушку напали рядом с подъездом…
— Но она ведь не пострадала, как я понимаю?
— Нет, сумела дать отпор!
— Да, Надя — девица боевая, я это сразу поняла, — сказала Нина. — Но раз все хорошо кончилось — чего беспокоиться?
— Я не знаю, чего мне еще ждать, — медленно с расстановкой объяснил Игорь. — Может быть, завтра они явятся сюда? Если это те же люди, что убили Иннокентия, то они нас не оставят в покое!
— А я думаю, если бы это были те же люди, то твоя Надя спала бы сейчас не в твоей постели, а в морге!
— Можно подумать, ты их знаешь!
— Нет, но я видела, что они сделали с Иннокентием!
— Извини, — сказал он.
Они помолчали.
— Ну и как у тебя с ней? — поинтересовалась она.
— С Надей? Нормально…
Щелкнула зажигалка, я так и видела, как он нервно закуривает и тут же давит сигарету в пепельнице.
— У тебя есть на нее планы?
— Да, наверное, поженимся.
Сказал не очень твердо. Мне захотелось замолотить кулаками по стенке, но я лишь сжала зубы. Наверное? Или мне показалось?
От Нины тоже не укрылась его неуверенность.
— Наверное? — спросила она с гадким смешком.
— Я не знаю, — раздраженно бросил Игорь. — Я сейчас ни в чем не могу быть уверен на сто процентов. У меня была договоренность с Иннокентием, и его смерть многое меняет.
— Ничего она не меняет, дорогой! — произнесла Нина. — Просто ты теперь будешь иметь дело со мной. Для тебя это, кстати, выгоднее. Я все-таки не просто старая знакомая и постараюсь, чтобы твоя работа протекала отныне с максимальным комфортом!
— Подожди, — сказал он, — я полагаю, что его убийство было связано с каким-то переделом собственности, а это значит, что распоряжаться фирмой у тебя не получится…
— Посмотрим!
— Нина! — в его голосе мелькнуло беспокойство. — Ты же не маленькая девочка и должна понимать, что людей просто так не убивают!
— Ты думаешь? — она хихикнула. — Уверяю тебя, часто людей убивают совершенно безо всяких на то причин. Мне ли этого не знать! Так что у тебя с этой девочкой, серьезно?
— Не знаю, почему я должен сейчас об этом говорить?
— Не переживай — ничего ты не должен. Я просто спросила.
— По-моему, ты должна была все понять, еще когда мы приезжали к вам вместе с Надей. Ах, да — я забыл, ты же постоянно была пьяна!
— Ах, какой злой мальчик, — рассмеялась она. — А ты уверен, что я была пьяна? Может быть, тебе это только показалось?
— Что это еще за загадки? — спросил он.
— Скоро поймешь! Видишь ли, с Иннокентием я частенько притворялась пьяной. Очень удобно — во-первых, можно сказать, что думаешь, во-вторых, избежать скучных разговоров, — откровенничала Нина. — Он ведь терпеть не мог, когда я выпивала — рафинированный весь из себя был — как сахар.
Я оторопела от неожиданности. Ну и хитрюга! Что-то будет дальше?
— Если ты собралась обсуждать Иннокентия, то, по-моему, сейчас не время…
— Это почему же? Ах, да — о мертвых плохо не говорят… Знаешь, что я думаю? Это о живых нельзя плохо говорить, а мертвым уже все равно!
— Я не хочу с тобой это обсуждать! — твердо сказал он.
— Как хочешь. Давай тогда поговорим о тебе: так ты собираешься жениться?
— Может быть, я ведь только что сказал! — повторил Меркулов зло. — Не понимаю, почему это тебя так интересует?
— А, может быть, я тебя люблю? Ты забыл все, что между нами когда-то было? Но я-то все помню!
— Какое сейчас имеет значение, что там между нами когда-то было? Ты вышла за Иннокентия…
— Послушай, ты прав — давай не будем больше говорить сейчас о нем. Поговорим о нас. Его нет! Все!
Игорь нервно рассмеялся:
— Я всегда знал, что ты его не любишь!
— Ошибаешься! — зловеще произнесла Нина. — Я его очень любила. Ты и представить себе не можешь, на что я шла ради этой любви, но любовь приходит и уходит! Мне не надо было знакомить тебя с Иннокентием. Хотела тебе помочь, а навредила себе! Ты не представляешь, как мне было больно видеть тебя, да еще с этой…
Нет, вы только посмотрите! Что она себе позволяет? Не успела мужа похоронить, а уже нового прибирает, причем чужого!
— Попрошу без оскорблений! — Игорь встал на мою защиту.
— Пожалуйста, — насмешливо продолжала она. — Но это же явно девочка не твоего калибра!
— Прекрати! — потребовал он.
— Обиделся? Слушай, а что если мы с тобой сейчас?.. — предложила она.
— Что? — он даже не понял.
Зато я прекрасно поняла и чуть было не бросилась на кухню — в драку! Отдавать Игоря Нине я не собиралась. Впрочем, с другой стороны — это была отличная проверка его чувств. Поэтому я сдержала первый порыв и продолжала слушать.
— Почему нет? — тем временем продолжала она бесстыдно. — Пока она спит. Это ведь так пикантно! Раньше ты любил все пикантное, экстремальное, рискованное…
— Это было раньше, — сказал Меркулов холодно. — По-моему, тебе лучше поехать домой и поспать.
— Я спала днем и я превосходно себя чувствую, — не отставала она. — Давай, не стесняйся — возьми меня, как раньше, безо всяких слюнявых поцелуев. Знаешь, какой у меня опыт? Твоей малявке далеко…
— Хватит, я сказал!
— Тише, разбудишь девочку! Ладно, я пошутила — успокойся! Совсем не хочешь старую любовницу, — она вздохнула. — Все вы, мужчины, одинаковы! Выкладываешься по полной программе, а в результате — ноль внимания, фунт презрения! Поговорим тогда о наших делах.
— Насколько я помню, у меня с тобой никаких дел нет, — осторожно сказал Меркулов.
— Но я ведь сказала тебе уже, что сама займусь теперь баранинским бизнесом, — заявила Нина. — Что ты ухмыляешься? Но я помогала Иннокентию, он не был, мягко говоря, ангелом — наш друг Кеша… Боже, как он не любил, когда я его так называла! И сколько раз я ему говорила: смени имя, оно тебе не идет. Иннокентий Баранин — это же смешно. А он отвечал, что я плебейка и ничего не понимаю! Герб собирался на ворота повесить, — злости в ее голосе все прибавлялось. — Я его спрашивала — какой герб, с баранами, что ли? Так он меня едва не побил! С гонором был мужик, ничего не скажешь! Но это не мешало ему использовать меня в самых разных ситуациях. О большинстве из них тебе лучше вообще не знать, а то совсем перестанешь уважать нашего дорогого покойного. Впрочем, конечно, все мы друг друга используем так или иначе! Разве ты не привлек свою ненаглядную Надю, чтобы та пошуровала у Борицкого в бумажках?
Я просто окаменела — откуда у нее такая информация?
— Слухами земля полнится, — ответила она на мой немой вопрос, который, очевидно, сейчас читался и в глазах замолчавшего Игоря.
— Что-то здесь не так, — сказал наконец он, и я была готова подписаться под этим высказыванием. — Откуда…
— Откуда я знаю? От Иннокентия!
— Я ничего ему не говорил. Это его не касалось.
— Забыл, наверное, что сказал… Ну я, пожалуй, пойду. Спать со мной ты не хочешь, а я так надеялась!..
— Уходи!
— Хорошо! — стул скрипнул. — Но скоро я нагряну снова — нужно обсудить кое-что насчет вашего договора с Иннокентием. Я могу тебе предложить более интересные условия, чем он — хочу, чтобы ты перестал зависеть от этого вашего главврача, его дурацкого центра и вообще кого-либо. Кроме меня, конечно! — игриво добавила она. — Теперь, милый, босс — это я, и собираюсь воспользоваться своим положением по полной программе!
Я осторожно выглянула в окно. Нина вышла и села в машину. Охранников не было видно поблизости, значит, Нина приехала сама. После зверского убийства мужа она разъезжает одна, никого не опасаясь? Это было странно, очень странно!
Игорь еще долго сидел на кухне, видимо, размышляя. Когда он вернулся в спальню, я лежала на животе, прижавшись щекой к подушке. На щеке отпечатался след от розетки, и я не хотела, чтобы он его видел.
Во сне я носилась по осеннему лесу за Ниной с чем-то крупнокалиберным, а она пряталась от меня в больничных палатах, которых в лесу оказалось на удивление много. Это, наверное, все из-за компьютерных игр, на которые меня подсадила Галочка в свое время…
Но шутки шутками, а необходимо было действовать. Наутро я встала вместе с Игорем, покормила его завтраком и, пока он брился, нашла в мобильном телефоне Нинин номер. Вид у Меркулова был озабоченный.
— Что собираешься делать? — спросил он, уходя.
— Тебя ждать, дорогой! — я поцеловала его в нос.
Закрыв за ним дверь, я устроилась с ногами в кресле и прикинула все «за и против». Потом решилась и набрала номер.
— Здравствуйте, Нина, это Надя. Я могу попросить вас встретиться со мной?
— А в чем дело, милочка? — спросила она.
— Вчера мне не спалось, — пояснила я.
— А-а-а, — протянула Нина, — ясно! А я-то подумала, что, может, Игорь натрепался. Он вообще не из трепливых был всегда, но, знаешь, люди так меняются со временем… Вчера еще, кажется, человек с ума сходил от одного твоего взгляда, а сегодня хоть голой перед ним пляши — ему неинтересно! С тобой такого никогда не бывало?
Она еще издевается! Я сжала трубку так, что суставы побелели.
— Ну, приезжай! — предложила она как ни в чем не бывало. — Потрещим, как в прошлый раз! Посмотришь заодно, как я устроилась в своем новом кабинете. Кровь уже отмыли — не бойся.
Ну и нервы, да она просто стальная! Я отказалась. Чтобы ехать в замок, надо было предупредить Игоря. А то, глядишь, и замурует меня там, в подземелье — от этой особы можно было всего ожидать. Я представила свои бренные косточки в застенке среди ржавых цепей… Брр!
Но Игоря предупреждать я не хотела — пришлось бы придумывать объяснения, изворачиваться. Да и поездка влетела бы в копеечку — без машины туда не добраться, а на такси — безумно дорого.
— Хорошо, — сказала она, подумав, — я к тебе домой тоже не поеду, у меня слишком много дел. Встретимся в кафе… — и она назвала адрес. — Только не надо устраивать громких сцен! Аристократку из меня сделать у Иннокентия не получилось, но и скандалов я не терплю. Ты ведь, кажется, за водилой замужем была — манер, значит, набраться было негде…
Я заскрежетала зубами — она, похоже, собрала на меня небольшое досье.
— С кулаками не наброшусь, не волнуйтесь! — пообещала я.
— Ну что ты, милочка, — ответила она. — Мне вообще волноваться не о чем!
Погода была холодной. Я закутала шею шарфиком и надела черные очки. Раньше я такие только летом носила, но вообще вещь хорошая. Придает уверенности.
Прикинула — может, сковородку с собой взять? Несмотря на данное Нине обещание не применять силу, для свидания с ней вышеозначенный предмет кухонного инвентаря вполне подходил. Но со сковородкой наперевес в дорогом кафе я буду выглядеть странно, а в карман ее не спрячешь.
Ладно, ничего, подумала я. Может, на месте что-нибудь подвернется.
В оформлении кафе преобладал откровенный кич. Разрисованные яркими красками манекены по углам и какие-то жуткие картины в простенках больше походили на издевательство. Впрочем, у всех свои представления о вкусе…
Я, конечно, нервничала, понимала это и от этого нервничала еще больше. Вокруг меня посетители уплетали разноцветные шарики мороженого. Я заказала порцию и попробовала, но вкуса не почувствовала.
Наконец она появилась. Я не сразу ее узнала — Нина перекрасилась в вульгарную блондинку. При бывшем муже, как она сама выразилась, «рафинированном эстете», она вряд ли могла это сделать. Но Иннокентий был мертв и не мог помешать ей выглядеть так, как она хотела. На Нине был серебристый плащ, под ним серебристое платье в тон. Усевшись передо мной, она стянула с рук серебристые перчатки и сунула их в серебристую сумочку. В этом наряде она напоминала передвигающуюся новогоднюю елку.
— Извини за задержку, была в салоне красоты, — бросила она мне так просто, будто мы с ней были старыми добрыми подругами.
Я даже думала, что она перегнется через стол — поцеловать меня. Лицемерка, обманщица!
— Выглядите чудесно, — съязвила я в ответ. — Особенно для женщины, потерявшей супруга!
— О, — она одарила меня щедрой улыбкой. — Девочка показала коготки! Бестактно, милочка, тебе, видимо, просто воспитания не хватает.
— На чужих мужчин я, во всяком случае, не вешаюсь.
— В самом деле, — она нагло хихикнула, — а у меня другие сведения! Но не будем об этом. К чему друг друга обижать попусту? Ты мне что-то хотела сказать?
— Оставьте в покое моего Игоря! — отчеканила я зло.
— Ну, до тебя-то он был моим, лапочка! И, может быть, будет снова, когда мы станем работать вместе!
Жаль, мороженое я уже съела, было бы так здорово испортить ее наряд и прическу! Всего один удачный бросок… Может, заказать специально еще одну порцию?
— И не думай, — предостерегла она. — Я вижу по глазам, хочешь что-то выкинуть! У меня в сумочке электрошок — отличная маленькая штучка для укрощения чересчур резвых сестричек. Специально прихватила, на случай агрессии!
Не надо было отказываться от предложения моряка, у меня бы сейчас был целый арсенал!
— Игорь мой! — повторила я упрямо.
— Я слышала. Только все в этом мире временно, и скоро ты это поймешь сама! Кстати, — она обвела взором кафе, — как тебе это заведение? Я предлагала Иннокентию его купить, но он не видел в этом смысла А мне здесь нравится!
— Меня это не удивляет, — сказала я.
— Ах, еще кто-то с хорошим вкусом? Знаешь, как говорят — на вкус и цвет товарища нет! Иннокентий меня так задолбал с этими его придурочными эстетскими заморочками! Дворянин хренов!
— Я уже поняла, что вы не слишком переживаете из-за его смерти!
— А чего ты хотела? — искренне удивилась Нина. — Он меня ведь не любил. Это я поначалу была влюблена, как кошка! А Иннокентию было просто удобно, что рядом есть такая послушная и готовая на все ради него баба, то есть я… Чего мне только не приходилось делать, пока он не стал тем, кем стал! Думаешь, одну тебя мужик под своего начальника подкладывал? — я открыла рот от удивления, она продолжала: — Обычная практика. А я была готова на все, лишь бы он смог подняться, вернуть «величие рода Бараниных»… И что получила в результате? Последнее время приглашал девочек — в наш дом! — и развлекался с ними.
Она достала сигареты, но тут же пихнула их назад в сумочку.
— Забыла, — объяснила она. — Здесь же не курят. Что за дурь такая?
Я кивнула — здесь я с ней была согласна.
— Когда я куплю это заведение, я этот запрет первым делом сниму, а кому не нравится — пусть идет на улицу и дышит выхлопами, — пообещала она. — Утонченный эстет, твою мать! Игорь и понятия не имеет, что за человек был его дружок закадычный. Предлагал отселиться, обещал поддерживать материально. Я, естественно, категорически отказалась! — гордо вскинула голову Нина. — Не для того я надрывалась, чтобы теперь все досталось какой-нибудь манерной цыпочке! Я чувствовала, что он твердо решил от меня избавиться. А когда он что-либо решал, то своего добивался! Вот только не учел, что я…
Она осеклась, как будто сообразив, что едва не затронула тему, которую вряд ли можно было со мной обсуждать.
— Что с вами? — поинтересовалась я невинным тоном.
— Ничего! В общем, теперь он мертв, и я собираюсь командовать парадом единолично! Давно надо было это сделать, — добавила она задумчиво.
— Что?
— Ничего! — зло сверкнула она глазами. — А насчет Игоря можешь не беспокоиться. Я не жадная и буду делиться!
— Спасибо, не нужно таких жертв, — сказала я, еле сдерживая ярость.
Эта нахалка смеялась мне прямо в лицо.
— На, держи, — Нина вытащила и бросила на столик видеокассету. — Посмотри на досуге — увлекательное зрелище, просто блокбастер. «Миссия невыполнима» отдыхает! Борицкому тоже надо будет непременно ее посмотреть. Интересно, какого он будет мнения о тебе? Да и о Игорюше тоже. Я, кстати, с ним сегодня встречаюсь, часика этак через три! Передать что-нибудь?
Я молча сгребла кассету и сунула в карман плаща. Нина встала.
— Ну пока, деточка! Еще увидимся. Жаль, что тебе здесь не нравится, а то бы я тебя сюда пристроила. Официанткой для начала — чтобы спесь немного сбить! Здесь, кстати, безопаснее, чем в вашем «Аяксе» Да, фильмик до конца посмотри обязательно — там есть очень интересные моменты!
Она улыбнулась проходящей мимо паре с маленьким ребенком, малыш посмотрел на нее и разразился плачем.
— Дети все понимают, — заметила она родителям и, оставив тех в недоумении, пошла к выходу.
Я взяла еще мороженого и сидела минут пятнадцать, пытаясь остыть и сообразить, что дальше делать. Нервы были издерганы, и соображала я плохо. Мороженое не лезло в горло. Я оставила порцию недоеденной и пошла к выходу.
На улице было неуютно, ветер дул прямо в лицо, перехватывая дыхание. Дождь, начавшийся, когда я уже сидела в кафе, набирал силу. Раскрыла зонтик, но его тут же вывернуло наизнанку сильным порывом, который переломал тоненькие спицы.
Я запихала зонтик в ближайшую урну и стала ловить машину. Остановилась разухабистая «копейка» с лохматым парнем за рулем. Несмотря на ранний час, вскоре мы попали в затор, и я занервничала еще сильнее.
Веселого малого пробки, казалось, совсем не огорчали, он радостно пялился на мои коленки и расписывал в красках какую-то бредовую рыбалку, где их с приятелем едва не утопила огромная рыба. Похоже, выдумывал на ходу. Есть такие балагуры, плетут без конца разную чушь и полагают, что очень остроумны.
— Хотите с нами в другой раз поехать? — закончил он свое повествование вполне прогнозируемым предложением.
— Я замужем, — решила я пресечь сразу все возможные заигрывания.
— А кольца у вас нет, — заметил он, хитро улыбаясь.
— Потеряла! — сказала я.
— Жаль, — он все понял. — Девчонки с нами вообще частенько ездят! Некоторые любят рыбачить в чисто мужской компании, но мне кажется, что с женщинами — веселее. А рыбу готовить знаете как?
— Я не люблю речную рыбу — она костлявая, я ем морскую!
— Морская — жирная! — сообщил он. — И от нее случается мужское бесплодие — я недавно в одном журнале читал. Я вижу — вы еще и курите…
— Да!
— А я вот бросил — второй день уже не курю и вам не советую!
Шутит, что ли? Нет, вроде — серьезно говорит.
К счастью, больше на нашем пути пробок не возникло, и мы долетели до дома в две минуты.
— Хороший дом, — весельчак никак не мог угомониться. — Говорят, здесь теперь только новые русские живут!
— Большое спасибо, — я протянула деньги.
— Да не надо — всегда рад услужить красивой даме! Тем более что я здесь рядом обитаю, — отказался он. — Вашему мужу повезло. Как там в фильме говорилось, хорошая жена, хороший дом — что еще нужно человеку, чтобы спокойно встретить старость? Возьмите телефончик, может, пригожусь когда — вам или вашему мужу. Я за рулем уже двадцать лет…
На вид парню было не больше тридцати пяти. У меня не было ни времени, ни желания выслушивать его воспоминания, поэтому я взяла бумажку, которую он мне сунул.
— Тут мои телефоны — мобильный и домашний, — разъяснил весельчак очевидное. — Я и грузовыми перевозками, между прочим, занимаюсь!
Парень старался выглядеть настоящим джентльменом — не поленился вылезти и проводил меня до дверей под зонтом.
Поднялась к себе, вытерла волосы и бросилась к видеомагнитофону. Ничего хорошего я на этой пленке увидеть не ожидала, но что-то мне шептало, что посмотреть ее нужно.
Магнитофон проглотил кассету, я нажала на «пуск» и стала ждать. Сначала по экрану побежали полоски, потом началось кино. Запись была сделана камерой наблюдения в каком-то кабинете.
С этого ракурса я его не сразу узнала, но через мгновение на экране появилась я собственной персоной, и все сразу встало на свои места. Это был кабинет Борицкого. Камера находилась, по всей видимости, где-то между президентским портретом и книжной полкой. Ну да, там как раз было отверстие вентиляционной шахты! Значит, кабинет просматривают… Но кому это нужно и как пленка попала к Нине? Впрочем, сначала посмотрим, а думать будем потом. В углу экрана была дата и время записи — неделю тому назад.
Я разговариваю с главврачом… Снова я, одна в кабинете и бойко шурую у компьютера, не менее бойко разбираю документацию, вверенную моему попечению. Проверяю шкафчики с архивами… И вид у шпионки Нади Шарп, прямо скажем, очень нервный — уже за одну напуганную физиономию следовало дать «Оскара». Или сколько там полагается лет за такие штучки…
Тюремное заключение мне, конечно, не угрожает, просто выкинут из «Аякса», как котенка, на улицу и безо всяких рекомендаций. Впрочем, с другой стороны, если кому-нибудь вздумается раскрутить это дело как промышленный шпионаж, одним увольнением дело не закончится.
Так или иначе, в руках у Нины был неприятный компромат. Не только на меня, но и на Меркулова. Если дать пленке ход, он тоже окажется под прицелом.
Итак, за Борицким следят, и Нина принимает в этом участие по какой-то пока мне неизвестной причине. Установить камеру в таком заведении без ведома службы безопасности можно, но сложно. Мне вспомнились слова охранника в замке Иннокентия о том, что его шурин работает в нашем центре. Но такое вряд ли под силу одному человеку, даже если он специалист. И главное — зачем все это делалось?
Я уже хотела выключить пленку, но тут изображение мигнуло и на сцене появилось новое действующее лицо. Стоп! Я остановила перемотку, отмотала немного назад и включила снова воспроизведение в нормальном режиме. Взглянула на дату — вчерашнее число. В кабинет входил Меркулов.
Дрожащей рукой я сделала погромче. Звук немного фонил, но речь была понятна. Игорь постоял на пороге.
— Очень хорошо, что вы зашли, — сказал Борицкий. — Я как раз хотел обсудить с вами ход нашей работы.
— Именно для этого я к вам и заглянул, — ответил Игорь. — Мне кажется, что мы бегаем по кругу!
— Игорь Павлович, потрудитесь выражать мысли, избегая аллегорий — у меня, как вы знаете, очень мало времени! — поморщившись, попросил Борицкий. — Вы хотите сказать, что все наши усилия были напрасны…
— Именно! Этот препарат невозможно модифицировать…
На этом запись обрывалась, так что узнать, какой именно препарат невозможно модифицировать, было нельзя. Ничего, я и сама все выясню.
Меня осенило: Нина встречается с ним сегодня. Я взглянула на часы — виделись мы с ней полтора часа назад. Следовательно, у меня еще час в запасе.
«Абонент находится вне зоны действия связи» — сообщал милый женский голос вместо голоса Игоря, когда я попыталась дозвониться до него. Это означало, что Меркулов у себя в лаборатории — сигнал туда не проходит. Наверняка Нина встречается с ним прямо там, подумала я. Вряд ли у нее будут проблемы со службой безопасности.
Я покопалась в сумочке, разыскивая бумажку с номером, которую всунул весельчак, довозивший до дома. Как там его, Женя? Нет — Жора! Ага, вот бумажка. «Георгий Александрович Мухтин. Перевозки». Я набрала номер.
— А, красавица, помню! — отозвался он сразу. — Неужели уже понадобился?
— Если вы только сможете приехать прямо сейчас, — проговорила я быстро.
— Да, я же тут недалеко, буду через три минуты, — отрапортовал водитель.
Всю дорогу до центра он снова развлекал меня рыбацкими историями. Я ничего не слушала, продолжая лихорадочно обдумывать поступившую за последние часы информацию. Давненько так не приходилось напрягать умственные способности!
Очередная пробка грозила задержать нас надолго. Жора вздохнул и устроился поудобнее, явно собираясь начать новую байку.
— Послушайте, — сказала я, пытаясь быть как можно любезнее. — Может, вы что-нибудь придумаете? Мне необходимо как можно скорее попасть в медцентр «Аякс». Вопрос жизни и смерти, понимаете?
— Если окажемся в милиции, вам придется меня выручать, — предупредил он.
— Не беспокойтесь! — пообещала я, не задумываясь. — Выручу!
Он огляделся. Мы стояли в крайнем ряду, так что решение было очевидным. Выехали на тротуар и свернули в примыкавший к улице переулок. Пробрались дворами через квартал и, наконец, оказались на свободной улице, где он снова нажал на газ.
— У вас там кто-то лежит?
— Где?
— Ну в центре этом?
— Да, бабушка, — сказала я, чтобы избежать новых вопросов, и он действительно больше не спрашивал ничего.
Пока мы добрались до места, я успела кое-что обдумать, но четкого плана у меня по-прежнему не было. Решила действовать, как всегда — по обстоятельствам.