Марлоу

Берилл только что ушла, а я сидел, глядя в стакан с виски, когда вдруг открылась входная дверь. Я поднял взгляд — и вот она, прекрасная богиня.

Мгновение мы просто пристально смотрели друг на друга. Я вздрогнул и из-за своего волнения, и из-за её странного блеска в глазах.

— Как вы сюда попали?

Она пожала плечами.

— Берилл. Надеюсь, вы не против. Мне бы не хотелось, чтобы у неё были неприятности.

«Что ты здесь делаешь?» хотел я спросить, но не смог. Весь мир растворился в никуда. Здесь были только я, она и этот кабинет, и мы висели на волоске, на краю Вселенной. Я уставился на неё, как будто находился во сне.

Она двигалась ко мне не спеша и извилисто: каждый шаг был как движение танца семи покрывал. Развязав пояс мехового пальто, она небрежным движением подвигала плечами. Оно сползло, упав на пол с мягким стуком.

Под ним на ней было надето простое чёрное платье. Её руки двинулись к затылку. Я услышал звук растегивающейся молнии. Она взялась за ткань платья на плечах, приподняла и позволила ему лужицей упасть вокруг её ног.

Я резко вздохнул. В полумраке моего кабинета её тело было настолько бледным, что светилось на фоне её чёрного нижнего белья. Всё в ней словно кричало. Драгоценно. Сексуально. Таинственно. Запретно. В самом деле, она не казалась реальной. Как будто после того как я оставил её в зимнем саду, она действительно превратилась в своего рода водяную нимфу из мифов.

Она завела обе руки себе за спину и расстегнула бюстгальтер, позволив ему упасть в сторону. Её грудь была округлой с красноватыми ореолами. Как только я их увидел, то сразу захотел прикоснуться к ним губами.

Пальцами она подцепила трусики. Какими бы маленькими они ни были, но они были последним бастионом между мной и способом трезво мыслить. «Не делай этого» я хотел закричать, но моё горло было намертво запечатано. Я хотел видеть, что скрывал этот клочок ткани.

Её руки замерли, а глаза переметнулись к моим. Она посмотрела на меня. И смотреть в её глаза было так же, что смотреться в зеркало. Они были переполнены похотью. Именно чистой, неподдельной, непримиримой, абсолютно нуждающейся в трахе.

Эту женщину нельзя было назвать «динамо». Она не знала, как состроить из себя недотрогу. Её сущность заполнила пространство, а затем её руки стали двигаться вниз. Как бы сильно мне ни хотелось следовать взглядом за ними, чтобы сойти с ума ещё сильнее, я не мог отвести от её глаз. Они были так прекрасны.

Я удерживал её взгляд, пока она не подошла ближе. Лишь до тех пор, пока я не смог противиться этому безумию. Затем я посмотрел вниз. И я, блядь, задохнулся оттого, что увидел. Прекрасная. Мои глаза ласкали её белокурые завитки в средоточие её бёдер. Полностью обнажённая она подошла ко мне, ногой отодвинув стул. Затем проскользнула между столом и мной, и уселась на него. Она расставила ноги по обе стороны от меня и, положив ладони на стол, раздвинула колени. Широко.

Мои глаза раскрылись, как у школьника в кондитерской. Я уставился, прикованный к виду её прекрасной маленькой киски, раскрывшейся и предлагающей все свои секреты, каждый изгиб розовой плоти был моим: смотреть, пробовать, и… обладать. Я смотрел, как густой мёд собирался и медленно скатывался вниз по её лону. Внутренние стороны её бёдер от этого словно мерцали. Подобно человеку в трансе, я протянул руку и поместил свой палец в её влажную норку. Со сдавленным звуком она откинула голову назад, обнажив длинный белоснежный изгиб своей шеи. Мой палец изогнулся и стал гладить прекрасно увлажнённые мышцы, в ответ они сладко сжимались. Я извлёк палец. Оливии это совсем не понравилось. Захныкав, она заёрзала, поддаваясь бёдрами немного вперёд, как бы давая шанс моему пальцу.

Я наклонил голову, и уткнувшись в её белоснежные кудряшки, вдохнул. От этого сквозь мой пах прошёл разряд тока. О да. Настоящий аромат леди Оливии. Я провёл языком вдоль щели. Она ощущалась точно так, как я и думал — как небеса. Посасывая её губки и почувствовал, как её плоть начинает сочиться мне в рот.

Она мурлыкала от удовольствия. Я отодвинулся и взглянул на её киску. Покрасневшая. Блестящая. Умоляющая.

— Я люблю твоё тело, — прошептал я в её манящую плоть.

— Трахните меня… Доктор Кейн.

Ей и не нужно было просить. Мой член пульсировал и стоял навытяжку как памятник Нельсону. Я расстегнул брюки и позволил им упасть на пол. Стащил боксеры и вышел из них.

После, я открыл ящик и вытащил пачку презервативов. Я разорвал пластиковую упаковку, вынул один, раскатал по всей длине и выкинул упаковку. Я посмотрел на неё. Она пялилась на мой член, её рот красиво подрагивал.

— Ложись, — приказал я.

Она незамедлительно легла на стол, её светлые волосы рассыпались по поверхности. Мне хотелось сосать её сиськи как только она сняла лифчик. Я наклонился вперёд и лизнул напрягшийся сосок. Её плоть была мягкой и гладкой, а сосок твёрдым. Она застонала и выгнулась. Да, именно такая, как я и думал. Я с силой ртом втянул её сосок. Она открыла глаза и уставилась на меня.

— Да, мне так нравится, — шокировано прошептала она.

— Я знаю, — пробормотал я.

Я взял её сосок в рот, сосал его и ввёл в неё два пальца. Она извивалась подо мной.

Я поднял голову, вытащил из неё свои пальцы и сунул их ей в рот. Она послушно их сосала.

Я посмотрел на неё сверху вниз. Вся моя, сделает всё, что я попрошу. И я точно знал, что хотел с ней сделать. Я притянул её к себе, пока её попка не свесилась с края стола. В её пользу то, что она никогда не протестовала и не выказывала никакого страха. Она позволяла мне делать так, как мне нравится. Я взял её за лодыжки и скрестил их, а она смотрела на меня огромными, широко раскрытыми глазами. Я подтянул скрещённые ноги к её лицу, пока её киска не раскрылась покрасневшим выступающим бугорком манящей плоти между её бёдер. Она была невероятно гибкой. Я толкнул её лодыжки так далеко вперёд, зная как нужно подтолкнуть её к самому краю дискомфорта, если даже не боли, но она без возражений вынесла это.

Я хотел подождать. Я хотел смотреть на её выразительное, сосредоточенное лицо немного дольше. Я хотел играть с опухшей плотью, между её бёдер, но мой член нетерпеливо дёргался. Мне нужно было бушевать внутри неё, долбить и наблюдать, как она кричит от удовольствия. Я хотел заявить свои права на её киску.

Я хотел уничтожить все мысли о других мужчинах, которые использовали её.

Её поза подразумевала, что мне придётся постараться втолкнуть свой член в плотно сжатые стеночки её лона. Её рот приоткрылся в виде широкой буквы «О». Её пальцы на ногах поджались.

А я всё глубже своим членом погружался в её киску. Её «О» перешло в резкий вздох. Я вошёл ещё глубже. Она поморщилась.

Но там было ещё куда входить. Я вошёл ещё на два дюйма, а из её рта вырвался вскрик, именно тогда она пододвинулась ко мне, глубже насаживаясь на мой жезл. Господи, она была ненасытна! Неудивительно, что она была в моей крови: прекрасная, избалованная, богатая, грёбаная леди Оливия. В тот момент она отвратила от меня всех других женщин.

Можно было продвинуться ещё на дюйм, но я вышел из неё, в то время пока она своими мышцами плотно сжимала мой член. Я кружил по губкам её киски, а затем без предупреждения резко вошёл в неё. Она закричала, её руки вцепились в край стола так сильно, что побелели костяшки пальцев.

— Это то, чего ты хотела? — прорычал я.

— Больше! — кричала она.

Это было самое удивительное из всего, того, что она могла ответить. Как она могла просить большего? Я вдалбливался в её жадное, влажное лоно, наши лобковые кости с силой бились друг о друга, пока я с рёвом не кончил. Оргазм разорвал меня с ужасающей грубой силой. Сначала, первое, что я услышал, был стук крови в моих ушах, а затем это стало похоже на лаву, льющуюся вниз с горы: огненную, уничтожающую, неразрушимую. Никто и ничто не могли удержать меня.

Должно быть, она сдерживалась, поэтому кончила несколькими секундами позже. Я наблюдал за ней: смесь удовольствия и боли на её лице, а потом она достигла оргазма, подобного которому я прежде никогда не видел. Все её тело содрогнулось и затряслось так сильно, что мне пришлось усилить хватку на ней. Как только она расслабилась, её дыхание успокоилось, её глаза остекленели и выглядели потрясёнными. Я вышел из неё и снял презерватив. Натянул боксеры и брюки, застегнул их, затем немного отошёл. Её ноги коснулись ковра.

Я выглянул в окно. В стекле можно было видеть наши отражения. Две призрачные фигуры. Блять! Я только все испортил. Всё очень плохо. Я слышал, как она уходит, и как я ни старался, мне пришлось повернуться, чтобы посмотреть.

Её ноги чуть дрожали, когда она направлялась к своей одежде. Она наклонилась, чтобы взять её, и я увидел её киску набухшую и перезрелую. Я почувствовал своё беспокойное, неудовлетворённое состояние.

Мой член был мучительно тяжёлым и набухшим. Это казалось невероятным, но мне хотелось её ещё больше. Гораздо больше. Невозможно было понять, почему моя страсть к ней была настолько сильна и неутолима, но отрицать этого больше было нельзя. Этот эксперимент был обречён на провал, ещё прежде, чем был задуман. Она надевала трусики, стоя ко мне спиной.

— Прекрати, — пробормотал я.

Она медленно обернулась и посмотрела на меня, трусики остались на бёдрах.

— Я ещё не закончил, — сказал я негромко.

Она улыбнулась.

— Хорошо. Меня мучает жажда.

Она спустила трусики обратно вниз и двинулась ко мне. Она остановилась напротив меня, её умелые руки стали делать свою работу. Пуговицы на брюках расстегнулись. Какие ловкие руки. Молния расстегнулась с поразительной сноровкой. Она быстро расстегнула мою рубашку и сняла её, потянув за рукава. Её взгляд бегло пробежался по плечам, груди и животу.

Затем она встала на колени передо мной, глядя вверх, обнажённая, с почти кающимся выражением на лице. Она слегка наклонила голову так, что головка моего члена упёрлась в её розовую нижнюю губу, своей массой делая её пухлее. Казалось, она ждала от меня действий. Схватив в горсть её волосы, я аккуратно потянул их назад, чтобы её горло стало почти идеально ровным. Прямой проход ото рта до желудка.

Инстинктивно она открыла рот, и мой член скользнул внутрь и расположился на её языке. У неё был маленький рот, и мне показалось, что она сомневается, поместится ли он, пока полностью не оказался у неё во рту.

Её губы вытянулись.

Двигая бёдрами, я стал потихоньку входить в её тёплый шелковистый рот, скользя по её языку. Это было ужасно возбуждающе смотреть, как мой член медленно исчезает, пока она смотрела на меня в позе полного подчинения. Это было наивысшее чувство контроля. Как только я достиг задней части её горла, я нажал на гланды и почувствовал, как её горло сдавило головку, так что она подавилась. Я отодвинулся назад, но это была лишь небольшая передышка, потому что я снова вошёл вовнутрь, на этот раз, не довольствуясь скольжением у неё во рту, а продвигаясь дальше уровня её гортани, втискивая себя в неё.

Она снова подавилась и инстинктивно попыталась сопротивляться, но покорная поза делала её попытки вялыми, и я вряд ли их заметил.

Я сильнее притянул её голову и с силой толкнул свои бедра вперёд. Её глаза расширились от удивления. И тогда это случилось. Мне не пришлось её учить. Она уже была хорошо обучена. Горло сдалось, и гортань раскрылась. Мой член беспрепятственно и победоносно проскользнул вовнутрь. Примерно в дюйме от меня был восхитительно тугой, нежно-атласный проход.

Тщательно я входил в неё по дюйму зараз, чувствуя восхитительное сдавливание её горла. Каждый глоток был нежной лаской. Приятным массажем. Шесть дюймов. Семь дюймов. Она не издала ни звука. Её глаза застыли широко раскрывшись. Когда она давилась, я останавливался, вытаскивал головку и ждал, пока её горло перестанет сжиматься и снова расслабится.

В ней не было ничего, что могло бы оказать сопротивление. Остановить меня. Я мог продвигаться все глубже и глубже, так как мне нравится. Восемь дюймов. А я все ещё продолжал неторопливо заталкивать толстого змея, пока её лицо не прижалось к моему паху. Мне было известно, что с членом, находящимся глубоко в её глотке, дышать ей было совершенно невозможно, я стал отступать, наслаждаясь тем, как сжималось её горло, пытаясь вытолкнуть чужеродный предмет.

Я держал свой член в тёплой пещерке её рта, в то время как она восстанавливала своё дыхание. А когда решал, что она восстановилась, снова погружался в неё. Быстрая капитуляция, глубина моего проникновения и полный контроль над ней, поддавался ощущениям, разве что сравнимым с чистым удовольствием. Что-то раскалённое, запульсировало вдоль всей моей длины. Я уже был готов кончить, и полон решимости во что бы то ни стало удержать свой член в её глотке, пока длится мой оргазм.

Как только я стал кончать, высвобождаясь прямо в её желудок, она стала делать глотательные движения. Каждая струя была новой волной, пробегающей вниз по члену. В последние несколько импульсов я освободился из её горла и наполнил её рот остатками своего семени.

Прежде чем она проглотила, я использовал свою сперму как смазку для глубокого проникновения в её горло. Трахая её в глотку, чтобы продлить эякуляцию. Капли спермы и слюны стекали с её рта на подбородок. Её губы были липкими, а прекрасные волосы из-за моей спермы приклеились к щекам. Грудь вздымалась. Слёзы от удушья были драгоценными камнями на её ресницах.

Она была сбывшейся мечтой всех мужчин.

Я вышел из её рта и смотрел, как она облизывала губы. Она встала, нижняя часть её лица была покрыта моей спермой.

— Спасибо за угощение, было вкусно, и…, — она взяла мои пальцы в свою маленькую руку и провела ими у себя между ног. — Ты делаешь меня мокрой.

Она действительно была влажной. Она была истекающей.

Я должен был почувствовать боль от стыда и вины. Как я мог? Я никогда не вёл себя раньше так непрофессионально. Я открыл рот. Я не знал, что говорить дальше, возможно, собирался извиниться, зная, что все будет только ещё хуже, но она прижала указательный палец к моим губам.

— Тсс… Ничего не говори, — сказала она, медленно качая головой. — Ничего не изменилось. Увидимся в среду, в назначенное время.

Затем она ушла.

О нет, леди Оливия, ВСЁ изменилось.