— Ровнее, ровнее… а теперь попробуем разворот с креном… заходи на вираж! Жестче держи хвостовые перья!

Кстати, о прирожденных учителях. Признаюсь честно, мне было далеко до Свен-ки. Милые мои читатели, вы можете представить себе такое чудо? Полярная медведица учила летать сову с изуродованным крылом! Видели бы вы это крыло, дорогие мои! Скажу откровенно, от него мало что осталось.

Самое забавное, что как раз в то время, когда я обучал Тео летать с боевыми когтями, медведица Свенка пыталась преподать Сив урок летного мастерства. Вы спрашиваете, как я узнал об этом? О, это целая история, причем по-своему интересная. Сейчас расскажу.

После того, как Тео улетел, я впервые за долгое время остался совсем один. Не успел мой ученик скрыться в тумане, как я почувствовал жуткую пустоту. Никогда прежде я не испытывал ничего подобного. Это было не простое одиночество. Я всем телом чувствовал его тяжесть, и бремя это едва не раздавило меня.

В конце концов, я решил развести костер и почитать пламя.

Я уже давным-давно не заглядывал в огонь в поисках образов, и не испытывал никакого желания этого делать. В последнее время пламя служило мне только для экспериментов с металлами. Тео учился так быстро и делал такие потрясающие открытия в металлургии, что я и думать забыл о своих способностях огнечея. Впрочем, дело было не только в успехах Тео.

Честно признаюсь — меня останавливал страх. Я боялся узнать, что моя Сив погибла. Я не хотел ничего знать о ее смерти, потому что не знал, как буду жить после этого.

Но через несколько часов после отлета Тео одиночество едва не свело меня с ума, и я все-таки развел костер. Когда огонь разгорелся, я заглянул в светло-желтую верхушку пламени и увидел какое-то огромное белое пятно. Я всмотрелся внимательней. Жар опалил мое лицо. Во время кузнечной работы я никогда так низко не наклонялся над горном, но чтение огня дело другое. Постепенно образы в огне обрели отчетливость, и рассказали мне свою историю.

Я увидел полярную медведицу, которая плыла на спине вдоль айсберга. Медведица смотрела куда-то в небо и время от времени что-то кричала смутному пятнышку, парившему над ее головой. Это была птица! Внезапно птица спиралью спустилась к самой воде, и я невольно ахнул. Птица оказалась совой со страшно изуродованным крылом, и я не сразу понял, каким чудом она держится в воздухе.

Но это была не просто сова, это была самая драгоценная, самая любимая и самая прекрасная сова на всем свете! Сив! Искалеченная, истощенная, одинокая — и все-таки это была она!

Можете себе представить мою радость! К сожалению, образы в огне начали таять и расплываться. Такое случается, когда огнечей испытывает слишком сильные чувства во время сеанса. Я больше не мог сосредоточиться, я превратился в дрожащий от облегчения комок перьев. Не в силах сдержать свою радость, я взмыл в воздух и полетел к сияющему яйцу.

— Тебе повезло, малыш, — прошептал я. — Твоя мама жива! Ты представляешь? Твоя мама — самая прекрасная, самая благородная из всех сов на белом свете, и она жива!

Показалось мне или нет? Свет, струившийся от яйца, вдруг еле заметно дрогнул, словно птенец слабо пошевелился внутри своей скорлупы.

Если бы огненные картины не растаяли перед моими глазами, и я увидел бы продолжение истории, моя радость была бы омрачена новой тревогой. Но я ничего не увидел и лишь много позже узнал обо всем случившемся. А в ту ночь я был настолько счастлив, что даже не заметил черную точку, темневшую в небе над головой Сив.

— Я его заметила, — рассказала мне потом Сив. — Вернее, я услышала свист его крыльев. Он всегда летал очень шумно, совсем не по-совиному. Впрочем, я бы и так всюду узнала лорда Аррина. Пусть не он убил моего Храта, но именно он был настоящим виновником его смерти. Он обрушил на нас орды хагсмаров, он начал войну с нашим царством.

Во время своего учебного полета Сив выискивала теплые воздушные течения, которые во множестве поднимаются над берегами Ниртгарских заливов, свободных ото льда. Такие течения помогали ей набирать высоту, и она как раз взмывала вверх на очередном теплом потоке, когда заметила опасность. В тот же миг Сив спиралью ринулась вниз. Она была уверена, что враг успел ее заметить, так что прятаться уже не было смысла.

— Это он! — выдохнула Сив, опускаясь на край айсберга.

— Кто? — не поняла Свенка.

— Лорд Аррин.

— Тот, о котором ты рассказывала? Предатель, который заключил союз с хагсмарами?

— Тот, из-за кого погиб мой супруг. Боюсь, Плик тоже с ним.

— Плик? Что еще за Плик такой?

— Это ужасная птица. Я даже не хочу называть его совой. Он давно вступил в союз с хагсмарами, — прошептала Сив и невольно содрогнулась.

— Я не отдам им тебя, Сив, — пообещала Свенка.

— Он прилетел сюда не для того, чтобы убить меня, — покачала головой Сив.

— Тогда зачем же?

— За яйцом.

— Но его здесь нет!

— Но он-то этого не знает, — усмехнулась Сив и сказала, понизив голос. — Это наша последняя надежда.

— Почему? — спросила Сив, с любопытством глядя на Сив. Как и все полярные медведи, она знала, что военная стратегия сов намного превосходит по сложности нехитрую медвежью премудрость.

— Понимаешь, Свенка, он думает, что яйцо до сих пор у меня. Мы должны убедить его в том, что так оно и есть.

— Но зачем?

— Чтобы выиграть время и позволить мне бежать.

— Ты еще слишком слаба, чтобы лететь.

— Я знаю, но чувствую, что сейчас мне потребуется не столько сила, сколько ум. Я должна хорошенько все обдумать. А пока давай приготовимся. Смотри, он уже снижается.

Огромная полярная сова медленно опустилась на лед между двумя ледяными вершинами айсберга.

— Ваше Величество, — поклонился лорд Аррин. — Как я рад видеть вас в добром здравии!