Макс рассказал историю появления на борту этого забавного дроида. Всё началось с того, что Вог с Доком на станции «Трёхдырая» познакомился с хуманскими операторами геологических роботов. Они у нас в Астероидном поясе Солнечной системы вели разработку довольно редких минералов, а там в отпуске отдыхали – на вахте сухой закон. Как водится, не всю добычу сдавали нанимателям, кое-что припрятали, вот и предложили половину добычи за скрытную доставку на координаты и помощь в погрузке. Вогу предложение показалось стоящим, и он продавил решение у Кэпа с Чифом, поставил свой пай в обеспечение операции.
Стартовали нормально, первый день шестнадцать старателей тихо бухали в техсекторе – им Буханка даже разрешила костерок запалить, всё равно гореть там, кроме барахла и палатки этих бородатых было нечему. Под вечер они попытались зажать валькирий и даже Максика – кидались на всё более-менее симпатичное. В результате минус пять, старший геолог пошёл предъявлять Вогу, итого их осталось десять. Немного придя в себя, они вновь обратились к девочкам, а те переадресовали вопрос программисту, только не надо ухмыляться – всё было по-хорошему. Дело в том, что у старателей оказался вот этот самый дроид серии «интимный друг». Модель не эксклюзивная, созданная по заказу, но и не дешёвая – у робота настраивается фигура, черты лица и многое другое. Заездили старатели друга до глюков, настройки поплыли и стали в любой момент непредсказуемо меняться, а так как менялся даже пол, моменты те приятными не назовёшь. Попросили, в общем, девчонок-техников починить игрушку, посулили двести кредитов, а те уже привлекли Макса.
Благодаря хитроумным постановщикам помех в Астероидное поле проникли без приключений, но вот на самом астероиде внезапно обнаружилась автоматическая система безопасности – видимо, не к своему тайничку привели геологи. Может, ошиблись, да только уже не спросишь, сочли их роботы охраны самыми вкусными целями, а шедшим позади членам экипажа Буханки повезло – Кэп успел врезать по астероиду из электромагнитного резака, электроника отрубилась. Пилоты и Док повисли на спасательных фалах, если б не девочки, их Буханка бы при посадке раздавила – у малышки полста килотонн инерции. К счастью на астероиде обнаружился тайник, так что ЧВК «ZX» досталось нехило дорогущих редких минералов, кроме этого забавного дроида, что так и дожидался меня в разобранном виде у Максика.
***
Договорились с Максом, что к вечеру «разогреет» и сам принесёт кибер-мальвину в каюту во время показа космического мыла. Я сразу надел треник и отправился в мастерскую. Вызвал Фару, попросился предстать пред ясны очи. Она досадливо поморщилась, - видеосвязи мало?
- Тебе с отбитым нюхом не понять, - в смущении я непроизвольно начинаю хамить, - извини. Действительно нужно увидеться.
- Хорошо, жду у верстака, у тебя будет одна минута, - Фара прервала связь. Ну, где одна, там и другая, нас регламентом не напугать. Пока шёл, чуть два раза не убился, лбом сшибая переборки – на ходу разбирался с новым функционалом тренировочного костюма. Без Буханки, конечно, не справился б так быстро, не зря дал ей полный допуск к личным устройствам. Напрасно Макс меня этим пугал, я ж под надзором у искина, так будет больше доверия. Ненужная скрытность только усиливает подозрения. Опыт подконтрольного у меня богатый, с младых ногтей состоял на учёте вплоть до наступления возраста уголовной ответственности, а там и условный срок подоспел. Если б не Ирка, так и до реального срока быстро допрыгался… блин, прям как сейчас! И повторится всё, спасенья нет…
Фара ждала со строго поджатыми губами, выразительно глядя мне в глаза.
- Я вот что хотел спросить, раз ты собралась меня убивать…
В её глазах полыхнули и сразу спрятались озорные смешинки, она молча ждала продолжения, не меняя гримасы.
- Так если ты серьёзно собралась, мне полагается исполнение желания. У нас такой обычай.
Она будто бы разочаровалась во мне, поскучнела лицом, - варварские обычаи поддержания вашей популяции меня не касаются, хотя я тоже человек.
Чего поддержания не касаются? Человек она! Да мне, варвару, такое в голову и прийти не могло! Хотя мысль интересная. Гм.
- Я хотел просто поговорить, - бормочу, чувствуя, как краснею за неё.
- Повторяю – тебе мало видеосвязи? – она явно готова закончить разговор.
- Просто поговорить. – Делаю над собой усилие, решаясь, - напрямую, на твоём языке.
Мне вновь удалось её озадачить. Как ребёнок, все эмоции на лице. Вот здорово, если все инопланетяне такие! В смысле здорово будет сыграть с ними в покер. Пользуясь замешательством, продолжаю. – Если это секрет, мне-то можно, всё равно же потом уже…
- Но мне действительно придётся, если ты…
- А ты разве не собиралась? – делаю удивлённые глаза.
- Ты меня неправильно понял! – я её, кажется, совершенно сбил с толку.
- Тогда или сейчас? – уточняю деловым тоном. А она, - вообще!
- Вот! – со значением задираю указательный палец. – Это всё из-за перевода.
Фара, ничего нового не обнаружив на потолке, опустила глазки на мой палец, - ты зачем сейчас показал наверх?
Господи, как с ней трудно – ржать же нельзя категорически! «Она не дура, всё хорошо, я спокоен, я не заржу, не дура она…», - повторяю про себя, стараясь дышать ровно.
- Ну вот, опять ты так дышишь! – Фаре явно неловко, - хорошо, давай попробуем. Я немного понимаю ваш русский…
- Обойдёмся! – Представляю себе её словарный запасец, набранный от подружки Кэш. – Ты просто говори по-своему. Буханка даст перевод текстом, а в костюме обучалка Макса, всё запомнит и разберёт. А я разберусь потом.
Она наградила меня долгим внимательным взглядом. – Обучалка Макса? Ну-ну. Зачем это тебе нужно не спрашиваю, буду считать, что тебе просто нравится мой голос…
Я читал её слова в строке перевода, костюм напрямую транслировал певучие слова незнакомого языка – работает! Она согласна!
- … только не пытайся, пожалуйста, сразу повторять за мной. Я-то не собираюсь отключать синхронный перевод искина.
- Э…?
- В отличие от нюха, слух у меня достаточно тонкий. Если честно, я едва привыкла к твоему мерзкому сипению, - она подарила мне извиняющуюся, первую за день улыбку. Счёт открыт, пока одна, вчера было три, а вообще, мой рекорд – восемь. – Итак, о чём мы будем говорить?
- Гм. Можно считать, что ты не станешь меня убивать, пока я учу твой язык? – делаю первый ход.
- Можно, - Фара благосклонно кивнула, - я даже прослежу, чтобы, пока ты учишься, тебя не убил кто-нибудь ещё.
Чего мне, собственно, и требовалось, кроме её улыбки, конечно. – А вот с этим проблема. Вог, зараза такая, меня убивает каждый день.
- Док же оживляет! Кэш говорит, что это даже полезно, организм обновляется…
- Слишком часто обновляется, - говорю сокрушённо. – Понимаешь, после недавней потери сознания мои импланты не включились сразу, и существует вероятность, что они когда-нибудь так и не включатся.
- Скажи об этом Вогу!
- Ни в коем случае! – делаю испуганное лицо. - Мне кажется, что он, как и ты, решил меня слить. Чёрт его знает почему, но он в чём-то меня подозревает!
- Гм, - Фара задумалась, опустив взгляд, - его можно понять, ты … необычный случай.
- Поэтому мне нужны боевые импланты, как у него, - говорю с идиотской убеждённостью, будто сам так в этом уверен. Ну, логика небезупречна, но жить-то охота!
Фара задумчиво кивнула, - что ж, учитывая, что тебя это не спасёт в случае… гм. Ладно…
Я, не сдержавшись, расплылся в широкой улыбке.
- Только сразу на многое не рассчитывай! – пропела Фара строго. – Обычные импланты, которые имплантами-то не назовёшь, вживляются быстро. Но гравикомпенсаторы – это симбиоты, они должны прорасти в мышцах.
- Долго? – говорю с потаённой надеждой.
- Ты не доживешь, - сразу «успокоила» меня Фара, - всё же сходи к Доку на обследование…
Вот этого я и боялся! Заметив мою гримасу, она добавила, - потребуется ДНК-код, чтоб настроить производство нано-ботов. Заодно проверишься на скрытую патологию, за здоровьем даже тебе нужно следить. Так, на всякий случай.
- Угу, - обречённо киваю.
- Не кисни. Вживим мы тебе одну штучку сразу. Дорого, вообще-то, – она с сомнением посмотрела на мою поникшую персону, - да ладно, может, завтра уже нам всем придёт конец. А ты хоть порадуешься…
- Что за штучка? – Я резковато её прервал, мне поднадоела тема моей скорой гибели.
- Почти тот же имплант, что стоит у тебя, только с моей доработкой. Он делает «резервную копию» нейронной активности каждую четверть секунды. Когда ты потеряешь сознание, допустим, вследствие болевого шока…
Она, помолчав, заговорила, понизив голос, - если что так тебя отключает Буханка – даёт сигнал в болевой центр…
Вот нефигассе мне вживили электродики!
- Так вот, устройство будет передавать имплантам ту самую копию, что не позволит им отключаться. Ведь вся проблема именно в этом? Сможешь терять сознание, сколько влезет.
- Ага! - Мне что-то поплохело от такой перспективы, - а Буханка решит, что разряд не подействовал, и станет долбать мне в мозг, пока не задолбает!
- Буханочка, ты же не станешь? – напомнила Фара о её незримом присутствии.
- Конечно, не стану, что я, дура, что ли? – сварливо отозвалась искин.
- А для чего ты это придумала? – мне ж всё интересно.
- Это придумали в моём мире, - глаза Фары стали печальны, - так у нас пытались когда-то переселить живое сознание во временное кибернетическое обиталище.
- Получилось? – у меня аж дух захватило.
- Отчасти, - сказала она сухо, ей эта тема видимо неприятна. – Семён, я хочу, чтобы ты пообещал мне одну вещь.
- Для тебя что угодно! – вырвалось у меня искренне.
- Тронута. – Ей действительно приятен мой порыв. – Дело вот в чём. Гравикомпенсаторы прорастают у разных людей с разной скоростью, спонтанно могут начать проявляться уже на третий день, осознанно включаться через неделю.
Я сразу же прикинул радужные перспективы дорогого товарища Вога, как Фара попросила тихонько. – Пообещай, что ты не применишь их против Вога, если только он сам первый не прибегнет к этому средству.
Вот те раз! Это ж значит, вообще никогда! И нафиг мне всё это надо? Хотя пообещать-то нетрудно, а потом… а потом придётся держать обещание, блин. Ведь это же Фара! Я, гулко сглотнув, прохрипел через силу, - хорошо.
- Замечательно! – пропела она радостно, - я тебе верю. Тогда прямо сейчас дуй к Доку…
- Давай завтра? Мне тут ещё кое-что нужно закончить, - указываю на верстак.
- Не давай! – она построжела, но тут же улыбнулась, - иди в медблок, по дороге расскажешь, что ты тут хотел. Так и быть, сделаю.
Я молча повернулся на выход. Рассказывать ничего не пришлось, я уже научился заранее готовить задачи для мастерской. Просто сбросил Фаре файлик «Коньки и шайбы».
***
Доку не пришлось ничего объяснять, видимо, с ним связалась Фара. Он, уже стоя у пульта, указал мне на откидную кушетку. Я без напоминаний разделся до трусов, улёгся, и эта механическая ловушка со мной вместе въехала в переборку! Невидимые захваты надёжно зафиксировали конечности, голову обхватило обручем, почувствовал несколько уколов – подключили иньекторы. В темноте зазвучал голос Дока, - не дёргайся, парень, и не пытайся орать – я всё равно тебя не услышу. Тебе нельзя терять сознание, так что придётся потерпеть. Немного поболит голова, прокол черепа под местной анестезией довольно неприятная процедура. Ну а в целом – постарайся думать о прекрасном.
Что ж, хороший совет. И случай удачный – сразу тебе медобслуживание с аутотренингом. Ещё одна возможность подумать о жизни, как после привычной уже смерти, хех. Ой, блин, началось! Ммм! Хорошо зафиксированный пациент… не, лучше действительно думать о прекрасном – хорошо зафиксированная девушка в предварительных ласках не нуждается. Ой, ё! Вот как, оказывается, ломают целку через мозг! Ммм, как-то не так мне думается о прекрасном. Буханка, наверное, в шоке. Хотя что ей сделается? И что ещё от меня ждать? Мне очень кстати вспомнилось школьное ещё моё правило – быть таким, как о тебе думают. Считают безбашенным хулиганом, вот и пожалуйста. Недалёкий ловчила? Да сколько угодно, мне же проще. Ну, а если кое-кому удавалось взглянуть на меня иначе, я совсем не виноват, что открытие это стоило им весьма недёшево. Часто прямо буквально недёшево – в дензнаках, сумма прописью. Классик кому написал: «Хулу и похвалу приемли равнодушно и не оспаривай глупца»? Зря, что ли, столько лет в школе учился? А тут что такого необычного? Гм, извращенец… а-а-ай!
…ничего не поделаешь, и, вообще, здесь, среди инопланетных психопатов, в этом ничего особенного. Главное, чтоб в койку носы не совали, остальное сойдёт за имидж. Хотя кое-кого я б в постель затащил, но…
- Ой, бли-и-ин, что так долго-то! – я всё-таки не сдержал крика, мне не ответила даже Буханка. Действительно, она мне мамка, что ли? По сути дела только она мне и остаётся…
- Всё, можешь заткнуться, - Док наконец-то подал голос, - сейчас тебя достану.
Захваты разжались, кушетка выкатилась в медотсек. Док бросил из-за пульта, - одевайся. Чаю сегодня не будет, не заслужил, да и обедать пора. Результаты обследования сообщу завтра после регенерации. Заодно вживим тебе гравикомпенсаторы.
***
Башню ломило, не переставая, и за обедом я для отвлечения продолжил грустные свои размышления, хмуро поглядывая на близнецов. Вот же счастливые люди, счастливее могут быть только мертвецы, в смысле на том свете. И плевать им, что до этого совсем недалеко лететь, живут собой и друг другом здесь и сейчас в данной конкретной вечности. Завидно, конечно, но по-доброму… и достало уже с них умиляться, особенно с такой головной болью. Старался, не слишком бледно улыбаясь, поддерживать разговор и только.
Ребята всё-таки почувствовали мою отчуждённость и поняли по-своему. Мол, колись, кто обидел, мы же пилоты – дерёмся друг за друга, побеждаем и гибнем, если что, все вместе. Я совершенно искренне признался, что просто болит голова, а вообще, именно они сами мне надоели, в частности их лыжи. Вот если бы поиграли со мной в хоккей хотя бы половину того времени, что я уже потратил с ними на катания, разлука с родиной переносилась бы мною гораздо легче. Бред, конечно, но патриотизм для немцев – больная тема, они же, как русские, патриоты «всему миру вопреки». Тем более, во всём мире известно, что русские жить не могут без балалаек, водки, балета, фигурного катания и хоккея, конечно.
Поэтому они без особого удивления приняли новости о наших с валькириями занятиях в ангаре. Хелен и Марта строго поджали губки. Всё-таки немцы и в космосе те ещё снобы – они никак не могли одобрить моего общения с «техперсоналом». Особенно со шведками, всем уже известными… э… своей неразборчивостью. Вот и этот несчастный мигрант за ними подглядывал, мне бы не стоило ему уподобляться. Но если я стану от этого счастливее, и это временно, пока «тренируются» костюмы, и вообще, для ознакомления, они, так и быть, согласны при этом присутствовать.
Прикольно было бы их послушать… в другой жизни, наверное. Раньше я б поржал с них в душе, приветливо улыбаясь, и это сошло б за проявления полного с ними согласия. А сейчас от их рассуждений в голове заныли даже зубы. Я скривился, как от боли, и сказал спокойно, что не нуждаюсь в чьих-либо одолжениях. И уж конечно, не собираюсь ни во что втягивать «хороших деток». Если им нравится вечное детство, виртуальные гонки, виртуальные бои, если они хотят навсегда остаться всего лишь пилотами-истребителями – что ж, я понимаю их выбор. Ведь главное, чтобы им было хорошо, не так ли? Ребята растерянно примолкли, так с ними ещё никто не разговаривал. А мне плевать, не собираюсь ни с кем сюсюкать, не хочу, чтобы когда-нибудь ещё меня назвали дебильным клоуном. Бросил им, уходя, что пока пусть катаются и размышляют над моими словами. Если надумают, жду их с трениками, чтоб передать Максу на прокачку.
С обеда пошёл сразу в мастерскую, как к себе домой, вернее, как на работу. Фара согласилась всё проведённое там время засчитывать за отработку штрафов, а если баллов не хватит, поставить их мне задним числом. Впрочем, трудно себе представить, чтобы Буханка допустила такой подлог, так что её стараниями штрафов у меня всегда в достатке. К тому же ей, кажется, действительно стали интересны человеческие отношения. Занялся я косметикой для Хелен и Марты, и попутно разъяснял искину, отчего вдруг стал так резок с близнецами. Ну, что у меня в голове с её подачи без наркоза прибавилось деталей для неё не аргумент. Попытался объяснить, и сам разобрался в своём поведении. Да, я мог запросто упросить немок сделать мне одолжение, а ребят и упрашивать бы не пришлось – парни явно заинтересовались. Мог купить этой несчастной косметикой. Примерно теми же методами я формировал первую команду там, на Земле. Только с сотрудниками, загнутыми с использованием служебного положения, идти в бой насмерть я не собирался.
Закончив на этой оптимистической ноте с косметикой для Хелен и Марты, я сосредоточенно примолк. Требовалось продумать, представить, прочувствовать, чего бы такого пошикарнее сделать для моих блондинок. Так здоровски думать о них! То есть до такой степени, что отношение немок вызвало во мне глухую, природную злобу. Ну, кто мне эти немки такие? Теоретически, боевые товарищи, по факту, уже чьи-то девушки – точка. Заводить интриги в экипаже я не собираюсь, это вопрос элементарного выживания. А с валькириями всё и сложнее, и проще. Не сказать, что я их сильно боюсь, на Земле это меня только ещё больше б завело. К тому же Максимка вон – ещё живой, даже улыбается. Мне нравится, как они на меня смотрят, по-детски открыто, очень по-доброму, как, наверное, смотрят младшие сестрёнки. Даже впервые пожалел, что был у мамочки один. Самое главное в шведках, с ними легко – они будто видят меня насквозь, настоящего, и их всё во мне устраивает. Променять такое отношение на какие угодно сладости мне и подумать неловко. Как было бы глупо думать такое о сестрёнке, не будь я у мамочки один. И если уж вопрос в недостатке любви, здесь совсем другой, даже обратный случай. Этим девушкам, как никому другому, подходит слоган: «Почувствуй нашу любовь». Я б добавил только «на расстоянии». К тому же держать их на дистанции совсем не требуется, они при всей своей простоте сами чётко обозначили «красную» границу. Я её уже чувствую - так беспомощно, беззащитно смотрят, что просто чувствую себя тупой грязной свиньёй, как вспомню… Ну, с ними-то ничего, кроме смешных недоразумений, и не было, а вот земную жизнь под их даже воображаемыми взглядами мне вспоминать стало неприятно. Ещё гордился и хвастался, как дебил. Вот так они на меня влияют.
Мне понравилось удивлять их, радовать, они сразу возвращают радость в тройном размере, а радоваться у них получается от души - аж до мурашек и холода в груди. Восторг, как в детстве от нового открытия или классной песни. Помнится, только чтоб испытывать эти ощущения снова и снова, мы забивали плей-листы копиями одного файла, кружились до одури, а у мамы хранилась реликвия, аудиокассета исписанная «Белыми розами». По офисной хомяческой природе и собственной менеджерской вампирской сути придумал, как аккумулировать эти моменты, вызывать их в памяти, чтоб не было порой слишком грустно. Например, в учебных спаррингах с Воем. Нужны «напоминалки», вещественные воплощения, завязанные в воображении на светлые образы валькирий. Мистика, конечно, но вот мама моя всегда носила кулончик на цепочке, по её словам, подаренный моим героически пропавшим папашей. Она говорила, что у него такой же, реликвия их семейная. Вроде бы, благодаря этим штукам она чувствовала, что папка живой. Можно продолжать грустно скептически ухмыляться, а можно и попробовать сделать что-нибудь наподобие. Решил я, что вещи должны быть дорогими, сделанными одним человеком, с душой и с... гм… пусть любовью к тем, кому они предназначены. То есть себе включительно.
Кстати, один классический фэнтезийный умелец так же наделал колец. Поэтому кольца я решил не делать, чтоб не вызвать дурных ассоциаций. Кулончики с цепочками признал непрактичными, девочкам затруднительно будет их невзначай продемонстрировать, такие вещи принято носить под одеждой. Остаются браслеты. В меру способностей попытался объяснить Буханке, что мне снова вдруг взбрело в голову. Она помогла подобрать материалы, создать процедуру. Неожиданно поругались. В целом-то поняли друг друга легко – браслеты должны будут надеваться и сниматься только по мыслеприказу владельца, сами подстраиваться под руку и, Боже упаси, не вызывать ни малейшего неудобства. Аналогичные устройства уже есть в базе, так что с изготовлением проблем не возникло, но с материалами вышла сплошная нервотрёпка. Если обыкновенного золота на корабле было в достатке, то с белым обнаружился дефицит. Стали подыскивать заменитель, невредный для здоровья благородный металл белого цвета. Серебро я исключил, как недостаточно дорогое, платину искин зажала, мол, самой мало даже на катализаторы. Подобрала, скрепя киберсердце, какое-то совсем уже внеземное чудо, но нашлась замена в неожиданно мизерных количествах. Плетения не сделать, даже на орнамент не хватит, поскольку молекулярное напыление сочли недолговечным. Получилось всего по пять крохотных, едва читаемых буковок, стилизованных под руны. Я счёл банальным писать имена, пришлось придумывать девиз, то есть аббревиатуру девиза. Прикинув так и этак, остановился на надписи: «В.Б.ЗБС», объяснив искину, что это пожелание удачи. Оставалось украсить, опять затык. Ну, в голове ж не укладывается, что в настоящей летающей тарелке нету каких-то несчастных брюликов! Прям расстроился, так искин, лапушка, давай уточнять – так ли уж для меня важна именно огранка природных камней? Возможно, подойдут не углеродные минералы без обработки, обработанные иным способом или вообще искусственно выращенные? Имеются особенно редкие, с уникальными, еще не до конца изученными свойствами. Я не почувствовал подвоха, выбрал редкие, но чтоб только не опасные. Буханочка заверила, что всё будет тип-топ, странно замялась и вдруг спросила официальным тоном. – Кадет-пилот Семён, вы подтверждаете, что желаете получить эти вещи в личное исключительное пользование с возможностью передачи этих прав без ограничений?
- Подтверждаю, - едва я это выговорил, как получил поздравления с успешной адаптацией, заключением первого контракта и сам контракт в зубы. Значит, за четыре браслетика с меня надлежало взыскать в пользу ЧВК ZX тридцать девять тысяч девятьсот девяносто девять кредитов, и пока данная сумма с меня не взыскана, я не имею права расторгнуть стандартный контракт найма для адаптированных в Содружестве лиц без гражданства. Сам контракт с дополнительными обязательствами с моей стороны считается действующим с данной секунды, официально же он будет зарегистрирован в первой же цивилизованной обитаемой системе.
- Сколько-сколько? – я просто не поверил. Если двадцатка кредитов это сотня килотонн бакинских, на сколько же я налип? Оказывается, Буханка чересчур буквально приняла требование, что вещи должны быть дорогими. В изготовлении браслетиков… кстати, я могу их забрать… использованы редкие и артефактные минералы.
- Но почему ж их продали мне? – возопил я в лёгком ужасе, всё это казалось попросту бредом. – Мне! У меня ж ни кредита за душой!
Всё оказалось просто – я зря невнимательно слушал валькирий. Эти материалы и минералы были найдены на древнем корабле при случайном принудительном выходе из гипертоннеля. Их стоимость Буханка взяла из реестра артефактов. Кстати, там же указано, что все находки надлежит в обязательном порядке передавать ОСБ «на экспертизу», так что продать их кому-то ещё нереально. Осторожно поинтересовался, что будет, если откажусь от сделки? А тогда моя адаптация будет признанна искином неудачной – несерьёзный я, оказывается, тип. Рассуждал тут о любви и благодарности, а как дошло до дела…
- Ну, что ты! Я ж спросил только, - успокоил Буханочку, рассовывая браслеты по карманам, а один не удержался, сразу надел.
- Красота! – Повеселев, оценила искин. – Аж завидно.
***
Вызвал девчонок, спросил, чем заняты. Валькирии, конечно же, работали с дроидами. Попросился к ним, мол, у меня есть кое-что интересное. Девчата сразу сказали приходить и не забыть, что я обещал сделать для хоккея. А ведь и вправду чуть не забыл! Заодно вспомнил про косметику для близняшек. Забежал к себе, запросил пакет. По пути в техсектор вдруг обнаружил, что у меня совершенно не болит голова! Будто бы и не болела никогда, даже памяти боли не осталось. Уж не браслетик ли так подействовал? Хотя вряд ли, прошло просто, или это самовнушение. Но, так или иначе, настроение улучшилось, вспомнилось, кстати, что сегодняшний непростой денёк с утра считался выходным. А часы выходных жизненно необходимо проводить с максимальнейшим удовольствием или хотя бы не тратить на скуку. С этой мыслью я и заявился к девчонкам, заранее широко улыбаясь. Настроения не испортило даже присутствие Макса, напротив – я ж сам настаивал на его участии. И девчонки все очень удачно уже оказались в тренировочных костюмах. Сходу потребовали от меня говорить с ними вслух по-русски. Смущённо пояснили, что они ж на родине, в Швеции, военнообязанные, так им нужно понимать язык вероятного противника. Очень мило, я счёл момент благоприятным, попросил протянуть мне руки и закрыть глаза. Блин, даже Макс повёлся, пришлось, чтоб очухался, слегка пнуть его по голени. Он очень кстати открыл глаза, я принялся надевать девчонкам браслеты, так за него стало немного страшно – казалось, что глазки у него больше никогда не закроются, если прям сейчас не лопнут.
- Девчат, только в обморок не упадите! – проговорил он участливо. Девчата, конечно, сразу же принялись рассматривать, что это я им надел на запястья. Забавные – так и любовались, выставив руки. В целом одобрили, поднесли ручки к лицам, приступили к детальному изучению.
- Ух-ты! Буковки какие, а что они значат? – промурлыкала Грейс.
- Что всё будет хорошо, - я немного смутился, - пожелание на удачу.
Они одновременно подняли ко мне ставшие вдруг очень серьёзными мордашки. Лилит чётко, почти торжественно произнесла, - то есть ты добровольно даришь нам свою удачу?
- Конечно, - пожимаю плечами, - у меня много.
- Нет, - Мара мотнула трогательной чёлкой, - ты даришь нам всю свою удачу?
- Пожалуйста, - мне начинает казаться, что попал в странную пьесу, где ни своей роли, ни смысла не понимаю. Попытался отшутиться. – Зачем мне удача, когда у меня есть настоящие валькирии?
Шутка смеха не вызвала, на неё даже не улыбнулись. Грейс заговорила немного нараспев. – Семён, мы принимаем твой дар в залог нерушимого договора. Ты отдаёшь нам всю свою удачу за нашу службу. Отныне ты наш воин, твоя война и победа – наша судьба…
- Пожалуйста, не посрами нашего выбора, - попросила Лилит.
- А как бы я это сделал? – мне физически стало зябко от их серьёзности.
- Струсить, предать, отступиться от нас, - печально проговорила Мара.
Блин, чтобы предать, в это для начала нужно как-то поверить! Девочкам серьёзно промыли мозги в той секте. Но… если отбросить пафос, что такого особенного они сказали? Да мы без лишних слов заключали такие договоры самим фактом рождения на районе, и все принимали их как должное. Ну, а иначе кому ты сдался, деточка? Я на полном серьёзе заверил. – Принимаю вашу дружбу и клянусь правом называться мужиком, что не отступлюсь, не предам и не струшу.
- Теперь можете его целовать, - вполголоса проговорил Макс. Девчонки обратили на него негодующие взгляды. – А я что? Я ничего – просто традиция же…
Лилит улыбнулась первая, я снова не разглядел, как они с места переместились вплотную ко мне. Ммм! Нирвана!
-… же у вас такая уже, - потерянно договорил Макс.
- Не ревнуй, - запросто ответила Грейс.
- Это другое, - добавила Мара.
- Тебе не понять, - заключила Лилит.
- Да и не особенно надо, - делано небрежно скривился Макс, - может, уже в хоккей поиграем, как обещали?
И правда, какой может быть выходной без хоккея? Показал новые, сделанные Фарой коньки, да и сам толком рассмотрел. Наша заботливая начальница не стала переделывать электромагнитные подставки под негабаритный груз, а сделала нам коньки с нуля. У неё получилась вещь! Эстетически устройства были прекрасны, футуристические обводы выдавали их инопланетное происхождение, но любой землянин безошибочно узнал бы в них именно коньки. Ознакомился с характеристиками в сопроводительном файлике. Принцип действия оставался тем же, она добавила расширенное управление и новые возможности: эти коньки создавали надёжное сцепление с полом, их можно использовать в невесомости на любой магнитной поверхности; они имеют аккумуляторы и преобразователи импульса, в космическом простонародье известные как импамы, импульсные движки. Тормозить и разгоняться стало возможным, вообще не делая никаких движений, а учитывая, что левые и правые коньки могли как синхронизироваться в нескольких режимах, так и управляться независимо, маневренность обещала быть просто невообразимой. «Ботинки» удобно крепятся ко всем конечностям жёстких скафандров и аварийных дроидов, так что случись нам найти в космосе корову, можно будет оценить, как она смотрится в скафандре на электромагнитном льду.
А пока хватило Макса с шайбой. Если к конькам Фара отнеслась со всей серьёзностью, то шайбы просто проигнорировала или не увидела смысла что-то в них менять, она ж ни разу в хоккей не играла. Не поняла, как это важно, чтобы шайба в разумные астрономические сроки останавливалась сама. А то ж как мы прошлый раз оставили одну такую отскакивать от стенок ангара, так и застали её за этим занятием. Вести шайбу, пасовать стало делом нешуточного, я б сказал даже виртуозного мастерства. Чёрные блины словно издевались своей непредсказуемостью. Ну, просто зла на них не хватало, только плющить их дальше некуда, да и не за что, к тому же в деле вымораживания мозга успешную конкуренцию им составил Максимка. В смысле сам по себе Максим на льду вызывал лишь добрые улыбки, он довольно быстро освоился с управлением и носился по ангару, как угорелый. Но тот же Максим с шайбой за какие-то наносекунды их общения умудрялся всем не единожды завернуть кровину. Наш хоккей приобрёл все свойства американских горок и русской рулетки.
Макса запустили на конвейер, все, сменяясь по очереди, играли с ним в тройке – парами опекали это чудо и пытались что-то противопоставить отдыхающей от него паре. Но и никто не жаловался, мы прекрасно поняли друг друга – дело не только в хоккее, вернее, не только в выигрыше в данном конкретном эпизоде, хотя играли без дураков, не понарошку. Я чувствовал девчонок, даже в чём-то начал понимать Макса. Мы пытались строить многоходовки в этом вихре случайностей, учились видеть закономерности в хаосе. У меня в сознании забрезжила догадка, что означает передать удачу. В этой сумасшедшей лотерее я вдруг понял, что на удачу больше не надеюсь – я сделал первые попытки её рассчитать. Самое удивительное, что у меня даже что-то получалось, девчонки вдруг очень удачно оказывались в нужном месте в нужное время, им просто беспардонно везло! Ах, вот как оно работает! Ну, мне хотелось так думать, но я ещё боялся всерьёз на это рассчитывать. Собственно, думалось обо всём само собой, просто по новоприобретённой привычке считать всё подряд, спасибо программе Макса. На самом же деле сознание, душу переполнял восторг – тут и азарт, и скорость, и коварная простота задумок девчат, и сами они в вихре атак и комбинаций… не знаю, ну, просто валькирии, да и только!
Первая атака длилась целых четыре секунды, вторая за секунду закончилась голом, на следующие «таймы» времени стало уходить ещё меньше. Большую часть времени мы, смеясь, пытались понять, что же такое у нас получилось на этот раз. Едва не прокатались ужин, спасибо Буханке, напомнила. Она всю тренировку помалкивала, давала только текстовую информацию, в основном перевод, типа: «Ай! Моя! Да хрен вам! Мама! Ты где? Убью!». А в «раздевалке», когда ставили жесткачи на подзарядку, выдала статистику по голам, передачам, силовому прессингу. Последний пункт особенно заинтересовал – по объективным данным меня и в живых быть не должно, ан гляди-ка – даже весело. Так, азартно обсуждая перипетии игры, мы последними заявились в кают-компанию. Экипаж уныло принимал космическую пищу, не удостоив нас ни взглядом. Буханка выдала нам (только нам!) вечернее меню. Нашими с ней стараниями уже было из чего выбирать, сам файл она оформила в виде виртуальной папочки с золотым тиснением по кожаной обложке и каллиграфическими строчками внутри - искину, видимо, пришёлся по душе лёгкий выпендрёж. Девочки сделали скучающие мордочки, выбирая, Макс без раздумий первым вытащил тарелку с жареной картошкой и шницель. Валькирии остановились на жареной рыбе. Я предвкушал шоу. Вот девоньки закатают рукава, чтоб не запачкать – рыбных вилок в наборе нет, есть придётся ручками. Мы, конечно, продолжим разговор о хоккее, они станут жестикулировать.
Ничуть не бывало, шведки чинно принялись за еду, будто совсем забыв обо всех и вся. Северное воспитание, ничего не поделать. Или что-то другое? Раньше они на людях демонстративно дистанцировались от всех, особенно от меня, ну, если не считать пары-тройки мною же созданных ситуаций. Но сейчас-то как раз и есть такая ситуация – как же им не похвастать подарками? Значит… я опять дебил! Про браслеты никто не должен знать, договор же у нас, секретный! Нас отныне связывает страшная тайна! Детский сад, штаны на лямке.
Я улыбнулся своим мыслям и сразу заметил, как губки валькирий тоже чуть тронулись улыбками. Ну, точно, опять угадал. Довольный собой я отдал должное котлете с макаронами, ммм – любовь к спагетти у меня даже казённые столовки не отбили, а Буханка всё-таки потихоньку учится готовить!
Успешно не потеряв серьёзности во время ужина, я и далее не выпал из образа. Посетовал Доку на головную боль, он посоветовал лечь пораньше, что мне и требовалось. Кино смотреть не стал, ушёл к себе. Шёл такой довольный, даже насвистывал мысленно, как у меня здорово получается управлять событиями.
В подтверждение заявился Макс, принёс кибер-мальвину, как и договаривались. С виду и на ощупь это была совершенно голая лолька из хёнтай, Макс сказал, что это у неё «образ по умолчанию». Вот, значит, откуда к нам на Землю занесло эту пакость! Нет, в таком виде я это, даже мысленно представляя Буханку, смогу только кормить с ложечки манной кашкой.
Поставить её оказалось совершенно некуда, в шкаф не помещалась из-за полок, а как её разобрать, и можно ли это делать, я понятия не имел. Искин сказала, что у неё нет данных по данной модели дроидов, не по её профилю. Пришлось уложить на кровать у стеночки. Только спросил Буханку, что ей по управлению и настройкам передал Макс, та этак чопорно сообщила, что пилоты-истребители Ганс и Дирк запрашивают доступ в мою каюту.
Поспешно накинул на лольку покрывало, строго настрого велел искину куклу не включать, а лучше совсем перевести в этот, спящий режим, вот. И разрешил парням входить. Ребята вполне ожидаемо принесли на прокачку тренировочные костюмы. Ну и в надежде поговорить о косметике для Хелен и Марты, конечно. Я не дал им засмущаться, просто передал наборы для близняшек. Ещё и извинился, что сразу не сделал, поставил братцев в неудобное положение.
Они принялись меня благодарить, сказали, что сами виноваты, ведь не первый месяц в космосе, как я. А сами не на меня смотрели, а на контуры под покрывалом и на торчащие из-под него ножки. Еле как перекрыл поток их красноречия и выпроводил из помещения. Мне типа некогда, надо же отнести костюмы Максу.
Вместе и вышли, я действительно зашёл к программисту и чуть не бегом вернулся в каюту. Не то чтобы к лольке торопился, показалось, что этот визит на сегодня может быть не последним. Так надо её хотя б под кровать запихать.
И точно, прямо у дверей меня поджидали штурмовики в полном составе, Вог с Кэш и Дак с Ланой. Тоже с костюмами и поговорить. Говорить в коридоре было немыслимо, пришлось приглашать к себе. Повторился разговор с близнецами, только мужики пялились на фигурку в койке, а девушки усиленно любовались закатом за интерактивным окном.
Вог без антимоний предложил за косметический набор по сотне кредитов, я со своей стороны пообещал сделать просто так, но с условием, что Кэш и Лана будут играть со мной в бильярд в долг. Вог нахмурился, дескать, искин мои долги может принять за мошенничество, поскольку моя адаптация под большим вопросом.
Ну, я не отказал себе в удовольствии полюбоваться его удивлённой рожей – попросил Буханку ознакомить с моим контрактом, естественно, без дополнительных пунктов. Ознакомились все, Лана сказала восхищённо, - ну ты даёшь! Как только удалось уломать Буханку?
- А он её трахнул, - улыбнулся Дак, указывая на мерно вздымающееся покрывало на фигурке в моей кровати! Я сам растерялся, но вовремя сообразил – у этого дроида вот такой особый «спящий режим»! Ну, Буханочка, удружила! Однако благодаря его нелепой шутке у меня появилось моральное право обидеться и послать всех нафиг, коим я незамедлительно и воспользовался, то есть послал. Гости ушли в смущении.
Я задумчиво уселся на краешек кровати. Вот что значит жить без удачи! Каждая, для других только возможная, пакость с тобой непременно случается. Что ж я хотел - валькирий и даром? Если подумать, ничего ж страшного, нужно только предвидеть возможные пакости и попросту исключать их возможность.
Кстати, весёленький выходной закончился, а вместе с ним закончилась и моя адаптация. Завтра меня ждёт силовая тренировка, спарринг с Воем и регенерация с медобследованием… блин! Зря я показал Вогу контракт! Мне ж ещё должны вживить гравикомпенсаторы, как бы Док, как уже адаптированному, не выставил счётец за услуги.
Чудные перспективы, о всех возможных неприятностях, самая малая из которых моя клиническая смерть, неохота и думать. Но это от трусости, а я ж обещал не трусить и не сомневаться! Значит, сначала будем удивлять Вога, хех. Потом даже в коме ни в коем разе нельзя терять сознание – интересно ж как работает хитрая штучка Фары в моей голове. Вдруг, да и получится пожить в виде матрицы хотя бы несколько минут?
А совсем потом меня ждут результаты обследования, и я почти уверен в том, что хорошими они для меня не будут. Что там Вог бормотал про СПИД? Да и пофиг, умереть от болезней мне не светит полюбак…
Тут я почувствовал, что слишком перетянул собственную отвагу с решимостью, маска вот-вот или лопнет, или не удержу. Стало жаль себя едва не до слёз! Да уж, врюхались вы, Семён Семёнович, с похмельного психу по самое «не могу». Но плачь - не плачь, а жить и дальше как-то надо. И пусть. Лохануться может каждый, другой вопрос – кто выиграет в конечном итоге?