В «Антиформалистическом райке» Шостакович изображает собрание в каком-то Дворце культуры. С осуждением формалистической музыки выступают Единицын, Двойкин и Тройкин.

Очень важно, что каждый персонаж представлен номером. Примерно как в романе Замятина, где всякое «я» выкорчевано и существует только «мы».

Прототипы легко узнаваемы. Каждый, конечно, цифра, один из миллиона, но и не совсем пустое место.

К примеру, Единицын исполняет текст на мелодию «Сулико». Как известно, под эту музыку у Сталина тоже кое-что вытанцовывалось.

Что касается Двойкина, то он напоминает Жданова. Такое ощущение, что некоторые формулировки они явно сочиняли вместе.

Зато у Тройкина нет особых примет. Это может быть и Давид Заславский, и Платон Керженцев, и Павел Апостолов.

Фамилия-то какая: Апостолов! Остальные тоже чувствуют себя приобщенными, но тут это сказано прямым текстом.

Отчество, можно сказать, уточняющее. Павел Иванович. Как-то не очень вяжется с именем гоголевского персонажа высокая миссия ученика.

Что касается текстов, то стиль тот самый. В эту эпоху критические статьи почти не отличались от докладных записок.

Судите хотя бы по названиям: «О программности советской музыки», «К вопросу о воплощении отрицательного образа в музыке», «За чистоту реализма в советской музыке».

И еще с десяток, начинающихся буквами «О», «К» и «За».

Самый удивительный заголовок: «Насущные проблемы казахской музыки». Что за проблемы такие? Неужто те самые, о которых говорится в сочинении под шапкой: «Назревшие вопросы музыкального творчества».