Мама приходит, чтобы помочь мне подняться с постели.

— Я в порядке, — говорю я.

— Я принесу тебе чай? — спрашивает она.

— Нет, со мной все хорошо.

Я смотрю на нее, ее лицо белое, как мел. Годы изменили ее, она стала более молчаливой. Ее дух сломлен, он сломал ее.

— Мама, почему мы не можем уйти от него?

У нее дрожат губы, она с усилием сжимает их.

— Некуда идти. У меня нет денег, — говорит она.

— Я смогу работать. Я уже достаточно взрослый.

— Тебе всего лишь двенадцать.

— Я могу драться с другими за деньги. Я смогу победить даже взрослых мужчин.

Она хватает меня за руки и энергично начинает трясти, отрицательно качая головой, отчаянным взглядом глядя на меня.

— Нет. Ты не будешь драться, а пойдешь в школу и будешь учиться, чтобы выбиться в люди. Со мной все будет хорошо. Только не вмешивайся, когда мы спорим, мой дорогой сынок.

— Я никогда не позволю ему обидеть тебя, — сердито отвечаю я.

— Он не делает мне больно. Бьет всего лишь несколько раз, но ничего серьезного. Такие вещи случаются между взрослыми.

— Я ненавижу его, — бормочу я.

— Тише. Никогда не говори так, — с грустью замечает она.

— Почему? Он ужасен.

— Я всегда буду благодарна ему.

Я с недоумением смотрю на нее.

— За что?

— За то, что он подарил мне тебя.

Я в отчаянии закрываю глаза.

— И потому что у него никого больше нет. Когда с ним все было в порядке, еще до того, как ему повредили голову, он был очень хорошим человеком. И с этим человеком я пообещала оставаться в болезни и в здравии. Но теперь он болен, Александр. Все что он делает это результат болезни, и я не могу бросить его. Я дала обещание хранить ему верность, и я не могу нарушить свое обещание, — она убирает прядь волос у меня со лба и с нежностью целует. — Когда-нибудь ты очень сильно влюбишься и тогда поймешь — тебе будет совершенно неважно, что делает твоя половинка, ты не сможешь не любить ее, чтобы она не совершала.

— Я никогда не влюблюсь, — с горечью клянусь я. — Никогда.