Глава 1

Очередным участником однажды стал Максим Грозный, это фамилия у него такая была изначально. Позже он прозывался Рудой, то есть назваться «Кровавым» ему не позволили врождённое неприятие вида крови и наследственная интеллигентская скромность. Максим сам никогда бы Рудой не стал, вырос бы не понять кем. Он с детства падал в обморок при малейшем кровотечении, от высоты у него кружилась голова даже на крыльце, а при виде любых водоёмов, даже декоративных прудиков в городском парке, его била крупная дрожь.

Папка серьёзно отнесся к воспитанию сына – устроил ему настоящую пацанскую жизнь, как сам её понимал. Постоянно лупил сам, чтоб другие не обижали. Чуть не утопил, когда учил плавать, пацан почти разбился, поднимаясь с папой наперегонки на скалу, и по его примеру однажды сам, на слабо и на спор, порезал себе руку… и, конечно, упал в обморок, первый раз… А после школы папуля пинками загнал сынка в медицинский институт.

Папка у него не был простым психом, по-особому умный, других в органах, ещё и на спецэкспертизе не держат, он учил сына главному – думать и понимать. С этим у Максима возникли объективные трудности, он в жизни не верил любой идеологии. Даже считал, что не верить в идеологию – признак интеллигентства.

От папы он узнал о легендарном Советском Союзе, стране великих учёных, инженеров, учителей, врачей и тупого, маразматического руководства. Как относиться к идеологии Советов, когда его же папаня с дружками, надравшись коньяку, или просто походя так над ней измывались? Даже изгалялись – уже к двенадцати годам пацан мог оформить первый том анекдотов про Лёню и набрал достаточно материалу по другим советским темам.

В новую эпоху блестящим молодым прогрессивным руководителям попался на редкость тупой, пьяный, инертный народ, то есть в целом мало что изменилось. Папа о народе всегда говорил в превосходных степенях, очень его жалел, и вместе с тем от него же Максим набрал народного же эпоса о «двух евреях, Петьке и Василий Ивановиче», «русском, немце и китайце», былинном «Вовочке» и других выразителях народного отношения к жизни.

Раз услышанное «понять – простить» для маленького Максима стало жизненным кредо, его ведь это тоже касалось, только наоборот – простят, если поймут. Вот чтоб им было легче, самому нужно стать проще, а другие… Слишком многое нужно было понять, а прощать – да пошли они все! Вот так Максим облегчил себе жизнь, упростил понимание.

Папка его с друзьями были нормальными советскими мужиками и забивали ему, что в жизни главное – правда. Максим долго честно пытался понять, как в жизни Родины правда может быть такой далекой от её идеологии? А потом привык, куда б он делся? Но так ничего в жизни не понял, понесло его по направлениям – в игры, компании, приключения. Типа всё изначально понарошку, «мы просто думаем, что думаем», а правды вообще нет.

Парень рос без царя в голове, и, что особенно огорчало отца, голова-то светлая, почти золотая, но с такими сквозняками грош ей цена в базарный день. Старик отчётливо ощущал отчуждение сына, понимал, что теряет парня, и ничего не мог сделать. Он только молчал и сдерживался, когда Максим являлся домой с характерно расширенными зрачками, сбитыми кулаками, со следами помады на одежде… а потом парень и вовсе почти переселился в общагу.

Однажды отец едва ли не на коленях уговорил Макса, смешно сказать, съездить с ним на охоту! Сын ещё не успел стать законченной тварью, увидел, что старику это действительно зачем-то очень нужно, и согласился, даже пообещал временно побыть паинькой.

Охоту придумал папкин друг и сослуживец дядя Серёжа. Его младший брат недавно уволился из вооружённых сил, потребовал у старшего свою долю родительского наследства и «ушёл в отшельники», выстроил в тайге домишко, купил и прокачал старенький «Хантер». Да и чёрт с ним, в конце концов, старший брат тоже подумывал о чём-то подобном на старости лет.

Но младшему лишь слегка за тридцать! Высшее образование и золотые руки – женись, живи и радуйся! Увы, понять его не получалось от слова «никак». С такими же ударенными на голову братишка устроил у себя сад камней, махал дубиной и предавался медитативным, тьфу пакость, практикам! И ведь уже взрослый человек, чтоб заниматься подобным!

Хорошо, хоть не отказывал в гостеприимстве, пусть сам и не употреблял ни грамма. Водил брата с друзьями в тайгу – он знал в этом толк. Только не одобрял бессмысленного убийства, пресекал жадность в зародыше.

Вот и подумалось дяде Серёже, когда отец Максима под коньяк поведал другу о своей беде, что клин клином вышибают, минус на минус даёт плюс, и раз уж обоих нормальным людям не понять, может, они друг с другом о чём-нибудь договорятся? Старик Макса был готов уже душу заложить и сразу ухватился за явно бредовую идею – пусть будет гуру, не один ли чёрт?

Сыну он, конечно, ничего не сказал, да и с братом Серёги особо не поговоришь. Спецов конторы он порой выбешивал отсутствующим видом, полуулыбкой и непрошибаемым ничем спокойствием. Потому они просто «потеряли» Макса, оставив его одного в тайге, что вполне соответствовало папиным принципам.

Тот к дому братца дяди Серёжи вышел только на третий день – на охоту же выехали на джипах. Как его встретил отшельник, о чём они говорили, никто из них вслух не вспоминал. Батя Макса только запомнил внимательный взгляд егеря, когда он заметил отсутствие парня, и просто убило его молчание – он не задал ни единого вопроса! И явно не собирался идти в тайгу кого-то спасать!

Домой Максим пришёл через неделю, собрал вещи, на все вопросы лишь улыбнулся, закинул на плечо рюкзак и ушёл. Старый уже решил, что совсем, но через месяц Макс заявился обратно, как ни в чём не бывало. Так же, как Серёгин братишка, на расспросы никак не реагировал – улыбался, смотрел всегда куда-то мимо.

Появился и положительный момент, старые приятели перестали его интересовать. Парень как-то умудрился даже сдать сессию без вечной продлёнки! Но случилось главное, папка Макса до конца осознал, что потерял его навсегда. Он стал Рудой, главой клана на тот момент из двух человек, себя и Люта.

Как Максим сумел вывихнуть отставному вояке мозги такой ерундой, ни один из них не понял. Наверное, у отшельника просто не было другого способа выдернуть из виртуальной реальности единственного ученика.

Лют с Максом вместе просмотрели чат «Сталкера», выбрали подходящего на первый раз противника. Дрались на полном серьёзе, без нано-коктейля ловить нечего, на подготовку к бою ушли все их деньги. Затраты удачно отбили выигрышем, и с первой трудной победы началась история «Варанги».

Название клана предложил Лют, фанат древнеславянской истории. Он же настоял на лидерстве Руды – ему казалось, что парню это нужнее. Ещё он поставил обязательное условие – все игровые характеристики должны соответствовать реальным. Благодаря квантовому слиянию, тренировки в виртуале давали отличные результаты, оставалось лишь подкреплять занятиями в физическом пространстве.

Таким образом следующим втянули Свояту, он с друзьями приехал к егерю на охоту и… решил, что ну нафиг эту тайгу при таких делах! У Макса как раз начались каникулы, и он не вылезал из логова Люта, а тот, как умел, натаскивал это нестроевое чудо. Гость в тот раз застал их учебный ножевой спарринг и лишь после его окончания из неохотных, скупых пояснений понял, что это учёба была такая.

Естественно, в следующий сталкерский замес они пошли уже втроём. Тогда они впервые встретились с «Чёрными псами», с Чернышом лично и впервые в своей истории здорово отоварились. Тогда-то Руда принял первое командное решение – послал приглосы знакомым по онлайн-схваткам и чату.

Он особенно рассчитывал на одного деятеля и одновременно боялся личной встречи. Уж слишком тот был нестандартным, непредсказуемым – так и рисовался в воображении прыщавый ниспровергатель авторитетов. А нарисовался Неждан – нежданчик!

* * *

Неждан оказался самородком, команда получила его в комплекте, дорабатывать не пришлось, что для него характерно, даже имя сам себе придумал. Причём, паспортный свой ник назвать отказался, и вовсе не из скромности – говорит, что известен-то он широко, но в слишком специфических кругах. О жизни и подготовке рассказывал скупо, всё из него приходилось вытягивать, благо, что в реальных тренировках участвовал с видимым наслаждением, и под это дело удалось его немного разговорить.

– Драться почти не учился, основы и первые сотрясения получил в детской секции бокса, перешёл на дзю-до для общего развития, успел полгода походить. Навыки развивал во дворе…

– Убил кого? – Спросил Лют строго.

– Не, изуродовал слегка, его потом вылечили. Далее совершенствовался в специнтернате для несовершеннолетних правонарушителей. В армии стройбат. Это когда постоянно бьют, и ты кого-нибудь бьёшь…

– А как, вообще, экстремальным способам обучался? – Лют не мытьём, так катаньем вытягивал данные.

– Да ничему я не учился! Господи, как я мечтал о спокойной, устроенной жизни! Даже стремился к ней – женился! Правда, получился экстрим, как малолетка и стройбат вместе взятые. Моя последняя и единственная нелюбимая жена – жадная стерва, лживая шлюха и мстительная тварь! Уже после развода устал от встреч с её новыми, что подкарауливали с кровавой мстёй за бедняжку.

– Так, с драками и бегом по пересечённой местности разобрались. – Подключился Руда. – А другие навыки откуда?

– Оттуда же! – Кривился Неждан. – При жизни, в смысле до развода, самым частоупотребимым её словом было «дай», а на втором месте с небольшим отрывом, конечно, «денег» – и всё-всё будет хорошо. В тюрьму как-то не хотелось, работал, работал и доработался до промышленного альпинизма – тогда там весьма неплохо платили.

– Та-а-ак! – Протянул Лют.

– Ну, профессия только с виду героическая, хотя и требует эмоциональной устойчивости. Начинал на фасадах – штукатурим, белим, красим… Пыльная работёнка, не рекомендую. Но в принципе почти как всякая другая.

– Ага, с психологией понятно, но вот, что ты вытворяешь иногда, психологией объяснить трудно. – Улыбнулся Руда.

– Да везло просто. – Неждан напустил на себя загадочности. – Первый раз мне повезло, когда я вылез на верёвку, не пристегнувшись. Покурил, взялся за трос, спускаюсь, а «рогатка» на карабине промежность щекочет. Я щекотки боюсь, вылетел обратно на крышу ракетой. Ну, ладно, думаю – промухал, с кем не бывает? Хотел курить бросить, да не получилось тогда. Второй – это когда друган, Жека висел на вздыбившейся и поползшей парапетной плите, что прям над моей бестолковкой в четырёх метрах. Я их на одних руках целых три томительных секунды преодолевал. А предпоследний, уже не помню какой по счёту, мы портовый кран красили – ушёл я с фасадов, краны хоть железные, блин.

В целом картина прояснялась, однако соклановцев заинтриговало продолжение про кран, и Неждан как-то в свободную минутку отдыха снизошёл.

– Ну, там как – ноги у крана, то да сё, дальше стрела, а к ней приделан противовес. На том кране ещё и рамка была – две железные прямоугольные трубы, а к ним бочка самого противовеса цеплялась.

– Вот почистил я бочку, перед покраской старую краску счищают, ещё думал – жуть ведь какая! Для нашего удобства стрелу максимально задрали, так балки рамки были под наклоном градусов тридцать, я по ним на заднице сползал, чтоб до бочки добраться – а иначе никак.

– Вот, почистил я бочку и на стрелу полез, думал – отдохну, ага. Стрела на том кране составная – сама стрела и сзади потоньше, но с трапом. А краны все в солидоле – им тросы смазывают, так солидол разлетается. И комбез мой в солидоле, конечно. Не весь, но уже прилично.

– Привязал верёвки к колесу наверху, сбросил, вылез и занялся делом. Но ведь я не один там трудился! В нашей бригаде всегда были новички – они пока не умели работать на верёвках, всё делали «с ног». Вот один такой новатор с трапа задней тонкой части стрелы солидол смывал. «Над моею голово-ой!» Новатор потому, что он поверхность растворителем из брызгалки поливал, а мне вздумалось передохнуть, покурить…

Макс с Лютом иронично переглянулись, Неждан с усмешкой продолжил:

– Спустился быстро, уже хорошо так горя с копотью. Верёвочка моя закончилась как раз на противовесе, на начале рамки. Вот по той самой балке, по которой только вчера на жопе ползал, я бежал… э… довольно уверенно. Добежал до бочки и в море с дурацкой мыслью, – «сигарет же пачку только купил!» Высота метров пятнадцать-двадцать, парни говорили – здорово смотрелся в полёте да с пламенем из… э… сзади! Зато в воду хорошо вошёл, только ботинки было жаль – почти новые, блин, слетели. Нормально искупался, лето в разгаре и вода там всего лишь мутная от угольной пыли – мы у берега гребешка собирали и сырьём лопали.

– Действительно повезло! – Покачал Лют головой.

– Это что! – Неждан вдруг стал очень серьёзным. – По-настоящему мне повезло предпредпоследний раз, загодя – здоровенный такой пароход от стенки оттащили всего за три часа до моего купания, закончили погрузку и убрали от греха. Нельзя ж даже окурок в трюм бросить – угольная пыль чуть ли не взрывоопасна.

– А сейчас что? – Пользуясь его временным расположением, уточнил Лют.

– Бросил всё-таки курить. – Без улыбки пожал плечами Неждан. – Меня товарищ устроил на работу поспокойнее, инструктором по силовым контактам в одну охранную фирмочку. В основном игровые автоматы обслуживаем, недобросовестных должников совестим.

Парни помолчали, переваривая информацию. Как относится к этому несчастному человеку, стало совсем непонятно. Неждан будто угадал их мысли:

– Там мне пока так же крупно не везло, жизнь наладилась, даже стала казаться слегка пресноватой. «Увлёкся» вот игрой в сети, к вам вступил в клан…

Он задорно улыбнулся. – С вами мне, считай, в последний раз повезло!

– Будем считать, что нам всем повезло. – Твёрдо подвёл черту Руда и, даже не подозревая, как потом окажется прав, договорил. – Последний раз.

 

Глава 2

Нежданчик и есть, Руда от души веселился с реакции Люта на это явление. Он и не думал, что бесстрастный гуру способен, прям как его папка, каменеть лицом и поджимать губы! Но и это не всё – Своята сам пошёл к новичку вторым номером. Своята чем-то походил на Люта, такой же полностью закрытый, непроницаемый, он точно так же делал рожу кирпичом от шуточек Неждана.

Однако, если Лют, будто существо из другой вселенной, ничем более не выказывал отношения к выходкам отморозка, то молчаливые демонстрации Свояты казались и забавными, и детскими, и лишь подбивали Неждана на изобретение новых финтов, казалось, только для того изобретаемых, чтобы полюбоваться Своятиной реакцией.

Впрочем, многие его решения приносили реальную отдачу, последовала череда побед, команда значительно выросла в рейтинге квантового «Сталкера», и, наконец, наваляла «Чёрным псам» и Чернышу лично. Он снизошёл до общения с Рудой напрямую, назначили «товарищеский матч» просто на стоимость нано-накачки одной схватки.

«Чёрных псов» создали крестьяне, коневоды Клык с Зубом, хотя само название предложил Черныш, которого парни позвали в команду. Он к тому моменту уже подумывал о собственном клане, но мог позволить себе лишь за гарантированную порцию нано-ботов принимать участие в боях в качестве наёмника. Ему это очень не нравилось, наёмников привлекали в основном «вояки», само собой, «наёмники» и «уголки», правда, предложения последних Черныш всегда игнорировал.

Он не бросился безоглядно принимать приглашение, сначала съездил познакомиться, пообщался. Молодым ещё парням было просто скучно. Жизнь расписана вперёд на десятилетия, каждый мог уверенно предполагать имена жены и ребятишек, самое интересное – школа, училище, армия – позади, впереди только баня, работа, рыбалка или пасека по сезону, пьяный мордобой в реале или виртуальные сталкерские схватки.

Парни не хитрили, не пытались что-то из себя изображать, напоминали Чернышу тех, что остались там… откуда он не так давно вернулся. Обозначил им свою позицию – он командир, с них фарш на первоначальную квантовую подготовку и первые бои. Когда отобьют затраты, выигрыши поровну. Парням понравился его настрой на безусловные победы, и так оно и пошло, казалось, им не будет равных. Самые большие неудачи, что их постигали, это очень редкие не безусловные победы или натянутые противниками за уши ничьи.

А тут разгром на ровном месте, безусловное поражение! Зуб и Клык решили, что это из-за численного превосходства противника. То, что раньше превосходство на одного, да хоть на четыре бойца особой роли не играло, как-то упустили – ну, ясно же, попался серьёзный противник, не как всегда. Действительно, участие в общем плане даже «тупого мяса» удлиняло вражеский список целей и угроз, а так же усиливало вычислительные мощности команды просто за счёт общего количества активных нано-ботов в головах, хотя и усложняло коммутацию отдельных голов.

Взяли двух стажёров. Близнецы Хаски и Маламут, студенты механики на самом деле просто очень хотели научиться драться, у «Псов» оказались похожие с «Варангой» законы – набор только при реальном знакомстве и обязательные тренировки в физическом пространстве. Выжить в одиночку в «Сталкере» им не грозило при любых финансах, да и в реале часто не хватало навыков, а они в силу живости натур требовались часто. Познакомились ребята с Клыком и Зубом давно при довольно забавных обстоятельствах, переписывались в сети и уже некоторое время просились в клан.

Близнецы на третьем курсе поехали в стройотряд, где повадились бродить по окрестностям, типа гербарий собирали. Когда однажды уехали в город по делам, местные, сильно недовольные такими прогулками, заявились вечером в клуб на дискотеку верхом на лошадках и выдранным из заборов дубьём подвергли студентов укоризне. Всех без разбору, некоторых по нескольку раз подряд, досталось всем, кроме научного руководства и двух главных виновников торжества несправедливости.

Вот приехали близнецы обратно, и как раз в один дождливый денёк кандидату в доктора «Гамаюну» и доценту «Бегемоту» представители сельского актива нанесли визит вежливости, дабы утрясти возникшее недопонимание – в полиции же дела завели за нанесение нешуточных повреждений. Зуб с Клыком прибыли в составе делегации, послушали сложные иносказательные построения старших, полюбовались на спортивные красные штаны доцента, улыбнулись тупости кандидата и быстро соскучились, пошли по общаге, вернее, казарме, временно отданной приезжим старой поселковой школе.

Сначала их заинтересовал парень в тамбуре у выхода с гитарой, самозабвенно исполняющий медиатором «Полёт шмеля», у его ног кто-то положил панаму, в неё уже накидали прилично леденцов, сигарет и кусков шоколадок. Обратились к двум одинаковым с лица ребятам, тоже стоявшим у музыканта, спросили, как ещё коротают непогожие деньки. Те предлагать местным папироску постеснялись, сказали уклончиво, что в карты играют, в «штуку», как правило, на желание.

Зуб с Клыком восприняли это как приглашение и сразу согласились, тут же неподалёку на аккуратно застеленной студенческой койке организовали стол. Парни ловко воспользовались пренебрежительным к себе отношением городских ребятишек и довольно легко наказали их самомнение. Близнецам невероятно повезло с тупыми «крестами», Зуб озвучил желание – красные штаны Бегемота, сроку до утра, а то ж завтра на работу.

Ребята затягивать не стали, когда научный состав прощался с делегацией местных, порешив на том, что пацаны сами между собой подрались, а конские наезды более не повторятся, всем можно спокойно гулять по посёлку в любое время, разве что твёрдо обещали при встрече кого на природе сразу прикопать. На ту беду одного из близнецов понесло с мусорным ведром, засмотрелся пацан на суровых мужиков, споткнулся, но обещал всё срочно очистить, даже постирать.

За выигрышем крестьяне заходить не стали, что условие выполнено, убедились издали, по пути на работу. Каждое утро студентов начиналось традиционно, с линейки во дворе. Под звуки гимна толком не продравший глаза дежурный поднимал на флагшток знамя отряда, и в тот раз не сразу понял всеобщего оживления, что это народ так радостно разглядывает в небесах. В вышине полоскало на ветру красные, с белыми лампасами трикухи Бегемота, кем-то злонамеренно похищенные с верёвки, куда их повесил для просушки сам доцент лично.

Черныш благосклонно выслушал рекомендации, кандидатуры одобрил и с резонами согласился. Недостаточную сыгранность команды он решил нивелировать планированием и ускоренными курсами молодых бойцов для стажёров. Дескать, не выдержат, ну и не надо, значит, таких. Парни, отчасти пошедшие в институт из-за нежелания служить, всерьёз засомневались в правильности такого решения. Тем более что «Варанга» элегантно уделала «Псов».

Не помогли ни военный опыт Черныша, ни выдающиеся физические характеристики Клыка и Зуба, ни численное превосходство, пятеро против четырёх. На сыгранности их и поймали, а планирование непредсказуемый Неждан вывернул наизнанку и как мокрой тряпкой навозил «Псов» по мордам.

Он просто не стал «убивать» новичков, когда те в полном соответствии с прогнозами Черныша были обнаружены. «Случайно» промазал, раскрылся и снова пропал «где-то там». Пацаны азартно бросились его искать и вопреки планам, но в полном соответствии с законом подлости, обнаружили Клыка и Зуба, они обоснованно не ждали от стажёров долгой жизни в этом бою и о своих планах не сообщили. В результате четверых накрыли в первую же минуту, а Чернышу при всём опыте и крутизне против команды не вывезти даже в открытую.

Ему стало предельно ясно, что крыть джокера «Варанги» нечем, и он обратился за помощью к Неждану! Ведь неинтересно же избивать детей и селян, так не знает ли он случайно равного противника? В конце-то концов, это всего лишь игра, да и Неждан давно хотел помочь старому приятелю войти в клан, только не считал нужным звать его в «Варангу» – ему казалось лишним присутствие в своём клане человека, знающего его по реальной жизни. Так у «Чёрных псов» появился Плюшевый, и уже Руда перед схваткой твердил, как заклинание. – Парни, Неждан, сделайте эту собаку! Уберём Плюша, считайте, что бой наш!

Команды стоили одна другой, друг с другом им было по-настоящему азартно, но играть с друзьями на полные ставки означало рисковать друзей потерять. По настоящим ставкам ни одна команда не могла пережить двух поражений подряд, участники сваливались в болото наёмничества. Искать в сети других противников становилось всё труднее, даже предложив полтора, а то и два против одного, да и времени не хватало – дела в реальной жизни тоже требовали внимания. Парни работали, учились, тренировки так же считались необходимыми.

* * *

Отец Макса и брат Люта отметили положительные изменения в образе их жизни. Дядя Серёжа даже стал лично принимать участие в некоторых тренировках, поначалу редко, со временем, всё чаще предпочитая такие занятия рыбалке и охоте с коньяком. Ушлый Неждан его фактически узурпировал, дядю Серёжу на всех не хватало, и он впервые нагло использовал служебное положение, дал допуск к виртуальным занятиям в штатном квантуме спецподразделения.

Информации о необычных навыках рядовой по Российским меркам команды ни в коем случае нельзя было позволить просочиться в сеть, поэтому парней убедительно попросили свести сторонние поединки к минимуму, если совсем не получается их прекратить. С этим помог папа Макса, в свою очередь, совершив должностное преступление, – начал снабжать обе команды коктейлями нано-ботов последних модификаций.

Просто получи «Варанга» все ништяки только в собственное распоряжение, им бы не с кем стало соревноваться. Черныш старался не оставаться в долгу, раскрыл свои наработки и поделился тайной страстью к Кен-до. В этом деле он обнаружил такого же тайного единомышленника, только с Китайского направления, Люта и его ученика Руду. При участии культуролога-любителя Свояты предприняли первые попытки контакта цивилизаций. Что-то стало получаться даже у культуролога.

* * *

Вся это муть, конечно же, начисто игнорировалась плебсом – технической интеллигенцией, а заодно молодёжью, близнецами студентами, Клыком и Зубом со стороны широких масс и Плюшевым с Нежданом от лица тонкозаточенной прохиндейской прослойки. Остались бы доморощенные самураи в обидном меньшинстве, кабы не полюбившиеся парням натурные сражения в декорациях заброшенных промышленных объектов и личность всё того же Неждана.

Ею чрезвычайно заинтересовался местный околоточный, заявился прямо во время занятий на местности и, показав на Неждана пальцем, сказал, что вот на этого бандита у него полный стол ориентировок, и ему нужно как-то за ним следить, пока они развлекаются на его земле. Неждан только сплюнул и пожал плечами. – Валяй, кто тебе доктор?

Так у «Варанги» завёлся собственный мент Стужа, как вскоре выяснилось, не дурак поболтать на отвлечённые темы и большой любитель с умным видом помахать дубиной. Его приём сразу отразился на боеспособности команды не в лучшую сторону, сам по себе сильный боец разбалансировал управляемость, сперва элементарно путался.

Что его довольно ярко характеризует, он сам всё прекрасно понимал и предложил решение – пусть «Чёрные псы» возьмут такого же оболтуса, чтоб никому не обидно. И тут же предложил кандидатуру охламона, он их всех в округе знал по служебным обязанностям.

Лучшим, по его мнению, кандидатом мог стать Пушистик, в дальнейшем выросший у «Псов» до Пушка. Он совсем достал участкового в своё время регулярными визитами в отделение то в качестве подозреваемого, то соучастника, а то и потерпевшего при нанесении повреждений средней тяжести, причём, всегда в состоянии алкогольного опьянения. Парень спивался буквально на глазах, долго так продолжаться не могло. Однажды его взяли в соседском гараже всё в том же состоянии по подозрению в краже, и пока не случилось чего-нибудь по-настоящему страшного, Стужа поставил оболтуса перед жёстким выбором – курс в реабилитационном центре или тюрьма.

Уже в ребике психологи растолковали будущему Пушку, что такой выбор – это единственный способ подвигнуть зависимого к решению начать лечение, иначе ни у кого не получалось. Парень честно прошёл полугодовой курс реабилитации, к его окончанию внезапно выяснилось, что каждому пациенту полагается опекун. Родителям его самим бы опекун не помешал, в таких случаях принято обращаться к властям, то есть лично к участковому. Стужа никогда не отказывался от этой роли, кстати, за это руководство центра всегда шло ему навстречу, если требовалось срочно оформить на лечение кого-нибудь без лишних формальностей, например, без направления из Краевого Наркологического диспансера.

Назвался груздем, изволь соответствовать, пришлось участковому вместе с докторами помочь парню в получении прав категории «Б». Те написали нужные рекомендации, а Стужа не дал бумагам застрять в инстанциях. Пушку ведь пришлось встать на учёт, то есть он попал в базу данных наркологии, которая для кадровиков более-менее серьёзных предприятий не является тайной за семью печатями. Сам факт присутствия в этой базе исключает нормальное официальное трудоустройство, а с правами парень хоть в такси смог устроиться.

Так же остро встал вопрос его социализации. Возвращаться домой в прежний круг общения категорически нельзя, а жить где-то надо, он поступил заочно в университет на специальность социального работника, и его зачислили в тот же ребцентр волонтёром. Для человека, склонного к психологии, наредкость удачное сочетание с работой таксистом. Правда, оба этих занятия любви к человечеству не прибавляют, и Стужа по-человечески просто решил показать ему людей, на которых стоило бы стремиться походить. Он понимал, что немного идеализирует сталкеров, за исключением Неждана, конечно, поэтому себе он объяснил решение попросить «Псов» взять Пушка, желанием научить того ладить с независимыми, самодостаточными личностями.

Баланс, таким образом, был восстановлен с перевыполнением, оболтусом новенький оказался выдающимся. Это его и спасло, будь он изначально чуточку менее романтичным и рассеянным, Черныш не принял бы его фигуру как вызов, попросту выгнал бы из команды. Он занялся новобранцем лично и ни разу об этом не пожалел. Этот алкоголик оказался настоящим мечтателем.

С Рудой и близнецами ясно, но его фантазии захватили, казалось бы, взрослых мужиков. Оказывается, Пушок, в юности занимался спортивным фехтованием, оно осталось его страстью на всю жизнь. Он рассказывал о Дестрезе, по логичности, геометрии, знаниям о человеке, по духу близкой к традиционным русским боевым традициям. Это он предложил первые правила кодекса, и виртуальные спарринги превратились в дуэли на полном ощущении боли. Он первый озвучил понятие «кодекс», и даже циник Неждан, фыркал от восторженного щекотания в носу – им действительно такое доступно!

Впрочем, долго тянуть высокие ноты у Неждана никогда не получалось, и как-то раз он хрипло предложил облагородившемуся донельзя сообществу немного практицизма. Их всех, оказывается, один научный деятель не прочь поизучать в виду какой-то непонятной никому своей учёной хрени. Главное, что умный, особенно математик чего-то такого. Так Неждан представил Руде нового стажёра, Сыча, доцента математической социологии и общественной психологии в командировке. Парень, по заверениям Неждана, просто на всех посмотрит, поговорит, в чём-нибудь поучаствует, и всё.

Ну, а что он получил от парня две тысячи баксов, Неждан посчитал нестоящим упоминания. Доцент в частной беседе честно ему сказал, что собрал о командах и бойцах сведения, самыми перспективными он счёл «Варангу» и «Черных псов», однако обращаться к Чернышу или Руде у него не возникло и мысли. Он предложил Неждану денег потому, что счёл его самым циничным и отмороженным.

Действительно, получение крупной суммы не помешало Неждану на первом же реальном занятии сначала разбить новенькому очки, а потом за смешное, с его точки зрения, таращенье глаз дать прозвище Сыч. Ведь ему приспичило изучать тут всех в обычных условиях? Вот и никаких исключений.

Доцент не скоро подтянулся до уровня команды, да никто его особо и не тянул, незачем, уйдёт же скоро писать свой диссертации. К нему немного привыкли, и он не особенно удивил народ предложением протестировать в его институте образцы нового оборудования. Парней уже немного разбаловали блатом отец Руды и брат Люта.

 

Глава 3

Незадолго до встречи Сыча и Неждана начальник вызвал обоих офицеров на ковёр.

– Итак, господа капитаны Грозный и Лютиков. Вот две папочки, в одной документы о том, как вы разглашали гостайну, разбазаривали спецоборудование, сорили государственными ресурсами сугубо в личных целях. Только не вздумайте мне тут стреляться, подумайте о парнях! Вы слышали о квантум-зависимостях? Не просто так эти технологии официально применяются лишь в случаях тяжёлых психических расстройств! Пацаны бы давно слетели с катушек, если б не ваше радение, снабжали их самым лучшим. В любом случае их жизни не продлятся слишком долго, и виноваты в этом только вы!

Полковник, тяжело вздохнув, продолжил угрюмо. – Да, вы правы, ключевое слово здесь «официально». Неофициально всю эту мерзость наверху решено исследовать, а для этого нужны добровольцы. Переходим ко второй папке. Совершенно секретно, проект «Квантум Эго», группа доктора Алексея Мережко. Это научный руководитель, в лицо вам его знать необязательно.

Начальник нажал кнопку на селекторе, буркнул. – Зовите.

В кабинет вошёл плюгавенький майор с жиденькими белёсыми волосёнками на розовеющей головёнке. Он, хлопая коровьими ресницами, преданно уставился на полкана.

– Руководитель проекта майор Нагорный. – С омерзением сказал полковник. – Приказом вы подчинены ему, но, так и быть, я избавлю вас от этого удовольствия. Слушайте приказ!

Оба капитана вытянулись по стойке смирно.

– Напишете рапорты по собственному желанию, с этой минуты вы в отставке. Теперь просто послушайте. К парням подойдёт новый стажёр, сведения о нём собирать запрещаю. Вмешиваться запрещаю. Он сделает им интересное предложение, если понадобится, помогите не ошибиться в выборе! Вообще-то, в случае отказа всех просто возьмут и закроют, но для них же будет лучше согласиться добровольно.

– Что их ждёт? – Хрипло спросил отец Макса.

– Смерть, конечно! Мы все умрём! А вы не знали? – Грозно прорычал полковник. Смягчился, у него самого были внуки, и неизвестно ещё, что их ждёт в жизни. Заговорил спокойнее. – Мужики, я сам толком не знаю. Возможно, это будет подобие смерти, возможно – другой мир, новая жизнь. Одно могу обещать точно, целью исследований являются не столько опыты на них, сколько испытание нового оборудования, новых возможностей. Парни добровольные испытатели.

Он опустил глаза, продолжил немного стеснительно. – У испытателей возьмут генетический материал, у вас есть право на внеочередную процедуру экстракорпорального зачатия и суррогатного материнства.

– Староват рожать, товарищ полковник! – Отчеканил отец Макса.

– Да не сам же! – Поднял на него начальник удивлённый взгляд, заметил издёвку в глазах и сказал устало. – Так продай очередь или подари кому-нибудь!

– Есть подарить! – Браво ответили капитаны. – Разрешите идти?

– Идите. – Отвернулся полковник и, глядя в сторону, напомнил. – Рапорты напишите в приёмной.

Подождал, пока оба офицера покинут кабинет, скривившись, посмотрел на майора. – Написал?

Тот кивнул, сделал два шага вперёд и положил на стол начальника исписанный лист.

– Пишешь ты, Нагорный, тоже погано. – Заметил полковник, разглядывая строчки. – За то хоть молча не так воняешь. Пошёл вон.

Майор чётко выполнил «кругом» и «шагом марш». Полковник после первых же слов запретил ему «разевать пасть» в своём присутствии.

* * *

Александр Нагорный майором стал недавно, а тупой мразью молодой офицер с блестящим послужным списком был всегда, просто таким уродился. Таких нагловатых недалёких парниш полно на предприятиях и в подворотнях необъятной Родины, существа они, как правило, безвредные, если не принимать их россказни за чистую монету. Такие постоянно о себе повторяют, – «ну, я парень простой…». Далее обычно следует туповатая похвальба или простодушное враньё – на этом следует общение закруглять, не дожидаясь обязательных просьб о материальной поддержке.

Александра Нагорного угораздило уродиться сынком генерала ФСБ, и ладно бы папа был депутатом или министром, тогда бы Санька легко пристроили среди бизнес-структур или в госаппарате. Увы, генерал не мог себе позволить порочащих родственных связей, пришлось сынуле служить Родине. Уж так сложилось, что самым действенным социальным лифтом является папина волосатая лапа, что тащит за шиворот, а лучшим трамплином карьерного взлёта – родительская шея.

Саня Нагорный всю службу руководил секретными проектами особой важности, иначе в серьёзной организации ему бы попросту не нашлось применения даже поломоем. К счастью всегда находились проекты, где у настоящего руководителя не хватало на погонах звёзд, или руководить вовсе не требовалось, а руководящая должность по штату полагалась. На таких должностях Саша при всём желании ничего испортить не мог, и у холуйских рож появлялась возможность лизнуть влиятельного генерала, подпихнув его сыночка на следующую карьерную ступеньку.

Официально каждый раз ему давали самые лучшие характеристики, но личные отношения с непосредственным начальством у Нагорного никогда не складывались, ему в грубой форме обычно приказывали заткнуться и не отсвечивать. Никто не любит, когда что-то навязывают, думал Саня, хотя в душе подозревал, что дело немного и в его собственной недалёкости и простоте. Душонка его требовала опровержений этих смутных подозрений, и он в подтверждение своей состоятельности из простого барана превратился в козла, настоящую тупую именно мразь.

Генеральский сынок Нагорный хамил в лицо подчинённым, людям часто намного его старше, и беззастенчиво склонял к связям женский обслуживающий персонал, о чём со смаком рассказывал всем подряд – вот такой он, никого не боится.

Едва дойдя до дверей кабинета начальника и переступив порог, в приёмной Санёк резко сменил аллюр со строевого шага на вихляющуюся походочку. Два офицера писали, стоя, за конторкой для посетителей, он подошёл, протиснулся между ними, те подвинулись.

Александр взгромоздился на конторку задницей и, болтая ножками, бесцеремонно заглянул в недописанные рапорты. – Так, что тут у вас? «По собственному», ага! Жалко, я б с вами послужил!

Офицеры продолжили писать, не реагируя, только синхронно прикрыли шапки документов ладонями.

– Что ж это вас приспичило? Родственничков хотели в службу протащить? Получилось хоть?

Те игнорировали его вопросы.

– Да получилось, что уж там скромничать! В моём распоряжении ваши говнюки, ведь так?

Он внезапно резко повысил голос. – Фамилии!

Офицеры даже голов не повернули. Дописали, подчёркнуто корректно сдали рапорты секретарю и направились к выходу.

– Стоять! Фамилии, я сказал! – Заорал Санёк.

Капитан Грозный обернулся, сказал ровным тоном. – Не ори так, полкана накличешь. До свидания, Олечка.

– До свидания. – Вежливо попрощалась секретарь, убирая рапорты в папку.

Офицеры вышли. Саня спрыгнул с конторки, подошёл к столу секретаря, уселся на краешек.

– Знаешь их? – он брезгливо сморщился и проговорил с особым выражением, – Олечка!

Девушка подняла на него серьёзные серые глаза, Санёк невольно ею залюбовался и сморозил новую гадость. – Спала с ними? Который в койке тебе больше понравился?

Оля грустно вздохнула, печально глядя на это явление.

– Ну, что? Язычок в попке со страху, да? – Ухмыльнулся майор Нагорный. – Не ссы, я добрый. Иногда. Ну, ты ведь всё понимаешь?

В глазках Оли мелькнули озорные огоньки, она скромно потупилась, прикрывшись ресницами.

– Понимаешь! – Довольно проговорил майор. – Ну, давай писульки этих уродов, я сам занесу полковнику.

Оля ещё раз грустно вздохнула и, не поднимая глаз, заговорила печально. – Вы, Александр Анатольевич, у нас человек новый, не всё понимаете. Вам не кажется странным, что проект не перенесли в Москву, вас сюда направили?

Санёк внутренне напрягся, ему и впрямь было непонятно это либеральничанье с аборигенами, подумаешь – их проект! Всё Российское, то есть Московское по определению! Однако вслух выразил уверенность. – Это тебе не всё полагается понимать! И ты…

– И я вам последний раз говорю. – Оля резко взглянула в его глаза. – Вы не всё понимаете!

Саня, встретив во взгляде решительный отпор, внутренне стушевался, смекнул – это не просто понты, девка слишком уверена. Будучи вдобавок ещё и трусливой тупой мразью, Нагорный сразу начал съезжать. – Ну, я парень простой, говорю, как есть…

– Хорошо, а теперь, пожалуйста, послушайте. – Твёрдо продолжила Оля. – Служба наша бывает очень опасной, увы, мы теряем сотрудников, часто командированных, чаще всего из Москвы. Видите ли, здесь очень не любят москвичей. За что, дело десятое, примите как факт и учтите, что в Москве это знают.

Она печально вздохнула.

– Вас направили сюда руководить проектом, о котором вам всего никогда не узнать, но даже то, что вы узнаете…

Олечка очаровательно улыбнулась. – Вам пакет от научного руководителя проекта, ознакомьтесь, пожалуйста.

Саня чуть дрогнувшей лапкой принял конвертик, надорвал, всего пара строчек: «Майору Нагорному А. А. Приказ. Если мне только покажется, что ты словами или действиями мешаешь моей работе, сразу сдохнешь. Так что заткнись и не отсвечивай, тупая московская мразь.

Научный руководитель проекта «Квантум Эго», доктор Алексей Мережко».

Майор Нагорный спал с лица, он получил такие пожелания в форме официального приказа впервые.

Олечка покачала головой и внезапно сменила тему. – Рапорты «по собственному» эти офицеры пишут далеко не впервые. Обычно перед тем, как сотворить что-то не совсем законное, сотрудники увольняются, а потом – кто знает?

Сане показалась зловещей перемена тем, даже слегка передёрнуло – занесло ж его в эту дыру так далеко от папы!

– Я вижу, до вас что-то доходит. – Благожелательно говорила Оля. – Пожалуйста, встаньте с моего стола и возвращайтесь к прямым обязанностям.

Она подарила ему ещё одну очаровательную улыбку. – Передавать рапорты не нужно, полковник в услугах передастов не нуждается. У него для этого есть секретарь.

* * *

От таких предложений просто невозможно отказаться! Парням предстояло тестировать новейшие нано-боты, устройства обмена информацией, последние программные разработки, за работой системы будут следить и сразу отлаживать спецы-разработчики, самые высоколобые умники в России! В Приморском удалении от научных центров в это верилось с трудом, однако сталкеры получили весомые подтверждения серьёзности заказчика – по двести тысяч аванса за первый месяц, и по предложенным контрактам двести в месяц, плюс проживание с питанием в частном доме отдыха!

И за что все эти радости? Да за то же самое, на что они и так урывают время от работы, учёбы, опостылевшей повседневности! Коневодов Клыка и Зуба особенно радовало время года, работу свою они не просто любили, это была их настоящая жизнь, а зимой она замирала. Начало исследований удачно совпало с Новогодними праздниками, что многим давало значительный временной лаг для увязывания житейских вопросов, а студенты близнецы и Руда вовремя сдали сессии и по самой природе студенческой до следующей сессии об учёбе забыли. Одному Стуже пришлось выдержать непростое объяснение с начальством, почему ему срочно потребовался отпуск в самый пик сезонной бытовой преступности, однако за него сыграли два соображения – он не ходил в отпуска уже четыре года, и сыскать другого добровольного любителя зимнего отдыха не представлялось возможным. В конце-то концов, ментом больше, ментом меньше, народ бухать и калечиться не перестанет.

Заселились в один день, осмотрелись, приободрился даже скептически настроенный к жизни Черныш. Скептицизм его основывался на жизненном опыте и здоровой паранойе, всюду ему мерещились козни и происки не будем называть кого. Дом отдыха на самом деле являлся небольшим посёлком домиков, рассчитанных на Российскую семью средних размеров. Большинство из них пустовало, парни сами выбирали апартаменты. Единственно организаторы настояли на том, чтобы погружения в квантум происходили в одном помещении, но и его выбрали лидеры кланов. В тот же день при них там разместили оборудование – ложементы, аппаратуру поддержания жизни, средства реанимации и, самое интересное, видеомониторы – у них будет возможность связываться с реальностью из виртуальных миров!

К тому, что происходящее в игре, будет записываться и просматриваться, сталкеры отнеслись спокойно. Они уже неплохо разбирались в работе квантума и прекрасно знали, что из вихря сигналов вовлечённых в игру мозгов, условно сторонних серверов, вычленить что-то осмысленное без их добровольного содействия попросту невозможно.

Успокаивало отсутствие в домиках средств слежения, бдительный Черныш и не менее озабоченный этим вопросом Неждан незаметно, но тщательно проверили помещения на прослушку – детекторы паразитной электроники не фиксировали. Снаружи посёлок, а так же общественные места просматривались с открыто установленных видеокамер, но было бы странно, если б их не было.

Именно в общественном месте, в клубе подозрительность парней окончательно успокоилась. На турбазе обнаружились и другие туристы. Если слишком пристойное семейство и компания молодых людей вызывали недобрые сомнения, то Санёк развеял все их опасения. Этот, с его слов, бизнесмен, а по всем признакам забитый менеджер, понтовался в гордом одиночестве. Вернее, обнаружился он в одиночестве, видимо, другие туристы уже не раз успели его послать, и только парни появились в клубном баре, полез знакомиться.

– Санёк. – Протянул он лапку.

– Вася. – Пожал руку двумя пальцами Зуб.

– Тоже Вася. – Буркнул Клык в ответ на вопросительный взгляд.

Парни, не запоминая, равнодушно назвались Колями и Петями, всё равно вряд ли это знакомство долго продлится.

Саня предложил всем пива, сталкеры отказались. Пушку совсем нельзя, а другим пусть свои нейроны не очень-то жалко, но к ним же привязаны дорогие нано-боты. Новый знакомец с видимым облегчением взял пивка только себе и принялся рассказывать о собственной персоне, хоть его и не просили. Зимой на природе он занимается исключительно поисками любви и только ею и занимался, делать это в городе ему, оказывается, не позволяет общественное положение! Неждан, чему-то своему усмехаясь, заметил, что им пока предложили только подлёдную рыбалку, лыжные и конные прогулки, и ему с трудом представляется, где тут может быть любовь, способная шокировать общественность.

– Разве что лошади, – пожал он плечами.

– А эти, как их, лошадницы?! – Воскликнул Саня и пустился в косноязычный пересказ бессвязных фантазий, временами оживляя повествование обещаниями познакомить и содействовать.

Даже Чернышу стало ясно, что любому артисту так натурально закосить под дебила таланту не хватит, в его представлениях присутствие Сани исключало интерес спецслужб. Он сильно сомневался, что серьёзная организация допустила бы подобное явление не то, что в ряды, а на десятый километр к зоне своих операций.

Сталкеры успокоились, соскучились и разошлись по своим домикам обживаться. Нагорный у себя включил служебный десктоп и занялся любимейшим делом, ставшим для него отдушиной ещё во времена тягомотного получения в принципе недоступного ему образования. Создал файл, запаролил доступ, приступил:

«04. 01. 20~г. До ношу Вашему сведению, что приступил к исполнению комплекса мероприятий, запланированных мною в ранее описанной мной служебной записке. Принял меры к устанавливанию контакта с объектами посредством знакомства. Мне удалось установить доверчивость в отношение к объектам оперативного ознакомления. Во время распития моего пива объекты назвали свои имена, со мной сексуальной распущенности не проявляли, всего один выказал лошадиное направление своей заинтересованности в живой природе…»

Последний начальник ранил душу Александра сильнее всех предыдущих двумя словами. – Погано пишешь.

Нагорный писание считал своим призванием, каждый донос копировал и аккуратно сохранял для будущих великих произведений. Кстати, был не так уж неправ, творчеством его зачитывались и вдохновлялись многие поколения канцелярских работников ФСБ, хотя первым его читателям позавидовать трудно – им приходилось это не только читать, но как-то понимать и понятое связно докладывать начальству, не желающему в силу высокого служебного положения ни слышать, ни читать, ни видеть Нагорного.

 

Глава 4

В полном соответствии с контрактом сталкеры в восемь утра собрались в «рабочем» домике. Им представились двое обычных с виду мужиков среднего возраста, так же одетых в свитера и джинсы. Тот, что был немного темнее и повыше, сказал. – Меня зовите Пашей, моего бородатого коллегу Женей, а вас мы и так знаем по досье и записям поединков. Ещё бы, легендарные «Чёрные псы» и страшная «Варанга»!

Парни заулыбались, Черныш проворчал. – Встречались что ли?

– Вы и не вспомните, конечно, – проворчал Женя, – а я вам, считай, жизнью обязан. Разнесли вы наших «Потусторонних», сначала «Псы» и сразу следом «Варанга», так и всё – пришлось утешаться работой. Без денег на коктейли остаётся только таскать артефакты для уголков и прочей сволочи, а это, сами понимаете, несерьёзно.

– Да, вы располагайтесь пока. – Спохватился Паша, указывая на кресла. – Сейчас инструктаж кратенько, и приступим.

Парни расположились, слово взял Женя. – Особо нового я вам ничего не расскажу, вас ждёт тот же квантум, дело в нашем оборудовании. Объяснять долго, остановлюсь всего на паре моментов. Во-первых, поддержка Рунета на скорости прохождения сигналов в мозгу, то есть вы фактически будете иметь дело с настоящим искусственным интеллектом. Во-вторых, это буквально ваше внешнее оборудование, со временем ваши сознания должны использовать его так же легко, как собственные нейронные конструкции. Я вижу, вам непонятно или безразлично, хорошо, переходим к практике. Процесс его адаптации под вас будет происходить сам собой, без постороннего вмешательства, однако для его запуска необходимо выполнить стартовые процедуры. Заодно обновите и усилите нано-облако в мозгах.

Паша принялся раздавать парням шприцы и ампулы. Когда закончили обычные процедуры, Женя продолжил. – Ничего особенного, просто одна игровая миссия. Играли в «Контру»? Промышленная локация, каждый за себя, бой до последнего участника. Надевайте очки и обручи и в путь.

Парни «жамкнули» в меню привычного проигрывателя кнопку «старт» и без заставок и прочих прелюдий оказались в игровом пространстве. Из тактических данных в правом верхнем углу только горели цифры «13» и столбики сил и здоровья, карты, данных по боеприпасам нет, всё нужно запоминать и пересчитывать самим. Бойцы первым делом осмотрели оружие и снаряжение, задумались над тактическим решением.

Самое логичное – занять удобную оборонительную позицию и не отсвечивать, ждать, когда противники друг друга перестреляют, израсходуют боезапас, устанут, раскроются. Правда, если все решат так же, бой может затянуться, поэтому главное выдержка, тут у кого первого терпелка лопнет.

Неждан и Плюшевый исходили из тех же соображений, однако ждать не собирались. Оба сообразили, какое решение примут остальные, так же, зная друг друга, не сомневались, что выберет приятель. Поэтому прохиндеи спокойно пошли по промзоне в полный рост, оценивая и запоминая расположение объектов. Они были уверены, что никто стрелять в них издали не станет, опасаясь подвоха, просто не желая раскрывать позиции.

Плюшевый заметил Неждана, тот приветственно махнул рукой, показывая три пальца. Плюш кивнул и показал четыре. Указал себе на глаза и взмахом дал направление. Неждан оценил находку, хорошая позиция, два маршрута отхода, упс! – три, один доступен по-пластунски под заваленным набок компрессором. Плюш, не задерживаясь на открытом пространстве, начал движение в сторону предполагаемого противника. Неждан прокрался к компрессору, замер в ожидании. Стужа занервничал, увидев приближение Плюша, решил сменить позицию, и едва его голова показалась из-под компрессора, Неждан армейским ножом перерезал ему горло.

В верхнем уголке горели уже цифры «12». Следующую цель указал Неждан. На возвышении почти под самым потолком вдоль стены ангара протянут трап. Местами разрушен, на него ведёт хлипкая лесенка, а с него можно спуститься по одной стальной опоре, она поддерживает самый с виду надёжный участок трапа. Плюш из-за укрытия бросил под опору гранату, самый надёжный участок трапа с грохотом обрушился на пол, на нём ничком лежал боец. Неждан влепил ему пулю в затылок, подошёл, ботинком перевернул на спину – Сыч. «11». Трофеи с него в этот раз оставил Плюшу, страховал, пока тот опустошал карманы и подсумок. Пошли дальше.

Когда тактический счётчик стал показывать «7», оставшиеся догадались, что происходит какая-то ерунда, пора что-то предпринять. Но что делать, сообразить не получилось, в результате за следующие пять минут на счётчике значилось «4», остались Плюш, Неждан, Черныш и Лют. Однако прохиндеи действовали в паре, они знали, кто остался, разведали местность – самым крутым бойцам победа не светила. Это стало ясно самим Люту и Чернышу, они пошли в атаку – пан или пропал, пусть победителя определит жребий.

Судьбы снова встала на сторону отморозков, Неждан и Плюшевый улыбнулись, Плюш показал кулак. – Раз.

Неждан в ответ так же взмахнул кулаком. – Два.

– Три. – Плюш показал открытую ладонь, Неждан оставил кулак сжатым. Ругнулся. – Всегда тебе везло.

Плюш спокойно выстрелил ему в голову. Игра окончена.

* * *

– Быстро вы разобрались. – Проворчал Паша. Парни очнулись одновременно, выбывшие бесплотными духами наблюдали продолжение, пока не закончится игра. Специалисты, по всему видно, настроились на долгое чаепитие. Сидели за столом, отхлёбывали из кружек, чавкали печенюжками. Женя прожевал и молвил, вставая. – Присоединяйтесь по очереди, а я пока тут кое-что настрою.

За чаем Паша объяснил. – Следующим шагом запустим вашу коммутацию с общим квантумом. Понимаете, не с игрой или симуляторами отдельных э… организаций, а с Рунетом полностью.

– А такое разве возможно? – Воскликнул Своята, парни очень серьёзно уставились на учёного.

– Собственно, целью проекта является проверка, насколько это возможно. – Без улыбки ответил Женя. – Вы, наверное, слышали о фантомных аккаунтах?

– Конечно. – Кивнул Руда. – Это типа квантовых вирусов, регаются, как живые, жрут ресурсы, путаются под ногами.

– Вопрос этот немного сложнее. – Нахмурился Женя. – Вы по сути станете такими фантомами, играть будете со всеми квантумами сразу…

– Во все игры сразу?! – Развеселился Маламут.

– Ну, оболочку и саму игру предложит Рунет рандомно, вы сможете выбирать. Вернее, есть некоторые предположения о том, что предложить он может только одну большую игру…

– И мы должны будем разобраться в правилах, так? – Ровным голосом предположил Лют.

– Почти так. – Согласился учёный. – Всего у вас три попытки. Это не мистика чисел или опасения за ваше здоровье, просто на третий раз станет ясно, что, или гипотеза ложная, или Рунет вас не понял и не принял, или вам там понравится.

– То есть нам нужно что-то выбрать с трёх попыток? – Задумчиво заговорил Черныш. – И если мы просто скажем, что нам ничего не нравится, контракт будет закрыт?

– Да – просто скажете. – Подтвердил Женя.

– И никаких выяснений, почему, да как так получилось? – Подозрительно прищурился Неждан.

– Сами разберёмся, без вас. – Пожал Женя плечами. – Согласия не спрашиваю, вы уже согласились, так что вперёд, парни.

* * *

Сыч вышел из уборной с дробовиком. Его уволили! Его девушка спит с коллегой, которого он считал другом! Этот друг его элементарно подставил, подсидел! Ему осталось только выйти из этого здания, дойти до дверей.

Первый стол, Дима – хорошее начало. Сыч резко сунул дробовик вперёд и, разбив Диме очки, дёрнул за спуск. Ба-бах! Ух-ты! Теперь натурально безмозглый Дима! Сыч передёрнул оружие за ствол. Ой! А визгу-то! Вот нечего было столько жрать, тогда может и унесла бы отсюда свою жирную целюлитную задницу – Сыч выстрелил упавшей на карачки Асе прямо в жирные булки. Третье лицо в кабинете выглядывало из-под стола. Сыч послал Василию Петровичу заряд в рожу и полез в карманы пиджака за патронами. Обрадовался полным карманам, похвалил себя за запасливость.

Взял со стола папку, ему ж велено передать дела. Замаскировал папкой дробовик и вышел в коридор. На него не смотрят, опасаясь встретиться взглядом с неудачником, всем хочется, чтоб он побыстрей ушёл. Сыч сам не желает задерживаться, но у него дело.

«Ага, под мышкой»! – ухмыльнулся Сыч, прижимая к себе дробовик в картонке с надписью «Дело№». Постучался в начальственную дверь, сразу вошёл. Бывший друг уже тут, потупил глазки у начальственного стола, сам начальник развалился в кресле, сделал обрадованную рожу. Сыч не дал ему открыть пасть, выстрел, папка летит в сторону, с развороту и снизу прикладом в харю бывшему лучшему другу – хрясь! Пока он падал на спину, Сыч дослал патрон. Приставил ствол к паху поверженного врага, выстрел, усмешка. – Теперь у тебя с этим тоже проблемы!

Зарядить оружие, снова в коридор. – В глаза смотреть, уроды!

Бах! Бах! Бах! Бах! Бах! Так, не увлекаемся, заряжаем через три, нельзя оставаться с пустым стволом. Ой, а эти все где? Как вымер отдел, никого в коридоре! Только что слонялись, а тут работун напал! Ну и ладненько, ему тоже некогда со всеми раскланиваться.

Сыч вышел в естибюль. По лестнице бегать с дробовиком не дело, нажал кнопку вызова лифта. Опустив дробовик, принялся ждать. С мелодичным звоном створки раскрылись, ему в грудь смотрел автомат. Сыч сфокусировал зрение на стволе. В грудь ударило пламя, тело отбросило назад, в спину словно ломом ударило – падая на кафель, Сыч успел заметить ещё одну фигуру в чёрном, что появилась со стороны лестницы.

– Охрана, как вовремя! – Мелькнула последняя мысль. Сознание угасло, Сыч очнулся в ложементе с обручем на голове. Попытку жаль, но это ему определённо не нравится!

* * *

– Не пойдёт! – Резко заявил Руда. – Я вам не маньяк какой-нибудь!

– Тоже уволили? – Выразил сочувствие Сыч.

– Уволили?! – Удивился Лют. – У меня была очередь на кассу в супермаркете. Я ненавижу супермаркеты!

Сталкеры ошарашено уставились на невозмутимого гуру, надо же, он что-то ненавидит!

– А я ненавижу школу, – пробормотал Стужа. – Но не до такой же степени!

– Спокойнее, друзья мои, всё пока идёт, как замышлялось. – Повысил голос Женя. – Неудивительно, что вы оказались в разных ситуациях, квантум знакомится с вами. Скажите, ситуации вызвали только неприятие, или возникли и другие эмоции?

– Да как сказать-то, – потупился Руда. – Вроде бы, да.

– Ага! Есть эмоциональный контакт! Это необходимая составляющая – вы ощутили, что чувствует квантум.

– Оно чувствует?! – Обалдело переспросил Маламут.

– Квантум это не только компьютеры, но и сознания сотен тысяч наших соотечественников, что общаются сейчас в сети. – Пояснил Паша. – Вы проживали фантазии реальных людей, самые распространённые, я бы сказал, популярные фантазии.

– Господи! – Помотал головой Своята.

– И не говори! – Вздохнул Женя. – Продолжаем. Вторая попытка.

Парни неохотно опустили очки. Учёные как чувствовали, даже не стали чайник включать, экспериментаторы почти одновременно сорвали обручи.

– Нет, ну вы издеваетесь?! – Заорал Стужа. – Я только «старт» включил, меня взрывом разорвало! Хоть бы что-нибудь ещё, свист снаряда там, облака над головой, просто бац – и меня разбрасывает в объёме!

– А я об асфальт разбился. – Пожаловался Черныш. – Даже не знаю, с какого этажа падал – сразу об асфальт, и растекаюсь!

Парни угрюмо сопели носами, в целом общее настроение выразил Руда. – Вот это тоже так и планировалось?

– Это что-то неожиданное, люди неохотно думают о собственной смерти. – Задумчиво поскрёб бороду Женя. – Будь это третьей попыткой… э… это можно было бы считать ответом квантума, но…

– Вот что, парни. Давайте так, если вас снова убьёт, не спешите с выходом, хорошо? – С непонятной надеждой проговорил Паша.

– Ладно, постараемся вытерпеть всё до конца. – Проворчал Неждан, надевая обруч.

 

Глава 5

Неждан провалился в драку, но сделать ничего не мог, знал только, что он Захар, ему срочно нужно прорваться к верёвке, чтобы подняться наверх. Что он там будет делать, не возникло ни одной мысли, просто ему туда надо! Срочнее всех!

Захар рванул пацана сзади за плечи, но в горячке переоценил силы – его походя, отмахнувшись не глядя, ударили локтем в лицо, пацан упал на склизкие трюмные доски. Не смотря на то, что случилось это уже второй раз подряд, он судорожно поджал колени, перевернулся на четвереньки и снова бросил себя в свалку. Его не могли остановить побои – другая резкая боль в животе толкала к верёвке с узлами.

И ещё что-то в душе вырывалось и гнало мальчишку к трюмному люку, как только открывалась тяжёлая крышка, и сверху проникал свет. Перед первым падением он даже успел увидеть полотнище паруса и обрывок неба. Вот это его и подвело. Он уже был на верёвке, но замер всего на мгновенье, посмотрел вверх, а надо было просто лезть – тогда бы не пропустил тот удар под рёбра!

Захар не стал повторять ошибку, ринулся напролом, сразу набрав разгон, как пушечное ядро… как баран – зажмуриваться всё-таки не следовало. Ему было неважно, кто-то споткнулся об него или специально пнул в живот. И незачем стало спешить к клюзам наверху – это специальные отверстия в фальшборте для слива воды и всего, что ею смывается. Заки почувствовал облегчение – кусочек неба он увидел, вечерняя оправка состоялась, уж как получилось – дальше от него почти ничего не зависело.

Робко стоявшие в сторонке от свалки ребята вдруг осмелели, даже озверели. Вот он – «Икар», возомнивший себя равным богам и сброшенный с Олимпа! Обосрался, точнее обдристался в неположенном месте!!! Гордыня – грех, и должна быть наказана, по возможности уничтожена, лучше ногами. Захар привычно сгруппировался, прижав подбородок, обхватив руками грудь, поджал к животу колени – в полумраке пинали просто силуэт.

Пинали сильно, но суетливо, мешая друг другу, в тесноте скорее топтали… и ударившись голой ступнёй об кость, чаще об голову, старались отскочить, не упасть самому – ху из ху разбираться-то никто не станет и подняться не поможет, даже просто не даст возможности подняться. Умри ты сегодня… умри, падла, сдохни!!!

Если бы мелкий пацан обдристался, стоя в ожидании своей очереди к параше, ему б достались лишь снисходительно унизительные насмешки, презрение и положение «засранца». Его бы поняли, ведь это так долго – ждать, пока первыми поднимутся «авторитетные» пацаны и «любимчики». Потом за оставшиеся четверть склянки прорвутся «крепкие» парни.

Неспособные за себя постоять, запуганные, забитые мальчишки бегом, но в смертельном страхе, чтоб не расплескать, потащат к верёвке кожаные вёдра. Их аккуратно начнут поднимать наверх те, кто завоевал право находиться на палубе. И пока все вёдра не опустеют, ни одно не сбросят обратно. Вот когда их сбросят, самые продуманные из «нормальных» пацанов расставят параши по местам в строгом порядке. А как поставит такой трюмный заводила своё ведёрко, так немедленно им и воспользуется – время дорого. И не в том дело, что пацанята ждут очереди, жмутся, вот-вот обделаются. Почти сразу за пустыми вёдрами спускают те же, только полные, с водой, и высыпают сухарики.

Захару сильно досталось, но хуже боли мучило брошенное Маленьким Бобби слово «дристун», как клеймо жгло осознание – это кличка. Обиды не было, ведь жаловаться-то некому, но несправедливость же! Ведь он, в отличие от «засранцев», хотя бы пытался! Впрочем, обнаружилось, что его положение не так уж безнадёжно – так и лежал под люком, когда от его избитой тушки отвлеклись на более насущные вопросы. Он перевернулся на спину и с полуулыбкой любовался полотном паруса… и по-настоящему улыбнулся разбитыми губами, когда с небес спустилось первое ведро с водой.

Его, ведро, конечно, уже ждали, но ждать его, Захара, прыжка никому в головы не пришло. А ему просто показалось, что терять, в принципе, уже нечего и в дополнение к вечерней программе было бы неплохо напиться напоследок. Боб ещё не отвязал ведро от верёвки, только поставил на доски, как Зак в рывке, схватив тару за края, окунул в воду голову и принялся жадно глотать, будто решил утопиться.

Боб машинально отвязал верёвку, и оторопело уставился на … он не знал, как это назвать. Дристун, зараза, в наглую захлёбывался общей водой! Наконец, Маленький догадался схватить наглёныша за волосы и вытащить голову наружу, двое пацанов кинулись помогать, отцеплять, разгибая по одному, пальчики.

– Так, Боб, он же теперь Дристун, значит, должен пить последним, как все засранцы, – напомнили Маленькому, когда он, не сдержавшись, зачерпнул воды свободной ладошкой. Заки, услышав такое, сам отпустил тару. Хватка рук на его теле ослабла, даже Боб, потрясённый таким поворотом, выпустил волосы. Зак встал, насколько мог неспешно развернулся и с вызовом взглянул Маленькому в лицо, – так кто тут Дристун и засранец?

По всему было видно, что парню и в самом деле на всех насрать, гм, почти с того света. Боб не смог им не восхититься, к тому же очень хотелось пить.

– Теперь ты Зак Дристун, – не наказать его тоже было нельзя, – хоть и не засранец, – рослый не по возрасту подросток присел у ведра на корточки и, черпая ладонями, принялся отмерять себе десять положенных по его положению глотков.

«Не засранец!» – Зак спокойно ковылял к своему гамаку. НЕ ЗАСРАНЕЦ!!! Он, не оборачиваясь, чувствовал взгляды ребят, хоть и был уверен, что все не отводят глаз от воды, считая драгоценные горсти. А кто попил, ждут сухарей. Смельчака никто не прогонял – на каком основании? Он ушёл сам, с гордо поднятой головой, обделавшийся, избитый, но победивший, и…

Есть совершенно не хотелось. Тошнило, кружилась голова, отбитые ноги еле как переставлялись, но Зак преодолел свои последние ярды до гамака. Он не засранец, и это оказалось очень кстати – ему не пришлось лезть на верхний ярус, ни за что не залез бы – его гамак был снизу.

Парень, как только улёгся, сразу уснул или, скорее, потерял сознание. Но и в обмороках иногда что-то снится. Мозг привычно начал с короткой памяти, воспроизвёл события дня. Воображение досыпало в калейдоскоп образов из прошлого. Постепенно картинки закрутились с волшебной скоростью, сменяя друг друга с неуловимой, но неумолимой логикой – водоворот снова тащил его туда, в тот кошмар…

Захар тревожно проснулся, прислушался – в трюме тишина… только странно качает, не как всегда. Он попытался встать с гамака, по привычке оттолкнувшись от борта рукой, и… не сразу нащупал доски! Это же… это крен!!! Снова прислушался – к обычному плеску за бортом добавился новый голос воды снизу – журчало и булькало. Он перевернулся на живот, опустил руку. Пока сухо, но нельзя терять времени. Пацан не заорал в панике, не стал никого будить – зачем? Нужно тихонько встать с гамака и, удерживая равновесие на наклонной палубе, осторожно пройти к люку. Скоро его откроют и сбросят трап, спасительную верёвку с узлами – очень нужно оказаться на ней первым. А то ж начнётся паника, ещё затопчут. Повезло тенью прокрасться мимо гамаков спящей «элиты», он устроился на досках палубы, навалившись спиной на борт, и принялся ждать. Почти сразу его штаны намокли, парень взмолился, – Господи, только не это! Только бы это я обоссался!

Увы, он сам был не причём, воды под задницей становилось всё больше. Но почему ещё не открыли люк, неужели моряки не замечают, что творится? Или про них забыли?? Или и не собирались вспоминать??? Пацаны спят… пусть поспят. А уже по пояс. Когда воды стало по грудь, Заки встал, зажав себе рот руками – пусть пацаны спят! Вода прибывает всё быстрей, вот уже ему стоящему во весь рост по горло, он в темноте отчаянно впился взглядом туда, где уже давно должны были открыть люк и сбросить трап. Захар не спросил себя, почему никто из ребят так и не проснулся, они ведь уже должны истошно орать и плавать, как он, цепляясь за борт? Мальчишку прижало лицом к подволоку, он попытался биться об доски головой, вцепиться зубами – прогрызть, проломить! Голова наполнилась болью, рот с окровавленными зубами захлебнулся морской водой, сжал губы, сберегая последние мгновенья жизни уже под водой. Лёгкие опустели, он судорожно вздохнул морскую воду, сознание погрузилось в сон. Это был его вечный сон…

И вдруг сон сменился.

Неждан радовался во сне – в своей берлоге, на своём диване, это был просто сон! Вдруг услышал, как в дверь стучат, да просто ломятся, прям головой бьются! Встал, надел тапки, прошлёпал к двери, открыл, а там! Вода стоит стеной, как в аквариуме, только без стекла, и в неё, как призрак, кто-то погружается.

– «Э нет, сперва разбудил, поднял, а теперь тонуть»! – Решил Неждан, сунул в эту странную воду руку по локоть, ухватил призрака за шиворот и выдернул в прихожку, ну и дверь, само собой, захлопнул. Перед ним предстал его персонаж из сна уже в отключке, но отчего-то совершенно сухой. Подхватил потерявшего сознание парня на руки и отнёс на диван. Нет у него другой лежальной мебели, не подумайте дурного. Сам с краешку примостился и снова уснул. Спит и снова радуется – вот это сон! Дурацкий этот эксперимент, третья попытка – это всего лишь сон!

Зазвенел телефон, просыпается, а к нему прижался замызганный мальчуган и руку обхватил, даже вцепился.

– «Вот ты какой, Захарушка, с ответным визитом, значит, в мою берлогу, на мой диван, в мой сон… Господи, это же сон, сон»!!!

Неждан, не глядя, нашарил на тумбочке телефон, нажал «ответить».

– Выходим. – Раздался голос Руды.

Картинка поблекла, Неждан открыл глаза, услышал, как Руда повторил. – Всё! Выходим!

* * *

– Так, где тут расписаться? – Деловито осведомился Неждан.

– В чём? – Не понял Паша.

– Ну, что претензий нет, и никому ничего не расскажу. – Неждан принялся растолковывать такие простые вещи. – Я же могу и так уйти, правда?

– То есть тебе не понравилось? – Спросил Женя.

– Представь себе, какая неожиданность! – Саркастически воскликнул Неждан.

– Расскажите хоть, что там было. – Попросил Паша.

– Да ерунда опять какая-то, мой персонаж чуть не утонул совсем. – Махнул Неждан рукой. – А перед этим его били только за то, что ему в туалет очень хотелось!

– На палубу? – Вкрадчиво уточнил Черныш.

– Ну да. – Неждан пожал плечами.

– Я тоже оказался на корабле, на паруснике, деревянном! – Воскликнул Хаски.

– В трюме. – Проворчал Стужа.

– А я уже был на палубе, на мостике! – Небрежно отозвался Руда.

– Ух-ты! Капитаном?! – Восхитился Маламут.

– Палубу драил на карачках. – Руда смутился.

– Парни, – заговорил Своята и осёкся, сказал сипло. – Я видел вокруг только пацанов и считал, что так и должно быть.

– Я тоже. – Угрюмо подтвердил Плюш.

– А я своего со стороны увидел. – Похвастался Неждан. – Прикиньте, прям в игре показалось мне, что всё приснилось, а я сплю дома. Тут стучит кто-то, открываю, а там это чудо! Я его как из-под воды вытащил, представляете?!

На него все пристально посмотрели, пауза затянулась. Женя, наконец, решился её нарушить. – Итак, вы все были на корабле, ваши персонажи подростки, так?

Сталкеры согласно закивали.

– Так я вас обрадую, этого просто не могло быть. – Заявил Паша, на него ошарашено уставились. – Во-первых, все в одном месте, в игровом мире ваше первое задание найти друг друга. Ну, такие требования сформулировали! Во-вторых, никакого корабля, тем более парусника, быть не могло, технологии заданы современные! То есть известные вам!

– Что в парусниках неизвестного? – удивился Плюш.

– Судя по вопросу, для тебя – всё. – Усмехнулся Стужа.

– Самое главное, не требования какие-то, а закон, в игре просто исключены несовершеннолетние! – Сурово заявил Паша. – Рунет блокирует такие вещи!

– Гкхм-кхм. – Осторожно прокашлялся Женя. – Не в нашем случае, проект не заявлен для доступа в сети.

– Да им просто неоткуда там взяться! – Разгорячился Паша. – За продажу нано-ботов малолетке пожизненное! Да и не в этом суть, квантум безошибочно определяет возраст…

– И докладывает, куда надо? – Прищурился Своята.

– А вот вы не знали! – Паша не на шутку разозлился.

Женя сидел, уставившись на свои руки. Словно очнулся, оглядел всех. – Парни, вы хоть понимаете? Не, ну вы понимаете, что произошло?!

Все, включая Пашу, замерли в ожидании продолжения, и Женя не разочаровал. – Основа квантума – сознания, квантовые технологии делают возможным их взаимодействие, инфосреда сама никаким сознанием не обладает, тем более не содержит чьё-то сознание, чёрт побери, на это просто не хватило бы ресурсов. Сознания подростков не могут быть подключёнными в квантум, но он их нашёл! Это самые близкие вам, самые простые для коммутации с вами сознания! Это невероятно, но это могут быть только… э… призраки!

– То есть ты опять за старое? – Скривился Женя. – Сознания могут существовать в неком инфополе мира! Они подключены в квантум! Ну, не гони, ладно?

– Погоди! – Неждан вдруг стал очень серьёзным. – Ты хочешь сказать, что мой пацан где-то реально существует?

– Возможно, существовал. – Понурился Паша. – Я считаю, что это сознания умерших людей.

– Подростков?! – Возмутился Руда.

– А чему ты удивляешься? – Грустно улыбнулся Паша. – Цивилизации примерно тысяча лет, современному миру не больше ста. А виду человека разумного почти сто тысяч лет! И все эти бесчисленные века люди умирали молодыми. Оптимальный срок жизни для поддержания и развития популяции нашего вида тридцать пять лет. Детство, созревание, борьба за доминирование, потом защита потомков, и всё, этого достаточно.

– Тридцать пять мне бы больше подошло. – Проворчал Неждан.

– Оптимальный не значит самый распространённый, все эти сто тысяч лет находилось множество причин загнуться гораздо раньше. – Извиняющимся тоном сказал Паша.

– Слушайте, пусть игра, или как это называется, моему парню помочь можно? – Застенчиво спросил Неждан.

– Даже если прав этот мракобес. – Печально покачал головой Женя. – Ему уже лет триста помочь нечем. За то все вы можете помочь нам, проекту, своей стране, если продолжите эту игру.

– Если хоть один из клана останется, я тоже вернусь в игру. – Проговорил Руда.

– А с кем прикажешь тут драться?! – Возмутился Черныш. – Я остаюсь, а вы как хотите.

Сталкеры переглянулись, Хаски с Маламутом встали, потом снова сели. Подскочил один Хаски, Маламут протянул ему руку. Они принялись бороться, кто кого перетащит, победил Маламут, Хаски плюхнулся на место. Черныш резюмировал. – Значит, полным составом. Только потом не ныть – за ногу никого не тащили!

Парни заулыбались, Женя усмехнулся, глянув на часы. – Молодцы, конечно, очень рад, только зря вы тут расселись. Обед у нас, идите в клуб, продолжим в час.

 

Глава 6

Обед прошёл в задумчивости, из которой парней не сумел вывести даже Санёк. Он бесцеремонно подсел за столик к Плюшу с Нежданом. – Ну, хоть здесь нашлись! А я вас ждал у лошадниц. Только жопу натёр.

– Э-э-э? – Неждан вопросительно приподнял бровь.

– Об седло, катался я. – Пояснил Саня.

– А! – Покивал Плюшевый. – Проспали мы.

– Вот вы, Петь, дрыхните! – Восхитился Санёк.

Плюш недоумённо оглянулся на Неждана, тот пожал плечами. – Ты вчера говорил, что ты Петя. Вроде бы.

– Ну да! – Обрадовался тот и вновь занялся гуляшом. Кормили здесь отменно, хоть и даром.

– Что-то вы смурные, случилось чего? – Не отставал Саня.

– Уже всё хорошо, Сань. Главное, работа закончилась. – Улыбнулся Неждан. – Мы в поход завтра пойдём, ты нас не ищи больше.

– Зимой?! – Удивился Саня.

– Да как получится. – Невпопад брякнул задумчивый Плюш.

– Зимой тоже ходят, на лыжах. – Пояснил Неждан, в душе посылая участливого туриста к чёрту. Залпом допил компот и сразу встал, бросив Плюшу. – Догоняй, Петя.

К рабочему домику он пришёл отнюдь не первый, близнецы уже устроили ожесточённую перестрелку снежками. Неждан улыбнулся парням, так носиться на полный желудок! Ну, пацаны, да и только! По одному подходили остальные, наконец, пришёл Плюш, в раздумьях катая в руках снежок. Окинул рассеянным взглядом собравшихся и невзначай, навесом бросил из-за спины, попал Клыку за шиворот, тот как раз удачно на часы посмотрел.

Получил он порцию снега, невозмутимо нагнулся, в два приёма слепил снежок и, не вдаваясь в подробности, запустил в Неждана. Он был к подобному готов, даже успел заранее оскорбиться необоснованным, но ожидаемым подозрениям и легко уклонился от контакта со снежком, по физиономии досталось Руде. Тот счёл это модусом бела и, не размениваясь на рядовых, зарядил ком снега Чернышу, чтоб не ржал. Втягивание в противостояние главных сил сделало конфликт всеобщим, и неизвестно, чем бы он закончился, если бы из дверей не выглянул Паша. – А мы их ждём! Нет, ну, с кем приходится работать! Заходите уже!

Парни расположились в ложементах, хмурый Паша неприветливо заговорил. – Не наигрались ещё? Ну, сейчас поиграете. Первое вам предупреждение…

Он замолк, Руда примирительно проговорил. – Да ладно тебе, командир, не будем больше, какие предупреждения?

– А? – Чего-то не понял Паша, ему помог Женя. – Игровое предупреждение, парни. Выход из игры доступен или после игровой гибели персонажа, или штатно, после зачётного окончания части миссии до принятия следующего системного задания. Вашей физиологией займутся, когда вы провалитесь в квантум, сами понимаете… э… не удивляйтесь тут, если вдруг вышибет в реал.

– И э… – неуверенно посмотрел на него Паша, Женя молча поиграл скулами. Паша решился. – Лучше вам игру не покидать, каждый раз по экспоненте возрастает опасность, что вернуться к персонажу не получится. То есть на третий выход вы игру покинете почти со стопроцентной вероятностью.

– Итого три задания или одна смерть. – Подвёл черту Сыч. – За месяц-то уложимся?

– Да, по идее должны уложиться. – Кивнул Женя. – Есть ещё нюансы, не знаю, что для вас может быть важно. Давайте отложим вопросы до вашего первого выхода в реал?

– Да, командир, поехали. – Улыбнулся Руда, надевая обруч.

– Ух-ты, ах-ты, все мы космонавты! – Весело пропел Неждан, опустив очки.

– Давайте, парни, по готовности… с Богом! – Напутствовал Паша.

Сталкеры по одному расслабленно вытягивались на ложементах. Женя нажал кнопку на пульте, включился один из мониторов. Окрасился столбик загрузки, возникло сообщение: «Включение штатное, отказов нет».

– Уровни нейронной активности. – Дал Женя голосовую команду. Засветились ещё несколько мониторов, на них змеились тринадцать графиков.

– Выделить эмоции и болевые ощущения. – Приказал Женя, вгляделся в ломанные кривые, присвистнул. – Весело у них!

– Это пройдёт. – Рассеянно отозвался Паша. – Скоро пройдёт. Совсем.

– Ладно, что делают сумасшедшие учёные во время злодейских экспериментов? – Вздохнул Женя.

– Пьют злодейский чай с печеньем. – Отозвался Паша, направляясь к чайнику.

* * *

Неждан.

В этот раз началось с заставки, на фоне бешено бегущих по небу облаков поплыли сообщения:

«Квантум приветствует тебя!

Игрок: Неждан, Россия, 21-й век, пол мужской, возраст – 40 лет, вольный сталкер, клан «Варанга».

Базовые показатели игрока – высокие, с достижением следующего уровня доступно рандомное увеличение сложности. Бонусы – увеличение удачи, мироощущения, предчувствия, скорости реакции. Усиление по всем позициям случайное.

Переход на следующий уровень возможен только после завершения первого системного задания.

Задания – скрыты.

Мир – избран. Земля, конец 17-го века, Британия.

Сложность – 100%

Болевые ощущения – 100%

Реалистичность – без ограничений.

Предпочтения – заблокировано».

– Как интересно! – Заметил Неждан. – Что-нибудь делай, значит, а если угадаешь, сможешь усложнить мир хрен пойми за какие коврижки! И всё это будет лупить по мозгам не понарошку!

«Игра – попадание в сознание.

Очков опыта игрока – 0.

Персонаж – подобран. Закери Абрамс, 13 лет, Англия, приговорён за убийство отчима к повешенью, помилован, сослан на Ямайку.

Морской базисный бонус – до приговора служил юнгой.

Интеллект – высокий, не развитый.

Любознательность – высокая, не подавленная.

Эмоциональность – обычный уровень средний, в бешенстве вне контроля.

Уровень образования – набор предрассудков Англии 17–18 вв.

Выберете тип вселения в сознание:

1. Полная замена.

2. Подавление.

3. Контроль.

4. Постепенное слияние.

5. Сосуществование с возможным слиянием».

Сообщение зависло.

– Какой богатый выбор! – Усмехнулся Неждан. Задумался. – Эмоциональность, правда, у парнишки не очень, да только кто себя полностью контролирует? Любознательный, умненький, и такое убить? Этот квантум, вообще, где увидел разницу между подавлением и полной заменой? Дальше – контроль не означает подавление? Постепенное слияние – сам пока не хочу, да и неясно ещё, как пойдёт. Получается, что выбора опять нет, ну кто бы мог подумать? Как они посмели? Сатрапы! Номер пять, и давай дальше.

«Ваш выбор принят.

Выберете тип телесного контроля:

1. Абсолютный.

2. Временный, приоритетный.

3. Временный, по договорённости

4. Отказ от прямого телесного контроля».

– Нет, ну оно кому такое предлагает?! Вот прям взял и отказался, а пацан с психу покалечится ещё! Мне бы пунктик «приоритетный, по договорённости»…

«По вашему желанию внесён пункт 2.1 Временный, приоритет зависит от уровня игрока и персонажа».

– Вот это другое дело! По заслугам и спортивной форме. – Одобрил Неждан. – Вот его давай.

«Ваш выбор принят.

Выберете тип болевых ощущений.

1. Строго индивидуальные.

2. Полностью общие.

3. Общие на выбор персонажа.

4. Общие на выбор игрока.

5. Возможность передачи части ощущений персонажу, только по решению игрока.

6. Возможность передачи части ощущений от персонажа, только по решению игрока».

– Так, а выбрать можно что-то одно? – Уточнил Неждан.

«Назовите пункты, при их совместимости ваш выбор будет принят. У вас три попытки, в случае неудачи выбор будет сделан рандомно».

– Ага, что тут у нас исключается мной? Первый точно, как-то надо будет строить отношения, от общих ощущений глупо отказываться. Пятый и шестой не совсем понял, это боль передавать, чтоб за меня кто-то мучился? Да и сам я не любитель за других терпеть, значит, тоже убираем. Третий и четвёртый, вроде бы, не конфликтуют, но что делать с пунктом два? Можно его изменить?

– «Предложите формулировку». – Сразу последовал ответ.

– По умолчанию общие.

«Ваша формулировка будет принята, если выберете подходящие ей другие пункты».

– Вот ты квантум и есть, что тут выбирать-то? – Хмыкнул Неждан. – Мой пункт и твои – третий и четвёртый.

«Ваш выбор принят, поздравляю!

Параметры управления:

Сознанием – Сосуществование с возможным слиянием.

Телом – Временный, приоритет зависит от уровня игрока и персонажа.

Болевые ощущения – Общие по умолчанию с возможностью разделения на выбор игрока и персонажа.

Оценка сочетания:

Сложность – высокая.

Функциональность – высокая.

Адаптивность – высокая.

Поздравляю! Вы выполнили первое системное задание «правильный выбор»!

Неждан оживился. – Давай бонус.

«Ваш выбор принят. Вам начислены бонусы.

Текущая сложность мира увеличена на 15 %.

Увеличение удачи на 20%

Мироощущения на 7 %

Предчувствия на 2%

Скорости реакции на 11%

Списано 1000 очков опыта за переход на новый уровень.

Опыт игрока – 1000».

– Так, это минус или тире? Вроде бы списано, значит, минус, но ведь минусовой опыт не бывает! А в целом неплохо. – Оценил Неждан. – При такой удаче мироощущение, чтоб оно значило только, как-то без разницы. Да и реакция с мозгами немного заменяют чуйку.

«Желаете выйти из игры?»

– Да вошёл только. – Неждан пожал плечами.

«До выполнения следующего системного задания ваша память, содержащая сведения о проекте, заблокирована. С выполнением каждого игрового задания будет открываться доступ к элементам игрового функционала. Первый бонус – доступ к статистике игрока. Осуществляется вход в сознание персонажа».

– Издевается! – Проворчал Неждан, зло глядя на убегающие секунды обратного отсчёта. – Даёт время насладиться мыслью, что я прямо сейчас окажусь, хрен знает где, и ничего не буду понимать! Даже про этот сраный первый бонус забуду, сука квантовая! Пять, четыре, три, два, один…

«Приятной игры»!

 

Глава 7

Неждан.

Тошнит и покачивает. Где-то вода то ли плещется, то ли льётся. Воняет как… как уличный сортир в летнюю жару. Блин, да что за гадство этот полулитровый радиофаг?! Хотя-а. Было еще два…, нет, три литровых. Фу, б-я-я-я, вонища. Еще чешется все. Буквально все, даже пятки. Уй, зараза, кто-то кусается. Где это я выпал в осадок? По воспоминаниям и по логике это должен быть родной нужник в родной квартире. А воняет… наверное, сам виноват. Или не сам? Может, нужник неродной, и квартира не моя? Не-е-е. Я всё помню. В целом. Ну, почти всё в целом помню. Первое – Новый год ещё не наступил. А что ещё могло случиться? А! Вчера отмечали победу. Надрали "Чёрных псов" и соответственно, то есть логично, выводили с Плюшевым лишние рентгены тем, что нашлось в местном чипке.

А нашлось много. У меня гасились, в моей берлоге. Близнецам позвонили, небось, разгром и кучи по углам. Эх, кончилось веселье, пора переходить к грустному. Например, к водным процедурам. Для начала включим картинку. Да-а-а. Выключим. Глюки, блин. Всё крестьяне гады с этим ганджубасом! Просили студентов девчонок привести, а они Клыка с Зубом притащили! Вот же счастье – ещё не уехали! Хотя говорили, что продукт натуральный. И на вкус – она. Может, белка? Дык, молодой ещё. Нужно проверить себя на логику и отвлечься.

Что вчера было? Бой с "Черными псами". Это враждебный нам клан сталкеров. Мы – "Варанга", тоже клан, тоже сталкеров. Пока всё нормально, без зеленых гуманоидов. На “Агропроме” мы псам вломили. В пейнтбол, но всё равно вломили. Сделали из них "псов драных, побитых и заляпанных краской". У нас очень своеобразный пейнтбол. Правила позволяют многое. Почти всё, что в голову взбредет. Как я Плюша приложил! Гы-ы-ы! Логика и память нормальные, воспоминания позитивные, даже приятные. Хорошо на “Агропроме”: Ствол в руках, воздух чистый, голова ясная.

Башка и впрямь не болит, только вонища. Ясная голова с бодуна? Так, релоад картинки. Ё…! Ескейп. Значит, белка. Что там про белку пишут? Нервное возбуждение… Отсутствует. Навязчивые идеи… Идей вообще нет. А что есть? Глюк. Систематический, даже системный. Хотя-а-а… что наша жизнь? Так, не прячемся от реальности, включаем оптические сенсоры и будем суровы, как терминатор…

Песец, центральный мой процессор! "Жопа в клеточку", картина неизвестного художника. Прям перед глазами. Правда, не в клеточку, а в гамаке. Надо мной. Я тоже в гамаке. Слева деревянная стенка. Это за стенкой то ли льется, то ли плещется. Темно, только вдали что-то слабо светит. Мда-а-а. Нужно полежать с открытыми глазами, может, само пройдет… Что-то не проходит. Не белка. Песец. Глюки не воняют и не чешутся.

– Что за дурацкие сны! – кто-то проговорил в голове. По-английски, но отчего-то совершенно понятно. – Боб, гад, по голове пинал, вот оно и…

– А кто такой Боб? – невольно подумалось.

– Жлоб. Бобби Маленький. Странный ты, сон. Как мне может что-то сниться не по-английски?

– А почему тебе и почему по-английски?

– Потому что я сплю, и я – англичанин.

– А я не сплю, – прикалываюсь над глюком.

– Ну, правильно. Как ты можешь спать, если ты мне снишься?

– Я, вообще, неместный…

– А! Ты мне по ошибке снишься. Не туда залетел.

– Ну, конечно, залетел! Не туда. Да-а-а! А куда?

– Ко мне в голову, конечно. Не в жопу же.

– А что ж все так чешется-то?

– В башке вши, а жопа, потому что обдристался.

– Ё………

– Ух-ты! Давай еще!

– И сколько раз подряд надо обделаться, чтоб так воняло?

– Воняет? В трюме всегда так.

– В каком трюме?

– Каком-каком! В корабельном. Дурацкий ты какой-то, сон, тупой и болтливый.

Я точно знаю, что я – не сон. Как бы в этом убедиться? Ощупываю себя. Странная одежда. Но это пофиг. Не мог я за ночь так съёжиться! И сбрить усы! Обделаться – это теоретически возможно. Трюм… э… по пьяни тоже вероятен. Но сбрить усы не мог. Только не я. Не я? А кто?

– Ты кто? – снюсь и интересуюсь.

– Закари.

– Что ты делаешь в трюме, Захар?

– Сплю.

– А ещё?

– Болтаю с дурацким сном.

– А вообще?

– Плыву на корабле на каторгу.

– На сколько лет?

– Почти четырнадцать.

– Четырнадцать?! А за что так много?

– Мне почти четырнадцать лет, а каторга пожизненная, за убийство. Мы тут все за убийства, в основном.

– Что, не убийцы есть? – ошарашенно ляпаю, что в голову пришло.

– Нету, просто у некоторых, кроме убийств, всякого навалом.

– Что, например, просто?

– Конокрадство, поджоги, грабежи. Ещё насильники были.

– Были?

– Угу. Только кончились, болели сильно, каждый день.

– А ты?

– Я только за убийство.

– Хм. Зак, а если я у тебя немного задержусь?

– До утра? Я днём не сплю, бьют. Ты ночами прилетай, будем болтать о том, о сём.

– За что бьют?

– За то, что мелкий. Кормят сухарями с плесенью, я на оправку не успел и обдристался в трюме, отпинали и прозвали дристуном.

– Почему не успел?

– Из-за сухарей, ещё меня от трапа оттолкнули, три раза.

– От какого трапа?

– Вон там люк открывают и верёвку сбрасывают на полчаса.

– А трап?

– Верёвка с узлами и есть трап.

– А если не сможешь залезть?

– Тогда жди, пока, кто на палубу пробился, парашу поднимут, потом в очереди стой, терпи. Не вытерпишь – обдрищешься в трюме, отпинают. И так пока не забьют, а когда забьют, на той же верёвке вытащат и выбросят в море. Всё, улетай, скоро утро, ссать охота!

– Зак, я на денек останусь. Лады?

– Нравится, когда бьют?

– Не нравится, потому останусь.

В башке взревели баззеры боевой тревоги. Зак внутренне сжался, набираясь отчаянья для броска. Только фигли готовиться? На ледяной решимости сталкера проверил моторику, ощутил каждый мускул. Ноги коленями к груди и резко вперёд. Лёгкое тело пацана удивительно послушно. Когда ноги коснулись пола, трюмный люк приоткрылся. Длинный прыжок и в кувырок. На выходе из кувырка замечаю, что люк открылся полностью. Сверху хрипло заревело.

Слева и справа нехорошо. Один на низком старте, второй уже замахнулся. Присесть, уходя от удара и открытой ладонью первому в лоб. Поваляйся в гамаке, рано еще вставать. Над головой пролетел кулак. Теперь моя очередь. Локтем с разворота в солнышко. Удачно. Задержался я с ними, сзади уже подбегают. Уклон и передняя подножка. Здорово грохнулся! Однако, у нас дела, поссать-таки надо. Прыгаю вперёд, снова в кувырок и на трап. Страдальцы на полу народ задержали, но несильно. Запнулись об тушки, но успели. Шустрые. Самому шустрому приз – подъёмом ступни в нос уже с верёвки. Быстро поднимаюсь наверх.

– Куда теперь?

– Вон клюзы в фальшборте, – ответил Зак, перестав визжать. Он всё время утренней зарядки визжал от страха.

– Уёёёоу, здорово!

– Не от страха, значит, – думаю, замерев у клюза в нирване. – О-о-ох!

Перед глазами возникла надпись:

«Системное сообщение.

Выполнено первое игровое задание «Знакомство с персонажем», вам удалось произвести о себе выгодное впечатление. Вам начислено 10 очков опыта, ваш опыт – 990

Приятной игры».

Так, это минус или тире? Ой! Да без разницы – сзади вон народ бежит и снова не понять чего орёт! Странно, Зака я понимаю, а тут не в зуб ногой. Ещё радовался, что английский за ночь выучил, ага, фигушки!

– Зак, чего они?

– Опять отпинают. – ответил он обреченно.

– На палубе? А вертухаи?

– А им за счастье, когда кого-нибудь из нас бьют.

Толпой точно забьют, сваливать надо, да и помыться не мешает. Разбегаюсь и прыгаю в море. Вдогонку снова кто-то хрипло орёт.

– Чего ему, малыш? – спрашиваю в полёте.

– Куда ты, дурак? Акулы! – уже под водой заголосили на весь мозг.

Акулы и прохладная вода – это неприятно. Пусть лучше изобьют.

– Вон спасательный конец, к нему давай! – вопит в башке пацан.

Стежками быстренько гребу к веревке. Теперь нырнуть и, используя силу Архимеда и собственные… гм, не понять чьи, конечности выпрыгнуть из воды почти по пояс. Хватаюсь за конец и, подтянувшись, поджимаю ноги. Под самой задницей прошёл большой треугольный плавник. Фу-у! Полез на палубу по-альпинистски. Хорошо, хоть борт невысокий, и пеньковая верёвка не скользит в мокрых руках. Залез. А дядька в смешном наряде надрывается!

– Ну, что ему опять? – спрашиваю раздражённо. Английский надо было в школе учить!

– Ты это… полетай пока где-нибудь, я тут сам, – решительно заявляет пацан. Имеет право покомандовать, тело всё-таки его. Только как полетай? Может, представить, что уснул? Или в игре передал управление искину, а сам пошёл чайку заварить? Попробуем…

«Выполнено игровое задание «Санитарные процедуры», вам начислено 10 бонусных очков, ваш опыт – 980». Значит, всё-таки минус.

 

Глава 8

Кантум, каторжник.

Удалось поймать устойчивый ветер, шли уверенно хоть и не споро, без лишних маневров выжимали положенные семь узлов. Капитан любовался синим небом в лёгких перистых облачках и по своему обыкновению зверел от скуки. Однако лучше это делать, любуясь умеренным морским волнением, чем сходить с ума со страху и тоски в бешено пляшущей каюте в штормовую погоду. Кэп мог себе позволить не рисковать лишний раз, в его подчинении служили хорошие моряки, да и авторитет ему уже зарабатывать незачем. Когда твоё будущее в руках всесильной конторы, все эти мнения становятся такими забавными!

Для моциону он походя потчевал тростью каторжан, что драили мостик, ни мало не заботясь, куда попадает. Вышиб мальчишку из сознания, последовало обычное наказание линьками за симуляцию и нежелание работать с обязательным водным компрессом.

– Тен. – Небрежно бросил Кэп, возвращаясь к созерцанию морской панорамы. Пацана скрутили, бедняга заверещал с расстановкой. – Уан! Ту! Три! Ой! Мамочка! Сри! Фо…

Статный офицер Дасти, заметил, что долговязому рыженькому пареньку происходящее очень не нравится, угрюмо опустил рыжую голову, пряча оскал. Дасти пнул его в лицо ботфортом, и паренёк бы ему горло перегрыз, кабы не хорошо поставленный хук истинного британца. Презрительная усмешка и снова. – Тен!

– Господи, мама, мамочка, семь! Ой! Севен!

Парнишка потерял сознание, несколько вёдер забортной воды, и экзекуцию продолжили.

– Эйт! Найн! Тен!

Пацан в офицерском камзоле приказывает звонким голосом. – Продолжить работы, да не отлынивать!

– Ай-ай, сэр, – выкрикнул парнишка ломким баритоном, изо всех сил стараясь держаться ровно.

Дасти тонко улыбнулся. – Вам не стать офицером, Джим, только наблюдая за исполнением чужих приказов. Отдайте же, наконец, приказ самостоятельно!

Юнец смутился, смешался с ответом, его выручил подтянутый лейтенант. – Не спешите, Дасти, мальчику сначала предстоит стать моряком, осознать важность приказов.

– Ох, Боу! – Покачал Дасти париком под треуголкой. – Если Джим не понимает то, что и так ясно каждому достойному британцу, как вы рекомендовали его на службу?! Как вы сами стали офицером?

– Просто, сэр. – Холодно ответил лейтенант. – Сражаясь за его величество, сэр!

– Лейтенант, я и не думал умалять ваши боевые заслуги! – Дасти учтиво склонил благородную бошку. – Но вы порой непозволительно либеральны!

– Возможно, это позволяет мне быть беспощадным к врагам короны, сэр? – В ответ склонился Боу.

У Джима восторженно защекотало в носу, вот это настоящие джентльмены и офицеры! Огляделся в размышлениях, кого бы убить, чтоб поскорей стать таким же, увы, горизонт чист, матросы хорошо знают службу, даже эти несчастные каторжане так забавно старательны!

* * *

Полли Головня, посопев, сплюнул на палубу и тут же размазал харчок тряпкой, пробормотал по-русски. – Даже в учебке такой фигнёй не страдал!

Длинный Джек удивлённо поднял на друга глаза, но спохватившись, продолжил выскабливать палубу. – А я вообще не служил.

– Вот и три давай, а то снова отлупят, – не отрываясь от работы, ответил приятель. Старательно посопел и спросил. – Как думаешь, что мы тут делаем?

– Системное, мать его, сообщение. «Выполнено первое игровое задание «Выдержать наказание линьками»! Это игра!

– Что-то на Сталкера не похоже! – Заметил Поль, умело наяривая тряпкой.

– Играл что ли? – Удивился Джек. – Про «Варангу» слышал?

– Слышал. – Вздохнул Полли. – Лют, если в курсе.

– Немного в курсе. – Помотал Джек рыжей шевелюрой. – Руда, если что.

– Вот них… кхм-кхм! Здорова! – Закашлялся Поль.

– Виделись. – Пробурчал Джек и предложил. – Тогда вот что. Ты ж языками владеешь? Надо поковыряться в памяти персонажей, может, наладим контакт.

– Хорошо, работаем молча. – Согласился Поль.

Спустя полчаса пробили склянки, запела боцманская дудка, смена ночной и дневной вахт каторжан. Как успели разобраться Лют и Руда, их парней это почти не касалось, Джек в силу определённых причин числится в личных любимчиках Кэпа, ему доставляет особое удовольствие избивать Длинного, а Полли здесь просто потому, что его приятель, и Джеку одному с уборкой мостика не справиться даже за шестнадцать часов в сутки.

В этот раз смену вахт, кроме обычной суеты, оживил вопль «человек за бортом»! Боцман прибежал доложить, что какой-то пацанёнок прыгнул за борт, Кэп велел того привести, если вытащат живого. На этом его интерес к происшествию угас, команд лечь в дрейф и сбросить шлюпку не последовало.

Вскоре боцман привёл совершенно мокрого мелкого пацана с удивлённой, какой-то по-детски любопытной смазливой мордашкой.

– Сэр капитан, сэр. Вот этот вот…

– Зачем прыгнул за борт?

– Говорит, что хотел помыться, сэр капитан, сэр. – Ответил боцман.

– Ха-ха-ха! Ну, раз ты так любишь чистоту, останешься на палубе чистить клюзы.

– Слушаюсь, сэр капитан, сэр, – колокольчиком восторженно залился пацан.

– У тебя звонкий голос. Спой что-нибудь. – Вальяжно велел джентльмен.

Паренёк запел "Правь, Британия, морями". Выслушали благосклонно, у парня есть слух.

– Вестовой, бутерброд. – Скомандовал Кэп. – Отныне ты каждое утро будешь купаться и петь, чистюля. Или только купаться.

– Ха-ха-ха! – заржали холуи.

– Мне понравилось шоу. Постарайся продержаться подольше. Вот твоя награда. – Говорит Кэп, протягивая ломоть белого хлеба, намазанный маслом и вареньем.

– Да, сэр. Благодарю, сэр.

– Жри и приступай к работе.

– Ай-ай, сэр капитан, сэр!

Пацан впился зубами в угощение, присутствующие, бесцеремонно его разглядывая, пустились в обсуждение. Прения открыл Кэп. – Итак, джентльмены, вам ещё скучно в Атлантике?

– Что вы, сэр! – Воскликнул пацан в камзоле. – Как забавно они дерутся за право вычистить гальюны, вытащить за своих собратьев парашу из трюма и надраить палубу всего за лишний глоток свежего воздуха! А этого любителя чистоты забили бы насмерть, но он предпочёл акул обществу своих приятелей!

– Ха-ха-ха! Видите, как вам повезло, Джим? Вы лично убедились, какие это звери. Хуже акул, что доказано сегодняшним опытом. – Наставительно проговорил Дасти.

– Всё-то вас, тянет на мораль. – Поморщился лейтенант.

– Но, Боу! Вы только представьте себе общество, способное терпеть таких выродков! – Возмутился Дасти.

– Эх, скучно будет после такого в других рейсах! – Огорчённо выпалил Джим.

– Не будет. – Заверил его Дасти.

– Но, сэр! Мне всю жизнь служить на этой лохани?! – Воскликнул Джим.

– Для корабля это последний рейс, не волнуйтесь. – Дасти сделал загадочную морду.

– Последний? Значит, больше-таки не будет весёлых рейсов? Вот об этом я и толкую! – Не понял Джим.

Дасти уверенно улыбнулся. – Я же сказал для корабля, а не для нас. Пока просто поверьте, Джим. Наша контора полна сюрпризов.

Лют воспользовался тем, что мокрый мальчишка отвлёк внимание на себя, спросил Руду тихонько. – Ну, как? Твой пацан тебе что-нибудь рассказал?

– Блин, я не совсем уверен, что он ещё остался!

– Остался, не боись, просто испугался, – утешил его Лют, – мой уже осмелел и выпытывает формулу напалма – ему бы что-нибудь поджечь!

– Так, к нам Кэп приближается, продолжим после его трости.

Пацан слопал бутерброд и ушёл работать. Кэп, видимо, занятый своими мыслями, рассеянно огрел парней по ляжкам и направился внутрь кормовой надстройки, куда его с каким-то умыслом тянул штурман, мистер Доусон. Спустя три минуты туда же прошёл Дасти, а Боу и Джиму мальчишки безразличны.

– Что будем делать, командир? – воспользовался возможностью пошушукаться Лютый.

– Как всегда – соберём команду и установим свои правила.

– А вообще?

– Да выживем для начала, подождёт твой отморозок напалм. Кстати, кто он?

– Сиротинушка – уже третью семейку сжёг. Обижали.

– Ценный кадр. А я о своём выяснил, что он сынок какого-то лорда и вообще не осуждён, его тут папочка спрятал!

– Так это ж значит, что…

– Да, нам всем трындец где-нибудь вдали от берегов. – Проговорил Руда печально.

Лют поднял на него глаза. – Помиловали же! Преставилась добрая королева Мария, вот в помин её души и за благословение царствования супруга её…

– Да гори они в аду пожарче. – Согласился Руда и не стал более отвлекаться на общие положения. – Ты, братец, пойдёшь помои выливать, подойди к мальцу, что за борт сиганул, похоже – наш человек.

 

Глава 9

Неждан.

«Системное сообщение.

Отношение к вашему персонажу изменилось:

У команды и офицеров – с брезгливого неодобрительного до брезгливого любопытного.

У каторжан – с брезгливого пренебрежительного на брезгливое завистливое.

Поздравляем! За исполнение песни вашему персонажу начислено 10 очков опыта. Опыт персонажа 10.

Приятной игры».

Ну да, правильно, пел-то Захарка. Бутерброд кончился обидно быстро, блин, на самом интересном месте! Хотя Зак пережёвывал очень тщательно, наслаждаясь каждым мгновеньем, интересный разговор дослушать не получилось.

Что ж пора переходить к прозе жизни. Начал он с ближайшего клюза, недалеко от кормовой надстройки. Парень берётся за дело со сноровкой рядового срочной службы – максимум усердия при минимуме результата.

Зак, стахановец этакий, закончил с одним фекальным стоком и, весело насвистывая, направился к следующему. Решаюсь обозначить собственное присутствие.

– Чему радуешься?

– Поел по-человечески. Целый день от трюмной вони отдыхаю, – рассеянно отвечает.

– Угу. Хочешь отдохнуть от вони – почисти толчок.

– Ха, это ещё не вонь! Слушай, сон, я думал, ты кончился.

– Я не сон. Я, кажется, навсегда.

– Упс! В меня вселился демон. Или ты дух?

– Хрен его знает. Ты не обижайся, я к тебе не нарочно.

– На что обижаться? Если б не ты, меня бы в трюме забили насмерть. – Зак принимается за работу. Что-то заставило его поднять голову, испуганно забормотал. – Вот ё-ё-ё! Поль Головня сюда идёт. Побьет или ему всё пофиг – маньяк.

Я сразу насторожился, прозвали так Поля точно не за окраску. К нам неспешно, сгибаясь под тяжестью ведра явно не с компотом, приблизился ладно скроенный светловолосый, большеглазый мальчуган немногим, может, старше Захара. Аккуратно вылил содержимое ведра в клюз, Заки аж обмер, такая деликатность авторитетного пацана добра не сулила.

А он задумчиво изрёк по-русски. – Чужой труд нужно уважать, правда?

Я смог только кивнуть.

– Как служится, боец? Не обижают? – благодушно продолжил пацан, – тебя, кстати, как на том свете звали?

– Неждан, – отвечаю провокатору.

– Здорово, а я Лют. Тебе привет от Руды.

Почувствовал себя Штирлицем в последние майские дни – кругом все свои!

Уходя, он бросил через плечо, – теперь вы в наших любимчиках. Общий приказ – искать и спасать своих.

 

Глава 10

Квантум. Каторжник.

Плюш полез промазывать бегущий такелаж, а Неждан направился к изрядно загаженному клюзу. Потянулись долгие склянки, разит смолой, дёгтем, тухлятиной и нечистотами, палит солнце, сталкер таскал забортную воду, а Захар сердито скоблил поверхность.

Неждана сначала насторожило отношение Зака к происшествию. Он за что-то злился на Сбитого, досадовал, что в того тоже вселился демон и злился на его демона – нашёл, куда залететь! Неждан попытался спровоцировать мальца на откровенность расспросами, но выяснил только, что Сбитого звать Грегори, и у него тут есть приятель, вернее, подельник даже, вызывающий у Захара личную неприязнь. Тот пытался козырять связями, что-то из себя корчил, но что именно, Неждан разобрать толком не смог из-за слишком большой разницы в возрасте.

Неждан сообразил, что от парня ему лучше пока отстать, тот быстро успокоился, мысли легко перетекли в более приятные области. Эх, детство – золотое времечко! Ну, вселился дух, и что дальше? Во-первых, клюзов действительно много, во-вторых, на них свет клином не сошёлся – мальчишка сразу превратил нудную, грязную работу в игру.

Пустил фантазию на самотёк, и вот они уже приплыли на Ямайку, а его взяли в юнги, и он угнал фрегат и плывёт к маме. Только сначала надо напасть на остров, забрать у дикарей много золота, стать солдатом, а потом генералом и свергнуть губернатора, всех губернаторов по очереди. А от духа и впрямь никакой пользы – затаился в уголке сознания и молча тащился с фильма.

Только так уж наш человек устроен, что если игра становится работой, он и в игре изловчится уснуть, а у Неждана к тому же дурацкая привычка спать в кино, не заметил, как вырубился. Приснился утренний заплыв, гребёт от акулы и радуется – это всего лишь только сон! Ведь только во сне можно плыть со скоростью волка из "Ну, погоди!", а рыбка, хоть и не отстаёт, догнать не может. Выбежал на пляж, она следом! Он в шахту канализации, зараза туда же, вылез на Агропроме. Бегом к старой кирпичной трубе, подпрыгнув, схватился за нижнюю скобу, подтянулся, и эта ржавая железка со звоном отваливается! Упал на спину, акула вцепилась в живот со злобным, утробным урчанием!

* * *

«Проснуться от урчания в чужом брюхе! Или не проснуться, а наоборот? Что в таких случаях говорил Конфуций? Блин, жрать охота»! – Подумалось Неждану. Есть ему хотелось до рези в животе, Захару голод привычнее, да и фантазия отвлекает. Умудрился пацан растянуть работу на свежем морском ветре почти до заката, так стремился к идеалу, да и команда постоянно делала идеальную чистоту клюзов практически недостижимой.

Вечером довелось наблюдать смену ребячьих вахт. Первыми подняли четыре трупа – двоих явно удавили, остальные, вроде бы, сами преставились. Волоком за ноги оттащили к фальшборту у бака и издали наблюдали, как здоровенный капрал устанавливал факт смерти каждому ножом в область сердца, а подручный матросик выбрасывал тела в воду.

Следом за трупами спокойно поднялись авторитетные пацаны с «любимчиками». Хотя особо авторитетными они не были – пацаны в ночную вахту не ломились, как в дневную.

– Твоё сиятельство огреблось линьков? – дерзко обратился к Руде паренёк с ехидной остренькой, прыщавой мордашкой, – значит, ты, как все, можешь таскать парашу?

Тут-то Руда и осознал, что никуда его Джек не пропал. Длинный уверенно перенял контроль, радостно улыбнулся. – Мальчик, ты хочешь подраться?

Мальчик ничего не успел ответить. Руда зажмурился – последовала серия точных ударов в корпус, Джек явно знаком с анатомией. Большим пальцем поддел челюсть наглеца, ещё удар и рывок, и челюсть оказалась в чужой руке вне её хозяина.

– Добавьте пятого, а смывать кровь дело ночной вахты. – Ровным тоном обратился серийный сынок лорда к импровизированной похоронной команде. Выбросил челюсть в море и вернул контроль демону.

Никто особо не возражал, действительно, пусть наглец попробует отыскать на дне свою зубатку. Только опасливо, украдкой поглядывали на Джека. Вернувший контроль Руда побледнел, явно еле сдерживал рвотные позывы. Пацаны, «не обращая внимания», спровадили ещё мычащего потерпевшего через фальшборт, вроде как, ничего и не было. Матросы наблюдали за ними с ехидными улыбками, они и не подумали помогать. Ведь это подонки, уже приговорённые за убийства, только что прилюдно изувечили и убили человека.

Впрочем, эти злобные маленькие поганцы оставались подростками, порой весьма забавными. Оказалось, что можно быть любимцем всей команды – во время смены ребячьих вахт матросы устраивали концерты самодеятельности. Конечно же, никто не отплясывал «яблочко», а просто пели они при всякой тяжёлой работе. Но и насладиться чужим талантом не упускали ни одной возможности. Едва один паренёк поднялся на палубу, ему тут же сунули в руки обыкновенную расческу.

– Извините, с вашего позволения, со мной сегодня сопровождение, – смущённо обратился он к публике. Матросы заинтригованно молчали. Наконец, появились двое ребят с в хлам разбитыми, в оригинале курносыми няшными мордашками.

Паренёк приложился к расческе, звучало для сталкеров непривычно, но уж «Катюшу» трудно было не узнать. Далее последовала «Перуанская», публика замерла в восторге, но всё-таки поглядывала на пару избитых, смущённо жмущихся охламонов.

– Да вы сбегайте поссать, ребятки. – Верно понял причину их смущения боцман. Те не заставили себя уговаривать. Когда вернулись, оказалось, что игрецу на расческе тоже требуется устроить себе антракт. Дабы не разочаровывать почтеннейшую публику, пришлось им заполнять перерыв.

– Yesterday,

All my troubles seemed so far away…, – грустно вывел первый охламон.

– Now it looks as though they’re here to stay

Oh, I believe in yesterday…, – мастерски присоединился к нему второй оболтус.

Мастер расчески испытал невероятное сочетание облегчения и восторга под стук струи об клюз и пения юных чистых голосов. Вернувшись, застал последние строки песни, звучавшие в потрясённой тишине.

– Now I need a place to hide awaу

Oh, I believe in yesterday, – добили ребята публику на два голоса.

Ну, сталкерам-то ясно – русские ж люди, а прочие застыли в культурном шоке. Неждан не упустил возможность ненадолго отвлечься от вытаскивания вёдер с парашей, чтоб взять у матросика из-за кушака ножик на время. И никакая не кража – он его так же незаметно вернул на место. Только у другого ценителя прекрасного срезал фляжку – ведь горсти это так неудобно!

Завязал полы рубашки на Захаркином животике. Руда как раз более-менее отдышался и вернулся к текущему моменту. Воду и сухари для палубных пацанов должны были отмерять под надзором, Длинного, Поля Головни и ещё одного трюмного заводилы, только он занят был – искал на дне свою челюсть. Так что пока народ наслаждался исполнением на бис, Неждан без осложнений фляжку утопил, выловил, спрятал под рубаху и завалил сверху сухарями для конспирации и про запас. Захар просто поражался его наглости! Однако сталкеры не напрасно гордятся прозорливостью, пригодились запасы, но обо всём по порядку.

* * *

Лют подошёл к ансамблю и предложил следовать за ним. В трюме застали раздел плесневелых сухарей – одного мальчишку пинали в живот, а он крыл всех по матушке на чистейшем русском, второй лишь слабо вздрагивал от ударов и повторял: «Ну, не надо, пожалуйста, я уже сыт…» Это могло бы ему, возможно, облегчить участь, если б он говорил по-английски.

Неждан прям с верёвки оседлал одного амбала, закрыл ему ладонями глаза и подался всем корпусом назад. «Все мы немного лошади» – недоросль ринулся его стряхивать и далее, сделал два лишних шага вперёд и со всей дури врубился башней в переборку. Следом спустился Ёршик со своими, и парни сходу вписались в разборки, избиение одного несколькими в корне противоречило их мировоззрению.

К счастью к появлению Джека и Поля убивать уже никого не требовалось – умиротворённые скандалисты полностью признали справедливость раздела воды и сухарей. Огляделись на завоёванном плацдарме.

Разобрались с личностями спасённых пацанов, ими оказались Грязный Дик, Стужа, и Эндрю Окошко, Пушок. Неждан принялся кормить их сухарями и дал воды. Дудец в расчёску назвался Невиноватым Джоном, в реальном мире Своятой, а дуэтом пели Энтони Хап и Жадина Пью, Хаски и Маламут соответственно. Численность так же прибавилась на двух больных бойцов. Обнаружили Эба Топора и Угрюмого Джорджа в гамаках и в бреду – хихикали и матерились по-русски. Понять их, конечно, можно, но были у Неждана и другие соображения. – Знатный ганджубас – даже на том, то есть этом свете не отпускает!

По идее, это должны быть Клык и Зуб. Руда обосновал догадку просто. – Больше ж никого в кланах не было!

– А если кого-нибудь из нормальных сдуру занесло? – заметил Лют с сомнением.

– Всё равно, чувствую, разговора у нас сегодня не получится. Будем считать, что нашли и пока спасли всех. – Не стал Руда грузиться. Сказал Неждану. – Негоже распоряжаться ворованной флягой единолично, давай её сюда!

– Она кожаная, её пустую удобно подмышкой прятать, – передал тот добычу.

– Ты меня ещё поучи! – фыркнул лидер. – До завтра чтоб все родили умные мысли!

– Ты мне тут ещё покомандуй! – немедленно огрызнулся Чарли Ёрш.

– Вот! Первая уже есть! Продолжай в том же духе, Ёршик. Все переходим в дневную вахту, завтрашним вечером обсудим перспективы, а теперь давайте уже отдохнём от этой каторги. У меня, к примеру, жутко ломит спину!

– Да, давай отдохнём, – пожалел его Лют, парни разошлись по гамакам.

* * *

«Системное сообщение.

Поздравляем! Выполнено игровое задание «Дожить до вечера», вам начислено 50 бонусных очков опыта. Ваш опыт – 930.

Приятной игры».

Перед сном Неждан подвёл первые игровые итоги. Возможности сохранения и перезагрузки нет. Юнит – лох нулевого уровня, но с зачатками умений, первоначальными знаниями и неплохой обучаемостью. Всего уровней контроля три: прямой, доступен в любую секунду, тактический, пацан пока подтормаживает, и общий, ничегошеньки до него пока не доходит – вот на этом Неждан решил сосредоточиться. Да, и английский надо бы подучить.

Вокруг озверелые высокоуровневые неписи, некоторые очень хорошо вооружены. За день встретили много дружественных и союзных персов, есть перспективы для клана. В слотах три зелёных сухаря и общая с лидером локации кожаная фляга. Перспективы, в общем, туманные, недостаток информации. Захар уснул сразу, и Неждан, подведя итоги, задремал.

 

Глава 11

Россия, Приморский край, база отдыха «Кедровая». Рабочий домик проекта «Квантум Эго».

Саша поднял полные тоски и ненависти глаза от экрана личного планшета, оглядел фигуры в ложементах. Кто-то из этих парней является родственничками тех козлов, что так его унизили. Кто именно, выяснить пока не удалось и вряд ли удастся, от аборигенов толку не добьёшься. Его уже совсем не тянуло общаться с кем-нибудь в этом захолустье, снова нахамят и ему же скажут заткнуться.

Да что там эти подопытные, Саше тут вообще никто не считал нужным представляться, друг друга местные знали, а его считали пустым местом. Ему посмели приказывать! И кто был этот бородатый хрен в свитере и джинсах? Какой-нибудь штатский или мифический научный руководитель?

Из-за секретности проекта все электронные средства связи блокированы, Нагорный не мог даже настучать высокому начальству! Он, конечно, мог обратиться к полковнику лично, для этого достаточно пройти через посёлок к машине, и через пару часов окажется во Владивостоке перед зданием УФСБ. Однако, повстречав капитанов в отставке, тех самых Грозного и Лютикова, в клубе пансионата, Саше расхотелось покидать зону действия видеокамер системы безопасности. Да и на камеры надежда слабая, лучше не покидать служебные помещения. К тому же он заранее знал, что скажет полковник – заткнуться и не отсвечивать.

Оставалось сидеть тут, любоваться этими уродами и строить планы, что он устроит местным, когда доберётся до папочки. Бородатый ему, руководителю проекта, приказал ждать возвращения испытателей в реал и держать штатное оружие наготове. Они могут быть очень опасными, при первых признаках агрессии приказано открывать огонь на поражение. Ну, уж этот-то приказ Саша выполнит с удовольствием!

Он бы перестрелял тут всех и без всякого приказа, но трусливая мразь Нагорный знал, кто и как будет расследовать происшествие – не папины холуи в Москве, а те капитаны, которые, вроде бы, в отставке. Тупая мразь Нагорный снова уткнулся в планшет, он работал над текстом. Здесь, вдали от мира вызревал первый том его космической саги «Скай-Ло. Псионин».

* * *

«Квантум». Каторжник.

Лют потряс Руду за плечо, тот сразу открыл глаза. – Что случилось?

– Скоро вставать, и не спится. – Шёпотом сказал Лют, поманил ладошкой. – Пойдём, что-то покажу.

Руда опустил ноги с гамака, поморщился, глядя на свои грязные босые ступни. Поднялся, пошёл за Лютом, тот довёл его до крайней носовой переборки, попросил. – Подсади-ка.

Руда сложил перед животом руки в замок, Лют опёрся ногой, перебрался на плечи, встал на ноги в полный рост. Руда молча терпел, наконец, минут через пять-десять Лют спустился. – Пойдём обратно.

Руда уселся в гамак, спросил. – Что это было?

– Проверили одну догадку. – Отозвался Лют. – Люк у переборки носовой надстройки, там такелажка. А в трюме? Переборка с другим отделением гораздо дальше!

– Ты чтоб вот это проверить, шею мне оттоптал? – Уточнил Руда.

– Слышно всё, понимаешь? Я услышал, как наверху говорили матросы. – Спокойно сказал Лют. – Боцман со шкипером начальство матерят.

– Интересно! – Протянул Руда, задумался. – Так, у нас персональный выход на две склянки раньше всех, давай-ка разбудим Черныша.

Лют ушёл в полумрак, вскоре вернулся с лидером «Чёрных псов». В двух словах сообщили об открытии, у того замерцали глаза. Он сказал серьёзно. – Это правильно, что разбудили раньше. Пора наших поднимать, не нравится мне эта ежеутренняя возня!

Пошли по трюму, узнав своего, один принимался его осторожно будить, другие не задерживались. На всякий случай разбудили Эба Топора и Угрюмого Джорджа. Те без лишних восклицаний восприняли русскую речь, с готовностью пошли к точке сбора. Вскоре подняли всех, очень далеко идти не пришлось, ближе к корме начинались владения деятелей, близких по духу Биллу Коняге. Им нравилось каждое утро неспешно идти к верёвке через весь трюм под испуганными и злыми взглядами пацанов, наслаждаясь властью своего авторитета.

Первым делом расспросили Джорджа и Эба, те назвались Клыком и Зубом, а поведение своё объяснили шоком.

Клык пробурчал. – Ну, вчера с парнями посидели немного, я подумал, что держит ещё. Мой пацан про жизнь свою рассказывал.

– Ну, мы так и подумали. – Кивнул Неждан.

– Так, нам пора, все вопросы к Чернышу. – Сказал Руда, когда персонально для него и Люта открыли люк и сбросили верёвку.

Черныш рассказал о секрете такелажки, решили разделить парней на вахты парами, рослого с мелким.

– Только нам самим не справиться. – Заметил Пушок. – Нужно пацанов привлекать. У кого какие предложения?

Черныш, немного поколебавшись, поднялся. – Не нравится мне эта кумовщина, да чего уж, сейчас ребят Ёршика приведу.

Он ушёл, Хаски спросил задумчиво. – Кто-нибудь помнит, что ему нравилось?

Маламут врезал брату локтем в бок, оба приняли вид самых прилежных в классе учеников. Стужа поморщился. – Юмор отставить! Лайки, Сыч, чтоб без шуток и ходите рядом, а то следить за вами ещё!

Вернулся Черныш. – Сейчас все подойдут. Кто-нибудь ещё знает нормальных пацанов с авторитетом?

Захар неожиданно подсказал Неждану. – «Бобби Маленький нормальный, его надо».

Тот припомнил обстоятельства своего самого первого «сна», помотал головой, но кандидатуру озвучил. Как раз подошли первые «ершовцы», им Черныш велел привести Маленького.

Бобби понял всё на лету, да и ребятам не пришлось что-то объяснять слишком долго. По сути Черныш приказом оформил их собственные побуждения.

Когда открыли люк и сбросили верёвку, наверх сразу никто не полез – не пустили. Утреннее триумфальное дефиле беспредельщиков закончилось фиаско, Черныш в рожу послал на хрен Билла Конягу. Сталкеры и примкнувшие к ним пацанята выстроились в полной боевой готовности – без разрешения никто не пройдёт.

Великовозрастные подонки привыкли помыкать запуганными мальчишками, к организованному отпору оказались морально не готовы. Попытки развести дискуссию, запугать, успеха не имели. Стужа попросту вломил оппоненту ногой в промежность и принялся очень профессионально пинать на виду у прочих, а Черныш взглядом бесшабашных бледноголубых глаз спросил без слов, кто желает стать следующим.

Заводилы смешались, стояли, затаив злобу, смотрели, как первыми наверх поднялись Бобби Маленький с крепкими ребятами. Они не бросились к клюзам, сразу принялись вытаскивать помойные вёдра, опорожнять и сбрасывать обратно, а боевой отряд следил, чтоб первыми ими смогли воспользоваться самые маленькие. Когда спустили воду, к вёдрам допустили сначала малышню, и никаких добавок за положение – каждому досталось по пять полных горстей, немыслимое для большинства счастье. Так же разделили сухари, их в этот раз не высыпали в трюм, а спустили в мешке.

Только после всего кто желал подышать свежим морским воздухом стали подниматься на палубу. Бобби, например, надышался уже, спустился обратно, у кого-то тоже не возникло желания покидать трюм, а зачем? Наверху же работать заставят, а бытовые вопросы и так сами собой разрешились. На палубу без толчеи и драки поднялись лишь те, кому в трюмной вони и темноте было совсем невмоготу.

* * *

Неждан.

Захар в целом общие решения поддержал, но от критики отдельных положений не удержался.

– Ждать тут, следить, а сами бы уже поссали давно! Вот ты вчера здорово пробежался! А это демон Мулу плевком глаз вышиб или Сбитый?

– Демон, его Плюшевым звать. – Воспроизвёл я ник друга в русской транскрипции.

– Жуткое слово, и не выговоришь! – Оценил Заки. – А как вышиб?

– Понимаешь, человеческий язык очень гибкая и сильная мышца, тебя тоже научим. – Говорю снисходительно.

– Правда?! А когда? – Заку сразу загорелось.

– Ну, глаза выбивать не станем. Как бы тебе объяснить? Это несложно, я, например, ещё малым научился, мы так над народом прикалывались. Закуривали сигарету, это как сигариллы, когда бычок маленький оставался, ныряли с пирса. Представляешь, выныриваешь, а у тебя во рту окурок дымится.

– Ничего себе! – Восхитился пацан и сразу сник. – Только я не курю.

– И правильно, курить вредно. – Говорю наставительно. – Можно так же с патроном нырнуть.

Парень издевательски засмеялся, а я ж совсем не шутил. – Вот говоришь, уже бы поссали, а потом?

– За борт прыгать? – Вздрогнул мальчишка испугано.

– Вот именно. – Говорю уверенно. – Это не так страшно, как кажется, другое худо. Пойми, Кэпу понравился не ты, а представление. Номер ему вскоре надоест, и он просто станет в нас стрелять.

– А что же делать? – Растерялся Захар.

– А что я рассказывал про фокус с сигаретой? – Спрашиваю небрежно.

– Ведь не изобрели ещё сигарет! – Завопил полный нехороших предчувствий парень.

– А ты попроси патрон и кусок фитиля.

– Так ведь пасть разнесёт!

– Верь мне, я знаю, что делаю, – с чисто кувалдовской убедительностью успокаиваю парня.

Нужду справили в трюме в числе первых, Захарка считался малышнёй. Мы вылезли вместе со всеми на палубу, он лёгкой походкой обречённого на колесование направился сразу на мостик.

Изрядно датый Кэп выразил изумление, – пришёл петь? Но ведь ты ещё сухой!

– Простите, сэр Капитан, сэр, разрешите покурить напоследок, сэр, – дерзко заявляет каботажный юнга.

– Щенок! – Кэп взбеленился, – ты не стоишь и понюшки табаку!

– О, сэр, для каторжан табак слишком слаб, одолжите ружейный патрон и обрезок фитиля, сэр.

Капрал молча вынул из подсумка патрон, спросил, какой длинны требуется фитиль, и сам заправил обрезок в петарду.

– Разрешите прикурить, сэр? – обращаемся к Дасти, тот не шелохнулся, тогда Джим тряскими руками достал пистоль, сыпанул на полку пороху, взвёл и щёлкнул курком. Зак с изящным полупоклоном «прикурил», фитиль загорелся.

– Благодарю, сэр, – крикнул Зак, засунул петарду в рот и отключился. Я разбегаюсь по палубе мостика и перепрыгиваю через перила в море. В полёте, сильно опалив верхнюю губу, прячу приклеенную к нижней «сигаретку» во рту. Прыгал я по ходу судна, будучи уверенным, что в случае неудачи корабль мне ни за что не догнать, и ждать меня никто не будет. Под водой делаю обычный кувырок, выныриваю лицом кверху и, заранее зажмурившись, выплёвываю эту гадость.

– Бабах! – шарахнуло едва ли не в нашей башке. Но лёгкая контузия нам только в помощь – без лишних эмоций залазим по последнему спасательному концу.

– Петь сможешь? – Капитан заботлив, – не оглох?

Джим смотрел на нас смешно округлившимися глазами. Даже Боу оценил шутку. – Об этакой проказе не стыдно будет рассказать и в Порт-Рояле!

Захар затянул высокоморальную, выученную ещё в приходской школе песенку. Там герой, пристрастился к выпивке, проиграл родной дом в карты, бросил голодными сестру и братика, ушёл в пираты, был схвачен и повешен. Публике больше всего понравился припев «если бы он, только бы смог вовремя бросить курить»!

«Системное сообщение.

Поздравляем! За исполнение песни вашему персонажу начислено 10 очков опыта. Опыт персонажа 20.

Приятной игры».

Нас снова наградили бутербродом, на этот раз с сыром! Велели заняться делом, нарочито не уточнив каким именно! Я сразу пошёл напрашиваться к Чернышу-Ершу. Мне отчего-то показалось очень важным, чтобы это мы вошли в его команду, а не его команда присоединилась к неизвестно ещё к чему.

Видимо, те же мысли посетили и Плюша, его я застал увлечённым такелажными работами. Там в процессе общей работы он поведал мне, что все на палубе при деле и в относительной безопасности, даже близнецы Хаски и Маламут клюзы чистят под присмотром Зуба и Клыка – с ними не забалуешь. Однако это полумеры, с каторжной сволочью явно нужно что-то делать. Руда собирает вечером вселенцев, будем думать, вернее, внимать мудрость руководства…

 

Глава 12

Квантум. Каторжник.

Обычный уже каторжный денёк ознаменовался незаметной в общем потоке насилия порцией линьков – Неждан очень хорошо понял, почему парни орали по-русски, не подвергать же такому ребёнка! Что тут скажешь – было очень-при-очень больно.

Близнецов и Свояту матросы не отпустили без вечернего концерта, ребята выдали вчерашний хит и добавили «Girl», моряков ждала непростая ночка. Боцман от себя подарил мальчишкам кожаную флягу с водой и заявил, что голову оторвёт всякому, кто их тронет. Наконец с вечерней суетой было покончено, и сталкеры по одному пробрались к оазису благополучия в тёмном царстве. Гамаки Руды и Люта располагались почти под люком. Его полагается закрывать, но жалели пацанов старики, подставляли чурочку, чтоб оставалась щёлка – хоть такая вентиляция. Руда уже расположился в гамаке, остальные расселись на палубе. Близнецы, оказывается, пока их тискали фанаты, позаимствовали у одного из них кресало. Запалили лучинку.

Руда открыл собрание. – Парни, мы друг друга знаем, но игра новая, и вроде бы ясно, что держаться надо своих, давайте-ка по кодексу. Создан игровой клан, кто хочет вступить, рассказываем о себе без утайки. Главное, что выяснили о персонаже.

Руда взял паузу, усмехнулся. – Хорошо, начну с себя. Руда, в Сталкере главарь «Варанги», студент медик, пятый курс. Персонаж Длинный Джек, серийный убивец, но не маньяк… вроде бы. Разыскивается властями за убийство брата, папа лорд спрятал здесь от правосудия.

– Не нравятся мне это панибратство! – Поморщился Черныш. – Да ладно, Гарри Весельчак.

– Кто? – Не понял Руда.

– Парень мой. – Черныш смутился. – Тоже убивец и вроде бы не маньяк. Ершом тут уже обозвали, а Чарли… э… Ну, взяли Гарри моего, приговорили, в том каменном мешке таких было душ до полусотни. Явился священник с двумя солдатами, как все думали, исповедовать перед казнью. Ясно всем стало, что кому батя раньше душу облегчит, тот первым и пойдёт. Ринулся народ по углам жаться, застеснялся, а Гарри весело стало на попа вблизи посмотреть, вот и вышел вперёд. Тот загундосил, мол, исповедуется раб божий… и на Гарри уставился, тот возьми и ляпни: "Чарльз, исповедуюсь в разбое".

– Ну, был там один Чарли, всё ныл, что его всего лишь за то, что в чужой дом с ножом залез, вешать не должны. Гарри и рискнул проверить. А поп испытующе так глянул и переспросил, искренне ли Весельчак раскаивается. Тот сказал, что прям очень-при-очень. А это, оказывается, такая была проверка или отбор – раскаявшихся и принявших наказание подростков в тот раз решили помиловать. Того-то разбойничка вздёрнули, так Гарри в благодарность его имя стал донашивать. Да и репутация у Весельчака так себе, жутковатая даже для каторги.

– Надо же, считай, тоже спрятался! – Покачал Руда головой. – Сам-то кто будешь?

– Черныш, главарь «Чёрных псов», студент заочник, учусь на филолога. – Сказал он ровным тоном и резко обернулся к Люту. – И чего тебе охренеть?

– Я говорю, охренеть, что ты, оказывается, студент, да ещё и филолог! – Пробормотал Лют, глядя на него ошарашено васильковыми глазищами Поля Головни.

Черныш пожал плечами.

– Так я ж после контракта, вот захотелось от всего отдохнуть, а ты?

– Поль, кличка Головня. Серийный, пироманьяк, но взяли за бродяжничество – как раз очередную семейку сжёг и новую подыскивал. В Сталкере Лют, «Варанга», военный пенсионер, артиллерист, егерь, водил туристов по экстремальным маршрутам.

– Просто шоу совпадений! – Воскликнул Стужа и пояснил. – Ну, я тоже водил экстремальные экскурсии по цыганским хуторам! Простой Российский околоточный, в Сталкере вашими молитвами Стужа, «Варанга». Мальчишка Грязный Дик, убил мастера, хозяина, чистое состояние аффекта на почве издевательств и религиозного фанатизма.

– Мой парень тоже ни в чём не виноват. – Угрюмо проворчал Своята. – Невиноватый Джон, укрывательство и сопротивление властям. Он даже убить никого не смог!

– Так, без соплей! – Жёстко проговорил Черныш. – Нам с пацанами работать, они сопли презирают.

– В Сталкере вы меня знаете. – Сдержанней продолжил Своята. – В миру мастер спорта по стрельбе из лука, тренер, художник-оформитель, фрилансер. А что мы опять без имён знакомимся?

– Вот если мне раньше было фиолетово, как тебя зовут, что сейчас принципиально изменилось? – Иронично спросил Неждан. – В Сталкере вы и меня знаете, профессия свободная. Зак без клички, и нечего ржать! Убийство в состоянии аффекта, юнги мы, шкипер сука издевался.

Плюш улыбнулся. – На этот момент промышленный альпинист. Сбитый Грегори, соучастие в двойном убийстве и ограблении. Сам никого не убивал, но кассу в лавке курочил, когда взяли.

– А мой цыганёнок. – Взял слово Сыч. – Конокрад, не повесили только потому, что почти на цыгана не похож. Пройдоха Пит. А я доцент в командировке, специальность математическая социология и общественная психология. Можете мне не верить, но я честно об игре этой знаю не больше вашего. Иначе бы меня тут просто не было – условия такие.

– Умные все, образованные! – Проворчал Зуб. – А меня из сельхозтехникума выгнали и призвали в ряды. Мне тоже смешно. Сейчас, ага, а тогда… Эб Топор, простой ирландский крестьянин в бегах, взяли за разбой, сразу не повесили за англиканство.

– Ну, мы вместе лошадок разводим. – Заговорил Клык. – Угрюмый Джордж, крестьянин, убил соседа за корову – этот гад забил кормилицу на своём поле. И что смешного? Подумаешь, корова не человек, жить-то всем охота! Да ну вас! – Махнул он рукой на близнецов.

– Ну, правильно, иной человек не умнее коровы! Я – Энтони Хап, Хаски, стажёр, "Чёрные псы", студент, четвёртый курс, машиностроение.

– Жадина Пью, Маламут, я как брат.

– Почему рожи в синяках? – Черныш строг со своими малышами.

– Да Пью считает, что они спалились из-за Тони, типа, он пожадничал, не надо было часы у жмура брать, – говорит Маламут.

– А Тони, вообще, Пью, крысу такую, удавит за то, что он те часы всё выкинуть собирался, да так и не собрался, в кармане таскал! – чуть не лает в ответ Хаски.

– Сами не начинайте. Вам задание – помирить пацанов, – приказал стажёрами Черныш и резко обернулся к Пушку. – А ты в клан не хочешь?

– Хочу, стесняюсь просто. – Вздохнул тот. – В Сталкере Пушок, «Чёрные псы». Алкоголик, прошёл курс реабилитации, учусь на психолога, волонтёр в ребцентре, подрабатываю таксистом.

Он снова вздохнул – всё-таки смог это сказать! Неждан внимательно на него посмотрел. – А почему таксист?

– Да ты что! Это ж для психолога такая практика! – Пушок не ожидал такого вопроса.

Неждан довольно кивнул, Пушок продолжил. – Пацан Эндрю Окошко, со старшими братьями грабили и убивали иногда, сам никого не убил. Взяли на грабеже, братьев пристрелили, Эндрю ранили. Пока лечили, да разбирались, добрая королева Мария скопытилась. Тоже священник сюда направил, за искреннее раскаянье.

– Ясно. – Руда кивнул и завёл новую речь. – Клан создали, теперь нужно…

На границе круга света от лучины появился какой-то силуэт. К нему метнулась тень. Послышался звук удара. Силуэт скорчился на полу и что-то быстро забормотал по-английски.

Неждан мысленно спросил своего. – Зак, что он там лопочет?

– Прилизанный влез. Может, хотел подслушать. Только говорит что, если Дристуна ещё не проиграли, то не надо, за него, мол, капрал с бакенбардами пинту рому посулил. Завтра, – отозвался Зак в страхе и отвращении.

Неждана подбросило с пола, влупил в силуэт со всей дури, как пенальти пробил. Английский такой футбол. Снова раздался скулёж, Джек что-то ответил. Силуэт на карачках судорожно скрылся в темноте трюма.

Захар развеселился. – Здорово ты его! Этот, типа, проиграли, так проиграли, а Длинный ему, мол, сейчас на тебя сыграем!

Резко смутился и проговорил. – Прилизанный подельник Сбитого, извини.

Неждан поймал внимательный взгляд Плюшевого, опустил глаза. – Извини, не знал.

Плюшевый проворчал. – Да правильно всё, братуха. Разберёмся.

Осёкся, поиграл желваками и, почти не разжимая челюстей, задал общий вопрос. – И часто тут вот так ребят проигрывают?

– Тут не проигрывают, а вообще бывает, – сурово ответил Черныш.

– Что будем делать? – угрюмо спросил Руда.

– Для начала назначим старшего, – вносит деловое предложение Стужа, – я за Руду.

– Я тоже, воздержавшихся нет, – соглашается Черныш, – так что, старшой, мы будем делать с этой плавтюрягой?

– Если из тюрьмы нельзя убежать, её нужно захватить. – Одарил мудростью Руда.

– Значит, чистим паханов. – Сразу перевёл Черныш общую идею в практическое русло.

– Их бы в кучку собрать. – Плюш внёс предложение.

– Уже собираются, подумывают, что с нами делать, – Черныш хищно осклабился, – так что спим в пол-глаза!

– Без моряков далеко не уплыть, – заметил Пушок, – нужен сговор, личный контакт хотя бы с одним!

– Хорошо, а дальше? – Спросил Сыч.

– Да нам бы информацию собрать, просто выжить! – Усмехнулся Неждан.

– А потом изменить мир! – Азартно влез Хаски, не понять, всерьёз или в шутку.

– Тебе ж говорят – выжить! – Возмутился Маламут.

– А мы не нарочно. – Вполголоса сказал Своята.

После его слов игра напомнила о себе, перед каждым загорелись тревожным синеватым пламенем буквы:

«Системное сообщение.

Получен новый квест «Не нарочно изменить мир». Любое ваше достижение, повлекшее изменение мира, отныне засчитывается, как выполнение квестового задания.

Дополнительные бонусы за выполнение квестовых заданий:

Увеличение сложности мира – рандомно.

Увеличение характеристик игрока – рандомно.

За каждое изменение мира игроку будут начисляться бонусные очки опыта согласно с масштабами изменений.

Штраф:

Штатный выход из игры возможен, только если выполнение системного задания повлечёт изменение мира.

Приятной игры».

Сообщение погасло, парни пристально уставились на Свояту, тот растерялся. – Но я ж не знал!

– Ага, не нарочно. – Согласился Неждан.

Парни заржали, Руда шикнул. – Тихо вы, дети спят! И нам пора, расходимся.

Неждан добрался до гамака, завалился, в голове тилинькнуло, всплыли буквы:

«Системное сообщение.

Поздравляем! Выполнено игровое задание «Дожить до вечера», вам начислено 50 бонусных очков опыта. Ваш опыт – 880.

Приятной игры».

Это начинало его раздражать.

 

Глава 1

Россия. База отдыха «Кедровая», рабочий домик проекта «Кватум Эго».

Саша еле как дотерпел до смены. Ему забыли сказать, что смена, вообще, будет, и майор Нагорный чуть не по-шакальи взвыл – писанина надоела, и перечитывание собственных доносов уже не приносило радости. Обычно он испытывал тихую гордость от красивости и сложности некоторых своих формулировок, аж в животе теплело, а тут уже раздумывал, кого из подопытных разбудит первым и что скажет перед тем, как пристрелить, да, что напишет в последнем послании, и сам застрелится.

Внезапно открылись двери, вошли капитаны Лютиков и Грозный, последний буркнул, не здороваясь. – Смена, пошёл вон.

Спрашивать удостоверения или иные документы, подтверждающие полномочия, у Нагорного и мысли не возникло. Он сам не понял, почему выскочил на мороз как был. Следом выбросили его парку и шапку, Саша подумал, что не будь у них полномочий, им бы система просто двери бы не открыла. Хлопнул по карману – проклятье! Планшет остался на подлокотнике кресла! Но возвращаться плохая примета, в этом конкретном случае – очень плохая.

Принялся надевать шапку, куртку, его грела мысль, что эти солдафоны, конечно же, не удержатся, сунут носы в планшет и поймут, наконец, кто он такой! А он, может быть, ещё поговорит с ними снисходительно, поделится планами. Может, тогда все сообразят, что нельзя так с ним!

Дядя Серёжа поставил чайник, доставал из сумки пакет с печеньем, банку с кофе, сахар, проворчал. – Забыли стаканы взять. Кто ж знал, кого мы тут сменим.

– Мне тоже это не нравится. Отчего дежурим здесь мы и этот москвич? – Задумчиво проговорил отец Руды.

– Вообще-то, сейчас твоя смена, я за компанию. – Ответил Лютиков. Нахмурился. – Он знает, что мы здесь, как думаешь, удерёт?

– В Москву? – Иронично взглянул на него Грозный.

Лютиков усмехнулся. – Гляди-ка, это чучело забыло свой знаменитый планшет с доносами!

– Вот без него точно не удерёт. – Заметил отец Макса и вновь нахмурился. – Мы и он дежурим, почему?

– Да некому просто больше! – Отмахнулся брат Люта. – Нет свободных людей, уже вовлечённых в тему, а привлекать новых такой геморрой, вот ты не знаешь!

– Да я так же думаю, просто нехорошее чувство, – извиняющимся тоном сказал Грозный.

Друг хлопнул его по плечу, отвернулся, ему тоже всё тут не нравилось.

* * *

Неждан.

Кто-то осторожно тряс Захара за плечо. Он открыл глаза, Маленький Боб говорит спокойно. – Вставай, Дристун, пора тебе, Кэп ждёт твою песенку. Сухарь будешь?

– Не, – помотал пацан головой, – есть вода?

Боб протянул мою же кожаную фляжку, предупредил. – Пять глотков.

Зак пять раз приложился к фляжке, Маленький говорит. – Сразу тебя будить не стали, то да сё, сухарей оставили, да водички, но пора тебе к Кэпу.

Захар меня мысленно окликнул, в ответ зеваю как спросонья. Спрашиваю бодренько. – Пойдём, искупнёмся?

– Ё моё, я ж забыл, что нам ещё с акулами плавать! Вот заразы зубастые! – Спохватился пацан.

– Пойдём за бутербродом. – Говорю ему мысленно. Мягко переняв управление, встаю с гамака. – Ты хочешь кушать?

– Очень хочу.

– Рыбки тоже очень хотят кушать. Они не виноваты в том, что они такие, какими их сотворил Создатель. – Поучаю на ходу.

– Угу. Это Кэп – выродок, – сразу схватывает парень, – гляди-ка, все расступаются.

Пацаны, хмуро поглядывая, уступали дорогу. Что ж, идущему на смерть… А, фигня, не в этот раз. Спокойно поднимаюсь на палубу, не торопясь занимаюсь своими делами у клюза и направляюсь к мостику. Вернее, Захар направляется, а я наполняю его сознание мудрыми мыслями.

С третьего уровня контроля даю юниту вводную. – Помнишь, я говорил, что он будет в нас стрелять? Ну и пусть постреляет, только мимо. Попроси подстраховать мушкетами, а шоу я ему организую.

– Ка-ка-какое шоу? – парень ещё не вполне во мне уверен.

– Да спрыгнем с марса фока, всего и делов. – Успокаиваю парня, – да я сам нырну, даже без патрона во рту – ты только посмотришь!

Он пошёл уверенней – ему начинает казаться, что со мной возможны любые чудеса.

– Доброе утро, сэр капитан, сэр, – колокольчиком зазвенел Зак.

– О, джентльмены! Время нашего утреннего развлечения! – спьяну заголосил Кэп. – Никто не хочет пересмотреть пари, пока он ещё на палубе? Ну, как хотите.

Видно, что хорошо взбодрился с утра.

– Я поставил на тебя деньги, мальчик, не подведи своего капитана, – наклонился он, обдав нас густым перегаром.

– Ай-ай, сэр капитан, сэр.

– Ты можешь разнообразить свой номер? – Капитан не прочь поболтать перед представлением. – Скучно смотреть, как тебя просто разорвут акулы, тем более что ты опять от них удерёшь.

– Ай-ай сэр, капитан, сэр. Если вы подстрахуете меня из мушкетов, я прыгну в море с марса фок-мачты, сэр.

– Вы слышали, джентльмены? Он придумал нам новую забаву! – Как о собственном достижении возвестил Кэп и сразу взял начальственный тон. – Распорядитесь насчёт мушкетов. А ты полезай на мачту. Пока залезешь, мы успеем приготовиться. В сторону какого борта ты будешь прыгать?

– Пусть джентльмены угадают, сэр капитан, сэр. Заключат пари, сэр.

– Ха-ха-ха! Что за парень! Изобретает для нас забавы на ходу! – Засмеялся Кэп и хлопнул Зака по правому плечу, слишком серьезно для пьяного взглянув в глаза. – Ступай, мальчик, я верю в твою удачу!

Прям отец родной, только б Зак не заржал!

– Спасибо, сэр капитан, сэр, – браво орёт Зак и бегом направляется к вантам.

Прыгать приказано в сторону правого борта, это ясно даже Заку. Это неясно офицерам, но они не могли видеть взгляд Кэпа. Оберёт он их, может, и нам бросит что-нибудь. Зак залез на марс, передал мне управление и мысленно зажмурился. Внизу Кэп уже с мушкетом в левой руке махнул мне правой, давай, мол.

Помотаем-ка мы тебе нервы. Встаю на перила гнезда слева. Офицерики кинулись к левому фальшборту. Да ну вас, придурки, ещё пристрелите. Поймав качку, перепрыгиваю на правые перила и, выбрав момент, когда корабль начал крениться куда надо, прицелился и прыгнул. Прыгал под острым углом к курсу по движению судна, чтобы выйти из воды у спасательного линя. Опыт почти таких прыжков у меня имелся, поэтому всё получилось, как задумывалось. А может просто повезло. Даже акулы не поняли, что это было. Вынырнул под линем и наверх.

У левого фальшборта офицерики кого-то выцеливают в воде и временами постреливают. Матросы им мушкеты заряжают. Думаю, не надо мешать, пусть развлекаются. Зак стоит во фрунт, обтекает, ждёт, когда на него обратят внимание. Давешний боцман зачем-то обернулся, увидел нас, и собрался было дальше заряжать мушкет, но призадумался. Снова поворачивается с заранее раззявленной варежкой. Таращит на него лупетки, пытаясь постичь суть наблюдаемого явления. Заки демонстрирует истинно британскую невозмутимость. Боцман, осознав тщетность своих потуг, решил обратиться за помощью.

– Сэр капитан, вот он, сэр, – внезапно осипшим голосом прохрипел боцман.

– Кто он, Джэкоб? – не оборачиваясь, бросил Кэп.

– Тот мальчишка, сэр капитан, сэр, – сипит боцман.

– Какой тот… – Кэп оборачивается, не закончив вопроса. – Джентльмены, он на палубе, перестаньте изводить порох.

Офицерики медленно поворачиваются к Захару. Джим так и застыл с открытым ртом – пацан же ещё совсем.

– Ты давно здесь? – спрашивает Кэп.

– Минут пять-десять, сэр капитан, сэр, – бодро отвечает Зак.

– Ты прыгал с правого борта?

– Да, сэр капитан, сэр.

– Ха-ха-ха, джентльмены, стервец нас надул! Каков фокусник! Вестовой, рюмку хереса и бутерброд с бужениной. Теперь спой нам, удалец.

Заки выдал им весёлую и очень непристойную матросскую песню с подходящим случаю припевом "Никогда он не правил налево", недаром до приговора почти год юнгой прослужил. Публика приняла матросское творчество в исполнении Зака на ура.

– Тебе снова удалось нас повеселить, молодец. Лопай и ступай работать, – довольно командует Кэп.

«Системное сообщение.

Поздравляем! Выполнено игровое задание «Продержаться подольше», за третий прыжок за борт вам начислено 100 бонусных очков. Ваш опыт – 780.

Отношение к вашему персонажу изменилось:

У команды и офицеров – с брезгливого любопытного до любопытного, сочувствующего.

У каторжан – с брезгливого завистливого до недоверчивого завистливого.

Поздравляем! За исполнение песни вашему персонажу начислено 10 очков опыта. Опыт персонажа 30.

Приятной игры».

Очень мило! Херес выпит, бутерброд пережёван, пора обратиться к тёмной стороне жизни. Когда уже уходили, подслушали обрывок интересного разговора. К Дасти подошёл капрал, Захар не оценил, а я насторожился.

– Славный мальчик. Может, уговорим Кэпа взять его с собой? На время.

– Фу, Йеллоу! Ваши наклонности уже стоили вам карьеры!

– Я отслужу, сэр!

– Не сомневаюсь. Что ж, поговорите с ним, Йеллоу.

– Ай-ай, сэр!

* * *

Сразу было направился к Чернышу, однако на полубаке матрос указал на клюзы. Близнецы, заразы, ехидно мне скалились, уже сильно занятые такелажными работами. Ну, конечно! Кто первый встал, того и канаты!

Я матюкнулся, Захар принимается за дело, а моя обязанность – развлекать его разговорами. Ну и воспитывать, конечно, шалопая, не без этого.

Начал издали. – Зак, а каково, вообще, в юнгах живётся?

– Известно каково – тяжко, и смотря, к кому попадёшь. Повезёт – станешь дельным моряком, а нет, так и сдохнешь.

– Повесят?

– Скорее, забьют спьяну.

– Тебе, наверное, неприятно, что я лезу с глупыми вопросами?

– Да как сказать-то? Непривычно, что кто-то не знает простых вещей. А когда ты с парнями по-своему говорил, я хоть и понимал слова, но смысл сказанного до меня доходил с пятого на десятое. Понял только, что вы бунт замышляете. Даже испугался, а как сегодня с мачты к акулам прыгнули, совсем перестал бояться. Ух, ну и рожа была у боцмана! Вот кто ты после этого? Дух или демон?

– Человек, призрак человека из другой страны и другого времени.

– Это как, в другом времени?

– Сам не знаю как.

– А из какой ты страны?

– Я из России… э… из Московии, по-вашему.

– Вау! Настоящий варвар! Ну, круто!

– Ага, варвар. То-то тебя твои цивилизованные…

И тут как иллюстрация моих слов, шлепок по заднице. Ладошкой!

– Ну что, птенчик, выпей и пойдём в кубрик, поможешь. Парни за твоё здоровье пол-пинты уже выхлебали. Если будешь стараться, ещё пол-пинты налью.

Зак с коленок обернулся на голос. Задрал голову на грузного мужика с красной мордой в бакенбардах, всего из себя в сапогах, в мундире… и с ножом на ремне!

– Ка-а-акие парни? – испуганно залепетал мальчишка.

– Ваши парни сказали, что Длинный им тебя в кости продул. – Погано ухмыляясь, заявил просвещённый мореплаватель.

– Врут, сэр капрал, не мог Длинный, я его сейчас крикну… – с чисто детской верой в справедливость горячо заговорил Захар, но… – А-А-А!

– Я тебе крикну, – зарычал капрал, схватив нас за ухо. – На ром меня выставить хотите? – И выворачивая ухо, возбуждённо хрипит – Я своё и без Длинного возьму.

– «Видать, короткий у тебя, Зак, подвинься», – перехожу к прямому управлению.

Захар готов даже провалиться – включаюсь легко, сразу в боевом режиме. Чёрт здоровый, хорошо, у меня руки в говне – лапать не стал. Но возбудился сильно. Ухо – центр боли и окружности, по траектории которой выкручиваюсь в расчётную точку… Контакт, правой рукой хватаю его за пах и, вскинув глаза в глаза, говорю, – ого!

Отпустил ухо, за плечи схватил. Прижимаюсь к нему, левой рукой нежно вынимаю ножик и ласково, но сильно, бью его в почку. Довернув, вытаскиваю с оттяжечкой и втыкаю лезвие капралу под ребро, рассудив, что в его-то печень трудно не попасть. Что ему сказать напоследок? «Асталависта, бэби?» Блин, он же не понимает по-русски! Да ладно, в аду переведут!

– Что-то не так, красавчик? Разве тебе не нравятся такие игры? – задушевно воркую, вытирая лезвие об рукав его мундира, – но ты перевозбудился, милок, остынь.

Подправим его падение, немножко поможем. Вот он и за фальшбортом. Плюх! Теперь оглянемся вокруг. Рядом никого, матросы старательно смотрят «в другую сторону». Ага, стал бы он при свидетелях. Нож пока за спину и под рубаху.

– Зак! Да очнись ты, Зак!

– А?

– Как по-вашему "человек за бортом"?

– Мэн ове бот.

Ору, что есть мочи, переходя в ультразвук.

– Ну, всё, пипец! – делает Зак промежуточные выводы.

– Ты не отключайся больше, будешь мне переводить.

Первым прибежал боцман, глянул на меня. Я стою весь такой в шоке, тычу пальцем в море. Так и есть, перегнулся через фальшборт. Выхватываю ножик и… Да что вы? Я ж не маньяк какой! Нежно и наискось засовываю улику боцману за кушак. Шаг назад, принять исходное положение.

«– Заки, давай снова ты, только зареветь бы не мешало.

– Ага».

Как по заказу по щекам потекло. Боцман налюбовался, развернулся ко мне и уже открыл рот что-то вякнуть, как тут заявился Дасти с двумя матросами.

– Что случилось? – отрывисто пролаял офицер.

– Капрал Йеллоу в воде, сэр, – отвечает боцман, стоя перед этим хлыщом навытяжку.

– Меры к спасению?

– Никак нет, сэр. Акулы, сэр.

"Рыбоньки мои, лапочки"! – никогда так акул не любил!

– Причины?

– Свидетелем был пацан, сэр.

– Рассказывай! – рыкнул Дасти.

– Сэр, этот дядька всё время ко мне придирался, особенно пьяный, сэр. – Плаксиво затянул «жалейку» Захарушка. – Вот и сейчас схватил за ухо, сэр. Я вырвался, а он меня ногой и не попал, сэр. Не устоял он на одной ноге, сэр. Был сильно пьяный, сэр.

– И ты его толкнул.

– Что вы, сэр? Куда мне такого бугая, сэр? – Захар наградил его явно оценивающим взглядом. Судя по ухмылкам нижних чинов, взгляд они заметили и разделили. Выставляться дураком Дасти не хотелось, но ему очень хотелось повесить Зака хоть за что и за шею. – Крысёныш может соврать. Возможно, что у него был нож. Обыскать его и всё вокруг.

– Так нож, наверное, тоже в море, сэр, – позволил себе задрать брови боцман.

– Чтобы крысёныш выбросил нож?! Приступайте.

Боцман, вздохнув, приказывает, – ко мне.

– Всё, моя очередь, – включаюсь и как не на своих ногах ковыляю к дяденьке. Боцман сноровисто обшаривает меня почерневшими клешнями. По-уставному поворачивается к Дасти. – Чисто, сэр.

Ага, к дубу передом, ко мне задом. Матросы заняты – обнюхивают канатные бухты. Изымаем ножик, у дяди ещё есть, и прячем под рубаху за спиной.

«– Давай, малыш, только не порежься.

– А что делать?

– Стоишь, ревёшь, трясёшься.

– Это я запросто».

– Чисто, сэр, – докладывают матросы. Дасти бешено оглянулся на зарёванную рожицу Зака, но как наступить на горло собственной песне? Презрительно передёрнув плечами, резко разворачивается и, быстро перебирая кривыми ногами, отклячив зад, чешет на ют. Псих в лосинах. Аж смешно!

– Грех смеяться над покойником, подонок, хотя… дрянь был этот Йеллоу, акулы им потравятся, – сплюнув за борт, презрительно процедил боцман, когда матросы, повинуясь его окрику, рысцой свалили по делам. – А нож ты выбросил, молодец.

– Ничего я не выбрасывал! – очень искренне и правдиво изумился Зак. – Какой нож, сэр боцман, сэр?

– Какой-какой! – усмехнулся моряк, – острый. Капрал ведь не сразу утоп, да. Акулы к нему шли, но кровища вокруг была до акул. А ты думал, что сможешь надуть старого Джэкоба, сорванец? Ладно. Дочищай этот клюз и лезь в трюм, я на люке велю тебя пустить. Отоспись и на ночь напросись тут драить. Поболтаем, подумаем, как с тобой быть. Дасти тебе своего дружка не простит. Ещё Кэп – редкая сволочь…

– Ну, давай, работай, – бурчит, на что-то раздражившись, и уходит.

«Системное сообщение.

Отношение к вашему персонажу изменилось.

У офицера Дасти на враждебное.

У боцмана Джекоба на заинтересованное.

У прочих офицеров и членов команды на нейтральное – считают уже покойником.

Получен предмет – обычный нож.

Вы убили унтер-офицера, вам начислено 300 очков опыта. Ваш опыт – 480.

Вашему персонажу за убедительное притворство начислено десять очков. Опыт персонажа 40.

Приятной игры».

Прочитав буквы, сразу забываю, подвожу первые итоги в воспитательных целях. – Повезло нам, Захарка, ух и повезло!

– Да-а-а! пронесло, так пронесло, – всё неправильно понял пацан.

– Это тоже, – говорю наставительно, – хорошего человека встретили.

– Ну, а я о чём? – усмехнулся воспитуемый.

– Ладно, давай снова я, – решаю пока перевести воспитание в практическую плоскость.

– Дерьмо отчищать? – Захар снова попытался неправильно меня понять.

– Нож прятать, – мысленно улыбаюсь его успехам, – пока ты от усердия нашу задницу не порезал.

– Ага, нашу! Хорошо, Неждан, включайся.

О-па, Нежданом назвал! Прогресс, очевидный прогресс. Главное, закрепить, не профукать за суетой во имя выживания. А с этим, с выживанием, пока всё печально. Размышляя таким образом, отрезал тишком изрядный кусок линя и задрав штанину привязал ножик к голени. Привожу себя в порядок и говорю Захару. – Быра дочищай клюз и в трюм, отсыпаться.

Пацан ретиво взялся за дело. Он, оказывается, может быть очень эффективным. При правильной мотивации. Управился быстро. Прокрался к люку, чтоб не приведи Бог, не попасть на глаза кому не надо. У люка дедушка матрос кивнул на крышку. Что ж, старость нужно уважать. Почти беззубый, почти седой. Матрос. А ведь лет сорок всего, может чуть больше.

– Отсалютуй господину матросу. – Прививаю парню хорошие манеры.

– Хм.

Зак, поднатужившись, откидывает тяжёлую крышку и, вытянувшись в струнку, резко кидает два пальца к виску:

– Сэр матрос, сэр. Юнга Закари Абрамс прибыл в ваше распоряжение, сэр.

– В составе трюмной вахты приступить к укреплению борта собственной задницей, юнга, – ухмыляется старый Сэнди.

– Ай-ай, сэр, – снова два пальца к голове и на трап, то есть на ту верёвку. Трюм, гамак. Никто не лезет, Захару аж удивительно. Похоже, что парни тоже время даром не теряют, работают с молодёжью.

– Спи, Захарушка, досталось тебе сегодня, – как укачиваю его мысленно, – проснёшься, парни сухариками угостят.

 

Глава 2

Квантум. Каторжник.

Руда и Лют получили информацию о происшествии почти сразу. Сначала на всё судно кто-то дискантом завопил «человек за бортом» на таком дрянном английском, что Руда аж школу вспомнил. Дасти убежал посмотреть, вернулся бледный и взволнованный. Доложил Кэпу, что велел капралу Йеллоу провести с забавным мальчуганом беседу. О чём они говорили, неизвестно, только после разговора капрала большие рыбки скушали. Дасти потребовал немедленно повесить крысёныша, по всему выходило, что просто приказал Кэпу его казнить, такие знать, у него полномочия.

Кэп в принципе против казни не возражал, его смущало, что формально в море казнить может только он, капитан, а с любой точки зрения вина подозреваемого неочевидна. Он предложил простой выход – несчастный случай. Утром маленький негодяй отправится за борт купаться, а они будут в акул стрелять. Чтоб было веселей, сбросятся в банк по гинее, кто случайно попадёт в пацана, тот и выиграет.

Боу грязно выругался, Джим стоял, застыв столбом, с раззявленной варежкой, штурман Доусон заметил, что никого в пари насильно участвовать не заставляют. Всех этих помилованных ещё в Англии должны были повесить, и эта затея просто исправление досадного упущения судебной системы. Боу ровным тоном попросил Джима обойти мачты, проверить рангоут, и когда тот ушёл, так прошёлся в адрес Доусона, его родни, а также британской судебной системы, что у Дасти на парике локоны распрямились и затопорщились.

Впрочем, мнение лейтенанта ничего изменить не могло, о чём ему и напомнил Дасти, предложение Кэпа было принято. Сталкеры сразу принялись соображать, как вывести Неждана из-под расправы. Лют носил забортную воду, улучил момент переговорить со Стужей, он занимался промазкой такелажа. Тот предупредил остальных, и пока Неждан дрых, парни искали решение.

Он сделал главную часть работы, зарезал палача-капрала, вряд ли найдутся желающие столь же радикальным способом устанавливать факт смерти каторжан перед морским погребением. Неждана решили объявить умершим. В море он должен будет проплыть до кормы, там, по словам Стужи, должен быть рым для верповки, или другие скобы, так желательно навязать на них беседку.

Этим вопросом занялся Плюшевый, незаметно слямзил кусок линя и пробрался в кормовую надстройку. Судно с кормы заканчивалось офицерским гальюном, представляющим собой закрытый балкончик с дырой в полу, в эту дырку Плюш и пролез. Руда и Лют спустили его на верёвке, держали, пока он вязал беседку, и вытащили обратно.

Оставалось ещё множество вопросов, да и тема спасения Неждана была не единственной сталкерской заботой, детали отложили до вечера, заодно Руда назначил новый совет.

* * *

Неждан.

Зак быстро отрубился, как это умеют только дети и электроприборы. Сон у него здоровый и глубокий, несмотря на все его невзгоды, поэтому выспался он быстро. Такие его обстоятельства, что пришлось научиться всё делать быстро, даже спать. Проснулся и по выработанной на каторжном судне и легко, по малолетству, усвоенной привычке принюхался и прислушался, не открывая глаз. Сочтя практическую сторону жизни для посланной свыше реальности удовлетворительной, решил разъяснить её теоретический бок.

– Неждан.

– И чего тебе не отдыхается?

– Мы в море, нас, то есть меня, приговорили.

– Меня тоже приговорили. Что у тебя?

– Тебя-то за что? Ты ж никого не убивал! И кто тебя мог приговорить?

– Это трудно объяснить. В моём мире тоже существуют тюрьмы и суды, но есть и высшая справедливость, главный суд…

– Божий?

– Может быть. Ты не о том хотел спросить, спрашивай, о чём хотел.

– Я тоже хочу как ты с мачты. И как капрала, и когда ссать бежали, научишь!? – прорвало мальчишку.

– Не быстро, но научу всему, что умею, – совсем не снисходительно обнадёживаю парня. – Новому будем учиться вместе.

– Тебе учиться?! – недоумевает Зак.

Неправильное у него ко мне отношение, надо поправить. – Конечно, золотце. Я никогда не упускаю возможности научиться новому, если учиться не у кого, придумываю новое сам. Вот и ты учись, только не останавливайся. Начнёшь учиться у меня, привыкнешь, и это станет для тебя и смыслом, и содержанием жизни.

– А у меня получится? – почти успокоившись, требует заверений пацан.

– Конечно. – Позволяю себе усмешку. – Ты способный.

– Откуда взял? – предсказуемо среагировал Захар.

– Во-первых, ты – умница, во-вторых, тело работает общее. Просто ты своему телу не хозяин. Пока. – Снова перехожу на деловой тон.

– Ха! ты что ли моему телу хозяин? – мальчишка не может сдержать ехидства.

– Ага. Я просто говорю ему "фас", – «не замечаю» подначки.

– И оно само?! – пацан ожидаемо повёлся.

– Ну, почти. Словами это не передать, – «усталым» тоном закругляю беседу. – Это объясняют болью и страхом, а постигают с накоплением опыта, болезненного опыта. Научишься или погибнешь – всё получится, не ссы.

– Дык, наверху ж выссались! – острит мальчишка, оставляя точку в разговоре за собой.

Ага, точку, типа поговорить больше не с кем!

– Ну что, Дристун, нажрался господского берла, выссался, выдрыхся? – донёсся добродушный басок Бобби Маленького.

Зак открывает глаза. Точно он, акселератина.

– Да, Маленький, даже искупался. Завидно?

– Обнаглел. Рисковый ты пацан, но старших научись уважать, хотя уже поздно, наверное. Длинный Джек велел тебя к нему привести. Сам пойдёшь?

– Сам пойду.

– Вот и хорошо, может, обойдётся. Чудит Длинный непонятно, но с ним не поспоришь. Пойдём.

Идём к гамаку Руды, Зак с Бобом болтают по дороге.

– Что там Длинный чудит?

– Да как всегда, в общем-то, Джонни Ножика помнишь?

– Вечная ему память?

– На этот раз не так почему-то, хотя засветил он ему знатно.

– Воскрес что ли?! – усмехнулся Захар. Других версий у него, зная Джека, и возникнуть не могло.

– Во-во! Длинный отчего-то как замер весь, за голову схватил и надувать его стал, представляешь?! А Чарли Ёрш ему грудь мял, и считал зачем-то, вот Ножик и ожил!

– Ничего себе чудеса! – аж присвистнул Заки.

– Это что! У нас теперь даже больные завелись!

– А раньше не было? – уточнил Захар, внимательно вглядываясь в добродушное лицо Маленького.

– Да не! – верно оценил его взгляд Боб. – Эти другие. Теперь, если кто сам ходить не может, его не выбрасывают сразу, как раньше, а укладывают в гамак, или ещё куда.

– Куда? – ищет малыш подвоха.

– Вот Прилизанному вчера кто-то рёбра подправил. От души, знаешь, так подправил, что он своим скулежом уже всех достал. – Бобби принялся терпеливо объяснять. – Так Джек ему сам ветошью ребра перетянул. Велел найти тряпки и застелить трюмные доски, чтоб, значит, Прилизанный там лежал. Только на спине. Сказал, что будет навещать.

– А! На потом что ли оставил? – предположил Заки.

– Да хрен его знает, – Бобу горько. – Прилизанный, бедняга, уже смерть дожидаться замучился. Ты, если что, попроси Джека, чтоб не тянул, а то жалко парня.

– Угу. Так ты говоришь, Прилизанный сегодня из трюма не вылезал? – спрашивает Захар, припоминая с моей подачи тот подслушанный обрывок разговора.

– Куда ему? – ухмыляется Боб. – Дальше сам иди. Нынче Джек чудной какой-то, ну его. Удачи, Заки.

– Увидимся, Бобби.

* * *

Кватнум. Каторжник.

Неждан пришёл, когда все уже были в сборе, только закончилась смена дневной и ночной вахт.

Руда приветствовал его по-русски. – Хай, Неждан, падай на доски. У нас для тебя очень плохие новости. Что застыл? Тебя всего лишь хотят убить. Как всех нас, но тебя точно, прям завтра с утра.

– Джек, повтори, пожалуйста, что сказал, только медленно и по-английски, – вежливо и с достоинством ответствует Захарушка.

– Уф, Захар у Неждана даже юмор перенимает. Уникум! Но как его спасать? – Обратился рыжий к Чернышу.

– Руда, давай его спросим. Он в "Варанге" был самый хитрый варвар, – вносит предложение Черныш и говорит по-английски:

– Заки, хочешь понимать смысл наших слов? Дай Неждану порулить.

– Ну, до понимания смысла мне пока далековато, но если не пытаться, останусь дурнем, – выдал Зак, отключаясь. Повисла понятная пауза.

– Неждан не мог этого сказать. По-английски и без малейшего акцента, – комментирует Руда.

– Это Захар. Местный. Только разбавленный Нежданом, – подтверждает Черныш.

– А может, пропитанный? – вносит коррективы Лют.

– Есть сухари? Спасибо, Лют, – возвращаю парней в конструктивное русло, присаживаясь на трюмные доски. – Так что за новости, Руда? Пацанов спасаете?

– Ага, пацанов… Да как бы тебе…? – помолчал он, собираясь с мыслями и начал с общей обстановки.

– Первая плохая новость – нас всех везут на убой, никакая Ямайка нам не светит. В сказку о кончине доброй королевы и так почти никто не верит, вдобавок, благодаря прослушиванию такелажки, мы получили кое-какие факты. Лохань нашу перед этим рейсом вывели из состава королевского флота, и что сделали?

– Застраховали, вестимо. – Сразу смекнул Пушок.

– Скорей всего, застраховали. – Сделал Лют осторожную поправку.

– Дальше ещё интереснее. – Продолжил Руда. – Идём мы, оказывается, не прямо на Ямайку, а на рандеву с фрегатами. Спрашивается, зачем?

– Охранять, вроде, не от кого, и нас шлюп уже конвоирует. – Задумался Своята.

– Штатское судно, недавно выведенное из состава флота, идет на встречу с боевыми кораблями! – Покачал головой Черныш. – Артиллерист, ты о том же подумал?

– Да, мы мишень. – Проворчал Лют и тут же добавил. – Скорей всего.

– Да тут всё неправильно, на каторжнике этом! – Заговорил Стужа. – Ну, нет смысла оправлять порожним любое корыто!

– Как это порожним? А мы? – Не понял Хаски.

– Мы спим в гамаках! – Со значением проговорил Стужа, – а в каторжных трюмах на досках, иногда в два слоя! Там обычные воришки, а таких орлов даже в Англии полный трюм быстро не набрать – нужен такой подарочек колониальным властям?

– Постойте! Это что получается? Корабль дураков? – Воскликнул Своята. – Но ведь… подростковый корабль дураков вообще за гранью вменяемости!

– Вся мировая история за этой гранью! – Сурово проговорил Черныш.

– А сами моряки?! – Своята не хотел в это верить.

– Ты команду видел? – Скривился Плюш. – Одни старики, решили на их пенсии сэкономить.

– Но офицеры не могут не знать! – Не унимался Своята. – Они-то с виду нормальные!

– Поли тоже с виду не маньяк. – Устало возразил Лют. – Конечно же, они в курсе, удерут на шлюп перед самым интересным.

– Значит, что остаётся? Надо захватывать корабль? – Спросил Стужа. – То есть корабли – от шлюпа не убежать, а на нём пушки.

– Пока это значит, что надеяться нам не на что, нас всех хотят убить. – Вздохнул Руда. – Только всех потом, а тебя, Неждан, завтра с утра пораньше, и это вторая плохая новость.

– Ты же знаешь – мы с Лютом любимчики, драим мостик, ступеньки, прочее… Кэп нас по ляжкам тростью настукивает, развлекается так. Правда, последние два дня меньше, охладел он к нам, кое-кто его покруче веселил. Но мы как драили, так и драим, и держим уши открытыми. Решил Кэп за того капрала тебя застрелить, когда ты снова поплывёшь.

– А может, не попадёт! – Воскликнул Неждан.

– Может и не попадёт, только на борт тебе подняться не дадут. – Печально заверил его Лют.

– Ага, – Неждан взял минуту на осмысление. Ему показалось, он что-то придумал. – Мне-то зачем ждать утра? Давайте я сразу помру понарошку, зашьёте меня в парусину. Только с внутренней стороны надо дёгтем промазать, чтоб вода не просачивалась, и воздух не выходил. Ещё штуку какую-то пацаны катают…

– Это бомба без пороха. Наша тюряга была в молодости бомбардирским судном, – объяснил Стужа.

– В сумерках за ядро сойдёт? Главное чтоб глубоко не затянуло, пока я буду выбираться.

– Как выбираться?! Зубами рвать парусину?! – распахнув глазищи, таращится «от ужаса» Маламут.

– Зубы мне ещё пригодятся для чего-нибудь повкуснее дёгтя и парусины, Маламутик. Вот этим, – Неждан небрежно задрал штанину, – у кого-нибудь есть ремень? Его подправить надо.

– Где взял?! – Хаски обалдел.

– Капрал, когда за борт падал, в брюхе его забыл, неряха. Думаю, чего добру напрасно пропадать? Вытащил.

– Но Дасти докладывал Кэпу, что обыскали тебя и всё вокруг! – бормочет Руда, тупо уставившись на острую железку.

– А мне боцман помог, только он не в курсе. Поносил за поясом, пока шмон шёл, а как закончился, я его обратно забрал, – Неждан небрежно объяснил фокус.

– Ха! ножик – это здорово! – Черныш обрадовался. – Это всё меняет! Только план твой совсем не годится.

– Как это?! – уверенности Неждана и след простыл, Черныш знает, что говорит.

– Просто. Ты кем себя возомнил? Парусина и ядро к ногам полагаются приличным дохлым морякам. А ты кто? – злится Черныш.

– Ну, неприличный и пока живой. И что мне полагается?

– Установят факт смерти и в море выбросят, – спокойно напомнил Черныш, – хорошо хоть, что ты главного палача первым за борт спровадил, другие об вас мараться не станут. Тебе нужно лишь немножко поваляться в кучке мертвецов, потом не утонуть и доплыть до спасательного конца.

– Ну, трюкач, сумеешь? – беспокоится Руда. – Поднимешься на борт, мы на люке вахтенных отвлечём вплоть до убийства. Проскочишь!

– Что ты, Пушок, говорил о личном контакте? – Неждан решил выложить джокера.

– Есть? Кто???

– Боцман вычислил меня по дрейфующему жмуру и не сдал.

– Это же преступление и соучастие в оном! – обрадовался Пушок, – пустите меня к боцману!

– А дальше что? Сдадут ведь, – цедит Стужа. – Пока по одному трюмную мразоту угомоним…

– Говорю же, что нож у Неждана всё меняет. – Довольно проговорил Черныш. – Устроим показательную зачистку.

– Какую зачистку, причём тут я? – искренне недоумевает Неждан.

– Сейчас у кормы паханская сходка – думают, как нас извести. Придёшь туда и для начала зарежешь Била Конягу, – широко улыбнулся Гарри Весельчак, – ну и всех, кого успеешь, пока тебя почти не убьют.

– Почти???

– Ну, мы ж подключимся, не ссы, – успокоил его Руда, – только нужно, чтобы даже ребята Чарли не сомневались, что ты дохлый. И нам очень нужна общая безоглядная драка насмерть.

– Чудесно, – Неждан вынужденно с ним согласился.

Черныш терпеливо повторил. – Смотри. Во-первых, в драке на самом деле не помри. Во-вторых, не вздумай рехнуться в куче мертвецов. В-третьих, как окажешься в море, плыви под корму и жди в беседке, тебя вытащат и проведут в такелажку.

Руда сказал задушевно. – Старик, это просто игра… – осёкся и резко закончил, – короче, встал и пошёл!

«Системное сообщение.

Получено игровое задание «Не рехнуться и не погибнуть». Задача – убить или ранить как можно больше членов враждебного клана «паханы», не погибнуть и остаться в рассудке.

Штрафы за отказ – исключение из клана, невозвратная потеря репутации, досрочное окончание игры.

Вы принимаете задание»?

Неждан на ходу буркнул. – Принимаю.

«Если вы будете в состоянии всё правильно понять, подробности о бонусах узнаете в следующем нашем сообщении.

Приятной игры».

* * *

Неждан.

Захар пошёл лично сам, я не мог лишить парня этого удовольствия – ведь именно его Коняга продал похотливому капралу. Как и всякая сходка сборище охранялось, но пацан шёл один, уверенно, со спокойным лицом. Все решили, что он парламентёр, всегда гораздо удобнее долго торговаться за власть, чем быстро за неё воевать. Вот и трюмные заводилы, Захар с особым удовольствием отметил отсутствие Маленького Боба, его было бы чертовски неприятно убивать.

– Чего надо? – Коняга перешёл к диалогу.

– Так это ты продал меня капралу? Он остался очень недоволен! – Зак слегка встряхнул правой рукой, нож из подмышки скользнул по рукаву, удобно лёг в ладонь, и он с ласковой улыбкой вонзил врагу лезвие в кадык, завершив официальную часть переговоров.

Пацан счёл миссию выполненной, просто не знал, что делать дальше. Я только и ждал этого момента, перехватываю управление.

Теперь удар в туловище слева, перехватить нож другой рукой, и так же не целясь, ударить врага ссади, полоснуть по рёбрам того, что справа. Отовсюду посыпались удары. Меняю эшелон, попросту катаюсь по палубе, стремясь нанести как можно больше резаных ранений. Враги, заливаясь кровью из порезанных рук и ног, пытаются меня затоптать. Почти в забытьи наблюдаю, как ко мне на выручку спешит Красная армия с Длинным Джеком, Лютом и Весельчаком Гарри во главе – славный кошмарик! Ба! Маленький Боб тоже за нас – вон как лихо расколол вражью голову о переборку. Он сделал правильный выбор, мы с Захаром с лёгкой душой вместе теряем сознание.

 

Глава 3

Квантум. Каторжник.

Неждан пришёл в сознание, тело затекло, кто-то навалился сверху. Быстро пришло понимание, кто на него навалился, и что шевелиться и открывать глаза нельзя ни в коем случае. Тилинькнула игра.

«Системное сообщение.

Вы убили троих членов враждебного клана «Паханы», вам начислено по 150 очков за каждого.

Вы ранили пятерых членов враждебного клана «Паханы», вам начислено по 50 очков за каждого.

В результате разгрома враждебный клан «Паханы» распущен, всем, принявшим участие в бою, игрокам бонус 100 очков.

Если вы прочитали и поняли, написанное выше, вами выполнено игровое задание «Не погибнуть и не рехнуться», вам начислено 100 бонусных очков.

Ваш опыт 320

У вашего персонажа игровое достижение «Первое преднамеренное убийство», +500 очков опыта.

Ваш персонаж убил лидера враждебного клана «Паханы», + 400 очков опыта.

Ваш персонаж удачно притворялся мёртвым, начислено 100 бонусных очков.

Опыт персонажа 1040.

Поздравляем! У вашего персонажа достаточно очков для перехода на следующий уровень. Перейти»?

Неждан пожелал.

«Ваш персонаж перешёл на следующий уровень, списано 1000 очков опыта.

Опыт персонажа 40 очков.

Доступно рандомное увеличение характеристик персонажа:

Восприимчивость.

Предчувствие.

Любознательность.

Эмоциональная устойчивость.

Психическая устойчивость.

Что выбираете»?

«Психическую и побыстрее»! – Не раздумывая, выбрал Неждан.

«Ваш выбор принят. Психическая устойчивость вашего персонажа повысилась на 7 %.

Приятной игры».

– Это много или мало? – Обоснованно беспокоился Неждан за парня, и, правда, было отчего.

Изуверский план руководства в целом удалось воплотить, хотя, если честно, только так, в общем, он и был реализуем, ибо основывался на идеях «если не мы, то никто» и «так дальше жить нельзя».

Лупили Неждана как последний раз перед смертью! Он уже сам поверил, что смерть пришла. Славный получился замес – в трюмном полумраке, против неясных силуэтов, практически на ощупь.

Бились насмерть не только за справедливость, но ради утверждения абсолютной власти, парни безжалостно давили даже намёк на возможную конкуренцию в этом вопросе, наглядно демонстрируя безоглядную решимость. Простенькая операция, по мнению Черныша, всё получилось ну очень убедительно и полезно, правда, для Захарушкиного здоровья не очень, но это подразумевалось с самого начала.

Полежать пришлось не в кучке, а под кучкой мертвецов. Неждану показалось, что целые сутки провалялся под дохлым Конягой, Заки от таких дел слегка рехнулся. Так, что когда всю полудохлую компанию стали поднимать на палубу, Захар проигнорировал и петлю на ногах, и прелесть путешествия вниз головой.

Перетаскивание тушки на бак волоком, мордашкой по палубе, и вовсе воспринял даже с некоторым облегчением, а Неждана веселила дурацкая мысль, что снова палубу кровищей загадили и от уборки отмазались.

Дотащили до фальшборта, и нет бы сразу в море – снова привал. Порядок должен быть. Ждали офицера, а дождались Джима, тот быстро сосчитал естественную убыль и велел вываливать.

– Сэр, ведь вы сегодня за доктора? – Хрипло спросил пацана в офицерском мундирчике старый моряк.

– Да, будь они неладны, эти дохлые…

– Дохлые преступники, сэр?

– Теперь их судит Бог, Сэнди. Для нас они уже не преступники.

– А если ещё живые, сэр? Вы за доктора, сэр, вам и устанавливать факт их смерти. Мы ж простые моряки, неучёные…

– Выкинуть этих за борт у вас мозгов хватит? – раздражённо спросил Джим.

– А как же факт смерти, сэр?

– Океан установит его не хуже меня. Заканчивайте тут, Сэнди, не затягивайте, а я пойду доложить, какие вы молодцы, – решительно командует Джим и топает подальше от столь неприятного места.

– Ишь молокосос гонористый, а службы не знает. Это буду исполнять, а это ему не по нутру, кто-нибудь за него пусть делает! Тьфу! – Пробасил в сердцах старый Сэнди.

– И что, благородие свалило, теперь нам пацанят кортиками того? – Недоумённо промычал второй матросик.

– Ты оглох? Что сопляк приказал? В море их выбросить.

– Что ж, давай их хоть свяжем для порядку.

– Тресь. Хрясь. Ну как, балабол, прояснело у тебя в голове, иль ещё дать?

– Уф, Сэнди, чего в морду-то сразу? За борт их? Да с радостью!

– Вот и займись, а я на твою радость полюбуюсь.

Матросик попался работящий, исполнительный, новатор, блин. Приподняв, прислонял трупы к фальшборту, чтоб ручонки наружу свисали. Ловко так за ноги хвать и в добрый путь. Быстро справился, всего и было-то не больше двух десятков.

Неждан остался навек благодарен Сэнди за такую услугу, пусть даже оказывал он её мертвецу из-за собственной лени. Весь план имел столько разных “если”, что, по сути, сводился к тупому везению. Своей безалаберностью Сэнди шансы ему, как минимум, удвоил и спас жизнь. Без мешка на голове он смог сориентироваться, оценить скорость корабля. Не пришлось развязывать верёвки, поэтому, нырнув, не терял время и дыхание, уверенно рассчитав курс, поплыл к цели. Ну, не очень уверенно, болело же всё, хотя холодный морской компресс здорово помог.

Цель – верёвка под кормовой надстройкой. Откуда бы ей там взяться, и откуда ему про неё знать? Ничего он не знал, конечно, просто обосновано на неё надеялся. Плюш сказал, что привязал, а в то, что она и утром там будет висеть, оставалось только верить. Вообще, очень уж обоснованной надежду назвать трудно, но после событий последних игровых дней Неждану стали как-то фиолетовы шансы и вероятности. Ну и правильно, везение бывает только сумасшедшим, иначе это не везение, поэтому-то по-настоящему везёт только психам. А кто ещё способен всерьёз что-то планировать, надеясь только на удачу? Кому надеяться больше не на что.

Повезло Неждану, беседка оказалась на месте. Беседка – это просто две петли под задницу, и ещё одна под спину. Чтоб он мог в ней сидеть до смены пацанских вахт. Здесь его могли обнаружить, только засунув голову в дыру нужника, или с другого судна, но конвойный шлюп шёл впереди, а встречи в Атлантике не часты.

Однако было совсем нескучно. Нормально качало, верёвки сразу врезались в мякоть и тёрли, хотелось пить, хотя до воды было всего полметра, а когда усилилось волнение, дистанция временами сильно сокращалась, порой переходя в минус. Для пущей игровой реалистичности нужником постоянно пользовались, и при неблагоприятном ветре… А учитывая стремление моряков ходить в полный ветер, он благоприятным быть не мог. Неждан чувствовал себя как ёршик в унитазе – обосрут, сполоснут, потрут об борт. Ещё и наслушался всякого. Оказалось что, люди на толчке любят поговорить о наболевшем. Избавляются от ненужного во всех смыслах. Комната разрядки, понимаешь.

Вдобавок Захарка очухался, помогло усиление психической устойчивости. Поверил, что взаправду живой и, конечно, сразу принялся жизнь критиковать. Он, конечно же, герой – сам, без истерик, зарезал целого Конягу! Легенда, просто! Но что он имеет в результате? Почёт и славу? Кое-кто мог, вообще, подумать, на что толкает бедного ребёнка???

Понятно, виноватым во всём оказался только Неждан, дух тёмный и грязный. Или демон? Истязатель и погубитель славного, доброго, ни в чём невиноватого Захарушки. Ругался малец исключительно по-английски – немного стеснялся, для общего демонского развития, и не овладел он ещё во всей полноте русским матом.

Скоротали времечко, провели нескучный денёк, как солнышко с тоски утопилось в море, сверху из сортира окликнули ломким баритоном. Они спозаранку там уже надраивали. Неждан под сортирной дырой за день оценил тяжесть их доли, но почему-то ему совсем не было их жалко, ну, ни капельки. Парни сбросили линь, он за него самым хамским образом подвязался и сообщил в сортир, что руководство может его подтягивать. Подняли, к чему он принципиально не приложил ни малейших усилий, втащили через дырку внутрь. Неждан подумал, что убьют его за наглость легендарные Длинный Джек и Пол Головня, а они обниматься лезут к мокрому, обосраному, едва стоящему на ногах подростку!

– У нас получилось, братец!

– Руда, ты так радуешься, будто не верил, – еле ворочая языком, Неждан поддержал беседу.

– Я не мог поверить в подобный бред, извини… Ой, тебе ж трудно говорить, держи, – Руда протягивает флягу с водой.

– А ты, Лют? – с трудом оторвавшись от воды, Неждан куражился, как пьяный от своей маленькой победы.

– Я тоже, – будто извился Лют. – Ведь мы не психи как ты.

– Зато ты верил… или тебе было пофиг?

– Не знаю, Руда. Что теперь? – Неждан выхаркнул из себя слова.

– Теперь мы тебя потихоньку, пока вахтенные наших Битлов слушают, проведём в такелажку. Хотя бы ползти сможешь?

Он уверенно кивнул. – Ползти точно смогу.

– У тебя две задачи, – вздохнув с облегчением, командует Руда, – главная – подготовка боцмана к вербовке, основная – люк в трюм из такелажки.

– Дык, его ж там нету!

– А ты сделай. Вот тебе инструмент, – Лют протянул ножик, – только переборку не ковыряй, палубные доски намного тоньше. Прячь и пошли помолясь.

* * *

Квантум. Каторжник.

Мир не без добрых людей даже в Атлантике, даже на корабле дураков. К кому ж податься сиротинушке?

– Добрый вечер, сэр боцман, сэр. Я тут немножко умер, сэр. Не откажетесь спасти мою шкурку ещё раз, сэр? – вежливо обратился Захар к боцману, когда бедняга заглянул в такелажку проведать свою заначку, пинту рому, спрятанную в канатной бухте.

Боцман подобрал с палубы челюсть, развернулся и ушёл. Отсутствовал пятнадцать не самых лучших минут в жизни Захара. Вернулся с водой, сухарями, куском солонины и старым камзолом. – Чтоб укрываться, тут бывает прохладно. До каторги собираешься прятаться?

– Хоть до Южного полюса, сэр боцман, сэр.

– Ты – ловкач, может быть, ещё побываешь там. Живи пока здесь, потом что-нибудь придумаем, – родил стариковскую мудрость дядя Яша. – Как выжил-то?

– Чудом, сэр боцман, сэр. – Учтиво отвечает Захар, пережёвывая сухарь.

– Действительно, по-другому никак. Эх, жаль, сказать никому нельзя!

– Кому это, сэр боцман, сэр? – Захар аж пол-сухаря с перепугу проглотил.

– Джиму, недоофицерику нашему, это ж он тебя в последний путь провожал. Только ему на вас даже посмотреть было неприятно. Ну и морда у тебя, юнга! Утопленник и есть! – Усмехнулся старик, будто сам красавчик, горилла сизерожая, – Сэнди, старый лодырь, тоже вас не разглядывал. А с Эдди какой спрос? Хотя ему тоже влетело.

– За что же?

– За тебя. Капитан с Дасти отчего-то тебя долго дожидались, да так и не дождались. Устроили скандал, подумали, что ты из трюма не вылез. – Боцмана аж распирает ехидством. – Каторжан всех из трюма выгнали и разложили на палубе, каждого рассматривали! Судно обыскали! Ну, разобрались, наконец… потом. Кэп в твою гибель верить не хотел, Джима чуть за борт не выкинул, чтоб в него пострелять, как в тебя, видать, хотел. Только Боу ему как-то не дал Джима обижать. Чего-то такое он Кэпу сказал, что тот подобрел дюже, аж ласковый стал. Только каторжан мордует тростью и команде линьками достаётся ни за что и постоянно. Все хлебнули за твои поминки, сорванец. Вот бы порадовались, узнай, что живой ты!

– Чего ж ты, Джэкоб, тянешь? Решил поиздеваться? – Спросил Захар угрюмо, не уловив юмору.

– Ага, не только ты шутки любишь. Когда с рейса вернёмся, я этих придурков так ославлю! Да меня за твою историю до конца жизни во всех тавернах бесплатно будут поить – моряк мечтательно закатил смешливые свои глазёнки.

– И долго жить собрался, сэр Джэкоб, с таким пассажиром-то? – Пацан сухо-официально обломал ему фантазию.

– Сказал же, придумаем что-нибудь. Доедай и спрячься за канатами, отдыхай. А я рому хлебну и пойду, служба ж у меня. – Раздражённо перешёл на служебный тон старый моряк.

«Системное сообщение.

Поздравляем! Выполнено игровое задание «Дожить до вечера», вам начислено 50 бонусных очков опыта. Ваш опыт 370.

Отношение боцмана к вашему персонажу улучшилось до искреннего интереса и симпатии.

Получено игровое задание «Шутка боцмана».

Бонусы – скрыты.

Штраф – после рейса самому до конца жизни поить боцмана в любой таверне по его выбору.

Приятной игры».

Неждан пожал плечами – какой штраф? Ему уже для дяди Яши ничего не жалко.

 

Глава 4

Россия. База отдыха «Кедровая», оперативный центр проекта «Кватум Эго».

На мониторах возникло долгожданное изображение: столбы, палки, верёвки, ярко-синее безоблачное небо, морской горизонт, волны крупнее…

– Ты можешь там башкой не вертеть? – Проворчал Паша.

Камера вернулась к горизонту, на этом фоне возникли слова. – Так пойдёт?

– Пойдёт. Можешь говорить? – Спросил Женя.

– «Буквы непонятные, или слова»? – Сразу появилась новая надпись.

Специалисты переглянулись. Обоих подмывало сказать, что да, непонятные, но получение изображения они уже подтвердили – не говорить же, что читать разучились!

– Ну-у-у… – Замычал Женя, не находя слов. – Э…

– Голосом душевней как-то! – Нашёлся Паша.

– «За душевностью идите в церковь». – Последовал добрый совет.

– Хорошо, сходим, за тебя помолиться? – Деловито спросил Женя.

– «Ну, помолись».

– А за кого, имя твоё как? – Вкрадчиво уточнил Паша.

На мониторе буквы стали складываться в многоэтажные, сложные конструкции крайне нецензурного содержания. – «Ё… душу мать, придурки. Уяснили»?

Паша добродушно заговорил. – Ладно-ладно, извини, храни своё инкогнито. Давай уже о деле.

– «Давайте. Значит, про игру. Это квест «история молодого человека», задача состояться в жизни и умереть богатым и счастливым. Старт самый низкий, для этих времён полный финиш – мы оказались под водой, даже в гробу. Или почти в гробу – в верхнем трюме. Повезло ещё, что судно всю жизнь прослужило в королевском флоте бомбардирским кораблём. Верхний трюм, где мы живём, это бывшая орудийная палуба, а нижний, настоящий, где должно быть особенно мокро и мерзко, завалили чем-то тяжёлым, задраили и даже засмолили. Так что хоть и под водой, ниже ватерлинии, за то не в луже.

Живём в тесноте и в темноте, но не в обиде – никто же не виноват, что нас всех ещё в Англии не повесили. То есть, если бы повесили, никто тут не сказал бы, что он в этом виноват, а вот к тому, что не повесили, точно непричастны – сами очень удивляемся. Других, кого суд признал виновным в том же, вешают без разбора рангов, пола и возраста.

Понятно, если б кого-то выслушали, ребята легко обосновали б любому королевскому судье, почему именно их вешать не следует – по молодости, стеснённым обстоятельствам, общей жизненной несправедливости, происхождению, от доблестных предков до тяжёлой наследственности. Кстати, нас действительно большинство невменяемые или по состоянию аффекта. Ну, на самый крайний случай, просто зарезали бы любого королевского судью и удрали.

Или только б зарезали судью – неважно, главное, лучше бы нашим персонажам вообще не попадать в руки правосудия. А раз попали, грех жаловаться, тем более реально повезло. Повешение заменили пожизненной ссылкой в колонии, а почему – пацанам не очень важно. По официальной версии оттого, что они все мужеского полу, им не больше шестнадцати лет и в этот самый год преставилась королева Мария. Враньё, конечно, уже родили несколько версий истинной причины.

Основа всех версий – легенда о корабле дураков. Подробнее по теме посмотрите в сети, в целом это способ массовой казни с закосом под несчастный случай. Если кого-то неудобно или не за что казнить открыто, приглашают на морскую прогулку под разными предлогами.

Пока самая главная секретная версия – участие в учениях королевского флота в качестве мишени. Разработали её сталкеры, а главной и секретной она стала потому, что мы тут рулим потихоньку. Собрались в клан, ликвидировали верхушку привилегированной уголовной части скопом. Первая решительная атака прошла удачно за счёт внезапности. Даже серийные убийцы очень хотят жить и считают, что противник тоже безоглядно жизнью рисковать не станет. Только для нас-то это всё игра.

Сейчас подчищаем остатки и пособников. Черныш организовал подходящих ребят в подобие Смерша. Муторное дело – все уже знают, на что мы способны, соблюдают видимость приличий, не хамят, да и нам на самом деле самим помирать не очень хочется и мальчишек терять нельзя, а они суки уже внутренне готовы к драке насмерть. Статус-кво, короче.

Порядки завели нормальные. Вода и сухари строго поровну, младшие под защитой, на палубу ходят старшие только по желанию. Руда, медик наш, что-то вроде госпиталя устроил, хотя реально мальчишек уже не спасти – ну какое лечение без лекарств, в сырости, с протухшей водой и плесневелыми сухарями? Если кардинально ничего не изменим… впрочем, тут всем хана, рано или поздно».

– Видео или фото приготовил? – Сдерживая азарт, спросил Паша.

«На видео не надейтесь даже, а фотографии есть. Корабль, моряки, пацаны, из сталкеров только Руда».

На мониторе появилась конопатое лицо Длинного Джека.

«Пробейте этого рыжего. Длинный Джек, в розыске за убийство брата, на корабль его папа лорд устроил. Папу не называет, может, какая-нибудь историческая личность, на кого он похож»?

«Остальные фотографии пошлю файлом, есть вопросы»?

– Полно, к следующему сеансу приготовим список. – Отозвался Женя. – Когда тебя ждать?

– «Во время своего дежурства. Пока». – Изображение пропало.

– Есть идеи? – Обратился Женя к Паше.

– Да Сыч это, кто ж ещё! – Ответил тот.

– Да, Сыч наиболее вероятен. Однако пока уверенно можно исключить только Руду – самого себя не сфотать.

– Вообще, главное-то другое – кто это на самом деле. – Пробормотал Паша, Женя задумчивым кивком с ним согласился. Они не знали, кто из испытателей на связи, и обоих занимала фигура научного руководителя проекта, его в глаза никто из сотрудников не видел. Некий таинственный гений, сумевший всем этим настолько заинтересовать контору? Кто-то особо засекреченный или… один из испытателей?

* * *

Квантум. Каторжник.

Черныш стал заместителем Руды. То есть его никто не назначал, просто раздавать ему назначения не рискнул бы даже Руда, он сам возглавил работу на главном направлении, освобождая время лидера для общего руководства. К тому же с мостика главарям только общее руководство и оставалось. Получилось весьма удачно в силу особых свойств характеров Поля Головни и Длинного Джека, у обоих решение даже простейших текущих вопросов редко обходилось без членовредительства, а то и смертоубийства.

Ситуация на корабле сложилась близкая к идеальной – страшно умное и просто страшно ужасное руководство где-то на безопасном удалении драит палубу, о народе денно и нощно думает, а народ на себе заботу ощущает посредством близких к нему сталкеров и примкнувшего к ним актива. В результате у народа есть уникальная историческая возможность руководство от всей души любить, а бояр, непосредственных, порой чересчур непосредственных, исполнителей недолюбливать. Чернышу, студенту-филологу, участнику боевых действий, общие слова не нравились, и он сосредоточился именно на конкретной заботе, буквальном её воплощении – защите.

Кроме обычной детской жестокости, несправедливости, обнаружилась и другая серьёзная опасность. Пушок с понятной тревогой заметил ребят под хмельком, сам провёл короткое расследование, вернее, уточнил отдельные моменты, его Эндрю и так всё хорошо понимал. Пацаны попросту прислуживали матросам в кубрике – чистили сапоги, чинили одежду, убирались – а матросики поощряли старательность единственно действенным в их представлении способом, ромом. Второй действенный способ, побои, в данном случае не годился, как ни странно, по закону – нижним чинам прислуга просто не положена. Именно оттого им было так сладостно порой почувствовать себя господами.

Уточнял Пушок персоналии новоявленных господ, портить отношения с боцманом и другими унтерами откровенно не хотелось. Однако, как и следовало ожидать, баковая аристократия это не одобряла и всего лишь закрывала глаза. В малолетних прислужниках унтер-офицеры не нуждались, перед ними лебезили сами матросы.

Пушок поговорил по душам с пацанами, напросился разок с ними за компанию… одного раза ему хватило – он с трудом смог отказаться от мысли попробовать выпивку в игре, да и то потому только, что его Эндрю от одной мысли «мой демон пьянчуга» чуть за борт не выбросился. В следующий раз прислуживать в кубрик пошли Чарли Ёрш, весьма рослый юноша, и здесь габаритные Зуб с Клыком, совсем уже немаленький Бобби и Стужа – господин участковый решил, что и в игре это его дело.

Как он в реальности мечтал вот так зайти в зачуханую нору и вломить вечно пьяным родителям и гостям их за голодных, замызганных ребятишек! Что ж, сбылась его мечта, парни зашли и принялись избивать матросов. Угрюмый Джордж, Эб Топор, Маленький Бобби и Чарли Ёрш просто лупили всех подряд, а Стужа сопровождал это дело расспросами, кто конкретно наливал малолеткам, да откуда берут ром. Его стараниями простое избиение обрело некоторую осмысленность, отчасти заходя в моральную область, а другим краем в практическую.

Матросики всё-всё осознали, особенно после того, как на их вопли в кубрик заглянул шкипер сэр Джон. Оценил мизансцену, от себя добавил башмаком одному матросику и ушёл, харкнув на рожу другому. Пацаны слега притомились и снизошли до искренне предложенной нижними чинами крепкой, как ром, дружбы.

Решили для профилактики сделать такие визиты традиционными, а чтоб господам матросам легче служилось и крепче дружилось, пусть так же таскают ром, да рассказывают, что вообще творится, и какие вопросы им сэр Дасти задавал. Этот сэр весьма заинтересовал Черныша. Гуляет в цивильном платье, формально пассажир, а полномочия повыше капитанских. По всему выходило что-то вроде особиста. Чернышу очень интересно, что делает особист на обычном каторжнике?

Неждан через щёлку в переборке такелажки наблюдал забавные сценки. Когда в кубрик заходили гориллообразные сэр Джэкоб или сэр Джон, у матросиков и раньше сразу возникало острое желание подышать свежим воздухом, аж надышаться не могли, пока боцман или шкипер не выйдут. С недавних пор матросы кубрик посещают неохотно, будто по обязанности, Неждану показалось даже, что по очереди. Заходят смурные, ждут Черныша с Бобби или Стужу с Клыком и Зубом, о чём-то беседуют и выходят счастливые, иногда со следами побоев на радостных лицах.

 

Глава 5

Неждан.

«Системное сообщение.

Поздравляем! Выполнено игровое задание «Дожить до вечера», вам начислено 50 бонусных очков опыта. Ваш опыт 420.

Приятной игры».

Всегда подозревал в себе что-то кошачье. Взять работу ту же, всю дорогу предпочитал индивидуальный зачёт, даже людей стал делить по простому принципу. Одна, меньшая часть, получив задачу, думает, как её решить самостоятельно, а другая озирается в размышлении, кто бы помог, а то и кого бы припахать вместо себя любимого. И с людьми странно получалось – лично дружили, а с коллективом напряг. Про начальство и говорить нечего, это отдельный вид прямоходящих безрогих козлов или тупорылых баранов.

К чему это я? Да в такелажке ощутил себя настоящим корабельным котом. Никто меня не видит, но все помнят, и прорва личного пространства – я поначалу на канатных бухтах чуть не катался от счастья! Как на них здорово спится! Не верите – поспите с недельку в протухшем трюме, мне лично, чтоб убедиться, хватило трёх дней.

Понятно, хожу, где вздумается, делаю, что захочу, а вообще, приучаем с Захаром друг друга к систематическому труду, мы же всё-таки человек. Днём, пока за общим шумом не слышно, пилим палубу, или прячемся и спим по очереди. Во снах уже специально воспроизвожу все свои драки, что с детства запомнились, а то Захара кошмары одолевают. Перепиливаю потихоньку доски палубы под люк и английский учу. Меня Захар натаскивает, обучаясь основам русского. Очень эффективно, когда учитель и ученик в одной голове. Круглосуточно. Урок не прогуляешь и на уроке в тетрадке не порисуешь.

Ночью понемногу разминаемся, прививаю мальчику привычку к преодолению боли и усталости, ещё к ножику привыкаем, не всё ему дубиной махать. Не было у меня детей и младших братьев, не ведал я того чувства. За то теперь мне совершенно ясно, почему кошка, обняв котёнка передними лапами, лижет ему мордочку и яростно лупит его задними. И почему, едва получив трёпку, малыш снова гоняется за мамкиным хвостом, вымогает ещё, ведь в ней проявление зверской любви.

Допустим, отжимаемся – скулежу было! Не могу, грит, больше и всё. Отвечаю, давай тогда я. Он такой, – ну-ну.

А я его тушку принудил ещё к двум десяткам отжиманий именно на том самом чувстве. Бедняга решил, что сдохнет так скоро. Прям уверен был, что помрёт, пока сам топиться не собрался. Он же у меня красавчик, вши в голове нам ни к чему, выпросил у боцмана ремень на ночь, кусок мыла, как мог, подправил ножик и сбрил русые космы. Нормально получилось, правда, порезался слегка без зеркала. Мальчик испытал стыд и настоящую боль. Но и настоящую заботу! А боль – фигня, смейся, Зак!

Боцман нас сразу не узнал, решил – белка. Дядя Яша дозревает, ему, бедняге, в компании стариков неинтересно, а тут молодые неопухшие уши без дела валяются. Приносит пожрать и свежие новости. Кэп всё никак успокоиться не может, траур по Захарке затягивается, боцманюга от души веселится.

Ну-ну, послужи пока, служака-юморист, время на мягкую вербовку у нас есть. Придумывать он что-то собрался, ага. Не догадывается даже, что детки уже всё придумали, и замысел их сработает с неотвратимостью детонации ВВ.

* * *

Неждан.

Как и планировали, на третий день дело сдвинулось. Проснулся я раньше Захара, умотал малыша ночью до нервного вздрагивания. Лежу с закрытыми глазами. То ли грёзы, то ли мысли, у Зака перенял привычку.

Тут Джэкоб притопал, присел рядом на канаты, вздохнул и свою чёрную клешню на мою порезанную голову положил. Смотрю на него сквозь ресницы, а у самого кол поперёк грудной клетки от его несчастного и одинокого образа.

– Дядя Яша, ты чего? – вырвалось по-русски, а он мне: “Why?”

Не "what", а "why"! Захара не бужу, нахватался немного. Спрашиваю на дрянном английском, мол, ты меня понял, что ли? Жуткое зрелище. Жуткое и душераздирающее – здоровенный, седой, с изуродованной харей мужик плачет, закрывая лицо почерневшими клешнями и плечами трясётся. Не лезу, не мешаю. Вроде, отпустило его, подышал, забормотал что-то. Разобрал только "слышта". Ага, сейчас англичане так поморов зовут. А я ему. – Асэй?

Его чуть по новой не скрутило. Спрашивает, почему я слова коверкаю, нормально же говорил? Отвечаю, что убогий, накатывает на меня, поэтому и пожалели. Дядя Яша пригорюнился, рассказывать начал, убогому-то можно. Ходил он в Архангельск. Глянулась ему там одна вдовушка, малец у неё был, как Захарушка. Ну, любовь – подарки, встречи, расставания. Понесла она от него. А когда на другую навигацию пришли, не нашёл никого – оспа.

Посидели, помолчали. Спрашивает, а как сейчас, на тебя часто накатывает? Отвечаю, что бывает.

– А по-московитски хорошо говоришь?

– Хорошо.

– Давай говорить. Мне и наука, и как будто с ними, – начал боцман, да как осёкся, посопел и продолжил уже в сердцах, – эх, дети ж вы ещё, … так её и сяк, а вас убивают, и вы убиваете…! Ты всё, что я сказал, разумеешь?

– Всё, отче, ведь я каторжанин. Дети, говоришь? Может, ты думаешь, что Жёлтого без крови можно было отшить?

– Стервец он был, ад ему потеплее. Ещё в таверне… ну, "У Конюха", королевское серебро пропивали перед морем-то. Тебе понятно?

– Поньятно-о-о.

– Не дразнись. Жёлтый спьяну грозился вас всех огулять. Его за нехороший случай вообще хотели списать – плакался, что ему пришлось выбирать. Или сюда, или под забор, а там таких "режьют ножьикам". Так?

– Так, дядя Яша. У тебя хорошо получается.

– Как э… soule отдыхаю. Душой? Ещё лучше. Ну вот, шкипер Джон, ты его видел, по доброте своей объяснил Жёлтому, что за деточки в трюме. Тот поскучнел, но, видать, пакостных мыслей не оставил – ведь вы никто, даже хуже каторжан. А тут ты смазливый, как девке дай бог. Не совладать ему было с натурой. – Покачал моряк седой головой. – Даже если б он живой остался и всё про тебя понял, других бы стал нагибать. Не знаешь будто? Ух, раскраснелся! Сдох он, и думать ни о чём не надо. Только понимай, что ты его ещё за всех вас зарезал.

Помолчали. Хорошо в море молчится, как будто волны несказанное говорят.

– Слышта, тыпер ты говорьи.

– Нас убивать везут, дядя Яша. – Перехожу к делу.

– Куда?! – удивился моряк.

Нашёл, у кого спросить! Я ему штурман, что ли?!

– Не знаю, но что убивать – это точно. Вас тоже.

– А кто?! – родил просвещённый мореплаватель второй умный вопрос подряд.

– Ты, дядя Яша, не обижайся. Мои друзья знают, что я здесь прячусь. Мой друг по-московитски попросит у тебя позволения меня навестить, так ты ему разреши. Поговоришь с ним об этом. – Задушевно уговариваю дедушку.

– Поганец! “Дядя Яша”! Зови меня “господин боцман”. А то накажу… как-нибудь, – запыхтел старик и, перейдя на английский, грустно продолжил. – Прям заговор! Ладно… сейчас я тебе пожрать принесу, а ты пока… Срать-то с фальшборта умеешь? Хотя, чего это я?

Грузно ступая, уходит.

– Неждан, а как мы пацанам передадим, что к боцману надо подойти и что ему сказать?

– Доброе утро, Захарушка. Они всё слышали. Стали слушать, как только боцман сюда притопал, а топает он – будь здоров. Пойдём к фальшборту, нам же целый день терпеть.

Успели как раз к приходу дяди Яши. Овсянка с солониной – мням!

– Наелся? Спрячься и спи до вечера. Ночью ещё поговорим.

– Ай-ай, сэр боцман, сэр, – браво отвечает сытый Захар.

– Голодный, так “дядя Яша”, а как нажрался, сразу “сэр боцман” стал. Тьфу, подлиза, – ворчит дядя Яша, уходя.

* * *

Квантум. Каторжник.

Захар заныкался за канатами, Неждан заботливо закутал его в камзол и поставил сон про настоящую уличную драку, стройбатовские ему пока рановато. Ребёнок быстро уснул, а самому не дали поспать знакомые голоса. Прикольно сочетаются хриплый рёв и подростковый дискант.

– Тут твой дружок, только спрятался и спит. Я его сейчас позову.

– Не надо, сэр Джэкоб, пусть поспит. Давайте пока вдвоём поговорим.

– Хм. Непонятные вы ребята. Под утро Зак мне про друга сказал. Я уж решил, что он выдумывает, или на авось надеется. Утром ты подходишь. Чудеса! Его полудохлого за борт выбросили, он как-то не утоп, на борт забрался. Прячется тут от смерти. Иди, обними друга! Нет. Спит? Ну и хрен с ним, без него поговорим!

– Сэр Джэкоб, полудохлым я его сам делал, ни капли не сомневаясь, что он сможет выплыть и пробраться сюда. Мы с ним так и договаривались. Что от смерти прячется, тоже ерунда, нас всех обрекли на гибель. Тем более что он умеет прятаться. Если бы он не захотел, вы бы его не обнаружили. Но нам очень нужно с вами поговорить, – приступил к беседе Пушок, спокойно располагаясь на канатной бухте.

– Вот и Зак говорил, что вас убивать везут, – включился в диалог боцман, неуверенно присаживаясь напротив.

Классическая схема делового разговора – глаза в глаза, полностью на виду друг у друга.

– Сэр Джэкоб, вы в этом рейсе ничего странного не замечаете? – вкрадчиво спросил Пушок.

– Обычная служба, вроде. – Пожал дядя Яша плечами.

– А! вы уже ходили в подобные рейсы! – полувопросительно обрадовался Пуш.

– Нет, впервые. Да мне всё равно, я пенсию выслужил. Это мой последний рейс.

– Везёт вам. Вернётесь домой к семье! – искренне так позавидовал юный каторжанин.

– Некуда мне возвращаться, – а в интонации: “и нечему тут завидовать”.

– Гм. А в вашей команде кто-нибудь ходил в такие рейсы? – как бы из-за неловкости Пушок перевёл разговор “на другое”.

– Нет, ребята не говорили, – сухо принял дядя Яша невысказанные извинения.

– Ребята у вас немолодые, – посочувствовал юнец ветерану.

– Ну да. Все, как я, женатые на море, – резковато ответил боцман, а вторым смыслом: “а вот тут, сопляк, можешь позавидовать”.

– Вы служите с давних пор, знаете много моряков. Вам доводилось слышать о подобных рейсах? – с радостью ”завидует” сопляк.

– Конечно. Я знаю много парней, служивших на каторжниках. Только они всё по-другому описывали. Совсем по-другому. Главное, они ничего не говорили про убийц. Я всю жизнь считал, что всех убийц вешают, ан ошибся, – дядя Яша охотно пустился в воспоминания, под восторженным взглядом Пушка.

– А что вы можете сказать о нашем судне? – робким тоном пионера на встрече с ветераном спросил вербовщик.

– Ничего хорошего. У нас в команде есть матрос младше этого судна. Его недавно из старого бомбардира в транспорт переделали. Квартирмейстер Адамс рассказывал, он служил на нём оберфейерверкером, – ухмыльнулся боцман, довольный почтительностью и искренним интересом.

– А офицеры? Как вы думаете, это у них первый такой рейс? – получил дядя Яша первую плюху. Тон и взгляд Пушка стали намного жёстче.

– Гм. Кэп, Дасти и штурман точно раньше вместе ходили. Я специально не подслушивал, да они и не таятся. Вспоминают какие-то истории и смеются, – немного растерявшись, ответил боцман.

– А вы говорите, что всё как обычно! Для корабля и команды это первый такой поход… и такие рейсы уже были, но никто о них ничего не знает, – не давая дяде Яше собраться, Пушок влепил ему всерьёз.

– Ты хочешь сказать, что из таких походов никто не возвращался? – совсем растерялся боцман.

– Да, сэр Джэкоб, никто, кроме офицеров. Это корабль дураков, – чеканя слова, начал избивать ветерана юный каторжанин.

Дядя Яша неестественно развеселился в психологическом нокдауне. – Ха-ха-ха! Это когда было, да и было ли вообще? В наше время…

– В наше просвещённое время власти порой стесняются вешать детей. – Процедил пацан сквозь зубы. Улыбнулся иронично. – Раньше не стеснялись, а нынче стало как-то неловко. Что им прикажете делать с малолетними убийцами? Например, с Заком или со мной?

Пушок уже снисходительно принялся отвешивать боцману пинки презрения:

– Вот и возродили добрую традицию. Потихоньку. Команду тоже в дураки записали, чтоб вы потом в тавернах всякие ужасы не рассказывали. Подобрали корабль и команду, чтоб не жалко, на один только рейс… туда, без обратно…

– Мда. Дожил, старый я дурак, малец мне на пальцах очевидное объясняет! А я ещё смеялся! И шкипер у нас, и квартирмейстер, ещё капрал этот был. Думал, что начальство рехнулось, столько денег без толку платить, а они и не собирались! – Растерянность дяди Яши перешла в ярость унижения. – Что думаете делать?

– Спасаться, сэр Джэкоб. – Пушок снова стал почтительным.

– Ну и спасайтесь, охламоны! Я тебе зачем? – Дядя Яша в яростной контратаке лупит воздух.

– Ещё неплохо было бы кое с кем посчитаться. – Уже не так почтительно спокойно добавил Пушок.

– Бунт решили затеять?! Да вам, малолеткам, из трюма не вылезти. А кто вылезет, тем хана. Посчитаться им! Уж, не с нами ли, умник? – Боцман веселится, празднуя “победу”.

– Зак как-то вылез и обратно залез, – спокойно напомнил Пушок, – не сам, ему помогали.

– Помогали, тоже мне! Ну, спрятал мальца ради хохмы, дальше что? – Почувствовал какую-то подначку дядя Яша, но не улавливал смысла.

– Спасибо вам за спасение Зака от всех нас! – С чувством сказал Пушок.

– Хм, да чего там… стой, от кого это, от вас? – всполошился боцман.

– Ну, Заки ловок, конечно, но такой финт даже ему в одиночку было ни за что не провернуть. Мы ему помогали, в нашей команде есть ребята и половчее Зака. Но без вас ничего бы не вышло, спасибо вам, – Пушок со всем респектом перешёл к самой вербовке.

– Так с кем вы такие шустрые собрались сводить счёты? – почти всё поняв, деловым тоном спросил боцман.

– Для офицеров это не первый такой рейс. Они уже водили корабли дураков и сейчас сознательно везут нас, – клокоча в глотке не наигранной яростью зарычал Пушок, – всех нас, сэр Джэкоб, везут на убой!

– Злишься? Хотя, за что нам их любить? Ну, угробим мы мразей, что дальше? – как бы безразличным тоном продолжил расспрашивать дядя Яша.

Пушок сразу уловил, как неслучайно он сказал “нам” и “мы”.

– Захватим суда, сэр Джэкоб, и удерём в колонии. Там нас не найдут, – запросто так просветил его юный отморозок. Даже улыбнулся.

– Шустрые вы, говоришь? Мои ребята тоже ничего, хоть и немолоды. Вы уже придумали план? Ну, конечно, мог бы и не спрашивать. Только вы себе представляете, что такое дорога через океан? Это вам не людей резать. Много вас таких? Ну да, так ты мне и сказал. Что с остальными мальчишками думаете делать? За борт? А если нет, где припасов на всех наберём, кто за порядком будет следить? Где один бунт, жди другого! – Джэкоб стал очень деловит и серьёзен. Он сделал выбор, причём, не только за себя.

– Про других ребят – скольких вместе с Заком выбросили? Вот и ещё выбросим, пока не добьёмся послушания. Куда-то мы скоро должны зайти? Там мы с послушными мальчиками захватим корабли и награбим всяких припасов для похода, – по-деловому сухо изложил Пушок.

– Разумно, главное – лихо, никто ж такое себе и вообразить не сможет! – азартно хлопнул себя по коленке старый моряк. Аж головой замотал от удовольствия.

– Возвращаться нам действительно некуда, да и не зачем. Немножко попиратствовать, да? – с молодым блеском в глазах воскликнул Джэкоб. Почесал тяжёлую челюсть. – Хех, ну излагай, как вы всё это думаете провернуть, да не нужна ли какая помощь?

Ничего конкретного в тот раз Пушок излагать не стал, а пригласил дядю Яшу к адмиральскому часу заглянуть в кубрик, пообещал угостить ромом. Вскипевшего, было, боцмана успокоил, что ром предназначается только взрослым, пацанва о нём даже не знает. Это же так привычно, что пацаны придут в кубрик, а уж боцман всегда найдёт способ найти занятие матросам, не вовремя сунувшим нос, куда не следует.

Пушок, со своей стороны признавая сэра Джэкоба главой «взрослой» части бунта, берётся организовать ему встречу с одним из главарей «детской», от чьего имени он и делает это предложение. Извинился в надежде на понимание, что самый главный пока светиться не желает.

– И впрямь хитрые поганцы, – хмыкнул дядя Яша поднимаясь. – Ладно. Потолкую пока с Джоном, шкипером, если что с собой приведу, поглядим на вас.

 

Глава 6

Россия. База отдыха «Кедровая», оперативный центр проекта «Кватум Эго».

Появилась отметка о новом сообщении обычного сетевого чата, Женя сразу открыл вкладку, едва не пробив изгрызенным ногтем сенсорный экран.

– «Привет, ребята». – Начал разговор участник под ником «Доктор».

Женя отметил голосовой набор, ответил. – Здравствуйте.

Возникший на экране ответ мигал две заданные в настройках секунды, сработал автоматический ввод. Специалисты переглянулись – всё-таки какое полезное изобретение этот голосовой набор! Учёных самих раздражала появившаяся с недавних пор почтительность в их голосах, к счастью текст не подкрашивался интонациями.

– «Что успели сделать»? – Доктор не любил долгих предисловий и отвлечённых тем.

– Э… – Начал Паша, а Женя придавил кнопку «Del», удаляя строчку «эээээ…», наградил коллегу выразительным взглядом. Тот, наконец, собрался с мыслями. – Прогнали через систему полученные изображения. Первоначальное заключение – образы сгенерированы не испытателями с вероятностью 98 %. Нет ничего похожего на то, что они должны были видеть в игре или в жизни. Так же это не результат работы нашего оборудования, мы только подключаемся к игре. В то же время нейронные нагрузки испытателей не превышают значений обычной активной игры, признаков усталости мозга нет, всплеск болевых ощущений быстро закончился, уровень боли фактически бытовой. Им там действительно комфортно.

– «Ваши выводы»? – Спросил Доктор.

Заговорил Женя. – Игровой мир полностью создан и управляется квантумом, ресурсы испытателей не привлекались. Как-то влиять на виртуальную действительность они могут только в рамках игровой логики, как в реале – никаких чудес.

– «Так уж и никаких? Вы не считаете чудом то, о чём мы сейчас разговариваем»? – Пришёл странный «лирический» вопрос.

– Смотря что считать чудом, Доктор. – Осторожно ответил Женя.

– «Ё моё. Похоже, ты считаешь чудом только то, что у тебя в штанах». – Доктор снова проявил начальственные замашки. – «Ладно. Подключайтесь к игре, разбирайтесь. Особо уделите внимание адресам всех привлечённых квантумом ресурсов, контактам со всеми квантумными фантомами, докажите хотя бы их существование. До завтра, работайте».

– До свидания. – Проговорили хором учёные, как обычно, напрасно проявляя вежливость – участник под ником Доктор уже отключился.

Женя и Паша выразительно переглянулись и пристыжено отвели взгляды. Они увидели друг у друга в глазах, в чём так не хотелось признаваться – зависть. Им хорошо помнились собственные ироничные улыбки, а то и смешки, с которыми они знакомились с положениями проекта. Идеи Доктора так же казались лирикой, общими рассуждениями, неясными предположениями. Ещё лучше застрял в памяти стыд, когда пришло осознание, насколько конкретен и безжалостно логичен в рассуждениях неведомый Доктор. Теперь они опять не всё понимают, им уже становится стыдно заранее… и просто по-человечески завидно – ай! Да Доктор, вот так сукин сын!

В конце-то концов, дело не в рассуждениях, эта придуманная неведомым гением заумная хрень реально работает, да что там – она существует! Классика просто – придуманная злым гением заумь в непостижимом по определению квантуме! Самим что ли начать писать книжки? Учёные подумали о графомане Нагорном, заулыбались и, обретя таким образом уверенность – есть в проекте существо намного их тупее – вернулись к делам.

* * *

Квантум. Каторжник.

Неждан.

«Системное сообщение.

Поздравляем! Вы выполнили игровое задание «Изучить основы английского», вам начислено 50 бонусных очков. Ваш опыт 470.

Поздравляем! Вы получили новый навык «Знание английского», у вас первоначальный уровень понимания речи «с пятого на десятое».

Бонус – доступ к сегментам памяти персонажа. Область доступа будет расширяться с улучшением навыка.

Приятной игры».

А вот бы я сам не догадался! Хотя за опыт благодарствую, интересно, сколько осталось до перехода на следующий уровень? Обычно порог удваивается, примерно такая последовательность: 1000, 2000, 5000, 8000, 15000…

Да поживём, увидим. Сэр Джэкоб и Пушок разошлись по делам, а я продолжил изводить Захара кошмарами. Интересное у нас получается кино – когда он спит, я без всякого языка могу транслировать ему свои воспоминания прямо в сон. Но только те, что видел лично, о которых, по-хорошему, сам бы не прочь забыть. Захарка в сновидениях будто всё лично переживает. Начали с коротких сценок, драки в основном, дошли до настоящих мультиков. Восторгу! Только что не ссытся во сне, пока он спит, я общий организм ещё и контролировать умудряюсь. Тоже интересная способность, а игра об этом ни полслова, вот отчего? Может, ещё навык недостаточно развит?

Захар у меня ребёнок приютский, почти домашний, долго такое терпеть у него не получается, проснулся, оценил обстановку и перетянул роль истязателя на себя. Пока разминался, запросто просмотрел ленту подслушанного разговора, благо боцман с Пушком болтали по-английски, а вот когда мы принялись за палубу, мне понадобилось всё моё терпение.

Он здорово продвинулся в русском, но не на лингвистическом, а на понятийном уровне, и с маниакальным упорством выискивает в моей памяти, что же я за всю свою жизнь успел узнать. Одно могу сказать точно – нецензурной лексикой и специфическим фольклором он овладел почти в совершенстве. Повторюсь, хорошо, что не на лингвистическом пока уровне, а то б сгорели со стыда.

Это ещё полбеды, беда, что всё это он сразу переводит на своё родное наречие и делает мне мозг – кара моя за то, что в школе англичанку на хрен слал. И математичку тоже, да и прочих… той же дорогой. Вот теперь за грехи мои тяжкие эта мелкая сволота вынуждает меня воспроизводить всё даже краем уха слышанное на уроках или испод палки прочитанное в учебниках, да ещё и на английский с ним за компанию переводить! Ради развлечения попытайтесь проделать это в уме с теоремой Пифагора, хотя бы просто сформулируйте!

Так и убили б его давно, хорошо, что я постоянно настороже, чуть что прячусь, лично перехватываю управление, Захар ещё по-детски неуклюж. Да и за кубриком поглядываю через щелку в переборке. С виду действительно ничего не изменилось. Пацанва занята на обычных работах, матросы тоже не бездельничают.

Потому и не показался мне необычно торжественным визит в кубрик Эндрю Окошка и Ерша Чарли сразу вслед за боцманом и шкипером.

* * *

Квантум. Каторжник.

Пушок с Чернышом уселись с одной стороны стола, моряки с другой. Полюбовались друг на друга и сразу перешли к делу, Пушок водрузил на стол флягу, а боцман подул в глиняные кружки. Сэр Джэкоб налил за знакомство, хотя пацаны и не думали представляться.

Черныш принялся обрисовывать перспективы. Первый вариант, моряки прям сейчас идут докладывать о бунте Кэпу. Вряд ли дойдут, но допустим. Немедленно начнётся бунт, терять однажды приговорённым нечего. Даже если удастся его подавить, погибнут мальчишки и многие матросы, а если не удастся – все погибнут, их попросту утопит шлюп.

Моряки уставились на парня, как на привидение. Пушок сам плеснул им из фляги и попросил о плохом не думать, ведь есть другие варианты. Сэры механически вылили в себя выпивку, Черныш официально улыбнулся и перешёл к следующему варианту. Бунт случится в порту, куда они по идее должны зайти за припасами. Ведь шлюп всё-таки собирается в Новый Свет?

Моряки машинально кивнули, Пушок поощрил их из фляжки, вкрадчиво приговаривая. – В порту у вас появится несколько возможностей: попытаться нам помешать, просто удрать, принять участие в бунте и удрать, принять участие в бунте и удрать с нами.

Дядя Ваня с задумчивым видом принялся загибать пальцы, беззвучно шевеля губами, дядя Яша вздохнул. – Короче давай! – и грохнул об стол пустой глиняной кружкой. Пушок тут же добавил рому и оглянулся на Черныша.

Тот водрузил на стол вторую фляжку со словами. – Пожалуйста. Мешать нам, что сейчас, что в порту, означает сильно рисковать жизнью, а оно вам надо? Поэтому вы можете ничего не замечать и продолжить после неудачного бунта службу или удрать в случае его успеха. Согласны?

– Нет! Не будем мы удирать! Всю жизнь прослужить честно и чтоб на старости лет во всех тавернах наши имена трепались на листках со списками беглых матросов?! – Взревел сэр Джэкоб.

– Тогда вам остаётся только бунтовать с нами. – Подвёл Пушок моряков к нужному решению.

– Что значит с вами? – Весело воскликнул сэр Джон. – Ещё скажи, под вашей командой!

– То есть вы хотите стать во главе бунта?! – Радостно спросил Пушок.

– Ну… – Опустил сэр Джон глазки в пустую кружку, Пушок догадливо долил из новой фляжки. Шкипер выпил и попробовал как-то оформить трудную мысль. – Не то что бунт прям возглавить, а потом? Кто будет командовать?

– А! Вы хотите командовать грабежами в городе! – Догадался Черныш.

– Э… – Замялся дядя Яша, Пушок и ему добавил рому. Тот понюхал выпивку, помотал головой. – Вот чертенята языкастые!

– Да поймите же, самим вам в колонии ни в жизнь не удрать! – Треснул по столу кулачищем шкипер.

– А мы как раз хотели просить вас подсказать, что да как, ошибки указывать. – Делано растерялся Пушок.

– Ну, так! Это ладно, тут мы не против. – Степенно пророкотал сэр Джэкоб, переглянувшись с сэром Джоном. – Так и быть, поможем. Давайте пока обсудим ваш план в целом, так сказать.

Черныш перешёл к существу. – Первое – о захвате судов в городе сразу никто не должен узнать.

– Кстати, куда и когда мы должны зайти? – Невинным тоном спросил Пушок.

– Мадейра, самое позднее – послезавтра утром. Это чтоб вы за ночь всё прибрали, и загнать вас на день в трюм с глаз долой. – Охотно объяснил сэр Джэкоб.

– Как это будет выглядеть в порту? – Прищурился Черныш.

– А будет всё просто – встанем в бухте на якоря, – шкипер начал лениво объяснять. – Треть отправится в город за продуктами, треть будет вас охранять, ещё треть останутся скучать на шлюпе. Но в городе ж всем охота побывать – будут меняться. Например, первая партия сделает рейс в город и сюда на смену. Отсюда вторая партия уедет гулять. Ну а под утро другого дня…

– Позволят оставить ребят в кубрике прислуживать дорогим гостям? – уточнил Черныш.

– Если нужно, оставим. – Ухмыльнулся шкипер, – а то ж вас так скучно охранять!

– А сколько всего на шлюпе народу? – вникает Пушок.

– Где-то от полусотни до семидесяти человек команды при пяти офицерах, – легко ответил сэр Джэкоб.

– Ага! – Ухмыльнулся студент-филолог. – По двадцать пять зараз упакуем запросто, даже последние на шлюпе не такая уж большая проблема.

– И как, коли не секрет, думаете шлюп по-тихому брать? – ехидно спросил дядя Яша.

– Ну, вы ж в том городишке всех шлюх должны знать! – широко улыбнулся Пушок, – договоритесь?

– Были б монеты! А шлюп как же? – не понял шкипер.

– Да при их помощи! – вздохнул Черныш. – Договоритесь, чтоб девоньки служивых на шлюпе отвлекли?

– А! Это можно! – обрадовался дядя Яша.

– Хорошо, а потом? – Дядя Ваня требовательно воззрился на Пушка. – Ну, пристанем к пристани, надо будет грабить, а ваши сопляки разбегутся.

Пушок понятливо плеснул в пересохшую за разговором тару, предложил вкрадчиво. – Вот вы и подбейте местных, чтоб захватили наши корабли и загрузили награбленным, пока в городе беспорядки.

– Э… а откуда вы про беспорядки узнали? – удивился боцман.

– Так ведь сопляки не просто разбегутся, так набедокурят – у самих под ногами земля загорится. – Вздохнул Пушок печально. – Испугаются, обратно прибегут.

– Кстати, знаете кого-нибудь из местных? – уточнил Черныш.

Дядя Яша значительно кивнул и очень довольный веско положил почерневшую лапу на стол. – Нет, ну ты понял, Джон?! Никакого бунта не будет! Мятеж в городишке вспыхнет, суда захватит и угонит в море местная шпана!

– Хитры поганцы! – Довольно осклабился шкипер. – Пускай рулят, Джэкоб, а мы, если что, подскажем.

– В целом, я тоже согласен, – одобрительно кивнул боцман. – Теперь детально – как думаете управиться с командой шлюпа. Это вам не здешняя банда инвалидов.

– Так, парней в кубрике нужно будет оставить, это считайте, сразу минус три-четыре… – начал Черныш.

– Чего минус? – Поморщился боцман.

– Того! – Резковато ответил шкипер и нетерпеливо попросил. – С этими ясно, что дальше?

 

Глава 7

Неждан.

«Системное сообщение.

Поздравляем! Выполнено игровое задание «Дожить до вечера», вам начислено 50 бонусных очков опыта. Ваш опыт 620.

Приятной игры».

Только по счётчику опыта дни и отсчитываю. Та-а-ак… ага, получается, сегодня будет пятый день после нашей героической гибели. Вроде бы, должен уже успокоиться, ан не спится, как перед первым судом. Сижу на палубе, таращусь на звёзды, само собой, волнуюсь, то ли молюсь, то ли размышляю. С роковой неизбежностью приближается утро нашего первого масштабного злодейства, пока ползут минуты обратного отсчёта.

Захара уложил пораньше, чтоб выспался парень перед самым интересным, а сам себе думаю, что хочу. Вот, что при детях не стоит обо всём разговаривать, мне понятно и естественно, взрослый уже мужик, но что даже за мыслями нужно следить – это, доложу я вам, шок!

Захар сопит в сознании и видит красивейший сон, поставил ему мультик про Шрэка. Он у меня бессознательно вспоминается, я ж его при жизни раз двадцать посмотрел. Устроил ребёнку радость перед кровавой баней, Оле Лукоевое!

«Спят усталые игрушки», книжки отдыхают! Полный трюм спящих мальчишек и наша чёртова дюжина. Память даю на отсечение – никто из сталкеров не спит. Завтра момент истины – захват кораблей.

И не в том дело, что кто-то тревожится за исход, о чём волноваться в игре? Дело в мальчишках – мы вынуждены дать им шанс сойти с корабля дураков. Вернее, попытаться удрать. Нам-то ясно, что с нашей посудины выход только на тот свет, а их ждёт проверка на сообразительность.

Да и нас тоже. Потому только мы и команда пойдём на злодейство, захват кораблей, чтоб у пацанов появился чистый выбор. Что же они выберут? Дорогу через океан или виселицу на суше?

Да, мы предложим им участие в грабеже, но идти за нами или бежать, каждый решит самостоятельно. Для этого им всего лишь нужно осознать, что корабль дураков – это до смерти. Вот такой отбор без подсказок.

Просто для того, чтоб тех, кто за нами пойдёт, никогда и ни в чём не жалеть. А своих бедолаг мы уже не жалеем, хотя Захару кажется, что он всё выбрал сам, поговорить бы с ним… Но как об этом разговаривать с ребёнком?! Эх-хо-хо, горизонт светлеет, скоро проснётся, достанет ещё разговорами. Обратный отсчёт сорвался с катушек, понёсся секундами…

Утром, как конвойные заталкивают зэка в допросную камеру, шлюп пропустил каторжника в уютную гавань. Парней не выпустили на оправку. Типа, радуйтесь, сегодня выходной, завтра всё почистите. Я затаился в такелажке за канатами в полной готовности и в ожидании продолжения. Лежу, закрыв глаза, прислушиваюсь к окружающей среде и вкушаю от Зака английской премудрости. Быстро у нас это дело двинулось. Чем лучше понимаю речь, тем обширнее доступные напрямую сегменты его памяти. Вот почему тогда Руда спрашивал, кто английским владеет, им с самого начала была доступна почти вся память персонажа.

Захарушка у меня стал немного пришибленный – он тоже в русском серьёзно прогрессирует и получает доступ к моим массивам данных, о которых я сам даже не подозревал. Для подростка семнадцатого века, мягко говоря, очень непривычно. Ничего, привыкнет, а пока он в тихом шоке от открывшихся перспектив, его обуяла жадность к новому знанию. Изводит меня языковыми уроками, как я его физподготовкой, но сейчас оно к лучшему, время ожидания пролетает незаметно и можно о многом пока забыть…

* * *

Квантум. Каторжник.

Раздались команды лечь в дрейф, отдать якоря и паруса долой. Пора. Неждан поддевает ножиком подпиленные доски, отдирает по одной. Довольный – ничего так лючок получился. Теперь верёвку туда. Первым вылез мрачный, полный плохих предчувствий Черныш оценить обстановку. Помешан парень на конспирации. Последний раз обговорили план – вечерняя вахта уже подняла парашу, спустила воду, сухари и сама убралась в трюм, только Руда, Бобби Маленький и пацанята Ерша остались в кубрике "за ром". Они дубьём встретят дорогих гостей, и ждут, пока с юта не отзвонят склянок, после чего чистят бак и полубак, не опасаясь удара с кормы – к тому моменту там всё должно быть зачищено.

Черныш припал к щёлке в переборке, замер, втягивая воздух ноздрями, как принюхиваясь. Оглянулся к Неждану, тот улыбнулся. – Успокоился?

Черныш пожал плечами. – Не нравится мне твой план! Ну, да что уж теперь?

Он тихим свистом вызвал парней, ребята мигом вылезли в такелажку. Первая пятёрка в комплекте, Черныш скомандовал. – Пошли, ребята.

Осторожно вышли из такелажки. Деды на фасаре расставлены. Боцман со шкипером немного разочаровали – к затее из своей команды они привлекли только треть: дядю Изю, плотника, Сэнди, Грегори и квартирмейстера, старого Адама. Другую треть назвали мутной, а остальных бздунами или того похуже. Приходится парням таиться на своём почти корабле.

Неждан тихим свистом привлёк внимание дяди Яши. Тот, глянув в его сторону, смачно сплюнул за борт. Значит, всё в порядке, ребята вылезают на бушприт, по одному рыбкой в море плюх и стежками под самым бортом к корме.

Неждан первый, потому что Захар самый лёгкий. Ему сначала беседку на рыме развязывать, потом лезть с верёвкой до дырки сортира. То ещё занятие этот промышленный альпинизм! Залезть – меньше, чем полбеды. Сначала, обвязавшись и раскорячившись, удержаться, пока по верёвке поднимется Плюшевый. Зуба подняли вдвоём, Клыка втроём, последний Черныш – самый тяжёлый, наверно, потому, что самый умный.

Тесновато впятером в гальюне, быстрей бы наружу. Но надо терпеть, дядя Изя же терпит. Судовой плотник Израэль Хэндс давеча категорически закрыл доступ в сортир, заявив, что не ручается за прочность досок и здоровье посетителей. Затеял ремонт, натащил к дверям заведения деревяшек. Только не клеится у него что-то, возится долго. У самых дверей. Его самого припёрло как раз, когда конвоиры прибыли, Кэпу доложились и по постам разбрелись. Думает, чего куда-то тащиться, когда офицерский гальюн под носом? Один-то раз можно, чай не провалится. Открывает дверь, а там пацаны.

– А, это вы, ребятки?! Чего вам, дубин и верёвок? Ну, забирайте и бегите убивать, только сильно не шалите, – ласков дядя Изя.

Подошли к каюте капитана, часовой, сэр Джон, смешливо откозырял. Из-за дверей слышен голос Кэпа:

– Перестаньте брюзжать, Дасти, никуда не убегут ваши секретные дела. Осталось немного подождать. Скоро шлюпки отвезут нас в город.

– Угу, скоро. Пока вся команда шлюпа не нагуляется на берегу.

– Что вы как старик, ей богу! Нас ждёт целая ночь развлечений!

– «Ага, и не одна». – Ухмыльнулся Неждан. Зашли внутрь, радушно улыбаясь, глазами сосчитали присутствующих – Джима с Боу не хватает, носит их где-то. Остальные сидели за столом, Дасти и штурман спиной к входу, Кэп с обратной стороны стола рожей к дверям. Кэп отчего-то не обрадовался, расстроился даже. Ну, понятно, у переборки пирамида с мушкетами, тут парни пришли, а ему хоть жопой стреляй.

– Какая встреча, Кэп! Вы разве по мне не скучали? А я вот очень соскучился, – Неждан куражится над клиентом.

Однако довольно лирики, Плюшевый без предисловий врезал Дасти коленом в печень, а Черныш с размаху врубил дубиной по загривку так, что Дасти воткнулся благородной мордой в стол. Из-под штурмана Зуб выбил стул, а Клык коленом в спину скорректировал падение. Переносицей в ребро столешницы – любит Клык классику.

Всё это побудило Кэпа к действию – начал что-то в столе правой рукой нашаривать. В неё-то ножик Неждана и прилетел, в плечо воткнулся, а он, зараза упорная, не унялся, левой начал в столе шарить. Неждан запрыгнул задницей на стол и с разворота ему двумя ногами по раненному плечу. Вот так-то лучше – задохнувшись от боли, мразь валится с кресла, раззявив пасть в беззвучном крике. Так, что там в столе? Ух-ты! Золотишко и пистолет. Вряд ли он собирался откупаться, наверно, убить хотел.

– Так ты, сука, хотел меня убить?! – прошипел ему в рожу Неждан и ударил рукоятью пистолета по раненной руке.

– О-о-о, умоляю, не надо! Деньги в тайнике вон за той панелью. Там много. Берите и бегите, может быть, вам удастся удрать, – заскулил Кэп.

– За деньги спасибо, только мы не можем оставить вас в таком состоянии. Вы были так добры ко мне, – говорит Неждан, снимая с него камзол. – Парни, хорош, забьёте же!

– Ты прав, пожалуй, – задумчиво оглядывает клиентов Черныш, – только продырявь Дасти клешни, он ими всё равно толком пользоваться не умел.

– Ага. Клык, ну, перестараетесь же, насмерть забьёте! – Неждан попробовал уговорить парней, пробивая Дасти левое плечо.

– Подумаешь, насмерть. Авось не сдохнет. – Бурчит Клык.

– Держите же себя в руках! – убеждаю ребят, пробивая Дасти правое плечо.

– Без симметрии нет гармонии, – заметил Черныш, поглядев на Кэпа.

– Точно. Сейчас исправлю, – Неждан согласно кивнул, воткнул лезвие Кэпу в левое плечо и чуть не заорал. – Да свяжите вы уже Доусона, хватит с него.

– Ну, хватит, значит достаточно. – Нехотя согласился Зуб.

Перевязали дырявых рукавами их же сорочек, связали им руки. Теперь пасти перетянуть, чтоб не орали.

– Парни, пусть Дасти с Кэпом пока на цыпочках постоят. – Предложил Неждан, закидывая верёвку на крюк. На него обычно вешают фонарь, теперь эти немножко повисят. Подвесили их не за шеи, чтоб ненароком не удавились, а за раненые руки, вернее, локти – подволок низковат. Полезно, когда за руки. Во-первых, кровь отливает от дырок в плечах, во-вторых, если попробуют встать на пятки, будет очень больно – они же на одной верёвке. Интересная у них будет игра – кому стоять, кому висеть, качельки прям.

– Ай-ай, сэр лейтенант, сэр! – Заорал от гальюна дядя Изя, в порыве служебного рвения.

– Эге, Джим с Боу идут, приготовиться, – командует Черныш.

Встреча получилось прохладной и краткой – каждому по пинку под колено и дубиной по голове. Больше их не били, просто связали и рты перетянули. Зла на них особого не было, да и дел полно. Неждан завёл новую речь:

– Кэп, я к вам так привязался, что даже не знаю, что буду делать без вас… Придумал! Возьму-ка я вас с собой и буду развлекать, как умею. Мы, если что, собираемся удирать на этом корабле. Здорово придумал? Тоже очень рад. Вы тут повисите, я пока сильно занят. Но, честное слово, как только освобожусь, сразу к Вам. И к Дасти. – Неждан душевно поднял им настроение.

Только зря распинался – парни молча выдали им по пинку, взяли из пирамиды по мушкету, зарядили древних уродов, обозлились, ещё по разу пнули Кэпа и на выход. У дверей капитанской каюты дядя Ваня, шкипер, на переборку облокотился и задумчиво мизинцем в ухе ковыряет. Шкипер в кормовую надстройку чужих не пустил, чтоб палубу не затоптали.

– Ох, и шумите вы, ребятки! Мне мушкет взяли? Тогда я у Зака заберу, у него вон пистоль есть. Пойдём что ли? Только не запнитесь, валяется тут один.

– Сэр Джон, что ж ты у него мушкет не взял? – недоумевает Неждан, отдавая пушку.

– Не было у него, шпажонка тока. Офицерик со шлюпа конвоем командовал, пока в рожу не получил. – Сказал дядя Ваня и, спохватившись, что болтает с сопляком, выдал подзатыльник и поучение. – Не по росту тебе мушкет, ты пистоль-то удержи.

– Зарежет он тебя, шкипер, а жаль. – Сочувствует дядьке Черныш, переходя к делу. – Сколько приплыло чужих, где они сейчас, поскольку человек, что делают?

– Ну, всего их пятнадцать с офицером… Эй, ты чего там, Зак, запнулся? – беспокоится шкипер.

– Без офицера. Не отвлекайся, сэр Джон. – Успокоил Неждан старика, вытирая лезвие.

– Вот ведь, точно зарежет гадёныш!

– Потом как-нибудь, а сейчас продолжай уже! – Неждан снова попытался успокоить дядю Ваню.

– Ага, поживу ещё, значит, ну, спасибо. Уф, ладно. Двое на мостике, трое на баке, ещё трое на полубаке, трое на юте, четверо в резерве, то есть сменные. Сменные дрыхнут, остальные начальство матерят, в кости играют, да на берег пялятся. Если стрелять не будете…

– Как скажешь, сэр Джон.

– Зак, языком кровищу с палубы слижешь!

– Да успокойся, шкипер, мы ж не звери! – теряет терпение Плюш, – Черныш, давай уже, командуй!

– Ты с Заком на мостик, мы берём ют. Потом пакуем сменных. Сразу после склянок…

– Каких склянок, сынок?!

– Ну, позвони, шкипер, трудно тебе, что ли? Длинному сигнал дадим. Вот после сигнала быстро, но аккуратно, лепим полубак и бежим страховать Джека. Они ж там без мушкетов совсем, бедняги.

– Как я! – горестно вздыхая, Неждан соглашается с Чернышом.

– Да подавись ты своим…

– Отставить, сэр Джон. Всё, парни, начали, – даёт Черныш отмашку.

 

Глава 8

Квантум. Каторжник.

«Системное сообщение.

Поздравляем! Вы убили враждебного офицера, 400 очков опыта.

Вы лишили жизни человека в беспомощном состоянии. Штраф – 1000 очков опыта. Репутация в клане понижена на уровень «мокрушник».

Поздравляем! Вы проявили предусмотрительность, ликвидировав скрытую угрозу, 600 очков опыта, репутация в клане повысилась до уровня «продуманный отморозок».

Ваш опыт 620.

Приятной игры».

Сталкеры занялись гуманизмом, как и полагается нормальным подросткам. Не то, что не убили никого, даже не изуродовали. Ствол мушкета в нос и доброе слово творили чудеса. Часовых на мостике пришлось два раза окликать. Во-первых, орать нельзя, во-вторых, очень уж они увлеклись разглядыванием и обсуждением местных красот. Туристы, понимаешь. И рожи у них были не злые или испуганные, а какие-то раздосадованные, будто им на пикнике испортили настроение глупой шуткой. Ещё бы, Плюш своему с досады по башке прикладом мушкета врезал, а Неждан культурно ткнул стволом пистоля дядю в бок и попросил тоже прилечь. Ну и по затылку рукоятью, чтоб никому не обидно.

– «Это вам, ребятки, не пикник, эта шутка – начало долгого, захватывающего, экстремального турне «пиратский плен». – Грустно улыбнулся Неждан.

«Системное сообщение.

Вам удалось взять в плен враждебного бойца, + 500 опыта. Ваш опыт 1120.

Поздравляем! Вы получили игровое задание «Пиратский плен». За каждого пленного, которого вы выгрузите на любом из Карибских островов, вам будет начислен бонус 100 очков опыта. Если пленный сбежит или скончается раньше, штраф 100 очков опыта.

Приятной игры».

Остальных взяли также, только с нюансами, резервных даже не стали будить – приложили каждого прикладом по башке, да так и повязали. Неждану «тилинькнуло» 1000 опыта, его предположение подтвердилось – за переход на следующий уровень списали бы 2000 очков, но игра напомнила, что осталось лишь выполнить системное задание.

На полубаке ему ничего не обломилось, там парни второго отряда уже заканчивали упаковку конвойных. Руда парням обрадовался, как родным, и за нерасторопность послал растаскивать пленных в композицию “чтоб в глаза не бросалось”. А он с первым отрядом проведёт работу среди несознательной части команды.

– «Комиссар серийный». – Проворчал Неждан и присоединился к составлению икебаны из связанных и контуженных. У Захарки кроме субтильности обнаружился художественный вкус, они сразу возглавили процесс. Вроде “вот чего вон у того головёнка как-то набок, и что там за ноги торчат?” Удостоились признания в виде одобрительной ругани от пацанов и ласковой затрещины от дяди Вани. Руда просто покивал башней, мол, пойдёт.

Они повысили насколько можно команде сознательность, но, судя по его кривой ухмылке, ненамного. Половина из неприсоединившихся – просто придурки, всем скопом тупо ссат. Но пообещали слушаться и не дёргаться с условием, что их не убьют, а утром, перед выходом в море, отпустят на берег.

– Ага, после того, как они над мальчишками измывались! – Неждану смотреть было больно, как Руда горестно вздыхал, рассказывая. – Чему удивляемся? Нынче время клятв, дурацких принципов и отсутствия логики!

Пушок Неждану возразил, мол, всё они понимают, но, во-первых, не хотят лишать себя надежды, во-вторых, ради собственных комплексов предпочитают быть обманутыми, а не предателями.

– «Ну, ему виднее, психологу нашему». – Подумал Неждан.

– Что, так никто и не завербован? – не поверил Плюш.

– Один-то как раз есть. Старина Билли, – проворчал Маламут.

– Бонс? – Усмехнувшись, ляпнул Черныш по наитию.

– Ага. А как ты догадался? – Поразился Хаски.

– Малыш, ты книжки в детстве читал? – Под общий хохот спросил Черныш.

– Мы и так в детстве, и нам как-то не до литературы пока, – фыркнул Хаски. – Что у нас по графику?

– Организуем комитет по встрече смены нашим вертухаям, – веселится Руда, толком не проржавшись.

«Системное сообщение.

Поздравляем! Вы выполнили игровое задание «Захват корабля», бонус – получен пиратский навык, первый уровень «мятежник».

Вами выполнено системное задание «Захват каторжника», доступен переход на следующий уровень, перейти?»

Неждан сразу согласился, не вникая, почему захват корабля уже засчитан – какая разница? Игре виднее.

«Вы перешли на следующий уровень, за переход списано 2000 очков опыта.

Ваш опыт 120.

Характеристики игрока позволяют рандомное усложнение мира. Желаете получить бонус»?

Неждан мысленно махнул рукой. – «Давай»!

«Ваш выбор принят.

Текущая сложность мира увеличена на 12 %.

Вам начислены бонусы:

Увеличение удачи на 8%

Мироощущения на 9 %

Предчувствия на 10%

Скорости реакции на 15%

Приятной игры».

«Предчувствие и скорость реакции мне сегодня должны пригодиться, они сами по себе всё очень упрощают». – Довольно ухмыльнулся Неждан. – «На каком я сейчас уровне? Вроде бы, на третьем или на втором, если стартовый здесь нулевой. Так, что у нас дальше»?

По плану морячки, что мычат сквозь тряпочки и пытаются сообразить, как такое могло произойти и чем может кончиться, должны были в город грести за продуктами и развлечениями. Зачем им, спрашивается? Ребята их сами развлекут и сухариков дадут с плесенью. Скоро их кореша навестят и останутся за компанию. Очень мило всё получается. Заранее радуясь за них, Неждан присоединился к встречающим.

У штормтрапа в компании дяди Яши стоит очень бледный морячок лет двадцати пяти не больше. Дядя Яша ему в бочок упёр нож и задушевно с ним беседует:

– Что бы ни сказали, молча машешь гривой. Если хоть полслова вякнешь, я тебе, гадёныш, кишки выпущу и сожрать заставлю. Понял, сучёнок?

Морячок усердно закивал.

Сталкеры на палубе уселись спинами к фальшборту. Будут враги по одному на борт подниматься, а тут – сюрпрайз! Пока ждут, делятся впечатлениями и строят планы.

– Закари, в кап-каюте остались хоть немножко живые?

– Обижаешь вопросом, Джек. Мы ж не эгоисты какие, обо всех подумали. Нам Кэпа и Дасти надолго хватит, остальных надо вербовать.

– Нафига они нам? – Зуб презрителен.

– Заки верно рассудил. Зачем штурман, понятно без объяснений. Джим и Боу сами предложат услуги. Небогаты, раз служат, а тут ещё крах карьеры, – согласился Пушок. – Их только нужно от остальных пленных изолировать и подержать с недельку в каком-нибудь тесном помещении с хорошей прослушкой.

– Подберём им квартирку. Вообще-то квартирный вопрос стоит остро. Есть мысли? – озвучил проблему Руда.

– Если чего-то не хватает, это нужно где-то украсть, или у кого-нибудь отнять, – философствует Плюшевый, – вон у пирса купеческая лохань разгружается, давайте захватим.

– Нам бы шлюп захватить, а ты на левые лохани замахиваешься, ручонки твои загребущие, – ворчит Лют, – как к нему подойти-то?

– А нафига прямо к нему, – улыбнулся Черныш, – мы как бы мимо, они нас сами пригласят. Когда пиндосов упакуем, на их шлюпках рванём на берег. Купим местную одежду и договоримся с затейницами.

– Кстати, на какие шиши? – Руда угрюмо уточняет детали.

– Кэп сдал тайник с казной. Бабла на собственный бордель хватит, – пояснил Черныш.

– Во! С одной шлюпки отвлечём, с другой атакуем, – Неждан заканчил мысль.

– Всё бы тебе в атаки ходить, – ухмыльнулся Пушок, – девки их так отвлекут, никаких атак не понадобится.

– Дубинки надо будет захватить, чтоб их не резать. – Проявил немного гуманизму Хаски. Видно, что ребят от происходящего слегка мутит.

– Нашёл, кого жалеть! – фыркает Стужа.

– Не кого, а что! – Делано небрежно поддержал брата Маламут. – Нам понадобятся их мозолистые руки.

– В каком месте они тебе понадобятся? – заржал Зуб.

– Ну, мы же будем не просто удирать, а куда-нибудь пойдём. Мы пираты? Значит, будет нужна база. Там нам для обустройства понадобятся рабочие. – Маламут постарался быть более убедительным.

– Знать бы куда идти. – Черныш задумчив.

– У Кэпа спросим. Ещё штурман что-нибудь присоветует, да на шлюпе поинтересуемся, – одобряет Руда.

– Что ж, здраво. Что там с той лоханью, Грегори? – Вернулся к идее Лют.

– Ну, как шлюп захватим, прогуляемся по городу, присмотрим кой-чего. Наши суда к пристани подтащим. Дядя Ваня купчишку зафрахтует, коли деньги есть. А как в городишке поднимется шухер, поможем хорошим людям удрать с имуществом.

– Сынок, не знаешь, что за кораблики вон там стоят? – боцман ехиден.

– Ну, один, как наш конвоир, а второй побольше, вроде, – Плюш пожал плечами.

– Угу, шлюп и фрегат, – кивнул боцман, – догонят зараз.

– Дык, давайте в них втихаря дырок наделаем, чтоб они за ночь водички в трюм набрали. Пока воду откачают, пока дырки найдут и заделают, мы далеко уйдём. Пусть потом предъявляют Британии, – Неждан поддержал Плюша.

– В городе есть кузнецы. Закажем что-то вроде большого шурупа с кольцом вместо шляпки, – размышляет Хаски.

– Еще нужны будут маленькие, чтоб легко закручивались.

– Зачем, Зак?

– Подвязаться к ним, чтобы работать было удобнее. Ты мне поверь, я ж промальпом занимался.

– Уф, фантазёры! – ухмыляется дядя Яша. – Судя по их такелажу, давно они здесь, охрана порта, видать.

– И что, охрана не тонет? – Неждан не уловил смысла.

– Заки, зачем топить корабли, когда легче зарезать капитанов? – на что-то намекает дядя Яша. – Ведь так, Заки?

– А где тех капитанов искать? – заинтересовался Руда.

– На берегу поищем и обязательно найдём. Всё сынки, готовьтесь, подгребают, – сказал боцман и тут же весело кому-то заорал. – Эй, сосунки, надеюсь, вы несильно опозорили королевский флот перед местными девками? А то я уже тридцать лет у них скидку нарабатываю!

– Погоди, старый козёл, сейчас поднимемся, вместе посмеёмся! – ответили дяде Яше.

– «Что ж, велкам, тут все не прочь посмеяться. А за козла ответишь»! – Только подумал Неждан, как снова пришло…

«Системное сообщение.

Вами получено игровое задание «Заставить ответить за «козла». Бонусы в зависимости от размеров ответа. В случае гибели кого-нибудь из ответчиков штраф:

500 очков опыта. Снижение репутация в клане до уровня «живодёр».

Приятной игры».

 

Глава 9

Квантум. Каторжник.

– Хорош с них, ребятки, – благодушно улыбаясь, дядя Яша оценил веселье, – они больше не будут обзываться.

– Конечно, не будут, – Неждан пожал плечами, ещё раз оттянув голову морячка за волосы и шарахнул об палубу анфас, – а за козла ответят.

Надоело уже, но лень – страшный порок, снова потащил несчастного за космы.

– Заки, палубу поломаешь. Всё, последний раз, и хватит. – Строго сказал боцман.

– Й-ех! Тресь! Хорошо, дядя Яша, – Неждан отпустил вражью голову, брезгливо посмотрел на руки – Захаркины пальчики стали волосатые, как у взрослого.

– Это палуба треснула? А… у него чего-то… всё, ребятки, надевайте матросские курточки, обувайтесь в башмаки и поедем в город за девочками, – уговаривает боцман разошедшихся парней, как маленьких. Ну, не очень маленьких, к веселью с удовольствием присоединился старина Билли.

– Шабаш, братцы! – рявкнул Руда.

Избиение сразу прекратилось. Бойцы принялись стаскивать с еле мычащих морячков куртки и башмаки. Это чтоб на шлюпе не подумали, когда сталкеры под видом матросов полезут в шлюпки, что их товарищи каторжанам одежду с обувью проиграли.

– Так, обулись? Всем велики, не ной. Куртки надели? Зак, у тебя же ножик, обрежь полы… блин, дай помогу… ну, пойдёт. Построились… Сэр Джэкоб, пираты на разведку построены! – дурачится Руда.

– Ох! Успокоил ты меня, Джек. Я уж решил – хана, вообще неуправляемые. – Не оценил боцман шутку. – Ну, раз готовы, Билли, командуешь второй лодкой, в шлюпки по двое… пошли, сынки!

Шустро запрыгнули в шлюпки, дядя Яша только головой покачал от удовольствия, а старый Билли что-то одобрительно проворчал. Дождались, пока сам боцман слезет, и дружно навалились на вёсла.

«Системное сообщение.

Поздравляем! Выполнено игровое задание «Заставить ответить за козла», вам начислено 500 бонусных очков опыта. Ваш опыт 620.

Репутация в клане понижена до уровня «ещё не на всю голову отмороженный».

Приятной игры».

Грести Неждан доверил Захару, он всё-таки выспался. Да и видами захотелось полюбоваться, а то всё как-то мимо проходит. Как и не в игре вовсе, всё дела, заботы, суета левая… а тут лазурная бухта, белоснежный город в тропической зелени, красавцы-парусники!

– Гробы с протухшими жмурами твои красавцы, – не разделил восторгов Захар, романтический юнга. Хотя романтизм он, кажется, утратил. Зато грести выучился, а сталкеров просто бесит техническая убогость эпохи в самых простых вещах. Как у Джерома К. Джерома о стилях гребли описывается? Неждан тоже ржал, пока сам не насладился. Так Ерёма юморил над лодками конца 19-го века, а как оно сейчас? Не смешно.

Судя по рожам пацанов, в шлюпке рулят только каторжане, ни одного сталкера. Ладно Захарушка, почти домашний ребёнок, а Пол с Джеком? Остальные не намного их безобиднее, Неждан мысленно напрягся. Захару стало смешно, и он запел матросскую песню. Пацаны подхватили, откуда только слова знали? Хотя, оно как раз неудивительно для страны мореплавателей. Боцман расцвёл весь:

– Добрая у вас команда, ребятки. А будет ещё лучше, только подучить вас, да подрасти бы вам.

Ребятки, не прекращая гребли, заржали, как бывалые матросы, долго не могли проржаться, а проржавшись, продолжили песню. Но даже бесконечные морские песни заканчиваются или надоедают. Парни переключились на более интересную тему.

– А каких девок нам надо и сколько? – открыл дискуссию Грегори.

– Тебе никаких и нисколько, – охладил его Пол, – забыл, кому и зачем девки?

– Я считаю, что надо страшных, чтоб потом зарезать было не жалко, и дешевле получится. – Подала голос жалостливая душа Невиноватого Джона.

– Кто ж на страшных клюнет, Джонни? – воскликнул Тони, – нормальных надо. А резать так и так придётся. Их и без нас режут, работа у них опасная.

– Много ты об их работе знаешь, как я погляжу, – подначил Зак.

– Ничего он не знает. У девок есть хозяин, – буркнул Гари, – возьмём, каких продадут, а там посмотрим.

– Только хозяина их обязательно гасим, – уточнил Джек. – И вообще, все, с кем будем контачить, отправятся или с нами, или на тот свет.

– Молодцы, ребятки, ничего-то вам объяснять не надо, – сипит дядя Яша, – табань, приехали. Заки, на швартовку.

– Ай-ай, сэр, – крикнул Захар, выпрыгивая на пристань.

Подвязал швартовые. Рядом вторая шлюпка причаливает. Парни с дедами полезли из лодок. Оглянулись по сторонам, брезгливые сморщились. С живописными городами, как с парусниками – любоваться лучше издали и не очень вглядываться. Для пацанов ничего особенного, на родине также, но сталкеры не смогли сдержать гримасы, сделали морды а-ля санитарный инспектор в нелегальной чебуречной.

– Что, ребятки, обалдели? – неправильно понял дядя Билли.

– Придётся штрафовать эту помойку, – вынес вердикт Руда. Похоже, что мысли у всех сошлись на одном образе.

– Ну-ка, Джек, напомни, откуда мы только что вылезли? – обиделся дядя Яша. – Снимайте куртки и башмаки, привыкли к хорошему, зазнались!

– Не злись, дядя Яша, не шути так, – попытался Неждан извиниться перед стариком.

– Какие шутки? Снимайте быстро, вам надо подобрать местную одёжку. Вы ж не думаете, что я буду за неё платить? – оскорбился детской непонятливости дядя Яша. – Ваши куртки и башмаки старьёвщику отнесу, я ж боцман.

– К старьёвщику? – переспросил Лют, снимая куртку.

– Ну, он не только старьёвщик…

– А ты не просто боцман! – смеётся Руда, стаскивая башмаки.

– Ага, Джек, ты башмаки оставь, они тебе вроде бы впору, – бурчит боцман, запихивая барахло в мешок. – Так, ребятки, ждите здесь, сильно не шалите. Пойдём, Бил.

* * *

Квантум. Мадейра.

Дядя Бил и дядя Яша удалились с мешком, оставив ребят охранять шлюпки. Взаправду охраняли, поскучали для приличия, осмотрелись, освоились. На пристани навалено добра! Старые бочки всех размеров, ящики, кучи обломков. Но в свалке угадывается система – проложены тропинки, фекальные сталагмиты распределяются с нарастанием высоты и кучности от уреза воды вглубь территории, занимая все теневые участки поверхности. Ещё крысы. Просто гуляют, как тунеядцы в рабочее время. Ну, как всегда на каторжнике и любом другом корабле. Одна такая мимо шла, Неждан ей для шустрости ногой поддал просто по привычке. Навесиком пошла, Хаски подачу принял, обработал, передал Пушку. Он… ну, нашли парни себе занятие.

Играют это в футрэт, как сострил Руда, смотрят – два хмыря к шлюпке шасть и отвязывать, как своё. Неждан к ним ближе всех стоял, говорит, мол, осади, падла! Как тогда Заки всхлипывал? “Он меня ногой и не попал, не устоял он на одной…” С лезвием в печени.

Второй ни возмутиться, ни удивиться не успел – прилетел ему в голову булыжник, Клык с ремня запустил, любит он это дело. Хмырь без разговоров скончался и в море давай падать. Плавать там собрался у всех на виду. Неждан его хвать и держать, а он тяжёлый, взрослый же, хоть и дохлый!

Хорошо, парни подбежали, помогли. Пресекли кражу, угонщиков обработали. Пацаны в команде сноровистые, обобрали клиентов, оттащили в сторонку, замаскировали всяким хламом. Огляделись, как порядочные, не видел ли кто? Решив, что всё нормально, запустили в круг свежую крысу, старая уползти успела.

«Системное сообщение.

Вы убили враждебного аборигена, европейца, начислено 200 опыта.

Ваш опыт 820.

Приятной игры»!

– «Эй, квантум, а что мне за новый уровень из функционала ничего не полагается»? – Строго подумал Неждан.

«Вам предлагается на выбор: статистика игрока дополненная, статистика персонажа, базовая…»

– «Короче, ты мне больше после каждого убитого не надоедай, ага»? – Мысленно перебил игру Неждан.

«Ага.

Приятной игры»!

– «Надо будет на следующем уровне это «приятной игры» удалить». – Решил Неждан.

Играют парни себе, играют… глядь, опять двое. Местный обычай, видимо – парами шастать. Два пацана, одеты – чисто принцы в изгнании. Стоят подбоченившись, смотрят нагло, но приветливо. – «Ну, мало ли? Нормальные с виду ребята, может, тоже хотят поиграть». – Подумал Неждан и отпасовал им крысу. Один, засмеявшись, ловко пнул её Плюшу. Втянули их в игру.

Минут через пять, смотрят – опять двое пацанят на парней пялятся, как на пришельцев. Неждан аж оглянулся на тех, ну, предыдущих. Те на месте, думает, голову, что ли напекло? Отпасовал крысу новеньким… Дежа-ву – смеясь, пнули её обратно в круг.

– Руда, какая-то ерунда! – забормотал Неждан в замешательстве.

– Сам вижу, что фигня получается. Что им от нас понадобилось, как бы поинтересоваться? – Руда отдал пас Чернышу.

– Парни, может, хорош уже по-русски? – сделал замечание конспиратор и отправил пинком крысу местному. – Ребята, вам чего?

А тот по ней влупил с размаху, зверушка, как ядро, врезалась в кучу мусора… под которой дохлых спрятали!

– Такой же, – прокомментировал свои действия парнишка на дрянном английском.

– А ещё что знаешь по-английски? – улыбается мальчишке Пушок.

– «Мало», «дай», «не надо»… Ругаюсь, – пожал плечами пацан, – а на хрена вам английский, ить вон тот и этот ещё тока что по-русски говорили?

– …?!!! – Руда попытался что-то сказать руками.

– Мальчик, ты случайно не из Владивостока? – Спросил Неждан, задумчиво выглядывая в окрестностях летающую тарелку.

– Не-а. А вы оттудава? Не слыхал про такое место. А как вы тута очучились?

– Это неважно, мальчик. Главное, как те двое оказались в той кучке, – улыбнулся ему Руда.

– Не пугай ребёнка, Джек. Вон, пацан аж побледнел. – Строго высказал ему Пушок. – Давайте, парни, присядем, поговорим, хватит уже животных мучить. Располагайтесь, не бойтесь.

– Я не боюсь. А за тех благодарствуйте, выручили. Податью нас обложили, крысы, – спокойно ответил пацан, усаживаясь на какой-то ящик. Дружки его остались стоять и молчать.

– Кого это, вас? – сделал стойку ушами Плюшевый.

– Ну, я – Петя, тот – мой брат Ваня, те – Митя и Гриша, тоже братья, только у них все умерли, – представил Петя свою компанию, размахивая рукой.

– А у вас, значит, не все? – серьёзно спросил Пушок.

– У нас ещё два деда осталось и братанов трое, они с дедом Пашей и с дедом Колей сейчас в море, по рыбу ушли.

– Скажи-ка, Петя, с каких доходов вас те упыри оброком обложили? – продолжил расспрашивать Пушок.

– Ну, известно с каких. Вам-то уж точно известно, – оценивающе прищурился Петя на его прикид. – Мне про вас Гриша сказал, что на пристани шайка завелась. Только вы тут новые, хоть и лихие. Мы вам обскажем, что да как, с голоду не помрёте.

– А ты за старшего? И почему? – спросил Пушок.

– Дык, наш с Ваней батя, Царствие ему Небесное, атаманом был, а я старше Ваньки, – с гордостью поведал Пётр, перекрестившись.

– Каким атаманом? – как бы невзначай спросил Руда.

– Казачьим, каким же ещё? А! Так вы всё же гличане, тока по-русски где-то насобачились, раз не знаете, какие атаманы бывают.

– «Всё, Петя. Хочешь, не хочешь, а билеты на каторжный круизник для всех вас уже забронированы». – Душевно улыбнулся ему Неждан.

– Да, мы – англичане. Извини, если ошибся, – продолжил располагать к себе Пушок.

– Не за что. Я тоже не очень-то русский. Родину совсем не помню. Деды обещали нас казаками вырастить, но казак – это ещё не значит… э…

– Во-во. Петя, как думаешь, деды смогут воспитать английских казаков? – задушевно ляпнул Руда.

– Ха-ха-ха! – заржали все четверо. – Каких?!

– Гм, Петя, мой друг шутит. Смогут деды из англичан сделать казаков? – улыбнулся Пушок.

– Ну, не знаю, – задумался Пётр, – они на вас посмотреть должны, поговорить, чтоб вы всё про себя без утайки рассказали. Дело-то семейное.

– Петя, только честно – вам здесь нравится? Хотите отсюда уехать? – жёстким командирским тоном дал вводную Руда.

– А как? Стой, а куда? – обрадовался, было, Пётр, но сник. – Это вам с дедами надо говорить. Они ближе к вечеру будут.

– Поговорим, Петя. А пока слушай. Мы тут все пираты. Идём на захваченных судах попытать за морем счастья. Сюда зашли городишко этот пограбить, – глядя в восторженные мальчишеские глаза, вещает Черныш, – если хотите подзаработать, покажите нам, где тут что. Покажете?

Петя смог только кивнуть.

– Вот и договорились. Когда деды вернутся, – продолжил Черныш деловым тоном, – расскажи им про нас. Если они в целом не против, мы готовы подробно всё обсудить. Мы тут до утра будем. Лады?

Петя снова кивнул.

– А пока, раз вы согласны нам помочь, позовите местных пацанов. – Серьёзно сказал Руда.

– Дык, русских же только…

– Можно нерусских, главное – лихих, – Руда охотно уточнил задачу, – кого найдёшь, шли сюда. Ждите здесь. Мы только во-о-н тот кораблик быстренько захватим и подойдём. Обсудим кое-что.

– Договорились? – встаёт Руда, протягивая руку.

– Договорились, – ударил его Пётр по ласте.

Внезапно раздался сиплый кашель.

– Кхе. О чём это вы договорились? – прохрипел дядя Яша, даже не заметили, как подошёл.

Пацанята уставились на боцмана, открыв рты. Каторжане к нему немного привыкли, и на них его монументальность уже не производит сильного впечатления, а вот на казачат! Горилла в мундире с сабельным шрамом через-наискось всей сизой хари. Классика. Ещё и реальный Билли Бонс в добавок, тоже красавчик.

– Петь, не робей, это дядя Яша, наш боцман, и его помощник мистер Бонс, – улыбается Руда, – ну, бегите, парни, у нас тоже дела.

– Ага, – вяло отреагировал пацан, с трудом отрываясь от гипнотизирующего зрелища. Ребята ушли, то и дело оглядываясь на моряков. Золотые стариканы своим незабвенным обликом подтвердили пиратство всей честной компании не хуже приговора суда.

– Так о чём договорились? – повторил вопрос дядя Яша.

– Местные нам помогут. А чего им канителиться? Трястись, пока поймают, потом следствие, суд. Коль уж мы здесь, всё упрощается. – Неждану открылся смысл их миссии. – Пацаны пограбят и сразу на корабль дураков, минуя формальности.

– Га-га-га, сервис, блин, га-га-га! – не оценил Руда.

– Ха-ха-ха, моральные уроды вне очереди, ха-ха-ха! – заливается Плюш.

– Сейчас рождается новая легенда о корабле-призраке, – Черныш романтичен.

– А ведь Зак прав, – Своята серьёзен, – у нашего дела реальная социальная составляющая.

– Ха-ха-ха, я ж говорю – моральные уроды! – не может разогнуться Плюшевый.

– Нельзя пренебрегать этической компонентой бытия, – заметил Пушок.

– Так, пока я пресс не надорвал, все заткнулись и слушаем дядю Яшу, – еле-еле смог скомандовать Руда.

 

Глава 10

Квантум. Мадейра.

Боцман притащил местную одежду, но выдал только Неждану, Плюшу, Чернышу и Люту, боевикам. Остальным велел потерпеть до подходящего случая. Парни переоделись, посмеялись – забавно на них смотрелись элементы португальского национального костюма в сочетании с общеевропейскими обносками и босыми ногами. По идее получился облик припортовой шпаны, что и требовалось.

Боевики отправились с дедами договариваться насчёт девок. Зашли в припортовый кабачок, сделав вид, что незнакомы. Они подсели к каким-то бандюгам, спросили рому. О чём-то с говорили, смеялись, пили, ругались. Наконец, боцман вместе с колоритным типом направился к выходу, а Бил остался, о чём-то переругиваясь с местными. Сталкеры пошли обратно на пристань, деды показали клиентов, дальше сами договорятся. А пока нужно лодку купить.

Покупали долго и шумно. Нужный размерчик нашли быстро, с виду тоже ничего, ухоженная, но с хозяевами вышла морока. Черныш свистнул лодочникам, ткнул пальцем в посудину и показал серебряную монету. Явно сдуру. Что началось! Орут по своему, хватают за одежду. По-английски разобрали только ругань и “мало”. Попытка показать отсутствие интереса вывела переговоры на новый уровень. У лодочников в руках заблестели ножи, а на рожах заиграли мерзкие ухмылки.

– «Эх, торговаться, так торговаться»! – Вздохнул Неждан. На него как-то даже внимания не обращали, аж стало немного обидно. Ну и зря. Порвав дистанцию, схватил ближайшего за … гульфик, а в другой руке сверкнуло лезвие.

– За лодку монета и твои яйца. Пойдёт? – предложил деловым тоном.

– Гхм, монеты достаточно, мистер, – внятно по-английски, хоть и с акцентом, просипел лодочник.

Черныш бросил монету им под ноги. Местные приняли оплату и смылись, злобно оглядываясь. По любому вернутся для мести, что от них и требуется. Руда ж приказал зачистить все контакты, а тут неудобно, людно.

Да и некогда пока. Только приняли новое имущество, занялись лодочным бизнесом, глядь, первые клиенты идут – деды в приятной и шумной компании. Бил, оживлённо жестикулируя, что-то объяснял ярко накрашенным и вызывающе одетым спутницам, показывая на ребят. Черныш изобразил галантный приглашающий жест, девоньки засмеялись, по-своему оживлённо лопоча, одна погладила Весельчака Гарри по заалевшей щеке, в целом покивали и полезли в посудину.

– Давайте, сынки, – напутствовал боевиков дядя Яша, отдав концы.

* * *

Квантум. Мадейра.

По плану боцман и Билли Бонс с основными силами двинутся на шлюпках через полчаса – столько ударной группе дали времени на отвлечение команды, поэтому пацаны сразу дружно заработали вёслами. Шлюп стоит к каторжнику правым бортом, направили лодочку к левому. Не прямо к борту, а как бы мимо, но рядом, не торопясь так, вроде, прогуливаясь.

На ярких, весёлых девушек обратили внимание, с борта, конечно, окликнули. Типа, парни, хорош мозоли натирать, правьте сюда, отдохните. Сталкеры не обращают внимания, вроде, даже смущаются. Молодцы со шлюпа обратились к девчатам напрямую, те с хихиканьем приняли заигрыванья. Пацаны на вёслах ещё больше засмущались и дальше гребут. Девы стали возмущаться, даже орать.

Ну, сами пожелали. Пристали к борту. С палубы сбросили трап, девчата с видимой сноровкой полезли на борт. Парни остались в лодочке, стыдливо потупив глазки, оказывается, эти тётеньки пренебрегают нижним бельём.

– Эй, ребята, привяжите шлюпку и поднимайтесь, это надолго. Да-да, ты, лезь сюда, угостим. – Кричат им и машут руками.

Парни недоумённо переглянулись и уставились наверх. Типа, не понимают. Послушали ещё немного уговоров, переходящих в ругань и согласились. Заранее сделали лица подурнее и полезли на палубу.

Девок уже не видно, увели. Встретили радушно. Один протянул Неждану кружку. Пригубил, закашлялся, как с непривычки, его добродушно похлопали по спине.

– Малыш, хочешь посмотреть на пушки? Ну, пушки!!! П-ш-ш! Ба-бах! Во, понял! Вон там, идём со мной, – ражый детина приобняв за плечи подталкивает его к трапу на орудийную палубу.

Оглянулся. Черныш с лысоватым заходит в кубрик, Плюшевый с чернявым идёт к носовой надстройке, а Лют, распахнув глазищи, с открытым ртом слушает рыжего плотного дядьку.

– Джои, ты там не тяни, у меня тоже есть пушка на показ, – крикнул жидковолосый, худой моряк.

– Ха-ха-ха, подходи через полчаса! – ржёт клиент Неждана, подталкивая к трапу.

Останавился в нерешительности, трап довольно крутой. Детина заботливо придерживает за плечо. Неждан убирает руку, мол, он сам. Неловко преодолев три ступеньки, сделал вид, что падает, тот снова ловит его за плечо.

– «Да что ж ты цепляешься-то»!? – Захват за кисть, на изломчик и через себя его, мордой вперёд с крутого трапа. Тресь! Прыгнул, поджав лапки, приземлился на загривок, резко выпрямив ноги. Хруп. Проверить сонную. Живой, только парализованный, мразь. Ладно, это ненадолго, а пока оттащить в сторону. Чего он про полчаса говорил? Нет столько времени.

– “Мистер, помогите!” – Заорал дискантом «в ужасе», встав у трапа в тень чуть за углом.

Сверху донёсся смех худого любителя странного. Вот и он сам, а вот и нож ему в печень. Вытер лезвие и бегом на палубу, может, помощь нужна?

Помощь нужна, только ближайшая «скорая» ожидается лет через триста. Когда Неждан поднялся, Лют своего послал через подставленную ногу мордой в фальшборт, раскрутив его за заломленную кисть. Неждан замотал головой. – «Ну что за человек? Все, как приличные люди, исподтишка, да внезапно, а ему потребовалось спарринг устроить. Ладно бы от благородства, оно, как олигофрения, почти не лечится. От куража всё, от бесшабашной наглости»!

Черныш тоже осуждает, и Плюшевый губы поджал.

– А попроще никак нельзя? – поинтересовался Черныш.

– Так что ли? – переспросил Лют, ломая своему шею ударом ноги. – А у тебя как? Получилось?

– Угу. Покойничек обниматься полез, а я знаю болевые точки, ты, кстати, тоже.

– Да не лез он ко мне, только болтал.

– За что ж ты его так? – удивился Плюш.

– Ну, я за вас переживал, а у этого пасть не закрывается. Тут Неждан заорал, к нему второй попёрся. Нервы ж не железные!

– Неждан, как у тебя? – Черныш строг.

– По плану. Первый с трапа сверзился, позвоночник сломал. Я испугался и на помощь позвал, помощник на нож напоролся. Три раза, такой невезучий.

– Видишь, Лют? Мальчик даже не виноват, они сами, – усмехнулся Плюш.

– Твой тоже сам? – огрызнулся Лют.

– Ну, почти. Со стыда повесился. По привычке – люблю верёвки.

– Тьфу на вас, лодыри, всё боитесь перетрудиться, – ругается Лют.

– Где лодыри? – донёсся ломкий баритон Джека.

– «Ба! А это что за милые рожи над фальшбортом? Братцы нас спасать пришли»! – Обрадовался Неждан, успокоил командира. – В бою, лодыри. Как Суворов учил? Тяжело в учении, а в бою легко, экономно и целесообразно, а потому эффективно.

– Насколько эффективно? – Потребовал Руда конкретики.

– Минус пять. Ещё полтора десятка с девками заняты. И комсостав, наверное, в кают-компании, – отчитался Черныш.

– Как полтора десятка с девками? – запыхтел дядя Яша, перебираясь через фальшборт. – Девок всего пять было!

– Боцман, ну ты как ребёнок! – сокрушается Плюш. – Как-как? Без очереди!

– Тьфу, … уроды, – выругался Билли Бонс, забравшись на палубу вслед за боцманом.

– Уродов упокоили, а у тех нормальные наклонности! – Рассмеялся Лют.

– Тогда пусть нахарятся напоследок. – Решает Руда. – Оружие, конечно, не нашли? Ну и ладно, у нас с собой, пойдём, навестим офицеров.

Комсостав оказался нервным и вооружённым. И чего сразу шмалять? Пацаны, признаться, тоже виноваты. Насмотрелись на морячков, так дядя Яша сказал, что они не моряки. Или не только моряки. Не бывает, чтоб в команде все были подобраны по возрасту и упитанности. Больше на морскую пехоту похоже.

У чталкеров о морпехах свои воспоминания, поэтому на их офицеров сделали серьёзную поправку, Руда Неждану даже второй пистоль зарядил. Никто не заходил, радушно улыбаясь. Руда с Чернышом ногами выбили дверь, Неждан с истошным воплем внутрь рыбкой запрыгнул и на выходе из кувырка разрядил пистоли. Парни от дверей пальнули из пары пистолетов и тоже заорали.

А офицеры уже изготовились и стреляют! Вот зачем? Чуть не попали в Неждана! Правда, попасть они не могли – здорово им на психику надавили внезапной стрельбой и воплями. Неждан встал на колено, навёл на них разряженные пистолеты и заблажил, что поубиваю всех. Руда с Чернышом от дверей тоже заорали.

Влетели с криками и с дубьём. Офицеры на секунду растерялись, неохота им было от накрытого стола отвлекаться. Хотя трое из четверых выхватили шпаги, но этим только усугубили участь свою и без того печальную – фехтовать с ними в тесной каюте никто не собирался. Попали мужики под русский дубовый замес в подростковом исполнении.

Как-то пацаны умудрились никого не убить. Неждану только сдуру повезло прострелить одному бравому вояке голень, а другому шею вообще ни за что, он даже из-за стола не вставал. Опять кровищей палубу загадил, боцман заругается! И пацаны хороши – не нарочно же, чего сразу подзатыльники раздавать?!

Вовремя закончили с комсоставом, а то команда уже выстрелами заинтересовалась. Так стало интересно, что аж от баб отвлеклись. Пацаны отчего-то решили, что Неждана чуть не убили, перенервничали, ну и оторвались. Морпех или нет, но несколько бешеных подростков с дубьём или, что сталкерам ближе, с арматурой – это серьёзно. Тем более не совсем подростки, ещё и неожиданно.

Тилинькнула игра.

«Системное сообщение.

Поздравляем! Вы выполнили игровое задание «Первый пиратский захват корабля», бонус – пиратский навык поднят до уровня «везунчик».

Поздравляем! У вас новое достижение «Захват второго корабля за одни сутки», бонус – пиратский навык поднят до уровня «везучий сукин сын».

Поздравляем! Вам удалось вывести из состава королевского флота секретную боевую единицу, вы выполнили задание из квеста «Не нарочно изменить мир», после выполнения системного задания вам станет доступен штатный выход из игры.

Ваш опыт 2620.

Приятной игры».

Организованно занялись трофеем. Команду обработали, повязали и компактно разместили в трюме. Там же девок пока оставили, только попросили одеться и не орать. Не до них пока, есть вещи поинтереснее. Во-первых, моряки уже успели хорошо запастись свежими продуктами для комсостава, и кое-что даже успели приготовить. Просто хватай и давись!

Но пока некогда, потому что, во-вторых, в трюме кроме солонины, сухарей и прочего необходимого нашли стеклянные бусы, яркие ленты, много рому… Короче, мечта индейца.

В-третьих, в трюме в клетке скрючившись сидели пятеро бугаёв в изорванных мундирах, и, что совсем странно, в кандалах. Тоже для индейцев, что ли?

В-четвёртых, артиллерия на шлюпе занятная. Для непосвящённого пушки, как пушки, а дядя Яша говорит, что мало их, и калибры чересчур серьёзные. Долгий бой под ними палуба не выдержит, и, вообще, для боя нужно пушек в два раза больше калибром поменьше. Тогда повышается вероятность попадания. А вот если кого в упор расстрелять… Но ведь пока к врагу на убойную дистанцию подойдёшь, он шлюп на дрова переработает. Действительно интересно.

В-пятых, с офицерами ещё чудеснее. Есть врач, даже хирург. Пуля Неждана только мякоть в голени разворотила, он рану обработал. Но штурмана нет. Капитана нет! И навыки у них не морские. Корабль-загадка!

«Системное сообщение.

Получено системное задание «Корабль загадка», нужно узнать истинное предназначение шлюпа. Бонусы скрыты. Штрафов нет.

Приятной игры».

Решили потом обязательно разобраться, а пока полно срочной работы. Всех пленных нужно разместить на шлюпе, не к мальчишкам же в трюм сваливать! Чтоб их на виду у всего города на лодках не катать, нужно поставить шлюп с каторжником борт в борт. Якоря поднять, паруса поставить. Немного вперёд и вправо. Паруса долой, якоря бросай. Мороки! Билли Бонс весь оборался, а дядя Яша пообещал, что в море будет веселей и целыми днями с ночами. Бр-р-р!

 

Глава 1

Россия. База отдыха «Кедровая».

Ночью прошёл сильный снегопад, Паша и Женя пробирались через лес, утопая по колено в сугробы. Вдобавок обоим мешали по паре лыж, что каждый расположил на плечах, и по две зажатые подмышками лыжные палки.

– Ну, хорошо, прогулка у нас, хрень-то эту нафига тащить?! – Раздражённо ворчал Паша.

– Потому что мы на лыжной прогулке всё-таки. – Спокойно ответил Женя.

– Других прогулок нет? – Едко поинтересовался Паша.

– Почему нет? Ещё конные. – Охотно ответил Женя. – Да мы и на лошадях не умеем.

– Ну да, не хватало ради твоей конспирации только лошадь таскать! – Возмутился Паша.

– Не только – с седлом. – Уточнил Женя.

– Хорошо, убедил! На прогулке гулять обязательно? Может, просто постоим? – Предложил Паша.

Женя вздохнул. Он и не хотел этого разговора, и понимал, что он необходим. – Ладно. Будем считать, что здесь уже жучков нет, не могут прослушивать всю тайгу.

Паша опустил лицо, тяжело дыша, ему тоже не хотелось это говорить самому, он ждал, когда друг озвучит за него…

– Чёрт! Нет никаких фантомов и адресов… Их нет! Не существует! – Зло выкрикнул Женя.

– Не надо так орать. – Проворчал Паша. – Да, мы не установили ничего, что могло создать игровой мир. Допустим, его тоже нет, а испытатели играют во что-то своё, в Сталкера, например…

– Откуда тогда изображения? – Возразил Женя. – Их мог передать только один из испытателей – я проверил все подключения, ощупал провода – их невозможно было забросить из Рунета.

– Да, можешь не напоминать, основные мощности обеспечивают связь испытателей с квантумом, но контакт с нами осуществляется особым оборудованием, изолированным от Рунета. – Проговорил Паша бесцветным тоном, бледно усмехнулся. – Я ещё возмущался, зачем такое усложнение проекта.

– Вообще-то, происходит бессистемный обмен с Рунетом, но чем дальше, тем страньше – поисковые запросы и какой-то галоп по контентным ссылкам. Будто дети балуются… – Женя осёкся на последних словах.

– Они действительно подключились к сознаниям людей из другого мира. Настоящего другого мира, Паша! – Горячо прошептал Женя.

Паша мрачно кивнул и спросил просто. – Теперь мы это знаем, как думаешь, нас убьют?

– Доктор запросто может. – Вздохнул Женя. – Что делать, не знаю. Нам не убежать даже в тайгу.

– Знаешь… – Паша вдруг сбросил в снег лыжи и палки. Решительно заявил. – Я не буду портить свои, возможно, последние часы перетаскиванием по лесу лошадей! Ты как хочешь, а я попробую разобраться, просто для себя.

Он побрёл в сторону коттеджей. Женя посмотрел ему вслед, вздохнув, выбросил лыжи и палки, пошёл за ним. – Подожди, я тоже.

Мужики направились сразу в оперативный центр, со стороны такой же коттеджик, как прочие. Разделись, Женя занялся чайником, а Паша вдруг воскликнул. – Ахренеть!

Женя оглянулся на возглас, друг столбом застыл у монитора с посланием от Доктора. – «Если передумали вешаться или удирать, сразу сообщите».

Ниже отобразился текст Пашиной реакции, через десяток секунд появилось новое сообщение. – «Ещё живые, очень рад. Вы убедились в существовании того света? Поздравляю. Никому не рассказывайте. Эксперимент входит в следующую фазу. Всё изолированное оборудование подключите в сеть проекта, программные блокировки отмените».

– Но ведь… – Задумался Паша, Женя на него посмотрел, как на идиота, покрутил пальцем у виска, тот спохватился – с кем он пытается спорить?

Паша продолжил ровным голосом. – Да, немедленно приступаем.

От Доктора неожиданно пришли пояснения. – «Видите ли, какая штука. Мы снимаем информацию с мозга испытателей, но интересует нас не работа мозга, а сознания, их связь с сознаниями из другого мира. Потусторонние сознания даже более интересны. В виде поощрения разрешите экспериментаторам связываться из игры с родными в Рунете, это должно заинтересовать их духов, отследите, наконец, квантовые фантомы – как-то же эти призраки включены во всеобщий квантум»!

– Да, Доктор. – Ответили Женя и Паша хором участнику, уже покинувшему чат. В этот раз их это не задело – у них масса интереснейшей, нужной работы!

* * *

Квантум. Мадейра.

На шлюпе оставили дежурить близнецов с Сычом под руководством старины Билли Бонса, а сами на каторжника подались. Снова якоря поднимай, паруса ставь. Только не сами, старую команду озадачили. Сами со шлюпок корабль носом левее повернули, а то кто ж пленных с борта выпускает? Однако справились. Шкипер обнадёжил, что толк от пацанов будет, если швартовый канат на линьки распустить, и об их спинки измочалить. Одобрил, в общем.

Суда поставили как надо, перебросили через фальшборта сходни, погнали пленных на шлюп. Пятерых, громко негодуя на собственный гуманизм, тащить пришлось. Умаялись, денёк выдался хлопотный, и конца ему не видно.

Руда потребовал у боцмана поощрения, пришлось ему скрепя сердце выдать одежду команде. Сталкерам смешно, но по нынешней моде вполне ничего. Принарядиться нужно для представительности, ради неё родимой вооружили дедов мушкетами и сами вооружились. Руда затеял выпустить мальчишек на оправку, покормить и под это дело поведать о великих свершениях.

Неждана отослал поговорить с Кэпом, пусть пока пацаны считают Зака мёртвым. Что ж, воскреснуть тоже нужно суметь, чтоб по уму и с пользой. А пока мертвец поговорит с мертвецами. Тем более что он им обещал, даже честное слово дал. Заждались, небось, насытились предвкушением. Ужасы всякие себе представляют. Неждан решил их не разочаровывать, вошёл в капкаюту, как на манеж, заранее от души так радушно улыбаясь.

* * *

Неждан.

– А вот и я! Как спалось, джентльмены? – Объявляю собственный выход, больше ведь некому.

Благодарная публика валялась на палубе, искупала бы в овациях, да руки связаны, а так Джим натурально как пацан в цирке таращится. Доусон зыркает злобно, Боу криво ухмыляется.

– Хватит валяться, присаживайтесь поудобней у переборки, полюбуйтесь на Кэпа с приятелем. Кому станет скучно в зрительном зале, приглашаю на сцену!

Офицериков взбодрил, теперь настроим пациентов. Для начала развязываю им пасти, встав на стульчик. Пасти развязал, но они чего-то молчат. Не хотят разговаривать, наверно обиделись.

– Как мы себя чувствуем? Ничего не болит? И что мы тогда морщимся? – спрашиваю участливо и корчу внезапную догадку. – Вам больше не нравится мой голос?!

– Кстати, за вами должок. Я для вас пел, а вы для меня ни разу, – заканчиваю вступление и с размаху луплю Кэпа по плавающим рёбрам. Теперь Дасти. Во, оба орут, как будто их режут. Ногой в пах, кулаками в дых и в печень. Повтор для Дасти. Хрипят и воют. Пора их озадачить, переходим к неприятному.

– Вопрос номер раз. В каком районе и когда нас будут искать? – спрашиваю, стаскивая с них сапоги. С Кэпа, потом с Дасти. Фу, ну и вонища! Достаю из-за пояса пистолет и от души Кэпа рукоятью по пальцам на ноге. Сперва на левой, по мизинцу. Так, Дасти не забыть. Вместо ответа шумы в эфире в виде визга. Поправим настройку, повторим по мизинчикам.

– Как долго будут нас искать? Сколько будет охотников? Охотники постоянные или меняются? Что знаете об их капитанах?

Что это, мерещится? Кэп ржёт, рехнулся что ли? Я аж оторопел.

– Я всё расскажу, только развяжи! – пробулькал Кэп.

Ну, развязывать – лишнее, но, раз уж наигрались в качельки, верёвку перережем. Кэп и Дасти облегчённо всхлипнув, осели на палубу. Лежат измученные, а на лицах счастье. Угу, счастье по-японски. Дал им две секунды насладиться и пинками под рёбра, каждому по одному, вернул в реал.

– Мальчик, зря ты плохо думаешь о капитанах фрегатов. Они не убийцы, – почти весело говорит Кэп, поудобнее располагаясь на палубе. Дасти использовал как подушку, связанные руки положил ему на круп. Умеет человек устраиваться, сразу видно.

– Ты ещё скажи, что это обычный каторжник, и нас не собирались убивать.

– Не скажу. Только на фрегатах не палачи, а свидетели. Мы и сюда зашли только ради записи.

– Не коси под психа, запытаю ведь. – Честно его предупреждаю.

– Скорей всего, так оно и будет, но сейчас! Только сейчас! Давай просто поговорим! – умоляет Кэп.

– Давай. Говори. Понятно, сука, говори!

– Запись в журнале порта, что такого-то числа сего года зашли британские корабли для пополнения запасов.

– Для алиби?

– Для достоверности, моей конторе алиби ни к чему. Ведь её нет.

– Кэп, прекратите! – подал голос Дасти, за что получил ногой в живот.

– Бедняга Дасти! Врежь ему ещё, мальчик, – улыбается Кэп, – он мой конторский куратор, гнида.

– Да пожалуйста! – от души обрабатываю Дасти, он, скорчившись, замирает, и Кэп занимает место поудобнее с упором на его избитую тушку.

– Хорошо ты его. Давай ещё! Ну, ладно, пока хватит с него, – по привычке раскомандовался Кэп. – Это он меня завербовал. Люблю я пари, ну, ты знаешь, на том меня и зацепили.

– Что за контора, разведка что ли?

– Нет, малыш. Есть вещи, которые не поручишь даже разведке, хотя те ухари думают, что способны на всё. Наивные. Вот вы бы конторе подошли.

– Мы подумаем.

– Ух, как тебя? Зак, правда? Мне больно смеяться, Заки. Если контора делает предложение, думать уже поздно.

– Ну, прям как мы.

– Да, вы шустрые ребята. Только вам всё равно не жить. Шлюп – не конвоир, а исполнитель, он будет вас расстреливать, внезапно, в упор.

– Ну, расстреляют нас в океане, причём тут какие-то свидетели?

– Фрегаты должны подобрать шлюпку с потерпевшими кораблекрушение. У них найдут судовые документы, в том числе журнал с описанием катастрофы, вашей гибели в шторм или от пушек проклятых французов, по обстоятельствам, короче.

– Вот так запросто бросить людей в океане и рассчитывать, что они потом, если чудом спасутся, дадут нужные показания? А если они расскажут правду?

– Ага. Расскажут, что их приговорили за грабежи и убийства. Это их шанс.

– А! Те пятеро в клетке!

– Чёрт, откуда ты… Вы захватили шлюп?!

– Угу. Теперь понятно, почему там ни штурмана, ни капитана. Твоя страховка?

– Да. Чтоб нас ненароком здесь не забыли. Но… это невероятно! Как вы справились с теми головорезами?!

– Мы тоже не колледжеры. Веришь? Ох, врёшь, наверное – давай-ка я тебе чего-нибудь отрежу…

– Да верю, я верю!!!

– А я не верю во фрегаты, что будут искать шлюпку хрен знает где и с кем!

– Да не шлюпку! Найдут они, конечно, её, но искать будут нас, тьфу, вас, то есть! Ну, учения такие!

– Сомнительно. Тебе-то откуда это знать?

– Капитаны фрегатов заключили пари на результат поиска. Один из них – мой шурин. Я послал ему весточку, на что ставить и где искать.

– Ага, ну, что ты – редкая сволочь, я поверю. Теперь честно – кто из твоих офицеров был в курсе всей этой мерзости?

– Я, Дасти и его холуй, тот капрал. Больше никто.

– Не ври. Я слышал, как вы болтали о конторе.

– Остальные завербованы, но о деле должны были узнать в последний момент. Ну, на кой мне их выгораживать?!

– А штурман? Боцман сказал, что вы с ним раньше вместе служили.

– Бедняга Доусон! Мы служили с ним до конторы. Выбор штурмана был за мной, его я и выбрал.

– По приятелю соскучился?

– Нет. Он нашёл остров с дикарями…

– Англию что ли?

– Ха-ха-ха, ух, Заки, пожалей! У тех дикарей водится золотой песок.

– Штурман указал положение острова?

– Нет. Ему тоже нужна страховка.

– Что ж, поговорим с ним. Ладно, валяйтесь пока, а я Джека позову, он немного доктор, – решаю их слегка поощрить.

– Зак, не надо Джека! Он нас просто убьёт! – не понял моих намерений Кэп.

– А я непросто? – насмешливо говорю уже от дверей.

– Вот что вы собираетесь делать? Линять в море? – лихорадочно заговорил Кэп, пытаясь меня удержать.

– Ну, допустим, – нехотя поворачиваюсь к нему.

– Тогда на вас объявят охоту! – выдал Кэп свой последний козырь.

– Кто объявит?

– Дасти должен сойти на берег для встречи с агентом. Если встречи не будет…

– Будь ты проклят, опарыш! – застонал Дасти, за что снова удостоился отдельного обращения.

– Кто он?

– Только Дасти знает.

– Ну, что ж, Дасти, соло! Как там твои пальчики?

«Системное сообщение.

Получено игровое задание «Допрос Дасти». Бонусы скрыты. Штраф – вы не узнаете имя его агента».

Что мы делаем, если нужно сломать деревяшку, а она зараза крепкая попалась? Пилим. Так и с Дасти. Нам позарез нужны сведения, но он словно одеревенел. Поэтому уподобимся пиле. Забыть, насколько важна эта информация, вообще, обо всём забыть, прежде всего, о времени. Нет ничего, кроме рабочего цикла. Воздействие, вопрос, воздействие, вопрос…

Монотонно, без эмоций, без выражения. Вжик-вжик, как ножовка. Дасти безучастен. Я тоже. Вжик-вжик. Дасти пытается разбудить во мне хоть какие-то эмоции. Проклятьями. Вжик-вжик. Визгом. Вжик-вжик. Ему уже по-настоящему страшно. Вжик-вжик. Его сковал ужас. Вжик-вжик.

Он запел, лихорадочно захлёбываясь словами… вжик-вжик… Дасти уже воет, уверяя, что не врёт, клянётся, умоляет о смерти… вжик-вжик…

 

Глава 2

Квантум. Мадейра.

«Системное сообщение.

Выполнено игровое задание «Допрос Дасти». Уровень отношения к вам в клане «на всю голову отмороженный». Уровень отношения персонажа к вам «псих». Уровень отношения к вам пленных «чудовище». Вам известно имя агента. Вам начислено 100 бонусных очков опыта. Ваш опыт 2720.

Приятной игры».

Повезло Дасти, Руда прекратил это безобразие. Загнали они пацанят в трюм до вечера и пришли Неждана проведать. Оттащили его от Дасти, надавали пощёчин, он как от обморока очнулся. Сидит на палубе, башкой мотает – вместе с клиентом грань заступил, а за гранью психику дюже корёжит, не сразу от такого отойдёшь.

– Что это было? – Руда строг.

– Допрос, – говорит устало.

– Не раскисай, ещё полно дел. Допрос дал результаты? Докладывай, – командует лидер клана. Неждан доложил. Руда ошарашено уставился на Кэпа. Тот закивал и забулькал, подтверждая.

– Заки, золотце! – Черныш сам на себя не похож.

– Не хвали, испортишь. Подумаешь, занялся от скуки, пока мы работали. – Распоряжается Руда, – Погнали на шлюп, пожрём, дела обсудим.

В офицерской каюте шлюпа быстро собрали на стол. Пока корабли перетаскивали, да на суету всякую отвлекались, остыло всё. Но пацанам после зелёных сухариков и овсянка с протухшей солониной – деликатес, а тут вообще вкусно и много. У Неждана с Захаром случилась естественная заминка – кто первый?

Захар говорит, – угощайся.

– Да как же я буду сам, при голодном ребёнке?! – Возмутился Неждан.

Захар резонно заметил, что после него в Неждана уже ничего не влезет. Тот серьёзно предложил. – «Ты начинай, а я попробую составить компанию в режиме подпрограммы».

Захар в раздумьях над мудрёным словцом потянулся к тарелке… да нормальный метод осознания и восприятия действительности!

Хоть обожрись, никто слова не скажет, потому что заняты тем же самым. Минут так… показалось, что целую вечность, или одно мгновение молча жрали. Наконец дядя Яша по-богатырски рыгнул, открывая совет. Руда своим подростковым рыком подтвердил предложение высказываться. Неждан с Захаром самые мелкие, им и открывать прения. Икнув за неимением рыка, начали:

– У нас нынче удачный денёк. Главное – не испортить. Что у нас на руках? Казачата и агент. Потихоньку делаем и валим.

– Ещё ты, покойничек, у нас в рукаве, – усмехнулся Плюш, – тебя запустим по-тихому.

– Да, Заки. Работаешь только с местными по агенту и кого ещё накопытите, – распорядился Руда.

– Что за агент такой? – бурчит старый Сэнди.

– Ростовщик. Зак отнесёт в заклад табакерку Дасти. Вот она, – Руда достал из кармана изящную вещицу. – Это вызов на встречу, встреча в кабачке “Лагуна”, там его и порешим. Верно, Зак?

– Не-а. У него дома всё сделаем.

– Заки, там будет охрана! – тревожится дядя Яша.

– Как на шлюпе? Во-во. А его ж не просто так гасим, с разговором, дома будет душевней, да и пошарить у него полезно.

– Не слишком опасно? – сомневается Руда.

– Прости, Заки, что мы за тебя боимся, зря боимся, золотце. Это, Джек, я вот чего думаю – кроме того ведь ещё есть взаимодавцы? Тоже, небось, агенты какие, – задумчиво сипит дядя Яша. – Чего тому бедолаге за всех отдуваться? Давайте каждого к ногтю примем!

– Интересная мысль, – Руда задумчив.

– Справедливая! – поддержал боцмана дядя Изя. – За этих кровососов нам все художества простят.

– А много упырей? На всех времени хватит? – Руда готов согласиться с дедами.

– Хватит, если на пустую болтовню не потратим, – ухмыльнулся боцман.

– Мы умеем быть краткими и убедительными, – обнадёживает его Пушок. – Вы многих знаете?

– Люди знают – носят вещи в заклад, не только в заклад и не только свои.

– Тот старьёвщик! Барыга! – осенило Плюша.

– Ага, редкая падла. За него одного люди нам по гроб будут…

– Дядя Изя, а люди эти не откажутся полазить на пожаре? – загадочно жмурится Лют.

– Нет, конечно, только откуда им знать … ну, понятно! А что загорится и когда? – дядя Изя всерьёз заинтересовался.

– Вот сейчас обсудим и решим. – Руда деловит.

– Тушение пожара в борделе в день зарплаты, мечта художника, – Своята, вздохнув, закатил насмешливые глазки.

– Кстати о художествах. Что с капитанами кораблей охраны порта? – напомнил Черныш.

– Просто всё, сынок. Идёшь в управу… Дворец губернатора, во. Ловишь первого попавшегося чиновника и говоришь, что тебе срочно нужно кое-куда сходить.

– В туалет, дядя Яша? – ухмыльнулся Хаски.

– Ты пристань видел? Сходить – это сходить, а посрать…

– Извини, сэр Джэкоб, – пристыжено буркнул Хаски.

– Ладно. Через час-полтора ты уже будешь торговаться с капитаном шлюпа или фрегата.

– Отцы, а капитаны карты и прочие документы с собой забирают? – Лют насторожен.

– На долгой стоянке, если не ожидают внезапного выхода, то с собой, конечно, – степенно разъясняет дядя Ваня. – Ещё у каждого личные карты накапливаются. А то мало ли.

– А много в городе таких капитанов? – Лют азартен.

– Немало, особенно отставных. Место тихое, море рядом, сам бы тут остался, – говорит дядя Ваня, недоуменно поглядывая на парней.

– Отдадут они карты? – Неждан разрешил его сомнения.

– Конечно, нет!

– Тогда им трындец, – закруглил мысль Лют.

– Да вы что, сопляки?! – возмутился дядя Ваня.

– Пираты, шкипер. Пи-ра-ты. Как ты, – с ледяным спокойствием выговаривает Руда.

Пацаны, не сговариваясь, приветливо улыбнулись в харю сэру Джону, старого аж передёрнуло.

– Им трындец, шкипер? – добивает его Руда.

– Угу, – горестно согласился дядя Ваня.

Ну, пусть погорюет, его право – пацаны отвернулись, моряков и вправду жаль даже им.

– Все карты, инструменты, приборы, любую оптику… – перечисляет Лют.

– Побольше бумаги и чем рисовать, – подсказал Своята.

– Ага. Любые книги, особенно лоции и журналы наблюдений. Всё бесценно. – Лют, наконец, выдохся и хлебнул из кружки.

– Поли, Чарли, подбирайте пацанов, займётесь этим. Отцы, нужны адреса, – командует Руда.

– Будут. Первый адрес я тебе прям сейчас дам, – ухмыльнулся дядя Яша.

– И какой же?

– Джеки, ты уши в Англии забыл? – сокрушается дядя Изя. – Дворец губернатора же! Там дубликаты карт, эталонные приборы, главное – хронометры, архив, казначейство!

– Это по-тихому? – уточнил Неждан, как бы, между прочим.

– Да ради такого куша Вестминстерское аббатство взорвать не грех! – горячится Сыч, исследовательская его душа.

– Аббатство пока отложим, ещё мысли есть? – Руда деловит, деды в осадке.

– Как-то оно получается по-интеллигентски узко, – задумчиво комментирует Зуб с сомнением.

– Это тебе узко?! – Неждан с них балдеет.

– Ну, давай по-крестьянски широко, – ободряет его Черныш.

– Грабим дворец или город с дворцом? – Зуб лаконичен.

– Конечно город… Нам же до хрена чего надо! – растерялся Своята.

– Как у классика? Мосты, телеграф, телефон, собес. Хотя, собесы появились позже…

– Джордж, ты о чём?

– О логистике, Джеки. Раз грабим город, нейтрализуем охрану города. Всех солдат нам не поубивать чисто физически, но всех и не надо. А надо нам лишить противника управления и связи. Под шумок за одну ночку мы многое успеем, если озадачимся очерёдностью целей в связи с транспортной доступностью. – Клык насмешлив. – Кого и в каком порядке мочим почти определились. А что тащим и на чём? Куда и как грузим?

– Где ты раньше был! – осерчал Руда.

– Не расстраивайся, командир, сейчас на коленке план накидаем, чай не анг… э… немцы какие, – успокаивает его Зуб. – Лют, у тебя только карты и приборы?

– Ещё нужно как-то палубу укрепить. Ты пушки на шлюпе видел? Пушки, как пушки, тьфу, пехота тёмная! Малокалиберная артиллерия нужна. И не навалом, устанавливать её как-то следует. Надо много железа, хорошего дерева, специалисты и просто рабочие руки.

– Вот! Люди – наше всё, с них и пляшем, – выдал Неждан своё жизненное кредо. – Джек, нам врачи нужны? Давайте позовём доктора к больному. В э… широком смысле.

– Ха-ха-ха! – одобряют парни, а Маламут аж захлёбывается.

– Врачи сами не лечат, лечат лекарства, – продолжил притчу Неждан.

– Ну-ка, ша! Говори, Заки, золотце, – Черныш ласков.

– Ну, я это, подумал, если в ром чего намешать, так надо провизора искать, чтоб сделал микстуру, – смутившись, закончил он свою глупость с пылающими щеками.

– Вот ведь! А его уже два… нет, три…, хрен знает, сколько раз чуть не убили, – как будто сожалеет о чём-то Руда.

– Ага. Помнишь, мы думали, как их спасать? – грустит Черныш, – пока что они нас спасают.

– Эй, парни, я живой, вы чего? – Неждана порой бесят эти мудрецы.

– Так держать, Зак. Наша первая цель – провизоры и аптеки. С их зельем мы городишко в спящем виде оттопырим.

– Фу, командир! Без стонов – какой-то подростковый гуманизм, – скривился Пушок.

– А мы никому не расскажем, Эндрю. Будем скромными, – веселится Руда, – давайте пожелания, только не заноситесь. Эндрю, ты чего?

– Я настаиваю, чтобы специалисты изымались с семьями!

– Охренел? Места и так…

– Так завали своё место трупами, командир! Больше влезет с тем же толком!

– Не горячись, брат. Грабёж – дело непривычное…

– Для кого?! Для Эндрю Окошка?!!! Я, Пушок, Чёрный пёс, категорически настаиваю, чтобы специалисты изымались с семьями и не иначе! – пролаял Пушок.

– Вот так, да? – заулыбался Руда, приподняв левую бровь на рыжей харе.

– Спокойно, командир, – проговорил Черныш, закаменев лицом, – это не истерика. Принцип. Он сука знает, о чём говорит.

– Он озвучил формулу вызова. – Глядя поверх его головы, ответил Руда, вставая.

– Руда, ты дебил?! – Поднялся Неждан, – даже до меня дошло, зачем семьи! Хочешь убить Пушка?! Мне насрать на кодекс, ты будешь драться с нами обоими!

– И со мной, – отстранёно в стол проговорил Плюшевый.

– Действительно, командир, всякое зверство должно быть обоснованным и целесообразным, иначе это не зверство, а извращение, – захватив Руду в прицелы, ласково проговорил Лют.

– Фу… и с поворотом. Не оправдал? – рычит Руда.

– Брат, перестань! Просто вспомни главные и текущие задачи, – участливо советует Черныш.

– Условие Пушка принято в режиме по обстоятельствам. Я не хочу, чтоб вы или пацаны подставились из-за сантиментов. Это ясно? – Руда уселся на место.

– Пушок, кроме понтов, мысли есть? – Черныш сух и требователен.

– Да как Заки вон предложил, врача к больному позовём. И вот ещё что, джентльмены, в городке ведь процветает контрабанда?

– Хех! – только и смог ответить дядя Яша.

– А облавы случаются? – развивает мысль Пушок, – куда людям от притеснений с острова податься?

– Эге! – удивился дядя Изя, – вот пацан даёт! У пристани купчишка ж разгружается!

– С одной стороны разгружается, – ухмыльнулся Плюш, – с другой… Заки что-то про тюремный сервис говорил, типа раз мы здесь, всё упрощается. Заключённых ведь на материк должны отвозить?

– О-па! – оживился Руда, – отцы, можно солдатиков попросить, чтоб арестованных сразу на каторжника вели?

– Да запросто! – согласился Боцман. – Португальцы ж – союзники! Надо будет только в судовых документах в маршрут внести заход на материк, так нам их даже навяжут как попутный груз по профилю.

– С семьями, – не унялся Пушок.

– Вот ты, психолог! – Недоумевает Неждан. – Облавы отдельно, семьи в сторону. Мы ведь ещё и гражданские беспорядки запланировали, не так ли? Никаких солдат уговаривать не придётся, просто поубиваем. Казачата тут всех знают, будем спасать со всем имуществом… с семьями, Пушок, успокойся!

– Все не влезут, буду отсекать! – принял решение лидер, – давайте-ка прикинем, кто нам нужен и какие инструменты с материалами…

– Яволь, Надёжа. Командуй нам на радость! – облегчил душу Клык, – где-то я тут видел перо и бумагу…

– Это, Руда, надо кузнецов, обязательно с инструментом и материалами, – азартно влез с пожеланиями Хаски, – ещё плотников…

– Да погоди, давай сперва о кузнецах. Надо глину, кирпич, уголь, – перебил брата Маламут.

– Мы на пароходе поплывём? – удивился Сыч.

– Записывай всё, Джордж, ненужное потом вычеркнем, – Зуб деловит.

* * *

– Джэкоб, наши ребятки повздорили? Разнимать не придется?

– Джонни, расслабься. Если они всерьёз повздорят, нам живьём не уползти.

– Да, мелкий у них резок.

– Сэнди, он у них не самый резкий.

– А кто самый?

– Нахрен тебе самый, Изи? Тебе хватит и мелкого.

– Хм. Но ты вроде бы разбираешься в их болботании, они по-московитски бормочут?

– Да, Израэль, юноши владеют несколькими языками, в отличие от баковой солонины.

– Боцман, ты ими гордишься?! – поразился старый Сэнди.

– Мы все будем ими гордиться или сдохнем на виселице. Но я в них почему-то верю.

– Ты ставишь на них, Джэкоб? Присоединяюсь, – заинтересовался Сэнди.

– Я тоже, – дядя Изя.

– Салаги! Разбегаться?! – шкипер суров, – под моей командой в подчинение Длинного Джека. И никак иначе, зяблики!

* * *

Неждан.

«Системное сообщение.

Выполнено системное задание «Удачный мятеж». Бонусы:

Возможно случайное увеличение сложности мира и характеристик игрока. Желаете увеличить»?

– Позже. – Не хочу усложнять, и так предстоят непростые дела.

«Ваш выбор принят.

Возможен штатный выход из игры. С вашим выходом игра не останавливается, пожалуйста, учтите это, если планируете вернуться. За время вашего отсутствия связь персонажа с вами ослабевает, его просто могут убить».

– Хорошо, пока не к спеху. – Решаю отложить этот вопрос до удачного окончания текущих дел и выхода в море.

«Вам доступно подключение заблокированной памяти игрока. Подключить»?

– Что там в этой памяти? – Небрежно спросил я.

«История вашего участия в проекте «Квантум Эго», как вы оказались в игре».

– Та-а-ак. А когда смогу выйти из игры, я ж и так всё вспомню, верно?

«Да, разумеется».

– Значит, пока не надо. Многие знания лишние скорби.

«Ваш выбор принят.

Вам начислено 1000 бонусных очков опыта.

Ваш опыт 3720.

Приятной игры».

– Стоять! – Я спохватился. – А функционал?

«Вам доступно: Полная статистика персонажа, полная статистика игрока…»

– Не пиши больше «Приятной игры»!

«Ваш выбор принят».

 

Глава 3

Россия. База отдыха «Кедровая», рабочий домик проекта «Кватум Эго».

Капитаны Лютиков и Грозный уже не вспоминали, чья нынче смена, так и дежурили вдвоём. Их инструкции сильно отличались от инструкций Нагорного. Они, наверно, устроили бы ему сердечный приступ с летальным исходом, сообщи им кто-нибудь о полученном Сашей приказе.

Капитаны тоже ждали нештатного выхода парней из игры, оба офицера обладали практическими навыками не только умерщвления, но и реанимации в любых условиях, а с оборудованием конторы способны поднять мертвеца. Стало ясно, зачем эти вахты – из-за секретности проекта в помещении исключался видеоконтроль, главная их задача – просто вовремя нажать кнопку вызова группы быстрого реагирования.

Недавно умники сообщили, что у парней появилась возможность штатного выхода из игры, только нужно дождаться благоприятной игровой ситуации. Мужики сидели в зоне для курения под кондиционером, дымили, пили кофе, смотрели на родных и ждали.

Парни словно только что улеглись в ложементы, свежи, даже выбриты. Лица не безжизненные, иногда подёргиваются мышцы, и пусть офицеры знают, что это действует программа стимуляции организмов, они видят – ребята живые.

Догадаться, что они не просто прилегли отдохнуть на минутку, можно лишь по очкам, обручам и больничным пижамам. Медики их сразу переодели в основном для собственного удобства – раз в три часа подключали трубки и шланги, оборудованием центра на мозг испытателей подавались нужные сигналы, срабатывали безусловные рефлексы.

Капитаны во время процедур выходили на улицу, хотя их и не выгоняли. Просто им не хотелось видеть парней такими, лучше смотреть на них и верить, что они только прилегли на несколько минут и скоро встанут.

* * *

Квантум. Мадейра.

Сталкеры не стали с дикой подростковой страстью набрасываться на уютно воняющий среди помоек городок, вовсе нет. Города целиком грабить им ещё не доводилось, но кое-какой игровой и жизненный опыт в этой области имелся. Начали с себя – во-первых, отбросили эмоции, успокоились. Во-вторых, тщательно обыскали капкюту и каюты офицеров. И не напрасно – нашли бумаги Дасти. Никаких секретов не обнаружили, в основном всякая ерунда, типа доносов, но имелись два рекомендательных письма. Оба «подателю сего» от какого-то адмиралтейского хрена, одно просто «дорогому коллеге», а другое лично губернатору! Ну, а в-третьих, Руда каждому раздал конкретные задачи, парни со всем прилежанием их решали, от того и несильно потом удивлялись, чего это такое их банда с тем городишком вытворила.

Начали душевно так, по-морскому. Дядя Ваня нарядился в лучший свой камзол и нанёс визит вежливости капитану «Пеликана», португальского купчишки. Дону Алесио внимание британского коллеги весьма польстило, и он согласился с фрахтом своего корабля до материка, забыв уточнить, до какого именно. Да и неважно это стало португальцу при задатке в сотню гиней всего лишь за перевозку пассажиров.

Тот час они осмотрели судно, и уже нанятые мистером Грегори плотники приступили к небольшой его переделке под новые требования. Работы проводились за счёт фрахтователя, так при таком задатке Дон Алесио и не подумал возражать.

Отправились ветераны обмыть сделку и по ходу празднований встретили множество старых знакомых. Те пригласили приятелей, в результате деды легко уговорили «старых крабов стаскивать задницы с рифов» к пристани подработать на погрузке.

Сэр Джэкоб тем временем в другом портовом кабачке кинул клич среди владельцев лодок заработать на буксировке – каждому прям на месте сразу наливал задаток, окончательный расчёт на пристани, куда нужно подтащить два английских судна. Он быстро сбился со счёта, однако почерневшая клешня его оставалась твердой, пока по себе не решил, что достаточно – боцман из элементарной вежливости каждому составлял компанию хотя бы парой глотков из собственной кружки.

Пока шла работа с массами, Лют, Руда и дядя Изя обратились к верхам. Судовой плотник, как ни странно, рому совсем не употреблял, оттого имел среди военно-морских павианов самый благообразный вид. Переоделся в подходящее ему по размеру капитанское платье и совместно с прилично одетым, даже умытым юношей из хорошей английской семьи нанёс визит губернатору.

В замке их прямо от ворот отправили к нему домой, сиеста ж, как-никак. Дядя Изя запросто постучали молотком в двери особняка, у дверей португальцы с ружьями на стук лишь болезненно поморщились, даже не повернув голов. Через две минуты вышел ещё один местный с заспанной рожей, взялся доставить рекомендательное письмо и оставил гостей на четверть часа под палящим солнцем.

Наконец, их пригласили, Лют остался скучать, а судового плотника и Джека провели через роскошные интерьеры в просторный кабинет, представили обрюзгшему мужику в халате и, даже чаю не предложив, любезно поинтересовались, какого дьявола им понадобилось посередь дня? Дядя Изя, то есть сэр Израэль попросил у губернатора писем для капитанов шлюпа и фрегата, может, удастся кого-нибудь из них уговорить сходить тут неподалёку по срочным, тайным и хорошо оплачиваемым делам, а так же какую-нибудь карету для представительности, только до вечера.

– Может вам ещё и гвардейскую охрану? – сварливо поинтересовалось официальное лицо, позвонив в колокольчик.

Дядя Изя заверил, что им хватит одного кучера в ливрее, он клянётся, что вернёт экипаж в целости и без охраны. Ему, конечно, поверили, впрочем, это был сарказм. На звон прибежал секретарь, быстро написал рекомендательные письма и взялся проводить гостей к экипажу. Почти сразу проследовали за ним, только всё время разговора скромно молчавший Длинный Джек слегка задержался. Подошёл к губернатору, почтительно склонился….

Чтоб прям на глазах у секретаришки одной рукой схватить так и не вставшего из кресла толстяка за волосы и лезвием ножа в другой полоснуть его по горлу от уха до уха! Перед глазами вспыхнуло ставшее привычным заклинание из горящих синим пламенем колдовских символов:

«Системное сообщение.

Ваш персонаж убил нейтрального губернатора, ему начислено 2000 очков опыта.

Опыт персонажа 12700.

Поздравляем! Вашему персонажу удалось убить высокопоставленного чиновника, выполнено игровое задание «Народная кара», бонус – навык «мятежник» улучшен до уровня «террорист».

Приятной игры».

– «Ещё одну душу отправил в ад»! – Подумал Длинный Джек о своём демоне.

После чего спокойно вытер нож об халат убитого и, вытащив из-под полы камзола пистолет, спросил у посеревшего секретаря, как он думает, что теперь с ним будет? Португалец с ответом затруднился. Тогда Джек ему объяснил, что если он не будет тупить и дёргаться, станет секретарём при новом губернаторе, ведь ему, Длинному Джеку, всё равно, что он про него потом расскажет. Но до этого счастливого времени нужно очень постараться дожить. Холуй, по своей природе, уловил мысль на лету, угодливо улыбаясь, прогнулся, елейным тоном попросил следовать за ним и шустро засеменил на выход.

На самом деле Джеку и сэру Израэлю для представительности требовалась только ливрея губернаторской прислуги, без кучера, но её просить показалось неудобным, могли возникнуть ненужные вопросы. Сделали остановку, сэр Израэль на ломанном португальском через пень колоду принялся что-то выспрашивать у кучера. Тот не понял, решил, что не расслышал, слез с козел, подошёл к тупому британцу поближе, почтительно склонился, а плотник взял его за голову и свернул шею.

Как раз карету догнал Лют, дядя Изя в ливрее занял место на козлах, а ребята расположились в карете с дохлым кучером и бледным секретарём. Не теряя времени сиесты, погнали экипаж по пустынным улочкам. Первым делом, пока не началось, навестили местного провизора, секретарь дохлого губера охотно показал дорогу.

Оставлять его в карете посчитали неосторожным, убивать почти знакомого даже Джеку и Поли было неприятно, пришлось тащить за собой. Вошли в лавку, Джек прижимал ствол к боку секретаря, а Поль навёл пистолет на хозяина, напросились в гости. В приватной обстановке жилища аптекаря вежливо попросили у него порошку для рому, чтоб испившего с ног валило, но не до смерти. Мэтр выразил недоумение заказом, даже поинтересовался, за кого его принимают?

Джек резонно ответили, что за отца прелестных деток, они нашлись в соседней комнате. Их как раз Лют взял за ручки и к папе подвёл, так раз он забыл, где нужный препарат, посетители испытают все по порядку на них, пока не получат желаемое. А побочный результат, конечно, будет на совести паршивой памяти почтенного аптекаря.

Мастер угрюмо приступил к исполнению заказа. Ребята нагло блефовали, на самом деле никогда бы не причинили зла детям, первую версию испытали на удачно прихваченном секретаре. Внезапно сбили с ног, Поли сдавил ему горло, а Джек вылил микстуру в судорожно открытый рот – тот, вроде бы, помер. Джек заметил, что эксперимент нельзя считать чистым, может Поли того просто удавил? Парни задумчиво посмотрели на старшего сынишку аптекаря, перепуганного мальчишку не больше пяти лет.

Мэтр понял, кого могут прямо сейчас отравить или случайно задушить, и взялся попробовать ещё раз, ведь он был уверен в том, кто будет следующими дегустаторами микстуры. На мастера напало внезапное озарение, и на вдохновении он в два счёта намешал требуемую микстуру в нужных количествах. Так был в ней уверен, что лично дал препарат своим детям, их уже спящих отвезли на суда в губернаторской карете.

Тело кучера свалили рядышком с трупом секретаря, простенькую кибитку аптекаря по его указаниям загрузили снадобьями и приборами. Маэстро с тоской покидал дом и аптеку, Поли организовал первый за этот день пожар. Сеньор последовал с парнями в полном сознании, ему даже не угрожали оружием.

Мастер Вальдо вполне смог оценить действие своего творения. Сколько он потом наслушался отзывов и пожеланий гению, придумавшему этакую отраву, от захваченных подлым обманом солдат, матросов и простых работяг! Он скромно помалкивал и всё больше склонялся к пиратской позиции – ну, до чего ж только не доходит людская неблагодарность! Их же не били с размаху по головам тупыми предметами, как британских морских пехотинцев! Не смогли отказаться от выпивки? Не знали, что пить вредно, а на халяву ещё и опасно! А как же они в большинстве своём на службу вербовались? Да как те же плотники, коих деды сманили немного переделать суда.

Корабли, кстати, уже подтащили к пристани, они стояли не особенно далеко. Переделки заказали и взаправду незначительные: Первым делом на «Пеликане» полтора десятка отдельных кают и пару приличных уборных, кладовые под провиант, загончики для мелкой скотины и стеллажи для клеток. Потом на шлюпе нары и вдобавок отгородить пьяных вусмерть арестантов от прочего трюмного пространства переборкой, а под конец в каторжном трюме соорудить нары в три яруса.

Только не надо делать такие глаза – загончики для коз, а клетки для кур и, если повезёт, кроликов. За пустяковую для такой оравы мастеровых работу отсыпали щедрый аванс, поставили выпивку, и к окончанию работ заодно с расчётом пообещали угостить, как следует. И можно не стесняться, выспаться прям на свежих нарах каторжника, всё равно корабли до завтра не уйдут.

Одну каюту на «Пеликане» уже приготовили, оставалось лишь подвесить гамаки. В них уложили спящих деток аптекаря и оставили его сторожить их сон в одиночестве – он к счастью оказался вдовцом. Инструменты и снадобья пока сгрузили в каюте капитана.

Проследили, как устроили ценного кадра с имуществом, и помчались по адресам уже на двух экипажах кавалькадой. В домах капитанов программу визита, в общем, повторили, с той лишь разницей, что пока одни пацаны стояли на фасаре, а другие грузили в карету самое ценное из имущества, Длинный Джек, ломая капитанам кости кочергой или орудуя ножом, если кочерги под рукой не было, уговаривал их выдать деньги и документы.

Добивали слуг, и Поли Головня с восторгом устраивал новый пожар. Так как ленивый секретарь в рекомендательных письмах никого по имени не обозвал, писал просто «достопочтенный синьор капитан», парни с этими писульками навестили, кроме военных, ещё троих купеческих и пяток капитанов в отставке. Даже в порт пару раз завернули, всё в карету не влезало, а ребяткам пришлось пробежаться ножками.

Руда и Лют перестали читать системные сообщения, один в полуобморочном состоянии, другой в медитативном трансе переживали игровые эпизоды. За персонажей можно было только порадоваться, никому не потребовалось что-то подсказывать, однако радостней в душах сталкеров не становилось.

 

Глава 4

Квантум. Мадейра.

На близнецов и на Зуба с Клыком Руда возложил техническое обеспечение и логистику. Парни справились отлично, только слегка увлеклись, увлекающиеся у них натуры. Вот, например, пока Джек и Поли, козыряя губернаторскими вензелями, мотались по городу, близнецы с дядей Сэнди навестили колёсного мастера, что жил ближе к порту. Купили всё, что тот успел наделать, но с условием – с доставкой. Тот лично и очень бережно все колёса погрузил на собственную телегу, отвёз на пристань, а разгружать уже самим пришлось. Дядька хлебнул на радостях, так его еле до гамака довели.

Потом отдельно Пушок взял пацанов и за его женой и ребятишками смотался. Примерно так же Клык с Зубом и дядя Адам заполучили окованные оси и к ним в придачу троих кузнецов со всем инструментом и с семействами, конечно, ведь в городе уже начались пожары, и ужас что творится, просто спасайся, кто может!

Началось на пристани, там стало необычно людно. Лодочники ждали обещанного расчёта, уже вслух обсуждали, что нужно сделать с сэром Джэкобом, да не спалить ли эти британские гробы заодно. Неподалёку кучками скучали приглашённые на погрузку гробов моряки и тоже громко рассуждали, что бы такое сотворить с сэром Джоном, если их всех в ближайшее время хотя бы ромом не угостят.

Там же шныряли портовые мальчишки, без них ни одна заваруха не обходится. Двое таких затеяли игру, покачали сжатыми кулачками, на счёт три один показал открытую ладонь, а другой сделал два пальца рожками. Плюшевый проворчал. – Ну, давай теперь ты.

Захару снова страшно и весело, а Неждан смотрит – шагает моряк-красавец, португальский, естественно. С умыслом выбрал, встал на пути спиной к нему и в носу ковыряет, дебил дебилом. Он, не меняя аллюра, хотел пнуть пацана, только не на того напал! Зарядил ему паренёк ступнёй в деревянном башмаке по яйцам, а другой под колено, он и воткнулся мордой в булыжник пристани. Демонстративно, далеко отведя ногу для замаха, впорол по благородной роже – кто ж такое стерпит? На пристани раздался клич “Наших бьют!”, только по-португальски, естественно.

Пошла массовка пацана убивать. Противную португальскую сторону в массе представляли лодочники, только что на того паренька махавшие вёслами, и редкие-редкие моряки. Каторжные пацанята тут как тут – боевики сталкеров, Чарли Ёрш с компанией, Бобби Маленький, да их приятели, тоже бешеные волчата. Неждан и не заметил, как Захар перехватил контроль и с упоительнейшим воем в душе выхватил нож.

Тут Маленькому Бобу гад какой-то по уху смазал, пацан упал на пристань. Ба! Неждан узнал продавцов той лодочки, всё никак не уймутся! Зак полоснул гада поперёк пуза, тот удивлённо замер в полу-приседе, пытаясь придержать ладонями поползшие через распоротую рубаху кишки. Захар заметил удивлённый взгляд Маленького с булыжников пристани – некогда отвлекаться на мистику!

Пацан уже кое-чему научился, уход от удара и резко ножиком по вражьей руке. А тут самому надо бить… Здоровенный хмырь схватил мальчишку за шею, его рука отчего-то дрогнула, тот вывернулся, ясно – нож ему в почку и ещё разок! «Опаньки – снова Плюшу поклон. Или Сбитому»? – Отметил Захар. – «Следующий…»

Многовато их набежало, и пришёл бы пацанам карачун, кабы не подоспели на помощь деды с приятелями – не выдержали широкие морские сердца зрелища избиения невинных младенцев. Отчего-то в любом порту все чужаки друг другу роднее аборигенов, и как раз чисто случайно так получилось, что поблизости оказалось много чужаков. Не то чтобы чересчур, для мятежа их оказалось достаточно. Пустили в ход ножи, дубины и кастеты, хлестала кровь, падали убитые или покалеченные, толпа озверела.

Драка с поножовщиной для любого порта дело обыденное и такое же опасное, как пожар. Если вовремя не загасить очаг, может выгореть несколько кварталов, потому вскоре появились солдаты плутонгами и сходу открыли огонь – в таких ситуациях не до уговоров с прибаутками. Бежать с пристани некуда, моряки, опомнившись, упали на камни, а лодочники и так почти все дохлые уже валялись. Лежачих не добивали.

Солдатики оцепили место побоища, навели ружья, офицер по-своему орёт. Бузотёров стали поднимать человек по двадцать, строить в колонну по одному, руки за спину, и такими партиями повели товарищей верной дорогой, к замку. В замке размещалась тюряга, администрация, арсенал, казначейство… ну и солдатские казармы, чтоб из естественной экономности всё разом охраняли. Правда, солдаты в большинстве оказались в порту, в замке только караульные.

Дядя Яша к офицеру подкатился. Что-то ему в кармашек сунул. Кричит, размахивая руками, за приятелей хлопочет. Матросы с каторжника еле как вчетвером припёрли два бочонка, тот, что побольше, солдатикам, другой, вообще-то, потерпевшим, но его тоже солдаты конфисковали. Подобрел офицер, разрешил на корточки присесть, но зараза такая рому солдатикам пить пока не велел! Хоть матросов отпустил с условием, что их накажут на своём судне, и на том спасибо.

* * *

Неждан.

И пошли мы палимые солнцем закатным в грустных своих размышлениях. Вот прочитай я этакую ахинею при жизни где-нибудь на форуме, даже критиковать бы поленился, без обсуждений же ясно – в жизни такого быть не может и всё! Но в том-то и заковыка, что мы немножечко вместо. Но если в обычной игре даже самые идиотские правила прописываются чётко, и об их изменении игроков извещают заранее, то, похоже, что здесь правила пишет кто-то, кого не понять от слова «никак». Возможно абсолютно всё, уж наше-то положение не позволяло в этом сомневаться.

Идём в 1697 году по португальскому городку под конвоем и размышляем о правилах, ага! Вот такие оригиналы. Хотя замысел наш тривиален до пошлости. Задача – захватить замок, обезглавить силы местной самообороны и ограбить город. Только нафиг его, вообще, захватывать? И что это значит – флаг водрузить? Сдать под общежитие или снести нахрен? Нам бы замок только чуть-чуть ограбить, и сделать так, чтоб солдатики под ногами не путались.

Как этот, что сзади плетётся, подумать спокойно не даёт, постоянно на меня налетает. Вот что я ему такого сделал? Ну, получил по яйцам, ударился лицом об камушки, а потом об мой башмак, так сам же был виноват, ему бы радоваться, что ещё живой – нет, пинался всю дорогу, злопамятный какой.

Вот ничему таких жизнь не учит, долягался он до греха, когда почти пришли, нас через ворота как раз только прогнали и во дворике строили. Он опять исподтишка меня ногой, а я по тени всё вижу! Шаг назад с полуоборотом и на опорную его ногу наступил. Не устоять ему было в этом дурацком положении, подтолкнул его слегка конвойному под ноги. Одному под ноги, другому под ствол, тот его сразу и разрядил. Ужас какой-то это варварское оружие – в дырку в спине Захаркин кулачок бы пролез!

Между нами и воротами арестованные толпились, со стороны ворот двое конвойных, а с нашей один ружьё разрядил, другой вообще выронил. Его сразу Черныш подобрал, упавшего солдатика Плюш гарротой придавил. Стужа, пока второй солдат на всё это варежку раззявил, подошёл к нему сзади, да и воткнул железку в ливер.

Солдаты от охраны ворот отвлеклись и шарахнули, не разобравшись, в скопление задержанных чисто по подозрению. Растерялись, замешкались, а ворота открытые, и туда, конечно же, ворвалась Красная армия. Сначала прям напротив ворот останавливается карета с вензелями губернатора, распахивается дверца, а оттуда шарах с шести пистолей!

Это Руда мимо по делам проезжал, так задержался, и сразу же в ворота влетели родные пираты с местных активом за компанию. Дело наше было благородное, правое, хоть и маленькое – освободить жертв политических репрессий позднего средневековья из узилища. Не разбираясь, всех и сразу. Зажигательных речей не говорили, лозунгами не кидались, они и так были правильно настроены. Быстро смеркалось – городишко ждала ночь просто пламенной страсти!

* * *

Квантум. Мадейра.

Пушок встретился с казачатами в оговоренном месте, и те, по его просьбе, по секрету шепнули приятелям, что пока в порту беспорядки, есть возможность прикупить с английских кораблей рому, табаку и бумажных тканей. Дело, конечно, не в контрабанде, а в необходимой тягловой силе.

Тут каждый уважающий себя католик, владелец лодки, ослика или мула, по мере сил способствовал морской торговле, стараясь не отвлекать королевских чиновников от серьёзных взяток с растратами. Когда плотники соорудили первые дрожки, контрабандисты уже дегустировали ром. Их так на пристани и оставили, мало ли пьяных валяется – не убивать же всех подряд, в самом деле!

Психолог повёл казачат с приятелями в порт, уточнить задачи. К тому времени солдатам, да и самому офицеру надоело ждать возвращения конвойных, хлебнули они из бочек по разу, а то и по два, и больше ничем не интересовались. А пацанам их мушкеты таскать, да самих рядочком раскладывать, чтоб не мешали проезду гужевого транспорта!

Вот навели порядок, и деды предложили немного ошалевшим от таких дел приятелям посмотреть, что ещё в портовых пакгаузах украсть не успели. Народ разбрёлся по территории порта, близнецы занялись лебёдками. Руда велел Пушку и казачатам бежать со всеми вместе за его каретой, барин этакий! Хотя не напрасно пробежались, как оказалось.

Лют и Черныш возглавили зачистку замку, кроме боевиков сталкеров приняли участие только Ершовские и самые боевитые пацаны. Парни стреляли в каждую дверь залпами, в закрытом помещении нет спасения от рикошетов. Перед тем как войти, кидали гранаты – всё, вроде бы предусмотрели, всё же пятерых потеряли.

В замке оставался плановый грабёж. Помешать уже никто не мог – в городе грабежи и пожары, сигнал общей тревоги давал трубач с башни, а набатный колокол с кирхи содрали, его потом близнецы на медь уволокли, вандалы, понимаешь. Кирху всё-таки грабить не стоило даже в игре, понарошку, грешно ведь.

Сталкеры оставили Люта и Черныша разбираться с замком, вернулись в порт вместе с частью местного уголовного элемента. Первым делом Руда лично открыл на каторжнике люк в трюм и сбросил верёвку. Всем предложили бежать, куда хотят, делать, что вздумается, только учесть, что корабли уйдут до рассвета. Примерно с треть сразу припустила в город, треть не могла понять, что, вообще, происходит, главное – остальные спокойно ждали дальнейших распоряжений.

С ними Руда заговорил по-взрослому. – Парни! Разберитесь на ватаги по пять-десять человек, выберите вожаков. Учтите, что за тупость и трусость лично спрошу с вожаков, а уж как они будут спрашивать с вас – полностью их дело.

Пока пацанята между собой разбирались, Плюш и Неждан помогли близнецам с лебёдками. Всё просто в теории, рея к мачтам крепятся не жестко, на конце реи крепим блок, пропускаем верёвку… только персонажи у близнецов «засранцы», ни разу на реях не были, а кто был, «засранцев» и слушать бы не стал, а стал бы, так и не понял бы ничего. Пришлось Неждану с Плюшем полазить и помучиться.

Но побежали тележки от складов к судам с самым ценным грузом: с овсянкой, сухарями, солониной, разными котлами, кожей, канатами, парусиной… Началась погрузка, в этом деле боцман Джэкоб мастер, он в советчиках не нуждается.

Пацанята ещё спорили, ругались, Руда резко повелел закачивать базар. Кто не определился, налево от него в обеспечение, направо в его личное распоряжение, остальным лучше просто убежать. Ребята шустро разобрались на две неравные кучки. По правую руку командира собрались ребятки, с которыми даже каторжане побоялись связываться. По левую э… представители другой крайности.

Независимый Своятин Невиноватый Джон первый, на общих с другими пацанскими атаманами основаниях сам отобрал себе приятелей и свинтил по ему одному известным делам. Неждан забрал ватагу Джонни Ножика и казачат, Плюшевый выбрал Ника Занозу, отправились отморозки в город вершить суровую пролетарскую справедливость. Стужа, в жизни довольно резкий мент, взял под покровительство близнецов, или они его за собой утянули, прихватил вдобавок к пятёрке нормальных пацанов ещё десяток "засранцев". Пушка самый маленький казачок повёл разговаривать с дедушками.

Клык и Зуб взялись распоряжаться логистикой, но вдвоём ей заниматься глупо. Клык принялся руководить доставкой и разгрузкой добычи, Зуб отобрал два десятка самых рослых из оставшихся, провёл инструктаж. Показал, как заряжать мушкет. Стрелять велел не далее, чем с пяти шагов, ни в коем случае не упирать приклад, особенно в живот, не пытаться даже удержать – проще потом подобрать не сломанными руками. Пацаны по очереди сделали по два тренировочных выстрела в море, и Зуб увёл их по неотложным хозяйственным делам.

Руда не сразу с трудом убедил себя, что всё это игра, наконец, поставил оставшимся ватагам «свободную» задачу – грабить частные дома, добычу своими средствами или на общем транспорте отправлять в порт, дома поджигать. У пацанов не возникло вопросов – именно такой приказ они ждали от Длинного Джека. Руда с десятком отборных отморозков и десятком шустрых малышей остались в резерве и для координации.

* * *

Длинный Джек насмешливо фыркнул в душе – его демон никогда никого не убивал! Он ещё ни разу не снизошёл до общения с потусторонней тварью, но вот именно сейчас подмывало ехидно поинтересоваться его самочувствием. Злой дух каждый раз смешно цепенел, когда Джек решал такие простые вопросы. Это бывало забавным, но сегодня он просто надоел – перестал цепенеть и ныл, ныл… начиная с кабинета губернатора, заканчивая удачным расстрелом в спины солдат у ворот замка!

Ладно, может заткнуться – они остаются в резерве на непредвиденный случай. Джек снова фыркнул – это загробное нечто пытается себя обманывать, «не понимая» на какой случай у него под рукой десяток лучших бойцов! Он специально отчётливо подумал на всё сознание, – на случай бунта, неповиновения, попытки удрать с добычей!

– Кажется, в мире демонов это называлось «заградительный отряд»? – как бы про себя весело спросил Длинный, и с наслаждением услышал вымученный стон.

Вот так-то, будет знать, как канючить под руку! Ну, раз понял, можно пока посидеть спокойно, полистать память демона, так много забавных картинок, всяких сведений! Правда, большинство по-русски, но и по-английски ему столько не прочитать!

Руда перестал реагировать на игровые окна.

«Системное сообщение.

Ваш персонаж убил …, получено опыта …»

«Выполнено игровое задание … бонус – улучшен навык… до уровня…

Штраф – репутация… понижена до уровня…»

Он механически отмечал изменения.

«Палач»… «Каратель»… «Товарищ комиссар»… «Товарищ комиссар государственной безопасности»…

«Вожак»… «Председатель»… «Коменданте»… «Командор»!

Только Черныш и Руда дали разрешение немедленно разблокировать память о проекте, лидерам просто необходимо владеть всей информацией!

Он оторопело уставился в строчки: «Опыт вашего персонажа 35400, очков опыта достаточно для перехода на следующий уровень. Перейти»?

– Погоди! – Растерялся Руда. – Это что ж получается? Какой уровень Джека?! А у меня?! Так это же значит…

Он представил себе игру в теле, фактически полностью управляемым юным серийным лордом – натуральный демон, заточенный в башне!

Руда почти дал команду на штатный выход – бегство из этого кошмара! Замер в нерешительности, его парень что-то почувствовал, стало вдруг одиноко, бесприютно…

Он подумал, а каково мальчишке всю жизнь вот так – совершенно одному? Неудивительно, что ребёнок настроен к окружающим враждебно. Да и какой смысл дёргаться? Всё идёт по плану, хотя лучше бы совсем ничего не происходило, но ведь он – он сам! – принял решение участвовать в игре и по сути втянул остальных! А теперь удирать? Ну, нет, он со всеми вместе досмотрит это кино до конца! В конце-то концов – «У каждого фильма есть свой конец»[1]!

 

Глава 5

Неждан.

Для разогрева повёл с Плюшем ребят в харчевню сводников. Случайно или нет, но это была та самая «Лагуна», в которой Дасти должен был встретиться с агентом или агентами. И там же отираются сутенёры арендованных Джэкобом и Бонсом девок. Видимо, особист хотел совместить служебное с приятным, ха! Кстати, там ещё должен быть некто для проверки, всё ли с Дасти в порядке? Пусть он счёл встречу с агентом излишней, но к девочкам-то после моря заявился бы непременно, если с ним действительно было бы всё в порядке, чего о нём моими стараниями сейчас не скажет и живодёр на пенсии.

Разыграли с Плюшем командование этой зачисткой, мне снова повезло. В укромной подворотне невдалеке от заведения уверенно инструктирую парней. – Сейчас спокойно заряжаем пистолеты и подходим на проверку, сначала к Грегори, потом ко мне. Можете не трястись, пока за ошибки наказаний не будет. Приступили.

Спустя минуту Плюш терпеливо перезаряжает ствол самого торопливого, а через пять минут я, одобрительно кивнув, возвращаю пистолет Пете.

– Теперь слушаем очень внимательно. – Продолжаю наставления. – Стойка справа от входа. Сначала гуськом входят мои и встают вдоль стены напротив стойки. Потом ребята Грегори так же по одному занимают позиции слева от стойки. Пистолеты под рубахами не прятать, просто держать за спиной. Мы со Сбитым подходим и стреляем в людей за стойкой. Только после этого мои парни спокойно, двумя руками, наводят пистолеты на ближайшего посетителя и стреляют. Потом ребята Сбитого стреляют тоже в ближайших, но лишь в тех, кто пытается вскочить, убежать, в сидящих или упавших на пол не стрелять. Мои перезаряжают пистолеты. Петя и Ваня, мы с Грегори через проход за стойкой идём в кухню, подстрахуете нас от входа. Повторяю – только от входа, не дальше! И не убейте нас, пожалуйста.

– Постараемся! – обиженно буркнул Пётр.

– Вы очень постарайтесь нас не убить, – подчёркивает Плюш, пацаны серьёзно кивнули.

– После того, как эти двое зайдут за стойку, добиваете всех – сначала сидящих, потом упавших. Спокойно перезаряжаетесь и стреляете, добиваете только из пистолетов не ближе, чем с двух шагов. Ножами в этот раз работаем только мы с Грегори. После зачистки мои выходят и контролируют вход и переулок. Прохожие могут пройти только в таверну, прочих валите на месте. Ножами, но лишь внезапно, сзади, в спины не тычьте, бить в поясницу по два-три раза. Трупы не обшаривать, не отвлекаться. Парни Грегори гасят вошедших внутрь. Петя, повтори, что ты только что услышал.

Пацан послушно начинает пересказ, сбивается, с Плюшем, сменяясь, поправляем. Следующий сдаёт экзамены уверенней, наконец, у Ваньки Ножика всё прям от зубов отскакивает. Грустно вздохнув, даю команду – Пойдём, поубиваем там всех.

Захару страшно, весело и непонятно, отчего ж его потусторонний братец печален? Умница демон так всё здорово придумал, за пацанов можно почти не беспокоиться. Что не так-то? Не понять ему пока, как это мерзко – учить убивать, особенно детей. Даже отчётливо понимая, что этих детей чему-то учить особенно и не нужно, что без нашей науки их самих большинство поубивают, что они и без нас полезут в драку насмерть.

И оттого ещё мерзотно на душе, что ничему другому мы научить не можем, да и не нужно им другое. Хочется верить, что пока не нужно, но мы точно знаем – это навсегда. Потому сами передаём мальчишкам управление – как бы ни было противно, каждый ученик должен сам заполнять свои прописи.

Ребята без суеты зашли в таверну, занимают позиции. Зал почти полностью заполнен гостями. Один посетитель удивлённо оглянулся на мальчишек, другой оторвался от кружки, третий даже успел положить на стол двузубую вилку, но завертеть головой уже не успел – через зал стремительной деловой походкой прошли двое пацанов со штурмовыми пистолетами морской пехоты в руках, и почти без перерыва грянули выстрелы. За стойкой убыли всего двоих, Зак с Грегори ловко перемахнули прилавок, сзади загрохотали стволы.

Подбегают к проходу на кухню, Заки падает на колено, чтобы Грег смог пальнуть поверх его головы. На кухне четверо – тётка, здоровый усатый мужик и пара молоденьких парней. Зак стреляет в тётку, резать женщину ему было бы неприятно. Пуля Грегори разносит голову усатого здоровяка. Бросили пистолеты на пол, достали ножи. В зале вновь загремели выстрелы. Зак прям с колена прыгает к пареньку слева от плиты, в кувырок, на выходе вонзает лезвие в живот жертвы. Грег метнулся к парню у большого ларя, он от страха выставил перед собой руки, нож, коротко свистнув в полёте, вонзается в горло.

– Да тут всё! – разочарованный голос Пети от входа.

– За нами, – командует Грег, вытаскивая нож из забившегося в агонии тела, – проверим кладовую.

Из зала доносятся методичные выстрелы. Зак снял висящий на крюке фонарь, встав сбоку от входа, вытянул руку, подсветил кладовку.

– Бабах! – тут же отозвался пистолет Пети, в проход врывается Грег. Заметил кого-то, скрючившегося за мешками, порвал дистанцию, схватил за волосы, вскрыл горло. Кто-то бежит к запасному выходу, Захар, поставив фонарь на какие-то ящики, метнул в спину нож. Ваня выбегает через чёрный ход и стреляет, – чуть не ушёл сука!

– Молодец, – похвалил его Грег и добавил, ни к кому не обращаясь, – пойдём, проверим залу.

Заки пожал плечами – ему этот приятель Прилизанного до фонаря. Просто молча повернулся и вышел, он всё-таки прав, нужно присмотреть за ребятами. Раз дела пошли административные, забираю контроль. Тут же заметил смущённую улыбку вернувшего управление Плюша – он отчего-то себя винит в том, что у наших парней так себе отношения. Вот чудак! Успокаиваю его улыбкой. – Кажись, норма, – опознали трупы сутенёров.

– Тогда надо грабить, зря что ли, столько народу угомонили? – Проворчал Плюшевый.

А есть что пограбить! Оливковое масло, солёное сливочное масло в бочке, курага, изюм, орехи, мука и крупы в мешках, колбасы, окорока, сыры, копчёная и солёная рыба, вино в бочках и в бутылках, посуду обязательно в скатерти завернуть. Ну и касса, конечно, не считая наличности в карманах покойников. Кстати, всех жмуров раздеть и разуть…

Блин, телега уже доверху завалена! Ждать пока она разгрузится и вернётся некогда! Послали ребят тремя парами поискать транспорт, а они через пять минут привели Стужу и близнецов с ребятами и двумя телегами!

Вот это дело! Обсудили со Стужей ситуацию, решили – с телег в порту всё вываливать на пристань, кроме денег, конечно. И сразу к оговоренному заранее перекрёстку, выделил ему местных Гаврошей для ориентирования. Если телегу не перехватят по дороге, ждать на месте гонца, следовать за ним по первому требованию.

«Нормальные пацаны» Стужи охраняют груз, «засранцы» таскают добычу и обшаривают клиентов. Близнецы загрустили, у них, видите ли, были другие планы! Стужа отобрал пару отморозков и сказал. – Ладно, займёмся вашими планами. Только на общих основаниях и… – Притушил, вспыхнувший было энтузиазм, – и «засранцами» будете вы, сами понимаете – не хватает нам «засранцев».

На том и порешили, они потащились грабить кирху, ребятки Стужи взялись всё закончить с харчевней, а Петя потащил новых приятелей в другую столовку.

Что ещё ждать от вечно голодных пацанов? Не пошли, а побежали с полными карманами изюма и орехов, жуя на бегу сыр с бужениной! В следующем заведении всё прошло проще и быстрей, ведь тотальная зачистка в задачу не входила. Настолько были в себе уверенны, что заранее послали пару мальчишек ловить пустую телегу. Окна в местных домах расположены низенько, так парни разбили стёкла рукоятями пистолей и немного постреляли внутрь. Народ ломанулся на выход, никого не задерживали.

Один кабатчик, придурок, скорчился за прилавком. Тут нежданно повезло – у заднего входа нашлась чья-то лошадь, запряжённая в повозку. Эге, думаю, лошадь, что там Пушок говорил про контрабанду? А где контрабанда, там и барыги, особенно кабатчики.

Из-за серьёзного сокращения программы времени было достаточно, мы с Плюшем занялись дядькой. Душевно, но энергично, разговорили мужика. Он сам открыл потайной люк, а там – тьфу, пропасть! Ямайский ром и табак! Но и хлопковые ткани, и явно ворованные вещи – серебряная посуда, одежда, кожаная обувь. В общем, нам действительно повезло, а кабатчику не очень. Решили ведь на совете, как с такими упырями следует поступать. Вот и скинули мертвеца в потайной подвальчик, перед тем как поджечь крысиное гнездо – тоже обязательный пункт программы.

 

Глава 6

Квантум. Мадейра.

Малой Митя привёл Пушка на окраину, провёл в натуральную мазанку с глинобитным полом! Представил двум суровым дедам с озорными глазами, и троим пацанам, «братанам» Пети и Вани. Деды назвались Павло и Николой, а пацаны скромно промолчали. Пушок правильно, двупёрстно, перекрестился на образа, поклонился, с позволения хозяев присел на лавку и без нажима перешёл к делу.

Что вот, они тут проездом и чуть-чуть по делам. А следуем туда, где и черти не сыщут. Приглашают с собой, с внуками уже говорили, так они согласны, но без разрешения не смеют.

– Угу, не смеют без разрешения! – прогудел дед Коля. – А скажи-кась, сынку, чего они вот прям сейчас поделывают?

– Они согласились нам немного помочь в делах…

– Ага, – кивнул дед Паша, – дел вы наделаете и в море свалите? После таких дел мертвяков богато находят.

– А Петро с Ванькой и Гришкой вам помогают! – зло прошипел дед Коля, – так что, им теперь либо с вами, либо в петлю!

– И удавили бы мы тебя за это, вьюнош, – серьёзно вещает дед Паша, – тока после их и ваших дел нам тут тоже жизни не будет! Вобшом – уболтал, красноречивый!

– Хлопцы, живо собираемся! – скомандовал Никола.

Пушок поразился – только «жили, не тужили», никуда не собирались, раз – и как по тревоге сворачивают казачий лагерь споро и без суеты. Дед Паша спокойно пустил под нож двух свиней, свернул головы домашней птице, Никола колдовал с упряжью, да запрягал лошадь, а казачата грузили на телегу пищали и сабли! Котлы, свёртки кожи, сёдла…

– Тоже кожа, – грустно пояснил дед Никола.

Рыбачьи сети, паруса, верёвки, вёсла с лодок, воск и свечи, бочонки с жиром и обернутые в дерюжку шматы солёного сала. С отдельным бережением уложили три иконы, укутанные в дорогую ткань. Телегу загрузили с верхом, сзади привязали коровёнку и трёх коз.

– Митяй, ты его привёл, тебе и хату поджигать, – бросил дядя Паша малому, уходя от брошенного дома, не оглядываясь.

* * *

Зуб повёл пиратский продотряд на окраину пешком и налегке. Там повторилась картинка казачьих сборов, только без лишних бесед. Выбрав двор побогаче, постучался в воротную калитку, а на вопрос «чего надо?» выстрелил из пистолета. С трёх пинков вышиб двери, и ребята ворвались внутрь. Первым делом занялись собаками, их встречали три довольно-таки свирепые овчарки. Зуб лично подсёк одной собачке стволом мушкета лапы, дав команду, – делай так же!

Скулящим пёсикам перетянули мордочки и бережно уложили на отдельную тележку. А в будке, о, чудо! Пятеро ещё слепых щенят! Зуб легко определил мамашу по припухшим соскам и сунул к ним малышей.

Пока возились, на шум стали подтягиваться соседи с вилами. Пацаны строго по инструкции стреляли им в корпус не далее, чем с трёх шагов – пленных брать в деревне не планировали. Паре мальчишек всё же очень не повезло. Осечка, и пацана здоровенный мужик прибил к забору, как бабочку. Другой мальчишка истошно верещал, поднятый на вилы местным бугаём.

Зуб обругал себя последними словами – ещё в армии служил недоумок! Пустил в дело ремень, то есть пращу, оглушил и зарезал извергов. И впредь особо не увлекался, бдительно поглядывая по сторонам. Впрочем, отвлечься пришлось, ведь они пришли сюда не для того, чтобы убивать ничего до этого не сделавших ему лично людей. Тем более селяне после дружных выстрелов мальчишек и его вмешательства разбежались занимать оборону по домам, а часть придурков припустила в городок, за подмогой.

В богатом дворе нашлись аж две лошади, три коровы, козы, утки, куры! Зуб велел трём пацанятам нарезать гибких веток для клеток – один с мушкетом сторожит, двое режут. Сам прирезал свиней, показал, как лоскутками перевязывать курам лапки и сворачивать уткам шеи.

Особенно заинтересовало Зуба зерно. Пшеница не особо, но у местного богатея нашёлся рис, видать, был любитель, купил для себя отдельно. И мешочек с конопляными зёрнышками! Его Зуб положил отдельно в тут же присвоенную наплечную сумку.

Сыры и окорока забирать не стали, семье убитого и так придётся невесело. Тем более один тщедушный мужичок, две тётки, девчонка подросток и двое мальчат помладше, ни слова по-английски не понимая, под дулами мушкетов делали всё, что только в полжеста не потребует Зуб.

Этот паренёк пугал местных своей необычностью ещё пуще мушкетов. Зачем-то срезал с кустов и деревьев черенки, велел насыпать несколько мешков земли и отдельно навозу. За каким-то чёртом собрал в корзины связки чеснока, насыпал лука и выволок из подвала две здоровенные, очень дорогие бутылки с уксусом! Впрочем, эти ещё довольно дёшево отделались.

«Системное сообщение.

…

Ваш опыт 2300.

Приятной игры».

Зуб отбросил всяческие сантименты – вокруг же просто неписи и ресы! Соседи победнее забаррикадировались у себя в дому, да так и сгорели. Зуб подпалил хижину, а его ребятишки пристрелили всех, кто выскочил из горящей лачуги. Проделали это для наглядности и экономии времени – в ещё трёх зажиточных хозяйствах намёк поняли верно, и проявили готовность к сотрудничеству с новой временной властью. У местных явно вертелось на языке какое-то слово, но они не могли его вспомнить или правильно выговорить. Зуб сформулировал сам, проворчал, брезгливо кривись. – Как фашисты в деревне! Кто мог такое придумать?!

Снарядив последнюю телегу, отобрал самых забитых с виду мужичков и скомандовал. – Гоу, ту хелп! – Присовокупив традиционное. – Шнелле!

Как ни странно, его поняли, побрели понуро за обозом.

* * *

Клык передал коллеге Зубу хозяйственные заботы и в свою очередь повёл пацанят в экспедицию. Клык же не просто крестьянин коневод, в жизни его угораздило приобщиться к Биологии. Отлично понимая, что лошадей в море они себе позволить не могут, решил заняться тварями помельче, ведь он неплохо разбирался в замкнутых биосистемах.

Пацаны ему достались, вообще, те, что остались, но и подвигов особых он не планировал. Прежде всего, вместе с плотниками в носовой части «Пеликана» переборкой отгородили закуток. Там же Клык по ходу дела лично прибил трёх крыс и зачем-то положил в мешок.

Уговорил сэра Джэкоба установить в закутке большой герметичный короб и очень большую кадку под воду, скорее маленький бассейн. Боцман подумал, что один пень придётся запасать пресную воду, и спокойно согласился.

Боцман-то ладно, обделённого фантазией старика трудно удивить, но пацанята просто слов не находили, мастеря по указаниям Клыка сачки! Прихватив ко всему вдобавок кожаные вёдра, мальчишки отважно пошли за явно свихнувшимся Угрюмым Джорджем. Кличку свою он получил отнюдь не за добрый нрав, так и шутить на тему его приказов ни у кого желания не возникло.

Увёл он их дальше всех, загород, каким-то верхним чутьём нашёл заболоченный речной заливчик и натурально заставил «засранцев» ловить сачками лягушек! Они как раз вылезли поорать на ночь глядя.

Сам привязал к верёвкам крыс и забросил в воду. Через четверть часа вытащил, аккуратно собрал пиявок и снова забросил, а в другие вёдра с водой пацаны складывали лягушек.

Руда увидев, что они притащили под утро, задумчиво, даже с беспокойством, взглянул дружище Клыку в ясные, с виду нормальные очи. Пришлось тому объясниться. Вот его коллега Зуб уже приволок несколько мешков навозу, а если ему жалко, подойдёт обычное говно, только с опилками перемешать. Как для чего? Опарышей разводить, куры на одной крупе нестись не будут.

Мух расплодится туева туча? А лягушки на что, не знаешь? Они очень любят мух, быстро размножаются, и на вкус вполне, если умеешь готовить. Да крестьяне издревле, когда в поле шли, брали с собой крынку молока и сажали туда лягушку. Молоко не прокисало за целый самый жаркий день! Они и водорослей прихватили для красоты и, вообще, Руда когда-нибудь пробовал дистиллят? Ну, скоро попробует, так его от того бассейна и не оттащить будет.

А пиявки – это очень вкусные в жареном виде кровяные колбаски, или Руда предпочитает просто крысиную кровь? И стыдно медику не знать других их очень полезных свойств. Руда чуть не прослезился – вот парень! Решил столько важных вопросов, никого при этом, кроме крыс, не убив!

* * *

Неждан.

Недаром говорят, ученье свет. Кое-кому, не такому образованному, пришлось действовать по оговоренному с руководством плану. План не жёсткий, как программа, оставили зазоры для импровизации. Пиратский джаз – во мне пела “Серенада солнечной долины”, совесть заглушал, и душа не так ныла. А местные, особенно казачата, явно жгли за собой мосты. Чего там деды решат, их интересовало чисто теоретически, они всё для себя решили. Им с нами понравилось – а с кем ещё так весело в-о-о-о-т такое вытворять!? Мы с Плюшем на время разделились – ему тоже пора покомандовать, не всё на меня спихивать непростые решения. К тому ж очень нам интересно, кто больше наворотит?

Он повёл своих в другую харчевню, я тоже думаю, что, хоть и пожары в городе, рановато им ещё закрываться. Идём мы по улице, аки оккупанты какие, поглядывая вокруг жадными глазами, смотрю, интересная вывеска «Марк Фризон, костюмы, обувь, аксессуары». Мог бы просто написать «Барыга», без зауми. А ну, говорю, глянем, кто в теремочке живёт?

А Петя с Ваней и Гришей смутились – их дружков это дом, нельзя их, пойдём дальше. Я им говорю, – ага, пойдём. А следом Бобби Маленький или, упаси Создатель, Чарли Ёрш. Это мне плевать, что он Фризон, а тот сей факт по любому вниманием не обойдёт, я его хорошо знаю. И вас тут положит, если вы всё бросите и станете дом охранять.

Петя горестно, но с надеждой спросил. – А что делать?

Ну, конечно, я ж командир, самый умный! Командую пацанам. – Срочно транспорт сюда. Будем спасать. Петь, стучись, чтоб открыли.

Поверил мне пацан, даже когда я из-за пояса вынул пистоль, верил. Постучал условным стуком, дверь открыл его кучерявый сверстник с дубиной, спрашивает по-русски. – Кто это с тобой?

Я ему по-русски отвечаю. – Ваша единственная возможность спастись. Брось палку и веди к отцу, недоделок!

Парнишка опешил, посторонился. Я поставил отряд пока на охрану, а сам с Петей прошёл в дом. Нормальное ателье, на первом этаже работают, на втором живут. Хозяйский сынок назвался Лёвой и предложил пока располагаться в креслах, а он за папой сходит. Уселись мы, парнишка взбежал по лестнице, и я услышал его голос. – Папа, нас пришли грабить, бери пистолет и пойдём вниз.

В ответ послышались невнятные восклицания, и через пару минут по лестнице спустился Лёва с другой дубиной и тоже курчавый с залысинами носатый мужчина в домашних туфлях, в халате и с пистолетом.

– Вы честно пришли нас грабить, молодые люди? Пётр, я был о вас намного лучшего мнения! – Воскликнул он чуточку визгливо. – Вы ничего не добьётесь в жизни, если будете так поступать с деловыми партнёрами!

– Посмотрите в окно, почтенный. – Просто посоветовал я. Он послушно подошёл к окну и отпрянул, будто увидел привидение. Да обычные каторжане с пистолетами, что такого-то?

– Мы не будем вас грабить, – успокаиваю барыгу, – и никому не позволим этого сделать.

– Вы берётесь нас защищать? – Скептически предположил хозяин. – От кого и за сколько?

– Бесплатно! – улыбаюсь ему во всю Захаркину зубатку, он невольно улыбнулся в ответ. Редко, кто способен не улыбнуться на улыбку Зака, такой он у меня обаятельный симпотяга. – Мы сожжём ваш дом. Это единственный способ не дать ограбить вас этой ночью, в городе грабежи и погромы.

– Других вариантов нет? – деловито поинтересовался Марк Фризон, – может, вы просто уйдёте?

Я с виду задумчиво встаю и подхожу к окну. – Прибыл транспорт, собирайтесь. Насколько всё серьёзно, убедитесь по дороге в порт, мы вас проводим, как Петиных друзей. Кстати, они тоже переезжают. Вы меня слышали? Оглохли? Плевать – ваш дом будет пылать уже через полчаса, у нас мало времени.

– Евреи бегут с казаками! – всплеснул руками Марк Фризон, – просто анекдот! Но все наши вещи останутся нашими?

– Да! – ору, уже устав от этого барыги.

– Лёва, бегом запрягай нашу коляску, одна телега – это просто смешно! Ай, как мы будем жить? Покушать с собой брать?

– Нет! Беги собирать детей, скотина, пока я тебя не пристрелил! – меня уже колотит от ярости.

Всё-таки Марк очень умный человек, он прекрасно меня понял. И совсем немногим больше, чем через полчаса полностью одетый ательер любовался пожаром с улицы, оглядываясь через плечо. Он с детьми шёл пешком за телегой и кибиткой со своим барахлом, в основном тканями, кожей и серебром, для них места на повозках уже не осталось.

 

Глава 7

Неждан.

Руда семье Марка не очень обрадовался, но сдержался – всё же это друзья казачат, а на них у нас очень большие планы. И Захар мой, на секундочку, Абрамс, так что не надо мне тут делать такую морду! На что Руда поинтересовался, когда я займусь агентом? И не возразишь ведь, пришлось делать лицо кирпичом и орать. – Сию секунду, ваше лордячество!

Понятно, что сразу пошли к агенту. Тут на острове приличные люди дверь запереть ленятся, а этот гад даже собачками обзавёлся. Но собак нужно тренировать, а ему, видать, было некогда. Пришлось мне после армии поработать собачником. Не кинологом, а именно собачником. Это такие злыдни в "мебельном" фургоне. Рано по утру проедет фургон по ещё пустым улицам, и детки не увидят больше дворовую любимицу Найду или обаяшку Шарика. Мерзкое ремесло, однако, пригодилось. Берём жердь с хитрой петлей…

Пёсиков даже не закоцали, Клык с Зубом имеют на них виды, у всех просили притащить побольше породных собак, особенно мастиффов, вот как этих. Повезло псам, увидят дальние берега. Бедняги дом охраняли, за забором просто бегали, а у дверей этот гад на цепь посадил волкодавов. Те лаять устали, да нам-то что, может, они и не нас имели в виду – в городе чёрт-те что происходит, беготня, вопли, стрельба и пожары.

Аккуратненько отжали ставни, залезли в дом через окно, а в комнате две одинаковые девчонки в платьицах таких с рюшами или оборками, не разбираюсь, сидят на диванчике и на нас уставились, аж ротики открыли. Девочки примерно Захаркины ровесницы или старше немного, Захар их увидел и забыл, зачем пришёл, казачата тоже засмущались.

Ну, у меня-то эта лирика уже давно в прошлом, спрашиваю спокойно Захаркиным голосом. – Где папка?

Девчата испуганно оглянулись на двери и снова ко мне повернулись, губки поджали, глазки горят отвагой. Ага, повышаю голос. – Хозяин, иди сюда без оружия! Считаю до трёх и стреляю в крайнюю!

Захар отчаянно рванулся к управлению, я его спокойно отбросил – уровни качай! Казачата прищурились на меня, ватажники Джонни Ножика не спускают глаз с казачат, один я на двери навёл пистолет. Входит это чучело в партикулярном платье с кочергой в одной руке и с пистолетом в другой, спрашивает. – А как же вы здесь, ведь собаки?!

По меркам реального мира молодой ещё, взрослый мужик под сорок, и не врубается в простые вещи! Хорошо хоть моя гвардия переключилась на супостата, я заорал грубо. – Рылом в палубу, сука, изуродую!

Тот на мне сосредоточился, Петя, умничка, рукоятью своего пистоля врезал по кочерге, тому пальцы отбило, выронил, Джонни ему в бок ткнул стволом, гаркнул. – Даун, шит оф!!!

Джентльмен прилёг, наконец-то, как и просили, на живот, лицом в пол, ласты на затылок.

Думаю, не надо его убивать, особенно при детях. Казачат озадачил обыском дома – найти и убить всех, кто мог спрятаться. Джонни оставил семейку охранять, а сам с двумя пацанами вышел через парадный вход к собачкам. Без проблем упаковали привязанных псов, парни побежали за транспортом, а я обратно. Казачата как раз доложили, что в доме нет больше никого. Уже нет или не было, не уточняю, не при девочках.

Пиратский джаз – жёсткая музыка, не для деток, отправили близняшек на наших "голландцев". Отослал с ними казачат для охраны, и чтоб сами казачата не вздумали свинтить от наших дел – такие уж предстоят делишки! А так им ответственность, и очень нужное любому мальчишке чувство… э… не имеющее определений, кроме поэтических.

Занялся агентом без помех. Этот гад чудом в живых остался, но совсем не рад, чудак. Всё-то ему было непонятно, кто пришёл, зачем. Сделал урода, не впадая в транс. Всего-то рукоятью пистоля пальчик дяде сломал. Два раза. Запел милейший, сдал адреса и контакты. Хотя контактов у него – нами же спасённый Марк, два уже дохлых кабатчика, да ворьё, а их скоро власти за наши художества и без нас перевешают. Назвал какие-то мутные адреса, скорей всего просто со зла. Прав был дядя Яша, барыге за коллег и самому не охота одному отдуваться. С жизнью уже простился, да, видать, жизнь и не мила ему стала, думает о дочках, то есть о нас самое плохое.

Думаю, неправильно он к нам относится, агента ж как-то надо в себя влюбить, чтоб пожалел сироток и не желал зла – написал начальству, что мы тихо-мирно отбыли тонуть в море.

– Мужик, ничего личного, но ты достал тебя уговаривать! – Как извиняюсь перед барыгой. – Твои дети уйдут с нами. Мы кое-куда собрались, одолжишь деньжат в дорожку? Вот и умничка, а в благодарность, клянусь, девчонок пальцем не тронут и отпустят, как только придём на место. Ты уж постарайся, чтоб у нас получилось. Лады?

– Как я могу тебе верить? – простонал бедняга.

– Верить не надо – всего лишь надеяться, не скучай тут без нас, – прощаюсь с дядькой, снимая со стены гитару. Вещь!

– Джонни, на контакт с обеспечением, бегом. Парни, всё нужное складываем на скатерть, связываем. Тюк на телегу, гитару отдельно и очень осторожно! И айда дальше.

– Дальше?!!! – задохнулся восторгом Джонни.

– Конечно. Ночь длится, сил прорва, чего тупить?

* * *

Неждан.

Напрасно смерть изображают костлявой ведьмой в балахоне и с косой, она той ночью в каторжном рванье, шмыгая чумазым мальчишеским носиком, гуляла, лазила через заборы и в окна, шутила и смеялась с пацанами, с нами в обнимку. В джаз-банде общего пиратского беспредела каждый вовсю дудел в свою трубу – грабили и мочили барыг, ростовщиков, сутенёров без жалости, даже с прибаутками. Нам с ними, бывшими католиками, детей уже не крестить. В смысле чужих не крестить, со своими хватает забот.

Отработали очередной адрес, закончен допрос, уже выносят добычу, финальная сцена:

– Ребята, кто возьмётся? Что-то у вас личики побледнели. Никто не возьмётся? Тогда я сам. Сюда смотреть, уроды! Вот так, салаги! – ору вытирая лезвие об ковёр, чувствуя себя как надо – последней сволочью.

Чёртова игра, кто всё это только придумал?!

«Желаете получить доступ к заблокированной памяти»?

– Иди на хрен! – Ору на ни в чём неповинный интерфейс – не удивлюсь, если окажется, что всё это гадство придумал я сам!

Улицы, дома, искажённые злобой и страхом морды, труппы в лужах крови и завывания сакса на всё сознание.

– Дай-ка мне! – решительно заявляет Джонни Ножик.

– На…

Никакой истерики. Пацан отрабатывает удары. Но барыга же в этот раз не один:

– А можно мне? – Джеймс застенчив.

– Джонни, дай ему ножик.

Куда делась Яшина застенчивость? Парень сросся с оружием.

– На, Зак, – с сожалением возвращает ножик.

– Джеймс, я буду не я, если ты не получишь очень хороший нож.

– Благодарю, сэр, – снова стесняется Яша.

Но сэр – это ж надо! Даже для каторжан это многое значит. Отстраняю Захара наблюдать со стороны, дальше всё будет очень серьёзно! Захар смотрит на пацанов уважительно, бормочет смущённо. – Они ж только сами… без демона!

* * *

Квантум. Мадейра.

Зря Неждан сетовал на необразованность, образование не помешало Чернышу и Люту действовать хоть и по военной науке, но в принципе так же. Просто у любой задачи все правильные ответы одинаковые, и пути решения схожи. Они тоже стремились исключить для мальчишек любую опасность, натаскивали их на хладнокровное и полное решение проблем, полумеры губительны.

Демонстрировали расчетливость – решение текущих задач должно открывать пути решения следующих. И не нужно распыляться, силиться решать несколько вопросов одновременно, ведь есть решения, дающие накрытие нескольких целей.

Как с замком, к примеру. Одно действие, а результатов – грабежи в городе, гарнизон парализован, захвачены казна, документы, карты, инструменты, оружие! Пожары из того же ряда. Горожане радостно бегут любоваться одним пожаром. Яростно противостоят стихийному пожару. Но бессистемные поджоги предпочитают пережидать по домам за крепкими засовами – в этой ситуации звать на помощь бесполезно.

Умников манили особняки с парками и злыми мастиффами за чугунными оградами, с крепкими дверями, многочисленным гарнизоном из вооружённых слуг и просто соседей. Людям нравилось в такой ситуации видеть, как их много и думать, что разбойники не полезут к ним. Ну, зачем им, когда полно простонародья? А скоро придут солдаты и поубивают негодяев.

Однако Лют и Черныш военные в прошлом, они очень хорошо знают, чем приходится платить за авантюры. Казалось бы однозначная ситуация в замке, уже победили, оставалась зачистка, и пять юных трупов – их не оправдать никакой добычей, никакими сокровищами! Неважно, что пацанов уже приговорили и везли казнить, они погибли глупо, как мальчишки, потому что Лют и Черныш повели их в бой необученных, недисциплинированных, не готовых!

Пусть пацаны сами хотят сражений, пускай даже в этой дурацкой игре их не остановить, они просто убегут погибать – у них есть командиры, и на них вся ответственность за эти юные виртуальные жизни. К выбору цели Лют и Черныш отнеслись сверхответственно, с учётом всех факторов.

Относительно небольшой домик располагался на невысоком пригорке. Маленькие окна высоко над землёй, вместо парка лужайка – вся простреливается из дома. И псов, видимо, заперли внутри.

Парни в их банде подобрались рослые, в ограбленном замке нахлобучили на них военные шапки, заряженные мушкеты на плечо и в ногу, в колонне по трое, под развевающимся королевским знаменем, что гордо нёс Черныш, под бой барабана, – кем был, кем был, старый барабанщик, чем был, чем был старый барабан!

Люту самому в детстве пионером побывать не довелось, но повидать успел – да кто тут разбирается в пионерских маршах?

Хитрецы положились на ночную мглу, таким порядком нагло зашагали прямо к дому, ежесекундно ожидая выстрелов. Шутка удалась – людям просто очень хотелось в неё поверить. Высыпали встречать, что-то радостное выкрикивая, наверное, просто не хотелось пускать солдатню в дом.

А вот это невежливо, командиры загодя завернули колонну вдоль фасада, скомандовали. – «Направо! Первый ряд целься! Пли! На колено! Второй ряд целься! Пли! На колено!", а третьему только и дела оставалось – страховать товарищей, заряжающих мушкеты и добивать разбегающихся. Особняк не замок, поменьше, да и время не поджимало, вычистили без потерь.

В принципе приказ выполнили, от успехов у телег дымились оси, и лошадок шатало от усталости. Но ведь дурью маялись – решили повеселевшие Лют и Черныш. В городке ещё три конторы менял и два торговых дома! Из охраны лишь заранее обмочившиеся сторожа, да сами коммерсанты, большая часть которых засела в особняках. По всему городку выстрелы, вопли и зарево пожаров.

Времени они, благодаря недетской организованности и пацанячьей шустрости сэкономили вагон, и грузить уже ничего не нужно, бабло можно и самим в мешках упереть. Вот и нечего чесать затылки под киверами, работаем по той же схеме – солдаты в городе, пришли слегка подзаработать. Совсем отпустили повозки, да так и попёрли под королевским знаменем, под пионерский марш, в колонне по три к ближайшему торговому дому.

 

Глава 8

Квантум. Мадейра.

Близнецы, вычистив кирху, душу из Стужи вынули – прям позарез надо ограбить столярную мастерскую, она тут как раз рядышком. Днём туда было не сунуться, прорва народа, да и нафиг их изделия не нужны, а нужен материал, клей, лак и инструменты.

Стужа посопротивлялся лишь для виду, не лежала его ментовская душа к грабежу и убийству граждан, а юридические лица не грех и обезжирить. Подходят к рабочему зданию, ан в окошки проглядывает свет фонарей и слышатся подозрительные звуки.

Стужа до выяснения стрельбу запретил, решив, что навряд ли это ночная смена или местная самодеятельность, в этой реальности, как ему кажется, есть только один псих, способный на грабёж чего-нибудь деревянного.

Конечно, он оказался прав – внутри с единомышленниками шуровал Своята, при жизни мастер спорта по стрельбе из лука на данный момент Невиноватый Джон, жертва королевской деспотии. Благо, у Свояты и его ребят нервы тоже оказались крепкими, при встрече обошлись без перестрелки, и добычу не делили, интересы-то совпали.

Только у независимого Свояты напряг с транспортом и загребущие ручонки, так Стужа с близнецами не прочь помочь, если Своята составит им компанию в одном месте. Тот, естественно, согласился, одно ж дело делают. Упаковали добычу, отправили в порт, и пошли в мастерскую часовщиков.

Пришли очень вовремя, их там чуть Неждановские отморозки не поубивали, для начала уложили лицами прямо в уличную грязь. Позвали сэра Зака, во как! Тот как раз мастеров домучивал и уже собирался убивать, но на их счастье отвлёкся. Узнал братцев, обрадовался, разрешил встать, даже пригласил в мастерскую посмотреть, а то он нихрена в этом не понимает.

Золотые и серебряные корпуса ему выдали, а что там может быть ещё ценного, ему невдомёк, и это очень грустно. Близнецы принялись втолковывать ему, что ещё живые мастера и есть главная ценность, если не считать инструмента. И неважно, что пиратам часы не положены, кроме часов есть куча задач, не решаемых без точной механики.

– А я думал, тут ювелиры! – грустно признался Неждан. – Там Плюш, наверное, резвится!

– Дались тебе эти ювелиры! – закипел Стужа, – ты из колец собираешься стрелять? Про колесцовые пистоли слыхал? А про кремневый револьвер?

– Или клапаны под нужное давление для насосов, например, – встрял Хаски.

Неждан начал тихо сатанеть.

– Да, юноша, не нужно нас убивать, пожалуйста! – один из мастеров умудрился издать ряд осмысленных звуков головой, крепко прижатой к верстаку большой струбциной, – мы недавно освоили карданное соединение, что позволит…

– Семьи есть? – прервал его Неждан.

Увы, у всех троих были семьи, поэтому их следовало отпустить по домам, и простить их глупое решение охранять свою мастерскую…

– Мы сейчас вместе с одним из вас пойдём за вашими домашними, остальные собирают всё необходимое из механики, – Неждан принял решение, – при малейшем неповиновении пристрелю без разговоров. Ясно? Тогда напомни, в какую сторону вертеть рычаг, чтоб ненароком тебе башку не раздавить.

* * *

Руда всё-таки дождался того, чего так боялся услышать. Прибежал пацанёнок, "засранец", доложил, что банда Стива Енота грабит дома и распихивают монеты по карманам, больше ничего не берут, телег не вызывают, убили двоих помощников, а он всё видел и убежал.

Для Джека решение стало очевидным со слов "монеты по карманам", а Руда готов был это игнорировать – ну, повесят придурков за компанию с другим ворьём, кто и о чём будет их расспрашивать? Он не мог простить убийство помощников, мальчишек, которых им было поручено защищать! Джек оторопел от нового чувства – он с рождения не знал сильных эмоций, а уж холодного бешенства демона! Руда сорвался с места, схватив мальчишку за руку, – веди!

За ним рысью рванул резервный десяток.

Подонки себе на беду наказания не ждали, куражились над местными – разорвали на девчонке одежду и… в общем, не спешили уходить от кровати, а рядом лежали трупы её родителей.

Длинный Джек испытал странную смесь из страха и уважения, когда его демон, даже не вынув ножа, ворвался в дом навстречу выстрелам. Его бойцам почти не осталось работы, они с открытыми ртами смотрели, как их командир убивает и калечит голыми руками.

Еноту вырвал яйца, его приятелю сломал руку в плече, другому проломил рёбра, третьему просто свернул шею. Последний упал перед ним на колени, склонив голову, удар ребром ладони в основание черепа, пацан задёргался на полу. Руда вынул пистоль и пристрелил девчонку – он не мог позволить ей с этим жить.

– Всех оставить как есть, дом поджечь, – и вышел под истошный вой ещё живого Енота.

Обратно он шёл, слегка покачиваясь, будто бы уже никуда не торопясь.

«Системное сообщение.

Вы выполнили игровое задание «Справедливая кара», получен навык «справедливость», ваш уровень – «примитивное мщение».

Вы собственноручно покарали изменников, отношение каторжан к вашему персонажу улучшилось до «уважительного страха».

Вы совершили первое преднамеренное убийство, отношение персонажа к вам улучшилось до уровня «благожелательный интерес».

Вы убили несколько персонажей подряд, отношение персонажа к вам улучшилось до уровня «заинтересованность».

Вы убили Енота и его шайку в одиночку голыми руками, вам начислено 1500 опыта.

Ваш опыт 4200.

Доступен штатный выход из игры.

Приятной игры»!

По пути встретился "пионерский" отряд Черныша и Люта, пацаны шагали с увесистыми сумками через плечо и с какой-то гражданской бричкой. С последним торговым домом парням особенно повезло, хотя денег там нашлось маловато. За то он торговал отличнейшей голландской бумагой! Пачками завалили экипаж покойного топ-менеджера. За разговором настроение немного поднялось.

* * *

Неждану повезло заскочить в последний автобус – телеги из порта больше не ходили. Погрузили барахло несчастных механиков, прихватили двух жён, одну маму и четверых братцев-погодков, они все оказались роднёй и жили в одном доме. Дом и мастерскую подожгли и потрусили в порт уже насовсем.

А там ёлки-палки и тёмный ужас! Во-первых, Плюш, зараза, ограбил аж две ювелирки и нагло этим хвастался! Во-вторых, прям на пристани резали лошадок и коров, сдирали шкуры, разделывали, резали, пихали в бочки и пересыпали солью. В-третьих, ломали телеги и в поломанном виде грузили на суда. Лодки аборигенов тоже ломали.

В-четвёртых, пацанву выгнали из тюряги! Деды с собутыльниками нагло велели отбуксировать суда по фарватеру на рейд и валить, куда нравится – все свободны, всем спасибо! А они вот прям сейчас уже на борту отметят удачное дельце и заодно выберут капитанов.

В этот момент подошли Руда, Лют и Черныш со своими пацанами. Руда сказал. – Ладно, каторжника мы вам дарим, только надо закончить погрузку. Ручками!

Парни разобрались плутонгами, навели мушкеты. Моряки сбавили обороты и пошли на его условия, дружно навалились на работу. Лют позвал желающих поиграть с огнём – спалить портовые пакгаузы к едрёной фене, так что работали при полном освещении.

Восток уже серел. Через час рассвет, а вместе с ним в городок войдут солдаты из окрестных гарнизонов. Всем стало ясно, что нужно поторапливаться. Как ни устали, ребята расселись в лодки, отгребли, с каторжника, шлюпа и купца сбросили концы, пацаны навалились на вёсла.

Деды откупорили припасённые для такого случая бочонки рому. На рейде порты шлюпа открылись, показались пушечные жерла. Руда велел принять шлюпки на каторжник. Возражений не последовало – если кому не спалось, то лишь оттого, что безудержно рыгалось – удалась аптекарю микстура. Большинство добровольно расположились на нарах в трюме, и кто им после этого виноват?

 

Глава 9

Россия. База отдыха «Кедровая», рабочий домик проекта «Кватум Эго».

Сталкер вышел из игры, полежал неподвижно, привыкая к реальности. Снял очки и обруч, усмехнулся – Нагорный сидел, уткнувшись в планшет. Сталкер заметил в корзине для мусора брошенные медиками резиновые перчатки, опустил руку, не делая резких движений, надел.

«Антруфаг посмотрел через плечо, по стойке смирно он стоял перед его построившейся в том же ангаре шеренге с гвардейскими репторами. Перед их глазами пробредали спасающиеся колонисты этой колонии. Никто не знал, что за враги наступали на них везде по этой планете, но ничего хорошего они уже не ждали. Эти репторы в ангаре являлись на этом моменте их последней защитой от наступившего вражеского наступления!

Антрафуг задумался, что надо быстрее закрыть ворота, чтобы стартовать. В космосе новые подзащитные будут долго привыкать ко всему, связанному с их изменившимися обстоятельствами. Симбиоз с арахноидами ещё предстоит им только понять, их связывание разбудит пси-поле, и оно сделает сосуществование с просто этим всем в порядке обычного, и колонисты забудут тот ужас, который они и так и не узнают на попранной неведомым образом врагом их бывшей планете…»

Саша поднял взгляд от планшета, сознанием всё ещё пребывая в создаваемой его талантом вселенной. Глаза не успели сфокусироваться на силуэте, что невесть откуда появился перед ним. Вспышка боли, и он падает вместе с креслом. Руками рефлекторно закрыл лицо, последовали жестокие удары в живот, в бок, тело выгнуло болью. Саша почувствовал на себе чьи-то руки, внутренне сжался, мелькнула мыслишка – хоть не убьют!

Один за другим зазвучали выстрелы, Саша испуганно открыл глаза. Человек в больничной пижаме стрелял и стрелял из пистолета! Майор сунул руку за пазуху, кобура пуста. Сейчас застрелят его! Он закричал. – Нет, не надо!

Стрельба прекратилась, человек шагнул, Саша заворожено смотрел, как его ступня опускается на планшет!

– Не-е-ет!!!

Экран треснул! Рядом с планшетом упал пистолет, босые ноги прошагали дальше. Саша поднял глаза – человек лёг в ложемент, надел обруч и опустил очки! Этот гад решил, что уничтожил его… его планшет! Саша на четвереньках подполз к пистолету, схватил! Подскочил, широко расставив ноги, навёл оружие двумя руками, надавил на спуск. – Бац! Бац! Бац!

– Бац! – Его по загривку с размаху приложило спинкой упавшего кресла, он рухнул ничком.

– Ванька, стой! – Закричал другу капитан Лютиков, но сделать ничего не успевал. Капитан Грозный, схватив кресло за две ножки, уже поднял над головой.

– Ваня! Не надо! – Капитан Лютиков знал, что друга не остановить. Как во сне медленно кресло начало движение вниз, ускорилось, задние ножки с громким треском рвущейся ткани пронзили спину и поясницу майора Нагорного. Капитан Грозный выпрямился и, склонив голову, смотрел на труп майора. Лютиков сделал над собой усилие, шагнул вперёд, ещё шаг, нажал кнопку вызова ГБР. С трудом поднял глаза, огляделся. В ложементах лежали парни, его брат, Ванькин сын, их друзья… застреленные этой тупой мразью!

Чёртов псих! Как он здесь вообще оказался с этим чёртовым пистолетом! Чёртово время! Они пришли на смену вовремя и опоздали на какие-то минуты!

* * *

Неждан.

Деды помогли поднять лодки, от усталости и впрямь шатало, как пьяных. Плюш с ватагой Занозы дальше кубрика не пошли, сказали, что пусть с ними делают, что хотят, они будут спать. Я с ватагой Ножика пополз в такелажку, а над городом дымы пожаров и рассвет. Романтика, прям пиратский выпускной!

Дядя Яша дал флягу воды и по сухарю, спасибо ему. Сгрызли и спать, спать, спать прям на досках палубы!

– "И всегда позади вороньё и гробы", – пробормотал Захар, заползая на канаты, – «Неждан уже выпал в аут. Ха»!

Улыбнулся – заложницы спят под мирно сопящей казачьей охраной Петра, Гриши и Вани!

– «Ага, а деды с братанами, видать, попали на купца». – Зевнул Захар, засыпая.

Я выждал пару минут, убедился, что персонаж спит крепко – не нужно ему знать, что я уходил.

Даю команду. – «Игра, штатный выход».

Картинка выцвела и словно зависла, я растерялся. Появилась надпись, выделенная красным.

«Системная ошибка. Внимание. Память о проекте разблокирована, пожалуйста, постарайтесь всё вспомнить».

Вспоминаю, как сказано. Интересно, конечно, но что особенного?

Картинка, наконец-то, сменилась, снова небо с бешено летящими облаками. Надписи.

«Нет контакта с исходным устройством, возможно нарушение связи. Вас вызывают другие участники проекта, желаете открыть чат»?

– Ну, желаю. – Отвечаю недобро. Хочется уже наружу, а тут какие-то задержки!

Открылось широкое окно с единственным сообщением, видеофайл. Отмечаю воспризведение. Изображение сменилось, я словно через окно заглянул в обычный коттедж нашей базы отдыха. В креслах расположились Женя с Пашей, отец Руды и дядя Серёжа. Сначала они мне не понравились, какие-то бледные, напряжённые. Паша вымученно улыбнулся, заговорил. – Парни, кто меня слышит, махните рукой.

Вот те, думаю, раз! Чем махнуть?! И только подумал, окно отдалилось, а я, оказывается, как есть, сижу в кресле у обычного голоэкрана. Ну, ладно, обычного для проекта, хотя в игре-то можно и не такое нарисовать. Что им надо, рукой махнуть? Да пожалуйста!

– Привет, Неждан! – Тут же на меня – именно на меня! – посмотрел дядя Серёжа.

– Макс! – Обрадовался его отец.

– Брат, ну, наконец-то! – Воскликнул Серёга.

– Ага, вижу близнецов, Стужу, Сыча! – Сказал Паша.

– А вот и Зуб с Клыком! Черныш, здорово! Плюш, ты этот палец себе в ухо засунь! – Возбуждённо заговорил Женя. – Пушок, Своята, ну, где вас носит?

– Пацаны долго не засыпали. – Услышал я ответ Пушка.

– Отлично! Связь с вами в игре есть! – Радостно заявил Женя.

– Ага, тоже очень рад! – Не могу сдержать иронии.

– Парни, извините, что-то с нашим оборудованием. – Паша опустил глаза. – Пока возможен только такой штатный выход из игры.

– А нештатный? – Тут же спросил Плюш.

– Не хотелось бы вас пугать. – Серьёзно ответил Паша. – Но, скорей всего, это приведёт к вашей физической смерти. Смерти мозга, квантум преподносит новые сюрпризы…

– В игре, как в жизни?! – Восхитился Хаски.

– Вот в этой игре, как в жизни?! – Возмутился Маламут.

– Нормальненько! И давно мы так рискуем? – Сварливо спросил Своята.

– Давно. Собственно, мы здесь для того только, чтобы уменьшить ваш риск. – Женя для убедительности даже вперёд подался, ладошки протяну. – Рассказывайте, что у вас происходит, вместе обмозгуем, поможем…

– То есть больше ничем вы нам помочь не можете? – Спрашиваю просто для констатации.

Возражений не последовало. Уже не сдерживаясь, зеваю. – Ладно, буду иметь в виду, если что изменится…

По их рожам мне вдруг становится ясно, что вряд ли что-то изменится, но не подаю вида. – В общем, до связи. Игра, я возвращаюсь.

Изображение комнаты погасло, ощущаю себя лежащим с закрытыми глазами. Вот и не зачем их открывать, спать всё-таки хочется жутко!