Ну, я вам скажу, профессор был так профессор. Самый главный профессор по гриппу. Он был очень большого роста, с усами и с такой длинной прекрасной трубкой, что я сразу поняла: он, профессор, все у Сани услышит.

— Да, — сказал профессор, ощупывая Санино тело. — Ты, Саня, не Геракл. Нужно будет тебе заняться спортом, когда ты выздоровеешь. Даю самую страшную клятву, что Саня у вас ни разу не играл в хоккей, не держал в руках шайбу.

— Совершенно верно, — признался Саня, хотя ему было в тот момент очень плохо. — Я постараюсь учесть ваши в советы, профессор, и как только выздоровею, то тут же сделаю зарядку.

Потом профессор начал стучать по Саниному телу; он что-то искал и слушал. Он даже лег на Саню ухом и заставил его делать глубокие вдохи.

— Дыши, Саня… — просил профессор. — Отлично!

— Еще раз! Прекрасно!

— А теперь набери воздух, выдохни и долго не дыши. Вот это у тебя здорово получилось, Саня.

Затем профессор поднялся и пошел мыть руки. Ольга Алексеевна держала в руках полотенце и молчала: она ждала, что скажет профессор.

Но и профессор молчал.

И так они долго молчали, пока я не стала лаять, потому что молчание было невыносимым.

— Тихо, — попросила меня Ольга Алексеевна. — Профессор должен подумать.

И тогда профессор повел бровями и сказал очень твердо.

— В больницу.

Он еще немного подумал и прибавил:

— Другого мнения быть не может. Иначе, Ольга Алексеевна, мы проморгаем с вами Санечкино сердце.

Как же быть, спросила я Саню взглядом. Ехать или отказаться? А может, пошутил профессор?

Но профессор не шутил.

И Ольга Алексеевна отвернулась, и долго не глядела на Саню.

Потом она вздохнула и сказала каким-то ледяным тоном.

— Ну, Саня, поедешь в больницу? Решай сам, ты у меня настоящий мужчина.

И Саня сказал:

— Поеду.

— Если нужно, — прибавил Саня, — так нужно.