Кабинет Томина. Томин продолжает разговор с Валентином.

Томин. Вот так, Валя. Взвесь.

Входит Кибрит.

Кибрит. Занят?

Томин. Как раз собирался сделать антракт. Человеку надо подумать. (Валентину.) Пошли, устрою.

Валентин и Томим уходят. Томин быстро возвращается. Взор страдающий.

Кибрит. Недавно от Пал Палыча. У него вдова Баха.

Томин. Паше достается...

Кибрит. Конечно, и ей тяжко. Проводит вечера на Павелецком мосту... И не верит, что он мог броситься. Знаешь, с такой убежденностью!

Томин вздыхает.

Кибрит. Шурик, я все думала, думала... А сегодня, когда отправляли экспертизы в прокуратуру, меня вдруг стукнуло!..

Томин. Ну?

Кибрит. Заявление Баха написано фломастером. Но, понимаешь, при нем были обнаружены две исправные авторучки — шариковая и перьевая. А фломастера — нет!

Томин. Выбросил... уронил... что угодно.

Кибрит. Впечатление, что он был всегда очень аккуратен. Даже черновик заявления не разорвал, не кинул — педантично положил в карман. И потом, подбирая образцы почерка, я видела много бумаг, написанных его рукой. Бах никогда не пользовался фломастером!.. Есть же люди, которые не любят их... Шурик, а если этот фломастер чужой?..

Томин присвистывает.

Томин. Идея богатая... Королевская идея!.. Но шатко, Зинуля, до предела. Не увлекайся.

Кибрит. Не могу. Увлеклась. Пойду к Скопину. Ты — нет?

Томин. В качестве кого? Ты хоть причастна к экспертизам, а я? Просто друг, ходатай? Скопин этого терпеть не может...

Кибрит. Позвоню. (Уходит..)

Томин (в раздумье). Этой бы идее хоть какие-никакие ноги...