Глава 1, в которой герой попадает туда, куда Макар телят не гонял.

Удача - капризная дама, спугнуть ее ничего не стоит. Иногда она любит показать, ради «бон-тона», не иначе, что ее пристрастия постоянны. Врет, конечно… Но очень часто даже тертые парни ставят в рулетке на то самое число, когда им повезло остаться в живых… Знакомясь с женщиной, говорят тот самый идиотский комплимент, который «прокатил» с Той Самой, лицо которой когда-то давно невозможно было описать словами. А когда новая пассия только фыркает, недоуменно пожимают плечами…

«Ты такая красивая! Ты так мне нравишься!» Тьфу! Ничего более банального я и представить себе не могу! Один мой приятель, человек грубый и нетонкий, но с большим жизненным опытом, тоже чувствовал «стертость» этого комплимента. Поэтому однажды он дополнил его неожиданным: «Я, как тебя увидел, так сразу в штаны кончил!»

С тех пор с его морды не сходили синяки и удивленно-восторженное выражение. Он удивлялся тому, как на женщин действуют его слова…

Я тоже долго удивлялся тому, как умные и циничные стервы падают в его объятья, как перезрелые груши. Если не избирают в качестве груши его лицо.

И комплименты, с тех пор, хоть и не такие рисковые, стараюсь сделать почти любой особе женского пола. Но Наташе Бороздиной, «выдернувшей» меня в портал, приведший нас прямиком в подвал ярославской контрразведки, комплиментов я говорить не буду. Принципиально. Хотя она и хороша собой. И, возможно, умна. Да что говорить, красива она, зараза, очень красива! И очень преданна «делу партии», а если говорить без экивоков, своим начальникам…

Впрочем, сильно сомневаюсь, что мои комплименты хоть сколько-нибудь бы повлияли на их решения…

***

Мои лопатки ощутили кирпичную стенку, здорово выщербленную пулями, а впереди, в десяти шагах, встали пять стрелков из комендантского взвода, или уж не знаю, какое подразделение расстрелами занимается.

Я все силился понять, ЗА ЧТО??? За что меня, неплохого, в общем, разумного, не нарушившего, если не придираться, ни одного закона, ставят к стенке?

Это ошибка! Это… Это недоразумение! Так не может быть! Это против правил, против закона, против логики!

Ну, ладно, чем-то я помешал доблестной Ярославской контрразведке. Ну, ладно, присвоил кровавые смарагды, на которые наложил лапу опасный преступник Виталя Стрекалов, маг-оборотень и предатель. Так что, лучше было бы, если б смарагды у него оставались?

И с каких таких пор самооборона считается убийством?

Да если даже сложить все мои грехи, умножить на два, так мне все равно только пара лет каторги светит!

Я ничего не понимал, и ждал, до последней секунды ждал, что все разъяснится. Только когда на меня глянули своими холодными и черными зрачками пять винтовочных стволов, я смог совладать со своим бараньим недоумением. Недоумением жертвы.

Когда меня выводили во двор, можно было бы хоть попытаться принять «последний бой». Нет, раньше, когда заходили ко мне в камеру… Нет, в камеру не заходили… Нет, еще раньше… Ерунда! Мне не дали бы и дернуться! Значит, последний бой надо принимать сейчас.

Что ж, бои, они разные бывают… я вот не стану делать резких движений, облегчая солдатикам выбор… Среди пришлых совсем мало христиан, но многие из них до сих пор крестят своих детишек «на всякий случай». Крестик на шее, иногда по соседству с другими знаками других богов и всевозможными оберегами можно увидеть довольно часто. А у меня как раз на свитере крестик… Каково вам будет стрелять в полуэльфа с крестом? Я воззвал к христианскому богу, чтобы все по-честному было, чтобы «усугубить», так сказать, и крикнул расстрельной команде: «Забьемся, что в крест с десяти шагов не попадете?»

«Готовсь!»- крикнул усталый унтер. Момент истины…

***

- Отставить! - звонкий голос Наташи разнесся над двором, и верхняя часть каменного дома, во дворе которого меня чуть-чуть не расстреляли, окрасилась розовым. Рассвет…

Розовым, а не красным… Я вам что, Федор Михайлович Достоевский, что ли, чтобы меня с собственного расстрела выдергивали? Будет тогда вам преступление с наказанием, идиоты! И кстати, штанишки бы надо пощупать, не случился ли конфуз какой…

Нет, вроде…

Наташа подошла ко мне и, достав из кожаной папочки листок гербовыми печатями и всеми степенями защиты, зачитала, звонко и отчетливо:

- Полуэльф Петр, сын Андрея, Корнеев! Решением Специальной комиссии по противодействию коррупции и расследованию должностных преступлений при Департаменте Полиции вы признаны виновным в превышении служебных полномочий! Мера пресечения выбрана: задержание и помещение в камеру предварительного заключения. Мера наказания выбрана: расстрел!

Я аж рот раскрыл от удивления! Ладно, если решили мне напоследок приговор зачитать, пожалуйста, я не против! Но какие комиссии? Какие должностные преступления? Какая коррупция? Наташа с ума сошла? Или ее начальники?

- Учитывая сложность оперативной обстановки, вашу неадаптированность и отсутствие злого умысла, мера наказания вам заменена!

Тут Наташа послала мне чарующую улыбку. Хорошо хоть не воздушный поцелуйчик!

- Вам назначается отбывание в штрафной роте спецбатальона «О» в течение трех лет или вплоть до нового решения Специальной комиссии! Увести осУжденного!

Так, с открытым ртом, я деревянной буратиной и последовал за солдатиками… Ножки ходили с трудом: адреналин, что ли, перегорел?..

Ничего не понимаю… Ничего не понимаю… Это меня в армию, что ли, забирают? В тридцатник? Меня? Полуэльфа? В армию?

Я не знал, то ли плакать, то ли смеяться. Что у них там, в «конторе», с мозгами? Чего они униженные и оскорбленные в смысле интеллекта?

Не успели мы дойти до камеры, как Наташа, счастливая такая, подбежала вприпрыжку, расшалившейся школьницей.

- Вот видишь, Петя, все хорошо закончилось!

- Ничего еще не закончилось! - мое дурное настроение не мог развеять даже тот факт, что я, вроде бы, избежал расстрела. - Жалобу хочу написать, бумагу дайте и перо!

- Жалобу теперь только в расположении части… - удивилась Наташа, - с разрешения командира… - Надула губки и пошла по коридору походочкой «от бедра», так что не только я, но и мои конвоиры засмотрелись ей вслед, в надежде, что оглянется. Хрен вам всем…

Дальше моя жизнь стала напоминать какой-то дурной сон. Появился знакомый уже унтер и скомандовал, нет, прорычал: - Почему здесь? На помывку, бегом! Вы, двое, за мной!

Это он мне? Ладно, мои конвоиры уже ушлендали, а я остался в одиночестве посреди коридора. Интересно как… Дошел до своей камеры, окинул ее долгим задумчивым взглядом. Шильонского узника, что ли, поизображать? «…на волю я перешагнул и о тюрьме своей вздохнул». Взгромоздился на нары и закрыл глаза. Не то, чтобы спать не хотелось, но опять ведь Виталя приснится. А какие смешные были сны поначалу… Не иначе, пришла череда кошмаров.

По коридору загрохотали сапоги, в мою камеру ворвались мои тюремщики, и один из них сходу вознамерился треснуть меня своей резиновой палкой. Как хорошо, что иногда можно «отмотать» время назад! Я сделал то, что должен был сделать уже давно, хотя бы перед тем, как меня вывели на расстрел. Зря он в камеру забежал, технику безопасности и устав нарушая… А как тут не нарушить, если параша вынесена в центр коридора, да содержимое ее по всему полу разлито? Кому убираться-то? Заключенных - один я…

Круговым махом правой ноги, не вставая, я сбил дубинку в сторону, а левой попытался ударить вертухая в «солнышко». Не тут-то было. Ловко извернувшись, парень локтем блокировал мой удар, а затем просто напрыгнул на меня всей своей массой. Не то что он был комплекции подгорных жителей, просто мне с моими сорока семью килограммами много не надо. Я охнул, но тут же, сложив пальцы «уточкой», ударил тюремщика в кадык. Жаль, не прямо, сбоку удар пришелся. Все равно болезненно. Захватив его голову и прокатив ее по предплечьям, я остановился в опасной близости от того, чтобы не свернуть парню шею. Отпустил в самый последний момент, и тот, не понимая, видимо, что от смерти его отделяло два-три сантиметра, начал с яростным воодушевлением работать кулаками. Вот и щади их… Второй охранник и унтер едва остановили взбесившегося вертухая.

- Зачем ты, паря, парашу разлил? - спросил унтер, задыхаясь от усилий, с которыми он удерживал своего подчиненного, и морща нос от характерного запаха. - После тебя ведь люди будут сидеть!

- Чтобы сразу сориентировать их в ситуации, - прошамкал я разбитыми губами. Меня мутило, сознание плыло, я дышал еще хуже, чем унтер. Позорище… - Жизнь - дерьмо!

***

«Помывку» я получил по полной программе: при конвоировании охранник со всей дури приложил сапогом мне под колено, а затем попытался мной же вымыть пол в злосчастном коридоре. Унтер остановил своего подчиненного, но не сразу. Так что под ледяной душик я забрался в одежде, а затем намылился от души и «стекал», пока зубы не застучали. Потом все же разделся и постирался традиционным способом. И напялил на себя мокрую, но хотя бы выжатую одежду.

Я многого не понимаю, но должны же быть какие-нибудь зацепки… Что там Наташа говорила? Комиссия при Департаменте полиции? Не Контрразведки? При чем тут полиция? И как меня из одного департамента в другой «перекинули»? Нет, я не против больше не встречаться с Василием Васильевичем и его Аристархами. Мне и одного раза хватило… Но полиция?

Тот же унтер, уже в одиночку, отконвоировал меня обратно, во внутренний дворик, но не к кирпичной стенке, а к «копейке», переделанной в «воронок», помог забраться в крытую клетку кузова и передал ключи от моих наручников водиле. Кроме водителя был и охранник, молодой чернявый парень, который не полез вслед за мной, а устроился рядом с водилой на переднем сидении.

Унтер опустил брезентовый полог, закрывающий меня от внешнего мира, мотор «копейки» заурчал, и мы выехали из двора здания. Что это было за здание, где оно расположено, мне было неясно, но я надеялся на нос и уши. Птицы поют, а вот характерного городского шума не слыхать. Это как же понимать? База ярославской контрразведки не в Ярославле? А почему она должна быть в Ярославле? Прислушался еще, но мои охранники не слишком часто болтали между собой, видать, давно все перетерли, что могли.

- Черта красная у клиента, - лениво сказал, наконец, один из них, молодой, когда они вдоволь накурились, отчего я чуть не изблевался, - а с виду доходяга доходягой, соплей перешибешь…

- От доходяги и жди подлянки, - наставительно проговорил старший, - а такие вот дохлики любят головой бить. Как раз лобешник на уровне подбородка. Ну, чуть ниже, выше там, не суть… Черты просто так не рисуют… - добавил водила после минутного молчания, - но в «два нуля» и не таких обламывали…

- А почему «два нуля»? - полюбопытствовал молодой, - Это ополченцев так называют?

- Не слышал, что ли? - удивился водила, - много баек про это ходит… Как только их не погоняют… Дай боги памяти…

Тут водила высыпал на своего молодого спутника штук двадцать словосочетаний, начинающихся с буквы «о». «Однажды, обходя окрестности…» и дальше по тексту. Большинство из них было матерными. Отмороженные Ополченцы - это еще самое уважительное. Я вообще заметил, что у армейцев мат заменяет многие привычные для гражданских людей определения. А фекальная тематика распространена при характеристике тактического рисунка боя.

«Два нуля», значит… Сантехнические войска, судя по названию и по той галиматье, которую навешивал на уши водила «молодому». Драить толчки - прекрасная работа, как раз то, что нужно…

Ополченцы и Департамент полиции… Единственное связующее звено - Иван Сергеевич, записывающий меня в ополчение города Сеславина… Тут я попытался с размаху стукнуть себя ладонью по лбу. Но правая рука оказалась скована с левой рукой, и обе руки вместе закреплены на специальном кольце, торчащем из борта «копейки». Конечно! Бумага от Ивана Сергеевича! Договор! Договор, что я вхожу в сеславинское ополчение! Бумага так и лежала в каком-то из моих карманов, и ее, конечно, изъяли… Но неужели эта бумажка оказалась достаточным основанием, чтобы перевести меня из одного Департамента в другой и пришить мне «превышение полномочий»? Это формализм называется… Не успел я расстроиться, как мне вспомнились наши академические «агенты», приходящие на работу рано утром и сидящие там до вечера. Оперативных мероприятий, насколько я помню, они вообще не проводили, а вот бумажек каждого препода заставляли писать горы… Так что формализм и бюрократия - это, наверное, основа деятельности спецслужб. Удивительно, как они вообще умудряются порядок в княжестве поддерживать… Ладно, за неимением другой версии, буду придерживаться той, что мои художества засчитаны «при исполнении», когда я был ополченцем. И оценены соответственно… Ну-ну…

И еще довод в пользу этой гипотезы. Все-таки я подданный Тверского княжества, и это повод отдать меня, например, тверичам. А уж что те со мной сделают - на то их тверская воля… Не отдали. Потому что интерес ко мне имеют? Или потому что бумажка о зачислении меня в ярославское ополчение дает формальное право распоряжаться мной как подданным Владимира Кирилловича, ярославского князеньки? Вопрос…

***

Примерно два часа езды, во время которых мне оставалось только удивляться, как много контрольных точек проехала машина со мной в кузове. Только и слышно было из кабины, как водила обсуждал со своим коллегой, проехали они «точку номер пять» или не проехали, и что им будет, если об этом узнает какой-то Дамир.

Наконец, машина остановилась, меня слегка качнуло, и по окружающему чириканью птиц я понял, что и на этот раз меня привезли не в город… Стоять пришлось довольно долго. Ждали дежурного по части, потому что без него открывать ворота никто не собирался. Если это уже «армия», батальон «два нуля», то время они потерять не боятся. А что торопиться: солдат спит - служба идет.

Где-то через полчаса, когда молодой охранник был уже на взводе, а старый, судя по звукам, вылез из машины и, с четкостью заводной куклы поплевывая на землю, успел наплевать целое озеро, раздался сонный голос очень недовольного и уставшего человека:

- Кого там принесла нелегкая? На КПП заходите!

- Имеем приказ не оставлять арестованного! - четко отрапортовал старший.

- Так с ним заходите! - раздражение в голосе «принимающей» стороны чувствовалось нешуточное, такое не сыграешь, и мысль, что я мог бы представлять интерес для каких-то там спецслужб перестала казаться мне серьезной. Так, срочно разрабатываем план действий… Пора переставать реагировать на все как эгоцентричный подросток, считающий себя центром вселенной. Здесь только незнакомые люди, которым нет дела до моих душевных обид, которым плевать на мою «историю», на мои амбиции, планы, надежды и богатый внутренний мир. Дуться на них за то, что меня, как старый свитер, который выбросить жалко, а носить стыдно, определили в половые тряпки, - глупо. Сам дурак. Надо «включиться». Испытанный метод: я уткнул нос в запястье и энергично потер «пятак» о руку круговыми движениями. Плевать, что теперь рыло красное и на пьяницу похож, в армии это, скорее, плюс, чем минус. Башню растереть не хватило времени, да и руки прикручены…

Наконец меня вытянули из машины, и я не упустил возможности осмотреться. Серьезно ребята к делу подходят: метров на пятьдесят не только ни одного деревца - кустика нет. Странно, зелененький заборчик с черным ярославским медведем на воротах не вызывал у меня особого отвращения. Надвратная башня грозно щетинилась стволами пулеметов, колючки было намотано по самое не могу, но ведь и в обычных городах с селами та же картина… Ничего необычного…

Формальности заняли довольно много времени: колдун, проверяющий ауру на входе, оказался редкостным занудой, аура моя ему не нравилась, бумаги «сопроводиловки» тоже не нравились, желание моих конвоиров побыстрее уехать он воспринял вообще как личное оскорбление. Во всей этой компахе только я один пытался сохранить спокойствие, хотя и мне весь этот цирк порядком надоел. Зато понял, о какой красной черте говорили охранники. Это наискось «сопроводиловки» кто-то линию провел красными чернилами. Что она обозначает, интересно… «Склонен к побегу»? «Опасен»? «Будет проситься по малой нужде - не пущать»? «По пути не убивать»? «В случае внезапной атаки нечисти бросить на произвол судьбы и сматываться»?

Успокаивал я себя только тем, что присматривался ко всем подряд, отмечая манеру двигаться каждого из «военных»… Такая игра «в старушку»… На определенном этапе обучения это становится болезнью: даже старушку, тихо-мирно идущую по улице, боец представляет себе как потенциальную угрозу и рассчитывает, как он будет ее «работать»… Надо бы оружие раздобыть… Топорик поухватистее… Смешно, из всей компахи, состоящей из дежурного офицера с красной повязкой на рукаве, так и не взглянувшего на меня, его помощника в чине старшего унтер-офицера, трех солдатиков с СКСами, угреватого колдуна с погонами поручика и моих конвоиров я был самый старший по возрасту. Но не по выражению лица… У солдатиков тут вообще такие рожи…

***

Не понимаю я, как можно так долго в бумажках копаться… Впрочем, чего мне ныть и канючить? Неужели я рвусь чистить места общего пользования на сколько-то там посадочных мест? Нет… Так чего чуть не подпрыгиваю от нетерпения? Определенности хочется? Как бы не ошибиться с такими желаниями…

Наконец все документы были аккуратно переложены из одной папочки в другую, дежурный расписался в какой-то бумажонке, и мои конвоиры, недовольно бурча, положили на стол мою старую дорожную сумку. Ух ты! Улыбаясь, как при встрече с хорошим знакомым, про которого кто-то сказал, что он уже все, отбегался, я направился забрать свою собственность и немедленно был остановлен ретивым помощником дежурного. С ласковостью папаши, говорящего с несмышленышем, унтер объяснил мне, что вещички я получу, когда отбуду срок. Что-то мне говорит, что после отсидки я не найду в сумке и половины своих вещей. И претензии предъявлять некому: отбирали вещи одни, «переписывали» другие, передавали третьи, получают четвертые, а отдавать их мне будут пятые… Плевать!

Здесь же на КПП меня расковали и в сопровождении того же унтера, не снимающего ладони с рукояти «Кольта», покоящегося в открытой кобуре полицейского типа, а также солдатика, поудобнее перехватившего СКС-М, я отбыл устраиваться на новом месте. Ого! Заборов-то две штуки! Второй «прозрачный», исполнен из арматуры, перевитой колючей проволокой. Между первым и вторым изрядное расстояние, метров шесть, навскидку, и тропинка вьется. И как раз по тропинке патруль из двух пришлых с собачкой. Маленькой такой, комнатной, всего полтора метра в холке… Штрафная рота, значит… Может, рано я обрадовался, что не каторга?..

***

- Во второй взвод? А почему во второй? Добро бы, друэгар был! Сколько весу в твоем эльфе? Забьемся, что и полтинника не потянет? И как он баллоны таскать будет? Это ж половина его веса!.. А дисциплина? У меня во взводе порядок, а ты мне эльфа!

- Ничего, твой замок все разрулит! Отставить нытье! Забыл, кто дежурный сегодня? Вот то-то!.. Унтер-офицер Салахетдинов! Слушать приказ! Зачислить рядового полуэльфа Корнеева во второй взвод! Принять, поставить на довольствие! И в баньку его своди, пока он бэтэров не занес! Вопросы есть? Исполнять!

- Есть! - недовольно отозвался командир взвода, светловолосый малый с крупным носом и губами, но маленькими глазками, еще и посаженными слишком близко друг к другу. Неужели невзрачный дежурный на КПП здесь такая величина, что его именем унтеров пугают? Даже не именем, имя-то не называл никто!

- И откуда ты на мою голову свалился?! - причитал Салахетдинов, вышагивая рядом со мной. Вопрос был риторический, поэтому я скромно промолчал. И вообще, я был занят. Я искал хоть что-нибудь, что могло послужить мне оружием. Кусок арматурины можно заточить или использовать как дубинку, из проволоки прекрасно получаются удавки. Осколком стекла я могу и паркет циклевать и глотки резать. В расположении этой части, однако, нигде не валялись куски арматуры, мотки проволоки и осколки стекла. Только зеленела по-весеннему нежная невысокая травка, да попадающиеся на пути одноэтажные свежепобеленные казармы поражали угрюмостью. Деревьев и кустов, от которых можно было бы отломить сучок, не было. Даже булыжников на обозримом пространстве не было видно. Плевать: было бы желания, а оружие, если оно необходимо, и на огородной грядке вырастет!

Окошки казарм везде были крошечные, окна забраны в решетки - разбить окно и получить приличный осколок не выйдет. О! то что надо! Пожарный щит! Рядом плакат с наглядной агитацией на шесть полей: вот загорается белый домик, вот один «военный» с прямоугольным лицом тушит пламя из огнетушителя. Другой, на картинке снизу, брат-близнец, или, скорее, двойник-зеркалка первого, бежит с ведром воды, а третий и четвертый работают топором и багром. На шестом поле какой-то лозунг, я даже читать не стал, настолько меня привлекло то, что я увидел на самом щите. Тут и топор (я как в воду глядел!) и багор, каким хорошо конного латника с лошади стаскивать, и красное металлическое ведро под конус - на шлем тому же латнику пойдет, и огнетушитель! Огнетушитель мне даром не нужен, но вот остальные «волшебные» предметы!.. Облом. Щит, как и окна в казарме закрывала решетка, крепкая и частая, руку не просунешь… Я лишь головой покачал: а если пожар? Значит, дежурный по части ищет ключ, бежит к щиту, отпирает его, а уж потом начинается суета с баграми и огнетушителями.

Склад, как я понял, снабжал только штрафников, но рассчитан он был, как минимум, на батальон. Я получил самый маленький комплект, который, сомнений нет, все равно будет мне велик: галифе, гимнастерку, брезентовый ремень, фуражку без кокарды, аж три комплекта нижнего белья, довольно большой отрез «бязи» на портянки и новенький комплект постельного белья. Были и носки, и подворотнички, и банка гуталина, и иголка с нитками трех цветов. Даже и «мыльно-рыльное»: два вафельных полотенца, два куска мыла, похожего на кирпичи, и коробка зубного порошка. Зубная щетка была у меня за голенищем. Ложка за другим… А совсем недавно у меня там были ножи… Ложку, что ли, обточить? Кстати, гимнастерка какая-то странная: от рукавов отходили длинные широкие закругленные «щупальца», которые можно было вытащить, наверное, для каких-то военных целей, а можно было запрятать в рукав - для парадов. Сапоги, которые кладовщик попытался мне впарить, пережили не одного владельца, были они сорок третьего «раздвижного» размера, и брать их было бессмысленно. Были бы новые - можно было сменить на что-нибудь полезное. А подкладывать «газетку», как посоветовал кладовщик - глупо и неэстетично…

- А в своих мне нельзя ходить? - осторожно поинтересовался я, ожидая отказа в самой грубой форме.

Кладовщик бросил взгляд на мои сапоги, крепкие еще, но не новье, и интерес в его глазах немедленно угас. Размерчик нестандартный, на заказ пошили - кому их впаривать? И были бы эльфийские, из зеленой кожи. А так…

- Да нормально! Ходи! - сказал он уверенно. - Все равно у вас, штрафников, кто в чем рассекает! А уж во втором!..

- Только гуталином поработай хорошенько! - поморщившись, поддержал кладовщика Салахетдинов. Почему бы не поработать: были рыжеватые, станут черные. Плевать…

- И свитер свой оставь тогда, - кладовщик, которому достались неучтенные НОВЫЕ сапоги (конечно, новые, «мои» поношенные он подменит в момент), решил компенсировать мою потерю добрым советом, - горло отрежешь, знатный вшивчик получится!

Вшивчик, оказывается, это свитер, надеваемый под гимнастерку. По ночному времени самое то.

- Баня не работает сегодня, - отводя глаза, заявил Салахетдинов, когда мы вышли со склада, - закрыта на спецпомывку, так что бегом марш к целителю! - Тут унтер некультурно показал мне пальцем на небольшое, особняком стоящее здание. Выглядело оно, надо заметить, чуть лучше, чем все прочие, даже какие-то хилые цветуечки, типа кладбищенских бархатцев, наверняка, одобренные уставом, росли на небольших, симметрично расположенных клумбах. Если можно считать клумбами старые покрышки от «Газонов». - Если бэтэров нет, то бегом во второй блок устраиваться! Находишь там Колдуна, все вопросы к нему! Бегом!

Странно, слово Колдун прозвучало как имя, и произносил его Салахетдинов явно с большой буквы. «Колдун», «баллоны», «бэтэры». Вот три слова, которые нужно прояснить обязательно. А то, что в армии все команды выполняются «бегом», это понятно. Если б не «бегом», меня бы на КПП до вечера держали…

***

Целитель оказался смуглым человечком из пришлых, похожим на харазца. Ростом он был даже ниже меня, зато в толщину!.. Гномы бы обзавидовались! Он осмотрел мне голову, приподнимая волосы на висках и затылке, будто искал вшей. Точно! Именно это он и делал. Бэтэры?

- Ну как там бэтэры? - спросил я, - бегают?

- Нэту… - с непонятным огорчением констатировал целитель. - Жалабы иэст?

- Есть! - с готовностью откликнулся я, - на жизнь жалуюсь! И на недостаток информации!

- Жызн у всэх тыжолый! - философски заметил коротышка, вздыхая, - У мына тожэ тыжолый, очэн! Пашол нах!

Такой вот любезный человек оказался. Ладно, посмотрим, что там с «колдуном»… Выяснив у курившего на крылечке медчасти белого от бинтов и зеленого от слабости солдатика, где второй блок, я отправился туда, прикинув по пути, что слышал об армейских порядках. Во-первых, Салахетдинов не так уж и плох. Он мог заставить меня бросить где-нибудь вещи, а потом уж идти к целителю. Вернулся бы я - а вместо новенького комплекта постельного белья - рваная обоссанная простыня. Или еще какой сюрприз… Во-вторых, если во втором взводе, по словам кладовщика, допускаются какие-то послабления в форме одежды, то… Да совершенно непонятно, что это может значить. Посмотрим…

Второй блок, где располагался второй же взвод, был совершенно типовым зданием. Казарма с маленькими окошками, с лавочкой перед входом и рассохшимся крылечком, на которое я с опаской взобрался, выглядывая из-за горы полученных шмоток. Странно, по пути в казарму я не встретил ни одного «военного». Как вымерли все.

- Пришел? - первый, кто попался мне на пути, когда я открыл дверь и ввалился в казарму, даже не в казарму, а в довольно просторный тамбур, был все тот же Салахетдинов, - быстро ты… Глядишь, … , и получится из тебя нормальный солдат… - когда унтер не командовал, а вроде как рассуждал, матерные слова из него сыпались, как зимой снег с неба, - Колдун!

Последнее слово унтер проорал так, что я бы с удовольствием закрыл уши руками, если бы они были свободны. Вот вопрос, кстати, почему унтер ждал меня попозже? Вероятно, учитывая, сколько со мной провозились на КПП, визит к доктору мог бы и затянуться…

На крик Салахетдинова не выбежал, а спокойно вышел пожилой уже мужичок из пришлых с восковым лицом и некоторой вальяжностью в манерах.

- Принимай пополнение, Колдун! В свою группу возьмешь!

- Так нас двое в группе, - глухо напомнил Колдун унтеру, и лицо его стало еще больше похоже на лицо мертвеца, даже нос заострился.

- Было двое, стало двое с эльфом! - Салахетдинов и от Колдуна прятал глаза, хотя для командира это странно.

- Формально, значит, трое будет… - Колдун, наоборот, так и норовил заглянуть унтеру в душу, если, конечно, глаза - зеркало души.

- Значит, трое! - унтер набрался смелости и посмотрел на своего подчиненного с некоторым вызовом. Да что здесь происходит? Двое, трое, какая разница? И почему, всюду, где я ни появлюсь, сразу проблемы возникают? Типа, без Петра Корнеева все зашибись было, а как он появился - полная жопа!

- Трое - это «выход», - угрюмо и безнадежно сказал Колдун, - неужели никак нельзя было?..

- Да куда его денешь?!! - взорвался Салахетдинов. - Если он в ополчение Сеславинское записан?!!

Так! Значит, один пункт мы прояснили! Точно, ополченец все-таки. Радоваться этому или не стоит? И что там с «выходом»?

Из любого безнадежного положения есть выход. Если выхода нет, значит, есть запасной выход. Так меня учил один приятель из Академии, работавший там по линии «физо». Ножи он очень уважал. И в другом холодном оружии неплохо разбирался. Все думал от меня чему-нибудь «эльфийскому» научиться, а получилось так, что я от него всякого нахватался. Зайка скок-поскок, через лесок, схватил кленовый листок, тем и сыт… «Мы все учились понемногу Чему-нибудь и как-нибудь…» - другими словам, если поэтически.

- За мной, - скомандовал мне Колдун, уяснив, что его возражения бессмысленны. А на что он рассчитывал в штрафной-то роте?

Казарма была довольно просторной, деревянные полы так и сверкали, а вот потолок давно была пора побелить. Кровати были двухъярусными, и стояли они по обеим сторонам от широкого центрального прохода, хотя места хватало, чтобы все поместились в один ярус. Подумаешь, не было бы абсолютно пустого пространства между входной дверью и «спальными местами». Зачем оно? По двадцать четыре кровати всего с каждой стороны. И расположены странно: группками по две штуки. Считая верхний ярус, по четыре кроватки в группке. Еще странность: спинки кроватей не упирались в стены, покрашенные какой-то болотной краской. Такие островки получались из двух двойных. Причем из этих четырех мест занято везде было только три. Четвертое койко-место светило голыми досками или панцирной сеткой, да собранным в валик матрасом в изножье. Кое-какие «острова» были заняты - там спали люди, другие были не населены, но аккуратно заправлены. Интересно, «начальнички» где робинзонят?

Колдун провел меня к противоположной от входа стенке, кивнул на левую сторону. Там, на таком же островке из двух двухъярусных кроватей, заняты были два нижних места. У изголовья кровати стояли две узкие тумбочки, за спинками кроватей, выдаваясь в проход, по два деревянных табурета. На правой стороне было то же, и оттуда, злобно щерясь, на нас смотрел валяющийся на одеяле здоровенный полуорк. Его-то как в штрафной отряд загребли? Не на нас он смотрел, на меня.

- Твоя кровать, - Колдун похлопал рукой по верхнему ярусу дальней от стены кровати, - второе купе, раскладывайся…

Не заставляя себя упрашивать, я быстро расшерудил валик нестарого еще матраса, внутри и подушка с шерстяным одеялом оказались, заправил простынь, нахлобучил наволочку на подушку, а вот что делать со второй простыней - решительно не знал. Хотя… Присмотревшись к ровному ряду кроваток, я сложил простыню, сверху положил синее одеяло, так, чтобы две белые продольные полосы шли точно по центру, заправил его, водрузил подушку. Не слишком ровно, но терпимо, на мой взгляд.

- Да… Полуэльф… И этим все сказано… - хотелось мне ответить Колдуну, что унтерские замашки ему не к лицу, пожилой ведь уже человек, и не первой свежести молодец… Но не успел.

- Я за него подписываться не буду! - этот рык мог принадлежать только полуорку. Не удержался он, влез. - И против псов не выйду!

Я обернулся, чтобы предложить гаду высказаться конкретнее, но не успел. Колдун тенью скользнул к орку, в руке его сверкнуло широкое лезвие короткого ножа, оказавшегося рядом с глазницей мерзавца.

- Выйдешь… - вздохнул Колдун, - еще как выйдешь… ты же не хочешь стать одноглазым, Крошка? Да и зачем тебе глаза, если у тебя яиц не будет?

Странная какая-то логика… А вот нож, это ж мой нож, только Колдун об этом пока не знает…

- Ладно, ладно, Колдун, чего ты? - полуорк струхнул и пошел на попятную, - я как все…

- Знакомься, - Колдун убрал нож в карман, - я Колдун, это Крошка, с ребятами из пятого и шестого купе потом познакомишься… Командира нашего ты видел. Учти, он такой же осУжденный, как мы. Только он из армии, а мы… Ну, сам знаешь…

- Нет, не знаю… Я Петр Корне…

- Молчи, молчи! - в глазах Колдуна вспыхнул страх, он схватил меня за свитер и заорал в лицо, - Ты что ж творишь, полудурок? Нельзя по именам! По именам оттуда! - тут этот странный товарищ махнул рукой куда-то в неопределенную даль, едва ли не в небо. - А ты вообще без имени! Имя тебе только тогда дадут, когда ты «собака» перебьешь!..

- Никогда он с «собаком» не справится! - орк поспешил высказать свое веское мнение. - Давай я по-бырому к ним сбегаю, скажу, что прислали эльфа со сладкой попкой, но нам западло, и мы его сами отдаем, добровольно!

Пока полуорк болтал, а Колдун думал, или делал вид, что думает, я подшагнул к нему еще ближе, перехватил его кисть, фиксируя ее на захвате, и толкнул левым плечом его локоть - на болевой. Пальцы моей левой руки при этом скользнули в правый карман галифе пришлого, где я ухватил рукоятку ножа.

- Отпусти, руке больно, - миролюбиво предложил мне Колдун, сгибаясь в полупоклоне, как будто и не его рука была у меня под контролем. Сколько там на локоть надо? Шесть кило? - все равно не прокатит с «собаками»…

- С «собаками» договориться нельзя. Они не поймут, если им что-то просто так отдать. Им интересно с боя взять… А если просто так отдавать, то завтра они придут еще за одним, потом за двумя… Ну, ты знаешь…

- Объяснишь по существу, что такое «собак», да и вообще, все, с самого начала, и прощу тебе «полудурка», - тоже миролюбиво предложил я Колдуну, не спуская глаз с него, а заодно и с полуорка.

- Ладно, ладно, - Колдун морщился от боли, и я все-таки отпустил его руку. Чуть-чуть до перелома не хватило, на взводе я все-таки…

- Нож отдай и слушай! - Колдун протянул руку, но я предложил ему не отвлекаться. Вот ответит на насущные вопросы - тогда посмотрим…

***

- Ладно, слушай сюда! - Колдун был сосредоточен и серьезен. - Ты будешь проходить службу в Штрафной роте Отдельного батальона «О» двухбатальонной бригады МХБЗ…

- Аббревиатуру расшифруй! - потребовал я у пришлого.

- Тебе, что, не сказали, куда отправляют? - несказанно удивился Колдун, - ты ж из ополченцев! Ну, эльф, натурально!.. Магико-химико-биологической защиты! «О» по-разному расшифровывают. «Огнеметчики» - правильно. Еще «Ополченцы», но это народное толкование. Ополченцы - потому что сюда всех ополченцев, кто с оружием в руках чудит, отправляют. За превышение власти, в основном. Вот два «О» и выходит… «Два нуля», как нас в армии называют… И правильно: то, что в двух нулях бывает, мы гребем лопатой и жрем полной ложкой.

- Тебя за что отправили?

- Ну, салага, ты буреешь! - странно слышать такие слова из уст пятидесятилетнего человека. - Я колдун… Вернее, был им. Когда в моем городе, Мышкине, объявился упьержи, меня под белы рученьки - и закрыли на полтора месяца с «Внутренним щитом» на ошейнике…

Упьержи, упьержи… Вампир, кажется, такой есть, противный и странный.

- А причем тут ты, упьержи и Два О? - поинтересовался я у своего собеседника.

- Решили, что он через ворота зашел, а я как раз на воротах дежурил… с меня и спрос… Колдуны, если в городе живут, автоматически к ополчению приписываются, и дежурят на воротах по очереди. Что, и этого не знал?

Нет, это-то как раз понятно… Но что-то недоговаривает бывший колдун, печенкой чую…

- Он тоже из ополчения? - кивнул я на Крошку, снова развалившегося на кровати и вполуха слушавшего наш разговор.

- Записался по дурости, да прибил кого-то, - будничным тоном сообщил мне Колдун, а Крошка ухмыльнулся, демонстрируя желтые клыки. - В состав батальона входят три роты, - продолжал бубнить пришлый, - Огнеметная рота, где и ТПО есть, и «Драконы», но не самолеты, а самоходки с огнеметами, рота охраны и мы, штрафная рота. Есть еще отдельный взвод магической разведки, взвод биоразведки и приписанное к ним звено «Драконов», как раз самолетов!

- Что такое ТПО? - спросил я, проклиная любовь военных к аббревиатурам. Чтоб они своих дочерей только ДаЗдраПерМами называли!

- Тяжелые огнеметы, не бери в голову, - отмахнулся Колдун, - у нас ЛПО на вооружении! Рота разбита на три взвода. Каждый взвод на огнеметные группы. Мы их называем купе, и не спрашивай меня, почему, - тут пришлый обвел рукой «островки» с кроватями. Ты будешь во втором купе, то есть во второй группе второго взвода… Если эту ночь переживешь…

- А какие проблемы? - я все никак не мог взять в толк, почему «штрафнякам» вообще доверяют оружие. Это ж преступники… Но с другой стороны, ЛПО, то есть легкий огнемет вряд ли бьет на дальние расстояния. Попробуй его повернуть… Тут-то тебе и… Не зря же в составе батальона рота охраны…

- «Собаки»… В лицо их так не назови… Это рота охраны. Собаки и есть. Если продуешь бой, станешь их рабом. Или рабыней, у эльфов репутация известная… Когда к нам поступает новенький, он выходит на бой против «пса». Если продержится на ногах три минуты, на бой выходит его огнеметная группа, купе. Я «замок», замкомвзвода, мне нельзя, вместо меня Крошка выйдет… Надо будет продержаться еще три минуты против троих псов. Если к концу боя хоть один из наших будет стоять на ногах, мы выиграли. Если просрем… что ж, лучше для вас тогда будет самим вешаться…

Хорошо… Драка меня не очень пугает, особенно если на моей стороне будет, гм-гм, Крошка.

- Сколько народу в огнеметной группе? В купе? - спросил я. Судя по тому, что из четырех кроватей только три застелены, трое.

- Трое… - подтвердил Колдун. - А с тобой и в нашей группе трое будет. Если выживешь - придется идти на «выход». Второй взвод всегда на «выходах».

- «Выход» что такое? - поинтересовался я без особого интереса, потому что, по моему убеждению, проблемы надо решать по мере их поступления.

Сколько раз я с этим «убеждением» впросак попадал, ни в сказке сказать, ни пером описать… Лень подумать головой… Зато не лень потом отрабатывать…

- То на тараканов бросят, то на кроликов… - равнодушно сообщил Колдун, но я почувствовал, что равнодушие его деланное.

И значит, тараканов и кроликов надо в кавычки ставить… Оно конечно, огнеметом можно и против сорняков бороться, фермерам его предлагают, но вряд ли в штрафной роте занимаются сельским хозяйством. Или как раз им и занимаются?

- «Тараканы» - это кто? - спросил я с осторожностью, предполагая неприятный ответ.

- Гоблины… - ответил замок. Вот, действительно, вляпался… - Видел их когда-нибудь?

А как же… Мерзкие серокожие твари с острыми зубами и жесткой черной шерстью. Рот до ушей, хоть завязочки пришей, вместо носа и ноздрей - две широкие дыры, лба нет, но надбровные дуги - мое почтение! Росточек - метр в кепке, в прыжке с табуретки… Редко когда до метра доходит. Живут «семьями» по пятьдесят-семьдесят особей, стайные, значит. Размножаются, действительно, как тараканы, злобные, всеядные и разумные… Последнее - самое неприятное. Там, где поселится гоблинская семейка, скоро исчезнут животные и растения. Сами-то переселятся куда-нибудь, кочевой народ, не оседлый… Ощущение, что они после себя оставляют пустыню, причем делают это намеренно. Искренне считают, что мир существует только для того, чтобы они могли жрать. В последнее время, как я слышал, их стало поменьше. А на них, значит, огнеметчиков натравляют… Ободряю… Еще сегодня утром я стоял перед своими палачами, а сейчас и сам - без пяти минут палач…

- Гоблины… - улыбнулся я, - Неплохо… Я-то думал, в штрафной роте только толчки зубной щеткой драют…

- Драить толчки здесь привилегия… - сморщившийся Колдун покачал головой, - Вот выйдешь с ЛПО на позицию, а «тараканьи» детишки на коленочках стоят, ручонки вверх тянут и визжат, чтоб не стреляли… тогда поймешь…

- На каком языке визжат? - поинтересовался я исключительно по привычке.

- На нашем… Научились… - хмуро ответил замок.

Настроение у него портилось на глазах. Из-за детишек расстраивается? Детишки… А что детишки? Сегодня детишки, завтра взрослые особи… У гоблинов смена быстро подрастает. Теоретически я готов. Практически… не знаю.

- Кролики - это хафлинги? - поинтересовался я, не сомневаясь в ответе.

- Они… Не вздумай гоблинов - гоблинами назвать. Понимаешь, почему?

А чего тут сложного? Гоблин - обычное прозвище для солдата. Самоназвание, можно сказать… Как и гоблины, солдаты оставляют после себя пустыню, сжирают все, что видят и питают нездоровую страсть к разрушению… Пожалуй, все понятно… Еще осталась парочка вопросов:

- Ты что-то про рабов упомянул. Или мне послышалось?

- Нет, не послышалось… Самое страшное здесь - оказаться рабом в казарме у псов. Больше месяца никто не выдерживает. А потом на «боевые потери» все списывается…

- А скажи, Колдун, почему народу нет? Только пятое и шестое… купе, да вы с Крошкой? Неужели потери действительно большие?

- Кто в поле, на тараканах, кто на работах… Пятое и шестое после ночи отсыпаются, мое купе сегодня дежурное по взводу, а Крошка из командирского купе. Его Салахетдинов на работы не пускает, всегда на подхвате держит, на всякий случай.

- Что за работы? - поинтересовался я. Все же чистка санузлов?

- Работ по батальону много… Свиноферма большая, огород с садом, у «псов» и «кадров» уборка, кухня… Но ты и не мечтай, не отсидишься. У тебя три года, так?

- Так, - согласился я, скрипнув зубами.

- Тех, у кого больше двух лет, запрещено на хозяйственных работах использовать. В наряды только по взводу. В основном, на боевые… А на боевых, сам знаешь, без потерь не обходится. «Тараканы», пока детишки плачут, могут и из лука стрельнуть, и шаманы у них имеются. А на нашу больничку лучше не надеяться. Лепила наш, Вазген Нариманович, тоже из осУжденных… все ждет перевода по УДО.

- Хватит болтать! Пускай эльф поспит, у него глаза закрываются! Ему ночью «пса» перебить надо! - вмешался в наш разговор Крошка, и вмешался, надо сказать, по делу…

- Последний вопрос! Ножи, кистени, вообще, оружие использовать можно?

- Только против себя и до боя, - хохотнул Колдун, и я увидел, что он, что называется, на пределе. А как ловко к полуорку скользнул.

- Поспать я не против, только и пожрать не помешает! - подмигнул я Крошке. И обращаясь к похохатывающему Колдуну, спросил, протягивая ему нож рукояткой вперед: - А у тебя, Колдун, после Внутреннего Щита точно ничего не осталось?

- Не осталось… - принимая нож, проговорил замок, сразу переставая веселиться.

Врет, что ли? Или нет, не врет… А мы вот как сделаем…

- А слышал ты, Колдун, про такого мага эльфийского, Лиинуэля Огненного? И про его коллекцию артефактов?

- Слышал… - после небольшой заминки пробормотал Колдун. Теперь вся его поза излучала напряжение, - А что?

- Да ничего… - я постарался вспомнить гримасы разбойника Бонса, когда он подмигивал сперва правым глазом, потом левым, потом двумя сразу. Надуюсь, мои подмигиванья Колдун не примет за нервный тик. - Перетрем потом насчет Внутреннего Щита…

Что надо человеку? Дайте ему надежду, безумную, неразумную, нелогичную, ни на чем не основанную… Табуретка передо мной сразу превратилась в обеденный столик. Краюха непропеченной черняшки, банка тушняка, головка лука. Вкуснотища! Да так в «Оленине» не накормили бы! Набив брюхо, я завалился на второй ярус и мгновенно заснул.

***

Тропинка… Туман… Подняв глаза, я увидел древнюю кладку стены, поросшую рыжеватым мхом. Утренний холодок змейкой скользнул вдоль позвоночника. Сильно башня Конкруда преобразилась… Теперь хоть на замок похожа… Стена была неприятной на ощупь, какой-то упругой, словно живой. Еще и липкой, как кожа больного лихорадкой. Туман все сгущался, вместо того, чтобы рассеиваться. Вот его клок уплотнился, в нем сверкнуло обнаженное девичье плечо… Глаза. Глаза были совершенно непередаваемого фиалкового оттенка. Я думал, таких глаз не бывает. Губы… Что они шепчут? Непонятно. Кажется, я рванулся вперед, чтобы расслышать то необыкновенно важное, что шептали мне эти сочные губки…

***

- С кровати не слети… - посоветовал мне суровый с виду парень, на котором фермерский комбинезон и клетчатая байковая рубаха выглядели бы гораздо органичнее, чем галифе с гимнастеркой.

Казарма наполнилась людьми, воняло гарью, потом, резиной, бензином и еще какой-то едкой химией. Недаром батальон «О» входит в бригаду МБХЗ. И еще пахло смертью… Странно, гогота и гомона, характерного для «военных» не было. За окошками сгущалась вечерняя мгла… Витали во сне не было - это плюс. Это большой плюс. А почему мне бабы начали сниться? Это что, атмосфера такая в армии? Мне здесь еще три года куковать. И как я буду терпеть? Вот монахи в скиту возле Конкруда - добровольно же обет целомудрия принимают! Это герои! Солдаты второго взвода копошились у своих тумбочек, а мне пора была вставать.

- Я Дуст, - представился парень, чья кровать была прямо под моей, первым ярусом, - ты, эльф, пока без имени… Мне «замок» приказал тебя до вечерней поверки в курс дела ввести. Что хочешь делай, но «пса» перебей. У нас потери сегодня: из девятого купе выбили двоих, из десятого одного. Их сольют в одно, а нас на «выход», обязательно!.. Во втором круге хоть сразу на пол падай, Крошка продержится, ему не впервой… Ногти на ногах стрижены?

- Чего? - не понял я, отвлекаясь от рассматривания солдатиков.

- Если ногтем кого поцарапаешь, сразу поражение засчитывают… На руках у тебя нормально, на ногах как?

- Босиком, что ли, деремся?

- Мы босиком… - Дуст едва удержался, чтобы не сплюнуть, но куда сплевывать-то? на пол сплюнешь, кто убирать будет? Я-то точно не буду. - Подворотничок подшей, сапоги свои рыжие гуталином намажь, к поверке подготовься!

Замазать рыжие сапоги черным гуталином было минутным делом. Дуст любезно одолжил сапожную щетку. Подворотничок подшил я кривовато, но, насколько я понимаю, здесь это никого не волновало. Штрафная рота - это значит, в частности, что ни петлиц, ни погон, ни уставной формы, ни уставных взаимоотношений. Вот, у четвертого купе, соседей наших, камуфляж. У одиннадцатого - тоже камуфляж. А остальные, мы в том числе, в каких-то гимнастерках образца пятидесятых годов, считая по истории пришлых до Переноса…

Я успел даже замять фуражку, обнаружив, что здесь своя мода: мягкая тулья «боевых» заминалась назад, а тулья «свиноводов» не заминалась, так что фуражка напоминала деревенский картуз. «Хрюшек», кстати, было немного. Седьмое и восьмое купе. Не знаю… Даже если бы мне дали не три года, а полтора, я бы не смог «отбывать» на свинарнике. Так… «Хрюши» и «Баллоны». Я «баллон». Это значит, что за спиной у меня в обозримом будущем будет три баллона с огнесмесью. В руках ружье, соединенное патрубком со шлангом с этими самыми баллонами. Все вместе это ЛПО-М, Легкий пехотный огнемет, модернизированный… Ранцевый, пороховой, беспоршневой огнемет многократного действия с электро-магическим способом управления огнеметания. Только вместо батарейки у него УМЗК, универсальный магически-заряженный кристалл, энергии которого хватает и на электродетонацию…

***

- Легкий пехотный огнемет ЛПО-М предназначается для поражения живой силы противника, находящейся на открытом месте или в укрытиях - траншеях и блиндажах. Целями огнеметания могут также быть деревянные или иные строения и сооружения, которые необходимо поджечь, исходя из условий боевой обстановки! - отбарабанил я, глядя чуть выше головы зверского вида штабс-капитана, командира батальона «О».

На противоположной стороне «взлетки», где стояли в строю «нечетные» купе, Крошка осторожно закрыл сборник Боевых уставов, сунул его за пазуху и совсем тихо выдохнул. Иногда эльфийское зрение помогает, как сейчас, например. Начальство нагрянуло с вечерней поверкой неожиданно. Из троих офицеров только у штабс-капитана была кокарда на фуражке повседневной, не полевой формы, петлицы, нарукавный шеврон и погоны. Когда я увидел эти петлицы, у меня едва челюсть на пол не упала. Череп на фоне скрещенных костей! Потом оказалось, что это противогаз на фоне двух скрещенных баллонов. Шеврон тоже был примечательный: черная птица, сидящая на «черепе», а за спиной птички изгибались три луча. «Ворона в кустах», как объяснил мне всезнающий Дуст. Второй офицер, начштаба, как я понял, на круглой башке имел странный головной убор, похожий на шлемофон танкистов, а в третьем офицере даже без его пилотки с черным кантом можно было угадать колдуна-особиста по бескровным губам, собранным в нитку, очкам с толстыми стеклами и уставному жезлу, похожему на тот, с которым управлялся колдун из ярославской контрразведки.

- Какой эльф прошаренный! - штабс-капитан обратился к Салахетдинову, скользнув невидящим взглядом по моим благоухающим гуталином сапогам.

Хорошо хоть удалось, отрезав штрипки от галифе, затолкать их в голенища, а уж поясную резинку этих самых галифе пришлось подтянуть немилосердно. Гимнастерка, правда, была не так уж и велика, почти соразмерна, она, несомненно, спасала ситуацию. - Сегодня поступил, господин капитан! - подобострастно ответил взводный. - Знаю, знаю… Сколько у тебя групп? - с этими словами штабс-капитан начал продвигаться в к выходу, и мне с большим трудом удалось услышать, что на завтра командир батальона имеет приказ на выдвижение двадцати огнегрупп. Двадцать? Это гораздо больше, чем весь взвод. Значит, будут солдатики из других взводов… Познакомлюсь, если сегодня ночью удача будет на моей стороне. Салахетдинов жаловался на потери, говорил, что меня еще гонять и гонять, что некого оставить на дежурстве, ныл и канючил, но комбат был неумолим, приказав выставить десять групп. Весело: всего во взводе двенадцать групп, командирская группа не считается, а еще одну сегодня гоблины на запчасти разобрали, правильно? То есть весь личный состав? «Хрюшек» тоже берут? Это что же завтра намечается? Взводник, если он такой герой, может, конечно, свою «двойку» на дежурстве оставить, но комбат не поймет… - Хоть читать умеет! - вернувшийся Салахетдинов смотрел смурно, разговаривал через губу, и мне хотелось дать ему в морду. Ничего, скоро у меня будет шанс помахать кулаками. Штабс-капитан ушел, оставив у меня было стойкое ощущение, что приходил исключительно для того, чтобы посмотреть на меня. Приступ самолюбования?

***

К ночи казарма блестела. Все постели были заправлены, одеяла отбиты табуретками, взвод выстроился с гораздо большим тщанием, чем перед комбатом. Матрасы погибших были скатаны, рядом с ними застыл в прорезиненных костюмах и противогазах, вытащенных из каптерки, «почетный караул» с отработанными баллонами из-под огнесмеси наперевес. Я, Крошка и Дуст стояли босиком, с голым торсом. Форма номер два, кажется. Я подумал-подумал, да и надел свои «гражданские» штаны, отбросив искалеченное галифе. По крайней мере, не запутаюсь в штанах во время драки. А уверенность в себе часто зависит от того, насколько удобны твои портки. Под мышкой у недовольно косящегося на мои ноги Колдуна были напольные весы, очевидно, похищенные из санчасти. В полпервого ночи дверь распахнулась и вошли «собаки». Девятеро. Это был торжественный вход, куда торжественнее, чем вход командира батальона, номинального владельца наших тушек. «Собаки» шли вразвалочку, нарочито лениво, по-хозяйски. Хорошие собаки, волкодавы… К ним немедленно подскочил Сахатединов и начал рапорт. Отодвинув унтера в сторону, «собаки» пошли вдоль строя, придирчиво поглядывая по сторонам. Один из них подошел к тумбочке одиннадцатого купе, распахнул дверку и одним движением кисти высыпал хранившееся на полке барахло. Видимо, ничего запретного в тумбочке не было, поэтому «собак», подкинув в воздух новенькие портянки носком ботинка, пошел дальше. Дойдя до «девятого» и противоположного «десятого», старший «собак» неожиданно подал команду «Смирно», и все они, мгновенно выстроившись в колонну по два, стали тянуть носок и печатать шаг. Типа, уважение оказали… А то, что «почетный караул» из оставшихся в живых бойцов задыхается в резиновых защитных костюмах и противогазах, это ничего… Ненавижу лицемеров… Ненавижу! Единственно хорошо, что этот их «печатный» шаг пронес их мимо седьмого-восьмого и пятого-шестого купе.

«Собаки» дошли до нас, раздавая лещи и пробивая душу тем, кто, с их точки зрения, недотягивал до идеального образа бойца батальона «О». Унтер и его приятели остановились напротив меня, и я понял две вещи. Во-первых, передо мной были машины для убийства, абсолютно уверенные в своей правоте и силе. Таких не собьешь с мысли, потому что у них нет мыслей. А с другой стороны, это были дети. Их программа поведения была жесткой, бескомпромиссной, но детишек я за свою педагогическую карьеру разных повидал… Да и взрослые мне разные встречались… Тот же Бонс, уверен, съел этих «собаков» и не поморщился бы…

- Эльф! - расплываясь в улыбке, проговорил старший «собак». - Я думал, пиздеж! А почему в гражданке? Это пролет!

- На складе размера не было! - отрапортовал Колдун, и тут же получил в ухо от того «собака», который стоял справа.

- Молчать! Совсем распустились, … ! Ну-ка, толкнули все землю тридцать раз!

Все вокруг меня, включая Салахетдинова, упали на пол, как будто из-под них выдернули ковер, и начали отжиматься на счет «Раз-И-и-Два-И-и…», который начал озвучивать «левый» товарищ «Старшого». Даже «почетные караульщики»… На счет нужно было согнуть руки в локтях, а на «И-и» нужно было толкнуть тело вверх. Я стоял и улыбался, глядя в глаза этому «злому кабелю».

- А ты чего? - непритворно удивился тот, и правый его подручный, размахнувшись, нанес мне боковой.

- Я не все! - проговорил я, отклоняясь, и ощущая на роже ветер от пролетевшего кулака, - у меня даже имени нет!

С последней фразой мне пришлось запрыгнуть на второй ярус кроватей, спасаясь от шагнувшего мне навстречу «правого собака». Того очень раздосадовало то, что я не принял его удар на собственную рожу.

- Не, ты глянь, какой обезьян! - «старшого» трясло от смеха, но он был довольно толковым парнем, и сразу сообразил, что его приятель с бочкообразным туловищем и весом под восемь пудов в прыганье по кроватям мне не конкурент. Поэтому он схватил своего приятеля за рукав пятнистого комбеза, останавливая его. Давать команду на отлов «своим» было бы глупо, а весь второй взвод усердно пыхтел на полу, дожидаясь команды «И-и», которую забыл отдать залюбовавшийся зрелищем «левый» собак. -

 Вот это прол-е-ет!- мечтательно протянул «старшой».

- Вот ЭТО пролет! - звонко крикнул я, легко спрыгивая в проход между купе, уклоняясь от выброшенного в мою сторону кулака, одновременно с перекатиком через кровать. - Почетный караул! - и ткнул пальцем в сторону отжимающихся «слоников». Лицо старшего «собака» омрачилось.

- Отставить! - заорал он, и весь мой взвод, вздохнув, поднялся с колен.

- Устава не знаешь? - сверкая глазами, «собак» подошел к Салахетдинову. - Тебя эльф уже Уставу учит?!

Отвернувшись от взмокшего взводника, получившего вдобавок в челюсть, «собак» прошелся вдоль строя до вновь взявших наперевес баллоны «почетных караульщиков», которым под противогазами было «очень стыдно». Встал напротив них и начал огорченно качать головой. Кого он из себя изображал? Батяню-комбата? Генерала? Папочку? Ребенок, сущий ребенок… Вдоволь накачавшись башкой, он прошептал горестное «Как же вы так, а?», подразумевая, что «караульщики» оскорбили память своих погибших товарищей… А затем «пес» повернулся к Салахетдинову, который, кажется, стал даже ниже ростом.

- Тебя, сука, надо было расстрелять, а не разжаловать, - сказал «собак» с угрозой, и взводник аж затрясся, - будешь Уставы наизусть учить и рассказывать… стоя на табуретке, как стишок в детстве. Но на шеяку мы тебе петельку набросим. Ошибешься, и привет, табуреточка!

Сомневаюсь, что положения про такой «почетный караул» есть в уставах, но «собак» молодец - быстро нашел виновного. Салахетдинов мне теперь не забудет.

- Сегодня мы провожаем бойцов, искупивших кровью свою вину перед Родиной, и принимаем в ряды второго взвода штрафной роты спецбатальона «О» Отдельной бригады эМ-Ха-Бэ-Зэ Вооруженных сил Ярославского княжества нового бойца! - провозгласил «собак» командирским голосом, встав посреди «взлетки». Точно, генерала из себя строит… - Вопросы?

- Пусть скажет, за что осУжден, - хрипло предложил один из «собаков». Вот «собак», так «собак», широкий, коренастый, да и голос на лай похож, норлинги, что ли, в предках затесались?

Я молчал, а «старшой», хитро улыбнувшись, сказал:

- Есть сведения, что отправкой в штрафную роту ему заменили расстрел.

Народ заволновался. Расстрел, в основном, за убийство дают. Око за око, так сказать. Основа правосудной системы Новых княжеств. Да и не только их. Я постарался улыбаться как можно застенчивее. «Старшой» явно наслаждался эффектом. Обращаясь, скорее, не к своим приятелям, а ко всему взводу, он продолжил:

- С виду маленький, а опасный! И прыгает как, прыгает!

Понятно, надо же ему как-то «оправдать» избиение, которое он норовит устроить.

- Взвешиванье! - скомандовал «старшой», и Колдун поставил на пол весы.

- Сорок пять! - а где два кило? Не понял! Я раньше сорок семь весил!

- Хочешь? - «старшой» указал на меня глазами тому приятелю, кто так и не сумел достать меня своими размашистыми ударами, и тот, багровея, кивнул головой. А затем взгромоздился на весы. Вот и определились с противником.

- Сто восемнадцать! - нехило весит паренек. Но не восемь пудов, это я о нем слишком хорошего мнения был.

- На поле! - скомандовал «собак», и все, вперемешку, пошли к свободному месту в казарме, не занятому кроватями.

Пока мы шли, я все думал, знает ли узкогубый особист о «посвящении», которое проводится в расположении второго взвода, да и не только второго, наверняка. Знает. И начштаба знает, и штабс-капитан, ворона-в-кустах, страус-в-землю-головой, тоже знает… Вот сволочи! А знаю ли я, каковы уставы штрафных подразделений ярославской армии? Нет, доподлинно не знаю. Не интересовался как-то… Вот на этом можно пролететь… Нас со «стовосемнадцатым» поставили друг против друга, основные «собаки» уселись на крайние кровати перед пустым пространством, за ними сгрудились бойцы второго взвода, и я почему-то вспомнил поединок с норлингом… как его? Сваарсон? Сваарсон - это дядя был. А племянник… тоже Сваарсон? Что-то меня в сторону уносит…

- «Мы… - вполголоса начал «главный собак», и его тотчас подхватил постепенно набирающий силу хор мужских голосов,- войска эМХаБэЗэ, Можем мы пройти везде! Ночью ходим мы, как днем, Ходим мы всегда с огнем!»

Отвратительная речевка… И почему ее финал надо обязательно проорать, чтобы в ушах зазвенело? Последний отзвук этого «ора» еще не замер, как мой противник бросился вперед с грацией атакующего бульдозера и рубанул сверху вниз кулачищем. Это был ожидаемый удар: почему-то все, кто выше меня, а выше меня почти все, кроме, конечно, гномов, начинают с него. Уклоняясь, делая левой ногой шаг в сторону и вскидывая правую руку, прокручивая ее в локтевом суставе, я успел нанести «собаку» удар по надкостнице, но он, вроде бы, и не почувствовал. Бил-то я голой ногой, отчаянно загибая вверх пальцы, а у него на ногах были добротные берцы. Одновременно с ударом ногой, я позволил своим расслабленным пальцам упасть, как плеть, на глаза паренька, а затем напряг пальцы, вдавливая буркалы «собака» ему в глазницы. При этом я скользнул парню за спину, и его голова, жестко остановленная моей рукой, осталась на месте, в то время как тело, взявшее нехилый разбег, все еще неслось вперед. Падение «колосса» было тяжелым, только я ногами не стал добивать. Такой туше мои ноги - слону дробина. Вскочил «собак» мгновенно, он был потрясен, но не сильно пострадал, да и здоровья у него был огромный запас. Не на три минуты. Я не стал ждать его атаки, а просто сделал в его сторону колесо. Обычное колесо, акробатическое. Хорошо ему по башке с двух ног прилетело. Ну, и упал я, конечно, чем мой противник не замедлил воспользоваться. Задрав ногу так, что колено чуть не коснулось его же носа, «собак» с размаху опустил пятку на меня. Попытался опустить. Дурень, если б он предложил мне борьбу, да просто рухнул бы на меня свой массой, тут мне и конец. Но… упавшего противника надо запинать ногами. Правильный принцип, в дворовой драке он работает на все сто. А если противник один, и он прямо-таки жаждет, чтобы неповоротливый двадцатикилограммовый, после центнера, парниша попрыгал? Я скользил по прекрасно натертому, идеально ровному полу, убирая свое тело из-под ботинок противника в самый последний момент, и того уже начала захлестывать волна азарта и недоумения: вот она, несомненная победа, противник червяком извивается под ногами, добить его, добить его! «Собак» совсем забыл об осторожности, движения его становились все размашистей и размашистей. Вот сейчас… опершись на руку, я бросил свое тело вверх, проводя удар ногой и вставая. Попал удачно - по роже «собака». И разогнувшись, нанес простой, надежный апперкот точно в челюсть. Тут главное не рукой бить. Главное, чтобы удар от ноги шел. «От жопы», как учил меня приятель из Академии. Боксом эльфы обычно не занимаются. Обычные эльфы обычно не занимаются боксом…

Рухнул парнишка неслабо, и меня неожиданно поддержали азартными криками бойцы второго, мать его, взвода. Это не запрещается? Да здравствует спорт? Минута поединка не прошла, надо время потянуть. Я подскочил к поднимающемуся «собаку» и начал, в свою очередь, пинать его ногами. Он бы встал, но опорные руки я ему выхлестывал, и пришлось ему вставать «одними ногами», подтянув руки к голове и защищая локтями «требуху». Когда он оказался на коленях, я спокойно зашел к нему со спины и захватил его за кадык, намертво перекрывая кислород. Что, бегемотик, никто тебе не делал так бо-бо? Здоровенные парни, как правило, мало дерутся. Им хватает пары ударов, чтобы противники разлетелись. Вот и у моего подопечного было не так много опыта, что, собственно, меня спасло. Он запаниковал, попытался подняться на ноги одним махом, но этот его рывок я и ждал. Стоя на коленях, он имел достаточно шансов меня побить, но, делая рывок, на мгновенье оказался в неустойчивом положении. Я сильно рванул его назад, слегка кругообразным движением, ухватив для надежности за шевелюру, и обрушил затылком на свое колено. Так и шею сломать можно, но шеи у моего противника не было. Не знаю уж, куда он ее дел… Потом нанес ему еще и удар в переносицу, но он уже был лишним. Нокаут.

- А чо! Молодца, йельф! - похвалил меня в наступившей тишине «старший собак», и, вот идиотизм, мне была приятна похвала мальчишки. Еще немного, и я соглашусь, что он «строгий, но справедливый» Ах ты ж, паскуда!

- Теперь купе! - провозгласил «собак» и ко мне шагнули Дуст с Крошкой. К противоположной стенке подошли трое «собак». Этих акробатикой не возьмешь, места маловато.

- Что хочешь делай, а одного займи! - отчаянно шептал мне в ухо Дуст. - Под ноги бросайся, мертвой хваткой вцепись!

- Отвали, тактик хренов! - рявкнул я, понимая, что бой проигран и что Дуст командует лишь для того, чтобы «спастись» самому.

Надо было заранее договориться, да отработать кой-чего. А то расчет был на Крошку, что он «продержится». Что греха таить, я и сам думал, что если и выдюжу три минуты против «пса», то буду никакущий.

- Руки замком, бросай на них и добивай! - проорал я Крошке, и полуорк послушно сложил ручищи замком, как только отзвучали последние слова речевки «Ходим мы всегда с огнем!» Заработал я авторитет, ничего не скажешь.

Трое «собаков» слегка растерялись, когда я выгнувшись, сделал с помощью Крошки сальто назад и метеором свалился им на голову. Крошка не подвел, он мгновенно оказался рядом, и выдал два прекрасных нокаутирующих удара обеими руками точно в подбородки двум «псам». Третий успел сделать вполне профессиональную подсечку Дусту, но я, раздухарившись, решился на высокий прыжок и удар ногой с разворота - вдруг да пройдет! Сегодня мне явно везло, потому что удар ногой в голову в прыжке, да в массовой драке - верх идиотизма. Мой противник тоже об этом знал и не ожидал от меня такого. Тем не менее, он успел среагировать, отшатнулся, Дуст вцепился ему в ногу той самой «мертвой хваткой», единственным действенным, с его точки зрения, приемом, получил по морде ботинком, но подоспевший Крошка успел обхватить «пса» ручищами и бросил его назад прогибом. Чистая победа! Только я ногу чутка повредил, приземляясь. Плевать!

- Вот это да-а! - перекрыл пулеметную очередь одобрительных выкриков и ругательств голос «старшего собака». - Вот это йельф! Раздуплится, на человека станет похож!.. Йельф! Смирно!

Хотелось мне послать его далеко, но сейчас в эту игру я выигрываю. Посмотрим, что дальше будет! Выпрямился, надул грудь, посмотрел этаким «соколом». «Взвейтесь, соколы, орлами!»

- За доблесть в драке эльф получает боевое имя, которым его отныне будут звать!

В языке-то путаешься, деточка…

- Это имя: Тигра! Помните, мультик был такой? Он там на хвосте прыгал?

Удивительно, как я угадал… Точно, ребенок. И этому ребенку мужики-ополченцы слова сказать не могут… Не видел бы своими глазами, ни за что бы не поверил… А имя подходящее… Дальше мы, как обезьяны, или, скорее, как безумные попугаи, орали речевку, потом отжимались на счет за какую-то выдуманную провинность, только для того, конечно, чтобы восстановить пошатнувшийся авторитет «псов», и я отжимался вместе со всеми… Наконец, «собаки» гордо удалились. У них тоже впереди был тяжелый день - быть заградотрядом для тех двадцати групп, которые нужны будут комбату…

- Отбой! - скомандовал Салахетдинов, решив сегодня не выяснять со мной отношения.

Ребята во взводе были приятно удивлены результатом схватки, и сторонников он бы вряд ли нашел. Даже Крошка его сегодня бы не поддержал. Сегодня… А что будет завтра? Я почти знаю, что будет. Парнишка из десятого купе, «почетный караульщик», сдергивая противогаз, прошептал мне тревожно:

- Паша не от стрелы погиб. Ему «псы» в затылок стрельнули. И тебе завтра стрельнут…

Вот утешил… Понятно зато, почему взрослые мужики детишек шугаются…

***

- Патроны у тебя уже в патроннике! Предохранитель автоматический: зажмешь рукоятку, он выключится, отпустишь - врубится! Это ясно?

- Так точно, - с показушной бодростью ответил я Салахетдинову, принимая от него странное «ружжо», соединенное шлангом с тремя уродскими баллонами, перехваченными системой ремней.

И еще к ним лямки были приделаны. И пока Крошка держал баллоны на весу, я должен был разобраться с лямками и всунуть в них свои руки…

Подняли нас в половину пятого в полной темноте. Я и сна-то никакого увидеть не успел, о чем горько жалел: интересно ведь, будет мне сниться один мой товарищ, Виталий Олегович Стрекалов, точнее, его оболочка, приставшая ко мне, как репей к собаке, или что-нибудь более приятное покажут? Вчера вот девицу показали… Она, правда, из тумана не до конца «соткалась», но то, что я успел увидеть… заглядение! А у «ружжа» ствол смешной: один для огнесмеси, а вокруг, на насадке, еще три маленьких для специальных воспламеняющихся зарядов. Прям как лапка кошачья получается, когда ее дети рисуют… Многоствольное оружие, в натуре!

- Предохранитель зажат. Теперь смотри сюда: ноль - безопасное положение, единица - первый баллон работает, два - второй… - долдонил Салахетдинов, затягивая ремень от «рюкзака» мне на груди. - Три - третий! И на перезарядку!

- Да понятно все, господин унтер-офицер!

- Ну, смотри, Тигра! Напутаешь чего, или стволом куда не надо повернешь, «псы» тебе моментально маслину в голову зарядят. Не давай повода, они на тебя злы… Ты у нас, как неопытный, получишь самые простые цели… Вышел на дистанцию, по одному выстрелу на цель сделал, ни на кого не глядя, и дуешь на перезарядку! Тебя по кристаллу отслеживать будут, так что без глупостей!

По кристаллу? Ага, ЛПО-М. Модернизированный. Кристалл вместо батарейки. Не только, значит, для успешного выстрела. Еще и отслеживать можно… А интересно, огнесмесь взорвется, если я… Да, скорее всего, взорвется… А как же иначе, рота ведь штрафная… Думал, оружие в руки дали - и гуляй, Петя? Как бы не так. И у «псов», значит, специалист будет, который отследит передвижение двадцати огнегрупп? По три огнемета в каждой? Ы. Я бы даже сказал Ы-Ы-Ы! СпециалистЫ! И все равно, сомнительно, что при таких масштабах операции контроль может быть стопроцентный… Посмотрим, как сложится; если я в составе огнегруппы действовать буду, то на одну цель минимум по два выстрела будет. И значит, один выстрел можно закопить… Типа, растерялся, а цель уничтожена была… И стрелять надо, в таком случае, не первым, ни в коем случае не первым… А вот поставят меня именно первым, чтобы я своих же не сжег…

- Последний? - в оружейку заглянул начштаба все в том же странном шлемофоне, в каком он был на вечерней поверке. - А-а-а! Полуэльф… Провел инструктаж, Салахетдинов?

- Точно так!

- Ну так давай грузиться! На выход!

Оружие мне выдали последним, и я смог не только в подробностях рассмотреть на других бойцах довольно симпатичный огнемет и способ его ношения, но и обдумать тактику своего поведения. Проверим «собак» на блохастость! Как они себя поведут, если все в дыму - война в Крыму, и ни фига не видно?! По машинам мы расселись, когда дело шло уже к рассвету. Да раньше и нет смысла выезжать, опасно. Стальные борта крытых сто пятьдесят седьмых «ЗИЛов» были достаточной гарантией того, что никто не стрельнет в стенку машины. Так уж никто? Из короткого разговора с Колдуном удалось выяснить, что перед развертыванием в боевые порядки к нам подойдет колдун и активирует кристалл.

- Ты глянь внимательно! - посоветовал Колдун, - МЗК самостоятельно не вытащишь, а колдуну довольно палец вот к этому кружку приложить, и кристалл готов к работе.

- А если…

- Не думай даже! - Колдун не дал мне закончить фразу, и я рассудил, что все возможные варианты давно были пробиты.

И не только солдатиками из штрафной роты… Смешно, но кроме огнеметов больше никакого оружия «штрафнякам» не выдали. А если ловкий гоблин с простым ножом прорвется к огнегруппе и бывшие ополченцы запаникуют? Ага, у Салахетдинова и Колдуна по старинной саперной лопатке с длинной деревянной ручкой. Хорошая вещь, полезная, особенно ежели заточить… Двадцать пять кило баллоны, ну, двадцать три триста. Так еще и подвесная система. Огнесмесь из напалма и какой-то там части «друидки» - друидской жидкости.

Трясясь в глубине зиловского кузова - к заднему борту меня, конечно, никто бы не пустил, - я попытался еще раз прикинуть шансы. Не на бой шансы, а на жизнь в спецбатальоне «О». Удачная драка - ерунда. Не стоит обольщаться, будто это что-нибудь значит. «Псы», насколько я их успел рассмотреть, дерутся ежедневно. Один раз по морде их не впечатлит. Просто первый «собак» меня недооценил, а те, которые вышли на наше купе, не ожидали, что мы нападем. Думали, что будем «держаться», как всегда. А Крошка, конечно, не мог упустить в кои-то веки предоставившийся шанс помахать кулаками. В случае чего он укажет на меня и скажет, что это я отдавал приказы в бою. И будет прав.

Значит, будут еще драки, и на фактор неожиданности можно не рассчитывать. А когда голова гудит от того, что по ней пробежались, ребра ломит, и нужно целый день бегать с половиной своего веса за спиной, а если нет «выхода», так драить казарму, отрабатывать наряды по кухне, помогать «хрюшкам», и ночью приходят «собаки», а единственный просвет в жизни - команды «К приему пищи приступить!» и «Отбой!», - мыслей в голове не остается. Зомбирование такое, превращение в автомат, в голема - вот моя судьба в батальоне «О». Это при условии, что ко мне не будет «особого отношения». А оно будет. Это при условии, что среди «собак» будет верховодить именно тот «Акелла», который приходил сегодня ночью. И который, надо отдать ему должное, так и не поднял излюбленной темы про «эльфийскую любовь». На потом оставил, скорее всего… А если он «промахнется» и на его место придет другой, «знаток» этой самой темы? Это при условии, что мне не пустят пулю в затылок. Это при условии, что меня не нашпигуют отравленными стрелами гоблины-тараканы. На доктора Вазгена Наримановича надежды мало… Надежды вообще нет, потому что нет шансов.

Я не обольщался видами своего будущего. То, что я получил «боевое имя» вовсе не достижение. Мой первый день пребывания в батальоне «О» - в «безымянном» состоянии, был, насколько я понимаю, лучшим, легчайшим днем моей жизни здесь. Меня даже не заставили что-нибудь драить и дали поспать. Психологический дискомфорт от того, что я «не как все», от того, что у всех «БОЕВЫЕ» имена, а у меня - нет, должен был заставить меня алкать и жаждать переименования. С новым именем я «вливаюсь» в коллектив, принимаю его правила, живу его жизнью. Для действительно боевого подразделения это необходимо. А для штрафной роты, где все понятия перевернуты, поставлены с ног на голову это означает только то, что, отказываясь от своего имени, я отказываюсь от всех естественных прав, присущих разумным. Даже убьют не Петра Андреевича Корнеева, за смерть которого, может, придется отвечать, а какую-то Тигру. Спасибо, что Крыской не назвали.

Кстати, о крысах… Стукачество должно быть сильно развито. В чем люди переплюнули всех остальных разумных - так это в способности предавать. Озерников и харазцев вообще считают патологическими предателями, хотя, вероятно, это не совсем так. А уж в обстановочке, сложившейся во втором взводе… Я это к чему? Я это к тому, что важно не ошибиться с выбором и не налететь на стукача. А выбор надо делать. Потому что сдергивать надо, кровь из носу как надо. Пока я не измотан физически и нравственно, пока не дошел до состояния голема. Потухшие взгляды, замедленные, какие-то вялые движения, - все это я вижу перед собой. Вот, например, бобрик из пятого купе. И еще двое из шестого. Они ушли в себя, и не факт, что смогут вернуться. Если я достаточно уверенным голосом скомандую что-нибудь, сославшись на взводника… Да подтвердив свой статус зуботычиной… Эх, надо было сыграть «лизоблюда». Добровольного холуя Салахетдинова. Тогда бы мои приказы не вызвали вообще никаких подозрений, а у меня в руках была бы нешуточная сила: три огнеметчика! Но если эльф начинает «подлизываться», то это вызывает совершенно недвусмысленные ассоциации. Нечего жалеть о том, что невозможно и недостижимо.

Сдергивать надо сегодня. Не знаю, часто ли проводятся столь масштабные операции, но что-то мне говорит, что нечасто. Весна, вообще-то, время миграций всяких животных, да и гоблинов тоже… Сперва, после выгрузки, будет неразбериха. Там надо будет искать вариант. Потом, когда будут выстроены боевые порядки, колдуны настроятся на кристаллы, а кристаллы получат активацию, незаметно сдернуть не удастся. На «войне», когда все будет в дыму и пламени, можно будет рискнуть. В крайнем случае, рискнуть нужно будет ближе концу, пока не усилился контроль, но все разгорячены, все устали и не обращают особого внимания на формальности… И хорошо бы напарника найти. Колдун подойдет… Зря я ему, что ли, удочку насчет Внутреннего щита и артефактов Лиинуэля забросил? На власти он зол, наверняка считает, что в случае с упьержи он не виноват… Вспомнил я, кто такие упьержи: это вампиры, умеющие распадаться на клубок червей. Или даже черви, умеющие собираться в «тело» человека-вампира. И не только человека, кстати. Один червяк мог оказаться в городе совершенно случайно, размножиться, а потом кубло могло собраться в упьержи. И Колдун мог быть, действительно, ни в чем не виноват, особенно, если он правду говорил, а не лапшу на уши вешал. Он подойдет…

Вопрос вот в чем: такие, как Колдун, и есть первые кандидаты на многотрудную должность стукача. Если он колдун, то лавирование между «начальством», «обществом» и своими собственными шкурняками - дело для него привычное. Лучше бы Крошку в напарники взять, но это слишком очевидно. Если я к полуорку хотя бы подойду, все стволы «псов» будут направлены только на нас. И чей-нибудь палец может дрогнуть на спусковом крючке. Рискнуть, не рискнуть с Колдуном? А почему я вариант с Дустом даже не рассматриваю? Из-за его вчерашнего совета «в ноги падать»? Ерунда, стереотип просто, а у кого их нет? Дуст, кстати, тоже годится на роль стукача. Нельзя выходить на бой с установкой «в ноги падай, мертвой хваткой вцепись». Словно бы оберегает он своих «хозяев»… Обездвижить противника - неплохая цель, но лучше бы он ставил перед собой цель победить врага…

Гнусность «купе» заключается в том, что никого кроме своих товарищей по огнегруппе я, практически, не знаю. И вряд ли я ошибусь, если предположу, что в купе действует мушкетерский принцип «один за всех и все за одного». То есть если один провинится, то все купе отвечает… Я бы так устроил… хотя бы для того, чтобы «специалист» отслеживал не три сигнала от МЗК, а один. Одно дело двадцать, другое - шестьдесят! Для начала определимся: как накажут мое купе, если мне удастся сдернуть? Расстрел перед строем? Колдун довольно заметная фигура, замок, так что вряд ли. Ну, побьют, конечно, но это мелочи жизни, дело житейское… Круги на воде… Я попытаюсь сдернуть, даже если им грозит расстрел, что уж лицемерить… А не спеть ли для поднятия настроения? Я уже выбирал между народной «Летят по небу самолеты - бомбовозы!» и песней старинного людского поэта о том, как «… в прорыв идут штрафные батальоны!», когда сообразил, что песни, равно как и знаки отличия, ордена, медали, шевроны, петлицы и кокарды в штрафроте спецбатальона запрещены. А речевка вчера ночью? Про то, что «ходим мы всегда с огнем»? Нарушение устава? Речевки, вроде бы, в армии считаются элементом строевой подготовки, а не привилегией… Хоть трясло нас по кочкам немилосердно, а скорость ЗИЛа приближалась к пятидесяти километрам в час, многие из огнеметчиков заснули. Многие? Да все почти. Правильный подход. Только мне не до сна. Может, попробовать с тем пареньком из десятого купе перетереть, который предупредил насчет стрельбы по спинам? Вот он не спит как раз… ***

Выгрузились в чистом поле, кое-как построились. Дело сильно за полдень, как я погляжу. Долго ехали, долго, я даже вздремнуть успел. Кое-как, потому что встали в строй по три. Или надо говорить в колонну по три? Не силен я в военной науке, особенно в строевой. Довольно смешно смотрелись мрачный, как туча, Крошка и сияющий Салахетдинов из первого купе. Оба были без огнеметов, они должны были находиться на командном пункте, он же пункт перезарядки… Мы с Колдуном и Дустом тоже были еще той гоп-компанией. Выглядывая из-за плеча Дуста, вертя башкой на 360, я срисовал и открыто наставивших на нас стволы винтовок «собак», и группу надменно глядящих на всю эту суету колдунов перед «вивернами» и «горгульями», и начальников, переругивающихся между собой над картами, разложенными на раскладном столике, и кучу военных грузовиков, замаскированных в каком-то леске, и даже разворачивающуюся полевую кухню. Особенно меня привлекли связисты, устанавливающие высоченную мачту. На мачте артефакт для связи и слежения, не иначе. Нас через такой отслеживать будут?

Если к началу операции нас и ждали, то, очевидно, никто не обещал комбату, что «без него не начнут». Пыль стояла столбом. Я слышал, как где-то далеко впереди, километра за четыре, у холмов, раздавались выстрелы, работали, вроде бы, 50-миллиметровые ротные минометы, хоть я их и не видел. Изредка, по команде связистов, ухали гаубицы - батарея самоходок стояла в некотором отдалении от нас, но все равно, хотелось заткнуть уши, в небе резвились «аисты» РК-2. Разведчики-корректировщики, значит… Интересно, они сигнал транслируют? В детстве я, как и все мальчишки, мечтал оказаться на войне. Бомбардировщики, минометы и гаубицы, конечно, «обстреливали» меня, но, вот ведь какая штука, не попадали… Тут вот смотришь, как они стараются, и понимаешь две вещи: в гоблинов они вряд ли попадут, а вот в меня, когда я буду удирать, запросто, за милую душу… Можно, конечно, отложить побег на потом, все-таки в гоблинских пещерах можно будет чем-нибудь поживиться, хоть обсидиановый ножик найти какой, да припрятать… И попробовать выжить в условиях спецбатальона… Удивительно, какие мысли внушает трусость. Вот почему бы ей не принять вид расчетливости, рассудительности, разумности? Моя трусость не заморачивалась… Нетушки, лучше маскироваться надо! Незачет! Осенью на пересдачу! Решено же! Бежать, так бежать!

Как раз команда «бегом марш» раздалась. Бежали мы недолго и недалеко: метров на двести поближе к «передовой». Чем это место в том же «чистом поле» отличалось от того, на котором мы парились последние полчаса после выгрузки, было непонятно. И почему нужно было преодолевать эту дистанцию бегом под мат-перемат роты охраны - тоже непонятно. «Собаки» бежали рядом, как и полагается собакам, охраняющим стадо. В армии почему-то все время надо бежать. Или стоять. Долго стоим, потом бежим. Потом снова бежим. Потом… Потом к нам подошел комбат в окружении колдунов и зверского вида «псов», среди которых были и вчерашние знакомцы. Собранные, внимательные, готовые стрелять не то чтобы на движение или звук - на взгляд, на мысль. Надо состроить на морде лица сосредоточенный вид. Одна моя …знакомая утверждала, что сосредоточенный эльф выглядит как полный придурок… Понятно, что гоблины где-то в холмах. Обстреливать их из пушек - занятие почти бессмысленное. Минометы получше будут, но те наверняка успели нарыть себе подземных ходов, пещер, ниш, окопчиков, щелей… Любят они такие вещи. И еще они очень любят, когда что-нибудь красиво взрывается с максимальными повреждениями. Если нас закидают самопальными гранатами, я не удивлюсь… Кстати, о гранатах: почему реактивными гранатометами не пользуются? У пришлых же есть такие! Да и просто гранаты или винтовочные тромблоны…

-… яйцо! И сразу выпустить ракету!

Чего? Чего? Яйцо? Какое яйцо? В каком смысле яйцо? И не ругается ведь штабс-капитан - он вообще, насколько я помню, ни разу матерное коленце не загнул. Да и интонация при ругани другая. Я ее сразу опознаю. Какое яйцо-то? Что-то я замечтался, и прослушал, что там комбат говорил… Это потому, что его власти надо мной уже нет. Я уже бегу, только он об этом еще не знает…

- Повторяю: Выдвинуться ускоренным маршем до высоты сто тридцать пять! Опознаться у передового дозора! Ударным огнегруппам развернуться в боевой порядок! Получить ПСНД! Получить активацию УМЗК! Приступить к зачистке! Вопросы? Нет вопросов. Исполнять!!!

Вот чего я знал заранее, так это то, что вопросы начальству лучше не задавать. УМЗК - это заряженный кристалл, это я уже себе уяснил. Что такое ПСНД? Четыре километра, не меньше… Мы шли, точнее, все шли быстрым шагом, человеки долговязые, а я почти что сбивался на бег трусцой. Перед нами ехали «козлы» с колдунами, позади тарахтели зилы с огнесмесью, в кабине первого можно было увидеть довольного Салахетдинова, вокруг нас бежали охранники, да и вообще, на этом этапе удирать было бы бессмысленно.

- Что… за… яйцо? - на бегу спросил я у Дуста.

- Драконье яйцо. Ты не слушал разве? - удивился солдат, - Ну да, эльф все же…

- Объясняй давай! - потребовал я.

- Дракон прилетит и объяснит все, на чистом эльфийском! - огрызнулся Дуст. - «тараканы» навострились яйца у драконов тырить! Думают, наивные, столкнуть нас с драконами! Но один раз у них получилось! Дракон «аисту» чуть крыло не оторвал, еле из пулеметов отогнали!

Драконы! Вот это я понимаю! Гоблины, укравшие драконье яйцо, имеют, конечно, только одну цель: занести яйцо как можно дальше в обитаемые территории. Пока людишки разбираются с драконом, или дракон с людишками, тут уж как повезет, гоблины спокойно входят и устраиваются. Когда человек перестает глядеть на небо и опускает глаза долу, выясняется, что его уже потихоньку едят. И нижнюю половину почти всю съели…

Первые два километра я пробежал «нечувствительно», но если бы я был не в своих сапогах, а в казенных, так бы не радовался. Третий километр дался уже не так легко, а на четвертом все огнеметчики «сдохли» и я смог перейти на шаг, тогда как люди, по их людским понятиям, едва тащились…

«Подтянись, подтянись!» - орали «собаки», которым это марш-бросок был нипочем, прибавляя раз от раза все более забористые выражения. Вот и передовой дозор: просто «горгулья», на броне которой сидят трое: снайпер, судя по оптике на СВД, офицер с биноклем и солдатик с рацией за спиной - этот странный агрегат, большую часть которого составлял деревянный короб, покрытый замысловатой резьбой, ничем кроме магического преобразователя и передатчика голоса быть не мог. Мог, конечно, быть ретранслятором…

Встали тремя «волнами» по шесть огнегрупп в каждой. Еще две группы - в резерве. Нашу огнегруппу поставили во вторую очередь, чему Дуст с Колдуном были откровенно рады. Поставили, думаю, из-за меня - я сегодня огнемет впервые в руки взял. Тактика оказалась проста до невозможности: идем вперед и сжигаем все, что видим. Видим дырку в холме - огоньку туда! Пещеры, траншеи, щели, блиндажи, временные пункты дислокации, шалаши - все требовалось залить огнем. Все стрелки, опытные или неопытные, должны были сделать по три выстрела, использовав весь свой боезапас, и только тогда возвращаться на пункт перезаправки баллонов. В какой-то момент наша волна должна стать первой, это когда заряды у первой волны иссякнут и она отправится на перезаправку. Но к этому моменту, как я понял по шушуканью Колдуна с Дустом, сопротивление «тараканов» будет уже сломлено, и можно будет, особо не опасаясь, заливать огнем остатки их стойбища… Третья волна вообще только контролирует действия второй, редко-редко изрыгая огонь из сопел своих «ружей». Для моих планов лучше бы в третьей идти, но ведь тут не выбирают. Только мы выстроились в «волны», как вдоль боевого порядка пробежал Салахетдинов, раздавая небольшие цилиндрики, сантиметров двадцати в длину, «трубусы», по замечательному выражению одного урода из Гуляй-поля.

- У ПСНД сопло там же, где пусковой шнур! Не забудьте, макаки! Шнур от себя дергайте! - орал он во все воронье горло. Вот оно, значит. - Использовать дневную половину! Дневную! Как яйцо найдете, выходите на возвышенное место и даете сигнал!

- А какой сигнал дает эта… этот?

- У дневного заряда дым малиновый, у ночного - пламя!

Дуст чуть не подпрыгивает, ажитация у него. Но ажитация лучше, чем ступор… Вот это здорово! Будет пламя и малиновый дым на фоне горящей огнесмеси. Видно будет просто прекрасно! Ну, отцы-командиры! Что ж нам лыжи и белые маскхалаты не выдали? Недоработочка! Дуст был не только не против отвечать на мои вопросы, ему явно хотелось пообщаться:

- Только не сработает ничего, обрати внимание, срок годности уже того! Просрочен!

- А как же?..

- Да наплюй, это все круги на воде! Подумаешь, продаст комбат ящик сигнальных патронов!

- Как же он продаст? - полюбопытствовал я безо всякого интереса, но информация лишней не бывает.

- Эти, просроченные, спишет на боевые, новые спишет как просроченные. И образуется у него ящик ПСНД! А он его налево, рыбакам, охотникам…

- В Гуляй-поле… - поддержал я Дуста, приноравливаясь к его тону.

Мелочь, мелочь… Какая мелочь! Что такое ящик сигналок?

Мимо черной молнией пробежал узкогубый колдун в запотевших очечках, прикоснувшись на бегу пальцем к специальному кружку на отделении для магического кристалла. На командном пункте, значит, на «экране», сделанном из пары литров дистиллированной воды, залитой в серебряное блюдо, появилась новая искорка. Буду для какого-нибудь колдуна искрой … во мраке. Крестиком на ткани и меткой на белье. Ты, главное, не спи, не спи, работай… Работай, сука! Внезапное молчание Дуста, до этого не закрывавшего рот, привлекло мое внимание. Ага, это он на Колдуна оборотился… Колдун молился, делал это истово, закатив глаза и беззвучно шевеля губами. Кому молится, интересно? Мардогу? Четырем богам? Темным? Дуст тоже посерьезнел, достал из нагрудного кармана и поцеловал крохотный мешочек из тонкой кожи, в который, как я знал, был вшит тетрадный листок с «заклинанием», вроде «Выйду по лучу, пойду по бережку, лежит бел горюч камень, на нем сидит птица Алконост, минуй меня в бою понос…» Ну, может, не совсем дословно я этот «заговор» привожу, но похоже.

- А ты своим эльфийским богам чего не молишься? - спросил меня Дуст, и его голос прозвучал неожиданно громко: артиллерийский обстрел закончился, да и минометы перестали кидать по «тараканам» мины.

- Пошли! Пошли! - заорал комбат, орали «собаки», надсаживался Салахетдинов. И все это в звенящей тишине, на несколько мгновений опустившейся на холмы после артподготовки. Ну, пошли, так пошли… А против дракона я ничего не имею, прекрасный мог бы получиться отвлекающий фактор…

***

Пошли вперед не мы, а первая волна: шесть огнегрупп. Десять метров, двадцать… Шли они клином, и первая группа осветилась огнем, вырвавшимся из сопел ЛПО. Пламя вознеслось над склоном, в нос шибануло гарью, кисло-сладким запахом бензина, а потом я едва успел наклонить голову, как весь мой завтрак - каша ячневая, хлеб черный, двухсотка, кислый компот из сухофруктов - оказался на траве передо мной. Хорошо хоть, сапоги не забрызгал. Как пахнет сгоревшая плоть - не передать… Запах этот я не забуду никогда, к гадалке не ходи. А я ведь всегда хвалился своей «толстокожестью», да и никаких моральных дилемм не разрешал… «Тараканов» надо уничтожать, иначе они расплодятся, и всем прочим разумным придется сильно потесниться… Это в теории. А на практике было бы лучше не обладать хорошим нюхом. Колени у меня дрожат, на лбу испарина, спина под «вшивчиком» взмокла. Хорош, бегун! Да-а, если б можно было туалеты драить, подписался бы, не думая. Может, комбат согласится оставить меня при штабе? Я бы там сортиры так драил, так драил… И с контрразведкой я связан, неужели капитану не сказали? А я бы речевки сочинял, хорошие, не то, что давеча орать пришлось… Трусость протягивала зачетку и умильно улыбалась. Молодец, быстро освоилась…

- Ватно-марлевую тебе нужно. Или просто фильтры сделай из чего-нибудь, - посоветовал позеленевший Колдун, - когда мы пойдем, будет еще хуже… В крайнем случае противогазы наденем…

Спасибо за совет. Я обвел глазами настороженных «псов», стоящих вокруг двумя цепями. За второй цепью, отошедшей от нас метров на восемьдесят, стояли зилки с огнесмесью, был развернут командный пункт, изредка вспыхивала позолотой кокарда на фуражке незаметно слинявшего штабс-капитана. Ломануться на них? Почти полсотни метров пробежать придется! Шансов - ноль. Зато в сторону становища гоблинов, то есть «тараканов», дорога свободна. Думаю, километров за пять-шесть армейцы высадили десант, захвативший обнаруженное становище в классический «мешок», и пройти «тараканов» насквозь вовсе не значит благополучно смыться… Вырвал подкладку из кармана галифе, разорвал надвое, смочил из фляги и засунул кусочки ткани в ноздри. Помогать - не помогает, но отвлекает изрядно. Дышать тяжело, и в горле першит. Подышу, чуток попривыкну, да и выброшу к такой-то матери…

- Принюхаешься, пообвыкнешь! - покровительственным тоном заявил мне Дуст, ухмыляясь и жадно втягивая трепещущими ноздрями этот ужас.

Меня затрясло с новой силой, но не только от запаха, а еще и от злости. Злость? Это хорошо, это должно помочь…

- Пошли! Пошли! - заорали «собаки», совершенно не беспокоившиеся по поводу того, что мы можем «единицу» разрядить прямо на них.

От нервов просто, а не от ненависти. Я шел по центру, чуть впереди, по причине неопытности. Понятно: у меня не должно быть шансов подпалить «своих», хотя я совершенно серьезно рассматривал такой вариант. Командиром тройки считается, конечно, Колдун, поскольку он «замок», человек при должности. Но без полномочий. А самым опытным среди нас можно считать Дуста, но это его поведение мне лично кажется странным.

Я уважаю спокойствие профессионала, его улыбку. Иногда, правда, и она не к месту. Помню, один приятель, хороший рукопашник, весьма профессионально выламывал руку какому-то живчику, решившему достать оружие в «общественном месте», а на губах у него в тот момент застыла совершенно идиотская улыбка. Это так тренер, помешанный на «восточке», научил - всегда улыбаться во время рукопашной схватки. Метелила потом моего приятеля целая толпа. Когда мне удалось к нему пробиться, выяснилось, что все решили, будто он сошел с ума…

Я понимаю лишь похожую на улыбку отрешенную гримасу человека, чей разум говорит: «Нет, это все не я! это все не со мной!» Не уважаю, но понимаю. И даже сочувствую медлительности, «заморозке» ступорящих солдат. Радостную возбужденность Дуста я готов принять только в том случае, если он мстит за погибших товарищей. Только что-то мне говорит, что старожилам из штрафной роты глубоко наплевать, что происходит с их «товарищами». Надо за Дустом присмотреть…

Наше направление чуть-чуть перекрывало направления других огнегрупп, причем при перечислении ориентиров учитывалось и направление ветра и его сила, и еще какие-то факторы, о которых я мог только догадываться. Мы взобрались на небольшой холмик, спустились со склона, внимательно осмотрев его перед этим, взобрались еще на один, вновь спустились и так прошли еще две сотни метров. Ландшафт носил явные следы «работы» гаубиц, минометов и ЛПО. Ямки, глубиной примерно в полметра и диаметром в два, создавали для нас дополнительные трудности в ориентировании на местности, да еще мы шугались того, что в этих вновь образовавшихся «окопчиках» может накапливаться «живая сила» противника. Хорошая штука 105-миллиметровая гаубица, образца не знаю уж какого года, «полковушка», или нет, «дивизионка»… «Полковушка» поменьше калибром будет, 76 миллиметров. У «сипаев», вроде бы, на вооружении. А регулярные войска большие калибры уважают… Все вокруг было в дыму и огне, я себя чувствовал сидящим на раскаленной сковороде, сапоги было откровенно жаль. Бывают бифштексы, как подметки… Я знаю, у меня так самого было: замечтался я как-то во время готовки, отвлекся… А теперь у нас подметки как бифштексы. Никогда не буду есть жареное мясо! Хорошо, что перед выходом всем раздали «чехлы», то есть чулки с завязочками из неизвестной мне ткани, надевающиеся прямо на сапоги. Мы сбрызнули их водичкой из фляг, но все равно ощущения были не из приятных.

Первый «тараканий» ход мы обнаружили минут через пятнадцать после начала движения. Правда, и шли мы медленно… Дуст уже дважды делал «выстрел» по подозрительным воронкам, ему казалось, что «тараканы», припав к земле, так и ждут, пока мы приблизимся. Сомневаюсь, что он хоть в кого-то попал… А вот «ход», то есть дырка в земле, гораздо опаснее. Она была закупорена изнутри травяной «пробкой», обильно смоченной водой. Так что сквозь пепел пробивалось неожиданное сочетание цветов: угольно-черного, серого и зеленого, на фоне обожженной земли. Травы вокруг «пробки» не было - выгорела дотла, и почти правильный круг прямо посреди склона был хорошо заметен. Кстати, у гоблинов зрение черно-белое, так что их ошибка может быть связана с этим.

- Дыра на три часа! - заорал Дуст. Вот сейчас он молодец - первым заметил! - Давай, Колдун, Тигра!

За «пробкой» могли прятаться лучники, так что Колдун поспешил вскинуть свой огнемет, и струя огня залила склон.

- Так, так их! - в лихорадочном возбуждении кричал Дуст, - еще дырка должна быть, запасная! Ищем все!

В этот момент целый кусок склона просто сполз вниз - гоблины не стали ждать, бросаясь на нас грязно-зеленым клубком, ощетинившимся короткими копьями и грубо выкованными ятаганами. Они были на расстоянии семи-восьми метров, и это было нашей ошибкой. Подловили! А как еще зачищать? В дыму же все, и не видно ничего! Единица у меня давно была выставлена. Так что я покрепче сжал рукоять, вдавливая автоматический предохранитель, и нажал на гашетку. Струя огня, вырвавшаяся из ствола моего «ружья» смела гоблинов, как струя воды смывает с тела мыльную пену. Визги «тараканов» затихли, Колдун поддержал меня из своего ЛПО, а Дуст только мычал сладострастно - не хотел последний выстрел тратить. Не знаю, сколько их было: десять, двадцать, а может, сорок, но двух наших выстрелов хватило. От жара я щурился, глаза заливал пот, и это помогало не присматриваться к тому, что мы наделали. - Отходим! - чужим голосом приказал Колдун, и наша тройка, руководствуясь одними инстинктами, отбежала прочь от устроенного нами же огненного ада. - Нет, так нельзя! - опомнился Дуст, когда между нами и залитой огнем «дырой» было уже метров пятьдесят, то есть нормальная дистанция для работы «густой» смесью. У нас, «штрафняков», смесь, конечно, была «жидкой», для работы на двадцать - двадцать пять метров. - Там туннель целый! По диаметру - центровой! Надо обратно идти! Яйцо найдем - задачу выполнили! Колдуну не понравилось, что распоряжается Дуст, какой «центровой» нашелся, но он смолчал. Я тоже. Вот значит как! Понятно, кто стучит. Я Дуста с самого начала подозревал. Все на него указывало: второй в неполной огнегруппе, вместе с «замком», но начинал-то в полной, на «выходы» ходил. А потом удостоился перевода. За какие такие заслуги?

Ладно, продолжим пока… Пламя уже опадает, оно интенсивно горит всего три - четыре минуты, запах напалма нестерпим, но и его перебивает запах горелой плоти гоблинов. Надели противогазы - нет никакой возможности работать без них. А то что в них видно плохо, да стекла «иллюминаторов» приходится постоянно протирать - тут уж ничего не поделаешь. Хорошо хоть мембрана есть, чтобы разговаривать. А то выдали бы старые, да еще просроченные, как сигнальные патроны, как бы перемогались? Придется его раз в три минуты снимать - от обоняния я не собирался отказываться, все равно на зрение особо полагаться не приходится.

Мы подошли к обрушившейся стенке туннеля. Можно пройти, если согнувшись. Приподнял противогаз, мгновенно натянул его снова. Мой желудок поднялся к горлу, сжимаясь там в микроскопическую, но болезненную точку, и рвотные позывы я задавливал исключительно силой рассудка: я и так все уже выблевал, мне нечем, просто нечем! Да и запах-то уже фильтрами противогаза отсекается! Да и отмывать потом противогаз неохота!.. - Давай, Тигра, вперед, ты поменьше габаритами, ты влезешь! - стволы огенемета Дуста были направлены на меня, и меня это взбесило. Все, Дуст, конец тебе! - Еще раз направишь на меня ствол, я тебе ночью в глаза толченого стекла насыплю! - совершенно спокойно пообещал я стукачу. Пусть думает пока, что у меня в планах вернуться в казарму… - Лопатку дай! - обратился я к Колдуну, злобно буравящему глазами затылок Дуста, - Я слово волшебное знаю: «Пожалуйста»! Я посмотрю, как там чего, но лопатка нужна: вдруг завал! Колдун вздрогнул, скорее от моего «Пожалуйста», чем от чего-то еще, и протянул мне свой шанцевый инструмент. Шанцевый от слова шанец. А шанец - это маленький такой шанс. Шанс отбиться, если в туннеле я нарвусь на «тараканов». Заточена, тем более, лопатка была прекрасно… Чем МПЛ отличается от ЛПО? Да тем же, чем НТП от НТР. Одной буквой… Внимательно осмотрев свод туннеля, как бы не обрушился после огненной бури, я, согнувшись в три погибели, вошел в этот поземный ход, придерживая левой рукой стволы огнеметного «ружья», а в правой держа на отлете свой «шанец». Использовать в туннеле огнемет может только идиот. О! Рифма… Сами же сгорим или задохнемся, в случае чего. Единственная надежда, что я если не учую, то хоть услышу «тараканов» до того, как они на меня набросятся. А драконье яйцо найти кровь из носу нужно. Весна - время вылупливания дракончиков. Именно весной обостряется телепатическая связь дракончиков с родителями, поэтому-то мама-дракониха или папа-дракон и прилетают… Неплохо было бы, если бы прилетели оба, но по нашим временам неполная семья - обычное явление… Запах напалма уступал тяжелым запахам гоблинского жилья, запаху испражнений, гниения, и почему-то удушающему запаху псины, ощущавшемуся даже несмотря на противогаз. Аккуратненько надо, аккуратненько… Пещеру я обнаружил по какому-то внутреннему чувству пустоты: от туннеля она была отгорожена сливающейся со стеной соломенной циновкой, обмазанной глиной. Не знаю уж, какой процент приходился на дерьмо и прочие ингридиенты «шпаклевки», но замазана циновка просто атас! Отогнув ее в сторону, я увидел довольно глубокую пещеру, а в ней тех, от кого следовало бы держаться подальше - гоблинов, занятых какой-то нехорошей волшбой. Шаманы! Запашок от этой волшбы шел такой, что становилось ясно - темными делами заняты «тараканы», очень темными. Не могу их за это порицать: многие считают, что если все против тебя, то ради выживания биологического вида можно пойти на все, на любое преступление. На любую жертву. Жертву? Кого это они в жертву приносят? И что там такое у них по центру капища?

Ни секунды не сомневаясь в правильности своих действий, я посильнее зажал рукоятку управления огнем своего ЛПО и опустошил второй баллон огнесмеси в пещеру. Пришлось, правда, немедленно после этого отпрыгнуть в сторону от входа и прижаться спиной к стенке туннеля. Ух ты, чуть внутрь не засосало! Похоже, в пещере воздуховод есть, так что внутри прямо как в печке оказалась, с приличной тягой! Зуб даю, хоть он и «прижился», что на жертвеннике у гоблинов как раз яйцо дракона лежит. Не яичницу же шаманы на полтораста персон готовят? Понимаю, если кого разумного темным богам, той же Кали в жертву приносят, но яйцо дракона? Дракон же неразумен - просто хищник! Хотя бабло любит… В отличие от галок и сорок, тащащих в свое гнездо всякие стекляшки, дракон предпочитает золото. Золото он отличает от всех металлов, и как ему это удается? Вот и говорите после этого про дракона всякие гадости. Может, и неразумный, но не дурак! И кстати, по поводу души… Если гоблинам для жертвы нужен был кто-то, кто обладает душой, так один древний философ из пришлых, Аристотель его фамилия, считал, что душой обладают все живые существа и даже растения. Странно, но эльфы считают так же… А гоблины? У них тоже есть душа? Есть, нет, не в этом дело. А в том дело, что хватит выжидать уже, пора…

Я заглянул в пещеру, где догорали остатки моего заряда. Яйцо дракона, похожее, скорее, на неожиданно правильной формы гранитный валун, красовалось довольно сложными цветовыми переливами, едва видными в поднимающемся вверх дыме. Огнестойкое, кто ж сомневался… Оно одиноко стояло между трех растрескавшихся от жара и покрытых копотью камней, на которых еще недавно были намалеваны какие-то мерзкие рожи и колдовские знаки. От шаманов, равно как и от всего прочего, что находилось в пещере, остались только обгоревшие останки. А яйцо стоит… В мешочек получилось или всмяточку? Ну не вкрутую, не вкрутую, это я печенкой чую… Пойду, порадую Дуста с Колдуном. Так, а что за звуки посторонние? Кто там скребется, как мышь за обоями? Это изнутри яйца звуки! Дракончик-то, похоже, жив! И ему пора вылупляться!

Тот же Аристотель утверждал, в печени находится центр всех чувств и желаний. Желаю, чтобы драконы-родители побыстрее прилетели! Время-то уходит, «псы» уже могли и третью волну пустить… Со всеми возможными предосторожностями я выбрался наружу, ничуть этому не порадовавшись: небо застилали тяжелые черные клубы дыма от сгоревшей огнесмеси, по ветру носился пепел, к одежде липла жирная сажа, все было отравлено продуктами горения. Остановился рядом с «дыркой», не выходя наружу, осмотрелся. Огнегруппа в противогазах, не знаю уж, какое купе, скрылась за вершиной холма. На перезарядку идут? Быстро отстреляться и бежать на перезарядку - основной принцип огнеметчика на этой операции. Вот если бы «тараканы» имели огнестрельное оружие…

Как поступить: сигнализировать о находке и собрать вокруг себя кучу огнеметчиков, чтобы на командном пункте колдуны запутались в большом скоплении «искр» в следящих амулетах? Или рискнуть, втихую разобравшись с Дустом и договорившись с Колдуном? Второй вариант, без разговоров… А где ж они? Дуст стоял на коленях и пытался вытащить короткую черную стрелу из бедра лежащего на спине Колдуна. Близко к тазу, слишком близко… Дуст уже успел отломать древко стрелы и теперь тщетно пытался ухватиться пальцами за скользкий от крови наконечник, почти полностью ушедший в мясо. Похоже, артерия задета, вон крови сколько натекло… А наконечник стрелы зазубренный. И конечно, стрела отравленная: рядом с Колдуном из земли торчал уже использованный одноразовый шприц универсального антидота. «Замок» лежал на обезображенной огнем земле, глаза у него закатывались. И выглядел он хреново.

- Перетяни! - ремнем перетяни! - заорал я, но тут же увидел, что поясной ремень на Колдуне застегнут так, что тело нехуденького пятидесятилетнего мужика стало похоже на песочные часы. По военной моде начала XIX века мундир перетягивался в пузе так, что дышать животом было невозможно, отчего грудь у «военных» была, действительно, колесом… Отчего их называли не иначе как «удавленниками»… «Хрипун, удавленник, фагот…» Глупо, как же глупо…

- Поднимай его, и побежали! - заорал на меня Дуст, переставая дергать стрелу за наконечник. Колдун с трудом сфокусировал на мне взгляд и прошептал одними губами, которые уже стали чернеть: «Зря… лопатку… отдал…» Потом по его телу пробежала короткая судорога, и он умер. Лопаткой он бы, конечно, стрелу на лету перерубил…

- Где лучник? - спросил я у Дуста.

- Да сжег я лучника! - небрежно махнул он в сторону, - вылез из норы, стрельнул и снова нырнул! Я туда последний баллон слил. - Свой огнемет Дуст убрал за спину, засунув ствол ружья за ремень подвесной. Последний выстрел, значит, на лучника использовал. Ну-ну…

- Берись за ноги, я уж за подмышки подхвачу!

Можно рубануть Дуста наискось по шее той самой лопаткой. Но это не только неумно, нерационально, это просто от трусости, и исключительно от нее. Вздохнул и принялся снимать с пояса Колдуна чехол от лопатки. Лопатка теперь мне пригодится…

- Ты что делаешь, Тигра полосатая? - удивлению Дуста не было границ, - Я ж тебе говорю: за ноги берись! И лопатку сюда давай!

- Хочешь зрения лишиться? - поинтересовался я, решив проверить, помнит он мое обещание насчет «толченого стекла» или нет. Судя по тому, что заткнулся, помнит… Вот и прекрасно. Я подвесил лопатку на ремень, продев его в специальные петли брезентового чехла, и ухватился за ноги Колдуна. Жалко мужика…

Носок сапога ударил мне под ребра, когда я был в наклонном состоянии, так что меня аж в воздух подбросило. Это с баллонами за спиной! Упал я на четыре точки и тут же на меня обрушился второй удар - сверху. В голове поплыло, но следующий удар ногой я принял на локоть, а затем, захватив бьющую ногу, с силой нажал ладонью на головку бедренной кости врага. Дуст упал, у него должен быть подвывих тазобедренного сустава. Не вставая, я запрыгнул на противника, ткнув его коленями, отклонил предплечьем летящую в глаза руку с растопыренными пальцами, получил кулаком по правой почке, и с силой ударил мерзавца в кадык. Тот захрипел, попытался схватиться за горло, и я, понимая, что теперь уже ничего не попишешь, повторил удар. Все. Теперь все… В голове шумело, вздохнуть нормально не получалось из-за отбитого ливера, но я все же встал и, первым делом, осмотрелся. Все те же тучи пепла, черный дым, испаханная воронками земля, выгоревшая трава, от которой то тут, то там поднимались дымки. Будни спецбатальона… Подумал-подумал и подошел к Колдуну. У него один выстрел должен был оставаться. У меня один, Дуст все свои использовал, а вот Колдун не успел. Вот ведь гадство! Вдвоем было бы веселее… Снял с «замка» баллоны, отложил в сторону его ЛПО, достал у него из кармана самодельный нож, которым Колдун угрожал Крошке, сунул в сапог. Спасибо… Подтащил Дуста и положил его рядышком с бывшим жителем города Мышкина. У «мышкинцев», насколько я помню, была традиция маленькую такую глиняную мышку в кармане носить … к деньгам… Прощай, второе купе! Как вы жили вместе, так и померли. Взял «ружье» Колдуна, отошел на пяток метров, натянул противогаз и надавил на спуск. Такое вот огненное погребение… Логика Дуста понятна: после смерти кандидатом на «замка» был бы именно он. И присвоение мной саперной лопатки Дуст, наверное, воспринял как попытку его подсидеть, если такое выражение уместно в штрафной роте. Карьерные игры, не всегда видимые и принимаемые во внимание в нормальном обществе, в закрытых коллективах, и особенно в армии, ведутся очень рьяно. А я этого не учел. В результате два трупа вместо одного. А должен был сообразить, что тут не песочница на детской площадке, чтобы из-за лопатки нюни распускать. Тут лопатка - символ власти, не больше не меньше… Сжегши тела своих товарищей, я потерянно выпрямился и задумался: дальше что мне делать? Ну не возвращаться же в одинаре к командному пункту! Есть, впрочем, одна идейка… Выхватив лопатку, я устремился обратно, к яйцу дракона. Яйцо… Зародыш… Почка тоже зародыш. Не та, которая у меня болит - хорошо, Дуст, гаденыш, с левой бил - а та, которая на дереве. Почки набухли и распустились… Печень и селезенка тоже, как в том анекдоте… Главное, чтобы дракончик из яйца не вылез раньше времени! Яйцо дракона уже не стояло между камней гоблинского алтаря. Сдуло потоком воздуха, да еще детеныш, видимо, раскачал, и оно вывалилось за пределы тех границ, которые определили для яйца «тараканы». А трещин в скорлупе - ни одной! Это хорошо! Я прижался к яйцу лбом, сосредоточился…

«Кто я? Кто я???» - Голос терялся в многочисленных посторонних звуках, писках и визгах несуществующих созданий. Они возникали перед моим внутренним взором, двоились, троились, переливались, переходили из одного состояния в другое. Выявить среди этой какофонии тоненький голос детеныша дракона было нелегко. Но он был настойчив и постепенно становился все сильнее, заполняя всю голову. Неожиданно я понял многое из того, о чем прежде не только не слышал, но и представления не имел! Понял, как дракон точит когти о камень. Понял, как это больно - когда режутся зубы. Понял, зачем драконам золото: они обкладывают им яйцо, а затем плюют на него своей слюной, насыщенной выделяемыми особыми железками веществами, благодаря которым их слюна воспламеняется в воздухе. Золото начинает плавиться, и дракончик получает стимул к тому, чтобы вылупиться… Дракон ориентируется на «поплывшее» золото, потому что иначе можно не до конца «прогреть» или уж безвозвратно «перегреть» яйцо… Позвольте, золото плавится при температуре чуть большей, чем 1000 градусов по Цельсию… А горение нашей огнесмеси, напалма почти что, происходит при той же температуре… Ай да я! Ай да огнеметчик! Это я, значит, дракончика пробудил? Что ж, побеседуем!

«Я дракон! Я летаю, я летаю, я летаю!» - Я попытался представить себе небо, режущий глаза и ревущий в ушах от безумной скорости воздух… Как еще объяснить, что такое полет? «Я силен! Я молод! Я здоров! Я быстр!» - тут, главное, не переборщить, а то будет всю жизнь носиться как савраска без узды… «Мои зубы - кинжалы! Мои когти - мечи! Мне нет равных! Всех порву!» - с презрением и чувством превосходства перелистнуть в голове страницы Атласа животного мира, не сосредотачиваясь конкретно ни на одном хищнике - «маленький» может испугаться… Теперь «курс молодого бойца». Я попытался как можно полнее представить нечисть и нежить, точнее, свои ощущения того, какие они. «Этих - убивать без разговоров!» Все, свой долг тем, кто меня учил, я отдал…Особых подробностей не надо, папа-мама всему научат! А теперь про людей и про их оружие. Главное - оружие пришлых, особенно пулеметы и средства ПВО. Траектории, траектории… и еще: военно-воздушные силы! Ну, если вырастет, будет не дракончик, а истребитель-перехватчик! В хвост самолетам я его, по крайней мере, научил заходить… И на дирижабли он теперь будет смотреть как начинающий боксер на боксерскую грушу… Про драконских девушек не буду рассказывать - пусть природа работает! Да и когда еще у дракончика половое созревание начнется!.. Что теперь? А-а-а! «Сейчас прилетят родители! Они будут кормить, заботится, они хорошие, они СВОИ!» «Какие? Какие они?» - нетерпение и радость… А я знаю? Я их не видел никогда… «Они как ты, но больше, гораздо больше и сильнее!» Так, а теперь самое главное! «Родители - свои! Все остальные - чужие! Но есть одно существо, оно СВОИ! Вот я!» - Тут я попытался представить себя, любимого, во всех подробностях! А в ответ тишина, только некоторое недоумение… Да, непохож я на дракона, непохож… Нет, так дело не пойдет! «Это я освободил тебя от плохих и злых!» - и вспомнить гоблинских шаманов, сгинувших под струей огнемета. Ага, забеспокоился! «Это я дал тебе тепло! И знания!» - и представить струю огня, омывающую яйцо. Вот теперь порядок! Теперь дракончик за меня в огонь и в воду! «Вылезай!» - Я оторвался от скорлупы, весь мокрый как мышь. Фууу! Чистокровным эльфам легче бы далось… Почему в Пущах эльфийских нет нечисти, да и нежить туда ни ногой? А потому что «беседуют» с детенышами животных вот так, до рождения. Дело это трудное, небезопасное и хлопотное. Не каждый зверь, особенно хищник, позволит приблизиться к себе или к гнезду. С деревьями «беседовать» проще. Потому и называется этот процесс «древесной беседой»… Жаль, напалм горит дольше, чем может выдержать любой, даже самый терпеливый аэрбол… И эльф из Полуденной пущи в «заповеднике манулов» у Кемменамендатура попытался проделать со мной почти тот же фокус… Можно, конечно, задаться вопросом, если эльфы такие умные, так почему они не натравят на «пришлых» всяких животных, диких и не очень? Внушат, что эльфы - свои, люди - чужие, и в атаку! Как бы не так. Животным практически невозможно объяснить, что кто-то там «свой». Для диких животных - все чужие. Даже животные одного вида. Сожрать детеныша при голоде - нет проблем! Схарчить «близкого родственника», когда он отвернулся - за милую душу! Кто заснул, того и съели - закон жизни. Какие уж тут атаки…

Темно-фиолетовая, в красную крапинку скорлупа треснула. На место папы или мамы я не претендую. Буду повивальной бабкой, Сократом буду, короче! В появившуюся трещину высунулась маленькая, сморщенная нежно-зеленая лапка. Лягушонок…

 

Глава 2, в которой герой совершает безумный поступок исключительно от отчаяния, а затем пытается расхлебать последствия.

Вылезал дракончик довольно долго. Если яйцо размерам было похоже на здоровенный чемодан для дальних путешествий, то лапка дракончика была какой-то трогательной… Ладошка-то размерами, как моя. Лапка то высовывалась из яйца, то пряталась там. Трещина все расширялась, пока не опоясала собой всю скорлупу, так что маленький дракончик мог бы уже и выбраться на свободу. Но он предпочел только боязливо высунуть мордочку. Неприятная, конечно, но покажите мне младенца, который был бы красив не только с точки зрения его родителей… Дракончик раскрывал пасть и тонко пищал. И еще он кашлял, прям как человек. Задыхается? Точно ведь, задыхается… И что делать? Противогаз на него надеть? Спустя секунду я уже надевал на дракончика противогаз. Тот попытался помотать башкой, сбросить с себя маску противогаза лапками, но куда маленькому дракону против взрослого полуэльфа! Тельце небольшое, четырехлапое. Чешуя еще не сформировалась, не окрепла… Башка непропорционально большая, тяжелая. Хвостик маленький, морковкой. Маленькие кожистые крылышки, на которых, конечно, нельзя летать. Не удержат в воздухе… Дракончик был неимоверно смешон в противогазе. Увидишь такого - не заснешь! Вот это зверюга получился! Дракончику противогаз активно не нравился, и пока мы с ним боролись, скорлупа окончательно развалилась. Лапки-то не обожжет?

Ах я скотина тупорылая! Зачем я сжег тела Колдуна и Дуста, когда на них столько шмоток было надето нужных! Теперь придется своими жертвовать! Я содрал с себя «чехлы» и нацепил их на передние лапки дракоши. Как его называть-то? «Младенчик» тут же начал мусолить завязки «чехлов», хотя зубов у него еще не было. Будет Грызик. Хорошее имя! Ну что, боец второго взвода штрафной роты спецбатальона «О» Грызик, готов к прохождению службы? И я завернул отчего-то дрожащего дракошу в свою гимнастерку, оставшись во «вшивчике». Если еще и баллоны Колдуна на него навесить, будет «кукла»!

Искусством делать «куклы» нынче владеет каждый эльф. Но далеко не каждый эльф способен стать снайпером. Я вот в своих способностях не уверен. Тут терпение нужно, терпение и сосредоточенность. А еще аккуратность и некий педантизм. Этим всем я похвалиться не могу. Но куклы делать умею и даже представляю, где и как их размещать, чтобы с их помощью стрелки противника обнаружили себя… Один вопрос: делаю я из Грызика «куклу» или нет? Если делаю, то это свинство. Его ж застрелят. Не говоря о том, что существует опасность, что папа-мама могут не признать маленького. Многие дикие животные не принимают своих детенышей, если те побывали в руках у человека. К счастью, я не совсем человек…

Ладно, Грызик, пошли на улицу, маму-папу встречать. Чтоб, когда прилетят, мы совсем готовы были…

Если для Грызика я пока еще свой, то для его родственников - совсем даже чужой. Еще что нехорошее про меня подумают. «Растление малолетних» припишут… Приписали же «превышение полномочий»… Смешное будет знакомство с родителями. Улететь на драконе из района боевых действий было бы неплохо… А еще неплохо бы иметь губозакатывающую машинку… Дракончика они возьмут за шкирняк, как кошка котенка, и унесут. Если их двое, то один будет отвлекать вояк, а другой проводить спасательную операцию… Если дракон один, то просто прилетает и хватает… А я выведу Грызика и сяду с ним в обнимочку. Если не плюнет в меня дракон, то подхватит… Хороший план, неисполнимый только… Вообще не подлетит. Ладно, риск - благородное дело. Отдавай-ка, брат Грызик, гимнастерку и «чулки», пропитались они твоим запахом… Выскочив из туннеля и с некоторой тревогой слушая, не началась ли интенсивная стрельба, я быстро провел корректировку плана, так, чтобы он из заведомо неисполнимого стал просто безумным. Как там Семен говорил, рыба я, «подлипала»? Точно… так и поступим. Выбросил свои баллоны и баллоны Колдуна из кокона ремней для их переноски. В одной «системе» Грызлик полетит, а в другой… Поместил Грызика в кокон, затянул ремни «поперек живота», сделал из своего «рюкзака» страховку для себя, и связал две «системы» ремнем. Спрятался в «дыру» туннеля, а дракончик пусть снаружи посидит. Пусть дракон сына хватает, я «пристяжным» вагончиком поеду! Главное, отцепиться вовремя! А на это ножик от Колдуна в наследство остался… Стрельба, кажись, началась! Точно, пулемет работает!

Рвануло так, что я язык прикусил! Вылетел из пещеры, как пробка из бутылки!

***

Дракона-маму, похоже, успели подранить. Что-что, а стрелять «пришлые» умеют… Если бы не рана, дракон проявил бы больше осторожности и разобрался в том, что тащит не только своего отпрыска, но и «зайца»-безбилетника. Я чуть не пробил головой перекрытие гоблинского туннеля, когда незамеченная мной «мамочка» в крутом пике упала камнем с неба, ухватила Грызика за шкирку и потащила ввысь. Ну, и я вслед полетел, довесочком… Умная и хитрая тварь не стала набирать высоту сразу, а метнулась между холмов, закладывая такие виражи, какие не снились и лихим вертолетчикам из далекого прошлого «пришлых»… Что-что, а за два века, прошедшие после Переноса, «облизывать» ландшафт дракон научился. В дыму, застилающим становище гоблинов, заметить нас было сложно. Я скорчился в своей «люльке», сделанной из «переноски» для баллонов ЛПО, ветер рвал одежду, хорошо хоть, противогаз успел надеть, решив не пренебрегать и минимальным шансом защитить башку и особенно глаза. Сколько там кил в драконе? Под полторы, а то и две тонны, должно быть. Заметит он мои сорок пять кило? Конечно, заметит, поэтому надо сделать ручкой до того, как он решит, что драконьи боги не только вернули ему сынишку, но и выдали компенсацию за моральный ущерб в виде вкусного полуэльфа, еще и красиво упакованного… Стремительный полет дракона крайне затруднял ориентацию в пространстве, тем более что летающий ящер постоянно менял направления полета, высоту и скорость, как будто просчитывая варианты и не давая людским стрелкам ни одного шанса. «Заблудился я в небе - что делать? Тот, кому оно близко, ответь…» Хорошие стихи, жаль, не мои. Когда в голове ни одной мысли - своей мысли - тут же начинают лезть чужие, еще и рифмованные…

Единственно, на что я рассчитывал, так это на то, что пулеметчик из оцепления не выдержит и даст мне знать… По первое число даст… Я бы, на месте человека, точно не выдержал, засадил бы по дракону очередь, невзирая на возможные последствия. Выдал бы «птичке» аусвайс на небо…

«Вот я выстрелю в гуся, Что из тучки возник, Посмотри, моя дуся, Он головкой поник…» - говаривал еще один поэт, тоже из пришлых…

Дракон стал резко набирать высоту, и мне стало не до поэзии: уши заложило так, что из глаз сами собой выдавились слезы, тут глотай слюну, не глотай - бесполезно! Где-то далеко снизу раздались выстрелы, и я понял, что мы все-таки миновали оцепление без потерь. Выстрел, попавший в цель, то есть в меня, я бы не услышал… Надеюсь, в Грызика не попали, да и мамашу надо поберечь, ей уже досталось…

Все, вырвались из «котла». Если не ошибаюсь, мы летим куда-то на север. Где солнце? Вот солнце! На север, на север… Как там шакалюга один вместе с тигрой говорили? А мы уйдем на север… А мы уйдем на север…

Долго лететь на большой высоте драконица не стала - воздух разрежен, крыльями надо же держаться за что-то… Снизилась, и я попытался сориентироваться. Подо мною лес. Лес и лес, и обратно к обжитым местам идти по лесу придется долгонько. Но и не «стропы» же сейчас резать - разобьюсь! Вот если над озером каким будем пролетать… То-то озерные монстрики обрадуются… Движения дракона перестали быть рваными, непредсказуемыми, обрели плавность, дракон явно летел на своей «обычной» высоте в несколько сот метров, с «крейсерской» скоростью, сравнимой со скоростью ПО-2. Поменьше будет, чем у «Аиста», но зато разгоняться и снижать скорость дракон может в секунды. Надо считать про себя, потом на примерную скорость умножить, да получить расстояние… А это что подо мной? Туманом нехорошим, желтым каким-то все заволокло… Дурное болото? То-то дракон опять высоту набирает. Маленькое ведь болотце, не больше двух километров в диаметре, а хмари в воздух напустило! Да запах мерзкий… Подо мной, так, что можно было разглядеть отдельные шерстинки на бугристой собачьей башке, пролетела какая-то небольшая тварь на перепончатых крыльях, оглашая окрестности заунывным воем. Чуть не обосрался! Но постеснялась, зараза, добычу у дракона из лап рвать - уважает! Кто это был? Имп какой-нибудь мелкий, летающий.

Так, это что по курсу? Горы? Если горы, то туши свет… Если дракон их перелетит, то попаду я прямиком в неизвестность - в Неизведанные Земли. А что, логично для дракона именно там гнездо держать. Пришлые туда ни ногой, дураков нет. А других опасностей для летающих и бронированных ящериц нет. Хотя в Академии что ни год, то новые планы разведки обсуждаются. Казалось бы, чего проще - направить дирижабль, и разведать все… А потом спустить туда экспедицию… Делов-то! Еще полчаса лету до них, минут сорок максимум…и будет Петя Корнеев первопроходцем. Если вернусь, книгу напишу «Хождения за три гряды горныя», потому как уже отчетливо видно, что горы поднимаются высоко, трех-четырехтысячники сплошной стеной идут, а перед ними гряда поменьше. И перед этой грядой опять-таки что-то вроде предгорий, с холмами. Как бы еще Дурных болот не было. Вот уж не хотелось бы. Дракон, кажется, целеустремленно летел ко второй гряде. Правильно: и от Дурных болот далеко, и безопасно - не как в лесу на равнине все-таки, и пещеры подходящих размеров найти можно, и под контролем все… Мне сверху видно все, ты так и знай… Остаются кое-какие вопросы… Дождаться, пока дракон приземлится или прыгать? Если прыгать, то с какой высоты и при какой скорости? Я же не спецура, не тверской егерь, не гурка-алху, я такие штуки не обучен делать… А по всем легендам выходит, что смельчаков, забравшихся в логово дракона ждет ужасная смерть… если, конечно, они не Великие Герои. Ага, покажите мне героя, чтобы он сорок пять кило весил, да вооружен был саперной лопаткой и ножом-самоделкой… Не хочется мне проверять истинность или ложность древних легенд… Будем прыгать… По ходу движения. И надрез на ремне надо прямо сейчас начинать делать.

Чем дольше летел дракон, чем дальше от обитаемых земель он уносил меня, тем полнее я убеждался в собственной непроходимой тупости, узости и наивности. Отчего я решил, что смерть от когтей и зубов дракона лучше, чем жизнь в спецбатальоне? Обрезать ремни и оказаться на безлюдной земле со сломанным позвоночником - конечно, гораздо веселее, чем ходить на «выходы» со штрафной ротой и регулярно получать в сопатку от «псов». Даже если удастся приземлиться без потерь, то пробираться через леса, через болота, через Дурные болота… А вот, кстати, вопрос на засыпку - а как гоблины украли у дракона это яйцо? Прям-таки прошли через горы, вошли в пещеру и украли? И потом обратно - через горы до границ Ярославского княжества, подальше от Дурного болота?

То, что подальше от Дурного болота - это однозначно. Хоть и маленькие, а не идиоты. Но чтобы гоблины карабкались через горы - в это я верить отказываюсь. А почему, собственно, ЧЕРЕЗ горы? СКВОЗЬ горы. По своим ходам и туннелям - в это еще можно поверить. Но все равно, довольно далеко от гор. Рискнуть найти гоблинский туннель и воспользоваться им? Это при том, что что-то заставило гоблинов уйти от родных гор так далеко? От размышлений меня отвлекла величественная панорама. Зеленые склоны, гранитные и базальтовые глыбы, слоистые породы, от темно-коричневых до кирпично-красных, от темно-фиолетовых до розовых… Красиво… Ручьи, речушки и небольшие озерца… Водопады! Вот это мощь! Дракон, кажется, разделял мои чувства, потому что неожиданно сделал медленный и торжественный круг над самым высоким водопадом, над которым стояло облако из мельчайших капелек воды и переливалась самая настоящая радуга! Ну, вы как хотите, а мне пора! И я наискось резанул ножом Колдуна по брезентовому ремню, на котором держалась моя «система». Полет занял не больше трех секунд, и вошел я в воду почти вертикально - «солдатиком». Инерция чуть-чуть подпортила дело, так что у меня были ощущения, что я с размаху врезался грудью в край письменного стола.

Все мои инстинкты требовали побыстрее вынырнуть, но выныривать я не спешил, опасаясь того, что дракон попытается вернуть себе «выпавшую» добычу. Ушел на глубину, кое-как сориентировался и поплыл туда, где вода была мутной и где в нее ножами врезались нескончаемые струи. Вот здесь можно и вынырнуть, осмотреться… Посидеть немного… Улетел дракон, улетел… И Грызика унес. Кто мне, впрочем, мешает думать, что именно дракончик «попросил» мамашу сделать круг над водопадом…

Вылез на бережок, клацая зубами. Водичка-то с гор, не тепленькая… сорвал противогаз, слил воду. Оглянулся воровато на окрестные кустики, сорвал с себя одежду и исполнил дурацкий дикарский танец. С песнями… Эх, никого не вижу, ничего не знаю! Оп, тир-дар-пупия! Меня в армию забрали - Вся деревня плакала, Только милка опоздала: За сараем какала!

И откуда что берется? Хоть согрелся, и то хорошо!

Вылил воду из сапог, выжал одежонку. Да что ж такое, двое суток в мокрой одежде! Насморк, кашель, пневмония, смерть… Взбодриться надо. И повод для бодрости есть: у меня остался «трубус» - цилиндрик ПСНД. А «ночная» часть дает пламя, если я ничего не перепутал. Значит, будет костер и нужно найти что-нибудь, что на этом костерке можно было бы поджарить. Рыба-то здесь есть?

***

В этой речушке, падающей с довольно большой высоты, и разливающейся широким плесом, рыба была, и абсолютно непуганая. Несколько острог из крепких веток, сучки затачиваем, они будут зубьями. Главное сейчас - определиться с ночевкой. А как стемнеет - на охоту! Называл же Сергей Тимофеевич Аксаков ночную рыбалку с острогой - охотой! «Записки ружейного охотника» - это вам не «Муму»! «Муму» кто написал? Тургенев? А памятник-то почему Гоголю поставили?!

Разведка местности заставила меня крепко почесать в затылке. Небольшое ущелье вокруг плеса было плотно закупорено почти отвесными стенами, поднимающимися на приличную высоту. Залезть можно, но нужно ли? Изо всей одежды на мне только сапоги - не хотелось бы напороться ногой на сучок… Портки сушатся. Миль пардон! Выход из ущелья только по руслу, а там после плеса каскадик водопадов, в который не сунешься на лодке или плоте. Заповедник для полуэльфа? Похоже на кастрюлю без крышки…

Кстати, темнеет уже. Набрать хвороста, запалить костерок на бережку, и, сняв сапоги, захватить самодельную острогу с самодельным же факелом. Острогу надо вводить в воду медленно, а бить надо быстро… Рыбка вроде жереха, с белым брюхом и серой спиной, причем совершенно непонятно, как она поднимается вверх по течению. Тоже мне, лосось недоделанный!

Трех рыбин оказалось вполне достаточно, рыбный шашлык оказался вполне на уровне. К нему бы соли, да картошечки жареной. Да огурчика малосольного… Отставить! Свитер, хоть и пропитался дымом, но не высох, а вот нижнее белье и старинное галифе с «треугольниками» на коленках высохли.

***

Туман свивался в косички, будто собирался в первый класс. Вот и башня видна… Я узнаю эту башню, точнее, даже не эту, а похожую. Конкруд-то где прячется? Клок тумана странно изгибался, вытягивался, танцевал. Вот он сгустился, в нем мелькнул светлый локон, сам похожий на туман. Худенькое плечо с по-детски выступающей ключицей… Да лицо-то где? Лицо мне дайте!

***

В лицо мне не дали - не успели. Сквозь сон я ничего не услышал, но нюх меня не подвел. Тонкий запах, очень тонкий, но не вписывающийся в окружающий пейзаж. Не должно быть здесь таких запахов. Я закашлялся и как записной солдат-срочник напялил на морду противогаз. Прямо, рефлекс какой сработал… Салага я или дух? Карась или слон? Не помню, чем они друг от друга отличаются, да и плевать, дезертир я… Лопатка лежала под рукой, в чехол я ее не убирал. Так и встретил их: в одной руке лопатка, в другой острога для рыбы. Нож решил не светить, пусть будет «последним шансом». На огонек зашли? Так от костра только угли остались…

Их было много. Они подходили со всех сторон, медленно, как-то даже нерешительно, но в руках у них были ножи и каменные топорики. Стоп, а ножи-то какие? Это что? Кремневые ножи? Кремневыми ножами то ли в жертву приносят, то ли еще что нехорошее делают… Сначала я решил, что это гоблины отомстить пришли, только зеленоватые какие-то, но потом увидел, что их одежда - это шкура, бархатистая, похожая на шкурку крота. А еще маленькие хвостики, длинные ушки и смешные вытянутые мордочки с большими выпученными глазючками и подвижными носиками-хоботками. Глаза такие большие для ночного зрения, понятно. Просто большие крысы или кроты? В Великоречье нет этих противных грызунов, но я видел их изображение в энциклопедии пришлых еще в детстве. Они остановились, не доходя до меня пяти шагов, на безопасной дистанции и зачирикали. Не знаю, что они хотят, главное, до воды добежать и попробовать сплавиться через пороги.

Голосочки тоненькие и противные. Гнусные голосочки… Так, а это что за хрень? Кротики-крысики расступились, и я увидел, что по живому коридору ко мне приближается их патриарх - маленький, убогий, скособочившийся, шубка седая, лапки кривые, глазючки кожистой пленкой затянуты. И бородатый при этом. Бородка знатная: реденькая, красноватая и в темноте чуть светится. Что-то мне эта бородка напоминает… Неужто кобольды это! А что это в руке у местного Биг Бананы? Гнилушка? Действительно, крупная щепка какого-то дерева, насквозь гнилая и светящаяся слабеньким зеленоватым светом. Ступал по земле старичок с опаской, немного бочком, хоботок его непрестанно двигался. Не будь за его спиной нескольких десятков молодых особей, я бы дедку даже посочувствовал. Одно хорошо: в лапках у долгожителя нет никакого оружия. Нужно было бы меня убить - дедушку не привлекли бы! Ну что ж, и мы будем вежливы: лопатку я выпустил из пальцев, и она воткнулась в землю рядом с моей ногой. И острогу я воткнул в землю, показывая, какие у меня мирные намеренья. В случае чего и лопатку, и острогу возьму одним движением. Ну не кажутся мне эти гаврики опасными, хоть плачь! Это после того, как я на драконе полетал. Вот дракон - тот опасен! До чего же ловкая и быстрая зверюга! А этих я выщелкаю на раз…

Старенький кобольд остановился напротив меня и засвистел, и зачирикал, и лапками замахал. Да, язык тела у кобольдов совсем иной, чем у прочих разумных. Единственное, что я понял, так это то, что меня куда-то зовут - пойдем с нами, дескать, добрый молодец… Некстати вспомнился анекдот про медведя, как он за охотниками почти до деревни гнался, пока молодой охотник не сглупил… Ладно, надо решаться на что-то… Пойти, что ли, навстречу дедуле, только лопатку возьму, а острога, так и пес с ней, пущай пропадает… Не успев додумать эту мысль до конца, я упал мордой на землю, получив страшный удар по затылку.

***

Очнулся я, конечно, в плохом настроении. А с чего ему быть хорошим? Я лежал в каком-то коридорчике, вроде тех, что проделали гоблины, но там были земляные стены и полы, а здесь был камень, холодный и сырой камень. Довольно светло, впрочем, светится мох кое-где на стенах Почему так получается, что каждый раз, пытаясь вырваться на свободу, я попадаю в еще более нелепое положение? Что лучше: быть подопытным кроликом маркиза Конкруда, заключенным Ярославской контрразведки, игрушкой «псов» из роты охраны спецбатальона или рабом странных и смешных подземных существ-кротов, про которых известно только то, что их называют «кобольдами»? Больше о них мне ничего неизвестно, даже самоназвания.

Виталя, рассуждая о свободе в моем последнем сне с его участием, выражался, надо признать, довольно деликатно… Тут не «дудки», под которые я якобы пляшу, тут кружок «ложечников». И ложки скоро будут использованы по своему прямому назначению… То-то сейчас бы позлорадствовал… Дышать в противогазе было неприятно. Не привык просто, да и в воде снаряга побывала… Хотел уже снять маску, но раздумал. Хоботок? Есть! Длинные уши? Есть! Большие круглые глаза? Опять есть! Да я ж вылитый кобольд, высокий только, да и одежда… странная и хвоста нет. Плевать на одежду, эту карту стоит разыграть! И руки у меня свободны, и нож за голенищем! А охраны не видать! Да что ж такое? У Конкруда, правда, я почти в таком же положении был, и к чему это меня привело? Осмотреться не мешает, чтобы не свалять дурака.

На стенах были какие-то грубые рисунки, и я заставил себя к ним присмотреться. Птичка? Нет, дракон! Точно, дракон, вот и крылья не как у птиц, перьев нет, и четыре лапы. Наскальные рисунки, блин. Ножом сделаны? Скорее, когтем. Нигде, правда, на рисунках нет такого, что «кроты» дракона чем-то протыкают, убивают, или там поедают его. Вот группа «кротов» перед каким-то глазом. Кобольды здесь смирненькие, даже какие-то благоговейные, словно молятся перед этим оком. Глаз, правда, довольно странный: обычно глаз рисуют вытянутым в длину, а не в высоту. Остальное - все как обычно, радужка, зрачка, правда, нет… Зато реснички есть, лучиками, но почему-то все вниз направлены. И кобольды их наклеивают… Что за бред! Может, не зрачок? Портал? И тут меня осенило… Яйцо! Это яйцо, вид изнутри! Конечно! Они ж, как дети, рисуют самое главное! А фигурки точно благоговеют! И что-то наклеивают на яйцо! Как что-то? Они же золотом яйцо обкладывают! То есть они дракончикам помогают вылупливаться? А почему тогда меня по затылку шарахнули? Я же лучший друг драконов, одному даже имя дал!

Срочно, срочно пересмотреть ситуацию под этим углом. Нож не сняли? В сапоге нож! Руки связаны? Ничего подобного! По карманам даже если шарились, там взять нечего, противогаз на морде лица оставили… Спокойно, это теперь мое лицо. И сам я Посланник Драконов! Прислан проинспектировать НЗЗ. Неприкосновенный золотой запас! Нет! я сам Дракон, только маленький, как тот воробей, что не воробей, а Орел, только «болел долго»! Приду и дам кобольдам Конституцию!.. Покритичнее надо к себе, покритичнее!

И если уж все пересматривать, то лежу я не в «коридорчике», который может закончиться стенкою, а в картинной галерее. Нет, у кобольдов не может быть картинных галерей, значит это просто зал. Зал для всех торжественных церемоний, равно как и столовая, равно и…

Нож… Нож Колдуна. Деревянная рукоятка, короткое и широкое лезвие. Самоделка кондовая… Я повертел его между пальцами, переменил хват с прямого на обратный, потом снова спрятал в сапог. Сталь дрянная, но разве это важно? Надо работать тем, что есть. Кухарь так кухарь, штык-нож, так штык-нож… Мои собственные ножи в ручках Наташи остались. Жалко мне их? Так, чуть-чуть… Не критично. Не очень дорогие были, правда, у одного насечка серебряная, хорошо в нечисть воткнуть. Ага, с разбегу… Сколько у меня ножей в руках переломалось - ни в сказке сказать ни пером описать. Чаще всего отламывались кончики, потому что нож надо еще и метать. Метать здесь, кстати, некуда. В кротов метать пока погодим…

А не прогуляться ли по подземным переходам? Заодно определимся со статусом. Если я «Старший брат» кобольдов, то мне везде дорога, а если нет, то остановят…

Первый же поворот вынес меня в узенький и темный подземный ход. Прохожу, если боком и пригнувшись. Так и поплелся, и шел довольно долго, пока не увидел впереди лучик света. Добраться до бойницы оказалось не очень сложно, но я постоянно бился головой о потолок, шипел, ругался и начинал двигаться в «полуприсяде». Вот и окошко. Прекрасный вид на водопад… Отсюда, значит, меня засекли, но кто это сделал и в какое время? Одно дело, если видели, как я лечу «на драконе», другое - если углядели только после захода солнца при ловле рыбы. А что-то мне говорит, что к солнечному свету кобольды относятся с неприязнью. Ночные они или, на крайняк, сумеречные охотники. Обследовали они границы этого ущелья или нет? Если обследовали, то знают, что я просто с неба свалился. Как бы это представить в нужном свете? И выяснить надо, кто меня по затылку огрел? Пущай его Дракон сожрет! В крайнем случае, пусть он утром с перерезанной глоткой проснется, чтобы не ставить под сомнение мой полубожественный авторитет!

Легкое цоканье когтей по камням показало мне, что мое отсутствие не осталось незамеченным. Я повернулся к своему преследователю, сожалея лишь о том, что в маске противогаза невозможно корчить рожи. Люблю я это дело! Впрочем, безучастная ко всему, застывшая, неживая физиономия даже предпочтительнее. Говорят, Константин Сергеевич Станиславский, тот самый, который кричал «не верю!» связывал своим актерам руки, чтобы они выражали чувства и эмоции исключительно лицевыми мышцами и глазами. У меня обратный вариант. А как выразить телом спокойствие и уверенность, если приходится скрючиваться в три погибели? Маленький кобольд держал в руке гнилушку, испускающую слабый свет, и я не без оснований предположил, что он прислан «переговорщиком». Заодно я проконтролировал, чтобы никто не приблизился ко мне сзади. Неохота во второй раз по затылку получить.

Кобольд замахал лапками, и я направился за ним в обратный путь, следя за высотой потолка. В «зале», насколько я понял по издалека слышному чириканью, свисту и хрипению, собрались кобольды. Величественной деревянной походкой я вошел в «зал» и наткнулся на хитрющий, все понимающий взгляд … маленьких глазок гнома, занимающего своей тушкой почти все пространство этой пещерки. Очень у этого гнома личность знакомая - совсем недавно мне его представляли как Лимлина… Бубнового Валета? Валета точно, а какого? Их четыре штуки ведь! Козырного? Вальтового козыря, точно!

- Ну что, эльф, попался? - говорил его взгляд. Кобольд-старикан, с бородой, похожей на медную проволоку, просвистел нечто вопросительное, на что гном достал из кармана небольшую губную гармошку и приложил ее к губам.

- Не козыряй, Лимлин! - посоветовал я гному негромко, - придержи карту!

От удивления гном резко выдохнул, и губная гармоника выдала вялое и недоуменное чириканье вместо злорадного и обличающего. Вот как языком-то можно овладеть, оказывается! И не нужно отговорок про разницу в строении артикулирующих органах! Конечно, с помощью «машинного перевода», то есть губной гармоники, чтобы не сказать свирели, можно модулировать ограниченное количество фраз, но гному с кобольдами «за жизнь» говорить нет резона. А для торговой операции довольно и двух десятков словосочетаний. Общение здесь, как я посмотрю, давно налажено: Лимлин как-то ведь успел выучить язык кобольдов!

- Откуда меня знаешь? - ошарашенный гном смотрел с подозрением, рожа его наливалась красным, весь он набычился, даже кулаки сжал, - что называется, гном выражает недоверие!

- От верблюда! Глоин Глаз, двоюродный твой, познакомил. В Сеславине!

На широкой роже гнома выражение недоверия и угрюмости постепенно сменилось задумчивостью. Глаза его перестали яростно сверкать, борода больше не топорщилась, нос он, надо отдать ему должное, утирать стал не рукавом, а клетчатым платком, размером со скатерть. Прикрываясь этой занавеской, он вперил в меня пронзительный взгляд и спросил шепотом, отдающимся по всей пещере:

- Ну и что ты здесь делаешь, Петя? Противогаз, ладно, не снимай пока…

- Как что? Карты шпилю! - злобно ответил я, прекрасно понимая, что Лимлин начинает разыгрывать свою партию, где мне опять предназначена роль разменной фигуры.

- Карты для Генерального Штаба? - хохотнул гном и выдал на своей гармонике несколько тактов, прозвучавших отрывисто и зло. Кобольд зачирикал вновь, удивленно и недоверчиво, но Лимлин снова воспользовался своим «переговорческим» аппаратом и хозяев пещеры как ветром сдуло. Только старейшина попытался сохранить остатки собственного достоинства и удалился куда как неторопливо. А скорее всего, у него физические кондиции не позволяли убраться побыстрее. Очень странно, какую роль играют гномы в жизни кобольдов?

- Пойдем, Петя, на воздух, мне здесь стоять тесно! - неудовольствие Лимлина было понятно; странно было, как он вообще сюда умудрился залезть. По тому ходу, по которому шел я, гном бы точно не протиснулся.

Все оказалось проще: Лимлин попросил меня отступить к стенке, а затем с кряхтение и сопением поднял и отодвинул в сторону огромную каменную плиту, которую я считал полом. Оказалось - люк. В потолке открылся люк… и дальше по тексту. Вниз вела довольно крутая широкая лестница, состоящая из великого множества таких невысоких ступеней, что проще было бы считать ее мелкой теркой для гигантских овощей и преодолевать, не держась за стенки, как это делали мы, а просто на пятой точке. А на какой-нибудь доске скорость была бы вообще нереальной. Задницу, конечно, отбили бы, ее тоже жалко, но голову и сломанные ноги - гораздо больше… Гном, как я сообразил, держался на ногах из фанаберии - не хотел себя «перед эльфом» ронять, а я тупо последовал его примеру, посчитав, что подгорному жителю как специалисту виднее. Спускались мы долго, и, в общем, спустились благополучно, хоть и рисковали, а затем чинно вышли в другое уже ущелье, тоже с маленьким ручейком, не претендующим на звание водопада, расположенного где-то ниже и левее, чем «кастрюлька».

Выход охраняли сразу два гнома, у одного был ручной пулемет, другой небрежно держал на сгибе локтя «гномью» винтовку - «маузер» под мощный патрон, которым можно медведя завалить. Рядом с ними лежал рюкзак, поверх которого была уютно устроена такая же винтовка, принадлежащая, конечно же, Лимлину. И еще к рюкзаку был приторочен кожаный чехол, в котором покоился какой-то монстр, скорее всего, «Секира Дьюрина», которым и дракона можно с неба сдернуть, и борт бронетранспортера пробить. Лимлин не удержался, бросил любовный взгляд на чехол, подхватил «Маузер» и повесил себе на плечо стволом вниз. Он и без винтовки неплохо был вооружен: на широкой перевязи болтался револьвер огромного калибра, явно сделанный на заказ из сверкающей отполированной стали, украшенной сложной чеканкой, объемистую талию опоясывал патронташ, и, конечно, в чехле справа висела гномья секира, Ну и у меня - лопатка, и у меня в чехле справа! Ничем я не хуже гнома! Только огнестрел надо раздобыть…

Лагерь у гномов был, что называется, на скорую руку. Никаких комментариев по поводу моей персоны, от сидящих вокруг костерка пятерых гномов не последовало. Дисциплина… Челюсти, конечно, поотваливались. Если будут потчевать какой-нибудь кашкой, откажусь. А то в прошлый раз - с полковником Тимохиным - согласился… И до какой жизни дошел… Днем гномы, конечно, на воздухе время проводят, благо тепло, а ночи в предгорьях должны быть холодными. Ночью они забираются в те ходы или шахты, которые предоставляют им хозяева, ходы, и где им «стоять тесно». Ночью… ночью, значит…

Но поесть и выпить Лимлин мне не предложил. Все-таки культурное доминирование «пришлых» не до конца убило традиционный уклад гномьего быта. Гномы знают, когда надо гостеприимство оказывать, а когда не надо… Тем более - эльфу-полукровке.

- Что ты тут вынюхиваешь, Петя? - спросил меня Лимлин попросту, радостно размахивая руками, которые не нужно было прижимать к бокам, как в туннеле у кобольдов.

- Все вынюхиваю! - ответил я так же просто. - Работа у меня такая… - Вот ведь, а? Не успел трех слов сказать - уже промахнулся! Ну не скажет же разведчик: «работа»! У них же, рыцарей плаща и кинжала, «Служба», да с большой буквы! Хотя… может, я не рыцарь, не кадровый? Может, подрядился просто?

- Особенно интересно, - прибавил я, чтобы отвлечь гнома, - как кровавые смарагды связаны с миграцией гоблинов, и как та, в свою очередь, связана с появлением гномов в шахтах кобольдов возле гнезда дракона!

- Ты сам-то понял, что сказал? - спросил меня Лимлин с неподдельным интересом, уперев здоровенные руки в бока. - Нам на гоблинов плевать с горы! А кобольды нас сами позвали, драконы их донимают очень!

Врет! Я это, не используя нюх, скажу! Как это гномам на миграцию гоблинов плевать? Еще бы он мне заливать начал, что гномам решения Тайного совета друэгарских кланов неинтересны! Да гоблины испокон веков с гномами воюют! Это раз. А кобольды, как я понимаю, на драконов жаловаться бы не стали… Это два.

- Зачем ты врешь, Лимлин? - удивился я. - Тебе оно надо? Давай наладим обмен информацией, или уж разбежимся!

- Да куда ты пойдешь, Петя? - удивился в ответ гном. - Кобольды всю территорию вокруг своих шахт и ущелий контролируют, а твоей группы не видят! Может, ее нет? Не ждет тебя никто!

- Ждут писем и денежных переводов! - огрызнулся я. - Мне тебе, что, явки и пароли назвать? Точки эвакуации? Основную и запасную? Время Икс?

- Как тебя «эвкуировать» будут? - спросил Лимлин, уверенно коверкая незнакомое слово, смысл которого он, тем не менее, прекрасно понял, - На пяти дирижаблях?.. А время Икс нам всем неплохо было бы знать…

Тут гном вздохнул, но уже не так уверенно, как в начале разговора. Мое неожиданное появление Лимлин никак не мог связать с драконом, а прочие варианты не укладывались в его схемы.

- Ловок ты, что и говорить, - кивнул гном в такт своим мыслям, - я как увидел тебя в Сеславине, сразу Глоину сказал, чтобы на тебя ставил…

Если гном думал сделать мне комплимент, вспоминая мою нелепую дуэль с поручиком Свечниковым, которую мы, бесхвостые павлины, решили проводить на катанах, то он серьезно ошибся. Ничего, кроме чувства стыда и неловкости, эта безобразная сшибка у меня не вызывала. Нет, вру, еще хотелось позабыть о ней поскорее… Вот ведь интересно: меня все принимают за какого-то шпиЁна. Кроме разве что Тимохина… Это ж обидно, как этого не понять? Это значит, что за моей спиной все видят только тень мощной организации, вроде ярославской контрразведки, но это значит, одновременно, что сам я ничего из себя не представляю! Но это же не так! Я ж, вон, на драконе летал! Или так?..

- Хочешь, Лимлин, я тебе расскажу, как видится эта ситуация?

- Где и кем видится? - попытался уточнить гном.

В ответ я лишь скривился:

- Да какое тебе, Лимлин, дело? Мной видится! Если тебе мое мнение неинтересно, так и скажи! Я и так, ради знакомства, по самому краю хожу!

- Ладно, ладно, не кипятись! - Лимлин выставил рубленую ладонь в защитном жесте, - Конечно, мне интересно! Рассказывай!

Если я правильно рассуждаю, всех разведчиков учат добывать информацию. Добывать из любых источников, сравнивать и анализировать. Что ж, я готов дать «информацию»… Пусть начальнички, вот те, кто Лимлина обучил слово «эвакуация» понимать, головы-то поломают! Им за это жалованье платят!

- Вы давно с кобольдами спелись! И когда гоблины сперли у драконов яйца, те обратились к вам! Яйца вы не нашли, потому что гоблины смогли их утащить аж на территорию Ярославского княжества. Но у вас есть интерес к золотишку, которое кобольды собрали для дракона. И вы собираетесь поохотиться, а заодно и жилище драконское навестить с целью его обкрадывания!

- Мы не воры! - возмутился Лимлин, - По-твоему, драконы золото сами в шахтах добывают, в водичке промывают? Не надо из себя адвоката драконов строить! А по поводу яиц - эту идею я вообще не поддерживал!..

Тут Лимлин остановился, осознав, что сболтнул лишнего. И правда, сболтнул… Что ж, вызвать у него эту реакцию было несложно. Гномов ужасно сердит, когда их обвиняют в воровстве - потому, вероятно, что воровать гномы не умеют. Разбой - другое дело… Сопяще-пыхтяще-топающее существо, коим является гном, на роль растворяющегося в тени воришки подходит мало. Хотя взломщики из воров первостатейные - любой замок откроют на раз!

- Договаривай, что замолчал? - подначил я Лимлина, - да не волнуйся, всем давно известно, что это вы гоблинов подговорили яйца у драконов увести! Но теперь многие интересуются: случайно нашествие гоблинов на северные пределы Ярославского княжества совпало с восстаниями «сипаев» в Тверском княжестве и войной с эльфами из Закатной Пущи, или это всего лишь совпадение?

Тут я блефовал по полной. Если Лимлин в ответ меня пристрелит, значит - не поверил. Если не пристрелит - поверил… Или наоборот…

- Даже если я скажу, что совпадение, ты все равно ведь не поверишь! Я же знаю, вас учат, что совпадений не бывает!

Вот не знаю, не знаю! Кого-то, может, и учат, а я в совпадения верю! Совпало же, что я встретил знакомца здесь, в пустынных горах на севере, на территории, принадлежащей Ярославлю! Прямо перед горами, отделяющими Заселенные земли он Неизведанных!

- И все же? - я высокомерно приподнял левую бровь, но мои потуги сыграть роль мастера-дознавателя пропали втуне: маска противогаза никуда не делась и весьма мешала.

- Да сто раз уже объяснял, что проект натравить Драконов на Нечисть ни к чему не приведет! Ну, не видит дракон в нечисти добычи! Мясо невкусное, жрать невозможно! Так что решение забросить яйца дракона в Дурное болото, чтобы стравить Дракона с нечистью надо признать ошибочным! Единственное время, когда дракон будет летать за своими яйцами - это время, когда по каким-то причинам вылупливается дракончик! Но нечисть-то прет круглый год!

Интересный проект! Как хорошо, что рожа противогазом прикрыта - отвалившуюся челюсть и выкатившиеся глаза Лимлин не заметит! Кто ж такие проекты придумывает? И много их?

- И чтобы кобольды ничего не заподозрили, вы привлекли гоблинов? А гоблины пошли не в сторону Дурного болота, а в другую сторону? И яйцо, соответственно, унесли? - спросил я сочувственно.

- А что от гоблинов ждать? Знаешь, как их ярославские называют?

- Тараканами…- на автомате ответил я, пытаясь переварить свалившуюся на мою бедную ушастую голову информацию. - Кукарача, ла кукарача, Йа но пьеде каминар! Порке но тьене, порке ле фальта Марихуана ке фюмар!

- Чего-чего? - спросил Лимлин, засмеявшись, - Я только слово «марихуана» понял!

Не все ж тебе иностранными языками козырять! К сожалению, с произношением у меня могут быть проблемы: испанский я учил недолго и по книжке, без лингафонных кабинетов…

- Не парься, это про таракана песенка старинная! «Тараканам» ярославцы дали прикурить, это я доподлинно знаю!

- Точно, дали… - поддакнул гном, - У меня к тебе предложение есть деловое!.. Лимлин, похоже, что-то решил про себя, нет, про меня:

- Ты эльф грамотный, образованный! Не хочешь на досуге написать… свою автобиографию? Больших тиражей не обещаю, ограниченный тираж будет… Гонорар зато большой будет!

Молодец Лимлин. Все правильно рассчитал. Не слишком открыто, чтобы я мог отбояриться и притвориться, будто ничего не понял, но и вполне откровенно: как профессионал профессионалу. Ошибочка вышла, гражданин шпиЁн, не сможет вас моя жизнь заинтересовать. Нет в ней ничего романтического…

- Я в кредит не работаю! Задаток будет? - деньги мне нужны, и я не вижу ничего зазорного в том, чтобы взять со шпионской службы гномов некоторое количество золотых рубликов, не обеднеют!

- Не волнуйся, Петя, сейчас векселек подмахнем! На пятьсот новых рублей! Нормально?

- Сойдет! - не надо жадничать! Предатели и перебежчики могут и покочевряжиться, Родину продавая, но мне-то чего дергаться? - Детство и юность вас интересуют?

- Да знаю я твое детство, Петя! - расхохотался Лимлин, - До шести лет ты писался в штанишки, и у тебя все было хорошо! А в семь пошел в школу вместе с детьми пришлых! И в школе тебя как эльфа стали прессовать! Да, кроме того, в классе ты был самым маленьким и худеньким! Так что у тебя было всего два выхода: или научиться давать сдачи, или сдохнуть! Ты предпочел научиться!..

- Какое знание жизни! - прошипел я в деланном восхищении, - Значит, не надо детства?

- Отчего же, - возразил довольный гном, не увидевший иронии, - надо! Коротенечко, без подробностей!

Лимлин ошибся не сильно: первые «уроки жизни» я получил, действительно, в школе, хотя попал туда не с семи лет… На первых порах было потруднее, чем в казармах штрафной роты, хотя бы потому, что бежать оттуда было некуда. И ничего страшного не случилось - прижился, отучился… Кое-кого из моих школьных приятелей уже и в живых-то нет, а я вот копчу небо…

Мы с гномом снова дошли до входа в шахты кобольдов, Лимлин достал из бокового кармана рюкзака чековую книжку, прямо на коленке вписал на одну из страничек сумму в пятьсот золотых, размашисто расписался и передал вексель мне, прикоснувшись пальцем к металлизированному кружку на уголке. Все, теперь в любом из банков, работающих с Ярославским Торговым, меня ждет теплый прием! И не надо будет ни у кого одалживаться, чего я по жизни терпеть не могу!

- Думаете на дракона охоту устроить? - кивнул я на чехол, притороченный к рюкзаку Лимлина, - Золотишком разжиться?

- Золота, Петя, много не бывает, - наставительно произнес гном, - но кроме золота у драконов и серебро водится, мне кобольды сказали!

- Странно… - не мог не озвучить я червячком зашевелившееся сомнение, - сами и сказали?

- Сами, сами! - закивал Лимлин, - они, вообще-то, шутники еще те и каннибалы вдобавок, да и верования у них странные, но место свое знают! Завтра, как у них лунный металл войдет в сферу огня, с позволения их Великого, так и поведут нас к гнезду! Сперва, конечно, поупирались: знать, де, ничего не знаем, но мы им быстро мозги вправили! Против огнестрела с каменным топориком не пойдешь! Кстати, тебя они именно топором вырубили: метнули, стервецы, так, что обухом пришлось! Ты, кстати, рожу особо не свети - они эльфов так ненавидят, что и мы тебя защитить не сможем!

Обухом по темечку, значит… Нехорошо предавать тех, кому поклялся служить, пусть даже они и драконы…

- Дайте ствол, я сам себя «защитю»! - и, увидев скептическую усмешку гнома, спросил, - Какой там градус плавления у серебра?

Такого вопроса Лимлин не ожидал, и, удивленно вскинув брови, гном ответил, причем бойко так, как таблицу умножения:

- Ежели по Цельсию считать, так 960, но мы в горах, потому поменьше будет! А тебе зачем?

Близко к плавлению золота! Достаточно или недостаточно для того, чтобы стимулировать вылупливание дракончика? И что значит «лунный металл в сфере огня»? И какой Великий им должен разрешить? Демон, вроде Ава-Аддона? О теологии кобольдов у меня не было никаких сведений. Что задумали эти крысюки? У Лимлина не спросишь, у драконов тоже! Остаются сами кобольды…

- Научишь на дудке играть? - указал я глазами на «губную гармошку» Лимлина, засунутую им в кармашек револьверной перевязи. - Не боись, я себе уже приговор подписал! - Тут я взмахнул вексельком на 500 рублей, зажав его между указательным и средним пальцами правой руки, - Многого я не выучу, но хоть по верхам!

Судя по отверстиям на губной гармонике, ни фига не флективный у кобольдов язык, агглютинативный… И лапками они семафорят не просто так. И гнилушка, отнюдь не светящаяся днем, но пребывающая в лапах старейшины, тоже что-то значит…

Остаток дня мы провели в лингвистических штудиях, Лимлин учил с удовольствием, и, как выяснилось, самым распространенной фразой в языке кобольдов являлось выражение «Так угодно Великому». Его можно было произносить с самой разнообразной интонацией: от радостно-бравурной до трагически-унылой. Призвали кобольда, для чего гному пришлось опять ввинчиваться в подземный ход, а мне натягивать опостылевший противогаз. Выяснилось, что сила звука тоже имеет значение, но гномы абсолютно все исполняют как форте-фортиссимо. Вот и поговори с такими: у кобольдов, наверняка, ощущение, что на них постоянно орут!

Не нравится мне это, если честно, очень не нравится… Как бы хороши ни были «маузеры» гномов, как бы я ни уважал «Бренеке», в горах не все так однозначно… Понятно, что с гномами под камнепад не попадешь, а если специально валунчик сверху столкнут? Эту идею Лимлин не разделял, но мне, привыкшему ждать от «маленьких» гораздо больше гадостей, чем от «больших», было как-то неспокойно. Гномы, с их физической силой, массой, оружием, в кольчугах, в стальных шлемах, с крепкими налокотниками и наколенниками казались непобедимы. Кремневыми ножами против них много не навоюешь… А может, ничего, что они на кобольдов орут? У горцев это не должно во внимание приниматься: в разреженном воздухе звуки плохо переносятся, поневоле орать приходится. А вот в пещерах - в пещерах как? Там, кажется, наоборот, слишком громких звуков не любят… Загвоздка…

Вечер наступил как-то неожиданно, хотя ужин я запомнил: варево гномы знатное сварганили из «консервы». Лимлин даже представил мне своих соплеменников, но я был так загружен кобольдским языком, что сообразить, кто из них Бивёр, кто Бафёр, а кто Буфёр - уже не мог. Вы меня только до обжитых мест доведите, а дальше я уж как-нибудь сам. И по поводу буфера: кобольды, как мне кажется, именно буфер между гномами и драконами. Как гномы - буфер между мной и кобольдами, которые, кто бы мог подумать, каннибалы! Даже если не каннибалы, эльфа-полукровку они убьют с удовольствием.

***

Лицо казалось совершенно прозрачным на фоне старинной каменной кладки, поросшей мхом, отчего казалось, что у этого довольно симпатичного лица, какая-то безобразная щетина, едва ли не борода! Опять мне башню Конкруда показывают! И что за девица? Дура из пришлых, соблазнившаяся громким титулом Конкруда и тихо помершая от скуки на верхних этажах башни? Тогда это должна была быть такая дура, женитьба на которой обеспечивала бы маркизу некую стабильность в отношениях с княжеским престолом Ярославля. А что? неужели сестры, кузины да и дочурки Великого князя обязательно должны быть умными? Ничуть не бывало. Дур тоже можно любить! Я имею в виду не Конкруда, а того парня, который отдал свою сеструху маркизу.

И вот теперь она, невинно загубленная, этаким привидением толчется рядом с башней, где прошла ее «счастливая» жизнь. Ладно, она привидение, а я тут причем?..

***

Я открыл глаза потому, что в пещере был отвратительный запах. Нет, он и раньше был отвратительным: гномы не стеснялись рыгать и пускать газы в пещерке, выделенной им для сна кобольдами, от них несло потом и оружейной смазкой, благоухала кожаная амуниция. Хорошо хоть, на ночь не разувался никто. Но это был другой запах - металлический и тошнотворно-резкий. Запах крови. Лежал я в небольшом отнорке рядом с Лимлином, куда меня запихнул гном, запихнул с трудом, но больше ночевать было негде. Гость я или пленник - предпочитаю не задумываться. Я толкнул Лимлина ногой, и тот на секунду перестал выдавать носом заливистые рулады. Потом снова захрапел, довольно натурально для неискушенного уха, но боюсь, кобольды, с их привычкой к тонической интонации, могут и раскусить… Все равно, молодец! Сильно он свою природу поломал!

- Кровью пахнет, свежей! - прошептал я, и гном немедленно пополз на четвереньках по телам своих товарищей к выходу из пещерки, возле которого должен был сидеть часовой. Пещерка была явно рукотворной, причем имела форму сапога. Небольшой изгиб давал ощущение безопасности, но мне не очень нравилось, что из убежища только один выход. Гномов это тоже смущало, но они были уверены, что «это на одну ночь». Часовой должен был быть на виду. И где он? Спутники Лимлина, все эти Бафёры-Буфёры просыпались, когда гном «наступал» на них локтями и коленями, выпучивали глаза, но не поднимали лишнего шума. Молодцы! Егеря гномские!

Вылезти наружу Лимлин не решился. Сперва он попробовал вполголоса позвать исчезнувшего часового, но тот не откликался. А чего стесняться? Гномьи «вполголоса» вполне сопоставимы с человеческим «во весь голос». Куда исчез часовой, конечно, интересно, но до утра из пещеры выползать - безумие. Лимлин, похоже, тоже так считал, потому что, коротко посовещавшись со своими приятелями, обратился ко мне с вопросом:

- Запах до рассвета продержится? Сможешь унюхать?

- Я тебе собака, что ли? - возмутился я, - Да и не держится запах на камнях! Или сейчас искать, или не по запаху!

Гномы - существа чрезвычайно рациональные. Чрезвычайно, пока дело не доходит до родовых отношений. Как там старинная поговорка звучит? Если убьешь гнома - гномы отомстят, если убьешь эльфа - эльфы ничего не заметит, а если убьешь человека, то либо отомстят, либо не заметят… Хорошая поговорка, только не совсем верная. Эльфы тоже могут отомстить, но они сделают это тогда, когда никто уже не сможет сообразить, за что и почему! А вот с гномами вопрос: сейчас они на поиски отправятся или с утреца? Я лично на кобольдов грешу, на союзничков гномьих. А если так, то ничего гномы не найдут, а у крысюков появится как минимум винтовка и что там еще у гнома в качестве запасного оружия? И были вообще у часового гранаты? Закинут в пещеру и приветик, Петя! А не закинут - значит или кобольды, или хищники, или нечисть! Но гостеприимные хозяева в очереди первые идут.

- Сейчас не пойдем! - Лимлин был туча тучей, и я его понимал… Но куда сейчас? Только ноги в темноте поломаем, да подставимся по полной… Я так и лежал в своем отнорке и наблюдал, как Лимлин лезет на свое место, а прочие гномы, потеснившись, начинают на ощупь собирать амуницию, готовясь к выходу. Спать больше никто не собирался. Лимлин зажег ручной фонарик щелчком по корпусу, направив острый луч света на меня.

- Видел кого-нибудь?

- Нет, только запах почуял…

- Плохо… - Лимлин приуныл, необходимость дожидаться рассвета его здорово нервировала. - Здесь сидим, как в… Бафёр, посмотри, нельзя отсюда прорыться?

Солидный гном со светло-русой бородой только цыкнул зубом и скривился, но с места не сдвинулся:

- Еще вчера смотрел… Невозможно, скальная порода!

Умники! А предположим следующий сюжет: кобольды снимают часового, а затем наводят дракона на пещерку с помощью своих гнилушек! Один точный «плевок» и…

- Все выбежали из пещеры! - заорал я, и сам полез, ужом протискиваясь сквозь гномов, встретивших мой возглас двергскими ругательствами и человеческими матюгами.

Я почти выполз из пещеры, удачно оттолкнувшись ногами от чьего-то объемистого живота, но на последнем метре почувствовал, как в меня вцепились сразу несколько рук, захватили ноги, руки, шею. А еще говорят, что военные сначала выполняют команды, а потом начинают их анализировать… По цепочке меня передали к дальней стенке пещеры, под ясны очи Лимлина.

- Глупо, Петя! - покачал головой гном, - чего ты ломанулся? По-большому захотелось?

Вот чего мне в жизни не хватало, так это любимых гномами дурацких шуток на анально-фекальную тематику. Поэтому я как можно суше и спокойнее описал Лимлину ситуацию, как я ее вижу: сказал, в частности, что дракону хватит одного огненного плевка, чтобы зажарить нас в этой пещерке.

- Драконы по ночам не любят летать, - задумчиво сообщил мне Лимлин, - хотя, вроде бы, могут… Но ночью в горах делать нечего. Даже если ты прав, шансов остаться в живых в пещере у нас больше, чем снаружи. За выходом наблюдают, а дракону, чтобы плюнуть, нужно занять позицию четко перед выходом. Так пока он будет подлетать, его из пулемета свинцом нашпигуют, отгонят, а то и убьют…

- А какие хищники в горах водятся?- поинтересовался я, потому что переспорить гнома было невозможно. - Неужели кроме драконов, барсов и горных козлов здесь еще кто-то живет?

- О-хо-хо! - не то рассмеялся, не то вздохнул Лимлин, - Как же тяжело с вами, эльфами! А змеи? А сколопендры? А горные медведи? А тролли, тоже, между прочим, не равнинные? А гоблины? Не всех же мы с кобольдами выдавить сумели - кто-то и остался! В темноте нарваться - плевое дело! Архаров и горалов я и не упоминаю! А по поводу драконов: на склоне, по-твоему, мы будем куда худшей целью, чем здесь, в укрытии? Так что сидим, не рыпаемся!..

Так и стали сидеть до рассвета, благо, ждать его, по моим расчетам, было недолго… Что такое «лунный металл в сфере огня» Лимлин не знал… Если исходить из особенностей языка кобольдов, когда каждой минимальной смысловой единице языка соответствует свой тон, а сложные понятия формируются из сочетания простых… Что такое «сфера огня»? Что такое «лунный металл»? Сфера огня… А что такое огонь? Огонь это огонь… Допустим, сфера огня - это солнце… Тогда обещания кобольдов вывести гномов к гнезду драконов, при том, что время связано со сферой огня, значит только то, что они поведут гномов …днем. Открытие… Жаль, на Бэраховскую премию не потянет…

Хорошо, а металл в Луне? Или лунный металл? Стоп, стоп, как же так? Луну, значит, можно, Луной называть, а Солнце нельзя? А что? Нормальная теория… Для кобольдов Солнце может быть табуированным названием, в отличие от Луны, они же ночной народец. По легендам, солнечный свет их вообще в камень превращает… А лунный металл, вообще-то, серебро. А просто металл?

Вот теперь совсем стоп! Какой металл, если такого понятия у кобольдов нет! Ножики и топорики - кремневые, я сам видел!

- Лимлин, а что точно, даже не дословно, а по слогам, сказали кобольды по поводу вашего похода к гнезду дракона? - толкнул я гнома, увлеченно ковыряющегося в ухе и с интересом рассматривающего те сокровища, которые оказывались у него на кончике грязного ногтя. Рудокоп, елки-палки!

- А, что? - переспросил увлекшийся «самокопанием» гном и, осознав вопрос, ответил. - Ну, вроде как лунный металл должен войти в сферу огня… Может, не лунный металл, а лунный клинок… Язык же примитивный, сразу много понятий одним словом, тьфу ты, писком обозначают!

Лунный клинок? То есть лунный луч? Лунный луч и сфера огня. Соединение света луны и солнца? Новолуние? А когда у нас новолуние? Полнолуние было еще когда я в Сеславине с Глоином познакомился, новолуние через полмесяца - и одно, значит, уже было! Позвольте, следующее новолуние через неделю как минимум!

- А с чего ты взял, что они поведут вас завтра? Они сами сказали?

- Да нет, - отозвался гном с недоумением, - но старикан со светящейся бородой обещал, что скоро! Как только лунный металл…

- Слышь, Лимлин, «скоро» у вас и «скоро» у кобольдов могут быть очень разными «скоро»! Не пудрят они вам мозги?

- Вот с рассветом и выясним! И нам еще Бифёра искать… Спи, пока можно!

Я-то засну, но если неделю ждать, вот так вот на ночь караулы выставляя, то никаких Бифёров не напасешься! И что-то слишком поэтично это «обещание» для крысюков-кобольдов, словно придумал им кто-то!

***

Как же, заснешь с ними! Поворочался с боку на бок, но так и не смог забыться. Поутру никакого завтрака - только Бафёр попытался сунуть мне доживающее последние дни сморщенное яблоко прошлого урожая. Спасибо, мой добрый гном, не надо! Это яблоко сунул тебе Лимлин с кратким приказом не спускать с меня глаз, защищать от кобольдов и стрелять в затылок, в случае чего. Молодец, Лимлин, хороший ход, правильный. Я это яблоко с утра обоняю… Может, и зря я отказываюсь: в двенадцатом пункте «Правил Поведения при Похищении» сказано, что не нужно отказываться от предлагаемой похитителями пищи и всего, что позволяет сохранить физическое и умственное здоровье… Эти «Правила» в Ярославле в полицейском участке висели. Пока бюрократы меня там мариновали, я их со скуки наизусть выучил… В «Правилах…» меня больше всего четырнадцатый пункт поразил: «После освобождения воздержитесь от каких-либо заявлений!» Очень разумный пункт, с одной стороны, и очень показательный, с другой… Обиженный гном сам захрустел «фруктом», но не перестал смотреть мне прямо между ушей. Персональный телохранитель - это неплохо…

Останки Бифёра мы нашли не сразу, ближе к полудню. Кто-то из гномов посмотрел вниз, перебираясь через сложный участок склона, не знаю уж, что там заметил, но скоро мы спустились по скальной стенке метров на сорок, причем Бафёр просто обвязал вокруг моей талии веревку и спустил вниз, как корзину с картошкой, по незабываемому выражению маркиза Конкруда. Не скажу, что такое внимание меня обижает, но с башни Конкруда я спускался самостоятельно! Со стометровой, между прочим, высоты! Молчать надо об этом, молчать, воздержаться!

Не то что от неудачливого часового старались избавиться, просто бросили изгрызенные кости и остатки одежды вместе с изодранной в клочки снарягой. Могли и кобольды погрызть, недаром каннибалы. Оружие? Гномы столпились вокруг родича, так что я не понял, гранаты были у Бифёра или нет? Револьвер и винтовку гномы забрали, но просить их дать «поносить» оружие было бесполезно - оно было попорчено, непонятно, камнями, когтями или еще чем.

«Прощай, Бифёр! - сказал я мысленно, глядя на то, как хоронят гномы своего родича, и не желая выяснять, как они отреагируют на мое не совсем уместное надгробное слово, - Не успели мы познакомиться, но имя твое я не забуду!» Пожалуй, то же можно было сказать о «штрафниках» Дусте и Колдуне, настоящие имена которых я так и не удосужился узнать.

Надо кобольдов искать, без разборок с ним дальше никуда!

***

Кобольдов искали везде. В пещерах, рядом с водопадом, в каких-то старых штреках, про которые гномы ничего не стали мне рассказывать, делая загадочные лица. Серебро? Может быть, может быть… Выработки давно были прекращены, так что можно не сомневаться - ни одного самородка я не найду, даже если буду рыть носом землю. Кобольды, по слухам, любят именно старые выработки, причем для них не особо важно, где жить - в штольне или в шурфе, то есть в горизонтальной «трубе» или в вертикальной. И еще кобольды известны как самые мрачные и отвратительные шутники по отношению к тем, кто рискует работать в шахтах. Если это так, то последняя их выходка - с исчезновением - просто великолепна. Главное, чтобы они не продолжили шутить свои шуточки со мной.

В коротком наклонном штреке, заканчивающимся завалом, мне впервые стало не по себе. Гномы вооружились мощными фонарями, и я возблагодарил пришлых за это изобретение. Чадящие факелы, конечно, очень романтичны, но не здесь, в штреке, здесь и так дышать нечем. И пахнет… Откуда в этих выработках хомячки? Не кобольды, которых я стал про себя называть «крысюками», а самые настоящие серые грызуны с забавными мордами, как у хомяков, и глазами-бусинками. Нет, хвосты не голые, не крысы, не хомячки, какие-то …пищухи? Один из этих мелких полухомячков-полукроликов явно наблюдал за нами и не собиралась прятаться. Бешеный? Что съедобного могут здесь найти эти животные? Или их тут прикармливают?

- Нет ощущения, что нас пасут? - спросил я не отходящего ни на шаг от меня Бафёра. Тот только покачал головой, не соглашаясь. До чего ж упрямые!

Пищуха, наконец, спряталась в какую-то щель, и я подошел поближе - посмотреть, насколько серьезен завал, образовавшийся совсем недавно, судя по шушуканью гномов. Неожиданно где-то в глубине тараканьего хода раздался заглушенный испуганный писк, и почти что в лицо мне выскочила та самая, которую я подозревал в бешенстве. Я и успел-то только отскочить, закрывая лицо локтем, как сверкнувшая алым раскаленная проволока выскочила из норы, обвила задние лапки грызуна и потащила его обратно, вглубь завала. Животное было мертво, можно не сомневаться…

- Видал? - спросил я у Бафёра, ошарашено пытающегося сдернуть с плеча винтовку. Живая проволока? И цвет такой… такой…, какого была борода у старикана-кобольда, светящаяся в ночи. Я представил, как один волос из бороды кобольда лезет у него из подбородка, удлиняется, утолщается и начинает охоту на несчастную пищуху. Интересно, другие волосы при этом «втягиваются» или на них закон сохранения энергии не распространяется? Хотя причем тут энергия?..

Как бы то ни было, гномы решили, что завал надо разобрать, им почему-то показалось, что ему здесь не место. Эстетические чувства он им, что ли, оскорблял? Странные типы… Завал, так завал, зачем корячиться? Гномы, впрочем, моего мнения не спрашивали и в моей помощи не нуждались. Огромные валуны они поднимали на раз, в их руках как по волшебству появились кирки и лопаты, и моя рука, потянувшаяся у саперной лопатке, висящей на поясе, опустилась сама собой. Зато пылищи рудокопы подняли - не прочихаться!

- Эй, Бафёр, - кашляя, позвал я свою «тень», - может, я на воздух выйду?

- У тебя противогаз есть? Вот и воспользуйся! - хмыкнул Бафёр, и я последовал его совету - не дышать же пылью!

Надеть противогаз не составило никаких проблем. Только приходилось все время протирать «глаза», чтобы хоть что-то увидеть. Посыпанные пылью, как пончики сахарной пудрой, гномы в процессе разборки завала выглядели очень целеустремленно. Может, именно поэтому я расслабился и не заметил, как темп «стахановской» работы снизился, замедлился, а затем гномы, один за другим, опустили инструменты и застыли соляными стопами перед открывающейся картиной. Картиной - в прямом смысле слова. А посмотреть было на что: завал скрывал темный, узкий, но высокий ход, на правой стороне которого, скромненько так, находилось изображение дракона, и выполнено это изображение было вовсе не лапками кобольдов. Зеленая грива, черная блестящая, едва ли не лаковая чешуя, красная пасть и совсем не драконьи глаза - с ярко-желтой радужкой и круглым зрачком. Крылья полустерты, но красноватый отлив на них все равно виден отчетливо. Когти вовсе не белые, а именно что черные, и это дает возможность предположить, что неизвестный художник видел дракона, а не воспользовался для его изображения расхожими представлениями или своей собственной фантазией… Гномы работали лопатами осторожно, с ювелирной точностью, освобождая большую часть живописного полотна, фактически, фрески.

- Ого! Видел когда-нибудь такое? - Бафёр был удивлен, но не восхищен, в отличие от меня. - Это что же такое?

Я тоже не мог припомнить ничего подобного. Психопатов-оборотней, входящих в «Дом Дракона» - тайную секту, каждый член которой хотел превратиться в дракона, а не в заросшую густым ворсом гориллу, как им полагается, давно перебили. Они почему-то возомнили, что ритуальные убийства помогут им стать чешуйчатыми… Себя бы кромсали, маньяки! Кто еще драконам покланялся? Да много кто… Хоть на дворянские гербы посмотреть - на многих то рулька драконья, то крылышко, то башка. И не в том дело, что дракон воплощение силы, мощи, быстроты и …коварства, что ли. В Великоречье с гербами не все так просто: простенькие общеизвестные символы и эмблемы сочетаются с воплощением запутанных религиозных воззрений старинных дворянских родов, а мифологические животные зачастую проигрывают по всем статьям тем милым представителям фауны, из-за которых по ночам за городские стены носа не высунешь.

Но вообще - не к добру такой знак. Одно понятно: считать поход гномов за драконьим золотишком простой охотничьей забавой не получится при всем желании. Охоту на драконов я не одобряю, мне Грызика с мамашкой жалко, но помешать гномам никак не могу. И почему-то есть у меня чувство, что не надо гномам к драконам лезть, чревато это…

- Я все-таки на воздух выйду, хватит, налюбовался картинкой, - буркнул я и побрел к выходу из штрека, не обращая внимания на возражения Бафёра. У выхода сам Лимлин стоит на карауле - не дело начальнику в пыли возиться да валуны ворочать. Пора ему узнать, что отрыли его доблестные подчиненные. Бафёр, видимо, принял это во внимание, поэтому, вместо того чтобы грубо одернуть меня, просто поплелся следом, что-то бубня себе под нос и громыхая амуницией.

Мы успели дойти почти до самого выхода, когда яростная, оглушающая волна из пыли и мелких камешков подняла нас в воздух и попыталась выкинуть прочь из штрека. Штрек был наклонным, градусов под 30, поэтому, пролетев пару метров, мы шлепнулись на пол живым бутербродом: гном оказался сверху, и придавил меня своим немаленьким весом. Впрочем, булыжниками по башке досталось, в основном, моему сопровождающему. Полуоглушенные, мы рванулись, но в разные стороны: я к выходу, а Бафёр - к накрывшему его товарищей обвалу. Навстречу мне бежал Лимлин, но я его едва заметил - так мне хотелось выскочить на поверхность! Не люблю подвалы и пещеры, и никогда не любил!

Вот так, до выхода из штрека осталось пять шагов… Можно не торопиться… Четыре, три… Солнце… Круто будет, если именно сейчас выход перекроет туша огромного дракона. Например, той самой «мамаши», на которой я совершил перелет - «из гоблинов в кобольды»…

Немедленно на мое лицо упала тень от огромного крыла. Накаркал…

- Мама? Мама! Ваш сын прекрасно болен! Мама! У него пожар сердца…

Как всегда, когда непонятно, что делать, я начинаю бормотать чужие строки, иногда совершенно не подходящие к ситуации.

Дракон сидел где-то над нами, контролируя выход. Хитрая тварь!

- Что? что ты сказал? - прохрипел Лимлин, пытаясь выглянуть из-за моего плеча, и опуская ствол пулемета, ненавязчиво просунутого мне под мышку. Вот же настырный коротышка!

- Это Маяковский, - ответил я не менее хрипло, потрясенный до глубины души странным поведением хищника. Подстерег-таки, мерзавец, нет, мерзавка! Подстерегла и готова плюнуть. Но пока не плюнула, спасибо! И почему она махнула крылом, уж не для того ли, чтобы я ее увидел? Почему? Вот Грызик мог бы со мной ужиться, но не дракониха же!

- Как там ребята? - спросил я Лимлина, в душе негодуя на него за то, что он воспользовался мной как щитом, - Там обвал?

- Обвал, - согласился Лимлин, - и облом… Ребята живы, просто отрезаны от нас. Ювелирно сработано! - Произнес это гном с такой интонацией, что мне на секунду показалось, будто он восхищен тем, как засыпало его родичей. - С нами Бафёр только остался… Ну а ты-то как почуял, что должно случиться?

- Пыльно было, вот и ушел! Да еще пищуха какая-то из-за завала выскочила, но ее проволокой назад утащило!

- Что? проволокой? - расширил глаза Лимлин, - Ты волос имеешь в виду? Волос Кобольда?

- Что такое Волос Кобольда? - спросил я гнома, недоумевая, как он может расспрашивать о такой ерунде, когда под завалом находятся его друзья. С одной стороны, никуда они не денутся, а с другой - как же гномы прагматичны, даже противно!

- Есть такая штука, ею кобольды мелкими животными управляют… Продали нас шутники шахтные, за копейку продали! Короче, вели нас, всю дорогу вели, теперь разделили, выход перекрыт, как я понимаю, скоро предложат выходить по одному…

- Да кто предложит? Кобольды? - не мог поверить я в эту бессмыслицу. Пусть кобольды пищухами управляют, пищат вместе с ними, но Драконом?

- Рассказывай! - потребовал я у Лимлина, повернувшись к нему и с трудом подавляя желание схватить гнома за грудки. Это, конечно, было бы ужасной, если не летальной ошибкой. Лимлин отступил назад и тоже едва удержался от того, чтобы не направить ствол «Льюиса» мне в живот. Хорошенькая диспозиция…

- Управлять драконами, Петя, можно, если ты об этом… Пищухами, понятное дело, гораздо легче, но и драконами можно. Мы здесь, чтобы встретиться с теми, кто это умеет… Обменяемся опытом, да показательный полет нам обещали… Магия на месте не стоит…

- И эти продвинутые маги не кобольды? - полуутвердительно, полувопросительно сказал я.

- Знамо дело, не кобольды… - вздохнул Лимлин. - Кобольдам одной очереди хватило бы…

- И картинку вы специально искали… - догадался я, снимая, наконец-то изрядно опостылевший мне противогаз. - Место встречи?

Да, если кто-то - идиот ушастый, не будем пальцем показывать, то это надолго. Или уж навсегда. Что мне гномы впаривали? «Эксперимент» - попытка натравить драконов на нечисть? И контроль возложен на семерых гномов, которым нужно и драконьи яйца добыть, и гоблинов выдавить, и кобольдов зашугать? Даже если с последними есть контакт… Тут дел не на малый хирд! И даже не на два хирда! И как я мог поверить, что для «работы» будут использоваться гоблины, которые в результате отнесли яйца дракона не к Дурному болоту, а прямиком на территорию Ярославского княжества? Гоблины? Использоваться втемную? Анекдот… Вот что значит, когда жизнь бьет ключом… по голове! Замотался я, и как увидел знакомую рожу, так сразу и попал…

Единственная надежда - сделать хорошую мину при плохой игре. Вот к этому не привыкать, к сожалению… Кто может управлять Драконами?

- Эй, вы живы там? На выход по одному! - раздался веселый голос уверенного в себе человека. Человека, тут не перепутаешь… - Оружие складываем у входа, и без глупостей! Потом все назад получите, не бойтесь!

- И ведь придется выходить… - прошипел Лимлин и подошел к выходу из штрека. Ручной пулемет он вскинул к плечу, и я, конечно, обзавидовался - мне так ни в жизнь не удастся. Подоспевший Бафёр держал в ладони сразу две ребристые чушки ГОУ-2, да еще мизинцем поддерживал ремень своей винтовки.

- Как мои родичи? - крикнул Лимлин в ответ человеку, - Закрыли их, теперь отдавайте! Иначе диалога у нас не получится!

- Эй, Казад, ты лучше всех знаешь, что ничего твоим соплеменникам не сделается, - невидимый оппонент обладал сочным, поставленным голосом прирожденного оратора. Нет, не прирожденного, именно что обученного оратора. Он хорошо артикулировал, не торопился, не гнал, прекрасно представляя все сложности отражения звука и его слышимости в подземных коммуникациях. Направлять звук - тоже свои хитрости есть. А где у нас ораторскому искусству учат? Там же, где и всему остальному…

- Ты сам виноват, что пришлось вас… разлучить! - вот эта пауза между словами - это вообще шедевр! - Ты бы еще пару бараков с собой привел, с безоткатками и минометами! Пулеметы, я так понимаю, у вас с собой?

Лимлин аж зубами заскрипел. Неохота с пулеметом расставаться, а придется. Тут уж ничего не поделаешь… Но Вальтовым Козырем его назвали не зря. Гном встал на цыпочки и, облапив мое плечо, зашептал на ухо, косясь на светлый проем выхода:

- Не выходи пока, Петя, будь другом! Выйдешь, последним, ладно? Ты же с нами, верно?

- Только ради Глоина, - буркнул я, памятуя о некотором долге перед гномом из Сеславина. Бинокль у него подрезал, а куда дел его потом - не помню… И еще - смарагды! С ними далеко не все ясно, но сначала они очутились у Глоина, а потом у меня. Что хорошо - смарагды, покропленные моей кровью, работали на «откачку» магических проклятий и вредоносных заклинаний. То есть были куда лучше любого амулета. Амулеты-то обычно узкоспециализированные, а смарагдики - универсальные! Хоть и отняли их у меня, а воспользоваться не смогут! Пустячок, а приятно! Но главное, конечно, вовсе не смарагды, а личность самого Глоина, довольно приятного гнома, в отличие от всех этих Бафёров-Бифёров.

Лимлин криво улыбнулся в ответ, поднял «Льюис» над головой и вышел из штрека. Бафёр за ним. Я, как и обещал, постоял полминуты, прислушиваясь к тому, что делается снаружи, а затем тоже вышел, щурясь от вечернего уже солнца, заметно опустившегося к вершинам гор.

- Оружие - в общую кучу! - скомандовал молодой парняга-абориген, по виду из Вираца, но меня интересовал не он, а другой, Демосфен доморощенный, только камешков во рту не наблюдается… По моим прикидкам, кроме специального обучения есть еще вариант, даже два, при которых можно заполучить такой голосище. Военная служба и цирк. Особенно, если речь идет о профессиональных дрессировщиках, привыкших подавать голосовые команды… Ха! Думаю, цирк и военная служба не только этим похожи! Дракон сидел скульптурным изваянием на скале неподалеку от нашего штрека. С наветренной стороны, зараза! Кто его контролирует? Подозреваю, что дрессировщик…

Когда пришлые задали всем жару огнестрелом, взрывчатыми веществами, минометами и воздушным флотом, ответ аборигенов был очевиден - они попытались сделать ставку на магию. Стереотипы и все такое… Колдуны проиграли, короче. Да и как не проиграть: маги - товар штучный, обучать их сложно и дорого, а винтовка или ружье у нас нынче в каждом доме…

Но никто не говорит, что магия совсем ни на что не годится. Эльфы Закатной Пущи первыми стали массово применять заклинания к хищникам, приманивая их к определенному месту, искусственно ограничивая охотничью территорию… Парочка этеркарпов, магически «привязанных» к определенному участку дороги, натворила немало, проредив как атакующие порядки пришлых, так и, надеюсь, аналитические отделы их штабов.

А теперь драконы, значит… Неуязвимые для магии, как всегда считалось… Новое поколение магически-ориентированного оружия… Вот значит как…

Дракон сидел, невольно приковывая к себе внимание. Можно говорить что угодно, но все глаза будут прикованы именно к дракону. Глаза и мысли, соответственно. Захоти я бежать, можно было бы воспользоваться… Гордая посадка головы, поджарое тело с сильными лапами, темно-серая чешуя, цветом похожая на камень, черные когти, черная же грива с синим отливом, ярко-желтые глаза и мощные крылья с толстой кожей, собирающейся в изящные складки - глаз не оторвать! А почему мамаша не двигается? Ладно, не моргает, насколько я понимаю, моргать дракону не нужно. Но ни одного движения крылом, хвостом, лапой… Как камень. Под таким контролем, что и дернуться нельзя? Нехорошо это, нехорошо…

- Что застыл, о чем задумался? - поторопил меня один из бойцов, контролирующих выход из штрека.

- Думаю, лопатку с противогазом сдавать, или они за оружие не считаются? - протянул я, дружелюбно глядя на охранников.

- Все сдавай, во избежание… - посоветовал мне боец, и я с легкой душой отбросил имущество, принадлежащее штрафроте спецбатальона.

- Туда! - направил меня боец, и я послушно, под приглядом четырех пар глаз отправился к небольшой скальной площадке, где едва ли не пару минут назад были разбиты шатры, по идеологии недалеко ушедшие от военных палаток пришлых, тоже, кстати, из камуфляжной ткани. Если еще и кухня есть полевая… Жрать-то хочется уже!

Подошел к палатке, и прислушался, прежде чем откинуть полог. Витийствовал Лимлин, я к его баску привык уже, не мог не опознать.

- …я все понимаю, господа, но подсылать к нам эльфа… У меня даже слов нет! За то, что я его не грохнул сразу, мне памятник нужно ставить!

- Памятники самому себе вы все горазды ставить! - возразил Лимлину тот самый хорошо поставленный голос. - Мы думали, что приглашение полуэльфа именно ваша инициатива! Это не так?

- Нет, конечно! Где я, честный казад, а где эльфы? Вы меня еще мужеложцем объявите! - судя по тону и голосу, гном был обижен страшно. Оскорблен в лучших чувствах.

Тут уж я не выдержал и зашел в палатку. Лимлин решил от меня откреститься? Прекрасно!

- Мое почтение, коллеги! - поприветствовал я все собрание, метнув гневный взгляд на гнома. Тому, понятно, все нипочем, вот мерзавец, а! Еще и подмигивает! Традиционное Академическое приветствие оценили, к сожалению, далеко не все. «Коллеги» в числе пары десятков человек довольно четко делились на две группы. И были эти типы для меня вполне узнаваемы. Не по рожам, а по внутреннему ощущению… В глубине палатки собрались те, в ком с первого взгляда можно было опознать «столпов». Столпов веры, что ли, или, может, столпов общества… Одежда, манеры, внешность - все это, конечно, важно, когда речь идет о торговом представителе, но абсолютно лишено смысла, когда встречаются такие вот личности, определяющие направление денежных потоков и кажущиеся самим себе кем-то вроде богов. Полубогов, не меньше. Тут, скорее, можно говорить об «отпечатке», или даже печати, которая стоит на каждом из них. Некий «отсвет», что ли, на рожах, как лак на картине… Как будто каждый про себя уверен, что стоит ему бровью пошевелить, как горы сгладятся, а ущелья заполнятся. Я это, несколько однобоко, называю самодовольством и терпеть не могу. А уж когда парочка таких вот «столпов» соберется в одном помещении, то степень раздувания щек просто зашкаливает. Еще бы, каждый ведь уверен, что у него хрен толще! И конечно, роль распорядителя в таком сборище занимает некто несоизмеримо «ничтожный» по положению и куда более умный, чем эти тузы…

Под стать распорядителю были и представители другой группы, расположившейся поближе к дверям. Очень разные люди, просто глаза разбегаются. Низенькие и высокие, толстые и худые, налитые дурной силой и анемичные, аборигены и пришлые, с внешностью гишпанских идальго и с рожами громил из подворотни. Никаких общих черт и «печатей», только стойкое ощущение опасности, как рядом с хищником. Вот это как раз «акционеры», в отличие от тех - «собственников». Стоп, а разве акционеры не являются собственниками? Что-то путаюсь я в таких понятиях. Проще надо: вот те, которые «хозяева жизни», это профессура, нет, даже не профессура, а завкафедрами! Они хозяйской рукой отвешивают «часы», делят или сливают «ставки», подписывают бухгалтерию… А те, которые поражают разнообразием рож и сложений, это молодые преподы, а то и аспиранты. Каждый из них считает, и часто небезосновательно, что он в разы умнее своих «сьюпервайзеров», но …иерархия.

И намечается у нас тут научно-практическая конференция «Драконы как магическое оружие». Хорошо, если все так просто… Я тогда, если совсем уж аналогию проводить, - «левый» докладчик. Не из «тусовки», но с оформленной заявкой. Из тех, кого вставляют в программу конференции во второй половине дня сразу после обеда, то есть во время, когда все сидят в ресторане, едва вошли во вкус общения «без галстуков», и только докладчик бубнит о своих великих открытиях… в пустом зале. Раз так, надо бы в образ войти! И вообще, у нас в Академии на халяву блокнотик давали, ручку, программу выступлений, талон на обед, талон на кофе-паузу, с настоящим кофе, между прочим, и бейджик. И публикацию в сборнике, это уж само собой. Я многого не требую, я скромный, я не требую встреч-проводов, гостиниц и культурной программы, как на выездной конференции! Не надо мне суточных и оплаты проезда. Обед дайте, а талон, так и быть, себе возьмите…

Лимлин с Бафёром примыкали как раз к группе «аспирантов», чему я не удивился.

- Вы, Петр Андреевич, не стесняйтесь, проходите! - поприветствовал меня «ведущий» этого вечера, - вы нас поразили своим появлением, надо отдать вам должное! Думаю, все присутствующие со мной согласятся, что агентом тверского, ярославского или еще какого «нового» престола вы быть не можете. И мы готовы дать вам возможность поучаствовать в нашей встрече, если вы объясните, как здесь оказались. Портала я почему-то не зафиксировал… - этот пожилой уже дядька с красными от усталости глазами, большими залысинами и прекрасными зубами, которые он обнажил в совершенно искренней улыбке, никак не подходил под какое-никакое определение. Уникальный тип. Редкие волосы зачесаны назад, острый аристократический нос, твердый подбородок… Я такой же могу изобразить, заведя нижнюю челюсть вперед, за верхнюю. Одет в добротный костюм авиатора из Новых княжеств, в дорогую кожаную тужурку, на шее белый шарф, на боку кобура с кольтом. А гномов разоружили…

- Что за тема у вашей беседы? - буркнул я в ответ, - Я, может, не заинтересуюсь!

- Браво! - воскликнул «ведущий» в наигранном восторге, - Я бы с вами весь вечер беседовал! Но если вы набиваете цену, то совершенно напрасно. Считайте, что вытянули счастливый билет, вырвали у судьбы свой шанс… Здесь… - «ведущий» обвел широким жестом внутренность палатки, - о деньгах не говорят! Они просто не имеют значения!

Конечно, все даром хотят захапать. Я давно заметил, что чем богаче человек, тем больше у него претензий, что ему все должны. И тем больше он хочет все, что можно и что нельзя, загрести под себя, не разбирая, нужно ему или не нужно… Сейчас «ведущий» скажет, что цена моего молчания - моя собственная жизнь, и предложит оценить ее в рублевом эквиваленте. Знаем мы эти шуточки, так что пора перехватывать инициативу.

- Кто драконессой управляет? - спросил я все так же хмуро, чем вызвал очередную улыбку «ведущего». Как у него улыбаться лицевые мышцы не устали? Интересно ему, как я попал сюда… Мне и самому интересно, на чем все эти гаврики сюда прибыли? Только не надо мне заливать про секретные аэродромы… А зачем аэродром? Мало ровных площадок для посадки и взлета? «Гусю» много и не надо. Может, не зря дяденька в летчика вырядился?

- Это имеет отношение к ответу на мой вопрос? - изогнул бровь «ведущий», но его довольно нетерпеливо перебил один из «столпов» в коротеньком плаще-сюркоте аж четырех цветов, отнюдь не «дворянской» наружности:

- Технические вопросы можно обсудить в рабочем порядке! Мы еще кого-то ждем?

Возникла пауза, которую незамедлительно решил заполнить Лимлин, топорща бороду и сверкая глазами:

- Вопрос безопасности не может считаться техническим! Мои родичи были подвергнуты опасности, на них вполне сознательно обрушили завал на обговоренном месте встречи! Это предательство! У нас отняли оружие, и я даже не знаю, может, я теперь пленник?!

Показалось, или это заявление на несколько градусов холоднее, чем должна быть речь по-настоящему рассерженного гнома?

- Уважаемый Лимлин Вальтовый Козырь! Мы ведь как договаривались? Вы участвуете на равных основаниях со всеми! А вы что сделали? Пользуясь своими контактами с кобольдами, запугали несчастных… зверушек, и это вместо того, чтобы помочь организаторам определить безопасные проходы по ущельям и подземным коридорам, указать месторасположение гнезда дракона… А вы? Только и сделали, что заявились хорошо вооруженной группой, притащили с собой полуэльфа! К счастью, у нас были запасные варианты!

- Казад, на равных основаниях, и где, в горах? - скептически переспросил Лимлин, - я не ослышался?

- Именно потому, что вы считаете себя Хозяевами Гор, нам пришлось преподать вам небольшой урок…- скромно и практически без рисовки заметил местный цицерон. Но меня заинтересовали не его нравоучения, а то, как он оговорился о запасном варианте.

Запасные варианты! Как же в планировании без них! И я вполне представляю, кого имеет в виду этот Сладкоголосый! Гоблинов он называет запасным вариантом! И плата им за услуги - драконье яйцо! Я даже видел этих «запасных», не в лицо правда, со спины лицезрел. Шаманы это, на которых я второй баллон огнесмеси потратил. И ведь еще третий оставался… Эх, мне бы сейчас мой огнемет… А нельзя было брать, там кристалл магический, а по кристаллу меня враз определили бы…

- От лица организаторов заявляю вам, что ввиду невыполнения условий договора на время проведения встречи вы лишаетесь права носить оружие!

Хм, встречи… Когда вот так стеснительно говорят о «встрече», имеются в виду как раз торги. И что врать, что о ценах тут не говорят? Это на какой такой встрече о деньгах не говорят? Разве что на любовном свидании. И то, очень может быть, что на свидании только о деньгах и говорят. И вопрос о моем появлении, что же, откладывается?

***

- Кобольды используют свою природную магию: Старейшина, аккумулируя энергию, создает Волос Кобольда, с помощью которого может управлять мелкими животными, вроде скальной белки или пищухи, следить с помощью чувств за окружающим пространством. В качестве шпионов, правда, этих животных использовать трудно: у кобольдов не хватает сил далеко протягивать волос… И еще нужно, чтобы животное было достаточно высокоорганизованным, тараканы не подойдут! - Лимлин витийствовал уже минут пять, на все лады нахваливая кобольдов и демонстрируя простейшие «писки» из их языка. Почти то же, что и мне рассказывал, только в сильно сокращенном объеме. Среди аудитории витал ядовитый шепоток, едва ли не с начала речи гнома. Он был прекрасно слышим не только мне, но и оратору. Благородная публика изволила выражать недовольство, «не ндравилась» ей тема сообщения, не видела публика корысти в маленьких лупоглазеньких тушках, живущих в старых шахтах.

- Регламент! - напомнил Лимлину «ведущий», заставив меня удивленно вскинуться. Регламент же десять минут! Небось, когда Его Толстожопие Иерарх Третьего Посвящения Храма Четырех богов выступал со скучнейшим сообщением о магии подобия, с помощью которой, якобы, можно искусственно создавать оборотней, ведущий полчаса молчал в тряпочку, подавленный то ли величием титула докладчика, то ли его «авторитетом», переваливающимся через брючный ремень. А скорее всего, денежным взносом, предоставленным иерархом для оргкомитета. И когда Бандитская Рожа из Гуляй-поля, представитель какого-то «смотрящего», рассуждал об экспериментах над рабами, имеющих целью сделать из людей марионеток с «закладками» в сознании, ведущий опять-таки молчал, внимательнейшим образом слушая. Все прочие, кстати, тоже затаили дыхание. И сообщение Рожи о необратимом изменении ауры марионетки восприняли с нескрываемым облегчением. «Мы будем продолжать исследование», - заявил Рожа с самым оптимистическим видом… Мне кажется, пугает, надеясь на «отчисления» в бюджет своего хозяина, бандит все-таки. От натуры, что называется, не уйдешь…

А вот других докладчиков ведущий расшвыривал как котят. Управление рыбными косяками и попытки приручить нечисть, неизвестно как отловленную в лесах рядом с Нижним Новгородом ведущего ничуть не интересовали… Вот и сейчас, Лимлин после того, как ему напомнили о регламенте, смешался и скомкал финал своего выступления.

- Ну и напоследок, перед основным сегодняшним событием, то есть перед демонстрацией Управляемого Полета Дракона, мы заслушаем нашего незваного гостя, Петра Андреевича Корнеева. Тему своего сообщения Петр Андреевич сообщит сам, я же добавлю, что эльфы всегда считались прекрасными специалистами в области магического управления животными. Война эльфов Закатной Пущи и пришлых из Тверского княжества показала некоторые преимущества именно эльфийского подхода… Надеюсь, Петр Андреевич просветит нас, какие особенности в телепатическом контакте с животными выделяют эльфийские маги в отличие от практиков Тверской Академии, где наш гость имел возможность преподавать в течение последних пяти лет…

- Четырех, - поправил я ведущего, поражаясь тому, как хорошо этот неизвестный мне джентльмен знает мою биографию. Да, к нему довольно часто проскакивал адъютант, передавая какие-то бумажки, которые тот мгновенно пробегал глазами, иногда черкая что-то прямо поверх этих «грамот». Был ли в этих коротких записках вопрос о моей карьере, или ведущий знал заранее? А если не знал, то как его подручные выяснили подробности моей частной жизни? Неужели у них тут мощная телепатическая станция?

Аудитория всем своим видом выражала недовольство - моя скромная персона оказалась препятствием между чаемым всеми Полетом и достаточно «разогретой» уже публикой…

- Четыре года я преподавал в Тверской Академии и могу сообщить, что мне неизвестны исследования по магическому управлению животными. Бесперспективность ментального доминирования над людьми доказана довольно давно: человек «под контролем» не сможет сделать того, что он никогда не делал раньше. И невозможно заставить разумного выстрелить в того, кого он любит, кого не хотел бы видеть мертвым. Равно как невозможно заставить разумного совершить самоубийство!

Аудитория завозилась, я говорил прописные истины, так что для тех, кто в теме, мое сообщение было скучным и неинтересным.

- Между тем, животные, приспособленные для служения людям, несомненно, имеются! Взять хоть Муррпау Ренор, популярных среди ярославских дворян! - продолжил я, и вновь не увидел ни одного отклика среди аудитории, ни капли интереса… Даже глаза никто не закатил. То есть, на первый взгляд, никакой связи с алху, посланными убить Кемменамендатура… - Что же касается телепатических контактов эльфов с живыми организмами, то речь идет не о животных, а о деревьях! И это тема скорее теологической, чем научной дискуссии!

Вот на это сообщение мэтры среагировали. «Древесная беседа!» - вполголоса заметил один из них. «Я это говорил еще четверть века назад!» - возразил другой.

- Благодарю за внимание! - закончил я свое выступление, наслаждаясь брюзгливым выражением на роже служителя культа Четырех богов, - Надеюсь, я не утомил вас своим многословием!

- Что у тебя за характер, Петя! - прошипел Лимлин, когда я подошел к нему, вполне удовлетворенный. - Обязательно напоследок нахамить надо было? Как тебя в Академии четыре года терпели?

Ну что вот этому товарищу ответить? Я же коротко так, чтобы не заскучали, я ж вижу, когда готовы слушать, а когда - нет! Я же вежливо, я же с юмором!

- Благодарю всех докладчиков за предоставленные материалы! Напоминаю, что ценность сообщений определяется тайным голосованием, конвертируется в новые рубли и вычитается из суммы оргвзноса! Если доклад превзошел наши ожидания и сумма, подтвержденная голосованием, больше, чем сумма оргвзноса, то докладчик получает разницу на руки, золотом, немедленно после завершения встречи!

Вот это здорово! Но сомневаюсь, что организаторы этой «конференции» остаются внакладе. Как часто эти встречи проводятся и почему вузы Новых княжеств на них не приглашают? Или приглашают, просто я не в курсе?

- А теперь пора переходить к основному, центральному событию нашего дня, Управляемому полету Дракона! - продолжил ведущий, - Напоминаю, что цель экспериментов над хищниками Великоречья у всех нас одна - поставить диких животных на службу разумным, направив их на уничтожение нечисти и нежити, порождений Дурных болот!

Ага! Поставить хищников в строй для участия в боевых действиях! Говорил бы сразу, чего ломаться-то? Если кто сливает спецслужбам, то его подобные «благородные» цели только насторожат!

- Для демонстрации полета прошу всех выйти из палатки на воздух! - прокричал ведущий свои заключительные слова, потому что говорить нормально в нетерпеливом гомоне, с которым и «завкафедрами», и «аспиранты» стали пробираться к выходу, было невозможно.

***

- Не надо учить рыбу плавать, а дракона летать! - с понятным и извиняемым апломбом начал «ведущий», когда все вылезли на скальную площадку, открывающую изрядную перспективу. Красиво в горах, что и говорить… И особенную пикантность пейзажу придавал дракон, неподвижно сидящий на горном уступе. Прямо-таки, часть пейзажа в дамском романе. Сейчас прЫнц примчится, выручать прЫнцессу, заточенную в пещере у чудовища. Как бы не так! Это самому чудовищу не помешал бы какой-нибудь прЫнц, чтобы его от этих «профессоров» спасти!

- Было много попыток сделать дракона послушной машиной для убийства! Благо, его тактико-технические характеристики впечатляют! - продолжил «ведущий», оглядывая собравшихся. Показалось, или он намеренно остановил взгляд на жреце Мардога, чья мантия была украшена солярными знаками. - Летает, плюется огнем, имеет высокий порог живучести, может и хвостом ударить и крылом! Удар головой, кстати, у среднего дракона массой до двух с половиной тонн сопоставим с ударом крепостного тарана. Мечта, а не птичка! И к внешнему магическому воздействию нечувствительна! К внешнему - да! Это давно известно… Но не к «внутреннему»! Вживить в тело дракона амулеты, которыми можно управлять с земли - дело несложное! Только операторы всегда допускают ошибки! Просто потому, что они не драконы, и последовательность действий дракона при полете хорошо знает только… сам дракон! Я знаю, что кое-где, где это осознали не сразу, появились даже Драконы-Призраки, то есть попросту Зомби-драконы, для борьбы с которыми пришлось вызывать некромантов!

Публика зашевелилась, жрец Мардога покраснел, сравнявшись цветом с тем самым знаком, который был вышит у него на пузе, спине и обоих плечах.

- Наша работа зиждется на других принципах. Мы не мешаем дракону проявлять свои инстинкты. Хочет летать? Пусть летает! Хочет плеваться огнем - пусть плюется! Хочет бить хвостом или головой - да ради всех богов! Нужно только слегка направить его, дать ориентиры и простимулировать!

Конечно, конечно, а если дракону хочется лежать на солнышке? А если ему хочется устроить брачные игры с драконихой? А если ему хочется есть и пить? А если ему хочется какать? Тоже простимулировать нужно? А удастся, интересно, направить родительские чувства?

- Для этого используется специально сконструированный комплекс, позволяющий «вселиться» в сознание дракону…

Во как! Что-то подобное, кажется, для дельфинов делали в Астрахани, только еще и торпеды навешивали. И еще, если с точки зрения христиан-скитников Паисия с Тихоном судить, то «вселившийся» в голову животному «голос» сделает из хищника… нечисть! Нечистью будет простая сумма сознания животного и человека!

Та-а-к… А посмотреть с этой точки зрения на Древесную беседу? Нет, думаю, не станет Грызик нечистью, я же, хе-хе, не совсем человек!

«Авиатору» принесли магический жезл, довольно стильный, надо признать… Не знаю, для кого как, а для меня жезл - свидетельство того, что маг состоит, или состоял на государственной службе в Новых княжествах… Хотя, наверное, просто жезл на нескольких человек завязан: на «летчика» и его хозяина, например. И кто, спрашивается, у нас хозяин?

Ведущий взмахнул жезлом и дракон сорвался с места. Есть что-то завораживающее в полете дракона, стремительность и грация, ярость первобытной стихии и безумие натянутой струны! Смотреть бы и смотреть! В воздух дракон взвился одним сильным прыжком, развернул крылья, чуть повернулся к нам головой, намечая смертельное пике, взмахнул крыльями и, набрав высоту, одним гибким движением почти зримо распластался по воздушному потоку. Каждое движение этой зверюги было, как это называют опытные тренера, «наполнено». Мне бы так по земле пешочком двигаться, от каждого шага орки с гномами в стороны бы разлетались! Не так и велик ведь дракон, а по весу он если и выигрывает у не очень крупного носорога, то уж всяко проигрывает самому худосочному бегемоту…

Рыскнув из стороны в сторону, Дракон залихватски перевернулся в воздухе, закладывая такую «мертвую петлю», какая и не снилась самым смелым летчикам. И пошел наматывать виражи туда-сюда, показывая свои действительно уникальные аэродинамические характеристики. Хвост чудища выделывал в воздухе движения, похожие на те, что делает клинок в руках опытного фехтовальщика, и тело дракона меняло положение в пространстве так, как не каждый ярмарочный гимнаст сможет извернуться на потеху публике. Нехорошо все-таки такого зверя как шавку гонять… Не буду смотреть…

Конечно, я досмотрел до конца этот завораживающий танец - силы воли не хватило отвести глаза… Дракон замер на той же скале, с которой начал свое «выступление». Не очень-то я понимаю, если честно, технику манипулирования сознанием животного… Похоже, не я один. Публика забеспокоилась, но «авиатор» сделал знак, что он еще не закончил представления.

- Господа! - разнесся над импровизированной трибуной его магически усиленный голос. - Вы видели многое! Точнее, вы видели то, что еще никто никогда не видел! Я мог бы заработать миллионы, - внезапно хохотнул ведущий, - если бы выступал с этим зверем на подмостках!.. Пришлось бы, правда, разориться на пропитании для животины…

Вот, чуял же я, что паренек как-то с дрессурой диких животных связан, не зря же он подмостки упомянул…

- … Потому что ЭТОТ дракон ужасный привиреда! У него исключительная диета… Белковая, но очень дорогостоящая! Все ему эльфов подавай! Кстати, ни у кого не найдется парочки ненужных, можно не первой свежести? - глумливо спросил «летчик», и был поддержан вежливыми смешками публики.

Это на кого этот клоун намекает? И почему народец вокруг отшатывается, как будто у меня лишай?

-А-а-а! Господин Корнеев! Петр Андреевич! Ваше выступление длилось ровно полторы минуты, полезных фактов вы нам не сообщили, думаю, с этим все согласны, оргвзнос в размере трех тысяч золотом не представили… Короче, вы нам должны. У вас есть деньги или натурой отдадите?

Это что, серьезно, что ли? Какие деньги? Какая натура, озабоченный? Ты, вообще, о чем?

Примерно это я и высказал, нет, прорычал в ответ «авиатору»…

- Что ж… - многозначительно, даже с некоторым сожалением произнес «ведущий», - ничего личного, но придется вам долг отрабатывать… Господа, обращаю ваше внимание на то, что у нас есть шанс посмотреть на боевые качества дракона-охотника…

- Постойте, постойте, - прервал я «авиатора», - Лимлин, за меня поручится… Лимлин, я верну, ты ж меня знаешь!

Лимлин шагнул было к «ведущему», но тот отрицательно покачал головой, дескать, «каждый за себя»!

Я не стал дожидаться продолжения. Можно было прыгнуть к «гостям», взять одного из них за шкирку и, приставив нож к горлу, попытаться сторговаться, но вперед выдвинулись почуявшие неладное «аспиранты», укрыв своих начальников широкими спинами. Не прорваться… Рядом с «авиатором» появилась «силовая составляющая» в виде троих амбалов с добрыми глазами. Что выбрать?

Когда я направился к «авиатору», тот и глазом не моргнул, наоборот, разулыбался:

- Пожалуйте сюда, Петр Андреевич! Дракон заждался! Видите тропинку? Спуститесь, пройдете половину расстояния… - Дрессировщик драконов указывал на некий условный проход между валунами в глубине ущелья, - Если будете осмотрительны и хладнокровны, вполне сможете пробежать по тропе и укрыться в пещере, по выбору… Для вас небольшая разминка и возможность заплатить свой долг!

Действительно, ущелье заканчивалось скалой, изборожденной небольшими пещерками, как рожа угреватого человеческого подростка, входящего в период половой зрелости. Спрятаться в какой-нибудь из них? А Дракон постарается плюнуть огнем, и там уж как повезет…

В принципе, все выглядит выполнимым, если не считать того, что за мной погонится… дракон. Скорость он наберет за пару секунд, это понятно… Плюнуть на лету ему, может, будет и сложновато, но что ему помешает спикировать и попытаться захватить меня лапами? Валуны в ущелье есть, можно прятаться за ними, но почему же я всегда в такие положения влипаю, интересно?

И даже если мне удастся удрать от дракона, пощадит меня потом «пилот»? Отпустит? Как бы не так… А добежать-то можно: спрятаться за валун, переждать, пока пролетит, снова пробежать, спрятаться в выемку между двумя другими валунами, забраться на вершину одного из них, прыжком - на вершину третьего, это сократит путь, и этого, наверняка, не будут ждать ни дракон, ни «авиатор», и оттуда - прямиком в горловину пещерки… А можно попробовать…

Не говоря худого слова, я начал спускаться в ущелье, пытаясь сообразить, даст мне «летчик» дойти до середины тропы, то есть до номинального «старта» или спустит с поводка дракона раньше. От него всего можно ожидать… И если честно, я Лимлина не понимаю: трудно ему было хоть попытаться настоять на залоге за меня? Впрочем, после гибели «часового» и потери прочих членов отряда, запертых обвалом, судьба едва знакомого полуэльфа - последнее, что его беспокоит.

Пройти по тропинке мне предстояло около двух сотен шагов, так что «полупочтенная» публика осталась стоять на балкончике перед коротким спуском в небольшое ущелье, которое и ущельем-то назвать язык не поворачивался. Да и на горную долину эта промоина между двумя довольно крутыми склонами не тянула. Так, распадок или ложбинка, лучше не скажешь. Мелкий ручеек то появлялся среди крупной гальки, заставляя ее блестеть на солнце, то исчезал. К середине лета совсем пересохнет, осенью появится опять… Хватит о постороннем думать! Как всегда перед началом «соревнования», все равно какого, азарт с адреналином сыграли со мной свою обычную шутку: детали окружающего пейзажа отображались в голове кристально-четко, как будто фотографии, которые можно рассматривать бесконечно долго, хотя в реальности я не прикладывал никаких усилий, чтобы всмотреться в «природу» вокруг себя.

Думай, голова, думай, цилиндр куплю! Вари, котелок, вари!.. Как они заставляют дракона выделывать эти штуки? Подсадить на зверя артефакт или какой магический прибор? Вроде бы «авиатор» насмешничал по этому поводу… Дрессировка? Метод кнута и пряника? Это какой же пряник надо иметь? Я о кнуте и не говорю… Нерентабельно. Что остается? Телепатия? Так драконы только тогда телепатически могут общаться, когда приходит время драконышам вылупиться! Драконыш подает сигнал, Мама прилетает - и вуаля! Много огня, крякнутая скорлупа - счастливое семейство! Крокодилы почти так же размножаются, только их детеныши-крокодилята, когда приходит пора, пищат прямо в яйцах. А мама-крокодилиха слышит этот писк сквозь полуметровую толщу песка, приходит и откапывает свою кладку!

Да, но у драконов это короткий период, очень короткий… Стоп. А почему демонстрация именно сейчас проводится? Именно в этот самое время? Не дурит ли «авиатор» малопочтенной публике голову?

Да приплюсовать и то, что драконыш уже вылупился! С моей помощью, кстати! Ладно, рабочая версия такая: дракона «держат» только на время, когда самой природой ему дано воспринимать телепатические сигналы. Усилили эту способность в драконе, нет ли, сейчас совсем не важно. Передатчик может быть связан с яйцом, может имитировать яйцо, может передавать сигналы, похожие на сигналы дракончика в яйце. И мама, конечно, реагирует! Вот я иду, куда, кстати, иду? Уж не по направлению ли к гнезду? Чтобы мамаша решила, будто я охочусь за яйцом? И тогда ей инстинкты подскажут, что делать…

Хорошо, а что вы, дорогой «летчик», будете делать, если я не побегу к пещеркам, а повернусь к ним спиной, да и засяду, нет, залягу за вон тем симпатичным валуном? Спиной повернусь, дракон «прочитает», что направленность у меня другая совершенно, да и проигнорирует. Главное, чтобы снайперы, занявшие свои позиции, меня не увидели… То, что снайперы где-то сидят, я не сомневался. Сидите, голубчики, сидите…

***

Характерная ситуация: Петру Корнееву говорят «беги!», а он лежит… Сколько раз я башку под топор этим самым подставил, сколько я хороших «возможностей» из-за этого упустил - не сосчитать… Не всегда же мне враги бежать приказывали! Да и не всегда убегать надо было… Просто надо было по жизни полужопиями шевелить, раз уж полушариями не очень получается… Мне и друзья, да и просто хорошие люди много раз советовали. А я …лежал.

***

Дракон поднялся над скалой, ураганом пролетел над ложбинкой, а затем тихой пичужкой опустился на тот самый валун, за которым я прятался. И шейку вытянул, просовывая ее как раз между двумя камнями, где я обустроил себе лежку. Так что когда я поднял голову, на меня сверху уставилась огромная морда дракона, похожая на крокодилью, только не такая уплощенная. На глазах по третьему веку, на щитках морды и шеи какие-то колючки, как у шипохвоста. Никакой особой «драконьей мудрости» я в гляделках этой летающей рептилии не обнаружил, как, впрочем, и ярости, голода, жестокости, издевки и прочих чувств, присущих разумным…

Он мог плюнуть, мог схватить меня зубами, мог просто ударить мордой, как тараном. Но почему-то ничего этого не делал, только застыл, как изваянье… А если воткнуть ему в глаз ножик Колдуна? Положение было отчаянное, и вместо того, чтобы действовать ножом, я медленно поднялся на ноги и, видя абсолютное бездействие дракона, приложил свой лоб к надбровной дуге дракона, удачно вписавшись между двух тупых, но корявых лобных шипов. Или рогов, тут уж каждый по-своему судит…

***

Что пошло не так? И в какой момент? Древесная беседа со взрослым драконом, легендарное, по сути, событие, внезапно прервалась, и единственное, что я мог сделать - так это прыгнуть рыбкой на морду дракону, вцепившись руками в его шипы - просто чтобы оказаться не в пасти, а хотя бы поверх нее! И чтобы был шанс воткнуть ножик!

Как бы не так! По прыжкам с места в высоту этот дракон был чемпионом. Не иначе, его в детстве научила какая-нибудь лягушка. Прыжок перерос в стремительный полет. В каком-то смысле, я оседлал дракона. Я не сидел на нем, а лежал, и не на шее, а прямо на морде. Только задом наперед. И ветру я подставил не лицо, а, гм-гм, кое-что другое. Дракон очень резко дернулся вверх, затем вниз, так что мой рот наполнился блевотиной, а из носа потекла струйка крови. Заплевать дракону глаза - куда ни шло, но заблевать! Во время полета! Не успел я опомниться, как дракон нырнул в какую-то расселину, скоро оказавшейся пещерой довольно солидных размеров. Понял я это не сразу - думал, просто, в глазах потемнело. Но дракон уже совершил посадку и пробежался всеми четырьмя лапами по земляному полу пещеры, гася скорость. Легендарное Гнездо Дракона… Воняет… Сильно воняет…

Из угла навстречу нам бросилась небольшая свинка - ах ты ж, это Грызик, дракончик двух дней от роду! Поправился-то как! Вот кого я был бы рад видеть, если бы не опасался, что добрая мамаша, притащившая меня в гнездо, уготовила мне роль вкусной добычи, которая сейчас будет разодрана на несколько фрагментов - корейка, грудинка, окорок - одним ударом когтя, чтобы Грызику есть было сподручнее. Ничего подобного! Как только я отцепился от морды дракона, и, упав на четыре точки, все-таки избавился от еще вчерашнего гномского угощения, «мамаша» ухватила Грызика, сунувшегося к моей блевотине, за шкирку и выскочила из пещеры, только ее и видели. Мне было глубоко фиолетово, почему меня не стали есть, я не мог стоять и на четвереньках. Лег, перевернулся на спину и закрыл глаза. Не знаю, что я там напутал с Древесной беседой, но настройки «авиатора» явно сбил. Еще и дракон должен был мучиться неразрешимой дилеммой: то ли зовет его дракончик из яйца, то ли вот он, уже вылупившийся! А моя скромная персона явно связана с рождением Грызика. Очевидно, Драконо-мама восприняла меня не как угрозу своему сынуле, а… по-другому. По-другому она меня восприняла, и точка…

А Грызик-то, нареченный мной бойцом спецбатальона «О», поправился так на каких харчах, пока его мамаша публику развлекала? На казенных?

Лежа на спине, с дрожащими руками и ногами, я стал медленно вращать головой, всматриваясь в сумрачное нутро пещеры. Драконы обладают замедленным метаболизмом, поэтому могут не есть довольно долго, но когда начинают жрать, то могут заглотнуть тушу до половины своего собственного веса. Запаха гнилого мяса не чую, но явно жрали кого-то. Вполне возможно, разумного. Или животных? Здесь же водятся, эти… скальные белки и пищухи, как это следует из содержательного доклада Лимлина.

Вот, кстати, одна сидит, рядом со стеночкой, думает, дур-ра, я ее не вижу! Спокойствие! Там где пищуха, там и кобольды должны быть. Этих еще не хватало!

Пищанье и чириканье, издаваемое кобольдами, заполнившими пещеру как по мановению магического жезла, носило несколько странноватый характер. Не угрожающий, нет, скорее… умоляющий? Да, пожалуй! Ко мне направился тот самый старейшина со светящейся бородой, которого я уже имел счастье лицезреть, прежде чем меня по затылку саданули. Увидев «дедушку» я инстинктивно сделал шаг назад и, споткнувшись, чуть не свалился на пол. Что это? Лампа Алладина? Волшебный котелок? Золотой горшок? Нет, это всего лишь традиционный гномий шлем, с маленькими тупыми рожками и прорезями для глаз. И видел я этот шлем последний раз на… Бифёре, когда он в караул заступал… Вот значит, отчего Грызик такой лоснящийся… Покормили его… Нет уж, я вам не дамся!

Завывания остановившихся «в смущении» кобольдов становились все оглушительнее, а потом старейшина дернул себя за бороду, и она вся оказалась в его ладони. Не то светящаяся змея, не то длинная переливающаяся всеми оттенками красного нитка, не то раскаленная медная проволока! И не надо мне ее протягивать! Спасибо, я эту дрянь в руки не возьму! На паразита похожа, да скорее всего, если с точки зрении опытного медикуса посмотреть, паразитом и окажется. Каким-нибудь червем с заумным латинским названием.

Легким движением руки, понимаемым всеми разумными, я послал кобольда куда подальше, сопроводив свой жест вежливым свистом «Так угодно Великому!» Кобольд-старейшина мгновенно «привязал» бороду обратно и протянул мне гнилушку, до сего времени уверенно зажатую в лапе. Зачем ему, слепошарому, гнилушка? А вот мне она пригодится: как я понял из сбивчивого монолога Лимлина, именно тот, кто держит гнилушку, обладает правом говорить. А говорить - значит отдавать приказы. Что ж… Вот и стал я Другом Дракона, нет, Другом Великого Дракона!

Аккуратно взяв щепку двумя пальцами, я поднял ее над головой и произнес самую первую свою генеральскую речь:

- Здорово, молодцы!

Никакого «Здравия-желаем-Ваше-Высокопревосходительство!» в ответ я не услышал. А мы по-другому, по-кобольдски! И я продемонстрировал носителям языка свои лингвистические навыки. Без «свирели» Лимлина было трудно; получалось, что говорю я с чудовищным акцентом. С человеческим или эльфийским? Но кое-что донести до сознания «крысок» удалось. Тем более что звучание некоторых слов я выспрашивал у Лимлина специально!

- Вперед, орлы! А я за вами! - напутствовал я детским стишком свою новую армию, - Я грудью постою! За вашими спинами!..

Кобольды рассосались по углам, скрывшись в искусно замаскированных ходах, а я начал думать, где бы я мог допустить тактическую промашку… Почти везде мог, не создан я для командования, как мне кажется… Армия моя состояла из крысоподобных маленьких существ, совершенно бесполезных днем. Вот в сумерках, или ночью! О-о-о! Они много навоюют с кремневыми ножами! Но кто же будет ждать ночи? Наверняка, все или в пещере запрутся, или разлетятся на своих «гусях» и «аистах».

Первой целью для кобольдов я определил именно разведку. Где самолеты, и есть ли они вообще? Где снайперы? Логично было бы искать их на ближайших скальных выступах. Эти наверняка разбросали вокруг своей лежки кучу «сюрпризов», не столько против возможных врагов, сколько против недружелюбных животных. А откуда здесь дружелюбным взяться? Но вечером снайперы должны сняться с позиций и уйти. Поэтому важно было, чтобы нападение на снайперов прошло строго по времени и одновременно. Как раз при «отходе» бы их подловить! Ну а если в пещеру заберутся - нашим легче! Как кобольды часовых снимают, я знаю. И подкопать могут, и прорваться из тайного хода! Главное, чтобы принесли мне огнестрельное что-нибудь! А там мы пустим в ход нашу главную силу! Полуэльфа! Что, прямо-таки сразу целого Полуэльфа? Это будет великая баталия, достойная кисти Верещагина и Ивана Айвазовского!

***

Стоять было невмоготу, и я присел на корточки, потом прислонился спиной к стенке пещеры, а потом и лег, скорчившись и подтянув колени к носу. Пока еще разведчики дойдут…

Меня отчего-то пробил колотун, даже не колотун, а легкая такая дрожь, наблюдаемая у старых алконавтов перед опохмелкой, темнота мягко надавила на веки, и я отключился. Не заснул, нет, именно отключился, до полной бесчувственности. Душу захлестнула апатия, мне не хотелось ни сражаться, ни стрелять, ни командовать дурацкими кобольдами… Хотелось просто сдохнуть, желательно без мучений, причем была абсолютная уверенность, что сейчас и здесь - самое подходящее время и место. А почему бы не сдохнуть? Ну, всажу я пулю в «авиатора», что это мне даст? Моральное удовлетворение? Вряд ли. Принеси мне сейчас кобольды СВД со стволом гномской работы - даже не посмотрел бы.

«Может, у меня лихорадка?» - прошептал какой-то «не замороженный» участок мозга. «Может, лихорадка…» - совершенно безразлично отозвалась душа. Нет, так нельзя! Надо встряхнуться! Надо встряхнуться! А зачем? Смысл-то в чем? Не все ли равно: умру я в чистой постели, задав последний раз жару санитаркам и врачам, или вот здесь, в сырой пещере, откуда только что слиняли драконы? Да нет никакой разницы…

«Этот скот сказал, что у тебя доклад был плохой, неинтересный!»- от отчаяния я попытался задействовать самую неприятную часть своей натуры - мелкое тщеславие. Никто не любит, когда его критикуют… Но эльфы этого просто на дух не переносят. Я тоже… «Правильно авиатор сказал… Плохой был доклад, неподготовленный, непроработанный»,- безразлично и апатично отозвалась большая часть меня, постепенно погружаясь все глубже туда, откуда уже не выплыть…

***

Не знаю, сколько я так пролежал. Долго-недолго, не знаю, но ни рук ни ног своих я не чувствовал. А нужны руки-то? Нет, абсолютно не нужны… Прийди сейчас ко мне персонаж из жестокого детского комикса - морда в хоккейной маске с бензопилой в руках, начни меня на куски распиливать - не стал бы сопротивляться…

Любые звуки в пещере слышны отчетливо, а уж топот гномов мог бы сравниться с топотом целого стада носорогов. Не умеют подгорные жители тихо ходить: сопят как паровозы, сморкаются, сплевывают, жуют что-то на ходу, бренчат амуницией, кряхтят и шмыгают носами.

Предводительствовал гномами Лимлин, а в качестве проводника был все тот же «дедуля» с красной бородой. «Предатель…» - всплыла в голове мысль, похожая на уснувшую рыбу. «Это оттого, что я его бородой побрезговал, или гнилушки жалко стало? Просто властью не захотел делиться…»- еще одна мысль, точно так же всплыла на поверхность сознания. Мне было все равно. Предатель, не предатель, «авиатор» со своими присными, драконы, кобольды, люди, эльфы и гномы - все они не имели ко мне абсолютно никакого отношения. Вот темнота, сгустившаяся под потолком пещеры - имела. Скоро она опустится, и все от меня отстанут. Отойдут…

- Срубился парнишка! - проконстатировал Лимлин с некоторым сожалением, подойдя вплотную. - Вставай уже, пора нам!

Я ничего ему не ответил, зачем?

- Эй, эльф, вставай, предало тебя твое воинство! Дракон-то улетел, теперь они «брошенки», - тут Лимлин коротко хохотнул, - в мистическом смысле, да! И должны заботиться только о себе! Так что продали тебя за копейку, скажи спасибо, что не съели!

- Отвали, Лимлин! - говорил я очень тихо, совершенно не заботясь о том, услышит меня гном или нет. Надо будет ему, услышит. Нет, мне забот меньше. Услышал…

- Что с ним, Лимлин? - еще один клоун, Бафёр. - Ранен? Или эти его?.. - гном злобно посмотрел на старейшину кобольдов, и тот поспешил скрыться с глаз долой.

- Непохоже… - Лимлин сурово сдвинул брови, заложил большие пальцы рук за широкий кожаный пояс и застыл, широко расставив ноги и выпятив вперед брюхо. Мыслитель…

- Петя, все улетели уже! Здесь озерцо небольшое рядом, неширокое, но вытянутое на двести метров, как раз чтобы «Гуся» на поплавках посадить! Как дракон свалил, так все и …! - гном разговаривал со мной, как с ребенком, которому объясняют, что пора идти домой, обедать, но почему-то использовал в своей наставительной речи человеческое непечатное «взрослое» слово. В другой раз я бы обязательно прицепился, но теперь даже плечами не пожал, мне было откровенно плевать на всю эту суету.

- Совсем никак? - вмешался Бафёр, - какой-то он ватный… Может, по ребрам?

И гном несильно ткнул меня носком ботинка.

Да плевать, пусть бьют…

- Или нет, давай ему велосипед сделаем!

- Это как? - заинтересовался Лимлин.

- Сапоги снимем, между пальцев ног бумажки просунем и подпалим! Весело будет!

- Ты готов снимать с эльфа сапоги и нюхать его портянки? - скептически поинтересовался Лимлин у моего бывшего «телохранителя».

- Гм, не подумал об этом, - Бафёр огорченно тряхнул лопатообразной бородой и сразу же добавил:

- А давай я ему на голову насру! Потом дома всем рассказывать буду, что эльфу на голову срал, а он только улыбался! - и пакостник действительно начал расстегивать штаны, приподняв «фартук» кольчужки, сплетенной из мелких колец.

- Попробуй присядь, сразу в мякоть два вершка стали получишь! - я сжал изо всех сил нож Колдуна, чудом оставшийся в руке во время полета, и с трудом приподнялся на локте.

- О! Как о жопе зашел разговор, сразу и эльф включился! - Бафёр выглядел чрезвычайно довольным собой, своим юмором и своим талантом «практического» психолога. Гномы вокруг него, а они опять были в полном составе, не считая злосчастного Бифёра, так и зашлись в хохоте.

Смейтесь, смейтесь, шутники доморощенные… Только почему все улетели, а вы остались? Почему в полном составе?

- Ты, значит, всю эту комедию организовал? - спросил я Лимлина, ржущего вместе со всеми. - И не надо делать вид, актер из тебя так себе! И обвал, значит, тоже заранее запланировал был?!

- Вот такой ты мне больше нравишься… - на полном серьезе ответил Лимлин, наклонился и одним рывком поставил меня на ноги. Аж дух захватило… Ничего, если за стенку держаться, даже на ногах могу стоять… - На-ка, выпей!

Лимлин сунул мне в зубы объемистую фляжку, и я глотнул.

Ух, елки! Это ж моя месячная норма! Еще немного, и окосею…

- Легче? То-то же! А ты, Петя, когда-нибудь задумывался над тем, что для пришлых вся техника, используемая сейчас в Великоречье, шаг назад?

- С чего бы это? - удивился я, хватая ртом воздух, закусь-то чего зажали? И почему гном заговорил об этом? Других тем нет, что ли?

- Назад, Петя, назад, - вздохнул Лимлин, - Великоречье идет вперед, а у пришлых застряло в голове, что они настолько впереди всех, что им приходится снисходить - шаг назад делать!

Судя по повторам Лимлина, по тому, как он припечатывает все эти «назад» и «вперед», думал он над предметом долго, пришел к определенному выводу, и теперь его с места не сдвинешь.

- А ведь пришлые заблуждаются, и сильно! Есть области, в которых они как дети малые! Алхимия, например! То же любовное зелье возьми! Как перед Пересечением Сфер продавали, так и сейчас на каждом углу торгуют!.. А телепатия? Пришлые имели о ней только самые общие представления! Конечно, пришлые со своим огнестрелом пришлись как нельзя кстати: без них давно бы нечисть всех выела! В военном деле мы не на первом месте… Скоро, вообще, секиры такой формы будут, как лопатка твоя… Позорище… Скажи, это ты нарочно ее на пояс так демонстративно навесил? Издеваешься?

Вот не думал, не гадал, а нечаянно попал… Кто ж знал, что гномы такие нежные и ранимые? На вид-то - скала! Да и не собирался я никого подкалывать…

- Совпадение, - успокоил я гнома, и тот, посмотрев на меня испытующе, продолжил, поверив на первый раз, или не поверив, не знаю уж:

- Мы, казад, гномы, как вы говорите, всегда шли вперед! Мы вообще любим все новое! Новое и необычное! Мы будем делать экспериментальные заготовки, стволы, инструменты, а пришлые будут заниматься штамповкой! Как ты думаешь, к кому пойдут талантливые инженеры, изобретатели, самоучки и чудаки? Они пойдут к нам! И уже сейчас мы делаем все, чтобы все знали - за нами будущее! Так что хорошо быть нашими друзьями, как считаешь?

Да, хорошая речь… С тезисами все понятно, только аргументы надо подбирать получше… Надо же, Любовное зелье! Те подделки, которые продают «на каждом углу», сильно портят Лимлину картину. Но я не стал акцентировать на этом внимание и с энтузиазмом согласился с мнением гнома, что «дружить» надо…

- Откуда «летчика» достали, признавайтесь! - решил я разговорить гнома, пока он в настроении. Да и время подходящее: прочие гномы, привычно организовав боевое охранение, рассыпались по пещере, пытаясь найти золото дракона. Ищите, ищите, ребятки… Этот вопрос я проработал еще до того, как меня «накрыло». Не такой идиот дракон, чтобы рыжье бросать…

- Из цирка одного, бродячьего! Хороший специалист, в животных разбирается! А фактура-то какая! Все его за рыцаря, а то и за барона принимают! Ну, у людей иная цирковая династия не хуже, чем дворянская, будет! И дракона он контролировал, пока ты со своими эльфийскими штучками не вмешался! Как тебя не сожрали, ума не приложу! Везунчик ты, Петя, везунчик! Не ошибся я в тебе!

Что есть, то есть…

- А Бифёр? - решил прояснить я вопрос до конца.

- За Бифёра кобольды тобой расплатились. По всем законам, ты теперь вира нашему клану. Так что добро пожаловать в наши пенаты… Заодно и книжку «мемуарную» напишешь… Задаток не прогулял еще?

- Не успел…

- Да какие твои годы… успе-е-ешь!

 

Глава 3. В гостях у гномов…

 Путь к гномам почти не отложился у меня в памяти. Как-то я занемог, чтобы не сказать, раскис. В результате у меня появились проблемы с передвижением, точнее, проблемы возникли у гномов со мной. Им-то нужно было двигаться и побыстрее, а у меня не было ни сил, ни желания. Пришлось Бафёру посадить меня в рюкзак и везти на спине.

- Кому-нибудь сболтнешь, что на мне ездил, найду и покараю! - пообещал насупившийся гном. Смешно, да его же товарищи первые разболтают!

Не сказать, чтобы я наслаждался поездкой на гноме, потому что он то шел, то бежал, то полз по каким-то подземным переходам, вместе со своими приятелями, конечно.

К концу первого дня пути я так умотался, что вылез из рюкзака и пошел сам, цепляясь за гнома. «Брось, командир, брось! Да не меня, винтовку!» Каждый из спутников Бафёра счел своим долгом подойти к нему с подобным замечанием. Остроумцы… Один Лимлин крепился, положение все-таки обязывает… А потом пошла череда горных проходов, ущелий, горных долин, холмов и редколесья. А через четыре дня пешего перехода горы «закончились».

Гномы радостно, едва ли не наглаживая бока двух расписанных рунами и дурацкими узорами «копеек», приспособленных под их габариты, снимали с машин маскировочную сеть. Звери обошли технику стороной, нечисть не устроила в кузовах свое лежбище, так что теперь мы могли не идти пешком, а ехать со всеми удобствами. Была объявлена дневка, машины чихали моторами, делались пробные «заезды», устанавливались турели, а потом пулеметы на турели, распечатывались упаковки с консервами и прочими продуктами, запрятанными в стальные ящики. А поохотиться слабо? «Слабо»,- довольно спокойно подтвердил Лимлин, отнюдь не желающий знакомиться с местным животным миром поближе. Да разве не дракон всю округу тут держал? Не должно здесь быть крупных хищников, да и нечисти, раз уж на то пошло…

Впрочем, плевать, я еще нее в той кондиции, чтобы удовольствие от охоты получать, а пожрать я и консервы могу, тем более что разных круп гномы имеют в достаточном количестве. Каша будет, чего еще надо? И не сечка каждый день, на завтрак и ужин, как в штрафроте! Кстати, о штрафбате! Они-то наверняка считают меня «геройски павшим». А если кто видел, как меня дракон нес, так это он, может, добычу в гнездо тащил… Вывод? выждать срок и объявиться в Ярославле. Так, мол, и так, был захвачен сперва драконом, потом кобольдами с гномами! Но с честью выполнил свой долг военнослужащего Ярославской армии. Штрафроты спецбатальона «О»… Так что выдайте мне мой воинский аттестат, новенькую форму, бумаги оформите… «Приказ о дембеле», или как он называется… А там и на свободу с чистой совестью… Так что у гномов можно и подзадержаться…

***

Первый заслон мы пролетели, что называется, сходу. Гномы любят технику, берегут ее, но когда оказываются на сносной дороге, не могут не газануть… Лимлин, севший за руль первой машины, сдерживать себя не стал… Часовые, перекрывающие тракт к горному массиву, служащему домом для клана Лимлина, только рукой махнули. А вот мимо второго заслона проехать не было никакой физической возможности. «Узкое место» между валунами, стоящими по обе стороны дороги, было надежно перекрыто, и не шлагбаумом каким деревянным, а массивными каменными тумбами. Вообще, этот участок был снаряжен отменно: вокруг лес, через который и на танке не проедешь, метров за пятьдесят до валунов начинается ровненькая асфальтовая дорога, умудряющаяся сделать на таком коротком расстоянии аж два поворота. Не очень крутых, но заставляющих машину подставить борта. И напрямик не проедешь - стальные ежи, валуны, камни и ямы, собирающие на дне грязноватую воду. Неплохо, неплохо… Если въезд на территорию клана так затруднен, то какие страсти нас перед въездом в «гору» ожидают? Встречали нас если не по всей форме, то все равно торжественно и страшно.

Стоящий за тумбами квадратный гном в начищенной стальной пластинчатой кольчуге, с винтовкой за спиной и с секирой, покоящейся в шикарном, украшенном серебром кожаном чехле, поднял ладонь в запрещающем знаке. На предплечье у этого здоровяка был небольшой щит с рунами, повествующий о славной карьере и занимаемой им ныне должности Стража Ворот. Важная шишка! Подумать только: всего сорок лет в должности Младшего Стража, и уже Страж ворот! На голове этого гнома покоился такой же дурацкий ночной горшок с маленькими рожками и круглыми дырочками для глаз, какой был надет на Бифёре в роковую для бедолаги ночь. Наверняка, из-за того, что поле зрения сужено было, и не заметил Бифёр кобольдов… Остальные гномы где-то прятались, страхуя своего представителя. То, что все мы под прицелом, чувствовалось животом.

«Копейки» Лимлина, сбавив скорость подъехали к тумбам, «командир» заглушил мотор и вылез из машины. Мне тоже хотелось размять ноги, и давно уже, но я был серьезно предупрежден гномами о «правилах поведения», так что сидел вместе со всеми, не рыпаясь. Бафёр, для сохранности ценного груза, не иначе, хотел под локоть меня прихватить, но в последний момент передумал и убрал руку. Правильно сделал…

- Разведка…- насмешливо протянул Страж Ворот, оглядывая забрызганные грязью машины и запыленные рожи. Потом его взгляд «споткнулся» о мои уши, так что сам Страж Ворот аж воздухом подавился. А прокашлявшись и сплюнув, потребовал от Лимлина объяснений:

- Это что же ты творишь, Лимлин? Эльф? Такой вот у тебя нынче козырь? И Бифёр где?..

- Проезд давай, не задерживай! - потребовал насупившийся Лимлин, прикладывая какой-то камушек на цепочке к гладкому, довольно искусно обтесанному боку валуна. У Стража Ворот на языке вертелся вопрос о том, почему Вальтовый Козырь обменял Бифёра на эльфа, но сорок лет на посту - это сорок лет… Гном сдержался и забежал за левый валун. Через секунду тумбы на дороге дрогнули и почти бесшумно поплыли вниз. Техника на грани фантастики… Это тоже придумка пришлых, механические приколы гномов или местное традиционное магическое творчество?

Пока я размышлял над системой безопасности «Горы», как называли гномы свой дом, мы успели доехать до главного входа, где нас ждал уже Старший Страж, толстый и седой гном, чья борода, причесанная волосок к волоску, отвратительно воняла какой-то помадой. Этому, страдающему от безделья и осознающему себя важной шишкой, Лимлмин не мог приказывать, так что ему пришлось кратко рассказать о смерти Бифёра и о том, что я временно поживу здесь. Если к смерти сородича Старший Страж отнесся спокойно, то сведения о том, что я должен зайти «внутрь» Горы этот гномище воспринял с нескрываемым удовольствием.

- Ты ведь помнишь, Лимлин, что эльфы не могут входить внутрь Горы, если у них не связаны руки и ноги. И если не завязаны глаза!

- А уши воском не залить? - не смог я сдержаться, представляя гномов в роли гребцов легендарного греческого кораблика, себя - в роли хитроумного, но многострадального Одиссея, а старого Старшего Стража в виде зывывающих сирен.

- Уши? - на полном серьезе поинтересовался Страж. - Нет, не помню такого, не в традициях это…

- Погоди, Ори, не торопись! - начал было Лимлин, но мне пришла в голову замечательная мысль, которую я тут же и выпалил:

- А я не эльф, кстати!

Гномы обескуражено переглянулись, и я поспешил объяснить им суть дела:

- Я ПОЛУэльф! Полуэльф, получеловек! И значит, мне нельзя связывать руки! Одну руку, пожалуйста, можете связывать! А две - с какой стати?

- Решено! - согласился Старший Страж Центрального Входа с коротким именем Ори. - Веревку давайте, я ему ногу с рукой свяжу! И на голову ему повязку натяните, чтобы один глаз прикрыть!

Опаньки! Нет, мы так не догова…

- А нечего было умничать! - шипел Лимлин, пока гномы, навалившись целой толпой, привязывали мое левое запястье к согнутой в коленке и закинутой к пояснице щиколотке правой ноги. - На одной ножке в детстве прыгал? Ручкой другую ножку придерживая? Вспомнишь без проблем! А подождал бы чуть, ходил бы нормально!

И повязал мне через морду черный платочек, типа банданы, превращая меня в какого-то Кутузова… Нет, в пирата! Попугая бы на плечо - и на абордаж!.. И мы, въехав в украшенные гномьими рунами ворота, стали вылезать из машин, поставленных на огромной стоянке. Я вывалился из «копейки», как мешок с отрубями, неловко, но без последствий для здоровья.

- Теперь придется к главе клана идти, чтоб он тебе официально разрешил ходить на двух ногах, а не прыгать, как ребенок! - заявил Лимлин начальственным тоном.

- Сходим… - согласился я подавленно… Не предполагал я такого быстрого и практичного решения вопроса… А ведь должен был - это же гномы! Проблемы решаются максимально быстро и технологично…

- Прямо сейчас и пошли! - распорядился Лимлин, ругаясь черными словами, и мы отправились в путь по переходам и коридорам, вырубленным в толще скалы. По прямой я прыгал на одной ноге вполне сносно, но на лестницах начинал отставать. Лимлину пришлось обнять меня за талию, чтобы помочь. В результате, через крутые лестничные пролеты он переносил меня под мышкой, как перекинутую через руку куртку. Обидно, пожалуй, но и смешно! А на одной ноге попрыгать я никогда не отказывался, что в детстве, что потом… Самое смешное во всем этом было то, что деловитые гномы, сновавшие по переходам и коридорам, не обращали на меня никакого внимания. Ох, чую, не получу я здесь дешевой популярности…

***

Приемная у гномского королька была очень просторной. Даже с секретаршей, гномочкой-малявочкой, пышечкой, сдобной булочкой… Вырез на белой блузочке был довольно откровенным, а юбочка могла бы быть подлиннее… На Лимлина она взглянула благосклонно, на меня - с детским любопытством. Прям в знакомой обстановке я оказался: здесь, как в приемной ректора Академии, и девка симпатичная, и мебель мягкая, кожаная. И я, как всегда, в положении школяра, которого то ли «выпороть» надо, то ли «простить».

Лимлину предложили войти, а мне вежливо предложили посидеть на диванчике. И очень хорошо!

- Чаем одинокого морского волка не угостите, милая девушка? - спросил я секретаршу, с деловым видом перекладывающую бумажки на столе. - Если булочек нет, не страшно! Довольно будет вашей улыбки!

Не успела гномка ответить, как из кабинета шефа вывалился красный, как после бани, и злобный Лимлин. Он побежал к выходу, бросив на ходу:

- Пошли, Петя! Завтра еще придем! А сегодня так походишь…

***

Чего бы не походить? Похожу, не рассыплюсь…

- У тебя нет шансов, - ревниво заметил Лимлин, помогая мне преодолеть очередной лестничный пролет.

- О чем это ты? - удивился я, усердно прыгая. Баба сеяла горох, прыг-скок, прыг-скок! Обвалился потолок, прыг-скок, прыг-скок! Пусти эльфа на порог, прыг-скок, прыг-скок! Преподаст он вам урок, прыг-скок, прыг-скок! Сунет перец в ваш пирог, прыг-скок, прыг-скок!

- Да о секретарше шефа! Не делай вид, будто ничего не по…

- Погоди, погоди, Лимлин, - перебил я гнома, - а давно у вашего короля секретарша? И такая мягкая мебель в приемной? И сама приемная?

- Недавно! - ответил сбитый с толку Лимлин, - Как занял трон, так и завел…

Вот значит как! Пожалуй, можно уже сделать некоторые выводы. И «копейки», на которых гномы сроду не разъезжали, но которые считались почти официальным транспортом спецслужб Новых княжеств, уж тверской контрразведки точно. И суета с драконом. И удивительные амбиции гномов, с заявкой чуть ли не на мировое господство! И конечно, секретарша у кабинета гномского короля, которого и королем-то звали только по традиции, а на деле он был главой гномского клана. И положение свое нынешнее он занял совсем…

- …в баньке попаришься! Пожрешь нормально! А там и кабинетик тебе обустроим, письменный стол организуем! Только обязательно нужно завтра к шефу зайти! Он разрешит тебе нормально ходить, вот увидишь! - Лимлин еще что-то бурчал, а у меня просто все тело стало под «вшивчиком» чесаться, так в баньку захотелось!

***

Баня у Лимлина была знатная. Не баня - целый дом под горой. Только в предбаннике три отдельных помещения - раздевалка, душевая, трапезная. В трапезной можно взвод рассадить - уместятся! В парную вперлись целым коллективом - был и Бафёр, и еще гном, родственник Лимлина, и сам хозяин баньки, конечно. Если гномы думали, что я буду стесняться и комплексовать, то они сильно ошиблись. Сами зато делали рожи кирпичом и старались не поворачиваться ко мне спиной. Смехота!

Когда гномы увидели меня без одежды, Бафёр не смог сдержать проклятий.

- Чего орешь? - спросил я гнома, - голого эльфа никогда не видел?

- Да какой ты на хрен эльф? Ты ж дистрофик! Кожа да кости! Тобою только детей пугать, скелетом заморенным!

- А мне после бани кормежку обещали! - нагло заявил я и обсмотрел себя критически. Да нормально все! А что пивного животика нет, так это дело поправимое!..

Но натопили, демоны квадратные, ужасно. У меня, прямо, чуть сердце не остановилось, когда я в парную зашел. Хорошо хоть шапочку мне выделили - уши с макушкой прикрыть. Ладно, посидим! Лимлин начал втирать что-то про березовые и осиновые веники, затем достал скляночку мятного масла и капнул на каменку. И понеслось! «Чуешь, а чуешь?..» Конечно, чую, что глупости спрашивать? У меня от резкого запаха аж слезы на глазах выступили и волосы на затылке в ком, как резинкой, стянуло! А дальше гномы с маниакальным и садистическим упорством перепробовали все масла, начиная от анисового и заканчивая лавандовым. Нельзя же так! Плеснули бы кваском лучше - я хлебный аромат очень уважаю!..

- Петя! Выбегай, выбегай скорее!

- А чего случилось-то? - поинтересовался я, как раз ведь только-только обтерпелся, пережил первый пар, не ударил, так сказать, перед гномами в грязь лицом!

- Ты весь пятнами пошел, Леопарда! - заявил мне ухмыляющийся Лимлин, и другие гномы поддержали его громогласным хихиканьем. Вот ведь мерзавцы! Сами-то розовые, как поросята, а я что-то и вправду - с пятнами красными по всему телу. Смотреть страшно…

Вот что значит - нашла коса на камень! Выскочил как ошпаренный - и часу не прошло!

Выбрался в душевую, плеснул на себя холодной воды - хорошо! Ключевая! Сунулся в предбанник, привлеченный необыкновенно вкусными запахами, и тотчас забежал обратно: там несколько гномок споро накрывали на стол, а я был несколько не одет. Кто как, а я бы подзакусил…

Ждать гномов пришлось долго. Успел и еще разок в парилку зайти, чтобы вылететь оттуда со свистом, и башку помыть, и одеться, и выйти к гномским женщинам в приличном виде - в штанах… Сапоги на мокрые ноги надевать? Нет у меня такой дурацкой привычки… Босяком по прохладному деревянному полу очень даже приятно! Всего-то хотел узнать, где можно постираться, не ходить же в грязном! Ну, и стянуть какой-нибудь пирожок, если повезет.

Как бы не так! Гномские женщины оказались куда более привержены традициям, чем мужчины. Да и Лимлина я напрасно за образец принимал - разведчик по роду профессии должен уметь со всеми общаться. А вот бабы гномские… Язвительные, наглые, и у всех такие грубые, скрипучие голоса! Будь это мужики, обязательно бы какую-нибудь грубость сказал на их вопли, а с женщинами - не знаю, что и делать!

От криков «Проклятый богами эльф!», «Трижды проклятый всеми богами мерзкий эльф!» и «Эльфийский проклятый богами извращенец!» я чуть слуха не лишился! Да, это не сладкоголосые сирены! Особенно выразительным и громким был вопль «Сопля ушастая!», прозвучавший из уст самой молодой и сравнительно симпатичной, на первый взгляд, светловолосой гномки. Хорошо хоть богов не приплела - выходит, понравился я ей! Красота гномских женщин довольно специфична. Если кому нравятся коротконогие дамочки «в теле», с «арбузными» грудями и здоровенной задницей - прошу! Рыжеватые волосы, маленькие голубенькие глазючки, довольно яркие, надо заметить для объективности, вздернутые носы и веснушки по всей окорокоподобной морде - вот характерные черты гномок! В ранней молодости, лет так до пятидесяти, они еще ничего, но потом!..

Пришлось отступить обратно в душевую, а то дамы пошли на меня врукопашную, вооружившись поварешкой, разделочным ножом и массивным дуршлагом на длинной ручке. Нет уж, тут победителем не выйдешь! Нашел какой-то обмылок и постирался. Прекрасно! Сижу голый, голодный, вещички сохнут… Зато в тепле… А вот и Бафёр. Что-то мне говорит, что он бы и дольше парился, до вечера, но Лимлин его погнал обстановку проконтролировать…

С помощью Бафёра удалось наладить быт: завернулся в белую простыню и сразу стал похож на римского трибуна из истории пришлых. А гном прогнал подгорных воительниц и, на правах гостеприимного хозяина, профессионально воткнул кран в пятидесятилитровый бочонок с темным пивом. Царицынское бочковое, однако!

- Ждать никого не будем! - заявил Бафёр столь категорично, как будто я его уговаривал повременить, пока Лимлин и прочие всякие не напарятся вволю. Вот уж нет! Тугая струя хлынула в высокую глиняную глазурированную кружку с откидной крышкой, и мне стало хорошо!

***

Женское плечо уже не казалось сотканным из тумана. Нет, вполне нормальное плечико, даже с затейливой татуировкой. Черная роза, капли крови, игральная карта, туз пик, кажется, виселица с петлей… Что за бред? Глаза у дамочки были открыты, но ни одной мысли в них не было. Совершенно безумные пустые глаза. И причем тут башня Конкруда, вырастающая из-за плеч прекрасной незнакомки дымной громадой?

- Бежим! - почему-то закричал я этой крале, хотя куда бежать и зачем - не знал, хоть убейте…

***

Проснулся я, по собственным ощущениям, поздно. Выспался, зато, знатно! Открыл глаза - где это я? Довольно маленькая комнатка, а кровать большая и широкая. Ощущение, что комнату по голове ударили: довольно большая по размерам, она отличалась низким потолком, и это жутко действовало на нервы. Окна нет, и нет никакой возможности понять, сколько времени, какая погода и …вообще. С комнатой понятно, у гномов я, а что с моей головой? И как же гора ощутимо на макушку давит! А башка-то болит, что не очень хорошо. Надо меньше пить, пить надо меньше! И надо быстро сообразить, что делать дальше. Если я сейчас дурака сваляю, то мне будет гораздо хуже, чем сейчас… Тьфу! Понятно одно: чем больше я буду стараться убедить Лимлина в том, что я профессиональный шпион, тем больше у меня шансов проколоться. Поэтому надо пойти другим путем, иррациональным, напрочь сметающим все разумные предположения и перспективы! Лимлин себе, наверное, кучу планов насчет меня построил…

Мысли в похмельной голове смешались в ком, как гномские закуски в моем желудке. С трудом удержав приступ тошноты - жалко же продукты! - я постарался отвлечься. В голову почему-то лез Ашмаи и его «Крем». Предложи мне кто сейчас «Крем», как средство от похмелья - взял бы… Он для женщин - наркотик, может, на полуэльфов эта гадость как аспирин действует?.. Если слезу с кровати - брошу пить. Вот лич, небось, не будет так пить - он себя контролировать жестко должен, чтобы жажда крови, присущая нежити, человеческую часть окончательно не поглотила! Контроль и еще раз контроль - вот девиз лича… И своих присных он так же контролировать будет: шаг влево, шаг вправо - расстрел, прыжок на месте - провокация. Так что Виталя, совершив незапланированный Ашмаи поступок, то есть упав на землю с серебряной пулей в башке, сильно расстроил своего «начальника»… И работать против Ашмаи нужно против всякой логики, иррационально…

Кое-как сверзившись с кровати, я подошел к столу. Это что? умывальник? Очень хорошо… Умывшись, а заодно и затушив бушующий в груди пожар, я смог наконец-то собрать глаза в кучу. Причем тут Ашмаи? Причем?! И нельзя ли направить шпионские страсти Лимлина в нужном направлении? Пусть он проведет успешный рейд против лича, станет великим гномским героем, а я заодно отмажусь от ярославских службистов, орден Сутулого им на спину! Хорошая мысля - жаль, неосуществимая… А это что? Ножик Колдуна! Это я на нем знатно выспался… Оглядел себя - все на месте, порезов, крови нет, даром, что ножик острый как бритва. Пьяному море по колено. Лужа, правда, выше ушей.

А свитер мой где? Украли, сволочи! Исполненный праведного гнева, я быстро оделся, отметив, что вещички мои хоть и высохли, но не мешало бы их погладить. Сунув нож за голенище, выскочил в широкий коридор. Надо найти гномов, да предъявить им претензии по поводу пропажи дорогой для меня вещи. Еще бы! Меня расстреливали в этом свитере! Я в нем на драконо-маме летал! И никому его не отдам!

***

Бафер нашелся быстро: он сидел на кровати в соседней комнате и икал. Не успел я начать предъявлять претензии, как гном, выпучив глаза и распространяя вокруг себя волны перегара, заорал:

- Вот он! Держите скорее, а то удерет!

Кто он? Кто удерет и куда?

Вопросы мои не остались без ответа: вбежавший в комнату Бафёра гном обхватил меня руками, как своего потерявшегося и внезапно объявившегося родственника.

- На живот не дави, сблюю! - предупредил я этого чудака, потому что тошнота снова подступила к горлу.

В комнату, пользуясь тем, что двери у гномов внутри горы не запираются, ворвались еще гномы0… и гномихи. Нет, не гномихи, а гномки. И почему-то они были на грани. Кипели, как чайники. «Богохульник!», «Святотатец!», «Мерзавец!», «Извращенец!» - это были самые приятные выражения, слетающие с толстых губешек коротышек. Да что случилось-то?