Весь январь вместо того, чтобы готовиться к сессии, мы не вылезали из Лялиной квартиры и до одиннадцати вечера, столько позволяли
“правила поведения с соседями”, играли. Потом мы шли в магазин за вином и едой, а когда выпивали вино (если его было много), забивали на все “правила поведения с соседями” и играли на полную громкость.
Даже в два часа ночи. Хорошо хоть без примочки.
Мы мечтали о том, чтобы играть в группе, с первого курса. Мы мечтали об этом, когда смотрели по телевизору “Максидром”, когда приходили на концерты рок-групп (тех, которые с гитарами в руках, усилителями и вечно пьяным видом), приезжавших в наш город, когда слушали Билли
Джо, который пел про то, что надеется, что у нас есть время нашей жизни.
Но собрать группу было не так просто. И пока… у нас был только басист – то есть я, и я еще толком даже не умела играть. И солист, то есть Ляля. Она писала музыку и тексты, в основном на английском языке, хотя любимым хитом в наших очень узких кругах была песня, написанная на русском, – “Я люблю панка”.
Нам оставалось каким-то образом найти барабанщика и гитариста.
Впрочем, барабанщик нашел нас сам.
Мы сидели на первом этаже в универе и думали. Что бывает не так уж и часто. Тут к нам подошел парень. Его лицо показалось мне знакомым. Я определенно раньше его где-то видела.
– Привет, – сказал он, – я слышал, вы группу собираете. Я на барабанах могу.
И он замолчал. Ждал, пока мы хоть как-нибудь среагируем на него. Мы присматривались.
– Ты откуда? – спросила Ляля.
– С первого курса.
– А-а-а, – протянули мы, сразу же сообразив, где мы его видели.
Вообще-то парень был ничего. В смысле подходил под концепцию группы.
Не то чтобы красивый, но интересный, – было в нем что-то забавное и милое, немного красивое и немного непонятное. Кудрявый. В широких штанах и рубашке. На шее какие-то бусы. Или не бусы. В общем, непонятно что. Огромный рюкзак за спиной. И в больших ботинках, в гриндерсах. Они, конечно, не показатель, но мы решили, что – наш человек.
“Не похож на барабанщика”, – почему-то подумала я, до этого не знакомая лично ни с одним барабанщиком.
– Как тебя зовут-то? – спросила Ляля.
– Кирилл.
В тот день мы пошли к Кириллу домой, долго пили крепкий черный чай без сахара, слушали, как он играет на барабанах, решили, что сгодится, и в честь этого пошли пить коньяк к первокурсникам.
Конечно же, у первокурсников никакого коньяка не оказалось, и мы довольствовались коктейлями “BRAVO”, которыми нас угощал новый участник нашей группы.