Последние три часа Лорд Мурз только и занимался тем, что шкрябался в закрытую дверь тринадцатой комнаты. Надежда сбежать на волю не покидала мысли животного, поэтому он громогласным мявом и острыми копями пытался подать знак хоть кому-нибудь снаружи, а там, как назло, никого не было. С тех пор как все девушки ушли на присягу, даже мышь не пробежала ни в соседних комнатах, ни по общему коридору, уж в чем-чем, а в этом обладатель острого слуха Мурз был уверен.

Поиск щелей, вентиляции и отдушин в комнате тоже не увенчался успехом, поэтому из последних сил рыжая бестия мяукала и скреблась.

Внезапно с той стороны двери послышался знакомый звук тянущихся по полу каменных крыльев.

«Вот оно, спасение!» — мелькнуло в мохнатой голове.

— Мя-я-яу! — протяжно подал знак своему собутыльнику фон Мурз. — Горгулий, выпусти-и-и-и!!

Шаги приблизились вместе со знакомым и радостным голосом преподавателя истории:

— Мой друг, я пришел тебя спасти! — говорил «каменюка» на каком-то необычном языке — звуки были гортанные, перекатывающиеся, изредка шипящие, но кот, на удивление, понимал и даже отмяукивался в ответ:

— Не ври мне, старый алкоголик. Я чую от тебя запах валерьянки! Признавайся, тебе стало скучно квасить в одну морду, и ты пришел за мной!

Какое бы хитрое охранное заклинание ни стояло на дверях, чтобы не пропускать мужчин в девичьи покои, но на каменном Горгулии оно дало сбой, не посчитало за мужчину ожившую скульптуру из скальной породы. Единственную трудность в открывании двери Арсению составил запасной ключ, который пришлось хитростью «одолжить» в кабинете ректора Милонского. Через минуту довольный и счастливый Мурз терся об ноги своего спасителя и с жадностью вдыхал долгожданный аромат свободы. После очередного вдоха рыжий замер, распушил хвост, гордо выгнул спину и, подняв глаза на Горгулия, заявил, что пить валерьянку сейчас не пойдет:

— Дорогой друг, — мурлыкнул он. — Нашу Академию, кажется, посетила прекрасная дама. Как ты смотришь на то, если я приглашу ее к нам на ужин?

У каменного Арсения даже глаза округлились:

— Стой, глупое животное. Нельзя тебе к этой кошке! С тебя же шкуру там сдерут! — попытался остановить историк наглого Мурза, схватив того каменными руками-крыльями.

Но юркое животное было неуловимо, ловким движением Лорд вывернулся из захвата и, отпрыгнув на два метра от «каменюки», выдал:

— Жди меня в своем кабинете! Все будет замурчательно! Не зря же я продумывал план по завоеванию сердца этой красавицы три дня!

Арсений пытался что-то возразить, но куда ему… Наглая рыжая морда уже исчезла в переплетениях многочисленных коридоров.

* * *

— Не могу поверить, что девчонок отчислили! — сокрушалась Анфиса.

Я вот тоже не могла; все же, когда нам раньше говорили и предупреждали о возможных последствиях, они казались просто ничего не значащими словами. Но вот пять минут назад нам объявили, что Жизель, Фелиция и Линда отчислены, только потому, что последняя ответила на вопрос королевы не так, как той хотелось. Девчонкам не дали даже объясниться, никакого второго шанса. Просто из ниоткуда явился Эридан и увел всех трех, разрешив им обронить лишь несколько слов прощания.

В этот момент я возненавидела герцога окончательно. Если раньше я пыталась в нем найти хоть капельку чего-то доброго и воспринимала его холодность как маску, то теперь окончательно поняла — мужик беспросветный козел. Он не желал слушать оправданий Линды, а главное — отказался оставить в Академии ни в чем не повинных Жизель и Фелицию. Тарфолд их просто увел, заявив нам напоследок, мол, еще не вечер и на балу может вылететь еще кто-нибудь. И вот от «кто-нибудь» мне плохо стало — говорил он это, глядя на меня в упор.

«Черта с два я вылечу! В ромашку согнусь, но весь бал оттанцую, отулыбаюсь, и если надо — даже спеть смогу!»

Обед сегодня у нас запланирован не был. Как объяснил Арвенариус, негоже дамам в масках и роскошных платьях есть ложками суп и закусывать ржаным хлебом, поэтому мы, пережившие присягу первокурсницы, сидели в выделенной нам аудитории, обсуждали произошедшее и урчали голодными животами. До жуткого и с каждым мигом все больше пугающего бала оставалось чуть меньше часа. В нашем родном мире, наверное, удивились бы — зачем устраивать подобное мероприятие в четыре часа дня, но в Академии, куда никогда не попадал солнечный свет, все жили по своему странному расписанию — когда ректор прикажет притушить магические фонари, тогда и настанет вечер.

На балу нас тоже кормить не собирались, и «заботливый» декан об этом предупредил:

— Еще не хватало, чтобы после обеденной голодовки вы, как дети подземелья, накинулись на столы с едой! — сказал он. — На балу вы должны танцевать и прыгать легкими бабочками. Обожравшиеся слоники там никому не нужны!

Вот мы и сидели — голодные, злые, с урчащими животами — и, судя по всему, готовились превратиться в этих самых бабочек. Радовало, что хотя бы воду нам оставили — умирающие от жажды мотыльки, скорее всего, в планы Академии не входили.

— Кажется, я начинаю понимать Мурза и его любовь к горным крысам. Это ведь минимум четырехкилограммовая тушка мяса, — горестно причитала я. — Надо было узнать у Глеба рецепт их приготовления, когда была возможность.

Крис посмотрела на меня, словно на припадочную.

— Есть и более легкие способы покончить жизнь самоубийством.

— Например?

— Поцеловать Эридана, метнуть туфлю в королеву, не выучить названия столовых приборов на уроке Терции…

Я скривилась, из всего вышеперечисленного на легкий способ тянуло только метание туфли в королеву.

— Крысу хоть съесть можно, а этих… Эти сами кого хочешь съедят!

— Всех, кроме меня, — раздался за спиной знакомый женский голос.

Мы с девчонками резко обернулись. Там стояла незнакомая на лицо шатенка в маске, а вот ее одежда, а именно ярко-черный, блестящий латексный комбинезон, явственно выдавала нашу учительницу физкультуры. Видимо, садо-мазо преподавательница не сильно заморачивалась по поводу принудительной конспирации и уж тем более дресс-кода.

— Троя! — радостно пискнули мы, тем самым привлекая к женщине внимание остальных однокурсниц.

Через три секунды вокруг нее уже толпились двенадцать девушек. Со стороны, наверное, это напоминало курицу-наседку и кучу цыплят — будущие фрейлины перетаптывались, шептались и вели себя крайне растерянно.

— Ну что, заморили вас голодом тут ироды проклятые? — манерно начала недомаскированная блондинка.

— Да-а-а, — очень тихо и крайне дружно почти шептали мы, уже предчувствуя, куда клонит преподавательница.

— Ну, суп я вам не обещаю, а вот бутерброды принесла. — Троя щелкнула пальцами и вытащила из воздуха огромный поднос, заставленный хлебно-колбасными радостями. — Вода у вас есть, так что от жажды не помрете.

Секунды за две все содержимое подноса было сметено, и двенадцать оголодавших девушек принялись заниматься остервенелым пережевыванием нехитрого лакомства. Еще бы, лично я колбасу в последний раз видела исключительно в родном мире. Здесь же наше обычное меню продумывал явно диетолог-перфекционист, высчитывающий каждую калорию, поступающую в организмы курсанток.

— Троя Александровна, а откуда колбаса? — не выдержала и спросила я.

Физкультурница лишь хмыкнула.

— Сгоняла в ближайший иномирский супермаркет. — Глаз под маской хитро подмигнул.

— То есть вы можете когда угодно возвращаться в наш мир? — с набитым ртом продолжала допытываться я.

— Все зависит от фазы луны. Сегодня утром смогла, а уже через пару часов застряла бы там на месяц.

Я мысленно поставила себе в памяти зарубку — начать высчитывать лунные дни. В этом мире от них зависела успешность срабатывания очень многих заклинаний. Только было одно маленькое «но» — как узнать, какая сегодня фаза, если нет окон? Я уже хотела спросить у Трои, но та, будто что-то вспомнив, обвела взглядом жующих девушек и громко объявила, что пора бы и честь знать:

— Свой моральный долг вас накормить я выполнила, дальше сами… И запомните, меня здесь не было! — после чего изящно скрылась во вспышке телепортации.

Воцарившуюся тишину нарушил шепот Крис.

— Каждый раз, когда она так делает, у меня только одна мысль — а она не боится вляпаться в стену, материализуясь на другой стороне? У нас же во всех книжках пишут, что теоретически такой метод перемещения очень опасен.

Я лишь глубоко вздохнула, едва не поперхнувшись при этом хлебной крошкой.

— Тут, по ходу, все не как в книжках, и телепортация другая, и люди другие, и королевы, и балы…

* * *

Официальная церемония началась со всем пафосом и надменностью, которые я только могла представить. Подданные, при полном параде, были выстроены в ровные ряды вдоль стен главного зала, образуя живой коридор, устланный красной ковровой дорожкой. По нему, едва объявил церемониймейстер, гордо и надменно прошагала Ее Величество Ризелла Сирская в сопровождении охраняющих фрейлин. Зрелище было фееричным до идиотизма: королева в огромном ярко-розовом пирожнообразном платье, расшитом кучей бриллиантов, а за ней десяток вышколенных, с походкой от бедра, миловидных девиц в одинаково черных кружевных нарядах.

Я впервые видела работающих фрейлин, и это зрелище меня совсем не порадовало. Видимо, Ризелла не любит, когда внимание принадлежит не всецело ей, иначе бы не стала заставлять своих телохранительниц носить одинаковые шмотки.

«Смотри, у них и бусы и браслеты есть, и вообще радуйся, что хоть черное, это не такие страшилища, как вам Терция выдала!» — подбадривало меня подсознание. Правда, я не была уверена, что бусики именно бусики, а не замаскированные нунчаки. Свой веер с его смертоносными лезвиями я до сих пор боялась раскрывать, мало ли, пораню кого — просто носила с собой, плотно сжимая в руке.

Стоит отметить, что королева была единственной в зале без маски, все остальные скрывались как могли. Среди понаехавшей придворной знати курсанты растворились, как капли дождя в океане. Мой наметанный глаз периодически вылавливал в толпе знакомые наряды, но в целом в этой народной массе найти кого-то и запомнить представлялось невозможным, тем более, если не видеть лиц. Единственная стабильность оставалась в подругах, стоящих рядом, мы вцепились друг в друга подобно клещам. Не хотелось потеряться в толпе, но каждая из нас понимала — эта иллюзия развеется уже после первого танца.

Королева дошла до специально установленного трона и, как подобает царственной особе, величественно взгромоздила на него свою пятую точку. Кресло короля рядом с ней пустовало, так же, как и чуть менее величественное место принца.

«Странно. Где она их потеряла?» — отметила я про себя эту деталь.

Ризелла тем временем обвела взглядом подданных и, махнув рукой церемониймейстеру, разрешила тому объявить бал-маскарад открытым.

Невысокий седовласый дядечка, по виду которого было заметно, что таких маскарадов он провел уже сотни, натянуто улыбнулся и объявил первый танец:

— Керенийский вальс!

«Ну, вот и все, теперь главное — не опростоволоситься и не остаться без кавалера на первом же танце!» — хотя в своих силах я не сомневалась. Тем более стоило мне слегка оголить ногу в одном из двух разрезов на юбке, подскочили сразу двое мужчин. Времени выбирать не было, поэтому без разбора подала руку ближайшему.

Кавалер оказался очень галантным и молчаливым, ноги мне не оттаптывал, лишних вопросов не задавал, танец вел уверенно, за непристойные части тела не трогал и, едва музыка закончилась, — исчез восвояси. Не успела я опомниться, как зазвучала следующая композиция, и меня подхватил очередной партнер. Этот был огромного роста, из-за чего даже на каблуках приходилось вставать на цыпочки, иначе я ему буквально в пупок дышала. Великан, как и первый кавалер, так же молчал, танцевал уверенно, хотя изредка наступал на мою правую туфельку слоновьей ногой и никакого интереса к моей персоне не проявлял.

«Это тебе не сельская дискотека. Тут все танцуют молча и прилично!»

Следующие пять танцев сплелись в один непрекращающийся молчаливый марафон — улыбаюсь, двигаю ногами, считаю секунды до конца этого скучного маскарада. Признаться, где-то в глубине души я надеялась, что будет весело, но то ли бал неправильный, то ли я нестандартная. А когда шестой или седьмой кавалер решил со мной заговорить, я аж вздрогнула от неожиданности.

— Вы невероятно красивы! — произнес он удивительно бархатным голосом.

Я с любопытством присмотрелась к партнеру. Узнать в нем кого-то было невозможно, но вот рассмотреть, во что одет, почему бы и нет.

Высокий брюнет с прилизанными назад волосами, облаченный явно в очень дорогой ярко-алый костюм. Аристократа в нем выдавал очень недешевый кортик с инкрустированной драгоценными камнями ручкой, он висел на золотой перевязи и больше казался бутафорски-пафосным украшением, чем несущим смерть холодным оружием.

«Везде глупые понты!»

Несмотря на хамоватые мысли в голове, брюнету я ослепительно улыбалась. Наверное, со стороны мы сейчас очень красиво смотримся: пара в алом, оба брюнеты — ведь моя маска опять сменила мне имидж, превратив в кудрявую черновласку.

— Почему вы молчите? — словно огорчился незнакомец.

«Потому, что не знаю, что тебе отвечать!» — огрызнулось подсознание, а вот более умное сознание заставило ослепительно улыбнуться и прикинуться глупым тапком.

— Я очень смущена вашим неожиданным комплиментом, милорд, и из-за этого слегка растеряна.

Кавалер внезапно обнаглел и пошел дальше. После очередного манерного вращения в танце он резко и сильно прижал меня к себе и тут же отпустил, будто ничего не произошло. Я ощутимо напряглась, такие недвусмысленные телодвижения мне не нравились. Хотя дальше жеманный танец продолжился уже в рамках приличия, если не считать разговора.

— Не стоит смущаться, дорогая! Ведь вы неотразимы, а ваш наряд неописуемо притягателен! — не унимался брюнет.

В ответ я только и смогла, что сквозь улыбку, которая мне самой показалась оскалом, выдавить единственное:

— Спасибо!

— Дорогая, а вы знаете, что уже выстроена очередь из мужчин, жаждущих с вами потанцевать? — незнакомец кивнул куда-то в сторону ближайшей стены.

Невольно скосив туда взгляд, я увидела пятерых парней, которые неотрывно следили взглядами за нашей парой, видимо, действительно ждали, когда окончится текущий танец. Мысленно я взвыла:

«Интересно, а затанцевать до смерти можно?»

Самое обидное, отказывать было тоже никому нельзя, всегда оставался риск, что это действо может повлечь за собой серьезные проблемы, ведь где-то рядом вился бдительный Эридан.

— Вы мне нравитесь, дорогая! — не успокаивался кавалер. — Может, согласитесь мне подарить следующий танец?

— С удовольствием, милорд, — пролебезила я. — Но как я смогу отказать другим ожидающим?

— Предоставьте это мне. — Улыбка на губах мужчины стала неожиданно хищной.

«Что-то мне это уже не нравится!» — Интуиция била в гонг и предлагала начинать обмахиваться веером.

Нахлынувшую панику я временно притушила, мой визави был явно кем-то непростым, и прежде чем устраивать здесь «маскарадную резню веером», надо понять, куда я, собственно, влипла и влипла ли вообще.

Музыка затихла, партнер отступил от меня на шаг, склонил голову в знак благодарности за вальс, но отходить далеко не спешил, а вот тот, кто жаждал занять его место в следующем танце, уже преодолевал расстояние до нас семимильными шагами. Огромный бугай, шкаф, великан, откуда вообще такие мужики берутся, уже через пару секунд возвышался надо мной и протягивал огромную лапищу. Отказать такому в танце мне показалось опасным для жизни — убьет одной ладонью, прихлопнет, как комара.

— Хм-хм, — откашлялся мой предыдущий кавалер, привлекая внимания амбала. — Увы, но дама не сможет с вами танцевать, она уже пообещала мне следующий танец.

Великан лишь отмахнулся от назойливого брюнета, но тот не сдавался и повторил свою предыдущую фразу дословно.

Все это начинало злить претендента на мой танец, и поэтому он резко развернулся лицом к незнакомцу в алом, тем самым явно пытаясь его устрашить. Я бы хотела посмотреть, что там происходит, но весь обзор заслонила спина этого шкафообразного мужика. Не знаю, как так вышло, но никакого эпичного мордобоя не было. Через секунду амбал испарился в толпе, будто его никогда и не существовало, а брюнетистый кавалер поправлял на лице маску, словно только что снимал ее.

«Кто же ты такой, если от тебя убежал этот верзила, словно напуганная шавка?»

Дурой я не была, и кандидатов, которые могли бы навести ужас одним внешним видом, на балу присутствовало не так много. И ни один из вариантов мне не нравился. Я решила проверить свою странную гипотезу.

— Я могу вас называть «Ваше Величество»? — открыто спросила я и мысленно взмолилась: «Лишь бы не король, лишь бы не король!»

Незнакомец от вопроса вздрогнул, видимо, не ожидал от меня подобной проницательности.

— Нет, но меня обычно называют «Ваше Высочество»!

«Вот те раз, наследный принц!» — Я судорожно соображала, что ему от меня надо. Я хотела бы стать наивной дурочкой и поверить, что просто ему понравилась, но уж сильно прожженной мне казалась эта семейка, чтобы позволить себе расслабиться в их обществе. Тем более смущал другой момент: этот человек видел нас на присяге, значит, знает, кто я, следовательно, ему действительно что-то нужно от меня.

— Очень приятно, Ваше Высочество! — Я глупо хихикнула, подыгрывая своему образу наивной дурочки, которая развесила уши. — Я невероятно признательна вам за эти два подаренных мне танца.

— Я бы с удовольствием подарил вам и третий, — улыбался мне в ответ Даррий. — Но согласно регламенту следующий танец белый — дамы приглашают кавалеров. Вы же пригласите меня, прекрасная Элла?

«Ага, — паниковало подсознание, — я же говорило, надо открывать веер и отбиваться еще на втором танце!»

«Спокуха! — успокаивала я свое „второе я“. — Волков бояться — в лес не ходить, надо понять, что он хочет! А прибить принца — не самая лучшая идея!»

«Валить, Эля! Надо валить!»

— Ваше Высочество, вы мне не откажете? — я добавила в вопрос нотку смущения и священного трепета перед монаршей особой.

— Считайте, уже согласился, — успокоил принц, продолжая вести меня по залу. — У меня к вам тоже есть одно предложение, и я надеюсь, вы мне также не откажете!

«Ох-ох-ох, что ж я маленький не сдох!» — такие намеки мне не нравились, чуяла я, что его предложение ничем хорошим для меня не закончится, а значит, подсознание все же правильно подсказывало — надо валить. Только как? Где-то невдалеке по-любому за всем происходящим наблюдает злыдня Эридан, который только и ждет моего малейшего прокола.

В голову вначале пришел «план А» — рухнуть в обморок. Его я отмела мгновенно, привлечет слишком много внимания, а вот «план Б» при должном исполнении можно провернуть с наименьшим шумом. Надо было лишь дождаться одной из поддержек, где партнеру придется, обхватив меня за талию, почти полностью наклонить к полу. Мой расчет был прост: раскрыть веер и легким движением лезвий рассечь себе один из каблуков надвое, а больше ничего и не требовалось. После этого я с легкостью откланяюсь перед принцем и убегу переобуваться.

Самое главное было не запороть операцию и не разрезать себе, скажем, ляжку или голень.

И вот настал момент X. Принц, страстно прижимая меня, кружил по залу, его взгляд при этом недвусмысленно пасся в моем декольте — не надо быть Вангой, чтобы увидеть, что именно этот надменный царский отпрыск собирался мне предложить, тем более намеков он оставил предостаточно.

— А как вы относитесь к красивым ухаживаниям? Цветам, конфетам, драгоценностям?

— С уважением, — туманно отвечала я.

— А к романтическим прогулкам под луной?

— Не знаю, не приходилось, — продолжала гнуть линию полной дурочки я, чувствуя себя советским солдатом на немецком допросе.

В тот момент наступило долгожданное танцевальное па, только принц обнаглел окончательно, и вместо положенной поддержки в две руки мою талию обхватила только одна, а вторая неожиданно изобразила два шагающих пальца в ложбинке между грудей.

От того, чтобы заехать раскрытым веером по лицу принца, меня остановило лишь здравомыслие, видимо, оно же подсказало улыбаться в ответ на такое домогательство и сосредоточенно рассекать лезвиями десятисантиметровую шпильку.

«Это же мои любимые туфли, — злилась я. — Из-за этого урода мне приходится ломать свои любимые и самые удобные туфли!»

Принц уже поднимал меня в обычное вертикальное положение, когда послышался долгожданный хруст — надрезанный каблук сдался под напором свалившейся на него нагрузки в виде моего пусть и маленького, но все же веса.

«Кряк!» — произнес он прощальный звук и надломился, а я же с готовностью изобразила недоумение и, нелепо споткнувшись, упала в руки принца.

— Что с вами, моя дорогая? — взволнованно произнес он.

— У меня, кажется, сломался каблук, — почти плача, расстраивалась я. — Ума не приложу, как это могло произойти!

— Вы не против, если взгляну? Я неплохой маг, смогу починить.

«Ага, вот еще чего не хватало! Там небось идеально ровный разрез, не для того я тебе по своему декольте разрешала ползать!»

— Ну что вы, Ваше Высочество, я никогда не смогу себе простить, если из-за меня вы пойдете на такие действия. Я все исправлю сама!

Ловким движением вывернулась из рук принца и, подхватив обломок каблука с пола, принялась выбираться из зала. Предыдущий танец, слава богу, уже закончился, и на спасение ко мне пришел, как ни странно, церемониймейстер, объявивший белый танец, после чего все дамы принялись суетиться и расхватывать кавалеров. В этой суматохе, под шумок я и выскочила в один из нецентральных коридоров Академии.

Куда идти, не представляла. Менять туфли сейчас хотелось меньше всего, в голове было единственное желание — забиться в какую-нибудь щель, отдышаться там пять-десять минут, привести мысли в порядок и только потом, уже переобувшись, вернуться в зал.

С такими мыслями я брела по коридорам босиком, ставшие бесполезными туфли несла в одной руке, а спасший меня веер в другой. Ледяной пол неприятно холодил ноги, но риск простуды особо не пугал, я бы сейчас и под душ отрезвляющий залезла. Быть может, он бы мне помог.

Внезапно я оказалась в каком-то смутно знакомом месте. Чувство дежавю посетило меня и тут же подкинуло еще пару давно забытых образов — кот Мурз, улепетывающий от меня по коридорам, я, бегущая за ним в монашеской юбке, и знакомство с Глебом. Проверяя свои воспоминания, я пошла по уже знакомому маршруту и уткнулась в тупичок, в тот самый. Почему с такой уверенностью? Да потому что здесь до сих пор валялось мое брошенное впопыхах ведро!

— Ну, здравствуй, жестянка! — поздоровалась я с хозяйственным инвентарем, который почему-то показался мне очень родным в этот момент. — Не сказать, что я скучала по тебе, но видеть рада!

Вместо теплых объятий я подняла ведро, обтерла ладошкой от пыли, затем поставила на пол дном вверх и умостила на эту конструкцию свою филейную часть. Удивительная картина — сидит роскошная барышня в сексапильном алом платье, босая и на ведре… Романтика… Может, зря я сбежала от принца? Он же так намекал на необычные прогулки…

— Савойкина! Ты что себе позволяешь?! — послышался за спиной мужской рев, от которого все в моей душе заледенело.

Поворачивалась навстречу этому голосу я очень медленно, будто еще надеялась отсрочить неизбежное, хотя уже понимала: если меня сейчас не прибьют, то из Академии точно выпрут, и с величайшей радостью…

— Ты по какому праву сбежала с королевского бала? — шипя и багровея от злости, сверлил меня взглядом стоящий в двух метрах герцог Эридан.