Двадцать семь лет назад.

https://www.youtube.com/watch?v=SF0mG2TtGvw   Я прощаю тебя.

Я живу со своей семьей в доме, сделанном из глины и сена. Очень маленьком домике, но в нем есть все необходимое. Есть чайник на черной плите, есть чашки и тарелки на полках. Зимой всегда есть дрова для камина, и все время звучит смех, круглый год.

Мама сидит за столом, готовит для нас еду. Дедушка кемарит перед телевизором. Идет какой-то старый черно-белый фильм. У нас нет электричества, но мой отец подключил провода к сети, и мы крадем оттуда электричество. Это опасное занятие, поэтому мне не разрешается ходить рядом с этими проводами. Мои братья работают на земле с папой.

Когда я вырасту, я тоже буду работать на земле.

Моя бабушка собирает яйца в сарае и чистит курятник. Мы держим молодых курочек в деревянных ящиках. Им там уютно и хорошо, тепло, но мне больше не разрешается ходить туда. С тех пор, как я случайно очень сильно сжал одну курочку, и она задохнулась, умерла, тогда мне и запретили заходить в сарай.

Мне очень грустно, потому что я знаю, что отец был очень на меня рассержен. Он подумал, что я проявил жестокость к беспомощному животному и накричал на меня, сказав, что стыдится моего поведения. Настоящий мужчина ни за что не обидит беззащитное существо. Так поступают только трусы.

Я пытался ему объяснить, но он не хотел ничего слышать. Рассерженный он ушел на улицу, но мама все поняла. Она знала, что Мишка — моя любимая цыпочка, что я люблю ее, и я попытался любить ее еще сильнее. Вместо того, чтобы сварить Мишку, она разрешила мне ее похоронить на задворках дома. Я плакал, когда моя мать обнаружила ее неподвижное, безжизненное тело на полу сарая.

Своей неосторожностью я убил то, что так любил, что так было дорого для меня.

— Мама, куда делась Мишка?

— Мишка отправилась туда, куда отправляются все невинные существа. На небеса, — сказала она.

— Что такое небеса? — Всхлипывая, с любопытством спросил я.

— Ну, раз она была курочкой, небеса — это большие пастбища. Там нет клеток. Никто не крадет яйца. Все кормушки полны семян, а земля полна сочных червей. Там нет лис, она может даже оставаться на пастбище всю ночь, чтобы увидеть Луну, если захочет.

Я нахмурился.

— Но, мама. Насчет червей? Их едят даже на небесах?

На мгновение мама была поставлена в тупик моим вопросом, а потом сказала:

— Только плохие черви идут в куриные небеса, чтобы их навсегда съели. Хорошие черви отправляются в рай, где нет кур, которые их могут съесть, и они могут жить счастливо в богатой земле и с солнцем.

Я счастлив, решив, что мы живем в справедливой вселенной. Делай добро, и ты будешь вознагражден. Делаешь гадости и тебе будут гадости в ответ.

— Хорошие люди идут к хорошим людям в рай, когда умирают?

— Да, мой медвежонок.

— Ты тоже попадешь в рай, мама?

Она усмехнулась.

— Надеюсь.

— Что такое рай для хороших людей?

— Ну, в священном писании сказано, что в раю — самый красивый сад, который можно себе представить. Там кругом зелень, прохлада и везде есть проточная вода. Сады, полные фруктовых деревьев, ароматные полевые цветы, и ангелы приветствуют тебя у ворот. Там никто не работает. Всегда есть еда. Все всегда счастливы и нет печали.

Я с трепетом слушал маму.

— Вся наша семья попадет туда?

— Если мы все хорошие, я не понимаю, почему бы и нет?

— Но… как же Мишка? Я убил ее.

Мама взяла меня за руку.

— Это был несчастный случай, медвежонок. Тебя не будут судить за это. Мишка знает, что ты любил ее, и Бог тоже знает.

Я нахмурился.

— Это Бог папы или твой знает?

— Папин и мой Бог один. Ты зовешь меня «мама», папа зовет меня «дорогая», а бабушка зовет меня «Нура».

Я говорил, что мой отец серб, а мама боснийка? Мой отец христианин, а мать мусульманка, но это не помешало им полюбить друг друга. Они влюбились в друг друга с такой страстью, что бабушку аж тошнило от их любви.

Позже, в тот же день я положил фиолетовый цветочек на могилу Мишки и пошел по своим делам. Мне пришлось собирать дрова, лазать по деревьям, скользить вниз по грязевому берегу с моими друзьями, гонять на велосипеде несколько миль, ловить мышей… жизнь была хороша, вы понимаете, о чем я.

Это было лучше, чем рай для хороших людей.