Капитан Кларк Фут отвесил себе оплеуху, достойную допроса с пристрастием. Командуя подразделением миротворческих сил ООН, поддерживающих порядок в истерзанной двумя годами гражданской войны Хорватии, американский офицер мало спал за последние недели. И тайная вылазка в район Лики отнюдь не улучшила его самочувствие. Задание было не ооновское и посягало на редкие и без того часы его сна. Сидя за рулем старенького внедорожника, позаимствованного в какой-то деревне, опустошенной сербско-черногорскими артобстрелами, он ехал через пустынную гористую местность, тонувшую в непроглядной ночи. Природная безотрадность пейзажа еще больше усугублялась опустошениями, которые сотворили с ним люди. Кругом все было в руинах, там обитала лишь горстка стариков, которые так и не поняли, кто тут и за что воевал.

Фут не заметил груду камней, вышибленных взрывом из какой-то стены. Его «тойота» встала на дыбы, плюхнулась на дохлые рессоры и подскочила посреди кирпичного месива. Одна из шин лопнула. Менять колесо было некогда. Капитан навел фонарь на петляющую дорогу и продолжил путь пешком.

Через час, пробираясь по зловещей ничейной земле, он заметил обезглавленную колокольню. Место встречи. Младенческий плач означал, что его ожидают с нетерпением.

– Dobro, – произнес чей-то голос.

– Dobro, – ответил Фут. – Вы Стефан?

– Поздновато явились.

– Дорога непроезжая.

– Надо было добираться на осле, как я.

– От самого Загреба?

Из потемок возник массивный силуэт.

– О'кей, деньги у вас с собой?

Плач за спиной Стефана зазвучал громче. Кларк Фут протянул пачку.

– Двадцать тысяч долларов. Можете пересчитать, если хотите.

Тот понюхал пачку, вгляделся в вытащенную наугад купюру.

– О'кей, бухгалтерией сейчас некогда заниматься. Я этого крикуна и пяти минут больше не вытерплю.

– Могу я все же взглянуть на фото?

– Вот, смотри.

Стефан сунул под луч фонаря два снимка супружеской пары.

– Погибли во время обстрела Дубровника, – пояснил он.

Под несмолкающий плач ребенка капитан внимательно изучил лица.

– О'кей?

– Хорошо.

Стефан отступил назад, поднял с земли грязную кошелку и раскрыл ее, сунув Футу прямо под нос.

– Вы в ней его и тащили?

– Коляска в цену не входит.

Капитан выхватил у него кошелку, которая начала медленно раскачиваться.

– Не все ли равно при том, что вы собираетесь с ним делать, – добавил Стефан.

– И что, по-вашему, я собираюсь с ним делать?

– О'кей, при такой цене вы сможете оправдать ваши денежки, только пустив его на запчасти.

– А не маловат он для донорства органов?

– Зачем тогда?

– Скажем, это вас уже не касается. Но хочу все же напомнить, что немалая сумма, которую вы от меня получили, гарантирует ваше молчание.

Хорват одарил его последним «о'кей» и взгромоздился на своего осла. Капитан дождался, пока тот растворится в темноте, потом припустил по тропинке к машине. Его ожидал еще ночной марш-бросок с младенцем на руках, смена колеса и три часа дорожной тряски до Задарского порта. В фамилии капитана Фута не было ничего героического, но зато миссия – вполне под стать супергерою.

Ему предстояло спасти мир.