– Эй ты, убийца!

Уильям Крейн открыл глаза. Он проспал шесть часов и у него затекли ноги.

– Обедать собираешься, убийца? – спросил Уильямс. – Уже восемь часов.

Крейн протер глаза.

– Опять надрались без меня? Что за чушь вы здесь несете?

Уильямс протянул ему номер "Ивнинг Америкэн". На первой странице была помещена фотография, на которой миссис Гертруда Финнинган Либман показывала пальцем на Уильяма Крейна. Надпись внизу гласила: "Этот человек убил моего мужа!"

– Черт возьми, – произнес Крейн, – вот старая сука! Теперь Грейди и его команда возьмутся за меня.

– Не беспокойся, дружище, – сказал Уильямс, – мы о тебе позаботимся. Без сигарет в тюрьме ты не останешься.

– Но я не хочу в тюрьму! Я хочу танцевать. В частности, сегодня вечером. Я ведь джазовый псих. Каждый субботний вечер я должен танцевать.

О'Малли и Уильямс сокрушенно переглянулись.

– Опять сошел с катушек, – промолвил ирландец. Крейн прошел в ванную, сунул голову под холодную воду и вернулся с полотенцем в руках.

– О'Малли, позвони Кортленду, скажи ему, что встречаемся у Хардинса на Кларк-стрит. Он сейчас отдыхает. Мы идем вместе.

Док Уильямс спросил:

– Хочешь набраться, как тогда?

– Все же он распутал уэстлендское дело, – заметил О'Малли.

– Я всегда все распутываю – и трезвый, и пьяный.

В небольшом уютном зале они заняли кабинку. Рядом веселились хорошенькие девушки из кордебалета. Крейн подмигнул блондинке.

– В конце концов, не знаю, буду ли я вечером работать...

– Ты же говорил, что идешь танцевать, – напомнил О'Малли.

Крейн допил мартини и с сожалением посмотрел сквозь пустой бокал.

– Правильно. Мы с Кортлендом идем танцевать.

– Боюсь, что я не смогу, – заявил Кортленд, подходя к столу. – Только что получил телеграмму от матушки: они с дядей Стаем прилетают ночным рейсом. Мне нужно их встретить.

– Очень жаль, – сказал Крейн. – А мы можем рассчитывать на вас в воскресенье?

– Разумеется.

Они заказали стейк, жареный картофель, салат и бутылку вина. Когда принесли заказ, О'Малли спросил:

– Тебя интересуют результаты нашей с Доком сегодняшней деятельности?

Крейн, вытирая рот салфеткой, прижал указательный палец к губам.

– А как же. Да я просто умираю от любопытства, – при этом он отрицательно покачал головой.

О'Малли понимающе кивнул.

– А может быть, не станем ему ничего рассказывать?

– Ну-ну, ребята, не сердите меня.

– О'кей! – Док Уильямс отрезал солидный кусок хорошо прожаренного мяса.

– Мы следили за тем господином. Прилипли к нему, как жвачка. Весь день глаз с него не спускали. И знаешь, что обнаружили?

– Что? – Крейн отпил из бокала. – Ну же!

О'Малли сказал:

– Мы обнаружили, что пора обедать.

Уильямс вздохнул:

– Ну вот. Опять испортил мне рассказ.

Голубые глаза Кортленда недоумевали.

– Просто потрясающе, а? – Крейн обращался к Кортленду. – И мы платим им двенадцать долларов в неделю плюс разъездные.

Тот улыбнулся, принимая игру.

– Баснословная сумма!

Блондинка, покачивая бедрами, направлялась к ним.

Крейн торжествовал.

– Привет, Чонси, – сказала она. Кортленд встал:

– Бог мой, Топси, что ты здесь делаешь? Где Ева?

– Я выступаю в "Аполло", а Ева в Нью-Йорке. Заходи после спектакля, Чонси, поболтаем, а сейчас я бегу. Через пятнадцать минут начинаем.

Розовое платье туго облепило ее ягодицы.

– Когда-то я ухаживал за ее подругой, – пояснил Кортленд. – Чудесная девчонка.

Крейн заказал виски. Кортленд взглянул на часы:

– Сколько отсюда до аэропорта?

– Примерно три четверти часа, – ответил Уильямс.

– Тогда у меня еще масса времени. Чем мы займемся?

– Можем пойти в кино, – ответил Крейн.

– Я имел в виду работу.

– Ах да, конечно, – Крейн тупо смотрел на него. – Нет, я предпочитаю кино.

Уильямс сказал:

– Крейн, если полковник узнает...

О'Малли перебил его:

– Ну, мы-то, во всяком случае, займемся делом. Походим за этим ублюдком.

Официант принес виски, Крейн распорядился:

– Один из вас, ослы, пойдет со мной. Думаю, мне понадобится помощь.

Он рассказал им о миссис Удони. О'Малли покачал головой:

– Не стоит идти толпой, они примут нас за копов и слиняют.

– Я думал об этом, – Крейн потягивал виски. – Они могут принять нас за полицейских, но вся штука в том, что явимся мы туда вдребезги пьяными. Это ни у кого не вызовет подозрений.

– Да, парень, – согласился Док Уильямс, – в самом деле, веская причина, чтобы набраться.

– Итак, джентльмены – произнес Крейн, – кто готов принести себя в жертву?

Оказалось, что готовы оба. Пришлось бросить монету. Жребий пал на О'Малли.

– Ну что ж, приступим к возлияниям, – сказал тот, потирая руки. – С чего начнем? Шотландское, ржаное или старый добрый джин?

Все сошлись на шотландском. Вскоре Уильямс и Кортленд ушли. Крейн и О'Малли взяли такси.

– Театр "Чикаго", – сказал О'Малли водителю.

– Ну ты, бездельник, – проворчал Крейн, когда такси тронулось, – рассказывай, что вы с Доком раскопали.

– Похоже, мы нашли твоего гробовщика. По крайней мере, мы узнали о рыжем парне. Он работает в похоронном бюро на Саут-Сайде.

– Куда отправился Уильямс?

– Он хочет узнать, левша этот рыжий или нет.

– Отлично, – великодушно похвалил Крейн. О'Малли посмотрел в заднее окошко.

– Святой Иисус! – воскликнул он. – За нами гонятся!

У театрального подъезда швейцар открыл дверцу.

– Надеюсь, это та очаровательная блондинка, – сказал Крейн, расплачиваясь с таксистом.

Когда они за несколько минут до полуночи вновь вышли на улицу, горячий, как из электросушилки, поток воздуха опалил их лица. Они с трудом протолкались сквозь толпу, ярко освещенную театральной иллюминацией, вышли на Рандольфстрит, где выпили по два стакана пунша, и сели в такси.

– Прошу меня простить великодушно, – сказал шофер, когда Крейн назвал адрес, – но это довольно злачное место.

– Все в порядке, парень, – ответил О'Малли. – Когда нам понадобится гид, мы тебе свистнем.

– Дело твое, командир, – пробормотал таксист. Крейн, развалясь на заднем сиденье, мурлыкал: "Не дари мне букеты, купи сандалеты".

– Какого черта? – спросил О'Малли – Я не слышал эту песенку уже лет десять.

– Это все мисс Росс, – ответил Крейн – Я все думаю, как она обходилась без обуви.

– Может быть, она из какой-нибудь секты?

Они пересекли Кларк-стрит и довольно долго ехали по набережной. Потом освещение стало ярче, появились ресторанчики, однодолларовые отели. Такси остановилось у заведения с омарами и морскими черепахами на вывеске. "Кларк Эри, – гласила она. – Полета очаровательных хозяек".