– Нет, это ужасно! Это кошмар! Мистика какая-то!
Вечером этого же дня папа бегал и рвал на себе волосы. Не по-настоящему рвал, а как будто, чтобы все видели, как он расстроен.
– Что случилось? – спросила мама. – Опять Евстигнеев отличился? Записал ягуара в семейство сложноцветных?
– Да нет, Евстигнеев сегодня просто ангел, – отмахнулся папа. – У меня в кабинете кража! И не одна, а пять! Вчера всё на месте было.
– Пять краж – это многовато, – удивилась мама. – И что же украли?
– Ты не поверишь, – папа нервно взъерошил не до конца порванные волосы. – Во-первых, кто-то унёс скелет ихтиозавра.
– Может, школьный кот? – предположила мама. – Решил, что это рыбка, и захотел полакомиться.
– Да это же не настоящий скелет! – закричал папа. – Это муляж пластмассовый! Ты думаешь, здешний кот пластмассу жрёт?! Новости биологии.
– Не жрёт, а ест, – поправила мама. – Пластмассу вряд ли. Её даже термиты не любят.
– Откуда у нас в школе термиты? – удивился папа. – На Урале им не климат.
– На Урале всем не климат, – вздохнула мама. – А живём же. Что ещё пропало-то?
– Во-вторых, пропала сушёная вобла, которую Евстигнеев принёс для экспозиции «Рыбы наших водоёмов».
– Разве у нас вобла водится? – усомнилась мама.
– Мы ей плавники покрасили гуашью и замаскировали под окунька, – пояснил папа. – Получилось очень красивая витрина: экс-воблы, а ныне окуньки, висят на ниточках на фоне голубой бумаги, а вокруг водоросли, вырезанные из капустных листьев.
– А, помню эту экспозицию, – сказала мама. – Я ещё удивлялась, почему в углу кактус.
– Просто его некуда больше поставить, – пояснил папа. – А так он сошёл за подводное растение, неизвестное науке.
– Ага, кактусы наших водоёмов, – фыркнула мама и тут же усилием воли сделала серьёзное лицо. – И что, всю воблу стащили?
– Всю, – вздохнул папа. – А капусту оставили. И кактус тоже.
– Кого-то на солёненькое потянуло, – сказала мама. – Что ещё украли?
– Сушёную морскую звезду, – вздохнул папа. – Но это мне не жалко, у нас дома ещё три штуки есть, я принесу. Главное – пропал школьный телескоп. Если не найду, будет катастрофа. Он хоть и ненужный, но дорогущий, придётся выплачивать его стоимость. Могут и уволить за разгильдяйство. На минутку отвернулся и…
– Не уволят, ты же «учитель года», – утешила его мама и тут же поинтересовалась: – А рассрочку дадут? Чтоб не всё сразу платить?
– Не знаю, – сказал папа. – Телескоп стоял в шкафу, мы им и не пользовались. Но с ним всё понятно: вещь ценная, придётся директору доложить. А вот кому скелет понадобился?
– Какой скелет? – изумилась мама.
– Мой новый одноногий скелет, – пояснил папа.
Мама с ужасом посмотрела на папины ноги.
– Да нет, не мой в смысле мой, а мой в смысле не мой, – объяснил папа. – Он списанный из мединститута, дефектный, у него ноги не хватает, а так совсем хороший скелет. Мы на нём анатомию человека разбираем. И он пропал!
– Может, в милицию заявить? – предложила мама. – Объявят розыск.
– Ага, скелет в розыске, – фыркнул папа. – И что я скажу? Пропали вобла, ихтиозавр, звезда, скелет и телескоп? Меня тут же в психушку запрячут. Надо самим расследовать это дело. В конце концов, это не кража драгоценных камней в токийском музее. Но в масштабах нашей школы – просто преступление века.
Всё это слышала Стася, притаившаяся под кухонным столом. Она не собиралась подслушивать, а просто залезла туда, чтобы поиграть в первобытных людей в пещере.
«Ага, – подумала Стася. – Я им всё расследую. Я очень умная. Интересно, скелеты не кусаются? А то я скелет найду, а он ка-ак цапнет! Он же безмозглый, не знает, что я его спасаю… Что это они про камни говорили, я не поняла…»
И тут на лестничной клетке раздался дикий вопль.
