Грейс, Лилит и Мара.

Ситуация сложилась – ужасней не придумаешь. Особенно жалко было Максика. Фара нас построила в ангаре, сказала, что всё знает - показала запись, где Макс сделал своё дурацкое заявление, и строго спросила, кто из нас послал этот файл Хелен и Марте? Я сначала растерялась, ведь и в мыслях такого не было! Причём тут немки, подглядывали же не за ними?! Догадалась, наконец, что они так поступили из-за своих мёртвых самураев, шовинистки фашистские, тоже мне пилоты! И сразу стало интересно, кто же это из нас такая умная, что так здорово придумала устроить?! Я в шутку, конечно, наоборот – что это за змеюка у нас завелась? Ни на Лилит, ни на Мару подумать так просто невозможно… надеюсь, что и они меня ни в чём не подозревают. Хотя ну что особенного случилось-то? По факту Максику бешеные немки всего лишь поправили причёску, немного поцарапав и случайно помяв лицо об унитаз, потому что дёргался, не хотел в него лицом попадать. С Доком такое тоже иногда случается, когда обстоятельства заставляют его бриться, особенно с похмелья. Меня больше заинтриговали другие вопросы – во-первых, зачем Максу за нами подглядывать? С япошками и так всё было ясно, все они извращенцы, а он-то чего такого нового мог подсмотреть? А во-вторых, ради какого прикола Макс нам об этом рассказал? Неужели только для того чтобы выгородить Семёна? Подумаешь, ужас какой - попросила не вешаться… ну, правильно попросила – не наоборот же! И вообще, я в шутку может так сказала, с психу просто!

По правде после всего случившегося нам всем было страшно неудобно перед Сёмой, хотя он сам, конечно, во всём виноват. Ладно, пусть не во всём, но во многом, то есть в основном - короче, если б не он, ничего бы не было. А с него, похоже, всё как с гуся вода – совсем не расстроился. Хоть бы немного испугался для приличия, не знает ещё, наверное, как опасно нас злить. Спокойно встал рядом на обеде, говорит. – Привет, девчата. Извините за то недоразумение, больше не повторится.

Мы молча кивнули, я подумала, - ну точно не понимает ничего или конченый псих.

Мы б к нему и не обернулись даже, но он пришёл с ярким пакетом. Открывает, достаёт… Боже мой! Сумочку! Пепельную такую с золотыми штучками, ой! Вгляделся в тиснение и протянул мне. – Так, это для Грейс…

Вынул другую, розовую в звёздочках, - это для Лилит…

И светло-бежевую с камушками, - а это для Мары.

Стоим, как дуры, в комбезах с настоящими ридикюлями в руках и прям не знаем… вот нафига они нам? Их же носить совершенно не с чем! Интересно, что там? Хотя и сами сумочки вполне ничего, хорошо, что догадался подарить разные. Э… а чего это он вдруг? Я смогла оторвать взгляд от подарка и проницательно взглянула Сёме в лицо.

- Только не надо так на меня смотреть! – он в притворном ужасе отгородился от нас ладонями. – Это просто подарки, я давно хотел сделать, да сразу не всё получилось.

- Спасибо, Сёма, - скромно опускаю глаза, отворачиваюсь. Поставила сумочку на столик и тихонько скосила глаза на притихших немцев – вот счастье-то! Ещё говорят, что у войны не женское лицо – посмотрели бы на Хелен и Марту! А Ганс с Дирком явно завидуют Максику и уже готовы сами утопиться в унитазе – догадываются, какой их ждёт разговор. Ох, ну хоть какая-то польза от этакой ерунды. Оглядываюсь на подруг по привычке спросить взглядом, - вы тоже это видели?

А их на месте нет, заняты сучки! Сёму целуют! По одному разу, только в щёки, но тем не менее – это уже превращается в традицию, блин! Делать нечего, пришлось целовать в лоб – в то, что осталось не целованным из приличных мест с прошлого раза. А Сёмка-то стервец – хоть бы смутился, только зажмурился, будто так и надо! - Девчат, очень приятно, конечно. Но мне от вас нужно немного большего.

Его спасло, что от наглости такой мы впали в лёгкий ступор, и он смог договорить, - сами обещали взять с собой в ангар.

Мы облегчённо вздохнули, переглянулись довольные – как удачно всё сложилось. Убивать его уже вроде бы и не за что, да и в ангаре, без лишних глаз, это можно проделать основательнее. Жаль только, что в гипере ничего за борт не выкинешь, придётся тащить к Доку на воскрешение.

Сразу с обеда мы с Сёмой направились в техсектор, только к себе заскочили на минутку положить подарки. Попросили его подождать у дверей, он понимающе улыбнулся. Всё-то этот гад понимает! Ну, интересно нам заглянуть в сумочки без свидетелей, и что такого? Нафиг скалиться? Вот может он сделать что-нибудь хорошее и сразу же не испортить? Прям никакого зла не хватает! Я уже хотела действительно бросить сумочку на койку и быстрей идти в ангар, пока он не передумал и не удрал, но Мара всё-таки не выдержала, открыла ридикюль и аж сомлела, присев на кровать, - помада!

- И тушь, - слабо простонала Лилит. Нет, так дело не пойдёт! Командую, - Буханка, сделай стол.

Всё нужно делать по порядку, аккуратно – я принялась доставать вещицы из сумочки и расставлять. Моему примеру деловито последовали подружки. Первым делом выяснили, чем всё это пахнет – оказалось, что ягодами и фруктами. Детское, конечно, но в космосе просто невероятная удача, что помада хотя бы не воняла нашатырём. На вкусы тоже жалоб не возникло – они полностью соответствовали запахам. Особо мы отметили, что вещи в наборах неодинаковые, даже тени отличались не только формой коробочек, но и оттенками. Это существенно увеличивало число разных комбинаций. Просто невероятно увеличивало! Вот когда прикинули, сколько нам потребуется времени перебрать их все, я неожиданно вспомнила, - ой! А Сёма?

Мы, не сговариваясь, кинулись к дверям. Сёмы в коридоре не оказалось.

- А…, - выразила общее удивление Лилит.

- А кадет-пилот Семён просил передать, когда вы о нём вспомните, что ждёт в кают-компании, - индифферентно пояснила Буханка.

- Ну, хоть где-то он ждёт, а не просто плюнул и ушёл играть в бильярд. – Торопливо заговорила Мара. Мы посмотрели на неё, как на дуру, и уже спокойно вернулись в каюту. Не торопясь собрали косметику в ридикюли и пошли посмотреть, как он нас ждёт. Сёма, естественно, играл в бильярд, но отрывать его сразу от стола мы не решились – фокус в том, с кем он играл. С непревзойдённым снайпером Кэш! Играли только они, все, даже немцы, серьёзно наблюдали. На лице Кэш не было ни покровительственной, ни снисходительной улыбочки – она играла всерьёз! Сеня же будто выпал из мира, он улыбался странно, смотрел непонятно куда, весь его вид говорил, что он не верит в происходящее и в то же время стремится не упустить ни единого мгновенья игры. Ему точно не важна победа, он уже победил и лишь растягивал время своего триумфа. Ну, мы же валькирии, отчётливо ощущаем эти вещи, даже э… не всё понимая в бильярде. Я поймала ошарашенные взгляды подруг – этот чувак в трансе! Сам! Впрочем, он не понимает, да и никто, похоже, не видит это единственное настоящее чудо. Что нам до этих шариков? Встали скромненько в сторонке, поджали губки и хлопаем ресницами, как и положено блондинкам. Дождались выигрыша Кэш – я почувствовала общее разочарование, что игра закончена. А что Кэш выиграла, ясно по определению – просто невозможно себе представить, кем нужно быть, чтобы у неё выиграть, не Сёмой, это точно. Он замер, рассеянно мечтательно уставился в пространство перед собой, но так уж вышло, что на нас как бы. Мы ему помахали ладошками.

- Помнишь нас? – весело спросила Лилит.

- Мы за тобой! – радостно возвестила Мара.

- Теперь наша очередь! – немного капризно заявляю на него права. Ещё бы – мы ж его целовали уже, значит всё – имеем все основания заявлять!

Сёмин взгляд прояснился, узнавая, парень легко вернулся в обычное состояние – чудеса, да и только. Поставил кий на подставку, поблагодарил Кэш за игру, и собрался было на выход, но Кэш возразила. – А спор? Показывай!

Семён обернулся к ней. – Спор?

- Забыл, на что играли? – посочувствовал Док. – Ты повесишь две вилки на одной зубочистке на краю стакана.

- Буханка сказала, что это возможно, - запальчиво встряла Марта.

- Только почему-то отказалась показать, как! – обиженно сказала Хелен.

- А не нужно было Макса обижать, - сказал Сёма строго, - ему бы не отказала.

Взял с подставки две вилки, сцепил их зубьями, продел зубочистку, затем всю конструкцию поставил самым кончиком палочки на край стакана и осторожно развёл пальцы. Вилки не падали! Семён спросил в наступившей тишине. – Есть курящие? Зажигалка нужна.

Ему никто не ответил. – В общем, если зубочистку с короткого конца поджечь, она догорит до края стакана, но всё-таки будет висеть.

- А… а в чём тут фокус? – спросил Дак.

- Да хрен его знает! – весело ответил Сёма, - мне тоже ничего не объясняли, ну… когда я на этой фигне двести баксов просрал.

Мы дружно заржали по-солдатски во всё горло – стало легко и радостно, что Сёма не умничал, не воображал, а просто отколол номер только ради веселья.

В отличном настроении провели Семёна в свои владения – в парк дроидов. Погуляли по коридорам вдоль рядов парковочных ниш, показали роботов, объяснили, в общем, какие машины, для чего предназначены, и почему некоторые сейчас на потолке, то есть на втором ярусе. Те, что сверху, запасные, используются, когда Буханка прекращает крутиться, в наступившей невесомости, для работы на внешних объёктах, типа астероидов, чтоб об эти объекты в лепёшку не размазало – ведь пока мы крутимся, всё это несётся относительно стороннего наблюдателя с бешеной скоростью. Роботы наверху не маленькие, а сжатые, сложены ради экономии полезного объёма. Их уже в невесомости вынимают из ячеек, включают разогрев и тестирование, и партиями отправляют в ангар, расположенный выше этажом. Нужны они бывают нечасто, но в такие моменты обычно требуется много роботов, чтобы за рассчитанные секунды совпадения траекторий, или просто пока не застукали, упереть с внешнего объекта как можно больше полезного груза. Его частенько приходится отделять от бесполезного, вырезать, выламывать, или просто резать на части, чтоб в ворота пролез. Для этого роботы снабжены всем необходимым оборудованием и зачатками псевдо-интеллекта с набором полезных рефлексов, главными из которых являются инстинкты самосохранения и подражательства. Конечно подражательства, ведь на первом ярусе стоят роботы, приспособленные под прямое управление человеком, сделанные именно под хуманов. Мы втроём частенько водим свои дружины в такие вылазки, и Сёму с собой возьмём, если хочет.

Это очень интересно – нам ещё не встречались астероиды похожие на другие. Кроме астероидов, часто попадаются выброшенные из гипера корабли. Теперь мало кто может объяснить, где находится корабль, когда идёт через гипер-пространство, и как на его движение влияют объекты внешнего пространства «вблизи» маршрута. Но что влияют – это точно, прыгнуть можно только через «чистую» пустоту. Раньше, до Всеобщего безумия, многие расы владели знаниями гипер-перехода и в ходе Войны «минировали» известные проходы к их мирам. Корабли на малоизвестных маршрутах по сию пору вышвыривает из гипера за тысячи парсеков не только от точек старта и финиша, но и любых известных обитаемых систем, на досветовой скорости не доедешь. Единственная возможность спастись – это «вернуться по своим следам», совершить обратный прыжок, пока не затихло гипер-пространство, встревоженное переходом. В принципе, ничего страшного, просто нужно быть готовым к возможности такого поворота и всегда иметь запас топлива на обратный переход. Так вот пока гипер не затих, это примерно час-полтора, нужно быстренько оглядеться в поисках всего, что плохо летает. Самих разумных, попавших в ловушку, как правило, уже не спасти, а вот имущество можно прибрать к себе на кораблик. Продать такое оборудование почти невозможно, потому что оно не лицензированное, и всё сколь-нибудь интересное подпадает под всеобщий закон Содружества о контроле за распространением технологий. Его следует сначала передать на экспертизу ОСБ, а потом забыть со спокойной совестью – ничего не возвращается без объяснений и компенсации. Зато кое-что можно приспособить для себя, как Фару… то есть как Фара это делает.

На этом месте мы решили замять теорию для ясности, а то Сёма слишком быстро всё схватывает, а кое-что ему знать ещё рано. Да он и сам уловил неловкость и деловито перешёл к конкретике. – Так кого вы собрались брать на абордаж, пиратки?

Мы посмеялись, Мара ответила, - это только теория, возможные сценарии. Включилась Лилит. - Наш историк, культуролог и политолог…

- Кто-кто? – уточнил Сёма.

Мне аж стало обидно. - Как это кто? Док, конечно! Он же страшно умный, а ты не понял?

- Понял я, понял! – заверил нас Сёма «в ужасе».

- Так вот. Наш страшно умный историк, культуролог и политолог…, - я сделала паузу, подождала появления хотя бы тени улыбки на Сёмином лице. Не дождалась и спокойно продолжила. – Док утверждает, что архитектура кораблей не должна была сильно измениться, никто не станет вносить существенные изменения в удачные проекты, проверенные временем.

- А мы за два года нашли уже больше полусотни таких потеряшек, - добавила Мара. – Сняли с них схемы…

- И нам встречались на станциях корабли из центральных миров с похожими обводами, - говорю многозначительно и снова делаю паузу, давая Сёме возможность самому догадаться.

- И? – Сёма возможностью пренебрёг.

- Да ничего особенного, - фыркнула Лилит, - просто не заблудимся, если что.

- Если что? – спросил Сёма «зловещим» шёпотом.

- Если случайно окажемся на таком корабле, - невинно похлопала я ему ресницами.

Этот странный человек просто не позволяет хорошо к себе относиться, любое проявление расположения к собственной персоне использует, чтоб высмеять, задеть, поставить в неловкое положение! Ведь зарекались больше ни о чём с ним не говорить! Надо было сразу убить его быстренько и всё… раз двадцать-тридцать. Мы с ледяным спокойствием дождались, пока он проржётся, и велели полезать в «Тин-айс». Дроид T9-i16, наша механическая макивара, - антропоморфная машина, то есть похожая на человека, высотой в стоячем положении три метра. У неё две пары конечностей-манипуляторов, с двумя суставами, способными сгибаться в двух направлениях, а в сочленениях с корпусом они могут поворачиваться на сто двадцать градусов. Корпус состоит из условной «спины», её можно сгибать, и жопы – ей соответственно вертеть. Из вооружения только универсальные захваты на концах манипуляторов-опор. Это дроид аварийного класса, его псевдомускулатура усилена сервоприводом, рассчитана на действия в условиях перегрузки до 7G. Объяснили Сёме, что выше этажом, в ангаре, ему будет неуютно с непривычки в условиях повышенной силы тяжести. Нам-то ладно, мы одели свои рабочие жесткачи, «жёсткие скафандры». Дали Сёме немного освоиться в машине, он порулил на пятачке у грузового лифта. В лифте объяснили его роль. Тин-айс наш обычный спарринг-партнёр, но уже слишком обычный, даже слегка надоевший. Подражать нам у него не получается, слишком большая разница в скоростях и реакции. Вот Сёма попытается что-нибудь отчибучить, пока мы будем его плющить вместе с механоидом, а мозги робота сами выделят из всего хоть сколько-нибудь для себя полезное. Уже в ангаре Мара попыталась его успокоить, - ты не бойся, всё по-честному – один на один!

Лилит её горячо поддержала. – Мы не собираемся убивать тебя сразу!

А я пояснила, - нужно же и подружкам оставить… немножко тебя и Тин-айса.

Сёма освоился со связью, спросил в коммуникатор, - а почему Тин-айс?

- Сокращение с английского T9-i16, это его номер, - объяснила Лилит.

- Нафиг ваш английский, - серьёзно возмутился Сёма, - раз я его пилотирую, пусть сокращается по-русски. Будет Тыдыщ!

Мы легко согласились, нам-то без разницы. Семён, не встретив сопротивления, продолжил выдвигать условия. Ему, видите ли, противно, когда его жалеют, а убивая по очереди, мы станем его жалеть. Он настаивает, чтоб мы всё проделали сообща, допустим, за десять секунд. Я поморщилась – маловато, конечно, хотелось погонять его подольше. Ну, да ладно – для первого раза достаточно. Мара спросила, - готов?

И не дожидаясь ответа, атаковала без видимого обычному человеку перехода. Я точно помню, что перекрывала его вероятный полуоборот уклона! И Лилит сама виновата, что влетела под мою подачу – вот о чём эта дура думала, когда лезла в чужую зону ответственности? Что я буду разбираться в целях? А между делом кибер скафа доложил об истечении оговоренных десяти секунд.

- Попробуете ещё разок? – прозвучал в наушниках насмешливый голос Семёна. Мы атаковали сходу… уй-ё, мамочка, как больно! Тресь! И получаем удовольствие, отекая по стеночке. Да уж, ловкий гад наш Сенечка. Хотя совсем не нужно быть мастером, чтобы предугадать нашу спонтанную атаку. Он закрутил вертушку, ещё не закончив вопроса, и тяжёленный задний манипулятор дроида смахнул всех троих в прыжке, когда ничего уже нельзя было изменить!

- Наверное, нужно дать вам побольше времени, - продолжил Сеня издеваться. Но мы не повелись на подначку, пофиг время – тут уже дело принципа. Не спеша обходим его, как акулы вокруг жертвы. Сёма стоит спокойно, словно на расстреле. И самое удивительное – он закрыт, не ощущается ни страха, ни предвкушения, ни-че-го – будто против нас по-прежнему стоит просто Тыдыщ, тьфу, наш Тин-айс. Ему некуда деться, спасенья нет, одновременная атака в прыжке с полуоборота сразу с трёх сторон… и проклят будь Третий закон Ньютона! Мы поразили цель одновременно, но ей тупо некуда было отлетать под нашими ударами – векторы сошлись в одной точке. Усиленный корпус аварийного дроида не расплющился, вернул нам импульс в полном объёме по принципу равенства действия и противодействия.

Когда спала волна пронзительной боли, до сознания донёсся искренне сочувствующий голос Сёмы. - Девчата, по-моему, вам не хватает опыта командной работы. Знаете, если пол тут залить двуокисью водорода, она под действием повышенной тяжести должна затвердеть…

- Окисью! И тут вакуум, придурок! – простонала я, - всё будет испаряться до достижения стопроцентной влажности.

- Э… ну, можно же придумать что-нибудь скользкое! Или кататься на роликах, в конце концов.

- По фигурному катанию соскучился, русский? – зло проворчала Мара.

- А может, тебе тут устроить стриптиз? – ехидно предположила Лилит.

- Что вы, что вы! – Сёма поспешно возразил, - всего лишь хоккей. С шайбой, или, если хотите, русский – с мячиком.

- Шведский! – прорычали мы хором, я заговорила непререкаемым тоном. – Во всём мире хоккей с шайбой называется канадским, а с мячом шведским!

- Угу, - согласился Сёма, - только нам в России пох на весь мир, мы его постоянно натягиваем, включая Канаду и Швецию.

- Варвар, - проворчала я примирительно, у него в принципе неплохая идея.

- Дикарь, - поддержала меня Лилит, - у нас даже клюшек нет.

- Да минутное дело, - Тыдыщ махнул небрежно манипулятором, - как бы тут устроить каток?

- Фигня вопрос, - успокаиваю его, - дуй за шайбой и клюшками, а мы пока всё устроим.

Проводили его обратно на техэтаж, помогли вылезти из Тыдыща, он убежал в мастерскую, а мы принялись «всё устраивать». Дело, в общем-то, пустое – пристегнуть к ботинкам скафандров подставки электромагнитного скольжения. Они по форме и размерам почти как настоящие шайбы. На них мы обычно ставим габаритные и тяжёлые детали для перетаскивания их в ангаре при включённой центрифуге потому что, для удобства ремонтных работ «снаружи» внутри никто не станет устраивать невесомость. Достали нужные устройства, сразу догадались «разогреть» жёсткий скафандр для Сёмы, а то для этого хитрожопого русского аварийный робот – слишком большая фора. Собрали, подключили, настроили, и загрустили в тишине. Говорить было не о чем, и так ясно, что мы угодили в глубочайшую лужу. Нас побил Сёма, и дело не только в гордости, всё паскудство момента заключается в его легендарной неизбежности. По сути произошла страшная вещь, о которой мы и не задумывались даже. Пришёл герой, принял испытание, победил валькирий, и теперь может требовать от нас всё что пожелает. Вообще-то, по канону мы должны отдать ему невинность, только … э… он слишком долго шёл… ну, короче, того канонически главного у меня давно уже нет, и я сильно сомневаюсь, что у Мары и Лилит тоже осталось хотя бы чуточку. Можно, конечно, посмеяться над детскими сказочками, признать, что мы всё себе придумали, что никакие мы не валькирии, а просто космические шлюхи, невесть что о себе возомнившие и наказанные за это. Признать, что больше мы не валькирии, отказаться от себя, стать слабыми земными девушками и… блин, опять двадцать пять – дать этому засранцу, победителю этакому. Хотя если разобраться формально, в пророчестве о сексе нет ни слова. Мы должны наделить героя силой своей любви. То есть любить его, пока он не станет сильнее. Нет, вот кто придумывал этот бред? Сделать сильнее чувака, сумевшего победить валькирий! Куда сильнее??? Ладно, предкам под мухоморами было виднее. И каким образом, спрашивается? Он что, для этого попроще способа найти не мог? Значит, получается, что прям любить не обязательно, просто придётся помогать ему во всём, чего бы ни попросил, и э… просто вести себя скромнее, чтоб чего-нибудь необязательного и попросить не подумал. Мы, вздохнув, приняли неизбывность наших легендарных судеб, тряхнув чёлками, кивнули друг дружке, а тут и сам герой заявился с клюшками.

Семён.

Предложенный девчатами вариант коньков пришлось забраковать, хотя идея их была правильной – на электромагнитной подушке скользилось фактически без трения. То есть совсем! Тормозить, отталкиваться, поворачивать невозможно – куда послали, туда и лети до встречи с препятствием, отражайся от оного и далее по правилу равенства угла падения с углом отражения. В жёстком скафандре это было не больно и показалось бы даже забавным, кабы происходило не слишком часто. В замкнутом пространстве ангара, куда меня запустили с не девичьей дури во всю скандинавскую страсть.

- Бам-бам-бам-бам… Сука-а-а-а!!! Тресь, бам-бам-бам…, - изображение неслось вокруг меня взбесившейся каруселью.

- Сёма, скользилки отключаются мыслеприказом! – подсказала какая-то шведка.

Я немедленно отдал мысленную команду, и пространство ангара завертелось в вертикальной плоскости. - Дыщ-тыщ-дыдыщ-бам-бам, бля-а-а-а!

Наконец, смог присесть на полу, выжидая, когда восприятие вернётся в норму.

- Не сиди на холодном, - строго сказала Мара, - скафандр теряет энергию.

Встаю, не пошатываясь, ровно только потому, что в скафе по-другому не постоишь, говорю, - спасибо за развлечение, конечно, но давайте я эти коньки немного доработаю в мастерской, а пока просто побегаем?

- Просто побегаем? – удивилась Лилит, - а что ты говорил о командной работе?

- Конечно-конечно, - успокаиваю девчат. – Значит, вы теперь команда. Я поведу шайбу отсюда туда, - указываю на противоположную стенку ангара. – А вы постараетесь её у меня перехватить…

Я сделал многозначительную паузу, - ни разу меня не коснувшись.

- А если ты сам? – деловито уточнила Грейс.

- Уворачивайтесь, - улыбаюсь её догадливости. Девушки без возражений приняли предложенную игру.

Первые три прохода у меня получились легко на использовании их очевидных ошибок. Валькирии быстро внесли поправки, дело пошло интересней. Они заинтересовались, пожелали взглянуть на игру «с другой стороны» - первой роль ведущей заняла Лилит.

Когда беготня им немного наскучила, я предложил «распасы». Девчата в углах треугольника с места отдают передачи, а я старюсь их перехватить. Сразу они не совсем меня поняли, первым делом Грейс с размаху постаралась пробить мне шайбой шлем. Наверное, валькирии считали помещение моего израненного тела в регенерационную капсулу обязательным финалом занятий. Снова постарался донести до них суть игрового упражнения, и они неожиданно легко согласились. Я не терял за развлечением бдительности, ежесекундно был готов к внезапному удару, но они продолжали вести себя паиньками. Беззаботно включились в новую забаву, позволили азарту отодвинуть на задний план коварные планы мести. Когда каждая по нескольку раз постояла на перехвате, они решил, что всё знают про хоккей, и мы в конце занятия погонялись парами. Играли, естественно, пока со мной в паре не поиграли все валькирии – с этим у них строго, всем всё достаётся поровну.

Вроде бы, им понравилась игра, хотя судить трудно – они же, как дети, могут быстро загореться новизной и остыть на другой день. Кую это симпатичное железо, пока горяченькое. В «раздевалке» уже, когда ставили «жесткачи» на подзарядку, посетовал им, что, как ни здоровски с ними гоняться, играть-то нам по сути не с кем. Хоть и полно на корабле народу, никого по доброй воле в ангар не затащишь. Вот если б Макс сделал с Буханкой хоккейную программу, как лыжную для немцев! Да как же его уговорить? Девчонки обменялись странно грустными взглядами, Грейс прошептала, вздохнув, - началось!

- Что? – опешил я.

- Ничего, хороший наш, - пропела Лилит.

- Не кручинься, Семён, пойдём лучше ужинать, - ласково подхватила Мара.

- Покормишь нас дошиком, посмотришь кино, - подключилась Грейс к ансамблю подружек. – Да ложись почивать, утро вечера мудренее.

- Что-то наподобие я уже где-то слышал, - говорю в сомнении.

- Утречком после завтрака поговори с Максиком, - продолжила Грейс, не обращая внимания на мою реплику.

- Худа не будет, - поддержала её Мара.

- Правда? – я побоялся спугнуть удачу.

- Блиа будью, - озорно передразнила меня Грейс.