Я забираю газету на ресепшен, захожу в лифт и нажимаю кнопку своего этажа. Двери открываются, я вхожу в кабинет своей секретарши Элизы. Она странно на меня поглядывает.

— Твой брат здесь, — говорит она.

Я не на минуту не останавливаюсь.

— Дом или Шейн?

— Ни тот и ни другой.

Я поворачиваюсь к ней.

— Что?

Она приподнимает брови.

— Он сказал, что он твой брат.

Я ошеломленно смотрю на нее, честно говоря, у меня редко появляется такой взгляд. Это она серьезно?

— У меня только два брата.

— Наверное, но его зовут Тайсон Иден.

— Что?

— И он утверждает, что он твой сводный брат.

От изумления я качаю головой. Мир полон мошенников, и некоторые из них очень любым способом подобраться ко мне.

— Он показал тебе какое-нибудь удостоверение личности?

— Нет.

Я хмурюсь.

— Где он сейчас?

— В вашем кабинете.

У меня взлетают брови.

— Ты впустила постороннего человека в мой кабинет? Человека, который даже не показал тебе никакого-удостоверения личности?

Она кивает, готовая прыснуть от смеха.

— Да.

Что, черт возьми, происходит? Я подхожу к двери, открываю и останавливаюсь, как вкопанный. Неудивительно, что Элиза проводила его ко мне в кабинет и оставила здесь одного. Дерзкий ублюдок восседает в моем кресле, положив скрещенные ноги на мой стол. Несмотря на достаточно холодную погоду, готовую заморозить вам яйца, на нем одет цыганский жилет со шнуровкой. Грудь и руки покрыты татуировками. А лицо… словно я смотрюсь на себя в зеркало.

Отец, ну ты и старый кобель!

Я прислоняюсь к двери.

— Ты сидишь в моем кресле.

Он не улыбается.

— Похоже, что так.

— Также выглядит похоже, что ты не только что понял, что мой сводный брат.

Он кивает.

— Точно. Я проклинал тебя, отца и всю твою семью всю свою жизнь.

— Не хочешь просветить меня, почему?

Он пожимает плечами.

— Твой отец обрюхатил мою мать и оставил ее без денег, без поддержки.

— Он точно был не самым ответственным отцом.

Он выглядит так, будто вот-вот блеванет.

— Как-то я даже был у вашего дома. И видел, как он изображал из себя счастливого семьянина с тобой и твоими братьями, и сестрой.

Я хмурюсь.

— Когда ты узнал о нас?

— Когда мне было шесть.

Я с любопытством смотрю на него.

— Почему пришел сейчас?

— Мне нужна помощь.

Я смеюсь. Мне нравится этот парень.

— Видишь ли, если бы мне нужна была помощь от брата, я бы не стал класть ноги на его стол.

— Нет, ты бы не стал. Ты просто бы сжег все здание.

Я впечатлен. Он хорошо проделал домашнюю работу.

— Это больше похоже на стиль моего брата, но думаю, что я тоже был известен нечто подобным.

Он опускает ноги на пол и подходит ко мне. Он ростом, как Шейн, но строением тела Дома. Папино телосложение. Он стоит прямо передо мной. Вокруг его глаз замечаю мелкие морщинки, как правило они появляются, если часто от щуриться от солнца. Он смотрит мне в глаза и в эту секунду я понимаю, что мы станем хорошими друзьями, ему многое пришлось испытать в жизни.

— Ты мне поможешь? — спрашивает он.

Я улыбаюсь.

— Всегда опасно соглашаться помочь кому-то, когда даже не знаешь в чем, но да, я не отказываюсь. Мы кровные братья. Конечно, я сделаю все, что в моих силах для тебя. Садись и расскажи мне, что случилось.

Я закрываю за собой дверь и направляюсь к бару.

— Могу я предложить тебе что-нибудь выпить? Кофе? Виски?

— Виски, — отвечает он, опускаясь на один из стульев перед моим столом.

Я беру хрустальный графин и наливаю нам двойную порцию, хотя сейчас только восемь утра. Протягиваю ему стакан, он забирает его. Я замечаю, у него мозолистые руки. Он много работает своими руками. Я обхожу стол и опускаюсь в свое кожаное кресло, которое все еще сохранило тепло его тела.

И эту секунду думаю о своей бедной матери. Даже из могилы отец способен причинить ей очередные страдания. Ладно, об этом я подумаю позже, когда решу существующую проблему. Я звоню Элизе и прошу ее ни с кем не соединять.

Затем откидываюсь на спинку кресла и смотрю в лицо, которое так похоже на мое. Мы настолько похожи, что кажется таким странным, за исключением того, что он выглядит более загорелым, и у него добрые глаза. Он не прошел через то, что пришлось пройти мне.

— Итак…

— Для начала я должен сказать, что дело касается одного ублюдка, который даже более безжалостный, чем ты, — говорит он.

— Сомневаюсь в этом. — Тихо посмеиваясь отвечаю я. И он выдохнул, словно освободился. Бедный парень. Похоже он влип в настоящие неприятности. Должно быть из-за девушки.

— Короче говоря, Тони Джексон преследует меня, потому что он считает, что я забрал его девушку, хотя по правде говоря, я познакомился с ней первым. Потом мы расстались на какое-то время, видно так распорядилась судьба, и опять случайно встретились два дня назад.

У меня взлетают брови линии роста волос. Я определенно не ожидал, чего-то подобного.

— Ты забрали женщину Тони Джексона?

— Она не его женщина, — рычит он, сверкая глазами. — Она — моя. Он силой заставлял ее остаться с ним. Она не хочет с ним жить и видеть его. Она любит меня. Кроме того, она — мать моего сына.

Я потираю лицо ладонями. Тони Джексон — полный отстой и задница. Он не обладает не властью, не силой. Без своего отца он давно бы уже сидел. И его подельники во многом себя запятнали, но… Я делаю глоток виски. Да, прошло достаточно много времени с тех пор, как я пила в такую рань.

— Как насчет того, чтобы рассказать мне полную версию своей истории?

Я внимательно слушаю, пока Тайсон рассказывает мне о своей Иззи, и как они познакомились. Я замечаю, как тут же смягчается его взгляд, когда он говорит о ней. Я даже чувствую его горе от потери его лучшего друга, как он боролся за его жизнь и как, в конце концов, потерял его. А потом как он случайно снова встретился с ней, как узнал о своем сыне, и выяснил, что за парень, с которым она жила, что он был гангстером, которого усиленно защищал судья отец.

— Где сейчас твоя семья? — Спрашиваю я.

— Я спрятал их в Хаунслоу в цыганской деревне.

Я улыбаюсь.

— Мудрый шаг. Я бы сделал то же самое.

Он наклоняется, положив руки на стол.

— Я знал, что Тони никогда не посмеет сунуться в эту деревню, это твоя территория. Даже если Тони знает, где они скрываются, он все равно не посмеет ступить на твою территорию. Тем не менее, он узнал, где я живу, и он послал ко мне трех головорезов.

— Но ты видно хорошо позаботился о них, судя по тому насколько здоровым и цветущим ты выглядишь! — бормочу я.

— Да, кое-что пришлось вспомнить из юности. — А потом его челюсть сжимается. — Но я не смог спасти своих лошадей. Эти ублюдки порезали их, я не успел.

— Они порезали твоих лошадей? — Не знаю, почему я так удивляюсь, но именно этим люди Тони и занимаются всю жизнь.

— Они убили моих лошадей, — тихо повторяет он. В его голосе нет эмоций, но жилка на его скуле дергается. Я знаю этот взгляд. Он означает только одно — месть, он хочет отомстить.

— И ты хочешь, чтобы я решил твою проблему с Тони? — аккуратно интересуюсь я.

— Нет, я сделаю всю грязную работу сам. Я хочу, чтобы ты присмотрел за Иззи и Кристофером, чтобы они были в безопасности, если со мной что-нибудь случится. Если у меня не получится.