Подмосковье. Сектор Нордхейм

Противник атаковал. Первый удар был пробным, проверочным, и Дмитрий парировал его легко. Несмотря на цедую неделю занятий с Каладборгом, молодой человек никак не мог до конца привыкнуть к отсутствию резких рывков руки и тела, посредством которых Каладборг заставлял его совершать нужные движения с нужной скоростью. Второй и третий выпады были уже быстрее, но Дмитрий парировал и их, хотя с трудом. Ободренный успехом, он попытался атаковать сам, но противник плавно ушел в сторону, вскользь парировав его удар и придав ему тем самым дополнительное ускорение. Дмитрий глубоко провалился в выпаде, открыв противнику спину. Молодой человек отчаянно попытался развернуться и отразить удар, но не успел твердо поставить блок. Меч Дмитрия был легко отбит, а в следующий миг острие клинка противника замерло у его горла. Чертыхнувшись, Дмитрий опустил меч. Иллюзорный противник растворился в воздухе, а в голове зазвучал голос Каладборга: «Ты меня плохо слушаешь, Дмитрий. Твои движения слишком резкие и механические. Так ты ничего не добьешься!» – С твоей помощью получалось неплохо, – проворчал молодой человек. «Во-первых, я уже говорил, что не всегда смогу помогать тебе. А во-вторых, с такой техникой ты сможешь успешно сражаться, лишь благодаря сверхбыстрой реакции, которой, пока, увы, не обладаешь. Двигаться надо плавно, хотя и быстро, как бы перетекая из одного положения в другое». – Когда ты управлял моими движениями, они были весьма резкими и механическими. «Ну, правильно! А как еще я мог заставить твое неподатливое тело двигаться с нужной скоростью? Но в серьезном бою этого будет недостаточно. Ты должен научиться слышать музыку боя». – Что? «У боя на мечах есть свой ритм, своя музыка. Ты только тогда станешь действительно сильным бойцом, когда научишься слышать ее и двигаться в такт. Видишь ли, искусство фехтования во многом сродни искусству танца. Я постараюсь научить тебя танцевать в бою. Конечно, супермастера за короткий срок я из тебя не сделаю, но при некотором ускорении твоих движений моими силами ты станешь чрезвычайно сильным фехтовальщиком. Ну, ты готов продолжать?» – Да. Перед Дмитрием вновь возник из морозного воздуха магический боец с длинным мечом, сотворенный магией Каладборга.

* * *

С памятных трагических событий в доме Баркова прошло чуть больше недели. Жизнь постепенно вошла в колею, создавая у всех ощущение некоторой стабильности.

Тогда они погрузили тела Лострана и двоих охранников в машину и, с помощью пространственного коридора, обеспеченного Торстеном Хольтом, доставили их куда-то на отдаленные окраины мегаполиса. Затем, выждав немного, Барков отправился в КУ и сделал заявление об их исчезновении. К счастью, разговаривала с ним не Аллерия, и ему удалось избежать допроса с пристрастием, так как эльфийка вряд ли безоговорочно поверила бы в его историю. Миллиардер рассказал, что Дейт Лостран попросил у него машину и двух охранников, чтобы решить какие-то личные проблемы. Так как адепт давно и верно служил Баркову, то у главы корпорации не было никаких причин для отказа. Но Лострана нет уже больше суток, и он начал беспокоиться.

Тела нашли на следующий день. Делом уже занимались Аллерия и Долохов, но с Баркова были взятки гладки: он ничего не знал о проблемах своего адепта, так как тот не счел нужным о них рассказать. Прицепиться было не к чему, ибо к моменту нахождения тел след от пространственного коридора уже рассеялся. В результате московское КУ получило очередной «глухарь», а родственники погибших охранников – приличную компенсацию от Баркова. У Лострана родственников не оказалось, и его похоронами занялся сам Барков.

В тот же день состоялись похороны Анны и ее сына. На них пришла и Алина, естественно в сопровождении Дмитрия. Барков был чрезвычайно удручен и даже не заметил присутствия Аллерии. Но Дмитрий сразу заметил эльфийку, которая периодически бросала в их сторону подозрительные взгляды. Впрочем, во взглядах, обращенных на Дмитрия, явственно читалось: «А я ведь вас предупреждала, куда вы влезаете!» Но в эти скорбные дни Барков со своей дочерью и зятем выглядели чрезвычайно сплоченными.

Жизнь, как уже было сказано, вошла в привычную колею. Дмитрий регулярно отлучался для тренировок с Каладборгом, местом для которых они выбрали сектор Нордхейм, где артефакт был особенно силен. Да и магию его среди бескрайних льдов засечь было проблематично, так как в Нордхейме до сих пор оставался заметный отпечаток его мощи со времен Гибели пяти миров.

Дважды за прошедшее время Дмитрий охотился, утоляя голод Каладборга. Один раз его жертвами стали несколько наркодельцов, которых он застал во время сделки, а второй – группа чистильщиков, как раз собиравшихся напасть на парочку эльфов.

В общем, все шло своим чередом, только Каладборг стал все чаще нервничать и напоминать, что времени осталось не так уж много. Да Дмитрий и сам чувствовал, что эта иллюзия спокойствия – лишь затишье перед страшной бурей.

* * *

Сан-Хуан. Пуэрто-Рико

Месяц спустя

Мэри Торнхилл вся сгорала от нетерпения. Как долго они с Джеком ждали этой возможности! И вот вожделенный отпуск настал, и они смогут заняться поисками сокровищ на дне Карибского моря. Она и ее друг Джек Форрестер были заядлыми аквалангистами, совершившими уже не один десяток погружений. А тут еще за неделю до отпуска позвонил из Сан-Хуана Хосе Веласкес – друг детства Джека, тоже аквалангист, и сообщил, что во время одного из погружений в пятидесяти милях к юго-востоку от острова Пуэрто-Рико он обнаружил останки неизвестного затонувшего парусника. По его словам, этот корабль еще никто до них не посещал. Верилось с трудом, учитывая оживленность этого района моря и золотую лихорадку аквалангистов-любителей, способных прочесать весь Карибский бассейн в поисках сокровищ затонувших испанских галеонов. Но Джек сказал, что верит Хосе как самому себе. А слово Джека для Мэри значило очень много. И вот они в Сан-Хуане. Хосе пригласил их пожить в своем бунгало на берегу, и они с радостью согласились: зарплата охранника в казино у Джека и инструктора по йоге у Мэри не давала возможности в течение месяца оплачивать проживание в приличной гостинице в таком туристическом раю, каким являлся Сан-Хуан. Мэри осталась разбирать вещи. Джек и Хосе отправились договариваться об аренде катера. Вещи уже были давно разложены, а они все не возвращались. Каждая минута ожидания превращалась для Мэри в пытку. Едва заслышав на улице шум мотора подъезжающего «джипа» Хосе, она сразу же выскочила из бунгало им навстречу. – Ну что? – спросила Мэри с тревогой, когда мужчины вышли из машины. Джек расплылся в улыбке Чеширского Кота: – Все на мази, детка! Завтра отходим! Завизжав от радости, Мэри бросилась ему на шею.

* * *

Междумирье

Безликий Серый пребывал в беспокойстве. Анкорнус частично реабилитировал себя, убрав Калюжного. Вроде бы все нити, способные привести эдемитов к его персоне, оборваны, но, зная настырность обитателей Верхнего мира, он не сомневался, что определение того, кто именно из Безликих приложил руку к событиям на площади Примирения – лишь вопрос времени. И судьба его напрямую зависела от того, произойдет ли это раньше или позже, чем он найдет Корону. Все силы, подконтрольные Серому, были брошены на ее поиски, но пока безрезультатно. Неожиданный телепатический зов, пришедший от Танта, оторвал Безликого от невеселых размышлений. – Чего тебе? – недовольно отозвался он. – Если можно, я хотел бы доложить лично, мессир. Дело очень важное! – Давай телепортируйся! В следующий миг Тант материализовался посреди комнаты. – Итак, в чем дело? – спросил его Безликий. – Корона, мессир, – взволнованно произнес лич. – Она проявилась! – Что?! – с Безликого мигом слетело недовольство и раздражение. – Где?! – В Пандемониуме, где-то в районе Карибского моря. Там под водой есть район проникновения иного мира. Я пока не выяснил, какого именно. Но сигналы Короны идут оттуда. Это может означать только одно, – она решила вступить в игру и поэтому проявила себя, чтобы ее нашли. – Наконец-то! Как долго я ждал этого! – Кстати, есть одна любопытная деталь, – произнес лич. – Вы помните список покойного Калюжного? – Список Избранных? – презрительно бросил Серый. – Конечно, помню. – Так вот, один из фигурантов этого списка, как раз сейчас находится примерно в том районе. – Кто? – Мэри Торнхилл, инструктор по йоге. – Надо же! – удивился Серый. – Похоже, Калюжный не так уж ошибался. Этих людей кто-то «ведет». Кто-то серьезный. Один из них уже заполучил Каладборг, другая находится рядом с Короной. Похоже, кто-то играет против меня… – Так мне заняться Короной? – спросил Тант. – Нет. Короной займусь я сам. – Вы уверены, мессир? Ваше появление в Пандемониуме не останется незамеченным! – Неважно! Сейчас не до осторожности: слишком многое поставлено на карту! Мы не можем позволить себе проиграть еще раз! К тому же, если Корону почуял ты, ее могут почуять и эдемиты. А против них ты – не боец.

* * *

К юго-востоку от острова Пуэрто-Рико

Оставляя за собой длинный хвост из белой пены, катер «Барракуда» стремительно рассекал изумрудные воды Карибского моря. Мэри стояла на палубе и наслаждалась ветром, бьющим в лицо. Как ей всего этого не хватало в душной чикагской квартире! Джек приблизился к ней и громко, стараясь перекричать шум мотора, спросил: – Кейф, правда? Она молча кивнула со счастливым видом. – Вот-вот прибудем на место. Хосе говорит, что осталось несколько миль. – Он не объяснил, что имел в виду под словами «неизвестный парусник»? Что это – галеон, фрегат? Испанский, английский, французский? Джек пожал плечами: – Я его спрашивал, но он сам теряется в догадках. Корабля такой конструкции он раньше не видел. Да и название написано на неизвестном языке. – Неизвестном? Ты же говорил, что он – полиглот. – В том-то и дело. Хосе свободно владеет английским, французским, испанским, португальским и черт знает каким еще. Но он утверждает, что эта надпись не имеет с ними даже приблизительного сходства. Буквы другие. – Иероглифы? Русские или греческие буквы? – Ни то, ни другое, ни третье. По его словам это сильно смахивает на… руны. Мэри округлила глаза от изумления: – Не может быть! Корабль… визитеров? – Возможно там, на дне – дверь в другой мир. Я бы этому не удивился. – С ума сойти! Это же жутко интересно! Надо его подробно рассмотреть! – Сейчас у тебя будет такая возможность. Кажется, прибыли. И действительно, катер замедлил ход, а затем и вовсе остановился. Заглушив мотор, Хосе Веласкес подошел к ним. – Все, мы на месте. Всем троим одновременно лучше не погружаться. Кто-то один должен остаться в катере – для подстраховки. Первым погружаюсь я и кто-то из вас. Кто со мной? Взглянув в умоляющие глаза подруги, Джек улыбнулся: – Давай, детка, вперед! А то, боюсь, ты не доживешь до нашего возвращения. За это он тут же был вознагражден жарким объятием и поцелуем.

* * *

Чувство пьянящего восторга с легким привкусом страха охватывало Мэри каждый раз, когда волны смыкались над ее головой. Возможно, в этом была одна из основных причин того, что она увлеклась подводным плаванием.

Хосе Веласкес уверенно плыл впереди. Когда они завернули за подводную скалу, их взглядам открылось судно, очертаниями напоминавшее галеру, но без каких-либо признаков весел. В борту корабля зияла громадная пробоина. Веласкес рукой указал женщине на корму. Приблизившись, она разглядела странную надпись. Знаки действительно были похожи на руны и, кажется, были золотыми. Впрочем, задерживаться у надписи Мэри не стала: какой смысл, ведь эти знаки ей все равно не понять. Ее с необычайной силой притягивала пробоина, – внутренности судна казались вместилищем множества тайн и сокровищ.

Она поплыла к пролому, проигнорировав предостерегающий жест Веласкеса, но тут судьба сама напомнила ей об осторожности: навстречу женщине из темноты трюма метнулась громадная мурена. Мэри едва успела убраться с ее пути. Хищница в общем-то не собиралась нападать, просто появление людей потревожило ее. Поймав насмешливый взгляд Веласкеса, Мэри картинным жестом предложила ему двигаться первым, что он и не замедлил сделать.

В трюме было темно, и Веласкес включил подводный фонарь. На первый взгляд не было заметно никаких следов перевозимого неизвестным судном груза. Мэри была разочарована. Похоже, Веласкес поторопился с заявлением о том, что они – первые посетители этого корабля. Однако тот, словно прочитав ее мысли, навел луч фонаря на переборку, и Мэри увидела дверь в соседний отсек. Тут же она почувствовала непреодолимое желание проникнуть за нее, как будто чей-то голос в голове звал ее туда тихо, но настойчиво. Мэри приблизилась к двери и попыталась открыть ее, однако та не поддавалась. Странно, но дерево совсем не прогнило. Либо корабль затонул не так уж давно, либо не обошлось без магии.

Хосе Веласкес подплыл к двери, вставил лезвие ножа между дверью и косяком и нажал. Пара минут борьбы с упрямой дверью и выталкивающей силой воды завершились победой человека. Дверь чуть-чуть отошла, открыв неширокую щель. Тут уж Мэри присоединилась к Веласкесу, и вдвоем они сумели расширить щель настолько, чтобы в нее можно было протиснуться. На мгновение женщину охватил страх, и возникло желание немедленно убраться отсюда подальше. Но в тот же миг шепот в голове, который до этого еле ощущался на самой границе сознания, стал явственно слышным. Он сводил с ума, звал, требовал.

Мэри оттолкнула Веласкеса, не заметив его удивленного взгляда, и протиснулась в соседний отсек. Как ни удивительно, но там было светлее, чем в том месте, которое она только что покинула. Мрак слегка рассеивало странное зеленоватое свечение, исходившее из груды каких-то вещей, сваленных в дальнем конце этого отсека. На полу валялись самые различные предметы – оружие, доспехи, монеты, ювелирные изделия, но ни до чего этого Мэри не было дела: как загипнотизированная, она двигалась по направлению к источнику загадочного свечения.

Добравшись до кучи доспехов, она начала лихорадочно разгребать их, пока, наконец, не увидела ЭТО. ЭТО было короной, сделанной из непонятного металла с белыми камнями на зубцах в виде черепов. При других обстоятельствах Мэри лишь фыркнула бы презрительно, увидев подобную безвкусицу, но сейчас она не могла оторвать от короны взгляда. Этот предмет помимо сияния еще, казалось, излучал какую-то странную, недобрую силу. Корона явно была магической.

На Мэри упала тень, – это приблизился Веласкес. В его взгляде явно читался страх и еще что-то, чему трудно было подобрать определение. Мэри убрала корону за спину, как бы защищая ее от Веласкеса. Тот сделал жест, означающий «брось ее, и уходим», но девушка отрицательно покачала головой: теперь с этой Короной ее могла разлучить только смерть. Даже думала о ней девушка теперь именно так – с заглавной буквы. Лицо Веласкеса выразило целую гамму эмоций – от раздражения и нетерпения до страха и какой-то обреченности: очевидно, он понял, что Мэри не переубедить, тем более, имея в своем распоряжении лишь язык жестов. Махнув рукой, он отвернулся и поплыл прочь, даже не взглянув на разбросанные на полу сокровища. Казалось, единственным его желанием было как можно скорее оказаться подальше от этого места.

Как только Хосе покинул отсек, на Мэри тоже внезапно накатило тяжелое предчувствие надвигающейся беды. Такие артефакты даром в руки не даются. Она тоже поторопилась оставить трюм затонувшего корабля, в котором вдруг почувствовала себя очень неуютно. Как бы ни торопился Веласкес, но о порядочности он не забыл: ждал Мэри в следующем отсеке, освещая дорогу фонарем. Дальше они плыли рядом. Мэри намертво сжимала в руке Корону.

Едва они выплыли из тени корабля, как Веласкес замер: к ним быстро приближались две стремительные и смертоносные тени – серо-голубые акулы-мако. Можно было бы залюбоваться этими красивыми хищницами, если бы не исходившая от них реальная угроза для аквалангистов. Акулы были весьма велики – длиной около четырех метров и настроены явно агрессивно. Монстры разделились и стали заходить на людей с двух сторон. Мэри не поверила своим глазам: акулы, в отличие от сухопутных хищников, таких как львы и волки, по природе своей не способны к коллективной охоте, – для этого у них слишком маленький мозг. Но факт оставался фактом – эти две действовали сообща.

Удушливой волной подкатила паника. Мэри хотела стремительно рвануться вверх, но Веласкес удержал ее. Он был прав – единственным спасением сейчас было держаться спиной друг к другу и медленно, не подавая признаков страха, подниматься к поверхности. Аквалангисты понимали, что в схватке с хищницами шансов у них нет. Их единственным оружием был нож Веласкеса, который против таких больших акул не страшнее зубочистки. Был шанс, что акулы станут долго готовиться к атаке, и Джек успеет забрать их на катер. Но надежда оказалась тщетной, – акулы не намерены были позволить им уйти живыми. В голове Мэри мелькнула безумная мысль, что это связано с Короной: просто они ее охраняют.

Додумать эту мысль до конца она не успела, так как акулы ринулись в атаку. Веласкес широко взмахнул ножом, пытаясь отпугнуть акулу, но та стремительным виражом ушла вниз, молниеносно развернулась и атаковала ноги аквалангиста. Даже для акул-мако, славящихся своей быстротой, такая скорость была чем-то фантастическим. Поэтому Веласкес слишком поздно среагировал и не успел избежать новой атаки. Кошмарные челюсти сомкнулись на лодыжках человека, перемалывая кости и мышцы. В воде расцвел жуткий багровый цветок – кровь Веласкеса.

Все это Мэри успела лишь краем глаза заметить и ужаснуться, так как на нее саму неслась смерть с разинутой пастью, полной острейших зубов. Гибель казалась неотвратимой, так как защищаться ей было нечем. Инстинктивно девушка выставила перед собой Корону как щит. Невероятно, но это помогло. Корона внезапно яростно вспыхнула. Ее зеленоватые лучи оказались не простым светом. Они ударили в акулу и отбросили ее прочь. Вокруг рыбы стало растекаться кровавое пятно, но хищница была еще жива. Она медленно отплывала в сторону, явно неспособная к новой атаке. А вот другая, закончив терзать тело Веласкеса, стала описывать круги вокруг Мэри. Сияние Короны не давало акуле приблизиться, а в ее черных глазах вместо тупого и всеобъемлющего голода светились почти человеческие ярость и страх.

Мэри медленно возвращалась к поверхности, стараясь держать в поле зрения обеих хищниц. Наконец, та, что убила Веласкеса, прекратила попытки добраться до Мэри и медленно подплыла к своей раненой товарке. Однако, против ожидания девушки, все еще вопреки всему рассматривавшей этих тварей как обычных акул, она не бросилась пожирать ослабевшую особь, а медленно сопровождала ее, пока они обе не скрылись в глубине. Только тогда, полумертвая от страха, Мэри решилась вынырнуть на поверхность и издать пронзительный крик:

– Джек, забери меня! Скорее!

Заревел мотор катера, а пока он приближался, Мэри с тревогой всматривалась в зловещие глубины, ожидая, что оттуда в любой момент стремительно возникнет беспощадная морская убийца. Страх покинул девушку только тогда, когда сильные руки Джека Форрестера подняли ее на борт катера. Впрочем, какое там «покинул»! Он просто перешел в другую форму. Ее била крупная дрожь, из глаз непрерывно лились слезы, а пальцы судорожно сжимали Корону, погубившую Хосе Веласкеса, но спасшую ее. Интересно, для чего?..

* * *

Нью-йоркский мегаполис

Эдемит Изолар ЧУВСТВОВАЛ и никак не мог поверить своему сверхчувству. Этот кошмар просто не мог повториться! Но слишком хорошо запомнился ему этот смертоносный ритм магических пульсаций, как будто билось сердце гигантского дьявола. Он его уже ЧУВСТВОВАЛ в те черные дни, когда Фар-Сорн, а вместе с ним еще несколько миров прекращали свое существование. Нет, ошибки быть не могло – Корона Мертвых вернулась в мир живых, чтобы нести смерть. Она была где-то неподалеку, в бассейне Карибского моря. Первым побуждением Изолара было перехватить ее лично, чтобы не допустить в Пандемониуме повторения фар-сорнского сценария. Но ему было весьма хорошо известно, на что способна Корона в руках умелого мага. Поэтому не решившись действовать сам, он связался со своим непосредственным начальником – куратором североамериканского региона Альтенардом. Высший Альтенард встретил его в превосходном расположении духа. Изолар сильно подозревал, что причиной этому были неудачи Пириэла – его противника в Совете. – Что произошло, Изолар? – спросил Альтенард. – Ты говорил, что дело срочное. – Именно так, Высший. Вы ведь помните, что в период Гибели пяти миров я был наблюдателем на Фар-Сорне? – Разумеется, – усмехнулся Высший. – Ты ведь даже книгу об этом написал, если я не ошибаюсь. – Да. Осмелюсь вам также напомнить, что причиной Гибели пяти миров стало столкновение двух архимагов и созданных ими артефактов необычайной мощи – Каладборга и Короны Мертвых. – Да, да я знаю, – нетерпеливо сказал Альтенард. Длинное вступление подчиненного уже начинало его утомлять. – Так вот, один из этих артефактов, а именно, Корона Мертвых объявилась в Пандемониуме. – Что?! – Высший был потрясен. – Не может быть! – Я тоже сначала так думал, но ошибки быть не может. Мне очень хорошо знаком этот магический пульс. – Почему же тогда я не… – Просто вы были в Верхнем мире, Высший. А я был здесь, неподалеку от источника. – И где же этот… источник? – слегка охрипшим от волнения голосом спросил Альтенард. – На Антильских островах. Остров Пуэрто-Рико или где-то неподалеку. Вы можете и сами ПОЧУВСТВОВАТЬ, если прислушаетесь. Она не очень-то скрывается. Альтенард включил свое сверхчувство, направив его на юг, и действительно уловил магические колебания, которые мог вызвать только по-настоящему могущественный артефакт. – О, Создатель, – пробормотал он. – Кто бы мог подумать? – Этот артефакт нужно перехватить, Высший. Он может натворить немало бед. – Да, конечно. И я займусь этим немедленно! – Я готов сопровождать вас! – Гм, сопровождать меня? – задумчиво переспросил Высший. Его мысли понеслись, как курьерский поезд: «Как же, сопровождать меня! Это такой шанс, которого можно ждать всю жизнь и не дождаться. Артефакт подобной мощи, добытый мной и в моих руках! Да весь Совет будет передо мной на задних лапках ходить! Особенно жалкий неудачник Пириэл! А он „сопровождать“! Делиться с ним славой, успехом, властью, могуществом?! Да какого инфера?! Этот Изолар еще молод. Миссия наблюдателя в Фар-Сорне была его первым серьезным заданием. Он еще может подождать. А вот он, Альтенард, ждать уже устал. Хватит!» – Не вижу в этом необходимости, – наконец, сказал он. – Но, Высший, – горячо запротестовал Изолар, – мы не знаем, в чьих руках сейчас находится Корона! Если ею завладел умелый маг, вам может потребоваться помощь! – Ты сомневаешься в моих способностях? – недобро прищурился Альтенард. – Никоим образом, Высший. – Значит, разговор закончен. Ты хорошо поработал, Изолар, и будешь поощрен соответствующим образом. Но этим делом займусь я сам. Вопросы есть? – Нет, Высший. – Тогда ты свободен. Изолар печально опустил голову. Бороться с упрямством Альтенарда было бесполезно. Он знал, что Высший совершает ошибку, но поделать ничего не мог… Здесь не мог. Видимо придется действовать по-другому. С этими мыслями Изолар дематериализовался.

* * *

Подмосковье. Сектор Нордхейм

Четыре клинка на первом плане и один чуть сзади. Да, недурно. Попробуем… Выпад, уклон, парада. Музыка боя… Ты ведь слышишь ее, Дмитрий? Да! Тогда танцуй! Парада, уклон… Быстры, собаки! Атаковать некогда. Ход конем? А почему бы и нет? В следующий миг фигура Дмитрия словно размазалась в пространстве – настолько стремительным было его движение. Он проскользнул под сверкающими лезвиями двух мечей, скользом отклонил атаку третьего, небрежно отбил в сторону поднятый для защиты клинок того, что держался позади и коротким жалящим выпадом пронзил его сердце. Иллюзорный боец развоплотился. Молниеносный разворот, выпад четвертого парирован. Танец продолжается. Больше они на этот трюк не попадутся. Попробуем по-другому. Так, плавнее движения! Как змея. Двигаемся экономично, красиво, усыпляем бдительность. Ищем просвет в сплошной сверкающей стене из стали. Вот он! Выпад и сразу уход. Еще один исчез. Стало посвободнее. Ух ты! Не расслабляться! Эти ребята тоже не лыком шиты. Один из них чуть не пробил защиту. Ладно, хватит играть! Уход в сторону. Двое временно не у дел. Атака на третьего, молниеносная смена направления выпада… Готово! Осталось двое. Это уже не вопрос. Несколько раз со звоном скрещиваются клинки, и еще два рассеивающихся облачка тумана свидетельствуют о том, что с иллюзорными бойцами покончено. «Неплохо, Дмитрий, очень неплохо! – прошелестел Каладборг. – Честно говоря, я не ожидал таких быстрых результатов. В тебе есть задатки. Я не знаю, откуда, но они есть». – Рад слышать, что ты хоть чего-то не знаешь. Что же до моих успехов, то у меня был прекрасный учитель, – вернул ему комплимент Дмитрий. – Может, еще раз? Я не устал. В ответ молчание. – Ау! Заснул что ли? «ОНА ПРОБУДИЛАСЬ!» – от громогласного вопля артефакта голова молодого человека взорвалась болью. – Эй, полегче! – поморщившись, попросил он. – О чем ты? «ОНА пробудилась, – уже на октаву пониже повторил Каладборг. – Я говорил тебе о ней. Мой враг – Корона Мертвых появилась в этом мире. Значит времени еще меньше, чем я думал. Вот-вот начнется война». – Что же нам делать? «Пока – ничего. Первый ход за ней. Я пока еще не накопил достаточно сил и не дошел до кондиции. Хорошо, что хоть тебя успел подготовить». – Сколько же тебе надо сил? Я уже охочусь три раза в неделю! Не далее, как вчера я скормил тебе душу сошедшего с ума адепта в Ростоке! А те пять оборотней в Петрозаводске? Они ведь дали много энергии? «Еще своих первых орков вспомни, – проворчал Каладборг. – Тебе просто не представить, какими объемами энергии я ворочаю на пике могущества! Вот если бы ты позволил мне выпить ту инферийку, тогда да…» – Ты мне вечно будешь это вспоминать? «Пока не отдашь долг. Душа представителя высшей расы дорогого стуит. Ладно, полетели домой, мне надо подумать».

* * *

Московский мегаполис

Пириэл размышлял. Ему тоже было о чем подумать. С момента отлучения Аллерии от расследования прошло больше месяца, а результаты близки к нулевым. Разумеется, эдемит никоим образом не связывал эти два факта: в дальнейших делах помощь эльфийки была ему действительно не нужна, да и незачем ей знать лишнее. Беда была в том, что Пириэл и сейчас знал немногим больше, чем тогда. Причастны Безликие? Прекрасно! То есть, ничего прекрасного в этом, конечно, нет, но знать об этом – уже существенно. Но кто из Безликих? Вряд ли они действовали сообща, – в их ордене никогда не было единства. Тогда кто из них? Фактов катастрофически не хватало. Все пути вели в никуда. В КУ предатель, это известно. Даже известно, кто – Артем Калюжный, начальник аналитического отдела. Но толку в этом знании немного, так как этот тип бесследно исчез. Мировой маги-розыск не дал результатов. В этом мире, где власть эдемитов так велика, вряд ли кто смог бы так спрятать человека, чтобы его невозможно было найти. Значит, предатель более не числится среди живых. Конечно, так ему и надо, но как источник информации, он потерян безвозвратно. Правда, для Безликих он тоже потерян, но это – слабое утешение. Далее, лич, напавший на Аллерию. Эдемит теперь узнал бы его в любом обличье, но он тоже исчез. Скорее всего, залег на дно где-нибудь в Серых Пределах. Зачем Безликим мог понадобиться чудовищный теракт на площади Примирения, тоже непонятно. Подорвать доверие к эдемитам? Для чего? Захватить Пандемониум? А зачем он им? Их – единицы. Как они будут править таким огромным миром? Да и пропаганда способна преодолеть последствия любых подобных провокаций. Вспомнить хотя бы Нашествие джунглей… А усмирителей в Болгарии зачем убили? Еще и кантардского хищника туда приволокли. Кантардского… Кантардского? Стоп! Кантардского! Ведь в качестве отвлекающего маневра при теракте тоже использовали тварей оттуда. А вторжение? Неужели это тоже дело рук Безликих? Тогда все сходится. До сих пор было непонятно, как безмозглые хищники сумели объединиться. Выходит, Безликие сумели каким-то образом научиться управлять тварями Кантарда и преодолевать эдемитскую магию? Нет, не может быть! Однако, с каким трудом удалось тогда остановить вторжение! А на площади? Как тот арахноид вырвался из магических пут, и как адепт Анкорнус смог преодолеть охранную магию, установленную лично им, Пириэлом? Кошмар! Если они могут нейтрализовать магию Верхнего мира, значит, эдемиты против них бессильны. Бессилие… Какое жуткое ощущение для расы, считающей себя практически всемогущей! Получается, что все эти эпизоды были репетициями, полевыми испытаниями новой магии, артефактов или чего-то подобного. Репетициями… чего? Все-таки вторжения? Значит, Безликие решили свергнуть эдемитов и захватить Пандемониум? Точнее, не Безликие, а Безликий. Пириэл по-прежнему считал, что вероятность того, что власти захотели сразу все члены ордена, отрекшиеся от земных желаний ради знаний и только Создатель знает, ради чего еще, очень мала. Значит, кто-то один из них захотел стать правителем целого мира. И не просто мира, а мира центрового, откуда открыты двери во множество других. Кто правит Пандемониумом, тот может влиять и на все Множество Миров. Уж кто-кто, а эдемиты-то об этом знают не понаслышке. Поэтому они так и цепляются за свою власть здесь. Да, Пандемониум – это достойная цель! А как его захватить и удержать, – проблема вполне решаемая. Армию можно набрать. А если вспомнить, что этому таинственному Безликому служат личи, не останется ни малейших сомнений, где именно он будет ее набирать. Серые Пределы… Неисчислимые полчища нежити, личи, пустотники, вампиры… и практически бездействующая магия эдемитов. Представив эту картину, Пириэл похолодел. Что можно этому противопоставить? Постойте! Ведь был же прецедент! Фар-сорнская война, Гибель пяти миров. И артефакт невероятного могущества, с помощью которого Дайнард остановил армии Серых Пределов – меч Каладборг. Жаль, что после того катаклизма он бесследно исчез… Каладборг… Да, было бы неплохо заполучить его в свои руки, чтобы иметь возможность погрозить им и Серым Пределам, и Безликим. Это был самый великий артефакт из класса Поглотителей душ. Стоп! Поглотитель душ? А не может ли оказаться, что тот Поглотитель душ, который фигурирует в деле московского КУ о серийном убийце, и есть Каладборг? Слишком хорошо, чтобы быть правдой! А вдруг? Тогда это – подарок Судьбы. А ведь Безликие – Хозяева Судьбы. Если кто-то из них играет против того властолюбца, который затеял это вторжение, то он вполне мог исподволь ввести в игру артефакт, способный остановить негодяя… Как же он был невероятно, преступно глуп, что уделял столь мало времени поискам убийцы с этим мечом! Московское КУ забуксовало, так как в мегаполисе убийства прекратились. Но, насколько было известно Пириэлу, подобные смерти были зарегистрированы в других городах: в Петрозаводске, Ростоке, Гомеле… Поглотитель душ хорошо скрывается. Найти его магический след очень сложно, но если знать, что искать… Да, география расширилась, но если этот Поглотитель душ ТОТ САМЫЙ, то для него расстояния не имеют значения. Значит, убийца вполне может проживать в Московском мегаполисе, под носом у КУ, а убийства совершать по всей Европе. Да что по Европе?! По всему миру! Кто убийца? Вряд ли он – серьезный адепт. Тогда бы он наверняка смог использовать Каладборг лучше, чем просто истреблять преступников. Нет, это обычный человек, который случайно или с помощью того Безликого, который «ведет» Каладборг, завладел этим мечом. Конечно, рано или поздно, он проколется, и либо усмирители его поймают, либо Каладборг поглотит его душу и снова уйдет в свободное плавание. Насколько Пириэл представлял себе модель поведения этого артефакта, второй вариант был более вероятен. Но в любом случае эдемит не мог позволить себе роскошь ждать. Надо его вычислить. И чем скорее, тем лучше. Так, обычный человек, обычный человек… Внезапный телепатический зов прервал течение мыслей Пириэла. – Кто еще там? – раздраженно откликнулся он. – Это Изолар… Вот это да! Совпадение воистину знаменательное! Ведь вряд ли кто из эдемитов мог знать больше о Каладборге, чем Изолар, бывший наблюдателем в Фар-Сорне как раз в те времена. К тому же эдемит был обязан Пириэлу, так как именно он помог Изолару спастись от гибели при коллапсе пяти миров. Сейчас Изолар служил в подчинении у Альтенарда, что для Пириэла было весьма кстати: время от времени тот поставлял ему информацию о делах и замыслах его главного противника в Совете Высших. В общем, объявился эдемит необычайно вовремя. Тон Пириэла резко подобрел. – Рад тебя слышать! – любезно произнес он. – Какие-то новости? – Очень серьезные, Высший Пириэл. Можно я перемещусь? – Давай. Когда Изолар материализовался перед ним, Пириэл с удивлением отметил, что тот сам не свой от волнения. Это было странно, – последний раз Пириэл видел его таким именно в те страшные дни Гибели пяти миров. – Рассказывай, что случилось. – Это связано с Фар-Сорном… Еще одно совпадение? Как же! Расскажите это моей бабушке, как говорят местные. Сам Пириэл не понимал, что такое бабушка, так как у эдемитов другая система родства, но смысл поговорки улавливал прекрасно. Она означала: «Только наивный человек может в это поверить!» Высшему не очень нравилось участвовать в игре, которую вел с Судьбой кто-то другой, но пока цели игрока совпадали с его интересами, почему бы и нет? – Продолжай. – Один из двух артефактов, из-за которых погибли те миры, появился в Пандемониуме. У Пириэла внезапно пересохло в горле: – Какой? – Корона Мертвых. Ну конечно! Это же было очевидно! Если Безликий хочет возглавить армии Серых Пределов, ему для этого понадобится адское творение некроманта Балендала. Если она еще не в его руках, есть шанс перехватить ее. – Где? – В Карибском бассейне. – Альтенард в курсе? Изолар опустил голову. – Да, я доложил ему. Пириэл заскрипел зубами: – Это ты… поторопился. Что он собирается делать? – Он хочет перехватить ее в одиночку. – Ну разумеется! – саркастически промолвил Пириэл. – Великий и могучий Альтенард не нуждается в помощниках! А уж тем более, не будет делиться славой и властью! – Если Короной завладел опытный маг, он может и проиграть… – Мы этого не допустим, – сказал Пириэл с кривой усмешкой. – Мы не оставим нашего собрата в беде! Немедленно отправляемся туда! Ты меня поведешь. И оба эдемита дематериализовались.

* * *

Сан-Хуан. Пуэрто-Рико

Джек Форрестер залпом опустошил рюмку виски и тут же ее снова наполнил. Мэри положила ладонь ему на запястье, мягко, но уверенно не позволяя поднести рюмку ко рту. – Джек, может, хватит? Нам пора уезжать! Возьми себя в руки! Боль, которую он тщетно пытался залить спиртным, как в зеркале отражалась в ее печальных глазах. Она знала, что ему плохо… очень плохо, но предчувствие неотвратимой, страшной беды не покидало ее и заставляло торопиться с отъездом. Зловещая Корона, тщательно упакованная, лежала в ее сумке. Здравый смысл подсказывал, что от нее ничего хорошего ждать не приходится, но нечто другое, более властное приказало голосу разума заткнуться. – Ты не понимаешь, Мэри! Хосе для меня был ближе, чем брат. Мы вместе выросли и дружили с пяти лет. А теперь эти чертовы твари разорвали его на куски! Это несправедливо! На его глазах выступили слезы. – Море было его жизнью, Джек. В море он и упокоился. Я представляю, как тебе тяжело. Как только мы вернемся в Чикаго, ты можешь обойти все окрестные бары, и я буду тебя сопровождать, если захочешь, но сейчас послушай меня! Его уже не вернуть, но мы-то еще живы… пока живы. – Что ты хочешь этим сказать? – Та Корона, что мы нашли в трюме корабля – очень непростая вещь. В ней заключено немалое могущество, а значит, за ней ведут охоту серьезные силы. Я это чувствую. Нет, даже знаю! – Откуда? – Понятия не имею. Какое-то шестое чувство. Наверное, это ОНА подсказывает. – Может, лучше избавиться от этой штуки? – Рада бы, но не могу. – Почему? – Не могу и все. Что-то не позволяет мне сделать это. – Тогда какой смысл в бегстве? – мрачно произнес Джек. – Если эти силы так могущественны, они нас везде достанут. – Не факт. Здесь нас запеленговали, что сделать посреди моря нетрудно, но в многомиллионном Чикаго легче скрыться. Там полным-полно адептов, усмирителей и тому подобного. Мы сможем залечь на дно. Но если мы не успеем сбежать, я не дам за наши жизни и пяти центов. Поторапливайся, милый, умоляю тебя! – Ладно, все, – он опрокинул последнюю рюмку в рот и решительным движением закрыл бутылку. – Поехали. Он поднялся с места и взялся за уже собранные Мэри сумки, когда их ослепила яркая вспышка света. Когда зрение вернулось, стало очевидно, что они в комнате уже не одни. Незнакомец был высок и, по-своему, красив. Белые длинные волосы до плеч, резкие, мужественные черты лица, очень бледная кожа. Выглядел он лет на сорок, но его возраст выдавали жуткие холодные глаза, древние, как Вселенная. – Вы куда-то собрались, дорогие мои? – небрежно поинтересовался нежданный гость. – Не так быстро! Сначала мы решим вопрос с одной вещичкой, которая вам не принадлежит. – Да кто вы такой, черт возьми? – возмутился Джек. Хмель мгновенно слетел с него. – Если я не ошибаюсь, нас посетил эдемит, Джек, – напряженно промолвила Мэри. – Догадливая девочка! – холодно усмехнулся гость. – Однако, у меня нет времени на праздные разговоры. Мне нужна Корона! И не надо притворяться, что вы не понимаете, о чем речь: я вас вижу насквозь! Мэри замерла в нерешительности. – Я жду! – поторопил ее эдемит. – Эта вещь – источник большого зла. Она может погубить весь наш мир, если попадет не в те руки. А у вас, извините, ее кто угодно может отобрать. Так что лучше отдайте ее мне! – А откуда нам знать, что ваши руки – те? – смело спросила Мэри. – Вам придется поверить мне на слово. Если не доверять эдемитам, то кому же еще? – Слабоватые гарантии, – криво улыбнулась Мэри. – Ну, что же, вы сами меня вынудили! – процедил эдемит. В следующий миг его глаза превратились в озера серебристого света. Мэри не могла оторвать от них взгляда, и в этом свете начала растворяться ее воля. Внезапно пришедший со стороны голос, словно злой холодный ветер на время отогнал этот серебряный дурман: «Надень меня!» – Что? «Надень меня, или тебе конец!» «Корона!» – поняла Мэри. Как будто поддаваясь чарам эдемита, она медленно, как сомнамбула, шагнула к сумке, где лежал артефакт. Но через секунду события внезапно ускорились. Причиной этому стал Джек. Увидев засветившиеся глаза гостя и медленные движения Мэри, он, сложив два и два, сделал вывод, что имеет дело с попыткой подавления воли его подруги. Вспыхнувшая как костер ярость прогнала прочь страх перед могущественным сверхсуществом. – А ну оставь ее в покое! – закричал он и бросился на эдемита. Однако, тот лишь бросил в его сторону косой взгляд, и словно невидимая стена ударила Джека, отбросив его через всю комнату. Рухнув на пол, парень потерял сознание. Увидев, что эдемит отвлекся, Мэри метнулась к сумке, с отчаянием понимая, что не успеет добраться до Короны сквозь многочисленные слои упаковки, которые недавно с такой тщательностью сама и накладывала. Однако, стоило ей коснуться сумки рукой, как плотная материя расползлась под ее пальцами. Также мгновенно истлела и упаковка. Корона, сияющая зловещим мертвенным светом, лежала на полу. Мэри протянула к ней руку, однако взять не успела: осознавший свою ошибку эдемит сделал едва заметное движение кистью руки и отправил ее в такой же полет, как немногим ранее и Джека. Видимо, Корона сумела частично ослабить магический удар, или упала Мэри удачнее, но сознания девушка не потеряла и смогла во всех подробностях наблюдать дальнейшие события. Справедливо рассудив, что ни Джек, ни Мэри более не способны к сопротивлению, эдемит торжествующе улыбнулся и шагнул к Короне, когда за его спиной внезапно материализовалась зловещая безликая фигура в сером плаще с капюшоном. Эдемит, разумеется, почувствовал появление нового участника разыгрывающейся драмы, но попытался сначала схватить Корону. Однако, та неожиданно ярко вспыхнула, и он резко, как от ожога, отдернул руку. Безликий визитер тихо рассмеялся: – Похоже, она не хочет к вам, Высший Альтенард. Красивое лицо эдемита на мгновение исказила гримаса злобы и страха: – Безликий! Вам нечего здесь делать! Это НАШ мир! – Не в вашей власти запретить мне появляться здесь. Хозяева Судьбы вездесущи. Утраченное, было, самообладание начало постепенно возвращаться к эдемиту. – Есть правила, Безликий. Столь мощным магическим сущностям не рекомендуется лично появляться в мирах, подобных Пандемониуму, так как это чревато нарушением Равновесия. Власть в этом мире принадлежит нам, и следить за соблюдением законов Равновесия тоже должны мы. Поэтому я советую вам исчезнуть. – Не все так просто, Высший Альтенард. Нет правил без исключений. Мое появление здесь обусловлено чрезвычайными обстоятельствами. Вот эти обстоятельства, – Безликий указал на Корону Мертвых. – Так вот что вам нужно! – оскалился Альтенард. – Вы ее не получите! Из раскинутых рук эдемита на Безликого обрушилась световая волна, но его фигура окуталась какой-то серой мглой, без следа поглотившей свет Верхнего мира. – Упс! Так, кажется, говорят в этом мире в подобных случаях? – сказал Безликий. – Теперь моя очередь! На Альтенарда упала какая-то черная сеть, тесно оплетая его, душа и лишая способности к движению. Тот отчаянно сопротивлялся смертоносным объятиям магии Безликого и почти преуспел в своих усилиях освободиться, когда с руки его противника сорвалось нечто, напоминающее серое копье, которое насквозь пронзило эдемита. Тот отчаянно закричал, и его свет начал меркнуть. Если бы Мэри могла пошевельнуться, она бы заткнула уши, лишь бы не слышать этого вопля, в котором смешались боль, ужас и отчаяние умирающего практически бессмертного существа. Эдемит упал на пол, а победитель, уже не обращая на него внимания, подошел к Короне и протянул к ней руку. Против ожиданий Мэри, защитной реакции со стороны артефакта не последовало. Зеленоватое сияние Короны окутало Безликого каким-то жутким ореолом, который, впрочем, через секунду погас. Нечто источающее серебристое свечение начало отделяться от тела эдемита, но Безликий протянул к нему Корону так, чтобы это нечто, являвшееся, по догадкам Мэри, душой обитателя Верхнего мира, оказалось внутри ее обода. Корона еще раз вспыхнула и поглотила предложенное угощение. Затем Безликий водрузил Корону себе на голову. Вокруг него вновь возник яркий ореол, а Мэри вдруг показалось, что стена за его спиной исчезла, а вместо комнаты возникла бескрайняя мрачная бесплодная равнина. Небо было покрыто пепельно-серыми тучами, выглядевшими так, словно они были единственной реальностью в этом мире, не знавшем солнечного света. А на равнине… бесчисленные черные полчища. Нежить! Миллионы нежити! Ужасное видение погасло, померк и ореол вокруг Безликого. – Ну вот, теперь другое дело, – удовлетворенно произнес он и повернулся к девушке. Ей показалось что из мрака под его капюшоном прямо ей в душу впился безжалостный взгляд. – Понравилась картинка? – спросил Безликий. – Это то, что ждет теперь твой мир. Спасибо, что нашла для меня Корону! За это я подарю тебе быструю смерть. Он произнес короткое слово на неизвестном языке, и через миг сердце Мэри перестало биться. Затем Безликого окутал серый туман, и он исчез.

* * *

Когда два эдемита материализовались в бунгало Хосе Веласкеса, то сразу же поняли, что опоздали: на полу лежало мертвое тело Альтенарда. Пириэл сквозь зубы выругался. Его вряд ли можно было заподозрить в большой любви к покойному, но в данном случае смерть одного из Высших означала поражение всей расы эдемитов… тяжелое поражение, и это не могло не удручать. Видит Создатель, Пириэл предпочел бы застать Альтенарда живым и сражающимся.

Кроме Альтенарда на полу лежали еще два тела: мужчины и женщины человеческой расы. Пириэл сразу определил, что женщина мертва, хотя и совсем недавно, а мужчина только без сознания. Однако внимание Высшего эдемита почему-то привлекла именно женщина. Он чувствовал, что ее душа еще где-то поблизости.

– Изолар! – окликнул он помощника, в каком-то ступоре взиравшего на труп Альтенарда.

– Как же так? – потрясенно проговорил тот. – Высший Альтенард… В это трудно поверить!

– Ты же сам признавал вероятность его поражения, – философски заметил Пириэл. – Вот оно и произошло. Сейчас важнее всего не оплакивать безвременную кончину Альтенарда, а выяснить, кто его убил и обезвредить мерзавца раньше, чем он натворит бед с этой Короной.

Изолар взял себя в руки, хотя по всему было видно, что далось ему это с трудом:

– Да, конечно, Высший Пириэл, я готов сделать все для этого!

– Тогда приведи в сознание этого парня, – Пириэл кивнул на лежавшего у стены Джека, – и выясни, что здесь произошло.

Пока Изолар занимался реанимацией мужчины, Пириэл сосредоточился и стал искать душу женщины. Что-то ему подсказывало, что наиболее ценные сведения можно получить у нее.

– Они нашли Корону, Высший Пириэл, – телепатически сообщил ему Изолар. – Точнее, нашла она и его друг на каком-то затонувшем корабле. Альтенард потребовал у них отдать Корону. Они стали сопротивляться, и Высший вырубил его. Больше он ничего не помнит.

Пириэл криво улыбнулся: другого он и не ожидал:

– Позаботься о том, чтобы парень молчал.

– Как?

– Утащи его отсюда куда-нибудь, лучше к нему домой, и сотри все последние воспоминания.

– Но это опасно: я могу повредить его мозг.

– Мне все равно. В воспоминаниях этого человека кроется бомба. Мы не можем позволить ей взорваться: пострадает репутация нашей расы, и это – наименьшая из неприятностей, которые могут произойти. Есть два способа не допустить этого: тот, что я тебе предложил, и убийство. Что тебе нравится больше?

– Я вас понял.

– Вот и отлично. А сейчас не мешай, мне надо сосредоточиться.

Как только Изолар и Джек исчезли, Высший эдемит закрыл глаза и стал сканировать окружающее пространство в поисках души женщины. Тонкие щупальца его поисковой магии потянулись во все стороны. Пусто, пусто… но вот одно из щупалец наткнулось на жалкую дрожащую тень, которая от этого прикосновения дернулась и метнулась прочь, но магия эдемита была быстрее. Энергетические щупальца настигли ее, оплели и потянули назад в этот мир, к ее телу. Воскресить несчастную эдемит не мог: убивающее заклятье Судьбы было непреодолимо, но временно вернуть душу в тело, чтобы она смогла ответить на вопросы, было вполне в его власти.

Вот глаза женщины открылись, и ее взгляд с удивлением и страхом впился в лицо эдемита.

– Что… вы… как? Я еще жива?

– Это ненадолго. Мне нужно кое-что узнать от вас.

– А где… Джек?

– О нем позаботятся. Что здесь произошло? Кто убил нашего собрата?

– Я не знаю. Какое-то жуткое создание. Я таких раньше не видела.

– Как он выглядел?

– Плащ с капюшоном и… лицо… У него не было лица. Ваш так к нему и обращался… «Безликий».

Так, в этом Пириэл почти не сомневался. А сейчас настало время главного вопроса:

– Его плащ. Какого он был цвета?

– Серого.

– Безликий Серый! – прошипел эдемит злобно.

Голова женщины стукнулась об пол – магия эдемита более не удерживала душу в теле, и она его покинула.

* * *

Серые Пределы

Мрачная равнина была пустынна. Только несколько неприкаянных душ летали над ней, да парочка зомби зачем-то рылась в покрывающем землю прахе. Внезапно ткань мироздания разверзлась и возникшая из ниоткуда зловещая фигура в сером плаще и с короной на голове заставила их всех обратиться в паническое бегство. Новый повелитель вступил в Серые Пределы. И они содрогнулись. Безликий Серый оглянулся и, выбрав дорогу по каким-то одному ему известным признакам, двинулся к своей цели. Впрочем, Безликим его уже можно было назвать лишь с некоторой натяжкой. В неизменном мраке под капюшоном происходило нечто странное: клубилась тьма, проскакивали небольшие разряды зеленоватого цвета и время от времени возникало какое-то призрачное подобие лица, которое, впрочем, почти мгновенно растворялось во тьме. Он шел уверенно, не спеша: обитатели этого сумрачного мира должны почувствовать поступь Хозяина. Вдали показались скалы, напоминающие драконьи клыки. Очевидно, за ними и находилась цель Серого, так как он, впервые выказав нетерпение, ускорил шаг, почему-то не прибегая к телепортации. Несколько черных теней, решивших поохотиться на одинокого странника, слишком поздно осознали свою ошибку: мимолетный жест Серого превратил их в ничто. Безликий прекрасно чувствовал, что за ним непрерывно следят сотни внимательных глаз. Эта маленькая демонстрация его возможностей должна была обеспечить ему в дальнейшем беспрепятственное путешествие. Между тем метаморфозы под капюшоном Серого продолжались. Если бы нашелся беспристрастный наблюдатель, способный увидеть это и остаться в живых, он бы сказал, что там происходила карманная версия вселенского катаклизма: непрерывно бурлила тьма, время от времени прорезаемая короткими разрядами, появлялись и пропадали черты лица человека, эльфа, орка, зверя… Иногда во мраке вспыхивали багровым огнем глаза, но через несколько секунд гасли. Так, возможно, могла бы выглядеть Бездна, но никто из смертных никогда не видел ее, а те из высших рас, кто видели, помалкивали, храня свои знания при себе. Наконец безумный хаос начал успокаиваться, и черты лица Серого стабилизировались. Это было бы обычное лицо представителя расы дроу, если бы не глаза, казавшиеся черными провалами в бездонное ничто. Серый больше не был безликим как по внешности, так и по сути. Хватит с него самоотречения ради абстрактной магии и исследовательского интереса! Ему нужна реальная власть, и он ее получит независимо от того, сколько крови при этом придется пролить! Когда до скал оставалось не более полумили, Серый ощутил всплеск маги-поля позади себя. Он развернулся, держа наготове уничтожающее заклятье, но увидев прибывших, успокоился: это был Тант, а с ним еще несколько личей. Тант поклонился Серому и почтительно произнес: – Рад вас приветствовать в Серых Пределах, Ваше Величество. Поздравляю вас с победой! – Благодарю, Тант, – улыбнулся Серый. О, Создатель, какое же наслаждение после стольких веков безликости элементарно улыбнуться! Как тебе мое новое обличье? – Простите за каламбур, но вам очень к лицу. По-моему, эта перемена к лучшему. – Я тоже так думаю. Кто это с тобой? – Я решил, что новому Повелителю Серых Пределов понадобится подобающая свита. Это – сильнейшие представители моей расы. Из-за спин личей вышел Анкорнус. – Ваше Величество, вы позволите мне присоединиться к вашей свите? – Его поклон был скорее даже не почтительным а подобострастным. Во всем облике лича сквозила тревога: как его примет новый властелин после столь тяжкого промаха, заглаженного лишь частично? Серый слегка поморщился. Что-то в этом личе ему активно не нравилось. За внешней подчеркнутой лояльностью в нем скрывалось слишком много излишней инициативы и амбиций. Не то, чтобы Серый видел в личе какую-то угрозу для себя, – слишком несопоставимы были их силы, просто Анкорнус был ненадежен, и за ним придется присматривать. Впрочем, эти мысли никоим образом не отразились на лице нового Повелителя Серых Пределов. – Присоединяйся, – махнул он рукой. – Тант прав: чем больше свита, тем лучше. – Кстати, Ваше Величество, а как вас именовать? – спросил Тант. – Это понадобится для официальной церемонии коронации. – Безликого Серого больше не существует, – ответил тот. – Отныне есть Лонгар Темный, владыка Серых Пределов. Как, по-твоему, значительно звучит? – Более чем, Ваше Величество. Вскоре дорогу им преградило зеленоватое марево – первый защитный барьер зоны заточения Проклятых душ, к которой они приближались. За ним клубился густой туман, в котором наверняка скрывалась охрана. Лонгар протянул руку и коснулся защитного поля. По нему побежали искры, зеленоватое сияние охватило и часть руки Темного, а затем в экране возникла широкая арка, в которую свободно прошли Лонгар и его свита. Практически тут же из тумана возникли три высокие фигуры. Это были вампиры-охранники. Пару мгновений они изучали приближающуюся процессию. Черепа Короны, венчавшей голову Темного, засветились мертвенным светом. Один из вампиров шагнул вперед: – Носящий Корону, это запретная зона. Представьтесь и докажите свое право быть здесь! Темный высокомерно усмехнулся: – Хорошо, что ты предан своему долгу, вампир, но не надо перебарщивать! Ты прекрасно знаешь, что коль скоро эта Корона признала меня своим хозяином, у меня есть право находиться В ЛЮБОМ МЕСТЕ Серых Пределов. Что же до моего имени, то ты услышишь его на коронации. А теперь, думаю, тебе следует пойти и доложить начальнику зоны заключения Проклятых душ, что новый Повелитель желает ее осмотреть. На губах вампира возникла тонкая улыбка: – Хорошо, я доложу ему. Надеюсь, вас не затруднит подождать здесь? – Я подожду, – любезно ответил Лонгар. – Только не заставляй меня ждать слишком долго. – Не беспокойтесь, я быстро! – вампир превратился в летучую мышь, прянул в воздух и скрылся за пеленой тумана. Двое других остались стоять в отдалении, бесстрастно наблюдая за Лонгаром и его свитой. – Мне кажется, Ваше Величество, – прошептал Тант, склонившись к уху Темного, – они готовят ловушку. – Пусть готовят, – хладнокровно ответил тот. – Было бы странно, если бы они сразу встретили меня с распростертыми объятиями. Они забыли, что такое Корона Мертвых. Я им напомню! Действительно, долго ждать не пришлось. Вскоре из тумана возник пустотник довольно зловещего вида в сопровождении встретившего процессию вампира и парочки личей. Пустотник, очевидно, и был начальником зоны заключения. – Приветствую Носящего Корону, – прозвучал глухой голос из-под забрала пустотника. – Вы желаете осмотреть зону? – Да, а также посетить кое-кого из заключенных. – А вам известно, что это запрещено? – Вот как? – деланно удивился Темный. – Вы, очевидно, плохо разглядели предмет у меня на голове. – Отчего же, очень хорошо разглядел. Но вы переоцениваете значимость этой Короны. Пустотник чуть поднял руку, и из серой мглы вокруг появилось множество темных фигур. Среди них были не только личи и вампиры, но и еще несколько пустотников. – Так, видимо, между нами возникло недопонимание, – с сожалением вздохнул Лонгар. Он сжал пальцы обеих рук в кулаки, корона вспыхнула, а в следующий миг вся команда охраны зоны, включая начальника, рухнула, корчась от невыносимой боли. Лонгар извлек из складок плаща клинок, исписанный темными рунами, и мерным шагом двинулся к главному пустотнику. – А мне кажется, это вы недооцениваете возможности как этой Короны, так и ее носителя, – произнес он, приставив острие меча к щели между шлемом и доспехом пустотника. – Она имеет над мертвыми практически неограниченную власть. Я мог бы вас всех избавить от вашей не-смерти за дерзость, но… на первый раз прощаю. За столько веков отсутствия королей в вашем мире вы отвыкли от общения с августейшими особами. Но в обмен на продление вашего существования я требую абсолютной преданности. Я могу на нее рассчитывать? – Да, – прохрипел пустотник. – Я вас не расслышал! – Да… Ваше Величество…

* * *

Верхний мир

– Карательный поход на Безликих?! – воскликнул Эрестор, не веря своим ушам. – Поверьте, мы все скорбим о кончине уважаемого Альтенарда, но то, что вы предлагаете – безумие! Совет Высших Верхнего мира был созван сразу же после смерти Альтенарда по просьбе Пириэла. Все оставшиеся члены совета были потрясены как самим ужасным известием, так и причастностью Безликого к гибели Альтенарда. Взволнованный гомон долго не умолкал. – Я не предлагаю поход против всех Безликих, – терпеливо пояснил Пириэл. – Нам нужен только один из них – Безликий Серый. Остальные, по-видимому, просто не в курсе его делишек. Мы явимся на Совет и потребуем его голову. Безликие, насколько нам известно, не являются абсолютно сплоченным орденом. Вряд ли они захотят, прикрывая страшные преступления одного из них (считайте – отступника, так как он предал их идеалы), начать войну со всем Верхним миром. – А если вы ошибаетесь относительно их сплоченности? – спросил Этуар. – Тогда мы получаем войну, в которой вовсе не обязательно победим! Пириэл скрипнул зубами: после Альтенарда именно этот трусливый перестраховщик внушал ему наибольшую неприязнь среди членов Совета. – А если мы сейчас не остановим убийцу, то получим войну, в которой почти наверняка проиграем! – резко сказал он. – К тому же, мы не можем закрывать глаза на убийство одного из нас, – поддержала его Лианэль. – Какая же мы после этого высшая раса?! Пириэл благодарно ей улыбнулся и продолжал: – Вам прекрасно известно, уважаемый Этуар, что я крайне редко ошибаюсь в своих прогнозах. И потом, в данном случае наши претензии абсолютно справедливы: мы требуем выдать нам преступника, убившего даже не рядового эдемита, а члена Совета Высших, то есть совершившего преступление против всей нашей расы. Мы поставим вопрос таким образом, чтобы они, выдавая нам преступника, могли сохранить лицо. Наша раса стоит на краю пропасти, и я нисколько не преувеличиваю. А то, упадем мы в нее или нет, во многом зависит от нашего сегодняшнего решения: будем ли мы действовать или останемся безучастными. Закончив свою речь, Пириэл выжидательно посмотрел на Эрестора. Глава Совета медленно поднялся: – Я выставляю на голосование предложение уважаемого Пириэла о направлении к Безликим делегации с требованием о выдаче преступника. Итак, уважаемый Пириэл? – За. – Уважаемая Лианэль? – За. – Уважаемый Тираэл? – За. – Уважаемый Этуар? – Против. – Уважаемый Алгон? – Против. Трое против двух. Все сейчас зависело от Эрестора. Если он проголосует «против», будет равенство голосов. А в этом случае голос главы Совета будет решающим. Эрестор прекрасно понимал, какая на нем лежит ответственность, и медлил с ответом. Ошибиться сейчас он просто не имел права… – Уважаемый Эрестор? – спросил Пириэл. – Я голосую «за», – собравшись с духом, словно шагая в пропасть, сказал глава Совета. Пириэл облегченно улыбнулся: это была победа. Пока еще не решающая, но очень важная. – Таким образом, как я понимаю, предложение принято, – сказал он. – Осталось решить, кто отправится с делегацией в Междумирье. Полагаю, моя кандидатура возражений не вызовет? – Конечно нет, – устало сказал Эрестор. – Нужно определить только, кто из членов Совета отправится с вами. Полагаю, для представительности, нужны еще двое. – Я готова, – сказала Лианэль. – Я тоже, – поднял руку Тираэл. – Лучше вместо кого-то из вас отправиться одному из противников этого плана. Уважаемый Этуар, вы опасаетесь войны с Безликими? Если вы будете сопровождать уважаемого Пириэла в этом предприятии, то сможете сделать все, чтобы ее предотвратить. Так каково ваше решение? – Я согласен, – нехотя произнес тот. – Вот и отлично! Кто из вас? – обратился Эрестор к Лианэли и Тираэлу. Они переглянулись, затем Лианэль сказала: – Пожалуй, уважаемый Тираэл более искушен в дипломатии, нежели я. Следовательно, отправляться к Безликим должен он. – Решено: уважаемые Пириэл, Тираэл и Этуар, выберите себе шесть помощников из числа рядовых эдемитов и как можно скорее отправляйтесь в Междумирье!

* * *

Серые Пределы

Камеры для Проклятых душ представляли собой просто магические купола, непроницаемые для физических тел и духовных сущностей, а также для любой магии, но свободно пропускающие звук, чтобы с заключенными можно было, в случае надобности, поговорить. Сами купола располагались в темных пещерах, освещаемых лишь призрачным светом магических светильников. Лонгар содрогнулся, представив себе участь заточенного в подобном месте на долгие века. Даже для души простого смертного это было невыносимо, а для сущности могущественного архимага и вовсе превращалось в кошмарную пытку. – Круто их! – сказал Лонгар сопровождающему его главному пустотнику, которого звали Алькасар. Тот молча кивнул, а через некоторое время осторожно произнес: – Я хотел бы вас предупредить, Ваше Величество, что если вы желаете освободить кого-то из заключенных, то это не в вашей и не в моей власти. – Почему? – Купола ставили Силы стабильности Множества Миров, а точнее, сам Первосозданный. Его блокирующую магию невозможно преодолеть. Будь иначе, мы давно бы попытались освободить нашего первого Повелителя Балендала. – Н-да, занятная проблема! Но я займусь ею позже, на досуге. Сейчас же освобождение кого бы то ни было не входит в мои планы. Мне хотелось бы видеть одного заключенного. – Балендала? – спросил Алькасар. – Нет, Дайнарда, – усмехнулся Темный. – Он здесь? – Конечно, куда он денется? – Отсюда не было побегов? – Никогда. Я же говорил, магия Первосозданного непреодолима. – Зачем тогда такая секретность и охрана? – Проклятые души обладают опасным знанием, Повелитель. Настолько опасным, что Силы стабильности решили ограничить их круг общения Внутренней Стражей Серых Пределов. – Разумно, весьма разумно. Но кое-чего они, все-таки, не предусмотрели. А именно, меня с Короной Мертвых на голове. Я обязательно пообщаюсь с Балендалом, но позже. Сейчас мне нужен Дайнард. – Следуйте за мной. Несмотря на заверения пустотника, Лонгара еще грыз червь сомнения. Первосозданный Первосозданным, но мало найдется столь искушенных в магии существ, не исключая высшие расы, как Дайнард. Нет, он поверит в то, что Дайнард по-прежнему заточен, только когда увидит собственными глазами его душу внутри купола. Пустотник, наконец, остановился. – Он там, Ваше Величество, – Алькасар указал на купол посреди небольшого грота. – Благодарю, – сказал Темный. – Вы свободны. – Конечно, – пустотник удалился. Не без трепета ступил Лонгар под своды этого грота, – слишком сильно было опасение не увидеть души Дайнарда под куполом. Но она была там! Хвала Создателю и непреодолимой магии его первого слуги, она была там! Темный не выдержал и разразился гомерическим смехом. Калюжный, все-таки, ошибался! Этот парень с Каладборгом – не Избранный, не реинкарнация Дайнарда! А значит ему, Лонгару Темному, он – не противник. – Можно узнать, что вас так развеселило? – раздался глубокий голос из-под купола. – Ваше присутствие здесь, Дайнард, – ответил Лонгар, отсмеявшись. – Вы не представляете, как я рад вас здесь видеть! – Вот как? Почему? – Потому что одной проблемой стало меньше. Очень большой проблемой. – Потрудитесь объяснить. – Так и быть, окажу вам эту любезность. Вы в курсе, что ваше творение, Каладборг, вернулось к активной деятельности и обрело носителя? Хотя нет, откуда вы можете быть в курсе? Так вот, один из моих аналитиков высказал предположение, что этот носитель мог быть вашей реинкарнацией. «Не может быть! – сказал я. – Ведь душа Дайнарда навечно заточена в Серых Пределах!» Но мой аналитик свято верил в ваш магический гений и способность выпутываться из самых безвыходных ситуаций. Признаться, он и меня заразил своей уверенностью. И я очень рад, что он ошибся. Почему я рад, вы поймете, если повнимательнее присмотритесь к Короне на моей голове. Она ведь вам знакома, не так ли? Как ни всматривался Темный в лицо призрака, он не увидел там ни следа ненависти или, хотя бы, досады. На нем отражалась лишь безграничная усталость, тоска и печаль. – Разумеется, этот предмет мне знаком, так как я значительную часть жизни потратил на попытки уничтожить его. Я понимаю, почему вы, Лонгар Темный, ощущаете себя всемогущим, надев его на голову, но это обманчивое ощущение. – Так вы знаете меня? – Знаю. В свое время я преклонялся перед ВАШИМ магическим гением, и вы были для меня образцом для подражания. За свою сравнительно короткую человеческую жизнь я успел несколько раз посетить Вечнолесье, как вашу его часть, так и подконтрольную вашим светлым собратьям. Я неоднократно посещал чертоги владык Дроуланда. Там все стены увешаны вашими портретами, кстати, довольно точными. Я читал кое-какие из ваших магических книг и исследований в области магии. Я читал и хроники вашей жизни, читал, что вы стали Безликим. И я удивлен и огорчен видеть вас таким, как сейчас, с этой Короной на голове. Заслужить право быть Безликим нелегко. Это великая честь, великое могущество и знания. А вы так просто отказались от всего этого. Ради чего? Я не могу вас понять. – Не можете? Я вам сейчас объясню. Быть Безликим не так хорошо, как вы думаете. Да, есть великая сила, но на что ее тратить? На игры с Судьбой? Смешно и скучно! Да, есть великие знания, но что с того? Масса ограничений и дурацких правил не дает мне применить их так, как мне бы хотелось! В некоторых мирах нельзя, видите ли, появляться лично, чтобы не нарушить стабильность. На события, которые меня интересуют, я могу влиять лишь косвенно, хотя, вмешайся я напрямую, и все решилось бы легко и просто. Нет! Мне надоело пустое растрачивание себя! Мне нужна реальная сила и реальная власть! – Реальная власть? И вы надеетесь получить ее с помощью этой Короны? Ошибка, Темный! Корона создана, чтобы нести смерть и разрушение, да еще для повелевания мертвыми. Это ли вам нужно? Хорошо, вы захватите мир, два мира, три. Но что вы получите? Мертвые бесплодные пустыни, подобные Серым Пределам! Ее разрушительные инстинкты чрезвычайно велики, и еще не родился тот, кто бы смог удержать их в узде. Этого не смог даже ее создатель, Балендал. То, что не уничтожит Корона, сметут орды нежити, которые вы поведете за собой. Править мертвыми мирами? Это ваша мечта? – Не вам меня судить, архимаг! Повторили бы вы эти слова, будь вы на моем месте, а в вашей руке – Каладборг? Не думаю. Каладборг несет не меньше смерти и разрушений, чем Корона. Вы и создали его для того, чтобы уничтожать и повелевать! И после этого вы смеете читать мне мораль?! Да с Каладборгом в руках вы тут же пошли бы устанавливать свои порядки во всех мирах, до которых дотянетесь! Вы бы все отдали за такую возможность! Ваша беда только в том, что отдавать вам нечего! – Это было бы справедливо для Дайнарда пятивековой давности. Да, тогда я был именно таким: горячим, жаждущим власти и могущества. Но прошло много времени. Если у меня и было что-нибудь в этом заточении, так это время для размышлений. Я понял, что шел тупиковым путем, и многократно проклял себя за то, что создал Каладборг. А вы сейчас повторяете мои ошибки и ошибки Балендала. Вас ждет наша участь, если вы не остановитесь. Ваши амбиции слишком высоки, а Судьба таких не любит. Уж кто-кто, а вы, столько веков бывший Хозяином Судьбы, должны бы это знать. Вы высоко взлетели, но вскоре последует падение. Очень болезненное падение. Вас ждет Бездна, Темный! Остановитесь, пока не поздно! На Лонгара внезапно нахлынула волна бешеной ярости. – Замолчите, вы, ничтожество! – закричал он злобно. – Да вас просто зависть гложет, жалкий неудачник! Вам больно видеть, как кто-то достиг того, чего уже никогда не достичь вам! Когда носитель Каладборга будет уничтожен, а я стану повелевать миром, то принесу вам его голову и обломки вашего меча, чтобы полюбоваться! Резко развернувшись, он пошел к выходу из грота. Когда разъяренный темный повелитель вышел из пещеры, Дайнард еле слышно прошептал: – Неужели меч нашел твоего потомка, Сигурд? Надеюсь, что нет. Я же сделал все, чтобы рок Каладборга не коснулся хотя бы твоих наследников!

* * *

Междумирье

После речи Безликого Синего некоторое время в зале Совета царила напряженная тишина. Наконец, магистр ордена, Безликий Белый, нарушил ее: – Ваши обвинения против нашего собрата Серого весьма серьезны. Они могут повлечь за собой отлучение от ордена, лишение Силы и изгнание в Окраинные миры. Вы вполне отдаете себе отчет в ваших словах? – Да, магистр. Клянусь своей сущностью, что все мои слова – изложение непреложных фактов! По рядам Безликих пробежал шепот: эта клятва для Хозяев Судьбы – самая страшная. – Отсутствие Серого на Совете косвенно подтверждает ваши слова. Предлагаю произвести принудительный вызов его на Совет, а в случае сопротивления вину его считать доказанной и подвергнуть наказанию согласно нашим законам. Кто «за», просьба зажечь факелы. Над каждым из Безликих полыхнули язычки пламени цвета, соответствующего его плащу. – Итак, решение принято, – провозгласил Белый. – Встаньте в круг, господа. Безликие выстроились в круг и стали фокусировать энергию в его центре, одновременно представляя себе образ Серого. Когда он возник в центре круга, все были поражены: облик его изменился до неузнаваемости. У него на голове была Корона Мертвых, но самое невероятное – у него вновь было лицо! Первым справился с удивлением Белый: – Что же, я вижу: все, что о вас говорили – правда. Вы предали наш орден, все наши принципы ради власти, да еще совершили преступление, которое может поставить нас на грань войны с Верхним миром. Статуса Безликого вы лишили себя самостоятельно, остального лишим вас мы. Вы приговариваетесь… – Не тратьте слова, магистр, – перебил его Темный. – Я прекрасно знаю все, что вы хотите сказать. Я более не состою в вашем ордене и вашим приказам не подчиняюсь. Так что, лишить меня Силы, я вам, извините, не позволю! – Боюсь, у вас нет выбора, – ледяным тоном произнес Белый, и в тот же миг на Темного обрушилась объединенная мощь восьми Безликих, стремясь смять, раздавить его волю, вытянуть из него всю магическую энергию. Корона яростно вспыхнула, отчаянно сопротивляясь этому страшному натиску и пытаясь прикрыть разум своего носителя. Против восьми Безликих ее ресурсов могло хватить максимум на минуту, но Темному хватило и половины этого времени, чтобы открыть дверь в Серые Пределы. За спинами стоящих в круге Безликих возник портал, заполненный серой мглой. И через него в зал Совета хлынула армия мертвых. Среди них не было банальных скелетов и зомби, только элита: черные тени, вампиры, личи и пустотники. Они шли нескончаемым потоком, обрушиваясь на Безликих несущей смерть волной. Те поворачивались к новым врагам, защищая свои жизни и ослабляя, тем самым, натиск на Темного. Лонгар немедленно этим воспользовался, направив часть ресурсов Короны в другое русло. Из тела Темного выросло сразу несколько черных щупалец магической энергии. Они впились в магистра и принялись вытягивать из него жизнь. Но магистр не был бы магистром, если бы его так легко было одолеть. Вокруг Белого возникло сверкающее магическое поле, как ножом перерезавшее черные щупальца Лонгара. Противники оказались достойны друг друга. Начался поединок. Между тем битва остальных Безликих с армией Серых Пределов развивалась не в пользу Хозяев Судьбы. Первым погиб Красный. Он пал в самом начале боя. Портал возник прямо за его спиной, и не успел он обернуться, как в него вонзились мечи двух пустотников. Смертельно раненый Безликий нанес все-таки удар: упавшая сверху пламенная гильотина развалила пополам одного из пустотников, но прежде, чем Красный успел сделать еще что-то, на него набросились сразу три черные тени, и в считанные мгновения все было кончено. Синий успешно сдерживал защитным полем магические удары трех личей, одновременно ухитряясь взмахами энергетического клинка держать на расстоянии двух вампиров. А вот у других дела обстояли далеко не так успешно. Желтый успел сжечь несколько напавших на него черных теней, но пропустил атаку вампира, впившегося в его левое плечо. Когда же с большим трудом ему удалось одолеть и этого противника, он получил в грудь черный шар магии лича, который не успел блокировать… Сражайся Безликие плотной группой, спина к спине, у них был бы шанс. Но все они были очень яркими индивидуальностями, и работать в команде не привыкли. К тому же им слишком давно не приходилось всерьез драться за свою жизнь. Черный вал нечисти захлестнул их и отделил друг от друга. Пустотники стали для Безликих сущим кошмаром: они были мало чувствительны к магии. Поэтому заклинания, косившие остальную нежить как траву, их не только не убивали, но даже толком и не останавливали. А когда Безликие отвлекались, чтобы нанести по ним акцентированный удар, то неизбежно оказывались уязвимы для стремительных атак вампиров и черных теней или магических ударов личей. Так один за другим погибли Карий и Лиловый. Но затем Синему удалось пробиться к относительно неплохо державшимся Черному и Зеленому, сокрушив по пути одного пустотника и двух личей. Втроем им удалось, с грехом пополам, организовать круговую оборону, и положение несколько стабилизировалось. Тем временем вокруг магистра и Темного образовалось свободное пространство, так как между поединщиками сталкивались такие мощные магические волны, под которые никто не хотел попадать. Они продолжали обмениваться ударами, но было заметно, что магистр слабеет: атаковал он все реже и, в основном, защищался, парируя все более яростные атаки Темного. Тот же, подпитываясь энергией от Короны, выглядел столь же бодрым и свежим, как и в начале боя: ведь она поглотила души почти всех погибших в бою Безликих и была просто переполнена мощью. Белый прекрасно понимал, что его поражение – лишь вопрос времени, а значит, те трое, что сейчас отчаянно сражались, окруженные темными ордами, тоже обречены. И магистр решил пойти ва-банк. Почерпнув силы из глубин своей сущности и из амулета, что висел у него на шее, он вложил все это в последнюю неистовую атаку на Темного: или пан, или пропал. Световой молот с поистине страшной силой обрушился на защиту Лонгара и почти пробил ее. Почти… Этот удар не сокрушил Темного владыку, а лишь заставил его покачнуться. Не вложи Белый всего себя в эту атаку, он мог бы в этот миг нанести фатальный удар по смешавшемуся врагу, но сил у него уже не было. Он все равно поднял свой меч, понимая, что другого шанса уже не будет. Но движения его были слишком медленными, и Темный успел швырнуть в него заклинанием «черной немочи». Облако мрака, высасывающее силы, окутало ноги магистра. Его колени подогнулись, и он упал. Оправившийся от удара Лонгар поднял свой меч, перерубил клинок магистра, поднятый им в тщетной попытке защититься, и глубоко вонзил оружие в грудь поверженного врага. Это был конец. Безликий Зеленый, увидев гибель магистра, на мгновение замер, потрясенный, и слишком поздно среагировал на удар меча пустотника, разрубивший ему плечо. Мощное концентрированное заклятие буквально разорвало пустотника на куски, но тот уже сделал свое черное дело. Слабея, Зеленый парировал два магических удара личей, но пропустил атаку черной тени, впившейся ему в руку. Мертвящий холод охватил Безликого. «Неужели, все?» – пришла мысль. И тут же, словно отвечая на его невысказанный вопрос, перед ним возникла темная фигура еще одного пустотника. Отстраненно, будто посторонний, наблюдал Зеленый, как подобно косе смерти опускается на него меч пустотника. И тьма закрыла его глаза. Оставшись вдвоем, Черный и Синий не питали никаких иллюзий относительно собственной участи. Руки Темного больше не были связаны поединком с магистром, и хотя нечисть уже справилась бы с ними и без его помощи, он, вероятнее всего, захочет ускорить процесс, чтобы избежать лишних потерь в живой, точнее, мертвой силе. И его удар не заставил себя ждать. Две капли концентрированной тьмы упали на них с потолка. Но если Синий успел увернуться, правда, получив при этом в бок стрелу мрака от лича, то Черному досталось всерьез. Капля накрыла его левое плечо и руку и начала растворять его плоть, поглощая при этом душу. – Нет смысла погибать вдвоем. Уходи! – долетел до Синего исполненный боли шепот собрата по ордену. И в тот же миг он понял, что тот собирается сделать. Самоуничтожение сущности архимага, тем более, если он наделен возможностями Безликого, приводит к выбросу таких энергий, что тем, кто находится в это мгновение в радиусе ста метров, мало не покажется. Интересно, что эта предсмертная магия почему-то совсем не действует на других Безликих. Решение Черного в данной ситуации было единственно верным: он все равно уже – не жилец, а его самовзрыв может помочь спастись хотя бы Синему. Сострадание и самопожертвование, как и другие подобные эмоции в среде Безликих были не в ходу. Особой привязанности друг к другу они тоже не испытывали. Но сейчас Синий ощутил такую благодарность и скорбь, что даже сам удивился. Теперь он без колебаний сделал бы то же самое для Черного. Весь этот эмоциональный взрыв не помешал ему, однако, распылить атаковавшую его черную тень и парировать еще две стрелы мрака от личей. А затем началось светопреставление. Фигуру Безликого Черного окружил золотистый ореол… Вспышка! Волна света, мало уступавшая по мощности взрыву ядерной боеголовки, смела передовые ряды нежити, но Темный, спохватившись, поставил защитное поле, спасшее от уничтожения его остальное воинство. Воспользовавшись моментом, Синий телепортировался прочь, ощутив в последний момент чудовищную боль, – это его настигла магическая плеть Темного, которую тот в ярости обрушил на ускользающего врага.

* * *

Синий исчез, но на волне эйфории Лонгар не особенно переживал по этому поводу. Главное было сделано: орден Безликих перестал существовать, а значит, не будет мешать его планам. Это была великая победа, а раненый одиночка… Да инфер с ним! Сам помрет: Лонгар его напоследок все-таки здорово приложил. А не помрет, так потом можно будет разыскать и добить. Что он теперь сможет в одиночку и раненый? Практически ничего.

Темный ошибался. Безликому Синему было суждено еще сыграть весьма важную роль в этой истории. Может быть, даже роковую для нынешнего триумфатора. Вот только знать об этом Лонгар теперь не мог. Отказавшись от безликости, он потерял больше, чем рассчитывал: теперь анализ событийных цепочек и вероятностей уже не давался ему так легко. Сейчас победителю казалось, что он шутя сметет любое сопротивление…

– Уходим! – приказал он своей армии и первым вошел в портал, ведущий в Серые Пределы.

В суматохе Повелитель и не заметил, что за ним последовали не все. Анкорнус остался. Он чудом выжил при самоуничтожении Безликого Черного. Защитное поле Повелителя остановило волну уничтожения в нескольких сантиметрах перед ним. Какое-то время он пребывал в трансе из-за этого, пока его взгляд не упал на тело магистра. Амулет на его груди. На него никто не обратил внимания. А ведь Безликие не носят пустых побрякушек! Это наверняка могущественный артефакт. В глазах лича вспыхнула алчность.