Выпуск акций на фондовый рынок, переводящий компанию в разряд публичных, для Силиконовой долины давно уже сделался непременным ритуалом. И, как это свойственно событиям подобного рода, например традиционному празднованию Рождества, оно также вполне может выйти из-под контроля устроителей.

Сергей и Ларри не могли не понимать, что выпуск акций Google в свободное плавание во многом изменит стиль их жизни. Многое из того, что раньше было личным делом их частной компании, теперь станет достоянием общественности – и то, насколько прибыльна в тот или иной год их компания, и во сколько оцениваются их личные состояния. Мало того, под пристальным вниманием публики окажутся как их собственная частная жизнь, так и жизнь их родных и близких. Словом, на этом пути их подстерегают все блага и опасности, обычно сопутствующие славе и богатству.

Как отмечает Андрессен, с реорганизацией в открытое акционерное общество все, что делает компания, становится объектом пристального внимания делового сообщества – каждый квартальный отчет, и годовые отчеты, и выпуск нового продукта, а недостаток или отсутствие достоверной информации из первых рук неизбежно рождают поток слухов и домыслов. Существует и такой побочный эффект, как опасность утечки мозгов: выход на рынок в одночасье обогащает ключевых сотрудников компании из числа тех, что стояли у ее истоков, тем самым лишая их мотивации и рождая соблазн покинуть ее. Одним захочется совсем прекратить работу и заняться воплощением в жизнь какой-нибудь давней мечты, другие же почувствуют себя в силах создать собственный бизнес. Что касается компании Google, то первичное публичное размещение акций (Initial Public Offering, IPO) обещало превратить в миллионеров по крайней мере половину из тысячи ее молодых сотрудников.

Так что по мере подготовки к первой эмиссии времена полной свободы и работы в свое удовольствие стремительно подходили к концу. Вот как вспоминает об этом судьбоносном событии бывший президент компании eBay Джефф Скол:

До того как нам стать публичной компанией, у меня была такая традиция: каждый день рассылать нашим сотрудникам какую-нибудь остроту, шутку дня, просто чтобы поддерживать атмосферу непринужденности. Так вот, на следующий день после IPO я, как водится, сел к компьютеру, намереваясь выдать очередную шуточку дня, но тут входит наш генеральный юрисконсульт и говорит: «Думаешь, шутка дня так уж нужна? По мне, так это очень чревато». – «Спасибо тебе, Гош», – отвечаю я. «А знаешь что? Прекрати-ка ты это, – говорит он. – Мы теперь публичная компания, и не в наших интересах, если этой шуткой мы кого-нибудь заденем. Коли тебе так уж охота шутить и дальше, направь свой юмор на юристов, и только на них». Я честно пытался шутить на тему адвокатов целых две недели, но потом все-таки сдался (2).

Тем не менее негативная сторона IPO не могла отпугнуть Ларри и Сергея, поскольку они понимали, что этот шаг предрешен как отвечающий интересам их бизнеса.

Во-первых, ссудившие их деньгами венчурные и частные инвесторы должны наконец получить отдачу от вложенных капиталов, да и сама компания Google нуждается в притоке денежных средств, чтобы подняться еще на шаг к вершинам совершенства.

Но не забудем, что Google-тандем вечно делал все по-своему, и такое мероприятие, как IPO, конечно, не стало исключением. К тому же у них имелись все основания дерзать, ведь их компания располагала огромным преимуществом перед прочими начинающими компаниями, пытающимися проложить себе дорогу на фондовый рынок. У компании Google за плечами пять лет работы, она достигла уровня прибыльности, хотя до этого момента ее феерические прибыли от поисковой рекламы держались в секрете.

Между тем ставки были куда как высоки. По оценкам финансовых экспертов, в преддверии перехода в разряд публичных стоимость компании должна была составить 30 миллиардов долларов, а каждый из ее соучредителей войдет в число миллиардеров и будет «стоить» по 4 миллиарда(3). Наконец пришел день, когда стало известно о подаче компанией Google регистрационного заявления по форме S1 в связи с планируемой первоначальной публичной эмиссией, как того требует Комиссия США по ценным бумагам и биржам.

Регистрационное заявление Google вызвало большую шумиху. Инвесторское сообщество всегда зорко следило за подобными событиями в Силиконовой долине, подстерегая очередную начинающую компанию, которая создана талантами юных гениев, генерирующих идеи. Оценив значившиеся в строках доходов и прибыли цифры, они сейчас же заподозрили, что это тот самый случай.

Так вот, в 2003 финансовом году оборот Google составил 961,8 миллиона долларов, а чистая прибыль – 105,6 миллиона долларов. По сравнению с предыдущим годом продажи выросли на 177 %, хотя заработки компании за тот же период возросли лишь на 6 %. Компания Google сообщила также, что начиная с 2001 года ее деятельность приносит прибыль и что у нее припасен «военный сундук» с колоссальной суммой в 454,9 миллиона долларов в наличных средствах и высоколиквидных активах.

И все же в первом публичном предложении акций Google имелись некоторые моменты, явно не добавляющие ему привлекательности, и среди них честное, пожалуй, даже наивное и в чем-то высокомерное «послание соучредителей», которое они присовокупили к регистрационным документам.

 

«Мы не такие, как все»

Этот шокирующий манифест сделался откровением для потенциальных акционеров, в нем отражался образ компании, отличной от всех остальных и имеющей амбициозные планы. Послание составил лично Ларри Пейдж, и он постарался предельно ясно дать понять, что Google – компания нетипичная и намеревается таковой оставаться и впредь.

Обращаясь к потенциальным покупателям акций, Пейдж убеждал их, что «Google не традиционная компания. Мы не собираемся становиться таковой. На протяжении эволюции Google как частной компании мы всегда управляли ею в ином ключе. Мы ставили во главу угла создание атмосферы творчества и дерзновения, это всегда помогало нам обеспечивать нашим пользователям по всему миру, избравшим наш сервис, объективный, неограниченный и бесплатный доступ к информации»(4).

Множеством разных способов компания Google демонстрировала свою независимость от Уолл-стрит, в том числе отказывая аналитикам в предварительной информации о планируемых финансовых результатах: пусть они сами строят догадки на эту тему, решили в Google. «Мы не практикуем директивы, – объявил Эрик Шмидт. – Мы не хотим задавать определенный метод ведения бизнеса. С этой точки зрения директивы, если они намечают квартальные ориентиры, могут ограничить нам свободу действий»(5). Google будет принимать все решения, ориентируясь на процветание и долгосрочные интересы акционеров, даже если квартальные показатели доходов окажутся непрезентабельными.

Пожалуй, самой шокирующей деталью в регистрационных документах IPO было отсутствие у компании генерального директора – объявлялось, что эта должность останется вакантной до тех пор, пока учредители не подберут устраивающую их кандидатуру. Эрику Шмидту отводилась роль председателя исполнительного комитета, что давало ему полномочия на выполнение формальных и юридических процедур.

Ознакомившись с формой S1, Комиссия по ценным бумагам и биржам (КЦББ) осталась не слишком довольна ее содержанием. Она потребовала внести множество изменений, в том числе указала соучредителям на недопустимую небрежность в оформлении. «По всему тексту документа при упоминании генерального директора, директоров и крупных акционеров компании вы называете их по именам, – писал инструктор комиссии. – Для придания документу должной ясности будьте добры просмотреть весь текст и указать имена и фамилии или просто фамилии указанных лиц». Но Пейдж и Брин отказались внести требуемые поправки(6).

И все же некоторые поправки они вынуждены были внести. Дело в том, что на момент первичного размещения акций компания Google была ответчиком по миллиардному иску о нарушении патентных прав, поданному против нее Overture Services. В связи с этим у КЦББ имелось возражение: «Вы утверждаете, что иск Overture Services "не по существу", однако это – правовое заключение, делать которое компания Google не уполномочена. Просим вас внести изменения в данное утверждение или удалить его»(7). На сей раз Google соизволила прислушаться к мнению регуляторов, а затем почла за лучшее урегулировать судебное дело, чтобы оно не омрачало ее выход на фондовый рынок. В рамках урегулирования компания Google согласилась передать Yahoo! 2,7 миллиона обыкновенных акций Google за право использовать патентованные технологии Overture.

 

Голландский аукцион

Предложенный Google способ проведения IPO таил в себе еще один скандальный для Уолл-стрит момент. Пейдж и Брин решили не подпускать к своему IPO инвестиционных банкиров и настаивали на продаже акций через Интернет и посредством так называемого голландского (или обратного) аукциона. Они отступили от общего правила ради того, чтобы обеспечить более справедливое распределение акций и расширить аудиторию потенциальных акционеров по сравнению с той, что обеспечивало традиционное IPO. Пейдж и Брин были наслышаны о методах инвестиционных банкиров, с помощью которых определялся круг избранных, допущенных к покупке акций. К тому же на Уолл-стрит в ходу были и такие уловки, как намеренное занижение стартовой цены акций, что позволяло инсайдерам и кучке привилегированных акционеров чуть не в первый день IPO, когда акции неминуемо взлетали в цене, сорвать солидный куш на их продаже. Все это вызывало у Google-тандема глубокое отвращение.

При том что акции Google должны были продаваться через брокерские фирмы, Google-парни настаивали, чтобы они были доступны любому, кто заявит минимальную или выше минимальной цену. Минимально допустимый пакет для одного инвестора должен был составить всего пять акций – необычно низкий барьер для данного бизнеса.

Ларри Пейдж разъяснил причины, по которым руководство компании предпочло именно такой тип публичного размещения акций Google:

При выходе на биржу многие компании уже пострадали из-за спекуляций, низкой стартовой цены акций и изменчивости их курса – все это ударило по самим компаниям-эмитентам и по долгосрочным интересам их акционеров. Мы считаем, что наше предложение провести IPO посредством аукциона позволит свести к минимуму такого рода проблемы, хотя и не даст полной гарантии в этом (8).

Каким бы инновационным ни был этот способ проведения IPO, в нем тоже имелись свои риски. «Аукционный способ публичного распределения акций чреват эффектом так называемого „проклятья победителя“, в результате чего инвесторы понесут существенные убытки», – предупреждала Google(9). Такое случается, когда участники аукциона в горячке торгов предлагают слишком высокую цену за акции, а потом буквально в считанные часы или дни с момента включения в биржевой листинг курс акций обрушивается.

Обозреватель еженедельника Newsweek и записной скептик Аллан Слоун так прокомментировал создавшуюся вокруг IPO Google ситуацию: «Теперь весь вопрос в том, сумеет ли Google, подобно Баффету, проигнорировать порядки Уолл-стрит и настоять на своем. Лично я сомневаюсь… Google все же придется всерьез отнестись к цене своих акций, а следовательно и к тому, что требует Уолл-стрит. Мне страшно понравилось, как компания Google нахамила Уолл-стрит во время регистрации IPO – с их стороны очень правильно демонстрировать недоверие к Уолл-стрит. Боюсь только, что сам вывод компании на биржу окажется неверным шагом»(10).

Неоднозначным оказался и избранный Google метод закрепления формы владения компанией. Пейдж, Брин и Шмидт настояли на выпуске акций двух классов, что позволило бы им сохранить за собой контроль над компанией. Они прибегли к правилу «1/10», согласно которому предназначенные для них акции класса В обладали десятью голосами каждая, тогда как акции класса А для остальных акционеров – одним голосом. Иными словами, руководящая триада гарантировала себе 66,2 % голосов даже в том случае, если в ее распоряжении окажется лишь 31,3 % акций компании.

Вот как распределились акции: Пейджу отходило 38,6 миллиона акций, Брину – 38,5 миллиона, а Эрику Шмидту – 14,8 миллиона. Венчурные компании Sequoia Capital и Kleiner Perkins Caufield & Byers имели в своем распоряжении по 23,9 миллиона акций, Джон Дерр и Майкл Мориц – по 24 миллиона акций.

Двухклассовая структура акций давала существенные преимущества руководителям компании: во-первых, она избавляла их от вмешательства акционеров в дела компании, лишая последних возможности влиять на – пусть и неоднозначные – решения руководства, а во-вторых, ограждала компанию от опасности враждебного поглощения.

Такое решение возмутило кое-кого из акционеров, в частности международный пенсионный фонд Bricklayers & Trowel Trades International Pension Fund выступил за отмену двухуровневой системы владения акциями. Понятно, что без поддержки со стороны руководящей триады у этого предложения не было никаких шансов на успех.

 

Что думает о Google Уоррен Баффет

В июле 2004 года, незадолго до выхода Google на биржу, Пейдж и Брин присутствовали на ежегодной конференции инвестиционного банка Allen & Company в Сан-Вэлли (штат Айдахо), где встретились с инвестиционным гуру Уорреном Баффетом. По приглашению Баффета они в компании с Эриком Шмидтом совершили паломничество в его штаб-квартиру в Омахе (штат Небраска).

Многих это привело в изумление, поскольку выглядело по меньшей мере нелогичным – всем известны дружеские отношения Баффета с архиважным конкурентом Google Биллом Гейтсом, к тому же контролируемая компанией Баффета Berkshire Hathaway страховая компания Geico в то время как раз подала иск против Google за нарушение прав на торговую марку.

И все же молодые люди с их оригинальными идеями произвели сильное впечатление на Баффета. «Нетрудно заметить, что Google – компания феноменальная, – отозвался о них Баффет. – В целостном виде идея поиска [через Интернет] никогда не приходила мне в голову, я как-то не задумывался об этом. Зато теперь мы в Geico отваливаем этим парням огромные деньги за то или иное ключевое слово».

Баффет констатирует, что у ребят из Google налицо уникальное сочетание талантов: они разбираются как в технологиях, так и в вопросах бизнеса, к тому же четко представляют, что нужно для формирования [корпоративной] культуры: «В них соединяются чутье к деньгам с чутьем к культуре».

Ларри Пейдж ничтоже сумняшеся позаимствовал идею обратиться к акционерам Google у самого Баффета, который ввел в традицию сопровождать годовые отчеты Berkshire Hathaway аналогичного рода посланиями.

 

Сопоставление структуры акций Berkshire Hathaway и Google

Сергей Брин высказался как-то, что двухуровневая структура акций Google повторяет модель, используемую Berkshire Hathaway и рядом крупнейших медиакорпораций. На деле предложенный Google план разделения акций на два класса не имеет ничего общего с тем, что принят в компании Баффета, хотя, судя по всему, и тот и другой дают аналогичный эффект.

Изначально у Berkshire были акции только одного класса А, а Баффет и его семейство закрепили за собой контроль над компанией как владельцы самого большого количества акций. Со временем цена на акции Berkshire достигла ста тысяч долларов за штуку, и тогда начались жалобы от акционеров: такая высокая цена затрудняла возможность продавать акции или, например, передавать в качестве подарка. Идя навстречу пожеланиям акционеров, а также в целях повышения ликвидности акций, Баффет решил произвести новую эмиссию, только уже акций класса В. Эти последние приравнивались к 1/30 акции класса А; таким образом, акцию класса А можно было обменять на 30 акций класса В. Но при этом между двумя классами акций существовала принципиальная разница: акции класса В не давали права голоса и не допускали держателя до участия в благотворительной программе поддержки инноваций, которая в настоящее время закрыта. Таким образом, хотя Баффет и его семейство по-прежнему контролируют компанию, поскольку владеют самым крупным пакетом акций, они не единственные, кто может осуществлять операции с акциями класса А, дающими право голоса, – у всех владельцев таких акций ровно те же права на участие в делах компании, как и у самого ее владельца. Акции класса А находятся в такой же свободной продаже, что и акции класса В, и доступны всем, кто хочет купить их.

* * *

В качестве фирм, осуществляющих процесс подготовки IPO, Пейдж и Брин выбрали Morgan Stanley и Credit Suisse First Boston; было решено также, что акции будут распространяться через биржу NASDAQ и получат биржевой символ GOOG.

В очередной раз бросая вызов судьбе, Google-тандем выбрал для IPO август – период традиционного затишья на Уолл-стрит, когда основная масса игроков прикрывает свои конторы, чтобы понежиться на пляжах под южным солнцем. Мало того, датой начала торгов эти оригиналы избрали 13 августа (подумать только!), к тому же приходившееся на пятницу. На этом Google-приколы не закончились. Компания объявила, что в продажу поступят акции на общую сумму в 2 718 281 828 долларов – любой мало-мальски сведущий в математике сейчас же догадается, что это значение числа г – математической константы наподобие числа тт. Оно тоже иррационально и трансцендентно и составляет основание натурального логарифма. Вот такая маленькая гуглематематическая шуточка. Вначале Пейдж и Брин обозначили для акций Google ценовые пределы в 108–135 долларов за акцию. Однако позже под воздействием всевозможных внешних причин, в том числе и чисто конъюнктурного характера, им пришлось снизить минимальный предел цены до уровня 85 долларов за акцию – это при том, что подавляющее большинство компаний, выходя на биржу, закладывает стартовую цену акций порядка 20 долларов.

В первый день IPO цена на акции поднялась до 100 долларов, на следующий они торговались уже по 108,31 доллара. К 2008 году курс акций Google взлетел до 741,79 доллара – по крайней мере на таком уровне цена фиксировалась накануне экономического кризиса, который бросил их вниз на 60 %. И все же компания Google никогда не опускалась ниже уровня 247 долларов за акцию.

Хотя компания Google и продемонстрировала Уолл-стрит свой независимый норов, пожелав играть по собственным правилам, в ходе IPO она получила несколько чувствительных ударов. Так, 4 мая, всего через несколько дней после официального объявления о выходе на публичную сцену, на Google обрушилась неприятность в виде иска от страхового гиганта Geico, обвинившего ее в том, что поисковая система нарушает ее право на торговую марку, продавая ее как ключевое слово для поиска. Конечно, это бросило тень на репутацию Google, особенно в свете того, что перед этим она уже проиграла две аналогичные тяжбы в Германии и Франции.

Пощипала ее и Комиссия по ценным бумагам и биржам, выявившая в ходе проверки документации Google ряд нарушений. Например, в 2003 году Google-парни щедрой рукой выпустили акции и фондовые опционы, не зарегистрировав их должным образом, а также не сообщили сотрудникам-акционерам о финансовых результатах компании. Почему так случилось, определить не удалось, однако слухи приписывают это слишком большому увлечению Ларри и Сергея секретностью – все-то им хотелось держать в тайне(11).

 

Интервью журналу Playboy

Барахтаясь в проблемах, которые внезапно посыпались на их головы после регистрации IPO, Ларри и Сергей умудрились допустить еще один промах. Согласно действующим правилам с момента регистрации документов IPO в КЦББ Google как эмитент должна набрать в рот воды и не обнародовать никакой информации, которая могла бы повлиять на стоимость ее акций. Этот период молчания истекает через несколько дней после официального начала биржевых продаж.

В апреле, когда до дня регистрации заявки на IPO в комиссии и, соответственно, до начала периода молчания оставался всего месяц, Google-парни дали интервью журналу Playboy. Конечно, существовал риск, что оно будет опубликовано ровно в период молчания. Однако основателей Google подстерегал другой конфуз: в журнале появились снимки Сергея в девчоночьих одежках, что, естественно, снова всколыхнуло сомнения в серьезности тех, кто вознамерился вывести свою компанию на биржу. Правда, с датой публикации этого материала в принципе проблем не возникло. Он увидел свет в сентябре 2004 года, но, как известно, задолго до официальной даты публикации материалы очередного номера доступны для просмотра, а копии могут появиться в газетных киосках. Так что «чистосердечные признания» Сергея и Ларри стали достоянием общественности как раз в период молчания. И снова возникли опасения, что IPO придется свернуть. Адвокаты Google потратили много сил и нервов, но в конце концов убедили КЦББ присоединить эту историю к форме S1 в качестве приложения, формально сделав ее частью требуемого законом полного раскрытия информации.

Дабы вернуть утраченные позиции в глазах общественности, в том числе и биржевой, и преодолеть бушевавшие вокруг Google штормовые волны, Google-троица – руководители компании Пейдж, Брин и Шмидт – объявили, что в преддверии IPO урезают свое ежегодное вознаграждение до одного доллара и напрочь отказываются от премий. Тем самым они поставили личное финансовое благополучие в зависимость от судьбы Google на фондовом рынке. Компания Google в очередной раз выдала блестящее подтверждение репутации инициатора самого необычного и уникального IPO в истории много чего повидавшей Уолл-стрит.

И все же для Google IPO оказалось историей с хорошим концом. Благодаря твердым доходам, хорошим прибылям и наличию у компании огромных финансовых резервов Google-парни выдюжили это дело. Первое публичное размещение акций компании состоялось 18 августа 2004 года, в продажу поступило 19 605 052 акции, минимальная цена которых на момент открытия биржи составила 85 долларов за штуку. В ходе первичного предложения компания Google сумела привлечь 1,67 миллиарда долларов, что довело ее капитализацию до уровня в 23 миллиарда долларов. Сотрудники, имевшие акции Google, на следующее утро проснулись миллионерами, а Ларри и Сергей в свои двадцать семь лет обнаружили, что отныне они мультимиллиардеры. Сделавшаяся открытым акционерным обществом, компания Google попала в число любимчиков частных инвесторов, и котировки ее акций устремились ввысь.

Одной из тех, кому достались внушительные трофеи от IPO, стала альма-матер Сергея и Ларри, Стэнфордский университет, по сути владелец ключевых технологий, на которых строилась Google и которые ребята разработали в бытность докторантами. По завершении IPO Стэнфорд имел на руках 7574 акции класса А и 1 650 289 акций класса В. По оценке КЦББ, стоимость этих активов составляла 179,5 миллиона долларов. Попечительский совет университета выставил на продажу 184 207 акций, что немедленно принесло 15,6 миллиона долларов.

 

Десять лет спустя

В год десятилетия, 2008-й, компания Google вступила под триумфальные звуки фанфар и реющие над ее головой победные стяги – с полным на то основанием, поскольку:

– доля Google на рынке интернет-поиска месяц за месяцем неуклонно росла, прирастая за год больше чем на 15 % и составив на начало юбилейного года 60 %;

– финансовые позиции Google незыблемы, как крепость; денежные средства в размере 14,2 миллиарда долларов и оценивающиеся в 17,3 миллиарда долларов активы защищают ее надежно, как броня, и не угроза ей 2,4 миллиарда долларов текущих обязательств;

– за четыре года в ипостаси публичной акционерной компании объем продаж взлетел с 3,2 до 16,6 миллиарда долларов. Еще более впечатляет рост чистой прибыли: с 399 миллионов долларов в 2004 году до 5,3 миллиарда долларов на конец 2007-го;

– численность персонала Google за четыре года заметно выросла: с 3 тысяч человек в 2004 году до почти 20 тысяч на начало 2008-го;

– компания активно приобретает фирмы, действующие в смежных отраслях, вроде YouTube, и остается бесспорным пионером новых разработок, например системы хранения медицинских данных пользователей в Интернете и прочих инновационных онлайновых сервисов.

На фоне общего ликования, однако, отчетливо проявлялись признаки того, что феномен Google вступил в новую фазу развития, и не исключено, что всеобщие ожидания «поисковой машины, которая могла бы все» более чем подтвердились.

Теперь Google не только радует, но и наводит страх на многих своим неправдоподобным могуществом, питаемым ее возможностями проникать в секреты частной жизни пользователей, их имущественных отношений и даже в сферу прав человека. Конкуренты Google постоянно чувствуют ее горячее дыхание у себя за спиной чуть ли не во всех интернетовских реалиях и в области беспроводной связи тоже. Google обвиняют в желании захватить доминирующие позиции во всех формах рекламы, и именно эти всеобщие опасения вдребезги разбили идею ее сотрудничества с Yahoo!. Влиятельный журнал BusinessWeek уже поставил вопрос: «А не слишком ли могущественна компания Google?», а журнал Wired, формулируя этот вопрос в духе Эдварда Олби, сам же и предлагает ответ: «Кто боится Google? Все боятся».

Элис Ломакс, которая защищает права и возможности частных инвесторов и является постоянным обозревателем на сайте компании The Motley Fool, дающей в Интернете рекомендации в финансовой области, готова признать заслуги Google как инновационной и интеллектуальной компании, но делится своими сомнениями в ее долгосрочном успехе: «Поэтому-то меня и не трогает вся эта шумиха вокруг Google – все прочие продукты не идут ни в какое сравнение по успеху и популярности с ключевым продуктом, поисковым движком (а также весьма прибыльной системой контекстной рекламы). К счастью для компании, ее финансовые успехи таковы, что позволили ей усвоить повадку какой-нибудь поп-дивы или примадонны, которая хватается за то и за это, движимая любопытством узнать, прокатит ли из этого что-нибудь. Однако на данный момент впечатляет сам факт, что ее многочисленные сервисы-приправы так ничтожно мало значат для успеха Google»(12).

Еженедельник The Economist высказал мнение, что акции Google достигли пика возможностей 6 ноября 2007 года, когда их курс зафиксировался на отметке 742 доллара за акцию – впрочем, его правота подтвердилась развитием событий в последующие месяцы (во всяком случае на момент написания этих строк). Стоит признать, что в первом реальном снижении курса акций Google хотя бы отчасти виновата чрезмерная чувствительность фондового рынка, впрочем, нельзя отрицать, что свою роль сыграло и некоторое замедление фантастических темпов роста компании.

В начале 2008 года наметилось второе по счету падение акций Google, спровоцированное прогнозом финансовых аналитиков, утверждавших, что выручка Google от продажи рекламы существенно снизится. 28 февраля 2008 года за какие-то 20 минут рыночная капитализация акций упала на 10,8 миллиарда долларов. Когда же в конце дня появились данные по продажам, стало ясно, что компания Google не дрогнула и не собирается сдавать позиции. Цена акций несколько выровнялась, хотя в тот день они закрылись на 25 % ниже январского уровня.

Вскоре после этого глобальную экономику поразили первые удары экономического кризиса, и рынки дрогнули. Потом компания Google потеряла 60 % своей стоимости. В тот период ее акции торговались по 247 долларов. К осени 2008 года вследствие волатильности фондового рынка Пейдж и Брин лишились почти половины чистых активов (на сумму в 12,1 миллиарда долларов).

И пусть компания Google слегка умерила свой головокружительный рост, ее финансовые результаты все равно оставались фантастически хорошими. Темпы роста прибыли за III квартал выражались приятной цифрой в 26 %, хотя, конечно, достаточно бледной по сравнению с 35 % за тот же квартал 2007 года. Количество оплачиваемых кликов в системе размещения рекламы повысилось на 18 %, что было лишь немногим ниже аналогичного показателя за аналогичный период 2007 года, составлявшего 19 %.

К чести компании Google, ее руководство не делало ни малейшей попытки отрицать свои проблемы. Напротив, Сергей признал, что его компания так же уязвима перед лицом экономических невзгод, как и любая другая:

«Не думаю, что в ситуации, когда все значительно урезают траты, мы ограждены от потерь. Не думаю, что в ситуации, когда все трещит по швам, хоть одна компания обладает такого рода иммунитетом» (13).

Вот и Эрик Шмидт к заявлению, что оптимистически смотрит на будущее Google, все же прибавил, что «сейчас мы вышли в неизведанные воды»(14).

Компания Google немедленно учинила ревизию расходов в масштабах всей компании, не забыв о часах бесплатного обслуживания в кафетериях и либеральной политике создания центров обработки данных. Начала она также прореживать ряды в 10-тысячной армии контрактников. По словам Шмидта, он со всей решительностью урежет все программы, с которыми Google «просто забавляется»(15).

И все же кризис не стал проклятием для Google. Подготовку к тяжелым временам здесь начали заблаговременно, и потому под ударами кризиса финансовый фундамент компании не дрогнул. Доля Google в поисковом бизнесе продолжала расти наряду с продажами рекламы. «Компания Google неизменно продолжала расширять свою долю рынка, – отметил официальный представитель компании маркетинговых исследований Hitwise Мэтт Татам. – Для нее не существует верхнего предела»(16).

Через три месяца после десятилетнего юбилея Google, в самый разгар экономических неурядиц, Элис Ломакс из The Motley Fool уже одобрительно отзывалась о стремлении Google потуже затянуть пояса: «Если в сентябре по случаю десятой годовщины существования компании Google я отмечала, что ее креативность следует облагородить зрелостью и сдержанностью, то теперь я думаю, что она наконец достигла такого состояния. А может, трудные времена закаляют характер компаний, как это происходит с людьми. Как бы там ни было, а повзрослевшая Google имеет все шансы стать очень даже привлекательной для долгосрочных инвестиционных портфелей»(17).