Диспетчерская таксопарка. Широкое окно во внутренний двор. Знаменский беседует с начальником колонны Федченко, человеком, что называется, в летах, но сбитым крепко. В разговоре со следователем Федченко держится совершенно независимо. Кроме них в комнате девушка-диспетчер, перед пей микрофон-динамик. Стараясь не мешать допросу, она говорит: «1-32, запишите два заказа из Центральной диспетчерской. Готовы? Первый на 19.30. Улица Малая Калитниковская, дом 7, магазин. Столпер. Столпер. Второй на 21 час. Почтовый проезд, дом 53, квартира 4, Фиников... Водитель Синельников, сменщик заболел, вы выходите завтра с 6 утра».
Федченко (отвечая Знаменскому). Как, вы сказали, фамилия? Каталин? Каталин... А черт его упомнит... Я новичков, откровенно говоря, не стараюсь особенно запоминать.
Знаменский. Отчего?
Федченко. Текучка. У кого нервы не выдерживают, а кто машины бьет. Да так, что и списывать нечего!
Знаменский. Но ведь бьются не только с непривычки. Бывает, тормоза отказывают или еще что-нибудь.
Федченко. Правильно. Но ведь не могу же я всех только на новые машины сажать. Не могут быть все машины всегда и только новые! У нас седина — у них ржа. Теперь вы возьмите вопрос с другого конца. Человек провел за баранкой десять лет. А есть и такие, что пятнадцать, двадцать пять! И все в такси. Кому я «Волгу» с иголочки должен дать? Новичку? За то, что ездить не умеет? А старик, значит, пускай на старье катается?
Знаменский (иронически). Безвыходное положение... Разве старая — обязательно плохая? Когда вы ее, изношенную, продаете, новый хозяин все по винтику переберет, отладит, оближет и еще десять лет преспокойно ездит.
Федченко (разводя руками). Ну-у...
Знаменский. Что «ну»? Просто слесарей и механиков надо заставлять работать добросовестно!
Входит 3-й шофер в форменной фуражке, кладет диспетчеру на стол путевой лист.
Шофер. Прошу отметить — возврат на ремонт счетчика.
Федченко (Знаменскому). Вот, пожалуйста, тоже юный кадр. Полчаса назад выехал. Тогда он счетчика проверить не мог...
Шофер (резко обернувшись). А как я его проверю? Включить, пусть пощелкает из моего кармана? Две недели работаю — каждую смену на новой машине. Иногда по три раза в парк возвращаешься: там заело, тут отлетело...
Федченко. Сперва ездить научись, а потом требуй «чайку»... это не на тебя ли вчерашний день жалоба пришла: заместо Киевского вокзала привез к Савеловскому?
Шофер (уже с меньшим запалом). А почему нам, молодым, справочники по городу не выдаете?
Федченко (твердо). Сегодня поступил — завтра уволился. Поэтому. А у меня справочников в обрез... Ладно, кончай митинговать. Тут следователь по серьезному делу. Катя, выпиши ему путевку на другую машину. Пусть возьмет 8-93.
Шофер (Знаменскому). Видите, как делается? Вот бы вам, товарищ следователь, разобраться! Думаете, для чего то одну машину, то другую? Это кое-кому в зарплату поллитровка, а мне — четвертинка слез...
Федченко. Иди, иди, не балагань.
Шофер (берет новую путевку, тычет себя в грудь). У нас возврат — из кармана: план идет, машина стоит. А у них (указывает на Федченко) прогрессивка растет. Для прогрессивки что важно? Количество машин, выпущенных на линию. А возврат там не предусмотрен. Два часа проездил, сменил рыдван — еще одна машина на линии. Эх! Будет собрание — все выложу! (Уходит.)
Федченко. Вот таких горлодеров дали в колонну пятнадцать человек! Ощущаете?
Знаменский. Ощущаю. (Без нажима, осторожно.) А он в чем-то прав?
Федченко. Во всем прав! И все время прав будет. Но пока сто тысяч не накатает — к хорошей машине не подпущу!
Знаменский. Я вижу, вы человек откровенный.
Федченко. Вполне. А не угожу кому — буду рад- радехонек.
Знаменский. В каком смысле?
Федченко. А вот в каком. У меня первый класс, пятнадцать лет был на «скорой помощи», в городе каждый переулочек знаю. Колонну принял потому, что пристали с ножом к горлу. И что я с этого имею? Любой таксист больше меня домой приносит. Я хоть сейчас обратно за баранку, с милой душой. Вот вы, к примеру, напишете: «В наезде виноват Федченко, не обеспечивший и тэдэ... снять его!» А чего мне бояться? Что обедать буду на машине ездить?
Знаменский. Понял вас... Общую обстановку вы мне обрисовали ярко. Теперь несколько конкретных вопросов.
Федченко. Если в курсе.
Знаменский. Каталин делал заявки по ремонту машины, в частности тормозов. Были они выполнены?
Федченко. Не в курсе. У меня общее руководство.
Знаменский. А где находятся заявки на ремонт?
Федченко (указывая на потолок). В 13-й комнате, у механиков.
Знаменский. Накануне несчастного случая у вас состоялось общее собрание. Был на нем Каталин?
Федченко. Не помню.
Знаменский. Объявление и сейчас висит, там написано: «Явка всех обязательна». Кто-нибудь регистрировал присутствующих?
Федченко (высматривает кого-то во дворе, диспетчеру). Катерина, кликни Воронихина.
Диспетчер (в микрофон, ее голос слышен во дворе из динамика). Воронихин, Воронихин, зайдите в диспетчерскую!
Входит Воронихин, направляется к диспетчеру.
Федченко. Я звал. Управились?
Воронихин виновато качает головой.
Федченко. Э-эх!.. Вот чего надо: Каталин... как его?
Знаменский (подсказывает). Олег.
Федченко. Каталин Олег на последнем собрании был?
Воронихин (роется в записной книжке). Крестик стоит.
Знаменский. А когда закончилось собрание?
Воронихин. В 22 часа.
Знаменский. Так...
Федченко. Всё к нему?
Знаменский. Всё, спасибо.
Федченко. Двигай. И чтоб выехал через 20 минут, не позже!.. Режете без ножа...
Воронихин уходит.
Знаменский. Дорога от парка до дома занимает у Каталина час пятнадцать. Значит, лег около двенадцати, а в пять уже выехал. Спал три — три с половиной часа.
Федченко. Это претензия ко мне?
Знаменский. Я только рассуждал вслух.
Федченко. По-вашему, в мои обязанности входит этих сопляков еще бай-бай укладывать?
Знаменский. С момента, когда водитель заметил опасность, до того, как он начал тормозить, проходит время. Доли секунды. Но это метры. И иногда чья-то жизнь. Вы лучше меня знаете, что такое замедленная реакция, когда недоспал или голова трещит...
Федченко (начиная нервничать). Я начальник колонны, а не нянька, чтобы им пеленки менять!
Знаменский. Не понимаю вашей внутренней позиции. Вообще против, что в парк приходит молодежь?
Федченко (после паузы). Коли на то пошло — против! В мое время кого в такси брали? Мало что первый класс, еще чтоб стаж работы на легковой. С автобуса и то не брали!
Знаменский. Сами же парки приглашают ребят на курсы шоферов.
Федченко. Мало ли что приглашают... Идти должен тот, кто в себе на все сто уверен. Выдержка нужна, характер общительный, город знать, машину чувствовать!
Знаменский. В чем-то вы правы, в чем-то нет. Отдел кадров до которого часа?
Федченко. До пяти. (Указывает на потолок.) 15-я комната.
Знаменский. Надо забрать личное дело Каталина. Вернусь и запишу ваши показания, подождите немножко. (Уходит из комнаты.)
Федченко. Н-да... У меня вот дед извозчиком был, лихачом. Всю жизнь при лошадях, и ни одного наезда.
Диспетчер. Сравнили: то — лошадь, а то — машина.
Федченко (шутливо). А если хочешь знать, я за лошадь. От нее дышать приятно. Навоз дает. Запчастей не требует.
Звонит телефон, диспетчер снимает трубку.
Диспетчер (к Федченко). Вас.
Федченко. Федченко слушает... А-а, товарищ корреспондент. Добрый день. (Видно, что звонок не доставляет ему удовольствия.) Все-таки не раздумали писать про нас, грешных?.. Ну-ну... А какие нужны цифры?.. (Диспетчеру.) Катя, запиши: «Зависимость выполнения плана от образования». Второе: «Сравнительная аварийность у односменных и полуторасменных шоферов»... Да, Каталин — наш шофер... Ничего не могу сказать. Ведется следствие, и всё.