Хуже горькой редьки надоело Кирьке Метелкину бродить по тайге с Шатровым. Лентяем теперь Шатрова не назовешь. С некоторых пор, приметил Кирька, Рома как подменили. С лопаткой, кайлой и лотком носился он по руслам ручьев и ключиков, брал пробы и самым старательным образом наносил на карту. Но Кирька тоже не из слабаков. Тут у них нога в ногу. Надоел ему Шатров по другой причине - никак и ни в чем его не обдуришь, за полторы минуты раньше знает, что собирается Кирька предпринять. А особенно в картах.

Картежную игру затеял Кирька сам. Он не расставался со старенькой колодой карт на конном дворе и прихватил ее с собой в тайгу.

- Рома, тряхнем колодой,- заводил Кирька. Шатров морщил губы и отказывался. Наконец Кирьке удалось его уломать. Затеяли игру в очко. Крупно повезло Кириллу Метелкину. Он выиграл мелочь, что валялась в кошельке у Шатрова, выиграл куртку, бродни, кольцо. Проигравший не упирался, отдавал безропотно и клялся, что не пожалуется никому. Кирька ликовал. Надо бы остановиться, да азарт одолел.

А потом все повернуло наоборот. Отыграл цыган свои вещи и начал раздевать и разувать Кирьку.

- К-карта не лошадь, к утру п-повезет,- уверял Кирька и снова проигрывал. Пиджачок, брюки, обе рубахи, накомарник - до ненужного гвоздя в кармане проигрался. Предложил свои полосатые порты. Шатров приказал повернуться кругом, оглядел, скривился и покачал отрицательно своей кудрявой головой:

- Стирать долго придется.

Последнее, что проиграл Кирька,- обязательство самому таскать узел с проигранными вещами. Пришлось полдня таскать. А места болотистые - комары изожгли Кирьку, голой спиной почувствовал он, чего стоит «чертова зола». И хотя бы капельку жалости проявил Шатров!

- Учите, учите дурачка,- подмаргивал цыган комарью.

И Кирька страшно клялся, что когда-нибудь разоблачит картежника.

Перед сном у костра Шатров показал на своей карточной колоде такие фокусы, что у Кирьки глаза на лоб полезли. Кирька держал в руках колоду, тасовал, как попало, а Шатров угадывал карту за картой.

- Меченые они! - взъерепенился Кирька.

- «Ковать» карты старо,- пояснил Шатров.- За это картежники финское перо могут сунуть под ребро.

- Значит, ты колдун.

- Руки у меня колдовские,- смеялся Шатров.

- Т-так вот зачем ты желтые перчаточки носишь, в-великий музыкант!

- Догадался - помалкивай.

- Н-нехорошо же честных людей обдуривать,- наскакивал Кирька.

- Честных я не трогаю. А жулье жалеть незачем: любой выигрыш у них идет на пропой.

Отхлебывая из горячей кружки душистый чай, Ром искоса посматривал в сторону Кирьки, который, отгоняя комаров от покрывшихся волдырями плеч, работал березовой веткой, как в бане на полке.

- Каюсь тебе в большом грехе,- признался Шатров.- Сразился бы я с одним честным человеком в карты. Конь его не дает покоя…

Ну, уж это переполнило чашу Кирькиного терпения. Он понял, о чьем скакуне речь, и вскочил, намереваясь проучить картежника.

- Сиди, не рыпайся,- стрельнул злыми глазами Шатров, и от этого взгляда Кирьку дрожь прошибла. С издевкой Ром приказал:-Одевайся, сосунок. Я тебе урок преподнес на будущее. Понял?

- П-понял, еще бы! - безропотно согласился Кирька, рад-радешенек, что кончились его муки.

- Поклянись, что никогда не возьмешься за карты.

- Провались они, ок-каянные, во веки в-веков!

- Аминь! - подмигнул Ром, крестя Кирьку кукишем в желтой перчатке.

Пригрелся Кирька у костра, вроде и комаров не стало, и от души отлегло.

«Вздремну минуточку»,- подумал он и скрыл зевок, чтобы не выдать своего намерения раньше крикнуть: «Чур - я первый!»

- Чур-чур! - зачурал первым Шатров и повалился, закрыв глаза.

Мог бы и Кирька задремать, но дозор нужен, лиха беда по пятам ходит.

- Ладно уж! - открыл глаза Шатров.- Послушай мое стихотворение и дрыхни.- И стал декламировать:

Кирька хитро сощурил глаз.

- Д-давай лучше я п-подскажу ей.

- Кому?

- Н-наташе.

- А вот не ей! - попытался хитрить Ром.- Слушай другие стихи.

- Р-развелось вас, поэтов, как в сухое лето оводов. «Ж-жуж», уснуть доброму человеку не даете! - рассердился не на шутку Кирька.- Есть же учебник по геологии, читай про себя, запоминай.

- Пожалуйста, читаю,- ухватился за подсказку Шатров и стал жарить на полный голос. Кирька знал, что теперь его не остановить. Шатров рассказывал не раз, как с самого малого детства вытворял штучки - на вред старшим.

Но как ни «камланил» над Кирькиной душой Шатров, парнишка задремал, и охота дурачиться пропала. Вчитался Ром в учебник и обо всем забыл. Не проснись Кирька, до вечера читал бы…