На свежем воздухе мне стало намного лучше, и обратно мы прибежали очень бодренько, почти в нормальном состоянии. Вар Варуна уже ждал нас у двери в большую пещеру и открыл её, когда мы были ещё на расстоянии двадцати метров от их группы. Ошибка. Не стоило этого делать.

Вар Варуна вошел первым и сразу стал стрелять в кого-то на дальней стороне пещеры. Следом за ним влетели его молодые, за ними пошли те из наших, кто оставался с варами. Но наши даже не успели войти, как на варов обрушился целый дождь из ногатиков — носителей зародышей. Хорошая засада.

Мы открыли ураганный огонь, но на каждом варе уже сидело минимум по два ногатика. Добрый десяток зародышей был расстрелян в воздухе, их едкая кровь пролилась на двух из троих упавших варов. Те дёрнулись в конвульсиях и затихли, огромная лужа универсального растворителя проникла даже за специальные доспехи. Игнорируя Вар Варуну, поток ногатиков рванул к нам, в первую очередь к островитянам. Мы устроили бешеную стрельбу, но их было очень, очень много. Со стороны пещеры их поддерживали взрослые машубасты — все те из наших, кто стоял около дверей и не был занят самообороной, вынуждены были стрелять внутрь пещеры.

Сзади раздались вопли — это с тыла нас атаковали крупные машубасты, все тридцать. Я оценил обстановку и развернулся назад, сзади было опаснее. Попасть в машубаст было невероятно сложно. Они постоянно прыгали, маневрировали и приседали, чтобы уйти с линии выстрела. На нашем языке это называется "качать". Нас этому учили специально. Суть технологии заключается в том, что прицеливание и выстрел занимают некоторое время, и пока человек нажимает на курок, всегда можно уйти с линии атаки. Только очень опытные профессионалы стреляют не прицеливаясь, с движения, когда линия огня всё время перемещается, а на курок нажимают заранее, так, чтобы выстрел произошел тогда, когда ствол совместиться с целью. Это стрельба на угадывание, на вероятность, и только очень немногие профи умеют попадать при такой стрельбе. Островитяне этого не умели, а именно они защищали наш тыл.

Впрочем, мои успехи были не лучше. Машубасты прыгали настолько быстро, что стрелять имело смысл в любую точку, кроме той, в которой находился зверь. Из тридцати выстрелов я попал только два раза. Нас спасло только огромное огневое превосходство, а также то, что машубасты мешали друг другу, их было слишком много для маленького коридора. Было бы их меньше, не обошлось бы без жертв с нашей стороны. А так они потеряли пятерых зверей и отошли. Повинуясь неведомой команде, стая ногатиков тоже развернулась и устремилась в боковой коридор — мимо той группы, что стояла у входа, и исчезла за поворотом. Внутри пещеры тоже всё стихло.

Наши потери насчитывали троих варов и одного островитянина — матроса. Аису кровью ногатиков кое-где прожгло обшивку.

Я отметил, что во время битвы матросы старались загородить собою тех, кого они считали благородными людьми — капитана, четырёх парней и девчонку. Причём происходило это у них как-то непроизвольно. Надо будет выяснить, почему. Вар Варуна подошел к третьему молодому вару — ещё живому, с ногатиком на лице, — прошептал какую-то молитву и застрелил его из излучателя.

— Пап, а зачем дядя застрелил своего? — прошептал Иллиан.

— Он заражен. Из него вскоре получилась бы машубаста.

Фиу долго и выразительно посмотрел на меня.

— Что дальше? — спросил я у Вар Варуны.

— Заходим и убиваем матку. — и старый воин как ни в чём не бывало повернулся и потопал в пещеру, делая вид, что не заметил красноречивого взгляда Фиу.

Из наших первым зашел Аис, осмотрел потолок и подстрелил пару ногатиков, всё ещё прятавшихся над входом. Только после этого мы вошли.

Вар Варуна прекрасно знал закутки пещеры. Оказывается, пещера имела несколько пещер — ответвлений, имевших небольшие, почти незаметные входы на разной высоте. Мы поочерёдно зачистили их все. В них пряталось довольно много мелких машубаст. Это было просто — пока основная группа блокировала всё пространство перед очередной норой, Аис с Фиу заходили внутрь и очищали ход.

Пока мы ждали очистки очередного логова, я спросил у одного из матросов, почему они прикрывают собою благородных? Ответ меня немного удивил:

— Так их же мало, и они благородные. Мы люди простые, поели, поплясали — и на боковую. А вот с благородными весело, они все такие выдумщики: то новые танцы придумают, то игры какие, то машины паровые… и не ругаются обидными словами никогда. Без них будет хуже.

Нравятся мне эти ребята, жалко будет, если вары прервут развитее этой цивилизации. Я видел много культур, но только в очень и очень немногих простые люди и знать находились в таких отношениях. Чаще имеет место паразитизм, обман и силовое подавление.

Наконец дошла очередь до основной дыры, той, что была забаррикадирована костями и камнями. Теперь в ней зиял лаз, из которого, видимо, и выползли все новые ногатики. Несколько выстрелов из излучателей не оставили никаких воспоминаний о баррикаде, и перед нами открылся ход в пещерку, в которой нас ждала сама смерть — матка машубаст.

— Маля, островитяне… матка машубаст очень опасна. Если мы её не удержим, проследите, чтобы между вашей дамой и маткой всегда кто-нибудь стоял. Ни в коем случае не суйтесь в пещеру. Если мы все погибнем, садитесь на корабль, отходите от берега на десять километров — машубасты плавают только на пять, — ремонтируйтесь там и никогда не возвращайтесь. Возвращайтесь только в том случае, если на борту появится машубаста, но тогда забудьте про свои благословленные острова, иначе занесёте заразу и погибнет весь ваш народ. Всё понятно? Иллиан, Один, вы тоже остаётесь с островитянами.

Охотники поникли — они уже предвкушали побоище.

— Не огорчайтесь, будут подвиги и на вашу долю — сзади три десятка крупных машубаст и стадо зародышей.

— Мне нравится их дух, — сказал Вар Варуна, — наши бы на их месте только обрадовались, что остаются. Нам бы такую молодёжь…

Аис вырубил исправленной рукой в камне ступени (чем удивил даже Вар Варуну), мы поднялись и вошли в пещеру.

В руководстве по борьбе с машубастами отмечалось, что матки у них почти разумны и что в ряде случаев отмечались такие действия, которые невозможны без абстрактного мышления. В нашем случае матка машубаст поступила просто: для начала она швырнула в нас огромным камнем. Должно быть, все рабочие особи машубаст всё то время, когда не действовали нам на нервы, рыли эту пещеру и запасали для матки громадные каменюки. Нам повезло, что мы вошли недостаточно далеко. Глядя на то, как мы с Вар Варуной вылетаем из пещеры с ловкостью пробки от игристого вина, островитяне поняли, что мы имели в виду, когда пугали их большой опасностью.

— Раньше эта пещера была совсем маленькой. — задумчиво сказал Вар Варуна, лёжа на спине и глядя в потолок.

— Наверное, они отрыли её, пока островитяне спали, — высказал я своё предположения, глядя в потолок рядом с варом. Хорошо, что меня учили группироваться и падать с большой высоты.

Кое-как мы поднялись с каменного пола и полезли в пещерку снова. Теперь впереди шли Птитр и Бий У (они успели пригнуться или прижаться к стене). Матка машубаст повторила свой фокус с камнем. Птитр перехватил камень в полёте, рука у него спружинила, и камень полетел обратно даже с большей скоростью, чем в начале. В глубине пещеры раздался глухой удар и стон. Машубаста ответила целым потоком небольших камней. Бий У и Фиу (и когда он только успел пробраться под нашими ногами?) поставили излучатели на большую мощность и сожгли камни в воздухе. До нас долетела лишь пыль, зато пыли было много, и она была очень, очень горячей. Дышать и смотреть стало невозможным, пришлось выходить из пещерки, предварительно запустив туда пару гранат. Впрочем, надежд на них не было никаких — машубасты давно научились бороться с такими умниками, как мы с варами, и всегда прячутся в небольших выемках.

— Фиу, Бий У… отличная стрельба. Только больше, наверно, не надо.

Через несколько минут мы опять двинулись на штурм. На этот раз на нас обрушились мелкие машубасты и одна крупная — наверное, всё, что осталось в резерве. Как я и ожидал, гранаты не помогли. Но мы были злы, мы были опытны, и вскоре от всех машубаст осталась лишь большая лужа на полу, во всяком случае, нам так казалось. Лужа опять перекрыла нам дорогу к матке. Пришлось ждать добрый час, пока кислота прореагирует с камнем. Птитр и Фиу стояли на страже, мальчишки забавлялись тем, что кидали в лужу остатки скелетов и смотрели, как те с шипением растворяются в кислоте. Все остальные (кроме островитян, которые охраняли нас от вторжения извне) в это время перекусывали.

Панта не удержался и продолжил выпытывать из нас секреты:

— А как вы переходите из мира в мир?

Я не понял вопроса и потребовал уточнений. Оказалось, что все мои слова про другие миры, орбиты и галактики они поняли так, как будто рядом находится много параллельных миров, и все они параллельны их планете. Я, наверное, сам в этом виноват: когда я говорил о быстром перемещении между звёздными системами, я использовал слова "провалились в подпространство". Когда до них дошло, что рядом с ними много других звёзд, до которых даже свет идёт много лет, они были шокированы. Такого они не ожидали, они думали, что мы из какого-то южного царства, располагающегося в параллельном мире.

— А какие люди там живут?

Я показал на всю нашу группу. Наша команда достаточно разнообразна, чтобы навести ужас на кого угодно.

— А как они живут?

— По-разному. Есть миры, в которых люди что-то умеют, как в вашем, но в большинстве миров все едят то, что само растёт из земли и что можно собрать голыми руками. А если они поднимаются с этого уровня, то прилетают злые космические кланы и уничтожают всех, кого могут найти.

— Да, ты говорил. Но мы про другое: как они наводят у себя порядок? Чему радуются? Что считают должным, а что недолжным?

Я задумался. Возможно, у меня очень однобокое представление о Вселенной, поскольку нами обычно гасят разные пожары.

— Скажу вам кратко: все народы барахтаются в дерьме, которое заливает всё, что только можно, и они едва успевают его разгребать. Вон, посмотри на Иллиана: вся его планета погибла от камней с неба, и только небольшое количество соплеменников ждёт, когда мы подготовим им новый мир. Или на Илиарсию: жизнь в её мире сопряжена с таким большим количеством сделок с совестью, что она предпочла убежать умирать в космос.

Иллиан помахал островитянам ручкой. Удивлённые островитяне замолкли и сосредоточились на наблюдении.

— Наверное, он хотел сказать, что в большинстве миров нет канализации, как у нас, и их заливают нечистоты? — шепотом сказал Маля другому благородному сударю спустя несколько минут.

— Мне кажется, он имел в виду более широкое явление, — подумав, ответил тот.

Маля помолчала и зашла с другой стороны.

— Вы говорили, что у вас есть… как это? "Киноу"? А про что у вас бывает киноу?

Моя команда — уставшая и злая — дружно промолчала. Так бы Маля и осталась без ответа, но тут возбудился стоунсенс. Он смотрит все сериалы и фильмы, которые только есть в памяти нашего корабля, а их там записано очень много ещё со времён Академии Космопола. Кроме того, он везде подбирает театральные постановки или фильмы всех времён и народов, причем записывает их себе прямо в память. Все фильмы он смотрит на повышенной скорости, но даже при этом он просмотрел ещё не все запасы. Иногда до него трудно докричаться. Стоунсенс не придумал ничего лучше, чем прислать свой ответ для озвучивания Фиу (так мы поступаем всегда, когда стоунсенсу хочется задать вопрос при чужих).

Фиу дёрнулся, скосил глаза на экран лицевого коммуникатора и произнёс далеко не радостным тоном:

— Кино бывает разное. Мне больше всего нравятся земные фантастические сериалы, где пришельцы прилетают для того, чтобы съесть всех землян или убить их ради освобождения планеты для себя.

— Ух ты! — восхитилась Маля, — Вот бы посмотреть!

— А ещё мне нравятся сериалы, где ожившие мертвецы преследуют немногих выживших людей, а те еле-еле успевают от них прятаться или убегать, — продолжал Фиу, грозно обводя нас взглядом и говоря нам всем своим видом: "Засмеётесь — убью". Сам он такое ни за что смотреть бы не стал, он предпочитает упражняться с мечом или рубиться с учебными роботами.

Кое-кто из наших не выдержал и начал улыбаться. Я понял, что после следующей тирады стоунсенса мне придётся выносить трупы, и переключил Малю на себя, пересказал ей несколько особо интересных сюжетов. Маля оказалась шустрой девчонкой. Ей хватило нескольких секунд, чтобы сделать обобщение:

— Они у вас все какие-то слишком упрощённые. У вас людей либо съедают, либо планета гибнет от катаклизма, либо от террористов. Гораздо интереснее было бы, если бы плохие пришельцы действовали не грубой силой, а через разрушение связей между людьми, через взаимное озлобление, а хорошие силы им противостояли.

Этим она проняла даже меня.

— Хорошая идея. Напиши сценарий, я пропихну тебя сценаристом на телевидение.

Час спустя мы запустили в пещеру гранату и двинулись на штурм с упорным желанием сделать этот штурм последним. На этот раз нам никто не мешал, и мы смогли дойти до того места, где узкий ход немного расширялся, чтобы войти в более обширную пещеру.

Весь пол пещеры был уставлен яйцами зародышей. Часть яиц были закрыты. Соваться в такое минное поле было просто опасно. В три ствола мы принялись перемалывать кладку. Когда закончили, пол покрывало сплошное покрывало из скорлупы и слизи.

— Ты по-прежнему думаешь прыгнуть внутрь первым? — спросил я Фиу (при первоначальным планах предполагалось, что я закину Фиу внутрь, чтобы он мог развернуться и поджарить тех машубаст или ногатиков, которые надумают повторить засаду в духе той, что они устроили варам).

— И почему нам вечно приходится прыгать в разную грязь по пояс? — заворчал Фиу.

— Обычная белковая масса, ну, подумаешь, пахнет как дерьмо.

— Как застарелое дерьмо, — поправил меня Фиу.

Вар Варуна посмотрел на наш энтузиазм и сиганул в пещеру.

Проклятие! Я не успел присесть, чтобы открыть сектор обстрела для задних рядов, Фиу вообще смотрел в этот момент в пещеру и не понял, что произошло.

Старый вар развернулся в воздухе и приземлился лицом к нам. Приземлившись, он сразу начал стрелять, стрелять непрерывно. На пол пещеры посыпались ногатики. Если на входе в большую пещеру на нас пролился водопад ногатиков, то теперь на нас обрушилось цунами. Очевидно, в тот раз мы столкнулись с группой, которая должна была просочиться наружу и не очень настаивала на нашем убийстве. Эти были настроены иначе. Наши выстрелы рвали их на части ещё в процессе падения, но их было очень, очень много. Я присел на пол, чтобы второй и третий ряды могли внести свою лепту в уничтожение заразы, но ногатики всё равно приближались. А потом они начали прыгать.

Один из зародышей прыгнул мне на грудь. Я подстрелил его в воздухе, капли едкой крови попали на варовский доспех. Как хорошо, что мы одели доспехи. Второй… третий… как хорошо, что мы… четвёртый! Как хо… Пятый! Пятый летел мне прямо на голову. Я закрылся рукой. Ногатик плюхнулся мне на руку, обхватил хвостом. Мне пришлось нагнуться вперёд, чтобы капли едкой крови не пролились мне на лицо, когда ногатик лопнет от прикосновения защитного поля. Так и произошло: ногатик лопнул, и к моим ногам вытекла целая лужа гадости. На это время я был вынужден прекратить стрелять. Этим воспользовалось сразу несколько машубастных зародышей. Один из них долетел до нашего новобранца, стоявшего во втором ряду. Тот инстинктивно отклонился назад. Упавший ему на лицо ногатик лопнул от касания защитного поля. Едкая кровь пролилась прямо на голову и горло бедняги. Он завыл.

— Срочно эвакуировать! — завопил я растерявшимся новобранцам, стоявшим во втором ряду. Сам я всё продолжал стрелять, отстреливаясь от волн ногатиков. Сколько же их? Впрочем, их не так уж и много, около сотни, может быть, две сотни… просто пещера очень узкая, вот и кажется, что их много.

За моей спиной возникла суета, я, не оборачиваясь, продолжал стрелять. Через несколько секунд из-за моей спины посыпались намного более точные и обильные выстрелы — сразу видно, что за дело принялась старая гвардия. Через секунду тотального истребления ногатики развернулись и отступили. В пещере стоял Вар Варуна — как это ни странно, совершенно целый, — и продолжал отстреливать отставших.

— Заходите, тут некоторое время будет безопасно, — спокойно пригласил он.

Мы вошли. Пещерка была совсем небольшая, размером с хороший автобус. Она изобиловала различными трещинами и нишами — скорее всего, именно в них машубасты и прятались от наших гранат. А ещё все стены пещеры были испещрены дырами и ходами различного диаметра, но большинство были совсем небольшими — локоть в диаметре, не больше. Теперь понятно, куда так быстро делись все ногатики. Из пещеры уходило и несколько больших ходов, где-то в их конце нас ждала ходячая смерть — матка машубаст. Моя команда беззвучно разделилась на несколько групп и принялась прочёсывать пещеру в поисках засады. Приятно посмотреть, великолепная выучка! Не зря мы столько времени провели на нашем тренажере.

— Когда они успели всё это отрыть? — спросил я у Вар Варуны, становясь к нему спиной, чтобы контролировать свой сектор обстрела, — Неужели они так быстро роют проходы в скалах?

— Вот в этом и есть вопрос, — пробормотал распорядитель охоты, — мне необходимо осмотреть верх большой пещеры.

И ушел. Молча. Оголяя мой тыл! И ещё я не успел дать ему группу сопровождения! Зря он так. В этой пещере с любой стороны в любую секунду может вывалить сотня ногатиков, а он ходит, как по проспекту.

— Обнаружен наш новобранец, — доложила Илиарсия.

Бедолага лежал в глубокой нише, золотое сияние до сих пор облегало его. Машубасты, видимо, решили, что это очень ценный зверь, которому просто обязательно надо подсадить зародыша, и методично пытались приладить к нему ногатиков. У ног новобранца лежала цела дюжина неудачных попыток. К сожалению, машубасты клали их на него сверху. От его тела почти ничего не осталось.

— Старпом.

— Я, — отозвался Фиу с другого конца пещеры.

— Вычеркнуть новобранца Стасу Зиу из списков команды.

— Есть, — Фиу потыкал в сенсоры наручного коммуникатора. Где-то наверху, в бездонных глубинах памяти нашего корабля полученное от Фиу сообщение превратилось в список команд, которые даже в случае нашей гибели дойдут до штаба Богини, и родственникам Зиу будет отправлена похоронка с небольшой компенсацией. Ох, не окажемся ли мы все в этом списке к концу сегодняшнего дня?

На входе послышались шаги. Это были трое наших новобранцев во главе с Вар Варуной. Наши шли правильно, оружие во все стороны, за ними топал Аис, пушка назад. Вар Варуна шел как по проспекту, оружие в пол. Что-то он расслабился.

— Стаса Збика умер, — доложили новобранцы в ответ на мой вопрошающий взгляд.

— Старпом…

— Вычеркнул.

— У меня плохие новости, — сказал старый вар.

Сознаюсь честно: этой фразой он меня удивил. Чтобы в нашем положении можно было так сказать о новостях, они должны были быть действительно плохими.