Генриетта сидела, прислонившись спиной к каменной стене и крутила в руках свою брошку. Это был ее последний вечер перед казнью. Как там Кларисса? Справится ли она? Спасение Генриетты было целиком в руках сестры.
От мыслей ее отвлек звук шагов. Вскоре знакомый голос ехидно произнес:
- Здравствуй, женишок.
«Элла. Видимо пришла позлорадствовать. Вся в папочку,» - подумала Генриетта.
- Здравствуй. Поиздеваться пришла?
- Посмотреть на тебя. На живую. А то, боюсь, скоро такой возможности уже не будет.
- Смотри сколько хочешь, - Генриетта даже не встала и принялась дальше рассматривать брошь.
- Какая вещичка! После казни скажу отцу, чтобы твою брошку мне отдали. На память.
- Чего ты от меня хочешь?
- Ты обманывала меня! Подумать только, я ведь хотела выйти за тебя замуж, чтобы отец тебя не убил!
- Я обманывала тебя не больше, чем остальных.
- Безродная выскочка! Нищая врунья! Самонадеянная дурочка!
Генриетта молчала, стараясь не обращать внимания на Эллу. Та тоже замолчала, но не уходила. Терпение Генриетты уже подходило к концу, но Элла вдруг сказала:
- Когда я узнала, что ты не парень, я думала, что это шутка. Потом я жутко разозлилась, потому что чувствовала себя глупо. Я решила прийти сюда и высказать тебе все, что думаю. Я несколько дней собиралась с мыслями, а сегодня, чтобы разозлиться и похлеще тебя отругать, стала вспоминать все наши встречи. Я думала, что от злости сама захочу тебя придушить, но вместо этого я вдруг рассмеялась. Я вспомнила, как ты пыталась отделаться от меня на балу, с каким ужасом убегала от настойчивых претенденток на сердце Генри, как потом не хотела пускать к себе в комнату. Теперь, зная, что ты- девушка, все это выглядело совсем по-другому. Я не смогла разозлиться. Наоборот, мне стало весело. Но потом очень грустно, потому что я подумала про казнь. Да, я пришла поиздеваться, но вместо этого скажу, что восхищаюсь тобой.
Генриетта с изумлением смотрела на Эллу. Эта девушка, дочь ее злейшего врага, уже не первый раз удивляла ее своими поступками и словами. Она не знала, что сказать и молчала.
- А как же твой отец? – спросила она, наконец.
- Отец… Он ужасный человек, ужасный отец и был ужасным мужем. Мама заболела и умерла, когда я была еще маленькой. Я всегда винила его в ее смерти. Он постоянно придирался, не давал ей спокойно жить, все время напоминал ей, что он из более знатного рода. Когда матери не стало, мне наняли няню, потом еще одну. Отец всю жизнь откупался от меня игрушками и платьями. Он и сейчас так делает. За всю мою жизнь я не помню, чтобы наш разговор продлился больше десяти минут. Я его презираю. Его жадность и эгоистичность. Я даже пыталась отговорить его ехать в ущелье за твоим золотом, но это было бесполезно.
- Так он сам поехал? – спросила Генриетта.
- Да, он и куча стражников, чтобы ничего с ним не случилось.
Генриетте стало искренне жаль Эллу. Хоть она и говорила, что презирает Дагда, тем не менее, он был ее отцом, а кровное родство – очень сильная вещь. Элла все поняла по взгляду Генриетты.
- Он уже не вернется?- вздрогнув, спросила она.
Генриетта пожала плечами. На самом деле она была уверена, что в живых его Золотко не оставил.
Дочка советника развернулась и пошла к выходу.
- Элла,- крикнула ей вслед Генриетта, - мне очень жаль.
- Мне тоже, - ответила Элла и быстро покинула тюрьму.