— …Наступила весна, и нужно было думать, что делать дальше. У меня знакомые в Краснодаре, семейная пара: Рома и Ира… И вот Ира — она у нас такая краснодарская альпинистская мать — она просила мою жену отпустить меня в горы. Она вообще просила её меня отпустить: «Молодой же парень, ему нужно для себя пожить…» Это мне Ира потом сама рассказывала. И ещё она просила Лену Дзукоеву, руководителя клуба Climbing Club, принять меня стажёром-гидом. Лена отнекивалась, но потом согласилась взять на одну группу вторым гидом. Посмотреть, как я. Но это было бы аж только к июлю месяцу. А мне… В общем, ждать я не мог! Собрал рюкзак, взял палатку, денег немного: на дорогу, на кусок хлеба… и уехал на Эльбрус.

Поселился в палатке на 3800, на «Бочках». Две недели жил в палатке, за это время несколько раз сходил на Эльбрус для тренировки… Ну, чтобы чувствовать себя уверенным… Несколько раз сходил в одиночку в непогоду.

А потом у меня закончилась еда.

Чтобы сыр, сало, колбаса не испортились, я закопал их на метр в снег… В глубину! На метр! А когда ушёл в очередной раз на вершину, альпийские галки, наши эльбрусские галки… заразы, разрыли на хер этот метр снега и сожрали всю колбасу и сало… Только сыра немного осталось, как ни странно.

В районе «Приюта 11» жили англичане, я с ними до этого познакомился, мы сдружились, хотя по-английски я вообще не говорил. На уровне улыбок, жестов и пары фраз со школьных уроков общались. Хорошие ребята, замечательные! И когда они уходили, оставили мне кучу сухой английской еды. Я до этого ни разу не видел и не пробовал сублиматы, это сейчас мы в экспедиции берём…

— Тебе сверху «дали шанс». «Смотри, — сказали они, глядя на тебя, — совсем пропадает… Давай поможем!»

— Да. И в тот момент у меня уже реально было отчаянье… Деньгами там не пахло вообще. Никакими! Я ходил по фирмам и предлагал услуги… А меня отовсюду гнали. Один — теперь он мой хороший друг, руководитель фирмы Mountain Guide, Сергей Баранов, — когда услышал, что хочу поработать гидом, сказал: «Ты неконкурентоспособен».

Неконкурентоспособен… Типа, ловить тебе, Вова, на Горе нечего, здесь таких… Я эту фразу про неконкурентоспособность услышал, улыбнулся, но про себя подумал: надо дальше гнуть свою линию, тем более в будущем меня ждала пробная группа. Лена же обещала. Хотя, там тоже вилами на воде писано.

В общем, сижу я почти без еды… И через две недели замечает меня в палатке Асхат, по прозвищу Кукуш, его там весь Эльбрус знает. Хороший дедушка, голубоглазый, седоволосый, небольшого росточка, приятный дедушка… Я его теперь называю своим балкарским батей. Подходит и говорит: «Парень, ты чего тут живёшь?» — «Гидом хочу быть». А он: «Хватит фигнёй маяться, пошли ко мне в „бочку“, будешь мне помогать. Жить там будешь, чего ты в палатке? И еда там есть!» Так я попал к Асхату. Помогал ему отделывать «бочку» изнутри вагонкой.

А потом дядя Лёня, альпинист из Кисловодска, подогнал мне мою первую коммерческую группу. Сашу Логачёва, Костю Лаврентьева и их друга Андрея. Их троих я и сводил на вершину.

Не поверишь, через пять лет Костя Лаврентьев стал моим первым клиентом на Аконкагуа! Причём он меня не узнал. Я-то его узнал сразу. А он… Говорю: «Здравствуйте… Вы ходили на Эльбрус?» Он: «Да!» Я: «В 2010 году?» Он: «Да». — «У вас был гид, кучерявый такой… без зуба». Он: «Да. Вовой звали». Я говорю: «Это я!» (Смеётся.) Худой, маленький, кучерявый, беззубый гид! У меня тогда переднего зуба не было… Я потом и с Сашей Логачёвым много раз ходил, и этой весной иду на Казбек. А с Костей сейчас иду с севера на Эльбрус, в июне. И на Аконкагуа я с ними сходил. В общем, теперь уже покатались-поездили. А тогда это были мои первые клиенты.

— И срубил ты на них бабло немереное?

— Да-а-а! Аж 6000 рублей. Не смейся! Это были деньги. И главное: вау, это круто, я могу пожрать! Хотя, живя у Асхата, я уже не голодал… У Асхата всегда было много еды… От туристов оставались всякие консервы, рис, лапша, макароны… Но теперь, с деньгами, я мог позволить себе ещё всякие вкусности, типа шашлыка, внизу… у местных…