Они поели, и я вытираю лицо, руки Томми, беру его на руки, и следующей за мной Лилианой, несу в другую спальню, которая сделана в веселых тонах, с двумя детскими кроватками. Должно быть они часто остаются у Шейна.

Я кладу Томми на спину на стол с прорезиненным ковриком на нем.

Лилиана брезгливо морщит нос.

— От Томми воняет.

— Еще бы, конечно, воняет.

Здесь лежит стопка памперсов, я беру один, раскрываю и кладу рядом. Расстегиваю липучки по бокам памперса Томмии открываю, оголяя его животик. Представший вид и жуткий запах дерьма, заставляет меня просто не дышать. Я имею в виду, серьезно не вдыхать воздух. У меня поднимается тошнота. Мне становится так плохо, что я моментально закрываю памперс, приклеивая липучки на место по бокам.

— Не похоже, чтобы ты поменял памперс, — говорит Лилиана.

— Знаю, — отвечаю я, отворачивая в сторону голову и делая глубокий вдох чистого воздуха. Я вытаскиваю телефон и набираю номер Эллы.

Она отвечает на третий звонок.

— Привет, красавица, — выдыхает я в трубку.

В данный момент я не чувствую никакого возбуждения.

— Как ты отнесешься, чтобы поменять очень вонючий памперс?

— Эм... вопрос с подвохом?

— Нет.

— А звучит именно так.

— Послушай, мне нужно поменять памперс, а я не могу преодолеть рвотный рефлекс.

Она начинает хихикать.

— Я сейчас буду. Где ты?

— У Шейна. Я пришлю смс-кой тебе его адрес.

Как только я вешаю трубку, телефон снова звонит. Это Лили. Ох, бл*дь!

— Привет, Лили, — слишком радостно отвечаю я.

— Привет, Дом. Шейн сообщил нам, что ты сидишь с детьми. Как дела? — спрашивает она спокойно, но я слышу нотки паники у нее в голосе.

— Хорошо.

— Да?

— Да, — уверенно отвечаю я.

— Э...  могу я поговорить с дочерью, пожалуйста?

— Конечно, — отвечаю я, поглядывая на Лилиану, и прикладываю палец к своим губам, выражая тем самым что Лилиане не следует упоминать про мороженое.

Она заговорщически кивает. Я одобрительно улыбаюсь и подымаю большой палец, типа «Все Окэй!»

Она берет трубку, слушает мать, а потом говорит:

— Да, но дядя Дом накормил нас мороженым. Томми съел несколько ложек, а я не ела.

Я в полном шоке смотрю на маленькую лгунью. Какая наглая ложь! Она вешает на меня дерьмо, спасая свою шкуру. Даже я не врал в ее возрасте. Черт побери, ее живот до сих пор даже не успел еще переварить мороженое.

— И, мама, — она честными глазами смотрит на меня, прежде чем продолжить свой донос: — Памперс Томми наполнен какашками, но дядя Дом не знает, как менять памперс. Он кому-то позвонил, чтобы ему помогли. — Она молча слушает, затем отвечает:— Неа. Неа. Хорошо, мамочка. Я люблю тебя так сильно, сильно при сильно.— И маленькая лгунья протягивает мне телефон назад. — Мамочка хочет поговорить с тобой.

Уверен, конечно же черт побери, хочет со мной поговорить. Ты, крысеныш-лгунья. Я смотрю в ее честные ангельские глаза и вырываю у нее телефон.

— Привет, Лили.

— К тебе приедет Элла, Дом?— напряженно спрашивает Лили.

Чертовый ад. Она догадлива.

— Да, — признаюсь я.

— О! Хорошо... э...через сколько?

— Через пятнадцать минут максимум.

— Отлично. Мы приедем через час. Хорошо?

— Да, просто фантастически.

— Увидимся. О, и Дом... больше не давай моей дочери мороженое, — говорит она, и я улавливаю смех у нее в голосе.

— Ни капли, — говорю я, заканчивая вызов.

— Мама разозлилась на тебя, да?— невинно спрашивает меня Лилиана.

Невероятно, она еще интересуется.

— А как ты думаешь?! Ах ты, маленькая проказница, — отвечаю я, но телефон снова звонит. Я смотрю на экран — Лейла. У меня вырывается стон. Ну, теперь то что?

— Привет, Лейла.

— Дом, где находится мой сын сейчас?

Я поворачиваюсь назад, где оставил Томми, и к своему ужасу его там нет. Я чувствую панику, поскольку в квартире стоит жуткая  тишина.

— О, черт, — восклицаю я.

Совершенно спокойным голосом Лейла говорит:

— Он на кухне, Дом, — я бегу в сторону кухни. Лейла права. Он сидит у миски с кошачьей едой. И... О! Черт побери! Он, бл*дь, ест кошачий корм, зачерпнув полную пригоршню в свою ручонку.

— Я нашел его, — говорю я, поднимая его с пола.

— Что он делает?— спрашивает Лейла.

— Ничего, — отвечаю я, сажая его в стульчик.

— У тебя что-то еще, Лейла?— спрашиваю я, пытаясь вытащить кошачий корм у него из руки, а также изо рта.

— Хотела тебе сказать, поставить кошачью миску так, чтобы Томми не мог ее достать.

— Да. Обязательно сделаю.

— Позвони мне, если тебе что-то понадобиться, хорошо?

— Обязательно.

— Пока.

Я нажимаю кнопку завершения разговора и бросаю телефон на столешницу. Черт побери, детей и их дерьмо. Как взрослые справляются со всем этим дерьмом? Я вытаскиваю изо рта Томми кошачий корм, он старается изо всех сил проглотить хотя бы один коричневый горошек. Я вытираю руки.

— Дядя Шейн не разрешает Томми заходить на кухню, потому что ему нравится есть кошачий корм, — сообщает мне Маленькая Мисс Совершенство.

— Да?— У меня опять появляется очередное новое уважение к Шейну. Я понятия не имел, что сидеть с детьми настолько трудно.

— Ты должен следить за ним, или же он начнет пить из унитаза, — щебечет Лилиана, глубокомысленно кивая.

Я поворачиваюсь к ней, видно она по-настоящему наслаждается происходящим. Ну, ей меня не победить. Настоящий боец ничего не боится.

Я поднимаю миску с пола и кладу ее на столешницу. Затем беру Томми и иду прямиком в гостиную. Правда, я ощущаю себя, будто схожу медленно с ума. Я ничего не знаю про кошачий корм, поэтому хочу поискать в Google, как он может отразиться на здоровье ребенка, не заболеет ли Томми. Опустив Томми на пол, вспоминаю, что забыл свой телефон на кухне. Я возвращаюсь на кухню за телефоном, захожу в гостиную, Лилиана стоит посреди комнаты, уперев руки в бок.

— Томми сосет хвост кошки, — объявляет она своим пассивно-агрессивным тоном.

— Какого черта?— я поворачиваюсь к Томми, и он действительно сосет хвост кошки. Я несусь к нему, хватая его на руки, стараясь прогнать кошку прочь, она шипит на меня и отказывается двигаться. Я сажаю Томми в манеж и протягиваю ему игрушечный поезд, стоящий на столе. Он визжит от восторга. Господи, когда приедет Элла? Я не переживу, если останусь с ними еще на несколько минут, поэтому хватаюсь за волосы.

— Мне скучно, — вдруг говорит Лилиана.

Я вытаскиваю руки из волос и с поддельным энтузиазмом, говорю:

— Итак, чем же мы займемся, пока тетя Элла не приедет, а?

Лилиана пожимает плечами.

— Давай поиграем в прятки?

— Неа. Давай не будем играть в прятки. Как насчет, чтобы посмотреть телевизор?

— Ладно, — мило отвечает она.

— Lee Jaw, — говорит Томми.(Лии Челюсти, — пер.)

— Чтоооо?— я выпучиваю глаза.

— Маленький Люсьен,— поясняет мне Лилиана.

Я включаю телевизор, нахожу видео и нажимаю кнопку «play». Дети садятся на пол. Раздается звонок в дверь. О! Слава Богу. Я спешу открыть дверь, и Господи, как я рад увидеть Эллу.

— Привет, красавица, — говорю я, оглядывая ее с головы до ног. К моему ужасу, вижу Томми мелькающего у меня между ногами, прямиком ползущего за дверь. Честно говоря, я слишком потрясен его скоростью, поэтому просто заторможено наблюдая за его передвижением, но Элла хватает его за футболку.

Она улыбается мне.

— Когда они убегают от тебя, на самом деле, они не убегают. Они просто хотят, чтобы их поймали.

— Ох, красавица, я так рад тебя видеть.

Я втягиваю ее в квартиру и закрываю дверь.

— Послушай. Томми съел немного кошачьего корма, прежде чем я успел заметить.

К моему облегчению, она улыбается.

— Он ему не навредит. Ничего серьезного. Дети такие же крепкие, как старые ботинки, которые ты никак не можешь сносить. Иначе бы они не выжили, и человеческая раса бы погибла.

— Правда?

— Да. Мой брат вытащил мертвого таракана у кота изо рта и съел его. Мама была в шоке от такого удара, а брат чувствовал себя просто прекрасно.

Я с облегчением вздыхаю.

— Христа испытывал Дьявол в пустыне. Меня испытывают мои же собственные племянник и племянница.