Герои бьют врага на суше и на море, Страна героям шлет приветы и восторг, Ко странно слышать нам, что в общем дружном хоре Фальшивит и гнусавит Военторг. Он так поет: «Товар не прибыл с базы… Нам база не дает… Еще не подвезли…». Не стыдно ль, Военторг, чтобы такие фразы Геройские слыхали корабли? Товарищ Военторг! Свой голос перестроив, Запойте в унисон со всей страной! — Все есть у нас для доблестных героев — Для флота и для армии родной!

Герой-моряк письмо отправить рад, — На почте — очередь и очень много грязи… И письма из Кронштадта в Ленинград Ползут неделями по воле Наркомсвязи. Герой-боец письма из дому ждет. На почте — толчея и нехватает штата… И даже «молния» порой едва бредет Пешком из Ленинграда до Кронштадта. Да что там письма! Люди ждут газет, Скорей хотят узнать, чем мир живет и дышит. Проходят дни… Газет все нет и нет! Балтфлот ругается, а Наркомсвязь не слышит! Чтоб доблестным бойцам хоть чем-нибудь помочь Готовы все у нас трудиться день и ночь. Проснитесь, Наркомсвязь! Пора, в конце-концов, По-настоящему обслуживать бойцов!

Героев много есть и еще больше будет, — Хотел бы я отдать героям звонкий стих, Но… есть еще у нас совсем другие люди, И с гневом мне писать приходится о них. Они, военный пульс почувствовав, вначале Как будто бы зажглись работой и борьбой — Побегали денек, часочек покричали И… через день — другой решили дать отбой! Живут, едят и спят, не думая о фронте, Их серенькие дни проходят без следа. Начнешь их шевелить — они кричат:   «Не троньте! Мы служим и живем, как жили мы всегда». Глаза их полуспят, и кровь у них остыла. Они проводят дни средь мирных берегов, Забыв, что нет у нас и не должно быть «тыла», Что вместе тыл и фронт должны громить врагов! Мне хочется сказать таким беспечным людям: — Война не кончена — жестокая война! Скорей проснитесь вы! Не то мы так разбудим, Что сонный ваш позор увидит вся страна!