Время стремительно утекало, подобно песку просачиваясь сквозь пальцы. День коронации неумолимо приближался, и мнимое затишье слегка настораживало, вгоняя в состояние легкой меланхолии. Урсул пару раз предпринимал попытки к сближению, продолжая меня побаиваться, по всей видимости, ожидая очередного «слезоизвержения». Но я пребывала в прострации и не стремилась пускать в ход последнее доступное мне женское оружие. Бдительность, естественно, старалась не терять. Не знаю, как объяснить то чувство свободы, эйфории и безудержного полета, что я испытывала, находясь в одиночестве и планируя свое переселение на сушу. Иногда я давала свободу чувствам и, кружась в полнейшей тишине хрустальной залы, выплескивала накопившуюся энергию. Страшно представить, что могло случиться со мной, не будь этих мгновений счастья, раскрепощения и всепоглощающей эйфории, волнами накатывающей на тело и разум. Наверное, непокорные эмоции вырвались бы на свободу, выдавая бедную русалку с головой, а, может, произошел бы огромный взрыв, и тело, переполненное до самого краешка счастьем, лопнуло подобно мыльному пузырю. Но, слава Святому Урсулу, такого коллапса не произошло — жизнь текла, подобно спокойной равнинной речушке, без резких перепадов, водоворотов и прочих катаклизмов. Даже А’Урс, предчувствуя большие перемены, перестал караулить в темных провалах коралловых коридоров, затаившись и ожидая великого праздника — Дня Всех Святых, по стечению обстоятельств совпавшего с коронацией наследника. Конечно, зачем прилагать усилия для того, что скоро само приплывет в руки.

Но я ни в чьи руки плыть не собиралась. Нет, и ещё раз нет. Я планировала бороться за свою свободу и независимость. И пусть это решение далось мне нелегко, а будущие перспективы казались пугающими и туманными, но это мой выбор. И я в нем уверена!

Впрочем, у меня оставалось лишь несколько дней на решение неотложных вопросов. Так как официально получать визу на жительство или, в моем случае, политическое убежище, я не собиралась, намереваясь стать простым нелегалом и обосноваться недалеко от границы с надеждой пересечь ее, если прижмет. План оформился в голове. Предстояло не многое. Всего лишь попрощаться с родными и, забросив наплечный мешок на спину, отправиться на место будущей дислокации, выбранной мной наугад за звучное и ласкающее слух название — Флорида. Именно эти действия расценивались мной как срочные и неотложные вопросы, решение которых мне ещё предстояло.

Небольшое пятнышко на карте — то самое местечко под названием Флорида — имело идеальное для моих планов расположение. Судя по голубоватому цвету, здесь людям грозило перенаселение, но для одной одинокой русалки именно этот факт оказал решающее значение при выборе будущего места жительства. В большом скоплении людей легче затеряться, опять же, близость к границе с Андалусией давала возможность при необходимости видеться с родными и, если так будет угодно Святому Урсулу, в скором времени, когда страсти поулягутся, беспрепятственно вернуться обратно во дворец если не к «любимому» делу, то хотя бы к отцу и мамочке. Морская граница для меня существенной преградой, к счастью, не являлась. Люди, лишенные права свободно перемещаться на море, являющемся неприкосновенной территорией Андалусии, постепенно потеряли к нему интерес. А пакт о ненападении, заключенный с нашим народом, славившимся принципиальностью и честностью, позволил им спокойно развиваться на суше, не заботясь о безопасности со стороны моря. Одним словом, защита границы между Маравией и Андалусией находилась в плачевном состоянии, что было как нельзя кстати. Опять же, всегда мечтала о красивом, ровном загаре на каждой чешуйке, в смысле, на длинных, ровных ногах, да. «Море. Море. Я никогда не расстанусь с тобой!» — от этой радостной мысли, промелькнувшей в моей голове, в душе расцвели незабудки. И совершенно неважно, что я не имею понятия, как выглядят эти необычные цветы.

— Солярия! — громкий визг оглушил бедную меня. Замечтавшись, я практически выронила самую огромную ценность, доверенную моим рукам — корону, которую минуту назад собственноручно расположила на сгибе хвоста. Вот только «королевишны» для полного счастья и не хватает. Этот громкий, хлесткий и пронзительный голосок принадлежал одной не просто высоко почтенной сельди, он принадлежал самой царице, по совместительству матери будущего наследника престола. Остальные восемь принцев являлись ей не родными сыновьями, и лишь Урсул Важный был единственной кровиночкой в этом соленом океане жизни. Интересно, что ее Высочество забыло в хранилище. Впрочем, дело-то понятное — до коронации остались считанные часы, а как говориться, морской еж ещё не валялся.

— Я здесь, А’Креоле, — заискивающе произнесла, надеясь как можно спокойнее перенести небывалую честь — появление царственной особы на вверенной мне территории.

— А’Соль, детка, я так долго тебя ищу. Примерка уже началась, а моей любимой маленькой фрейлины с очень нестандартной фигуркой нигде нет, — сельдь закатила глаза, показывая свое отношение ко мне. Ох, мамочка, упаси меня от необдуманного поступка!

— Простите, А’Креоле, я не думала, что мое присутствие необходимо, — произнесла, направляя блуждающий взгляд в стену. Главное, не смотреть на царицу. А-а-а, спасите. Помогите!

Величественная сельдь остановилась напротив меня, продолжая сверлить недовольным взглядом. Умная, красивая, восхитительная мадам, определенно, чего-то ждала, не решаясь произнести то, что вертелось у нее на языке. Да, кажется, только слепые и глухие не знали о ненормальной страсти восхитительного наследника престола к скромной, заурядной дочери министра по связям с общественностью. Думаю, меня ожидает минута славы. Или нет, скорее «разговор по душам» с будущей свекровью. Ну что, пора набраться мужества и отправить эту рыбину подобру-поздорову!

— Детка, ты будешь самой красивой на священном празднике. Да и зеленый — это явно твой цвет, он подчеркивает… — царица затихла, но вовремя нашлась и продолжила, — твои глаза и безумно подходит к необычному цвету этого очаровательного хвостика, — рыжий, родненький плавничок угодил в загребущие руки мамочки Урсула. Н-да, небывалая честь обращаться к царице Андалусии, опуская этикет, принятый при дворе, подарена мне явно не спроста. Терпи хвостик. Терпи. Улыбка, как приклеенная, замерла на моем лице. Правый глазик нервно дернулся, но спокойствие не покинуло. Железные нервы, окрепшие благодаря монотонному каждодневному натиранию короны и закалившиеся в бою с принцем Урсулом, не подвели, так что да — в этот момент я собой гордилась.

— Все фрейлины будут одинаково красивы, — практически спокойно произнесла, сосредоточено рассматривая сжатые в кулак руки.

— Да, но зеленый — это твой цвет, — упрямо произнесла царица. — Единственное, за что я беспокоюсь — налезет ли, — и одарила мой зад таким говорящим взглядом. У-у-у, напускное спокойствие, кажется, затрещало по швам. Но самое обидное, что мой слегка расширенный хвост здесь совершенно не причем. Вот совсем нет. Ни капельки. Наряд фрейлины состоял из плотного бюста, украшенного белым жемчугом и небольшой аккуратной ленты в тон. Цвет каждый год выбирался по желанию правителя. И скажу по секрету, если кто не догадался, ни та, ни другая часть вышеупомянутого гардероба не одевалась на хвост. Но, увы, завуалированное оскорбление пришлось проглотить, молча глотая слова, рвавшиеся на свободу.

— У меня не так много волос, — единственное, что удалось произнести. — Метра зеленого шелка будет достаточно, — неплохо вывернулась, да. Своими шикарными светлыми волосами я гордилась. Упругие серебристые локоны светились в свете луны, поблескивая и переливаясь как жемчужные нити. Упрямо вздернув подбородок, я посмотрела прямо в глаза морской царицы. Наверное, остатки разума покинули сознание, подчиняясь злости и гневу, бурлившему в моей крови. Что ж, мне предстоит последнее испытание — долгая минута наедине с принцем, короной и закатом. И пропади все пропадом!

— Дорогая, ты очень красива — это все, что я пытаюсь сказать тебе, — плавно сгладила острые углы матушка Урсула, не замечая явные противоречия в сказанном сейчас и раннее. Теперь я точно уверена, что царственная сельдь появилась здесь неспроста. Осталось дело за малым — выяснить все подробности и спокойно, не торопясь, подготовиться к предстоящему. А может быть, стоит попрощаться с отцом и мамой и отправиться на сушу прямо сейчас, наплевав на церемонию коронации и на роль, предназначенную конкретно мне?. Нет, наверное, правильнее действовать по плану. Опять же, дворец сейчас напоминает скорее улей, наполненный множеством пчел, жужжащих и неугомонных. Покинуть двор сейчас, однозначно, не удастся. В ночь всеобщего праздника убежать будет значительнее легче, да и коронация вот-вот начнется.

— А’ Креоле, — слегка замялась, не решаясь закончить этот странный и абсурдный разговор, но все же продолжила, — думаю, стоит поторопиться. Коронация скоро начнется, лучи предрассветного солнца скоро проникнут в глубины моря, окрашивая все и вся багровыми красками.

— Да, дорогая, ты права. Наш мир слишком однообразен и скучен для такой умной и целеустремленной русалочки как ты, но этот рассвет принесет счастье и в твою душу. Знаешь, Урсул велел подготовить воздушную комнату. Думаю, это хороший знак, — плавное покачивание хвостом, и царица оставляет меня одну, взметнув тысячи воздушных пузырьков, окутавших ее тело подобием пелерины.

— О, Святой Урсул, — это все, что смогла произнести я, погружаясь в трясину отчаяния. Слезы яркими огненными всполохами заблестели на моем лице прежде, чем водопадом пролиться на ладошки, в истеричном движении прижатые к щекам. Тихий надрывный звук вырвался из груди, сотрясая хрустально-коралловые стены замкнутого помещения. Звонкий стук огласил хранилище — да, это корона, ненужной железякой покатилась по полу, отбивая барабанную дробь при каждом столкновении с твердой поверхностью камня.

— Это конец, — горько произнесла я, пытаясь осознать сказанное морской царицей, золотая чешуя которой так и стояла перед глазами. Матушка принца Урсула похоже смирилась с неудачным выбором сына. Более того, она скорее счастлива, раз решила порадовать меня новостью перед коронацией, не иначе, с целью подготовить к великому событию, сделать краше, наполнив счастьем, любовью и предвкушением… Значит, сие величайшие событие — возведение бедной русалки в ранг будущей жены правителя планируется на тот же день, что и коронация. Умно, Урсул. Определенно грамотно сработано. Ни малейшего шанса на отказ. Ни вот такой крохотной лазеечки! — пальцы сами собой сомкнулись в узкую щель, показывая собственные шансы на успех. Выбор времени и места был мне понятен, но вот подготовка воздушной комнаты…

Наш народ жил преимущественно под водой, образуя единое неделимое государство Андалусия. Русалки появились как вид задолго до людей. В самом начале мироздания существовало лишь три народа: эльфы, населившие лесные долины гор, гномы, существующие в подводных пещерах, заполненных воздухом, и сельди — полноправные правители всех морей и океанов. В те дальние времена суши практически не существовало, лишь горные вершины, усеянные лиственными деревьями торчали из воды словно колючие островки с обитателями наземной жизни. Первородные были малочисленны и, разделив сферу влияния в зависимости от условий обитания и жизненной необходимости, существовали вполне мирно, не сообщаясь друг с другом и не вступая в конфликты.

Русалки, хоть и были самыми приспособленными к морскому обитанию, не стремились к завоеванию суши лишь по одной причине — война всегда кровопролитна, большие потери неизбежны. Именно этого сельди позволить себе не могли, будучи малочисленными и, как и все первородные, испытывающие трудности с размножением. Да, да. Будучи обладателями двух ипостасей русалки размножались подобно людям, преображаясь на некоторое время в двуногих и совершая определенные действия. Причем мужским особям сельдей разрешалось иметь свою воздушную комнату, в которой сельди учились ходить на своих раздвоенных хвостах, в смысле ногах. Русалочкам же такое богатство было неведомо, и поэтому, впервые попадая в «опочивальню», рыбки были беззащитны, аки младенцы, не могли ни убежать, ни уплыть. Русал в человечьем обличье, скорее всего, пугал — что доподлинно мне неведомо. У вида сельдей преображение из одной ипостаси в другую происходило самопроизвольно, без малейшего на то нашего согласия. Лишь природа влияла на это явление, а точнее, ее важнейшая составляющая — вода. Полностью сухой чешуйчатый хвостик превращался в ноги, делая русалку похожей на женщину. Думаю, теперь понятна проблема размножения. Где найти сухое местечко для влюбленной пары посреди океана?. Долгое время русалки торговались с эльфами и гномами, отдавая самое ценное и дорогостоящее — морской жемчуг — в обмен на несколько часов, проведенных на чужой сухой территории. Но со временем, технологии не стоят на месте, сельди обзавелись своими «любовными гнездышками», названными воздушными комнатами. Это название говорит само за себя. Данное помещение устроено абсолютно так же, как и другие залы дворца, и все его отличие от других комнат наших жилищ — отсутствие воды. Пригласить мадмуазель в такое «злачное местечко» — величайшее оскорбление для дамы, но если сие действие преподнести в другом свете… или, к примеру, сделать достоянием общественности.

— Значит, церемония лишь начало светопреставления. А вот в конце одну незадачливую русалку, решившую повременить с побегом, ждет самое захватывающее — приглашение в местечко не столь отдаленное! — зубы свело от неприятного предчувствия. — Урсул без сожаления разрушит мою жизнь. Но это же ничего, — попытка немного успокоиться не привела к должному результату, — ты предполагала такое развитие событий…

Да ничего такого я не предполагала. Мало того, что статус невесты правителя морских глубин — это тебе не должность простой фрейлины ее Величества. Это роль, подразумевающая определенные обязанности, но и это не главное, главное в том, что Урсул свою невесту отыщет даже на дне морском. Тьфу, в земляной норе. И не потому, что жить без сельди-невесты не может. Вовсе, нет. Просто он ничего не сможет… интимного с другой рыбкой, пока жива та, другая, официально названная единственной перед святыней морского народа — черной жемчужиной!

— Что ж, меня ожидает «волшебное» приключение напоследок. Этакий квест «Бегство из-под венца», — злобно прошипела я, подметая свои «владения» хвостом. Энергия бурлила в крови. Адреналин зашкаливал, а желание как следует отлупить Урсула по наглой физиономии рвалось наружу, побуждая все ближе и ближе приближаться к выходу. Нет, А’Соль, ты не должна поддаваться чувствам. В конце концов, ты русалка — существо хладнокровное и уравновешенное!

— Значит, этот слизень решил испортить мою репутацию перед всеми морскими обитателями, поставив меня в безвыходное положение, а потом вынудить принять его предложение и плавник в придачу. А может комната готовится не для меня? — выдвинула я предположение. Разговор сам с собой напрягал. Мне не хватало действий. И да, желание превратить лицо будущего правителя в рыбный фарш я сдерживала с трудом.

Неожиданно поток моих бурных мыслей прервал тихий свист — это звучали фанфары, приглашая обитателей моря принять участие в важном событии для всего подводного мира — коронации будущего правителя Андалусии. Конкретного времени для данного мероприятия назначено не было, поэтому все мы — главные участники захватывающего представления — находились в напряжении, ожидая неурочного часа. По древним традициям корона с жемчужиной возлагалась на голову наследника на рассвете. Это время суток было священным для нашего народа, будучи символом новой жизни и власти одновременно. Солнце, разгоняющее тьму, реяло на наших знаменах. Кажется, сама судьба лишила меня права выбора. Первые лучи солнца коснулись морской глади, окрашивая воду в кроваво-красный цвет. Время пришло. За мной скоро придут.

— Не будем разочаровывать принца, — тихо прошептала я и поспешила в собственную комнату. Облачение для церемонии находилось именно там. Выхода я не видела и решила плыть по течению, полагаясь на дело случая и судьбу. Быстро огибая препятствия в виде изредка встречающихся на пути сельдей, я плыла в комнату, намереваясь привести себя в надлежащий вид.

Родные пенаты встретили кромешной темнотой и полным отсутствием хоть каких-нибудь звуков. Оно и понятно — коралловые стены не пропускали и толику света, отгораживая от всего подводного мира глухой стеной. Я любила свою комнату за ее темноту. За этими стенами, казалось, я в полной безопасности. Может быть, так и было до сегодняшнего момента. Скоро все изменится, а причина всему гадкий, скользкий слизняк, который с коварством и упорством акулы медленно, но верно загнал меня в угол. А я, подобно планктону, дрейфую в толще воды и не имею сил сопротивляться течению жизни.

Повторный резкий звук отрезвил меня, раскисшую подобно морской ряске. Что ж, труба зовет — вперед. Вперед. Да, я угодила в ловко расставленную ловушку, но кто сказал, что из сетей нет выхода?. Я не доставлю Урсулу радость — не сдамся без боя. Хочет войны? Хорошо, он ее получит!

Резким движением сорвала с себя розоватый лиф, украшенный забавными бирюзовыми листьями, вышитыми на ткани шелковой человеческой нитью — да, я любила яркие цвета, привлекающие внимание, — и отбросила прочь, прощаясь с прошлым. Трясущимися руками нашла тонкую атласную ленту и наощупь завязала на своих волосах. Жемчужины как будто обжигали руки своим мертвым телом, холодом отдаваясь в душе. Кажется, я боюсь. На сопротивление сил не осталось, а вот желание забиться под корягу подобно раку-отшельнику крепло и нарастало. Странно. Откуда этот животный трепет, нервные вздохи и сознание, того и гляди грозящееся выкинуть небывалый фортель. «А’Соль, а ты боишься увидеть голого мужчину, со всеми его выпуклостями и округлыми формами?» — мысленно подшутила над собой, но настроение не улучшилось. Страх продолжал сжимать тело, ворочаясь внутри, подобно устрице в собственной раковине.

— Да я просто не желаю видеть Урсула ни в каком виде! — злобно крикнула я в темноту. — О, Святой Урсул, за что мне это «счастье»? Чем я заслужила такую незавидную участь? — ответить мне, естественно, не пожелали. А я не пожелала продолжать. Время вышло, пора сосредоточиться, взять себя в руки для решающего броска. В конце концов, я знаю планы будущего правителя, а вот для Урсула Важного мое поведение будет сюрпризом. Хотелось бы сказать, что моя месть или задумка удастся на славу, но, увы, дельного придумать ничего не удалось, да и времени было немного. Так нагло соврать не повернулся язык. Что ж, придется действовать по обстоятельствам, опять же, предыдущий план — спокойно плыть по течению — тоже не так плох, как кажется на первый взгляд.

Легким движением рук я одела бюстик, примостившийся неподалеку, закрепляя его на голой спине. Никаких украшений фрейлинам не требовалось. Полная боевая готовность во плоти. Да здравствует морской правитель. Виват. С нерадостными мыслями отправилась в хранилище — пусть корона и не представляла большой ценности, будучи лишь предполагаемой оправой для черной жемчужины, но все же я являюсь ее хранительницей, и моя задача доставить этот золотой предмет на коронацию. Быстрые метания привели к результату — вполне собранная и уверенная в себе сельдь рванула по направлению к хранилищу.

— Солярия, поторопись. Скоро твой выход! — промелькнуло размытое пятно перед глазами.

Да знаю-знаю. Плыву во всю силу своего плавника. Глаза искрятся от слез, а руки подрагивают, и никому во всем мире нет дела до одной несчастной рыбки с золотым хвостом. Еще немного и я стану главным посмешищем праздника, этакой героиней-русалочкой. Но и Урсулу мало не покажется. О-о-о, я обещаю. Злые слезы застилали глаза, мешая видеть, мешая дышать…

Фанфары трубили, то замедляясь, то увеличивая темп. Громкий звук не просто нервировал, он давил на уши, заставляя увеличивать скорость движения. Я боялась замедлиться, отдышаться, остановиться. Я боялась просто наплевать на все и плыть в противоположную сторону. Нет, такой глупости я не допущу. Мне придется выдержать минуты «несравненного счастья», вынести все испытания, что устроила на моем пути злодейка-судьба. Но после я попытаюсь сбежать — маленький шанс между пламенной речью правителя и признанием «в любви» у меня будет. Самое главное, вовремя сделать ноги, как говорят люди. А сейчас спокойствие, только спокойствие. Золотая корона, возлежащая на розовой подушечке, украшенной яркими искусственными цветами, перекачивала в мои слегка подрагивающие руки. Да, и сделать вид, что ничего не происходит!

Фанфары продолжали трубить, созывая жителей дворца в тронную залу. Я, более не торопясь, плыла к месту всеобщего «сбора», плавно вливаясь в плотный поток страждущих поглазеть на коронацию. Узкие, тесные, кривые коридоры, выполненные из хрусталя, хаотично пересекались с другими — темными, тонкими, природными лазами, созданными природой в гигантском скоплении кораллов. Сейчас дворец напоминал муравейник в мангровой заросли, заполненный стройными колоннами однообразных, похожих друг на друга существ. Да, мода — страшное дело. Все сельди, направившие свои хвосты в сторону хрустальной залы, выглядели подобием друг друга. Одинаковые зеленые бюсты украшали длинные скользкие тела, волосы, собранные в примитивные хвосты, не отличались разнообразием, и глаза, яркие, пугающие, поблескивающие фанатичным блеском, — как полноценный собирательный образ. Вся эта братия узкими коридорами планировала попасть в хрустальный зал — сосредоточение «всех путей и дорог». Мой путь лежал по тому же маршруту, поэтому, не мешкая более, я влилась в общую струю, следуя за остальными — рано или поздно течение принесет нас с короной к месту назначения. Тем более, именно туда я не торопилась, пытаясь собраться с мыслями и, расслабившись, плыть по течению подольше. Но, увы, громогласный голос Флибустьеры выдернул меня из состояния дремы в самый неподходящий момент.

— Солярия, — пыхнула негодованием престарелая сельдь. — Будь добра объяснить, почему ты до сих пор не на месте, — под этим словом подразумевалась правая сторона относительно трона. Именно там, с вытянутыми вверх ладошками я должна прибывать, впадая в религиозный экстаз.

— Пробки, — нагло произнесла я, уверенная в том, что терять мне больше нечего. Ох, бедная русалка, знала бы ты, что ждет тебя в ближайшем будущем — не стала бы говорить столь опрометчиво.

Тихий свист раздался неожиданно. Остатки грез искрами разлетелись в разные стороны, уступая место сосредоточенности. Время пришло, да и я практически на месте.

Ритмично двигая небольшим плавником, я отделилась от общего «строя», плавно изменяя направление. Вытянулась во всю длину небольшого тела и, усиленно работая хвостом, припустила в сторону небольшого ответвления. Только морскому народу полагалось прибывать через парадные входы, мелким сошкам — лишь через черные ходы-углубления, известные только прислуге, коей я и являлась. Прошмыгнув незамеченной, немного попетляв среди острых кривых углов коридоров, среди темноты и густых зарослей бурой ламинарии, я, наконец, явила себя «свету» — заняла почетное место рядом с троном, возвышающимся у прозрачной стены, в данный момент искрящейся в предрассветных сумерках. Нет, сама хрустальная преграда была прозрачной и, как и положено стеклу, цвета не имела. Искры исходили от другого. Жемчужина, размещенная с левой стороны от трона, окруженная сильнейшими ведунами, мерцала, заливая всполохами все пространство, переливаясь и всеми силами изображая готовность к трудному ритуалу. Замедлилась, засмотрелась, чуть не выронила собственную ношу…

Красота. Этот миг стоил всех планов, неудавшегося побега и, кажется, испорченной жизни. «Жемчужинка, спаси меня, а?» — промелькнула неосторожная просьба. Конечно, кто я есть, чтобы обращаться к артефакту со своими проблемами, но, увы, очень хотелось содействия, пусть и мертвого, но обладающего огромной силой, артефакта. Тихое потрескивание искр было мне ответом. «Попытка — не пытка», — улыбнулась я собственным мыслям.

Пока я предавалась унынию, действие продолжалось. Ключевые фигуры — я имею в виду корону и черную жемчужину — «замерли» на своих местах. Русалки, наряженные по «моде» сегодняшнего вечера встали полукругом около импровизированной сцены, сооруженной в центре залы. Даже ярко-алая ковровая дорожка возлежала на положенном ей месте. Не хватало только одного действующего лица — Урсула Важного, и я, если быть честной, совершенно не горевала из-за его отсутствия.

Но всему хорошему приходит конец — в моем случае, затишье сменилось бурей аплодисментов, взорвавших тишину подводного мира. Принц с высоко поднятой головой и заведенными за спину руками медленно плыл в сторону огромного хрустального трона, издалека казавшегося красным. Пурпурный свет заката преломлялся сквозь прозрачные стены дворца, отражаясь и ломаясь вторично на гранях королевского «стула». Огненные всполохи так и скользили по нему, путаясь и бликуя, создавая ощущение нереальности происходящего. Огонь в подводном царстве — нонсенс. Жемчужина заискрилась сильнее при приближении «любви всей жизни». Казалось, мгновение и она прожжет под собой дыру, настолько сильными были «эмоции» артефакта. Урсул не торопился занять место и взмахом руки начать церемонию. Медленно и чинно он проплывал вдоль рядов своих подданных, склонивших голову и готовых на все ради своего будущего короля. А как тут «не быть». Если жемчужина своей силой способна уничтожить наше королевство в считанные минуты. А поджарить хвост одной определенной личности — за мгновение. Власти над сушей артефакт не имел, иначе бы сельдям не пришлось платить за «услуги» эльфам и гномам в стародавние времена. Впрочем, других рас, скорее всего, не было бы и в помине.

Итак, противный склизкий червяк плыл мимо привилегированного морского общества, даря улыбки направо и налево, не замедляясь и не прибавляя скорость. Чинное покачивание царственной длани, вытянутой из-за спины с целью приветствия, порядком поднадоело, и я решила занять себя чем-то эдаким, отвлеченным и желательно привычным. Руки слегка подрагивали от ощущения неизбежности, да и сознание не дремало — караулило время, чтобы сбежать в подходящей момент, оставляя бедную меня на растерзание наипротивнейшему и ужаснейшему субъекту во всей Андалусии. Кажется, меня заметили. Урсул немного затормозил и уставился прямо в мои глаза, пытаясь выловить мой блуждающий взгляд. Руки, не подчиняясь приказу мозга, схватили корону, отбрасывая вульгарную и безвкусную подушку в сторону, и, честное слово, без моего ведома, принялись за родное и привычное — рьяное, ритмичное протирание плавных изгибов этого ювелирного изделия. Я была на грани отчаяния. «Мамочка, пусть он подождет коронации со всякого рода объявлениями и предложениями», — мысли плясали ламбаду, подпрыгивая и перемешиваясь, как стайка маленьких гуппи. А я готовилась бесславно шмякнуться в обморок, надеясь отсрочить свою судьбу, пусть таким нетривиальным способом. Урсул все же оказался умнее, чем я думала. Лишь краткий взгляд, тяжелый вздох и секундная заминка показали его отношение ко мне, его решимость идти до конца. Мгновение спустя над красной ковровой дорожкой парил самоуверенный, властный и жестокий принц — будущий правитель, сумевший подчинить себе силу черной жемчужины. Кажется, со мной он собирается проделать нечто подобное. Хвост затрясся сильнее, создавая практически воронку вокруг себя. Руки, подчиняясь всеобщему «веселью», задвигались сильнее, наращивая темп. Еще немного и в короне будет дыра!

Урсул продолжил свое восхождение к трону, я напряженно следила за происходящим, не забывая про работу, а маги, рассредоточенные вокруг жемчужины, сомкнулись в плотное кольцо. Солнце окрасило дворец пурпуром, продолжая свое восхождение в небеса. Одним словом, все при деле.

Итак, церемония началась…

Сельди, собранные в огромной хрустальной зале, благоговейно подняли руки и, тихонько покачиваясь из стороны в сторону, принялись заунывно подвывать. Они изображали шум моря, именно так принято воспроизводить данный священный звук в наших краях. Урсул исторгал звуки вместе со всеми, показывая своим примером тональность. Но мгновение — и шум прекратился. Морские жители замерли в ожидании. Наследник водрузил свой хвост на престол. Матушка А’Креоле замерла по левую руку от принца. Осталось дело за малым — не хватало Великого Хаулоида, папочки будущего монарха и морского царя, по совместительству. Который своим царственным примером должен продемонстрировать поданным преклонение перед властью и силой жемчужины, перед мощью будущего правителя. Слава Святому Урсулу, в наших краях, в отличие от людских, действующего правителя не свергали более ушлые приемники. Морской царь сам освобождал место достойнейшему из сыновей, когда придет время. Правда, в данном конкретном случае, я в этом была не уверена.

— Возрадуйтесь, жители Андалусии! — раздался громкий зычный голос, разбавляя «шум моря». — Пришло новое время! — вот и все, что произнес морской царь, хлопаясь на пузо. Длинный чешуйчатый хвост вытянулся в струну, лоб уперся в мраморный пол. Подданные с тихим трепетным вздохом последовали примеру, но, в отличие от бывшего царя, быстро вернулись в исходное положение. Маги, единственные кто «не преклонил колено», оставаясь стоять подобно памятникам, охраняя великую ценность нашего народа — черную жемчужину.

Интересно, Урсул сцапает жемчужину и приступит к более интересным занятиям или все же произнесет приветственное слово? К счастью, будущий правитель решил произнести вступительную речь, наполненную обилием эпитетов, комплементов и лживых обещаний, которые, естественно, это склизкое существо выполнять не собиралось. Навешав лапши на уши, будущий правитель вальяжно расположился на троне и меланхолично махнул кистью, давая знак к началу церемонии коронации.

Заиграли барабаны, морской народ склонил головы в знак приветствия. А я приготовилась к ритуальному танцу, обещающему быть зрелищным и неповторимым. Внутри разгорелся настоящий огонь из чувств, в считанные мгновения захвативший все мое существо. Страха я больше не чувствовала, лишь всепоглощающий пожар бушевал в сердце, грозясь поглотить меня полностью. Глаза блестели и пылали, отражая все то, что происходило в душе. Я готовилась не просто к танцу — к бою за свою свободу!

Урсул, замерев на троне, приготовился принять корону из моих рук. Его лицо выражало последнюю степень удовлетворения. Слегка сощуренные глаза смотрели на меня с затаенным вниманием и терпением. Склизкий морской червяк наблюдал исподтишка, готовясь к решающему бою. Я прекрасно понимала происходящее и, не придумав выхода из ситуации, просто выполняла свой долг — медленно и аккуратно плыла, зажав в собственных руках золотую корону. Твердый металл холодил тело, вызывая мурашки. А может, это страх стальным капканом охватывал сердце, постепенно сжимая его, замедляя биение, мешая… Дыхание перехватило. Пузырьки воздуха застыли на губах, не желая плыть на поверхность. Глаза неотрывно смотрели на повелителя, жаждущего не только моего внимания, но и власти над всеми глубинами моря. Увы, ничего поделать с этим я не могла, да и не желала — жемчужина выбрала повелителя, сильного и достойного властителя морей и океанов. А наше дело просто и понятно — подчинение и раболепство, да еще, может быть, восхищение царственной особой, прибравшей к рукам всю власть океана за считанные месяцы.

Фанфары вновь огласили стены подводного замка, набатом прозвучав в моей голове. Бедная корона чуть не выпала из рук, настолько неожиданным событием стал для меня этот бой. А сама рыбка, в моем лице, затормозила, прекращая движение, сбиваясь с ритма, отбиваемого хлопками сельдей, наблюдающих за коронацией. Первой в нашей колонне плыла Флибустьера, за ней следовала я с короной. Шествие замыкала серебристая сельдь — маг, имени которой я не знала. Маги не жили во дворце, будучи защитой королевства, они обитали на границах Андалусии. Колонна из сельдей, плывущая нам на встречу, состояла из сильнейших магов, обладающих ярчайшей искрой дара. Их пригласили на коронацию из разных уголков страны с целью защиты наследника до момента обретения силы и мощи жемчужины. Все сельди-маги были белы и прозрачны, как лед в Белом море — северной области Андалусии. Голубоватые огромные хвосты украшал прозрачный бесцветный плавник. Пышные гладкие волосы, стянутые зеленой лентой, поблескивали серебром, а в глазах мерцал лед — холодный, бесчувственный, мертвый. Эти глаза пугали и в то же время завораживали, привлекая внимание какой-то неправильностью, неестественностью, несуразностью.

Маги, не совершая резких движений, стройными длинными рядами плыли в нашу сторону — вот она неизбежность во плоти. Их гладкие серебристые тела мерцали в рассветном солнце, отражая красные блики, освещая мертвым огнем все пространство. Корона и жемчужина должны соединиться в единое целое. Раньше артефакт прибывал в скипетре Великого Хаулоида — умного, расчетливого правителя Всея Морей. Но сделав свой новый выбор, жемчужина выпала из оправы, опалив контур вокруг себя, и была помещена во временное хранилище под охрану магов. Новый правитель предпочитал украшения более показательные что ли, он бредил всевозможными безделушками и, удивительно, как светлая мысль — поместить жемчужину в перстень — не пришла ему в голову. Но факт остается фактом — для коронации была изготовлена чудесная золотая и, на удивление, простая по своей форме корона. Четкие и плавные линии делали ее практически не заметной в пышной копне волос. Ой, кажется, выдала себя с головой. Хотя в моем положении примерка будущей священной реликвии нашего народа скорее не преступление, а попытка ощутить что-то недоступное, незримое и, увы, недостижимое — ощущение власти. Одним словом, это ювелирное изделие нравилось мне безумно, и я даже оценила вкус будущего правителя. Ведь меня в свое время так же выбрали… и приговорили, не обратив ни малейшего внимания на мое «нет». Не будем о грустном, в конце концов, еще не вечер. Да и план наше все — может быть, и удастся улизнуть, да и Урсула Важного никто под венец не гонит. Может быть, принц потерпит с объявлениями, коронацию отпразднует, а там… и передумает. Все-таки такие горизонты открываются перед глазами. Мысленно подбадривая себя, слегка воспряла духом и взглянула на будущего правителя. Тусклые блеклые серые глаза блестели фанатичным блеском. Серебро волос мерцало и искрилось красным, придавая русалу воинственный вид. Хищная улыбка медленно расползалась на узком бледном лице, обнажая острые мелкие зубы. Мамочки!

Этот взгляд предназначался мне!

Наш стройный ряд, состоящий из трех русалок, облаченных в зеленые одежды, соприкоснулся с «делегацией» белых бесцветных сельдей-магов в подобнейших одеяниях. Плавно, стараясь следовать заранее отрепетированному сюжету, мы изобразили обнимашки и, проворачиваясь вокруг оси в ритм с хлопками из «зала», соединились в один очень длинный ряд. Позади меня оказался маг с жемчужиной, а впереди — магиня с серебристыми длинными волосами. Наша делегация двинулась дальше, периодически подбрасывая плавники в приветственном па и виляя хвостами для зрелищности. Наверное, я перестаралась, изображая заученные движения.

Принц не отрывал от меня похотливого взгляда, раздевая глазами и, кажется, облизываясь. Тошнота подступила к горлу, заставляя попятиться назад и упереться филейной частью в тело мага, следующего за мной с жемчужиной в руках. От резкого и неожиданного толчка круглая черная «горошина» не удержалась на подушке в специальном, предназначенном для нее углублении и с громким дзинь-дзинь прокатилась по мраморному полу дворца. Бедные маги, вытаращив глаза, мгновенно принялись махать руками, совершая лишь им ведомые пассы. Сельди, наблюдающие за процессом, замолчали, и лишь тихий мелодичный звук разрывал тишину, опустившуюся на нас. Я была в шоке, и, если честно, не сразу сообразила, что натворила. А вот когда сообразила — решила провалиться сквозь каменный пол, лишь бы спрятаться от всеобщего порицания. Жемчужина продолжала скакать, не поддаваясь на уговоры и игнорируя магию, посланную ей в след. Я аккуратно наблюдала за происходящим, замерев как вкопанная на месте и надеясь на чудо. Руки с зажатой в них короной задрожали и, кажется, совсем не специально отпустили золотую безделушку, которая в насмешку надо мной покатилась в след за жемчужиной. В такое совпадение никто не поверил. Злобный визг вспорол тишину зала:

— Диверсия! — в разнобой завопили маги.

— Змеюка! — крикнула «добрая» царица А’Креоле. Сильно надеюсь, что эти слова не предназначались мне.

— Жемчужина, — тихо прошипел Урсул, надеясь на помощь в отлове сбежавшей драгоценности и, видимо, не дождавшись оной, бросился на поиски сам. Вслед за несостоявшимся правителем бросилась его матушка и папенька, до сих пор возлежащий на полу в позе морской звезды. Нет, а мы что — хуже?. В смысле, остальные сельди, до селя наблюдавшие за ретивыми скачками, то есть поисками, бросились на помощь, сметая все на своем пути, в том числе и зазевавшихся. Ну, или засмотревшихся. Меня, пребывающую в ступоре, одним словом!

А я, движимая чувством самосохранения, аккуратненько и незаметненько двинулась по стеночке. Нет, а что мне оставалось делать?. Удачное время для побега, не находите?. Вот и я думала также, особенно после речей магов и нависшего надо мной обвинения в государственной измене. К стеночке я все-таки прислонилась с целью перевести дух и уже намеревалась плыть, куда глаза глядят, лишь бы подальше, как услышала тихий шипящий звук:

— Стоять, — Урсул Важный отвлекся от занимательной игры в «кошки-мышки» и в данный момент сверлил меня злобным взглядом. — Мы еще не закончили, — грубо гаркнул он, вгоняя меня если не в депрессию, то в состояние определенно сходное по эмоциональной составляющей.

— Мы ещё и не начинали, — ответила. Терять-то все равно нечего. И именно в этот момент, когда практически решалась моя судьба, я ощутила странное течение, этакую волну в внутри толщи жидкости. Не успев додумать собственную мысль и даже пискнуть от разочарования, я была отброшена назад, больно ударившись о мрамор пола, и пропахав по камню добрый десяток метров. «Кажется, у меня больше нет носа!» — мелькнула незатейливая мыслишка, а дрожащие руки потянулись к бедной изувеченной плоти. Кровь толстой струйкой текла из носа, мгновенно перемешиваясь с соленой водой родного океана. Лицо горело и щипало, но больнее всего было сердечку, которое скакало как заведенное в моей груди. Тихо всхлипнув и изловчившись, я повернулась на спину и приподняла помятое тело.

Кажется, нас таких много. Очень-очень много. Тела сельдей валялись в беспорядке вокруг меня, смятые, сломанные, как брошенные куклы, русалы замерли в неестественных позах, распластавшись на холодном мертвом мраморе. Но, самое страшное, никто не шевелился и не издавал ни звука. Пугающая, мертвая тишина опустилась на зал, заставляя тихонько сжиматься в комок и повторять одно единственное слово:

— Мамочка, — шептала я, зажимая рот обеими руками. Страх окутал сознание липкой паутиной. Я боялась даже вдохнуть, наблюдая картину, представшую предо мной во всей «красе». Где-то рядом шевельнулось тело мага, пугая меня. Спустя мгновение отовсюду послышались шорохи, шум, стоны.

— Слава Святому Урсулу, живы! — вырвалось из груди. На дрожащих плавниках я приподнялась, намереваясь плыть на помощь, но тихий знакомый голос произнес:

— Не так быстро, икорка! — говорившего я не видела, но чувствовала колебания воды аккурат прямо за спиной. Незнакомец замер и, судя по ощущениям, не делал ни единого движения, но я побоялась ослушаться, замерев в той самой позе, в которой застал меня говоривший. Горячие шершавые руки неожиданно опустились на шею, не давая обернуться, если возникнет желание.

— Рыбка, а ты ничего! — завораживающе проворковал неизвестный субъект, примостившийся сзади. — Вблизи ты ещё притягательнее, так и хочется прогуляться в одно не столь отдаленное местечко! — мне откровенно хамили, намекая на воздушную комнату, но уточнять местонахождение этого загадочного места, упомянутого в разговоре — мало ли, плохо думаю о благородной сельди — почему-то желания не возникло. Я молча внимала, замерев в твердых руках, и старалась не двигаться. И даже пыталась не дышать, чтобы не привлекать излишнего внимания в тот момент, когда злые сильные пальцы сомкнулись на моей гортани.

— Моб, отпусти ее, — злобно произнес, по всей видимости, ещё принц. Урсул нарисовался на горизонте как нельзя кстати. Вид он имел потрепанный и несчастный. Зеленый камзол на широкой груди радовал дырами и проплешинами, оставленными огненными искрами, скорее всего, магического заклинания.

О, так меня пленил старший братец — тот самый, которому пророчили жемчужину и корону повелителя в придачу, ну, или что он там захочет… Подлый предатель с подходящим имечком. Как знали мама с папой, называя красавчика-сыночка в честь злобного краба-паука, довольно распространенного в нашей морской полосе.

— Не могу, братишка. Она мне нравится, — отлично подшутил над братцем, имеющим определенные виды на меня. — Не мешай, противный. У нас тут обсуждение похода в одно не столь отдаленное местечко, — нет, разговор, конечно, мне нравился больше по сравнению с неудачной попыткой «взлететь», но воодушевления или желания отвечать не вызывал. А вот желание ползти, подобно склизкому морскому червяку, возникло, разрушая гордость и преграды, быстро нарисованные сознанием. Аккуратно приподняла плавник и попыталась отодвинуться. Мало ли, нахождение моей персоны в данном месте, да во время такого душещипательного разговора, не является жизненно необходимым. Но, увы, горло сдавили сильнее, лишая возможности не только здраво мыслить, но и нормально дышать.

— Отпусти, — зло прошипел Урсул.

— Не могу, — хмыкнул Моб и резко, неожиданно вернул в вертикальное положение. Кажется, у меня нет не только носа, но и тонкой лебединой шеи. Как же больно. Тихий, едва слышный стон вырвался из груди. Старшему принцу этого показалось мало и он, притянув меня к себе, приобнял за талию, болезненно стиснув ее. А что я?. Воздуха как не было, так и нет. Повисла на его руках, не собираясь оказывать сопротивление. То, что происходило сейчас в хрустальной зале, было не что иное, как диверсия. Я, в принципе, это осознала и впечатлилась. Но борьба за власть, включая сложные перипетии, связанные с событием коронации, никогда меня не интересовали. Да, я — жертва, попавшая в жернова предвыборной гонки. Стоп, постойте. Жемчужина уже сделала свой выбор или нет?

— Хочешь обмен — полудохлую селедку на жемчужину? Я угадал? — вальяжно произнес Урсул, попутно приобретая расслабленную позу. Куда только делся весь боевой задор, злобный голос, да и воинственный вид в целом?. Спасибо, и про меня не забыл. Сравнение с тухлой тушкой мелкой рыбешки именно то, что мне прямо необходимо в данный момент… для поднятия боевого духа, не иначе.

— Не то чтобы очень, — парадируя братишку, заявил Моб, прижимая крепче к себе мое несчастное тельце. Мне помяли каждую чешуйку на хвосте, сплющили плавник и испортили тщательно уложенный хвост, обрекая бедную сельдь на участь шпрот в собственном соку. Между прочим, ощущение было именно такое — маринад он и в Андалусии маринад.

— Тогда отпусти! — взвился Урсул. Наш морской наследник, конечно, не любил неисполнение собственных приказов. А в данный момент так громко скрежетал зубами, что я даже сквозь толщу воды слышала противный скрип. Ух, того и гляди пострадает не только моя шея, но и чьи-то острые зубки.

Пока потомки царственных особ пререкались, пытаясь поделить то ли власть, то ли мое бренное тело, я рассматривала полуразрушенную залу. Кое-где сельди предпринимали попытку подняться с каменного пола, другие же уползали, пытаясь спасти свои тела, третьи оставались без движения, но так или иначе помогать конкретно мне никто не торопился. Урсул замер каменным изваянием на расстоянии пары шагов, прямо напротив брата и сверлил того недовольным злым взглядом. И пусть оба принца обладали силой дара в той или иной степени, сражаться на магической дуэли они не торопились, предпочитая прожигать друг друга, а заодно и меня, злобными взглядами. Куда уж проще?. Наследник сильнее всех в Андалусии, раз жемчужина предпочла его, а стало быть, ему ничего не стоит накостылять братцу «крабу» и отправить восвояси, не соло нахлебавшись. Но Урсул медлил и не собирался вызволять меня из цепких потных ладошек супостата, предпочитая тратить время на уговоры и не обращая внимания на неудобства, испытываемые его «второй» половинкой.

— Жемчужина принадлежит мне по праву! — не выдержав накала страстей, взвизгнул Моб, громко и зычно крикнув в тишину моря. Такой визг не то что раненных поднимет, но и мертвого с того света вернет. Кстати, о покинувших нас?. Где же маги? Где грозные защитники жемчужины и нашего правителя? Почему это я отдуваюсь за всех? Аккуратно, не привлекая внимания, попробовала осмотреться. Нашла что искала — маги ровной колонной возлежали вблизи разрушенного трона и тихонечко посапывали. Нет, но почему я не удивлена? Желание кинуть в кого-нибудь из них драным, рваным башмаком, недавно найденным мной на просторах родины, оформилось в голове, но необходимый инвентарь валялся где-то в районе моей комнаты, да и руки, увы, были заняты коварным захватчиком. Постойте-постойте. Шея моя, да, находилась в плену, а вот конечности, больше напоминая плети, висели по двум сторонам от тела, впрочем, где и положено им находиться. Они были свободны и целы. И этот неоспоримый факт давал огромный шанс на спасение. Спокойствие, А’Соль, воспользоваться руками ты сможешь лишь раз, скорее всего. И либо у тебя получается, либо твои рученьки окажутся там же где и шейка — в плену старшего братца Урсула. И тогда уже никто тебе не поможет. Нет, конечно, надежда всегда есть, например «слизень» решит заступиться за честь и достоинство своей «невестушки», и все-таки сразится с захватчиком. Но судя по развитию событий, эти два принца договорятся не раньше, чем рак на горе свистнет. А значит, спасение лишь в моих собственных руках в прямом и переносном смысле!

— Жемчужина моя, — прервав мыслительный процесс, наконец, произнес Урсул. Ох ты, батюшки. Сколько слов!

— Уже нет! — противно оскалился Моб. Старшенький явно что-то знает! — Русалка, кстати, тоже. — И кто поможет тебе братец? Белые рыцари спят и не собираются спасать свою принцессу?

Урсул предпочел не отвечать на оскорбление, лишь мельком посмотрел на магов, в ответственный момент в унисон затянувших звонкую руладу. Да, у них богатырский сон, навеянный явно чем-то магическим. Ну, хотя бы не убил цвет нашего общества. Защитники все-таки!

— Звездная пыль, — зло произнес Урсул, безрезультатно пытаясь справиться с эмоциями, проступившими на лице, которое отчего-то стало похоже на красную перезрелую сливу. Я никогда не пойму этого субъекта. Куда уж проще сразить Моба в честном магическом поединке?. Нет братца — нет проблем. Но, если честно, я уже сама с трудом верила в такой исход событий. Урсул всегда отличался мерзким противным характером и подлой натурой. И одно я знаю точно — если бы мог устранить соперника, не задумываясь, сделал бы это. А раз Моб ещё дышит, значит, что-то пошло не так. И я, кажется, начинаю догадываться что!

С магами все ясно. Диверсия готовилась заранее и план у Моба, каким бы тюфяком он не выглядел, имелся отменный. В момент нашего ритуального танца, именно тогда, когда маги и фрейлины соприкасались хвостиками и отплясывали на благо родины и наследника, в частности, расчетливый Моб распылил сонное вещество — Звездную пыль — и намеревался стащить жемчужину, попутно отправив к праотцам половину высокопоставленных сельдей королевства. Маги и, судя по всему, фрейлины, спокойно почивали вблизи трона, забыв о своих прямых обязанностях. Приглашенные не могли сопротивляться Мобу — сильному магу, как и все в правящем роде, поэтому первые попали под раздачу в момент борьбы за жемчужину. Единственный, кто мог дать отпор сейчас, стоял предо мной и усиленно жевал нижнюю губу, по всей видимости, раздумывая над сложившейся ситуацией. И, самое странное, не предпринимал никаких действий, чего нельзя сказать о Мобе.

— Конечно, — тихо произнес подлый принц. — Звездная пыль совершенно проста в использовании, — тихий смех огласил залу. Да, этот сонный порошок матушка любила вдыхать вместе с водой перед сном, таким образом, борясь с бездельем и депрессией, мучившими ее периодически. В больших дозах это сильное снотворное могло усыпить лошадь, но главное свойство этого лекарства в том, что в нем не было ни капли магии. Да, да. Маги его не почувствовали и не смогли отразить нападение.

— Ты ее не получишь, — решил ответить на выпад Урсул. Если честно, хотелось какого-то действия. Мордобой, в принципе, подошел бы. Но, увы, принцы продолжали трепаться, перетягивая одеяло друг у друга и попискивая: «Моя!». И это утомляло. А если учесть неудобную позу, в которой затекла шея и жутко болела спина, то ещё и раздражало. Не удивительно, что погрузившись в собственные ощущения, я немножко упустила суть разговора. Впрочем, самое интересное я все же услышала.

— Мне не нужно ее искать. Она сама нашла меня! — гордо произнес Моб, сильнее прижимая меня к себе. О, речь обо мне что ли?. Так я ни при чем. Честное замороженное!

— Горы. Горы осколков! — довольно произнес Урсул. — Без меня тебе ее не найти!

А ведь он прав. Моб, не думая о последствиях, расколошматил половину дворца, а именно, главную хрустальную залу. Осколки хрусталя, конечно, мало напоминали черный жемчуг, но вот магические светильники, парившие под куполом строения, украшались исключительно черным и белым жемчугом. И именно он в изобилии после «катаклизма» беспорядочно покрывал мрамор пола. Осколки хрусталя, мрамора, куски трона и жемчуг образовали одну сплошную кучу малу, делая поиски артефакта практически нереальными. Да и жемчужина не лыком шита. Древний артефакт умеет постоять за себя. К примеру, несколько столетий назад эта наделенная магией вещица сумела уничтожить целое войско захватчиков, преобразуясь в мощнейшее цунами, уничтожившее все корабли нападающих.

— Попробуй найти черную жемчужину среди тысячи ей подобных! — добавил А’Урс. — И учти, свою магию эта вещица покажет только мне!

А наследник-то умен. Все спланировал. Когда только успел?. И приказ жемчужине послал и тушку свою скользкую спас. Моб подозрительно молчал и лишь злобно усмехался. Но, все же решив прояснить ситуацию, вальяжно произнес, растягивая каждое слово:

— Моя дама позаботилась и об этом, — и погладил меня по курчавым белобрысым волосам. Это на что это намекает гаденыш? Я попыталась пискнуть хоть что-то в свою защиту, но язык, прилипший к небу, стиснутая шея и полуобморочное состояние не дали произнести ни звука.

Моб, довольный произведенным эффектом, медленно и аккуратно отодвинул лямочку зеленого бюстика, чудом уцелевшего в этой бойне. Черная, как смоль, искрящаяся магией, жемчужина преспокойно покоилась рядом со стратегически важной частью моего тела и не собиралась мимикрировать под обычный жемчуг. Мамочки, артефакт преспокойно лежал на моей груди, прижатый лифом. Урсул солгал. Никакого единения с этой шустрой вещицей, успевшей в пылу борьбы, закатиться ко мне в лиф, у него не было. А значит, не было никакого выбора, признания, подчинения силы… Этот склизкий типчик обманул всех и вся, по всей видимости, не без помощи сообщников. Просто такое в одиночку провернуть не возможно. Мысли скакали как заведенные, пытаясь оформиться во что-то умное и членораздельное. Но, увы, сосредоточиться не получалось — не то состояние, поза, момент. Но я все же пыталась разобраться в происходящем. Впрочем, ситуация сложной не казалась, а все дорожки вели к одной выдающейся личности, той самой, кому было просто необходимо возвести на престол Урсула. Да, мамочка гнусного наследника очень сильно постаралась. Обойти девятерых принцев, думаю, не просто. Но на ее стороне была самая мощная фигура на этой шахматной доске — морской царь. Только вот что делать мне с внезапно приобретенным знанием. Конечно, лучше помалкивать и по возможности уносить хвост как можно дальше. Иначе не то что хвост, кости унести возможности не представиться. Моб позаботился о моей судьбе — теперь я как-никак сообщница преступника, и неважно, что правда на его стороне. Судить-то будут не за правду, а за деяния наши, в данном конкретном случае за предательство родины и наследника престола, в частности. Утвержденного наследника. А доказать причастность данного типа к черным делишкам и не правомочным действиям сложно, нереально, нам не по зубам. Кстати, некоторые и пытаться не будут!

— Ты! — неожиданно взвизгнул Урсул, тыкая в меня длинным указательным перстом. — Змея!

Да я полуживая, практически лишенная сознания, гордости, чести и свободы передвижения от неожиданности подскочила в руках Моба. И, между прочим, сделала больно только себе — конечности старшенького принца вонзились в незащищенную плоть очень-очень глубоко, перекрывая остатки доступной жидкости, насыщенной живительным кислородом. Попытка возмутиться вышла боком, а в плане было ещё поскандалить и попробовать отстоять свою непричастность к заговору. Но, увы, на нервном движении все потуги и закончились. Бедное тело сжалось в конвульсиях, а сознание тихонько пропищало: «А’Соль, предатели долго не живут!»

— Эта рыбка попалась на мой крючок, — довольно произнес Моб и ослабил хватку. Дышать стало не в пример легче. Сопротивляться или доказывать свою непричастность расхотелось. Подумаешь, предатель. Это я как-нибудь переживу, наверное. А вот папа с мамой… Стало так горько и обидно. Ладно, я, может быть, и заслужила свою судьбу, но родители ни в чем не виноваты. Если я сейчас что-нибудь не придумаю — клеймо изменника родины мне обеспечено, и ещё не известно, как этот прискорбный факт скажется на моих родных. Пока Моб наслаждался минутой славы, подразнивая Урсула, я тихонько разведала обстановку. Помочь мне и вправду некому — все живые существа отправлены за уцелевшие хрустальные стены, маги и фрейлины спокойно посапывали в своем углу. Пусть так и своеобразно, но Моб все же позаботился о своем народе, удалив на безопасное расстояние на время поединка. Что ж, пора действовать — я прекрасно отдавала себе отчет, что после задуманного, может быть, и не выживу, но поступить по — другому не могла.

Вдох-выдох. Резкое движение рукой и тихое дзинь-дзинь. Головы принцев одновременно повернулись в сторону удаляющегося звука. Черная жемчужина, подобно маленькой горошине, покатилась по мраморному полу, издавая такой приятный моему слуху звук. Дзинь-дзинь-дзинь. Продолжала удаляться иллюзия власти, помахивая принцам прозрачной кистью. Теперь дело за малым — выжить. Старшенький Моб с перекошенной физиономией резко оттолкнул мое тело в сторону, спасибо, что не сломал тонкую шейку, и припустил вслед удаляющемуся артефакту. Урсул, не будучи дураком, повторил его маневр, скаканув за братцем, как ретивый морской конек, цокая хвостом по холодному мрамору полу. И лишь я, подобно сломанной кукле, валялась на полу и пыталась прийти в себя. Странное ощущение опустошенности, ничтожности и разрушающей слабости охватили тело, разрывая на куски сознание. Мне не хотелось жить в этом мире, наполненном ложью, несправедливостью и властью, недоступной такой, как я. Я хотела перемен. Как никогда в жизни я хотела перемен.

Жемчужина продолжала удаляться с немыслимой скоростью, пытаясь «сбежать» от недостойных преследователей ловко преодолевая препятствия, возникающие на пути. Два брата-акробата не отставали, пытаясь нагнать «беглянку». И я, немного подумав, решила присоединиться к их компании. А что?. Плыть, в принципе, можно не спеша, легонько поворачивая плавником. Глубинное течение сделает свое дело, подхватив расслабленную жертву в свои объятья. Заполучить жемчужину не было моей целью, да и так просто вырвать ее из лап обозленных, жаждущих власти, магов-принцев получится вряд ли. Но… с чем Святой Урсул не шутит. Поэтому тихонько продвигаясь в сторону доносящегося дзинь-дзинь, я рассчитывала только на то, что меня не заметят в пылу борьбы между собой два премерзких субъекта. Мою персону давно сняли со счетов, а значит, присутствует эффект неожиданности. Конечно, в тот момент я не знала, что буду делать, если удастся обскакать двух могущественных принцев. И уж тем более не предполагала, что будет, попади жемчужина в мои руки.