Горза застонал, когда ледяная соленая вода потекла по его спине, точно огнем обжигая разодранную хлыстом кожу. Такова цена поражения, если твой начальник — генерал Заррус. Горза знал об этом, когда возвращался в Дурганти, однако он уважал суровую дисциплину, царящую в армии, и понимал генерала.

Инквизитор помотал головой, стряхивая воду с волос, отошел от столба и взял свою куртку. Пошарив по карманам слегка подрагивающей рукой, Горза извлек серебряный дерз.

— На. — Он кинул монету ожидающему палачу, который ловко поймал ее на лету. — Подавись.

Палач ухмыльнулся. Грубость Горзы ничуть не задела его, главное — он получил плату. Когда палач повернулся, намереваясь уйти, Горза крикнул ему вслед:

— Я должен встретиться с Заррусом! Скажи генералу, что мне нужно его увидеть.

Горза не имел ни малейшего понятия, услышал палач или нет и намерен ли передать сообщение. Он сел и ополоснул лицо, смывая кровь с искусанных губ. Дверь была открыта. Он мог спокойно уйти и заняться своими делами, однако не торопился. Армия отбыла в Руаннох Вер, но Горза знал, что Заррус остается в Дурганти.

За спиной послышались размеренные, как будто насмешливые хлопки в ладоши.

— Браво. — Заррус вошел в барак и теперь стоял возле двери, любуясь узором кровавых следов на спине Горзы, словно они были великолепным произведением искусства. — Вот что мне нравится в бичевании: очищение. Оно смывает с тебя грехи. Заплатил болью за прегрешение — и прощен. Теперь к делу. Ты хотел меня видеть? Я получил твое сообщение, как только ты вернулся в Дурганти. Но я был очень занят, общаясь с нашим славным новым правителем.

В этом весь Заррус. Горза представил себе, как генерал получает его сообщение и делает небрежный жест рукой: «Выпороть!» Просто чтобы подчиненный не болтался без дела, покуда начальник занят.

— Сэр, я видел нечто необыкновенное.

— Прекрасно. Необыкновенные вещи меня очень интересуют. Продолжай.

— Врата… — Горза помолчал, подбирая подходящее слово. — Я сражался с Фереби Везул и ее союзником-йектом, когда это произошло. Над водой возник портал — круг яркого белого света. И из него вышли люди. Именно поэтому они и победили меня…

— Вообще-то, Горза, твоя сказочка кажется мне неубедительным оправданием.

— Это правда, сэр, клянусь вам.

— Сколько людей?

— Трое. Мужчины. Один из них выглядел как сид. Я могу отвести вас туда, если пожелаете. Я запомнил место… — Горза осекся. Лицо Зарруса приобрело странное, мечтательное выражение. — Сэр?

— Сид, ты сказал?

— Да, сэр. Но я думаю… думаю, они явились из иного мира.

— В это сложно поверить. — Заррус внимательно изучал выражение лица инквизитора. — Ты молился, Горза? Молился ли каждую секунду, как я приказал?

— Да, Заррус… Да, лорд.

— Тогда твоя душа не будет знать печали.

Внезапно Заррус протянул руку и схватил Горзу за лицо; его ладонь легла на лоб, большой палец и мизинец коснулись висков.

Никто и никогда не сумел бы обвинить Горзу в трусости или слабоволии. Он не опасался ввязываться в самые рискованные мероприятия; он не проронил ни звука, пока его хлестали кнутом. Однако теперь ему сделалось страшно — и Горза рефлекторно вскинул руку, стремясь избавиться от хватки Зарруса. Боль взорвалась в черепе, подобная вспышке ярчайшего, невыносимого света. Миг спустя боль пронзила все тело, словно раздирая плоть железными крючьями и выворачивая суставы. И тогда инквизитор закричал…

Заррус проник в его сознание и память. К счастью для Горзы, это длилось недолго. Генерал отпустил его; ноги Горзы подогнулись, и несчастный рухнул на пол, сжавшись в комок.

— Очень хорошо, ты говорил правду. Сдается мне, это и впрямь путь в другой мир. — Заррус переступил через тело инквизитора и пошел к двери барака. Мысли его были далеко. — Если это сиды, я могу их использовать. Они нужны мне.

Заррус повернул назад, словно осененный внезапной мыслью, и лишь теперь заметил, что он сотворил со своим подчиненным. Горза силился встать с пола, однако до сих пор ему только и удалось, что принять сидячее положение. Заррус присел подле него на корточки. Аскетическое лицо генерала осветилось пугающе дружелюбной улыбкой.

— Ты веришь в переселение душ, друг мой?

Истерзанный мозг Горзы не мог осознать, что имеет в виду генерал.

— Э… Да, господин. — Он вздрогнул, ожидая новой атаки, но Заррус, казалось, был доволен его ответом.

— Мне нужно больше верующих. От Кармалы Сью толку будет немного. Это, конечно, победа, хотя более символическая, чем полезная. Из шоретов получаются слабые, никчемные шарды. Горза, встань.

— Да, сэр…

— Ты веришь нам?

— Вам?

— Мне. Ты веришь мне?

— Я готов отдать жизнь за вас, сэр.

Заррус шагнул вперед и положил руки Горзе на плечи. Тот озадаченно смотрел в глаза командира. Генерал был иным, он изменился, его кожа стала смуглее, черты лица — более тонкими. Глаза — некогда ярко-синие — теперь стали темно-карими, почти черными. Как это могло получиться?

— Говоришь, готов отдать жизнь? А как насчет души? — Заррус не стал дожидаться ответа. Послышался странный влажный шлепок. — Смотри мне в глаза, Горза, — велел Заррус. Но привлеченный необъяснимым звуком Горза опустил взгляд — и вскрикнул.

Мимолетное впечатление, неуловимый намек на движение. Черно-коричневое нечто выбралось из тела Зарруса и кинулось на Горзу. Существо было мокрым и кожистым, с тоненькими как прутики конечностями, заостренными точно у насекомого.

Горза в ужасе отшатнулся, стремясь вырваться из хватки Зарруса, однако было слишком поздно: тварь исчезла в нем. Горза перегнулся пополам, содрогаясь от сухих рвотных позывов. Когда же первый приступ прошел, он выпрямился и шагнул к Заррусу, намереваясь… Он и сам не знал, что собирался сделать с генералом, но в этот момент ощутил первую волну мощи, проходящую сквозь тело. Тварь сидела у него в голове, смотрела его глазами, зато взамен она рассказала Горзе все. Горза взглянул на Зарруса со вновь проснувшимся уважением. Надо же. Он станет богом…

Заррус сардонически ухмыльнулся, чувствуя, что подчиненный обрел силу, которой достанет, чтобы разделить его устремления — по крайней мере на некоторое время. Впрочем, теперь Горза знает чересчур много, а стало быть — он обречен.

— Отправляйся в тот, другой мир, Горза. Мне нужна твоя помощь.

Снова шел дождь. Он не прекращался последние три дня — странно гнетущий дождь, который лишил окружающий мир красок и сделал его серым и безжизненным. Земля в мертвом лесу промерзла так, что вода просто стояла на поверхности и собиралась в любом углублении. Поэтому путешествие было мрачным и утомительным. То и дело приходилось устраивать привалы, чтобы отдохнуть и подкрепиться скудной дичью, которую удавалось поймать в мертвых чащобах Ор Койла.

На одной из таких остановок путники съели костлявого кролика, которого с грехом пополам приготовили на хилом дымном костре. Дрова отсырели, и пламя то и дело приходилось раздувать. В рюкзаке Йиски нашлась зажигалка, и Талискер с радостью ею воспользовался, хотя до того неоднократно ворчал насчет «первого куска пластмассы, попавшего в пределы Сутры».

Еще дважды они видели орды тварей, бежавших через лес. Трудно было понять, откуда берутся эти монстры, поскольку они возникали с разных сторон. Казалось, будто какая-то гигантская рука просто помещает их в лес.

По мере того как странники продвигались на север, Ор Койл мало-помалу принимал более естественный вид и производил впечатление обычного леса. Из ветвей раздавалось пение птиц, и этот звук немного примирил путников с реальностью. Они сами не понимали, как недоставало им птичьих трелей, пока не услышали их.

Они поняли, что находятся на уровне Руаннох Вера, увидев в отделении шоретские разъезды. Всадники передвигались по краю озера, над которым был выстроен древний город. Было очевидно, что осада началась.

— Что же делать? — в отчаянии бормотал Рако. — Мне непременно нужно попасть в город.

— На кой черт тебе туда надо, парень? — спросил Малки. — Ты все равно не успел никого предупредить — шореты уже подошли. У тебя там семья?

Рако покачал головой:

— Нет, семьи нет. То есть… Там живет много моих сородичей. Сиды из клана медведя поселились в Руаннох Вере, когда шореты забрали наши города. Мы взялись охранять и оберегать его — и вот теперь шореты добрались и сюда. Последовали за нами словно чума.

— А как насчет клана рыси, Рако? — спросил Талискер. — Я думал, именно они должны быть стражами Руаннох Вера.

— От клана рыси мало что осталось, Талискер, и клан волка тоже сильно ослаблен. Только орлы и медведи еще более или менее многочисленны… ну, если сравнивать их с другими кланами. А вообще-то все сиды сейчас разобщены, рассеяны и бессильны.

— Мне жаль, Рако. У меня было много друзей в кланах волка и рыси. И у Сандро тоже.

— Ну, кое-кто все же остался. Ты можешь поговорить с Советом, когда попадешь в Сулис Мор. А я не пойду на север. Мне нужно попасть в Руаннох Вер. Если я расскажу тану Сигриду правду об убийстве императора, возможно, мы сумеем договориться с шоретами.

— Рако, если с нами не будет сида, то Совет скорее всего просто не станет нас слушать.

— Точно. Ты нам нужен, парень, — поддержал его Малки.

— Шореты — воинственный народ, — заметил Йиска. — Они захватывают земли и продвигаются дальше. Если новый император решил затеять осаду, я не вижу, что может заставить его передумать.

— До тех пор, пока я не познакомился с Фереби Везул, я бы согласился с тобой, Йиска. Но она не показалась мне хладнокровной убийцей.

— Знать своего врага — опасная вещь. Знать их жизни, их надежды, их детей… Это может смутить воина и сбить его с пути.

Рако угрюмо кивнул.

— Вот что я тебе скажу, — вмешался Талискер. — Если мы на несколько дней заглянем в Руаннох Вер, пойдешь ли ты с нами в Сулис Мор?

— Туда невозможно попасть, — возразил Рако. — Если мы и преодолеем линию фронта, то нас обязательно схватят позже. И вряд ли я долго проживу, угодив в руки шоретов. А с озера входа нет, даже на лодке…

— Здесь есть подземный ход. И я знаю, где он находится.

Эффи настояла на своем. Она препиралась с Рене и Милли до тех пор, покуда женщины наконец не согласились дать ей немного бензина для джипа.

— Это опасно, Эффи, — убеждала Рене. — Иначе двести человек не стали бы задерживаться в каньоне. Как ты понимаешь, у этих людей есть работа и прочие дела в других местах. И тем не менее…

Ну да. Видно, эти их дела не так уж важны. А вот у Эффи и впрямь есть веская причина оказаться в другом месте — и как можно скорее. По крайней мере так она говорила себе в приступе упрямой ярости. Никому здесь не было дела до Эффи.

Друзья бросили ее при первой же возможности среди чужих. Милли и Рене добры и гостеприимны, но Эффи полагала, что они считают ее истеричной, неуравновешенной девицей, которую нельзя оставлять одну в комнате с острыми предметами.

Итак, в конце концов она добилась своего. Рене согласилась заправить машину, чтобы Эффи могла вернуться в Чинли. И девушку не покидало чувство, что обе женщины будут счастливы сбыть с рук сумасбродную шотландку.

Эффи проехала примерно полдороги, когда колесо засело в большой выбоине, припорошенной снегом. Позади и внизу еще виднелся лагерь навахо и вход в пещеру Мумии. Хорошо, что оттуда нельзя разглядеть ее машину, прикрытую гребнем скал. Ладно, возможно — только возможно, — Рене Йаззи права, но это не означает, что Эффи собирается пойти пешком обратно вниз и выпить горькую пилюлю унижения! У нее с собой было немного еды: Рене настояла, чтобы девушка упаковала провизию и термос с кофе, а еще в рюкзаке лежит плитка шоколада. Эффи решила переждать ночь. Ей удалось убедить себя, что утром воздух здесь станет теплее, и снег подтает.

Она стояла возле машины, теребя кончики шарфа, когда впервые заметила в каньоне нечто странное. Очень и очень странное.

— Господи Иисусе, — пробормотала она. — Что там за чертовщина?

Взяв бинокль, который Рене забыла на приборной панели, Эффи посмотрела вниз. И в этот момент до нее донесся первый крик.

Что-то изверглось из пещеры — облако тьмы, напомнившее Эффи кинопленку с сожженной эмульсией, черная дыра в окружающей реальности. Послышался низкий рокочущий звук. Эффи увидела людей, бегущих прочь от пещеры — в сторону реки. Когда черное пятно исчезло, на его месте разлился белый слепящий свет, и из этого мерцающего круга один за другим начали выходить люди. Несколько верховых и еще десятка три пеших. Они остановились недалеко от пещеры — наверное, пытаясь сориентироваться, — и Эффи заметила, что некоторые из навахо возвращаются, не в силах совладать с любопытством.

— Бегите, — пробормотала она.

Девушка посмотрела в сторону речного берега и увидела тетушку Милли и Рене Йаззи, которые скорчились за большим валуном. Родни нигде не было. Вновь наведя бинокль на пещеру, Эффи изумлено вздохнула.

— Что за дьяво…

Странная группа напоминала авангард средневековой армии. Всадники были облачены в черную одежду, поверх которой виднелись доспехи. На головах сверкали серебристые шлемы, с седел свисали мечи. Люди на лошадях были похожи — бледная кожа, светлые брови и, вполне возможно, хотя отсюда не разглядеть, голубые глаза. Волосы, выбивающиеся из-под шлемов, казались белокурыми.

Но вскрик страха и отвращения вызвали не всадники, хотя они выглядели зловеще, а сопровождавшие их пехотинцы.

Несколько долгих секунд Эффи рассматривала странных созданий, будто охваченных синеватым свечением. Затем ее взгляду предстал человек с красновато-бурой, лишенной кожи плотью. Эффи снова вскрикнула и едва не выронила бинокль, борясь с тошнотой.

— Боже, какая гадость, — простонала она.

— А можно мне посмотреть? — раздался голос у нее за спиной.

Знакомый голос. Эффи обернулась, не осмеливаясь поверить.

— Дядя Сандро! Слава богу, ты здесь! — Она кинулась ему на шею, едва не задушив в порыве энтузиазма.

Казалось, Сандро позабавило ее приветствие, и он заверил Эффи, что тоже счастлив ее видеть.

— Где Дункан? — спросил он, поднеся бинокль к глазам. — Ого!..

Подавшись назад, Сандро рефлекторно отвел девушку себе за спину.

— Что происходит, Эффи?

— Тебе должно быть виднее, — отозвалась она. — Мне сказали, что проход в Сутру там внизу, в пещере Мумии.

Прежде чем Сандро успел ответить, в каньоне раздался выстрел: кто-то из навахо пальнул из винтовки в странную армию. Эхо отдалось от стен каньона, как далекий раскат грома. Пуля полетела в направлении всадника. Последовала голубоватая вспышка, и кусочек свинца отклонился в сторону, не долетев добрых нескольких футов. Казалось, пришельцы защищены сильной магией.

— Проход в Сутру! Черт! — простонал Сандро. — Сдается мне, Дункан оставил его открытым.

Лэйк обрел новых верных поклонников среди подростков-навахо. Теперь он демонстрировал им свои боевые навыки, сбивая пластиковые бутылки с крыши машины эффектными каратистскими ударами.

— Этому приему меня научил Джеки Чан, — небрежно сказал он. Ребятишки зааплодировали. Они были в восторге — чего не скажешь о Лэйке. Он отлично сознавал, что все эти выкрутасы при внешней красивости не стоят и выеденного яйца. У Лэйка был черный пояс, но в последние годы он запустил занятия и не был уверен, что выстоял бы в настоящем спарринге со сколько-нибудь умелым противником. Даже сейчас, хотя Лэйк не сделал ничего особенного, он чувствовал, что сбивается дыхание. Поэтому и решил объявить перерыв, опасаясь «потерять лицо».

— Ладно, перекур, — ухмыльнулся он. — Мне нужно… поговорить с дядей. Скоро вернусь.

Мальчишки захлопали в ладоши. Лэйк сделал вид, что стряхивает с плеча невидимую пылинку, и одарил толпу лучшей из своих «голливудских» улыбок.

— Спасибо, спасибо. Продолжение следует.

— Что за ерундой ты занимаешься, Дэвид? — мрачно спросил Родни, когда Лэйк подошел к нему.

— Да так, ничего особенного, сичей. — Лэйк пожал плечами. — Ребятишки скучают. Вот я и…

— Ты уже занял у матери? — Родни остановился перед большим валуном и принялся стряхивать с него снег. Казалось, это занятие поглощало старика без остатка.

— Что?

— Деньги, разумеется. Иначе зачем бы ты приехал?

Лэйк покраснел.

— А может, я просто хотел ее повидать? Майкл говорил, что ей нездоровится. И кстати, где он?

Родни неопределенно пожал плечами.

— Так сколько тебе надо?

Последовала пауза. Лэйк думал, стоит ли дальше отрицать очевидное, — и решил, что в этом нет смысла. Черные глаза старика, казалось, видели его насквозь.

— Десять тысяч долларов, — промямлил он.

Родни недоверчиво рассмеялся. «Неужели ты и впрямь столь наивен и искренне веришь, что у матери найдется такая сумма?» — слышалось в этом смехе. Вот только Лэйку было ни чуточки не смешно.

— Веселишься, старик? — Лицо Лэйка утратило свое обычно мягкое выражение, вокруг его губ залегли горькие складки. — Я задолжал серьезным людям, и если не верну деньги — с процентами, — то у меня будут большие проблемы.

— А кто виноват? На что ты тратился все это время? На азартные игры? На кокаин? — Родни отвернулся, но Лэйк схватил его за плечо — более резко, чем намеревался.

— Приходило ли тебе в голову, что я бы мог возвращаться сюда чаще, если бы вы все не были такими чер…

Не стоило Лэйку так грубо обращаться с сичеем, не стоило дерзить ему. Возможно, он серьезно поплатился бы за свое поведение, однако в этот миг раздался гул, и из пещеры Мумии выплыло облако тьмы.

— Что за фигня? — Лэйк посмотрел на Родни и был ошеломлен, увидев, как побледнело лицо старика. Актер обернулся к пещере. Люди в панике бежали прочь от входа, где тьма сменилась сияющим белым светом. Раздался вопль ужаса: один из подростков, с нетерпением ожидавших представления Лэйка, попятился, указывая на пещеру. Это был тот самый мальчишка, которому актер отдал «Хершис», наказав непременно поделиться с друзьями. Лэйк заметил, что его карманы до сих пор набиты конфетами.

— Там… там…

— Тс-с-с. — Лэйк затащил Родни и мальчишку за ближайший валун. — Оставайтесь тут. — Затем он пополз вперед и осторожно выглянул из-за камня — как раз в тот момент, когда раздался первый выстрел.

У входа в пещеру стоял отряд из десятка всадников. А вместе с ними…

— Боже, — прошептал Лэйк. — Это… это что, инопланетяне? Вопреки предупреждению Родни выбрался из-за валуна и встал рядом с ним.

— Майкл не предупреждал о таком. — Он нахмурился.

— Сичей, прячься! — прошипел Лэйк; старик стоял в полный рост, не делая попыток укрыться.

Слишком поздно. Один из воинов повернул лошадь к стене каньона и увидел прямо перед собой индейцев. Он вынул меч и поскакал в сторону валуна, сопровождаемый тремя чудовищами. Лэйк быстро оценил ситуацию и повернулся к мальчишкам.

— Бегите!

Ребятишки брызнули в разные стороны, что несколько смутило всадника и его жуткий конвой. Двое мальчишек промедлили и забились в руках чудовищ, однако остальным удалось убежать.

— Эй, вы! Я здесь. Идите сюда! — заорал Лэйк. Он выскочил из-за валуна, подхватив шест, который намеревался использовать для выступления перед подростками.

Одна из тварей рванулась к нему, и Лэйк осыпал ее градом ударов. Они были недостаточно сильны, чтобы свалить пришельца с ног, и все-таки держали чудовище на расстоянии.

Боковым зрением Лэйк заметил, один из мальчишек пнул схватившую его тварь так, что она разжала руки, и паренек оказался на свободе. Он побежал по снегу и быстро исчез среди валунов.

Лэйк облегченно вздохнул, однако тут же увидел, что всадник направляется к нему. Положение становилось угрожающим. Лэйк сильно ударил нападавшее на него чудовище в грудь, опрокинув его навзничь. Затем поудобнее перехватил шест, взяв за один конец точно копье, и кинулся навстречу всаднику. Кончик шеста попал всаднику в ребра, скинув его с лошади. Конник рухнул, выкрикивая проклятия на каком-то странном языке. Лэйк, задыхающийся и перепуганный, отскочил назад и потряс шестом в воздухе.

— Так-то, урод! Получил?!

Его триумф, однако, был недолгим. Тварь, которую актер свалил с ног и оставил позади; позабыв про нее, зашла со спины и выдернула шест из руки Лэйка. Прочное дерево переломилось в лапах монстра будто соломинка. Чудовище схватило Лэйка за шею и поволокло по снегу. Он заметил мальчишку с конфетами в карманах, которого тащили туда же. Воины и их подручные-твари сгоняли всех пленников ко входу в пещеру, словно стадо овец. Когда Лэйка протаскивали мимо воина, все еще лежавшего на земле, он с энтузиазмом плюнул в его сторону.

— Мы еще встретимся, — сказал Лэйк.

Найти туннель оказалось несложно, а вот попасть в него… Поскольку он располагался в каких-нибудь пятистах ярдах от края озера, путникам пришлось пройти очень близко от шоретских патрулей. К счастью, стражники здесь были немногочисленны. Дальний край озера охранялся не слишком бдительно, поскольку шореты не опасались проникновения в Руаннох Вер с этой стороны.

Прежде чем путники добрались до туннеля, они увидели на берегу мертвые тела. Несколько феинов пытались сбежать через озеро в крошечных рыбацких лодочках, но патрульные засекли их. Убегавшие были убиты — преданы мечу; их тела остались валяться в кустах — там, где люди и погибли. Рако, ныне осведомленный о погребальных ритуалах шоретов, разозлился вдвойне. Мужчины, женщины и двое детей были зарезаны как бессловесный скот. Шореты не распяли никого из них, души этих людей были оставлены на произвол судьбы.

Талискер ничего не сказал — лишь стиснул плечо Рако в ободряющем жесте. Йиска, проведший всю свою жизнь в цивилизованном мире и непривычный к картинам резни, тоже был в ужасе, хотя совсем по другой причине.

— Их убили, — сказал он. — Это не поле боя. Их просто зарезали.

Он тронул тело мертвой женщины, которая пустыми глазами смотрела на город, некогда бывший ее домом.

— Пошли. Надо двигаться, Йиска. У нас осталось минуты три до подхода следующего патруля.

— Да… Идем…

Воины заглянули в шатер, выволокли несколько пленников и увели их с собой. Среди пленных оказался и мальчик с конфетами.

Он был старше, чем показалось Лэйку вначале, когда они встретились на дороге, — лет, пожалуй, пятнадцати. Проходя мимо Лэйка, он коротко улыбнулся и гордо вскинул голову. Его карманы все еще оттопыривались от шоколада, и эта детская любовь к сладкому резко контрастировала с его бравадой. Лэйк почувствовал нарастающую волну страха. Он уже готов был сделать благородный жест и предложить себя вместо мальчика… но отчего-то промолчал. Среди пленников он отыскал мать и тетушку Милли; обе были невредимы, только перепуганы до дрожи.

— Как ты думаешь, что им нужно? — прошептала Милли. — Возможно, они хотят допросить нас и получить информацию о нашем мире.

Похоже, все считали, что странные люди — инопланетяне, а их странная магия — на самом деле технология, далеко обогнавшая земную.

Внутри шатра Пленники сбились в маленькие группы и тихим шепотом разговаривали; они были испуганы и потрясены, однако не поддались панике. Все стояли, поскольку земля была влажной от снега, превратившегося под ногами в бурую грязь. Лэйк беспокойно поглядывал на Родни. Старик тихо напевал что-то себе под нос; глаза его были закрыты, а на лице застыло странное отрешенное выражение.

— Что он поет? — спросил Лэйк у матери.

— Это часть Пути Призрака, — отозвалась та. — Родни считает, что люди без кожи и светящиеся твари — это чинди. — Рене покачала головой. — Несколько недель назад Родни видел во сне свою смерть. Он полагает, что не переживет нашествия.

Лэйк нервно переступил с ноги на ногу и дрожащими руками зажег сигарету.

— Да тут кто угодно не переживет, — пробормотал он, глядя сквозь прозрачную стену их странной тюрьмы на пленников, которых увели на допрос.

— Нет, Родни говорит, что скоро подоспеет помощь, — возразила Рене.

— Мне страшно, дядя Сандро.

— Я знаю, Эффи. Но иногда нам приходится действовать, невзирая на страх. Мы могли бы убежать отсюда, да что будет с ними? — Сандро кивнул вниз, на каньон Ди Челли. В разоренном лагере воцарилась тишина. Снова шел снег. Странные воины прочно обосновались перед пещерой Мумии, и их намерения уже не вызывали сомнений. За последний час они прикончили восемь человек.

Сперва чудовища, лучащиеся синим светом, обыскивали долину каньона, вылавливая убежавших. Однако они не убивали своих пленников на месте, а волокли к пещере, где расположились воины. Пришельцы возвели здесь своего рода тюрьму — странный прозрачный шатер, окруженный паутиной лучей голубоватого света.

— Действует какая-то магия, — объяснил Сандро Эффи. — Похоже, лучи мешают людям выбраться наружу.

Навахо тоже заметили эту особенность прозрачной тюрьмы, и те, кто еще не был пойман, начали сражаться более яростно. Однако человек не мог тягаться в силе со светящимися тварями, и сопротивление лишь приводило к печальным последствиям. Разбитые носы, синяки, ссадины, сломанные ребра — таковы были результаты безнадежной борьбы.

Тетушка Милли и Рене Йаззи не сопротивлялись, когда их поймали, а поэтому отделались легким испугом. Но некоторые из молодых людей были настроены решительно. Кто-то завел один из джипов и погнал его на полной скорости в направлении лагеря пришельцев. Покрышки скользили по снегу, рессоры стонали, словно машина была живым существом. Эта отчаянная попытка противостояния ободрила пленников, и все же закончилась она крахом.

— О нет, — прошептал Сандро.

Достигнув периметра лагеря пришельцев, джип налетел на невидимый барьер. Капот машины сложился гармошкой, как будто автомобиль ударился о стену каньона. Передние дверцы распахнулись, и два молодых человека вывалились наружу, очевидно, опасаясь, что машина взорвется. С наблюдательного пункта Сандро и Эффи было видно, что оба парня пострадали — пассажир больше, чем водитель. Его нога вывернулась под странным углом и была в крови, однако молодой навахо все еще пытался удрать.

Правда, бежать было некуда: юношу окружили шарды. Его и еще нескольких молодых людей приволокли к предводителю воинов и принудили опуститься на колени, а предводитель заговорил с ними, разъезжая на лошади взад-вперед.

— Не нравится мне это. — Сандро рефлекторно пытался загородить Эффи обзор, стараясь избавить девушку от жуткого зрелища, но она рвалась посмотреть. Завороженная ужасом Эффи не могла заставить себя отвернуться.

Эффи — дитя цивилизованного мира — не знала, что должно произойти, не подозревала и не готовилась к жуткой сцене. А вот Сандро знал; он просто чувствовал, что грядет…

… И Лэйк тоже почувствовал. Неожиданно его накрыла волна ужаса и отчаяния. Миг — и он понял все.

— Нет! — крикнул Лэйк.

Воины убили юношей. С наблюдательного пункта Эффи и Сандро все было видно как на ладони: всадники разъехались в стороны, и вперед вышли несколько монстров. Они прикоснулись к юношам, и те беззвучно упали. Один-единственный крик вырвался у бедолаги, которому выпало оказаться последним, — он успел осознать, что его ожидает. Лэйк тоже вскрикнул.

— Это тот паренек! Мальчишка, которому я отдал конфеты! Он же еще ребенок! Всего лишь ребенок… А я собирался пойти вместо него… Я…

На несколько мучительных секунд воцарилось молчание. Когда мальчик повалился ничком, что-то посыпалось из кармана его куртки. Конфеты — цветные пятна на белом покрывале снега. Ветер подхватил их и унес прочь.

Сандро забеспокоился. Дыхание Эффи, и без того тяжелое и натужное, превратилось в стоны. Когда она окончательно захлебнулась воздухом, Сандро прикрыл ей рот ладонью и прижал девушку к груди.

— Тише-тише… Эффи, посмотри на меня. Посмотри на меня! — Она уставилась ему в лицо расширенными от ужаса глазами. Сандро медленно убрал руку, готовый снова прижать ее к губам Эффи, если у нее вырвется крик.

— Они… они уби… убили их…

— Я знаю. Мне жаль, что не удалось оградить тебя от этого зрелища. Ты в порядке?

— Н-нет. — Зубы Эффи выбивали дробь. Она неожиданно остро ощутила холод воздуха. — Нет.

— По крайней мере они умерли быстро, — сказал Сандро. Эффи вздрогнула и уставилась на него. Она не могла понять, как ее любимый, добрый дядюшка в единый миг превратился в бездушное чудовище и принялся спокойно рассуждать об этом жутком, леденящем кровь зрелище.

— Как ты можешь так говорить?! Они же мертвы. Черт возьми, они мертвы! — Голос Эффи сорвался; она отчаянно зарыдала.

— Знаю. — Сандро ничуть не обиделся. Именно в этот момент Эффи осознала, что больше не сомневается в существовании Сутры. Алессандро Чаплин видел сражения много раз. Видел, как убивают людей — возможно, гораздо более жестоко. И наверняка сам убивал в бою…

Казалось, Сандро прочел мысли Эффи. Обняв ее за плечи, он проговорил:

— Это никогда не дается легко, Эффи. Никогда.

Они вернулись в машину и завели мотор, чтобы немного согреть салон. Эффи разлила по стаканчикам остатки кофе из термоса. Стоял ранний вечер, но снаружи быстро темнело: приближалась очередная буря. Небо сделалось беспросветно серым, из низких облаков повалили огромные снежные хлопья.

— Наверное, нам стоит остаться здесь до утра, — жалобно сказала Эффи. — А затем отправимся за помощью.

Сандро покачал головой:

— Нет.

— Нельзя же просто бросить их!

— Не забывай, дорога перекрыта, — возразил Сандро. — И в любом случае кто нам поверит?

— Всех этих людей будут искать.

— Большинство из них живет в каньоне, Эффи.

— Так что же нам делать? — Эффи было совсем худо. Вдобавок ко всем прочим несчастьям кофе не пошел на пользу ее желудку. Живот свело спазмом, и Эффи ощущала настоятельную необходимость поесть. А между тем ее желание было неосуществимо.

Боль в животе доставила Эффи какое-то мрачное удовлетворение: жизнь возвращалась на круги своя. «Просто отлично! Мир сошел с ума, а ты только и думаешь, где бы добыть жратвы».

Сандро вздохнул.

— Неприятно это говорить, но мы должны отправиться туда и вызвать Талискера или еще кого-нибудь из Сутры. Я понятия не имею, с чем мы столкнулись, однако по сравнению с этими тварями скоор выглядит просто милашкой.

— Кто?

— Да так… Послушай, нам придется спуститься и пройти сквозь врата.

— Так мы же не можем! — Эффи даже не пыталась скрывать свой страх. — Они расположились прямо перед пещерой.

— Надеюсь, нам удастся проскользнуть мимо них ночью. Мы должны попробовать, Эффи.

— Мне страшно, дядя Сандро.

Не только Эффи было сейчас страшно. Пленники, запертые в колдовском шатре, умолкли; многие из них расселись прямо на влажной от снега земле. Они устали, потому что страх утомляет. Родни по-прежнему напевал что-то себе под нос, а Лэйк курил седьмую сигарету подряд. Его глаза, скрытые зеркальными солнечными очками, были красны от слез.

Ночью поднялась буря. Это была самая отвратная погода, которую каньон Ди Челли видел за последние десять лет, но для Сандро и Эффи она стала настоящим подарком. Снежный буран резко снизил видимость, и Сандро полагал, что любой часовой на посту будет озабочен не столько охраной и наблюдением, сколько попытками согреться.

— Мы не знаем этого наверняка, — ныла Эффи. — Может, эти твари вообще не чувствуют холода. Что, если они нас заметят?..

Сандро наблюдал за лагерем до часу ночи. Эффи тем временем дремала в джипе: она устала бояться, и сон сморил ее. Ей по-прежнему хотелось есть, но провизия подошла к концу. В кабине делалось холоднее, однако Сандро не решался завести мотор, опасаясь, что пришельцы услышат. Поэтому Эффи закуталась в одеяла, которые Рене положила в джип перед ее отъездом.

При мысли о тетушке Милли и Рене Йаззи Эффи начинала испытывать жуткие муки совести: она вела себя как неблагодарная тварь, а ведь они всего лишь пытались ей помочь. Что-то с ними теперь? Эффи могла только надеяться, что у нее будет возможность попросить прощения.

Послышался легкий щелчок: Сандро открыл дверцу джипа.

— Эффи, нам пора.

Она выбралась из джипа, морщась от холодного ветра. Сандро поплотнее обернул одеяло вокруг плеч девушки и приобнял ее за талию.

— Как ты себя чувствуешь?

— Плохо… Хорошо… Не знаю.

— Послушай меня. Если нам придется разделиться — постарайся добраться до врат. Найди Дункана или…

— Что?

— Или человека по имени Мориас. Хотя нет, не бери в голову… Просто найди Дункана.

— Мы будем искать его вместе, дядя Сандро, — твердо сказала Эффи.

— Надеюсь. О, кстати! Тетя Беа просила передать тебе… — Сандро порылся в кармане и вынул маленькую коробочку. Открыв ее, Эффи улыбнулась. Это был медальон с изображением святого Христофора — немного поменьше того, что мама подарила Талискеру и явно предназначенный для женщины.

— Он освящен самим Папой, — объяснил Сандро.

— О. — Эффи не знала, что сказать, и показала дяде медальон, который уже носила. — Мама подарила его Талискеру, — объяснила она. — А Талискер отдал мне…

Сандро кивнул.

— Вот уж не думал, что Дункан расстанется с этой вещью. Он очень ею дорожил.

— Ладно, буду носить оба на одной цепочке, — решила Эффи. — Надену, когда руки перестанут дрожать.

Сандро тихо рассмеялся и обнял ее.

— Нам пора.

Сперва все шло хорошо. Эффи и Сандро незамеченными спустились ко дну каньона. Снег одновременно и мешал, и помогал их продвижению. Эффи натянула на голову капюшон парки и обернула лицо шарфом. Она и не пыталась разглядеть окружающую действительность, а просто шла по следам Сандро, видя впереди только его спину. Сандро шагал медленно, со всей возможной осторожностью — чтобы не привлечь ненужного внимания. Несколько раз Эффи натыкалась на него, когда он останавливался, дабы убедиться, что путь свободен.

Перед самой пещерой располагался шатер, где держали навахо. Он был переполнен до отказа; люди сгрудились вместе, пытаясь сохранить тепло, поскольку прозрачные стены почти не защищали от холода. До ушей Эффи донеслись приглушенные всхлипы, и ее сердце сжалось от жалости. Она сама готова была заплакать. Поддавшись неожиданному порыву, Эффи сошла с тропы и направилась к шатру, по колено увязая в глубоком снегу.

— Эй? — прошептала она. — Эй… Ничего не говорите, только послушайте. Это я, Эффи Морган. Милли и Рене меня знают. Я иду за помощью.

Никто не отозвался — как она и просила, — а потому Эффи засомневалась, услышал ли ее кто-нибудь.

— Покашляйте или еще как-нибудь дайте понять, если вы меня поняли…

Эффи едва не вскрикнула, когда кто-то схватил ее за плечо. Вскинув глаза, она увидела Сандро и облегченно вздохнула.

— Пойдем, Эффи, — прошептал он. — Нам нельзя задерживаться.

Девушка кивнула и последовала за ним. Отойдя на несколько шагов от шатра, Эффи услышала тихое покашливание и улыбнулась. Может быть, она отчасти выплатила долг Милли и Рене — если подала им хоть крошечную надежду.

Буря прекратилась столь внезапно, что Сандро и Эффи ошеломленно замерли. Едва они пересекли невидимую линию перед входом в пещеру, как вокруг стало тихо. За их спинами вился снег и ревел буран, а здесь было удивительно спокойно и безветренно. Несколько секунд Эффи стояла неподвижно, не понимая, что делать дальше, но тут Сандро схватил ее за руку и резко дернул вперед, а затем кинулся в глубь пещеры. Не сразу осознав, что от нее требуется, Эффи промедлила. Возможно, именно это и спасло ей жизнь. В следующий миг из тени выскочили две твари и кинулись вдогонку за Сандро.

— Дядя Сандро, берегись! — завопила Эффи, мгновенно позабыв об осторожности. Вблизи твари выглядели еще ужасней и отвратительней, и девушку охватил ужас.

— Взять его, — раздался из темноты сухой, холодный голос, а затем его обладатель вышел на свет. Это был тот самый человек, что разъезжал на лошади перед строем пленников — предводитель отряда. Эффи машинально сделала несколько шагов вслед за Сандро, однако остановилась в футе от пришельца, завороженная гипнотическим взглядом его глаз, смотревших с неподвижного, бесстрастного лица.

Из глубины пещеры раздался крик: твари схватили Сандро и вернулись к предводителю, волоча свою жертву. Сандро отчаянно пытался освободиться из хватки чудовищ, но силы были неравны. Воин поднял глаза на пленника, и Эффи ощутила, что довлеющая сила тяжелого взгляда более не сковывает ее. Она сделала крошечный шажок назад, затем еще один… Глупые твари прошли мимо, не обратив на Эффи ни малейшего внимания. Казалось, они способны воспринимать только одно приказание за раз. Три белокурых воина подошли к своему предводителю, вынимая мечи. Эффи не сомневалась, что они нападут на нее. Она попятилась.

— Эффи! Беги!

«А как же ты, дядя Сандро?»

Впрочем, у нее не было выбора. Эффи кинулась к задней стене пещеры. Если врата исчезли — ей конец. Воины догонят ее в два счета и зарубят мечами, зарубят без колебаний и жалости. Или же — если у врат располагается охрана — люди с другими мечами выступят ей навстречу, и тогда тоже не спастись.

Все эти мысли пронеслись в голове Эффи за единый миг, но делать было нечего. Она бежала.

Бежала ради спасения своей жизни.